Возбуждение уголовного дела как процессуальное основание признания лица подозреваемым

Поэтому в ст. 52 УПК РСФСР 20 марта 2001 г. было внесено положение о том, что лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, наделяется правами подозреваемого См.: Федеральный закон от 20 марта 2001 г. № 26-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод» // Собрание законодательства РФ. - 2001. - № 13. - Ст. 1140.. Данное правило в неизменном виде вошло и в ст. 46 УПК РФ.

Но возбуждение уголовного дела может состояться не в отношении лица, а, что называется, по факту совершения преступления. В этом случае постановка лица в статус подозреваемого не произойдет См.: Муравьев К.В. Решена ли проблема «заподозренных лиц в УПК РФ? // Подходы к решению проблем законотворчества и правоприменения. - Вып. 11. - С. 134. .

Необходимо согласиться с мнением К.В. Муравьева, что выход из сложившейся ситуации виден только один. Это признание лица подозреваемым по решению следователя, которое может найти отражение в отдельно взятом постановлении того же следователя, или в постановлении о возбуждении уголовного дела, либо в постановлении о применении меры процессуального принуждения См.: Муравьев К.В. Уведомление о подозрении в совершении преступления // Уголовный процесс. - 2007. - №. 11. - С. 21..

Законодатель уже сделал первые шаги в этом направлении. В резолютивной части постановления о возбуждении уголовного дела (ныне отмененные прил. 12-14, 16, 18 ст. 476 УПК РФ) на ряду с графой «Возбудить уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного УК РФ» предлагалось заполнять и вторую графу «Возбудить уголовное дело в отношении лица, в деяниях которого усматриваются признаки преступления, предусмотренные статьей УК РФ».

Следовательно, мы считаем, что в итоговой части рассматриваемого процессуального акта оформляется два самостоятельных решения, второе из которых и является решением о признании подозреваемым.

Таким образом, основной причиной появления нового основания наделения лица статусом подозреваемого (возбуждение уголовного дела в отношении лица), явилось нехватка приведенных в законе оснований для признания подозреваемым (задержания, применения меры пресечения), что вызывало сомнения в законности распространенной повсеместно практики осуществления следственных действий с фактически заподозренными в совершении преступления лицами без постановки их в соответствующий статус.

При этом по достаточно большому количеству преступлений возбудить уголовное дело не возможно без указания лица, которое непосредственно совершило преступление (например; дезертирство, дача ложных показаний, неуплата алиментов и т.д.).

Поэтому в ст. 52 УПК РСФСР 20 марта 2001 г. было внесено положение о том, что лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, наделяется правами подозреваемого. Данное правило в неизменном виде вошло и в ст. 46 УПК РФ.

Но возбуждение уголовного дела может состояться не в отношении лица, а, что называется, по факту совершения преступления. В этом случае постановка лица в статус подозреваемого не произойдет .

Полагаем, что признание лица подозреваемым должно происходить по решению следователя, которое может найти отражение в отдельно взятом постановлении того же следователя, или в постановлении о возбуждении уголовного дела, либо в постановлении о применении меры процессуального принуждения.

ГЛАВА 3. ФАКТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ НАДЕЛЕНИЯ ЛИЦА ПОДОЗРЕВАЕМЫМ ПРИ ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА

Возбуждение уголовного дела в отношении лица является юридическим основанием для признания лица подозреваемым. Однако это решение требует наличия своих оснований. Такие основания в уголовном процессе именуются фактическими или материальными.

Прежде всего, отметим, что под материальными основаниями признания лица подозреваемым в теории уголовного процесса понимаются фактические данные, обусловливающие возникновение подозрения о возможной причастности определенного лица к совершению преступления, и на основании которых принимается решение о его вовлечении в уголовный процесс См.: Аверченко А.К., Лонь С.Л. // Подозреваемый и реализация его прав в уголовном процессе. - Томск, 2003. - С. 25..

Интерес для нас представляют вопросы о качестве и объеме данных, при которых придание соответствующего статуса будет законным и обоснованным, а также об обязательности реализации этих данных в процессуальное решение о признании лица подозреваемым и пределах усмотрения правоприменителя при этом. Полагаем, что качество и объем данных для вовлечения лица в уголовный процесс в качестве подозреваемого является одинаковым вне зависимости от того, каким способом (решением, юридическим основанием) лицо ставится в статус подозреваемого. Поэтому считаем возможным при характеристике нашего юридического основания использовать аналогию, анализировать нормы, регламентирующие принятие и иных решений, влекущих появление подозреваемого.

В вопросе о качестве данных, позволяющих реализовать их в процессуальное решение о появлении участника со стороны обвинения, мы исходим из общих теоретических положений доказательственного права. Общепризнанно, что любое уголовно-процессуальное решение принимается на основе фактических данных. Они могут иметь различную природу: доказательства, т.е. сведения, полученные из определенных законом источников (ч. 2 ст. 74 УПК РФ), и иные данные, в том числе оперативно-розыскные (ч. 1 ст. 11 ФЗ «Об ОРД»). Возможно сочетание тех и иных сведений. Применительно к основаниям подозрения единой позиции в юридической литературе нет.

Так, О. А. Зайцев и П. А. Смирнов пришли к выводу, что сведения, на основе которых можно признаваться подозреваемым, должны «отвечать требованиям, предъявляемым к доказательствам по уголовному делу» См.: Зайцев О. А., Смирнов П. А. Подозреваемый в уголовном процессе. - М., 2005. - С.59-60..

Подобной точки зрения придерживается и М.З. Абесалашвили, полагающая, что «решение о признании лица в качестве подозреваемого может быть принято только на основании доказательств, а не на основе данных допроцессуального характера (заявление, объяснения и оперативная информация)» См.: Абесалашвили М. З. Подозреваемый как участник уголовного процесса: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - Майкоп, 2005. - С. 12..

