Принудительные меры медицинского характера

На наш взгляд, у понятия «психическое расстройство», как, впрочем, и у понятия «вменяемость» не может быть «степеней», «градаций» и пр. Лицо либо страдает психическим расстройством, либо нет; либо оно способно к осознанно волевому поведению, либо нет; либо оно может быть признано судом вменяемым, либо может быть признано судом невменяемым.

В параграфе 4 гл.IX Курса уголовного права, посвященном особенностям уголовной ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, указывается, что «еще на ранних этапах развития общей и судебной психиатрии было замечено, что нет резкой границы между душевной болезнью и полным психическим здоровьем». Курс уголовного права. Общая часть. Т.1. С.284. В другом труде говорится: «Между полноценным психическим здоровьем и состоянием невменяемости отсутствует резкая грань». Уголовное право. Общая часть / Отв. ред. И.Я.Козаченко и 3.А.Незнамова. С.175.

Краткий, но, на наш взгляд, точный перечень психических расстройств, не исключающих вменяемости, приведен в одном из Комментариев к Уголовному кодексу Российской Федерации: «Среди подобных дефектов психики можно назвать психопатии различной степени, слабоумие в степени дебильности, хронический алкоголизм». Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Ю.И.Скуратова и В.М.Лебедева. С.32.

Многие авторы предпринимали попытки дать полный перечень психических расстройств, не исключающих вменяемости. В этот перечень попали классические хронические психические расстройства (шизофрения. эпилепсия, маниакально-депрессивный психоз и др.). К числу психических расстройств, не исключающих вменяемости, авторы также относят «нередко выраженные шизофренические дефекты, алкоголизм, психопатии, остаточные явления черепно-мозговых травм, органические заболевания центральной нервной системы, олигофрению в легкой степени дебильности, наркоманию и т.п.». Уголовное право. Общая часть / Отв. ред. И.Я.Козаченко и 3.А.Незнамова. С.175. На наш взгляд, подобное перечисление является всегда неполным, а зачастую, и неточным. Правильным, представляется перечень, данный в ст.21 УК Российской Федерации: хроническое психическое расстройство (в том числе и нерезко выраженные шизофренические дефекты, алкоголизм, остаточные явления черепно-мозговых травм, органические заболевания центральной нервной системы, наркомания и многие другие), временное психическое расстройство, слабоумие (в том числе олигофрения в легкой степени дебильности и другие формы слабоумия) и иные болезненные состояния психики (прежде всего расстройство личности - психопатия).

Расстройство личности порождает дефекты эмоционально-волевой сферы, оказывает влияние на интеллектуальные процессы, определяет уменьшенную сиюминутную способность прогнозировать последствия своих действий и осознанно руководить ими, т.е. играет существенную роль в механизме преступного поведения. При этом человек полностью не лишен возможности саморегуляции (сознательности и произвольности), значимой для права поведения; его способность осознавать свои действия или руководить ими не утрачена совсем, но по сравнению с психической нормой реально уменьшена.

На наш взгляд, следует согласиться с мнением Б.Томсона о том что преступники «редко бывают здоровыми», Лунц Д.Р. Проблема невменяемости в теории и практике судебной психиатрии. М.. 1966. С.185. а также с мнением Ю.М.Антоняна и В.В.Гульдана, что существует общее правило - преступления субъектов с психическими расстройствами занимают ведущее место в преступности, а преступления лиц без психической патологии - исключения, подтверждающие общее правило. Антонян Ю.М., Гульдан В.В. Криминальная патопсихология. М., 1991. С.241. Очевидно, что при прочих равных условиях криминальный срыв лица с расстройствами личности встречается чаще.

На наш взгляд, можно выделить следующие типы лиц с расстройствами личности: возбудимые, паранойяльные, эпилептоидные и шизоидные, истерические.

Наиболее часто встречаются расстройства личности возбудимого типа. С детства они отличаются склонностью к деяниям, граничащим с хулиганством. Плохо переносят дисциплину, в том числе учебную, воинскую, и строго регламентированный режим. Основными чертами характера являются повышенная взрывчатость, раздражительность в сочетании с агрессией, злобностью. Эти люди действуют, не последствий своих поступков. Им недостает холодной оценки ситуации. Такие лица не считаются с интересами и правами других.

