Экологические конфликты

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ

О.Л. ДУБОВИК

ведущий научный сотрудник

Центра эколого-правовых исследований

ИГП РАН, доктор юридических наук, профессор.

Социальные и научные потребности в эколого-правовой конфликтологии

Постановка проблемы

Экологические конфликты представляют собой чрезвычайно сложную и многостороннюю составляющую истории человечества. Они крайне значимы для существования людей как биологического вида и социального сообщества и в то же время недооцениваются, вытесняются на второй план общественного сознания. Они влекут огромные последствия, меняя историю народов и стран (козы съели Грецию) и в то же время плохо описаны, практически неизвестны населению. Их развитие и преодоление требуют огромных интеллектуальных и физических усилий, затраты значительных материальных и финансовых ресурсов, поиска оптимальных научных и технических решений. И все же часто система знаний, используемая при этом, также рассматривается человечеством как нечто второстепенное. Люди гораздо лучше изучили причины войн, разработали поражающее своим действием оружие, прославили автомат Калашникова и атомную бомбу и не создали ничего сопоставимого, но действующего с обратным знаком. Ветряные мельницы, став символом наивности и нецелесообразности, не выдерживают зачастую столкновения с танком и ракетой, олицетворяющими разрушительную мощь.

Экологические конфликты, наконец, затрагивают интересы всего человечества. Однако реально их активными участниками является меньшинство населения. Причем активные участники конфликта нередко осуждаются людьми, реально терпящими бедствие либо страдающими от ухудшения качества окружающей среды. Экологические конфликты, пусть это выглядит странно, недостаточно социальны. Здесь не настолько проявляется воля, мотивация, как это имеет место в политических, территориальных, экономических и иных конфликтах. И только когда за ними стоят интересы иные, кажущиеся субъектам исторического процесса более значимыми, экологические конфликты достигают высокой степени социального напряжения. Последнее помимо всего влечет маскировку и деформацию экологических конфликтов, делегитимирует задачи их решения. Возможно, именно поэтому общественное сочувствие определяется статусом участника конфликта: граждане, экологи обычно рассматриваются как поборники разумного; бизнес и государство - корыстного. А это, разумеется, не всегда верно.

По всем этим, а может быть, и иным причинам экологические конфликты являются крайне трудным исследовательским объектом. Подход к ним требует долгого и тщательного осмысления. И действительно, исследованы экологические конфликты, несмотря на усилия многих ученых, еще недостаточно. Исходя из этих и многих других соображений необходимо сбалансированное уяснение, с одной стороны, теоретико-методических положений, входящих в структуру конфликтологии, а с другой - реалий экологических конфликтов, их действительных механизмов, следствий, управляемости.

Исходным для решения этой сложной задачи является выделение самостоятельного направления экологического права - эколого-правовой конфликтологии.

Понятие и предмет эколого-правовой конфликтологии. О признании конфликтологии как информационно-познавательной системы

Существует некая невнятность в отношении к системе или отрасли информации, связанной с конфликтами как частью биологического и социального функционирования человека и общества. С одной стороны, авторы многих работ избегают использования понятия "конфликтология" для обозначения того или иного на правления исследований конфликтов. Например, А.В. Глухова пишет о политических конфликтах, выделяя объект, а не направление исследования, М.М. Лебедева - о политическом урегулировании конфликтов, обозначая его в качестве области социального знания и практики. С другой стороны, понятие "конфликтология" употребляется весьма широко, причем как в смысле общей конфликтологии, так и ее отдельных направлений. Вновь обращаясь к работе А.В. Глуховой, отметим, что она выделяет в российской обществоведческой литературе "три основных направления, занимающихся теоретико-методическими и прикладными аспектами конфликтологии". К ним она относит социологическое направление, юридическую конфликтологию и собственно политическую конфликтологию.

Юристы между тем жестче ставят этот вопрос. В.Н. Кудрявцев еще в 1993 г. писал (и вновь повторял в 1994 и 1995 гг.) о необходимости достаточно полного изложения "юридической конфликтологии - новой научной дисциплины, ранее не разрабатывавшейся в нашей стране". Такая позиция обосновывается тем, что на Западе исследование проблемы конфликта и согласия получило основательное развитие. "Есть все основания говорить, - подчеркивает В.Н. Кудрявцев, - о создании самостоятельной комплексной науки конфликтологии, предметом которой является изучение природы, причин, механизмов конфликтов в человеческом обществе, а также путей их предотвращения и преодоления". Но, добавляет он, в нашей стране эта наука пока не развита, хотя на русском языке уже из дано немало работ о конфликтах и путях их разрешения.

Разумеется, это правильно. Теоретико-методический опыт выявления и разрешения экологических конфликтов весьма полезен и для России. Но в первую очередь важно, что на основе национального опыта и собственных теоретических достижений российской науки потребность в разработке юридической конфликтологии как раздела (направления) общей конфликтологии зафиксирована, что становится все более понятно - предметом этого направления должно стать изучение и экологических конфликтов, которые возни кают, развиваются и разрешаются в ходе решения национальных проблем взаимодействия с окружающей средой в рамках внутреннего (национального) или международного права.

Эти выводы являются, с нашей точки зрения, исходными и заслуживают дальнейшего углубления и развития. Здесь прежде всего возникает несколько вопросов, относящихся к специфике данной дисциплины. На наш взгляд, вначале необходимо хотя бы предварительно определить возможный статус юридической конфликтологии в части, направленной на решение экологических конфликтов. Это значит, что данный комплекс информации следует рассмотреть с институциональных позиций. В фактическом выражении проблема состоит в том, что существующая система научного и методического знания:

а) консервативна;

б) определила круг решаемых задач, предмет и разделила его во внутренней структуре;

в) постоянно вместе с тем ощущает необходимость в адаптации к изменениям во внешнем мире.

