Особенности национального транзита и пределы права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности национального транзита и пределы права

Нет нужды доказывать, что право не является универсальным во времени и пространстве инструментом социальной регуляции, а также обеспечения национальной безопасности и прав человека.

Тем более это справедливо для стран, которые, подобно Кыргызской Республике находятся в переходном периоде, связанном со сменой всех парадигмальных оснований общества. Это очень сложный для права период, поскольку в каждую минуту и в каждом месте мы имеем дело с контекстуальными и формальными противоречиями между новыми отношениями и старым правом, или между старыми отношениями и новым правом, между процессом институциональной реформации и инерциями существующих институтов. Проблема серьезно усугубляется тем обстоятельством, что правовые реформы и функционирование права в переходный период идет на очень интенсивном политическом фоне.

И вот все эти ограничения и проблемы для права, которые создает сам факт транзита, еще в большей степени, усугубляются тем обстоятельством, что мы имеем дело со страной, которая вошла в транзитное состояние из общества, в котором уже господствовало псевдоправо. А советская правовая система, законодательство и определяемая ей правовая культура людей, конечно же, не отражали естественные законы жизни кыргызского общества, то есть являлись псевдоправом.

Сумели ли мы поменять ситуацию после обретения государственной самостоятельности?

Вся история Кыргызстана последних двух лет на первый взгляд производит впечатление титанических усилий по утверждению правового способа регуляции общества. Мы несколько раз меняли конституцию и всю систему законов, проводили бесчисленные реформирования в государственных правовых институтах. Именно вокруг правовых вопросов крутилась кыргызская политика. Соображениями утверждения законности, укрепления и защиты прав человека мотивировались те силовые смены власти, которые произошли в нашей стране.

Но сегодня нет ни одного человека, который может сказать, что мы живем в правовом государстве, то есть в государстве, где право является реальным регулятором социальных отношений и обеспечивает права человека, безопасность граждан и безопасность страны. Складывается впечатление, что меняя конституции и законы, правоохранительные институты, мы делали что-то не то, что надо для действительного торжества права.

И это совершенно закономерный результат, который можно было предсказать, и который предсказывался еще задолго до того, как нам приходится делать такую констатацию.

Что такое сегодня кыргызская правовая система? В чем ее характерные, сущностные черты. Их я назову четыре. В том числе первые две - те, что существовали и до транзита, а остальные - которые стали следствием самого транзита

Прежде всего, это абсолютное расхождение между правом и реальными социо-культурными нормами. Зафиксированные в законах ценности, нормы отношений, форматы и объемы ответственности за нарушение правовых норм существенно расходятся с существующими в обществе представлениями о ценностях, нормах и ответственности. Нередко, то, что законом осуждается, обществом, его нравственными, этнокультурными регулятивными системами поощряется и даже культивируется. Более того, это не личностная или групповая ситуация, а даже институциональная. Вот этот разрыв мы видим повседневно в деятельности не только правоохранительных, но и правоустанавливающих органов, органов государственной власти. Логика такова, да, в принципе нельзя нарушать закон, но мы ведь делам это из высших побуждений.

Второе наша особенность - это замена оснований права. Оно сегодня зиждется не на правовых нормах и законах, не на ценностях справедливости, неотвратимости наказания, равенства всех перед законом и так далее, а на совершенно иных устоях. Здесь и административные указания, и родственно-клановый патронат, и коммерция. Словом все, что угодно, кроме собственно тех принципов, которые лежат в основе самого права. Практически невозможно найти, скажем, судью, который рассматривая дело, мотивировался законом. Хуже того, во многих случаях они даже не считают нужным хоть сколь-нибудь прилично правовым образом обосновывать ангажированность решения. кыргызстан право противоречие конституция

Но вот эти два диссонанса были и раньше. Только имели некоторые отличия. Скажем, раньше звонили первые секретари райкомов и обкомов, а сейчас еще могут и депутаты, и так далее.

А вот другие две особенности нашего права являются следствием непосредственно процессов переходного периода

Прежде всего, надо сказать о новом для кыргызского общества последнего столетия явлении - коммерциализации права. Справедливости ради, надо сказать, что кыргызское право всегда, и в древние времена, имело некоторую материально-финансовую составляющую. Но тогда она была легализована, и все понимали, что в качестве наказания за убийство, например, надо заплатить определенную сумму родственникам. Нынешний же формат коммерциализации совершенно иной. У него нет легальных оснований, это полностью теневой бизнес. Сегодня степень коммерциализации настолько высока, что если, например, работник правоохранительной системы столкнется с дилеммой: чем руководствоваться: указанием сверху или своим денежным интересом, он не задумываясь выберет последний. Замечу, что о собственно праве не будет и мысли.

