Перспективы совершенствования судопроизводства и мирового судьи

Дело осложняется тем, что в условиях необходимости формы отражения более высокого уровня -- опережающего отражения, в котором опыт прошлого и настоящего проецируется на будущее, определение перспективы мировой юстиции связано с рядом обстоятельств, без учета которых в принципе невозможно говорить о создании идеальной модели института судебной власти.

К их числу можно отнести:

Определение перспективы, а точнее, построение оптимизированной модели мировой юстиции -- дело будущего, возможно, не столь уж отдаленного. Такая работа требует участия не только ученых и практических работников, но и многочисленных государственных и иных организаций. Тем не менее, отдельный исследователь в состоянии пусть субъективно, но все же научно обоснованно предложить концептуальные варианты развития мировой юстиции и на их базе определить основные направления ее общественного устройства.

В нашем случае речь идет как минимум о трех вариантах перспективы развития мировой юстиции:

Предложенные три варианта перспективы развития мировой юстиции представляют собой типы социального реагирования на его качественное состояние, причем каждый из них равно возможен и не может исключаться при рассмотрении перспектив правовой жизни страны.

Признание справедливости утверждения о том, что фактическое положение социально-правового института мировой юстиции есть проблема социетального уровня распознавания и обнаружения, приводит к очевидному выводу о том, что выбор его будущего развития остается за обществом, обладающим в целом необходимыми ресурсами и возможностями.

Возможный алгоритм процесса развития и совершенствования института мировой юстиции изображен на рис 4.

По всей вероятности, общественный выбор варианта этого развития должен определяться на основе прогноза последствий принятого решения, в том числе подтверждающего обоснованность или обреченность тех или иных предложений по реформированию института мировой юстиции. Такой подход поможет исключить или снизить вероятность возникновения негативных ситуаций.

Так, Е.А. Шапиро оценивает прогнозирование как комплекс возможных вариантов перспективного развития правовой действительности путем использования специальных методов, обеспечивающих научную обоснованность и достаточную точность выдвинутых предложений, моделей, проектов. См.: Шапиро Е.А. Системный анализ методологических проблем теории государства и права как науки. Дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2000. С.

В условиях доказанности самостоятельности этого института в единой судебной системе России подобная позиция общества не случайна. Близость и доступность мировой юстиции к населению и его повышенная особая социально-правовая востребованность, а также его принадлежность ко всей группе институтов судебной власти предопределяют возможность определения перспектив его развития в социально-правовом и в государственно-правовом аспектах.

По сути, речь идет о прогностической функции юриспруденции, которая, как правило, классифицируется с выделением двух групп прогностических методов: эвристических и математических, каждый из которых обладает рядом достоинств и недостатков1. На основе этого описания можно сформулировать некоторые направления правового прогнозирования развития мировой юстиции в двух наиболее важных для состояния этого института направлениях -- законодательного закрепления и развития возможностей института мировой юстиции и совершенствования механизма реализации этих возможностей.

С точки зрения законодательного закрепления возможностей института мировой юстиции:

С точки зрения механизма реализации законодательно закрепленных возможностей мировой юстиции:

Эти направления правового прогнозирования нуждаются в уточнении, дополнении и развитии. К процессу прогнозирования следует подходить с учетом не только внутренних аспектов функционирования мировой юстиции, но и с обязательным определением тенденций развития внешней для нее среды (группа факторов: социально-правовых, социально-политических, социально-психологических, культурно-этических и т.п.). Понимание существующих глубинных механизмов зависимости местного правосудия от социальной среды предполагает необходимость прогнозирования и самой этой среды. Только в этом случае может быть обеспечена возможность получения достоверных прогнозов в отношении рассматриваемого объекта.

С точки зрения теоретической значимости, правовое прогнозирование развития мировой юстиции в России означает научное обоснование выбора единственной правовой возможности для ее превращения в действительность правовой жизни, не только обладающую сиюминутной полезностью, но и имеющую весьма перспективное будущее. Практическая ценность правового прогнозирования очевидна, особенно если принять во внимание, сколь дорого обходятся обществу скоропалительные новации в правовой сфере. К сожалению, очевидные пороки в сегодняшнем устройстве мировой юстиции подтверждают этот вывод.