Отсюда напряженность между необходимостью сохранять традиции и реагировать институционально на новые вызовы. Необходимо соответственно проанализировать, признав значение экологических конфликтов, должна ли существовать экологическая конфликтология, является ли она отраслью знания, направлением обществоведения и правоведения или это парадигмы объяснения. Такой подход исторически актуален для нашей науки. Дело в том, что в сущности, как это отмечалось многими исследователями, марксистская теория в целом (которая во многом продолжает господствовать в российском обществоведении) часто, возможно, даже и незаметно для использующих ее исследователей, представляет собой теорию и историю конфликтов. Это же относится к гегельянству и ко многим другим социальным учениям, рассматривающим социальное развитие как преодоление конфликтов. Такое понимание сказывается на содержании отраслевых наук. В особенности криминология, уголовное право, уголовная политика, взятые как отраслевые науки, изучают не что иное как конфликты, которые преимущественно развиваются в рамках национального, но иногда и международного права. Это подтверждается широким употреблением понятий "борьба с преступностью", "борьба с коррупцией", "борьба с терроризмом", рассмотрением (вполне логичным) преступления как конфликтного отношения индивида с государством и т.п.

Это и обязывает показать, что необходима и возможна отрасль правового знания, которая исследует проблематику конфликтов и в то же время отличается от сложившихся отраслей знания, добавляет нечто к их содержанию. Применительно к стыку права и экологических конфликтов такого рода доводами являются:

а) необходимость понимания конфликтов и как позитивного, и как негативного факторов, а значит - необходимость самостоятельной правовой оценки конфликтов;

б) потребность в разработке системы процедур воздействия на конфликты, которые надстраиваются над традиционными процессуальными порядками;

в) обязательность введения деятельности по урегулированию конфликтов в общий процесс социального взаимодействия, и в частности социального дискурса.

Это позволяет признать возможность развития эколого-правовой конфликтологии именно как отрасли знания, а не просто методики, введя ее в науку экологического права. На этой основе целесообразно поставить вопрос о предмете эколого-правовой конфликтологии. Представляется совершенно необходимым при этом определить предмет эколого-правовой конфликтологии таким образом, чтобы избежать простого переименования некоторой суммы знаний. При этом крайне важно, как и во всех иных случаях, рассматривать предмет эколого-правовой конфликтологии с прагматических позиций, выделяя его практический смысл.

О рабочем понятии эколого-правовой конфликтологии

Это целевая и определенным образом адаптированная система знаний, имеющих научный и опытный статус, позволяющих получить проверяемые сведения о текущих и будущих эколого-правовых конфликтах, т.е. распознавать и прогнозировать их прежде всего на уровне, выходящем за пределы отдельных конфликтов, а также оценивать действия и решения участников конфликта по различным параметрам (ресурсоемкость, пригодность, рациональность, последствия и т.п.) и делать выводы об их эффективности.

Кратко говоря, эколого-правовая конфликтология - это система знаний об экологических конфликтах и способах рационального правового воздействия на них. В этом смысле эколого-правовая конфликтология имеет переменный состав или - говоря более привычным образом - в самой значительной степени опирается на иные науки, прежде всего правовые. Разумеется, нет никакого смысла относить к юридической или в данном случае - к эколого-правовой конфликтологии, например, сведения, образующие содержание уголовного, гражданского или арбитражного процесса, хотя совершенно ясно, что любое исковое производство, состязательный, розыскной или смешанный уголовный процесс есть не что иное как разрешение конфликта. Именно в таких случаях применяется понятие целевой и адаптированной системы знаний. Эколого-правовая конфликтология должна позволить по своему статусу и природе собрать и скоординировать все сведения, которые требуются в связи с потенциальным и реальным протеканием конфликта и его регулированием. Это нужно именно для того, чтобы не зацикливаться на каком-либо одном способе, разрабатываемом весьма престижной и значимой научной дисциплиной.

Таким образом, здесь необходимы знания онтологического и генетического характера в сочетании с самыми разнообразными знаниями регулятивного плана.

Возьмем для начала ситуацию, которая изучалась нами на протяжении длительного времени. Это запрещенная торговля объектами животного мира. Здесь следует определить рамки конфликта, его предмет, его участников, что можно сделать только и главным образом на основе экологического права, а затем рассматривать легитимность определенного воздействия одних участников конфликта в отношении других, характер ответственности и анализировать иные вопросы, выходящие за пределы и экологического права, и экологии в целом.

Эта особенность эколого-правовой конфликтологии должна рассматриваться как сущностная для нее. В некотором смысле можно сказать, что данная дисциплина является мобилизующей, но с определенным постоянным ядром.

Предмет эколого-правовой конфликтологии и его составляющие

По отмеченным выше причинам предмет эколого-правовой конфликтологии довольно сложно выделить и описать. Поэтому вначале следует высказать некоторые общие соображения о предмете данной дисциплины.

Прежде всего, по нашему мнению, предмет отражает определенные стороны единого для экологии и экологического права объекта, т.е. окружающей среды и ее отдельных элементов, а именно если это формулировать в самом общем виде - конфликтные проявления взаимодействия человека с окружающей средой или, точнее, конфликтные стороны взаимодействия, относящегося к окружающей среде.

Составными частями предмета эколого-правовой конфликтологии являются:

а) онтология или диагностика экологической конфликтности; б) факторы и экологическая инфраструктура конфликта; в) протекание (динамика) конфликта; г) регулирование конфликтов; д) отдельные виды конфликтов.

Система эколого-правовой конфликтологии

Она расширяется за счет теоретико-методологических, методических и исторических проблем эколого-правовой конфликтологии.

