Глава 2. Значение необходимой обороны в деятельности правоохранительных органов

2.1 Общие положения

Обеспечение правопорядка и пресечение преступлений - это служебная обязанность сотрудника милиции, в связи с чем он в случаях и порядке, предусмотренных ст. 12-16 Закона о милиции, может применять физическую силу, специальные средства и огнестрельное оружие. Соответствующие обязанности по пресечению преступлений с правом применения физической силы, специальных средств и оружия возложены также: на военнослужащих внутренних войск (ст. 24-29 Федерального закона от 06.02.97 N 27-ФЗ "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" (в ред. от 20.06.2000)²² ФЗ от 06.02.97 N 27-ФЗ "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" (в ред. от 20.06.2000) / СЗ РФ. 1997. N 6. Ст. 711; 2000. N 26. Ст. 2730.); сотрудников органов федеральной службы безопасности (ст. 14 Федерального закона от 03.04.95 N 40-ФЗ "О федеральной службе безопасности" (в ред. от 30.06.2003)³³ ФЗ от 06.02.97 N 27-ФЗ "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" (в ред. от 20.06.2000) / СЗ РФ. 1995. N 15. Ст. 1269; РГ. 2003. 1 июля.); сотрудников федеральных органов государственной охраны (ст. 24-27 Федерального закона от 27.05.96 N 57-ФЗ "О государственной охране" (в ред. от 18.07.97)⁴⁴ ФЗ от 27.05.96 N 57-ФЗ "О государственной охране" (в ред. от 18.07.97) / СЗ РФ. 1997. N 29. Ст. 3502.); частных охранников и детективов (ст. 16-18 Закона РФ от 11.03.92 N 2487-1 "О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации" (в ред. от 10.01.2003)⁵⁵ Закон РФ от 11.03.92 N 2487-1 "О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации" (в ред. от 10.01.2003) / Ведомости РФ. 1992. N 17. Ст. 888; СЗ РФ. 2003. N 2. Ст. 167.) и др. Признавая за этими лицами такое же право на необходимую оборону, как и у других граждан, следует отметить, что их профессиональная подготовка, специальные навыки, психологическая готовность к возможным столкновениям с правонарушителями и другие подобные качества будут приниматься во внимание при установлении возможного эксцесса обороны.

Так, в Таможенном кодексе, признающем право должностных лиц таможенных органов при пресечении правонарушений, задержании лиц, совершивших правонарушение, и ряде других случаев (ст. 415-417) применять физическую силу, специальные средства и оружие, оговариваются определенные условия для этого и подчеркивается, что "при применении физической силы, специальных средств или оружия в зависимости от характера и степени опасности правонарушения, а также степени оказываемого противодействия должностные лица таможенных органов обязаны исходить из того, что ущерб, причиненный при устранении опасности, должен быть минимальным" (п. 3 ст. 414).

Для обеспечения безопасности личности, общества и государства действующее российское законодательство наделило отдельные категории должностных лиц и граждан Российской Федерации правами на применение и использование оружия. Самым жестким среди них является право на применение огнестрельного оружия. С одной стороны, это полномочие, как никакое другое, глубоко вторгается в сферу основных, закрепленных Конституцией Российской Федерации, прав граждан и сопряжено с высоким риском наступления тяжких и необратимых последствий, вплоть до лишения человека жизни. С другой - это действенное средство защиты законных интересов должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников государственных военизированных организаций и законопослушных граждан от общественно опасных посягательств со стороны лиц, сознательно и грубо нарушающих закон.

В соответствии с действующими правилами правомерность применения огнестрельного оружия сотрудниками государственных военизированных организаций законодатель связывает, прежде всего, со строгим соблюдением ими специальных норм, устанавливающих основания, условия и порядок его применения. Так, например, в ч. 1 ст. 12 Закона Российской Федерации "О милиции", устанавливающей пределы применения оружия, указывается, что "милиция имеет право применять... огнестрельное оружие только в случаях и порядке, предусмотренных настоящим Законом". Кроме того, в ч. 3 ст. 23 Закона о милиции закреплено положение, в соответствии с которым "сотрудники милиции не несут ответственности за вред, причиненный правонарушителю применением в предусмотренных настоящим Законом случаях... огнестрельного оружия, если причиненный вред соразмерен силе оказываемого противодействия". Однако критериев соразмерности между "вредом, причиненным правонарушителю" и "силой оказываемого противодействия" закон о милиции не раскрывает.