А.В. Карцев анализируя фактические основания для вынесения уведомления о подозрении в совершении преступления считает, что при определении нового основания признания лица подозреваемым законодатель четко дал понять, что под материальными основаниями подозрения не следует понимать только доказательства - к ним можно отвести и иные фактические данные, например результаты оперативно-розыскной деятельности.

По мнению А. В. Карцева, это объясняется тем, что появление подозреваемого в процессе обусловлено спешным и неотложным характером следственных действий, которые в большинстве своем связанные не с результатами процессуального доказывания, а с обеспечением процессуального познания См.: Карцев А. В. Новое основание признания лица подозреваемым // Уголовный процесс. -2007. - № 10. - С. 53-54.. Не можем согласитьсяь с позицией автора, а считаем, что законодатель моделируя ст. 223-1 УПК РФ допустил некоторую непоследовательность. Напротив, в иных случаях он иначе закрепляет материальные основания для признания подозреваемым.

Отметим, что в одних случаях законодатель использует формулировки «достаточные данные» (например, в ст.ст. 140, 182 УПК РФ) и «достаточные основания» (например, в ст.ст. 91, 185, 186 УПК РФ). В других - он более категоричен: для того, чтобы привлечь лицо в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ), окончить предварительное следствие составлением обвинительного заключения (ст. 215 УПК РФ) следователь должен иметь в распоряжении именно наличие «достаточных доказательств». Такое качество данных требуется только для принятия самых важных решений, коренным образом отражающихся на уголовно преследуемом субъекте. Представляется верным суждение К.В. Муравьева, что способное причинить ущерб конституционным правам и свободам гражданина решение о придании лицу статуса подозреваемого должно постановляться исключительно на основе доказательств См.: Муравьев К.В. Возбуждение уголовного дела в отношении лица: Дис… канд. юрид. наук. - Омск, 2005. - С. 45.. Это ни в коей мере не означает, что здесь не могут использоваться сведения, полученные оперативным путем.

Особо подчеркнем, что видим допустимым и законным принятие указанного решения на основе доказательств, полученных не только в период расследования, но и исключительно до возбуждения уголовного дела. Мнение о том, что доказывание осуществляется уже на первоначальном этапе уголовного судопроизводства, получило почти всеобщее признание См., напр.: Березина Л.В. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела по УПК Российской Федерации: Автореф. дис… канд. юрид. наук. - Саратов, 2003; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.В. Мозякова - М., 2002. - С. 310; Яшин В.Н., Победкин А.В. Возбуждение уголовного дела. Теория, практика, перспективы: Учеб. пособие для вузов. - М., 2002; и др.. Поэтому, для принятия решения о признании подозреваемым мы не можем счесть обязательным дополнительное собирание доказательств в стадии предварительного расследования, когда в поводе для возбуждения уголовного дела и материалах его проверки содержатся достаточные сведения о причастности определенного лица к совершению преступления.

Вопрос об объеме доказательств, достаточных для принятия решения о введении в уголовно-процессуальное производство подозреваемого, не является простым. В каждом конкретном случае придание подозреваемому этого статуса решается индивидуально, после тщательной проверки и оценки имеющихся сведений. Большинство процессуалистов не указывают определенно, какой наименьшей совокупностью данных должен обладать следователь, чтобы быть уполномоченным признать лицо подозреваемым. Установить «минимальный объем» таких данных сложно, но подчас возможно. Считается, что такая совокупность не может быть меньше, чем доказательства, дающие основания для применения элемента принуждения, заложенного в действиях и решениях, необходимость производства которых вызывает к жизни фигуру подозреваемого См.: Аверченко А.К., Лонь С.Л. Указ. соч. - С. 27.. В качестве одного из ориентиров здесь могут выступать основания для задержания, которыми являются не что иное как сосредоточенные в уголовном деле фактические данные (доказательства), подтверждающие причастность подозреваемого к совершению преступления См.: Кальницкий В.В. Следственные действия: Учебно-методическое пособие. - Омск, 2001. - С. 69.. О причастности лица к совершению преступления могут свидетельствовать сведения о том, что: 1) это лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; 2) очевидцы, в том числе и потерпевшие, прямо указывают на данное лицо, как на совершившее преступление; 3) на этом лице или на его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления. Конечно, существует и ряд других ситуаций, не подпадающих под указанные основания, когда причастность лица к преступлению очевидна. В.В. Кальницкий правильно отмечает, что по делам о преступлениях в сфере экономики нет четко выраженного места происшествия, очевидцев и явных следов содеянного на гражданине; очевидцем может быть не всякое лицо, а лишь незаинтересованное в исходе дела, во всяком случае, не лицо, подозреваемое по тому же делу См.: Экспересс-консультация. На Ваши вопросы отвечает В.В Кальницкий // Законодательство и практика. - 2002. - № 2. - С. 69 - 70.. Поэтому, наряду с утверждением о том, что если в деле имеются доказательства, дающие основания для задержания лица в совершении преступления, то это свидетельствуют о наличии данных, достаточных для постановки лица в статус подозреваемого, необходимо признать, что этот перечень является неполным, и признание подозреваемым возможно и при наличии иных сведений о причастности лица к преступлению.

М.С. Строгович пишет, что для принятия решения о постановке лица в статус подозреваемого необходимы данные, свидетельствующие о его возможной причастности к совершению преступления, но еще недостаточные для предъявления ему обвинения См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. - С. 236; и др..