Рассмотрим подробнее некоторые составляющие предмета эколого-правовой конфликтологии.

А. Экологический конфликт.

1. Конфликтность. Это, возможно, не самое лучшее понятие здесь избирается и используется по некоторой аналогии с понятиями "правонарушаемость", "преступность", "деликтность". Оно отражает онтологическую составляющую эколого-правовой конфликтологии и имеет вначале диагностическую, а затем оценочную направленность.

Здесь необходимо исследовать: а) единицу наблюдения или исходную эмпирически наблюдаемую и фиксируемую данность, т.е. конфликт, его признаки (причем признаки наблюдаемые); вместе с тем нужно иметь в виду, что понятие конфликта конвенционально и в тексте следует всякий раз оговаривать, что под ним понимается; б) участников конфликта, их субъектный состав; в) конфликтность как состояние общества, группы, личности. Несколько слов об этом.

Онтологическая характеристика

Экологические конфликты - одна из наиболее часто встречающихся разновидностей или групп социальных конфликтов, возникающих практически на протяжении всей истории существования человечества. Определение того, что есть конфликт, основано на двух допущениях. Первое: экологические конфликты имеют сущностные черты и механизм развития, присущие любому социальному конфликту. Второе: эти конфликты обладают собственной составляющей, существенной спецификой. Своеобразны предмет и причины экологических конфликтов, процессы их возникновения, протекания, разрешения. Особыми являются последствия этих конфликтов, весьма опасна их неосознанность, непонятность. Своеобразны и внешние условия динамики экологических конфликтов.

Поэтому вначале нужно указать на то, что экологические конфликты представляют собой социальный феномен, некоторую данность, определяющую потребность в правовом регулировании и служащую объектом действия права. Лишь на этой основе можно рассматривать некоторые вопросы, связанные с оптимизацией правового регулирования экологических конфликтов. Для констатации этого используется информация, получаемая в ходе изучения различных сторон механизма действия экологического права, экологически значимого поведения людей и причин экологических правонарушений в различных сферах охраны окружающей среды и рационального использования природных ресурсов.

Первая специфическая черта экологических конфликтов, определяющая как методику их распознавания и оценки, так и способы правового и иного регулирования, состоит в их имманентности обществу. Экологические конфликты, будучи в принципе порождены самим взаимодействием общества и природы, отражают содержание процессов жизни людей в существующих природных условиях, специфику сложившихся экологических ниш. Как известно, в работах по конфликтологии спорят о существовании полезных конфликтов; возможно, нужно четче различать такие оценки конфликтов, как нормальность, объемность и полезность, и уточнить понятие полезности. Экологический конфликт есть объективное явление и необязательно негативное. Общество, люди вынуждены жить в условиях экологических конфликтов, считаться с ними, а также с возможностью их возникновения и необходимостью их преодоления. Взаимодействие общества и природы осуществляется на принципиально ограниченной базе и связано с расходованием объективно ограниченных, трудно восстанавливаемых или вообще невосстанавливаемых ресурсов. Это обусловливает характер экологического конфликта. Действительно, проблема выбора между различными вариантами поведения, которая присуща всему социальному развитию, особенно сказывается в ограниченной нише и при ограниченных возможностях. Ведь по мнению специалистов, человечество живет в долг у природы, так как уровень потребления природных ресурсов превышает способность природы к их пополнению или восстановлению, воспроизводству.

Именно данные экологического мониторинга показывают, что практически каждое крупномасштабное решение в сфере взаимодействия с природой порождает противоречия между, по меньшей мере, субъектами и адресатами этого решения, является началом конфликта либо попыткой его решения, так как связано с выбором между реально непримиримыми или плохо примиримыми альтернативами. Самые разнообразные процессы поведения, казалось бы, признанные обществом и осуждаемые им, в части, обращенной на потребление или переделку природы, чреваты возможностью возникновения конфликта и связаны с его преодолением. Широко известны конфликты по поводу проекта переброски северных и сибирских рек на юг (80-е годы), строительства высокоскоростной магистрали Москва - Санкт-Петербург (середина 90-х годов, ввоза радиоактивных отходов в страну (2000 - 2001 гг.)) и др.

Из сказанного можно сделать как минимум два предварительных вывода. Первый состоит в том, что объектом экологического права должны быть конфликты как имманентное свойство экологического поведения и экологических процессов, существующее латентно или открыто, т.е. конфликтогенные и конфликтные ситуации различной зрелости. Второй вывод связан с необходимостью настройки экологического мониторинга на выявление и анализ экологических конфликтов как на нормальную и повседневную функцию.

Следующая специфическая черта экологических конфликтов состоит в их социальности, общественной природе и значимости.

В сущности, экологические конфликты в принципе невозможно представить себе как столкновение людей и окружающей среды, общества и окружающей среды. Это всегда столкновения между людьми. Любой выигрыш одного участника взаимодействия с окружающей средой, природой может оказаться проигрышем для другого, хотя "понятно, что никто не страдает оттого, что Волга или Миссисипи стали действительно чище. Но уж во всяком случае любой действительный экологический проигрыш одного участника есть проигрыш и всех остальных. Это означает, что в принципе невозможно нанести ущерб окружающей среде так, чтобы не задеть интересы третьих лиц.

Такой подход базируется на понимании окружающей среды как операционного базиса, многообразной деятельности человека, как первичного, предшествующего человеку явления, существующего вне и независимо от его сознания но в то же время неразрывно с человеком связанного, как необходимой предпосылки, условия существования и развития человека и человечества. Немаловажно и то, что окружающая среда существует как целое, взятое в разных масштабах и разных сочетаниях, а не только как совокупность элементов. Указанная позиция основывается на многочисленных работах экологов и философов - В.И. Вернадского, И.П. Герасимова, Е.К. Федорова, С.С. Шварца, А.Н. Яблокова и др.) и должна учитываться при определении сферы и последствий проявления конфликтов.

