Размещено на http://www.allbest.ru/

Перспективы эволюции международно-правовых обязательств государств в области авторского права в свете развития информационных технологий

Информационные технологии существенно повлияли на общественную жизнь. Мы сталкиваемся с ними на каждом шагу. Мы пользуемся мобильными телефонами, бумажную корреспонденцию заменили электронными письмами, а в магазинах чаще рассчитываемся при помощи банковской пластиковой карточки. Все это стало возможно благодаря возникновению стандартов, основанных на хранении и обработке информации в виде структурированной иерархии данных, в упрощенном виде - единиц и нулей. Иногда современные информационные технологии по этой причине также называют цифровыми. Сама по себе возможность описать событие в математическом виде не является для общества ни революционной, ни требующей какого-либо особого правового регулирования. По-настоящему революционной является возможность сбора, хранения, анализа и передачи информации, основанная на современных компьютерных технологиях. С того момента, как появилась техническая возможность получать и обрабатывать огромные объемы информации быстрее, чем она утратит свою актуальность, общественные отношения стали претерпевать коренные изменения.

Очевидно, что объективные изменения в общественной жизни должны сопровождаться адекватным правовым регулированием. Это в полной мере касается как принципиально новых общественных отношений, так и тех, чье содержание изменилось под воздействием социального прогресса. Особую сложность представляет процесс выявления правовых норм, утративших с течением времени свое правовое соответствие реальным общественным отношениям. Буквальное толкование и применение таких норм неизбежно причиняет большой ущерб общественным интересам.

Выявление подобных правовых пробелов и архаизмов - более чем актуальная потребность, поскольку это не только обеспечивает безопасность государства, но и оптимизирует работу общественных механизмов, обеспечивая их прогрессивное развитие.

С сожалением следует констатировать, что рассмотрению данной проблематики ученые в Республике Беларусь не уделяют должного внимания. В Российской Федерации в том или ином контексте проблематика общественных отношений, складывающихся в связи с развитием информационных технологий, рассматривается в работах С. Петровского, В.Б. Наумова, А. Серго, Б.В. Андреева, Е.А. Вагоновой и других авторов.

В западной доктрине особого внимания заслуживают работы Р. Джонсона (Jonson D. R.), Д. Поста (Post D. G.), М. Макина (Makeen F. M.), Франца Майера (Franz C. Mayer), Г. Перрита (Perritt H. Henry.), Д. Менте (Menthe D.), М. Фрумкина (M. Froomkin) и других авторов.

В настоящее время автор работает над книгой, посвященной влиянию информационных технологий на международное авторское право и другие отрасли международного права, и будет очень признателен за отзывы об этой статье, идеи и материалы по тематике.

Если обратиться к теории права, то мы обнаружим, что возникновение правовой нормы является следствием осознания необходимости регулирования общественных отношений ввиду их значимости для общества. Механизм эволюции нормы права можно условно представить следующим образом: возникновение новых общественных отношений осознание необходимости их правового регулирования создание правовой нормы изменение нормы или ее отмена как следствие изменения общественных отношений.

История возникновения и развития авторского права Здесь и далее мы будем оперировать термином "авторское право", подразумевая под ним, mutatis mutandis, совокупность норм, регулирующих общественные отношения как в области защиты авторских, так и смежных прав. Кроме того, если не указано иное, рассматривается проблематика имущественных прав авторов и исполнителей в ситуации, когда они обнародовали произведение. дает нам множество примеров действия этого механизма, включающего практически все этапы: возникновение нормы, ее жизнь и ее закат (по крайней мере, серьезный вызов ее существованию) под воздействием изменяющихся общественных отношений.

Следует отметить, что правовая норма обладает рядом особенностей, среди которых для нас важны ее консервативность и возможность практического применения. Консервативность означает, что изменяющиеся общественные отношения не сразу приводят к изменению правовой нормы. Необходимо порой значительное время, прежде чем правовая норма "капитулирует" перед изменившимися обстоятельствами. Время, необходимое для таких изменений, напрямую зависит от эффективности правовых механизмов, действующих в государстве. Возможность практического применения подразумевает, что должна существовать практическая возможность принуждения к исполнению нормы права. Одной из специфических характеристик права является возможность обеспечить исполнение предписаний путем государственного принуждения. Если по каким-то причинам такое принуждение невозможно - норма не может считаться правовой. Вряд ли мы можем считать правовой нормой, например, запрет мыслить, по крайней мере до тех пор, пока государство не научится читать мысли граждан.