Необходимо отметить и правильность рассуждений А.К. Аверченко и С.Л. Лоня, считающих, что положение о «верхней границе» совокупности данных, достаточной для предъявления обвинения, не должно быть категоричным. Авторы верно замечают, что неотложность возникновения статуса подозреваемого и необходимость реализации его прав в конкретных следственных ситуациях, при которых привлечение в качестве обвиняемого невозможно, делают допустимым постановку лица в статус подозреваемого. Например, это возможно, когда по уголовному делу, по которому обязательно производство предварительного следствия, его возбуждение и неотложные следственные действия производят органы дознания См.: Аверченко А.К., Лонь С.Л. Указ. соч. - С. 27 - 28..

Обращаем внимание, что при расследовании в форме дознания привлечение в качестве обвиняемого происходит по общему правилу по окончании дознания при составлении обвинительного акта. Поэтому даже при наличии достаточных доказательств для утверждения о совершении преступления определенным лицом оно должно признаваться подозреваемым и занимать данный процессуальный статус на протяжении всего дознания.

Не менее важной проблемой, касающейся появления в уголовном процессе подозреваемого, на наш взгляд, является разрешение вопроса о том, обязан ли орган, ведущий расследование уголовного дела, поставить лицо в статус участника уголовного судопроизводства при наличии в отношении него подозрения либо это является его правом.

Группа ученых, придерживающихся позиции о недопустимости расширения процессуальных оснований появления подозреваемого в уголовном процессе, считает, что признавать подозреваемым следует только в случаях, когда для пресечения возможного негативного поведения лица возникает необходимость применения к нему задержания либо меры пресечения См., напр.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. - С. 236; и др. .

Сторонники противоположного лагеря, за некоторым исключением, также связывают официальное наделение статусом не только в связи с возникшими подозрениями, но и с необходимостью производства следственных действий.

Так, А.А. Чувилев резюмирует, что суть его предложений о расширении оснований появления в деле подозреваемого заключается в том, что коль скоро лицо, подозреваемое в совершении преступления, привлекается к расследованию, то оно должно обладать правами на защиту, но если следователь в состоянии обойтись без привлечения его к расследованию, то нет и оснований признавать это лицо подозреваемым См.: Чувилев А.А. Указ. соч. - С. 16. . Схожего мнения придерживается А.К. Аверченко См.: Аверченко А.К., Лонь С.Л. Указ. соч. - С. 52..

Отнесемся с уважением к позициям процессуалистов. Их объединяет общая охранительная направленность, стремление не допускать вовлечения в уголовное судопроизводство подозреваемых без особой необходимости. Действительно, имеющиеся подозрения могут рассеяться, и наряду с необоснованным осуществлением направленного уголовного преследования мы будем иметь имя, «необоснованно запачканное» в прикосновенности к преступлению. Но необходимо помнить, что подозреваемый - это не только объект уголовного преследования, но и участник уголовного процесса, наделенный определенными правами. Поэтому, лицо, фактически заподозренное в совершении преступления, заинтересовано как можно быстрее приобрести статус подозреваемого, что позволит ему активно, используя предоставленные законом возможности, отстаивать свои права и интересы, обосновывать несостоятельность, а иногда и ничтожность выдвинутых против него доводов См.: Подольный Н. Указ. соч. - С. 42.. Считаем, что если у органа, осуществляющего уголовное преследование, имеются достаточные доказательства, дающие основание предполагать причастность лица к совершению преступления, то постановка в статус подозреваемого должно выноситься незамедлительно.

Относительно признания подозреваемым при возбуждении уголовного дела необходимо выделить случаи когда решение о возбуждении уголовного дела должно быть принято обязательно в отношении лица, а не просто по факту совершения преступления. Фактически одновременно с возбуждением уголовного дела принимается решение о признании подозреваемым.

Как известно для возбуждения уголовного дела нужны поводы и основания. По мнению К.В. Муравьева принадлежность повода к той или иной группе оказывает влияние на вид решения, оканчивающего первоначальную стадию судопроизводства См.: Муравьев К.В. Указ. соч. - С. 67.. При поступлении сообщения о преступлении, не связанного с подозрением в его совершении определенного лица, пределы предварительной проверки ограничиваются установлением основания для возбуждения уголовного дела. Если возбуждение уголовного дела по факту совершения преступления не противоречит закону, то разрешение вопроса о наделении лица статусом подозреваемого на момент принятия решения о начале расследования не происходит. Исключение составляют случаи, когда уголовное преследование на определенном субъекте сосредотачивается в ходе предварительной проверки. В такой ситуации, на наш взгляд, компетентные органы должны одновременно разрешать и вопрос о возбуждении уголовного дела, и о признании лица подозреваемым.

Предположение о совершении преступления определенным лицом, высказанное в сообщении о преступлении, имеет, в основном, криминалистическое значение. Суждение в виде предположения не носит безусловный характер подозрения, следовательно, обязывает наделить лицо статусом подозреваемого при переходе уголовного преследования в разряд обеспеченного государственным принуждением только при наличии иных данных, позволяющих подозревать лицо в совершении преступления. Вместе с тем, высказанная в поводе версия указывает одно из направлений проведения предварительной проверки, влияет на ее тактику.

В поводе встречаются и утверждения о причастности к преступлению. Если это утверждение в результате проверки сообщения о преступлении не опровергнуто, то принятие решения о начале расследования без одновременного признания лица подозреваемым по делу нельзя признать обоснованным.

Рассмотрим каждый из поводов более подробно.

Заявление о преступлении. Уголовное преследование начинается любым заявлением не зависимо от того, содержится в нем просьба о привлечении к уголовной ответственности определенного лица (неизвестных лиц) или нет. Вместе с тем, по преступлениям, преследование по которым осуществляется в частном или частно-публичном порядке, наличие такой просьбы (хотя бы в отношении неизвестных лиц) следует признать обязательным См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 сентября 1978 г. № 4 «О практике рассмотрения судами жалоб и дел о преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. 1 ст. 130 и 131 УК РСФСР» (в ред. от 21 декабря 1993 г. № 11) // Бюллетень Верховного Суда. - 1994. - № 3.. Она однозначно свидетельствует о том, что заявление является сознательным волевым действием (юридическим актом).