Следовательно, человечество заинтересовано в разрешении конфликта, даже если это не осознается при анализе данного конфликта. Разумеется, в конкретной ситуации разрешения конфликтов могут быть лучше или хуже учтены интересы группы населения или страны, но в целом последствия экологического конфликта связаны с сохранением или нарушением общего и единственного базиса жизни людей. Экологические конфликты имеют не просто социальный, но экзистенциальный характер и относятся к проблеме жизни, существования людей. Возможно, выбор политической власти, политический конфликт менее значим для людей, чем экологический, ибо первый может и не подрывать условия жизни, тогда как экологические конфликты на деле соотносятся именно с ними.

Это положение значимо как для выявления действительных участников экологического конфликта, так и для выбора способов и определения возможностей его разрешения. Экологические конфликты должны решаться не в пользу одной из сторон, а в пользу окружающей среды или природных объектов как таковых, т.е. признаком конфликта является наличие общего выигрыша.

Специфические черты конфликтов

Далее существенной чертой экологического конфликта, характерной, возможно, и для иных конфликтов, можно считать гносеологические трудности их оптимального решения. Это относится не только к экологическим конфликтам в целом, но едва ли не к каждому экологическому конфликту в отдельности. Объясняется это тем, что выбор в сфере взаимодействия с природой ограничен уровнем человеческих знаний, которые в принципе недостаточны, их переоценка уже много раз приводила к неверным решениям, к выбору худшей модели снятия конфликта. Известно, кроме того, что внешние и внутренние факторы принимаемых решений изменчивы; человечество в целом, равно как и его отдельные представители, в сущности, не имеют достаточных возможностей просчитать и предвидеть последствия того или иного решения конфликта. Так, конфликт, связанный с колебаниями уровня Каспийского моря (и требовавший выбора одного из способов решения в определенный период), как будто разрешился; но впоследствии оказалось, что принятые решения принесли огромный экологический вред. Сторона, настаивавшая на щадящем подходе к регулированию Каспия, проиграла, хотя была права. Затем возник конфликт вокруг дамбы в Финском заливе в районе Санкт-Петербурга. Не видно, чтобы кто-то из участников этого конфликта, как и мировая экологическая мысль, мог показать, каким путем следует его решать.

Из этого вытекает необходимость достаточно осторожного отношения к возможностям человеческого мышления, науки, а соответственно - государственного регулирования экологических конфликтов правовыми средствами. Стремление к осознанию и разрешению экологических конфликтов должно сочетаться с пониманием ограниченности человеческих возможностей и необходимости их непрерывного приложения к процессам, происходящим в сфере взаимодействия с окружающей средой, в самой окружающей среде. С собственно правовой и государственно-правовой точек зрения этим ограничиваются возможности императивного регулирования и подчеркивается потребность в расширении начала диспозитивности и шире - альтернативности правовых предписаний.

Таким образом, экологические конфликты и конфликтогенные ситуации имманентны экологическим процессам и экологическому поведению, имеют жизненное значение для человечества, должны постоянно быть предметом социального контроля (мониторинга).

Конфликт и общественное сознание: теоретические и методические предпосылки изучения проблемы

Понятие, равно как и природа, виды, т.е. типология конфликтов, по вполне понятным причинам были всегда в центре внимания российской и зарубежной общественной мысли. Как и в других случаях, проблематика конфликтов систематизируется, подвергается изучению с позиций различных наук и профессионализируется, превращаясь постепенно в более или менее самостоятельную отрасль знаний - конфликтологию. Но надо отметить, что самостоятельность конфликтологии признается не всеми, и считаться с тем, что ее понятийный аппарат, содержательные суждения весьма полемичны. В литературе высказано множество различных точек зрения, соответствующих разным парадигмам, или случайных. Это требует предварительного определения собственной позиции, формулирования некоторой системы необходимых для последующего изложения положений.

Начнем с осознания обществом конфликта как ситуации межличностных отношений на различных уровнях.

Изучение того, что понимается в данном обществе под конфликтом, связано с тем, что любое понятие, в том числе и понятие "конфликт", будучи признанным в качестве словарной единицы и введенным в языковый оборот, формирует представление о том или ином явлении, а не только его отражает. Понятие, термин, языковая конструкция могут рассматриваться участниками межличностного общения как достаточные, неполные, определенные, не вполне определенные, ясные и т.п. Однако во всех случаях понятие образует некоторое множество значений, которые на конвенциональной основе, в ходе дискурса признаются или отрицаются.

При этом связь между набором значений и онтологической характеристикой того или иного явления, состояния, предмета, т.е. отражаемого объекта, может быть различной. Более того, тип и содержание этой связи во многих случаях остается для личности и общества непроясненным, хотя и отвечающим некоторым прагматическим целям, в основном целям адаптации, выживания, развития. Главное в данном случае, что субъект обладает установкой на отношение и конфликт. Это соображение имеет принципиальное значение применительно к экологическому конфликту. В сущности, реально социальное развитие происходит так, что конфликты осознаются в сфере экологической деятельности и самой социальной истории человека, существуя объективно.

Это значит, что определенные отношения, существующие между людьми и объектами, на которые они воздействуют, получают статус конфликта, оцениваются как конфликт. Если этого осознания нет, то отношения могут порождать определенное поведение в данной сфере, но либо оно может рассматриваться как нормальное, правомерное, либо как нечто негативное, но независимое от воли и желания людей.

