Введение

В условиях громадной социальной мобильности, активности многомиллионных народных масс закономерно возрастает значение субъективного фактора, т.е. сознательного, планомерного, научно обоснованного руководства людьми, различными сферами жизни и деятельности общества. В свою очередь, это требует совершенствования механизмов социальной (в том числе юридической) регламентации поведения людей в тех ситуациях, в которых “присутствует” общественный интерес. Достижения научно-технической революции, проникающие во все области общественной жизни, усложнение социальных процессов и отношений, развивающийся динамизм и увеличивающийся темп социальной жизни предъявляют к человеку все более высокие требования, повышают его ответственность перед обществом. В конечном счете возрастание социальной ответственности человека объясняется процессом развития общественной и личной свободы, границы которых расширяются по мере того, как общество и каждая отдельная личность все более глубоко познают объективные законы природы и социальной жизни и овладевают ими. Возрастание социальной ответственности личности представляется одной из закономерностей социального государственно-правового развития в условиях развитого общества.

Цель данной контрольной работы рассмотреть систему наказуемости в США, ФРГ, Англии и Франции. Задачи работы рассмотреть:

1. Сущность системы наказуемости.

2. Система наказуемости в США и Англии.

3. Система наказуемости в ФРГ, Франции.

1. Сущность системы наказуемости

Существуя в природе, потребляя ее ресурсы, взаимодействуя с ней, общество не может не считаться с теми естественными законами мироздания, которые стихийно управляют природой. “В природе (поскольку мы оставляем в стороне обратное влияние на нее человека) действуют одна на другую лишь слепые, бессознательные силы, во взаимодействии которых и проявляются общие законы”. Игнорирование этих законов, действие вопреки им всегда чревато угрозой нормальной жизнедеятельности, прогрессу и даже существованию общества. Осознав это, люди всегда стремились постигнуть законы природы, чтобы действовать с учетом их требований и в их границах.

Однако свобода общества всегда относительна, так как зависит от уровня (истинности) познания объективных законов и наличия достаточных средств для их использования. “Мы отнюдь не властвуем над природой, - говорил Ф. Энгельс, - так, как завоеватель властвует над чужим народом, не властвуем над ней так, как кто-либо находящийся вне природы... мы, наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим и находимся внутри её... все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от всех других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять”.

Итак, чтобы быть свободным, общество должно познавать объективные законы природы и рационально действовать в соответствии с ними в собственных интересах. Однако этого недостаточно. Наряду с внешними по отношению к обществу объективными законами в нем самом действуют собственные (социальные) внутренние закономерности, некоторые из которых облечены в форму норм права.

Но нормы права и нормативные акты, в которых они зафиксированы, не принесут желаемого результата, если не будут действовать. Одним из главных средств претворения норм права в жизнь являются правоотношения. Что толку принимать строгие законы в отношении преступников и их не наказывать? Мало что изменится, если в Конституции предусмотреть широкие права и свободы, но не предусмотреть механизма их реализации. Нарушение, игнорирование правового запрета должно влечь юридическую ответственность. Правоотношения позволяют перевести абстрактные юридические нормы в плоскость индивидуализированных связей, т.е. в плоскость субъективных юридических прав и обязанностей для данных субъектов. Правоотношение - это отношение между людьми, урегулированное нормами права. Став правовым, общественное отношение приобретает ряд свойств.

Во-первых, конкретизируются субъекты, поскольку правоотношение возникает между определенными лицами.

Во-вторых, определяется не только состав субъектов, но и их взаимное поведение по отношению друг к другу, их права и обязанности.

В-третьих, возникнув на основе права (закона или прецедента, или нормы обычного права), общественное отношение приобретает правовую окраску, которая выражается в том, что теперь уже оно обеспечивается возможностью применения государственного принуждения.

Именно одному из аспектов государственного принуждения, особому виду общественных отношений, а именно уголовному наказанию, его целям и сущности, посвящена данная работа.

