Мотивы расовой и религиозной ненависти в преступности несовершеннолетних

Размещено на http://www.allbest.ru/

Мотивы расовой и религиозной ненависти в преступности несовершеннолетних

Согласно ч. 2 ст. 19 Конституции РФ государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от расы, национальности, языка, отношения к религии. Также ст. 28 Конституции РФ гарантирует каждому свободу совести и свободу вероисповедания.

Так почему же в современной России совершается все больше и больше преступлений на основе расовой и религиозной ненависти? В 2004 году совершено 130 преступлений, в 2008-м - 460, в 2009-м - 548. А только за первое полугодие 2010г. по данным статистики в РФ было зарегистрировано 1124 преступления экстремистской направленности (это данные официальной статистики, но их нельзя назвать абсолютно достоверными, поскольку в силу объективных и субъективных причин экстремистские преступления иногда квалифицируются как совершенные по другим основаниям). Подавляющее большинство которых было совершено несовершеннолетними лицами. Сегодня на территории России действуют более 150 радикальных неофашистских группировок (таких, как: «Национал-социалистическая рабочая партия России» - Заволжье; «Волки Одина» - Алтай; «Русско-Славянский Национальный Союз»; «Фольксштурм»; «Славянский союз» - Коми; «Simbirsk white Power» - Ульяновск), члены которых исповедуют культ национализма, расового превосходства и воплощают свою идеологию на практике путем криминального насилия, в том числе убийств, на национальной, расовой и религиозной почве. Наиболее активны неофашистские и скинхедские группировки в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Владимире, Ростове-на-Дону, Ярославле, Калининграде, ряде других городов.

Характерной особенностью националистических группировок является их сращивание с уголовно-преступной средой. Особенно опасно, что идеологи экстремизма пытаются вовлечь в незаконные, насильственные акции студентов, лидеров молодежной среды, участников неформальных групп, в частности, футбольных фанатов.

Что касается религиозного экстремизма, то особую опасность представляет процесс экспансии радикального ислама на территории России. В ряде регионов нашей страны члены международных экстремистских организаций пытаются пропагандировать радикальные идеи среди молодых мусульман.

В некоторых городах Сибири, Дальнего Востока, Центрального федерального округа выявляются филиалы и ячейки деструктивных сект. Эти тоталитарные секты с помощью физического и психического насилия подавляют личность, вырывают ее из социальной среды, вынуждают передавать им недвижимость, материальные ценности и денежные средства. Нередко в них процветает сексуальное и трудовое рабство несовершеннолетних.

Конечно же, преступления по мотивам расовой, национальной, религиозной ненависти или вражды - "преступления ненависти" - были всегда. Достаточно вспомнить многочисленные религиозные войны, крестовые походы, межнациональные и межэтнические конфликты, погромы и преследования на почве антисемитизма.

Вообще, с первых шагов человечества зародились подозрительность и нелюбовь к "чужим", не "своим", нередко переходящая в открытую вражду. Чужих следовало опасаться, убийство чужака в первобытном обществе не считалось преступлением. Вспомним поведение современных детей и подростков. Ребенок, только научившись опознавать родных - маму, папу, бабушку, дедушку, - может заплакать при появлении "чужого", незнакомого. Дети постарше, видя на экране телевизора сражение, спрашивают взрослых: это наши? Белые? Красные? Фашисты?

Однако со второй половины минувшего ХХ столетия такого рода преступления приобрели характер острой социальной проблемы. Тому есть как минимум два объяснения. Во-первых, по мере развития цивилизации, либерализации и гуманизации межчеловеческих отношений население развитых стран стало особенно болезненно воспринимать любые проявления ксенофобии и преследования на почве национальной, расовой, религиозной вражды, а также по мотивам гомофобии, неприязни к каким бы то ни было категориям населения (нищим, бездомным, инвалидам, проституткам и т. п.). Высмеиваемая подчас "политкорректность" людей западной цивилизации, недопустимость "обзывать" кого бы то ни было алкоголиком (лучше сказать: "У Джона проблема с алкоголем"), наркоманом ("У Кэтрин проблема с наркотиками"), преступником ("У Смита проблема с законом") в действительности есть проявление подлинно человеческой толерантности, достойной уважения.

