Ответственность за бандитизм в уголовном праве Российской Федерации
Сущность и отличительные признаки бандитизма. Соотношение бандитизма и организации преступного сообщества. Отграничение бандитизма от организации незаконного вооруженного формирования. Квалификация бандитизма и террористического акта и их разграничение.
Рубрика | Государство и право |
Вид | дипломная работа |
Язык | русский |
Дата добавления | 28.07.2012 |
Размер файла | 72,7 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
При определении цели необходимо иметь в виду и следующее. Несмотря на то, что в ст. 209 УК РФ говорится не о цели, а о целях нападения, причем не о целях нападения на гражданина или организацию, а о целях нападения на граждан или организации, трактовка тут должна быть такая: для констатации наличия в содеянном состава бандитизма достаточно установления, во-первых, одной цели, причем цели совершения одного нападения (а не двух или более нападений), а во-вторых, цели нападения только на одного гражданина или на одну организацию (а не на двух или более граждан и не на две или более организации).
В данной связи представляется ошибочным высказанное в юридической литературе мнение о целесообразности исключения признака "нападение" из ст. 162, 209, 227, 340 и 360 УК РФ, чтобы таким образом "вообще отказаться от термина "нападение" как самостоятельного уголовно-правового признака" См.: Редин М.П. О толкованиях признака "нападение" и момента окончания состава бандитизма (ст. 209 УК РФ) // Научные труды. Российская академия юридических наук. Вып. 6: В 3-х т. Т. 3. М.: Юрист, 2006. С. 537.. Например, П. Агапов полагает, что "в составе бандитизма цель нападения на граждан или организации удачнее заменила бы иная формулировка, а именно - "систематическое совершение насильственных посягательств на личность и собственность" См.: Агапов П. Уголовно-правовая характеристика нападения при бандитизме // Уголовное право. 2005. № 2. С. 6.. По мнению автора, термин "систематичность" "будет более четко определять направленность деятельности соответствующих преступных формирований, что, в свою очередь, существенно облегчит процесс доказывания судебно-следственными органами" Там же..
Нет принципиальных возражений против указания в составе бандитизма на цель "посягательства на личность и собственность", но указание в данном случае на систематичность (три и более раза) и исключительно насильственный характер (применение насилия) посягательств представляется излишним и неверным по существу. Планируя нападения, банда документально (как равно и иным образом) обычно не фиксирует их количество (одно, два или десять) и "качество" (будет применено насилие или нет). Многое у бандитов, впрочем, как и у всех честных людей, зависит от обстоятельств. А поэтому "закладывать" все это в цели при бандитизме было бы совершенно неверным. Именно такой подход не только не облегчил, но и затруднил бы или же сделал вообще невозможным всякое доказывание по делам о бандитизме и бандитских нападениях. А поэтому высказанный П. Агаповым вывод представляется крайне неприемлемым - ни с теоретической, ни с практической точек зрения. Сделанная в порядке аргументации данного вывода ссылка на Уголовный кодекс Республики Беларусь 1999 г., в котором состав разбоя описан без использования термина "нападение" (как насилие либо угроза применения насилия с целью непосредственного завладения имуществом), несостоятельна, поскольку не имеет отношения к составу бандитизма. Но то, что белорусский вариант состава "разбоя" формулируется теперь без указания на опасность для жизни или здоровья, весьма симптоматично. Со своей стороны, можно предположить, что данный законодательный опыт следует внимательнейшим образом изучить и, может быть, даже учесть при совершенствовании отечественного уголовного законодательства. Во всяком случае, данное обстоятельство делает беспочвенными ссылки П. Агапова на состав разбоя при обосновании характера насилия (как опасного для жизни или здоровья) при бандитизме. Нападение при бандитизме может не быть опасным для жизни или здоровья, так как осуществляется вооруженной, организованной и устойчивой группой. Другое дело, если при нападении оружие не используется, но данное обстоятельство может и не осознаваться потерпевшим (потерпевшими).
Наконец, следует учитывать, что если цель нападения при бандитизме реализуется в полной мере, то содеянное квалифицируется как бандитизм и соответствующее оконченное преступление, а если лишь частично, то - как бандитизм и покушение на соответствующее преступление. Если же цель бандитизма не реализуется, но выражена она достаточно отчетливо (в том смысле, что она однозначно ориентирована на совершение какого-либо вполне конкретного преступления), то содеянное квалифицируется как бандитизм и приготовление к соответствующему преступлению.
В случае если констатируется наличие лишь общей цели, т.е. такой, которая не характеризуется достаточно отчетливой выразительностью, а ориентирована лишь на совершение нападений вообще (без конкретизации того, на какого именно гражданина, на какую именно организацию и какое именно нападение предполагается совершить), то содеянное квалифицируется только как бандитизм.
В заключение вышеизложенного хочется подчеркнуть, что результативность борьбы с бандитизмом предопределяется санкциями, которые предусмотрены за данное преступление, и практикой их применения. Санкции не конструируются ни произвольно, ни чисто эмпирически, производны от качественных особенностей преступления, признаки состава которого закреплены в диспозиции, а предусмотренные ими меры наказания должны максимально соответствовать задачам охраны правопорядка и предупреждения преступлений. Рассматривая с этих позиций санкции, содержащиеся в различных частях ст. 209 УК РФ, следует отметить, что они недостаточно адекватно учитывают общественную опасность данного деяния.
Изучение зарубежного законодательства в части ответственности за создание вооруженных групп, объединений, а равно за участие в них свидетельствует о том, что российская регламентация уголовной ответственности за указанный вид преступлений является максимально строгой. Например, в ст. 516 УК Испании указано, что зачинщики и руководители вооруженных банд наказываются тюремным заключением на срок от 8 до 14 лет, а участники - от 6 до 12 лет См.: Кузнецова Н.Ф. Уголовный кодекс Испании. М.: Зерцало-М, 1998. С. 159 - 160.. Это характерно и для уголовного законодательства стран ближнего зарубежья.
