Особенности общественного строя Древней Руси

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

КУРСОВАЯ РАБОТА

по истории государства и права России

«Особенности общественного строя Древней Руси»



Оглавление

Введение

1. Характеристика общественного строя

2. Социальная структура и основные категории населения

2.1 Феодалы-землевладельцы

2.2 Феодально-зависимые крестьяне

Заключение

Список литературы

феодал землевладелец крестьянин древнерусское государство



Введение

В IX в. на территории восточных славян складывается единое крупное Древнерусское государство с центром в городе Киеве. Образованию этого государства способствовало развитие ремесел, техники обработки земли, торговых отношений, укрепившее связи между существовавшими государственными образованиями отдельных славянских племен.

Момент возникновения Древнерусского государства связан с перерастанием политических образований в феодальное государство восточных славян - Древнерусское Киевское государство.

Древнерусское государство, образовалось в IX в. Оно занимало огромную территорию с разнообразным по экономическим, этническим и культурным признакам населением.

Усилению объединения способствовали и внешняя торговля, сложные политические отношения с Византией, необходимость борьбы против нападавших племен.

Важным фактором, стимулировавшим объединение, была определенная этническая общность славян, сходство языческих верований.

Однако главным было то обстоятельство, что киевский князь, имевший много земель, рабов, зависимых крестьян, а потому и сильную дружину, мог защитить власть имущих в условиях острой классовой борьбы, увеличивавшихся классовых противоречий.

Древняя Русь имела большое значение в развитии трех братских народов (русского, украинского и белорусского), так как была первой ступенью в истории государственности их общего предка - древнерусской народности.

Древнерусское государство способствовало дальнейшему развитию феодального землевладения, усилению власти феодалов-землевладельцев, угнетению феодально-зависимого населения и явилось одной из крупнейших держав средневековой Европы.

Объектом исследования является Древнерусское государство, предметом исследования - общественный строй Древнерусского государства.

Целью моей курсовой работы - изучение общественного строя Древней Руси, его особенностей. Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:

1) рассмотреть общественный строй Древнерусского государства;

2) выявить причины деления общества на феодалов-землевладельцев и феодально-зависимых крестьян;

3) рассмотреть взаимоотношения между основными категориями населения.

Это возможно при рассмотрении, чтении и анализе соответствующей литературы.

При написании данной курсовой работы использовался метод изучения и обобщения отечественной практики, анализа литературы, теоретического анализа.

Структура работы обусловлена предметом, целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав и заключения.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка используемой литературы.

Введение раскрывает актуальность, определяет объект, предмет, цель, задачи и методы исследования, раскрывает теоретическую и практическую значимость работы.

В первой главе осуществляется характеристика общественного строя. Во второй главе рассматриваются основные категории населения.

В заключении подводятся итоги исследования, формируются окончательные выводы по рассматриваемой теме.



1. Характеристика общественного строя

В период с IX в. до середины XII в. в Древнерусском государстве происходит становление феодализма, формирование двух основных классов феодального общества: феодалов и феодально-зависимого крестьянства.

Феодальный общественный строй на Руси утвердился в IX веке. В результате социальной дифференциации населения сформировалась социальная структура общества . К господствующему классу -феодалам - относились великие князья, местные (племенные) князья, бояре, верхушка служилых людей, дружина князей. Государственное и личное княжение не было разделено, поэтому княжеский домен имением, принадлежащим не государству, а князю как феодалу. Наряду с великокняжеским доменом существовало и боярско-общинное землевладение.

Формой княжеского землевладения была вотчина - земельное владение, принадлежащее феодалу потомственно с правом продажи, залога, дарения. Вотчина составляла комплекс, состоящий из земельной собственности и прав на зависимых крестьян.

Появление в Пространной редакции Русской правды статей, где упоминаются боярские тиуны, боярские рядовичи, боярские холопы и боярское наследование, позволяет сделать вывод, что к этому времени утвердилось и боярское землевладение.

Группа феодалов-бояр сформировалась от более богатых дружинников князя и из родоплеменной знати. Формой их землевладения были:

1)вотчина;

2)держание (поместье).

Вотчины приобретались путем захвата общинных земель или путем пожалования и передавались по наследству. Держание же бояре получали путем пожалования (на время службы боярина или до его смерти). Всякое земельное владение бояр было связано со службой князю, которая считалась добровольной.

Другая категория мелких и средних феодалов сформировалась из дворцовых слуг, получивших за службу земельные участки, и из общинников, захвативших общинные земли.

К феодалам следует отнести и церковь, и монастыри, которые после принятия на Руси христианства в X в., сосредоточили в своих руках значительную часть земель.

Основную массу населения Древнерусского государства составляли смерды - зависимые крестьяне, несшие повинность в отношении князя. Смерд был лично свободен, его личная неприкосновенность защищалась княжеским словом. Князь мог давать смерду землю, если он работал на него. Смерды имели орудия производства, лошадей, имущество, землю, вели общественное хозяйство, жили общинами.

С развитием ремесла и торговли в Древнерусском государстве возникали и росли города, увеличивалась численность городского населения, которое было свободнее зависимых крестьян. Жизнь и имущество горожан защищались нормами, относившимся к полноправным, свободным людям.