Во-вторых, одним из негативных последствий глобализации является усиление ксенофобии во всем мире. Глобализация ускорила миграцию, смешение рас, этносов и культур, религий и обычаев. Это в свою очередь приводит к взаимному непониманию, раздражению по поводу "их" нравов, обычаев, привычек, стиля жизни и т. п. Не миновала чаша сия и Россию, для которой в условиях ее многонациональности, этот вопрос представляет особую тревогу. Для России, уникального многонационального государства, экстремизм особенно опасен, поскольку угрожает мирному сосуществованию различных этнических и социальных групп, пытается посеять недоверие и разлад среди населения страны, посягает на основные принципы государственного устройства.

Появление экстремистских группировок принято связывать с распадом СССР. В России скинхеды появились в начале 90-х. В 1992-м в Москве было около десятка скинхедов. Вели они себя тихо, в основном занимались самолюбованием и демонстрацией себя в центре города. Эти самые первые скины были чистым продуктом подросткового обезьянничества: они старательно подражали западным образцам. А о западных скинхедах они узнали из советских СМИ эпохи перестройки: как раз в 1989-1991 гг. было модно рассказывать об английских, немецких, а чуть позже - и о чешских скинхедах.

Так длилось до начала 1994 г. В начале 94-го скинхеды вдруг сразу - в несколько недель - становятся если не массовым, то многочисленным и заметным явлением. Внешне это было связано с событиями сентября-октября 1993 г., когда Ельцин очень наглядно показал всем, что в любой дискуссии самый убедительный аргумент - насилие. Нашлись подростки, которые усвоили это очень хорошо. Тогдашние студенты, учащиеся гуманитарных факультетов разных московских университетов, вспоминают, что как раз те их одноклассники или приятели-школьники, которые стали вскоре скинхедами, 4 октября 1993 г. присутствовали в толпе зевак, с патологическим удовольствием наблюдавших с близкого расстояния расстрел танками парламента. На рост числа московских скинов повлиял, впрочем, не столько расстрел парламента, сколько последующий период “особого положения” в Москве, когда на улицах царил полицейский террор, быстро принявший явно расистский (формально - антикавказский) характер.

Ельцин и его сторонники активно использовали расистскую и националистическую риторику в ходе политического кризиса в сентябре-октябре 1993 года еще до расстрела парламента.

Непосредственно 4 октября действия армии и ОМОНа приобрели откровенно расистский характер. Например, депутат парламента Олег Румянцев, один из лидеров российских социал-демократов и один из разработчиков российской конституции, был схвачен на улице пропрезидентскими десантниками и зверски избит (ему, в частности, сломали челюсть и отбили почки). Причем офицер-десантник, руководивший избиением, радостно кричал: “Ага, попался, жидовская морда!”. Двое студентов-ливанцев - Хануш Фади и Салиб Ассаф - были расстреляны 4 октября только потому, что имели ярко выраженную неарийскую внешность.

В период “особого положения” в Москве мэр столицы Лужков организовал самую настоящую этническую чистку. Какая бы то ни было законность в период “особого положения” в Москве отсутствовала, конституционные гарантии не соблюдались, нарушения прав человека (незаконные бессудные обыски, аресты, грабежи, избиения и пытки со стороны милиции и ОМОНа) носили массовый характер. Тысячи человек - преимущественно с неславянской внешностью - были арестованы, избиты, ограблены и депортированы из Москвы. Всех их скопом записали в пресловутые “лица кавказской национальности”. ОМОН и милиция с удовольствием грабили ларьки и палатки, принадлежавшие “лицам кавказской национальности”, на московских рынках ОМОНом неоднократно проводились форменные погромы, в ходе которых у “кавказцев” отбирали деньги, драгоценности и товары, нещадно избивая. Помимо уроженцев Кавказа, в числе пострадавших оказались также выходцы с Балкан, из Средней Азии, граждане Индии, Пакистана, Ирана, а также евреи и арабы. По поводу ареста, избиения и ограбления дипломатов из Объединенных Арабских Эмиратов посольство ОАЭ даже заявило протест МИД России. Аналогичные протесты были сделаны и посольствами Армении, Грузии и Азербайджана. Несколько англоязычных газет, включая “Москоу таймс”, не сговариваясь, озаглавили помещенные в них статьи так: “Racist Pogroms in Moscow”.

