Криминальная виктимология как составная часть науки криминология

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. В современных условиях, когда научный прогресс во многом обеспечивается за счет дифференциации и интеграции отдельных отраслей знания, теория и практика профилактики правонарушений и борьбы с преступностью, наряду с новыми положениями традиционно “криминальных” наук (уголовного права, криминалистики, криминологии и др.), обогатились целым рядом оригинальных идей и разработок на основе социологии, психологии, педагогики и некоторых других научных дисциплин. К числу таких новых научно-правовых идей, привлекающих к себе все более пристальное внимание ученых и практиков как в нашей стране, так и за рубежом, по праву принадлежат положения и выводы криминальной виктимологии.

Объект и предмет исследования. Ученые-правоведы и юристы-практики много внимания уделяли и уделяют “главному герою” преступной драмы - правонарушителю. Однако жертва преступления до недавних пор особого криминологического интереса у них не вызывала. Во многом это объясняется тем, что пострадавший рассматривался раньше, да и сейчас нередко рассматривается лишь с эмоциональных позиций. В сознании большинства людей жертва преступления - это обычно личность, потерпевшая от неправомерного поведения других лиц. По житейски здесь все просто и ясно: раз кто-то пострадал, значит, он - жертва, а причинивший ему вред - преступник. И когда мы встречаем человека с разбитым в драке лицом, обманутого мошенником или обворованного в трамвае, наше сознание переполняется жалостью к нему. Мало у кого возникает вопрос: а почему именно ему досталось в драке, именно его обвел вокруг пальца мошенник, в его карман залез вор?

До истоков события в таких случаях мы не докапываемся по вполне объяснимой причине: с позиций общепризнанного “здравого смысла” преступник и его жертва - фигуры полярно несовместимые, диаметрально противоположные. Именно этот общепризнанный “здравый смысл” подсказывает, что надо жалеть пострадавшего и осуждать причинившего вред, что первый при всех обстоятельствах прав, а второй - всегда виноват. Безусловно, в основе преступного поведения человека лежат его негативные нравственные и социально-психологические качества: ущербность взглядов, ограниченность интересов, превратное представление о себе и своих обязанностях перед обществом. Однако при всем при том на проступки потенциального правонарушителя существенное влияние оказывает также и конкретная жизненная ситуация, его окружение, поведение потерпевшего до и в момент совершения преступления. А оно может быть не только положительным, безупречным, но и отрицательным, неприемлемым.

Цели и задачи работы. Целью моей работы является проведение анализа, сравнений, тактик, ситуаций и наконец таки определения виктимности поведения жертвы преступления опираясь на научную литературу и множество книг посвященной этой теме. На мой взгляд понятие “Жертва преступления” - понятие более широкое, чем “потерпевший”. Жертва преступления - человек, понесший физический, моральный или имущественный вред от противоправного деяния, независимо от того, признан ли он в установленном законом порядке потерпевшим от данного преступления или нет. Другими словами, жертва - это понятие виктимологическое, а потерпевший - уголовно-процессуальное. Эти понятия могут и не совпадать.

Содержание работы. Работа включает в себя введение, три главы, заключение и список используемых источников.

1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ КРИМИНАЛЬНОЙ ВИКТИМОЛОГИИ, КАК СОСТАВНОЙ ЧАСТИ НАУКИ КРИМИНОЛОГИИ

1.1 Общая характеристика криминальной виктимологии и виктимности

В настоящее время существуют два подхода к формулировке основных понятий учения о жертве преступления. Первый, сциентистский, основывается:

- на формально-логическом анализе существующих воззрений и определений иных авторов;

- на выборе наиболее подходящего определения, соответствующего ориентациям и гипотезам самого исследователя;

- на его анализе, совершенствовании и дополнении (”привнесении чего-то нового”), который завершается предложением собственной системы.

Второй (нормативно-содержательный) предполагает вычленение ”главного”, универсального понятия системы научных знаний, его анализ и использование в качестве базиса построения научной теории, ее аксиом и закономерностей.

Так, известный польский криминолог Брунон Холыст в свое время в качестве основного конститутивного понятия теории криминальной виктимологии предложил использовать понятие виктимогенного потенциала, включающего в себя:

а) состояние индивидуальной и групповой виктимизации в конкретный исторический момент;

б) процесс виктимизации;

в) виктимологическую стимуляцию;

г) функциональный механизм соотношения: ”жертва-виновник преступления”.

По мнению Б. Холыста, виктимогенный потенциал представляет собой такую систему свойств индивида, группы или организации, которая создает опасность совершения преступных действий. По его мнению, ”виктимогенный потенциал или виктимологическая дисфункция является видом внутренней неадекватности элементов культурного стандарта -- как в статическом, так и в динамическом состоянии”.

Нетрудно заметить, что понятие виктимогенного потенциала во многом совпадает с характеристиками криминогенности того или иного явления. Между тем система виктимологических понятий является отличной от понятий криминологии в силу того, что жертва преступления есть самостоятельный феномен, не сводимый только и исключительно к элементу и характеристике криминогенного комплекса.

По мнению некоторых авторов, центральным элементом в системе понятий криминальной виктимологии должна быть виктимность.

«Виктимология -- это межотраслевая, научная, практическая и учебная дисциплина, изучающая виктимность во всех ее проявлениях в целях совершенствования борьбы с преступностью»

Анализ виктимности и ее составляющих позволяет глубже понять феномен жертвы, разработать необходимые и социально обоснованные меры по виктимологической профилактике правонарушений.

Виктимность является специальным предметом в целях выяснения основного вопроса виктимологии, в силу каких причин и при наличии каких условий некоторые лица становятся жертвами преступлений, в то время как других эта опасность минует.