Данная модель правового регулирования использования огнестрельного оружия сотрудниками государственных военизированных организаций преследует цель обеспечить при защите охраняемых законом общественных отношений наиболее приемлемый баланс между защищаемым благом и благом, которое приносится для этого в жертву¹¹ Каплунов А. Применение огнестрельного оружия по законодательству РФ / Политика и право, № 1, 2001 - с. 48.. Однако реализация такой модели ориентирована скорее на стадию предварительного расследования и судебного разбирательства, нежели на момент непосредственного пресечения противоправных действий. Она устанавливает для сотрудников государственных военизированных организаций довольно жесткие рамки, выход за которые расценивается нередко как превышение служебных полномочий.

При рассмотрении вопроса о необходимой обороне в деятельности сотрудников ОВД является актуальным проблема сходства и различия необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление. Рассматриваемые обстоятельства объединяет присущее им обоим право на причинение вреда лицу, совершившему (совершающему) преступление или общественно опасное посягательство. Отличие названных обстоятельств - в моменте, возникновения права на необходимую оборону и права на задержание с причинением вреда лицу, совершившему преступление. С прекращением посягательства прекращается право на необходимую оборону, право на задержание преступника возникает, когда он пытается скрыться.

Сходством указанных обстоятельств является и то, что оборонительные действия при необходимой обороне и действия по задержанию обычно причиняют вред охраняемым уголовным законом объектам и внешне похожи на преступление. К тому же совершенные действия являются полезными, ибо они направлены на достижение общественно полезных целей. В том и другом случае общественная полезность содеянного определяется ценностью благ и интересов, которые могли пострадать или пострадали от посягательства или совершенного (совершаемого) преступления. Оба анализируемых правовых явления имеют схожую социально-правовую природу - общественно полезны и правомерны.

Единым основанием для необходимой обороны и причинения вреда лицу, совершившему преступление, является то, что сознательные и волевые деяния субъекта, реализующего право на необходимую оборону или на задержание лица, совершившего преступление, причиняющие вред объекту уголовно-правовой охраны, отвечают общественно полезным целям.

Среди различий между рассматриваемыми уголовно-правовыми явлениями следует выделить цель, которая определяется при задержании отсутствием возможности у лица, совершившего преступление, избежать уголовной ответственности и скрыться от органов следствия и правосудия. Задержание осуществляется сотрудниками органов правопорядка, как правило, не наделенными полномочиями дознавателя по производству дознания или следователя по производству предварительного следствия, но обязанными доставить лицо, совершившее преступление, в правоохранительные органы для дальнейшего рассмотрения обстоятельств деяния; или гражданами, оказавшимися потерпевшими или очевидцами преступления. Эти субъекты могли быть вынуждены преодолевать противодействие задержанию и потому могли причинить преступнику вред.

На основании учета характера объекта, на который осуществлено посягательство, можно выделить два разных деяния:

1) заведомо незаконное задержание (ст. 301 УК РФ) и 2) причинение чрезмерного вреда при законном задержании (ч. 2 ст. 108 и ч. 2 ст. 114, иные деяния с учетом ст. 61 УК РФ). Отличаются друг от друга причинение вреда при необходимой обороне и задержании лица, совершившего преступление по основаниям его причинения. Основания причинения вреда в каждой из рассматриваемых нами норм (ст. 37, 38 УК РФ) - свои.

В рамках исследуемого вопроса необходимо разделять основания для задержания лица, совершившего преступление, и основания для причинения вреда в ходе задержания лицу, совершившему преступление, анализ которых связан с вопросами законного основания задержания лица, совершившего преступление.