Особенностью авторского права является его высокая степень унификации. Несмотря на различия в правовых системах, оно достаточно давно стало предметом международно-правового регулирования, а это, в свою очередь, обеспечило единообразное понимание основных его институтов. Деятельность специализированных учреждений ООН - Всемирной организации интеллектуальной собственности и ЮНЕСКО - во многом также способствовала этому (емко о различиях и процессе сближения правовых институтов авторского права в правовых системах - см. в исследовании проф. Делии Липцик, проведенного по инициативе ЮНЕСКО [1, с.35-48]).

Авторское право уникально еще и тем, что за все время его существования одним из важнейших катализаторов его развития был технический прогресс или, как сейчас все чаще говорят, информационные технологии.

Существование авторского права в античный период справедливо описывается позицией М. - К. Дока: "Это право существовало in abstracto, проявлялось и принимало определенные конкретные формы в отношениях авторов с представителями издательских кругов (библиополем Пер. с греч. - продавец книг. - Прим. авт.) и организаторами представлений, однако при этом отсутствовала общественная потребность его обособления в сфере права" [1, с.27].

С развитием технического прогресса - изобретением станка Гуттенберга и дальнейшим развитием печатного дела - появилась необходимость в правовом регулировании общественных отношений, связанных с использованием произведений. Конкурирующие интересы книгоиздателей и авторов привели к принятию в Англии (Статут королевы Анны, 1710 год), Испании (указ Карла III, 1763 год), Франции (ордонансы Людовика XVI, 1777 год), а затем и во многих других странах первых нормативных актов, защищающих права авторов.

Нельзя не согласиться с позицией проф. Д. Липцик, которая отмечает: "Подобно тому как… [изобретение Гуттенбергом печатного станка с рассыпным набором букв и изобретение гравюры. - Прим. авт.] позволили воспроизводить книги в массовом количестве и использовать произведение независимо от воли его автора, фонограф, кинематограф и эфирное вещание сделали возможными механическое воспроизведение музыкальных, литературных и драматических произведений и обеспечили их сообщение для всеобщего сведения практически в неограниченной аудитории" [1, с.304]. Усовершенствование звукозаписывающей техники привело к катастрофическим последствиям для исполнителей. В 1939 году Международная организация труда опубликовала доклад, в котором отразила глубину проблемы: от 40 до 90 % исполнителей не имели работы, тогда как безработица в промышленности была значительно ниже [1, с.308, 309]. Все это привело к принятию правовых норм, обеспечивших защиту прав исполнителей.

Итак, важнейшей причиной возникновения норм права (и причиной, по которой данные нормы продолжают существовать) стала необходимость защиты прав авторов и исполнителей от несанкционированного переиздания или доведения до аудитории произведений, что фактически лишало их возможности зарабатывать на жизнь. Иными словами, была обеспечена защита коммерческих интересов конкретных граждан, что нашло отражение в основополагающих актах в области прав человека. В статье 27 Всеобщей декларации прав человека 1948 года [2] указано, что "каждый человек имеет право на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является". Аналогичное положение закреплено и в статье 15 Пакта об экономических, социальных и культурных правах 1966 года [3]. Справедливости ради отметим, что сегодня произведения "на корню" скупаются посредниками, авторам же далеко не всегда достается справедливое вознаграждение [4]. И хотя этот аспект больше моральный, нежели правовой, однако и он имеет право на существование, если вспомнить о том, что право должно быть справедливо.

При этом права авторов и исполнителей никогда не были абсолютными. В том или ином объеме предусматривались ограничения таких прав [1, с. 190]. Совершенно очевидно, что права авторов и исполнителей должны находиться в гармонии с правами пользователей на частную жизнь. Иными словами, пользователь должен иметь возможность использовать частным образом законно приобретенное произведение - читать книгу своим детям, смотреть фильм или слушать музыку в кругу друзей, обмениваться дисками, файлами и т.д. Вмешательство в эту сферу недопустимо, поскольку охраняется двумя важнейшими свободами - правом на частную жизнь и правом собственности Хотя авторские права не являются вещными, они тесно взаимосвязаны с последними.. Кроме того, такое вмешательство будет противоречить здравому смыслу, поскольку создаст ситуацию "авторы против общественного интереса". Необходимо отметить, что законодательства многих стран содержат прямые ограничения прав авторов в указанных ситуациях (например, Бразилия, Венесуэлла, Испания, Колумбия, Перу, США).

