Международное публичное и международное экономическое право

Размещено на http://www.allbest.ru/

Международное публичное и международное экономическое право

План

1. Понятие международного публичного права и международного экономического права. Предмет и определение международного экономического права

2. Правовая доктрина международного экономического права

3. Соотношение международного экономического права и международного частного права

4. Международное экономическое право в системе права

5. Система международного экономического права

1. Понятие международного публичного права и международного экономического права. Предмет и определение международного экономического права

В классическом понимании международное право суть комплекс, система правовых норм, базирующихся на согласовании государственных воль либо посредством эксплицитного выражения этих воль прежде всего в международных договорах (опосредованно - в актах межгосударственных организаций), либо в имплицитном их выражении, в укоренившемся обычае.

Сказанное применимо вполне и к международному экономическому праву. В нем тоже присутствует коллективная властная государственная воля.

Системы национального права и международного права не разделены и не могут быть разделены непроницаемой стеной, напротив, они имманентно взаимосвязаны. Если национальная правовая система, как доказывает исторический опыт, вполне может быть самодостаточной, международное право немыслимо вне связей с национальным правом государств-субъектов и творцов международного права.

Практически международное публичное право, его нормы находят свое реальное применение и выражение в конечном итоге посредством трансформирования в национальное право отдельных государств. Это касается и обычноправовых, и конвенционных норм. Но если обычно-правовые международные нормы могут соблюдаться в национальном правопорядке имплицитно и без их законодательного закрепления, то конвенционные нормы по существу не могут осуществляться государством иначе, как будучи эксплицитно переведены в национальный формат.

Предмет регулирования международного публичного права - это в реальности либо определенные изменения, либо неизменность действующего внутреннего правопорядка договаривающихся (согласовывающих свои воли) государств. Согласовываемые изменения могут относиться к самым разнообразным сферам внутринационального правового регулирования.

К примеру, международный мирный договор, включающий территориальные изменения, требует для его осуществления трансформации во внутринациональные правопорядки в части изменения пределов территориальной компетенции государств и т.п. Международные конвенционные запреты на смертную казнь; многообразные разрабатываемые в рамках Международной организации труда единые правила и условия охраны труда; договоренности об условиях либерализации взаимной торговли или такие международные конвенционные нормы, которые запрещают производство боевых отравляющих газов и т.п., - во всех такого рода и многих других случаях соответствующие международные соглашения требуют от стран-участниц формально-юридически прежде всего именно: изменения (пополнения, исправления и т.п.) или, наоборот, неизменности соответствующего внутринационального правового режима договаривающихся государств. Международные договоры по существу - это договоры об изменениях или стабилизации национального правопорядка.

Особенностью МЭП, отличающей его от других отраслей международного экономического права, является, прежде всего, предмет регулирования. То есть - какие именно по сути внутригосударственные сферы правового регулирования входят в круг согласования в рамках международного экономического права.

Предмет МЭП - международные экономические многосторонние и двусторонние отношения и соответственно опосредованное регулирование этих отношений на внутригосударственном правовом уровне.

Под международными в МЭП понимаются отношения между государствами, а также другими субъектами международного публичного права, а к экономическим относятся:

во-первых, торговые, коммерческие отношения в широком смысле слова, включая отношения производственные, научно-технические, валютно-финансовые, в областях транспорта, связи, энергетики, интеллектуальной и иной собственности, туризма и т.п.;

и, во-вторых, отношения имущественные, защита прав собственности (инвестиции, интеллектуальная собственность, "общее наследие человечества" и т.д.).

Реально согласованное регулирование международных экономических отношений опосредованно осуществляется на национальном уровне изменениями (неизменностью) национального правопорядка: в гражданском, таможенно-тарифном, валютном, транспортном, административном законодательстве и других секторах права. По сути, в любом секторе правовой системы страны, в котором в той или иной степени осуществляется правовое регулирование внешнеэкономических отношений данного государства.