Многочисленные жалобы на произвол даже не рассматривались. Пострадавшие, чьим единственным “преступлением” были расовые отличия, оказались лишены права на защиту своих интересов в суде. Одна такая история - незаконный арест, ограбление, зверское избиение двух граждан Грузии, азербайджанцев по национальности - подробно описана в “Левой газете”, с приложением документов. В суде, а затем в прокуратуре заявления от этих граждан Грузии принять просто отказались. В той же публикации описаны зверские массовые избиения незаконно задержанных - в ряде случаев с тяжкими последствиями (у одного из задержанных - по национальности таджика - в результате побоев был сломан позвоночник).

Посмотрев, как омоновцы с удовольствием грабят и безнаказанно бьют ногами людей с “недостаточно арийской” внешностью, и, послушав соответствующую “патриотическую” риторику московских властей, подростки-двоечники из “спальных” районов, из неблагополучных семей быстро нашли “пример для подражания”.

Еще более явное воздействие на рост численности экстремистов оказала первая Чеченская война и сопутствовавшая ей на правительственном уровне (особенно в Москве) великодержавная проимперская, националистическая пропагандистская кампания. Со враждебно настроенной молодежью никто не боролся. Пока ОМОН “разбирался” с “кавказцами”, они, как более слабые и трусливые, облюбовали себе в качестве жертв выходцев из Средней Азии или из стран “третьего мира” - в первую очередь, “черных” и “узкоглазых”. Везде милиция относилась к ним более чем снисходительно, отказываясь возбуждать уголовные дела против них (в Нижнем таджики вообще боялись обращаться в милицию - это кончалось арестом за “незаконное пребывание” с последующим вымогательством взятки, а если взять было нечего - избиением и депортацией). Пример Нижнего Новгорода особенно интересен тем, что нижегородским губернатором в то время был известный неолиберал Борис Немцов. Немцов, как известно, собирал миллион подписей против войны в Чечне - а в то же самое время у него дома процветал и поощрялся расистский террор!

В атмосфере попустительства движение эктремистов выросло до сегодняшних весьма заметных размеров и продолжает быстро расти. В Москве к лету 1998 г. было, по разным подсчетам, от 700 до 2000 скинхедов, в Петербурге - от 700 до 1500, в Нижнем Новгороде - до 1000, в Воронеже, Самаре, Саратове, Краснодаре, Ростове-на-Дону, Ярославле, Красноярске, Иркутске, Омске, Томске, Владивостоке, Рязани, Пскове - от одной до нескольких сотен. К концу 1999 г. в Москве было от 3500 до 3800, в Петербурге - до 2700, в Нижнем - свыше 2000, в Ростове-на-Дону - свыше 1500, в Ярославле, Пскове и Калининграде численность скинов превысила 1000 человек. Напомню, что в 1992 г. в Москве было с десяток скинов, да в Петербурге - человек пять.

Конечно, на расцвет подобного движения повлияли не только политические события. Два фактора создали базу для быстрого роста и утверждения скинов в молодежной среде в России: экономический кризис и развал системы образования.

Катастрофический экономический спад, начиная с 1991 г., превратил миллионы людей в России в безработных. Еще большее число людей формально не считалось безработными, но было ими фактически: предприятия либо простаивали, работая 1-2 дня в неделю или 2-3 месяца в год, либо наемные работники по полгода и по году не могли получить зарплату. Подавляющее большинство населения, привыкшее жить не богато, но вполне удовлетворительно (по западным представлениям, на уровне middle class и (чаще) low middle class), вдруг стало нищим.

