Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Открытое информационное общество требует систематизации гражданско-правового регулирования информации.

Развитие прогресса в науке и технике идет в направлении новых информационных технологий. Гражданское общество, о котором так много говорят сейчас, как об одном из условий правового государства, еще называют обществом открытым и информационным. Это обусловлено тем, что информационные системы, связь, телекоммуникации, свободные средства массовой информации, дают гражданам открытого общества информацию, на основе которой они могут осознанно делать свободный выбор. В конечном счете, они обеспечивают стабильность политической системы.

С развитием информационного общества потоки информации растут, растет скорость ее обработки и распространения. Границы становятся прозрачными. А право по-прежнему состоит из древнеримских понятий и представлений. Многие термины использовались еще в древнем Риме и веками оттачивались связанные с ними правила жизни людей - правовые нормы. Компьютерные технологии появились совсем недавно и очень быстро вошли в жизнь. Чем больше эта область вовлекается в коммерческий оборот, тем больше возникает потребность в защите своих интересов. Поэтому юристам сейчас очень важно найти такие правовые механизмы, которые обеспечат правовое регулирование нового класса общественных отношений - информационных, помогут эффективно противостоять различным нарушениям, раньше просто невозможным.

Специалисты утверждают, что последняя существенная кодификация гражданского права была предпринята Юстинианом две тысячи лет назад [1 в прил.3]. С тех пор право совершенствовалось, но новые понятия подгонялись под ранее существующие представления и классификации. Мы привыкли к разделению гражданского права на процессуальное и материальное. В термине «Материальное» заложена основа существующей системы правового регулирования - материальный интерес лиц. Система гражданско-правового регулирования ориентирована на вещь, то есть материальный объект, или имущественные права, по поводу которых возникают общественные отношения. С развитием общества и технологий, появляются новые, нематериальные объекты, обладание которыми также начинает быть интересом субъектов права. Появляются подотрасли или просто разрозненные нормы, которые предназначены для регулирования новых отношений. Но пока не появилось системы, которая придала бы разрозненным нормам ту понятность, стройность и эффективность, которая есть сейчас в традиционных нормах.

Принятие части третьей Гражданского кодекса России должно стать результатом совершенно новой для традиционного гражданского права кодификации, основанной на анализе существующей практики отношений по поводу нематериальных продуктов труда человека. В настоящее время рассматриваемая сфера регламентирована целым рядом отдельных законов, нормы которых относятся как к общей, так и к особенной части гражданского права. Для того, чтобы остались стабильными первые две части кодекса, в третьей части предлагается закрепить нормы как общей, так и особенной частей. Такой подход ухудшает системность и может, по моему мнению, быть оправдан только при очень большой степени проработки текстов. В литературе [2] высказывается совершенно справедливое требование - в кодекс должны быть включены только проверенные временем нормы, и тактика дополнения без значительной перекройки кодекса на данном этапе, когда новые нормы еще не проверены временем, оправданна. Однако со временем более стройная система должна быть выстроена в части первой кодекса.

Вместе с тем, необходимо избежать формализма в правовом регулировании. Я неоднократно встречал заявления типа "долой все копирайты!". Почему многие люди не согласны с распространением авторского права в компьютерной сфере в принципе? Мне кажется, дело в том, что людям мешает заформализованность норм в этой сфере. Если мы стремимся улучшить правовое регулирование в какой-то сфере, есть большая опасность сделать закон формальным, регламентировать в норме каждый шаг человека. Между тем, жизнь ставит людей в такие ситуации, какие законодатель не мог предусмотреть. Кроме того, во многих случаях юристы не представляют себе, с чем имеют дело, о каких технологиях и отношениях говорят. При кодификации следует больше учитывать обычаи делового оборота и мнение специалистов конкретных отраслей. Действующие сейчас в этой сфере нормы, как это будет показано далее в работе, значительно отстают от практики. Когда мы говорим о праве, мы говорим о справедливости. Мы не можем ради красоты и стройности нормы пренебречь собственно ее целью - справедливой организацией жизни людей.

Общественные отношения по поводу информации и исключительных прав подлежат регулированию в разных отраслях права. Границами рассмотрения информационных отношений в данной работе является именно гражданско-правовое регулирование и защита. При создании действующего кодекса была принята точка зрения, в силу которой гражданское право лишь защищает объекты неимущественных отношений, но не регулирует их. Неимущественные отношения, не связанные с имущественными, были исключены из предмета регулирования гражданского законодательства. Тем не менее, провозглашены и защищаются, например, право авторства, так как оно связано с имущественным правом на произведение. Аналогичны и границы регулирования информации, рассматриваемые в работе.

Источником информации для данной работы послужил, прежде всего, мой опыт работы в современном информационном центре. Основной проблемой при подготовке хозяйственных договоров, организации работы, является отсутствие стройной системы правового регулирования в сфере информации, отсутствие единства в понимании терминов и толковании норм. Огромное значение в изучении предмета имело мое участие в телеконференциях [прил.3] с юристами многих городов, изучение теоретических разработок. В изучении нормативных актов, судебной практики и комментариев использовалась информационная правовая система «Кодекс». Данная работа не представляет собой статичное описание действующего законодательства. Главной целью работы я вижу системный анализ существующих отношений и выработку рекомендаций.