Проявление расстройства личности паранойяльного типа - особая склонность к так называемым «сверхценным образованиям» (ревности, подозрительности), сочетающимся с негибкостью в отношениях с людьми. Такие люди чрезвычайно чувствительны к пренебрежению их мнением, крайне обидчивы и злопамятны. Они никогда ничего никому не прощают, не способны поддерживать ровные отношения в семье и коллективе.

Эпилептоидное расстройство личности выражается в периодах угрюмо-злобного, злобно-тоскливого настроения с накипающим раздражением и поиском объекта, на котором можно сорвать зло. Такие люди жестоки злопамятны и мстительны; получая власть над другими, перестают считаться с теми, кто попал к ним в зависимость. Эти лица склонны к совершению насильственных преступлений.

Люди с шизоидным расстройством личности склонны к длительному внутреннему анализу своих переживаний, замкнутости, испытывают затруднения в контактах с окружающими. Они с трудом устанавливают неформальные межличностные отношения, что нередко тяжело переживают. Шизоидное расстройство личности часто обнаруживается у лиц, совершивших преступления против половой свободы и половой неприкосновенности, а также внешне не мотивированные убийства с особой жестокостью.

Особенная черта лиц с истерическим расстройством личности - эгоцентризм. Желание всегда быть в центре внимания приводит :этих людей к тому, что они готовы пойти на любые действия для достижения своей цели Лица с истерическим расстройством личности склонны к совершению правонарушений, направленных против чести и достоинства личности.

Субъекты, имеющие расстройство личности неустойчивого типа, рано проявляют повышенную тягу к праздности. Охотно подчиняются и подражают тем, чье поведение сулит легкую смену впечатлений. Они слабовольны и слабохарактерны. Такие субъекты с легкостью обманывают, легко раскаиваются в своих проступках, однако вскоре забывают свое раскаивание и повторяют прежние действия. Люди с расстройством личности неустойчивого типа склонны к корыстным и насильственным деяниям.

Назначение принудительных мер медицинского характера лицам, страдающим психическими расстройствами, подлежащим уголовной ответственности, построено на общих основаниях вменения и определения виновности. В сущности оно может рассматриваться как дополнение к общему учению о субъекте преступления и может с полным правом стать продолжением анализа преступления.

Статья 22 УК Российской Федерации «Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости» гласит:

1. Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.

2. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости., учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

Подчеркнем, что в названии ст.22 Уголовного кодекса Российской Федерации используется понятие «психическое расстройство, не исключающее вменяемости». В названии ст.22 УК РФ отсутствует понятие «ограниченная вменяемость», что по нашему мнению, справедливо, так как «граней» и «степеней» у вменяемости нет, вменяемость - это способность к осознанно волевому поведению в полной или неполной мере.

Таким образом, наличие влияния психического расстройства, не исключающего вменяемости, на выбор поведения в момент совершения преступления определяет меру ответственности. Учет индивидуальных особенностей психического состояния лиц, совершивших преступление, - реализация основополагающих принципов гуманизма и справедливости, заложенных в отечественном законодательстве.

Заключение

Таковы особенности принудительных мер медицинского характера. Резюмируя изложенный материал, можно отметить следующее: Принудительное лечение - это особый вид государственного принуждения, особая мера социальной защиты общества от действий лиц, страдающих психическими расстройствами.

На наш взгляд, верно то, что каким бы тяжелым психическое расстройство ни было, оно может быть основанием для освобождения от наказания (но не от уголовной ответственности) на время, пока у лица не восстановится способность к осознанно волевому поведению. Существуют некоторые различия для отдельных категорий лиц, у которых после свершения преступления наступило временное или хроническое психическое расстройство.

Цель принудительных мер медицинского характера определяет две задачи принудительного лечения, которые будут указаны ниже.

Цель принудительных мер медицинского характера не совпадает с целью классических медицинских мер, медицинской помощи осужденным (как, впрочем, и законопослушному населению). Классическая медицинская помощь осужденным направлена на профилактику заболеваний, их лечение или облегчение страданий заболевшего осужденного. Задачи классической медицины входят в задачи принудительных мер медицинского характера как некая составляющая, отражающая лишь один аспект применения принудительных мер медицинского характера, связанный с гуманным желанием оказать медицинскую помощь члену общества, пусть даже в принудительном порядке. Но не менее, а может быть, более важен второй аспект их применения - предупреждение совершения новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части уголовного закона. Оба аспекта диалектически взаимосвязаны, а главное, достаточно часто предусматривают применение комплексного, обоснованного лечения.

