Конституционные основы мусульманских государств

Кийас. Но как бы ни была богата казуистика, разработанная докторами права, конечно, они не имели возможности предусмотреть все, что могло возникнуть в конкретной жизни, но, поскольку мусульманское право претендовало на то, чтобы быть полной системой, надо было предусмотреть способ урегулирования в будущем и таких вопросов, готового решения которых нельзя найти в книгах права. Всеобщим согласием был признан законный характер суждения по аналогии - кийас. Представляя собой простую форму умозаключения, он был возведен мусульманским обществом в ранг источника права. Согласно кийасу правило, установленное в Коране, Сунне или Иджме, может быть применено к делу, которое прямо не предусмотрено в этих источниках права. Кийас не только позволял быстро урегулировать новые общественные отношения, но и способствовал освобождению шариата в целом ряде моментов от теологического налета. Суждение по аналогии можно рассматривать лишь как способ толкования и применения права. Мусульманское право основано на принципе авторитета. Несмотря на то, что в виде суждения по аналогии был допущен рациональный метод толкования, при помощи данного метода невозможно было создавать основополагающие нормы абсолютного характера, которые можно было бы по их природе сравнивать с нормами традиционных сборников, установленными в X веке. При помощи суждения по аналогии чаще всего можно, исходя из норм права, найти решение, которое должно быть принято в данном частном случае. Нельзя надеяться приспособить при помощи этого метода мусульманское право к нуждам современного общества. Однако эта задача не занимала докторов ислама. Таким образом, к рациональным способам развития права ислам относится с большой подозрительностью и обычно их осуждает. В частности, не допускается, чтобы личное мнение верующего (раи) могло служить основой решения по мусульманскому праву; обоснования решения с ссылками на разум или справедливость также недостаточно, чтобы придать ему необходимый авторитет и основание, в силу того, что мусульманское право имеет основу не рациональную, а религиозную и божественную.

Фирманы и кануны. И наконец, производным от шариата источником мусульманского права были указы и распоряжения халифов - фирманов. В последующем в некоторых мусульманских государствах с развитием законодательной деятельности в качестве источника права стали рассматриваться и играть все возрастающую роль законы - кануны. Фирманы и кануны тоже не должны были противоречить принципам шариата и дополняли его прежде всего нормами, регламентирующими деятельность государственной власти с населением. По содержанию все нормы мусульманского права его доктрина подразделяет на две основные группы. Первая включает предписания, содержащие оценку того или иного поступка человека. Так, тесная связь права с теологией ислама нашла свое выражение в установлении в шариате пяти видов действий и поступков мусульманина, которым придавался в равной мере правовой и морально- религиозный смысл. В этом отношении все поступки принято делить на пять категорий:

- обязательные;

- рекомендуемые;

- дозволенные;

- порицаемые, но не влекущие за собой применения наказания;

- запрещенные и подлежащие наказанию;

А единственным основанием отнесения деяний людей к той или иной категории выступает религиозный критерий - отношение к ним шариата, выражающего в конечном счете "волю Аллаха". Без такого сопоставления, полагают мусульманские юристы, поступки человека сами по себе не могут быть определены в понятиях добра и зла. Хорошими считаются те действия, которые не противоречат воле Аллаха и одобряются им. А плохими такие, которые он порицает.

Ко второй группе относятся нормы, формулирующие правила поведения в определенных ситуациях, а также определяющие условия и последствия деяний. Примером могут служить предписания, в соответствии с которыми за умышленное убийство предусмотрена смертная казнь, или договор, заключенный умолешенным, признается ничтожным и т. п. Позитивное мусульманское право в значительной мере носит казуальный характер и представляет собой совокупность решений крупнейших правоведов по конкретным делам. Особенностью структуры мусульманского права является то, что все выводы одной школы, содержащиеся в канонизированных трудах юристов, признаются в равной степени действительными, хотя и могут противоречить друг другу.

Направление и глубина воздействия мусульманского права на современное правовое развитие того или иного государства обусловлены достигнутым ею уровнем экономического и культурного развития. Нельзя поэтому игнорировать очевидных различий в позициях, которые занимает мусульманское право в правовой надстройке отдельных стран. Например, наиболее широко оно продолжает применяться в странах Аравийского полуострова и Персидского залива, сохраняя свои позиции и действуя универсально в своем традиционном виде.

Мусульманское право оказывает влияние на современное общественное развитие многих государств не только в виде системы действующих юридических норм, но и в качестве важного идеологического фактора. Проблемам мусульманского права придается важное значение современными политическими движениями, выступающими под лозунгамми ислама, в которых социально- политические аспекты становятся доминирующими. И если учесть, что мусульманское право традиционно рассматривается как главное средство практической реализации сложившихся в исламе представлений о "мусульманском образе жизни" и общественном идеале, то становится понятной существенная роль, которую отводят ему различные политические силы при обосновании своих требований. Мусульманское право продолжает быть одной из крупных систем современного мира и регулировать отношения между более чем 800 миллионами мусульман.

Однако, многие государства с мусульманским населением начали быстро модернизироваться. Итак, как же усваивается мусульманское право с эволюцией, которая предполагает установление политических режимов нового типа, а также смелые реформы в сфере частного права?

Мусульманское право неизменно, и в то же время оно полно возможностей. Наряду с его неизменностью следует отметить и его гибкость. Между двумя этими чертами нет никакого противоречия. При всей своей неизменности мусульманское право предоставляет такие возможности обычаю, соглашению сторон, административным регламентам, которые позволяют, не изменяя самого права, вводить положения, удовлетворяющие потребности современного общества.

