Недействительность внешнеэкономических сделок и публичный порядок

Размещено на http://www.allbest.ru/

НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СДЕЛОК И ПУБЛИЧНЫЙ ПОРЯДОК: ПРОБЛЕМЫ СООТНОШЕНИЯ

Е.В. Алексеева

Трансграничный характер отношений, возникающих в связи с заключением внешнеэкономических сделок, комплексный характер правового регулирования, важность затрагиваемого государственного интереса (обеспечение безопасности, суверенитета) -- факторы, влекущие постановку проблемы баланса частных и публичных интересов, автономии воли и реализации императивных норм национального правопорядка, устанавливающих основания и последствия недействительности сделок.

Несмотря на отсутствие в разделе VI Гражданского кодекса Российской Федерации¹ (далее -- ГК РФ) специальных коллизионных норм, позволяющих выбрать применимое право для решения вопроса об основаниях недействительности сделки², в отечественной доктрине сложилось мнение о том, что право, применимое к признанию сделки недействительной, должно определяться в зависимости от оснований недействительности³

В частности, по правилам обязательственного статута предлагается устанавливать основания для признания сделки недействительной в связи с пороком воли и содержания при учете императивных норм права страны суда и императивных норм права третьей страны, с которой сделка имеет тесную связь А в отношении сделок, совершенных с нарушением требований к субъектному составу, недействительность следует определять на основе личного закона⁴ Таким образом, решение вопроса о действительности сделки может быть подчинено и иностранному праву

В перечне дел с участием иностранных лиц, отнесенных к исключительной компетенции арбитражных судов РФ, отсутствует такая категория споров, как признание внешнеэкономических сделок недействительными и применение последствий их недействительности . Эти споры в соответствии с арбитражной оговоркой или соглашением, заключенными сторонами, могут быть предметом рассмотрения в иностранном суде или третейском суде (иностранном арбитраже)

Возможность рассмотрения дел о недействительности сделок в иностранных судах и арбитражах, а также применения иностранного права отечественными правоприменительными органами для разрешения вопроса о действительности внешнеэкономической сделки, влечет появление ситуаций, когда в силу объективно существующих различий в нормах правовых систем, в том числе в гражданском законодательстве различных государств, недействительная по праву Российской Федерации сделка должна быть квалифицирована как действительная на основании норм законодательства иностранного государства, компетентного вследствие отсылки к нему коллизионной нормы . Иностранным судом или арбитражем на основании иностранных норм права может быть принято также решение о принудительном исполнении обязательств российским участником внешнеэкономической сделки с пороком, который по нормам ГК РФ является основанием ее недействительности

Статьей 1193 ГК РФ регламентировано применение традиционного для отечественного коллизионного законодательства института оговорки о публичном порядке . Это правило позволяет не применять конкретную норму иностранного права в тех исключительных случаях, когда, несмотря на признание ее «компетенции» в регулировании отношений, последствия ее применения явно противоречили бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации Российский законодатель специально оговаривает, что отказ от применения нормы иностранного права не может быть основан только на отличии правовой, политической или экономической системы соответствующего иностранного государства от аналогичных систем Российской Федерации Противоречие публичному порядку на основании ст. 244 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации⁵ (далее -- АПК РФ) упоминается в перечне оснований для отказа в признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитража⁶ . Вопрос о применении этого защитного механизма, соотношении его с нормами о недействительности сделок -- не только сугубо теоретический, но и весьма значимый для практики осуществления внешнеэкономической деятельности

В отечественной и зарубежной юридической литературе достаточно распространено мнение о тождественности институтов публичного порядка и недействительности сделок⁷ К примеру, непротиворечие договора публичному порядку или добрым нравам, является, по мнению К . Цвайгерта и Х . Кётца, показателем его действительности⁸ . А . П . Белов полагает, что публичный порядок затрагивается преимущественно «незаконностью» частных договоров и решений международных третейских судов, не соответствующих основным императивным нормам страны, где он применяется⁹ .

