Мораль и нравы преступного мира

Размещено на http://www.allbest.ru/

23

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Проблема преступности долгие годы рассматривалась в теории и практике как проблема безопасности человека, проблема защиты человека от преступных посягательств. Это было понятно и оправданно, ибо именно против человека совершались практически все преступления. Даже тогда, когда в сферу преступных интересов попадали представители власти и в определенной мере страдали интересы государства, основы государства не подрывались. Они на известном уровне преступности просто не могли быть подорваны. Но наступили времена, когда преступность стала приобретать принципиально новые качества, которых не было раньше, и которые стали представлять угрозу не для отдельного гражданина или группы граждан, а для всего государства в целом.

Преступность как социальное явление является предметом исследования науки криминалистики, а следовательно мораль и нравы преступного мира также органично входят в область изучения криминалистики.

Проблема «причин» возникновения (генезиса), функционирования и изменений объектов исследования - основная и сложнейшая для каждой науки. Не представляет исключения и криминология. Однако в последнее время ученые различных специальностей все чаще отказываются от самого термина «причина» и причинного объяснения своего объекта, предпочитая выявлять факторы, воздействующие на объект исследования, и устанавливать корреляционные зависимости между ними. Это обусловлено рядом обстоятельств. Мир очень сложен, взаимосвязи между системами и их элементами чрезвычайно сложны и многообразны. Очень трудно (а чаще невозможно) выделить причинно-следственную связь из всей совокупности взаимодействий даже в физических и биологических системах, не говоря уже о социальных, тем более, когда сам объект - как преступность - не имеет естественных границ в реальности, а суть социальный конструкт.

Преступность как социальное явление

преступник личность социальный психологический

В последнее время в рамках мировой и отечественной криминологии все более отчетливо обнаруживается противостояние двух различных основных теоретико-методологических концепций (парадигм), каждая из которых претендует на единственно достоверное и адекватное научное отображение исследуемого предмета. В литературе высказано предложение именовать противостоящие концепции-парадигмы соответственно как «нормативистскую» и «социологическую».

Нормативистская криминология исторически берет начало из представлений Г. Гроция, Монтескье о «естественном» праве. Данное направление криминологии исходит из приоритета уголовно-правовых оценок преступности (берет их за базовые, исходные в определении массива преступности); преступность рассматривает как явление ненормальное, нетерпимое в жизни общества, как своеобразную форму социальной патологии; делает попытку выявить специфику причин преступности по сравнению с другими видами отклоняющегося поведения; ведет поиски неких специфических черт, которые выделяют личность преступника из среды законопослушных граждан.

«Социологи» берут за основу иные исходные посылки. Во-первых, они полагают, что границы между преступностью и иными видами отклоняющегося поведения определены в значительной степени произвольно (носят «конвенциональный» характер). Во-вторых, они утверждают, что преступность представляет собой не только закономерное, но и «нормальное» явление, функционирующее как необходимый элемент жизнедеятельности социального организма. Преступность рассматривается не как специфическое явление, а как практически равнозначное другим видам социальных отклонений и исследуется с позиций, общих для названных видов. В-третьих, «социологи» категорично настаивают на утверждении, что преступность не имеет никаких специфических причин, по сравнению с пьянством, наркотизмом, самоубийствами и т.п. И, наконец, преступник в рамках данной концепции предстает не столько злодеем, сколько жертвой неблагоприятных социальных условий.

Обе названные парадигмы имеют свои сильные и слабые стороны. Так, «нормативисты» объясняют необходимость уголовно-правового воздействия на преступность объективной потребностью общества в определенной упорядоченности общественных отношений, при этом они как бы апеллируют к высшей социальной справедливости, которую должна олицетворять уголовная политика государства. К сильной стороне указанной парадигмы нужно также отнести (хотя «социологи» с этим не согласны) адекватное видение реальной преступности, и особенно ее собственных закономерностей. В то же время слабым местом многих работ, выполненных в духе «нормативизма», является несомненная апологетика в подходе к преступности, ибо криминологи этого направления нередко исходят из презумпции оптимальности уголовного законодательства, действующего на момент исследования. Но ведь и закон может быть плох, что проявляется, например, в чрезмерной криминализации.