Официально проект дополнений к Гражданскому кодексу РФ не внесен на рассмотрение. В данной работе за основу взят проект дополнений к Гражданскому кодексу РФ, предложенный начальником Отдела Исследовательского центра частного права при Президенте Российской Федерации Виктором Абрамовичем Дозорцевым, доктором юридических наук, профессором [1 в прил.3]. Это второй, дополненный и доработанный вариант Раздела V "Интеллектуальная собственность" части третьей Модели Гражданского кодекса - Модели Рекомендательного законодательного акта для Содружества Независимых Государств, принятого на седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников Содружества Независимых Государств 17 февраля 1996 г.

Многие части работы публиковались в Интернет, начиная с 30 октября 1997 года. За это время я получил большое количество откликов, как от специалистов - компьютерщиков, так и от юристов. Эти отклики помогли мне разобраться во многих вопросах, скорректировать свою позицию. Со сдачей этой работы тема, безусловно, не будет закрыта. Ее развитие можно будет также увидеть в Интернете.

информация интеллектуальный собственность право

История развития законодательства

Информация и интеллектуальный труд существовали всегда. В настоящее время их роль по сравнению с материальным производством значительно возросла.

Историки связывают зарождение понятия прав на результаты творческой деятельности с периодом французских просветителей. Именно тогда люди стали задумываться над тем, что производить можно не только материальные вещи. До этого произведения, например картины, охранялись правом собственности как обычные вещи. Книги были очень сложны в производстве, их было относительно немного. С наступлением индустриального века понадобилось защитить произведения и технологии. Появление авторского и патентного права стало естественным процессом, когда стали развиваться промышленное производство, издательское дело, университетская наука.

Международная работа по регламентации интеллектуальной собственности была начата в Брюсселе в 1858 году на состоявшемся там конгрессе авторов произведений литературы и искусства. После нескольких конгрессов было выработано международное соглашение, получившее название Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений. Это соглашение было подписано десятью государствами. Конвенция вступила в силу 5 декабря 1887 года. Позже было принято еще несколько международных документов. Таким образом, сформировался Бернский союз государств. Примерно в то же время сложился межамериканский союз государств по охране авторских прав. На состоявшейся в Женеве в сентябре 1952 года межправительственной конференции с участием представителей 50 стран была принята Всемирная конвенция об авторском праве. В Стокгольме 14 июля 1967 года была принята Конвенция, учреждающая Всемирную организацию интеллектуальной собственности. С утверждением во всем мире приоритета прав человека одним из них стала свобода «искать, получать и распространять информацию и идеи» [ст. 19 Всеобщей декларации прав человека от 10.12.48]

В России первыми актами в данной области были Цензурный устав и Положение о правах сочинителя 1828г. Очень важно подчеркнуть, что даже исторически рядом идет правовое регулирование информации, как самостоятельного объекта, и авторских произведений, как результатов творческого труда. Россия заключила ряд соглашений с другими государствами об охране авторских прав.

Революция и советская доктрина права надолго задержали развитие законодательства в этой области в России. Самой главной основой тоталитарной системы являлась закрытость информации. В период военного коммунизма были сметены все основы права, в том числе и авторского и патентного. Затем началось медленное возвращение к этим основам, постепенное введение мирового опыта. Развитие законодательства началось с авторского и изобретательского права. СССР в общем признавал авторские и изобретательские права как своих граждан, так и иностранцев. Основой норм стали Основы гражданского законодательства СССР и союзных республик и Гражданский кодекс РСФСР 1964 года. СССР стал участником Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, 19 сентября 1968г и Всемирной конвенции об авторском праве 27 мая 1973 г. Однако, в условиях, когда все средства копирования, вплоть до печатной машинки, были под контролем государства, авторское законодательство не играло значительной роли в обществе.

Одним из важнейших процессов перестройки 90-х годов стало освобождение информационных потоков, средств обработки и распространения информации от тотального контроля государства. Пункт 4 ст. 2 Закона «О собственности в РСФСР» от 24.12.90 относит «продукты интеллектуального и творческого труда» к объектам права собственности. Такой подход впоследствии, при принятии ныне действующего Гражданского кодекса России, не был подтвержден. Это показывает, насколько разные существовали точки зрения.

Были приняты законы, составляющие сейчас основу правового регулирования в данной сфере. Это Патентный закон, Закон «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» и Закон «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» от 23.09.92, Закон «Об авторском праве и смежных правах» от 09.07.93. Эти законы, наряду с Гражданским кодексом РСФСР и Основами гражданского законодательства Союза СССР и союзных республик стали основой законодательства о результатах творчества. В новой Конституции России, принятой 12 декабря 1993 года, были развиты и закреплены права граждан в сфере информации и творчества. Затем, 30.ноября 1994 года были приняты новый Гражданский кодекс (1 часть), Закон «Об информации, информатизации и защите информации» от 20.02.95, и некоторые другие.

Таким образом, сформировались две группы нормативных актов, существующих отдельно друг от друга: законодательство об охране интеллектуальной собственности и законодательство об обороте информации. Смежными с информационной сферой областями являются издательское и рекламное дело, связь, деятельность средств массовой информации. Следует отметить, что при всей разнице в предмете регулирования, у них существует сходство в общей теме: регламентировании информационных потоков. Возникла новая отрасль экономики - «информационная индустрия». Авторы и производители терпят значительные убытки от всевозможных видов пиратства, а в праве нет системы, объединяющего начала в разрозненных нормах. Таким началом может, с учетом границ правового регулирования, о которых было сказано выше, стать гражданское право.