По данной работе были поставлены следующие задачи:

1) Определение правовой природы и содержания принудительных мер медицинского и характера.

2) Изучение основных закономерностей возникновения и развития, сущности, назначения и функционирования в отечественном законодательстве категории «вменяемость» и вторичной по отношению к ней категории «невменяемость».

3) Характеристика лиц, страдающих психическим расстройством, не исключающим вменяемости, и основания для назначения им принудительных мер медицинского характера.

1. Разработка теоретической модели Общей части Уголовного кодекса способствовала дальнейшему развитию института принудительных мер медицинского характера. Весьма важным, на наш взгляд, было то обстоятельство, что авторы модельного закона разделили принудительные меры медицинского характера и принудительные меры воспитательного характера, поскольку эти меры отличаются по своей юридической природе основаниям, целям применения. В модельном законе были более четко сформулированы основания применения принудительных мер медицинского характера, к которым относились: факт совершения лицом общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом; наличие у этого лица психического расстройства; необходимость лечения такого лица вследствие его психического расстройства, представляющего опасность причинения им вреда себе или окружающим.

2. Наличие влияния психического расстройства, не исключающего вменяемости, на выбор поведения в момент совершения преступления определяет меру ответственности. Учет индивидуальных особенностей психического состояния лиц, совершивших преступление, - реализация основополагающих принципов гуманизма и справедливости, заложенных в отечественном законодательстве.

3. Необходимо подчеркнуть, что при выборе вида принудительной меры медицинского характера, помимо потенциальной опасности пациента, следует учитывать также и его актуальное психическое состояние, часто выражающееся в таком показателе, как поведение. Если поведение пациента препятствует исполнению принудительных мер, следует прибегать к изменению принудительной меры медицинского характера.

«Следует признать, что «излечение», выздоровление лиц, страдающих хроническим психическим расстройством (коих абсолютное большинство среди направленных на принудительное лечение), в подавляющем случае недостижимо. Например, если у 23-летнего человека, осужденного к одиннадцати годам лишения свободы, на фоне индивидуализированной, комплексной терапии прекратились и течение пяти лет отсутствовали эпилептические припадки, то диагноз эпилепсии ему, вероятно, будет снят, но это не значит, что врачи в ходе амбулаторного наблюдения и лечения добились излечения. Приступы могут возобновиться через весьма продолжительный срок, например, в преклонном возрасте. У лица, страдающего шизофренией, совершившего общественно опасное деяние, обострение заболевания может вполне произойти через три, пять, семь, десять, двадцать пять лет после завершения применения принудительных мер медицинского характера.

Временные психические расстройства, в свою очередь, часто проходят самопроизвольно, то есть «излечение» возникает без лечения.

Задача применения принудительных мер медицинского характера - излечение - наполнена некоторым правовым романтизмом, что обусловливает следующее положение об «улучшении их психического состояния» как своеобразную задачу - минимум при проведении принудительных мер медицинского характера.

В этой размытой и неопределенной формулировке и кроется архиважная проблема, которая решается уже не одно десятилетие и не решена до сих пор. Каким должно быть «улучшение психического состояния», на основании каких правовых критериев суд может считать, что оно достигнуто (пока это делается лишь на основании мнения комиссии врачей психиатров, превращая судью в глашатая решения комиссии)? Не является ли оно преждевременным или наоборот, запоздалым? Не выпускаем ли мы на свободу убийцу-маньяка, ставшего более осторожным? Не лишали ли мы напрасно свободы человека, уже давно излеченного от временного психического расстройства, обреченного провести часть своей жизни в психиатрической палате? Не случайно многие авторы обходят молчанием эту серьезную проблему. Однако замалчивание проблемы не способствует ее решению.

Предупреждение совершения новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части уголовного закона, состоит из двух задач, решаемых часто последовательно.

Во-первых, это превенция возможности совершения таких деяний в настоящее время. Решение этой задачи связано:

а) с выбором принудительных мер, которые различаются между собой прежде всего строгостью режима содержания;

б) со сроком ее применения, который может продлеваться, если лицо продолжает представлять опасность как для себя, так и для общества. К сожалению, срок этот может зависеть не только от клинической картины психического расстройства, но и от наличия противопоказаний для проведения определенных видов лечения, неразработанность методов патогенетически обоснованного лечения определяет его значительное увеличение, а подчас неопределенность.