Очень распространенным средством, используемым для приспособления мусульманского права к условиям современной жизни, является вмешательство господствующей в обществе власти. Суверен, будь то монарх или парламент, является в исламистском понимании не господином, а служителем права, имея возможность законодательствовать, он руководит государственной политикой и должен, в частности, следить за правильным отправлением правосудия. Мусульманское право принимает законность регламентирующих мер, которые применяются в данной связи властями. Стремление модернизироваться характерно для рационально мыслящих представителей мусульманского мира, не склонных подчиняться традиционной властной установке. Однако нелегко убедить в этом неподготовленную массу мусульман. Она не хочет отказываться от подхода, который как бесспорный существовал в течении веков. Поэтому для приспособления мусульманского общества к современной жизни желательны способы, находящиеся как бы вне мусульманского права (обычай, соглашение, регламенты), но не противоречащие ему.

Глубокое влияние на право любой страны оказывает правовая культура, уровень правосознания, правовая идеология и психология. Все эти особенности наложили глубокий отпечаток на психологический механизм действия мусульманского права: его нормы в глазах широких масс нередко, особенно в сфере личного статуса, выступали и выступают в виде единых правил поведения - одновременно и юридических, и моральных, и религиозных.

Глава 2. Особенности конституционного регулирования системы высших органов государственной власти и управления мусульманских государств

2.1 Место и роль главы современного мусульманского государства

мусульманский конституционный власть исламский

Еще более заметную роль играют мусульманско-правовые принципы и связанные с исламом традиции в регулировании правового статуса главы мусульманского государства. Причем некоторые аспекты этого статуса перекликаются с полномочиями халифа в классической трактовке суннитских государствоведов. Так, в ряде монархий правитель, отнюдь не являющийся халифом, считается духовным главой подданных. Например, конституция Марокко объявляет короля "эмиром правоверных", который следит за соблюдением ислама (ст. 19). Король Саудовской Аравии также считается обладателем верховной религиозной власти. Основной закон Брунея провозглашает монарха верховным духовным лицом в государстве (ст. 3), а конституция Федерации Малайзии (признает верховную религиозную власть над мусульманами за султанами штатов или за главой Федерации (в отношении населения штатов, где монархическая форма правления отсутствует).

В странах с республиканской формой правления (зa исключением Ирана) глава государства, как правило, по конституции не наделяется верховными религиозными полномочиями. Но в общественном сознании он может выступать духовным главой и, как указывается в литературе, это звание ему нередко присваивается фактически. Это происходит, как правило, не без активного участия правительственных средств массовой информации и религиозных деятелей, выражающих интересы правящих кругов. Так, президент Туниса называет себя духовным главой страны и официально носит титул муджахид - "борец за веру". Бывший президент Индонезии Сукарно с 1954 г. носил титул политического вождя мусульман, который был ему присвоен частью религиозных деятелей страны.

Среди особенностей статуса монарха, имеющих отношение к традиционному мусульманскому государственному праву, можно отметить конституционный принцип неприкосновенности его личности. Например, ст. 20 конституции Катара устанавливает, что эмир "обладает абсолютной неприкосновенностью; уважение эмира - обязанность". Конституция Кувейта (ст. 54) наделяет эмира иммунитетом и неприкосновенностью, а конституция Бахрейна (ст. 33) объявляет личность монарха неприкосновенной и священной. Аналогичные положения содержатся в конституциях Иордании (ст. 30) и Марокко (ст. 23) . Неприкосновенность монарха в Саудовской Аравии, а также в Омане и эмиратах - членах ОАЭ охраняется мусульманским правом, поскольку его власть объявляется имеющей в определенном смысле "божественное происхождение". Посягательство на жизнь правителя мусульманское право квалифицирует в качестве одного из наиболее тяжких преступлений, влекущих смертную казнь. Так, убийца короля Фейсала в 1975 г. был казнен в присутствии многотысячной толпы мусульман.

Влияние ислама на правовое положение главы государства в монархиях проявляется и в том, что, например, правители большинства эмиратов, входящих в состав ОАЭ, и султан Омана единолично осуществляют законодательные функции. В ОАЭ, Катаре и Абу-Даби правители, по существу, пользуются такими же полномочиями при соблюдении формальной процедуры консультаций с совещательными органами. Даже в странах, где законодательная власть поделена между монархом и парламентом, нормотворческие полномочия главы государства испытывают влияние исламских традиций, подчеркивающих ocобoe положение правителя. Например, по меткому наблюдению Дж. Джаббура, нормативный акт короля в Марокко совсем не случайно называется дахир тариф - "благородный", "почтенный" дахир, причем употребляемое в этом словосочетании прилагательное обычно используется для обозначения принадлежности к роду Пророка . Кроме того, применение именно данного термина, очевидно, должно подтверждать, что нормотворческие полномочия короля формально считаются второстепенными, а принимаемые им дахиры не могут быть поставлены в один ряд с мусульманским правом.

В чем-то такое положение сравнимо с принципами нормотворческого процесса в Саудовской Аравии. Формально здесь король не обладает законодательными полномочиями, которые поручены совету министров. Однако, по регламенту 1958 г., правительство наделено лишь "дополнительной" нормотворческой компетенцией. Это означает, что официально оно может разрабатывать только акты по вопросам, не урегулированным Кораном и сунной, при условии их соответствия основным принципам ханбалитского толка мусульманского права (такие акты именуются не законами, а низамами - постановлениями, регламентами, что даже внешне подчеркивает их подчиненное положение по отношению к шариату). Фактически нормотворчество поставлено в полную зависимость от воли монарха, который обладает правом отклонения и окончательного утверждения всех низамов, вводя их в действие своими марсумами - декретами .