«Социологи», в свою очередь, хорошо показывают общие черты преступности и других видов негативно отклоняющегося поведения; четко видят связь преступности с реальными социальными процессами, ее социальную обусловленность; нередко вполне обоснованно указывают на слабые места действующего уголовного закона; верно показывают сходство преступников с законопослушными гражданами вместе с тем и здесь в глаза бросается уязвимость целого ряда исходных идей. Во-первых, «социологи», всячески стараясь подчеркнуть «неюридичность» своих теоретических конструкций, фактически разрушают органическую связь криминологии с уголовным правом. Во-вторых, представители данного направления, по сути, игнорируют специфические, закономерности, свойственные собственно преступности, не учитывают, в частности, ее способности к самовоспроизводству. В-третьих, они не видят особенностей, как причинного комплекса преступности, так и личности преступника.

Ни одна из названных парадигм не может быть принята в силу отмеченных уязвимых моментов. Представляется, что реальное многообразие теоретических, методологических концепций в криминологии значительно богаче, нежели сведение его к противостоянию двух вышеназванных подходов. Но предварительно было бы целесообразно дать обобщенную характеристику массива криминологических знаний.

В криминологии можно выделить, исходя из характера взаимосвязи ее со смежными областями науки, следующие основные направления. Во-первых, это юридическая криминология, которая сосредоточена исключительно на феномене преступности и се различных характеристиках и которая здесь получает исходный первичный материал для дальнейших исследований. Во-вторых, это прикладная криминология, состоящая в проведении различных эмпирических исследований и их соответствующем интерпретировании. Это, прежде всего, социологическое изучение уголовных дел и других материалов, а также психологическое (и даже клиническое, психиатрическое, как предлагают некоторые криминологи) изучение лиц, совершивших преступления. Сюда можно отнести также педагогическую, пенитенциарную криминологию.

Все это - важные проблемы, но основной акцент в подобных исследованиях делается на изучении личности преступника и его микросреды, а социальные закономерности преступного поведения при названных подходах в значительной степени остаются скрытыми. Их выявлением должна заниматься теоретическая, или философская, криминология. Это направление исходит из представления об органической целостности социальной жизни, тесной взаимосвязанности экономической, социальной, политической и духовной сфер общества. Преступность рассматривается как интегративный продукт процессов, происходящих в обществе в целом. Задача криминологии - увидеть место преступности в общем массиве социальной патологии и выявить специфику детерминации преступного поведения. Именно в этой сфере, этой плоскости криминологии находится проблема определения основной парадигмы.

Основной методологический каркас теоретической криминологии образуют оба основных конкурирующих подхода - аксиологический (нормативистский) и онтологический (социологический). Нормативистский, аксиологический подход неизбежно должен присутствовать при исследовании социальных явлений, ибо оценочный момент органически присущ такому исследованию в силу специфики общественной жизни. Любое социальное явление имеет определенную социальную ценность, значимость для человека, общества, и эту ценность наука может и должна оценить, измерить, ранжировать и т.д.

С точки зрения аксиологического подхода преступность должна рассматриваться в системе координат «норма - патология», «добро-зло», «социальная гармония - социальная деформация», «сущее - должное» и т.п. Указанный подход обосновывает «ненормальность» преступности и необходимость ее преодоления, по крайней мере, всемерного противодействия ей. Правда, крайним выражением такого подхода служит объявление «войны» уже даже не преступности как явлению, а преступникам как его носителям.

Онтологический, социологический подход к преступности дает возможность понять ее историческую неизбежность, социальную закономерность. В конечном счете, общество должно прийти к выводу о необходимости как бы примириться с существованием преступности в силу ее социальной «запрограммированности». Однако и здесь возможны крайние суждения, сводящиеся к тому, что преступность - явление нормальное и каждый человек способен на преступление.

Однако могут ли совмещаться в рамках одной теории два столь разных и даже взаимоисключающих подхода? Практически все отечественные криминологи на поставленный вопрос отвечают отрицательно. И все же более верным представляется иное решение. В определенных пределах оба теоретико-методологических подхода имеют эвристическую ценность и соотносятся - во всяком случае, должны соотноситься - по известному принципу дополнительности.