Произошла трансформация государственных правовых институтов в бизнес-структуры. Масштабы доходов от правоприменения и связанных с ними услуг, сопоставимы по масштабам с отраслями национальной экономики, причем мы не говорим о легальных, скажем адвокатских услугах. Сегодня любой контакт с работником правоохранительной системы - это деньги. Вот почему ни одна из реформ в этой области за двадцать лет не имела и не будет иметь успеха. Реформаторы замахиваются на огромные деньги, на доходы огромного числа людей. Сегодня правоприменение - это экономика, это бизнес для десятков и сотен тысяч людей, занятых в нем.

И наконец, четвертая особенность - политизация права. Все эти судебные процессы по национализации, событиям апреля и июня, декретизация власти, референдумное манипулирование показывают, что у нас правовая система является заложницей политики, а то и прямым инструментом политики. Тот факт, что не только, скажем, далекая от демократии Белоруссия, но и более чем демократичная - Великобритания одинаково реагируют на наши запросы о выдаче тех или иных лиц, совершивших, по мнению наших правоохранительных органов, преступления, лучше всего подтверждает это.

При этом, нет ничего сверхъестественного в том, что во время смены власти происходят выходы за существующее правовое пространство. Нет в истории, наверное, ни одного общества, которое бы избежало подобных прецедентов. С этим надо смириться, как приходится мириться с самой жизнью. Здесь проявляются пределы права.

Опасным является то, что революционная логика становится нормой повседневной жизни. Мы можем не только в политических интересах осуждать людей без всяких доказательств, то есть применять правовую систему так, как нам нужно в политических целях, но мы и готовы и бесконечно меняем ее под политические ангажированности. Сегодня в интересах какой-либо партии или иной политической силы никто не стесняется отменять то, о необходимости, просто жизненной необходимости чего вчера еще с пеной у рта нас убеждали.

С учетом всех этих особенностей нашей правовой системы и факторов, определяющих ее функционирование, можно констатировать, что фактически сегодня существующая у нас система правоформирования и правоприменения не только не служит защите прав человека, прав граждан, обеспечению национальной безопасности, но и ровно наоборот: она, наряду с некоторыми другими, является реальной угрозой национальной безопасности и более того - мощнейшим фактором разложения кыргызской государственности.

Но если все так обстоит, то почему мы так много внимания уделяем риторике по поводу права? Ответ на этот вопрос очень простой. Право у нас является служанкой политики.

При этом нас не должно вводить в заблуждение бесконечные апелляции политиков к праву, Есть одна давно известная политологическая истина: именно в странах, где право не является де-факто социальным регулятором, происходит его абсолютизация, фетишизация. Так же как и абсолютизация и фетишизация институтов правоформирования, правотолкования и правоприменения: всех этих все новых и новых конституций, парламентов, судов, советов по отбору судей и так далее. Делается это для прикрытия политического манипулирования.

Ровно это и было в нашей стране. И мы сегодня каждый день видим, как это происходит, когда в интересах власти, в интересах тех или иных политических сил идет надругательство над правом, буквально иезуитское насилие над конституцией, законами, правовыми институтами. Причем делается это под прикрытием борьбы за демократию, парламентаризм, права человека, установление честного правосудия и так далее. Мы все видели, что творилось при формировании состава судей. Это была неприкрытая борьба, но не за утверждение права, или в данном случае объективного порядка формирования судейского корпуса, а за влияние политических партий на судебную систему, о чем сегодня уже говорили несколько выступающих.

Существуют несколько стратегий, которые могли бы если не повернуть дело вспять, то, по крайней мере, замедлить эти губительные процессы.

Первое, что могло бы поменять ситуацию - отказ от несвойственных кыргызскому обществу принципов, механизмов и процедур правоформирования и правоприменения.