Теоретически низамы и марсумы лишь дополняют мусульманское право, что является конституционным принципом. Не случайно Основной закон Хиджаза 1926 г. (он продолжает действовать с некоторыми изменениями и после образования Королевства Саудовской Аравии в 1932 г.) устанавливает, что король "связан постановлениями славного шариата" (ст. 5), а также предусматривает соответствие всех судебных решений Корану, сунне, решениям сподвижников пророка Мухаммада и "первого благочестивого поколения" (ст. 6). На практике акты правительства, одобренные королем, носят характер законодательства. Но формально государственные органы Саудовской Аравии не осуществляют самостоятельной законодательной власти. Эта юридическая фикция объясняет, почему важнейшие решения правительства и короля должны быть поддержаны улемами, которые обязаны вынести фетву о их соответствии мусульманскому праву. Поэтому имеющие существенное значение решения король "принимает после консультации с влиятельными принцами, шейхами ведущих племен, начальниками провинций и, прежде всего, с улемами, которые придают мусульманский "законный" характер действиям монарха.

Мусульманско-правовые принципы оказывают влияние даже на регулирование взаимоотношений короля и правительства в Саудовской Аравии. Так, в 1964 .г. в положение о совете министров были внесены две поправки, в соответствии с которыми правительство назначается целиком королем, взявшим на себя функции его главы. Члены правительства теперь несут ответственность перед монархом. Объясняя причины реформы, саудовские исследователи подчеркивали, что (предусмотренный ранее запрет совмещать в одном лице королевскую власть и пост главы правительства был неоправданным, поскольку в соответствии с шариатом духовный и светский глава государства - король - должен сам осуществлять верховные функции управления.

До конца 70-х годов Саудовская Аравия, пожалуй, давала пример самого глубокого влияния мусульманского права на организацию и деятельность государственного механизма. Однако в настоящее время не в меньшей, а, возможно, даже в большей степени такое влияние наблюдается в Иране, где с провозглашением исламской республики сложилась форма правления, взявшая за основу нормы мусульманского государственного права. Причем если в арабских монархиях используются суннитские мусульманско-правовые принципы, то иранское государственное право ориентируется на основополагающие идеи шиитской концепции права и власти в их современной интерпретации. В частности, особое значение придается принципу единобожия (таухид), в соответствии с которым все во вселенной и в жизни людей (включая организацию власти и регулирование общественных отношений) подчиняется воле Аллаха, выраженной прежде всего в мусульманском праве.

Верховенство предписаний ислама прослеживается на всех уровнях и во всех звеньях государственного механизма Ирана. Отнюдь не случайно разделы конституции, посвященные органам государства, открываются ст. 56, которая гласит: "Абсолютная власть над человеком и миром принадлежит Аллаху. Именно Аллах даровал человеку право распоряжаться своей судьбой в обществе. Никто не может лишить человека этого божественного права либо предоставить кому-нибудь право распоряжаться общественными судьбами людей в интересах одного лица или особой группы лиц...". Принцип единобожия должен пронизывать и государственное устройство, что и является целью исламской республики. Ее органы - олицетворение предписаний ислама. Это подтверждается и заключительным положением уже упоминавшейся ст. 56 конституции Ирана: "Народ осуществляет это божественное право (т. е. вверенное народу Аллахом право творить свою общественную судьбу.- Л. С.) в порядке, установленном следующими статьями (посвященными системе государственных органов ИРИ.- Л. С.)".

В наиболее яркой форме влияние исламских шиитских принципов проявляется в статусе принципиально нового государственного института, введенного конституцией Ирана 1979 г.,- руководителя, наделенного верховной духовной и политической властью и осуществляющего функции вождя нации (общины мусульман). Его месту в политической системе современного Ирана посвящена ст. 2 конституции, которая подчеркивает, что исламская республика означает веру в постоянна существующий имамат и непрерывное руководство революцией со стороны шиитского вождя. Верховенство руководителя па отношению ко всему государственному механизму закрепляет ст. 57: "Государственное управление в Исламской Республике Иран осуществляется органами законодательной, исполнительной и судебной власти, действующими под контролем верховного руководителя и вождя нации...". Эти функции возлагаются на "справедливого факиха", признаваемого большинством народа, или на руководящий совет, состоящий из крупнейших шиитских правоведов (ст. 5). Конституция называет таким руководителем Р. Хомейни и одновременно устанавливает, что если в последующем никто из религиозных деятелей не будет пользоваться поддержкой абсолютного большинства народа, специально образованный Совет экспертов (в декабре 1982 г. он был сформирован путем всеобщих прямых выборов в составе 76 человек) должен будет избрать из числа шиитских лидеров руководителя, удовлетворяющего необходимым для этого поста условиям. В случае отсутствия одного кандидата, заметно превосходящего по своим качествам остальных, Совет экспертов должен назначить Руководящий совет в составе трех или пяти религиозных деятелей - обладателей высшего духовного титула и представить их народу. Условия, предъявляемые к руководителю или членам Руководящего совета, сводятся к обладанию "научной компетентностью", политической мудростью, смелостью, административными способностями и, главное, благочестием и религиозным авторитетом, необходимыми для вынесения фетв, признаваемых в качестве обязательных для мусульман (ст. 109). Порядок, при котором во главе государства могут находиться только самые авторитетные религиозные деятели, а в руках руководителя сосредоточена верховная политическая и религиозная власть, несомненно, испытывает влияние шиитских представлений о руководстве государством и общиной мусульман в отсутствие "сокрытого" имама.