Проводя отграничение необходимой обороны от причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление по различиям в условиях их правомерности, признается, что факт совершения преступления задерживаемым не может являться основанием возникновения права на причинение ему вреда, поскольку это привело бы к несоблюдению основных принципов уголовного права. В частности, повлекло бы за собой нарушение принципа гуманизма уголовного закона, устанавливающего, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч. 2 ст. 7 УК РФ). В качестве основания причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, можно рассматривать невозможность иными средствами, без причинения ему вреда, осуществить его задержание.

В соответствии с действующим Уголовным кодексом РФ основанием для причинения вреда при необходимой обороне является защита от общественно опасного посягательства. Для наличия акта необходимой обороны не требуется, чтобы это посягательство всегда содержало все признаки состава преступления. Констатация данного положения в науке уголовного права сопровождается одновременными ограничениями, например, защищаться от посягательств этой категории лиц надо "с особой осторожностью", "осмотрительностью" и т.д.

Внешне причиняемый вред может быть разным, иметь своим содержанием имущественный (различный по размеру: значительный, в крупном размере), или физический ущерб (например, лишение жизни, причинение вреда здоровью различной степени тяжести - легкого, средней тяжести, тяжкого, побои и т.д.), моральный вред. Вред, причиняемый при задержании и при осуществлении необходимой обороны, не отличается от вреда, причиненного при совершении преступления. Их отличие друг от друга заключается в том, что при преступном посягательстве причиненный вред имеет общественную опасность, носит противоправный характер, совершен виновно и является составной частью посягательства. Вред же, причиненный с целью задержания лица, совершившего преступление, и при необходимой обороне при соблюдении необходимых условий теряет признаки преступления, становится правомерным, поскольку он необходим для обеспечения защиты объектов, более ценных для общества и государства, чем пострадавшие в ходе обороны и задержания.

Проводя разграничение необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, по субъективным признакам, следует выделить следующее Королева И.А. Уголовно-правовое значение необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2007 № 3 - с. 173.:

1. При задержании лица, совершившего преступление, инициатива всегда исходит от лица, осуществляющего право на задержание; при необходимой обороне, напротив, инициатива принадлежит нападающему, лицо (потерпевший) обычно помимо своей воли оказывается в состоянии, вынуждающем его причинить вред нападающему для предотвращения нежелательных последствий в отношении себя, других лиц, общества и государства.

2. Цель задержания с причинением вреда лицу, совершившему преступление, состоит в необходимости доставить задержанного органам власти, тогда как цель необходимой обороны - предотвратить или уменьшить вред от общественно опасного посягательства.

3. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, является единственной возможностью задержать такое лицо, совершившее преступление, когда оно препятствует своему задержанию. При необходимой обороне обороняющийся может причинить вред и тогда, когда в этом нет вынужденной необходимости, когда он может выбрать для себя другой вариант поведения.

4. Задержание с причинением вреда допускается только в связи с совершением преступления, тогда как необходимая оборона возможна не только против преступления, но и против иного проступка.

Закон подчеркивает равное право на необходимую оборону для всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения. В ст. 24 Закона о милиции указано, что "на деятельность сотрудника милиции распространяются положения о необходимой обороне и крайней необходимости, установленные законодательством" ¹¹ Закон о милиции / Консультант +.. Строго говоря, перечисленные уголовно-правовые институты действовали бы в отношении сотрудников милиции и без упоминания о них в Законе о милиции. В плане правовой защищенности указанных сотрудников как должностных лиц, выполняющих профессиональные обязанности по охране правопорядка, рассматриваемая статья имеет "нейтральное" наименование. Столь же "нейтральным", ничего не добавляющим к существующим уголовно-правовым основаниям освобождения сотрудников милиции (приравненных законом к любым иным лицам) от ответственности в случае причинения ими вреда охраняемым уголовным законом объектам, является и содержание этой статьи. Тем не менее, "являясь типичным примером "корректирующих" норм, она призвана, влияя на правосознание правоприменителя, способствовать исправлению следственно-судебной практики предвзятого порой отношения к действиям сотрудников милиции в ситуациях, связанных с причинением ими такого вреда"¹¹ Ананьев П.А. Институт необходимой обороны в уголовном праве. Автореферат. - М., 204 - с. 37..