Информация и произведение

Информация отличается от имущества (вещи) по своей сути. Информация и результаты интеллектуального труда - это отдельные объекты гражданских прав.

Под информацией можно понимать любые данные, которые где-то хранятся или куда-то передаются, независимо от формата их представления. Такое определение, по моему мнению, достаточно полно отражает ее суть, хотя есть и другие точки зрения. В законодательстве используется понятие «сведения» (ст. 2 Закона «Об информации, информатизации и защите информации»). Проф. Дозорцев в своей работе [1 в прил.3] рассматривает информацию также как процесс сообщения сведений. Он считает, что информацию как объект права нужно понимать только в очень узком смысле обособленной информации как таковой. Только необщедоступная информация имеет ценность и может быть объектом права, иначе объектом передачи будет «не сведения, а их использование». Его точка зрения обусловлена, как мне кажется, стремлением свести изменения в праве к минимуму, в то время как требуется более широкий анализ текущего положения дел. По моему мнению, термин «данные» более широк и больше подходит для использования в определении. Например, есть генератор случайных чисел, который вырабатывает данные, которые нельзя назвать сведениями о чем-то. Тем не менее, теоретически, такие данные также могут иметь ценность и нуждаться в охране. Ничто не сможет защитить такие данные от копирования, если они будут переданы по договору купли-продажи (как в действующем законодательстве) или, как предлагает Дозорцев, по договору оказания услуг.

Поскольку мы говорим об информации с точки зрения ее гражданского оборота, необходимо отметить, что информация должна быть рассмотрена в двух аспектах. Необщедоступная информация имеет свою коммерческую ценность в силу ее неизвестности третьим лицам. Соответственно должна строиться и правовая охрана такой информации. В тоже время, есть общедоступная и общеизвестная информация, которая может иметь коммерческую ценность в силу ее представления в необходимой заказчику форме, и не являться результатом творческого труда. Для обработки информации, тем не менее, делаются определенные затраты. Такая информация также должна охраняться. Таким образом, при правовой охране информации может защищаться ее содержание, а может и ее форма.

Еще одно важнейшее положение связано с границами регулирования и правовой защиты информации. Дело в том, что права граждан на получение, или, наоборот, конфиденциальность определенной информации сейчас встречаются во многих законодательных актах, но нет объединяющего их понятия. Выделение информации как отдельного объекта права должно быть обусловлено не только ее коммерческим оборотом, но и необходимостью защиты информации как нематериального блага, необходимого человеку.

Отдельными объектами гражданских прав являются результаты интеллектуального (творческого) труда и приравненные к ним объекты, которые называют интеллектуальной собственностью. Ее смысл и отличие от информации заключается в том, что человек, личность, в процессе творчества делает свой интеллектуальный выбор и создает тем самым уникальное произведение. Термин «интеллектуальная собственность» используется как в смысле «право интеллектуальной собственности», так и в смысле объектов этого права, что несколько затрудняет понимание. В данной главе идет речь именно об объектах этого права. В названии главы я объединил все эти разнообразные объекты словом «произведение», хотя это и очень грубое упрощение.

В Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, ратифицированной СССР 19 сентября 1968г, приводится следующий перечень объектов, которые относятся к праву интеллектуальной собственности:

литературные, художественные и научные произведения,

исполнительская деятельность артистов, звукозапись, радио- и телевизионные передачи,

изобретения во всех областях человеческой деятельности,

научные открытия,

промышленные образцы,

товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования и коммерческие обозначения,

защита против недобросовестной конкуренции, а также все другие права, относящиеся к интеллектуальной деятельности в производственной, научной, литературной и художественной областях.

Проф. Сергеев в своей работе [10] приводит такую структурную классификацию объектов права интеллектуальной собственности:

Литературная и художественная собственность,

Промышленная собственность,

Средства индивидуализации,

Нетрадиционные объекты.

К нетрадиционным объектам проф. Сергеев относит и служебную и коммерческую тайну. Считаю такую позицию совершенно недопустимой, так как этот объект может и не быть результатом интеллектуальной деятельности.

Проф. Дозорцев выстраивает большую систему объектов исключительных прав, в которой описывает также соответствующие им средства охраны и их особенности. Вкратце эту систему объектов можно изложить так:

Результаты творческого труда

С приоритетным значением существа (возможно независимое повторное создание)

С приоритетным значением формы (авторское, исполнительское право)

Результаты координационной деятельности

С приоритетным значением

С приоритетным значением формы

Средства индивидуализации

Регистрируемые (товарные знаки и т.п.)

Фиксируемые без регистрации (коммерческие обозначения)

Нематериальные права и интересы личности

Считаю, что выстраивать систему информационных объектов пока рано. Дело в том, что этот вопрос не настолько проработан, чтобы выстраивать систему. Ст. 139 Гражданского кодекса РФ определяет признаки служебной и коммерческой тайны как особого объекта гражданских прав, а также предусматривает основания и формы их защиты. ГК рассматривает служебную и коммерческую (Ноу-хау) тайну, как необщедоступные сведения.

Исходя из структуры законодательства, я могу выстроить следующую систему объектов интеллектуальной собственности:

Объекты авторского и смежных с ним прав:

произведения науки, литературы и искусства (подробный перечень в ст. 7 Закона «Об авторском праве и смежных правах»);

программы для ЭВМ и базы данных;

архитектурные произведения;

Объекты смежных прав: фонограммы, исполнения, постановки, передачи организаций эфирного или кабельного вещания;

Объекты промышленной собственности:

Объекты патентного права: изобретение, полезная модель, промышленный образец, рационализаторское предложение;

Средства индивидуализации: фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, наименование места происхождения товара;

Селекционные достижения;

Топологии ИМС (значение данного объекта постепенно снижается);

Научные открытия;

защита против недобросовестной конкуренции в данной сфере.