Полномочия руководителя включают: назначение факихов - членов Совета по соблюдению конституции, генерального прокурора и председателя Верховного суда; назначение на высшие доенные посты; утверждение в должности президента Республики, его смещение в случае принятия меджлисом решения о его политической некомпетентности, либо вынесения Верховным судом решения о невыполнении им возложенных на него обязанностей; объявление амнистии и смягчение уголовных наказаний в рамках мусульманских норм (ст. 110, 162). Таким образом конституция закрепляет сосредоточение основных властных полномочий в руках шиитского руководителя или группы ведущих религиозных деятелей, которым отводится как бы роль арбитра во взаимоотношениях высших государственных органов и политических институтов вообще. Справедливость такой оценки подтверждается и преамбулой конституции Ирана, которая рассматривает факиха (руководителя) в качестве гаранта того, что все государственные органы и другие институты не будут отклоняться от предписаний ислама.

При оценке статуса руководителя важно иметь в виду заметное различие между конституционными нормами и реальной политической жизнью современного Ирана. Дело в том, что чрезвычайно широкие официальные полномочия руководителя, делающие его по существу конституционным диктатором, на практике оказываются еще более весомыми. В интерпретации Р. Хомейни руководитель поднят на недосягаемую высоту и осуществляет по сути функции представителя Аллаха на земле. Более того, он сам фактически наделяется полубожественными чертами, качествами непогрешимого полновластного правителя, верховного судьи.

Присвоение руководителем в современном Иране основных властных полномочий вопреки конституции проявляется также в том, что на местах ключевая роль принадлежит личным его представителям, берущим на себя выполнение функций, которые формально возлагаются на соответствующие местные государственные органы. Особое значение имеет фактическое осуществление руководителем законодательных полномочий, хотя конституция в принципе не признает за ним такого права. В частности, если традиционно все аятоллы, особенно имеющие титул мордже ат-таклид, имели право на иджтихад, то теперь им единолично обладает Хомейни, распоряжения которого строго обязательны для всех религиозных деятелей. Судебные органы применяют не только принятые меджлисам законы, но и фетвы руководителя (например, по вопросам личного статуса), которые, по существу, носят незаконный характер.

2.2 Законодательные органы власти: полномочия, порядок формирования, структура

В классическое время понятия разделения властей конечно не было. Это достижение западной политико-правовой мысли. Сейчас допускается разделение властей. Но в исламе разделение носит вторичный характер, а главное - единство и баланс властей перед лицом верховной власти правителя.

Консультативные парламенты существуют в некоторых мусульманских странах. Иногда они принимают законы с одобрения монарха, иногда вообще не могут издавать законы (в ОАЭ, например, хотя существует назначаемое Национальное собрание, акты же, имеющие силу закона, издает Совет эмиров). В Саудовской Аравии подобные акты издает король (после обсуждения в Консультативном совете -- совете аш-шура), но они не называются законами, так как считается, что все важнейшие отношения, являющиеся предметом законов, уже урегулированы в священных книгах -- Коране и сунне.

В тех мусульманских странах, где нет парламента, законодательствует монарх -- король, эмир, султан (Саудовская Аравия, Катар, Оман) или совет монархов (эмиров) составных частей федерации (Объединенные Арабские Эмираты). Правда, юридически их акты называются обычно не законами, а низамами, поскольку считается, что все необходимые законы (кануны) содержатся в Коране. В условиях военных режимов законодательствуют фактически военные советы, создаваемые после переворота (парламент распускается), а иногда -- их председатель, объявляемый президентом. Изданные ими акты тоже обычно называются не законами, а законодательными декретами, декрет-законами, прокламациями и т.д.

Меджлис аль Шура в классическое время, как правило, назначался правителем для совета с общиной и он имел совещательные функции. Сегодня Меджлис аль Шура имеет право принимать законы, так как Шариат есть идеальный наиболее общий закон, а Конституция и законы конкретизируют его и Шариат возможно реформировать в соответствии с новым пониманием.

Меджлис - представительный орган, решающий вопросы конституционно-правового значения. Имеется ввиду и принятие законов в данном случае. Шура - профессиональный орган по рассмотрению важных государственных вопросов. Джирга - представительный орган племени или федерации племен в общинном исламе или устройстве. Диван - совет верховной власти, совещательный орган или орган по реформе.

Наиболее полное наименование Меджлисов можно представить так:

- Меджлис аль Умма (Вселенское собрание),

- Меджлис аль Байа (Собрание договора),

- Меджлис аль Шура (Палата совета),

- Меджлис аль Улема (Духовная палата),

- Меджлис аль Даава (Палата призыва),

- Меджлис аль Шариа (Палата шариата),

- Меджлис аль Эмира (Палата эмиров).

Меджлис аль Умма - вселенский представительный орган мусульман верховной учредительной власти по изменению высшего правового закона, данного мусульманам, то есть шариата. Дело в том, что шариат есть высший закон, но он понимается мусульманами и это понимание меняется в соответствии с историческим временем. К тому же, первоначально шариат как право был дан для регулирования жизни общества первых веков хиджры. Именно вселенский орган мусульманам в соответствии с исламским духом и законами Аллаха может изменить шариат как закон всех мусульман.

Меджлис аль Байа - высший представительный орган Халифата или в мусульманской стране, заключающий байа с избранным правителем об условиях властвования. Если Меджлис аль Умма может составляться из высших Меджлисов или избираться всеми мусульманами, то Меджлис аль Байа - это расширенный состав Меджлиса аль Шура.

Меджлис аль Шура - высший законодательный орган халифата или в мусульманской стране, то есть парламент в западном понимании, избираемый на 4-5 лет. Меджлис аль Шура - это однопалатный парламент, как правило, все-таки унитарного государства, федерализм признается с трудом как раскалывающий единство мусульман, ведь Коран не знает национального деления, а только религиозную принадлежность.