Сравнение этих двух защитных институтов с точки зрения функционального подхода позволяет считать это отождествление не совсем обоснованным . Мы согласны с мнением В . В . Кудашкина о том, что подобное решение является «заблуждением»¹⁰ . Существует ряд причин, обосновывающих обозначенную позицию

В рамках национального правопорядка возможность субъектов частного права своими действиями порождать юридически значимые последствия обеспечивается приданием индивидуальной воле юридического значения в соответствии с определенными в этом правопорядке критериями¹¹ . Результатом оценки определенного действия на предмет его соотношения с этими критериями является его признание юридическим фактом данного вида (действительной сделкой) либо отрицание такого значения (квалификация его в качестве недействительной сделки) Соответственно, нормы о недействительности традиционно исследуются в качестве составной части института гражданско-правовых сделок -- охранительного субинститута, призванного пресекать не согласованные с правовыми требованиями действия и аннулировать их последствия¹²

Значение оговорки о публичном порядке (ст. 1193 ГК РФ) состоит в том, чтобы применение иностранной нормы, которая является компетентной для регулирования соответствующего отношения в силу наличия нормативного основания -- отсылки коллизионной нормы российского закона, было заблокировано, если это повлечет создание фактической ситуации, несовместимой с публичным порядком¹³ . Применение оговорки о публичном порядке возможно, когда последствием применения иностранной нормы серьезно подрываются устои общества, вызываются явно разрушительные последствия для всей системы регулирования гражданско-правовых отношений с иностранным элементом . Поэтому случаи применения оговорки являются исключительными, чрезвычайными и касаются тех ситуаций, когда применение иностранного закона могло бы породить результат, недопустимый с точки зрения нашего правосознания¹⁴

Оговорка о публичном порядке не оказывает воздействия на правоотношение, когда оно еще формируется Ее функция заключается в воспрепятствовании осуществлению правоотношения, реализации основанных на нем прав и обязанностей, если они определяются нормой иностранного права и последствия ее применения вступят в явное противоречие с публичным порядком Российской Федерации . Недействительность сделок всегда обуславливается недостатком, дефектом состава, нарушением определенного требования к действительности сделки, существовавшим по времени в момент совершения сделки-факта¹⁵ .

Применение оговорки о публичном порядке возможно при условии, когда отношение осложнено иностранным элементом и его регулирование осуществляется нормами иностранного правопорядка, а результатом применения этих норм станет нарушение исключительно значимых устоев общества . Недействительность сделок имеет целью не только защиту фундаментальных основ социальной, экономической и политической системы России, но и иных интересов как публичного, так и частного характера . Нарушение правовых предписаний и запретов, которые в силу § 2 гл .9 ГК РФ влекут недействительность сделок, такого разрушающего воздействия зачастую не имеют К примеру, оспоримые сделки до момента признания их недействительными судом, считаются действительными, они могут быть признаны недействительными не с момента заключения, но лишь на будущее время (п . 3 ст. 167 ГК РФ), более того, в некоторых случаях (п . 2 ст. 165, п . 2 ст. 171, п . 2 ст. 172 ГК РФ) законодательством допускается исцеление ничтожной сделки, т е нельзя признать, что любая недействительная сделка в отечественном правопорядке принципиально дисквалифицируется как юридический факт

Последствия действия этих защитных механизмов различны В результате использования оговорки о публичном порядке при необходимости применяется норма российского права (п . 1 ст. 1193 ГК РФ) . Это означает, что отношение регулируется правом, сохраняя качество правоотношения и способность быть защищаемым правовыми средствами, тогда как признание сделки недействительной влечет отказ в признании за фактом действительности правового значения, отсутствие у социальной связи качества правовой, аннулирование эффекта сделки с момента ее совершения (п . 1 ст. 166 ГК РФ) .