Карательная практика, представляя собой объективированный результат судебной реакции на совершенные преступления, состоит из совокупности индивидуализированных мер уголовного наказания, которые применительно к конкретному посягательству могут проявляться в самых разнообразных сочетаниях. Обобщение судебной статистики показывает, что в последние годы меры наказания, назначаемые виновным в бандитизме, не отличаются высоким уровнем строгости. В среднем к 1 из 5 осужденных за бандитизм применяется ст. 64 УК РФ, а в 7% случаев - даже условное осуждение за особо тяжкое преступление См.: Островских Ж.В. Совершенствование стратегии законодательного обеспечения борьбы с бандитизмом // Российский следователь. 2006. № 7. С. 34.. Вряд ли можно признать такой подход судов в отношении назначаемого за бандитизм наказания оправданным. Факт назначения наказания ниже низшего предела, причем далеко отстоящего от предусмотренного в ст. 209 УК РФ, свидетельствует о том, что санкция за данное преступление воспринимается как излишне суровая и не соответствующая характеру его общественной опасности.
Исходя из вышеизложенного, можно предложить в законотворческой и правоприменительной деятельности следовать таким тенденциям в установлении и назначении наказаний за бандитизм, как снижение нижних пределов санкций ст. 209 УК РФ, а также неприменение условного осуждения к лицам, совершившим бандитизм.
Кроме того, необходимо "возвращение" такого вида дополнительного наказания, как конфискация имущества, и применение его вместе с основными видами наказания. Также представляется эффективным реальное использование в качестве дополнительного вида наказания лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью к виновным, осужденным по ч. 3 ст. 209 УК РФ.
Изучение уголовных дел о бандитизме свидетельствует также о том, что лица, выполняющие незначительные роли в банде, принимающие эпизодическое участие в совместной преступной деятельности, ранее не судимые и не имеющие криминального опыта, активно способствуют органам следствия в раскрытии преступления, изобличают других соучастников, выдают орудия, средства совершения преступления и имущество, добытое преступным путем. Также исследователями отмечаются и случаи явки с повинной не только членов банды, но и организаторов и руководителей вооруженных организованных преступных групп См.: Михайлов К., Бычков В. Освобождение от уголовной ответственности за бандитизм // Следователь. 2004. № 9. С. 2..
С учетом этого представляется целесообразным дополнение ст. 209 УК РФ примечанием, регламентирующим специальное основание освобождения от уголовной ответственности лиц, создавших банду, руководивших ею или участвовавших в ней. Думается, что в основе этой нормы должна лежать идея допустимости компромисса в борьбе с преступностью. Появление подобного института обусловливается переоценкой законодателем социального смысла предпринимаемых органами юстиции мер борьбы с преступностью.
Поддерживая идею освобождения от уголовной ответственности за бандитизм, стоит отметить, что это способствовало бы решению ряда специально-криминологических задач, а главное - предупреждению совершения новых преступлений (специальная превенция).
Глава 2. Бандитизм и его отграничение от смежных составов
2.1 Соотношение бандитизма и организации преступного сообщества (преступной организации)
Особенность бандитизма, по действующему законодательству, заключается в схожести по объективной и субъективной сторонам со многими составами преступлений, что, как представляется, не способствует успешному противодействию этому явлению.
Большое количество общих черт можно обнаружить при сравнении составов преступлений, предусмотренных ст. 209 УК РФ ("Бандитизм") и ст. 210 УК РФ ("Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)"). Базовым как для банды, так и для преступного сообщества является понятие организованной группы, так как оба исследуемых состава суть организованные группы, т.е. устойчивые группы лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.
Как было установлено выше, в соответствии с диспозицией ст. 209 УК РФ отграничительными признаками банды от иных групповых образований являются вооруженность и специальная цель. Диспозиция ст. 210 УК РФ не дает определения преступного сообщества, называя лишь один конститутивный признак данного группового образования - цель совершения одного либо нескольких тяжких или особо тяжких преступлений. Более подробное описание содержится в ч. 4 ст. 35 УК РФ, где под преступным сообществом (преступной организацией) понимается структурированная организованная группа или объединение организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды.
В п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)" отмечено, что под прямым получением финансовой или иной материальной выгоды необходимо понимать "совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений (например, мошенничества, совершенного организованной группой либо в особо крупном размере), в результате которых осуществляется непосредственное противоправное обращение в пользу членов преступного сообщества (преступной организации) денежных средств, иного имущества, включая ценные бумаги и т.п.". В свою очередь, под косвенным получением финансовой или иной материальной выгоды необходимо понимать "совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, которые непосредственно не посягают на чужое имущество, однако обусловливают в дальнейшем получение денежных средств и прав на имущество или иной имущественной выгоды не только членами сообщества (организации), но и другими лицами".
То есть отграничительными признаками данного состава являются структурированность и специальная цель.
Так каковы же признаки, разграничивающие составы бандитизма и организации преступного сообщества? В научной литературе и правоприменительной практике сформулирована позиция, согласно которой друг от друга эти составы следует отличать с объективной стороны признаком вооруженности, а с субъективной стороны - целью См.: Утямишев А., Якушева Т. Соотношение бандитизма и организации преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. 2008. № 5. С. 70..
Признак вооруженности является для состава банды конструктивным. В то же время в преступном сообществе (преступной организации) вооруженность не является обязательным признаком, хотя зачастую присутствует и учитывается при квалификации действий виновных лиц также по ст. 222 УК РФ. Так, в 2004 г. прокуратурой Астраханской области направлено в суд уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Даташова и др., которые специализировались на совершении заказных убийств, разбойных нападений и мошенничеств. Действия по незаконному хранению оружия каждого из обвиняемых квалифицированы следователем по ч. 3 ст. 222 УК РФ Архив Астраханского областного суда. Уголовное дело № 3036102/2004..
