Квалификация хулиганства и вандализма

Хулиганство в настоящее время немыслимо без посягательства на здоровье граждан. Специальным и обязательным объектом хулиганских действий в первую очередь является общественный порядок и проявляются они в форме наглости, цинизма, бесстыдства и оскорбительности совершаемых деяний как в отношении конкретных граждан, так и в отношении моральных устоев и нравственных правил общества в целом.

В судебной практике нередко встречаются дела, когда суды отказываются признавать действия хулиганскими только на том основании, что они совершались не в общественном месте или в отсутствие очевидцев. Природа этих ошибок в том, что факторы, характеризующие обстоятельства и место совершения хулиганских действий, оцениваются отдельно от побудительных мотивов их совершения Халдеев Л. Ответственность за хулиганство // Российская юстиция. № 5, 1997..

Между тем представляется, что применительно к хулиганству «общественным» является то место, где лицо совершает хулиганские действия, независимо от изначального его предназначения. Это могут быть места, которые традиционно принято считать общественными: улицы, парки, учебные заведения, учреждения культуры и т.п., а также и такие, например, как лес или пустырь, где присутствуют только два человека: хулиган и лицо, в отношении которого он совершает действия. Наконец, это может быть ситуация, когда хулиганские действия совершаются вообще в отсутствие каких-либо очевидцев, и к тому же в таком «месте», которое не принято считать общественным. Наиболее типичный пример - так называемое телефонное хулиганство.

Но есть и другие примеры. Так, в связи с финансовыми и кадровыми трудностями, вдали от населенных пунктов, на развилке сельских дорог почтовое ведомство укрепило на столбе почтовый ящик, в который в определенные дни недели доставляло различную корреспонденцию, предназначенную для жителей, живущих в деревне, расположенной в десяти километрах. Корреспонденцию из этих ящиков в определенные дни забирал один из жителей деревни, имевший мотоцикл, и передавал ее по назначению. Случайно проезжавший на машине К, увидев почтовый ящик в столь необычном месте, поджег содержимое и, убедившись, что все сгорело, а ящик пришел в полную негодность, уехал. Объясняя мотив своего поступка, К. пояснил, что его просто «развеселило» наличие почтового ящика в столь необычном месте.

Своими действиями К. грубо нарушил общественный порядок. При этом грубость в данном случае проявилась в совершении хулиганских действий, сопряженных с уничтожением чужого имущества. До 1997 года действия К. следовало квалифицировать по ч.2 ст.206 УК РСФСР по признаку «особой дерзости», по новому УК РФ - по ч.1 ст.213 грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Таким образом, для признания действий хулиганскими важно не столько место их совершения и наличие очевидцев, сколько умысел лица, совершающего эти действия.

Большую сложность в судебной практике при рассмотрении дел о хулиганстве представляют вопросы его отграничения от преступлений против личности: субъективная и объективная стороны их нередко почти не отличаются. Хулиганские мотивы часто размыты. Вместе с тем есть ряд достаточно надежных критериев, используя которые можно более точно определить различия между «личными» и «хулиганскими» мотивами Халдеев Л. Ответственность за хулиганство // Российская юстиция. № 5, 1997..

Первое, наиболее ярко выраженное отличие заключается в том, что при преступлениях против личности лицо, как правило, заранее готовится к преступлению, продумывает свои действия и намечает механизм их реализации. Его действия последовательны и логичны.

При преступлениях же против общественного порядка действия хулигана, как правило, непоследовательны, нелогичны и хаотичны. Такое поведение часто не связано с личными неприязненными отношениями или с неправомерным поведением потерпевшего и возникает спонтанно. При этом хулиган сам активно провоцирует потерпевшего на конфликт.

При преступлениях против личности действия субъекта, как правило, характеризуются расчетливостью, обдуманностью, коротки по времени; он всегда стремится достичь конкретного результата, сам контролирует свои действия и прекращает их по достижении желаемого результата. Кроме того, лицо всегда действует «в режиме» прямого умысла, направленного на причинение вреда здоровью и возможного косвенного умысла по отношению к последствиям.

При хулиганстве объективная сторона характеризуется расплывчатыми хаотичными действиями, слагаемыми из отдельных, изолированных друг от друга эпизодов, не связанных между собой. Насилие может быть направлено на один или несколько объектов. В числе потерпевших могут оказаться и случайные лица, не причастные к зарождению хулиганских действий. Кроме того, эти действия нередко сопровождаются умышленным и зачастую бессмысленным уничтожением или повреждением чужого имущества.

