Актуальные проблемы эвтаназии

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Понятие и сущность эвтаназии

В 21-м веке, когда широкое распространение получили представления о кризисе человеческой культуры, гуманизма, самого человеческого существования, даже о «смерти человека», формируется целый ряд философских течений, в которых человек оказывается единственным подлинным предметом размышлений. Сегодня, наравне с исследованиями политических, экономических, социальных структур, определяющих существование человека, повышается интерес к эмоциональной сфере человека, его желаниям, влечениям, телесным проблемам. Речь идёт о феномене смерти, неотвратимость которой - это самое достоверное, надёжное, тайное, непостижимое из знаний.

Смерть - это не только последнее прибежище «частной суверенности» (особенно в условиях тотальных притязаний власти), это фактически узловая точка всех проблем, возникающих при жизни каждого индивида.

Сегодня не только западные, но и отечественные учёные широко обсуждают проблемы, в контексте которых право на жизнь и смерть оказываются сопряжёнными особенно тесно: аборт и репродуктивная технология, право матери не рожать ребёнка, право рожать детей. Все эти проблемы группируются вокруг такого нового наукообразного понятия, как биоэтика. Одной из центральных проблем в современных биоэтических исследованиях является эвтаназия. Сегодняшний доклад призван сформулировать понятийный аппарат, продемонстрировать актуальные вопросы этой проблемы и помочь организовать научную дискуссию в конструктивном русле.

В самом общем приближении Эвтаназия- удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в т. ч. прекращением искусственных мер по поддержанию жизни.

Термин «euthanasia» происходит от греческих слов: eu - хорошо и thanatos - смерть. Впервые этот термин был предложен в XVI в. английским философом Ф. Бэконом и обозначал легкую, безболезненную смерть, которая не сопровождается длительной тяжелой агонией и не вызывает физических и моральных мучений для умирающего человека и его близких. Человеку хочется умереть, подобно тому, как ему хочется заснуть. В капитальном труде д-ра Георга Д. Арнаудова «Медицинская терминология» на пяти языках) дается два толкования термина «эйтаназия». Во-первых, «легкая, безболезненная, «блаженная» смерть» и, во-вторых, «облегчение умирания применением обезболивающих средств при неизлечимой и мучительной болезни».

В последующем эвтаназию стали трактовать как ускорение смерти путем активных или пассивных вмешательств.

Вместе с тем, еще задолго до появления христианства киник Демонакт говорил о невозможности иметь опыт смерти при жизни. Его знаменитая шутка иллюстрирует это. На вопрос, что происходит в Аиде, он отвечал: «Подожди, я оттуда пришлю тебе письмо». Рассказы же о переживаниях в состоянии клинической смерти не могут рассматриваться в качестве эмпирической базы для решения проблемы сущности смерти по той причине, что мы здесь имеем дело с незаконченным опытом. Действительно, что есть переживание и опыт в акте клинической смерти? Контакт с запредельным, последние всплески сознания, игра воображения в расстающемся с жизнью мозгу, последние переживания тела? Точного и четкого ответа нет.

Все вышесказанное утверждает нас в мысли, что в случае со смертью невозможно ставить, а тем более разрешать «проблему» смерти как научно-теоретическую, ибо у нас не существует принципиальной возможности иметь в опыте знания о ней.

Чтобы стать «феноменом», смерть должна быть дана нам в пространстве и во времени, то есть должна явить себя в своем пространственно-временном обличии. Но говорить о пространственно-временном существовании того состояния, которое есть смерть, бессмысленно, ибо смерть - это выпадение существования из пространственно-временного континуума.

Что-то случается с человеком в моменты умирания, а затем смерти, но он уже не может поделиться содержанием своего опыта смерти. Опыт переживания акта смерти и участие в процессе смерти не прозрачны для наблюдателя. Из всей драмы умирания и смерти остается только мертвое молчащее тело, которое порождает скорбь живых, но не раскрывает тайну бытия «за чертой» и «на черте».

И все же о смерти говорят, вопреки «запрету». Тема смерти присутствует и в обыденной жизни, и в рассуждениях мыслителей. Вопрос о смерти наиболее адекватно может быть поставлен только как вопрос об отношении к смерти отдельного человека, рода человеческого, культуры, общества, социальных институтов и форм общественного сознания, то есть выявляется, прежде всего, смысложизненная функция смерти.

Итак, большинство вопросов, связанных со смертью, могут быть сформулированы, соглашаясь с Матяш Д.В., только в контексте отношения к смерти. Анализ «отношения к смерти» дает возможность оценочного выявления позитивности и негативности этого отношения. Через понятие «отношение к смерти» можно «просмотреть» специфику ментальности эпох, определить их аксиологическую ориентацию как в материальной, так и в духовной жизни. Более того, понятие «отношение к смерти» методологически мобильно и в различных вариациях соотносится с понятиями «проблема» и «феномен», что позволяет говорить о «проблеме отношения к смерти», о «феномене отношения к смерти» .