2 Система наказуемости в США и Англии

В отличие от государства германо-романской правовой семьи, где основным источником права является закон, в государствах англо-американской правовой семьи основным источником права служит судебный прецедент, т.е. нормы, сформулированные судьями в их решениях. Англо-американское "общее право" включает, прежде всего, группу английского права с характерным для Англии прагматически-рационалистическим образом мышления, присущим буржуа в таких странах, где никогда не было мировоззренческих традиций создания глобальных социально-философских теорий и где в силу исторических особенностей развития капитализма сохранилась явная настороженность к высшей власти, к ее концентрации и поддерживался в противовес ей престиж судебной системы. Это обстоятельство при определенных условиях нашло свое проявление в жизни США и прежних доминионов Британской империи. В рассматриваемую семью входят наряду с США и Англией Северная Ирландия, Канада, Австрия, Новая Зеландия, а также 36 государств - членов Британского содружества.

"Семья общего права", как и римского права, развивалась на основе принципа: "Право там, где есть его защита". Несмотря на все попытки кодификации, дополнения и совершенствования положениями "права справедливости", оно в основе своей является прецедентным правом, созданным судами. Это не исключает возрастание роли статусного (законодательного) права. В противовес местным обычаям это право - общее для всей Англии. Оно было создано королевскими судами, называвшимися обычно Вестминстерскими - по месту, где они заседали, начиная с ХIII в. В деятельности королевских судов постепенно сложилась сумма решений, которыми они и руководствовались в последующем. Возникло правило прецедента, означающее, что однажды сформулированное судебное решение становилось обязательным и для всех других судей. Поэтому считается, что английское "общее право" образует классическую систему прецедентного права, или права, создаваемого судами. Характерные черты правопонимания в этой правовой семье выражаются формулой: "Средство судебной защиты важнее права", так как основная сложность заключалась в том, чтобы получить возможность обратиться в Королевский суд.

К концу ХIII в. возрастает роль и значение статутного права, в связи с чем правотворческая роль судей стала некоторым образом сдерживаться. В ХIV-XV вв. в связи с развитием буржуазных отношений возникла необходимость выйти за жесткие рамки прецедентов. Роль суда взял на себя королевский канцлер, который стал решать в порядке определенной процедуры споры по обращениям к королю. В результате наряду с общим правом сложилось "право справедливости". До реформы 1873-1875 гг. в Англии существовал дуализм судопроизводства: помимо судов, применявших общее право, существовал суд Лорда-Канцлера. Реформа слила "общее право" и "право справедливости" в единую систему прецедентного права. И сегодня английское право продолжает оставаться в основном судебным правом, разрабатываемым судами в процессе решения конкретных случаев.

Для англичанина осталось главным то, чтобы дело разбиралось в суде добросовестными людьми и чтобы соблюдались основные принципы судопроизводства, составляющие часть общей этики. Судьи "общего права", в отличие от законодателя, не создают решений общего характера, рассчитанные на будущее. Они решают конкретный спор. Такой подход делает нормы "общего права" более гибкими и менее абстрактными, чем нормы права германо-романских систем, но одновременно делает право более казуистичным и менее определенным. Благодаря "общему праву" и "праву прецедента" различение права и закона носит более выраженный и несколько иной характер, чем различение права и закона на континенте. Это существенно в связи с возрастанием в современных условиях масштабов и значения статутного права среди источников английского права.

В англосаксонской правовой семье сама концепция права, система источников права, юридический язык совершенно иные, чем в правовых системах германо-романской правовой семьи. Здесь отсутствует деление права на публичное и частное. Его заменяет деление на "общее право" и "право справедливости". Нет резко выраженного деления права на отрасли, поскольку суды могут разбирать разные категории дел: публично и частноправовые - гражданские, торговые, уголовные, а также по причине отсутствия кодексов европейского типа. Поэтому английскому юристу право представляется однородным. Доктрина не знает дискуссий о структурных делениях права. Она предпочитает результат теоретическому обоснованию, т.е. носит прагматический характер. Однажды вынесенное решение является нормой для всех последующих рассмотрений аналогичных дел. Однако степень обязательности прецедента зависит от места в судебной иерархии суда, рассматривающего данное дело, и суда, чье решение может стать при этом прецедентом, т.е. к указанному общему правилу требуется на практике поправка. При нынешней организации судебной системы это значит:

1. решения высшей инстанции палаты лордов - обязательны для всех судов;

2. апелляционный суд, состоящий из двух отделений (гражданского и уголовного), обязан соблюдать прецеденты палаты лордов и свои собственные, а его решения обязательны для всех нижестоящих судов;

3. высший суд связан прецедентами обеих вышестоящих инстанций, и его решения обязательны для всех нижестоящих судов;

4. окружные и магистратские суды обязаны следовать прецедентами всех вышестоящих инстанций, а их собственные решения прецедентов не создают.

Правило прецедента традиционно рассматривалось в Англии как "жесткое", но есть факты отказа в отношении себя от этого принципа, например, со стороны палаты лордов.

Прецедентное право требует от судьи признать обстоятельства рассматриваемого дела сходными с ранее решавшимся делом, от чего зависит применение той или иной прецедентной нормы. Судья может найти аналогию обстоятельств и тогда, когда на первый взгляд ее нет. Наконец, он вообще может не найти никакого сходства обстоятельств, и тогда, если отношения не регламентированы нормами статутного права, судья сам создает правовую норму, т.е. становится законодателем.

За многовековую деятельность законодательного органа общее число принятых им актов составляет около 50 томов (более 40 тыс. актов). Ежегодно английский парламент издает до 80 законов. В то же время существует около 300 тыс. прецедентов.

Проблема соотношения закона и судебной практики в Англии носит специфический характер. Действует принцип, согласно которому закон может отменить прецедент, а при коллизии закона и прецедента приоритет отдается закону. Однако действительность значительно сложнее: правоприменительный орган связан не только самим текстом закона, но и тем толкованием, которое дано ему в судебных решениях, именуемых "прецедентом толкования". Поэтому нельзя однозначно утверждать, что парламентское законодательство как источник права стоит выше прецедента. Получается, что английский суд наделен широкими возможностями в отношении статутного права.

Конституция Соединенных Штатов предусматривает, что вся национальная законодательная власть предоставляется Конгрессу, состоящему из двух палат - Сената и Палаты представителей. Власть Конгресса в законодательстве является достаточно всеобъемлющей и охватывает практически все аспекты жизни американского народа.

Уже при ратификации Конституции законодательные собрания штатов под давлением народа требовали дополнить ее статьями о правах и свободах граждан. Они ставили выполнение этих требований в качестве обязательного условия вступления в силу Конституции. Давление широких слоев населения, а также воздействие Великой Французской революции принудили законодателя к принятию первых двенадцати поправок к конституции ("Билль о правах"), которые вступили в силу в 1789 году.

По конституционному Биллю о правах и в соответствии с различными специальными положениями законов частные лица защищены от определенных видов дискриминации. Многие из этих положений, например заключенные в Первой поправке относятся к вопросам свободы слова, а положения Четвертой поправки, касающиеся защиты от необоснованных обысков и конфискаций, запрещают вмешательство государства в определенные сферы индивидуальных активностей. Эти положения, обычно осуществляемые посредством судебной защиты, выражают приверженность идее о том, что конкретные индивидуальные свободы - свобода самовыражения, вероисповедания и другие, направленные против необоснованных вмешательств правительства в частную жизнь, - являются существенными элементами свободного общества. Эти меры защиты частной жизни обычно объединяются под термином "гражданские свободы".

Также защищены Конституцией США, федеральными законами и законами штатов, индивидуальные права на одинаковое отношение ко всем гражданам, независимо от их индивидуальных особенностей. Эти меры защиты, обычно обобщенные под названием "гражданские права", выражают приверженность тому, что определенные критические решения, влияющие на индивидуальные возможности и материальное благополучие, принимаются не на основании индивидуальных особенностей, которые являются безотносительными и не являются справедливой основой в обращении с отдельными индивидуумами. Эти меры защиты гражданских прав от подобных дискриминаций существуют как в Конституции США, так и в Конституциях отдельных штатов, а также во множестве федеральных и штатных законодательных актов, которые были приняты на протяжении многих лет в ответ на отдельные виды дискриминации.