Косвенно о разграничении сферы применения оговорки о публичном порядке и института недействительности сделок свидетельствует практика Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ В ряде вынесенных им решений по спорам, связанным с договорными отношениями, изолированно оценивались следующие обстоятельства: имеются ли основания недействительности договора, противоречит ли договор публичному порядку страны, в которой имеет место нахождения ответчик (в целях определения, возможно ли принудительное исполнение как обязательств по договору, так и решения арбитража)¹⁶

Существующие различия между институтом недействительности сделок и институтом оговорки о публичном порядке не исключают возможности взаимодействия этих явлений . В результате использования оговорки о публичном порядке применимой для регулирования определенного общественного отношения становится норма российского права, на основании противоречия которой сделка (отдельные ее условия) может быть признана недействительной . Так, Т. Н. Нешатаева рассматривает случай, когда сделка заключается между предпринимательницей из России и иностранным предпринимателем, и применимым по соглашению сторон избирается мусульманское право, по нормам которого женщина не может являться выгодоприобретателем по коммерческой сделке¹⁷ . Очевидно, что соответствующая норма не может быть применена в России для регулирования отношения сторон ввиду действия оговорки о публичном порядке Российской Федерации Оснований же признавать сделку недействительной в силу названной причины нет В то же время включение в содержание этой сделки условий, непосредственно конкретизирующих дискриминационные положения компетентного правопорядка, например, о снижении размера неустойки в связи с признаком пола российского контрагента, нарушающие как ст 19 Конституции РФ, так и ст 1 ГК РФ -- принцип равенства, несомненно, будет влечь ничтожность этого условия сделки . Для регулирования остальных аспектов договорного отношения избранное мусульманское право останется применимым, прочие условия сделки -- действительными

Число споров, рассматриваемых международными коммерческими арбитражами, связанных с внешнеэкономическими сделками, совершенными российскими предпринимателями, увеличивается . Это обстоятельство обуславливает рассмотрение такого аспекта, как возможность отказа в признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений, квалифицирующих сделку как действительную в соответствии с примененными судом иностранными нормами, тогда как по нормам гражданского законодательства Российской Федерации она признается недействительной

В практике судов Российской Федерации различных уровней¹⁸ рассматривались дела:

о признании и приведении в исполнение решений иностранных арбитражей по сделкам, при совершении которых были нарушены требования российского законодательства

форме и действовавшего на момент их совершения порядка подписания внешнеэкономических сделок¹⁹ . Возникали также ситуации, когда недействительной в Российской

Федерации признавалась внешнеэкономическая сделка по основаниям, выходящим за рамки договорных отношений сторон, например, по иску акционеров в связи с нарушением предусмотренного Федеральным законом «Об акционерных обществах»²⁰ порядка совершения российским акционерным обществом крупных сделок, сделок с заинте- ресованностью²¹ В соответствии с арбитражной оговоркой, включенной в текст договора, рассмотрение споров, касающихся этой сделки, было отнесено к компетенции иностранного суда . М . Богуславский и Б . Карабельников отмечали, что «арбитры, руководствующиеся принципом автономности арбитражного соглашения, не обращают внимания на решение российского государственного суда о признании недействительной сделки, в которую была включена арбитражная оговорка, и рассматривают спор по существу. Зато когда иностранная фирма обращается в российский суд за признанием и исполнением такого решения иностранного арбитража в России, в этом отказывают со ссылкой на публичный порядок»²¹

Обозначенная проблема привлекла внимание отечественных исследователей. Так, В . Л . Толстых акцентирует внимание на том, что «решение, удовлетворяющее иск по договору, недействительному с точки зрения иностранного права, может быть не исполнено в иностранном государстве по причине его противоречия публичному порядку»²² А . И. Муранов, проанализировав один из прецедентов, когда предпринималась попытка отказать в приведении в исполнение решения иностранного арбитража, пришел к выводу о том, что однозначного ответа на вопрос о допустимости приведения в Российской Федерации подобного решения, быть не может: необходимо принимать во внимание ряд факторов, среди которых -- степень нарушения законодательства, последствия такого нарушения, природа и цель нарушенных норм, последствия отказа в приведении в исполнение арбитражного решения и другие²³

