Довольно распространенными судебными учреждениями был сельские суды (они назывались также крестьянскими или волостными судами). Их образование предусматривалось принятым 9 февраля 1861г. Общим положением о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости (см., например, п. 69, 93, 95, 96, 98, 101, 102, 109 и 110).

К этим судам относились прежде всего волостные суды, состоявшие из председателя и не менее чем двух членов, которые избирались из числа грамотных домохозяев, достигших 30 лет и соответствовавших многочисленным требованиям (в частности, не были судимы, не подвергались порке по решению волостного суда, имели российское подданство и др.). Избирались они по многоступенчатой системе: сначала сельские сходы избирали по одному выборщику из ста жителей, а затем эти выборщики путем голосования на своем собрании называли (из числа самих выборщиков) председателя и нужное количество членов волостного суда. Срок их полномочий -- три года.

Волостные суды рассматривали мелкие имущественные споры и дела о проступках членов сельских общин. Они могли приговорить к штрафу, обязанности загладить вред, причиненный противоправным деянием, аресту до трех суток и розгам (порке). Их приговоры и решения проверялись верхними сельскими судами, состоявшими из председателей всех волостных судов. Эти суды контролировались мировыми судьями (где они были), земскими начальниками, уездными съездами и губернскими присутствиями. Например, приговор, предусматривавший применение розог, мог быть приведен в исполнение лишь с разрешения земского начальника, который давал согласие на исполнение после проверки законности приговора и состояния здоровья осужденного.

Военные суды были обособлены от гражданских судов (общих и местных). Их система строилась в соответствии с предписаниями Военно-судебного устава 1867 г. (со многими последующими изменениями и дополнениями).

Основным звеном этих судов считались полковые суды, которые рассматривали дела о преступлениях, не представлявших большой опасности и совершенных "нижними чинами". Председатель и члены такого суда назначались из числа офицеров командиром полка или воинским начальником, приравненным к нему. Разбирательство дел осуществлялось в условиях ограниченной гласности, без состязательности сторон (не допускались ни адвокаты, ни представители прокуратуры). Приговоры не приводились в исполнение без согласия командира полка. Он же решал вопрос, следует или не следует передавать конкретное дело с поступившей жалобой на приговор в вышестоящую инстанцию.

Вышестоящими инстанциями по отношению к полковым судам были военно-окружные суды. Их состав утверждался главными начальниками (командующими) военных округов. В каждом военном округе было по одному такому суду. Состояли они из председателя, двух постоянных членов и назначавшихся на четыре месяца временных членов из числа офицеров, проходивших службу в данном военном округе. К их ведению были отнесены все уголовные дела, кроме тех, что рассматривались полковыми судами. Они также проверяли обоснованность апелляционных жалоб на приговоры последних.

Высшим военным судом был Главный военный суд. Он действовал в составе председателя и постоянных членов (из числа военных юристов), а также временных членов. Все они назначались по представлению военного министра "с Высочайшего соизволения". Временными членами этого суда могли быть, по меньшей мере, два генерала, проходивших службу в Санкт-Петербурге. На Главный военный суд возлагались в основном те же функции, что и на Правительствующий сенат в его взаимоотношениях с общегражданскими судами.

В конце XIX - начале XX столетия в России начали получать широкое распространение чрезвычайные суды. Самыми известными были военно-полевые суды, образованные Указом от 19 августа 1906 г. Формировались эти суды по решениям генерал-губернаторов для рассмотрения конкретных дел, связанных с посягательствами на основы государственного строя. В их состав включались офицеры, служившие в армии. Судопроизводство в них не было гласным и состязательным, приговоры обжалованию не подлежали и исполнялись не позже, чем через трое суток.

В апреле 1907 г. эти суды были упразднены, но сохранилась введенная еще в 1881 г. возможность "в местностях, объявленных на положении усиленной или чрезвычайной охраны", передавать дела о преступлениях гражданских лиц на рассмотрение военных судов. Решение о передаче могло быть принято соответствующим генерал-губернатором или министром внутренних дел, когда "они признают это необходимым в видах ограждения общественного порядка и спокойствия".

По приведенным данным видно, что судебную реформу 1864 г. и ее основные результаты нельзя оценивать односторонне, изображать все только в розовых или только черных тонах. Было и то, и другое. Что-то удалось реализовать, а что-то полностью или в значительной мере осталось лишь добрым намерением. Как отмечено выше, это случилось с мировой юстицией. Не повезло и суду присяжных. К началу Первой мировой войны он более или менее прочно "обосновался" лишь в центральных губерниях. Его не смогли внедрить на большей части территории Российской империи (в Прибалтике, Варшавском округе, на Северном Кавказе и в Закавказье, Среднеазиатском регионе, Восточной и Западной Сибири и других местностях).

§ 3. Становление и развитие судов в послеоктябрьский период

Слом судебной системы, сложившейся в ходе реформы 1864 г., обычно связывают с тем, что произошло после октября 1917 г. Это верно лишь отчасти.

Процесс этот начался несколько раньше -- после февральских событий того же года. Его инициатором стало Временное правительство. Тогдашний министр юстиции А. Ф. Керенский издал 22марта 1917 г. Инструкцию для временных судов, в соответствии с которой основным звеном судебной системы становились временные суды.

В их состав должны были входить уже избранные к тому времени мировые судьи (где они имелись) или городские судьи, и эти судьи должны были рассматривать дела "с участием представителей народа" (один из них представитель рабочих, а другой -- солдат, поскольку в большинстве своем солдаты были крестьянами). Им были подсудны дела о "деяниях, направленных против личной и имущественной безопасности граждан, а также против общественного порядка и спокойствия, в том числе и посягательства против нового порядка". Другими словами, Инструкция положила начало формированию судов, призванных в определенной мере заменить окружные (в том числе заседавшие с участием присяжных заседателей или сословных представителей) и мировые суды.