Необходимым элементом во взаимоотношениях правительства со своими гражданами является поддержание и функционирование уголовного судопроизводства. Защита справедливости и целостности судопроизводства - необходимый элемент верховенства права. Великая хартия вольностей и многочисленные билли о правах на протяжении истории человечества свидетельствуют о важности такой справедливости. Конечно, Четвертая, Пятая, Шестая и Восьмая поправки Билля о правах к Конституции Соединенных Штатов Америки прямо относятся к вопросу справедливости во время проведения уголовных процессов, включая требования, относящиеся к обыску и изъятию (Четвертая поправка);защиту против наказания за один и тот же проступок и против самообвинения (Пятая поправка); право на скорый и открытый суд при участии непредвзятого жюри присяжных, право быть проинформированным обо всех обвинениях, право противостоять враждебному свидетелю, право на должный процесс для вызова свидетелей и право на помощь адвоката (Шестая поправка); запрещение чрезмерного залога или штрафа, а также грубого и необычного наказания (Восьмая поправка). Возможно, наиболее важной гарантией защиты личных прав от государства в уголовном суде является презумпция невиновности. Точно так же право- Habeas corpus-апеляционное разбирательство приговора, по уголовному делу и справедливое вынесение приговора, по уголовному делу и справедливое вынесение приговора и последующее вынесение приговора и последующее обращение с заключенными является жизненно важным. Важное значение имеет и тот факт, что уголовный процесс не может быть политизирован или использован для наказания политических диссидентов.

3. Система наказуемости в ФРГ, Франции

Романо-германская правовая семья, или система континентального права (Франция, ФРГ, Италия, Испания и другие страны), имеет длительную юридическую историю. Она сложилась в Европе в результате усилий ученых европейских университетов, которые выработали и развили начиная с ХII в. на базе кодификации императора Юстиниана общую для всех юридическую науку, приспособленную к условиям современного мира.

Романо-германская правовая семья является результатом рецепции римского права, и в первой доктринальной стадии была исключительно продуктом культуры, имела независимый от политики характер. На следующей стадии эта семья стала подчиняться общим закономерным связям права с экономикой и политикой, прежде всего с отношениями собственности, обмена, перехода от внеэкономического к экономическому принуждению. Здесь на первый план выдвинуты нормы и принципы права, которые рассматриваются как правила поведения, отвечающие требованиям морали, прежде всего справедливости.

Юридическая наука видит основную свою задачу в том, чтобы определить, какими должны быть эти нормы. Начиная с ХIХ в. основным источником (формой) права в странах, где господствует рассматриваемая правовая семья, является закон. Закон образует как бы скелет правопорядка, охватывает все его аспекты, а жизнь этому скелету в значительной степени придают иные факторы. Закон не рассматривается узко и текстуально, а зачастую зависит от расширительных методов его толкования, в которых проявляется творческая роль доктрины и судебной практики. Юристы и сам закон теоретически признают, что законодательный порядок может иметь пробелы, но эти пробелы практически незначительны.

Во всех странах романо-германской семьи есть писаные конституции, за нормами которых признается высшая юридическая сила, выражающаяся как в соответствии законов и подзаконных актов конституции, так и в установлении большинством государств судебного контроля за конституционностью "обычных" законов. Конституции разграничивают компетенцию различных государственных органов в сфере правотворчества и в соответствии с этой компетенцией проводят дифференциацию различных источников права.

В романо-германской юридической доктрине и в законодательной практике различают три разновидности "обычного" закона: кодексы, специальные законы (текущее законодательство) и сводные тексты норм.

В большинстве континентальных стран действуют гражданские (либо гражданские и торговые), уголовные, гражданско-процессуальные, уголовно-процессуальные и некоторые другие кодексы.