Напротив, отрицание конфликтности взаимодействия, например, в случае разделения властей может быть вредным.

Проще говоря, понимая или принимая независимое от осознания существование некоторых рассогласованных или несогласованных связей и взаимодействий, необходимо представить, какой набор значений и смыслов вкладывается обществом в понятие конфликта. Исходя из этого можно уяснить различие между обозначаемым и обозначающим и тем самым - характер их конгруэнтности, достаточности отражения.

Использование понятия "конфликт" в обыденном языке

Оно чаще всего используется для обозначения преимущественно осознанного столкновения интересов, проявляющегося в виде спора или столкновения, либо когда речь идет о так называемом внутреннем конфликте и необходимости выбора при столкновении различных внутренних целей, интересов, стремлений. В межличностном общении конфликт нередко обозначает мягкие, начальные формы или типы столкновений, но с добавлением определений "военный", "глубокий", "длительный", "сильный", "давний", "национальный", и таким образом понятие "конфликт" приобретает новые значения. Во многих случаях слово "конфликт" кажется недостаточным, особенно в ситуации эмоционального напряжения. Тогда говорят прямо о столкновении, скандале, ссоре, разладе и т.п.

Анализ общеупотребительного значения понятия "конфликт" существенно, ибо оно маркирует и даже часто стигматизирует конфликты. По распространенному мнению (вопрос: что такое конфликт, каков он, как ты относишься к вовлечению кого-либо в конфликт, плохо ли быть в конфликте, нужен ли он и т.п.), понятие конфликта связывается с неблагополучием его участников и рассматривается как негативное состояние, приносящее вред всем вовлеченным в него лицам. Сказать о человеке, что он конфликтный, часто вступает в конфликт, значит, отозваться о нем негативно.

Это социологический факт определенного состояния общественного сознания, которое, по-видимому, отражает особенности тех или иных национальных либо социальных групп, их историческую память, стереотипы мышления, психологию, влияющие на поведение людей и принимаемые ими решения. Впрочем, ценностное содержание понятия "конфликт" противоречиво, в частности в российском общественном сознании. Здесь, кажется, имеют одинаково негативный оттенок и определения человека как конфликтного, и определение его же как соглашателя, в политическом жаргоне - оппортуниста, примиренца.

Впрочем, в этих случаях чрезвычайно важен контекст определения и еще больше - социальное положение, право на конфликтность, которая преимущественно и не осознается как конфликтность. Например, применение наказания есть несомненно конфликт власти и гражданина. Но ригористически граждане требуют неотвратимости наказания, т.е. по меньшей мере на словах стремятся к тому, чтобы соответствующая власть как можно чаще вступала в конфликт, который они, впрочем, считают состоявшимся.

Понятие "конфликт" в научном отражении, в науке в латентном виде или в иной понятийной форме присутствовало всегда, поскольку можно было говорить о существовании общественной мысли.

В сущности, в любой философской или иной общественно-политической концепции присутствовало обсуждение и анализ конфликтов (Платон, Макиавелли, Гоббс и др.). Основателями же современной специальной теории конфликта или, точнее говоря, людьми, которые способствовали превращению суждений о конфликтах в некоторую специальную проблему, обычно считают Люиса Коузера, Никласа Лумана, Ральфа Дарендорфа и др.

В данном случае невозможно, да и нецелесообразно указать на все или хотя бы важнейшие релевантные к теории конфликта работы. Некоторые из них использованы - чаще неявно - для написания этого текста.

О специальной теории здесь следует говорить именно потому, что наиболее разработанной концепцией конфликта, прежде всего социального, хотя и не только его, является, по господствующему мнению, марксизм-ленинизм, опиравшийся, как известно, на таких предшественников, как Гегель, система которого состоит в выявлении механизма преодоления конфликтов.

Возникновение теории конфликта (либо конфликтологии), в целом тематизация проблематики столкновений оказались весьма востребованными. В самых различных странах и сферах обществознания развернулись психологические, социологические, политологические, экономические исследования, посвященные конфликтам или тому, что так или иначе этим понятием обозначается.

Одним из последних по времени примеров является работа специальной исследовательской группы в Центре междисциплинарных исследований университета г. Билефельд (ФРГ), объединившая самых разных специалистов - от математиков до философов и психологов.

Эти исследования (эмпирические, методические и теоретические) позволяют, на наш взгляд, сформировать определенный подход к явлениям, которые в последующем изложении будут рассматриваться как экологические конфликты, т.е. признаваться экологическими конфликтами. Такой подход может и, разумеется, должен основываться на существующих взглядах или учитывать их позитивным или негативным образом. Но вполне естественно, он в определенном плане должен быть адаптирован к объекту исследования, т.е. связанной с конфликтами экологической деятельности, взаимодействию общества и природы (окружающей среды).

Понимание функций конфликта в социальном развитии

Здесь рассматривается крайне важный именно для экологии вопрос: конфликт - естественное проявление взаимодействия или это нежелательное отклонение? Или иначе - конфликт ведет к позитивным изменениям или это нечто в лучшем случае микшируемое, снимаемое, преодолеваемое?

В российской социологической и правовой литературе при уяснении природы конфликта велико влияние гегельянства и марксизма. Отсюда конфликт рассматривается в историцистской, как ее называет К. Поппер, парадигме, т.е. в контексте того, что именуется зарождением, развертыванием и разрешением объективных противоречий в процессе развития любого общества. При этом, в частности, отмечалось, что противоположности и противоречия превращаются в конфликт тогда, когда начинают взаимодействовать силы, являющиеся их носителями.

