Наказание и предупреждение преступлений

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Понятие целей наказания

2. Цели наказания как условие его эффективности

3. Значение общего предупреждения

Заключение

Список использованных источников

Введение

Уголовное наказание - это реакция государства в лице уполномоченных на то органов власти и управления на совершенное лицом преступление.

Уголовный кодекс Республики Беларусь в статье 47 определяет наказание, как принудительную меру уголовно-правового воздействия, применяемую по приговору суда к лицу, осужденному за преступление, и заключающуюся в предусмотренных законом лишении или ограничении прав и свобод осужденного.

Наказание отличается от других мер государственного принуждения не только по своему содержанию, но и по целевому назначению. Цели наказания определяются социальным назначением наказания, задачами уголовного законодательства, принципами уголовного права.

Этот вопрос имеет очень важное теоретическое и практическое значение. Цели наказания сформулированы в уголовном законодательстве, но то, как они выполняются отражается, прежде всего, на жизни общества, то есть на практике и непосредственно затрагивает каждого из нас.

Проблема целей наказания не нова и очень давно рассматривалась в науке, причем не только в правовой, но и философской, и в социологической. На эту тему писали еще Платон и Аристотель, Фома Аквинский и Августин Аврелий, Декарт и Бэкон, Гегель и Кант, Ницше и Шопенгауэр. В разработке проблем наказания в российском и затем советском уголовном праве особое место принадлежит работам А.Ф. Кони, И.И.Карпец, Н.А.Стручков, А. Д. Шаргородский, Л. С. Явич, И. С. Ной, ряд зарубежных ученых - И.Анденес, Л. Шнайдер и другие, а также такие белорусские ученые как В. М. Хомич, Н. А. Бабий, А.В.Барков, Н.Ф.Ахраменка, Э.А.Саркисова и другие.

В настоящей работе не столько раскрываются сами цели наказания, поскольку они уже определены и закреплены в Уголовном кодексе, сколько раскрывается значение этого термина и роли правильно определенных целей наказания в эффективности уголовно-правового регулирования. Особое место уделено описанию такой, на наш взгляд, одной их важных целей наказания, как общее предупреждение.

1. ПОНЯТИЕ ЦЕЛЕЙ НАКАЗАНИЯ

Произошедшие в уголовном законодательстве изменения сделали актуальным вопрос: в чем заключено социальное назначение наказания? В настоящее время в связи с переоценкой ценностей, произошедших в нашей республике, уголовная политика требует превращения в социальную политику предупреждения преступности. Для установления эффективности наказания необходимо, прежде всего, решить вопрос о том, какие цели преследует наказание в современном обществе. Правильное определение цели наказания - важнейшее условие эффективности правового регулирования. Определение целей наказания - один из наиболее принципиальных и дискуссионных вопросов уголовного права.

Говоря о цели наказания, Чезаре Беккариа писал: «Простое рассмотрение известных до сих пор истин с очевидностью показывает, что цель наказания заключается не в истязании и мучении человека и не в том, чтобы сделать несуществующим уже совершенное преступление. Может ли политическое тело, которое не только само не руководствуется страстями, но умаляет страсти частных лиц, может ли оно давать приют такой бесполезной жестокости, орудию злобы и фанатизма и слабых тиранов? Разве могут стоны несчастных сделать небывшим то, что совершено в прошлом? Следовательно, цель наказания заключается только в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу и удержать других от совершения того же. Поэтому следует употреблять только такие наказания, которые при сохранении соразмерности с преступлениями производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на душу людей и были бы наименее мучительны для тела преступника».

Н.С. Таганцев, определяя цели наказания, указывал: «Будучи личным страданием, причиняемым виновному за учиненное им деяние, наказание должно быть организовано так, чтобы оно служило или могло служить тем целям, которое преследует государство, наказывая».

В юридической литературе много внимания различными авторами уделялось вопросу о целях и задачах наказания. Одни из них в своих исследованиях в качестве цели наказания видели кару. Так, например, Н.А.Беляев говорил, что "под карой как целью наказания мы понимаем причинение правонарушителю страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное им преступление". И.И.Карпец в своей работе отстаивал такую же точку зрения.

Вместе с тем А.В. Наумов связывал наказание с его карательным содержанием, однако, по его мнению, это не означает, что "наказание преследует цель кары по отношению к преступнику".

В уголовно-правовой литературе нет единой точки зрения о целях наказания и разными авторами ставятся различные цели, для достижения которых наказание применяется. В качестве таких целей указываются:

- кара (возмездие, причинение страдания);

- восстановление нарушенного права (справедливости);

- воспитание, исправление (моральное, юридическое), перевоспитание, ресоциализация;

- предупреждение совершения преступлений:

а) специальное предупреждение;

б) общее предупреждение.