Система текущего законодательства также весьма разнообразна. Законы регулируют отдельные сферы общественных отношений, например акционерные законы. Число их в каждой стране велико. Особое место занимают сводные тексты налогового законодательства.

Среди источников романо-германской правовой семьи значительна (и все более возрастает) роль подзаконных актов: регламентов, административных циркуляров, декретов министров.

В романо-германской семье достаточно широко используются некоторые общие принципы, которые юристы могут найти в самом законе, а в случае необходимости - и вне закона. Эти принципы показывают подчинение права велению справедливости в том виде, как последняя понимается в определенную эпоху и определенный момент. Принципы раскрывают характер не только законодательства, но и права юристов. Сам законодатель своим авторитетом закрепляет некоторые новые формулы. Например, ст. 2 швейцарского Гражданского кодекса устанавливает, что осуществление какого-то права запрещается, если оно явно превышает пределы, установленные доброй совестью, или добрыми словами, или социальной и экономической целью права. Основной закон ФРГ 1949 г. отменил все ранее изданные законы, противоречащие принципу равноправия мужчин и женщин.

Для юридической концепции этой семьи характерна гибкость, выражающаяся в том, что юристы не склонны соглашаться с решением того или иного вопроса, которое в социальном плане кажется им несправедливым. Действуя на основе принципов права, они действуют как бы на основе делегированных им полномочий. Осуществляя поиск права сообща, каждый в своей сфере и с использованием своих методов, юристы этой правовой семьи стремятся к общему идеалу - достичь по каждому вопросу решения, отвечающего общему чувству справедливости на основе сочетания различных интересов, как частных, так и всего общества. Итак, среди важных источников права надо видеть общие принципы, содержащиеся в законодательстве и вытекающие из него.

В наши дни, как и в прошлом, в романо-германской правовой семье доктрина составляет весьма жизненный источник права. Она влияет и на законодателя, и на правоприменителя. Законодатель часто выражает лишь те тенденции, которые установлены в доктрине, и воспринимает ею предложения.

Доктрина, утверждающая тождество права и закона, в прошлом сыграла особенно отрицательную роль, так как в период немецкой оккупации, в частности во Франции, способствовала тенденциозной интерпретации антидемократических законов и обосновывала необходимость их исполнения. Во Франции она снова активизировалась после того, как Конституция 1958 г. разграничила сферы действия закона и регламента. Регламенты отныне не подлежат контролю с точки зрения их соответствия закону. Однако Государственный совет взял на себя функцию проверки их законности и аннулировал регламенты, когда они противоречили "общим принципам права", закрепленным в преамбуле французской Конституции. Антипозитивистская тенденция характерна и для ФРГ как реакция на то, что годы национал социализма способствовала его политическим и расовым установкам, ибо видела в праве лишь то, что полезно государству. Складывается мнение, что признание важной роли законодателя не должно вести к тому, чтобы закрывать глаза на реальные отношения между ним и доктриной и утверждать диктатуру закона.

Доктрина широко используется и в правоприменительной деятельности, в частности при толковании закона. Сегодня все более, например, во Франции, правоприменитель стремится к признанию независимого характера процесса толкования, к отрицанию того, что толкование заключается только в отыскании грамматического и логического смысла терминов закона или намерений законодателя. Он настаивает на необходимости учета реальных отношений между ним и доктриной. Издаваемые во Франции, Германии и других государствах комментарии приобретают все более доктринальный и критический вид, а учебники обращаются к судебной практике и вообще к юридической практике. Французский и немецкий стили сближаются.

В системе источников романо-германского права своеобразно положение обычая. Он может действовать не только в дополнение к закону, но и помимо закона. Роль обычая вопреки законам очень ограниченна, даже если таковая в принципе не отрицается доктриной. В целом, за редким исключением, обычай теряет здесь характер самостоятельного источника права.