2. Социальная структура и основные категории населения

Высшие сословия:

-князья-вожди племен (позже-правители государственных образований);

-бояре-потомки родоплеменной знати, воеводы, наместники областей;

-дружинники-воины княжеских отрядов, выполняющие также управленческие функции;

-служители культа:

*Волхвы - языческие жрецы (до принятия христианства);

*Православное духовенство (с X в.).

Низшие сословия:

-люди-свободные крестьяне-общинники;

-смерды - зависимые крестьяне, несшие повинность в отношении князя:

*Закупы-смерды, взявшие у другого землевладельца ссуду ( «купу») скотом, орудиями труда и т.п. и обязанные отработать этот долг;

*Рядовичи-смерды, заключившие с землевладельцем договор («ряд») об условиях своей работы на него.

-холопы - зависимая социальная группа, близкая к рабам:

*Долговые холопы;

*Челядь (военнопленные).

-градские люди (горожане):

*Купцы («гости»);

*Ремесленники.

2.1 Феодалы-землевладельцы

Как уже отмечалось ранее, в результате социальной дифференциации сформировалось два класса, одним из которых был класс феодалов-землевладельцев. В господствующий класс входили князья, которые уже в X веке начинали распоряжаться землей. Ольга, например, устраивала княжеские села, намечала княжеские угодья. У князя Владимира Святого было любимое загородное село Берестово, где он проживал под конец жизни. В XI веке княжеское сельское хозяйство является уже налаженным, упрочившимся делом. Русская Правда краткой редакции говорит о рабах князя, распоряжающихся и работающих на его хозяйстве, о тиунах сельском и ратайном, о рядовничии, о конюхах, говорит о княжеских стадах и домашних животных князя, определяя таксу вознаграждений за причиненные князю убытки истреблением его людей, животных и хозяйственных вещей. Например, за убитого тиуна князю должны заплатить 80 гривен, за рядовича - 5 гривен, за смерда - 5 гривен ¹ . Обращение князей к сельскому хозяйству показывает, что князья уже не удовлетворялись одними данями, судебными и торговыми пошлинами и искали себе и других источников обогащения - в занятии и эксплуатации земель и угодий. За князьями неизбежно рано или поздно должны были потянуться и их дружинники. Как увидим потом, к половине XII века наряду с княжеским землевладением и сельским хозяйством значительных успехов достигло и боярское землевладение и хозяйство.

Среди восточного славянства выделялось общество, которое можно назвать княжеским. Кроме князей, к нему принадлежали княжи мужи - бояре и огнищане, гриди, отроки, детские, княжеские рабы. Все эти люди состояли под особым покровительством князя, как это можно видеть из системы уголовных денежных взысканий Русской Правды. Вира за княжеских мужей полагалась обычно двойная; повышенное вознаграждение взималось и за княжеских рабов, отправлявших различные должности на дворе князя или по хозяйству.

Особое внимание хотелось бы уделить боярам, которые делились на две группы. Это наиболее богатые люди, называемые часто людьми «лучшими, нарочитыми, старейшими» - продукт общественной эволюции каждого данного места - туземная знать, а также высшие члены княжеского двора, часть которых может быть пришлого и неславянского происхождения. Терминология наших летописей иногда различает эти два слоя знати: «бояре» и «старцы». «Старцы», или иначе «старейшие», - это и есть так называемые земские бояре. Летописец переводит латинский термин «senatores terrae» - «старци и жители земли» (Nobilis in portis vir ejus, guando sederit cum senatoribus terrae' - взорен бывает во вратех муж ее, внегда аще сядеть на сонмищи с старци и с жители земли). По возвращении посланных для ознакомления с разными религиями, Владимир созвал «бояри своя и старци». «Никакого не может быть сомнения, - пишет по этому поводу Владимирский-Буданов, - что восточные славяне издревле (не зависимо от пришлых княжеских дворян) имели среди себя такой же класс лучших людей, который у западных славян именуется majores natu,seniores, кметы и др. терминами». Эти земские бояре отличаются от бояр княжеских. Владимир I созывал на пиры «боляры своя, и посадникы, старейшины по всем градом», в своем киевском дворце он угощал «бояр, гридей, сотских, десятских и нарочитых мужей». В Новгороде особенно ясно бросается в глаза наличие этих земских бояр. Когда в Новгороде при кн. Ярославе новгородцы в 1015 г. перебили варяжских дружинников, князь отомстил избиением их «нарочитых мужей», составляющих здесь «тысячу», т.е. новгородскую военную, не варяжскую организацию. В 1018 г. побежденный Болеславом Польским и Святополком Ярослав прибежал в Новгород и хотел бежать за море; новгородцы не пустили его и заявили, что готовы биться с Болеславом и Святополком, и «начаша скот сбирать от мужа по 4 куны, а от старост по 10 гривен, а от бояр по 18 гривен». Совершенно очевидно, что новгородское вече обложило этим сбором не княжеских дружинников, которых в данный момент у Ярослава не было, потому что он прибежал в Новгород только с 4 мужами, а местное население, и в том числе бояр.