Меджлис аль Улема - высший орган духовенства или шире - духовных лиц как орган, проверяющий соответствие законов исламскому духу и нормам ислама, шариата. Говоря откровенно, это орган духовенства, так сказать, профессиональный, в том числе, и с представительством духовных авторитетов, не принадлежащих к церкви. Главное - это духовный авторитет лиц, их высшая сила в обществе, которая позволяет им выносить подобные решения.

Меджлис аль Даава - высший представительный орган, являющийся по сути верхней палатой парламента, то есть контролирующий, уравновешивающий Меджлис аль Шура, орган. Избирается он или парламентами исламских земель или мусульманами в административно-территориальных единицах и обладает, например, функциями высшего суда для должностных лиц.

Меджлис аль Шариа - консультативный представительный орган мусульманских ученых. Меджлис аль Шариа может вносить свои предложения в органы государственной власти и в его состав входят признанные выдающиеся муджтахиды, но он не должен подменять собой официальные государственные органы. Можно указать, что Меджлис аль Шариа может быть органом подготовки изменений к шариату.

Меджлис аль Эмира - консультативный орган эмиров как глав эмиратств (регионов) в Халифате и мусульманской стране. Это именно опять же совещательный орган, вносящий свои предложения главе государства для совершенствования работы, но это не орган, принимающий решения, хотя возможен вариант, когда Меджлис аль Эмира может быть вместо Меджлиса аль Даава или третья палата парламента, но это вряд ли возможно.

Таким образом, Меджлис аль Байа, Меджлис аль Шура, Меджлис аль Улема, Меджлис аль Даава, Меджлис аль Эмира являются государственными органами. Меджлис аль Улема - духовная палата. Меджлис аль Даава и Меджлис аль Эмира органами территориального представительства. Меджлис аль Эмира и Меджлис аль Шариа - органы совещательного характера.

2.3 Органы исполнительной власти

Исполнительный помощник ведомства - назначается главным визирем или вазиром с согласия халифа из числа большинства исламских партий в Меджлисе и несет ответственность перед Меджлисом.

Исполняющий обязанности министр - "назначен" до Дня Страшного суда, единственный критерий оценки - Аллах в День суда.

Амир ведомства - назначается главным визирем с согласия халифа из числа государственных служащих и он ответственен перед халифом.

Согласно классической исламской государственно-правовой доктрине халиф или имам не имеют правительства как коллегиального органа исполнительной власти. Правительство есть ненужная преграда между великим визирем как начальником канцелярии и визирями или исполнительными помощниками (руководителями) ведомств. Руководители напрямую подчиняются ему. Сейчас в доктрине исламской формы правления это институт не вполне признан, но в практике произошло его окончательное утверждение как органа, возглавляющего исполнительную власть или сферу исполнительных дел.

В принципе по разработкам исламских ученых 20 века в структуре исполнительных органов можно выделить следующие типы:

1. Внутреннее гражданское управление - Вазират - возглавляет вазир (премьер-министр), главный исполнительный помощник, вазират в современном значении министерство (ранее диван), но в более древнем главный помощник, заместитель главы государства, вазират в европейском понимании аналог правительства, хотя правительства в исламской доктрине как коллегиального органа нет, исполнительные помощники подчиняются напрямую.

2. Внешнее гражданское управление - Векалат - возглавляет вакиль, верховный внешний представитель, векалат в переводе представительство, в европейском понимании аналог МИДа.

3. Военное управление - Джихадат - возглавляет амир джихада, главнокомандующий вооруженными силами, в европейском понимании аналог министерства обороны.

4. Духовное управление - Идарат - Духовное управление мусульман Халифата, возглавляемое шейх-аль-ислам, ведает всеми духовными вопросами отправления культа.

Глава 3. Развитие института прав человека в мусульманских государствах

3.1 Исламская концепция прав человека

Исламская концепция прав человека представляет собой совокупность допустимых исламом норм, регулирующих взаимоотношения исламских государств с мусульманами и не мусульманами, проживающими на территории мусульманских государств, направленных на защиту прав и свобод человека. Источниками исламской концепции прав человека являются Коран, Сунна, Иждтихад, судебное решение и иные исламские соглашения по правам человека.

Признавая сходство ряда норм и принципов исламской концепции прав человека с современной концепцией прав человека и с международным правом в целом, необходимо признать наличие явных противоречий между ними и неправильную их трактовку в современных условиях.

Исламская концепция прав человека основывается на исламской вере, и носит божественный характер. Она направлена к мусульманам во всем мире. Универсальность права и свобод человека в исламе касается только мусульман, в независимости от государства, в котором они бы не находились, его формы правления и политического режима. Исламская концепция прав человека на сегодняшний день оказывает влияние на уважение и соблюдение прав и свобод человека в исламских и арабских государствах. Ее сторонники утверждают, что исламские источники способны обеспечить эффективную защиту прав и свобод человека, а, следовательно, нет необходимости опираться на международные стандарты в этой области.

Одной из особенностей современного международного права является появление в нем совокупности норм, регулирующей отношения между субъектами международного права в области прав человека. Современное международное право содержит общепризнанные, а, следовательно, и обязательные для всех государств нормы, определяющие основные права и свободы человека независимо от гражданства, пола и религиозной принадлежности. Кроме этих общепризнанных норм, имеется большое число соглашений по специальным вопросам прав человека.

В мусульманском праве получили закрепление такие естественные права человека, как: право на жизнь, право на свободу вероисповедания, право на собственность, право на создание семьи, право на свободу мысли, право на образование и др. Эти права подчеркивают мирскую направленность природы мусульманского права. Нормы и принципы мусульманского права, регулирующие мирские взаимоотношения людей, являются не только достоянием мусульман, но и вкладом в общемировую правовую культуру.