Оценивая действия лица, совершающего хулиганские действия, следует иметь в виду, что в систему объектов, которым наносится вред, в первую очередь входит общественный порядок, который страдает нередко в большей мере, чем сам потерпевший. Одним из обязательных элементов хулиганских действий является отсутствие у лица целенаправленного желания достичь конкретного результата. Этот фактор помогает почти безошибочно сделать вывод, что данные действия являются хулиганскими.

Судебная практика показывает, что если при преступлениях против личности применяется какое-либо оружие, то оно, как правило, заранее подготовлено или специально приспособлено для повышения поражающих качеств; а используется не только целенаправленно, но и по прямому назначению. При совершении же хулиганских действий лицо, как правило, не готовит оружие заранее и часто применяет любые предметы, случайно оказавшиеся под рукой, а собственно оружие нередко использует непродуманно, нецеленаправленно и не по прямому назначению Вознесенская О. Камень в руке хулигана - не всегда оружие // Российская юстиция, N 6, июнь 2001..

Рассмотрим пример из судебной практики, где формулировка ч.1 ст. 213 «размыта» и дает возможность ее широкого толкования, что приводит к тому, что незначительное по сути преступление и действительно опасное, дерзкое деяние становятся явлениями одного порядка.

Так, Н., 45 лет, отец семейства, хороший работник и уважаемый человек, никогда ранее не имевший столкновений с законом, поздно вечером возвращался с женой из гостей. На остановке автобуса он немного отстал от жены и оказался рядом с торговкой семечками. Она отпустила несколько критических слов в его адрес. Под влиянием выпитого и эмоций мужчина схватил деревянный ящик, в котором женщина держала свой товар, и ударил ее. Потерпевшей причинены легкие телесные повреждения. Н. был привлечен к уголовной ответственности по ч.1 ст.213 УК.

В., 40 лет, мать-одиночка, воспитывала сына-инвалида. Его постоянно обижали сверстники. Женщина таила злобу на них. В день происшествия она встречалась с подругой: пили вино и говорили о жизни. Когда В. шла домой, ей встретились проезжавшие на велосипедах дети. Они напомнили ей тех, кто обижал ее сына. Нахлынувшую обиду и горечь женщина захотела выплеснуть на этих детей. Она подняла с дороги камень и кинула в них. Одной из девочек были причинены телесные повреждения, не повлекшие вреда здоровью. В. привлечена к уголовной ответственности по ч.1 ст.213 УК.

И в том и другом случае спонтанно подобранные на месте происшествия вещи (деревянный ящик, камень) признаны предметами, используемыми в качестве оружия, и люди привлечены за совершение тяжкого преступления.

Бросается в глаза несоразмерность фактически содеянного тяжести обвинения. Такую ситуацию породил УК РФ, который дал возможность подвести под действие ч.1 ст.213 неоправданный спектр деяний.

На наш взгляд очень четко решал эту проблему прежний УК (т.е. Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г.), где было указано, что наиболее опасным является хулиганство, совершенное с применением (попыткой применения) оружия или «других предметов, специально приспособленных для нанесения телесных повреждений».

Потерпевшему от хулиганства в принципе безразлично, причинят ли вред его здоровью заранее приспособленным или случайно подобранным предметом, например камнем, палкой. Почему в приведенных О.Вознесенской примерах гражданин Н. схватился за деревянный ящик, а гражданка В. - за камень? Ответ очевиден: к помощи посторонних предметов Н. и В. прибегли только потому, что считали незначительной эффективность собственных сил для достойного ответа своим «обидчикам». С помощью подручных средств они стремились увеличить «коэффициент полезного действия». Потерпевшим же нисколько не было легче от того, что напавшие на них подобрали ящик и камень непосредственно на месте происшествия.

В приведенных примерах суды в обоих случаях разобрались в обстоятельствах дела и сочли возможным применить к Н. и В. условное осуждение. А ведь не всегда суд может быть столь снисходительным.

В отдельных случаях преступление становится возможным только потому, что под рукой имеются посторонние предметы. Так, находившиеся в состоянии опьянения супруги Н-вы и Д-вы пришли глубокой ночью к дому предпринимателя К., чтобы попросить ее продать им сигарет. Получив отказ К. выполнить их просьбу, Н-вы и Д-вы стали бросать в окна лежавший на улице щебень. Своими действиями они испугали и лишили ночного покоя членов семьи К., повредили ее имущество, за что были осуждены по ч.1 ст.213 УК. Для потерпевшей К. было бы оскорбительным, если бы Н-вы и Д-вы избежали серьезной ответственности только потому, что использовали в процессе хулиганства не заранее приспособленные, а случайно подобранные камни Непринцев А. Камень в руке хулигана - всегда оружие // Российская юстиция, N 2, февраль 2002..

Частью 1 ст.213 УК РФ предусмотрена ответственность за хулиганство, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

Под признаки этой нормы подпадает любое оружие, которое будет признано таковым экспертным заключением (само понятие «оружие» регулируется Законом об оружии).