Отметим также, что по делам данной категории заявителем может выступать лишь лицо, пострадавшее от преступления, или его законный представитель (чч. 2, 3 ст. 20 УПК). В других случаях с заявлением может выступить любое лицо. При определенных обстоятельствах закон устанавливает обязанность граждан под страхом уголовной ответственности сообщать компетентным органам о достоверно известных готовящихся или совершенных преступлениях (ст. 237 УК предусматривает ответственность за сокрытие информации об обстоятельствах, создающих опасность для жизни или здоровья людей; ст. 316 УК РФ - заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений).

Заявление о преступлении может быть сделано в устном или письменном виде (ч. 1 ст. 141 УПК РФ). Поскольку заявлением инициируется уголовное преследование, то основное требование к нему - известность лица, его подавшего, то есть возбудившего деятельность по преследованию. В законе закреплено, что анонимное заявление о преступлении не может служить поводом для возбуждения уголовного дела (ч. 7 ст. 141 УПК РФ). Устные заявления о преступлении заносятся в протокол, который подписывается заявителем и лицом, принявшим данное заявление. Протокол должен содержать данные о заявителе, а также о документах, удостоверяющих его личность (ч. 3 ст. 141 УПК РФ). Единственное требование, которое предъявляет закон к письменному заявлению, - то, что оно должно быть подписано заявителем (ч. 2 ст. 141 УПК РФ). Подпись, поставленная под таким сообщением, должна позволять удостовериться в личности заявителя.

Лицо, обратившийся с устным заявлением, предупреждается об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ, о чем в протоколе делается отметка, которая удостоверяется его подписью (ч. 6 ст. 141 УПК РФ).

Разъяснение заявителю ст. 306 УК РФ предполагает обеспечение достоверности начальных сведений о преступлении, своевременном «отсеивании» заявлений о несуществующих деяниях. Это поможет не допустить фактов незаконного, необоснованного возбуждения дела и, как следствие, позволит разгрузить правоохранительные органы. Если же ложное заявление связано с подозрением в совершении преступления определенного лица или лиц, то своевременное сообщение в компетентные органы о ложности заявления сможет, кроме того, защитить от необоснованного привлечения лиц к уголовному преследованию.

Поэтому предупреждение об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, по нашему мнению, не зависит от формы заявления и не должно происходить формально. В каждом случае поступления письменного заявления о преступлении его автора надлежит предупреждать об ответственности по ст. 306 УК РФ. Такое предупреждение может быть сделано путем отобрания соответствующей подписки, либо в протоколе разъяснения положений ст. 306 УК РФ.

Самостоятельным поводом для возбуждения уголовного дела является явка с повинной (ст. 142 УПК РФ). По сути, заявление о явке с повинной представляет собой разновидность такого повода, как заявление о преступлении. Особенность, отличающая данное заявление от иных, состоит в том, что его автор сообщает в правоохранительные органы о собственных преступных действиях. Заявитель, инициируя уголовное преследование, сосредотачивает его на самом себе.

В соответствии со ст. 142 УПК РФ заявление о явке с повинной может быть сделано как в письменном, так и в устном виде. Устное заявление принимается и заносится в протокол в порядке, установленном ч. 3 ст. 141 УПК РФ для заявлений о преступлении. Закон не требует предупреждать явившегося с повинной об уголовной ответственности по ст. 306 УК РФ. Явка с повинной не предрешает возбуждения дела в отношении лица, а наряду с иными заявлениями о преступлениях подлежит тщательной проверке.

В части 1 ст. 142 УПК среди условий формирования волеизъявления к явке с повинной указывается ее добровольность. Термин «добровольный» может употребляться в двух значениях - инициативы и наличия либо отсутствия принуждения. Нередко за явкой с повинной усматривается откровенное воздействие на лицо, совершившее преступление, со стороны родственников или сотрудников правоохранительных органов. Поэтому неточно ограничивать случаи явки с повинной лишь добровольными, никем не инициированными заявлениями.

«Добровольность» явки с повинной должна пониматься не иначе как отсутствие принуждения при волеизъявлении. В этой связи интерес вызывает вопрос о необходимости объяснения явившемуся с повинной права не свидетельствовать против себя самого, предусмотренное ст. 51 Конституции РФ. В юридической литературе высказано мнение об отсутствии необходимости разъяснения данной привилегии до возбуждения уголовного дела См.: Дежнев А.С., Кальницкий В.В. Отношения родства, супружества и свойства в уголовном судопроизводстве: Учебное пособие. - Омск, 2003. - С. 65 - 67.. Практические работники, как правило, разъясняют явившемуся с повинной право не свидетельствовать о своей преступной деятельности. Разъяснение конституционного права заподозренному лицу в отсутствии предписания об этом закона носит формальный характер.

Сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, охватывает все другие случаи получения сведений о преступлении, кроме тех, что поступили в виде заявления о преступлении или о явке с повинной. К иным источникам информации относятся: материалы, собранные в результате служебной деятельности правоохранительных органов; информация граждан и должностных лиц, поступившая по телефону, включая сообщения персонала лечебных учреждений об обращении граждан с телесными повреждениями, происхождение которых может быть результатом преступных действий; статьи и письма, опубликованные в печати и других средствах массовой информации, содержащие сведения о преступлениях; и т.д.