Учитывая, что категория «публичный порядок» обозначает лишь основные принципы, закрепленные в Конституции РФ и законах Российской Федерации, основы общественного строя²⁴, ее применение должно носить исключительный характер, и отказ в признании и приведении в исполнение решения иностранного суда или арбитража по данному основанию может иметь место лишь тогда, когда результат (последствия) исполнения будет принципиально несовместим с отечественным правопорядком, будут затронуты государственные интересы безопасности, суверенитета и существенным образом дестабилизирован гражданский оборот Российской Федерации

Как известно, защита интересов государства производится в основном нормами публичного права, которые могут в определенных случаях влиять на действительность внешнеэкономических сделок Примерами таких норм могут быть п 4 ст 26 Федерального закона «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности»²⁵, ст. 25 Федерального закона «Об экспортном контроле»²⁶ . Очевидно, что приведение в исполнение иностранного решения по сделке, недействительной вследствие нарушения предписаний, содержащихся в нормах публичного права России, в нашей стране недопустимо. В международной судебной практике, получившей поддержку во многих государствах, решения, исполнение которых может вступить в конфликт с императивными нормами национального публичного права, признаются противоречащими публичному порядку²⁷ . Этот подход имеет и теоретическое обоснование: регулирующее воздействие норм публичного права на общественное отношение не может быть исключено, поскольку выбор права сторонами и пределы отсылки коллизионных норм к иностранному праву ограничиваются сферой частного права. Кроме того, нарушение норм публичного права, как правило, квалифицируется в качестве административного правонарушения или преступления (применительно к внешнеэкономическим сделкам, например, ст. 15 . 25, 16 . 1, 16 . 3, 16 . 18 Кодекса РФ об административных правонарушени- ях²⁸, ст 189, 193 Уголовного кодекса РФ²⁹), ни один суд не вправе разрешить принудительное исполнение, возложив на лицо обязанность совершить правонарушение

В случае, если сделка, по которой испрашивается исполнение на основании иностранного судебного или арбитражного решения, является недействительной вследствие нарушения норм, предусмотренных гражданским законодательством Российской Федерации, поставленный вопрос не может быть решен столь однозначно Это связано с тем, что суду необходимо оценить, насколько последствия приведения такого решения будут противоречить основам российского правопорядка К примеру, если испрашивается исполнение по иностранному арбитражному решению, по которому в пользу иностранного контрагента подлежат взысканию убытки, вызванные нарушением условий договора, недействительного по нормам российского гражданского законодательства, что в соответствии со ст. 167 ГК РФ влечет двустороннюю реституцию, рассматривать результат исполнения такого решения в качестве посягательства на основы правопорядка, основополагающие принципы российского права весьма сомнительно, так как «принципиального отличия между реституцией и возмещением убытков, нет и быть не может»³⁰ . Действительно, п . 2 ст. 167 ГК РФ допускается применение в качестве последствия исполнения недействительной сделки компенсационной реституции (в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге)

Необходимо принимать во внимание и характер нарушаемых исполнением норм, основание, по которому сделка в Российской Федерации признается недействительной Как уже отмечалось, исполнение оспоримых сделок по праву Российской Федерации является допустимым, более того, до момента их оспаривания возможно заявление исковых требований в суд о понуждении к исполнению Кроме того, вопрос о признании оспоримой сделки недействительной рассматривается судом, и его решение по данному спору может констатировать как действительность сделки, так и ее недействительность Судебное признание ничтожной сделки действительной в названных ранее случаях также может иметь место Подобное решение отечественного суда является вполне законным По какому же основанию можно применять ссылку на публичный порядок, если иностранный суд или арбитраж данный вопрос разрешил в установленных российским правом рамках? недействительность внешнеэкономическая сделка правовой

Очевидно, что сделка, которая является ничтожной в соответствии со ст. 169 ГК РФ -- нормой, посредством которой защищаются основы правопорядка и нравственности российского общества, основные, наиболее значимые и важные ценности, не может быть принудительно исполнена со ссылкой на нарушение публичного порядка в соответствии с вынесенным иностранным судебным или арбитражным решением . Характер защищаемых оговоркой о публичном порядке и ст 169 ГК РФ ценностей (в части, касающейся основ правопорядка) тождественен, умаление их при совершении любых сделок: как внутригосударственных, так и внешнеэкономических -- недопустимо