В работах отечественных виктимологов виктимность в наиболее обобщенном виде характеризуется как системное универсальное свойство организованной материи становиться жертвой преступления в определенных конкретно исторических условиях.

Виктимность можно рассматривать как:

- определенное функционально зависимое от преступности явление;

- образ действий определенного лица;

- индивидуальная (описывающая потенциальную возможность лица стать или становиться жертвой преступления);

- видовая (характеризующая жертв определенных групп преступлений);

- групповая (определяющаяся ролевыми, социальными, демографическими, биофизическими качествами и характеристиками жертв преступлений);

- массовая (как наличие реальной или потенциальной возможности для определенной социальной группы становиться жертвой преступлений или злоупотребления властью);

- характерологическая и поведенческая особенность жертвы преступления.

Некоторые ученые выделяют два конститутивных типа виктимности: личностную (как объективно существующее у человека качество, выражающееся в субъективной способности некоторых индивидуумов в силу образовавшихся у них совокупности психологических свойств становиться жертвами определенного вида преступлений в условиях, когда имелась реальная и очевидная для обыденного сознания возможность избежать этого) и ролевую (как объективно существующую в данных условиях жизнедеятельности характеристику некоторых социальных ролей, выражающуюся в опасности для лиц, их исполняющих, независимо от своих личностных качеств подвергнуться определенному виду преступных посягательств лишь в силу исполнения такой роли)

На основании вышеперечисленного можно отметить, что в определениях виктимности, данных разными авторами, есть разнобой. Данный недостаток, впрочем, легко снимается при попытке определения криминальной виктимности через социально-отклоняющуюся активность субъекта, через совокупность отклонений от безопасного поведения, от безопасного образа, стиля жизни, ведущую к повышенной уязвимости, доступности, привлекательности такого субъекта для правонарушителя.

Было бы естественным в связи с этим попытаться проанализировать общетеоретическое содержание основного понятия виктимологии -- виктимности.

Изучение криминальными виктимологами свойств субъекта, объекта, среды и тех звеньев, которые оприходуют их криминальное взаимодействие, приводит к выводу, что понятие виктимности следует рассматривать как свойство отклоняющейся от норм безопасности активности личности, что ведет к повышенной уязвимости, доступности и привлекательности жертвы социально опасного проявления. Указанное соционормативное понимание виктимности зиждется на определении безопасного поведения, на презюмировании существования ”виктимологической” нормы.

Но каким образом можно определить, что такое норма безопасного поведения?

Для ответа на этот вопрос логически правильно было бы определить состояние социальной безопасности и свойственные ему нормативные регуляторы и через них -- охарактеризовать виктимные отклонения от подобного рода норм.

Безопасность как состояние либо качество защищенности от реальных либо потенциальных угроз, страха, неуверенности, депривации и иных лишений играет важную роль в современной концепции миропонимания.

Гарантии безопасности -- естественная потребность каждого человека, да и общества в целом. Усиление эффективности Хельсинского процесса в упрочнении безопасности в Европе и мире в общечеловеческом, политическом, военном, экономическом смыслах подчеркивалось многими участниками Лиссабонского 1996 года саммита стран членов ОБСЕ, посвященного разработке модели общей и всеобъемлющей безопасности для Европы XXI века.

История познания нормы социального (в том числе и безопасного) поведения чревата многочисленными перипетиями. С традиционной, легалистской точки зрения ее и как таковой вовсе не существует, -- есть история развития общества, которая и детерминирует понятие нормы и отклонения от нее в конкретном политико-правовом континууме.

Процесс познания социальных норм и отклонений как проявлений социальной формы описан многими учеными. В работах В.Я. Афанасьева, Я.И. Гилинского, В.Н. Кудрявцева, П. Сорокина, А.М. Яковлева и других выдающихся специалистов мы сталкиваемся с анализом девиаций, попытками охарактеризовать их сущность и значение, с построением системно-логических оснований социологии отклоняющегося поведения как специальной социологической теории. Нет нужды останавливаться на описании всего разнообразия подходов к понятию девиации: здесь мы рискуем отойти от главного, -- девиация трактуется как отступление от нормы, норма же предполагается нам понятием данным и достаточно устоявшимся в конкретном обществе, социальной группе.

Девиация с трудом поддается определению, что связано с многообразием социальных ожиданий, которые часто представляются спорными. Эти ожидания могут быть неясными, меняющимися со временем, кроме того, на основе разных культур могут формироваться разные социальные ожидания. С учетом этих проблем социологи определяют девиацию как поведение, которое считается отклонением от норм группы и влечет за собой изоляцию, лечение, исправление или другое наказание.

Попытки познания норм безопасного поведения в обыденном смысле как среднестатистических, устоявшихся правил и принципов социальной активности, которые выражаются в абсолютной приспособленности и адаптированности к окружающей среде, также не дадут ожидаемого результата. В таком контексте лишь нравственная ненормальность лиц, прячущих себя в ”башне из слоновой кости”, будет являться нормой.

По сути дела, безопасное поведение связано с сохранением и поддержанием родовой человеческой сущности в противовес дегуманизированным и деструктивным энтропийным тенденциям. ”Человечество обречено вечным и безграничным возможностям злой воли (произвола) противопоставлять добрую волю, то есть волю, согласованную с законами природы. Иного способа достижения безопасности не существует”, -- писал, рассматривая проблемы криминологической безопасности, А.Н. Костенко. По нашему мнению, такая родовая человеческая сущность, выражается в творческом характере жизнедеятельности, способностях к самоотдаче и любви, являясь нормой безопасного поведения.