Однако понимание смерти невозможно без дефиниции понятия «жизнь», которое, несмотря на частое употребление, так же плохо прояснено. Например, в Советском энциклопедическом словаре жизнь трактуется как «одна из форм существования материи, закономерно возникающая при определенных условиях в процессе ее развития» . Безусловно, это определение не может работать в нашем концептуальном поле. Классическая рациональность «забыла» об этом феномене, т.к. сказать что-либо о явлении, находясь внутри данного явления, проблематично. Чтобы знать об опыте, надо выйти за пределы этого опыта. Выход же за пределы опыта жизни есть смерть, а так как смерть выходит из поля зрения картезианской рациональности, то и жизнь постигает та же участь. Более полным может считаться неклассическое определение жизни.

Нас интересует жизнь в неразрывной связке «жизнь-смерть», где и жизнь, и смерть выступают однопорядковыми явлениями бытия. Жизнь - это не то, чему можно научиться через самообразование. Жизни учатся через смерть. «Если и можно учиться жизни, то у смерти и у другого, то есть, в некоторой пограничной ситуации, внешней (смерть) или внутренней (другой) по отношению к жизни» . Речь идет о присутствии смерти в жизни, где призраки прошлого - индикаторы этого присутствия. Таким образом, понятия «жизнь» и «смерть» находятся в неразрывной связи, пронизывая человеческое существование.

В этом «гнезде понятий», выражаясь языком Гегеля, и находится ключевое для диссертационного исследования понятие «эвтаназия».

Идея эвтаназии зародилась давно. Но со времен Гиппократа и традиционная врачебная этика включает в себя запрет: «я никому, даже просящему об этом, не дам вызывающее смерть лекарство, и также не посоветую это». Однако, с недавнего времени, у врачей все чаще и чаще появляется готовность прибегнуть к этой практике, по крайней мере, тогда, когда пациент сам просит о смерти. Как следует относиться к этой тенденции?

Эвтаназия - составное слово греческого происхождения, совместившее в себе два понятия: «танатос» - смерть и «эв» (эй, эу) - хороший, благой, т.е. «хорошая, благая смерть».

В научной литературе существуют различные написания этого термина. Так, А.П. Громов и А. П. Зильбер пишут об эйтаназии . Однако более устоявшимся является написание - эвтаназия.

Однако различием написания проблема не ограничивается. Этический Кодекс российского врача в ст. 14 предусматривает: «Эвтаназия как акт преднамеренного лишения жизни пациента по его просьбе, или по просьбе его близких недопустима, в том числе и в форме пассивной эвтаназии» .

В последнем издании Большой Медицинской Энциклопедии говорится: «Эвтаназия - намеренное ускорение наступления смерти неизлечимого больного, с целью прекращения его страданий» . Следует заметить, что в научной литературе и законодательстве некоторых зарубежных стран имеются иные трактовки эвтаназии. Так, в словаре О. Рота «Клиническая терминология» дается такое определение: «Еuthanasia - легкая, прекрасная смерть, облегчение умирания» . В Аmеriсаn Росkеt Меdiсаl Dictionагу говорится: «Еuthanаsia: 1. Легкая смерть. 2. Предание смерти лица, страдающего от инкурабельной болезни или находящегося в безнадежном состоянии» . Еnсусlореdia Аmеriсаnа утверждает, что «Еuthanаsia- у греков означала счастливую смерть за Родину. В современной науке термин используется как устранение страданий при инкурабельных болезнях с помощью анестетиков, или наркотиков в смертельных дозах. Однако религия, закон и медицинская этика отвергают все формы самоуничтожения».

В Британской Энциклопедии эвтаназия называется «милосердным убийством» (mercy killing) - это действие или практика, направленная на получение безболезненной смерти у лиц, страдающих от болей при неизлечимых болезнях или физических расстройствах» . В «Англо-русском медицинском энциклопедическом словаре» эвтаназия определяется как: 1. Безболезненная смерть. 2. Намеренное умерщвление неизлечимого больного с целью прекращения его страданий .

Термин «эвтаназия» был активно использован Конгрегацией Вероучения в «Декларации об эвтаназии» от 5 мая 1980 года. Текст Декларации предупреждает всякое субъективное определение и пытается дать окончательное разъяснение понятию «эвтаназия». Под эвтаназией предлагается подразумевать всякое действие или, наоборот, бездействие, которое, по своей сути или намерению приводит к смерти, имеющей целью устранение боли и страдания. То есть в ее прямом значении эвтаназия - это преднамеренное убийство при помощи метода, провоцирующего наименьшие боль и страдания, совершенное «из жалости» для того, чтобы положить конец невыносимым страданиям, или для того, чтобы избежать трудностей жизни, которая считается «нечеловеческой», «не достойной самого человека».

Однако эвтаназия сама по себе ставится на уровень намерений:

* об эвтаназии говорится лишь тогда, когда есть намерение положить конец жизни данного лица или ускорить его смерть;

* об эвтаназии не идет речь, когда стараются облегчить страдания какого-либо лица, находящегося в последней стадии тяжелой болезни, назначая ему медикаменты, которые лишь непрямым образом могут ускорить физиологический процесс умирания.