В ранее действовавшем Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. № 8 "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)" было указано, что, если участники преступного сообщества незаконно владеют оружием не в целях совершения вооруженных нападений, их действия в этой части надлежит квалифицировать по ст. 222 и ч. 2 ст. 210 УК РФ (п. 13). Из этого разъяснения следовало, что если оружием участники преступного сообщества, напротив, владеют в целях совершения вооруженных нападений, то квалификация по ст. 222 УК РФ не нужна. Указанные разночтения были устранены в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12, в п. 19 которого указано следующее: "если организатор, руководитель (лидер) или иной участник преступного сообщества (преступной организации) незаконно владеет огнестрельным оружием, его действия в этой части надлежит квалифицировать по статье 222 УК РФ, а также по соответствующей части статьи 210 УК РФ".
Часто в правоприменительной практике возникают ситуации, когда групповое образование обладает "смешанными" признаками банды и преступного сообщества. Например, когда оно структурировано как преступное сообщество, но при этом одно (или несколько) структурное подразделение вооружено и совершает разбойные нападения, убийства, вымогательства и иные тяжкие и особо тяжкие преступления, а руководящая "верхушка" легализует преступные доходы от этой криминальной деятельности.
Так, прокуратурой Тульской области в 2004 г. расследовано уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Исакова и др., совершивших ряд убийств, разбойных нападений и др., при осуществлении "криминального прикрытия" ряда коммерческих предприятий и попытке захвата контроля над имуществом нескольких фирм. По оценке следственных органов, данное "кооперационное образование" представляло собой преступное сообщество, состоящее из трех структурных подразделений, одно из которых квалифицировано как банда Архив Тульского областного суда. Уголовное дело № 022-0066-00/2004..
До последнего времени квалификация в данном случае была весьма затруднена. Теоретики сходились лишь в том, что идеальная совокупность преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 и 210 УК РФ, исключается, исходя, в том числе из принципа справедливости, согласно которому никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление (ч. 2 ст. 6 УК РФ) См.: Бражник Ф., Толкаченко А. Бандитизм и его отграничение от смежных составов // Уголовное право. 2000. № 2. С. 11..
Проблему разрешил Пленум Верховного Суда РФ в п. 21 Постановления от 10 июня 2010 г. № 12, разъяснив, что, если участники структурного подразделения, входящего в состав преступного сообщества, наряду с участием в таком сообществе создали банду (а равно руководили ей), содеянное ими подлежит квалификации при наличии реальной совокупности совершенных преступлений по ст. ст. 209 и 210 УК РФ, а также по соответствующим статьям Особенной части УК РФ за совершенное конкретное преступление. В тех же случаях, когда организатор, руководитель (лидер) и участники структурного подразделения, входящего в состав преступного сообщества (преступной организации), заранее объединились для совершения вооруженных нападений на граждан или организации, действуя в этих целях, вооружились и, являясь участниками созданной устойчивой вооруженной группы (банды), действовали не в связи с планами преступного сообщества (преступной организации), квалификации по ст. 210 УК РФ не требуется.
Давая оценку цели, установленной в качестве обязательного признака в составах преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 и 210 УК РФ, нельзя не отметить ее чрезмерно жесткие рамки - нападения на граждан и организации в бандитизме и совершение тяжких или особо тяжких преступлений для получения финансовой или иной материальной выгоды в преступном сообществе. Понятно, что таким образом законодатель пытался наиболее четко очертить круг преступлений, подпадающих под действие данных норм. Однако это вызвало в случае с бандитизмом трудности в разграничении с групповым вооруженным разбоем и некоторые сложности в квалификации по совокупности преступлений, что неоднократно отмечалось исследователями См., напр.: Геворкян М.В. Указ. соч. С. 17.
Цель создания преступного сообщества (преступной организации) - совершение тяжких и особо тяжких преступлений в корыстных целях - неоправданно ограничивает пределы действия ст. 210 УК РФ. Практика свидетельствует, что данной структуре преступного формирования отнюдь не всегда корреспондирует совершение преступлений лишь указанной степени тяжести Ермакова Т.Н. Некоторые проблемные вопросы разграничения форм соучастия // Российский следователь. 2007. № 14. С. 8..
Примером может служить уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Медведевой и др., мошенническим путем похитивших денежные средства у жителей Приморского края (финансовая пирамида). Уголовные дела возбуждались по заявлению каждого из потерпевших по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ. После объединения дел в одно производство были установлены основания для привлечения виновных к ответственности по ст. 210 УК РФ, однако сделать этого следователь не мог, так как в соответствии с ч. 3 ст. 15 УК РФ совершенные обвиняемыми преступления относились к категории средней тяжести. Тогда следователь переквалифицировал их действия на ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой), одновременно инкриминируя обвиняемым ст. 210 УК РФ, т.е. квалифицировал содеянное одновременно и как мошенничество в составе организованной группы, и как участие в преступном сообществе (преступной организации). Преступников осудили, допустив, так сказать, двойной учет организованности совершенных преступных действий Архив Приморского краевого суда. Уголовное дело № 534431/2006..
Анализируя данную проблему, Т.Н. Ермакова предлагает следующий путь решения: "Для повышения эффективности борьбы с организованной преступностью и, в частности, с деятельностью преступных сообществ предлагается изменить используемую законодателем формулировку цели преступного сообщества (преступной организации), так как указание на тяжесть совершенного преступления значительно ограничивает круг преступлений, подпадающих под данный состав. Формулировку цели следует изложить в следующей редакции: "для осуществления преступной деятельности", так как данное понятие значительно шире, чем "для совершения тяжких или особо тяжких преступлений", а содержание понятия "преступная деятельность" раскрыть в примечании к ст. 210 УК РФ, где оно могло быть изложено следующим образом: "Преступная деятельность - это последовательно и целенаправленно совершаемые преступления, образующие единую систему, для достижения поставленных целей" Ермакова Т.Н. Помогло ли правоприменителю Постановление Пленума Верховного Суда РФ об ответственности за организацию преступного сообщества? // Российский судья. 2009. № 2. С. 47..