Результаты интеллектуального труда также, как и информация, являются нематериальными объектами, выражаемыми в какой-либо объективной форме. Поэтому я в дальнейшем буду проводить некоторые параллели в сравнении законодательства об информации и о результатах творчества.

В принятых уже после части первой кодекса законах «Об информации, информатизации и защите информации» и «О международном информационном обмене» законодатель выделяет некий новый объект права собственности - «информационный ресурс», который состоит из «документов», то есть информации, зафиксированной на материальном носителе. В рассматриваемых законах подтверждается одна распространенная теория, согласно которой информация или произведение, зафиксированные на материальном носителе, являются сложной вещью, состоящей из собственно произведения и носителя. В качестве примера такой точки зрения см. статью Ю. Фогельсона [13], в которой он рассматривает экземпляр программы для ЭВМ как вещь.

Должен отметить, что именно мои возражения против такой теории встречают наибольшее количество критики со стороны юристов. Однако мои возражения направлены не столько против самой этой теории, хотя она и имеет ряд существенных недостатков, сколько против результатов ее использования в законе «Об информации+». Сводятся они к следующему.

«Документ», а также «экземпляр произведения» как сложные вещи не должны сами по себе являться объектами собственности, т.к. авторские права или права на распространение информации не связаны с правами на материальный носитель. К вещи можно отнести только материальный носитель, на котором зафиксирована информация. Согласно ст.134 ГК РФ, сложная вещь состоит из разнородных вещей. Я считаю, поскольку информация - не вещь, она не может быть частью сложной вещи. Понятие «экземпляра произведения», как копии произведения, изготовленной в материальной форме, введено в Законе «Об авторском праве и смежных правах» для того, чтобы определить термин «воспроизведение». В этом законе четко разделены личные авторские права, имущественные права автора и право собственности на материальный носитель, нет попытки распространить право собственности не только на материальный носитель, но и на само произведение. Именно так сделано в Законе «Об информации+».

С этой точки зрения, заслуживает самого пристального внимания определение электронного документа, которое дает А.А. Косовец в своей статье[6]: «Электронный документ - это набор данных, записанных в компьютерочитаемом виде, для которых выполнено следующее условие: существует признанное участниками электронного документооборота или утвержденная компетентным органом процедура, позволяющая однозначно преобразовать эти данные в документ традиционного режима».

Такое определение отражает сущность электронного документа, и позволяет отделить материальный носитель от собственно информации. Единственное мое замечание к такому определению в том, что к слову «записанному» желательно еще добавить «или передаваемому», потому что документ в какой-то момент времени может и не быть записанным в память. На основе такого подхода, можно разработать и определение понятия «документ» в целом.

Еще одно значительное упущение в Законе «Об информации+» заключается в том, что там говорится лишь о фиксировании информации на материальном носителе, в то время как понятие «представление в объективной форме», которое используется для защиты произведений в Законе «Об авторском праве и смежных правах» гораздо шире. Это приводит к тому, что информация, которая, например, передается по каналу связи и не зафиксирована на каком-либо носителе, не является документом и лишается правовой защиты.

Почему требуется отделить информацию от вещи? Дело в том, что имущество и имущественные права (то есть объекты права собственности) по сути своей отличаются от информации по ряду существенных признаков. Прежде всего, информация может быть скопирована и воспроизведена много раз, а вещь не может быть скопирована одним нажатием кнопки. Если у меня есть два кирпича, то есть имущество, и я один продам, останется один. Если у меня есть компьютерная программа, или просто текст, информация, нажатием на пару кнопок можно сделать ее копию и продать. Различные информационные объекты также могут иметь особые статусы, например официальности или ограничения доступа, которые отличаются от обычных вещных прав. Традиционное право собственности не подходит для защиты таких объектов.

Ст. 209 Гражданского кодекса явно говорит о том, что права собственника распространяются на имущество. Информация к имуществу в кодексе прямо не относится. Имуществом являются вещи и имущественные права. К вещам в доктрине права относят «предмет внешнего (материального) мира, находящийся в естественном состоянии в природе или созданный трудом человека» [Юридический словарь ИПС «Кодекс»] Таким образом, информация, как и интеллектуальная собственность - это отдельные объекты гражданских прав.

В данной работе я уже говорил, что отличие некоторых видов информации проявляется в особых правилах о доступе к ней. Здесь не рассматриваются технические вопросы защиты информации, оставим это электронщикам. Для того, чтобы применять методы физической защиты, необходимо четко прояснить статус того или иного информационного объекта и определить, кто имеет право получить информацию и использовать ее.

Правовой режим доступа к информации по - умолчанию открытый, то есть информация может быть сообщена любому лицу. Из общего объема информации выделены определенные категории, оборот которых ограничен. Вместе с тем устанавливается круг сведений, которые должны быть открытыми. Законом "Об информации..." информация с режимом ограниченного доступа называется конфиденциальной. Особую категорию выделяет Закон "О государственной тайне" от 21.09.93г. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, устанавливается в данном законе.