В этом случае не ставят перед собой цели «помочь умереть» пациенту, но пытаются уменьшить его боль при помощи препаратов, которые лишь в качестве побочного эффекта способны ускорить приближение конца. Смерть здесь не провоцируется преднамеренно, прямым образом, но является возможным последствием обезболивающей терапии.

Эвтаназию можно поставить в ряд различных медицинских методов:

* эвтаназия присутствует в том случае, когда употребляется препарат, вызывающий смерть, а также, если больного лишают всего того, что ему необходимо для жизни, или всего того, что для него благотворно;

* эвтаназии нет в случае, когда прекращается или упускается такое лечение, которое имело бы неблагоприятное влияние на больного;

* эвтаназии нет в случае прекращения реанимации, когда состояние церебральной смерти является необратимым;

* эвтаназии нет в случае нереанимации плохо сформированного новорожденного ребенка, или в тяжелом патологическом случае, если он естественным образом ведет к смерти;

* эвтаназии нет, если «дают спокойно умереть» больному смертельной болезнью, которая естественным образом приводит к смертельному исходу в краткий срок - в случае, когда всякая терапия позволила бы лишь на короткое время продлить жизнь в невыносимых условиях .

Однако такая трактовка эвтаназии ставит большее количество проблем, чем может разрешить. В частности, если принять такую, якобы логико-доказательную экспликацию, то необходимо вводить в «гнездо понятий» понятия «неизлечимость», «жалость» и «сострадание».

Когда можно с уверенностью говорить, что больной является неизлечимым? К тому же понятие неизлечимости в большой степени зависит от средств и возможностей, имеющихся в данный момент в их распоряжении.

Страдания сами по себе у многих вызывают сочувствие. Можно ли отказать в таком акте милосердия? Но эта жалость уже сама по себе является двусмысленной. Действительно ли соблюдается в таком случае свобода выбора больного?

Право должно быть очень чувствительно к таким опасностям. Даже письменное согласие на эвтаназию не всегда может иметь юридическую силу, поскольку может быть вырвано у человека в бессознательном или даже сознательном состоянии. Кроме того, если смириться с эвтаназией во время агонии, то таким способом можно легко узаконить понятие «гуманного» убийства.

И тут возникают два аспекта - моральный и правовой. Так, то, что допускает мораль, может быть запрещено законом, поскольку часто для общего блага нам приходится отказываться даже от своих прав. Более того, эвтаназия с моральной точки зрения может быть допустима только в исключительных случаях, и в таких случаях следует ее узаконить. Однако эти «исключительные случаи» могут быть запрещены или просто не прописаны в законе.

«Эвтаназию» можно определить как «умерщвление другого человека для предполагаемого блага умерщвляемого» при его согласии или без согласия, или даже против воли человека, но действуя ему во благо. Под «умерщвлением» необходимо понимать действие или бездействие, повлекшее за собой лишение человека жизни, независимо от того, какое действие преобладало - прямое или косвенное.

Согласно этому определению, случаи медицинского умерщвления представляют примеры эвтаназии, потому что они направлены к одной и той же цели - смерти.

Чтобы избежать вышеуказанных проблем, сформулируем то определение, которое будем использовать в своем диссертационном исследовании, как наиболее нас удовлетворяющее. Эвтаназией называется всякое действие, направленное на то, чтобы положить конец жизни той или иной личности, идя навстречу ее собственному желанию, и выполненное незаинтересованным лицом.

Проведенная, далеко не полная, концептуализация глоссария является своеобразным введением в тематику исследования.

Эвтаназия есть вопрос не о сущности смерти, но о сущности и способе умирания, перед которым оказывается человек при подходе к последней черте земного существования. И потому абстрактная идея эвтаназии глубоко погружена в контекст философских, моральных, правовых и психологических проблем, от разрешения которых зависит судьба эвтаназии как института - ее моральная легитимность и ее легализация. Разумеется, речь идет об эвтаназии в ее современном понимании, т.е. как об акте добровольном, основанном исключительно на волеизъявлении пациента.

В последние десятилетия ХХ века моральный климат вокруг эвтаназии существенно меняется. Такое изменение следует отнести на счет достижений медицинской науки, хотя на первый взгляд это может показаться парадоксальным. Медицина научилась не только излечивать некоторые болезни, которые раньше считались смертельными; она научилась также продлевать физическую жизнь и отсрочивать наступление смерти. Но при этом она не сумела справиться с проблемой умирания, сделать эту переходную стадию от жизни к смерти менее страдальческой и менее унизительной для человеческого достоинства.

Однако было бы неверным объяснять изменение отношения к эвтаназии только страхом перед затянувшимся умиранием и предсмертным одиночеством. Оно закономерно вписывается в общую ситуацию 80-90-х годов ХХ столетия, для которой характерны рост индивидуального сознания и стремление добиться расширения сферы личного выбора в противовес общественному патернализму.