В Руководящих началах 1919 г. впервые в советском законодательстве были сформулированы задачи наказания. В них говорилось, что «задачи наказания - охрана общественного порядка от совершившего преступление или покушавшегося на совершение такового и от будущих возможных преступлений, как этого лица, так и других лиц» (ст. 8). В этом случае задачами наказания рассматривались как общее, так и специальное предупреждение. Рассматривая вопрос о методах специального предупреждения, Руководящие начала устанавливали, что «обезопасить общественный порядок от будущих преступных действий лица, уже совершившего преступление, можно или приспособлением его к данному общественному порядку, или если он не поддастся приспособлению, изоляцией его и, в исключительных случаях, физическим уничтожением его» (ст. 9), т. е. в них уже указывалось на средства достижения специального предупреждения путем ресоциализации, а также применения в исключительных случаях высшей меры наказания. Перечисленные способы предупреждения преступлений в дальнейшем нашли отражение во всех нормативных актах уголовного законодательства.

Уголовный кодекс РСФСР принятый в 1922 г. и действовавший на территории Белоруссии до принятия своего кодекса в 1928 году, устанавливал, что «наказание... применяется с целью: а) общего предупреждения новых правонарушений, как со стороны нарушителя, так и со стороны других неустойчивых членов общества; б) приспособления нарушителя к условиям общежития путем исправительно-трудового воздействия; в) лишения преступника возможности совершения дальнейших преступлений» (ст. 8). Устанавливалось также, что «наказание должно быть целесообразно» (ст. 26).

В докладе председателя Комиссии законодательных предположений Совета Национальностей «О проектах Законов «Основы исправительно трудового законодательства Союза ССР и союзных республик", «Положение о предварительном заключении под стражу» и «О внесении дополнений и изменений в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик»» на шестой сессии Верховного Совета СССР в июле 1969 г. указывается, что «принуждение, осуществляемое государством по отношению к правонарушителям, не является самоцелью: оно направлено на исправление и перевоспитание этих лиц, а также на предупреждение новых преступлений со стороны других неустойчивых членов общества».

В 1969 г., характеризуя новые правовые акты в области уголовного и исправительно-трудового права, принятые на шестой сессии Верховного Совета СССР, Председатель Президиума Верховного Совета Армянской ССР Н. Арутюнян пишет: «.. .цель советской исправительно-трудовой политики - не возмездие, а исправление, не унижение личности, а перевоспитание, не причинение страдания, а предупреждение преступлений».

В Исправительно-трудовом кодексе РСФСР 1971 г. устанавливается, что кодекс «имеет своей задачей обеспечение исполнения уголовного наказания с тем, чтобы оно не только являлось карой за совершенное преступление, но исправляло и перевоспитывало осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов и уважения к правилам социалистического общежития, предупреждало совершение новых преступлений, как осужденными, так и иными лицами, а также способствовало искоренению преступности» (ст. 1).

Такое понимание целей наказания дошло и до наших дней. Согласно ст. 44 УК РБ, уголовная ответственность имеет целью исправление лица, совершившего преступление, и предупреждение совершения новых преступлений, как осужденным, так и другими лицами. Уголовная ответственность призвана способствовать восстановлению социальной справедливости. Осуждение лица, совершившего преступление, является основанием для взыскания с него как имущественного ущерба, так и материального возмещения морального вреда.

Таким образом, белорусский законодатель полностью исключил из целей наказания кару за совершенное преступление. Цель наказания в самом широком смысле - это предупреждение совершения общественно опасных деяний. Этой целью руководствуется законодатель, устанавливая, какие деяния как наказать; этой целью руководствуется судья, назначая конкретные меры наказания; этой целью руководствуются органы, приводящие наказание в исполнение.

В области наказания принцип целесообразности действует, когда:

- законодатель определяет круг наказуемых деяний и устанавливает как систему наказаний, так и наказания за отдельные конкретные деяния;

- суд определяет виновному конкретную меру наказания и решает вопрос о конкретном режиме отбытия наказания, которое должно быть применено к осужденному, или вообще освобождает его от применения наказания.

Исправительные органы решают вопрос о наложении дисциплинарных взысканий, об условно-досрочном освобождении и т. д.

Если при применении наказания нарушается закон, если оно не гуманно, то утрачивается его воспитательная сторона, оно становится нецелесообразным. Беззаконие и антигуманизм разрушают воспитательное значение наказания, и тогда от него остается только устрашение, только кара. Но кара сама по себе - это уже не наказание, и она не может выполнить тех задач, которые стоят перед наказанием в современном обществе. Наказание целесообразно только тогда, когда оно гуманно, а целесообразность - это важнейший принцип права вообще и уголовного права, в частности. Однако целесообразность наказания не может быть противопоставляемой и отрываемой от других принципов его применения, в частности от его законности и гуманности. Если наказание нецелесообразно, применение его негуманно и незаконно.