Таких же местных бояр мы видим в Киеве. Ольговичи, нанесшие поражение киевскому князю Ярополку Владимировичу (сыну Мономаха) в 1136 году, как говорит летописец «яща бояр много: Давида Ярославича, тысяцкого, и Станислава Доброго Тудковича и прочих мужей... много бо бяше бояре киевкии изоймали»¹ . Это были бояре киевские, а не Ярополковы, т.е. местная киевская знать... Итак, бояре есть разные, точно так же, как и городские и сельские жители...

Важные данные о классовом составе русского общества X-XI веков, и в частности, о боярах мы имеем в церковном уставе князя Ярослава:

«аще кто пошибаеть боярскую дочерь или боярскую жену, за сором ей 5 гривен золота, а митрополиту 5 гривен золота; а меньших бояр -- гривна золота, а митрополиту -- гривна золота; нарочитых людей -- два рубля, а митрополиту два рубля; простыи чади -- 12 гривен кун, а митрополи-зо ту 12 гривен , а князь казнитель».

«аще кто зоветь чужу жену б…ю, а будеть бояръская жена великых бояр, за сором 5 гривен золота, а митрополиту 5 гривен золота, а князь казнить; а будеть меньших бояр -- 3 гривны золота, а митрополиту рубль; оже будеть городскых людей -- 3 гривны золота, а митрополиту рубль; селенце -- 60 резан, а митрополиту 3 гривны».

Вследствие усложнившихся задач по обороне и управлению страны трудно уже стало соединять одновременно торговую профессию с ремеслом княжеского дружинника. Так из военно-торгового класса Руси выделился особый, специально-военный класс - княжеская дружина.

Этот класс теперь уже не имел значения пришлого элемента - был туземным общественным классом. И пополняться этот общественный класс стал уже не столько пришлыми варягами, сколько туземными элементами. Составитель начальной летописи отметил этот факт в рассказе о деятельности Владимира Святого по обороне границ: "и поча порубати (набирать) муже лучшие от Словен и от Кривич, и от Чюди, и от Вятичь, и от сих насели грады". Княжеская дружина в свою очередь расслоилась на разряды. В состав старшей дружины входили княжи мужи, бояре. Это верхний, собственно правительственный слой. С ними князь думал о делах - "о строе земленем и о ратех и уставе земстем", назначал воеводами, тысяцкими и сотскими над народными ополчениями, посадниками, или наместниками, по городам, посылал на полюдье и для сбора вир и т.д. Часть этих старших дружинников находилась постоянно при князе, составляла, его придворное, домашнее общество. Это так называемые огнищане.

За убийство огнищанина была определена вира в 80 гривен, вдвое выше, чем за простолюдина.

В новгородских летописях огнищане упомянуты три раза с 1166 года по 1234, всегда в сочетании «огнищане, гридь и купцы». Первое место огнищан в этом списке считается признаком важности этого сословия в Новгороде. Карамзин считал их домовитыми, зажиточными гражданами и указал на связь их с «житьими людьми». Мстиславский, придавая слову «огнище» значение урочища, хранилища огня, переводит название Огнищане словами боговит, богатырь, витязь и считает их потомками древних славянских князей, владык народа, молившихся огню² . По мнению Мрочек-Дроздовского ("Исследование о «Русской Правде»), Огнищане -- славянский перевод скандинавского слова boljarl -- болярин, то есть то же, что княж муж.

Акты XVII -- XVIII веков, относящиеся к северной Руси, упоминают о небольших союзах-огнищах, а писцовые книги -- о подобных же союзах «печищах»; во главе тех и других стояли старейшины -- огнищане и печищане.

Как землевладельцы, огнищане противополагались смердам, государственным крестьянам, также владевшим землей, но не на правах собственника. Этим объясняется термин «Русской Правды» тиун огнищный -- высший из всех тиунов, управлявший княжеской дворцовой челядью и дворцовыми землями князя.

Младшую дружину составляли гриди - телохранители князей и защитники княжеских резиденций, находившиеся не только при князьях, но и при посадниках, отроки, пасынки, детские, служившее на низших должностях и исполнявшее разные поручения. Скорее всего был прав М.Ф. Владимирский-Будановский, считавший, что первоначально члены «средней» и «молодшей» дружины были несвободными или полусвободными людьми. Они могла называться и дворовыми людьми. Именно отсюда, как считает большинство исследователей, и произошло более позднее наименование слуг-министериалов - дворяне. Дружина находилась на иждивении князя, который ее кормил, одевал, вооружал и снабжал лошадьми. В княжеском дворце было целое помещение, называвшееся гридница. Кроме прямых выдач необходимых предметов, князь старшим дружинникам, которые посылались им в города посадниками, предоставлял пользоваться частью своих доходов, даней и судебных штрафов и пошлин. Младшим дружинникам , отправляемым в города, предоставлялась на содержание часть дани; отроки, детские, мечники кормились от дел, которые поручали им князья, например, собирая дань или судебные штрафы, получали от населения корм, дары.

Летопись часто рассказывает о том, как князья брали города на щит. Что означает это выражение? Пленение и разграбление города и дележ добычи.

Когда побежденные откупались от этого, князь брал откуп не только для себя, но и для дружины, как например Олег, взявший с греков по 12 гривен на каждое весло своих 2000 кораблей.

Если даже считать эту подробность вымышленной, то все равно придется признать, что вымысел построен по тому, что тогда обыкновенно практиковалось.