Состояние разработки проблемы противоречий в рамках господствовавшего варианта марксизма, а именно диалектического материализма, таково, что на основе противоречия в процессе его разрешения, строго говоря, происходят едва ли не все природные и социальные процессы, любые изменения, происходящие в реальном мире и мире отражения. Это понимание связи конфликта с противоречием при трактовке противоречий как необходимой и едва ли не единственной движущей силы развития приводила и приводит к весьма серьезным выводам. Эти выводы не остаются теоретическими, а, как показывает история, формируют или, возможно, просто легитимируют поведение людей.

Разумеется, здесь существуют прямые и обратные связи. Неудачи в разрешении противоречий, существующих объективно или понимаемых субъективно, на практике приводят к выводу о необходимости их конфликтного, обычно - силового, решения. Крестьянские войны, поджоги помещичьих усадеб, террор являются часто спонтанным ответом либо на неосознанность конфликта, когда, в частности, неясны причины трудностей, либо на невозможность его мирного решения вследствие нежелания, например, одной из сторон.

На уровне осмысления происходящих процессов возникает теоретическое обоснование первенствующего значения конфликтов в процессе социального развития. К. Маркс объявил насилие повивальной бабкой истории, считал ядром марксизма учение о диктатуре пролетариата, основанной на прямом насилии. Б. Кистяковский в "Вехах" писал о правовом нигилизме русских мыслителей, который является не чем иным как выражением конфликтного подхода.

Это и определяет уровень репрессии, систему управления, отрицание иных взглядов и позиций, ориентацию на уничтожение другого, хотя все эти компоненты общественного сознания и поведенческие стереотипы, разумеется, порождены многими различными факторами, а не только марксизмом или гегельянством.

В то же время активно развивается иная линия по отношению к конфликтам. Социальное развитие рассматривается как все усиливающееся кооперирование людей, основанное на взаимном учете интересов.

Люди нуждаются для выживания в обеспечении некоторого социального мира, что признает и марксизм, выступая против робинзонад, подчеркивая свое понимание личности как субстрата общественных отношений. Во всех проявлениях социальной практики: в сфере физического труда, на рынке, в сфере семейных отношений - люди вынуждены договариваться и действовать совместно. Стачки, семейное насилие, социальное насилие выступают как способы кооперации, хотя в этих случаях кооперация обычно бывает неустойчивой и неэффективной. В своей повседневной деятельности люди не могут постоянно и со всеми сражаться. Война всех против всех выступает как метафора, отражающая ситуации весьма распространенные, но не весь социальный процесс.

На уровне осознания это находит свое выражение, например, в как будто бы общепризнанном абсолютном императиве Канта, в либеральных, реформистских теориях. Это понимание социального процесса не всегда пользовалось успехом в России, что и приводило постоянно к блокированию социального развития.

Таким образом, здесь принимается, что конфликт как таковой, т.е. в его обыденном или ином понимании, действительно объективно присущ и природе (борьба за существование, по Ч. Дарвину), и обществу, однако он является хотя и необходимым во многих ситуациях, но все же второстепенным по сравнению с социальным кооперированием, т.е. согласием и взаимодействием как способом социального развития.

Этот исходный тезис может подвергаться сколько угодно теоретическому сомнению, которое нам, впрочем, кажется безуспешным, ибо даже марксизм-ленинизм ограничил формационную теорию и теорию революций докоммунистическим обществом. Но практически применительно к последующему исследованию и его предмету необходимо - признавая наличие, распространенность и значимость конфликтов - считать генеральным направлением социального развития кооперирование, взаимодействие, а конфликт - частным, но крайне важным случаем их реализации. Последовательное проведение теории конфликтов и конфликтного поведения ведет к уничтожению общества и прекращению его взаимодействия с природой. Последовательная ориентация на вторичный характер конфликтов в социальном развитии означает признание возможности их преодоления. В этом случае оптимизм противостоит социальному пессимизму.

В то же время необходимо считаться с опасностью существующих и постоянно повторяющихся конфликтов. Общество очень медленно и неравномерно осознает их сложность и опасность и еще медленнее обнаруживает пути их преодоления. Это, с одной стороны, заставляет тем больше подчеркивать саму возможность преодоления различных конфликтов, а с другой - рассматривать конфликты как реальную угрозу социальному развитию, как весьма опасные блокирующие ситуации на пути обеспечения хотя бы относительного благополучия человечества.

Последнее и определяет потребность в исследовании конфликтов и выделении необходимых кадровых, финансовых, информационных и иных ресурсов для их оптимального преодоления.

Конфликт в структуре социального взаимодействия

Уже из сказанного ясно, что здесь принимается взгляд на конфликт лишь как на один из видов социального взаимодействия. Структурировать социальное взаимодействие, равно как и связи взаимодействия с типом или структурой общества, весьма сложно, поскольку такая проблематика является узлом идеологических, философских, научных дискуссий весьма конфликтного характера.

Привычным для характеристики взаимодействия членов общества является понятие общественных отношений, имеющих различное содержание. Так, в литературе обычно выделяются политические, экономические, социальные, экологические и иные отношения. По иному критерию это отношения производственные, распределения и обмена. Для юристов важнейшим является понятие правоотношения, которое рассматривается, как известно, на уровне общей теории права, а затем в отраслевых правовых дисциплинах. При этом чрезвычайно плодотворным является подход к пониманию общественных отношений, развитый на основе правоведения Кудрявцевым В.Н. применительно к понятию объекта преступления. Он пишет: "Выражаясь в действиях или определенном положении людей по отношению друг к другу и обществу в целом, общественное отношение нередко имеет материальные предпосылки (условия) своего существования и может быть закреплено в определенных материальных формах". Кроме того, отмечает он далее, вокруг "фактических" общественных отношений в случаях их правового регулирования складывается некая "правовая оболочка", т.е. устанавливаются правовые отношения, которые обеспечивают определенное поведение участников общественных отношений, а также охрану этих отношений.