На первый взгляд может, однако, показаться, что в некоторых случаях наказание, нарушающее принципы законности или гуманности, целесообразно, однако такое мнение может являться лишь результатом неправильного анализа, однобокого подхода к решению этого вопроса. Такое мнение является результатом того, что учитываются лишь прямые, непосредственные результаты применения наказания в данном конкретном случае. Между тем принципы законности и гуманизма служат целям, значительно выходящим за рамки конкретного случая, находящегося в поле зрения лица, применяющего наказание в данном конкретном случае. Нельзя отрывать цель, которую мы стремимся достигнуть при применении наказания, от средств, которые мы для этого применяем. С общественной точки зрения невозможно при оценке реальных ценностей рассматривать средства и цель как взаимоисключающие друг друга.

Много споров складывается и по поводу того, является ли наказание местью. Дело в том, что наказание исторически обосновывалось религиозными требованиями, а для всех религий было характерным требованием мести и возмездия. В Библии говориться: «Я взыщу кровь от всякого зверя взыщу ее и от руки человека, от рук всякого брата его взыщу душу человека. Кто прольет человеческую кровь, того кровь прольется человеком». В Евангелии сказано: «Мне отмщение и аз воздам». В Коране говорится: «Правоверные, закон возмездия установлен вами за убийство: свободный должен умереть за свободного, и слуга за слуг и т. д. ... Женщина за женщину...». В основе индийской религии лежит учение о воздаянии--возмездии за все благие и дурные поступки (Карма).

В дальнейшем взгляд на наказание как возмездие был характерен для наиболее крупных представителей идеалистической философии. И. Кант писал: «Каков же род и размер наказания, являющихся принципом и руководством для общественной справедливости? Никакой иной, как только принцип равенства (в положении стрелки на весах справедливости) - не склоняться ни на одну, ни на другую сторону. Таким образом, зло, которое ты причинил другому из народа без его вины, ты причинил самому себе. Если ты его оскорбляешь, то ты оскорбляешь самого себя, если ты его обкрадываешь, ты обкрадываешь самого себя, бьешь ты его, ты бьешь себя, убиваешь ты его, ты убиваешь самого себя. Только право возмездия, но непременно перед судом (а не в твоем частном суждении) может определенно указать и качество и количество (размер) наказания...»."

Эти же положения были высказаны и Гегелем, который утверждал, что «с преступником должно быть поступлено так, как он сам поступил», но К. Маркс о теории Гегеля писал. «Такая теория... является лишь спекулятивным выражением древнего - око за око, зуб за зуб, кровь за кровь. Скажем прямо, без всяких длинных повторений: наказание есть не что иное, как средство самозащиты общества против нарушений условий его существования…».

Правильно указывается на то, что «возмездие не обязательно основывается на вине», в основе возмездия может лежать и результат. В то же время вина фигурирует в гражданском праве и других отраслях права, где нет речи о возмездии. Однако наказание без вины не только не справедливо, но и бессмысленно.

Мнение, что наказание является возмездием, не кануло, однако, в прошлое, и сейчас порой в новых уголовных кодексах, в проектах уголовных кодексов и в теоретической литературе рассматривают наказание как возмездие, как восстановление вреда. Португальский Уголовный кодекс времен Салачара гласит: наказание состоит в обязанности восстановления вреда, причиненного моральному порядку, господствующему в обществе»

Мотивы мести при применении наказания еще сильны даже в современном культурном человеке. Во время дискуссии, которая проходила несколько лет назад в печати, в частности в «Литературной газете», было немало подобных высказываний, безусловно, отражавших наличие в обществе таких взглядов. Так, например, А. Усов, доцент кафедры философии Московского авиационного института им. Г. К. Орджоникидзе, писал «… по-моему, надо не бояться говорить в полный голос - да, наказание является и возмездием».

Наказание не должно быть возмездием потому, что возмездие бессмысленно. Месть и возмездие отвечают во многих случаях чувствам потерпевшего, а иногда определенных кругов общества, но как государственная политика борьбы с преступностью они уже давно проявили свою бесплодность и отвергнуты наукой [10, с.40].

Цель кары есть, в конце концов, не что иное, как более современная форма примитивной мести. Пока в наказании буде в какой-то форме содержаться мстительность, мы не будем рационально господствовать в области уголовной юстиции. Кара направлена в прошлое, и она в общественном отношении не имеет поэтому никакой ценности. Направленные в будущее теории, руководствующиеся осознанным процессом общественного развития, неминуемо должны отбросить кару как цель наказания.

С понятием возмездия связана отплата виновным обществ за причиненный вред. Однако наказание это не возмещение ущерба; возмещением ущерба занимаются гражданское прав и гражданский процесс. Вред, причиненный моральному порядку, не имеет ничего общего с материальным вредом и не может быть восстановлен, а только лишь каким-либо образом компенсирован.