Одним из привилегированных классов стало христианское духовенство, которое получило возможность влиять на жизнь общества внутренними и внешними средствами. Оно состояло первоначально из греков, а затем из образованных русских людей, для приготовления которых к этому званию стали учреждаться особые школы. Это духовенство и стало насаждать, как умело, новые религиозные истины и новую нравственность - проповедью и церковными наказаниями по уставам, которые дали князья Владимир Святой и Ярослав. Восточные славяне, таким образом, получили новую организацию, какой они дотоле не имели, - церковь. Эта новая организация стала преследовать новые общественные задачи, которых совершенно не знало прежнее язычество. В языческую эпоху общественные организации имели в виду только поддержание внутреннего мира и внешние безопасности. Теперь, с принятием христианства, выдвинулись новые задачи - поддержание религиозного и нравственного порядка в обществе, и эти задачи стала выполнять, насколько могла, церковь. Ей предоставлена была широкая юрисдикция над всеми христианами, в состав которой входили дела "о ведовстве и зелейничестве", о нарушении неприкосновенности и святости христианских храмов и символов, о церковной татьбе, о разводе, о блуде, о прелюбодеянии, о кровосмешении, о насилии и оскорблении женщин, о браках в недозволенных степенях родства и свойства, об имущественных столкновениях между мужем и женой, об оскорблении действием родителей и т.д. Выполняя эти задачи, церковь привлекала к содействию и светскую, княжескую власть, расширяя таким образом и усложняя ее деятельность. Она с самого начала стала внушать этой власти новые, более возвышенные, понятия об ее назначении, почерпнутые вместе с христианством из византийских источников. Когда умножились разбои при Владимире Святом, епископ стал говорить князю: "се умножишася разбойницы; почто не казниши?" Владимир отвечал: "боюсь греха". Тогда епископ сказал: "ты поставлен еси от Бога, на казнь злым, и на милованье добрым, достоит ти казнити разбойника, но с испытанием". Такое воззрение возносилось высоко над тогдашней политической действительностью. Варяжские конунги, превратившиеся в русских князей, были начальниками обороны и главными судьями в русских землях. На них не падало первоначально никаких обязанностей по обеспечению внутреннего житейского порядка, кроме разбора дел о совершившихся уже насилиях над личностью и о нарушениях имущественных прав. Теперь на князя возлагается новая обязанность - предупреждение преступлений, искоренение в обществе лихих людей, производящих преступления, попечение об общественном благе. Само происхождение его власти окружается ореолом божественности, святости. Власть князей выводится не из договора с обществом, как власть Рюрика, а от Бога. Понятное дело, что такие воззрения должны были возвышать княжескую власть и в ее собственных глазах, и в глазах общества, увеличивать ее права и вместе с тем обязанности. Можно сказать поэтому, что принятие христианства подвинуло сильно вперед эволюцию княжеской власти, помогало превращению ее в государственную власть в настоящем смысле этого слова.

Для этой власти церковь стала служить примером, как править, как судить и рядить. Дело в том, что после утверждения христианства наряду с княжим обществом и земским образовалось на Руси еще третье общество - церковных людей, - находившееся под управлением церкви. В состав этого общества вошли: игумены, чернцы и черницы, попы, диаконы и все, кто служили на клиросе, попадьи и поповичи, просвирни, свещегасы, люди, заведующие церковными учреждениями: больницами, гостиницами и богадельнями, т.е. лекари, странноприимцы, а равно и люди богаделенные, призреваемые церковью, - слепые, хромые, бедные вдовы, странники и богомольцы, прощенники (получившее чудесное исцеление), задушные люди (т.е. рабы, отпущенные по духовному завещанию) и изгои вроде безграмотных детей духовенства, выкупившихся холопов, разорившихся до тла купцов. Всех этих людей церковные власти - митрополит, епископ и их уполномоченные - судили по всем делам, ведали "межю ими суд или обиду (уголовные дела), или котора, или задница" (гражданские тяжбы). При этом церковные власти руководились не только местными обычаями, но и церковными канонами и узаконениями греческих императоров, содержащихся в Номоканоне, по-славянски - Кормчей книге.

Так в Древнерусском государстве выделился класс феодалов-землевладельцев, которому принадлежали огромные земельные владения. А с ростом феодального землевладения и увеличением могущества феодалов росли и их политические права. Феодалы получали от своих сюзеренов-князей так называемые иммунитеты, освобождались от платежа дани в пользу князя и приобретали право иметь дружину, судить зависимое от них население, собирать различные подати, то есть прерогативы административной, военной и судебной власти. Политическая власть в большей степени становилась атрибутом крупной феодальной собственности. Одновременно возникло и право-привилегия, которое охраняло положения знати. Так, например, за убийство феодала или причинение ему имущественного вреда мера наказания была значительно выше, нежели в отношении представителя феодально-зависимого крестьянина.

2.2 Феодально-зависимые крестьяне

Класс феодально-зависимых крестьян складывался различными путями. Процесс феодализации привел к тому, что свободных крестьян - общинников почти не стало, основное крестьянское население попало под ту или иную форму феодальной зависимости. Этот процесс шел одновременно с формированием феодальной собственности на землю. Большое значение имели превращение дани в феодальную ренту.