Все это вызвало даже не имущественную, а психологическую катастрофу: за долгие десятилетия советского опыта население привыкло к гарантированной полной занятости, государственному патернализму в области образования и здравоохранения, а также и в области других социальных программ (например, к субсидированным (часто символическим) ценам на основные продукты питания, детские товары, жилье, коммунальные услуги, общественный транспорт и т.п.). Лишившись привычного образа жизни, население России стало быстро дичать: преступность, алкоголизм и наркомания захлестнули страну. Родителям, занятым одной мыслью - как выжить, стало не до воспитания детей. Семейные скандалы и насилие в семье превратились в норму. В несколько раз возросло число психически больных. В депрессивных регионах даже возникла очередь на госпитализацию в психиатрические больницы - и очередь немаленькая: люди ждут по 2-3 года. Побеги детей из дома из-за голода, побоев и невыносимых условий существования (так же, впрочем, как и отказы от детей) стали массовым явлением: сегодня в России самое меньшее - 4 миллиона беспризорных детей.

Параллельно с развалом экономики шел процесс развала системы образования и воспитания. С одной стороны, это, конечно, было следствием экономического краха: в СССР вся школьная система была государственной, и если доходы государства в последние 10 лет снизились в 8-10 раз, это не могло не сказаться на финансировании школы. В результате в последние годы по финансовым причинам в стране ежегодно закрывалось по 400-450 школ и, соответственно, большая часть учеников из этих школ оказывалась лишена возможности продолжать образование. Уже в 1997 г. в Сибири, например, по официальным данным военкоматов, от 7 до 11% призывников были неграмотными. К 1999 г. ситуация заметно ухудшилась. Сколько детей школьного возраста уже не посещает школу, неизвестно (официальных данных то ли нет, то ли они засекречены). Но вот по данным Отдела по предупреждению правонарушений среди несовершеннолетних МВД России, каждый третий правонарушитель школьного возраста весной 1999 г. не имел даже начального образования!

Но куда более серьезным фактором оказалось то, что в России под предлогом “борьбы с тоталитаризмом” запретили воспитание. Само понятие “воспитание” связали почему-то с комсомолом и пионерской организацией. Эти организации были распущены, взамен не было создано никаких. Между тем, комсомол и пионерская организация занимались не только идеологической работой. Вся иная молодежная деятельность - искусство, спорт, туризм и т.п. - тоже была “повешена” на эти “страшные” организации. Комсомол устраивал и проводил спортивные соревнования и рок- и фолк-фестивали, закупал оборудование и предоставлял помещения для всевозможных занятий молодежи, начиная с кружков юных шахматистов или авиамоделистов и кончая танцевальными и спелеологическими.

Министерство образования - под флагом “деидеологизации школы” - запретило в своих документах даже само слово “воспитание”. Педагогика была сведена к дидактике. Первоначально школьные учителя были счастливы: с них сняли половину нагрузки при прежней зарплате. При этом мало кто из них задумался над тем, что все происходящее носило характер абсурда, поскольку большая часть воспитательного комплекса в школе не имела никакого отношения ни к советской власти, ни к коммунистической идеологии, а была обычной принадлежностью традиционной европейской цивилизации.

Результатом явилась вторая психологическая катастрофа: за десятилетие реформ в России выросло новое поколение - асоциальное и анемичное. Для этого поколения характерен полный разрыв с традициями, с общественными ценностями и социальными установками. Параллельно с одичанием родителей произошло одичание детей. Но если родители, дичая, все-таки пытались решать какие-то задачи по коллективному выживанию (как минимум, на уровне семьи), то “дети реформ”, не имея социального опыта взрослых, быстро превращались в стадо - в стадо биологических особей, лишь номинально как-то связанных друг с другом - особей аморальных, асоциальных, анемичных, эгоцентричных, не способных к коммуникации, примитивных в своих запросах, жадных, озлобленных и все более тупых.

Естественно, это сопровождалось катастрофическим взлетом детской и подростковой преступности, наркомании, токсикомании, алкоголизма, проституции, эпидемиями заболеваний, передающихся половым путем. Учителя, которые вчера радовались отмене воспитания, схватились за головы - именно учителя первыми столкнулись с новым поведением этой новой молодежи, которая не хотела учиться, посылала учителей матом, а если уж очень надоедали - била.