Данной нормой сотрудники милиции, к которым при осуществлении действий в состоянии необходимой обороны на практике часто предъявлялись повышенные требования, уравнены в правах со всеми гражданами. В результате в Законе оказалась воплощенной идея, ранее выраженная лишь в ряде постановлений Пленума Верховного Суда СССР по конкретным уголовным делам (дело сотрудника милиции Ильяного В.Ф. и др.), согласно которой "положения закона о необходимой обороне в равной степени распространяются как на работников милиции, так и на всех других граждан; никаких особых требований к необходимой обороне работника милиции закон не устанавливает"¹¹ Горемыкин А.А., Васильева А.О. Уголовное право. Практикум. - М.: МР 3 Пресс, 2005 - с. 472.. В то же время определение правомерности причинения вреда охраняемым уголовным законом объектам сотрудниками милиции является более сложным, чем если бы такой вред причинялся гражданами. Здесь требуется учитывать не только условия правомерности необходимой обороны, крайней необходимости и т.д., но и нормы, определяющие полномочия сотрудников милиции, в особенности те, которые устанавливают основания и порядок применения и использования ими силы и оружия. Не случайно Пленум Верховного Суда СССР в п. 4 постановления от 16 августа 1984 г. № 14 "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств" Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N 14 "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств". указал, что "судам следует строго соблюдать требования закона, направленные на защиту представителей власти... в связи с исполнением ими служебных обязанностей по пресечению общественно опасных посягательств и задержанию правонарушителей"; эти лица "не подлежат уголовной ответственности за вред, причиненный посягавшему или задерживаемому, если они действовали в соответствии с требованиями уставов, положений и иных нормативных актов, предусматривающих основания и порядок применения силы и оружия". Данная позиция была уточнена и конкретизирована в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 г. N 9 "О применении судами законодательства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка"²² Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 г. N 9 "О применении судами законодательства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка"., где разъяснялось, что "действия работников милиции... выразившиеся в причинении вреда лицу, посягающему на их жизнь, здоровье и достоинство... являются правомерными и не влекут ответственности, если они отвечали требованиям уставов и других нормативных актов, предусматривающих основания применения силы, специальных средств и оружия". Фундаментальность институтов, названных в ст. 24 Закона о милиции, не вызывает сомнений. Поэтому представляется, что в правоприменительной практике сотрудников милиции возможны случаи, при которых их действия, совершенные с нарушением специальных норм, устанавливающих основания и порядок применения силы и оружия, а также некоторых других, если причиненный вследствие этого вред не превышает пределов, установленных законодательством о необходимой обороне, крайней необходимости, причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление, и т.д., должны признаваться правомерными и не влечь ответственности.

Акт задержания лица, совершившего преступление, по своей юридической природе является правом и вместе с тем служебной обязанностью сотрудников полиции. Институт вынужденного причинения вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании получил свое законодательное закрепление в статье 38 УК РФ. Более того, в Особенную часть названного кодекса были включены специальные нормы, устанавливающие ответственность за преступления против жизни и здоровья человека, совершенные при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 114 УК РФ). По отношению к другим деяниям, совершенным при нарушении условий задержания лица, совершившего преступление, данный факт рассматривается современным уголовным законодательством как смягчающее вину обстоятельство (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК РФ).

В ряде случаев задержание правонарушителя совпадает с пресечением преступного посягательства с его стороны и поэтому охватывается положениями института необходимой обороны. Например, если задерживаемый оказывает активное сопротивление сотруднику полиции, выражающееся в посягательстве на его жизнь, здоровье или физическую неприкосновенность, то у задерживающего возникает право на необходимую оборону.

Если сотрудник полиции, осуществляющий задержание, не только не осознает, но исходя из конкретных обстоятельств дела не должен и не мог сознавать ошибочности своего представления относительно личности задерживаемого и оснований задержания, уголовная ответственность вследствие отсутствия вины исключается. Если же он по обстоятельствам дела должен был и мог при более внимательном отношении к создавшейся ситуации не допустить ошибки, ответственность за причиненный вред наступает как за неосторожное преступление: по ст. 109 или 118 УК РФ.