Если исходить из подхода к социальному взаимодействию как системе общественных отношений, то конфликт должен пониматься в качестве одного из состояний общественных отношений, взятых во времени, пространстве и по кругу лиц, выражаясь привычным для юристов языком. В этом смысле конфликт должен быть сопоставлен с противоречием, самоидентификацией и социальной идентификацией, столкновением, преодолением, борьбой и прочими состояниями, которые так или иначе возникают в процессе взаимодействия. Такого рода сопоставление имеет, как кажется, и психологическое, и прагматическое значение.

Попытаемся проверить этот тезис и данное выше понятие конфликта на определениях, имеющих место в литературе. А.В. Дмитриев и В.Н. Кудрявцев подходят к понятию конфликта путем определения его "через противоречие как более общее понятие, и прежде всего - через социальное противоречие". Авторы оговаривают при этом, что они не рассматривают "конфликт" общества с природой или "конфликт" человека с самим собой. Далее избранный подход реализуется путем указания на некоторые признаки конфликта, а именно: наличие двух противодействующих сторон; столкновение, т.е. направленность действий на достижение взаимоисключающих интересов; сильное напряжение. А.В. Дмитриев и В.Н. Кудрявцев затем приводят ряд определений социального конфликта, в частности предложенных Е.М. Бабосовым в социологическом словаре, а также Ю.Г. Запрудским, критикуя его за излишнюю "масштабность", и Т.В. Новиковой, подчеркивая личностный, психологический аспект последнего.

В.И. Пугачев и А.И. Соловьев в свою очередь дают определение политического конфликта, отмечая, что он "представляет собой не что иное как разновидность (и результат) конкурентного взаимодействия двух и более сторон (групп, государств, индивидов), оспаривающих друг у друга распределение властных полномочий или ресурсов". Дэвид и Джулия Джери определяют с социологических позиций и наиболее общим образом это понятие: "Конфликт - открытая борьба между индивидуумами или группами в обществе или между государствами-нациями. Он возможен, например, между двумя или более людьми, социальными движениями, группами интересов, классами, полами, организациями, политическими партиями, а также этническими, расовыми или религиозными коллективами".

Несколько иначе определяется конфликт в философском словаре А. Метцлера. Здесь просто указывается, что часто конфликт понимается как более или менее недружественное отрицание социального порядка, и затем отмечается, что конфликт может также давать и позитивные результаты.

A.Э. Жалинский при исследовании связи конфликта и информации подчеркивает, что конфликт - это "сложный случай противостояния между сторонами, могущий иметь различный предмет, формы, способы функционирования, противоречивую динамику".

Психологическое значение правильного определения конфликта весьма важно из-за отмеченной склонности преувеличивать как остроту конфликта, так и эффективность силовых методов его разрешения. Здесь можно привести несколько общеизвестных примеров. Предложение о переброске части водных ресурсов России (северных и сибирских рек) в Среднюю Азию, высказанное Ю.М. Лужковым в письме к Президенту РФ, можно рассматривать как начало нового или продолжение старого конфликта, а можно расценить как весьма спорное предложение, которое должно стать предметом дополнительного обсуждения. Каждая из этих оценок в определенной мере формирует взаимодействие как конфликтное либо как кооперативное. Грубо говоря, проблема состоит в ориентации на выслушивание или отторжение. Это же касается проблемы атомных электростанций. Есть разные оценки необходимости их использования. Они отражены в различных позициях заинтересованных субъектов и, разумеется, в различном их поведении. Являются ли различия в позициях конфликтом, и как следует к ним относиться? Это также определяет характер взаимодействия между субъектами, занимающими разные позиции, определяя позицию "мы - они".

В прагматическом плане правильное понимание места и содержания конфликта в структуре социального взаимодействия определяет в известной степени выбор способов взаимодействия. Здесь также можно привести пример общего характера: пассажир поезда, не купивший проездной билет, если он рассматривается как сторона конфликта, должен быть по логике вещей наказан, рассмотрен как участник конфликта между железной дорогой и потребителями услуг. Он же может быть рассмотрен как лицо, нуждающееся в более дорогой услуге, чем предварительная продажа билета, т.е. участник взаимодействия "железная дорога - потребители". Тогда его нужно просто обслужить.

С этих позиций можно выделить ряд состояний взаимодействия:

- определение позиции, т.е. индивидуальная или коллективная самоидентификация, что в правовой литературе нередко описывают в понятиях интереса и волеизъявления;

- предъявление позиций в процессе взаимодействия с целями их уяснения и сопоставления, что в гражданском праве рассматривается как оферта и акцепт, и промежуточные между ними переговоры, а в экологическом праве - как проект и заявка (запрос), поступающие в разрешительном (при выдаче лицензий) или уведомительном порядках;

- столкновение позиций, когда является признанным (правильно или ошибочно) их расхождение;

- наконец, конфликт, который в самом общем виде представляет собой определившееся столкновение различных субъектов (социальное, социально-экологическое, эколого-правовое), требующее разрешения для поддержания сложившегося порядка, сохранения социального мира либо в интересах дальнейшего развития общества.

Таким образом, здесь не дается строго научная дефиниция конфликта, которая вряд ли возможна и вряд ли необходима. Вместо этого указывается, что конфликт есть максимально созревшее противостояние, оппозиция, столкновение двух или более участников социальных отношений. При этом внутренний конфликт стоит особняком, и его исследование необходимо осуществлять с помощью и в рамках психологии и психиатрии.