Аксиологический подход к объяснению причин преступности логично привел к конструкции так называемых «социальных деформаций». Существование преступности при таком подходе связывается с наличием в обществе глубоких деформаций, которые вызывают отчуждение граждан от ценностно-нормативной системы государства. Но при попытках максимально конкретизировать содержание названной категории возникают большие трудности.

В принципе возможны два варианта трактовки социальных деформаций. В первом случае деформации рассматриваются как отклонения от некой «социальной нормы», того «оптимального образа жизни», который «реально существует или в принципе достижим» для конкретного общества в данных конкретно исторических условиях его существования. О «нормальности» общества свидетельствуют стабильность и прогрессивное развитие его экономической, социальной и политической сфер, низкий уровень и благоприятная динамика преступности. Напротив, свидетельством «ненормальности» данного общества, его глубокой деформированности выступают экономический кризис, политическая нестабильность, рост преступности, пьянства, аморализма и т.п.

Социально-психологические особенности личности и мотивация преступного поведения

Преступность проявляется через определенные уголовным законом действия, поступки людей. Между тем, все свои действия человек совершает, в конечном счете, ради удовлетворения тех или иных потребностей: биологических или витальных (в пище при чувстве голода, в питье при жажде, в укрытии от неблагоприятных погодных условиях, сексуальных или в продолжении рода); социальных (в статусе, престиже, самоутверждении, самореализации и др.); духовных или идеальных (поиск смысла жизни, цели существования, бескорыстное стремление к знанию, творчеству, служению другим людям).

Потребности людей распределены относительно равномерно (в современном развитом обществе люди нуждаются в качественных продуктах питания, чистом воздухе, просторном жилище с водоснабжением и отоплением, в интересной работе, в разнообразном отдыхе и т.д.) и имеют тенденцию к возрастанию (возвышению и расширению). А возможности удовлетворения потребностей - различны, неравны. И хотя определенная степень неравенства зависит от индивидуальных особенностей (ребенок или взрослый, мужчина или женщина, здоровый или инвалид, с высоким интеллектом или не очень), однако главным источником неодинаковых возможностей удовлетворять потребности служит социально-экономическое неравенство, занятие индивидом различных, неоднородных позиций в социальной структуре общества (рабочий или предприниматель, фермер или банкир, школьный учитель или член правительства). Именно от социального статуса и тесно связанного с ним экономического положения (можно говорить о едином социально-экономическом статусе) индивида в решающей степени зависят возможности удовлетворять (более или менее полно) те или иные потребности.

Социальную структуру общества изображают обычно в виде пирамиды, верхнюю, меньшую часть которой составляет «элита» общества (властная, экономическая, финансовая, военная, религиозная и т.п.). Средняя - самая значительная по объему часть - «средний класс». В основании пирамиды, в ее нижней части располагаются низшие слои (малоквалифицированные и неквалифицированные рабочие, сельскохозяйственные наемные работники, так называемый «младший обслуживающий персонал»). За пределами официальной социальной структуры (а иногда в самом ее низу - все зависит от точки зрения исследователя) находятся аутсайдеры, изгои (бездомные, лица, страдающие алкоголизмом, наркоманией, опустившиеся проститутки и т.п.). Совершенно очевидно, что чем ближе к верхушке пирамиды располагаются позиция и занимающий ее индивид, тем больше возможностей по удовлетворению потребностей, чем дальше от вершины и ближе к основанию, тем меньше возможностей. При этом распределение индивидов по тем или иным социальным позициям («местам») обусловлено, прежде всего, независящими к определенному от них (индивидов) факторами - социальным происхождением, принадлежностью классу, слою, группе, и лишь во вторую очередь - личными способностями, дарованием, талантом.