Большое внимание в мусульманском праве придается обеспечению индивидуальных прав, в частности, праву собственности, которая не может быть отчуждена без правового основания.

Мусульманское право предоставляет человеку достаточно широкую свободу действий, закрепляя принцип: "Дозволено все, если иное не предусмотрено Кораном или Сунной". Демонстрируя заботу об индивидуальном праве, однако, мусульманское право следит за тем, чтобы оно не использовалось в ущерб интересам других и общему благу.

В Коране четко прослеживается идея справедливости, которая должна быть положена в основу межличностных отношений и разрешения споров между индивидами:

"Воистину, велит Всевышний судить по справедливости, когда разбираете вы тяжбы" (4: 58).

"Когда выносите вы суждение, будьте справедливы, если даже дело касается родственника вашего" (6: 152).

"Воистину, велит Аллах творить справедливость" (16: 90).

"Уверовал я в Писание, Богом ниспосланное, и велено мне судить по справедливости между вами" (42: 15).

"Примирите их по справедливости и действуйте беспристрастно. Воистину, угодны Господу справедливые" (49: 9).

"Прежде отправили Мы посланников Наших со знамениями ясными и ниспослали с ними писания и весы, чтобы придерживались люди справедливости" (57: 25).

Принцип справедливости, в свою очередь, лежит в основе идеи равенства, которая настойчиво и в различной форме проводится в Коране и Сунне. Например, одно из преданий (хадисов) гласит: "Люди равны, как зубья у гребня". Известно, что исламу чужды формальные различия между людьми по социальным или этническим признакам, имущественному положению, что не признает он и сословных делений. Предпочтение отдается тем, кто более привержен вере: "О люди! Воистину, создали Мы вас мужчинами и женщинами, сотворили вас народами и племенами, чтобы уважали вы друг друга, ибо самый уважаемый Богом среди вас - наиболее благочестивый" (49: 13).

Общие принципы права рассматриваются мусульманско-правовой доктриной в качестве исходных требований, ориентиров и критериев, которым должна отвечать любая правовая оценка. Они используются судом для поиска и точного выбора конкретного правового решения из множества предлагаемых доктриной выводов. В этих принципах, прежде всего, и прослеживается собственная юридическая природа мусульманского права.

Права человека в настоящее время стали одной из ключевых научных проблем, которые изучаются с самых широких и разнообразных позиций: с философско-гуманистической точки зрения, в аспекте сущности и явления власти, принципов перестройки правовой системы, проведения экономической и культурной политики, борьбы с экологическими угрозами и преступностью и т. д. На права человека возлагают решение ряда внутренних, международных и глобальных задач. Права обнаруживают свое присутствие практически в каждой сфере жизнедеятельности человека. И если в юридической литературе демократических стран (условно назовём "страны Запада" права человека, конституционно-правовой статус личности, механизмы и процедуры его защиты довольно подробно исследованы, то правовая регламентация правового статуса личности в странах Востока практически не исследована. Чтобы восполнить пробел рассмотрим вопросы конституционно-правовой регламентации правового статуса личности в мусульманских странах

3.2 Правовой статус личности в конституционных актах мусульманских стран

Конституционный статус личности в государствах, где сильным остается влияние шариата, включает в себя принадлежность к гражданству данной страны, определенный объем прав и свобод и обязанности гражданина.

Он во многом определяется характером политического режима, конституционной системой государственных органов, положением главы государства - президента или монарха, а также степенью влияния норм ислама на государственно-правовые и общественно-политические институты и органы.

Обычно статьи конституции, закрепляющие правовой статус личности, объединены в единые главы. Вместе с тем положения, касающиеся правового статуса личности, могут быть распределены по различным разделам. В частности основы избирательного права и избирательной системы могут быть включены в разделы о порядке формирования высших выборных органов власти и местного самоуправления, как и вопросы функционирования политических партий или других массовых общественных организаций.

Разделы или главы конституций о правах и свободах именуются следующим образом: "Граждане Ливана, их права и обязанности" (10 статей) - Конституция Ливана 1926 г. с изменениями; "Основные права и обязанности" (18 статей) - Конституция Ирака 1990 г.; "Свободы, права, обязанности" (25 статей) - Конституция Сирии 1973 г.; "Публичные права и обязанности" (21 статья) - Конституция Кувейта 1962 г.; "Публичные свободы, права и обязанности" (23 статьи) - Конституция Египта 1971 г.; "Публичные права и обязанности" (26 статей) - Конституция Омана 1996 г.; "Права и обязанности иорданцев" (17 статей) - Конституция Иордании 1952 г. с изменениями; "Права и обязанности" (21 статья) - Конституция Саудовской Аравии 1993 г.; "Основные принципы" (18 статей) - Конституция Марокко 1992 г.; "Общие положения" (17 статей) - Конституция Туниса 1991 г.; "Общие положения, основные принципы" (22 статьи) - Конституция Мавритании 1991 г.; "Основные права и обязанности граждан" (18 статей) - Конституция Йемена 1991 г.; "Права и свободы" (31 статья) и отдельная глава "Обязанности" (10 статей) - Конституция Алжира 1996 г.

Таким образом, главы или разделы о правах и свободах граждан в Конституциях мусульманских арабских стран записаны весьма лаконично, формулировки очень краткие, без детализации. Это особенно заметно при сравнении с другими главами конституций, регулирующих, например, полномочия и структуру высших органов государственной власти, особенно главы государства. Тем не менее разделы о правах и свободах личности расположены, как правило, перед главами об органах власти, что свидетельствует о восприятии мусульманскими государствами европейской традиции прокламировать приоритет прав и свобод человека и гражданина над полномочиями органов государства.