Согласно ст. 143 УПК РФ, получив такое сообщение, должностное лицо обязано составить рапорт об обнаружении признаков преступления. Однако информация, поступающая в правоохранительные органы, может содержать сведения не только об уголовно наказуемом деянии, но и административном правонарушении, дисциплинарном проступке и т.д. Вывод об этом может быть сделан после оценки поступившей информации. При этом иногда возникает необходимость в ее проверке. В юридической литературе высказано мнение о том, что рапорт должен составляться по факту поступления сообщения о преступлении См.: Григорьев В.Н. Указ. соч. - С. 22.. Но при таком подходе не предполагается «отсева» сведений, которые не имеют отношения к уголовному судопроизводству (например, ложное срабатывание охранной сигнализации, действия «телефонных хулиганов» и т.п.). Это может привести к неоправданному отвлечению сил и средств, поскольку наличие повода для возбуждения уголовного дела предполагает процессуальное разрешение вопроса.

Для возбуждения уголовного дела в отношении лица одного повода недостаточно, необходимо еще и основание. В некоторых ситуациях возбуждение уголовного дела без одновременного решения вопроса о признании подозреваемым невозможно.

В соответствии с ч. 2 ст. 140 УПК основанием для возбуждения уголовного дела являются достаточные данные, указывающие на признаки преступления. Таким образом, основание для возбуждения уголовного дела содержит такие неразрывно связанные элементы, как: 1) наличие признаков преступления; 2) наличие данных об этих признаках; 3) достаточность таких данных.

Отсутствие в уголовно-процессуальном законе определения признаков преступления привело к возникновению в юридической литературе нескольких вариантов решения этого вопроса.

По мнению С.В. Бородина, при анализе понятия признаков преступления, как необходимого элемента основания к возбуждению уголовного дела, особенно наглядно проявляется неразрывная связь уголовного и уголовно-процессуального права См.: Уголовный процесс: Учебник для вузов / Под ред. В.П. Божьева. 2-е изд., испр. и доп. - М., 2000. - С. 233.. Процессуальное право призвано привести материальный закон в динамическое состояние, а потому понятиям, которыми оперируют УПК РФ, нет необходимости придавать какое-либо самостоятельное, отличающиеся от уголовно-правового, значение. Иначе говоря, уголовно-процессуальное толкование «признаков преступления» необходимо искать в уголовном законе.

В соответствии со ст. 14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания. Таким образом, признаками преступления являются: виновность, общественная опасность, запрещенность (противоправность) и наказуемость.

На первоначальном этапе судопроизводства все перечисленные признаки определить не возможно. Виновность лица и наказуемость устанавливаются, как правило, на стадии предварительного расследования, хотя данные об отсутствии этих признаков преступления могут быть выявлены и на первой стадии процесса. Таким образом, на момент возбуждения уголовного дела необходимо определять лишь такие черты, свойства события, по которым оно распознается как общественно опасное и противоправное.

Противоправность как признак преступления означает, что в качестве преступления могут рассматриваться только такие деяния, которые специально предусмотрены в диспозициях статей Особенной части УК РФ. Следовательно, установление, что акт человеческого поведения обладает признаком противоправности, предполагает возможность квалификации деяния по определенной статье уголовного закона. На это нацеливает п. 4 ч. 2 ст. 146 УПК РФ, устанавливающий, что в постановлении о возбуждении дела должны быть указаны пункт, часть и статья Уголовного закона, на основании которых возбуждается уголовное дело.

На рассматриваемом этапе уголовного судопроизводства, как правило, еще мало данных, необходимых для правильной квалификации преступления, а сама юридическая оценка содеянного носит предварительный, гипотетический характер. Но считаем, что если нет возможности дать деянию квалификацию, то следует признать, что основание для возбуждения уголовного дела отсутствует, так как не установлена противоправность - неотъемлемый признак преступления.

Изложенное позволяет согласиться с мнением тех ученых, которые полагают необходимым рассматривать основание для возбуждения уголовного дела в единстве требований уголовно-правового и уголовно-процессуального законов, и считают, что установление признаков преступления предполагает наличие данных о совершении общественно опасного, уголовно наказуемого деяния, предусмотренного определенной нормой УК РФ См.: Николюк В.В., Кальницкий В.В., Марфицин П.Г. Указ. соч. - С.16..

Отнести различные акты человеческого поведения к преступлениям, позволяет юридическая абстракция, именуемая в теории уголовного права составом преступления.

Необходимо так же учитывать, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Уголовным кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности (ч. 2 ст. 14 УК РФ). Таким образом, следует согласиться с мнением В.Н. Григорьева, полагающего, что основанием для возбуждения дела является наличие фактических данных, достаточных для вероятного вывода о существовании общественно опасного деяния, содержащего признаки состава конкретного преступления См.: Григорьев В.Н. Указ. соч. - С.23.. Подобное понимание основания для возбуждения уголовного дела, при котором «признаки преступления» отождествляются с «признаками состава преступления» встречается в трудах многих процессуалистов См., напр.: Афанасьев В.С., Сергеев Л.А. Рассмотрение сообщений о преступлениях. - М., 1972. - С. 20; Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 2. - С. 15; и др..

Считаем необходимым высказать свои суждения относительно понятия «признаки состава преступления».

Во-первых, их нельзя отождествлять с элементами состава преступления. Те и другие являются юридически значимыми свойствами криминальных поступков. Признаки выступают более дробной характеристикой по отношению к элементам. Состав преступления представляет собой целостную систему признаков, состоящую из четырех подсистем (сторон или элементов).

Во-вторых, деяние не будет являться преступлением, если отсутствует какой-либо (любой) из элементов состава. Этого же нельзя сказать о признаках. Наличие четырех элементов состава всякий раз связывается с установлением обязательных признаков, к числу которых относятся: объект, вина, действие или бездействие (формы деяния), возраст, вменяемость лица, совершившего преступление. В отдельных случаях тот или иной элемент состава характеризуют также факультативные признаки: мотив, цель, общественно-опасные последствия, место, время, способ, орудие, средство, обстановка, причинно-следственные связи.