Критерием разграничения сфер применения МЭП от других отраслей международного публичного права может служить на практике наличие коммерческого элемента (извлечение прибыли) в тех или иных регулируемых правоотношениях, а также наличие охраняемых имущественных прав. Те нормы международных актов, которые касаются, например, морских или воздушных перевозок грузов и пассажиров, или определяют имущественный статус и защиту, например, морского дна и которые трактуют торгово-экономические, коммерческие и имущественные отношения, оправданно относить к международному экономическому праву. Или, например, международное сотрудничество в области кинематографии становится предметом МЭП тогда, когда оно касается взаимоотношений государств, связанных с коммерцией, - прокат, продажа, совместное производство фильмов и т.п. Нормы, касающиеся защиты имущественных прав, например, интеллектуальной собственности на международном уровне, также относятся к МЭП.

Следует подчеркнуть, что предмет МЭП определяется не применительно к материальным вещественным или нематериальным субстанциям (металлы, зерно, машины, одежда, авторские права и т.д.), но к предмету как виду регулируемых правоотношений: купля-продажа, найм и т.д. Именно коммерческие и имущественные правоотношения являются предметом регулирования МЭП. Хотя, разумеется, к примеру, купля-продажа товаров (и отдельных их специальных видов) и купля-продажа разного рода услуг могут регулироваться по-разному.

Определение МЭП. Международное экономическое право - это отрасль международного публичного права, представляющая собой совокупность принципов и норм, регулирующих отношения между государствами и другими субъектами международного права в области международных экономических отношений.

2. Правовая доктрина международного экономического права

Приведенное выше понятие МЭП соответствует современному классическому пониманию МЭП как в отечественной (М.М. Богуславский, Г.Е. Бувайлик, Г.М. Вельяминов, Е.Т. Усенко, В.М. Шумилов и др.), так и в зарубежной (Я. Броунли, П. Верлорен ван Темаат, Г. Шварценбергер и др.) доктрине международного права. Это понимание исходит из четкого определения содержания регулируемого МЭП предмета правоотношений.

В отечественной науке В.М. Корецкий еще в 1928 г. выдвинул теорию международного хозяйственного права как межотраслевого права, включающего регулирование международно-правовых (публичных) и гражданско-правовых отношений. И.С. Перетерский, с другой стороны, выступил в 1946 г. с идеей международного имущественного (хозяйственного в широком понимании) права как отрасли международного публичного права. По пути развития именно этой идеи пошли дальнейшие разработки отечественных ученых, но под рубрикой международного экономического (или торгового) права.

Наша наука международного права может справедливо считаться по существу и во времени передовой в разработке современной концепции МЭП (Г.Е. Бувайлик, Г.М. Вельяминов, В.И. Лисовский, Г.И. Тункин, Е.Т. Усенко с 70-х гг., М.М. Богуславский - 80-е гг.). Ряд отечественных правоведов (А.А. Ковалев, В.М. Шумилов и др.) плодотворно работают в этой области и сегодня.

Выше (_ 48-59) уже говорилось о воздействии прогресса торгово-финансового неоглобализма на международное право; такое воздействие, естественно, проявляется прежде всего в отношении правового регулирования международных торгово-экономических отношений, иначе - международного экономического права. Появляются и идеи пересмотра понимания, состава и систематики как международного публичного права в целом, так и его отрасли - международного экономического права.

Одной из первых таких идей стала концепция транснационального права, выдвинутая американским ученым Ф.С. Джессупом в 1956 г. (эта концепция разделялась и разделяется в той или иной мере также А. Фражистасом, К. Шмиттхоффом, А. Гольдштейном, Б. Гольдманом, Ф. Каном, Ф. Фушаром и др.). Исходя из того, что классическое международное право регулирует сугубо межгосударственные отношения и не касается отношений так называемых транснациональных, негосударственных, возникающих при пересечении границ людьми и грузами, - предлагалась некая новая система регулирования, вненационального характера, которая была бы не связана с национальным правом тех или иных государств и их властью, но была бы основана на общих для цивилизованных наций принципах и правилах свободы договора и т.п. (см. также _ 547-548).