2. Правовые проблемы эвтаназии в России

эвтаназия смерть больной правовой

В ст. 45 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан говорится: «Медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии - удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни.

Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации».

Одним из достижений Конституции Российской Федерации 1993 г. стало повышение внимания к защите личных (гражданских) прав и свобод человека. На смену идее обращения человека в часть политической системы, субъекта прежде всего публично-правовых отношений, характерной для социалистической правовой доктрины, пришла либерально-демократическая концепция «человек, его права и свободы - высшая ценность», возведенная в правовой абсолют ст. 2 Конституции РФ. В целом данный подход не может получить однозначной позитивной оценки, поскольку не могут частные, эгоистичные интересы отдельного человека во всех случаях быть выше публичных интересов всего общества и государства. Однако на этапе формирования поставторитарного общества и государства, в котором на сегодняшний день пребывает Российская Федерация, такое внимание к правам и свободам человека представляется не слишком чрезмерным. Правовую и социально-философскую основу нового конституционно-правового статуса человека и гражданина в России, безусловно, составляют субъективные личные права и свободы.

Одним из наиважнейших личных прав и свобод, обеспечивающих само физическое существование человека как биологического существа, частицы общества и субъекта правовых отношений, является право на жизнь, декларированное ст. 20 Конституции. Значение конституционного закрепления этого права для российской правовой системы трудно переоценить. Данная норма уже стала предметом исследования многих отечественных ученых.

Однако неполнота большинства исследований в этой области состоит в том, что норма о праве на жизнь рассматривается в отрыве от других конституционных положений, регламентирующих целостность и морально-этическое благополучие человека. К тому же сам механизм реализации конституционного права на жизнь содержит ряд спорных моментов, требующих нестандартных юридических решений. Одним из них является проблема окончания жизни.

Конституционное установление права на жизнь логически означает юридическое закрепление права человека на смерть. Очевидно, раз право на жизнь относится к числу личных прав человека, его реализация осуществляется им индивидуально и самостоятельно, независимо от воли других. Более того, Декларация прав человека и гражданина, утвержденная Постановлением Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991 г., содержала норму, к сожалению, утраченную действующей Конституцией России: «Никто не может быть произвольно лишен жизни». Это означает, что вопрос жизни и смерти юридически должен решаться человеком индивидуально, без участия иных лиц. Исключение составляет смертная казнь, представляющая собой юридически определенный предел действия права на жизнь и один из видов кары, реакции общества на преступные действия, совершенные виновным лицом (данный вопрос мы не будем затрагивать как выходящий за рамки настоящего исследования). Во всех остальных случаях вмешательство других лиц в самостоятельное решение человеком вопроса жизни и смерти следовало бы признать юридически недопустимым.

В научной полемике высказывается точка зрения, что поскольку Конституция РФ закрепляет субъективное право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. 41), то эвтаназия якобы не имеет под собой конституционной основы. Тем не менее, авторы настоящей статьи полагают, что в случае наступления потребности в эвтаназии, т.е. сознательном, добровольном, волевом уходе человека из жизни, основание для реализации конституционного права на охрану здоровья оказывается исчерпанным, поскольку данная цель (охрана здоровья) уже не может быть достигнута. Дальнейшее оказание больному медицинской помощи только усугубляет его страдания. Поэтому в данном случае используется более общая по кругу регулируемых ею отношений конституционная норма ст. 20, закрепляющая право на жизнь.

Это право предполагает возможность человека самостоятельно распорядиться своей жизнью, в том числе добровольно принять решение о сроках и способах ухода из нее. Полагаем, что можно даже вести речь, что право на жизнь юридически закрепляет и ее пределы, т.е. право на самоубийство.

Вместе с тем возникают ситуации, когда человек, решивший покончить счеты с жизнью, не в силах (физически и/или морально) сделать это самостоятельно, но активно желает наступления собственной смерти. Это проблема эвтаназии. Она начала обсуждаться в современной России лишь в последние 10 - 15 лет, в то время как мировое сообщество данная проблема волнует на протяжении всего XX столетия, причем и по сей день у человечества остается больше вопросов, чем ответов.

Впервые законодатель сформулировал свое отношение к эвтаназии в 1993 г. в Основах законодательства об охране здоровья граждан (ст. 45). Медицинскому персоналу запрещено осуществление эвтаназии. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность.

Ряд ученых еще до принятия соответствующей нормы выступали против разрешения эвтаназии как недопустимой с нравственной и юридической позиции. Некоторые полагают, что возможно законодательное закрепление пассивной эвтаназии.

Думается, что в законе должна быть разрешена и активная, и пассивная эвтаназия. Высшей ценностью является реальное благополучие человека. Не каждый имеет силы лежать парализованным, ни дня не обходиться без посторонней помощи, испытывать постоянные сильные боли. Не у всех одинаковое представление о качестве жизни. В США смертельно больная парализованная женщина, находясь в сознании, потребовала отключить аппарат искусственного дыхания, поддерживающий ее жизнь. Несмотря на возражения врачей, суд удовлетворил требование пациентки, указав, что было бы жестоко сохранять существование, переполненное болью.