Но робкие попытки рядовых учителей изменить ситуацию столкнулись с жестким противодействием Министерства образования. Чиновники министерства считали, что всё в порядке и что события развиваются в правильном направлении. При трех подряд министрах - Ткаченко, Киселёве и Тихонове - Министерство образования вело борьбу с воспитанием и пыталось провести под флагом “вариативного образования” (придуманного зам. министра Асмоловым) такую “реформу”, которая освободила бы государство от финансирования системы образования и, называя вещи своими именами, дала бы возможность министерским чиновникам получать зарплату, ничего не делая и ни за что не отвечая.

Одновременно с превратившейся в катастрофу “реформой образования” в России была проведена ликвидация созданной в советские времена разветвленной системы внешкольного образования и воспитания - всех этих “домов культуры”, “дворцов культуры”, “дворцов пионеров” и т.д. В советское время эта система охватывала в целом до четверти детей школьного возраста - и более или менее успешно выявляла среди детей всех социальных слоев таланты и поставляла их в сферу искусств, на профессиональную сцену, в науку - по выявленным способностям. Но за последние 10 лет вся эта система была уничтожена. Здания “дворцов культуры” были скуплены “новыми русскими” и переоборудованы в ночные клубы, казино, рестораны, чудовищно дорогие и доступные лишь незначительной части населения. Детские кружки были выброшены на улицу и погибли. Школьники вне школы оказались предоставлены сами себе - и в массе своей стали добычей уголовного мира и наркомафии. В огромном количестве возникли микроскопические молодежные банды, которые и превращались часто в банды скинхедов - поскольку каждая такая банда была нацелена против “чужих” (пусть даже из соседнего двора), а уж всякий чернокожий был “чужим” заведомо.

Экстремистские группировки в России - продукт не национальных, а социальных изменений. Это особенно хорошо видно из того факта, что банды скинхедов возникли именно в крупных и наиболее развитых городах - там, где сосредоточены основные богатства и где особенно заметно возникшее за последние годы в России социальное расслоение. Подростки из бедных семей, глядя на внезапно разбогатевших чиновников и уголовников - “новых русских”, - завидовали им и ненавидели их, но трогать боялись.

Большинство экстремистов объединено в маленькие банды по месту жительства или учебы (процентов на 80 - это старшеклассники, учащиеся ПТУ или безработные), которые, строго говоря, не являются политическими организациями. Но в Москве существуют две политизированные жестко иерархизированные скинхедские организации: “Скинлегион” и “Blood & Honor” (человек по 100-150 в каждой). Члены обеих группировок систематически распространяют слухи, будто в их организациях состоит по несколько сот человек. Большинство “неорганизованных” несовершеннолетних этому верит, завидует “легионерам” и “хонорам” и уважает их. В 1998 г. около сотни скинов из групп “Белые бульдоги” и “Лефортовский фронт” создали третье крупное скин-объединение в Москве - “Объединенные бригады 88”. “Объединенные бригады 88” сразу развили бурную активность на информационном фронте. Именно они издают журнал “Белое сопротивление”. Они также создали в Интернете сайт “Русские бритологовые”. В Петербурге около 150 скинов входят в организацию “Русский кулак”, в Нижнем Новгороде - свыше 150 скинов объединены в группировку “Север”, в Ярославле свыше 80 скинов входят в организацию “White Bears”. Существуют и мелкие, но хорошо дисциплинированные и структурированные скин-группы - например, “Русская цель” в Москве (численностью не более 25 человек). Есть даже группа наци-скин-феминисток “Русские девушки”.