Понимая ”отрыв от родовой сущности” отклонением от нормального поведения, можно согласиться с Б.С. Братусем. По его мнению, смысловыми условиями и критериями аномального развития (и, наверное, в значительной мере отклоняющегося поведения) следует считать: ”отношение к человеку как к средству, как к конечной, заранее определимой вещи (центральное системообразующее отношение); эгоцентризм и неспособность к самоотдаче и любви; причинно обусловленный, подчиняющийся внешним обстоятельствам характер жизнедеятельности; отсутствие или слабую выраженность потребности в позитивной свободе; неспособность к свободному волепроявлению, самопроектированию своего будущего; неверие в свои возможности; отсутствие или крайне слабую внутреннюю ответственность перед собой и другими, прошлыми и будущими поколениями; отсутствие стремления к обретению сквозного общего смысла своей жизни”

В этой связи виктимность как способность субъекта становиться жертвой социально-опасного проявления и выступает в ее общетеоретическом понимании как явление социальное (статусные характеристики ролевых жертв и поведенческие отклонения от норм безопасности), психическое (патологическая виктимность, страх перед преступностью и иными аномалиями) и моральное (интериоризация виктимогенных норм, правил поведения виктимной и преступной субкультуры, самоопределение себя как жертвы).

Виктимность, как и любой иной вид девиаций, определяется соотношением демографических и социально-ролевых факторов, ориентирующих индивида (социальную группу) на удовлетворение определенных потребностей безопасного поведения с заданными обществом возможностями их удовлетворения, равно как и иными общими политическими, социальными и экономическими условиями жизнедеятельности общества.

Индивидуальная виктимность понимается как отклонение от норм безопасного поведения, от процесса самосохранения человека (общности) детерминируется также антагонизмом между уровнями признания (социальный аспект), возможностей (психический аспект) и притязаний (моральный аспект).

Таким образом, теоретически весьма привлекательной выглядит высказанная В.П. Коноваловым идея о том, что понятие виктимности как свойства отклоняющейся от норм безопасности активности личности, приводящего к повышенной уязвимости, доступности и привлекательности жертвы социально опасного проявления, зиждется на определении безопасного поведения, на определении ”виктимологической” нормы.

Провоцирующее поведение хулигана, виктимные перцепции и страхи правопослушного населения, ритуальная виктимность социальной общности -- есть ни что иное, как отклонения от общечеловеческой системы ценностей, признающей безопасность и свободное развитие личности основным условием формирования нормального общества.

Выше мы характеризовали виктимность как отклонение от норм безопасного поведения, реализующееся в совокупности социальных, психических и моральных проявлений. Упор на поведенческую характеристику виктимности уже встречался в отечественной криминологии. Так, Г.В. Антонов-Романовский и А.А. Лютов еще в начале 80-х годов предприняли попытку определить виктимность поведения через описание социальной ситуации, в которой лицо своими действиями подвергает себя опасности стать жертвой преступления. Подводя итоги сказанному, отметим, что одно лишь поведение в процессе совершения преступления не может служить классификационным критерием определения видов и характеристик виктимности. Личность человека -- сложное образование, не сводимое исключительно к единовременным проявлениям социальной активности. В основе подобных классификаций должна лежать деятельность личности, ее социальные роли, психический и энергетический потенциал.

1.2 Криминальная виктимология, ее предмет, задачи и основные понятия

Для повышения эффективности борьбы с преступностью, в частности предупреждения преступлений, наряду с изучением личности преступника, причин и условий, способствующих совершению преступлений, необходимо также и детальное исследование личности потерпевшего (жертвы преступления), и всех тех обстоятельств, в силу которых эта личность стала таковой. В настоящее время вполне обоснованно признается, что изучение преступности без виктимологического анализа является неполным и неточным. Без исследования личности потерпевшего профилактика не может выйти за рамки существующих традиционных подходов. В связи с этим, рассматривая уровни, формы и виды профилактики, выделяют ее виктимологическое направление, обусловленное идеей, что возможность совершения преступления зависит от многих факторов, которые могут быть установлены, а затем и нейтрализованы. Одним из таких факторов является жертва преступления и ее поведение.

Можно выделить некоторые страны, где виктимология развивается наиболее интенсивно (США, Германия, Канада, Швейцария, Япония, Италия) и где происходит активная разработка не только теоретических проблем виктимологии, но и практических аспектов виктимологического направления профилактики правонарушений. Так, научные центры в некоторых университетах США проводят исследования различных показателей виктимизации населения и организуют специальные виктимологические клиники. В учебных заведениях полиции Германии преподается специальный курс по основам виктимологии, читаются лекции и ведутся семинары по применению положений этого курса в полицейской практике. Определенное развитие виктимология получила и в Японии, где виктимологическими исследованиями занимаются комплексный юридический НИИ и НИИ полиции, имеющие специальные лаборатории психологии, воспитательной работы, которые изучают личность и поведение потерпевших, ущерб, понесенный ими, формы взаимоотношения жертвы с правонарушителями. Периодически проводятся международные семинары, симпозиумы, конгрессы. Совершенствуется законодательство об уголовно-правовой защите и материальной помощи жертвам преступлений.

Исследования, проведенные как зарубежными, так и отечественными учеными в рамках виктимологического направления криминологии, убедительно показали, что без учета роли жертвы в ситуации правонарушения невозможно в полной мере понять причины и условия, способствовавшие его совершению. Преступник, жертва и ситуация столь тесно связаны между собой, что образуют единую систему, которая может существовать только при наличии всех названных компонентов. Таким образом, произошла существенная трансформация взглядов на анализ причин преступлений, было четко показано, что совершение преступления -- это динамичный процесс, в котором может происходить весьма интенсивное взаимодействие преступника и его жертвы, причем роль жертвы в ходе «криминальной драмы» может быть весьма существенной.