Профессор Герман (США) идет еще дальше, используя термин "мировое право" (1995 г.), которое должно включать регулирование правоотношений не только трансграничного характера, независимо от субъектов правоотношений, но и сделки, совершаемые внутри тех или иных государств, поскольку (приводится пример) морской коносамент на товар, отравляемый из Нью-Йорка в Калифорнию, имеет такое же значение, как и в экспортно-импортной сделке. Мировое право, таким образом, должно состоять как из международных договоров и конвенций, так и из национального законодательства.

Об этом же пишет и В.М. Шумилов: "Частные лица разных государств, будучи заинтересованными в обеспечении порядка, создают собственную автономную систему регулирования - нечто вроде международного договорного права (это - так называемое транснациональное право)". А такое транснациональное право вкупе с внутригосударственным правом, с международным правом и с наднациональным правом (не ясно, индивидуальным или совокупным для всех стран. - Г.В.) якобы образуют так называемую глобальную правовую систему*(17).

В русле идей транснационального и мирового права в современной западной научно-правовой литературе высказываются и иные сходные по своей основе теории, согласно которым в международное экономическое право включаются все нормы, регулирующие любые экономические операции, которые выходят за пределы одного государства, в том числе и частноправовые сделки (Д. Карро, П. Жюйар и др.). Понятие международного экономического права при этом становится размытым, неотделимым от внутринациональных отраслей права. Источниками норм МЭП признаются не только международно-правовые нормы, но и внутригосударственные, а МЭП распространяет свое действие на всех субъектов права, участвующих в коммерческих отношениях, выходящих за пределы одного государства (В. Фикентшер - ФРГ; Е. Питерсман - Великобритания; П. Рейтер - Франция и др.). Эти идеи логически смыкаются с упомянутой теорией транснационального права, используемой и для того, чтобы уравнять в качестве субъектов международного права и государства, и так называемые транснациональные корпорации - ТНК (В. Фридман и др.).

В правовой литературе развивающихся стран получила распространение также теория международного права развития (М.Беджуан, М.Булаич, О.Ривверо, К.Хайлброннер и др.), которая делает акцент на особом регулировании прав так называемых развивающихся и наиболее экономически бедных стран, что безосновательно, по сути, подрывает единство общего международного права.

Прообраз транснационального права находят и в так называемом неписаном купеческом праве (lex mercatoria), которым руководствовалось купечество в средние века в эпоху феодальной раздробленности с сопутствующей беспорядочностью карликовых правовых систем. Что ни город - то свое право.

В наше время под lex mercatoria понимается в теории обычно либо весь массив национального и международного регулирования внешнеэкономических операций, либо автономный, обособленный от национальных правовых систем комплекс норм, регламентирующих международные торговые сделки, и определяемый как "транснациональное" (К.Шмиттхофф), "вненациональное" (Ф.Фушар) право. К источникам lex mercatoria его сторонники относят международные конвенции и типовые законы, разрабатываемые на международном уровне; международные торговые обычаи; общие принципы права; рекомендательно-факультативные решения международных организаций, национальные правовые нормы, регулирующие внешнеэкономическую деятельность, а также гражданско-правовые отношения; арбитражные решения; даже условия контрактов и т.п. Сторонникам этой теории не удается, однако, представить lex mercatoria в виде упорядоченной и общепризнаваемой системы правовых норм, и очень трудно поэтому рассматривать конгломерат разнородных норм, условно помещаемых в lex mercatoria, в качестве некой правовой системы, а тем более - составной части МЭП.

Не следует думать, что в западной доктрине существует единообразие, встречаются диаметрально противоположные оценки lex mercatoria, от Б. Гольдмана, А. Ловенфельда, О. Ландо и К. Шмиттхоффа, считающих это купеческое, еще средневековых истоков право фундаментом распространения торговли по всему миру и превосходящим общее право, до М. Мастилла и Ж. Барта, полагавшего идею lex mercatoria вообще мифической. А А. Кассис характеризует lex mercatoria как абсолютно непредсказуемое с юридической точки зрения явление*(18).

Еще далее идут идеи самодостаточности международного частноправового контракта, якобы могущего служить исчерпывающим "правом" для регулирования возникающих правоотношений (self-contained, lawless contracts) (_ 545-548, 559).

Попытки регулирования деловых отношений исключительно условиями контракта, вне государственно-правового вмешательства - явно таят опасность образования правового вакуума, бесправия, самоуправства. Именно это наблюдается, к сожалению, когда при невыполнении частноправовых сделок стороны, не уповая на эффективность государственно-правовых средств, обращаются к самопомощи, к физическим расправам, вплоть до наемных убийц.

Теории транснационального, мирового и т.п. права, lex mercatoria весьма уязвимы как в теоретическом, так и практическом смыслах. Смешиваются два вида разных отношений: а) отношения публичного характера, и б) отношения частноправового характера (в последних могут, разумеется, участвовать и государства, и индивиды, и национальные юридические лица, в том числе и ТНК), регулируемые прежде всего применимым (гражданским, торговым) правом тех или иных государств, а также унификационного характера международными конвенциями и договорами. Но будь то международные суды или арбитражи, или же национальные суды и арбитражи, - все они реально руководствуются сегодня, как общее правило, либо конкретными нормами международного публичного права, либо нормами национального права, а не нормами некоего нигде не систематизированного и юридически не закрепленного транснационального или мирового права.

Что еще более важно практически, при необходимости принудительное исполнение решений судебных или арбитражных органов всегда осуществляется государственной властью либо с использованием соответствующих международно-правовых средств (санкции, репрессии, реторсии и т.п. правомерные способы, существующие в современном международном праве), либо с применением соответствующих внутринациональных исполнительных процедур. Tertium non datur - третьего не дано. До тех пор пока не появится некое общемировое правительство с соответствующей общемировой судебной системой и общим кодифицированным правом, с единым аппаратом принудительного исполнения судебных решений, - говорить о "мировом праве" и об общих его субъектах от государств до индивидумов, очевидно, можно лишь сугубо умозрительно-теоретически.

Право - ничто без властного государственного, при необходимости силового обеспечения его соблюдения, и в этом его принципиальное отличие от морали, нравственности. Если основой морали является общепринимаемая справедливость, то для права это порядок, обладающий самоценностью, хотя, увы, никогда еще в истории не совпадавший полностью со справедливостью.

Надежен простой постулат: право есть фикция, если оно не обеспечивается государственной властью. Свобода вне права - не свобода, но беспредел, анархия. Бесправие - худший враг свободы. Правовые нормы только те, которые в той или иной форме "освящены" государственной властью и таким образом обеспечивают свободу в рамках права.

В мире существует гораздо больше двухсот государственно-национальных правовых систем (включая локально-федеративные и внутрирегиональные, типа Евросоюза), и лишь одна универсальная межгосударственная правовая система - международное публичное право. Каждая из правовых систем характеризуется особой сферой действия - юрисдикцией. Каждой свойственны особые предметы регулируемых отношений, особые субъекты этих отношений и особые источники правовых норм. Общим для всех правовых систем (включая и международное право) является - государственное, при необходимости принудительное обеспечение выполнения внутрисистемных правовых норм субъектами (и дестинаторами этих норм) соответствующих правовых систем.

Это не означает невозможности применения в одной из правовых систем (но строго в рамках ее специальных внутрисистемных норм) некоторых норм другой правовой системы. Например, российские коллизионные гражданско-правовые нормы позволяют в определенных случаях применять российскими субъектами и властными органами, инстанциями - иностранные правовые нормы.

Любая правовая система включает в себя нормы обязательные, императивные для соответствующих субъектов права, - публично-правовые нормы, устанавливаемые, по идее, в интересах всего общества - всей "публики". Но, кроме того, существует большая или меньшая область частноправовых отношений. Правовые системы определенным субъектам права в силу дискреционной государственной воли предоставляют свободу в установлении между собой на диспозитивной основе определенных обязательственных договорных и иных правоотношений. Это область частного, в основе своей договорного права. Роль государства при этом заключается в обеспечении соблюдения "правил игры" в области таких "частных" отношений. Но основой национальных, внутригосударственных правовых систем, несомненно, повсюду остаются публично-правовые нормы, обеспечивающие общий, публичный правопорядок. Государства диктуют соблюдение императивных норм даже в таких, казалось бы, сугубо личных, частных отношениях, как семейные, наследственные и т.п.

Что касается публичного международного права, оно содержит сравнительно небольшое количество обычноправовых императивных, общепризнанных принципов (jus cogens) и норм. В основном же это межгосударственное договорное право, но в силу изначального императивного принципа pacta sunt servanda международные договорные нормы могут приобретать императивную силу, а исполнение их обеспечивается, как и вообще в праве, - государственной властью коллективно или индивидуально.

По мере все большей диверсификации личных, общественных, в том числе и международных отношений правовые системы начинают дробиться. В них образуются все новые подсистемы, отрасли и подотрасли. Во внутригосударственном праве это могут быть: трудовое право, административное, право интеллектуальной собственности, правила (право) уличного движения и т.п. В международном праве: экономическое право, космическое, экологическое, гуманитарное и т.п. Диверсифицируются, выделяются в большей или меньшей степени узко: предмет регулирования, некоторые специфические правовые принципы (нормы), особенности субъектов и источников права в их юридико-техническом смысле. Но при этом необходимо подчеркнуть, что государственный властно-силовой элемент всегда сохраняется.

Относительно теорий "мирового права", "глобальной правовой системы" можно сказать, что из числа приводимых элементов такой "системы" некоторые: международное право, внутригосударственное право и наднациональное право - действительно въявь существуют, а "транснациональное право" - фигурирует если не в жизни, то в теории.

В доктринальном плане, разумеется, допустимо декларирование любых систем; в реальности, однако, в данном случае никакой единой, "глобальной" системы не просматривается, во всяком случае сегодня. Нет единой системы даже внутри отдельных названных ее элементов. Взять, к примеру, национальное право: оно разное в каждом государстве и даже внутри некоторых государств. В чем системная связь между шариатским правом Саудовской Аравии, common law Англии и социалистическим правом КНДР, плюс еще международное право, плюс наднациональное право Евросоюза? Чтобы такая "связь" обрела правдоподобие, необходимо, по крайней мере, проиллюстрировать ее живой практикой, системоувязанным конкретным нормативным материалом. Тем более это касается так называемого транснационального права. Каков его нормативный состав? Где его искать? Где живые примеры юридических норм этого "права"? На самом деле "транснациональное право" есть доктринальный, а подспудно - политический (отнюдь не правовой) инструмент разрегулирования деловых отношений псевдоправовыми средствами.

И где в "глобальной правовой системе" (иначе - в "мировом праве") место международного экономического права? Тезис о том, что "глобализация ведет к формированию глобальной социальной системы" (В.М. Шумилов) в далеком и в идеальном плане, очевидно, закономерен. Сегодня, однако, наблюдается нечто прямо противоположное. Можно ли считать "глобально" близкими социальные системы, к примеру, США с 6 долларами стандартного минимума почасовой оплаты работника и нашими - 2,5 рублями*(19)? А есть страны и в еще более худшем положении, чем Россия. Несомненно, что как раз социальный аспект наиболее пренебрегаем в практике глобализации (см. _ 40-43).

Представляется, что поиски новых концептуальных правовых систем, тема транснационального права, нового lex mercatoria и т.п., связаны, называя вещи своими именами, с современной концепцией торгово-финансового неоглобализма, с неоколониализмом - поиском в связи с крушением "классической" системы колониализма новых экономических методов доступа к сырьевым ресурсам и рынкам развивающихся стран и новых юридических средств регулирования торговли товарами, услугами, защиты инвестиций и прав интеллектуальной собственности. Показательно, что практически инициативы в изменениях международного права в основном ориентированы на интересы именно торговой неоглобализации.

Идеи общего транснационального права с публично-правовым и с частноправовым содержанием, как и идеи нивелирования правового статуса государств и индивидов, - весьма не новы. И уже то, что эти идеи, оставаясь на уровне доктрины, всерьез не воспринимаются в правонормотворческой практике, свидетельствует по меньшей мере о их несвоевременности.

МЭП в принципе регулируют макроэкономические отношения, т.е. отношения между обособленными экономическими и правовыми системами. Эти системы в современном мире могут быть не только национальные, внутригосударственные, но и межнациональные, например, в рамках таможенных союзов, экономических, интеграционных объединений (Евросоюз и т.п.). В сравнении с этим микроэкономика - это внутрисистемная экономика, экономические взаимоотношения между субъектами права внутри одной правовой системы и между субъектами различных правовых систем.

Но правоотношения могут складываться и между целыми экономическими системами (государства, международные объединения), с одной стороны, и субъектами, действующими в рамках микроэкономической системы (например, крупные банки, транснациональные корпорации, иные индивидуальные и коллективные операторы), с другой. Очевидно, такие "диагональные" правоотношения со смешанным составом участников (субъекты международного права, с одной стороны, и субъекты национального права, с другой стороны) не могут регулироваться МЭП, если рассматривать его как отрасль международного права, по той простой причине, что государства и иные субъекты международного права могут вступать не только в международно-правовые отношения, но и в частноправовые отношения. А субъекты национальных правовых систем (частные лица) не могут вступать в международные публично-правовые отношения, хотя могут участвовать в международных частноправовых отношениях (Е.Т.Усенко).

3. Соотношение международного экономического права и международного частного права

международный публичный экономический право

Вопрос соотношения МЭП и международного частного права возникает не в последнюю очередь в связи с некоторым внешнесмысловым сходством значения слов "экономическое" (по русски: "хозяйственное") и "частное". Ответ на этот вопрос осложнен тем, что в доктрине международного частного права есть в основном два различных подхода к пониманию нормативного состава этого права.

Согласно одному подходу (в основном школа цивилистов: М.М. Богуславский, М.И. Брагинский, И.А. Грингольц, В.П. Звеков, С.Н. Лебедев, А.Л. Маковский, Г.К. Матвеев, М.Г. Розенберг, О.Н. Садиков и др.) - международное частное право включает в себя:

во-первых, коллизионные нормы, входящие обыкновенно в состав национального гражданского права и имеющие целью определение так называемого применимого права, т.е. права того государства, в соответствии с нормами которого должны решаться конкретные правовые отношения, выходящие за рамки одной правовой системы;

во-вторых, не очерчиваемый строго и четко круг фрагментарно выделяемых норм гражданского, семейного, трудового и т.п. отраслей национального права, применимых к регулированию правоотношений с так называемым "иностранным элементом". Например, национальные нормы, регулирующие правовой режим иностранцев;

наконец, в третьих, - это нормы многих международных договоров, прежде всего так называемых "конвенций международного частного права" (точнее было бы говорить о "международных конвенциях о частном праве". См. _ 523), нормы которых призваны регулировать частные правоотношения, выходящие за рамки одной правовой системы.

В доктрине (Д.Б.Левин, Е.Т.Усенко и др.) признается, что международные нормы не действуют для субъектов национальных правовых систем ex proprio vigore (собственной силой), но действуют опосредованно, будучи трансформированы (Ф.Трипель), иначе реципированы (Д.Б.Левин) в том или ином национальном правопорядке либо посредством генеральной рецепции (например, согласно конституции, обусловливающей действенность в государстве международных договоров, заключенных данным государством), либо посредством специальной рецепции (например, в силу ратификации международного договора). Таким образом, рецепированная (трансформированная) международная норма, не теряя этого своего качества, становится одновременно и национальной. Поскольку все три источника норм международного частного права, согласно "цивилистической" школе, - фактически нормы национальные, внутрисистемные, реально практически все международное частное право - есть не "международное", но внутринациональное (см. также _ 61, 154).

Вторая школа (в основном международников: И.П.Блищенко, Л.Н.Галенская, В.Э.Грабарь, С.А.Голунский, Ф.И.Кожевников, С.Б.Крылов, С.А.Малинин и др.) исходит из того, что в состав международного частного права входят только нормы международно-правовые, в основном договорные, а следовательно, международное частное право есть одна из составных международного публичного права в целом. Теоретически этот подход логичен. Ведь конвенционные международные нормы частного права отличаются только по предмету регулирования (частноправовые отношения) от норм других отраслей международного публичного права (например, охрана окружающей среды, сотрудничество в космосе и т.п.). Кроме того, и нормы таких других отраслей принципиально ничем не отличаются от международных норм частного права с точки зрения их действия в силу рецепции в национальных правопорядках различных стран (в частности, применения их органами и должностными лицами).

Многие международные конвенции о частном праве, те, которые направлены на регулирование международных частных экономических, торговых правоотношений, на наш взгляд, логично соответственно включать в состав международного экономического права, ибо это - международные договоры, имеющие предметом регулирование международных экономических отношений. Хотя нормы таких конвенций, будучи рецепированными, применяются и в качестве внутринациональных норм, их первооснова остается международной. Это проявляется прежде всего в их "связанности", "автономности", они не могут произвольно изменяться или отменяться, будучи по происхождению международными.

4. Международное экономическое право в системе права

Место МЭП в системе права можно, с учетом сказанного, определить как отрасль международного публичного права (его особенной части) в ряду таких отраслей, как: морское, космическое, воздушное, экологическое, гуманитарное и т.п.

Существует и точка зрения (Д. Карро и П. Жюйар), что МЭП не просто отрасль международного публичного права, но самостоятельная правовая система, хотя и взаимосвязанная с "общим" международным правом. И если "общее" международное право - это право защиты (государственной независимости), то МЭП - это право на экспансию (право государства на обогащение).

Однако несомненно, что все принципы и нормы "общего" международного права вполне применимы и к МЭП, существенной же особенностью МЭП является не более чем особый предмет регулирования (межгосударственные экономические отношения). Нет различия между "общим" международным правом и МЭП и по признакам "защиты" или "экспансии". И тот и другой признаки равно свойственны и "общему" международному праву, и МЭП. Так, к примеру, трансграничная охрана прав и свобод человека, борьба с терроризмом, осуществляемые в рамках "общего" международного права, - есть явственное "право" на экспансию. С другой стороны, широко применяемая в рамках международного экономического права, причем и наиболее экономически развитыми государствами, протекционистская охрана, в частности с использованием региональной межгосударственной интеграции в отношении не участвующих в этой интеграции стран, - есть, с очевидностью, право "защиты".

5. Система международного экономического права

Формальной, нормативно закрепленной системы международного экономического права, как, впрочем, в целом и всего международного публичного права, не существует. Можно поэтому говорить лишь о научной системе международно-экономического права, хотя научная систематика вообще дело условное. Кроме чисто теоретических подходов при этом неизбежны подходы прагматические, в учебных и подобных целях.

В настоящее время термин "международное экономическое право" практически общеупотребителен как в отечественной, так и в зарубежной науке. Ключевое в этом термине слово "экономическое". Но экономика, в том числе и международная, с очевидностью, состоит из нескольких базисных, регулируемых правом элементов, в том числе: производство, торговля, финансы и имущественная масса. Валютно-финансовые отношения при этом имеют по сути "вспомогательное", служебное значение и для производства, и для торговли, служат как бы общим связующим звеном. Между тем именно торговля и валютно-финансовые отношения, в том числе международные, как и их правовое регулирование, - в действительности неразделимы и традиционно выступают в качестве важных составных частей международного экономического права.

В стороне пока остается регулирование непосредственно производственных отношений, которые также давно уже являются международными, особенно в связи с деятельностью ТНК. Очевидно, международное экономическое право не охватывает производственных отношений по той причине, что производство регулируется до сего времени реально на национальном уровне, причем в рыночных условиях посредством торговых и финансовых рычагов.

Производство, торговля, финансы - это экономика в ее динамике. Но еще одна составляющая экономики - это ее статика, а именно имущественные права, права собственности, на чем зиждется стабильность, самая возможность осуществления экономических, рыночных операций. Например, патент обеспечивает исключительное право собственника на то или иное изобретение. Право это может пребывать в "дремлющем" состоянии. Продажа патента или лицензии на его использование - это уже торговля, производство, финансовые операции. Соответственно, второй составляющей международного экономического права является охрана, защита на международном уровне имущественных прав как государственных, так, опосредованно, и частных.

Однако принципиальное большинство международных экономических отношений прямо или косвенно - отношения торговые. Это особенно наглядно в свете распространения компетенции Всемирной торговой организации (ВТО) на так называемые торговые аспекты интеллектуальной собственности, на торговые аспекты инвестиционных мер, а также на валютно-финансовые услуги.

Меры обеспечения валютно-финансовыми средствами надежности, стабильности движения капиталов - это меры, которые явственно направлены на создание условий для торговли как таковой. Традиционное в экономической науке противопоставление "товара" и "денег" является довольно условным. Деньги (особенно наглядно выступающие в виде "валюты"), выполняя свои специфические "посреднические" функции, кроме того, так же продаются и покупаются, как и иной товар. "Покупая" деньги (товар) по кредиту, к примеру, мы оплачиваем этот кредит деньгами же, но возможно товаром или услугами. К тому же кредиты, в том числе на межгосударственном уровне, как правило, всегда целевые, обусловливающие закупки в счет кредита товаров, оборудования, производственных услуг и т.д., т.е. напрямую связанные с торговлей.

Что же остается в сфере иных "экономических" отношений, кроме торговых?

Очевидно, это отношения и меры, обеспечивающие именно защиту имущественных прав и интересов их собственников, защиту имущественных прав от посягательств на их неправомерное использование, в том числе путем торговли. Образно, в цивилистическом аспекте международное торговое право (в широком смысле слова) можно уподобить гражданскому обязательственному праву, а международное имущественное право - своего рода аналогу гражданского права собственности.

Если история международно-правового регулирования торговли как таковой уходит далеко в глубь веков, то международно-правовая охрана интеллектуальной собственности ведет отсчет времени лишь с 80-х гг. XIX в., а защита инвестиций и валютно-финансовое регулирование на международном уровне, по сути, имеет начало лишь с середины XX в. Но чем была вызвана к жизни международно-правовая защита как интеллектуальной собственности, так и инвестиций? Несомненно, все большим вовлечением и того и другого в международный торговый оборот.

Таким образом, очевидно, в принципе любые экономические отношения, во-первых, торговые в узком смысле слова, или прямо, или косвенно обслуживающие торговлю. Во-вторых, это отношения имущественные.

Опыт международного экономического сотрудничества в новейшее время наглядно (в рамках ВТО особенно) свидетельствует о последовательном подведении и "не торговых" экономических отношений под крышу регулирования торговых отношений, в том числе правовыми средствами. Иначе, говоря о международном экономическом праве, все более находим это право реально формулируемым в рамках ВТО, которая по определению призвана, казалось бы, заниматься торговлей, и ничем иным.

Включение международного имущественного права (понятие, вводимое в настоящем курсе) в состав международного экономического права представляется теоретически принципиально обоснованным, ибо международные имущественные отношения подпадают под регулирование тех же специальных принципов и норм международного экономического права. Это в основном относится и к имущественным аспектам международных финансовых отношений (инвестиции, налоги).

С учетом сказанного выше научная система МЭП в настоящем курсе выглядит суммарно следующим образом.

Общая часть включает: генезис и философию МЭП, понятие МЭП и его систематику; субъекты МЭП и их особенности; источники МЭП в формальном смысле и особые международно-правовые принципы МЭП.

Особенная часть включает такие разделы, как:

а) организационно-правовые формы регулирования международных экономических отношений, в том числе на универсальном и региональном уровнях;

б) международное торговое право, в том числе: регулирование торговли товарами, услугами, валютно-финансовое регулирование; гармонизация и унификация торгового права; нарушения и ограничения международных торгово-экономических отношений;

в) международное имущественное право, в том числе: международно-правовой режим государственной и межгосударственной собственности; имущественный режим так называемого "общего наследия человечества"; международное инвестиционное право; международно-правовые аспекты режима ТНК; международное право интеллектуальной собственности и международное налоговое право.

Наконец, особо выделяется в курсе международное экономическое процессуальное право как отрасль международного публичного процессуального права.

Размещено на Allbest.ru