Со временем кастовая или средневековая жесткость социальной структуры ослабевает, социальная мобильность растет («каждый простой американец может стать президентом»), однако статистически зависимость от социальной принадлежности остается. В современном обществе одним из важнейших дифференцирующих признаков является наличие высшего образования. Между тем, стартовые возможности выпускника российской сельской школы и элитной московской гимназии различны, также как стартовые возможности выходца из рабочей или профессорской семьи. Социально-экономическое неравенство появилось как следствие общественного разделения труда, значение которого для развития общества трудно переоценить.

Все более тревожным и девиантогенным представляется наблюдающееся с конца ХХ в. углубление степени социально-экономического неравенства обществ и социальных групп. Сформировался круг высокоразвитых государств, стран «золотого миллиарда» и увеличивается разрыв между этой группой стран и остальным миром. Растет пропасть между «включенными» (inclusive) и «исключенными» (exclusive) - как странами, так и социальными слоями, группами, отдельными людьми. Процесс глобализации лишь усиливает эту тенденцию. Ясно, что «исключенные» - социальная база девиантности.

Итак, важным / важнейшим / основным криминогенным и девиантогенным фактором служит противоречие (напряжение) между потребностями людей и реальными возможностями (шансами) их удовлетворения, зависящими, прежде всего, от места индивида или группы в социальной структуре общества, степень социально-экономической дифференциации и неравенства.

Социальная среда и формирование личности преступника

Среди наиболее сложных, спорных и наименее разработанных криминологических проблем является вопрос о личности преступника.

Криминологи, разрабатывая другие проблемы (преступности, ее причин и профилактики), т.е. глобальные, не смогут не признать того, что действия, осуждаемые как преступные, всегда и везде совершаются людьми. Наказуемые деяния совершают мужчины и женщины, молодые и пожилые люди, гражданские и военные, умные и не очень, за что они в качестве правонарушителей подозреваются, становятся объектами оперативно-розыскной деятельности, разрабатываются, наказываются и ресоциализируются. С ними имеет дело жертва и негласный сотрудник, сотрудники правоохранительных органов государства, представители общественных объединений и религиозных организаций.

Ученые, при разработке проблемы личности преступника пользуются всем комплексом криминологической методологии, в т.ч. и специальной (типологии или изучение отдельного преступника). «Лозунгом» ученых до середины ХХ века было выражение Листа: «Не преступление, а преступник, не понятие, а человек». И хотя с тех пор прошло много лет, вопрос о том, кто является преступником остался.

С точки зрения русского языка слово «личность» определяется, как «человек,… носитель каких-нибудь свойств…» или «совокупность свойств, присущих данному человеку, составляющих его индивидуальность…», «отдельный человек в обществе, индивидуум…»

Слово «преступник» означает того, «кто совершил уголовное преступление» (в единственном значении) или «человек, который совершает или совершил преступление». Синонимами этого слова являются «уголовник» (разг.); правонарушитель (юрид.); злоумышленник, вор, тать (устар.); варнак (устар., прост.); злодей, лиходей (устар.)

И так, «личность преступника» можно представить, как «совокупность свойств, присущих, совершающему или совершившему преступление, человеку, составляющих его индивидуальность».

Криминологи изучают эту совокупность свойств для того, чтобы на их основе определить детерминанты совершения конкретного преступления, которые, в свою очередь, могут быть использованы в процессе расследования и рассмотрения уголовного дела, а также при создании основ и методик индивидуальной профилактики. Однако на основе изучения личности конкретного преступника невозможно определить причины совершения не только всех преступлений, но и определенной их группы. Например, причин совершения квартирных краж. Именно поэтому, криминологи в процессе научных исследований и обобщений правоприменительной практики изучают личность преступника на групповом уровне, а также как своего рода совокупный «субъект преступности» в целом, т.е. используя типологию.

При таком подходе изучаются категории и типы преступников, выделяемые по сходству, как совершаемых преступлений, так и содержания личностных свойств субъектов деяний. Более конкретно на этих аспектах мы остановимся далее.

Таким образом, личность преступника в криминологии изучается на трех уровнях:

- индивидуальном;

- групповом;

- общем.

Если обобщить приведенные три уровня изучения личности преступника, то, на этой основе, можно сформулировать криминологическое понятие личности преступника в широком смысле. Получается, что можно представить личность преступника, как систему характеристик, используемых для изучения личности человека, совершившего преступление и определения причин совершения преступлений.