Кроме того, доктрина "fair use", распространенная в странах с англо-саксонской системой права, подразумевает существенные ограничения прав авторов и исполнителей при условии, что использование произведения inter alia происходит без извлечения коммерческой выгоды. Так, например, законодательство США содержит подобные ограничения прав авторов [1, с. 195]. Практика подтверждает данный подход и, более того, расширяет его, позволяя пользователям изготавливать цифровые копии произведения для личных нужд [5; 6].

Итак, права авторов и исполнителей не являются абсолютными. Они соотносятся со следующими утверждениями:

1. Должна существовать практическая разумная возможность принуждения к исполнению нормы права.

2. Права авторов и исполнителей должны находиться в гармонии с правами пользователей на частную жизнь и право собственности.

3. В случае, если произведение используется в некоммерческих целях, права автора могут быть ограничены.

4. Идеей возникновения и развития авторского права было стремление обеспечить коммерческие интересы авторов и исполнителей.

Бурное развитие информационных технологий бросило вызов существующему порядку в области авторского права. Рассмотрим, как изменились общественные отношения в данной области под воздействием Интернета и его составляющей - пиринговых сетей.

Интернет и его составляющие сами по себе не являются объектом регулирования международным правом, как и правом вообще. Интернет является лишь технологией, обеспечивающей осуществление коммуникаций [7], а это значит, что технологическая составляющая важна с точки зрения права постольку, поскольку затрагивает общественные отношения. Причем только те, которые отвечают определенным требованиям, необходимым для того, чтобы общественное отношение было урегулировано нормой права (субъектный состав, содержание и т.п.) [8; 9].

По своей природе Интернет в своей целостности не может быть передан одним субъектом общественных отношений другому. Интернет не может принадлежать кому-либо на праве собственности и не может быть объектом гражданского оборота [10]. Интернет фактически не содержит информацию, а скорее функционирует как транспортное средство для информации, находящейся в файлах или документах, содержащихся в компьютерах, которые осуществляют это соединение.

Интернет - это уникальное глобальное пространство ("массив информации"), логически связанное посредством TCP/IP-протокола и обеспечивающее доступ и использование высокоуровневых коммуникационных услуг [11]. Интернет включает в себя компьютерные (аппаратные) средства и технологические (программные) решения, обеспечивающие мгновенную и дешевую передачу информации посредством протокола TCP/IP, а также свободную возможность подключения устройств, поддерживающих указанный протокол. Одним из существенных отличий отношений, складывающихся в сети Интернет, является их трансграничность [12]. Таким образом, купля-продажа в традиционном магазине и интернет-магазине - это различные по объему общественные отношения так же, как и распространение экземпляра аудиозаписи "из рук в руки" и в Интернете.

Впервые термин "пиринговая сеть" (peer-to-peer или P2P) был использован в 1984 году компанией "IBM" при разработке сетевой архитектуры для динамической маршрутизации трафика через компьютерные сети. Сегодня на технологии peer-to-peer основаны многие популярные сервисы - от простого обмена файлами до речевой и видеосвязи [13].

С технической точки зрения, пиринговая сеть представляет собой множество узлов (компьютеров, коммуникаторов, смартфонов и т.п.), объединенных в единую систему и взаимодействующих методом peer-to-peer, который обеспечивает возможность создания и функционирования в сети равноправных узлов [13]. В таких сетях отсутствуют выделенные серверы, а каждый узел (peer) является как клиентом, так и сервером. В отличие от архитектуры клиент-сервера такая организация позволяет сохранять работоспособность сети при любом количестве и любом сочетании доступных узлов.

Основная область применения технологии пиринговых сетей - это обмен файлами. Упрощенно процесс выглядит следующим образом: файл делится на составные части (пакеты), и любой компьютер в сети может затребовать в любой момент времени любой из пакетов с любого компьютера, при этом сам запрашивающий выступает в качестве "раздающего" (seeder) тех пакетов, которые он уже получил.

С точки зрения современной правовой системы защиты интеллектуальной собственности, практически любой файл есть объект защиты - как произведение или как компьютерная программа. Следовательно, все эти файлы подчинены режиму распространения, заданному обладателем исключительных прав. Более того, за нарушение установленного режима предусматривается ответственность, в некоторых странах в том числе и уголовная [14]. Однако на пути реализации этих норм встает большое количество проблем, делающих их реализацию практически невозможной.