Наиболее сложный вопрос при применении законодательства о необходимой обороне - это определение пределов допустимой защиты, пределов причинения вреда посягающему лицу с тем, чтобы не было эксцесса обороны или, иначе, превышения пределов необходимой обороны.

Как известно, Федеральный закон от 1 июля 1994 г., внося изменения в ст. 13 УК РСФСР, попытался смоделировать ситуации, при которых причинение любого вреда посягающему не могло влечь ответственность за превышение пределов необходимой обороны. Правомерной провозглашалась защита личности, прав обороняющегося, другого лица, общества и государства путем причинения любого вреда посягающему, если его нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. "Эта новелла оказалась неудачной, ибо, вопреки намерениям ее авторов, она невольно сужала границы правомерного причинения вреда посягающему, ставя под сомнение правомерность лишения его жизни в случаях посягательства на изнасилование, причинения тяжкого вреда здоровью, захвата заложников и в ряде других"¹¹ Доронин О.Е. Развитие уголовного права России в начале ХХI века. - М.: ПРИОР, 2004 - с. 347..

В силу этого законодатель вернулся к более емкому понятию превышения пределов необходимой обороны как умышленному действию, явно несоответствующему характеру и степени общественной опасности посягательства (ч. 3 ст. 37 УК). В этой формуле сделан особый акцент на умышленно преступном характере деяния ("умышленное действие", "явное несоответствие"), являющегося превышением пределов необходимой обороны. Как известно, умышленным преступлением деяние признается лишь тогда, если лицо осознавало не просто фактическую сторону своего деяния и последствия этого деяния, но и его общественную опасность (ст. 25 УК). Следовательно, уголовно наказуемое превышение пределов необходимой обороны имеет место в случаях, когда "обороняющийся в момент пресечения посягательства понимал неправильность своих действий, осознавал со всей очевидностью, что мог данное посягательство пресечь (именно пресечь, а не убежать, спрятаться, обратиться за помощью), используя другие средства и методы защиты, причиняя посягающему вред, значительно меньший, чем тот, который он фактически причинил"1¹ Разумовских П.И. Уголовное право. - М.: Юридическая литература, 2001 - с. 57.. В этом случае к мотиву защиты как бы присоединяется желание расправиться с посягающим, причинить ему такой вред, который необходимостью отражения посягательства не вызывался, что осознавалось обороняющимся.

Именно такое субъективное представление обороняющегося должно быть установлено при, признании его виновным в превышении пределов необходимой обороны. Ряд важных, подлежащих учету обстоятельств при установлении наличия или отсутствия превышения пределов необходимой обороны подчеркнут в п.п. 8 и 9 названного выше постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14.

Если в результате превышения пределов необходимой обороны посягающему лицу причинен тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности его смерть, содеянное также следует квалифицировать по ч. 1 ст. 114 УК 1¹ Жилина А.А. Уголовное право и процесс - новеллы и традиции. - М.: Юристъ, 2003 - с. 193..

Эксцесс обороны - это общественно опасное умышленное действие, явно несоответствующее характеру и опасности посягательства.

Признаком превышения пределов необходимой обороны является причинение избыточного вреда нападающему. То есть, обороняющийся сознавал, что имеются и иные способы устранения опасности. И для достижения этой цели достаточно использовать менее опасные способ и средства действия. Может возникнуть вопрос: условие достаточности определяется с чьей точки зрения - самого субъекта обороны, правоприменителя, пост-фактум оценивающего ситуацию, среднего человека и т.д. Первый вариант более соответствует требованиям субъективного вменения. Таким образом, если защищающийся незначительно превысил пределы необходимой обороны, но при этом добросовестно полагал, что иные меры пресечения преступного посягательства окажутся недостаточными - эксцесс обороны отсутствует.

Субъективная сторона эксцесса обороны характеризуется виной в форме умысла; причинение в процессе обороны вреда по неосторожности не должно влечь уголовной ответственности. Эксцесс обороны может иметь место лишь тогда, когда защищающийся сознавал возможность отразить нападение более мягким для посягающего способом, с причинением ему меньшего вреда, но, тем не менее, избрал неоправданно жестокие средства, причинил заведомо избыточный вред.