Самостоятельность криминальной виктимологии обусловлена ее предметом, включающим: личностные характеристики потерпевших от преступных посягательств; их поведенческие характеристики до, во время и после совершения преступления; виктимность как объективное биофизиологическое и социально-психологическое свойство потерпевших; виктимизацию как процесс превращения лица в жертву преступления; виктимогенные факторы, способствующие становлению жертвы преступления с учетом характеристик ее личности и поведения; отношения и связи между жертвой и преступником; виктимологическую профилактику; прогнозирование виктимности и виктимизации.

Самостоятельность криминальной виктимологии обусловлена не только ее предметом, но и специфичными задачами, функциями. Ее основной задачей является изучение личности и поведения жертвы, исследование виктимности, виктимизации и виктимогенных факторов, позволяющее по-новому взглянуть на преступность, ее причины, профилактику преступлений. В результате появляется возможность качественнее и эффективнее раскрывать и расследовать преступления, а также устанавливать их полную картину, объективно оценивать вину преступника с учетом роли личности и поведения жертвы преступления.

Второй немаловажной задачей криминальной виктимологии является просвещение (правовое воспитание) граждан. Как показывают исследования, многие потерпевшие имеют низкий уровень правовых знаний. Большинство из них не знают правовых норм, защищающих их жизнь, здоровье, собственность, а те немногие, кто «хоть что-то слышал», не знают, как и когда их применять на практике. В свою очередь, нельзя не отметить относительно высокий уровень правовых знаний у преступников. В связи с этим необходимы правовое воспитание, правовая пропаганда знаний о том, как не стать жертвой преступления, особенно в тех условиях, когда государство не в состоянии обезопасить всех граждан от преступных посягательств.

Наконец, одной из задач криминальной виктимологии следует считать теоретико-познавательную. К сожалению, приходится констатировать, что, хотя собрана обширная эмпирическая база, проведены и проводятся исследования как в рамках собственно криминальной виктимологии, так и на «стыке» наук (уголовного права, уголовного процесса, криминалистики, судебной психологии и медицины, гражданского права, уголовно-исполнительного права и, конечно, криминологии), их результаты становятся известными лишь узкому кругу специалистов.

Рассмотрение тех аспектов личности и поведения потерпевшего, которые играют существенную роль в генезисе преступления и имеют криминологическую значимость, предполагает анализ основных понятий криминальной виктимологии: «жертва преступления», «виктимность» и «виктимизация».

Большую практическую помощь в познании личности жертв преступлений оказывает разработанная в криминальной виктимологии классификация потерпевших в зависимости от характера преступлений, причинивших вред. В основу этой классификации, как правило, положены составы преступлений, объединенные общим объектом (например, потерпевшие от преступлений против собственности). Вместе с тем проводились исследования потерпевших от конкретных видов преступлений -- карманных краж, грабежей и разбойных нападений, мошенничества, изнасилований, убийств. Важное значение имеет также классификация потерпевших в зависимости от особенностей их личности (психофизических, нравственно-психологических, социально-ролевых). С учетом психофизических особенностей выделяются несовершеннолетние, женщины, лица пожилого возраста; нравственно-психологические особенности позволяют выделить жертв с отрицательной либо положительной нравственной направленностью; социально-ролевые признаки лежат в основе отнесения к жертвам лиц определенной специальности и рода занятий, а также потерпевших от ранее совершенных преступлений, свидетелей этих преступлений.

При любой классификации потерпевших необходимо руководствоваться нравственно-психическими критериями. Агрессивность, жадность, склонность к алкоголизму и другие отрицательные, а иногда и положительные (например, доверчивость) характеристики личности в некоторой степени обусловливают линию поведения потерпевшего, которая в ряде случаев способствует созданию виктимогенной обстановки. Такие же черты, как моральная устойчивость, предупредительность, трезвость ума, хорошая физическая подготовка, во многих случаях способствуют пресечению совершаемого преступления.

Существуют и другие основания для классификации потерпевших. В частности, по характеру поведения различают агрессивного, активного, инициативного, пассивного, некритичного и случайного потерпевшего. Изучение поведения жертв преступлений в виктимологическом плане может способствовать разработке научно-обоснованных тактических, психологических, а порой и технических мер повышения их безопасности.

Особое значение для характеристики жертвы преступлений имеет такое специфичное понятие криминальной виктимологии, как «виктимность».

Сочетание объективных и субъективных факторов и их взаимодействие влияют на «способность» того или иного лица стать потерпевшим от преступления. Именно эта повышенная способность человека в силу ряда духовных, физических, социальных качеств при определенных объективных обстоятельствах становиться «мишенью» для преступных посягательств и названа виктимностью.

Ученые и практики отмечают, что риск стать жертвой преступления распределяется среди населения неравномерно. Например, повышенной уязвимостью от насильственных преступлений (убийств, причинений вреда здоровью различной тяжести) обладают женщины, дети, престарелые люди, лица с физическими и умственными недостатками. Потерпевшими от мошеннических действий чаще являются лица жадные и легковерные; жертвами насильственных и корыстных преступлений -- лица, находящиеся в состоянии алкогольного опьянения, и т.д. Определенные категории граждан становятся жертвами преступлений в силу своего служебного или общественного положения, например: инкассаторы, сторожа, кассиры, дружинники, сотрудники милиции, инспектора рыбнадзора и т.д.

Виктимность может быть подразделена на виновную и невиновную. К виновной виктимности обычно относят противоправное или безнравственное поведение лица, а также проявление им неосмотрительности, легкомыслия, неосторожности, в силу чего оно и становится жертвой преступлений. Невиновная виктимность связана, как правило, со служебными и общественными обязанностями (сотрудник милиции, инкассатор, дружинник) или с психофизическими особенностями лица (дети, старики, инвалиды).