Во-первых, остается спорным вопрос, подлежит ли защите отдельно взятый пакет, идущий по различным маршрутизаторам к конечной цели и ничего из себя не представляющий до момента образования целостного объекта. Тем более, что вполне может случиться так, что эти пакеты никогда не создадут целого объекта в связи с отказом запрашивающего или, например, техническим сбоем. В большинстве случаев пакет - это даже не часть произведения, не цитата, поскольку он не может быть использован. Это абстрактный набор единиц и нулей. Очевидно, что если даже рассматривать передачу пакета как воспроизведение экземпляра in potentia, то этого явно недостаточно для привлечения пользователя к ответственности, а сам пакет не может рассматриваться как часть произведения.

Во-вторых, как отмечалось, правовой режим многих государств позволяет воспроизводить произведение в цифровой форме для личного пользования [5; 6] и в режиме "fair use" [1, с. 195]. Важнейшим ограничителем здесь является коммерческий интерес. Сама по себе технология и устройство большинства пиринговых сетей технически не позволяют извлекать коммерческую выгоду. Кроме того, со стороны пользователя, распространяющего файл, не требуется никаких усилий. Файл хранится на его персональном компьютере, автоматически разбивается на пакеты, и пакеты скачиваются другими пользователями. Доступ пользователей анонимный. Причина, по которой другие пользователи скачивают пакеты, неизвестна. Это могут быть образовательные, научные, иные общественно значимые цели, с которыми международное и национальное право связывают ограничения прав авторов и исполнителей. Если ранее создание частных копий не было проблемой, ущерб от того, что кто-то перепишет книгу от руки, невелик, то с возникновением ксерокопирования это стало вызывать серьезную озабоченность: только в 1993 году был отснят объем материалов, равнозначный 1,5 млрд. книг по 200 страниц каждая [1, с. 196, 197]. Уже тогда это вряд ли могло считаться деятельностью, подпадающей под "особые случаи" согласно статье 9.2 Бернской конвенции, при которых воспроизведение "не наносит ущерба нормальной эксплуатации произведения и не ущемляет необоснованным образом законные интересы автора" [15]. Проблема в том, что технические возможности пиринговой сети позволяют (что и происходит на самом деле) очень быстро распространить информацию среди практически всех пользователей сети Интернет. Попытка заставить пользователя отчислять в случае изготовления копий вознаграждение правообладателю, на наш взгляд, обречена на провал ввиду технической невозможности ее реализации.

В-третьих, кого считать субъектом распространения информации, ведь объект, получаемый в конце процедуры закачки, составлен из пакетов, полученных с различных компьютеров (иногда сотен и тысяч)? Может ли отвечать, например, мистер Джонс за то, что с его компьютера был передан пакет, в итоге составивший 1 % объекта? Могут ли отвечать иные пользователи, чьи пакеты составили 99 % объекта, если очевидно, что без 1 % мистера Джонса компьютерная программа/видеофайл/музыкальное произведение попросту не работали бы?

В-четвертых, как обеспечить преследование потенциальных нарушителей, если все они находятся в разных странах под различными юрисдикциями? Как в рамках цивилизованного доказательного процесса установить, что это именно мистер Джонс инициировал отправку пакетов, а не его жена, теща или несовершеннолетняя дочь, что мистер Джонс был осведомлен о правовом режиме произведения или программы, установленном правообладателем и т.д.?

В-пятых, на основании каких принципов разрешить вопрос о подсудности потенциального нарушителя? Можно ли считать, что раз информация распространяется в открытой всемирной сети, то лицо подсудно юрисдикции любого государства, ведь потенциально оно является соучастником нарушения режима защиты интеллектуальной собственности и формально может подпадать под юрисдикцию многих государств. Если на территории государства гражданства злоумышленника данное деяние не является противоправным, а на территории третьего государства данное деяние рассматривается как нарушение закона, может ли лицо быть привлечено к ответственности [12]?