Такое выражение - это только литературная риторическая форма. «Преступник, платит за свое преступление» - это и есть месть. И тут новые языковые формы применяются для выражения старых представлений и институтов.

Наказание в уголовном праве, таким образом, не ставит перед собою цель причинения страдания. Однако нет наказания, которое не причиняло бы страдания, - такое наказание бессмысленно, да и не является наказанием.

В результате того, что наказание причиняет страдание, оно неизбежно психически воздействует на преступников и на окружающих, оказывая общее и специальное превентивное воздействие, так как ни преступник, ни другие лица не желают подвергаться тому страданию, которое наказание неизбежно влечет за собой и которое является самим содержанием наказания.

Из того, что причинение страдания является необходимым свойством наказания, что оно обладает в этом своем качестве свойством устрашать и предупреждать совершение преступлений, никак, конечно, не следует, что наказание имеет своей целью причинение страдания.

Причинение страдания за вредное для общества деяние является одним из элементов содержания наказания, но не его целью.

Наказание не ставит своей целью восстановление нарушенного права -это задача, которая стоит перед гражданским правом. Ни конфискация имущества, ни штраф как мера наказания не ставят перед собой цели получения государством какой-либо материальной выгоды. Их значение с этой точки зрения ничтожно, а применение их для подобных целей было бы вредно.

Чешский криминалист Ян Толар правильно указывает на то, что «ущерб, возникающий у осужденного в результате приведения наказания лишением свободы в исполнение, не является самоцелью, не имеет характера отплаты (мести), а должен привести к достижению отдельных сторон цели приведения наказания лишением свободы в исполнение».

Те авторы на Западе, которые полагают, что целью наказания является возмездие, исходят из того, что для достижения этой цели и определения эффективности наказания в этом направлении не требуется никаких сложных анализов, что это и так ясно.

А. М. Яковлев исходит из того, что «уголовное наказание должно восстановить справедливость, нарушенную в результате совершения преступления» [19, с.145]. Конечно, не вызывает сомнений, что наказание должно быть справедливым, и следует согласиться с мнением А. М. Яковлева, что уголовное наказание, применяемое не в связи с конкретным преступным деянием, не будет справедливым. Не будучи справедливым, наказание не будет воспитывать, а, напротив, будет ожесточать. Справедливость, безусловно, является необходимым свойством для реализации воспитательной стороны наказания. Однако цель наказания - это не восстановление справедливости, а предупреждение совершения преступлений, профилактика преступности. Все остальное является либо составным элементом этой общей цели, либо средствами для ее достижения.

Исправление и перевоспитание являются одной из целей наказания, но в то же время они являются средствами, служащими для достижения основной, специфической цели наказания - предупреждения совершения преступлений. Воспитание сознательного гражданина современного общества не является, специфической задачей ни уголовного права, ни наказания. Цель воспитания сознательного гражданина общества в ее специфическом значении для уголовного и уголовно-исполнительного права выступает как средство предупреждения совершения преступлений. В то же время основными средствами исправления и перевоспитания осужденных к лишению свободы являются: установленный порядок исполнения и отбывания наказания и иных мер уголовной ответственности, общественно полезный труд, воспитательная работа, общеобразовательное и профессиональное обучение, общественное воздействие (ст. 7 УИК РБ). И средства исправления и перевоспитания должны применяться с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности осужденного, а также поведения осужденного и его отношения к труд. Результат деятельности одного звена являлся целью предшествующей деятельности. Он же является средством новой цели в следующем звене деятельности и т. д., как в ту, так и в другую сторону».

Исправление и перевоспитание являются, таким образом одной из первоначальных целей наказания, но в то же время они являются средствами, служащими для достижения основной, конечной, специфической цели наказания - предупреждения совершения преступлений.

С этой точки зрения воспитательные задачи наказания достигнуты тогда, когда правонарушитель, отбыв наказание, больше не будет совершать преступления. Позиция тех авторов, которые требуют изменения сознания виновного в нравственном отношении - так называемое нравственное исправление -- выходит за рамки тех узких задач, которые должны стоять перед наказанием в уголовном праве. Общая задача воспитать сознательного гражданина современного общества, нравственно воспитать человека далеко не всегда удается даже в условиях нормальной семьи, школы и коллектива, тем более утопично ставить подобную задачу перед мерами уголовного наказания, где речь идет о наиболее трудном для воспитания контингенте и где условия воспитания в таком широком в нравственном отношении смысле значительно более затруднены.

Переоценивать значение общественной опасности деяния для определения наказания, значит, поддаваться чувствам и эмоциям, увлекаться «пенализацией», без учета, как гуманизма репрессии, так и ее целесообразности. Преступление, совершенное умышленно, по последствиям не опаснее неосторожного, но преступник, совершивший умышленное преступление, опаснее совершившего преступление по неосторожности. Преступление, совершенное лицом повторно или в третий-четвертый раз, по последствиям не опаснее преступления, совершенного в первый раз, но такое лицо опаснее преступника, совершившего преступление в первый раз. Суд оценивает опасность личности на основе оценки опасности его деяния.