Применительно к пассивной эвтаназии надо добавить, что пациент вправе требовать оказания ему квалифицированной медицинской помощи, но вправе и отказаться от нее (чувствует себя плохо, но в поликлинику не идет; лежит в больнице, но против операции). Обязанность же лечебного учреждения по оказанию медицинской помощи возникает перед конкретным пациентом в определенном объеме и только после того, когда пациент выразит свое право получить помощь. (Другой взгляд означал бы, что врачи могут ворваться в любую квартиру и со ссылкой на клятву Гиппократа навязать свою помощь) В подтверждение этому ст. 33 Основ законодательства об охране здоровья граждан разрешает пациенту отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения, оформив соответствующую запись в медицинской документации. Решение об эвтаназии должно приниматься самим пациентом. Стоит ли жизнь продолжения - вопрос, который ни одно человеческое существо не может решить за другое.

Поэтому на момент принятия решения гражданин должен быть дееспособным, а также не иметь каких-либо заболеваний, сопровождающихся навязчивой идеей смерти. Полагаем, что если пациент находится без сознания и ранее не оформил надлежащим образом свое согласие на эвтаназию, то соответствующие меры приняты быть не могут.

Отдельно стоит вопрос об эвтаназии применительно к несовершеннолетнему больному. Будет ли иметь юридическое значение требование (согласие) несовершеннолетнего на эвтаназию?

Хотя, как уже отмечалось, в настоящее время эвтаназия запрещается, но из содержания ст. 33 Основ законодательства об охране здоровья граждан можно сделать вывод, что родители несовершеннолетнего, не достигшего 15 лет, вправе отказаться от медицинской помощи, необходимой для спасения жизни их ребенка. Таким образом, следует, что осуществление пассивной эвтаназии по отношению к ребенку возможно. В такой ситуации больничное учреждение имеет право (но не обязанность) обратиться в суд для защиты интересов ребенка.

По действующему законодательству дети до 14 лет обладают элементами дееспособности, приобретают основные права и обязанности через своих законных представителей, за некоторыми исключениями (п. 2 ст. 28 ГК); несовершеннолетние от 14 до 18 лет действуют самостоятельно, но с письменного согласия родителей, усыновителей, попечителей или без согласия последних в предусмотренных законом случаях (п. п. 1, 2 ст. 26, ст. 27 ГК).

Полагаем, что общие правила гражданского законодательства об осуществлении прав несовершеннолетних не могут быть механически перенесены на вопросы эвтаназии. Видимо, в будущий акт об эвтаназии должны быть включены специальные положения, касающиеся несовершеннолетних. Это объясняется тем, что если при осуществлении других прав и обязанностей детей родители поступают неправомерно, то существуют определенные гарантии для защиты интересов детей (например, признание сделки по отчуждению имущества несовершеннолетнего недействительной, лишение родительских прав за жестокое обращение с детьми и др.). Если бы родители реализовали право на эвтаназию в отношении своего ребенка и их действия в дальнейшем признаны незаконными, то никакие последующие меры не восстановят жизнь ребенка.

Можно предложить следующее решение вопроса об эвтаназии несовершеннолетних. В возрасте до 14 лет вопрос о прекращении жизни не должен ставиться, поскольку малолетний не вполне понимает значение своих действий (решений) и (или) не может руководить ими. В возрасте от 14 до 18 лет несовершеннолетний самостоятельно решает вопрос о прекращении своей жизни с учетом общих критериев, которые действуют в отношении взрослых пациентов, и письменного согласия его родителей. Субъекты, санкционирующие законность эвтаназии (консилиум врачей, прокуратура или суд) вправе отложить решение этого вопроса до достижения больным 18-летнего возраста.

Поэтому целесообразно ввести в российское законодательство нормы, признающие юридическую силу за «прижизненным завещанием», в силу которого гражданин в сознании и здоровом уме может отказаться от применения к нему искусственных мер по поддержанию жизни на случай возможной недееспособности в будущем.

Вышеприведенные соображения позволяют уточнить и дополнить условия проведения эвтаназии и изложить их в следующей редакции:

* решение об эвтаназии должен принимать дееспособный гражданин;

* решение об эвтаназии несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет может быть отложено прокурором (или судом) и консилиумом врачей-специалистов до достижения больным 18-летнего возраста;

* решение об эвтаназии несовершеннолетнего в возрасте до 14 лет или его родителей юридической силы не имеет;

* просьба гражданина об эвтаназии добровольна, сознательна, устойчива; гражданин не имеет заболеваний, сопровождающихся навязчивой идеей смерти;

* точная несомненная доказанность невозможности спасти жизнь, установленная консилиумом врачей-специалистов при обязательном единогласии;

* в исключительных случаях - если смерть в обозримый период не наступит, но развитие болезни несомненно приведет к необратимой деградации личности;

* невозможность облегчить сильные физические и нравственные страдания больного известными средствами.