Таким образом, определение в уголовном законе цели создания преступного сообщества, адекватное фактическому положению дел, состоит в указании на степень общественной опасности планируемого посягательства и на размер преступных доходов, извлекаемых путем систематического совершения тождественных криминальных действий.
Обобщая вышеизложенное, можно предположить, что основная линия разграничения бандитизма и организации преступного сообщества (преступной организации) заключается в следующем. Банда особо опасна, поскольку вооружена и создана для совершения преступлений путем нападения, т.е. с применением насилия, опасного для жизни или здоровья. Преступное же сообщество опасно далеко не своими целями. Последние определены в законе скорее формально, исходя из правил криминализации приготовления к преступлению. Опасность же преступного сообщества видится, в первую очередь, в его структурированности, масштабности преступной деятельности.
2.2 Отграничение бандитизма от организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем
В практике следственных и судебных органов возникает немало проблем, связанных с отграничением бандитизма от состава преступления, предусмотренного ст. 208 "Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем" УК РФ.
Наиболее существенным признаком, отличающим бандитизм от организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем, представляется наличие указания в ст. 209 УК РФ цели создания банды - "нападение на граждан или организации". В статье 208 УК РФ цели не указаны. На практике они могут носить разнообразный характер.
Среди возможных целей, которые преследуют незаконные вооруженные формирования, Ю.М. Антонян и М.Д. Давитадзе выделяют: установление иного политического режима; установление власти данного лидера или данной религиозной группы; отделение части территории страны; изменение статуса территории и т.д. См.: Антонян Ю.М., Давитадзе М.Д. Этнорелигиозные конфликты: проблемы, решения: Учебное пособие. М., 2004. С. 328.
Е.А. Нагаев и П.Е. Власов Нагаев Е.А., Власов П.Е. Некоторые особенности расследования преступлений, связанных с финансированием незаконных вооруженных формирований. [Эл. ресурс]. СПС КонсультантПлюс, 2010. в отношении понятия и целей создания незаконного преступного формирования пишут: "Анализ действующего законодательства позволяет прийти к выводу о том, что незаконное вооруженное формирование - это объединение, отряд, дружина или иная устойчивая вооруженная группа лиц, в том числе временного назначения, созданная и функционирующая в нарушение федерального законодательства об обороне, воинской обязанности и военной службе, имеющая для достижения своих преступных интересов цель насильственного (вооруженного) воздействия на общественную безопасность, а именно:
- использование таких формирований в противоправных (в том числе экстремистских, террористических) целях;
- неконституционное, насильственное разрешение социальных, политических и иных вопросов;
- нарушение стабильности и равновесия между различными ветвями и уровнями власти;
- вооруженное противостояние с законно действующими силовыми структурами;
- причинение вреда правам и законным интересам личности, в том числе и многочисленные человеческие жертвы" Нагаев Е.А., Власов П.Е. Указ. соч..
Однако, наряду с главной субъективной особенностью отдельными авторами указывается на такой объективный отличительный признак, как устойчивость. Например, А.В. Павлинов считает, что именно устойчивая совместная деятельность участников вооруженной группы служит основанием для признания ее бандой. По его мнению, об устойчивости группы могут свидетельствовать: нацеленность ее членов на неоднократное совершение преступлений; тщательное распределение ролей при их совершении; формирование ситуации "затягивающей воронки", в которую можно войти, но нельзя выйти; наличие "общака" - специального денежного фонда для нужд такой группы в необходимых (экстренных) случаях; поддержание круговой поруки. Для организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем устойчивость хоть и присуща, но она не является конститутивным признаком См.: Павлинов А.В. Чем незаконное вооруженное формирование отличается от банды // Российская юстиция. 2000. № 4. С. 46.. С данным мнением можно в полной мере согласиться.
И банда и незаконное вооруженное формирование имеют обязательным своим признаком вооруженность. Но, при этом степень и характер их вооруженности отличаются.
Если для банды признак вооруженности образует наличие у его членов газового, холодного и пневматического оружия, то для незаконного вооруженного формирования наличия только этих видов оружия (для признака вооруженности) недостаточно. Вооруженность формирования как минимум должна быть такой, чтобы хотя бы несколько вооруженных его членов, пусть и при поддержке не имеющих оружия участников формирования, были бы способны провести операцию по типу воинской (боевой), а не просто нападение на гражданина или организацию. Это утверждение, однако, касается лишь видов оружия, предусмотренных Федеральным законом "Об оружии". Наличие же в незаконном формировании хотя бы одной единицы военной техники (бронетранспортера, танка, ракетной установки и т.п.) либо оружия более мощного, чем боевое стрелковое (артиллерийская пушка, миномет, гранатомет и др.), годных для использования по своему назначению, само по себе может оказаться достаточным для признания формирования незаконным и вооруженным.
Банда может иметь в своем составе минимум двух членов, а число членов незаконного вооруженного формирования (даже с учетом диспозиции ч. 1 ст. 208 УК РФ) должно соответствовать хотя бы самому малому первичному звену воинской части (отделению, экипажу, расчету). В противном случае такие имеющие реальное социальное содержание понятия, как "вооруженная группа лиц" и "незаконное вооруженное формирование", в уголовном праве просто утратят свои особенности. Правда при этом важно учитывать, что если члены незаконного вооруженного формирования владеют более мощным (в сравнении с боевым ручным стрелковым) оружием, данное правило не действует См. об этом: Магомедов Т.М.-С. Уголовно-правовые аспекты отграничения состава преступления по статье 208 УК РФ от смежных составов преступлений и иных правонарушений // Современное право. 2010. № 8. С. 112..