Все эти вопросы обнажили проблему: общественные отношения в области авторского права существенно изменились, а прокрустово ложе существующего правового режима крайне узко для их адекватного регулирования. Это подтверждается и узостью правоприменительной практики и отсутствием четкого opinio juris по данному вопросу. Обращаясь к судебной практике, мы констатируем, что ни в Российской Федерации, ни в Республике Беларусь нет ни одного прецедента, связанного с распространением информации в пиринговых сетях. Такие решения есть в США [16; 17; 18] и Великобритании [19]. Министерство юстиции Франции в январе 2007 года обеспечило французские судебные власти рекомендацией, касающейся фактов незаконного распространения файлов, находящихся под защитой авторского права, отмечая, что подобные деяния должны преследоваться по закону и наказываться [20]. Однако все это - капля в море по сравнению с реальными масштабами пиринговых сетей. Да и существующие решения и рекомендации, в основном будучи сконцентрированными на организаторах пиринговых сетей, не привносят ничего нового в принципиальный вопрос оценки правомерности деятельности самих пользователей пиринговых сетей.

Если учитывать предельную сложность проведения полного расследования, у правоохранительных органов не остается иного выбора, кроме как предавать суду за "намерение" и "соучастие", но не за совершение самого деяния. Что это, как не "натяжка" законодательства? Фактически судебное преследование сконцентрировано на компаниях, которые предоставляют свои веб-площадки для обмена информацией между пользователями (хэш-файлами) и при этом зарабатывают на рекламе, которая демонстрируется на этих сайтах. Однако сами владельцы таких сайтов не контролируют, какими файлами обмениваются пользователи и каково их содержание. Привлекать такие компании к ответственности означает то же, что привлекать телефонного оператора за то, что по телефону преступники договорились о совершении преступления. Все это тем более неприятно, что фактически не авторы выступают инициаторами дорогих судебных процессов и лоббистами применения государственного аппарата принуждения. Всем этим занимаются крупные транснациональные корпорации и иные посредники, фактически монополизировавшие рынок масс-медиа.

В качестве примера можно привести известное дело Copiepresse SCR vs Google IncL [21], в котором компанию Google попытались привлечь к ответственности за публикацию в Интернете заголовков и подстрочников газетных статей, размещенных на сайтах данных изданий. Сервис был бесплатным для пользователей, а каждая статья представляла собой ссылку, по которой можно было перейти на сайт издания. Примечательно, что не издания были участниками в деле, а посредники, получившие права на коллективное управление авторскими правами. Как правило, сами издания и авторы совсем не против подобной рекламы, наоборот, каждый в ней нуждается. Однако это почти всегда является потенциальной угрозой для посредников, часто выступающих, как в случае с Google, "душителями" технического и общественного прогресса. Согласитесь, авторское право создавалось с другими целями.

Очевидно, что правовое регулирование отношений в области авторского права не успевает за динамичным развитием современных технологий. Основной вызов бросают технологии, основанные не на стандартной схеме "пользователь-посредник-пользователь", а на подходе "пользователь-пользователь" (peer-to-peer).

интернет авторское международное право

Основными проблемами, с которыми сталкивается правоприменение, являются: размытость термина "распространение" применительно к передаче информации через сеть Интернет (неясность правового режима передаваемых пакетов); невозможность осуществления контроля за пользователями, поскольку отсутствие коммерческого интереса переносит их действия в сферу личной жизни; наличие правовых режимов в большинстве государств, позволяющих распространять произведения в научных или ознакомительных целях; отсутствие практической возможности привлечения пользователя к ответственности. Моральный аспект - деятельность от незаконного воспроизведения произведений причиняет убытки скорее посредникам, а не авторам, ради которых существующая система и была создана.

Очевидно, что для реального изменения ситуации необходимы пересмотр принципов правового регулирования авторского права, создание системы, основанной на тесном взаимодействии пользователей, а не посредников. Самым худшим вариантом было бы продолжать игнорировать изменения, происходящие в общественных отношениях. Правоприменитель всегда тяготеет к расширению пределов правовой нормы с целью вместить в нее то, что в момент создания нормы не прогнозировалось. Сегодня это ведет к тому, что глобальные идеи, способные порой ускорить мировой прогресс, помочь решению проблем глобализации, в том числе проблем севера и юга, не находят практической реализации. Идеи создания свободной мировой электронной библиотеки, обработки научных материалов, формирования банков данных с открытым доступом наталкиваются на сопротивление посредников, преследующих свои коммерческие интересы. Мы стоим на пороге коренных изменений в общественной жизни, связанных с развитием информационных технологий. Обеспечить своевременное и адекватное их регулирование - наша задача.

Литература