Ст.139 Гражданского Кодекса РФ дает определение служебной и коммерческой тайны: "Информация составляет служебную или коммерческую тайну в случае, когда информация имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к ней нет свободного доступа на законном основании, и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности. Сведения, которые не могут составлять служебную или коммерческую тайну, определяются законом и иными правовыми актами"

Законодательством устанавливаются особые категории конфиденциальной информации, например личная и семейная тайна, тайна усыновления, врачебная тайна. Один из проблемных вопросов в этой области - персональные данные. Статья 23 Конституции РФ гарантирует "право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени". Какая информация относится к категории такой тайны? Согласно Закона "Об информации..." информация о гражданах (персональные данные)- это " сведения о фактах, событиях и обстоятельствах жизни гражданина, позволяющие идентифицировать его личность". Такие сведения законом относятся к категории конфиденциальных. Перечень объектов, которые включаются в это понятие, должен устанавливаться Правительством, а работа с такими данными - лицензироваться. Судя по данным, которые есть у меня, такой перечень Правительством не утверждался, порядок лицензирования не устанавливался. В таком случае суд может оценивать, было ли нарушено право гражданина, на основе своего внутреннего убеждения, исходя из доводов сторон. Может быть, такой универсальный список и невозможно создать. Дело в том, что одни и те же сведения в зависимости от контекста могут восприниматься по-разному, могут нанести материальный ущерб, но не во всех случаях. Оценка морального вреда еще более субъективна. Считаю, что под " сведения... позволяющие идентифицировать его личность" следует понимать конкретные идентификационные признаки, напр. отпечатки пальцев. В какой-то степени к ним можно отнести адрес, телефон, EMail. Под частной жизнью следует понимать интимные подробности, а не должность, или, например, номер группы студента. В данном случае можно опираться на сложившуюся практику работы с подобной информацией. Например, номер телефона, по умолчанию является открытой информацией; для того, чтобы его не сообщали по "09" гражданину нужно написать заявление. Однако есть и другие примеры. Так, постановлением Правления Пенсионного фонда РФ отделениям Пенсионного фонда запрещено разглашать любые персональные сведения из хранимых учетных данных. В любом случае, согласно Постановления Пленума Верховного суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом. Поэтому при обращении в суд гражданин, который считает, что его право нарушено, например, опубликованием его номера телефона в справочнике, скорее всего не сможет истребовать компенсацию.

Права граждан и организаций на получение информации определяют круг объектов, которые являются принципиально открытыми, например, тексты законов, экологическая информация. Таких объектов в разных отраслях очень много, наверное, нет смысла создавать какой-то перечень. Остановлюсь лишь на одном важнейшем моменте. Необходимо отличать право на получение информации вообще и права на конкретный экземпляр документа. Например, сами по себе законодательные акты должны быть обязательно опубликованы для всеобщего сведения, чтобы они вступили в силу. Тем не менее, это не означает, что электронные тексты законодательных актов должны также свободно распространяться, потому что на их перевод в требуемый формат требуются значительные усилия. Однако право собственности в силу причин, обозначенных выше, не подходит для оборота таких документов.

Особую категорию представляет собой официальная информация. Понятие официальности и статус официальных документов нигде четко не определен. Исходя из современного понимания этого термина можно сказать, что статус официальности документа содержит его достоверность, то есть непосредственное выражение воли субъекта, издавшего документ. Субъекты, владеющие таким документом, не вправе его изменять или перерабатывать. Особый статус официальной информации дает право ссылаться на документ, как на подтверждение воли издавшего документ или как на информацию, достоверность которой гарантирована.

В соответствии с п.2 ст.5 Закона «Об информации...», документ, полученный из автоматизированной информационной системы, приобретает юридическую силу после его подписания должностным лицом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Официальными могут быть только документы, подлинность которых подтверждена электронной цифровой подписью. Поэтому постановления органов некоторых субъектов федерации о придании статуса официальности документов, распространяемых в электронном виде без таковой подписи, например, решение Государственной Думы Томской области N593 от 27.11.97 и распоряжение Губернатора Санкт-Петербурга N 342-р от 21.04.97 следует считать в этой части недействительными.

Показанные особенности информационных объектов требуют серьезной работы по систематизации, осмыслению их значения, прежде чем будет выработана стройная система понятий, на основе которой можно будет формулировать законодательство. Однако уже сейчас не вызывает сомнений, что информация должна занять достойное и соответствующее практике общественных отношений место среди объектов гражданских прав.

Содержание исключительных прав

По отношению к нематериальным объектам нельзя применять традиционное право собственности. Они - объекты исключительных прав.

Исключительные права представляют собой гарантированную законом возможность правообладателя запретить третьим лицам определенные действия, связанные с получением, воспроизведением и использованием информации, результатов интеллектуального труда или приравненных к ним нематериальных объектов.

Четкого определения интеллектуальной собственности нет ни в Конституции, ни в Гражданском кодексе РФ. Искать определение следует в Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, ратифицированной СССР 19 сентября 1968г. Итак, согласно п.VII ст.2 Конвенции "интеллектуальная собственность" включает ПРАВА, относящиеся к различным результатам интеллектуальной деятельности (список был приведен выше). Некоторое обще представление можно вывести из анализа части 2 ст. 138 Гражданского кодекса: правообладатель дает согласие на использование объекта интеллектуальной собственности.