Таким образом, именно в медицине легче всего осуществлять власть - власть над человеком беспомощным, порой волею судьбы испытывающим состояние безысходности и горя. Современные Российские общественно-социальные и экономические проблемы проецируются на медицину, врачей, а врачи - проецируют проблемы медицинской помощи и медицинских услуг на пациентов. Имеет ли в таких условиях право духовно больное общество на законодательное разрешение эвтаназии, на установление дополнительной лазейки для умерщвления самых социально незащищённых слоёв населения, в том числе стариков и детей. Вместе с тем, можно ли считать гуманным, человеколюбивым общество, в котором принято наблюдать за смертельными агониями неизлечимо больных людей, которые в страшных мучениях месяцами молят о смерти, просят у Бога избавления, живут от укола до укола, став заложниками Рока?

Эвтаназия (или эйтаназия) (греч. ех- «хороший» + иЬнбфпт «смерть») -- практика прекращения (или сокращения) жизни человека, страдающего неизлечимым заболеванием, испытывающего невыносимые страдания; удовлетворение просьбы без медицинских показаний в безболезненной или минимально болезненной форме с целью прекращения страданий.

Проблема эвтаназии была сформулирована в глубокой древности, и уже тогда она вызывала многочисленные споры среди медиков, философов и юристов. Отношение к умышленному ускорению наступления смерти неизлечимо больного, даже с целью прекращения его страданий, никогда не было однозначным.

В России научное исследование эвтаназии осуществлялось представителями многих отраслей науки, в частности С. Ю. Быковой, А. П. Громовым, А. П. Зильбером, А. Я. Иванюшкиным, Б. Г. Юдиным, П. П. Калиновским, М. Н. Малеикой, С. Г. Стеценко и др. [1]. Внимание к этой теме не случайно. Очевидно, что в нашей стране оно определяется не только и не столько чисто научным интересом, сколько обострением многих реальных проблем российского общества. Но и правовая наука и законодательство более благополучных в социальном отношении стран стоят сегодня перед необходимостью принятия исторического вызова, связанного с появлением новейших открытий и идей, которые могут изменить образ мышления людей, их жизнь и представления о своих правах и обязанностях.

Своеобразие сложившейся правовой ситуации, а также объективные процессы в сфере социально-экономического развития вызывают необходимость нового осмысления проблемы эвтаназии.

В переводе с греческого «эвтаназия» - это «хорошая, благая смерть» [2]. В современных публикациях на русском языке используются два варианта передачи этого греческого слова: «эвтаназия» и «эйтаназия». Объём понятий, охватываемых этим термином, неодинаков, а толкования, даваемые различными авторами, часто неполны и противоречивы. Данный термин употребляется в самых разнообразных словосочетаниях и имеет различное значение, что вызывает путаницу. В зависимости от его определения меняется и подход к проблеме.

В связи с этим обратимся к этимологии слова. В «Новом словаре иностранных слов» эвтаназия рассматривается как «содействие наступлению смерти и тем самым прекращению страданий неизлечимо больных людей (с их согласия или с согласия родственников или опекунов при невозможности принятия решения находящимися без сознания, психически неполноценными и т. п. больными)» [3].

В «Большой медицинской энциклопедии» говорится: «Эйтаназия - намеренное ускорение наступления смерти неизлечимого больного с целью прекращения его страданий» [4]. «Большой юридический словарь» эвтаназией называет «удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни» [5]. Приведенные словарные толкования, на наш взгляд, не вносят ясности в вопрос о том, что же, собственно, представляет собой эвтаназия в реальности и каковы сферы возможного применения этого термина.

В реальной жизни проявления эвтаназии весьма многообразны и подчас не укладываются в существующие представления о ней. Верно и то, что разнообразие мнений о сущности эвтаназии объясняется многоаспектностью этого явления, недостаточной его изученностью.

В науке существуют различные классификации видов эвтаназии. Различают добровольную, принудительную, пассивную и активную эвтаназию [6]. Рассмотрим последние два ее вида. «Пассивная эвтаназия просто означает недопустимость использования для сохранения жизни больного экстраординарных и чрезвычайных средств, если он не хочет их применения. Она также предполагает прекращение дальнейшего лечения, за исключением того, которое уменьшает боль. В этих случаях по желанию пациента должны быть прекращены даже внутривенные вливания и искусственное питание, при этом нельзя предпринимать попыток воскрешения человека, если его сердце или лёгкие перестали работать. Если пациент может выписаться из больницы для того, чтобы умереть дома, то ему нельзя препятствовать в этом» [7]. Активной эвтаназия называется в тех случаях, когда пациент требует специальных средств для ускорения смерти [8].