В тот же период стали появляться и иные органы правосудия. Еще до октября 1917 г. начался по инициативе Временного правительства и процесс создания военно-революционных судов.

Период от октября 1917 г. до 1922--1924 гг. Первые послереволюционные годы, как известно, были не только годами завоевания власти, гражданской войны и отражения военной интервенции, глубоких экономических и социально-политических потрясений и преобразований, но и активного поиска приемлемой в тех условиях структуры правоохранительных органов, в том числе судов. Новые судебные органы стали, как отмечено выше, стихийно возникать уже в первые дни существования советской власти. Их организация и порядок деятельности существенно отличались от того, что было свойственно прежним судам.

24 ноября 1917 г. в "Газете Временного Рабочего и Крестьянского Правительства" был опубликован упоминавшийся Декрет о суде № 1, который упразднил старую судебную систему и положил начало формированию чего-то взамен ее. Поиск приемлемой в существенно изменившихся социально-экономических и политических условиях новой системы растянулся на несколько лет (см. § 2 гл. V, § 2 гл. VI, § 2 гл. VII, § 2 гл. VIII учебника). Параллельно с формированием обычных судов шел процесс организации судов чрезвычайных -- революционных трибуналов, отработки судопроизводства в них, определения их места в судебной системе, а равно создания революционных военных (военно-революционных) трибуналов.

К концу рассматриваемого периода в судебной системе сформировались три подсистемы (ветви) -- общие (общегражданские) суды, революционные трибуналы и революционные военные трибуналы. Каждая из этих подсистем имела свою структуру и свой круг полномочий.

Опыт, накопленный в те годы, стал основой для судебно-правовой реформы. 1922--1924 гг. Требования начавшейся относительно мирной жизни обусловили необходимость отказа от чрезвычайны и создания судов, способных действовать в более или менее нормальных условиях. Такая ориентация была заложена в первый Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, принятый 25 мая 1922г. Ее же придерживались, когда вырабатывали и принимали решения о восстановлении институтов адвокатуры (26 мая 1922 г.) и прокуратуры (28 мая 1922 г.). Итог судебной реформы был подведен принятием Положения о судоустройстве РСФСР (11 ноября 1922 г.). Оно упразднило революционные трибуналы и установило единую систему общегражданских судов, включавшую суды трех звеньев -- народные суды, губернские суды и Верховный Суд РСФСР. По сути, это была судебная система, которая в значительной мере сохранялась до недавнего времени (см. § 3 гл. III учебника).

В декабре того же года состоялось совместное решение четырех республик об образовании Союза ССР, а в 1924 г. начал свою деятельность еще один суд -- Верховный Суд СССР, существовавший до декабря 1991 г. Учреждение этого Суда и принятие ряда общесоюзных актов потребовали корректировки и российского законодательства по вопросам судоустройства.

2. Период от 1925 г. до начала 30-х гг. В целом его можно было бы охарактеризовать как Период постепенного отхода от тех демократических веяний, которые дали о себе знать в ходе реформы 1922-- 1924 гг. Этому в значительной мере способствовал начавшийся к тому времени процесс образования командно-административной системы, которой требовалось максимально централизовать весь государственный Механизм.

Начавшееся было формирование системы независимых судов приостановилось. Оно натолкнулось, с одной стороны, на сопротивление органов юстиции, которые стремились командовать судами (см. гл. XIII учебника) и не собирались сдавать свои позиции, а с другой -- на нежелание верхних эшелонов власти упускать из своих рук нити руководства "всем и вся" из Центра.

Шел все нараставший нажим с целью "вмонтирования" судов (структуру исполнительных органов. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР "О порядке руководства судебными органами" от 30 октября 1928 г. Председатель Верховного Суда РСФСР был объявлен Заместителем Народного комиссара юстиции. Несколько раньше состоялось решение о включении Верховного Суда РСФСР в состав Наркомюста РСФСР. Хотя эти решения и были вскоре отменены, в их проявились очень рельефно тенденции того времени.

В те годы начался также процесс формирования жестко централизованного аппарата прокуратуры. Прокуратура при Верховном Суде СССР постепенно подчиняла себе республиканские органы прокуратуры, подведомственные тогда местным органам юстиции. В 1928 г. в ведение прокуратуры перешел следственный аппарат, который ранее входил в состав судов. В 1933 г. состоялось решение об образовании единой системы прокуратуры на всей территории Союза ССР во главе с Прокуратурой СССР. И эта система со временем начала претендовать на роль учреждения, надзирающего за судами и руководящего ими.

Для рассматриваемого периода характерной была тенденция воссоздания чрезвычайных органов репрессии. Еще в марте 1924 г. при ОГПУ было создано Особое совещание, которое уполномочивалось рассматривать дела в отношении лиц, занимавшихся контрреволюционной деятельностью, шпионажем, контрабандой, спекуляцией валютой и золотом. Постановления этого "совещания" должны были выноситься при участии прокуроров, наделенных правом принесения протестов и приостановления этих постановлений. С 1929 г. начали работать "тройки" -- внесудебные органы, наделенные полномочием рассматривать так называемые крупные хозяйственные дела и дела политического характера.

Позже названные органы перешли в подчинение НКВД СССР и в 30-х гг. трансформировались в орудие репрессий и произвола, в значительной мере вытеснившее суды.

3. Период от начала 30-х гг. до 1953 г. Для этого периода характерными были, пожалуй, три тенденции.