Таким образом, следует отметить что уголовное наказание преследует общепризнанные цели, закрепленные в УК: специальное и общее предупреждение, исправление лица, совершившего преступление, а также восстановление социальной справедливости.

2. ЦЕЛИ НАКАЗАНИЯ КАК УСЛОВИЕ ЕГО ЭФФЕКТИВНОСТИ

Одной из задач правовой науки является установление того, насколько эффективна действующая правовая система в целом и отдельные ее институты. Не менее важна, конечно, и, задача прогноза, заключающаяся в решении вопроса о том, насколько эффективной окажется предлагаемая или проектируемая норма.

Философы указывают на то, что юридические науки нуждаются в изучении эффективности законодательных мер и форм правового регулирования общественных отношений», а у юристов сейчас уже не вызывает сомнений, что «в современных условиях изучение эффективности правовых предписаний, исследование форм их воздействия на общественные отношения становится одной из главных задач юридической науки», а одной из главных задач науки уголовного права и криминологии является изучение эффективности правовых мер, используемых в борьбе с преступностью, научное обоснование дальнейшего совершенствования системы и практики применения наказаний, установленных уголовным законодательством.

Что же следует понимать под эффективностью правовой нормы вообще? По этому вопросу имеются различные точки зрения. Так, польский теоретик права Ю. Якубовский полагает, что если определенная норма права реализуется ее адресатами, то мы можем сказать о такой правовой норме, что она эффективна. А. Д. Шаргородский не соглашается с этим утверждением, в отношении норм уголовного и значительной части административного права, т. е. в отношении тех норм, которые имеют своей целью предупреждение совершения общественно опасных деяний и где оптимальным вариантом является то, что адресатами они вообще не реализовались [10, с.156].

Эффективность правовой нормы определяется тем, насколько ее применение способствует достижению целей, поставленных правовым регулированием соответствующих общественных отношений, что же касается цели, то она достигается тем, что не совершаются деяния, для предотвращения которых эти нормы применяются.

Точно так же нельзя согласиться с теми авторами, которые полагают, что эффективность является объективным свойством правового регулирования в государстве. Так, по мнению Л. С. Явича, «важнейшая особенность правового регулирования в Советском социалистическом государстве состоит в его эффективности, т. е. в действенном и всестороннем достижении тех конкретных задач, которые стоят перед нашим законодательством». Между тем эффективность это не особенность правового регулирования, а объективная возможность, которая для «своего превращения в действительность требует соблюдения ряда правил».

При оценке эффективности правовой нормы следует учитывать не только результаты, достигнутые в отношении поставленной законодателем цели, но и те побочные, которые не являлись целью правового регулирования, но оказались с ним непосредственно связаны. Такие побочные результаты могут быть не только положительными, но и отрицательными.

Эффективность правового регулирования есть достижение в результате издания правовой нормы тех целей, которые ставил перед собой законодатель, издавая эту норму. Однако при такой оценке требуется учет еще двух обстоятельств: 1) тех издержек (в широком смысле этого слова), которые проведение этой нормы в жизнь за собой влечет; 2) тех косвенных, дополнительных последствий, которые, не являясь целью издания правовой нормы, в то же время необходимо связаны с проведением ее в жизнь. Эти последствия могут быть как положительными (т. е. соответствующими целям правовой системы, государства в целом), так и отрицательными (т. е. противоречащими этим целям).

То, что какая-либо норма права будет неэффективна, может быть результатом того, что она воздействует не на те причины, устранение или развитие которых необходимо для направления соответствующего общественного явления в желательном на правлении. Воздействие на следствие, не устраняющее причин, не устраняет само явление, пока не будут уничтожены его причины.

Прогноз социальных явлений имеет, как правило, вариантный характер. Во многих случаях развитие событий может быть изменено самим прогнозированием, его психологическим воздействием на окружающих. Однако при прогнозе эффективности правового регулирования на основе предыдущего прогноза для достижения желаемых целей вводится новое, детерминирующее поведение людей обстоятельство: новая правовая норма. В этом случае прогноз должен быть одновариантен, т. е. необходимо предвидеть, какой результат эта норма даст (сократят ли новые правила на транспорте аварийность; сократит ли повышение наказаний преступность; сократит ли повышение цен на спиртные напитки пьянство и т. д.).

Каждое прогностическое предвидение должно рассматриваться лишь как предвидение относительно полей возможностей и вероятностей, объем, и структура которых детерминированы прошедшим и настоящим.