Вместе с тем использование во время хулиганских действий в качестве оружия любого предмета образует состав преступления по ч.1 ст.213 УК РФ, независимо от того, где и когда этот предмет был взят хулиганом, улучшил ли он его поражающие свойства или нет.

Семантическое толкование понятия «оружие» предполагает только предмет, относящийся собственно к огнестрельному или холодному оружию. В то же время под «предметами» судебная практика понимает любые предметы (лопату, отвертку, палку, камень и т.п.), которые были использованы для причинения вреда здоровью. Эти предметы судебная практика признает орудием преступления, но не оружием.

М. в нетрезвом состоянии в присутствии более десяти человек, среди которых были женщины с детьми, скандалил во дворе жилого дома, ругался нецензурно, угрожал расправой. Порвал одной женщине рукав платья, мужчину ударил ладонью по лицу, другого толкнул головой в живот. Услышав, что граждане говорят о необходимости вызвать милицию, вбежал в дом и вскоре выбежал с охотничьим ружьем, в присутствии всех зарядил его патронами и, продолжая выкрикивать угрозы, начал наводить ружье на граждан. Люди с криками стали разбегаться, прятаться, ложиться на землю. В этот момент двое мужчин отобрали ружье у М., который не оказал им никакого сопротивления. Соответствующее разрешение на ружье у М. имелось.

М. пояснил, что и ружье, и патроны к стрельбе не пригодны, и он об этом знал. Ему просто хотелось всех напугать. Проведенная судебно-баллистическая экспертиза установила, что ружье и патроны к стрельбе не пригодны.

При обсуждении этой ситуации в Российской правовой академии немалая часть слушателей, к сожалению, посчитала, что действия М. следует квалифицировать по ч.1 ст.213 УК РФ, поскольку потерпевшие не знали о непригодности ружья и воспринимали действия М. как реальную угрозу его применения. Попытку применения ружья слушатели усматривают в том, что М. не сумел довести свой умысел до конца, так как его действия были пресечены гражданами, которые также не знали, что ружье не пригодно для стрельбы и думали, что рисковали своей жизнью. Однако в приведенной ситуации М. знал, что реально не может использовать ружье по прямому назначению и сознавал, что его угрозы не создавали опасности для жизни и здоровья граждан. С учетом этих обстоятельств следует признать, что квалификация действий М. по ч.1 ст.213 УК РФ неправомерна.

Юридическая квалификация преступления в любом случае зависит не от восприятия гражданами ситуации, созданной лицом, совершающим преступление, тем более не от степени их испуга, а от субъективного отношения лица к этим действиям и объективных возможностей достичь конкретного результата.

Рассмотрим еще пример из судебной практики, когда сопротивление оказано не в процессе хулиганства, а имело место после завершения хулиганства, например с целью избежать задержания, п. «б» ч. 2 ст. 213 УК не применяется.

Так, 3. в состоянии алкогольного опьянения пришел на остановку маршрутного автобуса, начал приставать к гражданам, выражался нецензурной бранью, срывал с людей головные уборы и бросал их в грязь, нанес побои К., не дававшему ему закурить, перевернул стоявшую возле остановки скамейку. Увидев приближающегося к остановке работника милиции, приглашенного гражданами, 3. убежал и спрятался в подъезде близлежащего дома. Будучи обнаруженным там работником милиции, 3. оказал последнему насильственное сопротивление, пытаясь избежать задержания. В этой ситуации действия виновного надлежит квалифицировать по совокупности преступлений как хулиганство (ч. 2 ст. 213 УК) и применение насилия в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318 УК), так как сопротивление было оказано не в процессе хулиганства, а после его прекращения при задержании.

Настойчивые требования скрупулезно анализировать мотивы и цели хулиганских действий, содержащиеся практически во всех постановлениях высших судебных инстанций, посвященных вопросам квалификации хулиганства, на практике вызывают разночтения. В этой связи представляют интерес два классических примера из судебной практики, связанные с определением соответствующего мотива.

Горбунов и Сафиулин в состоянии алкогольного опьянения ехали с Мальцевым и Тютрюмовым на автомашине «Москвич», управляемой Паршаковым. Около деревни Волечи на встречной полосе движения выезжал на свою сторону движения автомобиль ГАЗ-53, управляемый Пономаревым. Стремясь избежать столкновения, Паршаков съехал в кювет.

После этого Горбунов и Сафиулин пришли в гараж совхоза, куда приехал Пономарев, вскочили на подножку машины и нанесли ему несколько ударов кулаками по лицу. Затем они вытащили Пономарева из машины и еще несколько раз ударили, на замечания присутствовавшего Нестеренко не реагировали.