В конституции Алжира говорится, что "основные свободы и права человека и гражданина составляют общее достояние всех алжирцев, которые обязаны из поколения в поколение сохранять их в целостности и незыблемости" (ст. 32). Конституция Сирии трактует свободу как священное право (Конституция Египта свободу личности называет естественным правом человека) и обязывает государство обеспечивать гражданам личную свободу и стоять на страже их достоинства и безопасности (ст. 25).

Как пишет известный российский учёный Р. Хунов " В Конституциях арабских стран довольно четко прослеживается превалирующее положение государства над личностью, фактический примат высших органов государственной власти. Разумеется, в этих условиях говорить о наличии в арабских странах развитого гражданского общества было бы неправомерно. Такое верховенство государства по отношению к личности прямо определяет специфические черты правового статуса гражданина. Хотя конституции арабских стран даже в преамбулах декларируют приверженность принципам демократии, социальной справедливости, международным стандартам прав и свобод человека, иногда даже со ссылкой на международные документы (например, всеобщую декларацию прав человека), тем не менее не эти принципы, а прямое господство государственной власти над личностью определяет конституционный статус человека в арабских странах".

Исследователи обращают внимание на пробелы в закреплении основных прав и свобод человека. О некоторых личных политических и социальных правах граждан конституции не упоминают, и они регулируются нормами текущего законодательства, что, естественно, придает им уже другой статус и снижает их значимость и юридическую защищенность. Это может относиться и к таким личным правам, как неприкосновенность личности, тайна частной жизни, трудовые и некоторые политические права и т.д.

Некоторые проблемы конституционного статуса гражданина разрешаются на основе установившихся веками традиций и норм шариата: наследование, брачно-семейные отношения, отношения детей и родителей, религиозный статус человека, имущественные отношения и т.д. Все это "создает дополнительную неточность в определении конституционного статуса личности". Кроме того, законодательство подвержено более частому и непредсказуемому изменению, чем текст конституции страны. А неконкретность и декларативность ряда основных прав и свобод, многочисленные отсылки к действующим законам (зачастую уже отмененным или еще не принятым) еще больше усиливают "пробельность" правового положения личности.

Серьезной проблемой правового регулирования статуса личности являются оговорки и ограничения в текстах конституций. Это могут быть и указания на реализацию этих прав только в рамках действующего закона, ограничения по основаниям безопасности государства, его основных институтов, угрозе добрым нравам, нормам религии, общественному порядку и т.д. Практика многих арабских государств наглядно показывает, что такие оговорки часто использовались органами государственной власти для ограничения прав и свобод граждан.

Большое значение для определения правового статуса личности в арабских странах имеет влияние норм ислама на всю государственную и общественную жизнь этих стран, в том числе, разумеется, и на содержание текста основного закона.

Провозглашение ислама государственной религией объективно серьезно ограничивает правовой статус лиц, прямо не подпадающих под действие религиозных норм. Кроме того, в ряде стран нормы шариата фактически стоят выше конституционных норм или во многом определяют их содержание и направленность. И вполне естественно, что если Конституция требует от государственных служащих верности нормам ислама в своей работе, то это требование прямо ограничивает поступление на государственную службу определенных категорий граждан, в свое время чем-то нарушивших эти нормы.

Важнейшим фактором, влияющим на конституционный статус личности, остается традиционно сложившееся несоответствие конституционных норм о правах и свободах граждан и повседневной политической практики, изобилующей зачастую грубейшими нарушениями конституционных прав и свобод, особенно в периоды обострения внутриполитической борьбы или внешней угрозы, когда на первый план выходят внесудебные и внеконституционные расправы с неугодными лицами. Важную роль при этом играет и неграмотность большей части населения, пережитки родовых отношений, низкое политическое и правовое сознание населения, авторитарные методы государственного руководства обществом и тому подобные факторы.

Многие конституционные положения, явно закрепляющие конституционный статус личности, остаются нереализованными или носят явно ограниченный характер в силу отсутствия материальных, политических и юридических гарантий их осуществления. Отсутствие таких гарантий - одна из основных черт арабских конституций, превращающих конституционно-правовой статус личности в откровенную фикцию. Разумеется, во многих случаях отсутствие таких гарантий - это не злая воля законодателя, а объективная реальность, связанная с существующими в этих странах социально-экономическими и политическими условиями, с феодально-патриархальными пережитками, господствующими во многих сферах общественной жизни.

Важная конституционная особенность мусульманских государств - откровенно слабая международно-правовая обеспеченность конституций, для большинства которых характерно отсутствие приоритета норм международного права над внутриконституционным правом, хотя отсылки к международным документам и уважение принципов международного права декларируются.

Заключение

Анализ современных правовых систем мусульманских стран под углом зрения влияния на них шариатского наследия ставит ряд вопросов, касающихся нынешнего состояния исламского права. В частности, для его характеристики важнейшее значение имеют те изменения, которые происходят в форме и технико-юридическом содержании современного исламского права в результате кодификации отдельных его отраслей, включения его норм, принципов и институтов в законодательство.

Современное действующее исламское право существенно отличается от традиционного по своей форме, содержанию, соотношению с позитивным законодательством. В современных правовых системах исламское право сравнительно редко выступает в традиционной форме доктрины, которая остается ведущим его источником в немногих странах и лишь применительно к отдельным отраслям. В большинстве случаев его нормы закрепляются в принимаемом государством законодательстве. В итоге доктрина (фикх) в качестве основного источника исламского права уступает место законодательству, а отличающиеся плюрализмом взгляды различных школ заменяются точными однозначными и абстрактными нормами, которые очень часто не сводятся к одному определенному толку и исходят из иного понимания иджтихада.