Впрочем, успехи организованных неофашистов среде не стоит преувеличивать. Расистами скинхеды были изначально. Любимым видом времяпрепровождения у них было и осталось напиться пива (или водки) и пойти охотиться на улицах или в метро на какого-нибудь темнокожего студента. Дисциплина им претит. Многие скины, вступающие в ультраправые организации, вскоре их покидают: после пьяного разгула им трудно заставить себя ходить на партсобрания, зубрить фашистских “классиков”, терпеливо торговать газетами и т.п. Но все же изменения происходят. Если раньше скинхеды избивали африканцев и азиатов “абстрактно” - за цвет кожи и за то, что те “заражают нас СПИДом” и “торгуют наркотиками”, то теперь любой рядовой член готов прочесть вам малограмотную, но горячую мини-лекцию об “угнетенной жидами русской нации”, “мировом сионистском заговоре” и “грядущем возрождении Великой России”.

Когда мы разобрались в истоках и причинах возникновения экстремистских группировок, необходимо предложить пути преодоления назревшего конфликта. Итак, в настоящее время в России активно взялись за скинхедов и подобные группировки. В 2008г. в структуре МВД России было даже образовано принципиально новое подразделение - департамент по противодействию экстремизму. Основным направлением его деятельности определено пресечение и раскрытие преступлений, совершаемых по мотивам национальной, расовой и религиозной ненависти.

В 2009 году в различных регионах России сотрудники подразделения обезвредили несколько десятков преступных группировок, совершавших тяжкие преступления, в том числе убийства, по мотивам национальной, расовой и религиозной ненависти.

Например, в августе прошлого года сотрудниками этого департамента совместно с коллегами из ФСБ России при попытке совершения террористического акта был задержан несовершеннолетний фашист, у которого в ходе обыска обнаружены и изъяты компоненты самодельных взрывных устройств, взрывчатые вещества, запрещенная литература. Как показало расследование, антисоциальное поведение молодого человека стало итогом его активного общения с адептами нацизма в виртуальной реальности. В результате он стал распространять через интернет призывы к проведению 5 мая, в канун праздника Победы, так называемого "дня мести", в ходе которого предполагалось осуществить поджоги, убийства граждан, нападения на органы власти.

В Мордовии совместно с ФСБ разоблачена секта "Орден дьявола", где около 60 молодых людей, учащихся престижных вузов, из благополучных семей, под руководством студента - гражданина Белоруссии входили в состав законспирированной секты сатанистов. Следствие не исключает, что помимо осквернения могил и культовых учреждений членами секты совершались человеческие жертвоприношения.

Большая работа проводится в Северо-Кавказском регионе, где в прошлом году было обезврежено более десятка бандформирований из числа приверженцев радикального ислама. Изъято значительное количество оружия, боеприпасов, в лесах обнаружены базы боевиков, где имелись необходимые условия для длительного скрытного пребывания. Задержаны или уничтожены организаторы и исполнители ряда громких преступлений, в том числе убийства заместителя председателя Духовного управления мусульман Карачаево-Черкесии и Ставрополья Исмаила Бостанова, совершенного в сентябре прошлого года в Черкесске.

Главный принцип работы сегодня - действовать на опережение. Это непросто, учитывая, что оппоненты активно осваивают и применяют все современные, в том числе информационные, технологии. Например, для распространения деструктивных идей, организации противоправных акций, конспирирования связей между участниками радикальных движений активно используются ресурсы сети интернет.

Эффективно противостоять подобной деструктивной деятельности можно, только опираясь на глубокую аналитическую работу. В департаменте функционирует система мониторинга оперативной обстановки, позволяющая объективно оценивать ситуацию как в регионах, так и в целом по стране, своевременно реагировать на ее изменения.

Не случайно с учетом актуальности данной проблемы правительством Российской Федерации принято решение о создании единого межведомственного банка данных в сфере противодействия экстремизму, в формировании которого мы принимаем активное участие.

Но только силами и полномочиями государственных органов ситуацию с экстремистскими проявлениями не переломить. Поэтому для чрезвычайно важно конструктивное взаимодействие с институтами гражданского общества. преступление расовое религиозное экстремистская группировка

Департамент на постоянной основе проводит консультации с представителями общественных и правозащитных организаций, таких как Общественная палата Российской Федерации, Московское бюро по правам человека, центр "Сова", с национальными диаспорами и религиозными конфессиями, научным и экспертным сообществом. Организован совместный мониторинг насильственных экстремистских преступлений в регионах страны, результаты которого, с одной стороны, показывают гораздо большие, возможно, масштабы данной проблемы, а с другой - позволяют выявить факты необоснованного причисления к экстремистским жертв различных бытовых конфликтов.