Общепринятыми постулатами отечественная криминология, при рассмотрении личность преступника, считает то, что:

1. Совокупность интегрированных в ней социально-значимых свойств, образовавшихся в процессе многообразных и систематических взаимодействий с другими людьми. Этот аспект личности позволяет рассматривать личность преступника как:

* члена общества;

* члена социальных групп или иных общностей (например, военнослужащих);

* носителя социально-типичных черт.

2. Человек не рождается, а становится преступником. То есть каждый индивид как личность - это продукт не только существующих отношений, но также своего собственного развития и самосознания. Одно и то же по своим объективным признакам общественное положение, будучи по-разному воспринято и оценено личностью, побуждает его к совершенно различным действиям. Система отношений человека к различным социальным ценностям и сторонам действительности, нормам и институтам, самому себе и своим обязанностям, различным общностям, группам и т.д. зависит, следовательно, как от внешних, так и внутренних, личностных обстоятельств.

3. Необходимо изучать субъекты совершения самых разнообразных преступлений, в том числе и неосторожных.

4. Стойкие антиобщественные взгляды и ориентации и ярко выраженная индивидуалистическая направленность не характерна всем без исключения лицам, совершившим преступление.

5. Личность преступника отличается от законопослушной личности своей общественной опасностью. Однако общественная опасность личности гражданина не предполагает фатальности преступного поведения. Это качество либо реализуется, либо не реализуется в его деятельности, что зависит как от самой личности, так и от внешних обстоятельств, способных препятствовать такому поведению.

6. Изучение личности преступника должно строиться на твердой правовой основе, т.е. должна изучаться личность тех, кто по закону признается субъектом преступления. Поэтому рассматриваемая категория имеет временные рамки: с момента совершения преступления, удостоверенного судом, и до отбытия уголовного наказания.

7. Различные аспекты личности преступника, помимо криминологии, изучают другие юридические науки: криминалистика, уголовное право, уголовный процесс, уголовно-исполнительное право и т.д., а также науки, имеющие двойную природу и происхождение: юридическая психология, исправительно-трудовая психология, судебная психиатрия, судебная статистика и пр.

При определении структуры личности преступника следует иметь в виду, что, прежде всего, она представляет собой совокупность ее социально-значимых свойств, сложившихся в процессе разнообразных взаимодействий с другими людьми и делающих в свою очередь ее субъектом деятельности, познания и общения. Этот аспект личности наиболее важен для криминологии, поскольку он позволяет рассматривать личность как члена общества, социальных групп или иных общностей, как носителя социально типичных черт.

Криминологический анализ личности предполагает и максимальный учет индивидуальных психических особенностей, и биологически обусловленных свойств, которые отражаются на механизме человеческого поведения, включая преступное. Их выделение в структуре личности преступника вовсе не означает психологизации или биологизации причин совершения преступлений хотя бы потому, что многие психические особенности и биологически обусловленные свойства находятся под определяющим влиянием социальных факторов. Причиной совершения преступлений являются, как известно, лишь социально приобретенные отрицательные черты личности. Неблагоприятные особенности отдельных психических процессов, состояний и биологически обусловленных свойств могут лишь способствовать действию этой причины.

Направленность личности представляет собой характеризующее данного человека и своеобразно переживаемое им избирательное отношение к действительности, влияющее на его деятельность. Направленность - ведущий элемент в психологической структуре личности. Она оказывает определяющее влияние на другие ее элементы - объем знаний, характер проявления биологически обусловленных свойств (темперамент, задатки). Направленность имеет решающее значение для определения социального типа личности. То обстоятельство, что выбор преступного поведения порождается определенным своеобразием самой личности, обусловлено многими криминологическими исследованиями. Эта направленность и определяет выбор лицом соответствующего варианта преступного поведения.

Типология и классификация личности преступника

Для того чтобы правильно решить сложные вопросы классификации и типологии преступников, что имеет большое научное и практическое значение, необходимо определить принципиальные методологические подходы к этим приемам научного познания. Прежде всего, следует отметить, что классификация и типология, при всей их схожести, не одно и то же.