В истории советских судов, в том числе российских, он останется как один из самых мрачных. В осуществлении массовых репрессий и беззакония активное участие принимали не только органы НКВД, МГБ, Особое совещание, тройки. К этому были причастны и суды, в первую очередь среднего и высшего звеньев. Их незаконные приговоры по сфальсифицированным делам в отношении мнимых "врагов народа" и иных политических "отщепенцев" выявляются вплоть до настоящего времени. В большинстве своем они выносились именно в те годы.

В рассматриваемый период, во-вторых, состоялась легальная деформация судопроизводства. Из него исчезли многие демократические положения, которые могли служить гарантиями прав и свобод граждан. Особенно наглядно это просматривается при исследовании актов, принятых в 1934 и 1937 гг., которыми подсудимые лишались возможности защищаться от предъявленного обвинения по значительному кругу дел. Им не разрешалось иметь защитников и обжаловать приговоры. Производство было негласным, а наказание должно было исполняться немедленно, без проверки законности и обоснованности приговоров.

Наконец, характерным для этого периода было продолжение начавшейся в 20-х гг. централизации. В 1933 г. учреждена Прокуратура СССР, в 1934-м -- НКВД СССР, а в 1936-м -- Наркомюст СССР, которые подчинили себе соответствующие системы союзных республик, в том числе и Российской Федерации. Принятая в декабре 1936 г. Конституция СССР лишила союзные республики права издавать свое законодательство, в том числе по вопросам судоустройства. Развивавший ее Закон о судоустройстве от 16 августа 1938 г. подчинил Центру все суды без учета суверенных прав республик. Верховный Суд СССР наделялся правом проверять законность и обоснованность приговоров и решений всех судов страны без каких бы то ни было ограничений, вмешиваться в их деятельность напрямую, не считаясь с высшими судебными инстанциями союзных республик.

4. Период от 1953 г. до середины 80-х гг. Начало данного периода обычно связывают с принятым в сентябре 1953 г. решением об упразднении упомянутых выше внесудебных органов репрессии и наделением Верховного Суда СССР правом пересматривать по протестам Генерального прокурора СССР их постановления, вынесенные в 30--40-х гг. и в начале 50-х гг.

Реабилитация жертв произвола и беззакония стала одним из основных направлений деятельности судебных органов. Они сделали многое, но далеко не все. На первых порах реабилитация сводилась, как правило, к отмене незаконных решений и прекращению "дел". Восстанавливалось доброе имя репрессированных, но не их имущественные, трудовые, жилищные и иные права. Несколько позже (в 1955--1956 гг.) появились акты, допускавшие восстановление и этих прав, но не всегда последовательно и в полном объеме.

В первые годы рассматриваемого периода была проведена также работа по выявлению лиц, виновных в актах произвола и незаконных преследованиях честных граждан, фальсификации дел против них. Они понесли заслуженное наказание. Однако полная ликвидация последствий репрессий 30--40-х гг. и начала 50-х гг. тогда не была осуществлена в силу ряда широко известных, главным образом политических, причин. Работа эта была продолжена многие годы спустя и активно ведется в наше время.

Крупным событием явилась судебная реформа, начавшаяся после принятия в 1957 г. закона, изменившего Конституцию СССР и восстановившего суверенные права союзных республик, в том числе их право издавать законодательство о судоустройстве.

25 декабря 1958 г. Верховный Совет СССР принял Основы законодательства о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик, которые послужили юридической базой для выработки и принятия соответствующих законов во всех союзных республиках, в том числе в РСФСР. В тот же день состоялось принятие Положения о военных трибуналах.

Эти акты стали тем фундаментом, на который опиралось существенное демократическое обновление судебной системы в те годы. Выразилось оно, в частности, в провозглашении и последовательном проведении в жизнь принципа отправления правосудия только судом, в широком привлечении общественности к деятельности судебных органов, расширении права обвиняемого на защиту и повышении роли адвокатуры в охране прав и свобод граждан.

Заметный след в истории российской судебной системы оставил день 27 октября 1960 г. Это была важная веха в судебной реформе тех лет -- в тот день одновременно получили одобрение Верховного Совета РСФСР три имевших принципиальное значение для российской судебной системы акта: Закон о судоустройстве, У К и УПК. Им суждено было "работать" многие годы.

Принятие в 1977 г. новой Конституции СССР, а в 1978 г. --новой Конституции РСФСР повлекло за собой пересмотр многих законодательных актов. В их числе оказались и законы, регулировавшие организацию и деятельность судов. В 1981 г. принят действующий в значительной части по настоящее время Закон о судоустройстве РСФСР. Он был несколько изменен, но изменения эти носили в основном косметический характер.

Корректировки законодательства тех лет не дали ощутимого практического результата. Суды, высокое назначение которых широко провозглашалось в актах различного уровня, на деле нередко рассматривались в качестве обычной, рядовой составной части системы правоохранительных органов. Допускалось открытое и скрытое вмешательство в отправление правосудия. Принцип равенства граждан перед законом и судом фактически не считался универсальным, применимым ко всем без каких бы то ни было изъятий. Из сферы его действия оказались произвольно исключенными не только некоторые ответственные работники, но и те, кому они оказывали покровительство.

5. Современная судебно-правовая реформа, её предпосылки и основные результаты. Радикальные экономические и социальные преобразования, обозначившиеся с середины 80-х гг., потребовали новых подходов к проблемам законности, правопорядка, охраны прав и свобод граждан. В связи с этим состоявшаяся в июне -- июле 1988 г. XIX Всесоюзная партконференция специальное внимание уделила наряду с прочим совершенствованию судоустройства. В принятой ею резолюции "О правовой реформе" привлекалось внимание к необходимости повышения авторитета суда и намечались некоторые шаги по обеспечению его большей независимости.