В соответствии со ст. 168 ГК РФ ничтожной является сделка, не соответствующая требованиям закона или иным правовым актам . Если иное не предусмотрено законом, то любая сделка, не соответствующая императивным нормам как законов, так и иных правовых актов, должна признаваться недействительной с момента совершения независимо от решения суда . Но безоговорочно распространять действие всякой императивной нормы на отношения, основанные на внешнеэкономических сделках, не следует Допустимость регулирования содержания внешнеэкономических сделок (ст. 1210-1215 ГК РФ) нормами иностранного права, которые могут отличаться от норм российского права, означает, что не всякое отступление от норм законодательства Российской Федерации может влечь за собой недействительность сделки . Л. А . Лунц писал: «отсылка коллизионной нормы к иностранному закону, как правило, устраняет применение к данному отношению не только диспозитивных, но и императивных норм отечественного правопорядка»³¹ Потенциал охранительного института недействительности сделок во внутреннем гражданском обороте чрезвычайно высок, его со всей обоснованностью можно отнести к числу тех гражданско-правовых механизмов и средств, по образному выражению С . С . Алексеева, «“инструментов борьбы” с негативом», которые на современном этапе развития законодательства и практики необходимы для преодоления негативных явлений в общественной жизни³² В то же время важно учитывать, что нормы о недействительности сделок, предусмотренные ГК РФ, призваны обеспечивать баланс публичных (государственных и общественных) и частных интересов в рамках существующей на данном этапе и в конкретных экономико-социальных условиях модели договорного права . Перенесение этого регулирования без учета специфики трансграничного характера общественных отношений, составляющих объект воздействия, не позволит обеспечить их адекватной правовой регламентацией . В этой связи, рассматривая вопрос о допустимости признания и приведения в исполнение иностранного судебного или арбитражного решения, суду необходимо выяснить, вызывается ли недействительность сделок нарушением норм, применение которых не может быть исключено даже при наличии отсылки к иностранному праву коллизионной нормы,-- сверхимперативных норм (ст . 1192 ГК РФ) Институт сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) традиционно рассматривается как форма «позитивной оговорки о публичном порядке»³³, цель которой состоит в невозможности устранения действия императивных норм, имеющих особое значение в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота . В связи с такой легальной характеристикой этих норм последствия исполнения иностранного решения, при вынесении которого они не были приняты во внимание, скорее всего, будут сопровождаться причинением вреда тем ценностям и отношениям, которые находятся под особой правовой охраной С учетом того, что сверхимперативными в смысле ст. 1192 ГК РФ могут являться как публично-правовые, так и частно-правовые нормы, главными задачами, стоящими перед отечественной наукой и практикой на современном этапе, должны стать выработка четких критериев отнесения гражданско-правовых императивных норм к числу норм непосредственного применения и определение их ориентировочного перечня³⁴

В этой связи интерес представляет вопрос о несоблюдении формы внешнеэкономической сделки, что согласно п . 3 ст. 162 ГК РФ влечет ее ничтожность, тем более что отечественными судами рассматривались дела о допустимости признания и приведения в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений, вынесенных без учета этого требования российского законодательства. В юридической литературе п . 3 ст. 162 ГК РФ рассматривается в качестве сверхимперативной нормы³⁵ В А Бублик характеризует требование российского законодательства относительно формы внешнеторговых сделок как «важное проявление принципа публичности в частноправовой сфере, обусловленное практической целью -- необходимостью придания достаточной прозрачности внешнеэкономическим операциям резидентов в целях реализации административного (банковского, валютного, таможенного и налогового) контроля за этой деятельностью»³⁶ .