Весьма противоречива доктрина по вопросу о судебной практике как источнике германо-романского права. Однако анализ реальной действительности позволяет сделать вывод о возможности отнесения судебной практики к числу вспомогательных источников права. Об этом свидетельствует всевозрастающее количество публикуемых сборников и справочников судебной практики, а также значение, прежде всего кассационного прецедента. Кассационный суд является высшей судебной инстанцией. Поэтому судебное решение, оставленное в силе Кассационным судом, может восприниматься другими судами при решении подобных дел как фактический прецедент. Постановления французского Кассационного суда и Государственного совета изучаются и оказывают влияние в различных франкоязычных странах, соседних или отдаленных. Это верно также в отношениях других европейских и неевропейских государств, входящих в романо-германскую правовую семью. Учитывая современные стремления юристов всех стран опираться на закон, можно говорить о судебном прецеденте лишь как о некотором исключении, не затрагивающем исходного принципа господства закона. Является принципиально важным, чтобы судья не превращался в законодателя. Этого стараются добиваться в странах германо-романской правовой семьи.

Права и свободы граждан во французском конституционном праве закрепляются довольно своеобразно. В основном законе 1958 г. отсутствует специальный раздел или глава о правах и свободах. Здесь лишь имеется отсылочная норма в преамбуле к Декларации прав человека и гражданина 1789 г., дополненной преамбулой конституции 1946. В самом тексте конституции права и свободы содержатся только в нескольких разрозненных статьях: подтверждается принцип равенства перед законом всех граждан независимо от происхождения, расы или религии (ст. 2), признается характер Республики, как неделимой, светской, демократической и социальной (отсюда можно делать общие выводы о характере прав человека), говорится о суверенитете и праве голоса, о плюрализме политических партий и об уважении демократических принципов (ст. ст. 3 и 4). Кроме того, статья 34 относит к сфере закона установление правил, касающихся гражданских прав и свобод, статья 53 говорит о праве народов на самоопределение, статьи 64 и 66 - о независимости судебной власти, как гаранта прав и свобод.

Другими словами, в действующем основном законе нет детального регулирования прав и свобод; они здесь "неосязаемы", требуется обращение к другим источникам. Решения Конституционного совета в определенной мере являются также таким источником. В нескольких решениях этот орган указал, что Декларация 1789 г. и преамбула конституции 1946 г., а также "основные принципы, признаваемые за- 17 конами Республики", являются основными частями действующей конституции и, стало быть, содержат нормы о правах и свободах. В этих решениях встречается и толкование конкретных прав и свобод. Например, в решении от 15 января 1981 г. определяется понятие "безопасность и свободы"; "свобода ассоциации" (16 июля 1971 г.); свобода совести, образования (22 ноября 1977 г.); распространение мнений (22 июля 1982 г.); личные права (12 января 1977 г.); право собственности и свобода предпринимательства (16 января 1982 г.); право на забастовку и профсоюзные права и т.д. Декларация 1789 г. провозгласила естественные права человека и гражданина, т.е. права, как бы всегда индивиду присущие. По нынешним временам этот круг прав и свобод не кажется особенно обширным; однако нельзя не учитывать времени принятия Декларации, которая до сих пор остается наиболее известным актом такого рода. В Декларации указан принцип равенства: "Люди рождаются и остаются равными в правах" (ст. 1), потому что они рождаются людьми в одинаковой мере. Равенство является необходимым следствием естественного характера прав. Декларация включает некоторые общие правила, необходимые для реализации прав и свобод. Например, статья 4 устанавливает, что "свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому: таким образом, осуществление естественных прав человека имеет лишь те границы, которые обеспечивают другим членам общества пользование этими же правами. Эти границы могут быть установлены только законом. В статье 5 провозглашается не менее важный принцип: "Все что не запрещено законом, тому нельзя ставить препятствия; никто не может быть принужден к исполнению того, что не предписано законом". В этом акте закреплены и конкретные права и свободы - права в судебной области (ст. ст. 7-9), свобода мнений, слова, печати, право собственности.