Прежде всего - это вопрос о конституции: нужна ли нам, именно нам, нашему обществу, и нужна ли сейчас, именно в этот период конституция вообще. Анализ практики изменений конституции показывает, что,

- во-первых она, конституция, имеет как бы две части: концептуально-принципиальную и институционально-функциональную. Так вот меняется только вторая часть. Значит, чтобы не быть посмешищем для всего мира, и не бить мировые рекорды по числу конституционных реформ, надо оставить в статусе основного закона только то, с чем все согласны были и будут: это идеологический концепт страны и то, что называют общественным договором, учредительным договором граждан о создании государства. Без прописания в этом документе детальной структуры государства. Она могла бы быть прописана в конституционных законах и могла бы меняться столько, сколько это понадобится. Мы уже видим, что приходит понимание такого подхода, когда пытаются отрегулировать то, что не регулируется этой очередной конституцией.

- во-вторых, даже если мы посадим всех наших юристов, а не только заслуженных для прописания конституции, мы все равно не сможем учесть не только то, что есть в практике, но и, самое главное, - то, что будет преподносить жизнь. То есть динамизм и изменчивость, которые характерны для транзитного периода, требуют иного способа конституциирования.

- ну и в-третьих, ничто так не способствует развалу государства и смятению умов народа, снижению его доверия к власти, как отсутствие стабильности хоть в чем-то. Надо дать такую стабильность, уверенность, что в нашей стране есть хоть что-то постоянное.

Кроме того, нужно коренным образом поменять, упростить правообеспечивающую систему, отказавшись от целого ряда институтов и органов. Речь идет о комплексной, системной, а не в частностях, реформе всей правоохранительной системы. Сегодня, скажем местное самоуправление полностью лишено правовых возможностей и инструментов обеспечения безопасности и правопорядка. Другой пример - бесконечно дублирование функций правоустанавливающими и правоохранительными органами, как по сферам контроля, так и по функциональным позициям.

Вторая принципиальная стратегическая вещь - это «подкрепление» права другими регулятивными системами. В переходный период главную роль будут играть не реформы: конституции, законов, судов и, милиции и так далее. Они, конечно необходимы, но они не смогут решить ничего, если не будет главного: система правоохранения должна быть поставлена под общественный контроль, под контроль гражданского общества.

В этом направлении уже немало делается правозащитниками. Но необходима не просто реакция на те или иные неправовые действия, или внимание только к политической сфере функционирования права, чего у нас хватает, а тотальная система противодействия нарушению законов, начиная от правил дорожного движения, защиты прав потребителей и кончая нарушениями конституции. Сегодня должны находиться и внедряться любые форматы контроля, позволяющие расширять число участников, будь то присяжные, видеотрансляции, публикации материалов суда, сокращение срока и усложнение порядка задержания или что иное.

Одним словом, сегодня, в тот время, которое мы переживаем, право, как комплекс законов, институтов и практики их работы - это весьма неустойчивая и неэффективная система обеспечения личной и национальной безопасности. И она требует присутствия и активности иных социальных регуляторов. Таких, в частности, как гражданственность, мораль, внешние правовые регуляторы.

И наконец третье, наиболее сложное направление - кадры правоохранения. Необходима смена морально-психологических стереотипов кадров правоохранительной системы. Ситуация здесь настолько запущена, что например, практически все выпускники отечественных учебных заведений, готовящих кадры для системы заведомо профессионально не пригодны, поскольку например, все они уже пока учились, приняли на себя вузовские коррупционные схемы. Человек, который считает, что позволительно купить оценку на экзамене - уже никогда не будет честным судьей, милиционером ли прокурором, он уже морально непригоден к этой профессии. В профессиональном спорте существует практика приглашения специалистов из-за рубежа. Нам надо всерьез рассмотреть сценарий приглашения на работу в нашу правоохранительную систему внешних специалистов, способных обеспечить соблюдение нашего законодательства. Это не надо делать тотально. Но надо, например, обеспечить участие таких специалистов в расследовании и рассмотрении наиболее значимых преступлений, тех, где более вероятна коррупция. В некоторых правоохранительных структурах , вероятно, можно уже делать через существующие международные системы, например, Интерпол, международные суды и так далее. Конечно, такая мера должна быть временной, ее главное назначение - сформировать новую культурно-правовую среду и новое отношение к своей профессии у национальных работников правоохранительной системы.

Но и даже если это все будет задействовано, нам понадобится не один год и не один десяток лет, чтобы сказать, что мы живем, наконец-то, в правовом государстве и что именно право является гарантом национальной безопасности и прав человека.

Размещено на Allbest.ru