Категория виктимности, рассматриваемая в широком смысле, включает в себя четыре различных по содержанию понятия: индивидуальная виктимность, видовая виктимность, групповая виктимность и виктимность массовая.

Индивидуальная виктимность -- это свойство конкретного человека, обусловленное его социальными, психологическими или биофизическими качествами (либо их совокупностью), способствующее в определенной жизненной ситуации формированию условий, при которых возникает возможность причинения ему вреда противоправным актом. Социально-демографический анализ жертв преступления показывает, что индивидуальная виктимность во многих случаях проявляется избирательно. Например, люди, обладающие различными свойствами и качествами, как правило, становятся жертвами разных видов преступлений, а люди со сходными личностными, социальными, демографическими и иными показателями нередко несут ущерб от одинаковых по объекту посягательства преступлений. Это обстоятельство позволяет говорить о наличии видовой и групповой виктимности.

Видовая виктимность выражается в относительной «предрасположенности» отдельных людей становиться в силу ряда обстоятельств жертвами отдельных видов преступлений (например, краж, мошенничества, телесных повреждений). Представляется, что именно видовая виктимность позволяет наиболее полно выделить основные типичные черты потерпевших от того или иного вида преступлений и осуществить типологию жертв. Такая типология помогает разработке профилактических мер защиты лиц, которые в силу своих индивидуальных свойств и качеств с большей вероятностью, чем другие граждане, могут нести ущерб от конкретных видов преступлений.

Групповая виктимность заключается в общей для отдельных категорий лиц повышенной «способности» при определенных условиях становиться жертвами преступлений. Такой виктимностью обладают, например, работники милиции, инкассаторы, охранники, представители некоторых других профессий, которые уже в силу выполняемой ими работы нередко становятся жертвами преступников. Групповой виктимностью обладают также лица, входящие в группу риска, злоупотребляющие спиртными напитками или наркотиками, занимающиеся проституцией и т.д.

Термин «массовая виктимность» указывает на объективно существующую реальность для определенной части людей в силу своих субъективных качеств нести физический, моральный и материальный ущерб от преступлений, на состояние и структуру совокупности пострадавших от преступлений в результате их виктимной предрасположенности.

Состояние виктимности выражается в количественных показателях жертв преступления (в абсолютных числах, коэффициентах, индексах) применительно как к общему числу потерпевших от преступной агрессии, так и к численности населения вообще или его групп. Состояние виктимности может определяться в статике (количество жертв, доля пострадавших, индекс виктимности) либо в динамике, развитии, изменении, т.е. оцениваться применительно к той или иной территории (стране, республике, району, городу, микрорайону, улице и т.д.) в определенные периоды времени (год, месяц, день недели, время суток).

Немаловажным понятием криминальной виктимологии является виктимизация. Этим термином обозначают процесс «превращения» лица в жертву преступления и результат этого процесса, проявляющийся как на единичном, так и на массовом уровне. Иными словами, виктимизация -- это, во-первых, процесс превращения лица в жертву, во-вторых, определенный результат совершенных преступлений, характеризующийся качественными и количественными показателями совокупности членов общества, пострадавших от преступлений, преступности в целом.

Для обеспечения потребностей предупреждения преступлений большое значение имеют уровни виктимизации. Выделяются два таких уровня: первый -- складывается из данных о непосредственных потерпевших от преступления (в основном -- потерпевшие, фигурирующие в уголовном деле или выявленные в ходе социологического исследования); второй -- из данных о членах семей потерпевших, фактически также пострадавших от преступных посягательств.

Данные о виктимизации служат базой для определения ее коэффициента, т.е. отношения всех потерпевших от преступлений лиц (семей) к общему их числу, проживающему на определенной территории.

2. ВИКТИМОЛОГИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ЖИЗНИ И ЗДОРОВЬЯ

2.1 Убийства и причинение тяжкого вреда здоровья: жертвы и ситуации

Убийство, причинение тяжкого вреда здоровью относятся к преступлениям, виктимный характер которых наиболее очевиден. Криминологический анализ этих преступлений позволяет составить представление о том, какая и в каких отношениях существует взаимосвязь между стабильными и динамическими состояниями жертвы, ее психофизическими и социальными качествами, демографическими характеристиками, положением в среде лиц, связанных с ней событием преступления, поведением в предкриминальной ситуации и непосредственно в обстановке совершения преступления.

Сравнение показывает, что женщин -- жертв убийства в 3,5 раза больше, чем женщин-убийц.

Среди жертв 108 преступников, обвиненных в совершении нескольких убийств по сексуальным мотивам, доля лиц мужского пола составила 8,5%, а женщин -- 91,5%.

Удельный вес детей и несовершеннолетних среди жертв мужского пола составляет 8,6%. Среди жертв-женщин картина несколько иная' доля детей и подростков составляет 21,6%, совершеннолетних -- 63%, в том числе 8,7% -- это женщины пожилого возраста. Потерпевшие от убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, истязания в целом значительно моложе преступников, но нельзя сказать, что это правило без исключений. В конкретных преступлениях преступник и жертва могут быть одного возраста. Жертва может быть и старше преступника.

Следует отметить определенное снижение агрессивности после 30 лет: если в возрасте до 30 лет доля преступников больше, чем доля потерпевших соответствующего возраста, то начиная с 31 года, наоборот, доля жертв выше доли преступников этого же возраста.

В большинстве случаев мужчины обладают большими возможностями к сопротивлению, чем женщины, однако поведение мужчин чаще носит агрессивный характер и, следовательно, чаще создает обстановку, чреватую возможностью причинения им вреда в процессе оказания противодействия. Отсюда и большее по сравнению с женщинами количество мужчин-жертв. Относительная уязвимость зависит и от возраста. Если для людей преклонного и детского возраста она определяется в первую очередь физической беспомощностью, то для наиболее активных возрастных категорий -- негативным поведением. Большую часть потерпевших составляют лица 18-40-летнего возраста, причем 50% негативного поведения из 70% (убийство) и 43,7% из 61,8% (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) приходится на их долю, преступлениях, совершенных в состоянии аффекта, потерпевшие также в основном мужчины: их 88,4%, женщин -- 11,6%. Причем около 76% потерпевших-женщин и около 56% потерпевших-мужчин характеризовались отрицательно.