Князья Киевской Руси первоначально раздавали своим подданным не земельные владения, а доходы с них. Выделяют три вида ренты: отработочная (барщина), натуральная (натуральный оброк), денежная (денежный оброк). В период раннего феодализма преобладала натуральная рента.

Помимо ренты крестьяне выполняли многочисленные и разнообразные повинности, что объяснялось натуральным характером хозяйства того времени. Их число достигало 20. Среди них были пахота на землевладельца, натуральный оброк продуктами землевладения, животноводства и птицеводства, сенокошение и др. В государственной деревне существовала система выполнения различных повинностей, связанных с обслуживанием ямской гоньбы, доставкой казенных грузов, строительными работами, наконец, с мобилизацией в армию по указу правительства.

Основной группой населения были смерды. Из состава сельского земледельческого населения, обложенного данями, князья выделили наиболее состоятельных, имевших лошадей, землевладельцев и обложили их военной повинностью. Смерды обязаны были выступать в поход вместе е княжеской дружиной и городскими полками, когда предстояла большая рать, под начальством своих старост. Поэтому смерды считались если не мужами, то княжескими мужиками. Князья брали за их убийство вознаграждений, как за своих людей; брали себе их имущество, если они умирали без сыновей, и т.д.

Смерды, в свою очередь, делились на рядовичей и закупов. По мнению Б.Д. Грекова понимание термина «рядович» нуждается в серьезном обосновании.

Так В. И. Сергеевич имеет два мнения. Он считает рядовича, упоминаемого в Русской Правде, «рядовым» рабом на том основании, что «ценят его в 5 гривен, а это цена обыкновенного раба». Он же допускает, что рядович -- не всегда раб. «Рядович -- всякий по ряду (договору) у кого-либо живущий». Мрочек-Дроздовский считает рядовича несвободным приказчиком. Это несвободные подключники в княжеских, боярских или иных владельческих имениях. Пресняков считает рядовича низшим агентом хозяйственного или административного управления и в доказательство приводит известный текст из Даниила Заточника: «Тиун бо его (князя) яко огньтрепетицею накладен, а рядовичи его яко искры». «А сотским и рядовичем… не судити». Леонтович признает рядовича договорником.

Для нас в данном случае не столь важны функции рядовича (он, действительно, в некоторых источниках рассматривается в качестве низшего агента вотчинной администрации), сколько его социальная природа. Тут с Сергеевичем можно согласиться только наполовину. Целиком приемлемой можно считать его характеристику: "рядович -- всякий, по ряду у кого-либо живущий". Стало быть, это не холоп. Соображения Сергеевича, вытекающие из оценки рядовича, одинаковой с рабом, не убедительны. Тогда и смерда нужно считать рабом, потому что и его оценка равна тем же 5 гривнам.

Вообще исходить из штрафной сетки, применяемой к различным группам населения, для определения социального положения различных категорий населения -- метод опасный.

Мы, например, очень хорошо знаем, как «Уложение» Алексея Михайловича фиксирует эту сетку: «а деловым людем и монастырским и помещиковым и вотчинниковым крестьяном и бобылем за бесчестье и за увечье учинити указ против государевых дворцовых сел крестьян», т. е. по 2 рубля.

Деловые люди, т. е. холопы, здесь стоят на одной доске с крепостными крестьянами и бобылями, между тем как за «гулящего человека», т. е. свободного, кормящегося временным заработком, взимается в два раза меньше («Уложение», X, 94). Здесь оценка хозяйского холопа выше оценки свободного рабочего, и этим смущаться совершенно нечего.

В самой Русской Правде имеются данные для объяснения социальной сущности рядовича. В ст. 110 Троицк. IV списка читаем: «А холопство обельное трое:… поиметь робу без ряду; поиметь ли с рядом, то како ся будет рядил, на том же и стоить. А се третие холопство: тиунство без ряду или привяжеть ключ к собе; с рядом ли, то како ся будеть рядил, на том же и стоить». Совершенно ясно, что человек, собирающийся жениться на рабе, имел полное основание предварительно заключить ряд с господином невесты. Так, по-видимому, чаще всего и бывало на самом деле, как об этом между прочим очень ясно говорит «3акон Судный людем». «А се иже работает из робы. Тако иже работает из робы, свещает цену его перед послухи, да отпущается». Перед послухами, очевидно, заключается ряд о цене выкупа за жену-рабу, который и погашается работой мужа рабыни. Так, по-видимому, было не только в Болгарии, но и у нас. По ряду можно было поступить в ключники или тиуны.