Я уже упоминал, что этот термин используется как для обозначения самого права, так и для обозначения объектов этого права. Сам термин признается многими юристами не совсем удачным. Так, например, Е. Суханов в своей статье [12] называет его «результатом недоразумения». Тем не менее, он признан в международном праве, поэтому следует использовать именно его.

Главный же недостаток этого термина в том, что его легко путают с правом собственности на обычное имущество. В законе "О собственности в РСФСР" 1990 года, который действовал до Гражданского кодекса РФ, к объектам права собственности относились и "результаты интеллектуального и творческого труда", и произведения, и "торговые секреты". Таким образом путать два разных понятия совершенно недопустимо. Интеллектуальная собственность и собственность на имущество (вещи) - далеко не одно и то же.

Систему исключительных прав приводит в своей работе [1 в прил.3] проф. Дозорцев, его система положена в основу его проекта дополнений к Гражданскому кодексу. Право на информацию он определяет исходя из своего, достаточно узкого понятия информации как сообщения необщедоступных сведений. Кроме того, служебная и коммерческая тайна входят в понятие интеллектуальной собственности. Необходимо еще раз подчеркнуть, что ст. 128 Гражданского кодекса определяет информацию и интеллектуальную собственность как разные, независимые друг от друга понятия. В круг объектов, которые могут стать служебной или коммерческой тайной согласно ст. 139 Гражданского кодекса, могут входить и данные, не являющиеся результатом интеллектуального труда. Поэтому можно сделать вывод, что право на информацию безусловно носит исключительный характер, но не может входить в состав права интеллектуальной собственности. Именно поэтому в названии моей работы эти понятия были разделены.

Состав правомочий, которые принадлежат правообладателю, принято разделять на три категории:

Имущественные права (собственно исключительные права)

Неимущественные права, связанные с имущественными

Неимущественные права, не связанные с имущественными.

Конкретные правомочия определяются соответственно в законах, регламентирующих конкретный вид правоотношений. Например, для авторского права важны личные права автора (право авторства, право на имя, право на обнародование и отзыв, право на защиту репутации автора) и имущественные (права на воспроизведение, распространение, переработку).

Для права на информацию характерны свои конкретные правомочия. Их состав должен варьироваться в зависимости от того, является ли предметом охраны содержание информации (данные как таковые) или форма (конкретный документ, представляющий данные в определенном формате).

Следует обратить внимание также на круг субъектов указанных прав. Это, конечно, тема для большого самостоятельного исследования, и таких исследований немало. Остановлюсь на двух, самом интересных моментах. Проф. Дозорцев, следуя своей теории сужения понятия информации, также резко ограничивает круг субъектов, которые могут распространять информацию. Таким субъектом, по его мнению, может стать только специализированный информационный центр. Сейчас, когда даже мой домашний компьютер, на котором печатается эта работа, может содержать в своей памяти половину Национальной библиотеки Карелии, с таким подходом нельзя согласиться.

Следует также обратить внимание на то, что в последнее время значительно увеличилось количество страниц Интернет. Соответственно и растет количество нарушений авторских прав создателей таких страниц. В связи с этим, необходимо более подробно регламентировать статус и рамки ответственности провайдеров - организаций, обеспечивающих технически создание страниц Интернет. Основным субъектом, безусловно, является автор страницы, и он несет ответственность за нарушения. Однако, в момент нахождения информации у провайдера, возможно предоставление ему некоторых правомочий по отношению к этой информации. Для установления личности нарушителя или принудительного исполнения судебного решения требуется участие провайдера.

Договорные отношения

Основой договорных отношений в рассматриваемой области является лицензионный договор. На практике применяются и другие виды договора.

Лицензия представляет собой разрешение правообладателя другому лицу использовать права, имеющиеся у правообладателя по отношению к нематериальному объекту. Сейчас виды договоров на передачу таких прав закреплены в отдельных законах, имеют много различий, и вместе с тем много общего. В этих условиях представляется вполне логичной попытка при кодификации выделить общие положения лицензионного договора, а затем уже детализировать их в законодательстве, регулирующем конкретные правоотношения. Это привело бы к упрощению законодательства, устранению противоречий. В рассматриваемом проекте дополнений к Гражданскому кодексу [1 в прил.3], на основе анализа существующих правоотношений, выделяется общая часть, регламентирующая лицензионный договор. Это позволяет также установить единые основы гражданско-правовой ответственности за нарушение условий договора сторонами, а также за нарушение исключительных прав третьими лицами.

Вместе с тем, лицензионный договор в чистом виде не является единственным, который сейчас используется на практике. Как правило, при длительных информационных отношениях заключаются договоры о совместной деятельности, сотрудничестве или оказании информационных услуг с элементами лицензионного договора. Однако, если не включать в них лицензию, такие договоры не смогут обеспечить должную защиту первоначального правообладателя.

В этой главе я рассматриваю несколько конкретных примеров возникающих на практике правовых проблем.

Значительное распространение получают так называемые «продажи с новым компьютером». Их суть заключается в том, что при поставке или даже при купле-продаже компьютерной техники поставщиком (продавцом) на компьютеры устанавливается программное обеспечение. При этом делается значительная скидка на оплату программного обеспечения, которая входит в сумму сделки. При заключении договора купли-продажи или поставки покупателю выдается лицензионное соглашение на программное обеспечение. В таком случае необходимо уделить должное внимание соблюдению антимонопольного законодательства и законодательства о защите прав потребителя, потому что при продаже техники возможно навязывание потребителю не нужного ему программного обеспечения.