В-третьих, связь между элементами состава преступления и его признаками носит не прямой, а опосредованный характер, проявляющийся через содержание элементов состава преступления. Например, содержанием субъекта преступления выступает физическое лицо, а вменяемость, возраст, специальные признаки - характеризуют содержание элемента.

Таким образом, для квалификации деяния как преступного необходимо установить данные не об элементах состава преступления, а именно о признаках состава, характеризующих содержание элементов состава преступления.

Что касается «минимума» таких признаков, необходимых для первоначальной квалификации, то мы не подвергаем сомнению преобладающую в юридической литературе позицию, что на момент возбуждения уголовного дела нужно определить признаки, относящиеся к объекту и объективной стороне состава преступления См., напр.: Николюк В.В., Кальницкий В.В., Марфицин П.Г. Указ. соч. - С. 17 - 18; Яшин В.Н., Победкин А.В. Возбуждение уголовного дела: теория практика, перспективы. - Москва, 2002. - С. 46 - 47; и др.. Действительно, для возбуждения дела необходимо знать, что общественно опасное посягательство направлено на охраняемые уголовным законом общественные отношения. Кроме того, нужно располагать данными о наличии деяния, а для возбуждения дела с материальным составом - сведениями о деянии, его последствиях и причинно-следственной связи между ними. Если эти признаки состава преступления установлены, а уголовное преследование на определенном субъекте не сосредоточено, то уголовное дело должно быть незамедлительно возбуждено «по факту» совершения преступления. Требование об обязательном обнаружении субъекта преступления на первоначальной стадии процесса выглядит неоправданным.

Установить лицо, совершившее преступление, на этапе предварительной проверки достаточно сложно. Однако, оперативные сотрудники, располагая данными, указывающими на объективные признаки преступления, стараются продолжать осуществлять проверку до тех пор, пока лицо, причастное к преступлению, не окажется в их поле зрения. И это понятно, так как удельный вес раскрытых преступлений является одним из основных критериев оценки работы оперативных подразделений.

Объем предварительной проверки, ее сроки нередко определяются правоприменителем под влиянием ведомственных показателей. Это проявляется и в том, что после установления лица, подлежащего уголовному преследованию, уже следователи не торопятся возбуждать дело ни в отношении лица, ни по факту совершения преступления, а продолжают проверку, желая убедиться, что в случае начала расследования, дело будет иметь «судебную перспективу». По данным П.Г. Марфицина и А.М. Баранова, 76,8 % изученных сообщений о преступлениях рассматривалось в срок свыше трех суток, хотя по большинству из них решение могло быть принято незамедлительно См.: Марфицин П.Г., Баранов А.М. Типичные уголовно-процессуальные ошибки, допускаемые при рассмотрении и разрешении информации о преступлениях // Вопросы укрепления законности в уголовном судопроизводстве в свете правовой реформы: Сб. науч. трудов. - Тюмень, 1995. - С. 62..

Вместе с тем, необходимо отметить, что существуют категории дел, по которым решить вопрос о возбуждении производства без наличия необходимых данных о лице, совершившем преступление, проблематично или невозможно. Это касается преступлений, ответственность за которые может нести лишь лицо, соответствующее признакам специального субъекта, т.е. то, которое кроме общих требований, предъявляемых ст. 19 УК РФ к субъекту преступления (вменяемость, достижение установленного законом возраста), обладает дополнительными признаками, предусмотренными нормами Особенной части УК РФ. Признаки специального субъекта характеризуют весьма разнообразный круг свойств личности преступника, с которыми законодатель связывает возможность постановки под уголовно-правовую охрану определенного объекта, т.е. конструирование того или иного состава преступления. Таковыми являются, в частности: 1) возраст (например, субъектом вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150 УК) может быть только лицо, достигшее восемнадцатилетнего возраста); 2) пол (субъектом изнасилования (ст. 131 УК) может быть только мужчина); 3) гражданство (субъектом шпионажа (ст. 276 УК) является иностранный гражданин или лицо без гражданства); 4) наличие определенной обязанности виновного по отношению к потерпевшему (субъектом злостного уклонения от уплаты средств на содержание детей (ч. 1 ст. 157 УК) могут быть только родители или усыновители, на которых судом возложена обязанность по уплате средств); 5) должностное положение и профессиональные обязанности (например, субъектом получения взятки (ст. 290 УК) является только должностное лицо, понятие которого дано в примечании к ст. 285 УК); 6) отношение к воинской обязанности (субъектом преступлений против военной службы может быть только военнослужащий, проходящий военную службу по призыву или по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях России, а также гражданами, пребывающими в запасе, во время прохождения ими военных сборов (ч. 1 ст. 331 УК)); 7) участие лица в процессе правосудия (так, субъектом ст. 307 УК могут являться только свидетель, потерпевший, эксперт, специалист, переводчик); и другие признаки.

Признаки специального субъекта - это дополнительные признаки состава преступления. Они могут выступать: а) конструктивными признаками состава преступления, без них состав отсутствует (ст. 106 УК); б) квалифицирующими признаками, образующими состав преступления при отягчающих обстоятельствах (ч. 3 ст. 160 УК); в) в качестве обстоятельства, смягчающего или отягчающего наказание (п. «б» ч. 1 ст. 61, п. «м» ч. 1 ст. 63 УК) и иметь значение для индивидуализации наказания. На момент возбуждения дела признаки специального субъекта необходимо установить только в случае, если они являются конструктивными признаками состава преступления, без чего квалифицировать деяние как преступное не возможно.