Верховный Суд РФ, полагая, что нижестоящий суд неверно квалифицировал деяние как хулиганство, вынес следующее решение: «Как видно из дела, легкие телесные повреждения без расстройства здоровья (кровоподтек на губе) были причинены потерпевшему не из хулиганских побуждений, а в связи с нарушением им правил дорожного движения, создавшим аварийную обстановку на дороге, умысел осужденных не был направлен на грубое нарушение общественного порядка.

Другой пример. Верховный Суд РФ определил следующее: «Как видно из показаний Якушкина, он ранее потерпевшего Плешакова не знал. Находясь в прогулочном дворике исправительно-трудового учреждения, он толкнул Плешакова рукой в грудь, а когда потерпевший упал, он (Якушкин) оборвал провод и закрутил его на шее Плешакова. По словам Якушкина, он совершил убийство с целью перевода для отбытия наказания в другую исправительно-трудовую колонию, что суд правильно признал хулиганскими мотивами».

Какие разумные доводы доказывают, что преступление, совершенное из-за нарушений правил дорожного движения, лишено хулиганских побуждений, а преступление, совершенное ради перевода в другую колонию, имеет все признаки хулиганского мотива.

У юристов - ученых и практиков - возникло множество вопросов, связанных с применением нового уголовного законодательства. Из всего многообразия новелл, которые появились в новом УК, несомненный интерес вызывают те, которые никогда не применялись в России на практике. К ним относится и вандализм (ст.214 УК РФ).

По ст. 214 УК РФ возбуждается незначительное количество уголовных дел. Так, например, когда группа подростков повредила светофоры на улице: их действия квалифицированы как вандализм. Но зачастую практические работники все еще не видят большой разницы между хулиганством и вандализмом, а поэтому, «не затрудняя себя», квалифицируют деяния «по старинке».

Проснувшись мирным субботним утром 24 июля, жители Великого Новгорода не узнали центр города, облагороженный по случаю празднования 1140-летия со времени его основания. Только что отреставрированные здания были обезображены корявыми граффити, призывавшими бить чиновников, продать оружие непокорившимся сербам и вступать в ряды истинных защитников отечества - национал - большевистскую партию Ущерб, причиненный зданиям в Великом Новгороде юными национал - патриотами и любителями граффити, может повлечь квалификацию их действий по статье за вандализм. Источник публикации «Обозрение: судебные новости» N 3-4 2000..

С благословения губернатора области Михаила Прусака, не пытавшегося скрыть шока от увиденного, все силы УВД были брошены на поиск ночных злоумышленников. Уже в середине дня в районе железнодорожного вокзала внимание милиционеров привлекли парни, одетые в специфическую амуницию. Это были учащийся техникума Леонид Карев и абитуриент университета Федор Кондратович - оба из Санкт-Петербурга. Сотрудники милиции обнаружили у них баллончики - краскораспылители, посредством которых и была сделана боевая раскраска фасадов зданий. Парни, не скрывавшие свой национал - большевистский дух, вывели сотрудников УВД на палаточный городок, разбитый на берегу Волхова близ дороги Петербург - Москва. Попытки наладить контакт с его обитателями сопровождались шумом, нецензурщиной, категорическим отказом повиноваться и отсутствием хотя бы одного трезвого «партийца». К первым двум задержанным добавили еще тринадцать «патриотов», четверо из которых по причине малых лет были препровождены в детский приемник - распределитель, а остальные - сразу в суд, где подвергнуты либо административному аресту, либо штрафу. В отношении двух «художников» было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 213 УК РФ, предусматривающей ответственность за хулиганство.

Обвиняемые свою причастность к монументальной живописи не отрицали. Тем не менее в настоящее время материалы дела, расследуемого одним из городских отделов милиции, истребованы следственным отделом УВД области для решения вопроса о возможности переквалификации действий обвиняемых со ст. 213 УК РФ на ст. 214 УК РФ, предусматривающую ответственность за вандализм. Статья включена в Уголовный кодекс РФ только в 1996 г., и практика ее применения почти отсутствует, в области же это первый случай, когда действия обвиняемых прямо подпадают под признаки данной статьи, гласящей, что вандализм - это осквернение зданий или иных сооружений.

Между тем юные национал - большевики были несказанно удивлены самому факту своего задержания. Аналогичная деятельность осуществлялась ими отнюдь не только в Великом Новгороде, но только здесь их задержали. Не ведали ребята, что совсем недавно в городе прошли большие празднества и на обновление фасадов городских зданий были потрачены огромные средства. Теперь, по мысли отцов города и области, весь ущерб, причиненный зданиям, точную цифру которого пока назвать трудно, будут возмещать авторы не особенно художественных граффити.

Заключение