Первым шагом по реализации установок этой резолюции стало принятие в декабре того же года закона, внесшего в Конституцию СССР ряд изменений и дополнений. Среди них были и положения об изменении порядка избрания большинства судей в стране и увеличении срока их полномочий. Народные судьи стали избираться не населением, как это было до тех пор, а Советами среднего звена на десять, а не на пять лет. В течение 1989--1991 гг. состоялось принятие ряда законодательных актов, которые предусматривали принципиально новые положения, Касавшиеся организации судов и их системы, -- о статусе судей, об ответственности за неуважение к суду, об организации и полномочиях конференций судей и квалификационных Коллегий, преобразовании государственного арбитража в систему арбитражных судов и т.д. Тогда же (в ноябре 1989 г.) были приняты новые Основы законодательства о судоустройстве Союза ССР и союзных республик, послужившие юридической базой для принятия ряда законодательных новелл как на союзном, так и на республиканском уровне, в том числе в РСФСР.

Процесс обновления российского судоустройства и устройства других правоохранительных органов активизировался в значительной мере со второй половины 1990 г., после того как состоялось одобрение Декларации "О государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики" (12 июня 1990 г.). В действовавшую тогда Конституцию РСФСР были внесены многочисленные изменения и дополнения, имевшие прямое или косвенное отношение к судам, в частности:

предусмотрено образование Конституционного Суда РСФСР (15 декабря 1990 г.) и системы арбитражных судов (24 мая 1991 г.);

расширены права судов по контролю за законностью и обоснованностью действий и решений всех органов и должностных лиц, в том числе действий и решений, которые связаны с ограничением прав граждан на неприкосновенность личности, жилища, частной жизни, включая тайну переписки, телеграфных и иных сообщений, телефонных переговоров (21 апреля 1992 г.);

установлено, что судьи наделяются полномочиями, как правило, бессрочно, что они не должны отчитываться перед кем бы то ни было и что их не могут досрочно отзывать избравшие органы (9 декабря 1991 г.);

допущена возможность рассмотрения дел судьями единолично, а при определенных обстоятельствах -- с участием присяжных заседателей (1 ноября 1991 г.).

Естественно, такие изменения и дополнения Конституции не могли не стимулировать законодательную активность по многим направлениям, в том числе в сфере судоустройства. Сыграло стимулирующую роль и Постановление Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г., которым одобрялся документ, названный Концепцией судебной реформы в РСФСР, и устанавливались Основные направления судебной реформы на ближайшее время.

На базе внесенных изменений и дополнений в Конституцию РСФСР и указаний этого Постановления Верховного Совета РСФСР состоялось принятие ряда законов, внесших существенные коррективы в организацию и деятельность судов. Это были упомянутые законы об арбитражном суде, о Конституционном Суде РФ, о статусе судей, о правилах производства по уголовным делам, рассматриваемым с участием присяжных, о судебном контроле за законностью и обоснованностью ареста и продления его сроков, о дальнейшем расширении права обвиняемого (подозреваемого, подсудимого) на защиту и некоторые другие. В конце 1991 -- начале 1992 г. изданы также весьма важные для регулирования организации и деятельности судов акты, которые связаны с распадом Союза ССР (о переподчинении военных трибуналов, дислоцированных на территории Российской Федерации, об образовании в составе Верховного Суда Военной коллегии, уточнении его полномочий и др.).

В рассматриваемый период осуществлены многочисленные акции по реабилитации жертв произвола и беззакония и по восстановлению прав репрессированных народов. Ещё в октябре 1987 г. начала работать авторитетная по тем временам комиссия, которая должна была дополнительно изучить материалы о репрессиях 30-40-х -- начала 50-х гг. и представить соответствующие предложения. По ее заключениям суды, в том числе Верховный Суд СССР, приняли многие решения о прекращении уголовных дел и полной реабилитации тех, кто незаконно был репрессирован. В 1987--1991 гг. вопросы реабилитации находились в поле зрения органов самого высокого уровня. Расширялся круг лиц, на которых распространялась реабилитация.

Пожалуй, самый радикальный подход был избран в Законе РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 г. По этому Закону (и многочисленным изменениям и дополнениям, внесенным в него) реабилитации подлежат все, кто когда-либо подвергался репрессиям по политическим мотивам. Права реабилитированных и членов их семей, а также лиц, пострадавших в результате применения репрессий в отношении народов, восстанавливаются практически в полном объеме.

Судебно-правовая реформа на этом не завершилась. Работы над совершенствованием системы судов и содержания их деятельности были активно продолжены.

Фактором, существенно повлиявшим на ход событий, связанных с судебной реформой, явилось принятие 12 декабря 1993 г. новой Конституции РФ. События эти стали развиваться в основном по двум направлениям:

одно из них -- значительное повышение активности работы над завершением крупных и имеющих принципиальное значение для успешного проведения судебной реформы законопроектов;

другое -- энергичный пересмотр актов в связи с необходимостью приведения их в соответствие с новой Конституцией РФ.

Первое из этих направлений выразилось прежде всего в успешном окончании работы над рядом крайне важных для судебной реформы законов -- первой и второй частями Гражданского кодекса РФ (соответственно 30 ноября 1994 г. и 26 января 1996 г.), Уголовным кодексом РФ (13 июня 1996 г.), федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации" (31 декабря 1996 г.), Федеральным законом "О судебных приставах" (21 июля 1997 г.), Федеральным законом "О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации" (8 января 1998 г.), Федеральным законом "О мировых судьях в Российской Федерации" (17 декабря 1998 г.), Федеральным конституционным законом "О военных судах Российской Федерации" (23 июня 1999 г.) и др.