Надо думать, что этими указанными двумя случаями не исчерпываются все возможные виды ряда при поступлении на службу или на работу, потому что оба эти случая приводятся «Правдой Русской» только в связи с происхождением обельного холопства и отнюдь самостоятельного сюжета не составляют. Кажется, мы имеем еще одно довольно важное подтверждение высказанного положения. Статья Карамзинского списка озаглавлена: «О сиротьем вырядке», а под этим заголовком значится: «А жонка с дочерью, тем страды на 12 лет, по гривне на лето, 20 гривен и 4 гривны кунами». Если отбросить расчет на 12 лет, примерно взятый каким-то современным «Правде» «бухгалтером» вообще для всех его вычислений («а от 20 овец и от двою приплода на 12 лет… а от 20 коз и двою приплода на 12 лет… а от трех свиней приплода на 12 лет…» и т. д.), и отбросить итоговые цифры, всюду сопровождающие его примерные вычисления, то получим в этой статье очень краткое и вразумительное содержание: жонка с дочерью вырабатывает по гривне на год, и работают они в целях «вырядка», т. е. для того, чтобы получить право ухода от своего хозяина, с которым муж этих оставшихся после его смерти «сирот» заключил ряд. Это -- семья рядовича. Аналогичное положение мы имеем в «Псковской Судной Грамоте»: «А у которого человека, у государя, изорник помрет в записи в покрути, а жена у него останется и дети не в записи, а та им покрута платить по той записи». В Русской Правде имеется в виду случай, когда рядович умирает, и жена его отрабатывает какие-то предусмотренные рядом обязательства. «Выряд» -- это аннулирование «ряда», выход из зависимого положения, созданного рядом. Итак, рядович ни в коем случае не раб. Это, по московской терминологии, один из видов сере-бреничества. В хорошо всем известной грамоте середины XV в. кн. Михаила Андреевича Кириллову монастырю мы имеем довольно полный перечень поступающих на работу в монастырь людей: это -- серебреники, половники, рядовые люди и юрьевские. В грамоте разъясняется, что они могут уходить от своих господ только при условии выплаты серебра. Стало быть, это все, строго говоря, серебреники. Рядовые люди в этом перечне, по-видимому, те же рядовичи.

Если рядович не раб, то он также и не наемный рабочий капиталистического общества. Его зависимость чисто феодальная, так как рядович через договор вступает в зависимость крепостнического характера и становится принадлежностью зависимого населения вотчины рядом с холопом, т. е. входит в состав челяди.

Но это, по сравнению с рабством, несомненно, явление нового порядка, результат разложения патриархальной общины. Открепленные от средств производства недавние общинники вынуждены идти в эту кабалу. Положение рядовичей, как это видно из «Правды» Ярославичей, очень приниженное. «А в рядовницы княже 5 гривен, а в смерде и в холопе 5 гривен» читаем мы там. Эти 5 гривен не что иное, как возмещение убытка, причиненного хозяину-господину убийством челядина, в данном случае рядовича.

Мы не знаем всех условий существования рядовичей, но летописи, однако, дают нам основание думать, что их приниженное и тяжелое положение в момент обострения классовых отношений в связи с усилением наступления землевладельцев на общину определило их позиции в народных движениях, имевших место в XI-XII вв. и особенно ярко проявившихся в 1113 г., после чего в Киев и призван был господствующими классами Владимир Мономах.

Второй разновидность смердов были закупы. На образование этого класса повлияло развитие княжеского, боярского и церковного сельского хозяйства. Согласно Русской Правде закуп - смерд, находящийся в феодальной зависимости от господина за ссуду. Масштабность этого хозяйства стала основанием для возникновения наемного труда. Некоторые наймиты наемную плату брали вперед, так называемую «купу», которая становилась их долгом, погашаемым работой на дворе или пашне кредитора. Запродажа труда ставила закупа в большую зависимость. Закуп обязан был жить в доме или при хозяйстве господина. Если он убегал, то становился холопом.

По церковному закону "Правосудие митрополичье", "закупный наймит", не пожелавший оставаться у господина и обратившийся в суд, мог получить свободу, возвратив феодалу "вьдвое задаток", что было равносильно на практике полной невозможности порвать с господином, так как тот определял и размеры своего "задатка" закупу . Закуп мог быть безнаказанно избит владельцем, но лишь «про дело». Если же господин бил «без вины», «не смысля», да еще был пьян, то ему приходилось расплачиваться с закупом, как со свободным.

Отработав купу, закуп освобождался. На практике это было не так-то просто: для отработки сколько-нибудь значительной суммы требовался немалый срок. Он мог также открыто пойти на заработки («искать кун»), чтобы рассчитаться с господином. Любителей наживаться на продаже закупов в полное («обельное») холопство закон наказывал 12 гривнами штрафа, а закуп получал свободу. В то же время, если закуп пытался бежать (значит, было от чего!), то становился обельным холопом. Главное же отличие закупа от холопа состояло в том, что у него было свое хозяйство. Так, в законе предусматривается случай, когда «дал ему (закупу) господин плуг и борону», и с ними закуп работает как на хозяина, так и на себя («орудья своя дея»). За полученное от владельца имущество закуп нес ответственность: «а того погубить, то ему платити».

Таким образом, по своему положению закуп напоминает, скорее, феодально-зависимого крестьянина, нежели раба: он несвободен, но владеет средствами производства.

Наряду с феодально-зависимым населением феодалы-землевладельцы эксплуатировали и рабов (челядинов, назваемых холопами). В каком же положении они находились? «В холопе и в робе виры нетуть»,-- говорится в Русской Правде. Впрочем, убивший чужого холопа должен был возместить его владельцу стоимость утраченного имущества -- 5 гривен (вира за убийство свободного составляла 40 гривен). Такой же штраф взимался за помощь холопу в бегстве от его господина. Это и понятно -- ведь убыток-то был одинаковый! Холоп, ударивший свободного, мог быть убит на месте. А уж господин-то и вовсе ничем не был ограничен в своих правах по отношению к холопу. Он мог его продать, отдать в работу, даже убить. «Аще ли убиет господарь челяди на полного, несть ему душегубства (это не убийство), но вина есть ему от Бога»,-- утверждали церковные правила. Иначе говоря, убив холопа, владелец отделывался лишь церковным покаянием. Холоп не мог свидетельствовать на суде, не владел имущество, все штрафы за него платил господи. Итак, холоп -- просто говорящее орудие. Так по закону. Но так ли было на самом деле?