Одна из распространенных форм лицензионного договора - «оберточная лицензия». Суть такой формы в том, что программное обеспечение распространяется путем продажи или передачи на определенных условиях комплекта, в который входит собственно программа и лицензионное соглашение в письменном виде, а во многих случаях - только в электронном виде. Факт начала использования программы или наступление определенного срока с момента начала использования означает принятие условий соглашения пользователем.

Существуют также особые договоры о предоставлении доступа в компьютерную сеть и предоставлении доступа к базе данных. Природа этих договоров крайне неоднозначна. С одной стороны, они могут содержать положения договора о возмездном оказании услуг, проведении подрядных технических работ, аренде компьютерной техники и оборудования связи; с другой стороны, в них предусматриваются положения о передаче прав пользования информационными ресурсами и объектами авторского права.

База данных является объектом авторского права. В то же время она, по Закону "Об информации...", является информационным ресурсом. Таким образом, на нее распространяются одновременно права авторские и собственности. Суть этих прав разная, они конфликтуют между собой. Теперь сам конфликт: Фирма продает базу данных как авторский объект и обязуется поддерживать ее в актуальном состоянии. Это предполагает как добавление новой информации, так и удаление устаревшей. Но покупатель считает иначе: удаление без его согласия невозможно, если руководствоваться правом собственности на купленный им информационный ресурс, и отказывается произвести удаление. Это, в свою очередь, нарушает творческий замысел производителя базы данных как автора, который обязался поддерживать для многих пользователей базу данных в актуальном состоянии. Две стороны ссылаются на разные правомочия, по поводу конкретного объекта и конфликт налицо. Еще один момент связан с защитой информации, находящейся в базе данных. Как известно, авторское право защищает в базе данных не ее содержание, а творческий результат авторов по подбору и систематизации информации. Сама же информация не берется в расчет при заключении типового договора, описанного в законе "О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных". Вполне принимаю замечание, которое мне было высказано по итогам телеконференции: возможно включать в договор на передачу базы данных особые условия о передаче информации. Но дело в том, что люди в повседневной жизни не всегда задумываются об этом, а закон не подсказывает такую идею. Кроме того, в условиях, когда информационные ресурсы "защищаются" правом собственности, сделать это проблематично.

В последнее время специалисты - компьютерщики все чаще обращают мое внимание на серьезные изменения в понимании сути программ для ЭВМ. Тогда, когда они были отнесены к объектам авторского права, это было вполне логично. Теперь многое изменилось в программировании, а юристы по-прежнему меряют все "старым аршином". Дело в том, что сегодняшние компьютерные программы делают коллективы в сотни, а иногда и в тысячи человек. Каждый из них, в порядке служебного задания, делает незначительные конкретные фрагменты. То, что раньше делал один автор по своему творческому замыслу, теперь не называется творчеством. Кроме того, у программиста остается все меньше пространства для творческого выбора. Программа для современной развитой операционной системы - это больше вопрос четкого следования стандартным процедурам, чем вопрос творчества. Пока еще не настало время сказать, что программа больше не должна быть объектом авторского права. Тем не менее, тенденция прослеживается, и к каким-то реформам нужно готовиться.

Практика нашей жизни диктует изменения в праве. Есть пример, когда самые основы красивой теории авторского права подвергаются сомнению по практическим соображениям. Дело в том, что понятие программы для ЭВМ или базы данных как объекта авторского права невыгодно для предприятий, ведущих бухгалтерский учет имущества, и, соответственно, уплачивающих налоги. От формулировки понятия программы и базы данных, а также формулировки договора на ее передачу зависит отражение этих объектов в статьях бухгалтерского учета. Для того, чтобы при покупке базы данных организация не относила ее на нематериальные активы, заключается специальный договор. И хотя дополнительным соглашением к нему идет «соглашение о соблюдении и недопущении нарушения авторских прав», этот договор составлен таким образом, чтобы покупатель «совершенно спокойно и совершенно обоснованно» сразу же включал потраченные средства на приобретение и обслуживание системы себе в затраты. С этой целью в договоре изменена терминология: вместо баз данных, являющихся нематериальными активами, употребляется термин «тематические комплекты информации», «пакеты информации». При таком понятии базы данных производитель фактически признает, что при ее создании отсутствовал творческий труд. Также игнорируются личные права физических лиц, собственно являющихся авторами творческого произведения - систематизированной подборки данных. Основания для такого подхода изложены в статье А. Медведева [8]. Он считает, что «сам по себе напрашивается вывод о вещной сущности единичного экземпляра программы на машинном носителе». Здесь следует еще раз напомнить о той тонкой грани, которая разделяет программу для ЭВМ, или любой другой нематериальный результат творчества и вещь. При «продаже», например, программы, покупателю может передаваться вещь, то есть материальный носитель, на котором она записана, но суть сделки заключается в продаже исключительного права использования программы. При этом стоимость материального носителя, его упаковки и доставки может входить в сумму сделки. Кстати сказать, мировая тенденция рынка программного обеспечения ведет к расширению доли новых способов продажи программ, при которых материальный носитель вовсе не требуется и потому не передается.