Второе направление проявилось в ревизии ряда существовавших до принятия действующей Конституции РФ законодательных актов. В предыдущих главах учебника о таких актах говорилось неоднократно. К ним можно отнести, к примеру, Закон о Конституционном Суде от 12 июля 1991 г. (новый текст принят 21 июля 1994 г.), Закон об арбитражном суде от 4 июля 1991 г. (новый текст с незначительно измененным названием принят 28 апреля 1995 г.), АПК от 5 марта 1992 г. (новый текст принят 5 мая 1995 г.), Закон РФ "О прокуратуре Российской Федерации" от 17 января 1992 г. (существенно исправлен 17 ноября 1995 г. и 10 февраля 1999 г.), Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" от 13 марта 1992 г. (новый текст принят 12 августа 1995 г.), Закон РФ "О статусе судей в Российской Федерации" от 26 июня 1992 г. и Закон РФ "О федеральных органах налоговой полиции" от 24 июня 1993 г. (в первый из них значительные изменения внесены 21 июня 1995 г., а во второй -- 17 декабря 1988 г.), Закон РСФСР "О милиции" от 18 апреля 1991 г. (существенно обновлен 31 марта 1999 г.) и др.

К числу весьма существенных итогов реформирования судов и других правоохранительных органов необходимо также относить отмеченную выше (см. § 3 гл. II, § 1 гл. III и § 3 гл. X учебника) практику высших судебных инстанций, которая принципиальным образом корректирует место и роль судов во всем правоприменительном механизме. Судам отводится все более прочное место на вершине пирамиды правоохранительных органов. Положительно на авторитете судов, на содержании деятельности иных правоохранительных органов сказывается ширящееся международное сотрудничество Российской Федерации в сфере правоприменения. Именно в последние годы состоялось заключение многих международных соглашений, непосредственно касающихся организации и деятельности всех правоохранительных органов.

Рекомендуемые правовые источники

Российское законодательство Х--ХХ веков. Судебная реформа. Т. 8 / Под ред. Б. В. Виленского. М., 1991. С. 5--26 и 30--32.

Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / Под ред. Ю. П. Титова и О. И. Чистякова. М., 1990. С. 384--399 и 424--427.

Познышев С. В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. М., 1913. С. 92--159.

Полянский Н. Н. Уголовный процесс, уголовный суд, его устройство и деятельность. М., 1911.

Постановление Верховного Совета РСФСР "О концепции судебной реформы в РСФСР" от 24 октября 1991 г. (ВВС, 1991, № 44, ст. 1435).

Контрольные вопросы

Какие основные факторы обусловили необходимость судебной реформы 1864 г.?

§ 1. Понятие и содержание организационного обеспечения деятельности судов

Организационное обеспечение деятельности судов, как отмечалось выше, -- одна из основных функций (направлений) правоохранительной деятельности. В наши дни под ней принято понимать осуществление мер по созданию условий, необходимых для судебной деятельности, ее кадровому, организационному и ресурсному обеспечению. Именно так раскрывается в общих чертах понятие данной правоохранительной функции в ч. 3 ст. 9 Закона о статусе судей и ч. 2 ст. 1 Закона о Судебном департаменте.

Конкретизация этой общей формулировки дается в других статьях Закона о статусе судей, ст. 6 Закона о Судебном департаменте, а также в Законе о судебной системе (ст. 30--33), Законе о Конституционном Суде (ст. 7, 24, 26--28 и 111), Законе об арбитражных судах (ст. 44--47), Законе о судебных приставах (ст. 11 и 12), Законе о военных судах (ст. 34), Положении о квалификационных коллегиях судей, Положении о квалификационной аттестации судей, Указе Президента РФ "Об обеспечении деятельности Конституционного Суда Российской Федерации" от 15 сентября 1995 г. №947, Положении о Министерстве юстиции РФ, Положении об органах судейского сообщества, Регламенте Конституционного Суда РФ, Регламенте арбитражных судов и др.

Если суммировать сказанное в этих актах по поводу организационного обеспечения судов, то можно получить значительно более конкретное представление о его содержании. В состав данной функции входит осуществление следующих задач:

разработка и внесение в соответствующие органы государственной власти предложений по вопросам организации судов (создание новых судов, упразднение или реорганизация уже существующих судов, их передислокация, корректировка территориальной юрисдикции и др.);

разработка и внесение предложений по вопросам увеличения или сокращения штатной численности судей;

подбор кандидатов в судьи и проверка их профессиональных, деловых и нравственных качеств;

обеспечение деятельности экзаменационных комиссий, проверяющих уровень правовых знаний у кандидатов на судейские должности;

дача заключений о пригодности или непригодности кандидатов в судьи;

организация выборов (назначения) народных заседателей, составления и обновления списков присяжных заседателей, отбора арбитражных заседателей; проверка законности избрания, назначения или отбора таких заседателей;

организация регулярного повышения квалификации судей и иных судебных работников;

представление необходимой информации по всем вопросам, рассматриваемым квалификационными коллегиями в отношении судей (вопросы приостановления и прекращения полномочий судей, привлечения их к уголовной ответственности или применения мер процессуального принуждения, аттестации и присвоения квалификационных классов, выдвижения на руководящие судебные должности и т.д.);

материально-техническое обеспечение судов и создание надлежащих условий для их деятельности (обеспечение своевременного финансирования выплачиваемого судьям и работникам аппаратов судов вознаграждения за их труд, а равно иных расходов, в которых нуждаются суды; предоставление и поддержание в надлежащем состоянии служебных помещений; оснащение судов достойной мебелью, средствами оргтехники и канцелярскими принадлежностями; организация охраны зданий судов, текущей документации и архивов; поддержание порядка в залах судебных заседаний и в целом в помещении суда и т.д.);

содействие судам в осуществлении мер по реальному исполнению принимаемых ими решений;

организационное и материально-техническое обеспечение деятельности органов судейского сообщества;

организация и ведение судебной статистики;