В итоге признаками конфликта объявляются: наличие объекта спора или разногласий, что проявляется в определенности и несовпадении позиций субъектов конфликта; зрелость расхождения позиций, когда их сближение или достижение согласия заведомо требуют определенных уступок (добровольных или вынужденных, односторонних или многосторонних); социальная необходимость или целесообразность преодоления разногласий.

Указание на эти признаки, на наш взгляд, позволяет выделять конфликты и конфликтные состояния в структуре социального взаимодействия и во всяком случае - в сфере взаимодействия общества и окружающей среды, проявляющегося в экологической деятельности индивида, группы и общества.

Понятие конфликта, отражающее некоторый набор смыслов, включается при этом в языки социальной коммуникации. Это значит, что в случае обозначения некоторого состояния взаимодействия как конфликта его участникам и третьим лицам становится ясно, каково отношение того или иного субъекта социальной деятельности к данному состоянию.

В итоге можно полагать, что в общественном сознании не только на бытовом уровне, но и в сфере политической и научной мысли выработалось относительно сходное понятие конфликта. Это понятие может быть положено в основу социальной коммуникации как содержания социального взаимодействия также и в сфере экологической деятельности (охраны окружающей среды).

Вместе с тем определение конфликта, рассмотренное в литературе, по общему правилу не является нормативным. Это означает, что употребляемые понятия конфликта обозначают лишь подход к нему. Но в каждом отдельном случае еще необходима оценка данного состояния взаимодействия как конфликтного или неконфликтного. Во многом это зависит от контекста отношений и от установки на конфликтное или бесконфликтное решение проблемы. Но так или иначе крайне важным представляется изучение конфликта как данности, объекта взаимодействия.

Получение эмпирической характеристики конфликта

В ее основе лежит признание реальности состояния, обозначаемого как конфликт, в совокупности с его ценностно-нормативной оценкой. Этот тезис имеет принципиальное значение. Конфликтом в условиях сложного взаимодействия в обществе может быть назван любой его (взаимодействия) элемент, например этап переговоров, на котором стороны еще не сумели достичь согласия. В этом смысле экологический конфликт оказывается артефактом, виртуальным порождением определенной позиции, вытекающей из социального статуса, роли, интересов. Здесь существуют реальные сложности осуществления процедуры, подобной квалификации деяния, его правовой оценки. Давать эмпирическую характеристику можно тому, что признано конфликтом. Признать конфликтом можно лишь то, в отношении чего получена некоторая эмпирическая характеристика. Преодоление этой трудности до конца невозможно. Однако, как и обычно, процесс познания идет по нарастающей. Вначале на абстрактном уровне выделяются признаки конфликта, затем собирается эмпирическая информация о наличии или отсутствии таких признаков, далее сама классификация и понимание признаков конфликта уточняются, и процесс познания осуществляется на все расширяющейся теоретической и эмпирической базе.

На наш взгляд, эмпирическая характеристика конфликта в специальном значении этого понятия должна отражать: а) качественные признаки конфликта, т.е. признаки, идентифицирующие то или иное состояние взаимодействия именно как конфликт; б) предметное выражение конфликтного состояния, которое в литературе иногда называют границами конфликта, его участниками, его предметом; в) контекст конфликта.

Соотношение объекта и предмета экологического конфликта

Рассмотрение данного вопроса позволяет выделять такие стороны социальной действительности, которые противостоят субъекту конфликта. Пахомов Ю.Н. пишет: "В качестве объекта экологического конфликта могут выступать конкретные природные объекты, влияющие на природную среду системы машин и технологий, разнообразные средства контроля над природными и техногенными объектами и т.д. Конфликты подобного рода, затрагивая интересы огромного числа людей и влияя на их жизнедеятельность, отличаются, как правило, масштабностью, длительностью и непредсказуемостью. В последнее время в связи с усилением экологической опасности и обострением социально-экономических противоречий экологические конфликты порождаются борьбой уже не только за непосредственные природные ресурсы или жизненное пространство, но и за информацию об этих ресурсах, за сведения о потенциальных зонах экосоциального риска". Представляется, что такое понимание объекта экологических конфликтов является недостаточно полным. По меньшей мере следует выделить объекты, взятые в разных масштабах, поскольку взаимодействие человека, группы, общества осуществляется и с окружающей средой, и с ее отдельными элементами и компонентами. Иными словами, можно структурировать объекты экологических конфликтов, начиная с общего и заканчивая конкретным, обособив при этом и предмет экологического конфликта.

Общим объектом экологического конфликта является окружающая среда в том ее понимании, какое развито в экологии <*> и в экологическом праве. Ниже будет показано, что уже выделение общего объекта экологического конфликта связано с определенными трудностями. В частности, далеко не всякий энергетический конфликт имеет объектом окружающую природную среду, хотя несомненно так или иначе с ней соотносится. Общий объект - в процессе наблюдения за конфликтом и выработки необходимого для этого понятийного аппарата - может быть трансформирован в конкретный, либо непосредственный, либо отдельный объект. Здесь бросается в глаза аналогия с объектом посягательства, но она допустима хотя бы в силу того, что представления об объекте посягательства в праве разработаны достаточно подробно.

Предмет экологического конфликта - категория еще более сложная. Он, по-видимому, может быть в самом общем виде для начала определен как отношение к окружающей среде, за которым скрываются определенные притязания тех или иных субъектов. Эти отношения с социологической точки зрения можно представить как определенные позиции в сфере взаимодействия с окружающей средой, которые прежде всего находят свое выражение в статусах, предполагающих некоторую компетенцию, а также возможность обладания определенными ресурсами и их использования либо сохранения. В каждом из этих случаев позиции, статусы, потенциальные и реальные ресурсы "привязаны" к некоторому объекту, они являются от ношениями в том смысле, что предполагают связь (воздействие) с некоторым конкретно выделенным объектом.