Едва мы зададим себе этот вопрос, как повседневная жизнь, будучи разнообразнее самого предусмотрительного закона, представит нам великое множество различных ситуаций. Как-то князь Изяслав, сын Ярослава Мудрого, недоуменно попросил игумена Печерского монастыря объяснить, почему монастырские яства гораздо слаще, чем его, княжеские. Игумен не упустил случая и наставительно заметил в ответ, что в монастыре все работы совершаются с благословением, а княжеские рабы работают с руганью и проклятьями, да к тому же часто бывают биты надсмотрщиками, «и тако вся служба их с грехом совершается».

Уже в XIII в. митрополит Кирилл настаивал, чтобы в сан священника или даже низшего церковного служителя не посвящали человека, «удручающего» челядь свою «голодом и наготою». Видно, и впрямь нелегка была холопская жизнь, если приходилось делать такие наставления. А вместе с тем из XII в. дошла до нас поговорка «не холоп в холопех, кто у холопа работает». Были, оказывается, и такие холопы, которые имели работников, да и сами не прочь были «похолопить» их. И действительно, кроме обычных «страдных», т. с. работающих в поле, холопов (страда -- первоначально работа вообще, позднее -- самое напряженное время сельскохозяйственных работ. Отсюда: страдник -- полевой холоп) мы видим в Русской Правде многочисленный штат тиунов (управителей), сельских старост, огнищан (людей, принадлежащих к «огнищу», т.е. дому князя или боярина).

Жизнь этих холопов ценилась высоко: за убийство княжеского тиуна платилась двойная вира в 80 гривен, за боярского -- 40, как и за свободного человека. Вира в 40 гривен охраняла также жизнь княжеского конюха или повара. Менее тяжелым был штраф за убийство сельского тиуна, или старосты,-- 12 гривен. Если же тиун или огнищанин был убит на княжьем дворе, то преступника следовало «убить в пса место», т. е. как собаку, сразу, без суда. Иные из этих привилегированных холопов вошли позднее в правящее сословие.

Как ни странно, холопы бывали даже священниками. Этот вывод следует из того, что митрополит Кирилл, вообще значительно ужесточивший церковные правила, категорически запрещал «раба на свяшеничество привести», требуя предварительно его «отпустить предо многыми послухы (свидетелями) с грамотою».

Наконец, господа имели детей от рабынь. Так, Русская Правда предписывает: «Если будут робьи дети у мужа, то не имати им наследства, но свобода им с матерью (отпустить после смерти отца на волю)».

Кроме холопства, Древняя Русь знала ещё другие формы зависимости, нашедшие распространение в городах. Таковы прежде всего «милостники». Это слово переводится И. И. Срезневским как любимец, но он же указывает, что «милостник в сербском языке получило особенное, частное значение».

Смысл слова «милость» и «милостник» в сербском языке объясняет Законник Стефана Душана XIV в.

В нём «милость» связывается с феодальным держанием земли. Русский милостник также зависимый человек. Так, в 1136 г. в нового новгородского князя Святослава Ольговича стреляли «милостьници Всеволожи». Та же Новгородская летопись говорит, что Андрея Боголюбского убили «свои милостьници».

Ипатьевская летопись называет милостником Андрея Боголюбского его слугу Прокопия, который был холопом из числа пленных, «кащеем». Этот Прокопий назван князем паробком, как и заговорщики («уже тебе, господине, паробьци твои тебе не знають»). Выясняется, что заговорщики награбленное имущество положили «на милостьные кони», а на себя надели «оружья княже милостьное». Близость милостников к князьям выясняется также из рассказа о Святославе Всеволодовиче, советовавшемся с княгиней и милостником своим Кочкарем без участия остальных княжеских мужей ⁴ .

В Древнерусском государстве существовали большие и многочисленные города. Городское население состояло из ремесленников, мелких торговцев, купечества. Будучи свободными жителями, они имели статус свободного человека, что обеспечивало им неприкосновенность личности, жилища, имущества, участие в политической жизни общества. В городах особую роль играло купечество. Оно рано начало объединяться в корпорации (гильдии), называвшиеся сотнями. Обычно купеческая сотня действовала при какой-либо церкви. Так, купеческая сотня при Ивановской церкви в Новгороде (Церковь Иоанна Предтечи на Опоках) была одной из первых купеческих организаций в Европе. Для обозначения людей, занятых ремеслом, в Древней Руси употреблялись названия: «ремесленники», «рукодельные люди». Однако упоминания эти сравнительно редки, так как древнерусские писатели чаще обозначали городское население общими выражениями: людье, чадь, иногда - простая чадь. Ремесленники входили в число «людей», «чади» наравне с остальным городским населением, которое, таким образом, мало дифференцировалось летописцами. Тем не менее ведущее значение ремесла как занятия городских жителей нашло отражение в некоторых древнерусских памятниках.