Во-вторых, предупреждение новых деяний предусматривает такое улучшение психического состояния, которое значительно снижает, а в идеале исключает вероятность совершения новых деяний после отмены принудительных мер медицинского характера. Из этого следует, что вполне приемлемым можно считать положение при котором лицо, направленное па принудительное лечение в психиатрический стационар, в течение неопределенного, подчас довольно длительного времени находится только под наблюдением медицинского персонала, не получая, по существу, никакой психофармакотерапии. Судьба этих лиц в такой ситуации весьма трагична, но общество исходит из интересов большинства, а не отдельных его представителей, отмеченных печатью совершенного общественно опасного деяния.

В целом можно сказать, что система принудительных мер медицинского характера, предусмотренная УК российской Федерации, позволяет не только выбрать оптимальную принудительную меру медицинского характера, которая наиболее адекватна состоянию больного при ее назначении, но в процессе применения принудительного лечения изменять ее вид, добиваясь максимального соответствия принудительной меры медицинского характера имеющемуся у лица психическому расстройству. При изменении вида принудительного лечения на более строгий, исходят из принципа необходимости и достаточности, избегая назначения избыточно строгой меры что соответствует принципу гуманизма.

Список источников

принудительная мера медицинская вменяемость

Конституция Российской Федерации(принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года) // РГ. 1993., №237.

Закон Российской Федерации «О ратификации Конвенции о передаче лиц страдающих психическими расстройствами для проведения принудительного лечения». №142-ФЗ от 6.12.2000 года. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. №5. Ст.54.

О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании: закон Российской Федерации от 2 июля 1992г. (в редакции от 10 января 2003г.) // Ведомости Съезда н/д и ВС РФ. 1992. № 33. Ст.1913.

ФЗ «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации».№161-ФЗ. // РГ. 1996. №113-115.

ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» №177-ФЗ от 18 декабря 2001 года. // РГ. 2001. №1685.

Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1998.

Антонян Ю.М., Гульдан В.В. Криминальная патопсихология. М., 1991.

Горобцов В.И. Принудительные меры медицинского характера в отношении психически больных по уголовному кодексу Российской Федерации: Учеб. пособ. Красноярск, 1997.

Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовного права Часть Общая. Киев, 1882.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Изд. 2-е, изм. и доп. / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 1999.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. М., 1997.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой / Под общ. ред. С.И. Никулина. М., 2001.

Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР / Отв. ред. Ю.В. Северин. М., 1985.

Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: Норма и патология. М., 1982.

Курс советского уголовного права. Часть общая: В 5 т. / Отв. ред. И.А.Беляев и М.Д. Шаргородский. Т.2. Л., 1970.

Курс уголовного права. Общая часть. Т.1: Учение о преступлении: Учеб. для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002.

Курс уголовного права. Общая часть. Т.2: Учение о преступлении: Учеб. для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002.

Лунц Д.Р. Проблема невменяемости в теории и практике судебной психиатрии. М., 1966.

Обзор кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации за 2001г. // БВС РФ. 2002. №9.

Обзор надзорной практики судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации за 1998г. // БВС РФ. 1999. №12.

Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации от 26 декабря 1994г. // БВС РФ. 1995. №8.

Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации от 7 декабря 1999г. // БВС РФ. 2000. №11.

Принудительные меры медицинского характера: Сб. науч. тр. Архангельск, 2003.

Протченко Б.А. Принудительные меры медицинского характера по советскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1979.

Ситковская О.Д. Психология уголовной ответственности. М., 1998.

Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учеб. / Под ред. В.П.Ревина. М., 2000.

Уголовное право. Общая часть: Учеб. для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамовой. М., 1999.

Уголовное право России. Общая часть: Учеб. / Под ред. А.И. Рарога. М., 1997.

Уголовное право Российской Федерации: В 2 т. Т.2: Особенная часть: Учеб. / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. М., 2002.

Уголовные законы Российской советской федеративной социалистической республики. Пг., 1922.

Уголовный кодекс. Официальный текст с изменениями на 1 ноября 1946г. и приложением постатейно-систематизированных материалов. М., 1947.

Эстрин А.Я. Уголовное право СССР и РСФСР. М., 1927.

Юдин Т.И. Очерки истории отечественной психиатрии / Под ред. Б.Д.Петрова. М., 1951.

1. Размещено на www.allbest.ru