Без выяснения вопроса, обладает ли лицо, которое, по всей видимости, совершило одно из этих преступлений, признаками специального субъекта, возбуждение дела нельзя считать законным и обоснованным. Но это не означает, что по составам, предусматривающим ответственность только специального субъекта, необходимо установить личность преступника на начальном этапе судопроизводства. Так, возбуждение дела по ст. 131 УК РФ («Изнасилование») может состояться без установления лица, его совершившего, на момент начала расследования достаточно знать, что его исполнителем был мужчина. Для возбуждения уголовного дела по ст. 150 УК («Вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность») необходимо установить, что преступление совершило лицо, достигшее восемнадцатилетнего возраста. Однако речь идет лишь об определении специальных признаков субъекта, а не субъекта, как элемента состава преступления (физического лица - его содержания) См.: Муравьев К.В. Указ. соч. - С. 89..

Обозначенная позиция базируется на дифференциации «лица, обладающего признаками специального субъекта» (субъекта права) и «специального субъекта преступления» (субъекта правоотношения). Субъект права связан с предпосылками юридического взаимодействия, субъект правового отношения - с конкретным юридическим взаимодействием субъекта права, активностью, направленной на достижение определенного результата. Существование первого обусловлено наличием так называемой правосубъектности: вне зависимости от участия в правоотношениях субъект права обладает определенным комплексом прав и обязанностей. Причем в содержание правосубъектности входят не конкретные субъективные права и обязанности, а способность ими обладать, иначе говоря, возможность быть участником определенного круга правоотношений (правоспособность) См.: Мицкевич А.В. Субъекты советского права. - М., 1962. - С.12 - 15. Обладание лицом специальной правосубъектностью определяет его потенциальную возможность стать субъектом преступления, суть которой заключается в возможности причинения вреда тем правоотношениям соответствующей отрасли права, участником которых является индивидуум. Например, должностное лицо является участником государственно-правовых или административно-правовых отношений. Характер его субъективных прав и обязанностей, которые традиционно выражаются в понятиях «должностное положение» или «служебные полномочия», позволяют ему совершить деяние, причиняющее вред общественным отношениям, участником которых лицо является (использовать свои служебные полномочия вопреки интересам службы, получить взятку за совершение в интересах дающего каких-либо действий и т.п.) См. : Муравьев К.В. Указ. соч. - С. 90..

Таким образом, установление признаков специального субъекта (субъекта права), а следовательно, фокусирование уголовного преследования на определенном круге лиц, каждый из которых обладает этим признаком, происходит одновременно с обнаружением объекта преступления - тех общественных отношений, которые ставятся Уголовным законом под охрану. Признаки специального субъекта представляют собой своеобразный «мостик» между субъектом права, обладающим специальными признаками, и общественными отношениями определенного вида. Специфика преступления со специальным субъектом такова, что вред общественному отношению (объекту преступления) наносится изнутри одним из субъектов правоотношения, являющимся одновременно и субъектом преступления. Об объекте можно говорить лишь при наличии субъекта. Без установления специальных признаков субъекта нет оснований утверждать, что имело место посягательство на определенный объект. Так, преступлением против военной службы может быть только деяние, совершенное военнослужащим; привлечь заведомо невиновного к уголовной ответственности может только лицо, обладающее соответствующими процессуальными полномочиями (прокурор, следователь, дознаватель), и т.д.

Обычно для возбуждения дела по признакам преступления, совершить которое может лишь лицо, обладающее специальными признаками, необходимо установить эти признаки, т.е. сосредоточить уголовное преследование на определенной группе людей. Если при этом преследование сосредоточится на единственном субъекте, то уголовное дело должно быть возбуждено в отношении этого лица. Но возможна постановка в статус подозреваемых и нескольких лиц, обладающих специальными признаками.

Фокусирование уголовного преследование на лицах, обладающих признаками специального субъекта преступления, может привести к сосредоточению преследования на определенном субъекте, как единственном индивидууме, обладающем соответствующим специальным признаком субъекта права. Это характерно для уголовных правоотношений, вытекающих из регулятивных отношений, именуемых в теории права как относительные См..: Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. - 3-е изд. - М., 2000. - С. 404.. В отличие от абсолютных регулятивных отношений, где четко определен лишь один субъект (потенциальный потерпевший от преступления) и все остальные являются обязанными соблюдать его право (потенциальные правонарушители), в относительных правоотношениях точно определены обе стороны. Индивидуализация субъектов может быть «ролевой» и «поименной». В случае, когда нарушаются относительные регулятивные отношения, поставленные под охрану уголовным законом, то возникают относительные охранительные (уголовные) отношения. Субъекты данных правоотношений остаются точно определенными. Если они были «поименованными», то инициирование уголовного преследования изначально происходит не иначе как в отношении конкретного субъекта. Следовательно, уголовное дело должно быть возбуждено в отношении определенного лица.

Например, решением Первомайского районного суда г. Омска на Остапенко Е.Н. возложена обязанность выплачивать алименты на содержание своих несовершеннолетних сыновей. Судебное решение выступало юридическим фактом к возникновению относительного регулятивного отношения. Нарушив судебное предписание, Остапенко Е.Н. начала охранительное правоотношение, регламентируемое ч. 1 ст. 157 УК РФ. Обе стороны правоотношения (потерпевшие и правонарушитель) остались четко определенными См.: Уголовное дело № 333745. Архив судебного участка № 78 Советского АО г. Омска..

Вышеизложенное позволяет в зависимости от конструктивных особенностей все составы преступления разделить на три вида:

1) не предусматривающие ответственность специального субъекта, а потому позволяющие возбудить дело без сосредоточения уголовного преследования на определенном субъекте или группе лиц (например, ст.ст. 105, 111, 158, 162 УК РФ);

2) позволяющие возбудить уголовное дело лишь при фокусировании преследования на группе лиц, обладающих признаками специального субъекта (например, ст.ст. 131, 150, 160 УК РФ);

3) допускающие возбуждение дела лишь в отношении лица при сосредоточении уголовного преследования на определенном субъекте (например, ст.ст. 145, 157, 286, 338 УК РФ).