Новгородский архиепископ Илья обращается к подчинённому духовенству со словами: «сами ведь знаете, если который человек ремесло знает, а его не делает, может ли он обогатиться» .

В этом случае богатство непосредственно связывается с ремеслом.

В «Наказаньи» (наставлении), приписываемом Кириллу Туровскому, «ремесло» ставится наравне со службой князю. «Не говорите: жену имею и детей кормлю и дом устраиваю или князю служу, или власть держу, или ремесло, так поэтому не наше дело чтение книжное, но чернеческое», - заявляет проповедник, давая таким образом ремеслу видное место, а ремесленников вводя в круг людей, читающих книги¹ .

В записках византийского императора Константина Багрянородного рассказывается о деятельности русских купцов еще в первой половине X в. По его словам, с ноября месяца, как только подмерзала дорога и устанавливался санный путь, русские купцы покидали города и направлялись в глубь страны. Всю зиму они скупали по погостам товары, а также собирали с жителей дань в оплату за ту охрану, которую им давал город. Весной уже по Днепру с полой водой купцы возвращались в Киев и на подготовленных к тому времени судах отправлялись в Царьград. Труден и опасен был этот путь. И только большая охрана спасала караван смоленских, любечских, черниговских, новгородских, вышегородских купцов от многочисленных грабителей. Проплыв Днепр, выходили в море, держась берега, так как в любой момент утлые суденышки могли погибнуть от крутой волны.

Вокруг русских городов возникало множество торговых и промысловых поселений.

Сюда сходились для торговли, или, как тогда называли, «гостьбы», купцы, бобровники, бортники, звероловы, смолокуры, лыкодеры и другие тогдашние «промышленники». Места эти получали название погостов (от слова «гостьба»).

Позже, уже после принятия христианства, в этих местах, как наиболее посещаемых, строились церкви и размещались кладбища. Здесь совершались сделки, заключались договоры, отсюда пошла традиция ярмарочной торговли. В подвалах церквей хранился необходимый для торговли инвентарь (весы, меры), складывались товары, а также хранились торговые договоры. За это духовенство взимало с торговцев особую пошлину.

Так феодально-зависимое население образовывалось в результате превращения рабов (холопов) в крепостных, закабаления, за некоторые виды преступлений, в результате заключения договора (рядовичи). Так было несколько источников холопства:

1) лицо берет что-либо в долг и не возвращает предмет долга;

2) холопство назначается в качестве меры наказания (поток и разграбление);

3) самопродажа в холопы;

4) оформление поступления к феодалу в качестве тиуна-ключника ненадлежащим способом (без свидетелей);

5) вступление свободного в брак с холопом; холоп-раб лишен всех прав, он не был субъектом права, за него отвечал хозяин.



Заключение

Таким образом в IХ--ХIIвв. на Руси утвердились феодальные отношения. Как видим, славяне в своем развитии миновали рабовладельческий строй. Чем это объясняется? Ученые называют различные причины. К тому времени, когда у славян начался процесс разложения первобытно - общинного строя, они имели более совершенные орудия труда, чем те, которые были у других народов в период возникновения рабства. Труд рабов теперь был невыгоден. С другой стороны, природные условия, в которых жили славяне, не требовали массового применения труда рабов, как, например, в странах Востока, где для земледелия было необходимо сооружать огромные плотины и разветвленную сеть каналов, нуждавшихся в непрерывном надзоре и уходе. Причиной утверждения на Руси феодального строя явился и пример соседних стран, с которыми Русь поддерживала экономические связи, где уже господствовали феодальные отношения. Так же, как и в Западной Европе, в Древней Руси установился феодальный строй, при котором большая часть земли и власть принадлежали феодалам, эксплуатировавшим зависимых от них крестьян. Крестьяне в отличие от рабов получали от феодалов земельные наделы для своего пропитания, имели небольшие хозяйства и не являлись полной собственностью феодалов.



Список литературы

Н. Калачев, Текст Русской Правды, 2012

Древнерусские княжеские уставы XI-XV вв., 1976

Бычков А. Ф. Полное собрание русских летописей, Лаврентьевская летопись, 2012

Политковский В. Г., Полное собрание русских летописей. Летопись по Ипатскому списку (Ипатьевская летопись). 2-е изд., 2011

Новгородская летопись, 1875

Архимандрит Леонид, Систематическое описание славяно-российских рукописей собрания графа Уварова. М., 1893

В.И. Сергеевич, Русские юридические древности, 1900

П. Мрочек-Дроздовский, Исследования о Русской Правде, 1881

М. Ю. Любавский, Лекции по древней русской истории до конца XVI века, С.-П.,2000

А. Е. Пресняков, Княжовое право Древней Руси, М.: Наука, 1993

Б. Д. Греков, Киевская Русь, 1953

Ф. И. Леонтович, Крестьяне юго-западной России по литовскому праву XV и XVI столетий, 1863

И.И. Данилевский, Древняя Русь глазами современников и потомков, М., 1999

М. Ф. Владимирский-Буданов, Обзор истории русского права, М., 2005

Размещено на Allbest.ru