Известно, что преступники-убийцы и причинители тяжкого вреда здоровью не отличаются высоким образовательным уровнем. Это положение характерно и для их жертв: 64% потерпевших от убийства и 80,5% потерпевших от причинения тяжкого вреда здоровью не окончили средней школы.

Из взятых в совокупности не имеют среднего образования 68,1% потерпевших и 64,9% преступников.

Необразованность, малограмотность, интеллектуальная неразвитость, нередко связанная с этим примитивность мотивации проявляются как криминогенные и виктимогенные факторы с совершенной очевидностью.

Люди малограмотные, с низким уровнем культуры чаще совершают преступления насильственного характера, а значит, и чаще вызывают ответную реакцию, приводящую к причинению им вреда.

Низкий образовательный и культурный уровень нередко приводит и к полнейшему неумению оценить обстановку и возможные последствия поведения, нежеланию обратиться к компетентным органам, осуществляющим защиту интересов личности.

Кроме того, многие убийства, причинение тяжкого вреда здоровью и истязания совершаются на бытовой почве, лицами одного круга супруги, близкие родственники), часто имеющими примерно одинаковый образовательный и культурный уровень.

Криминологическая оценка ситуаций, обусловивших совершение рассматриваемых преступлений, невозможна без выяснения характера отношений, связывавших преступника и его жертву. Знание этих обстоятельств позволяет выяснить степень стабильности контакта между ними, а также раскрыть, в определенной мере, содержание конфликтов, явившихся причиной преступления.

Среди незнакомых жертв преобладают убитые вне жилых помещений: убиты в ситуациях внезапно возникших ссор и драк в местах продажи и распития спиртных напитков (на улицах, в скверах, во дворах домов, иногда в местах общественного питания, на вокзалах). Наиболее распространенными мотивами убийств незнакомых лиц являлись месть, а также хулиганские мотивы и, в ряде случаев, стремление удовлетворить сексуальные потребности. Нередко отсутствовали явно выраженные мотивы.

Девять с половиной процентов стали жертвами корыстного убийства, в том числе примерно каждый второй был убит у себя дома в целях хищения имущества. При этом 9 из 418 потерпевших были убиты с целью завладения автомобилями либо иным имуществом предприятий, организаций, а 3 -- в связи с приватизацией квартир.

Показательно, что около 65% потерпевших от корыстных убийств были знакомы с преступником. Судя по результатам исследований, в этих случаях наибольшему риску стать жертвой подвержены те, кто, располагая значительными суммами денег и ценными вещами, открывает доступ в свой дом случайным людям. К указанной группе риска относятся торговцы алкоголем, проститутки, а также предоставляющие свою квартиру малознакомым или незнакомым лицам для временного проживания и распития спиртных напитков (проще говоря, содержатели притонов)

Новым феноменом в российской преступности выступают заказные убийства, большинство из которых пока не раскрывается. Поэтому виктимологическое изучение убийств и других преступлений требует обращения не только к рассмотренным в судах уголовным делам, но и к приостановленным уголовным делам, а в ряде случаев и к прекращенным.

Процентные соотношения, характеризующие показатели совершенных убийств и причинения тяжкого вреда здоровью, конечно, несколько различаются, но, в принципе, они аналогичны. Например, некоторое уменьшение количества потерпевших от преступлений в собственном жилище компенсируется увеличением количества потерпевших в жилище третьих лиц. Это понятно: стабильный контакт, состояние опьянения может равно реализоваться криминальным образом как в «гостевом», так и в «домашнем» варианте.

Из приведенных данных следует, что имеется очевидная зависимость между образовательным уровнем потерпевших, состоянием опьянения и характером поведения. Зависимость в данном случае обратная: чем ниже образовательный уровень, тем выше процент негативного поведения в этой категории. Не меняют общей картины и некоторые незначительные отклонения, так как тенденция здесь налицо. Показательно, на мой взгляд, и то, что по всем категориям потерпевших, кроме имеющих высшее и неполное высшее образование, негативное поведение характерно для большинства.

Внешне менее четко прослеживается соотношение состояния опьянения и негативного поведения, но эта «неувязка» вполне объяснима и не должна влиять на принципиальную оценку рассматриваемой зависимости. Так, в частности, сравнительно невысокий процент потерпевших, находящихся в состоянии опьянения, по категории имеющих среднее образование, объясняется тем, что в этой категории много женщин (пострадавших от мужей жен). Надо учитывать и то, что состояние опьянения не всегда «впрямую» соотносится с негативным поведением: в той же категории со средним образованием, несмотря на сравнительно небольшой процент потерпевших, находившихся в состоянии опьянения, потерпевших с негативным поведением значительно больше. Это опять-таки характерно для женщин, реже употребляющих спиртные напитки, но нередко демонстрирующих поведение, чреватое возможностью криминальной развязки.

Обращает на себя внимание и структура негативного поведения. Она неодинакова у различных категорий потерпевших.

Так, у имеющих среднее образование (здесь много женщин) невелик процент нападений, но зато значительно число потерпевших, поведение которых связано с оскорблениями, издевательствами, иными ненадлежащими действиями. Для категории имеющих высшее и неполное высшее образование сравнительно мало характерны нападения, оскорбления, издевательства (хотя они и встречаются). В то же время жертвы с начальным образованием вообще без образования отличаются заметной агрессивностью: более 20% из них нападали на лиц, причинивших им в дальнейшем вред. Видимо, это объясняется тем, что образовательный уровень (и связанный с ним уровень культуры) в какой-то мере определяет наиболее характерные формы не только положительного, но и негативного поведения.