Прежде всего следует уточнить, что под эвтаназией понимается не просто лёгкая, безболезненная смерть, а смерть, которая соответствует желанию самого умирающего (либо его родственников и близких, если умирающий безвозвратно потерял сознание) и происходит при содействии (активном или пассивном) медика. Именно этим определяется как контекст медицинской практики, в котором можно осмысленно обсуждать проблемы эвтаназии, так и круг непосредственно причастных к ней лиц. Вместе с тем здесь затрагиваются и глубинные слои человеческого существования, и фундаментальные ценности общества, чем и объясняется острота и сложность дискуссий. Противоречивые взгляды на эвтаназию с медицинской и морально-этической точек зрения породили и противоречивую юридическую оценку этого явления.

Рассмотрим, как наше законодательство регулирует проблему эвтаназии.

В России любая эвтаназия запрещена, однако во многих западных странах «метод отложенного шприца» считается гуманным и пока единственно приемлемым легальным способом прекратить страдания больного. Пассивная эвтаназия разрешена в Голландии, Австралии, Швеции, Финляндии, некоторых штатах США. В отечественной научной литературе были высказаны предложения о легализации добровольной пассивной эвтаназии [9]. В определённом смысле это было прорывом в обсуждении проблемы, на которое долгое время было наложено табу.

До тех пор, пока эвтаназия в нашем государстве категорически запрещена, на наш взгляд, необходимо хотя бы изменить уголовно-правовую оценку обсуждаемых действий. И не только в отношении медиков. Так, лишение жизни из сострадания не может быть по степени опасности уравнено с умышленным убийством. В действующем уголовном кодексе (УК) РФ убийство предусмотрено сразу несколькими статьями, начиная со 105, однако ни в одной из них нет указания на совершение такого действия с согласия потерпевшего (т. е. отсутствует соответствующая гипотеза).

Казалось бы, действия, которые не предусмотрены законом, не могут преследоваться со стороны закона. Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо прибегнуть к историческому толкованию, т. е. обратиться к истории создания дальнейшей трансформации правовых норм, относящихся к рассматриваемой проблеме. В нашей стране некоторый опыт по легализации убийства из сострадания свидетельствует против эвтаназии. В примечании к ст. 143 УК РСФСР 1922 г. имеется указание на ненаказуемость убийства, совершённого из сострадания, осуществлённого по настоятельной просьбе потерпевшего [10]. Однако это примечание пришлось вскоре отменить, так как практика преподнесла много случаев сокрытия умышленных убийств, совершённых будто бы из сострадания и по просьбе убитого. Таким образом, убийство, совершённое по просьбе потерпевшего, сегодня подпадает под действие ст. 105 Уголовного кодекса РФ. Такого же мнения придерживался и профессор уголовного права Петербургского университета дореволюционной России К. Я. Фойницкий, который писал: «Убийство не перестает быть убийством, хотя бы оно было сделано с согласия убитого» [11].

Ст. 105 УК РФ предусматривает также убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего. Такие действия могут быть в некоторых случаях отнесены к эвтаназии и также запрещены законом. Прямого упоминания об эвтаназии в УК РФ нет, однако оно имеется в Основах законодательства РФ об охране здоровья граждан, где в ст. 45 изложено определение отношения законодателя к этой проблеме: «Медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии - удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несёт уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации» [12].

Более распространённой законодательной нормой является право больного на отказ от медицинской помощи. Эта норма позволяет во многих странах мира практически безнаказанно прекращать реанимационную помощь по просьбе больного.

Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан предусматривают отказ пациента от медицинского вмешательства (ст. 33). В таких случаях больному или его законному представителю в доступной для него форме должны быть разъяснены возможные последствия, о чём оформляется специальная запись в медицинской документации, подписываемая врачом, больным или его законным представителем.

Эта норма касается различных случаев оказания медицинской помощи, но не относится к эвтаназии, поскольку закон о здравоохранении содержит специальную статью, запрещающую эвтаназию. Подтверждение этому мы находим в Этическом кодексе российского врача. Так, ст. 14 гласит: «Эвтаназия как акт преднамеренного лишения жизни пациента по его просьбе или по просьбе его близких недопустима, в том числе и в форме пассивной эвтаназии» [13].

Обоснованное и правовое запрещение эвтаназии в нашей стране должно стимулировать общественное мнение и медицинских работников к прекращению дискуссий об эвтаназии. Но здесь имеется и другая сторона дела. Если тяжелобольной просит ускорить наступление смерти из_за сильных болей, плохого лечения и ухода, антисанитарии, невнимания и жестокости персонала, то речь должна вестись не об эвтаназии, а об изменении основных принципов и условий нашего здравоохранения: улучшении материальной базы, о контроле за деятельностью медицинского персонала и т. д.

Как уже говорилось, сама по себе проблема эвтаназии не нова. Она существует столько же веков, сколько живут и умирают люди на земле или, по крайней мере, сколько существует медицина как сфера профессиональной деятельности. Правда, общество не склонно обсуждать её широко, имеет место нечто вроде молчаливого согласия считать её компетенцией медиков. Общество отдаёт решение вопроса в конкретных ситуациях в ведение врачей; при этом предполагается, что одобряемые им этические нормы медицинской профессии однозначно диктуют линию их поведения.