Классификация, являясь более низким уровнем обобщения, представляет собой устойчивую группировку исследуемых объектов по их отдельным признакам и строится на весьма жестких критериях групп и подгрупп, каждая из которых занимает четко зафиксированное место. Типология такой жесткой дифференциации не содержит.

Классификация преступников может быть построена по различным основаниям, среди которых следует выделить две большие группы признаков:

* социологических (социально-демографических);

* правовых.

К первой из них относятся: пол, возраст, уровень образования, уровень материальной обеспеченности, социальное положение, наличие семьи, социальное происхождение, занятость общественно полезным трудом, род занятий, наличие специальности, место жительства.

Ко вторым - характер, степень тяжести совершенных преступлений, совершение преступлений впервые или повторно, в группе или в одиночку, длительность преступной деятельности, объект преступного посягательства, форма вины.

Отдельную группу составляют признаки, характеризующие состояние здоровья преступников. В этой связи могут быть выделены здоровые, а также лица, страдающие соматическими или психическими расстройствами.

Проблема типологии личности преступника может быть решена лишь на прочной методологической основе. Говорить о личности преступника как о социальном типе можно лишь в том случае, если она отличается каким-либо признаком, которого нет у представителей других социальных типов. Таким признаком, свойством является его общественная опасность, заключающаяся в возможности нанесения вреда тем отношениям, которые охраняет государство.

Личность преступника как явление типологического порядка есть носитель наиболее общих, устойчивых, существенных социально-психологических черт и свойств. Специфика личности как типа заключается именно в том, что в ней имеются особенности, которые выступают в качестве внутренних психологических причин преступного поведения. Ведь любое преступление, в какой бы форме оно не совершалось, не есть случайное по отношению к личности. В своей основе оно подготовлено развитием его социальных, нравственных, социально-психологических свойств. В качестве таковых выступают жизненный опыт человека, наполненный социальным содержанием, а также черты духовного мира, предопределяющие в конфликтных ситуациях выбор общественно опасного варианта поведения.

Личность преступника является закономерной социальной фигурой для конкретного общества настолько, насколько закономерно существование преступности на данном этапе развития этого общества. Поэтому можно говорить о личности преступника как временном социальном типе только в связи с преступностью, представляющей собой преходящее социальное явление. Это временный тип, как и преступность в целом, обладает, однако, устойчивыми чертами и свойствами, позволяющими выделить его в качестве самостоятельного.

Достижения современной психологии свидетельствуют о том, что основным стимулом человеческой деятельности является мотив. Именно в нем отражено то, ради чего совершаются деяния, в чем личностный смысл для субъекта. В мотиве опредмечиваются, конкретизируются потребности, которые изменяются и обогащаются вместе с изменением и расширением круга объектов, служащих их удовлетворению. Деятельность человека обычно полимотивирована, т.е. определяется рядом мотивов, но они не равнозначны. Одни из них являются ведущими, основными, другие выступают в роли дополнительных. Образно говоря, личность больше всего отражена в мотиве, а поэтому справедливо утверждение, что она такова, каков мотив ее поведения.

Мотив - явление субъективное, связанное с индивидуальными особенностями и установками личности, но в то же время включающее в себя и ее социально-психологические черты. Результаты современных криминологических исследований не позволяют утверждать, что есть специфические мотивы преступного поведения. Во всяком случае, большинство мотивов преступлений не являются таковыми и могут стимулировать иные действия. Все зависит от нравственных черт личности, предопределяющих выбор цели и средств ее достижения. Основная масса мотивов как бы нейтральна; исключение составляют те, которые направлены на реализацию физиологической потребности в алкоголе или наркотиках.

Стремление к повышению материального достатка не является противоправным, и главное здесь заключается в том, какие средства для достижения этой цели избираются. Такой тип личности традиционно называется корыстным, но это, скорее всего, моральная оценка; понятие корысти обозначает здесь общую направленность личности и избираемые средства деятельности, а не только сам по себе мотив. Поэтому выделение корыстного типа приемлемо лишь с такой оговоркой. Этот тип объединяет всех лиц, совершивших преступления (любые) по мотивам личного обогащения. Чаще всего - это кражи, грабежи, разбои, хищения, мошенничество, ряд должностных преступлений.