Необходимо активно использовать зарубежный опыт, укреплять отношения с международными организациями, осуществляющими противодействие экстремизму и ксенофобии.

В частности, не так давно наш представитель принимал участие в слушаниях европарламента по правам человека, проходивших в Брюсселе. Кстати, ряд выступавших на этих слушаниях зарубежных экспертов положительно оценили принимаемые руководством России меры по противодействию преступлениям на почве ксенофобии и расизма, в том числе и создание в структуре МВД специализированного подразделения.

В ближайшей перспективе МВД планирует проведение круглого стола, посвященного проблемам борьбы с распространением экстремистской идеологии в молодежной среде, на который будут приглашены видные общественные деятели России, религиозные лидеры, правозащитники, авторитетные эксперты. Так что наш диалог не прекращается.

Необходимо в каждом регионе во взаимодействии с государственными органами и институтами гражданского общества и с учетом социально-экономических и этноконфессиональных особенностей разработать региональные программы противодействия экстремистским проявлениям.

Следует отметить, что руководители многих субъектов России с большим вниманием относятся к вопросам профилактики экстремизма. В этих регионах такие программы уже реализуются. В качестве наиболее успешных примеров можно привести московскую программу "Столица многонациональной России", санкт-петербургскую "Толерантность", межнациональные проекты в Краснодарском крае и на Алтае. Однако есть регионы, где подобные программы исполняются лишь формально и фактически сводятся к освоению финансовых средств путем проведения пары тройки развлекательных мероприятий. Возможно, следует разработать специальные программы и на уровне каждого муниципального образования. Их базисом должны стать два ключевых звена - семья и школа.

Сегодня в большинстве средних учебных заведений руководство и педагогический коллектив понимают важность патриотического воспитания учащихся. Однако некоторые преподаватели уходят от этих проблем, ссылаясь на закон "Об образовании", который запрещает создание в учебных заведениях политических организаций. Передергивая суть этого закона, они устраняются от воспитательной работы с детьми и тем самым фактически превращаются в "предметодателей", формально отрабатывающих учебные часы. На мой взгляд, такой подход недопустим, поскольку воспитание патриотизма, порядочности и толерантности - это основа будущего России.

Не случайно руководство страны сегодня уделяет этим вопросам самое пристальное внимание. Приоритетные направления молодежной политики государства были сформулированы в марте 208г. на заседании Госсовета в Туле. Недавно вопросы профилактики молодежного экстремизма обсуждались на заседании российского организационного комитета "Победа", возглавляемого президентом России.

Когда мы говорим об опасности экстремизма, это не означает, что нужно излишне нагнетать ситуацию. Процессы в этой сфере контролируются, выстроена система взаимодействия между правоохранительными органами и органами исполнительной власти на местах. На сегодняшний день государство и общество обладают всеми необходимыми ресурсами - организационными, правовыми, техническими, чтобы эффективно противостоять экстремистским проявлениям. Меняется и мировоззрение наших граждан на бытовом уровне. Они понимают реальную опасность экстремизма, важность таких понятий, как "толерантность", "веротерпимость", "интернационализм". И в департамент, и в территориальные подразделения поступают обращения граждан о различных проявлениях национализма и ксенофобии, причем количество этих обращений с каждым месяцем увеличивается. С одной стороны, это свидетельствует о растущей активности населения, подтверждает правильность государственного решения о создании наших подразделений, с другой - налагает повышенную ответственность перед гражданами и обществом в целом.

Во все, даже самые тяжелые времена Россия оставалась сильна тем, что при всем национальном и конфессиональном многообразии в обществе сохранялась атмосфера взаимоуважения, взаимовыручки, умение совместными усилиями противостоять всем внешним, внутренним угрозам и вызовам времени. Не сомневаюсь, этот уникальный исторический опыт поможет нам преодолеть все трудности и сегодня.

Размещено на Allbest.ru