Так, например, констатировав рост потребления спиртных напитков и желая его приостановить, сократить потребление алкоголя или вовсе его ликвидировать, законодатель может прекратить продажу спиртных напитков и установив наказания за их продажу и потребление (опыт сухого закона в США показал полную нецелесообразность такого метода решения этого вопроса). Можно подымать цены на спиртные напитки, можно вводить административные ограничения продажи, можно читать лекции о вреде пьянства и т. д. Но можно действовать обходными маневрами, создавая стимулы на иное расходование денег и времени.

Критерии эффективности наказания определяются тем, как все цели наказания, указываемые в литературе, кроме цели предупреждения совершения преступлений, либо достигаются самим фактом применения наказания (возмездие, кара, причинение страдания, восстановление справедливости и т. п.) и, таким образом, для констатации их эффективности никакие критерии не нужны, либо вообще их эффективность не может быть учтена какими-либо конкретными критериями (исправление, перевоспитание и т. п.).

Что же тогда понимать под эффективностью наказания? По этому вопросу также имеются различные точки зрения. И. В. Шмаров полагает, что «под эффективностью исполнения, связанного с исправительно-трудовым воздействием, понимается успешность достижения целей наказания. А. М. Яковлев полагает, что «эффективность наказания - реальное обеспечение безопасности общества». По мнению А. Е. Наташева, «эффективность наказания можно определить как реальное осуществление (степень достижения) целей наказания в результате воздействия на общественное сознание и на осужденного» [8, с.164]. Он полагает, однако, что «наказание следует считать максимально эффективным, когда уголовное, исправительно-трудовое, процессуальное законодательство и практика его применения в борьбе с преступностью в наибольшей мере соответствуют объективным закономерностям развития общества и всей совокупности общественных отношений». Дело не в том, что наказание следует в этом случае считать максимально эффективным, а в том, что только в этих условиях оно объективно является таковым, т. е. это не критерий эффективности, а ее условие.

Реальным единственным критерием того, что наказание соответствует достижению цели предупреждения преступлений, является динамика преступности. Для эффективности общего предупреждения - это динамика всей преступности в целом, динамика по отдельным видам преступлений, динамика преступности несовершеннолетних и т. д., а для цели специального предупреждения - это динамика рецидива.

Как правильно предлагает А. Е. Наташев, следует различать: а) эффективность системы наказаний в целом и отдельных его видов; б) эффективность уголовно-правового запрета тех или иных общественно опасных деяний; в) эффективность наказания в стадии его назначения и исполнения; г) эффективность мероприятий по закреплению результатов исправления и перевоспитания осужденного после отбытия наказания или досрочного освобождения. Правильно указывается на то, что «нельзя сводить вопрос изучения права, в частности, его эффективности и целесообразности, только к количественным показателям (к "увеличению", "возрастанию", "расширению" и т. д.). Это лишь одна сторона данного явления, самое главное же состоит в том, чтобы выяснить, что надо учитывать, что надо считать, какие именно избирать показатели…».

Эффективность наказания, в частности, эффективность деятельности исправительного учреждения может быть оцениваема по различным показателям, в числе которых могут фигурировать рентабельность, самоокупаемость, выполнение производственного плана, выполнение плана культурно-воспитательной работы, динамика дисциплинарных нарушений и т. п.

Следует согласиться с мнением А.Е. Наташевым и Н.А. Стручковым, что «эффективность, как показатель соотношения между результатом и целью правовых предписаний и эффективность как экономичность, рациональность управления хозяйством представляют различные явления». Ни один из этих показателей не соответствует тем основным задачам, которые стоят перед исправительным учреждением, и единственно реальным показателем эффективности его деятельности (при необходимости, конечно, учета и других показателей для других целей) является уровень правильно учитываемого рецидива за достаточно длительный промежуток времени среди лиц, освобожденных из данного исправительно-трудового учреждения. Н. А. Стручков правильно исходит из того, что «об эффективности лишения свободы, а значит и о правильности тех положений исправительной политики, которые определяют основные черты лишения свободы, можно судить по тому, совершают ли лица, освобожденные из исправительных учреждений новые преступления, имеют ли они возможность совершать преступления и тем самым причинить обществу вред во время отбывания наказания, удерживает ли печальный пример осужденных от преступлений других лиц».

Нетрудно увидеть, что критерием эффективности все эти авторы признают рецидив. Однако для того, чтобы рецидив мог служить критерием эффективности наказания, учитывать его следует иначе, чем это делается в большинстве случаев. Процент рецидивистов среди всех осужденных имеет значение и необходим при понимании структуры преступности, он важен для выяснения того, каковы контингенты преступников, имеем ли мы дело с лицами случайными или рецидивистами. Такой учет помогает разработке правильной уголовной политики, но он мало показателен для общего анализа эффективности наказания.

Для того чтобы определять эффективность наказания, необходимо учитывать рецидив по отдельным категориям преступников (хулиганы, воры, спекулянты, мошенники, растратчики и т. д.), ибо каждая из этих категорий обладает специфическими особенностями.