А. Н. Жильцов оценивал данную норму в качестве нормы непосредственного применения, которая является таковой «не только ввиду абсолютной невозможности избежать действия указанной нормы, но и в силу особой значимости данной нормы для государственного контроля над внешнеторговой деятельностью в условиях государственной монополии внешней торговли»³⁷

Правила выбора применимого права, закрепленные в разделе VI ГК РФ, обязательны лишь для судов, входящих в судебную систему Российской Федерации, соответственно односторонняя коллизионная норма п 2 ст 1209 ГК РФ иностранным судом или арбитражем, как правило, не учитывается Среди иностранных специалистов по международному частному праву доминирует мнение о том, что для оценки сделки с точки зрения соблюдения ее формы иностранный суд должен применять свои коллизионные нормы и признанный в соответствии с ними компетентный правопорядок, несмотря на наличие в других, связанных со сделкой правопорядках, противоположных предписаний³⁸ На существование данной проблемы указывал И С Зыкин, отмечавший, что «практическая реализация предписаний российского законодательства в отношении формы затруднена, так как при возникновении спора за рубежом нет полной уверенности в том, что иностранный суд или арбитраж будет считать себя обязанным руководствоваться ими»³⁹ . Этот подход можно соотнести с существующими тенденциями определения применимого права в отношении формы договора, которые отражают стремление иностранного законодателя установить единое коллизионное решение вопросов материальной и формальной действительности сделки, подчинив их праву, с которым договорное обязательство наиболее тесным образом связано По названным причинам применение нормы ГК РФ о письменной форме внешнеэкономической сделки иностранным правоприменительным органом производится не всегда

Можно ли в данном случае отказать в исполнении иностранного судебного или арбитражного решения со ссылкой на публичный порядок? Отнесение внешнеэкономических сделок с пороками формы к числу ничтожных предполагает, что такие сделки принципиально не могут влечь правовых последствий . Но если обратиться к цели, достижение которой обусловило введение соответствующих правил в ГК РФ (обеспечение государственного контроля за совершением внешнеэкономических сделок), то можно установить, что судебное решение, подтверждающее как факт совершения сделки, так и ее содержание (условия договора), позволяет государственным органам реализовать указанные полномочия . Поскольку цель введения сверхимперативной нормы в данном случае достигается, и при условии соблюдения предусмотренного требования к форме сделки ее исполнение не противоречит основным принципам права Российской Федерации, оснований для отказа в приведение решений иностранных судов и арбитражей со ссылкой на публичный порядок Российской Федерации не усматривается

Подводя итоги вышесказанному, можно отметить, что решение вопроса о допустимости признания и приведения в исполнение решений иностранных судов и арбитражей, вынесенных без учета императивных норм ГК РФ, обуславливающих недействительность сделок, должно осуществляться с учетом следующих обстоятельств:

Применение ссылки на публичный порядок следует считать допустимым в исключительных случаях, когда последствия (результат) исполнения иностранного решения будут принципиально несовместимыми с принципами, на которых построена российская правовая система Исполнение сделки, при совершении которой имел место порок, выступающий в соответствии с нормами законодательства Российской Федерации основанием недействительности сделки, не во всех случаях может исключать исполнение иностранного решения

Комплексный характер правового регулирования внешнеэкономических сделок, проявляющийся в разноотраслевой природе регулирующих их императивных норм, нарушение которых может повлечь недействительность сделки, обуславливает различные варианты решения проблемы допустимости исполнения решения иностранного суда или арбитража . Исходя из того, что действие публичных норм в результате отсылки коллизионной нормы к иностранному праву не может быть устранено, иностранное решение, в котором не учитываются предусмотренные ими запреты и ограничения, не может быть признано и исполнено на территории России по причинам публичного порядка

В случае возникновения вопроса о признании и приведении в исполнение иностранного судебного или арбитражного решения требуется оценить цель и характер норм, которые могут быть нарушены исполнением, форму недействительности сделок (ничтожность, оспоримость), а также последствия исполнения обязательств должником

Учет выработанных рекомендаций позволит, с одной стороны, предотвратить распространение тенденции использования международного коммерческого арбитража как средства для обхода императивных норм законодательства и публичного порядка государств, с которыми связана сделка, с другой -- не препятствовать интеграции российских предпринимателей в международный коммерческий оборот, обеспечивать предсказуемость и стабильность внешнеэкономических отношений

Примечания

Гражданский кодекс Российской Федерации . Часть третья // Собр . законодательства РФ. 2001 . № 49. Ст. 4552.