Находит свое проявление в эксцессе обороны и институт казуальности. Эксцесс обороны является случайным, если обороняющийся по обстоятельствам дела не мог (в любом варианте: не должен был и не мог, мог, но не должен был, был должен, но не мог - все виды казуса) соразмерить характер, интенсивность и средства защиты с характером, интенсивностью и средствами нападения; и в результате причинил вред больший, чем это допускалось при отражении посягательства - ответственность исключается.

В прикладном аспекте реализации права граждан на необходимую оборону, понятие эксцесса обороны также имеет серьезные пороки. Определяя правомерность необходимой обороны, законодатель поставил потенциального субъекта обороны в ситуацию, в которой он должен дождаться нападения (что противоречит праву упреждающего удара), определить его направленность (на жизнь, здоровье, имущество или иные блага) и выяснить характер планируемого к причинению насилия, что в экстремальных условиях нападения выглядит достаточно абсурдно. От рядового человека в психологически сложных условиях, практически мгновенно требуют немедленного ответа на вопросы, которые вызывают сомнения даже у квалифицированных специалистов, вооруженных избытком времени, нормативными материалами, комментариями законов. При этом, сильно долго анализировать ситуацию у субъекта времени нет: как только нападение закончится, он уже не имеет права действовать. Причем права на ошибку у субъекта обороны нет. Цена ошибки - конфликт с законом (из потерпевшего он превращается в преступника). Налицо двойственность законодателя в отношении к праву граждан на необходимую оборону. С одной стороны, широко декларируется данное субъективное право. С другой стороны, регламентируя механизм реализации этого права посредством понятия эксцесса обороны, законодатель фактически парализует применение права на необходимую оборону.

Проведенный анализ позволяет констатировать, что понятие эксцесса обороны в российском уголовном праве превратилось в тормоз развития и препятствие к применению права граждан на необходимую оборону и от него необходимо отказаться. Риск же причинения избыточного вреда нападающему должен возлагаться на него самого - он сам своими действиями создал фактическое основание для этого.

Проблема доказывания признаков необходимой обороны не менее актуальна при рассмотрении материалов о причинении вреда здоровью в исправительных учреждениях ФСИН России. Порой единственным способом предотвращения насилия со стороны агрессивно настроенных заключенных и обеспечения таким образом личной безопасности являются собственные правомерные действия осужденного, направленные на защиту своих прав и свобод. При этом обороняющийся находится перед непростой дилеммой - либо покориться насилию, что, как правило, влечет резкое снижение его "социального" статуса, либо активно противодействовать посягающему, вплоть до причинения вреда его жизни и здоровью. В случае выбора второго варианта обороняющийся рискует подвергнуться, с одной стороны, уголовному преследованию соответствующих государственных органов, с другой, актам мести других осужденных. Лишь грамотные действия сотрудников, направленные на выявление и документальную фиксацию признаков необходимой обороны, способны обеспечить личную безопасность правомерно оборонявшегося, иными словами, защитить его и от насилия агрессивно настроенных заключенных, и от незаконного привлечения к уголовной ответственности за общественно полезное деяние, каковым является необходимая оборона (ст. 37 УК РФ).

На первоначальном этапе расследования посягавший может быть признан потерпевшим на основании того, что ему причинен физический вред и не доказана правомерность его причинения. Тем не менее при установлении факта наличия в деянии предполагаемого оборонявшегося всех признаков необходимой обороны, он автоматически лишается данного статуса. Поскольку необходимая оборона является обстоятельством, имеющим общественно полезную направленность, причинение посягающему вреда необходимо рассматривать как вынужденный результат отражения его общественно опасного посягательства. По этой причине нападавший не может признаваться потерпевшим, поскольку вред ему причиняется не преступлением, а правомерным действием оборонявшегося. В каждом случае должен обсуждаться вопрос о возможности привлечения посягавшего к уголовной ответственности за совершенное преступление или покушение на его совершение. При этом в случае установления в действиях нападавшего признаков общественно опасного посягательства органам предварительного расследования следует давать совершенному деянию уголовно-правовую оценку, которая является основой для квалификации действий обороняющегося, направленных на пересечение этого посягательства.