"Вообще, - как подчеркивает В.Б. Завидов, - признание конкретного числа членов группы достаточным для наличия незаконного вооруженного формирования зависит от всех обстоятельств совершения деяния. И это во многом вопрос факта. Однако, прежде всего при этом надо учитывать поражающую мощность оружия, которым обладает группа. Вполне возможно, что группа в несколько лиц, к примеру, обладающая танком, может быть признана вооруженным формированием, а группа с большим количеством лиц, вооруженных холодным оружием, таковым не признана" Завидов Б.Д. Ответственность за терроризм и преступления, примыкающие к нему (научно-практический и аналитический комментарий уголовного законодательства). [Эл. ресурс]. СПС КонсультантПлюс, 2010..
Кроме того, в отличие от бандитизма (ст. 209 УК РФ) в ст. 208 УК РФ отсутствует квалифицированный состав - совершение деяния лицом с использованием своего служебного положения. Такое положение вещей вызывает нарекания у ряда исследователей. Так, А.В. Павлинов "в целях адекватности отражения действий государственных или общественных структур, коммерческих организаций, берущих под свое покровительство создание незаконных вооруженных формирований", считает необходимым дополнить рассматриваемую статью частью третьей следующего содержания: "Действия, предусмотренные частями первой и второй настоящей статьи, связанные с использованием полномочий: государственных органов, предприятий, учреждений, организаций или органов местного самоуправления, муниципальных предприятий и учреждений, общественных объединений, должностных лиц" См.: Павлинов А.В. Уголовно-правовые средства борьбы с организацией незаконного вооруженного формирования или участием в нем: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998. С. 24 - 25.. Схожая позиция высказана и А.Р. Зайнутдиновой, которая предлагает закрепить в ст. 208 УК РФ повышенную ответственность за "деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения" См.: Зайнутдинова А.Р. Ответственность за организованные формы соучастия в преступлении по российскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2001. С. 19..
Думается, в подобном совершенствовании состава организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем острой необходимости нет. Как представляется, действия по созданию, руководству и участию в организованных преступных структурах (незаконное вооруженное формирование, банда, преступное сообщество (преступная организация)), сопряженные с посягательством на иные объекты уголовно-правовой охраны (в частности, интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления, интересы службы в коммерческих и иных организациях), с социально-политической точки зрения правильнее квалифицировать по совокупности преступлений. В свою очередь, это должно сказываться и на тяжести назначаемого наказания виновным лицам.
Следует также отметить, что примечание к ст. 208 УК РФ устанавливает специальный вид освобождения от уголовной ответственности: "Лицо, добровольно прекратившее участие в незаконном вооруженном формировании и сдавшее оружие, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления". В отношении ст. 209 УК РФ, как уже было установлено выше, подобной нормы не содержится.
В литературе также встречается мнение, согласно которому банда и незаконное вооруженное формирование являются схожими категориями. Так, Н.Г. Иванов считает, что банда и незаконное вооруженное формирование - это "близнецы-братья", имеющие все черты групп, описанных в Общей части УК РФ, отличающиеся от иных вооруженностью, но очень схожие между собой. Автор задается вопросом: "А разве незаконное вооруженное формирование не может планировать нападения на граждан или организации? В то же время разве банда - законное вооруженное формирование?" Иванов Н.Г. Нюансы уголовно-правового регулирования экстремистской деятельности как разновидности группового совершения преступлений // Государство и право. 2003. № 5. С. 45.. Однако, с учетом вышеизложенного, можно предположить, что данное высказывание не соответствует действительности.
2.3 Квалификация бандитизма и террористического акта и их разграничение
В уголовном законодательстве Российской Федерации и правоприменительной практике существуют значительные сложности, связанные с квалификацией террористического акта (ст. 205 УК РФ) и бандитизма (ст. 209 УК РФ) и их разграничением. В настоящее время судебно-следственная практика идет по пути разграничения внешне схожих по объекту (отношения общественной безопасности) террористического акта и бандитизма по объективной стороне, целям и субъекту.
С объективной стороны террористический акт выражается альтернативно в двух формах: а) в совершении взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий; либо б) в угрозе совершения указанных действий Как видно, в зависимости от законодательной формулировки объективной стороны можно говорить о двух формах террористического акта.. Объективная сторона бандитизма, в отличие от объективной стороны террористического акта, состоит альтернативно в создании устойчивой вооруженной группы (банды), а равно руководстве ею (ч. 1 ст. 209 УК РФ) либо альтернативно - участии в устойчивой вооруженной группе (банде) или в совершаемых ею нападениях (для лиц, не являющихся членами банды) (ч. 2 ст. 209 УК РФ). Если создание организованной устойчивой вооруженной группы (банды) из двух или более лиц, заранее объединившихся для нападения на граждан или организации, а равно руководство такой группой (бандой) является обязательным признаком объективной стороны бандитизма, то в случае террористического акта создание группы - это этап подготовки к квалифицированному составу преступления (п. "а" ч. 2 ст. 205 УК РФ).
Если нападение на граждан или организации - цель создания устойчивой вооруженной группы (банды), то террористический акт не связан с насилием над конкретными людьми и работниками организаций, он представляет угрозу (опасность) обществу в целом.
Также стоит отметить, что если при террористическом акте возможны действия, не связанные с наличием или применением оружия, то при бандитизме вооруженность - обязательный признак.