См . : В ст. 1215 ГК РФ указывается, что право, применимое к договору, определяет последствия недействительности сделок

См .: Бардина М. П. Некоторые аспекты проблемы недействительности внешнеэкономических сделок (отсутствие правоспособности и превышение полномочий) // Международное частное право: Сб. ст. / Под ред . М. М. Богуславского, А. Г. Светланова. М . , 2000. С . 70 .

См .: Канашевский В. А. Внешнеэкономические сделки: правовое регулирование . М . , 2005. С . 95; Бардина М. П. Указ . соч . С . 72 .

¹ Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации // Собр . законодательства РФ.

2001. № 30 . Ст. 3012 .

² В ст. V Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. содержится аналогичное основание для отказа и приведение в исполнение решения арбитража, если его исполнение противоречит публичному порядку страны, где испрашивается признание и исполнение . См . : Конвенция Организации Объединенных Наций о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений, заключена в 1958 г. , ратифицирована Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 августа 1960 г. // Вестн . Высш . Арбитраж Суда РФ 1993 № 8

Перечень ссылок

1. См .: Кудашкин В. В. Правовое регулирование международных частных отношений . СПб . , 2004. С. 276-278.

2. См .: Цвайгерт К., КётцХ. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т. / Пер. с нем . М . , 2000. Т. 2 . С . 12 .

3. См .: Белов А. П. Публичный порядок: законодательство, доктрина, судебная практика // Право и экономика . 1996. № 19-20 . С . 85 .

4. См .: Кудашкин В. В. Указ . соч . С. 276.

5. См .: Третъяков С. В. Юридическая природа автономии воли в международном частном праве: Дис . ... канд . юрид . наук. М . , 2003. С . 5 .

6. См . : Илларионова Т. И. Система гражданско-правовых охранительных мер: Автореф . дис . ... д-ра юрид . наук. Екатеринбург, 1985. С. 16 .

7. Под публичным порядком (в ст. 1193 ГК РФ в качестве синонима используется термин «правопорядок») понимаются фундаментальные социально-экономические, правовые, моральные и политические стандарты и принципы страны суда (А. Н. Жильцов). Ю. Г. Морозова полагает, что публичный порядок представляет собой «системообразующие общество и государство в целом связи», «принципы построения экономической, политической, правовой системы государства» По мнению В. В. Кудашкина, оговорка о публичном порядке является механизмом, с помощью которого обеспечивается активное вмешательство правовой системы в процесс осуществления правоотношения в целях обеспечения национальной безопасности, суверенитета и независимости, свое же нормативное выражение публичный порядок получает в основополагающих принципах социальной организации общества, прежде всего его конституционных основах, и развивающих их основополагающих принципах правового регулирования в различных отраслях права .

8. См .: Жильцов А. Н. Применимое право в международном коммерческом арбитраже (императивные нормы): Дис . ... канд . юрид . наук . М . , 1998. С . 47; Морозова Ю. Г. Оговорка о публичном порядке в международном частном праве: понятие и современный порядок применения: Дис . ... канд. юрид . наук . М . , 2001. С . 17; Кудашкин В. В. Указ . соч . С . 206, 210.

9. См .: Лунц Л. А. Международное частное право. Общая часть . М . , 1973. С . 326.

10. См .: Гутников О. В. К вопросу о понятии недействительных сделок // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сб . ст. / Отв . ред . М. А. Рожкова. М . ,С 66, 94

11. См . : Решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от 19 июня 2001 г. № 221/2000 // Справ . правовая система «КонсультантПлюс»; Решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от 27 мая 2002 г. № 227/2000 // Справ . правовая система «КонсультантПлюс» .