оснащение судов правовой информацией, необходимой для осуществления правосудия и иной судебной деятельности (организация своевременного получения судами официальных текстов законов и иных актов, решений высших судебных инстанций; ведение кодификационной работы и поддержание в рабочем состоянии того "правового хозяйства", которым судам приходится пользоваться постоянно; содействие ведению картотек, облегчающих поиск законодательства, иных актов и документов, специальной литературы; обеспечение новейшими и качественными изданиями кодексов и т.д.);

изучение деятельности судов в масштабах отдельных регионов или в целом по стране, ее конкретных направлений, разработка и внесение предложений по ее развитию и совершенствованию;

разработка международных договоров о правовой помощи, содействие судам в выполнении этих договоров;

-- организация научных исследований по правовым проблемам, том числе по проблемам организации и деятельности судов, их совершенствования;

-- изучение зарубежного опыта в данной сфере и выработка предложений по использованию его рациональных проявлений в отечественной законодательной и правоприменительной практике, в том числе судебной.

Выполнение названных и некоторых других задач, охватываемых функцией организационного обеспечения деятельности судов, в соответствии с недвусмысленными требованиями закона ни в коем случае не должно осуществляться в ущерб принципу самостоятельности судов, независимости и подчинения только закону судей и участвующих в отправлении правосудия представителей народа.

Суть данной функции состоит во всемерном оказании содействия судам в надлежащем осуществлении ими своих полномочий, которыми они наделены как органы судебной власти, особенно полномочий по отправлению правосудия. Ее реализация несовместима попытками подменять суды, заменять их или командовать ими, подчинять каким-то государственным органам законодательной (представительной) или исполнительной властей, органам местного самоуправления, коммерческим структурам, ставить в зависимость от произвольного усмотрения или просто капризов тех или иных должностных лиц, даже самых высокопоставленных.

Она несовместима с безграничным диктатом в сфере правосудия также каких бы то ни было судебных инстанций, включая самых высоких, а равно руководителей этих инстанций. Вышестоящие судебные инстанции вправе проверять законность и обоснованность приговоров и иных решений судов, разбирающих гражданские и уголовные дела, к примеру, по первой инстанции. Однако делать это они могут лишь в тех пределах, которые установлены законом. Например, вышестоящий суд, отменяя приговор и направляя дело на новое рассмотрение в нижестоящий суд, не вправе предписать ему, какую меру наказания он должен определить после повторного рассмотрения дела и признания вновь подсудимого виновным в совершении преступления. Если такое предписание все же будет дано, то оно не должно исполняться.

Тем более не подлежат исполнению при разбирательстве конкретных судебных дел указания руководителей вышестоящих судов, на которых возлагаются в определенной мере функции по организационному обеспечению деятельности судов. Они могут оказывать влияние, скажем, на деятельность по учету статистических данных, по поддержанию в надлежащем состоянии законодательства и иных правовых актов, которыми пользуются в судах, по ведению делопроизводства, организации повышения квалификации судей и работников аппаратов судов и т.д., но не могут диктовать, навязывать угодные им решения по конкретным делам.

§ 2. Эволюция организационного обеспечения деятельности судов

Современное понимание сущности организационного обеспечения деятельности судов и того, какие органы должны заниматься им,-- результат многолетней эволюции, неоднократных проб и ошибок. По сути своей это непростая история поисков путей налаживания нормальных взаимоотношений между судами и органами исполнительной власти прежде всего. Как видно по сказанному выше (см. § 1 гл. XIII учебника), в течение длительного времени суды считались неотъемлемой частью административного аппарата, а судьи -- обычными чиновниками, обязанными угодливо исполнять волю своего начальства. Процесс автономизации судов шел долгие годы, чрезмерно трудно и непоследовательно, преодолевая многочисленные завалы на своем пути. Исполнительные органы, прежде всего органы юстиции (начиная с созданного Александром I еще в 1802 г. Министерства юстиции), нерешительно и неохотно освобождали суды из-под своего контроля.

По сути своей развитие событий, связанных с освобождением судов от "плотной опеки" исполнительных органов, в значительной мере -- это история взаимоотношений, складывавшихся между судами и органами юстиции, поскольку на долю именно этих органов исполнительной власти в течение длительного времени приходилась большая часть "забот" по контролю за судами, руководству ими и т.д., т.е. по обеспечению "нужного" направления их деятельности.

Министрам юстиции Российской империи даже после судебной реформы 1864 г., в ходе которой была декларирована автономия судов от иных государственных (административных) органов, дозволялось надзирать за судами и принимать необходимые, с их точки зрения, меры для устранения обнаруживавшихся нарушений. Делали это они лично или используя свой аппарат, в первую очередь подчинявшихся им непосредственно прокуроров (министры юстиции одновременно являлись генерал-прокурорами). Прокурорам при окружных судах вменялось в обязанность доносить вышестоящим прокурорам (прокурорам при судебных палатах или обер-прокурору при Правительствующем сенате) либо министру о выявленных нарушениях.

Весьма жестким средством реализации права административного надзора за судами была предоставленная министрам юстиции возможность проведения сплошных ревизий всех сторон их деятельности, в том числе деятельности по осуществлению правосудия в отношении конкретных дел. "Министр юстиции, -- говорилось в ст. 256 Учреждения судебных установлений,-- может производить ревизию судебных установлений лично или через своего товарища, а обревизование окружных судов и мировых установлений поручать членам судебных палат". Министру юстиции также было дано право возбуждать в отношении судей дисциплинарные производства, ставить вопрос об их увольнении, о назначении или неназначении на должность, о повышении или понижении в должности и т.д.