Преступность - сложное социальное явление, зависящее от взаимодействия ряда объективных и субъективных факторов. Наказание - всего лишь один из них. Причем, как и все уголовное право в целом, оно относится к числу вспомогательных факторов воздействия на преступность, но нельзя согласиться с тем, что предположение о прямой связи между рецидивом и состоянием уголовного и уголовно-исполнительного законодательства и практики применения закона в большинстве случаев ошибочно. При прочих равных условиях состояние уголовного и уголовно-исполнительного законодательства и практики его применения является решающим и основным обстоятельством, влияющим на состояние рецидива, а при изменяющихся условиях законодательство и практика его применения является одной из очень важных, детерминант, определяющих состояние преступности, и сложность заключается не в том, что эти факты не действуют, а в том, что элиминировать их действие от действия других факторов чрезвычайно сложно и часто практически невозможно.

С эффективностью связано разграничение терминов исправление и перевоспитание. Так, Н. А. Беляев пишет: "Исправление есть такое изменение личности преступника, которое превращает его в безопасного и безвредного для общества человека. Перевоспитание же есть исправление преступника, воспитание из него сознательного строителя общества», т. е. исправление только предупреждает рецидив, а перевоспитание морально изменяет человека" [8]. Можно признать неудачным термин «юридическое исправление» и однозначными понятия «исправление» и «перевоспитание», но при всех условиях следует различать два вида положительных результатов, которые могут быть достигнуты наказанием:

а) лицо, отбывшее наказание, не совершает вновь преступления, так как боится наказания, которое оно уже испытало, - наказание в этом случае достигло своей цели специального предупреждения, хотя субъект и не может быть признан морально исправившимся;

б) лицо, отбывшее наказание, не совершает вновь преступления, так как осознало упречность своего предыдущего поведения, - наказание достигло своей цели специального предупреждения, и субъект морально исправлен.

3. ЗНАЧЕНИЕ ОБЩЕГО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

В теории уголовного права основное различие проводится между воздействием наказания на наказываемого - индивидуальное или специальное предупреждение - и его воздействием на членов общества в целом - общее предупреждение. Характеристика специального предупреждения выражается в терминах «удержание», «исправление», «поражение в правах». Что касается общего предупреждения, то его можно определить как сдерживающее действие, исходящее от уголовного права и деятельности правоприменительных органов.

Посредством уголовного права и его применения в конкретных случаях членам общества посылаются «сигналы». Уголовное право дает перечень деяний, подлежащих преследованию, и устанавливает наказания за их совершение. Решения судов, а также действия милиции и администрации исправительных учреждений доводят знание об уголовном праве до населения, подчеркивая тот факт, что уголовные законы - отнюдь не пустые угрозы, и, давая подробную информацию о том, какого наказания следует ожидать за совершение тех или иных деяний. Эффект общего предупреждении обеспечивается в той мере, в какой это удерживает граждан от социально нежелательных действий, которые они в противном случае могли бы совершить [6, с.34]. В то время как эффект специального предупреждения зависит от применения права в каждом отдельном случае, эффект общего предупреждения возникает как результат взаимодействия между положениями закона и их применением в конкретных случаях.

В прежние времена особое значение часто придавалось удерживающему воздействию наглядной демонстрации, например публичного совершения казни. «Сигналы», посылаемые правом и судебными действиями, содержат фактическую информацию о том, с чем связан риск неповиновения, но они также возвещают, что неповиновение - зло. Среди членов общества общепризнанно, что закону следует подчиняться, даже если кто-то не удовлетворен им и хотел бы его изменить. Но важнее, чем такое формальное унижение к нраву, то уважение к ценностям, которые право стремится защитить. Можно сказать, что право и деятельность правоприменительных органов содействуют поддержанию такого уважения.

Наказание есть средство выражения общественного неодобрения. Таким образом, уголовное право и его принудительное осуществление дополняют и усиливают моральное влияние образования и других неюридических факторов. Выражая отрицание, наказание централизует деморализующие последствия, которые возникают, когда люди становятся свидетелями преступлений [6, с.40].

Как удержание, так и моральное влияние могут действовать на уровне сознания. Потенциальный преступник может рассчитывать существующий риск или находиться под влиянием подсознательного желания поступать законно. Однако, используя страх или моральное влияние в качестве дополнительного средства, можно создать неосознаваемые запреты на совершение преступления и, быть может, установить режим привычного законопослушания. В этом случае незаконные действия не будут рассматриваться, как реальная альтернатива соблюдению закона даже в ситуациях, когда потенциальному преступнику не грозит опасность быть пойманным.

Эффект общего предупреждения имеет место не только в отношении тех, кто осведомлен о мерах наказания и их применении. При помощи процесса обучения и социального подражания знание норм и табу может передаваться лицам, которые не имеют представления об их происхождении.