12. См .: Нешатаева Т. Н. Международное частное право и международный гражданский процесс: Учеб курс М , 2004 С 262

13. См . , напр . : Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 17 февраля 2003 г. по делу № А43-10716/02-27-10исп о признании и приведении в исполнение решения Международного Арбитражного Суда при Международной Торговой Палате г. Парижа от 20 октября 2000 г. // Справ . правовая система «КонсультантПлюс»; Муранов А. И. Проблема порядка подписания внешнеэкономических сделок и публичный порядок Российской Федерации (по материалам одного из решений Верховного Суда России) // Моск . журн . междунар . права . 1998 . № 3 . С . 74-110 .

14. Постановление Совета Министров СССР № 122 от 14 февраля 1978 г. «О порядке подписания внешнеторговых сделок» устанавливало необходимость подписания внешнеторговой сделки, совершаемой «советскими организациями», двумя лицами. (См . : Собр. постановлений Правительства СССР 1978 . № 6 . Ст. 35 .)

15. Гл. 10 и 11 Федерального закона «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 1996. № 1 . Ст. 1 .

16. См .: Богуславский М., Карабелъников Б. Исполнение решений международных арбитражей и ссылки на публичный порядок // Хоз-во и право . 2003. № 9. С . 140 .

17. Толстых В. Л. Международное частное право: коллизионное регулирование . СПб . , 2004. С . 99100

18. См : Муранов А. И. Указ соч

19. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 2 июня 1999 г. // Бюл . Верхов . Суда РФ. 1999. № 11; Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 25 сентября 1998 г // Там же № 3

20. Федеральный закон «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 2003. № 50 . Ст. 4850.

21. Федеральный закон «Об экспортном контроле» от 18 июля 1999 г. № 183-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 1999. № 30 . Ст. 3774.

22. См .: КарабелъниковБ. Р. Проблема публичного порядка при приведении в исполнение решений международных коммерческих арбитражей // Журн . рос . права. 2001. № 8 . С. 104.

23. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях // Собр законодательства РФ 2002 № 1 Ст 1

24. Уголовный кодекс Российской Федерации // Собр . законодательства РФ. 1996. № 25 . Ст. 2954.

25. Богуславский М., Карабелъников Б. Указ . соч . С . 143-144.

Лунц Л. А. Указ соч С 329

26. См .: Алексеев С. С. Частное право: Науч . -публицист, очерк . М . , 1999. С . 132 .

27. Федосеева Г. Ю. Международное частное право: Учеб. М . , 1999. С . 124 .

28. См .: Садиков О. Н. Императивные нормы в международном частном праве // Моск . журн . меж- дунар права 1992 № 2 С 71-84

29. См . , напр . : Кабатова Е. В. Изменение роли коллизионного метода в международном частном праве // Международное частное право: Сб ст / Под ред М. М. Богуславского, А. Г. Светланова М . , 2000. С . 13; Розенберг М. Г. Соотношение международных договоров и российского гражданского законодательства при их применении в практике МКАС // Актуальные вопросы международного коммерческого арбитража: Сб. ст. / Под ред . А. С. Комарова. М . , 2002. С. 114-115; Морозова Ю. Г. Указ . соч . С . 57; Reithmann M. Internationales Vertragsrecht . Berlin, 1988 . S . 280.

30. Бублик В. А. Публично- и частноправовые начала в гражданско-правовом регулировании внешнеэкономической деятельности: Дис . д-ра юрид наук Екатеринбург, 2000 С 266

31. Жильцов А. Н. Указ . соч . С . 76 .

32. Schlechtriem P. Umform Sales Law -- The Experience with Uniform Sales Laws in the Federal Republic of Germany // Juridisk Tidskrift . 1991/92. P 17-18 (данный вопрос рассматривается в связи с присоединением некоторыми государствами, в том числе Российской Федерации, к Венской конвенции ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров с оговоркой о неприменении ст. 11, 29 ч . 2 Конвенции о допустимости совершения сделок в любой форме) .

33. Зыкин И. С. Форма и порядок подписания внешнеэкономических сделок // Государство и право .№ 9. С . 96 .

Размещено на Allbest.ru