В судебно-следственной практике значительные трудности возникают при квалификации террористических актов, совершаемых участниками организованной устойчивой вооруженной группы (банды). Указанные террористические акты нередко квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 209 и ст. 205 УК РФ См., напр.: Определение Верховного Суда РФ от 10.05.2011 № КАС11-195 // Документ опубликован не был. [Эл. ресурс]. СПС "Консультант Плюс". (по пункту "террористический акт, совершенный организованной группой"). Некоторые авторы также поддерживают точку зрения о необходимости квалификации террористического акта, совершаемого участниками организованной устойчивой вооруженной группы (банды), по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 209 и ст. 205 УК РФ См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. 9-е изд., перераб. и доп. М.: "Издательство Юрайт", 2010. С. 535.. Стоит также подчеркнуть, что в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 судам дается указание, что ст. 209 УК РФ, устанавливающая ответственность за создание банды, руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, не предусматривает ответственность за совершение членами банды в процессе нападения преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений, в связи, с чем в этих случаях следует руководствоваться положениями ст. 17 УК РФ, согласно которым при совокупности преступлений лицо несет ответственность за каждое преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ.
Для иллюстрации вышеизложенного можно привести следующий пример из судебной практики.
После окончания контртеррористической операции в г. Грозном участники незаконных вооруженных формирований с целью совершения тяжких и особо тяжких преступлений в целях дестабилизации обстановки и воспрепятствования установлению конституционного строя создали устойчивые вооруженные группы - банды. Участником одной из таких банд являлся М. В составе банды М. в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти совместно с тремя членами банды заложил в полотно автодороги фугасный заряд для подрыва автотехники с представителями федеральных сил в Чечне. В момент следования по дороге автомобилей с сотрудниками Заводского ВОВД г. Грозного произошел взрыв, не приведший к гибели людей и иным тяжким последствиям по не зависящим от воли виновных обстоятельствам, однако создавший реальную опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба и наступления иных тяжких последствий. Действия М. суд квалифицировал по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 209 (так как он участвовал в устойчивой вооруженной группе (банде) и в совершаемых ею преступлениях) и ч. 3 ст. 205 УК РФ Здесь стоит отметить, что до принятия Федерального закона от 30.12.2008 № 321-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам противодействия терроризму" (СЗ РФ. 2009. № 1. Ст. 29) уголовная ответственность за террористический акт, совершенный организованной группой, предусматривалась в ч. 3 ст. 205 УК РФ. (так как он, действуя в составе организованной группы (банды), по предварительному сговору, совершил террористический акт) См.: Архив Ставропольского краевого суда. Дело № 2-18/03..
Как уже не раз было отмечено, от иных организованных групп банда отличается двумя обязательными признаками - вооруженностью и преступными целями. Из вышеизложенного следует, что банда, будучи "организованной устойчивой вооруженной группой", является наиболее опасной разновидностью организованной группы. Исходя из этого можно предположить, что террористический акт, совершенный участниками банды, не нуждается в дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 209 УК РФ и его следует квалифицировать только по п. "а" ч. 2 ст. 205 УК РФ как террористический акт, совершенный организованной группой.
Однако в связи с вышеуказанным примером нельзя согласиться также с тем, что посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа или военнослужащего вследствие террористических действий квалифицируется только по ст. 205 УК РФ См.: Архив Ставропольского краевого суда. Дело № 2-18/03. См. также: Архив Ставропольского краевого суда. Дело № 2-13/02.. Стоит согласиться с мнением, высказанным М.Ф. Мусаеляном, что случаи умышленного причинения смерти в процессе террористического акта сотрудникам правоохранительных органов или военнослужащим (а также лицам, осуществляющим правосудие или предварительное расследование), следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 (при совершении, например, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой - ч. 2) ст. 205 и ст. 317 УК РФ (или ст. 295 УК РФ соответственно), так как признаки террористического акта не могут "поглотить" признаков преступления, предусмотренного ст. 295 или ст. 317 УК РФ См.: Мусаелян М.Ф. Террористический акт и бандитизм: квалификация и отграничение // Военно-юридический журнал. 2010. № 8. С. 17.. В случае совершения террористического акта, сопряженного с умышленным причинением смерти лицу, осуществляющему правосудие или предварительное расследование, а также сотруднику правоохранительного органа или военнослужащему, идеальная совокупность преступлений, предусмотренных ст. 205 и ст. 295 или ст. 317 УК РФ, точнее отражает общественную опасность содеянного.
Так, Верховный Суд Российской Федерации при рассмотрении дела А. и У., которые с помощью взрывного устройства подорвали БТР, в результате чего офицер и двое рядовых получили ранения, совершенно обоснованно вынес решение о необходимости квалификации действий виновных по ст. ст. 205 и 317 УК РФ, "поскольку эти действия посягают на два объекта: общественную безопасность и жизнь сотрудников правоохранительного органа либо военнослужащего" Пример приведен по: Кочои С.М. Терроризм и экстремизм: уголовно-правовая характеристика. М.: Проспект, 2005. С. 62..