Необходимо, однако, отметить, что образовательный и культурный уровень нередко совершенно не сказываются на поведении того или иного лица, находящегося в состоянии опьянения. С другой стороны, даже при нападениях, не говоря уже о других формах негативного поведения, у лиц с более высоким образовательным и культурным уровнем преобладают мотивы личного порядка, тогда как у имеющих неполное среднее образование (и ниже) -- хулиганские побуждения.

Личные качества каждого человека проявляются в его поведении, характерном для него отношении к явлениям действительности. Поведение потерпевшего в ситуации, предшествовавшей преступлению, и непосредственно в ситуации преступления может быть положительным, негативным и нейтральным. Это разделение не отражает в полной мере объективной значимости поведения в механизме преступления, а скорее указывает на правовую и моральную оценку действий потерпевшего. Однако оценка поведения, как положительного, так и негативного, не исключает учета его значения в плане противодействия или способствования преступнику с позиций включения в причинные связи в качестве обстоятельства, влияющего на возникновение и динамику ситуации преступления. Поэтому мы рассматриваем не просто положительное и негативное поведение, но толчковое (одна из причин преступления), создающее обстановку, способствующую совершению преступления (одно из способствующих условий), и нейтральное. Среди ситуаций, в которых поведение жертвы сыграло решающую роль в развитии преступления, первое место по криминологической значимости занимают такие, где потерпевший нападает на причинителя вреда. Жертвы в подобных ситуациях составляют 16,7% от общего их количества. Нападения, как показывает практика, существенно различаются и по месту их совершения, и по мотивам, и по времени развития ситуации.

Значительная часть нападений совершается на улице на неизвестного нападавшему человека, причем, как правило, эти нападения в основном совершаются из хулиганских побуждений. События в ситуациях такого порядка развиваются очень быстро и заканчиваются ответной реакцией объекта нападения, реализующейся в убийстве.

Выделен процент от общего количества потерпевших от умышленных убийств и тяжких телесных повреждений. В скобках даны процентные значения аналогичных позиций по убийству и тяжким телесным повреждениям порознь.

Виктимологическому исследованию умышленного убийства посвящена работа польского автора Брунона Холыста «Роль потерпевшего в убийстве», в которой детально анализируются варианты провокационного поведения жертвы. дающего или причинении ему тяжкого вреда. У таких ситуаций нет предыстории, они, если так можно сказать, экспромтны. Иногда в таких ситуациях оказываются нападавшими и в результате потерпевшими лица, в принципе характеризующиеся положительно, но здесь свои коррективы вносит состояние опьянения, в котором находилось подавляющее большинство нападавших. Нередко возникают и совершенно примитивные ситуации, когда у потерпевшего не было никакого повода для нападения на причинителя вреда и он действует идеально «по-хулигански».

Нападение потерпевшего на причинителя вреда может быть и в несколько ином варианте. События происходят не на улице, внешне есть даже какое-то подобие повода, усугубленное, как правило, состоянием опьянения.

Ситуации могут быть и такими, в которых нападение следует из-за
взаимной несдержанности и жертвы и преступника.

Как правило, потерпевшие не предполагают, чем для них может закончиться их поведение. Однако встречаются ситуации, когда нападающий имеет полную возможность оценить последствия этого шага, но это его не останавливает. Такое положение складывается, если нападающий -- носитель ярко выраженной насильственной установки личности. Агрессивность делает его не только более опасным, но и более уязвимым.

Волин, ранее дважды судимый за хулиганство, вооруженый ножом, напал на охранника магазина, хотя тот предупредил, что применит оружие. Защищаясь, охранник выстрелил на поражение. Волин не был пьян и мог объективно оценить опасность, но, как позже выяснилось, его целью был не магазин: «душа требовала убить, кого -- безразлично». (Потерпевшие в таких ситуациях составляют 5,3%.) истолкновения, в которых причинитель вреда, в отличие от жертвы, характеризуется положительно. В большинстве случаев действия в таких ситуациях квалифицируются как совершенные в состоянии аффекта.

Анкель длительное время всячески унижал и оскорблял соседа по квартире Игонина. В один из дней Анкель в очередной раз оскорбил и несколько раз ударил Игонина, который в этот момент на кухне готовил пищу. Тогда Игонин молотком, которым отбивал мясо, ударил Анкеля по голове, совершив покушение на убийство. (Его действия квалифицированы как совершенные в состоянии аффекта.)

С., имевшая четырех детей, в течение одиннадцати лет терпела издевательства и побои мужа. В один из вечеров муж пришел домой пьяным и ударил ее сковородой по голове. С. спряталась в ванной, а когда спустя некоторое время вышла на кухню, увидела возбужденного мужа, который, как ей показалось, готовился вновь избить ее. С. схватила столовый нож и убила мужа, хотя в этот момент он никакой агрессии не проявлял.

Действия потерпевшего могут быть и не чисто оборонительными, а скорее представлять акт мести, правда, не лишенный и «упреждающего» содержания.

Так, Мухина задушила пьяного мужа, который длительное время издевался над ней, избивал. В день убийства он пришел домой пьяным, нецензурно обругал ее, после чего уснул. Мухина, припомнив все, что вытерпела от мужа, не без оснований полагая, что в будущем ей ждать хррошего не приходится, убила спящего.