В данной ситуации мы рискуем потерять правильное понимание сущности нематериальных объектов под давлением предприятий, которые ради снижения налогового бремени готовы пойти на любые шаги. Разумеется, что необходимо учесть их интересы. А. Медведев совершенно справедливо поднимает тему необходимости пересмотра положений о бухгалтерском учете программного обеспечения. Однако сделать это можно будет специальными нормами, которые не должны затрагивать основы гражданского права. Например, нужно учитывать объем передаваемых правомочий, цель использования программного обеспечения. Описанная выше практика заключения договора передачи программного обеспечения или баз данных, в котором содержатся условия лицензионного договора и договора об оказании информационных услуг достаточно удобна для сторон, однако нельзя исключать из договора положения о передаче права использования программ.

В договорных отношениях по средствам индивидуализации также должны произойти некоторые перемены. Дело в том, что сейчас не только в развитых странах Запада, но и в России продаются права на особые средства индивидуализации в сети Интернет - доменные имена. Они представляют собой слова, обозначающие адрес человека или организации в сети Интернет. Коммерческая ценность таких имен достаточно высока, потому что одинаковые имена технически создавать недопустимо. Система доменных имен и составляет систему адресов в сети Интернет. В настоящее время доменные имена регистрируются «провайдерами», организациями, предоставляющими техническое подключение к Интернет, как правило, явочным порядком, без письменного соглашения. В Интернете существует иерархия доменных имен. Это означает, что лицо, зарегистрировавшее свой домен, и осуществляющее его техническую поддержку, может само регистрировать других лиц и выдавать им доменные имена более низкого уровня. Например, Российский научно-исследовательский институт Развития Общественных Сетей (РосНИИРОС) взял на себя функции по регулированию развития российского сегмента сети Интернет. Он осуществляет администрирование географического домена, начинающегося на.ru - Россия. Информационный центр Петрозаводского Университета зарегистрировал в РосНИИРОС географический домен.karelia.ru и самостоятельно осуществляет его администрирование (регистрацию) доменов, например, sampo.karelia.ru.

На странице Интернет РосНИИРОС опубликован договор, носящий публичный характер, по которому институт обязуется оказать услугу по регистрации доменного имени на определенный срок, а заявитель обязуется оплатить эту услугу. Услуга заключается в проведении технической процедуры регистрации доменного имени и обеспечении работы компьютерной техники, необходимой для функционирования имени в Интернете. В пункте 1.8 Регламента оказания услуг установлено, что "Домен, и право на администрирование домена не являются объектами купли-продажи". Провайдер не может отказать в регистрации имени, даже если такая регистрация приводит к нарушению прав на зарегистрированный в установленном порядке товарный знак. Конечно, у стороны, право на товарный знак которой нарушено, остается право обратиться в суд с иском об устранении нарушения, однако о факте такого нарушения нужно иметь информацию, а это достаточно сложно отследить.

На практике доменное имя считается средством индивидуализации. Сама же продажа прав на доменные имена в настоящий момент ничем не регулируется. Лицо, желающее «купить» доменное имя у другого лица, уплачивает ему договорную сумму, после чего они обращаются за перерегистрацией.

Следует отметить, что РосНИИРОС - не единственный провайдер доменов первого уровня в России. Статус РосНИИРОС должен, тем не менее, быть особым, потому что остальные провайдеры администрируют домены, не связанные с государственными символами. РосНИИРОС же представляет Российскую Федерацию в сети Интернет. В отношениях по поводу доменных имен очень значителен иностранный элемент. Множество зарубежных провайдеров предоставляют аналогичные услуги российским лицам. Поэтому при регулировании договоров передачи права на доменное имя необходимо урегулировать вопросы международного частного права.

В Санкт-Петербурге В. Наумов разрабатывает концепцию договоров подобного типа [2 в прил.3], но пока это единственная известная мне разработка. Необходимо ответить на следующие вопросы:

Можно ли считать доменное имя приравненным к результатам творчества объектом права интеллектуальной собственности?

Необходима ли государственная регистрация доменных имен, аналогичная регистрации товарного знака, либо доменное имя должно регистрироваться в порядке, установленном законодательством для товарного знака?

Необходима ли предварительная экспертиза по установлению нарушения права на товарный знак как обязательное условие регистрации доменного имени?

Должен ли быть законодательно закреплен особый статус доменных имен, обозначающих Российскую Федерацию, ее субъекты и муниципальные образования, а также провайдеров, которые осуществляют администрирование таких доменов?

Следует ли включить в особенную часть гражданского права регламентацию договоров по передаче права на доменное имя?

Работа над поиском ответов на эти вопросы и разработкой предложений законодателю продолжается. В ближайшее время в рамках семинара «Право и Интернет», организованного В. Наумовым [2 в прил.3], планируется провести обсуждение этих вопросов. Я являюсь членом Оргкомитета семинара.

Заключение

Информация и интеллектуальная собственность должны стать признанными объектами гражданских прав. Правовое регулирование информации находится в самом начале становления.

Итак, в работе выяснены следующие основные моменты: Информация выделяется в Гражданском кодексе как самостоятельный объект гражданских прав. Понятие информации можно толковать в широком смысле, как любые данные, или в узком смысле, как процесс сообщения необщедоступных сведений. Информационное законодательство появилось сравнительно недавно и находится в стадии становления, правовое регулирование информации недостаточно четко проработано. Законодательство не отвечает современным требованиям и должно быть так или иначе реформировано. Главное направление реформы должно состоять в том, что правовая охрана должна быть предоставлена различным информационным объектам в зависимости от того, что представляет ценность - форма или содержание документа. Документ не должен быть объектом права собственности, потому что такой подход противоречит сущности информации, как нематериального объекта.