Учитывая то, что преступления, предусмотренные ст. ст. 295 и 317 УК РФ, с объективной стороны характеризуются объективными признаками убийства или покушения на убийство, следует обратить внимание на неудачность изменений, внесенных в УК РФ Федеральным законом от 30 декабря 2008 г. № 321-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам противодействия терроризму". Указанным Федеральным законом в п. "б" ч. 3 ст. 205 УК РФ была установлена ответственность за террористический акт, повлекший умышленное (в том числе с косвенным умыслом) причинение смерти человеку (фактически за террористический акт, сопряженный с умышленным причинением смерти человеку), что, на наш взгляд, необоснованно. Пункт "б" ч. 3 ст. 205 УК РФ не охватывает случаи, например, умышленного причинения смерти лицу, осуществляющему правосудие или предварительное расследование, а также сотруднику правоохранительного органа или военнослужащему вследствие террористических действий и в указанных случаях содеянное потребует квалификации по совокупности преступлений. Получается, что совершение в процессе террористического акта фактически аналогичных деяний, с объективной стороны характеризующихся объективными признаками убийства или покушения на убийство, потребует различной квалификации: в одном случае по п. "б" ч. 3 ст. 205 УК РФ, а в другом - по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 205 и 295 или ст. 317 УК РФ. С учетом вышесказанного, можно предположить, что если при террористическом акте лицо относилось к наступлению смерти человека с умыслом (желало умышленно причинить смерть), его действия образуют совокупность преступлений, предусмотренных ч. 1 (при совершении, например, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой - ч. 2) ст. 205 и ч. 2 ст. 105 (в том числе по п. п. "а", "б", "е", "ж", "з", "л") УК РФ. Стоит также отметить, что ранее случаи умышленного причинения смерти человеку в процессе террористического акта не охватывались ст. 205 УК РФ и нередко квалифицировались по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 205 и соответствующими пунктами ч. 2 ст. 105 УК РФ См.: Особенная часть Уголовного кодекса Российской Федерации: Комментарий, судебная практика, статистика / Под общ. ред. В.М. Лебедева; отв. ред. А.В. Галахова. М.: Городец, 2009. С. 483 (автор комментария - М.Ф. Мусаелян)..
Главное отличие бандитизма от террористического акта состоит в их целях. При бандитизме цели нападений в законе не конкретизированы, они могут быть различными. Цель террористического акта исчерпывающе определена в ст. 205 УК РФ - воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями.
При бандитизме лицо не рассчитывает на определенное поведение какой-либо третьей стороны, а достигает намеченных целей своими силами непосредственно в ходе актов насилия. При террористическом акте насильственные действия сопряжены с воздействием на третьих лиц (органы власти или международные организации) в целях понуждения их к выгодному для виновного (террориста) поведению. Таким образом, если бандитизм завершается актом насилия, то террористический акт с этого только начинается.
Квалифицированный состав бандитизма (ч. 3 ст. 209 УК РФ) следует отграничивать от террористического акта также по дополнительному непосредственному объекту - общественным отношениям, обеспечивающим государственную власть, интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, в коммерческих и иных организациях.
Субъектом террористического акта является физическое, вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста к моменту совершения деяния. Это могут быть частные или должностные лица, военнослужащие, члены преступных, бандитских, экстремистских группировок, незаконных вооруженных формирований, граждане Российской Федерации, иностранные граждане (например, наемники), лица без гражданства, лица с двойным гражданством (бипатриды). В отличие от субъекта террористического акта субъектом бандитизма является физическое, вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.
В литературе можно встретить мнение о необходимости отнесения бандитизма к преступлениям террористического характера См.: Боровиков В.Б., Боровикова В.В. Борьба с преступлениями террористического характера: уголовно-правовые аспекты // Российское правосудие. 2006. № 3. С. 27-28., с чем можно согласиться, но с небольшим уточнением. В данном случае следует говорить не о "преступлениях террористического характера" (т.е. понятии, от которого законодатель предпочел отказаться в УК РФ), а о "преступлениях, содействующих террористической деятельности" - понятии, которое содержится в действующем УК РФ. Исходя из этого перечень преступлений, содействующих террористической деятельности, указанный в ст. 205.1 УК РФ (ч. 1 и примечание 1) и ст. 24 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ "О противодействии терроризму", необходимо дополнить ст. 209 УК РФ.
В заключение вышеизложенного стоит отметить, что действительно, бандитизм, длительное время представлявший в России единственную насильственную форму организованной преступной деятельности, в последнее десятилетие все более вытесняется относительно новой формой организованной преступной деятельности - терроризмом. Однако, исходя из того, что бандитизм вместе с терроризмом исчерпывают насильственную сферу организованной преступной деятельности, логично усматривать качество бандитизма во всех формах насильственной организованной преступной деятельности, не укладывающихся в понимание терроризма. Таким образом, если терроризм преследует исключительно политические цели, то бандитизм все иные. Это справедливо и для тех случаев, когда "бандиты" непосредственно или опосредованно внедряются во власть. Их интересы не политические, а именно иные, если, конечно же, не имеет место "перетекание" одной формы организованной преступности в другую, т.е. бандитизма в терроризм.
Заключение
В заключение проведенного исследования можно сделать следующие выводы.
По типу совместной преступной деятельности банда относится к организованной группе. Это следует из анализа диспозиции ст. 209 УК РФ, предусматривающей ответственность за бандитизм, которым признается создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а равно руководство такой группой (бандой). Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" также относит банду по форме соучастия к организованной группе.
Несмотря на четкие формулировки закона, некоторые исследователи предлагают считать банду разновидностью преступного сообщества, и, исходя из этого, предлагают дополнить ст. 35 УК РФ еще одной разновидностью соучастия, такой, как банда, и изначально заложить конструктивные признаки, качественно отличающие ее от иных разновидностей соучастия См., напр.: Корецкий Д.А., Пособина Т.А. Современный бандитизм: криминологическая характеристика и меры предупреждения. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 184..
Однако, такой подход к проблеме, как представляется, не основан ни на законе, ни на практике. Сохранение ответственности за бандитизм необходимо как важная мера борьбы с созданием, руководством и участием в организованных преступных группах, члены которых вооружаются с целью совершения нападений на граждан или организации. Банда - это преступная группа, обладающая признаками организованности, устойчивости и вооруженности, не трансформировавшаяся в структурно оформленное преступное сообщество Так, Ленинградским областным судом было установлено, что совершение подсудимыми двух преступных нападений в короткий промежуток времени непосредственно после состоявшейся договоренности с последующим прекращением преступной деятельности указывает на отсутствие в их действиях состава бандитизма, тем более что совершение двух разбойных нападений одними и теми же лицами не является проявлением устойчивости, стабильности, сплоченности состава группы, а является следствием их совместного проживания в одном населенном пункте. См.: Приговор Ленинградского областного суда от 15.12.2010 по делу № 2-41/10 // Документ опубликован не был. [Эл. ресурс]. СПС "КонсультантПлюс".. Декриминализация бандитизма приведет к пробелу в мерах противодействия организованной преступности. Несомненно, что постоянная трансформация этого вида преступности демонстрирует перерастание отдельных бандитских групп в преступные группировки и даже в организованные преступные сообщества. Разграничивать их в такой ситуации действительно сложно, но эти сложности, возникающие в правоприменительной деятельности, не должны приводить к исключению уголовной ответственности, а, напротив, работу нужно вести с целью совершенствования уголовного закона и выработки критериев разграничения давно существующих и вновь возникающих форм организованной преступности.