Следует отметить, что среди виновных в корыстных (прежде всего в хищениях государственной собственности) и должностных преступлениях заметно выделяется группа, совершающая такие действия из престижных побуждений, т.е. для того, чтобы занять в жизни более высокое социальное, в первую очередь, должностное положение, завоевать авторитет среди окружающих, быть все время на виду и т.д. Это часто сопровождается неправильным пониманием производственных и иных нужд своего предприятия или учреждения. Корысть, понимаемая в смысле личного обогащения, если она здесь есть, выступает в качестве дополнительного мотива. Следовательно, названных преступников можно объединить в престижный тип.

Однако по престижным мотивам совершаются не только хищения и должностные преступления. Давно установлено, что иногда кражи, грабежи, разбои, хулиганство и некоторые другие преступления совершаются для того, чтобы завоевать авторитет в группе, закрепиться в ней, если членство в группе представляется ценным. Подобные мотивы весьма характерны для преступников молодежного возраста, причем и здесь мотивы личного обогащения не всегда являются ведущими. Стало быть, и такого рода преступников целесообразно относить к престижному типу.

Сложнее определить тип личности преступников, совершающих так называемые корыстно-насильственные преступления, например разбои и грабежи. Для решения этого вопроса необходимо исходить из того, какие мотивы преступления были главными. Так, если разбой совершался с целью обогащения, то субъекта следует отнести к корыстному типу. Но практика показывает, что некоторые разбойные нападения, например, организуются лидерами соответствующих преступных групп не для обогащения этих лидеров, а для того, чтобы сплотить их участников, еще больше подчинить своему влиянию. Стало быть, такие преступления могут совершаться из некорыстных побуждений.

Мотивы насильственных преступлений (убийства, телесные повреждения, изнасилования) и хулиганства достаточно разнообразны. Вообще назвать насилие мотивом ошибочно, потому что совершать насильственные действия ради них самих могут лишь психически больные, невменяемые люди. Понятие насилия во многом отражает внешний характер действия, а не только его внутреннее содержание. Преступления против личности могут совершаться по мотивам личного обогащения, поэтому виновных следует относить к корыстному типу. Некоторые убийства и телесные повреждения совершаются из хулиганских побуждений, по мотивам ревности и мести. Лица, действия которых направляются указанными стимулами, могут быть отнесены к насильственному типу, а виновные в изнасиловании и других половых преступлениях на почве сексуальных побуждений - к сексуальному.

Таким образом, среди основной массы преступников по мотивационным критериям можно выделить: корыстный, престижный, насильственный и сексуальный типы. Такое выделение носит условный характер. Разумеется, могут быть выделены и другие типы. Легко заметить в приведенной типологии, что вид преступлений не всегда совпадает с типом личности преступника. Так, виновный в убийстве (являющемся насильственным преступлением по мотивам личного обогащения) должен быть отнесен к корыстному типу.

Возможно выделение типов преступников и по степени их общественной опасности, криминогенной зараженности, ее выраженности и активности:

* особо опасные преступники (активные антисоциальные) - многократно судимые рецидивисты, устойчивая преступная деятельность которых носит характер активной оппозиции обществу, ее ценностям и нормам; они настойчиво вовлекают в такую деятельность других лиц. Для особо опасных преступников типично то, что благоприятные для совершения преступлений ситуации они активно создают сами.

* десоциализированные опасные преступники (пассивные асоциальные) - лица, «выпавшие» из системы нормальных связей и общения, длительное время ведущие паразитическое, часто бездомное, существование. Это бродяги, попрошайки, тунеядцы. Многие из них алкоголики. В отличие от особо опасных преступников они, в основном, пассивны и как бы «плывут по течению». Ситуацию для совершения корыстных правонарушений сами обычно не создают, а используют складывающиеся.