В октябре 1917 г. это министерство было упразднено. Его место занял Народный комиссариат юстиции РСФСР (Наркомюст РСФСР). Но такое переименование не решило проблем, связанных с определением должных взаимоотношений судов с органами исполнительной власти. Более того, российские традиции, на которых строились такого рода взаимоотношения, еще более усугубились. Образованный 8 ноября 1917 г. Наркомюст РСФСР сразу же получил весьма широкие полномочия.

Основной задачей этого наркомата и его органов на местах с первых дней их существования было создание судебной системы взамен той, которую разрушили "до основанья". Началась эта работа с подготовки проекта упоминавшегося Декрета о суде № 1. Это был первый официальный шаг в формировании новых судов. Практическая реализация данного и многих других законодательных актов, принимавшихся в ходе образования советской судебной системы, требовала значительных усилий, связанных с созданием конкретных судов, подбором для них кадров (старые судьи и другие работники судов, как правило, не стали сотрудничать с новыми властями или отстранены в связи с их "неугодностью"), обеспечением необходимым инвентарем и т д.

Но это было не единственной задачей Наркомюста РСФСР. Заветное место в его деятельности занимала работа по созданию заново законодательного массива, поскольку все старое законодательство было объявлено недействующим. Непосредственно данным наркоматом или под его руководством в первые годы советской власти разработаны многие сотни законопроектов.

Наряду с этим ему, в связи с несовершенством правовой системы тех лет, пришлось заниматься выполнением некоторых несвойственных для органов юстиции функций, которые в нормальных условиях обычно возлагаются на другие правоохранительные органы -- суды, прокуратуру, органы внутренних дел. В частности, он проверял жалобы на незаконность арестов, обысков и других следственных действий, рассматривал жалобы на приговоры революционных трибуналов, руководил всеми тюремными учреждениями, оказывал активное влияние на организацию защиты и поддержания обвинения в судах по уголовным делам, надзирал за законностью действий местных органов власти, осуществлял расследование некоторых категорий уголовных дел и даже наблюдал за правильным внесением конвойной службы.

В первые десятилетия были периоды, когда взаимоотношения судов и органов юстиции строились на началах ничем не скрываемой безусловной субординации, в силу которой суды попросту подчинялись таким органам. Последние не только непосредственно образовывали или упраздняли суды, издавали обязательные для них циркуляры, инструкции и другие предписания, но и контролировали их деятельность, имели полномочия по прямому вмешательству в решения по конкретным делам вплоть до их отмены и дачи указания о том, какими должны быть такие решения.

Применительно к первым годам советской власти такие взаимоотношения можно было бы понять. Объективно это было трудное время. Разрушив всю прежнюю систему правоохранительных органов, новые власти пытались отыскать нечто принципиально новое. Приходилось преодолевать многочисленные препятствия, связанные с отсутствием квалифицированных кадров, опыта работы в формировавшихся социально-политических условиях, четкого представления о нормах и требованиях правовой культуры. Препятствия были связаны и с ожесточенной борьбой за власть, которая приводила к ориентации на исключительно силовые приемы и способы решения возникавших проблем. По мере ослабления этих факторов появились признаки обособления судов от исполнительной власти. Эта линия довольно четко обозначилась в ходе судебно-правовой реформы 1922 --1924 гг.

Реформа не могла не отразиться на содержании основных функций Наркомюста РСФСР и структуре его центрального и начавшего формироваться уже с первых дней советской власти местного аппаратов. В соответствии с Положением о Народном комиссариате юстиции, утвержденным Декретом ВЦИК от 1 февраля 1923 г., этому наркомату предписывалось выполнять многочисленные функции по руководству прокуратурой, нотариатом и судебными исполнителями, наблюдению за деятельностью органов дознания и следствия, Государственного политического управления (ГПУ), за "правильным функционированием мест лишения свободы и исправительно-трудовых учреждений", земельных комиссий, арбитражных комиссий, примирительных камер, третейских судов и "иных подобных учреждений", наделенных судебными функциями, а также по наблюдению за деятельностью коллегий, адвокатов и организации юридической помощи населению. Наркомату вменялось в обязанность и ведение следствия по некоторым категориям уголовных дел, подбор и расстановка прокурорских кадров (Нарком юстиции РСФСР был наделен полномочиями Прокурора республики). Он также должен был участвовать в разработке программ по подготовке кадров юристов и организовывать краткосрочные курсы судебных работников. Во взаимоотношениях с судами ему и его органам дозволялось не командовать ими и не подменять их, а осуществлять "общее руководство, организацию и инструктирование".

Однако данной линии не было суждено реализоваться полностью. События, последовавшие после реформы 1922--1924 гг., для органов юстиции тоже характеризовались, как отмечено выше, насаждением административно-командных приемов и методов реализации их функций. Это проявилось, например, в том, что Наркомюст РСФСР шаг за шагом становился учреждением, в котором вновь оказалась сосредоточенной вся работа не по общему, а прямому и вседневному руководству судами. Более того, 30 января 1928 г. было принято Постановление ВЦИК и СНК РСФСР, предусмотревшее, что Народному комиссару юстиции Республики непосредственно подчиняются в качестве заместителей как Прокурор РСФСР, так и Председатель Верховного Суда РСФСР. Еще более четко такая линия выразилась в Положении о Народном комиссариате юстиции РСФСР, утвержденном 26 ноября 1929 г. 2-й сессией ВЦИК XIV созыва, где было записано, что Верховный Суд РСФСР входит в состав аппарата Наркомюста РСФСР.