Уголовно-процессуальное положение оборонявшегося, правомерно причинившего вред посягавшему для отражения его общественно опасного деяния, двояко: при доказанности состояния необходимой обороны он может быть признан как потерпевшим, так и свидетелем. В основе разделения лежит факт наличия или отсутствия вреда, причиненного оборонявшемуся. Таким образом, всех лиц, совершивших акт правомерной необходимой обороны, невозможно объединить под статусом одного участника судопроизводства, поскольку их активное общественно полезное поведение вообще не учитывается уголовно-процессуальным законодательством РФ.

Отмечены следующие особенности определения процессуального статуса, оборонявшегося в зависимости от результатов процесса доказывания правомерности его деяния:

1. Если признаки необходимой обороны установлены в ходе собирания проверочного материала, то законно возбуждение уголовного дела в отношении посягавшего, оборонявшийся же приобретает статус свидетеля или потерпевшего.

2. Присвоение предполагаемому оборонявшемуся статуса подозреваемого является вынужденной мерой, приемлемой в том случае, если состояние необходимой обороны не удалось установить в ходе сбора проверочного материала, а срок его рассмотрения истекает.

3. Предъявление обвинения предполагаемому оборонявшемуся возможно при условии, что версия о правомерности причиненного им вреда опровергнута на основе объективных доказательств.

4. При наличии доказанности превышения пределов необходимой обороны оборонявшийся подвергается уголовному преследованию за совершение преступления с привилегированным составом (ч. 1 ст. 108 или ч. 1 ст. 114 УК РФ), приобретая при этом статус соответствующего участника уголовного процесса со стороны защиты.

От качества работы сотрудников, входящих в следственно-оперативную группу, во многом зависит судьба лиц, являющихся участниками происшествия. При отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела прокурор, следователь или дознаватель выносят постановление об отказе в его возбуждении.

В случае доказывания признаков необходимой обороны как обстоятельств, исключающих преступность деяния, отказ в возбуждении уголовного дела основан на отсутствии в деянии состава преступления, поскольку такое деяние объективно становится общественно полезным и правомерным.

Отказ в возбуждении уголовного дела за отсутствием в деянии состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) допускается лишь в отношении конкретного лица (ч. 1 ст. 148 УПК РФ). Это созвучно стратегии рассмотрения материала в данном случае, поскольку цель такого рассмотрения - выяснить истинную картину происшедшего, на основании фактических данных установить виновных и не допустить привлечения к уголовной ответственности правомерно оборонявшегося гражданина. Именно в последнего гражданина будет вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела при условии, разумеется, если при рассмотрении материала станут очевидными признаки необходимой обороны в его действиях.

Дополнительная проверка материала целесообразна и необходима, если информации, собранной в ходе осмотра места происшествия, опросов граждан, освидетельствований, недостаточно для установления в деянии признаков состава преступления или признаков необходимой обороны.

В процессе доказывания признаков необходимой обороны представляется эффективным использование оперативно-розыскных средств и методов, поскольку именно негласный способ получения информации о происшествии оказывается более результативным при выявлении истинных обстоятельств дела и изобличении гражданина, давшего заведомо ложные показания. Кроме того, информацию для дополнительной проверки материала можно получить из опроса граждан, проведя повторный поквартирный обход или обход близлежащих территорий, бесед с сотрудниками предприятия, организации, где произошло рассматриваемое деяние.

Если в ходе рассмотрения проверочного материала будет доказано, что признаки необходимой обороны отсутствуют, или имеет место умышленное причинение вреда здоровью, или были превышены ее пределы, то закономерно возбуждение уголовного дела в отношении лица, причинившего вред.