Правовое прогнозирование развития мировой юстиции с социологической точки зрения на право не исключает, а в определенных случаях требует изучения феномена мировой юстиции как объекта управления. Это позволит снизить риск ошибки при прогнозировании юридической перспективы, связанной с комплексным воздействием организационно-управленческих факторов на причины, вызвавшие возникновение проблем в общественном устройстве мировой юстиции. При этом юридическая форма исследования остается доминантой, определяющей особенности рассмотрения возможных способов и средств разрешения социально-правовых проблем, связанных с мировой юстицией.

Если представление мировой юстиции как объекта управления поможет обосновать выбор единственной правовой возможности по изменению проблемного состояния мировой юстиции, то такое моделирование не только правомерно, но и принципиально важно, так как от этого зависит получение релевантных знаний о последствиях принятого решения, которые затронут все сферы общественной жизни населения. Это важно прежде всего на стадии законотворческого процесса изменения социально-правовых возможностей мировой юстиции, который объективно участвует в процессе государственного управления обществом. Именно на этой стадии необходимо более точно и детально проанализировать все возможные варианты позитивных и негативных последствий нормативно-правовых новаций по юридической регламентации состояния мировой юстиции. Наглядным примером актуальности и справедливости этого тезиса является тот факт, что правовое изменение режима льгот для социально не обеспеченных слоев населения в 2005 г., осуществленное без корректного и тщательного научного прогноза, привело к множеству отрицательных эффектов во всех сферах общественной жизни.

Конкретизация направлений правового прогнозирования развития мировой юстиции предполагает определение возможных путей его совершенствования. Результаты проведенного исследования позволяют не только создать систему классификации направлений совершенствования рассматриваемого института судебной власти, но и предоставить максимально полную и объективную информацию для точного описания их возможных вариантов.

Один из рациональных и в достаточной степени оптимизированных вариантов классификации направлений (путей) совершенствования мировой юстиции может быть представлен в форме матрицы, в которой:

Для того чтобы представить, насколько сложными и трудоемкими могут оказаться выбор и оценка возможных вариантов развития, а также какие ситуативные особенности нужно будет принимать во внимание, рассмотрим хотя бы вкратце эти особенности и возможные предпочтения при формировании вариантов на уровне законодательного закрепления:

1) возможностей целей и задач мировой юстиции.

Правовая регламентация должна охватывать не только технологии реализации целеполагания института, но и содержать формулировки собственно самих целей и задач, концентрированно отражающих и подтверждающих четкое осознание законодателем непреходящей потребности общества в мировой юстиции;

2) возможностей судебной деятельности мировой юстиции;

а) на уровне федерального законодательства для мировых судей целесообразно определить в качестве приоритетной не только судебную функцию отправления правосудия, но и восстановительную, примирительную, социальную функции, которые, безусловно, согласуются с их положением как органа правосудия. Это не только будет соответствовать специфической социально-правовой природе этого института судебной власти, но и позволит сформировать особую единую судебную идеологию мировой юстиции, которой мировые судьи должны будут руководствоваться при рассмотрении и разрешении судебных споров на конкретном судебном участке;

б) будет полезным внести изменения и дополнения в ст. 4 Федерального закона от 17 декабря 1998 г. № 188-ФЗ «О мировых судьях в Российской Федерации», касающиеся применения нового критерия определения общей численности должностей мировых судей и количества судебных участков. Количество судебных участков и штаты мировых судей должны определяться не на основе численности населения на одном участке, как предусмотрено в действующем законе, а на основе сравнения фактической (для конкретного участка) и нормативно допустимой нагрузки на одного судью. Это позволит гибко реагировать на изменения в социально- правовой среде, в том числе на социально-правовые и политические процессы, происходящие в отдельных субъектах РФ.

В связи с этим стоит кратко затронуть весьма важный вопрос оценки степени взаимосвязи оптимизации нагрузки мирового судьи и обоснованного определения числа судебных участков и штатной численности мировых судей. На сегодня судебной системой РФ только сформулирован заказ на научную разработку допустимых норм судебных дел на одного судью, а происходящее время от времени увеличение количества судебных участков и, соответственно, штатов мировых судей фактически осуществляется без учета научно обоснованных норм нагрузки мировых судей. Судебная система нуждается в применении научно обоснованных методов совершенствования ее деятельности, при которых такое совершенствование будет не только более оперативным, но и более рациональным. Принципиально важно как можно скорее разработать научно обоснованные нормы нагрузки на одного мирового судью, чтобы количество судебных участков и должностей мировых судей определялось на основе оценки степени сравнения с допустимым пределом нагрузки1 с учетом особенностей административно-территориальных единиц государства;

в) назрела необходимость изменения критерия определения разграничения предметной подсудности между мировыми и федеральными судьями судов общей юрисдикции. В настоящее время законодатель использует в качестве основного критерия при оценке разграничения их подсудности «степень значимости рассмотрения и разрешения правового конфликта для федеральной власти государства».