На наш взгляд, вполне обоснованно, что в настоящее время недопустимость эвтаназии считается в нашей стране общепринятой нормой медицинской практики. Хотя и здесь есть исключение. Не так уж редки ситуации, когда неизлечимо больного выписывают из больницы и отправляют домой. Основания для такого решения могут быть различными: либо желание «не портить статистику» медучреждения, либо стремление освободить больничную койку для того, кому может быть оказана действенная помощь. В этих случаях, конечно, нельзя говорить об эвтаназии. Но возможен и другой случай, когда пациент выписывается из больницы по его собственной просьбе или по просьбе родственников, с тем, чтобы последние дни своей жизни провести в кругу самых близких людей. Это уже некоторая «латентная» эвтаназия. Надо сказать, что, к сожалению, быт и нравы, царящие во многих наших больницах, очень часто являются причиной, толкающей пациента и его родственников на эвтаназию в самом определённом смысле этого слова.

Научно-технический прогресс в медицине постоянно сталкивает людей с новыми, неожиданными и непростыми проблемами. Расширяя возможности человека, этот прогресс одновременно увеличивает и многообразие ситуаций, в которых человеку надлежит сделать выбор. В немалой степени это связано с тем, что новейшие медицинские приборы и препараты позволяют бороться за жизнь больного в таких ситуациях, в которых совсем недавно это было немыслимо.

С другой стороны, в настоящее время существуют специальные медико-социальные учреждения для безнадёжно больных людей, хосписы, где наряду с врачами за ними ухаживают психологи, пытающиеся облегчить страдания своих пациентов. Первый хоспис был создан в Англии, и сейчас там более 140 таких учреждений. У нас в России - всего около 20, первое было открыто в 1990 г. в Санкт-Петербурге. Обычный российский хоспис представляет собой стационар на 25_30 мест и несколько выездных бригад, которые посещают онкологических больных на дому. Увы, сказать, что российские хосписы являются образцом благополучия, нельзя. На них в нашей стране выделяется так же мало средств, как и на все остальные медицинские учреждения.

Однако поскольку хосписы являются в некотором роде альтернативой эвтаназии, а последняя нашим законодательством отвергается, необходимо подчеркнуть, что требуется самое детальное обсуждение в обществе и научных кругах самой проблемы законодательной регламентации деятельности хосписов. Необходимо детализированное законодательство в этой сфере, которое бы защищало больного, формировало его уверенность в том, что последние часы жизни он проведёт достойно. Если же эвтаназия будет законом разрешена, необходимо, чтобы им предусматривалось добровольное, осознанное требование больного, выраженное в письменной форме, а также обязанность привлечения к решению вопроса об эвтаназии не заинтересованного в исходе компетентного лица, подтверждающего правомерность принятого решения.

Вопрос об эвтаназии в России нельзя считать закрытым ни с точки зрения права, ни с этической и социальной точки зрения. Однако, несмотря на тяжесть объективных обстоятельств, общество, прежде всего в лице научного, медицинского и правового сообщества, должно найти подобающие формы практики и убедительные аргументы, которые помогут более глубокому пониманию эвтаназии в сознании людей. И начинать необходимо именно с правового прояснения этой сложной и важной проблемы.

Литература

1. Подробнее см.: Быкова С. Ю. Этико-философские аспекты и проблемы эвтаназии: Автореф. дис. ... д_ра филос. наук. М.,1993; Быкова С., Юдин Б., Ясная Л. Что думают об эвтаназии врачи? // Врач. 1994. № 4. С. 48_51; Громов А. П. Эйтаназия // Судебно-медицинская экспертиза. 1992. № 4. С. 3_5; Зильбер А. П. Трактат об эйтаназии. Петрозаводск, 1998; Введение в биоэтику: Учеб. пособие. М., 1998; Калиновский П. П. Переход: последняя болезнь, смерть и после. Донецк, 1998; Малеина М. Н. О праве на жизнь // Советское государство и право. 1992. № 2. С. 50_59; Она же: Человек и медицина в современном мире. М., 1995; Стеценко С. Г. Трансплантация органов и тканей человека (теоретико-правовой аспект): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1998.

2. См.: Сальников В. П., Кузнецов Э. В., Старовойтова О. Э. Правовая танатология. СПб., 2002. С. 70.

3. Захаренко Е. Н., Комарова Л. Н, Нечаева И. В. Новый словарь иностранных слов. М., 2003. С. 770.

4. Большая медицинская энциклопедия. М., 1986. Т. 27. С. 555.

5. Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева, B. Е. Крутских. М., 2002. С. 685.

6. См., напр.: Зильбер А. П. Указ. соч.

7. Куртц П. Запретный плод. Этика гуманизма / Пер. с англ. И. В. Кувакина; Под ред. В. А. Кувакина, 2002. С. 189.

8. См.: Куртц П. Указ. соч. С. 161, 190.

9. См.: Кальченко Н. В. Права человека и гражданина на жизнь и его гарантии в Российской Федерации: Автореф

эвтаназия смерть больной правовой