Кодификация шариата (точнее - фикха), включение его положений в нормативно-правовые акты или даже принятое "исламского" законодательства ставят вопрос о значении такой трансформации для самого исламского права и его роли в современных правовых системах. Иными словами - допустимо ли считать положения такого законодательства исламским правом, а новой формой (юридическим источником) последнего рассматривать нормативно-правовой акт?

Ответ на этот вопрос не может быть однозначным, поскольку сама поставленная проблема имеет несколько сторон. При рассмотрении ее необходимо, прежде всего, учитывать роль исламского права в целом. В правовых системах отдельных стран (например, Саудовской Аравии, Судана, Йемена, Пакистана или Ирана) исламское право продолжает оставаться ведущим элементом, определяющим их основополагающие начала и общую направленность. Такие системы в целом сохраняют исламский правовой характер. Действующее здесь законодательство, которое прямо закрепляет институты и ведущие принципы мусульманского права, можно считать источником (внешней формой) последнего.

Однако в большинстве мусульманских стран, где исламское право не занимает центрального места в правовой системе, ситуация иная. Как правило, здесь его нормы и институты действуют в форме законодательства. Значение последнего для самого исламского права различно. Например, отношения личного статуса в этих странах исламское право на протяжении веков регулировало в традиционном виде доктрины. Теперь все основные ее выводы, касающиеся данной отрасли, закреплены нормативно-правовыми актами. Причем предусматривается, что в случае их молчания судья обращается к выводам определенного толка фикха. Учитывая это, данное законодательство следует рассматривать в качестве самостоятельной формы исламского права. При этом необходимо также учитывать такой важный социально-психологический фактор, как отношение к указанным нормативно-правовым актам мусульманских юристов, которые, как правило, считают их формой систематизации самого исламского права.

Иной характер имеют нормативно-правовые акты, которые хотя и воспринимают единичные исламские правовые положения, но в целом не отличаются исламской направленностью. Это относится, в частности, к современному гражданскому законодательству большинства мусульманских стран. Его отдельные статьи, сформулированные с учетом выводов исламской правовой доктрины, являются скорее не предписаниями самого исламского права, а нормами, которые в лучшем случае ведут от него свое происхождение. Главное в том, что эти нормы подчинены общему смыслу законодательства, имеющего мало общего с исламским правом, и поэтому во многом лишились своей традиционной специфики. Неслучайно гражданские кодексы, как правило, ставят применение выводов исламской правовой доктрины в качестве субсидиарного источника в зависимость от их соответствия общим принципам гражданского законодательства.

Анализ современных правовых систем мусульманских стран свидетельствует о формировании современного мусульманского права, которое отличается от его традиционного варианта рядом существенных особенностей. В частности, принятие законодательства, закрепляющего положения шариата и ориентирующегося на его общие принципы, ведет к серьезным изменениям технико-юридического содержания исламского права, характера его норм и соотношения их с религиозными правилами поведения. Традиционно эти нормы в большинстве случаев носили казуальный характер, представляли собой индивидуальные решения конкретных споров и выражались в противоречивых выводах доктрины. В результате отмеченной трансформации предписания современного исламского права приобретают привычный для законодательства вид единообразных общих правил поведения.

В заключение отметим, что кодификация фикха или включение исламско-правовых принципов, норм и отдельных институтов в основанное на заимствовании европейских образцов законодательство - яркий пример современного взаимодействия исламской и европейской правовых культур.

Список литературы

Нормативно-правовые акты

1.Коран. Перевод с арабского и комментарии М.-Н.О.Османова. М., 1995.

2.Конституция Алжира в кн. АНДР.: Конституция и законодательные акты. М., 1983.С.41.

3.Конституции государств Африки в 3-х томах. М., 1996. С. 196.

4.Конституции государств Среднего и Ближнего Востока. М., 1996.С.87.

5.НДРЙ: Конституция и законодательные акты. М., 1985.С.67.

6.Конституция Кувейта// Конституции государств Среднего и Ближнего Востока. М., 1996.С.56.

7.Конституция Ирана в кн.: Конституции стран мира в 7 т.,Т.4.-Т.:Адолат.2001.С.56-57.

8.Конституционные акты Сирии в кн.: Конституции стран мира в 7 т.,Т.4.-Т.:Адолат.2001.С.67.

Учебная и научная литература

1.Ал-Куфи, Абу Йусуф Йакуб Ибрахим. Китаб ал-харадж (Мусульманское налогообложение). СПб., 2008.

2.Воскресенский А.Д. Политические системы и модели демократии на Востоке. М., 2007.

3.Высшие органы государственной власти арабских монархий (конституционный статус и политическая практика). - М.: Многотом, 2008.

4.Керимов Г.М. Шариат. Закон жизни мусульман. Ответы Шариата на проблемы современности PDF Изд-во "Диля",2009. - 408 с.

5.Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 2006.

6.Л.В.С.Ван ден Берг. Основные начала мусульманского права согласно учению имамов Абу Ханифы и Шафии. М., 2005.

7.Мец А. Мусульманский ренессанс. М., 1966.

8.Муромцев Г.И. Конституции арабских государств. М., 2002.

9.Мухаметов Р.М. Политическое самоопределение исламского мира в условиях глобализации (политические доктрины и действия). М.-Нижний Новгород, 2008.

10.Наумкин В.В. Ислам и мусульмане: культура и политика (статьи, очерки и доклады разных лет). М., 2009.

11.Пособие по изучению 30-части священного Корана. Автор: Доктор 'Умар Зейд Абдуллах Перевод с арабского: Э. Кулиев Год: 2009 Pdf .