Значительная часть ситуаций, в которых жертва нападала на причинителя вреда, связана с совместным употреблением спиртных напитков. Схема таких ситуаций, как правило, проста, хотя роль потерпевшего может быть различной. В одних случаях он только участник употребления спиртных напитков, затем напавший на причинителя вреда. В других -- еще и организатор, не только напавший на лицо, причинившее ему вред ответной реакцией, но и способствовавший приведению его в состояние, при котором наиболее вероятна самая опасная насильственная реакция. Поводы к конфликтам в таких ситуациях или вообще отсутствуют, или очень легковесны.

Среди ситуаций, связанных с нападением, мы находим и мало чем отличающиеся от уличных нападений попытки проникнуть в запретные объекты в совокупности с агрессивными действиями в отношении препятствующих лиц. Редко, но имеют место ситуации, в которых убийство, причинение тяжкого вреда здоровью следует в ответ на сопротивление человека, совершившего преступление и насильственными действиями пытающегося избежать задержания.

Крылов совершил убийство жены после того, как длительное время безуспешно пытался с ней развестись. Без ее согласия суд неоднократно ему в этом отказывал, хотя у Крылова уже была новая семья.

Криминологическая схема этого убийства очевидна: поведение потерпевшей, создавшей возможность криминального взрыва, явилось толчком к преступлению, несет основную криминологическую нагрузку. Конечно, здесь «сработали» и психологические минусы преступника, позволившие сложившейся обстановке сформировать у него решимость пойти на преступление.

Толчком к совершению преступления нередко служит поведение, заключающееся в систематических беспричинных оскорблениях потерпевшим причинителя вреда. Обычно это лица, не только хорошо знающие друг друга, но и состоящие в стабильном контакте.

Среди ситуаций, связанных с совершением убийства, причинением тяжкого вреда здоровью, значительное место занимают такие, в которых толчком к совершению преступлений послужило негативное

поведение жертвы в самых различных вариантах: супружеские измены, легкомысленное отношение, цинизм в интимных отношениях, бравада вызываемой ревностью, вторжение в чужую семью, аморальное поведение, оказывающее воздействие на самые низменные инстинкты будущего причинителя вреда.

Исходным моментом ситуации могут быть действия потерпевшего: -ничем не вызванная грубость или оскорбительные высказывания в адрес незнакомых, обратившихся с какими-либо вопросами или просьбами.

Толчковое поведение жертвы может суммироваться с аналогичным поведением других лиц. Если агрессивные действия (оскорбления, придирки) исходят от группы, то ответная реакция причинителя вреда в известной мере случайна с точки зрения выбранного объекта: потерпевшим может оказаться лицо из числа наименее активных участников группы.

Совершение убийства, причинение тяжкого вреда здоровью могут стать следствием длительных угроз (в отличие от оскорблений) при-чинителю вреда со стороны потерпевшего. Складывается ситуация, когда в определенный момент причинитель, помня о постоянных угрозах, по его мнению, в оборонительных целях, совершает преступление, хотя непосредственно для него опасности и не было. В этом случае взаимодействие преступника и его жертвы в основе своей «упреждающее», как и при нападениях, с той лишь разницей, что убедительности угроз оказалось достаточно для толчка к совершению убийства или причинению тяжкого вреда здоровью.

Поведение потерпевшего, способствующее совершению убийства, причинению тяжкого вреда здоровью может заключаться в следующем: находясь в нетрезвом состоянии, он с незнакомыми ему преступниками направляется в безлюдное место, что позволяет преступникам совершить преступление без каких-либо помех. Состояние опьянения приводит к тому, что потерпевший теряет необходимую предусмотрительность, утрачивает чувство опасности, становится, по существу, беспомощным. Поведение потерпевшего в подобных ситуациях отличается в отдельных случаях еще и повышенной активностью, направленной на продолжение контакта с будущим причинителем вреда.

Сепп, человек уже пожилой, находясь в состоянии опьянения, по предложению 18-летней К. направился с нею в парадную дома, где и был убит с разбойной целью ее напарником Б.

Практически сходная ситуация, только с меньшей активностью потерпевшего, складывается тогда, когда человек в состоянии опьянения находится в месте, удобном для нападения на него (безлюдная улица, парк, парадная и т. п.).

Поведение потерпевшего, создавшее условия, способствовавшие совершению убийства, причинению тяжкого вреда здоровью, может заключаться в организации употребления спиртных напитков им самим и преступником, но без каких-либо дополнений толчкового характера. Потерпевший нередко не учитывает агрессивных наклонностей лица, которое его усилиями приводится в состояние полной потери контроля над своими действиями.

Трофимов пригласил к себе домой некоего Левина. Совместное употребление спиртного закончилось для Трофимова тяжелым ранением. И это несмотря на то, что Трофимову было известно -- Левин судим семь раз, в том числе два раза за убийство!

В подобных ситуациях имеют место дополнительные моменты, связанные с негативными чертами личности потерпевшего. Жертвами проявления негативных черт своей личности становятся люди, систематически употребляющие спиртное, наркотические вещества, вступающие в интимные контакты со случайными людьми.

Создать условия, способствующие совершению преступления, может поведение жертвы, которое само по себе не противоправно, но ошибочно воспринимается таковым другими лицами.

2.3 Половые сексуальные преступления: жертвы и ситуации

Преступления против половой свободы и половой неприкосновенности или, иначе, половые преступления, затрагивают интимную сферу жизни человека.

Эту сферу, по меткому определению известного ученого А.Г. Харчева, «охраняют не только стены дома, квартиры, но и такие эффективные психологические силы, как чувство скромности, стыдливости, личного и семейного достоинства». В криминологическом плане понятие половых преступлений охватывает преступления, посягающие на половую свободу и половую неприкосновенность личности, а также на нормальное половое развитие и воспитание детей. К числу этих преступлений относятся:

1) изнасилование (ст. 131 УК);

2) насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК);