32

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Общепризнано, что для правового государства характерно наличие высокого уровня обеспеченности прав и свобод человека, верховенство общечеловеческих ценностей.

Конституция Российской Федерации [1] ставит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает, в частности, эффективную охрану и защиту этих прав. Важнейшей задачей правового государства должно быть обеспечение наиболее справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и возмещение понесенных убытков и причиненного вреда. В качестве одного из видов вреда, который может быть причинен личности, в законодательстве выделяется моральный вред, т.е. страдания, вызванные различными неправомерными действиями (бездействием).

Целью защиты нематериальных благ человека или неимущественных прав граждан служит такой институт гражданского права, как институт компенсации морального вреда, закрепленный в ГК РФ [2] в качестве основного способа защиты этих благ.

Сфера применения компенсации морального вреда чрезвычайно широка, в то время как само понятие морального вреда продолжает вызывать споры.

В настоящее время заявление в суде требований о компенсации морального вреда сопутствует подавляющему большинству исков, связанных с защитой прав граждан. Как показывает практика, чуть ли не каждое исковое заявление от граждан (и даже юридических лиц) сопровождается требованием о компенсации морального вреда. При этом граждане, требуя компенсации морального вреда, не проводят разграничения имущественного и неимущественного вреда, стараются максимально завысить сумму морального вреда.

Объектом исследования являются гражданско-правовые отношения, возникающие в связи с компенсацией морального вреда как способа защиты гражданских прав.

Предметом - нормативно-правовые акты, регулирующие основания и условия компенсации морального вреда.

Цель работы - исследование правовых проблем компенсации морального вреда и выработка предложений по их разрешению.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Проследить становление института компенсации морального вреда в российском праве;

2. Исследование понятие, сущность и содержания морального вреда;

3. Изучить основания ответственности за причинение морального вреда;

4. Выявить проблемы определения размера компенсации морального вреда и разработать предложения по совершенствованию законодательства о компенсации морального вреда и обеспечению единства практики его применения.

Методологической основой исследования специальные и частные методы исследования: формально-юридический, метод сравнительного правоведения, системный.

Теоретическую основу данного исследования составляют нормативно-правовые акты, труды ученых-цивилистов, статьи из периодической печати, материалы судебной практики.

1. Становление и развитие института компенсации морального вреда

1.1 Становление института компенсации морального вреда в российском праве

Проблема возмещения морального вреда в русском дореволюционном праве была одной из наиболее значимых. Отношения к имущественной компенсации морального вреда были весьма различными.

Гражданское законодательство дореволюционной России не содержало общих норм, предусматривающих возможность компенсации морального вреда. Компенсация за личное оскорбление могла быть взыскана в порядке гражданского судопроизводства только в случае, если она косвенно отражалась на имущественных интересах потерпевшего.

Однако в уголовном и уголовно - процессуальном законодательстве дореволюционной России содержался относительный аналог этого правового института. Дореволюционные российские правоведы, рассматривая личную обиду как возможное основание для предъявления требования о выплате денежной компенсации и понимая при этом под обидой действие, наносящее ущерб чести и достоинству человека, в большинстве своем считали предъявление такого требования недопустимым [37, c. 402].

По мнению А.М. Эрделевского, для российского дворянина было естественно отреагировать на оскорбление вызовом «к барьеру», но не требованием о выплате денежной компенсации - подобный образ действий и мышления был допустим лишь для «подлого» сословия; напротив, требование со стороны дворянина о выплате денег за нанесенное ему оскорбление навсегда закрывало бы для него двери в приличное общество [39, c. 21].

После революции 1917 г. менталитет российского общества существенно изменился, но это не изменило отрицательного (хотя уже и по другим основаниям) отношения к возмещению в денежной форме морального вреда. Преобладающим оказалось мнение о недопустимости такого возмещения, в связи с чем и гражданское законодательство послереволюционной России до 1990 г. не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни возможности его возмещения.

Судебная практика в соответствии с господствующей доктриной отличалась стабильностью в этом вопросе, и суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о возмещении морального вреда в денежной форме.

Существо этой доктрины заключалось в том, что принцип возмещения морального вреда рассматривался как классово чуждый социалистическому правосознанию. Она основывалась, в частности, на демагогических утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в презренном металле, хотя подобных предложений никто и не делал; поскольку идея сторонников возмещения морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязании правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, т.е. деньги рассматривались в качестве не эквивалента перенесенных страданий, а источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав [18, c. 19].

Позитивные взгляды на эту проблему, высказываемые в основном до начала 30-х годов, не возымели воздействия на законодательство и судебную практику. После «полной победы социализма в СССР» эти дискуссии прекратились, и в дальнейшем в результате соответствующей пропаганды в общественном правосознании представления о недопустимости оценки и возмещения морального вреда в имущественной форме укоренились настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественных компенсаций за причиненные физические или нравственные страдания (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались как чуждые социалистическому правовому регулированию.

В 60-х годах дискуссии по этому поводу возобновились. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения.

Высказываемые в поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени обосновывались тем обстоятельством, что законодательство ряда других социалистических государств предусматривало возмещение морального вреда. Более серьезный аргумент против возмещения морального вреда в имущественной форме заключался в невозможности или, по крайней мере, трудности ее объективной оценки. Такая позиция отражала представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, учитывая, что при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам принцип эквивалентности неприменим [27, c. 33].

Понятие «моральный вред» было легализовано в российском гражданском праве лишь с принятием 12 июня 1990 г. Закона СССР «О печати и других средствах массовой информации» [10]. Хотя он и не раскрывал содержания этого понятия, в ст. 39 Закона предусматривалось, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. В этой же статье было предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной форме, в размере, определяемом судом.

Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 г. [9], где наконец моральный вред определялся как «физические или нравственные страдания».

Российские законодатели пошли по пути внесения норм о возмещении морального вреда в отдельные законодательные акты: Закон РФ от 19 декабря 1991 г. «Об охране окружающей природной среды», Закон РФ от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации», Закон РФ от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потребителей», Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденные Постановлением ВС РФ от 24 декабря 1992 г., Закон РФ от 22 января 1993 г. «О статусе военнослужащих» и др.

Такая законодательная ситуация вызывала сомнения в возможности применения системы генерального деликта к возмещению морального вреда, а столь значительное число нормативных актов, регулирующих отношения в этой области наряду с регулированием разнохарактерных видов общественных отношений, порождало дополнительные сложности в правоприменительной практике, усугублявшиеся разными сроками принятия и введения в действие указанных нормативных актов.

Введенные в действие в части первая и вторая Гражданского кодекса РФ содержат несколько иной по сравнению с предшествующими нормативными актами подход к институту компенсации морального вреда, что неизбежно приводило к противоречиям в и без того не устоявшейся в данном вопросе судебной практике.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 20 декабря 1994 г. №10 [11] рассмотрел некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда. Это Постановление содействовало установлению единообразия в вопросе конкуренции нормативных актов при применении законодательства о возмещении морального вреда, однако ничего не дало для установления единообразия в решении вопроса о размере компенсации морального вреда. Более того, в нем содержится явно неверное, как представляется, суждение о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу [24, c. 33].

В развитии института компенсации морального вреда заслуживает внимания появление этого института в уголовном законодательстве. В ст. 61 УК РФ 1996 г. [4] в качестве одного из обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотрено добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления. Понятие «моральный вред» введено и в ст. 30 Семейного кодекса РФ [5], а также в ст. 237 Трудового кодекса РФ [6].

Институт компенсации морального вреда фактически не был известен ни дореволюционному российскому закону, ни советскому закону. В юридической литературе, конечно, шла дискуссия вокруг целесообразности компенсации и возможных оснований ее применения, но компенсация морального вреда так и не нашла своего закрепления. До революции данный институт попросту не успели должным образом оформить, хотя, в проектах гражданского уложения и фигурировало возмещение вреда аналогичного вреду моральному. В советский же период государства и права, считалось, что институт морального вреда ведет к неосновательному обогащению и развращает массы и правовое сознание советского человека.

В настоящее время категория «компенсация морального вреда» пронизывает все отрасли российского права; гражданское законодательство включает институт компенсации морального вреда в число способ защиты гражданских прав.

1.2 Понятие, сущность и содержание морального вреда

Прежде чем обратиться к понятию морального вреда необходимо рассмотреть содержание категории «мораль». Мораль - понятие скорее философское, нежели юридическое. В энциклопедических словарях мораль (лат. moralis - нравственный, от mos, множественное число mores - обычаи, нравы, поведение) нравственность, определяют как один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе; особая форма общественного сознания и вид общественных отношений (моральные отношения). Даются и такие определения: мораль - система воззрений на жизненное назначение человека, охватывающая понятия добра и зла, справедливости, совести, смысла жизни [36, c. 247].

Не один законодательный акт напрямую не устанавливает норм морали, однако именно закон должен выступать основой морали общества и человека, именно закон должен защищать их моральное благополучие.

Исходя из данных выше определений морали, можно дать следующее общеотраслевое понятия моральному вреду. Моральный вред - это вред, посягающий на систему воззрений жизненного назначения человека, вред, угнетающий представления о справедливости, совести, смысле жизни. Моральный вред подрывает веру человека в этические ценности общества, в конечном счете, наносит ущерб всему обществу [26, c. 29].

В юридической литературе многие авторы не согласны с применением термина «моральный вред», т. к. «мораль» применительно к личности означает совокупность представлений об идеале, добре и зле, справедливости и несправедливости, тогда как установленное законодателем содержание данного термина включает физические и нравственные страдания личности [40, c. 22].

В защиту категории «моральный вред» выдвигается аргумент, о том, что «моральный вред» как устойчивое лексическое сочетание стало уже своеобразным правовым фразеологизмом. Кроме того, понятие моральный вред, чаще всего, связывают с понятием нравственности, которое, в свою очередь, отождествляют с моралью.

Но некоторые авторы отмечают, что используемые в законодательстве, практике его применения и в юридической литературе термины «моральный вред» и «компенсация морального вреда» недостаточно точно выражают сущность этих правовых явлений, поскольку, не всегда физические страдания имеют какое-либо, даже косвенное, отношение к морали, т. к. мораль - это общественная необходимость, потребность, интересы общества, выражающиеся в виде стихийно сформировавшихся и общепризнанных предписаний и оценок, подкрепленных силой массового примера, привычки, общественного мнения. Сущность морального вреда лучше раскрывается термином «психический (душевный) вред» [21, c. 3].

На наш взгляд, использование категории «моральный вред» оправданно, более того, как показывает практика, «моральный вред» действительно стал одним из опорных понятий гражданского права.

Обратимся к легальной дефиниции «моральный вред». Статья 151 ГК РФ [2] закрепляет, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Прежде всего, само помещение законодателем статьи о моральном вреде в главу 8 ГК РФ «Нематериальные блага и их защита» говорит о том, что моральный вред затрагивает нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона.

Расширенное определение морального вреда можно найти в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»: «Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.» [11]

Итак, приведенное легальное определение подразделяет моральный вред на физические и нравственные страдания. Причем в определении не содержится упоминания о физическом вреде, а говорится о физическом страдании. Следует согласиться с исследователями, считающими, что названные понятия не являются тождественными, хотя, безусловно, связанны друг с другом. Физическое страдание представляет собой один из видов морального вреда. Понятие же физического вреда заключает в себе «негативные изменения в организме человека, препятствующие его благополучному функционированию, но являющиеся нормальным протеканием психофизиологических процессов в организме человека» [31, c. 12].

На практике нередко данные понятия смешиваются, моральный вред, ставится в прямую связь с вредом физическим.

Так, например, Х. обратился в суд с иском к Ломкинской сельской администрации о взыскании 2500 руб. компенсации морального вреда, мотивируя свои требования тем, что, работая кочегаром 1-го разряда по срочному трудовому договору с Ломкинской сельской администрацией, неоднократно обращал внимание руководителя администрации на несоблюдении п. 8 трудового договора и ст. 149, 150 КЗоТ РФ, что повлекло его незаконное увольнение и восстановление по протесту прокурора. У него возникло чувство страха за свое здоровье, и он был вынужден уволиться. Все это привело к его нравственным страданиям из-за страха перед угрозой заболевания и реальной возможностью остаться без средств к существованию.

Представитель ответчика, глава администрации Ф.С., иск не признала, пояснив, что не проведение инструктажей по технике безопасности и по охране труда, отсутствие умывальника и других условий охраны труда не повлекли у Х. ухудшения здоровья. При приеме на работу условия труда он знал и не отказался от трудоустройства.

В судебном заседании было установлено, что Ломкинской сельской администрацией были допущены нарушения охраны труда на производстве, за что глава сельской администрации была подвергнута административному взысканию.

Однако выявленные нарушения не являлись умышленными со стороны администрации и не повлекли для Х. ухудшения здоровья, о чем свидетельствует справка медпункта. По мнению суда, личные страхи Х. за свое здоровье и существование, объективно ничем не подтвержденные, нельзя рассматривать как нематериальные блага гражданина, принадлежащие ему от рождения или в силу закона, дающие право компенсации морального вреда. Суд решил, что иск Х. удовлетворению не подлежит и основания компенсации морального вреда, предусмотренные ст. 1100 ГК РФ, отсутствуют.

В протесте председателя Костромского областного суда было указано, что данное судебное постановление подлежит отмене, как принятое с нарушением норм материального и процессуального законодательства.

Как видно из материалов дела и предоставленных сторонами доказательств, ответчиком были допущены нарушения правил охраны труда.

Данный факт подтвержден документально и не отрицается ответчиком. В таком случае причинение морального вреда предполагается и подлежит доказыванию лишь размер компенсации этого вреда в соответствии с ч. 2 ст. 151 ГК РФ.

И далее в протесте указано, что по существу оставили без внимания тот факт, что иск Х. подан в связи с понесенными им нравственными страданиями [32, c. 87].

Как видно из примера, суд первой инстанции связал возникновение морального вреда с физическим, тем самым, исключив нравственные страдания человека, что и явилось ошибкой.

Итак, при разграничении вреда морального и физического необходимо учитывать, что оба вида вреда причиняются непосредственно личности, и оба вызывают страдания - естественную форму последствий причинения вреда личности потерпевшего. Их основное различие заключается в том, что моральный и физический вред отражается в разных сферах человеческой жизнедеятельности: соответственно идеальной (духовной) и материальной (телесной), что предполагает и различие используемых принципов оценки причиненного вреда и его компенсации [19, c. 28].

А.М. Эрделевский предлагает понимать физический (телесный) вред как вред материальный «и вместе с тем неимущественный». Вредоносные изменения происходят в телесной (то есть материальной сфере потерпевшего) под влиянием определенных внешних воздействий. Негативные изменения в психической сфере могут выражаться в обоего рода страданиях (моральный вред), а негативные изменения в имущественной сфере - в расходах, связанных с коррекцией или функциональной компенсацией телесных недостатков, и утрате дохода. Таким образом, любой телесный вред в целях его возмещения распадается на моральный вред и имущественный вред [39, c. 13].

И моральный, и физический вред после нанесения по существу своему являются необратимыми и в гражданско-правовом смысле возмещению не подлежат. Используя уголовно-правовую терминологию (ст. 76 УК РФ), они лишь могут быть «заглажены».

Таким образом, компенсация морального вреда - это заглаживание пережитых лицом нравственных и физических страданий.

Заметим, что институт компенсации морального вреда - самостоятельный способ защиты гражданских прав (ст. 12 части первой, гл. 59, § 4 ст. 1099-1101 части второй ГК РФ [3]).

Однако представляется, что по своей правовой природе данная мера воздействия относится к мерам гражданско-правовой ответственности, так как выполняет компенсационную и штрафную функцию. При этом важно подчеркнуть, что компенсацию морального вреда нельзя отождествлять с имущественной ответственностью. Цель компенсации - не компенсировать денежные потери потерпевшего, а загладить моральный вред.

2. Основания и порядок компенсации морального вреда

На практике граждане, подавая иск о компенсации морального вреда, не проводят разграничения имущественного и неимущественного вреда, включая требование о компенсации в свои иски. Между тем, действующее законодательство четко ограничивает основания компенсации морального вреда.

Из положений ст. ст. 151, 1099 ГК РФ следует, что моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права граждан, подлежит компенсации лишь в случаях, прямо предусмотренных законом.

Отсутствие правовых основ в виде норм отраслевого закона фактически исключает возможность взыскания компенсации морального вреда. Приведем пример из практики:

Индивидуальный предприниматель Шелудько Сергей Семенович, г. Вольск Саратовской области, обратился в Арбитражный суд Саратовской области с иском к межрайонной инспекции Министерства Российской Федерации по налогам и сборам №3 по Саратовской области, г. Вольск Саратовской области, о взыскании морального вреда в сумме 30000 рублей ввиду непредставления налоговых льгот в 2001 году в связи с учебой его сына в институте и справок для отдела субсидий на коммунально-жилищные услуги.

Решением Арбитражного суда Саратовской области от 21.08.2002 г. в иске отказано.

Постановлением апелляционной инстанции того же суда от 28.10.2002 г. решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе заявитель просит отменить состоявшиеся судебные акты, мотивируя это неправильным применением судом норм материального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия считает, что правовых оснований для ее удовлетворения не имеется.

В соответствии со ст. 2 гражданские правоотношения в случаях, прямо не предусмотренных в законодательстве о налогах и сборах, не распространяются на налоговые правоотношения, а законодательством о налогах и сборах Российской Федерации не предусмотрено право налогоплательщика на возмещение морального вреда.

Налогоплательщики согласно положению подп. 14 п. 1 ст. 21 Налогового кодекса Российской Федерации имеют право требовать в установленном порядке возмещения в полном объеме убытков, причиненных незаконными решениями либо действиями (бездействиями) налоговых органов и их должностных лиц, а налоговые органы в соответствии со ст. 35 Налогового кодекса Российской Федерации несут ответственность за убытки, причиненные налогоплательщикам вследствие своих неправомерных действий (решений) или бездействий, а равно неправомерных действий (решений) или бездействия должностных лиц и других работников налоговых органов при исполнении ими служебных обязанностей.

При таких обстоятельствах коллегия состоявшиеся судебные акты находит законными и обоснованными [16].

Моральный вред, по общему правилу ст. 151 ГК РФ компенсируется лишь при наличии вины причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Общий состав основания ответственности за причинение морального вреда включает в себя: претерпевание морального вреда; неправомерное действие (бездействие) причинителя вреда, умаляющее принадлежащие ему нематериальные блага или создающие угрозу такого умаления; причинная связь между неправомерным действием и моральным вредом; вина причинителя вреда [33, c. 49].

Претерпевание морального вреда - переживание нравственных и физических страданий, наличие негативные изменения в психической сфере человека.

Характер физических страданий выражается в виде физических болей в организме в области сердца, головной боли, головокружения, обморока, невроза, обострения хронических заболеваний и т.п., а характер нравственных страданий выражается в нарушении психического благополучия в виде страха, горя, беспокойства, проявлении негативных эмоций в виде интенсивного слезотечения, навязчивых состояний и т.п. Нравственные страдания проявляются в непроизвольном и непреодолимом возникновении мыслей, представлений, сомнений, страхов, влечений, двигательных актов (навязчивых состояний). Появление навязчивостей субъективно неприятно, происходит при сохраняющемся (в отличие от бреда) понимании болезненности этих нарушений и критическом к ним отношении. Навязчивые страхи (фобии) разнообразны по содержанию. Чаще всего наблюдаются боязнь открытых пространств и закрытых помещений (агорафобия, клаустрофобия), страх транспорта, страх возможности выполнения каких-либо привычных функций. Наряду с этим нередко отмечаются страх публичных выступлений, боязнь покраснеть (эрейтофобия), проявить неловкость или замешательство в обществе [33, c. 26].

При этом одной из важнейших особенностей морального вреда является то, что эти негативные изменения происходят в сознании потерпевшего и форма их выражения в значительной степени зависит от особенностей психики потерпевшего.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении №10 от 20 декабря 1994 г. определил предмет доказывания по спорам, связанным с компенсацией морального вреда, указав, что суду «необходимо также выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя вреда, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме или иной материальной форме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора».

Некоторые исследователи предлагают применять принцип презумпции причинения морального вреда неправомерным действием. Это позволит предполагать, что потерпевший испытывает страдания, если правонарушитель не докажет обратное. Это существенно упрощает позицию потерпевшего, и в то же время эту презумпцию правонарушитель может опровергнуть [39, c. 48].

В настоящее время судебная практика идет именно по такому пути, хотя применение принципа презумпции морального вреда прямо не вытекает напрямую из российского законодательства. Общее правило о распределении бремени доказывания, установленное в п. 1 ст. 56 ГПК РФ [7], предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений. Поскольку для доказывания факта причинения вреда, в отличие от доказывания вины, гражданское законодательство не устанавливает каких-либо особых правил, принцип ст. 56 ГПК РФ должен применяться в полном объеме, и с этой точки зрения потерпевший должен был бы доказать факт причинения ему морального вреда, чтобы суд решил вопрос о возмещении в его пользу, однако обзор практики российских судов показывает обратное. Однако суды фактически констатируют презумпции морального вреда.

Противоправность действий (бездействия) причинителя вреда - противоречие их нормам объективного права. Нормы, предусматривающие защиту личных неимущественных прав, содержатся не только в гражданском, но и в других отраслях права. В качестве примера можно привести право на личную и семейную тайну. В настоящее время законодательство предусматривает право лица на тайну переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений, тайну усыновления, тайну искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона, адвокатскую, врачебную, нотариальную тайну.

Причинная связь между противоправным действием и моральным вредом предполагает, что противоправное действие должно быть необходимым условием наступления негативных последствий в виде физических или нравственных страданий. Неправомерное деяние должно быть главной причиной, влекущей причинение морального вреда.

Статья 1100 ГК РФ закрепляет, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:

- вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;

- вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

- вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию;

- в иных случаях, предусмотренных законом.

Рассмотрим подробнее каждое из оснований.

Вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности. Правила ст. 1079 ГК РФ должны применяться именно с учетом данного положения. При этом необходимо учитывать, что если вред жизни и здоровью гражданам - владельцам источников повышенной опасности причинен в результате взаимодействия этих источников, то моральный вред компенсируется в зависимости от вины каждого из них по правилам ст. 1064 ГК РФ. При наличии вины обоих владельцев размер компенсации морального вреда определяется соразмерно вине каждого и исходя из степени понесенных физических и нравственных страданий. Если виновен владелец, здоровье которого пострадало, то моральный вред ему не компенсируется. При отсутствии вины обоих владельцев и взаимном причинении вреда ни один из них не имеет права на компенсацию морального вреда.

Вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ. В иных случаях ответственность правоохранительных органов за причиненный моральный вред может быть установлена лишь при наличии их вины и возмещается по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 1070 ГК. Так, например, моральный вред, причиненный такими, например, действиями, как незаконное задержание подозреваемого в совершении преступления, обыск, отстранение от должности, компенсируются при наличии вины органов предварительного расследования, прокуратуры и суда возмещается по правилам, установленным п. 2 ст. 1070 ГК РФ [22, c. 14].

Вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию. Пункт 5. ст. 152 ГК РФ закрепляет, что гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

Здесь необходимо учитывать, что надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации и компенсации морального вреда являются авторы не соответствующих действительности порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения. В том случае, когда оспариваемые сведения были распространены в средствах массовой информации, то надлежащими ответчиками наряду с автором является и редакция соответствующего средства массовой информации. В случае, если редакция средства массовой информации не является юридическим лицом, к участию в деле в качестве ответчика может быть привлечен учредитель данного средства массовой информации (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» [27]). Заметим, что ответственность за сведения, опубликованные в газете по указанию и от имени ее учредителя, несет сам учредитель.

При определенных законом условиях, распространение не соответствующих действительности и порочащих сведений не влечет ответственности. Так, в соответствии со ст. 57 Закона о СМИ [8], редакция, главный редактор, журналист не несут ответственности за распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь и достоинство граждан и организаций, либо ущемляющих права и законные интересы граждан, либо представляющих собой злоупотребление свободой массовой информации и (или) правами журналиста:

1) если эти сведения присутствуют в обязательных сообщениях;

2) если они получены от информационных агентств;

3) если они содержатся в ответе на запрос информации либо в материалах пресс-служб государственных органов, организаций, учреждений, предприятий, органов общественных объединений;

4) если они являются дословным воспроизведением фрагментов выступлений народных депутатов на съездах и сессиях Советов народных депутатов, делегатов съездов, конференций, пленумов общественных объединений, а также официальных выступлений должностных лиц государственных органов, организаций и общественных объединений;

5) если они содержатся в авторских произведениях, идущих в эфир без предварительной записи, либо в текстах, не подлежащих редактированию в соответствии с настоящим Законом;

6) если они являются дословным воспроизведением сообщений и материалов или их фрагментов, распространенных другим средством массовой информации, которое может быть установлено и привлечено к ответственности за данное нарушение законодательства Российской Федерации о средствах массовой информации.

Перечень случаев освобождения от ответственности за распространение недостоверных порочащих сведений является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию.

2.2 Проблемы определения размера компенсации морального вреда

Вопрос определения размера компенсации морального вреда, критерии такого определения - являются одним из самых дискуссионных.

Действующее гражданское законодательство не устанавливает ни минимального, ни максимального размера компенсации морального вреда, не пропорций или формулы расчетов такого вреда, передавая решение данного вопроса всецело на усмотрение суда. Между тем закон устанавливает ряд критериев, совокупное применение которых и является базисом подсчета размера компенсации морального вреда.

В абз. 2 ст. 151 закреплено, что «при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред» (абз. 2 ст. 151 ГК РФ). Положения ст. 151 дополняются п. 2 ст. 1101 ГК РФ: размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» было разъяснено, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований.

Таким образом, гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 ГК РФ).

Как указал Конституционный суд РФ «само по себе использование в оспариваемой норме таких оценочных понятий, как «разумность» и «справедливость» в качестве требования, которым должен руководствоваться суд при определении размера компенсации морального вреда, не свидетельствует о неопределенности содержания данной нормы и не приводит к какому-либо неравенству при ее применении, поскольку названное правовое предписание не препятствует возмещению морального вреда гражданину в случаях, предусмотренных законодательством» [13].

Кроме того, применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо конституционных прав и свобод гражданина (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2003 года №404-О [14]).

Итак, можно выделить следующие основные критерии оценки размера морального вреда:

- степень вины нарушителя;

- степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред;

- характер физических и нравственных страданий, который должен оцениваться с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего;

- требования разумности и справедливости;

- иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Учитывая, что законом дан не исчерпывающий перечень легальных критериев оценки размера компенсации морального вреда, суды могут применять дополнительные, специфические критерии. Так, в юридической литературе легальные критерии расширяются и дополняются. М.Н. Малеина, например, к числу критериев определения размера компенсации за причинение морального вреда предлагает отнести общественную оценку фактического обстоятельства (обстоятельств), вызвавшего вред, и область распространения сведений о происшедшем событии. При причинении физического вреда - вид и степень тяжести повреждения здоровья, длительность или кратковременность расстройства здоровья, степень стойкости утраты трудоспособности и т.д. [28, c. 69] А.В. Шичанин относит к критериям местные условия и нравы [38, c. 126].

Как подчеркивают исследователи, проблема отсутствия точно сформулированных критериев и общего метода оценки размера компенсации морального вреда ставит судебные органы в сложное положение. Названные критерии достаточно условны; действующее законодательство не раскрывает содержание критериев, а тем более не дополняет их «не основными критериями». Отсюда совершенно противоположные взгляды на один и тот же критерий в теории, неуверенное применение положений закона судами, которые действительно производят расчет размера компенсации «по своему усмотрению» [25, c. 34].

Наиболее дискуссионным является вопрос о содержании критерия «учет индивидуальных особенностей потерпевшего», его связи с другими критериями, тем более, что данный вопрос вызывает противоречия, как в теории, так и на практике.

Как следует из ст. ст. 151, 1101 ГК РФ законодатель предписывает учитывать степень и характер страданий, связанных с индивидуальными особенностями потерпевшего.

ГК РФ не конкретизирует, какие именно индивидуальные особенности потерпевшего могут влиять на размер компенсации морального вреда. Неразрешенным остается вопрос - нужно ли учитывать материальное положение потерпевшего при определении размера компенсации морального вреда?

В литературе высказываются совершенно противоположные точки зрения о содержании рассматриваемого критерия. По мнению В. Ускова, «при определении размера взыскиваемой в счет компенсации морального вреда денежной суммы судам необходимо руководствоваться не только индивидуальными психологическими особенностями потерпевшего, но и его материальным положением» [34, c. 20].

Другого точки зрения придерживается Э. Гаврилов, отмечающий, что размер компенсации не должен зависеть от личностных особенностей потерпевшего, степени его эмоциональности, ранимости, уровня самооценки, физического развития, пола и т.д. Автор считает, что учет индивидуальных особенностей потерпевшего при определении размера компенсации нарушает, по крайней мере, два правовых принципа: равенства прав граждан и принцип, гласящий, что право есть применение равного масштаба к разным людям [19, c. 22].

Действительно, если размер компенсации морального вреда автоматически ставить в зависимость от высокой должности потерпевшего, его материального достатка - тогда нельзя говорить о равенстве прав граждан. И с этим соглашаются большинство исследователей.

Между тем, нельзя связывать индивидуальные особенности потерпевшего исключительно с его высоким положением в обществе и материальным достатком. Индивидуальные особенности - не столько материально-оценочная характеристика, сколько индивидуальные психологические особенности личности. Поэтому, говоря об индивидуальных особенностях необходимо учитывать обусловленную индивидуальными особенностями потерпевшего глубину нравственных и физических страданий, что даст возможность суду учесть действительный моральный вред и определить соответствующий ему размер компенсации.

В этой связи А.М. Эрделевским, для разъяснения критерия «индивидуальные особенности» предложено понятие глубины страданий «среднего» человека. Как подчеркивает ученый, «глубина страданий для «среднего» человека зависит в основном от вида того неимущественного блага, которому причиняется вред, и степени умаления этого блага, а индивидуальные особенности потерпевшего могут повышать или понижать эту глубину (степень) страданий. Поэтому во внимание должны приниматься как эта «средняя» глубина (презюмируемый моральный вред, как мы назовем ее ниже), так и индивидуальные особенности». Говоря о средней глубине страданий ученый вводит понятие «презюмируемый моральный вред» - это страдания, которые, по общему представлению, должен испытывать (не может не испытывать) «средний», «нормально» реагирующий на совершение в отношении него противоправного деяния человек. По существу, презюмируемый моральный вред отражает общественную оценку противоправного деяния [39, c. 186].

Таким образом, индивидуальные особенности потерпевшего в смысле ст. 151, 1101 ГК - это подлежащее доказыванию обстоятельство, которое суд должен устанавливать предусмотренными процессуальным законодательством способами и принимать во внимание при оценке действительной глубины (степени) физических или нравственных страданий и определении соответствующего размера компенсации.

На наш взгляд, данная точка зрения представляется наиболее рациональной, позволяющей отказать от «материальных» характеристик критерия «индивидуальные особенности».

Возвращаясь к рассмотрению критериев, необходимо подчеркнуть, что дополнительные критерии определения компенсации размера морального вреда можно найти в материалах судебной практики по отдельным категориям дел. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», подчеркивается, что «если не соответствующие действительности порочащие сведения распространены в средствах массовой информации, суд, определяя размер компенсации морального вреда, должен учесть характер и содержание публикации, а также степень распространения недостоверных сведений. При этом подлежащая взысканию сумма компенсации морального вреда должна быть соразмерна причиненному вреду и не вести к ущемлению свободы массовой информации».

Судебная практика фактически дополнила положения гражданского законодательства еще одним критерием - «реальные возможности причинителя вреда». На практике, вынося решения о компенсации морального вреда, суды учитывают не только индивидуальные особенности лица перенесшего страдания, степень его страданий и т.д., но и возможности причинителя вреда загладить моральный вред, то есть, индивидуальные особенности лица причинившего вред. При этом дискуссионным является вопрос о возможности распространения данного правила на случаи, когда ответчиком являются хозяйствующие субъекты. По одному из дел о назначении компенсации морального вреда суд указал: «Неправомерным является утверждение необходимости учета по данному делу имущественного положения ответчика. Такое право ч. 3 ст. 1083 ГК РФ предоставлено суду только в случае причинения вреда гражданином, а не юридическим лицом» [15].

Необходимо согласиться с исследователями, подчеркивающими, что при серьезности нарушения и высокой степени вины причинителя вреда, систематическом нарушении, размер компенсации должен быть для ответчика чувствительным. Данный критерий должен войти в практику судов всех уровней.

Еще один вопрос, требующий рассмотрения - форма возмещения морального вреда. В соответствии с п. 1 ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Данное норма, исключает «товарное» возмещение вреда. Тем не менее, согласимся с исследователями, считающими, что такое указание, не должно рассматриваться в качестве препятствия для сторон прийти к соглашению об иной материальной форме компенсации причиненного вреда, например путем приобретения товаров или оказания услуг [20, c. 125].

Несмотря на наличие критериев определения размера компенсации морального вреда, судебная практика в вопросах конкретных сумм возмещения - противоречива. По схожим делам суды подсчитывают размеры компенсации, отличающиеся в разы и даже десятки раз от аналогичных дел. В связи со сказанным, исследователи сходятся во мнении, что данный вопрос нужно решать, установив обязанность судей мотивировать размер определяемой судом компенсации, установить четкие критерии и условия их применения.

В последнее десятилетие исследованию критериев определения размера морального вреда в России занимается ряд правоведов. Наиболее полной представляется разработка методики расчета размера компенсации морального вреда А.М. Эрделевского. Ученый в основу своей методики поставил критерий «презюмируемого морального вреда», провел зависимость размера денежной компенсации морального вреда от степени опасности правонарушения, например, от размеров санкций за то или иное преступление, предусмотренных УК РФ. Для расчетов указанного размера он вводит понятие «базисный уровень», который представляет собой некую единицу вычисления, определенную исходя из уровня страданий, испытываемых потерпевшим при причинении ему тяжкого вреда.

Автор предлагает определить базисный уровень размера компенсации применительно к страданиям, испытываемым потерпевшим при причинении тяжкого вреда здоровью, и в размере 720 минимальных размеров заработной платы (МЗП), исходя из МЗП, установленного законодательством по состоянию на момент вынесения судом решения по делу. 720 МЗП - это заработок физического лица за 10 лет при размере месячного заработка 6 МЗП. Установление именно такого среднемесячного заработка физического лица до последнего времени в наибольшей степени стимулировалось налоговым законодательством. Принималось также во внимание, что такой среднемесячный заработок должен рассматриваться как оптимальный и с позиций пенсионного законодательства, поскольку этому размеру заработка соответствует максимальный размер пенсии по возрасту [39, c. 201].

Для определения размера морального, автор предлагает использовать критерий «презюмируемый моральный вред», а также ряд коэффициентов.