Хотя общие предупреждение занимало, и все еще занимает центральное место в философии уголовного права, и уголовном законодательстве и в политике судов по назначению наказания, криминология и социология не уделяют ему должного внимания. К большому сожалению, приходится констатировать, что фактически не проводится ни одного исследования на эту тему. И в современных криминологических дискуссиях, и в специальной литературе по криминологии высказывания об общем предупреждении часто догматичны и эмоциональны. В них провозглашаются постулаты веры, используемые как аргументы «за» либо «против» существующей системы. По одну сторону находятся те, кто предпочитает власть, суровость и наказание, по другую те, кто верит в понимание, перевоспитание и меры социальной помощи. История свидетельствует, что жестокие наказания никогда не снижали преступность в сколько-нибудь заметной степени.

Важно, чтобы эмпирические вопросы воздействия карательной системы на поведение граждан были отделены от идеологических аргументов, с том, чтобы их можно было обсуждать спокойно и беспристрастно. До тех пор, пока мы не располагаем результатами исследований практики, и судьи по необходимости вынуждены руководствоваться в своих решениях только на здравом смысли. Нам следует сосредоточить свое внимание на вопросе о том, в какой степени и при каких условиях можно направлять поведение граждан воздействием мер наказания.

Заключение.

В итоге следует сказать, что для современного законодательства свойственен отход от доминировавшего многие годы в правовой доктрине мнения, что основной целью наказания является кара и месть общества и олицетворяющего его государства отдельному правонарушителю, осуществляемая методами государственного принуждения. Большинство ученых еще в советский период пришли мнению, что основной целью наказания является предупреждение совершения преступлений в дальнейшем. Все остальные цели и методы, используемые для их достижения, являются лишь вспомогательными.

Общее и специальное предупреждение преступлений, или «удержание», как говорит И. Анденес, имеет первоочередное значение для развития общества. К сожалению, криминологи и статистики говорят в последнее время о росте преступности. Это означает, что закрепленные в законе цели наказания не выполняются. Проходящая в стране судебно правовая реформа предусматривает в свою очередь, кроме изменений правоохранительной системы, и реформу пенитенциарной системы, однако она идет крайне медленными темпами. К тому же, немаловажное значение имеет и бедственное экономическое положение страны, поскольку доказано, что эффективность общего предупреждения, «удержания» падает вместе с падением жизненного уровня населения. Потому, наверное, стоит надеяться, что в будущем повышение уровня жизни народа в совокупности с разумно проводимыми реформами правоохранительных органов приведут к тому, что закрепленные в уголовном законе цели наказания будут полностью выполняться. Пока же, к сожалению, до этого далеко.

Список использованных источников

1. Конституция Республики Беларусь 1994 г. (с изменениями и дополнениями), принятая на республиканском референдуме 24 ноября 1996 г., Мн.: Беларусь, 1997.

2. Уголовный кодекс Республики Беларусь. - Мн.: Национальный центр правовой информации Республики Беларусь, 1999. - 214 с.

3. Уголовно-исполнительный кодекс Республики Беларусь. - Мн.: Национальный центр правовой информации Республики Беларусь,2000. - 144

4. Уголовный кодекс Республики Беларусь (с изменениями по состоянию на 10 января 1998 г.) - Мн.: «Амалфея», 1998. - 208 с.

5. Уголовный кодекс Республики Беларусь. Принят ВС БССР 29 декабря 1960 г.: Введен в действие 1 апреля 1961 г. (с изменениями и дополнениями по состоянию на 1 мая 1994 г.). - Мн.: Репринт, 1994. - 208 с.

6. И.К. Анденес - Наказание и предупреждение преступлений. М., 1979.

7. В.Н. Кудрявцев - Общая теория квалификации преступлений. М., 1972.

8. А.Е. Наташев, Н.А. Стручков - Основы теории исправительно-трудового права, М., 1975

9. А.А. Пионтковский - Учение о преступлении. М., 1965.

10. А.Д. Шаргородский Понятие целей наказания Наказание: его цели и эффективность. Л., 1973

11. Уголовное право БССР - часть общая. Под редакцией профессора И. И. Горелика и профессора И. С. Тишкевича. Мн., 1973.

12. Н. А. Бабий - Уголовное право Республики Беларусь - общая часть. Мн.: «Тесей», 2000.

13. Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. М., 1973.

14.Стручков Н.А. Курс исправительно-трудового права в 2-х т. М.,1988

15. Ч. Беккариа О преступлениях и наказаниях. М., 1960

16. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т.2. М. 1994

17. Уголовное право России. Общая часть: Учебник/отв. ред.Б.В. Здравомыслов. М.,1996

18. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996

19. Яковлев А.М. Вопросы наказания и ответственности. М., 1981