В преамбуле конституции 1946 г. содержатся нормы о равенстве прав мужчин и женщин, которые должны быть гарантированы законом, право убежища, свобода мнений, право на получение образования. Государство должно организовывать бесплатное и светское образование. Здесь же находятся экономические и социальные права: право на труд и обязанность трудиться, профсоюзные права и свобода профсоюзной деятельности, право на забастовку, которое осуществляется "в рамках законов, которые его регламентируют", участие трудящихся в определении условий труда и в управлении предприятиями, закрепляется возможность национализации имущества и предприятий, эксплуатация которых "имеет или приобретает черты национальной общественной службы или фактической монополии", защита нацией здоровья и материальной безопасности, солидарность и равенство в отношении расходов, возникающих в результате национальных бедствий. Согласно преамбуле конституции 1946 г. "основные принципы, признанные законами Республики", также входят в конституционный блок; другими словами, конституционные нормы могут содержаться и в законах, принятых в период всех существовавших четырех республик и существующей Пятой. Так, в период Второй республики (1848-1851 гг.) были включены в число конституционных прав и свобод (конституция от 4 ноября 1848 г.) право всеобщего голосования (ограниченное только голосованием мужчин), отмена рабства, тогда еще практиковавшегося в колониях, отмена смертной казни за политические преступления, неприкосновенность жилища, свобода ассоциаций и манифестаций, свобода труда и промышленности, бесплатное - 19 начальное образование и профессиональное обучение, равенство между патроном и рабочим. В Третьей республике (1870-1940 гг.) не существовало акта под названием "конституция". Основными признавались конституционные законы 1875 г. - всего три с 34 статьями, которые не содержали преамбулы, декларации прав и свобод и статей о них. Эти конституционные законы регулировали систему центральных органов власти. Некоторые из актов, принятых в этот период, содержат нормы о правах и свободах, в настоящее время признаваемых Конституционным советом в качестве конституционных.

Заключение

В настоящее время можно констатировать существенные изменения в правовой системе России и других государств, относившихся к социалистической правовой семье. Россия провозгласила движение по пути формирования правового, демократического, социального государства, общенародного по своей сущности. Это позволяет прогнозировать сближение ее правовой системы на новом качественном уровне, при сохранении специфики, с романо-германской правовой системой как наиболее родственной, а также восприятие некоторых достоинств прецедентного права, присущих системе "общего права". Осуществляется комплекс мероприятий по обновлению законодательства, обеспечению господства права и верховенства закона, незыблемости основных прав и свобод личности, защите общества от произвола властей, взаимной ответственности государства и личности. Идет судебная реформа. Набирает силу плюрализм в экономике, политике и идеологии, т.е. существенно меняется правовая доктрина, образ мышления и жизни.

Однако при тенденции к изменению правовой системы России в ней все-таки сохраняются пережитки социалистической правовой системы, появляется, и все больше укореняется криминальность. В Конституции РФ 1993 г. записано, что закон имеет верховенство на всей территории страны; все граждане России равны перед законом и судом и обладают равными правами и обязанностями. На практике, в жизни, дело обстоит совсем иначе: высокопоставленных лиц, совершивших преступление, могут оправдать или вообще не привлечь к ответственности; а того, кто совершил проступок, могут осудить, как за тяжкое преступление.

Список литературы

1. Алексеев С.С. Государство и право. Начальный курс. Москва: ИНФРА-М, 2003. - 578 с.

2. Алексеев С.С. Закон и наша жизнь. Москва, 2001. - 612 с.

3. Аннерс Э. История европейского права (пер. со швед.). Институт Европы. - М.: Наука, 2001. - 528 с.

4. Клименко С.В., А.Л. Чичерин. Основы государства и права. - М., Зерцало, 2002. - 479 с.

5. Лазарев Б.М. Что такое правовое государство. Москва, 2000. - 544 с.

6. Учебник для ВУЗов Теория государства и права. Курс лекций. Редакторы Малько А.В. и Матузов Н.И. Москва, 2003. - 583 с.

7. Учебник для ВУЗов Философия права. Редактор Нерсесянц В. С. Москва, 2003. - 617 с.