Гораздо более серьезная ситуация возникает в том случае, если срок дополнительной проверки подошел к концу, а объективного свидетельства о наличии признаков необходимой обороны не получено, хотя предполагаемый оборонявшийся утверждает это. Полностью исключать возможность данного обстоятельства из-за отсутствия внешних признаков представляется несправедливым. Однако перед прокурором, следователем, либо дознавателем возникает сложный вопрос о судьбе рассматриваемого материала. Отказать в возбуждении уголовного дела нельзя, поскольку существует реально причиненный вред и не доказано наличие обстоятельства, обусловливающего правомерность причинения данного вреда. Продлить срок проверки более 10 суток также не представляется возможным.

Для возбуждения уголовного дела требуется не факт преступления, а лишь обоснованное предположение о его существовании, которое базируется на фактах-признаках. Таким образом, в данной ситуации возникает необходимость возбудить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления, фактический вред от которого установлен. Разумеется, это не предопределяет судьбу предполагаемого оборонявшегося как будущего осужденного, поскольку в рамках предварительного расследования возможно доказывание признаков необходимой обороны, исключающей преступность деяния, а, следовательно, влекущей прекращение уголовного преследования.

На основе анализа уголовно-процессуальных средств доказывания состояния необходимой обороны делаются следующие выводы:

1. При доказывании наличия в деянии признаков необходимой обороны наибольшей информативностью обладают такие следственные действия, как осмотр места происшествия, допросы, очная ставка, проверка показаний на месте и следственный эксперимент, тогда как эффективность других зависит от конкретных обстоятельств дела.

2. Результаты судебных экспертиз, назначаемых в ходе расследования дел данной категории, приобретают особое значение, поскольку они служат не только дополнительным доказательством виновности лица, в отношении которого возбуждено уголовное дело, но и способны радикально изменить процессуальное положение участников.

Проверка рабочих следственных версий и оценка добытых доказательств при расследовании деяний, содержащих признаки необходимой обороны, обладают рядом отличительных особенностей. Прежде всего это обусловлено тем, что необходимо доказать не только факт того, что одним из участников процесса (предполагаемым оборонявшимся или посягавшим) было совершено преступление, но и решить вопрос о правомерности действий другого.

Следует отметить общие принципы, которыми должен руководствоваться следователь, расследуя деяние, предположительно имеющие признаки необходимой обороны, а именно:

1. К решению вопроса о правомерности деяния, предположительно совершенного в состоянии необходимой обороны, следует переходить лишь после того, как будут разрешены все противоречия доказательственной базы. Если же этого сделать не удалось, то согласно ст. 14 УПК РФ все неустраненные сомнения в виновности обвиняемого (которым на данный момент является или может стать предполагаемый оборонявшийся) следует толковать в его пользу.

2. Рассматривать вопрос о превышении пределов необходимой обороны представляется целесообразным лишь тогда, когда доказано наличие других признаков необходимой обороны в действиях оборонявшегося.

3. В случае, если превышение пределов необходимой обороны доказано, необходимо незамедлительно решить вопрос о привлечении к уголовной ответственности посягавшего.

4. Если установлено, что деяние не было совершено при необходимой обороне (а равно иных обстоятельствах, исключающих преступность деяния), предъявление обвинения предполагаемому оборонявшемуся следует признать обоснованным.

Следует отметить особенности расследования деяний, совершенных осужденными, содержащих признаки необходимой обороны:

1. Специфика исправительного учреждения позволяет более подробно исследовать личность предполагаемых оборонявшегося и посягавшего, а также специфику их межличностных отношений путем изучения их личных дел, истребования характеризующего материала, бесед с сотрудниками исправительного учреждения.

2. Избрание тактических приемов допроса зависит от положения допрашиваемого осужденного в иерархической неформальной структуре данного исправительного учреждения.

3. При решении вопроса о целесообразности проведения очной ставки необходимо предотвратить любые попытки посягавшего оказывать давление на оборонявшегося в целях устранения возможности самооговора со стороны последнего.

4. Особое внимание следует уделить получению интересующей информации из оперативных источников.

Во втором параграфе "Особенности доказывания состояния необходимой обороны при отражении осужденным общественно опасного посягательства со стороны сотрудников исправительных учреждений ФСИН России" анализу подвергается довольно сложная следственная ситуация, когда посягавшим является сотрудник исправительного учреждения, а оборонявшимся - осужденный.