* неустойчивые преступники - лица, совершающие преступления (порой неоднократно) не в силу стойких антиобщественных установок и представлений, а в связи с включенностью в жизнедеятельность некоторых групп отрицательной направленности, ведения образа жизни на грани социально приемлемого и антиобщественного. Они отличаются частичной криминогенной зараженностью, в которой сочетаются черты личности преступника и особенности личности законопослушного гражданина. Наиболее распространенными представителями этого типа являются правонарушители, совершающие в нетрезвом состоянии мелкие хищения и кражи, хулиганство, реже - грабежи, разбои, некоторые насильственные преступления.

* ситуативные преступники - лица, общественная опасность личности которых выражена в поведении незначительно, но тем не менее имеется и проявляется в соответствующих ситуациях. Преступления совершаются ими не потому, что конкретные ситуации имеют решающее значение, а в силу личностных психологических особенностей, из-за которых они попадают в жесткую зависимость от ситуации и в результате недостаточного нравственного воспитания не находят социально приемлемого способа ее решения. К числу ситуативных относится значительная часть насильственных преступников, а также лиц, совершивших корыстные преступления в объективно сложных жизненных обстоятельствах, например, при материальных затруднениях и пр.

Разумеется, эта типология, как и другие, носит условный характер и, по-видимому, не каждый преступник может быть без колебаний отнесен к какому-нибудь определенному типу. Можно также встретить и смешанные, промежуточные типы, которым присущи черты иных типов.

Заключение

Организованная преступность - сложный социальный феномен. Возникнув, она так прочно переплелась с другими социальными институтами и процессами, так прочно вросла в общественную ткань, что с трудом может быть из нее вырвана для изучения. Более того, вызывает все большие сомнения корректность самого понятия организованная преступность, ибо, во-первых, преступность, как отмечалось выше, не имеет дескрипта (субстрата) в реальной действительности, а является социальным конструктом. Во-вторых, организованность, с точки зрения общей теории организации, - неотъемлемое свойство всех биологических и социальных систем (объектов), а потому неорганизованной преступности вообще не существует. В-третьих, в современных условиях, когда деятельность любой публичной или частной институции неизбежно связана с нарушениями уголовного закона, понятие организованная преступность оказывается синонимом понятий общество, государство, социальная действительность, социальное явление.

Так что понятие организованная преступность выполняет социальную функцию персонификации общественного зла. В результате предлагается отказаться от понятия организованная преступность как криминологического и уголовно-правового (вообще - научного), признав его бытовым понятием. Получается, что любое умышленное преступление является организованным. И наоборот, к любому организованному преступлению или организованной преступности в целом применимы категории общей теории преступности

Преступность на Земле существует почти столько, сколько существует человечество. И всегда она представляла собой проблему. Недаром до сих пор идут теоретические споры, какое преступление было совершено первым: кража яблока с древа познания или братоубийство. В разное время у разных народов уровень преступности достигал такого предела, что становился угрозой национальной безопасности государства. Но только там и тогда, где бездействие общества и государства способствует проникновению преступности во все поры общества и институты государственной власти, наступает хаос, государство становится неуправляемым и появляется реальная угроза самому его существованию. Формы этой угрозы могут быть разными: распад государства на более мелкие государственные или псевдогосударственные образования, введение внешнего управления и утрата государством своего суверенитета, аннексия территории или её части другими более мощными государствами и т.д. Вот почему так важно и нужно изучать преступность не только с точки зрения криминалистики, но и с точки зрения психологии, социологии, этики и логики.

Список литературы

1. Кудрявцев В.Н. Социальные деформации. М., 1999.

2. Костенко А.Н. Криминальный произвол (социопсихология воли и сознания преступника). Киев, 2000.

3. Антонян Ю.М. Психологическое отчуждение личности и преступное поведение. Ереван, 1999.

4. Организованная преступность - 2 / Под ред. А.И. Долговой и С.В. Дьякова. - М.: Криминологическая ассоциация, 2003

5. Гилинский Я.И. Криминологическое исследование преступности. - М., 2002

6. Архипов В.В. Личность преступника и особенности формирования девиантного поведения. - М., 1998

7. Гилинский Я.И. Объяснение преступности. - М., 1999

Размещено на Allbest.ru