Вместо него предлагается применять иной государственно- правовой критерий совместно с абсолютно новым для современного российского правосудия социально-правовым критерием.

Государственно-правовой критерий. Учет дуализма правового статуса мировых судей в условиях федеративного устройства России с точки зрения разграничения предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов РФ.

Речь идет об отнесении к собственному предмету ведения и полномочий субъекта РФ некоторых элементов судопроизводства мировых судей, позволяющих учитывать специфику и менталитет многонационального населения России в ее едином правовом пространстве.

Социально-правовой критерий. Все судебные споры, которые в принципе могут быть разрешены с использованием примирительных процедур, должны быть подсудны мировому судье, т.е. вероятность «мира» как средства разрешения конфликта становится критерием оценки разграничения компетенции;

г) следует произвести пересмотр процессуального законодательства по определению возможности:

Выбор зависит только от воли участников конфликта, а критерий выбора способа -- оценка эффективности восстановления социальной справедливости и цивилизованных отношений, что является предназначением восстановительного правосудия.

В пункте 2 ст. 45 Конституции РФ недвусмысленно зафиксировано, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способам, не запрещенными законами»;

3) возможностей организации мировой юстиции:

а) на уровне федерального законодательства может оказаться целесообразным установление конкретных форм структурной организации мировой юстиции по горизонтали и вертикали ее построения, чтобы исключить вероятность произвольного юридического формирования и видоизменения структуры в отдельно взятых субъектах РФ. Это означает, что формирование структуры аппаратов мировых судей будет отнесено к совместному предмету ведения федеральных и региональных законодательных органов. Принимая во внимание социально-правовую специфику мировой юстиции, там, где законодатель под словами «мировой судья» подразумевает орган судебной системы, термин «мировой судья» следует заменить на термин «мировой суд».

С учетом сложившейся законодательной базы регионов и правовых актов судейских сообществ структура организации института мировой юстиции могла бы состоять из следующих элементов:

б) следует устранить явные противоречия между положениями закона об организационном обеспечении судов общей юрисдикции и правоприменительными актами, касающимися очевидного пробела в правовом регулировании судебного делопроизводства мировых судей. С этой целью представляется необходимым дополнить ст. 1 Федерального закона от 8 января 1998 г. № 7-ФЗ «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации» нормой права, предписывающей включение в обязанности этого органа не только финансового обеспечения мировых судей, но и регулирования их судебного делопроизводства;

в) необходимо закрепить на федеральном законодательном уровне полномочия мировых судей в отношении работников их аппаратов, в том числе утверждение должностных инструкций, право приема и увольнения, материального и морального стимулирования, дачу рекомендации для участия в конкурсе на должность мирового судьи и т.п. В сегодняшней ситуации эти права законами субъектов РФ, за редким исключением (например, г. Санкт-Петербург), делегированы департаментам по обеспечению деятельности мировых судей, относящимся к органам исполнительной власти субъектов РФ;

г) целесообразно принятие законов субъектов РФ по организации региональных служб примирения по делам, подсудным мировым судьям1.

В режиме взаимодействия и взаимоподдержки с мировыми судьями эта служба как структурное подразделение органа исполнительной власти субъекта РФ по организационному обеспечению судебной деятельности мировых судей может и должна способствовать существенному снижению социальной напряженности в регионе, обеспечивать стабильность правовой жизни населения. В Концепции Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2007--2011 гг.» отмечается необходимость повышения эффективности правосудия за счет развития организационных основ судебной системы и совершенствования судоустройства. Предполагается внедрение процедур медиации в качестве механизма реализации положений федеральных законов, предусматривающих возможность примирения сторон -- участников конфликта на любой стадии производства по делу. В программе указано, что необходима разработка нормативных правовых актов, определяющих механизм реализации указанных положений, а также статус соответствующих организаций, осуществляющих функции медиации, и регламент (процедуру) их работы;

д) для обеспечения нормальной работы и дальнейшего развития института мировой юстиции в регионах в правоприменительных актах Верховного Суда РФ целесообразно закрепить нормативы обеспечения субъектами РФ деятельности мировых судей;

е) целесообразно рассмотреть вопрос о материально-техническом и финансовом обеспечении работников аппаратов мировых судей не за счет средств субъектов РФ, а за счет федерального бюджета через Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации;

4) возможностей развития профессиональной правовой культуры мировых судей и работников их аппаратов как особого признака мировой юстиции:

а) целесообразно внести дополнения в ст. 17 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» по расширению перечня органов судейского сообщества и включению в него ассоциации мировых судей России.