По Положению о Наркомате юстиции СССР, утвержденному постановлением ЦИК и СНК СССР от 8 декабря 1936 г., он и его местные органы (наркоматы юстиции союзных и автономных республик, а также крайоблгорюсты) наделялись чрезмерно широкими полномочиями в отношении судов. В частности, могли давать им указания в целях обеспечения правильности и единообразия судебной практики, руководить выборами судей, ревизовать всю их деятельность, давать обязательные указания по вопросам применения закона и т.п. И культивировалась такая линия по отношению к судам вопреки официальному декларированию принципа независимости судей и подчинения их только закону, который был сформулирован даже на конституционном уровне -- в Конституции СССР 1936 г.

Такое построение взаимоотношений судов и органов юстиции было явно противоестественным. В течение длительного времени оно подвергалось заслуженной критике и послужило одним из поводов для упразднения в 1956--1963 гг. Министерства юстиции СССР и его органов на территории всей страны. Данная акция, очень похожая на "выплескивание из тазика вместе с водой и ребенка", внешне эффектно и радикально покончила с одним из источников незаконного воздействия на отправление правосудия и перманентного недовольства судей тем, что ими "командуют" органы юстиции и мешают им быть независимыми и объективными при принятии решений по конкретным делам.

Последующие события показали, что это было явно волюнтаристское решение, не учитывавшее объем и степень важности всей работы, выполнявшейся органами юстиции в сфере создания условий, необходимых судам для их нормальной деятельности. Функции этих органов передали Верховным судам союзных и автономных республик, краевым, областным и приравненным к ним судам (вопросы руководства судами и нотариатом), местным Советам (общее руководство адвокатурой, материально-техническое обеспечение судов, подбор кадров судебных и других работников и т.д.). Для прошения работ в области совершенствования законодательства, его систематизации и кодификации были созданы соответственно Юридическая комиссия при Совете Министров СССР и юридические комиссии при Советах Министров союзных республик, в том числе при Совете Министров РСФСР.

Такое решение проблемы привело к ряду отрицательных последствий для судов. Оно лишило суды того существенного содействия их деятельности, которое оказывалось органами юстиции (например, материально-технического, ресурсного, кадрового, организационного и т.п. обеспечения). Уже вскоре стало совершенно очевидно, что правоохранительная система, и в первую очередь суды, не в состоянии функционировать нормально без органов юстиции.

Суды, основное и единственное назначение которых -- осуществление полномочий судебной власти, были не в состоянии делать значительную часть того, что ранее делалось органами юстиции. Сверх того они начали в еще большей мере утрачивать свою независимость, ибо им (в первую очередь руководителям судов) пришлось в роли "просителей" вступать в тесные контакты прежде всего с центральными или местными исполнительными органами, соответствующими должностными лицами "в поисках" надлежащего финансирования, подходящих помещений для судов, их строительства или ремонта, решения бытовых проблем судей и их семей, обеспечения транспортом, связью и т.д.

Поэтому семь лет спустя после упразднения органов юстиции состоялось решение о их восстановлении на всех уровнях. В августе 1970 г. в связи с рассмотрением мер по дальнейшему улучшению работы судов и других правоохранительных органов было признано целесообразным вновь учредить Министерство юстиции СССР, министерства юстиции союзных и автономных республик, систему их учреждений на местах. 30 августа 1970 г. Президиум Верховного Совета СССР издал соответствующий Указ, положивший начало воссозданию этих органов. В Российской Федерации полностью структура и функции Министерства юстиции оформились к середине 1972 г., после принятия Советом Министров РСФСР (Постановление от 21 июня 1972 г.) Положения о Министерстве юстиции РСФСР.

Во всех актах, возрождавших органы юстиции, с учетом ошибок прошлого, подчеркивалось, что эти органы ни в коем случае не должны действовать в ущерб независимости судов и подчинению их только закону.

Однако и этот благой порыв не был осуществлен полностью. За органами юстиции сохранялось, хотя и в ограниченных пределах, право производить проверку деятельности судов. Например, в п. 3 ч. 4 ст.19 Закона о судоустройстве отмечалось, что Министерство юстиции РСФСР и его органы могут проверять "организацию работы" судов. На практике реализация данного положения выражалась в совершении органами юстиции действий, наносивших ущерб независимости судов, -- под видом проверки организации работы ревизовалась вся деятельность судов со всеми вытекающими из этого последствиями.

В ноябре 1989 г. при принятии Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о судоустройстве (см. ст. 22) произошел отказ от предоставления органам юстиции возможности производить под каким бы то ни было предлогом проверки деятельности судов. В этом законе вместо термина "организационное руководство судами" был использован другой -- "организационное обеспечение деятельности судов". Тем самым было подчеркнуто, что органы юстиции во взаимоотношениях с судами должны ориентироваться не на руководство (командование), а на оказание содействия им. Подобной ориентации придерживался принятый почти три года спустя (в июне 1992 г.) Закон о статусе судей (см. ч. 3 ст. 9).

После возрождения в 1970 г. Министерство юстиции РФ и его органы сделали немало полезного для судов общей юрисдикции. В частности, можно было бы, не умаляя ни в коей мере усилия в данной области руководителей судов разных уровней, напомнить о большом вкладе органов юстиции в формирование судейского корпуса людьми, способными достойно олицетворять судебную власть. Уместно также напомнить о предпринимавшихся органами юстиции совсем недавно усилиях по улучшению обеспеченности судов помещениями, оснащению их современной оргтехникой, расширению штатов, подготовке и повышению квалификации кадров судебных работников и т. д. Широко известны также многочисленные и активно использовавшиеся судьями и сотрудниками аппаратов судов нормативные акты Министерства юстиции РФ по вопросам организации работы в судах (к примеру, инструкции по делопроизводству в судах, по приемке, учету и хранению вещественных доказательств, о статистической отчетности судов, об учете и систематизации законодательства и иных правовых актов, нужных для успешной деятельности судов, а также руководства и рекомендации по вопросам доставления списков присяжных заседателей, хранения судебных документов, по ряду других организационных вопросов).