Как было установлено по ходу настоящего исследования от преступлений, предусмотренных ст. 208 ("Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем") и ст. 210 ("Организация преступного сообщества (преступной организации)") УК РФ, бандитизм следует отличать по признакам объективной и субъективной стороны. Бандитизм от деяния, предусмотренного ст. 208 УК РФ, следует отграничивать по признаку устойчивости группы и цели - нападение на граждан или организации, а от деяния, предусмотренного ст. 210 УК РФ, - по признаку вооруженности группы и вышеназванной цели. От террористического акта (ст. 205 УК РФ) бандитизм отличен по объективной стороне, целям и субъекту.
При этом, неоспоримо, что современный бандитизм тесно взаимосвязан с терроризмом и организацией незаконного вооруженного формирования и имеет прямое отношение к террористической деятельности. Именно банда лежит в основе создания террористических организаций и групп в Чечне, Ингушетии, Дагестане и Кабардино-Балкарии. Несмотря на то, что террористическая направленность современного бандитизма очевидна, данное преступное деяние не отнесено ст. 205.1 УК РФ (ч. 1 и примечание 1) к преступлениям, содействующим террористической деятельности. Поэтому представляется уместным вести речь об отнесении бандитизма к преступлениям террористического характера. Исходя из этого, уместно предположить, что перечень преступлений, содействующих террористической деятельности, указанный в ст. 205.1 УК РФ (ч. 1 и примечание 1) и ст. 24 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ "О противодействии терроризму", необходимо также дополнить ст. 209 УК РФ.
В рамках настоящего исследования также высказано предложение относительно необходимости законодательного закрепления уголовно-правового компромисса в противодействии бандитизму путем дополнения ст. 209 УК РФ примечанием, в котором необходимо предусмотреть основание освобождения от уголовной ответственности участника банды за деяния, предусмотренные настоящей статьей, в случае, если он после создания банды или вступления в нее явился с повинной, чистосердечно раскаялся, активно способствовал раскрытию преступлений, совершенных им и другими лицами в составе банды, стремился к полному возмещению причиненного ущерба или устранению причиненного вреда от действий банды.
Как представляется, данное предложение будет способствовать упорядочению системы норм об ответственности за организованную преступную деятельность.
Подобные документы
Уголовно-правовой анализ, понятие, объективные и субъективные признаки, квалифицированный состав бандитизма. Отграничение бандитизма от создания преступного сообщества, разбоя, организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем.
курсовая работа [48,6 K], добавлен 07.10.2013Уголовно-правовая характеристика бандитизма в уголовном праве Российской Федерации. Объективные признаки и субъективная сторона данного преступления. Признаки, которые отличают бандитизм от организации преступного сообщества (преступной организации).
курсовая работа [37,4 K], добавлен 25.11.2014Характеристика, объективные и субъективные стороны бандитизма. Понятие квалифицированного вида бандитизма. Сходство и отличия бандитизма от других преступлений: вооруженного разбоя, организации незаконного вооруженного формирования и вымогательства.
курсовая работа [21,2 K], добавлен 09.03.2009Содержание банды и бандитизма: понятие, признаки, отличие от иных преступных групп. Разграничение бандитизма от вооруженного разбоя. Различие преступного сообщества от бандитизма. Ответственность за создание устойчивой вооруженной группы (банды).
контрольная работа [42,2 K], добавлен 14.07.2012Понятие, признаки и особенности бандитизма в Российском уголовном праве. Личность лидера банды и его роль в деятельности преступного формирования. Участие рядовых членов банды в совершаемых ею нападениях. Разграничение бандитизма и вооруженного разбоя.
курсовая работа [40,3 K], добавлен 24.08.2009Исследование понятия и элементов состава бандитизма. Изучение признаков банды как преступного формирования. Критерии разграничения бандитизма и иных составов преступлений. Обзор уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за бандитизм.
курсовая работа [41,5 K], добавлен 21.07.2013Понятие бандитизма в российском уголовном праве. Уголовный кодекс Российской Федерации. Объективные и субъективные признаки бандитизма. Создание банды и руководство ею. Участие в банде или в совершаемых ею нападениях. Разграничения бандитизма и разбоя.
курсовая работа [49,8 K], добавлен 23.07.2014Понятие бандитизма в современном уголовном праве. История развития уголовной ответственности за бандитизм. Уголовно-правовой анализ состава преступления: классификация, признаки, объект, цели. Отграничение бандитизма от смежных составов преступлений.
курсовая работа [111,8 K], добавлен 31.03.2015Понятие и значение бандитизма как уголовного-наказуемого деяния. Объективная и субъективная сторона преступления. Международный опыт борьбы с бандитизмом. Отграничение бандитизма от смежных составов: от преступного сообщества, разбоя и вымогательства.
курсовая работа [185,3 K], добавлен 08.11.2013Уголовно-правовая характеристика бандитизма, его отграничение от смежных составов преступлений: вымогательства, преступного сообщества. Эффективность принудительных мер профилактики в борьбе с бандитизмом. Индивидуализация наказания за бандитизм.
дипломная работа [91,8 K], добавлен 18.05.2014