В силу особенностей и специфики института мировой юстиции (максимальная приближенность мировой юстиции к населению, дуализм правового положения мировых судей, социально-правовые особенности их судебной деятельности, особый межличностный характер их государственно-властных взаимоотношений с населением судебного участка и т.п.) целесообразно создать правовые основы для реализации права мировыми судьями на создание собственной ассоциации. Такая форма судейского сообщества не противоречит закону и может стать для мировых судей действенным инструментом выражения и защиты своих интересов, совершенствования профессиональной подготовки и сохранения своей судейской независимости. И дело не в том, что существующие органы судейского сообщества неэффективны. У корпуса мировых судей объективно существуют специфические интересы, которые предопределяют необходимость создания некоей организационной формы, предназначенной для этих целей;

б) будет полезно внести дополнения в ст. 5 Федерального закона от 17 декабря 1998 г. №188-ФЗ «О мировых судьях в Российской Федерации», касающихся обязанности кандидата, назначенного (избранного) на должность мирового судьи, пройти обучение в Российской академии правосудия по спецкурсу «Региональная мировая юстиция».

Направления совершенствования мировой юстиции необходимо рассматривать и на уровне механизма реализации ее возможностей. В правовой жизни общества институциональные признаки мировой юстиции проявляются в предметном единстве, поэтому пути совершенствования механизма реализации ее возможностей целесообразно рассматривать в их неразрывном единстве.

К ним можно отнести такие направления, как:

Данный перечень можно продолжить, если это поможет улучшить состояние мировой юстиции как уникального социально- правового института судебной власти.

В целом разрешение проблем, связанных с состоянием этого института, под силу лишь самому обществу. Это требует использования возможностей множества социальных и правовых институтов. Работа может вестись по многим направлениям, и не только по тем, которые были предложены в настоящей книге. Важно, чтобы как предлагаемые, так и любые другие альтернативные варианты повышения эффективности мировой юстиции сопровождались надлежащей перепроверкой и апробацией, в том числе и с обязательным участием сообщества мировых судей.

мировой юстиция законодательный процессуальный

Результаты судебной реформы, начавшейся в 1992 г., существенно изменили наши представления о суде, его месте в обществе и государстве. За это время созданы новые организационно-правовые основы судебной власти, позволяющие ей стать реальным средством защиты прав и свобод человека и обеспечивать верховенство права при разрешении споров. Возрождение отечественного местного правосудия полностью соответствует современной тенденции социализации судебной власти.

К сожалению, принятие в 1998 г. Закона о мировых судьях в Российской Федерации произошло раньше, чем социальный заказ на теоретическую разработку феномена местного правосудия был осознан и четко сформулирован научным сообществом. До сих пор идут споры между учеными и практиками о том, какой должна быть современная мировая юстиция как самостоятельный орган судебной власти -- низовое звено судебной системы Российской Федерации.

Во многом это связано с субъективными трудностями преодоления устаревших стереотипов мышления, представлений о суде и его предназначении. Теперь, когда в России уже накоплен некоторый опыт организации и судебной деятельности мировых судей, стали очевидны не только просчеты законодателей в правовой регламентации их институционального устройства, но и необходимость пересмотра системы приоритетов судебного строительства, включая в нее, наряду с государственно-правовыми, и социально-правовые ценности.

Растущий уровень требований общества к этому самому близкому и наиболее доступному для населения звену судебной системы делает задачу повышения социально-правовой эффективности механизма реализации судебных возможностей мировых судей первостепенной. В реальной правовой жизни проявления «слабостей» этого институционального образования столь разносторонни и мно- гоплановы, что поневоле пытаешься вначале обратиться к концептуальным вопросам теории и практики развития местного правосудия в России, чтобы понять причины их возникновения.

К подобным проявлениям можно отнести все большую тревогу и озабоченность, растущие в корпусе мировых судей, сочетанием искусственного приуменьшения их роли в механизме судебной защиты граждан и ущербности и ограниченности их двойственного статуса в организации и функционировании судебной власти. А растущая неудовлетворенность правовых требований населения судебных участков напрямую связана с недостаточностью среднестатистического уровня профессиональной правовой культуры мировых судей. Подобных проявлений можно назвать значительно больше, но сегодня проходить мимо них означает как минимум примириться с потерей темпа развития всей судебной реформы.