Деление всех уголовных состав на три группы является условным. Конструкция некоторых из составов преступлений не позволяет четко отнести их к определенной группе, так как однозначно определить характер регулятивных правоотношений, поставленных под охрану уголовным законом, не возможно. Например, субъектом преступления, предусмотренного ст. 125 УК («Оставление в опасности»), могут быть лица, обязанные заботиться о беспомощном. Такая обязанность может возникнуть из профессии виновного, из договора, из его предшествующего поведения См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - С. 282.. В этой ситуации потенциального нарушителя регулятивных правоотношений (субъекта права) заранее установить невозможно. В одной ситуации правоотношение будет носить абсолютный характер (субъектом права выступают лица определенной профессии), в другом случае - относительный (например, родственные отношения). Не исключается, что потенциальный правонарушитель будет четко поименован (в случае заключения договора).

Таким образом, наличие в поводе или основаниях для возбуждения уголовного дела достаточных данных о субъекте совершения преступления приводит к необходимости возбуждения уголовного дела в отношении лица.

Рассмотрим средства, которые используются для установления оснований для наделения лица статусом подозреваемого при возбуждении уголовного дела. Отметим, что информация о преступлениях, поступающая в ОВД, как правило, нуждается в проверке. В ходе этой деятельности должностным лицам органов дознания посредством осуществления процессуальных и иных действий необходимо получить данные о наличии (отсутствии) основания для принятия решения о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела.

Проверка информации о преступлении может быть осуществлена разнообразными по видам и правовой природе способами: средствами, предусмотренными УПК РФ, иными законами и ведомственными нормативными актами.

Так, УПК РФ предусматривает:

- осмотр места происшествия (ч. 2 ст. 176);

- требование производства документальных проверок, ревизий и привлечение к их участию специалистов (ч. 1 ст. 144);

- требования, поручения, запросы (ч. 4 ст. 21, ч. 2 ст. 144);

- принятие представленных потерпевшим, его представителем и другими лицами предметов и документов (ст. 86).

При этом необходимо отметить, что осмотр места происшествия является единственным следственным действием, производство которого возможно в случаях, не терпящих отлагательства, до возбуждения уголовного дела. Иные виды осмотра (документов, предметов и т.д.) до возбуждения дела возможны только в случаях, если эти объекты были обнаружены при осмотре места происшествия. Полагаем, что до вынесения решения о начале расследования допустимо производство осмотра предметов и документов как самостоятельного следственного действия в ситуациях, когда эти объекты были изъяты с места происшествия, но в связи ночным временем суток, ненастьем или по другим веским причинам не могли быть тщательно осмотрены на месте происшествия.

Место происшествия не ограничивается только зоной совершения преступного деяния. Им можно признать место сокрытия похищенного, орудия преступления и т.д. Если местом происшествия является жилище, то, по общему правилу, его осмотр предполагает получение согласия проживающих в нем лиц (ч. 1 ст. 12 УПК РФ). В исключительных случаях, если производство данного следственного действия не терпит отлагательства, осмотр жилища может быть осуществлен и без согласия проживающих в нем лиц на основании постановления дознавателя. В этом случае он в течение 24 часов с момента начала проведения осмотра обязан уведомить судью и прокурора о его производстве. К уведомлению прилагаются копии постановления и протокола данного следственного действия для проверки законности решения о его производстве (ч. 5 ст. 165 УПК РФ).

Осуществлять иные (кроме осмотра места происшествия) следственные действия до принятия решения о начале расследования непозволительно, поскольку в нормах особенной части УПК РФ нет указаний на то, что они могут проводиться до возбуждения дела. При установлении факта производства иных следственных действий до вынесения акта, завершающего первоначальную стадию судопроизводства, их протоколы признаются недопустимыми доказательствами. В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

Проверяя сообщение о преступлении, связанном с финансовой, хозяйственной, предпринимательской, торговой деятельностью, дознаватель ОВД вправе требовать производства ревизий и документальных проверок. Главное отличие между этими мероприятиями состоит в их цели. Так, в ходе документальной проверки выясняется соответствие финансово-хозяйственной деятельности объекта действующему законодательству. Если же помимо соблюдения законности проверяется еще целесообразность и эффективность финансово-хозяйственной деятельности (или отдельных операций) проверяемого, то имеет место ревизия. Решение о назначении документальной проверки или ревизии целесообразно оформлять постановлением. В нем отражаются: дата и место его вынесения, кем назначено мероприятие и основание для его проведения, наименование учреждения или данные о лице, которому поручается производство документальной проверки или ревизии, поставленные на разрешение вопросы, предоставляемые в распоряжение материалы. Принятию решения о проведении данного мероприятия может предшествовать истребование документов, отражающих финансово-хозяйственную деятельность проверяемой организации. В настоящее время порядок производства ревизий и документальных проверок регламентируется ведомственными нормативными актами См.: Приказ Минфина России, МВД России, ФСБ России от 7 декабря 1999 г. № 89н/1033/717, утверждающий Положение о порядке взаимодействия контрольно-ревизионных органов Министерства финансов РФ с Генеральной прокуратурой РФ, Министерством внутренних дел РФ, Федеральной службой безопасности РФ при назначении и проведении ревизий (проверок); Приказ МВД РФ от 16 марта 2004 г. № 177, которым утверждена Инструкция о порядке проведения проверок организаций и физических лиц при наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, связанного с нарушением законодательства Российской Федерации о налогах и сборах; Приказ МВД РФ от 2 августа 2005 г. № 636, утверждающий Инструкцию о порядке проведения сотрудниками милиции проверок и ревизий финансовой, хозяйственной, предпринимательской и торговой деятельности // СПС «Гарант». - 2007. - 9 нояб..