Потенциальные социально-правовые возможности мировой юстиции должны, наконец, найти максимально полное отражение в результатах преобразования судебной власти, включая совершенствование ее институционального устройства. Для этого есть все необходимые предпосылки, в том числе и понимание государством необходимости скорейшего изменения правового положения мировых судей1. Действенность судебной защиты по «малозначительным» для государства и «несложным» для закона правовым конфликтам очень важна и ощутима для рядовых граждан.

На протяжении всей отечественной истории государства и права местное правосудие представляло собой для населения самостоятельный институт -- образец справедливости и мудрости власти, вначале общественной, а уже затем -- государственной. И потому так важно сберечь эту традицию, используя сегодня выверенные многовековой практикой судебного строительства возможности местных судов при построении институциональной среды судебной власти мировых судей.

Не меньшую пользу для общества и государства может принести учет типологического своеобразия и особой традиционной ценности судебных возможностей мировых судей в снижении конфликто- генности на первичном уровне ее возникновения. Это также важно для адекватного понимания проблем социально-правового состояния этого института, системного поиска возможных путей их разрешения с учетом специфики правовой жизни многонационального и самобытного населения регионов страны.

Уже сейчас необходимо не только научно объяснять, но и практически решать первоочередные задачи совершенствования мировой юстиции.

Остается лишь еще раз напомнить о главном факторе, определяющем успех или неудачу в подобных случаях, -- о людях, которые будут проводить эту работу. Именно мировой судья, ежедневно отправляя правосудие на своем участке, олицетворяет в глазах граждан закон, одинаково суровый для всех, но и одинаково справедливый. И от того, каким станет через несколько лет отечественный корпус мировых судей, будут зависеть не только правовые, но и социальные перемены.

См., например: Ямшанов Б. Мировой судья оказался зависим от местной власти со всех сторон -- назначения, помещения, зарплаты // Российская газета. 2006. Ноябрь. № 268. Раздел «Право», рубрика «Приоритеты». С. 9.

Нормативные правовые акты и официальные документы

• Конституция Российской Федерации // Российская газета. 1993. 25 декабря.

• Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. №1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» // СЗ РФ. 1997. № 1. Ст. 1.

• Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. №1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» // СЗ РФ. 1997. № 1.

• Постановление Конституционного Суда РФ от 28 ноября 1996 г. №19-СП «О проверке конституционности статьи 418 УПК РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края» // СЗ РФ. 1996. № 50. Ст. 5679.

• Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации» 1998 г., с изм., внесенными Федеральным законом от 11 марта 2006 г. № Зб-ФЗ // СЗ РФ. 2006. № 11. Ст. 1147.

• Федеральный закон от 27 мая 2003 г. № 58-ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации» (с изм. от 11 ноября 2003 г., 6 июля 2006 г.) // Парламентская газета. 2003. 11 ноября.

• Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе» (с изменениями от 2 февраля 2006 г.) // Российская газета. 2006. 2 августа.

• Федеральный закон от 8 января 1998 г. № 7-ФЗ «О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации» // СЗ РФ. 1998. № 2. Ст. 223.

• Закон Калининградской области от 19 мая 2000 г. № 202 «О порядке назначения и деятельности мировых судей в Калининградской области» // Настольная книга мирового судьи: учебно-методическое пособие / Под ред. проф. В.М. Лебедева. М., 2002.

• Закон Ростовской области от 26 апреля 1999 г. № 31-ЭС «О мировых судьях в Ростовской области» (с изм. 22 октября 2005 г.).

• Закон Санкт-Петербурга от 24 октября 2000 г. № 552-64 «О мировых судьях Санкт-Петербурга» // Настольная книга мирового судьи: учебно- методическое пособие / Под. ред. проф. В.М. Лебедева. М., 2002.

• Указ Президента РФ от 11 января 1995 г. № 32 «О государственных должностях Российской Федерации», в редакции от 20 марта 2006 г. // Российская газета. 1995. 17 января. № 11--12.

• Реестр должностей федеральной государственной службы, утвержденный Указом Президента РФ от 11 января 1995 г. № 32 «О государственных должностях Российской Федерации», в редакции от 20 марта 2006 г. // Российская газета. 1995. 17 января. № 11--12.