Вооруженные силы РФ и организованная преступность

Вооруженные Силы представляют собой "лакомый кусок" для представителей криминального мира и прежде всего наиболее социально опасной ее части -- организованного криминального сообщества.

Многие преступления в армии невозможно совершить в одиночку, поэтому особенное распространение получили преступления, совершаемые организованными группами. Причем значительная часть наиболее опасных преступлений стала возможной при весьма распространенной коррумпированности среди командного состава, что самым ярким образом демонстрирует связь организованной преступности с коррупцией.

В средствах массовой информации рассматриваемое негативное и опаснейшее явление представляется как закономерное последствие социальной и психологической незащищенности военнослужащих, их бедственного материального и морального состояния. В общественном сознании возникло устойчивое представление о том, что это сугубо российская проблема, которая обусловлена неоправданно затянувшейся перестройкой, бесконечными и противоречивыми реформами. При этом какие-либо позитивные изменения, связанные с проводимыми реформами, в частности в армии, для большинства военнослужащих представляются весьма туманно.

Между тем, ознакомление с мировым опытом показывает, что проблема коррупции и проникновения в армию представителей организованной преступности носит весьма распространенный характер и присуща также наиболее развитым странам. Первые наиболее полные и сенсационные сведения об устойчивой коррупции в армии и силах безопасности США, Италии и стран Восточной Европы прозвучали в германском городе Гармиш-Партенкирхен (14--18 мая 2001 г.), где состоялась международная конференция на тему "Коррупция в силах безопасности -- угроза национальной безопасности". Так, в докладах представителей ФБР США и прокуратуры Милана указывалось о массовых хищениях военнослужащими оружия и военной техники. Например, с военных баз, со складов повторного использования военной техники, а также Центра военной истории армии США постоянно пропадает оружие, техника, оборудование. В результате специальных мероприятий было установлено, что пропавшие предметы, в том числе портативная реактивная установка, танк "Шеридан", джипы, продавались или обменивались персоналом с целью наживы. Любопытно, что в числе покупателей были не только перекупщики оружия, но и частные коллекционеры и разумеется, преступные сообщества. В результате только одной недавней операции к ответственности было привлечено 100 человек, из которых 48 было осуждено военным судом, а 62 -- окружным судом США. Они обвинялись в хищении компьютеров, спасательных жилетов для экипажей воздушных судов, генераторов, миноискателей и другого оборудования на сумму свыше 14 млрд. долларов США. А крупнейшей кражей было хищение двумя сотрудниками службы безопасности ВВС США трех двигателей самолетов F-16 стоимостью около 10 млн. долларов США.

Более того, недавно Конгрессом США были выявлены массовые случаи мошенничества со стороны должностных лиц Пентагона. Высшие офицеры Пентагона мошенническим образом использовали кредитные карточки, выдаваемые правительством США. В числе прочего должностными лицами США приобретались разнообразные предметы -- от пиццы до ювелирных изделий. В целом было документально установлено порядка 500 случаев мошеннического использования указанных кредитных карточек. По итогам предварительного расследования были назначены специальные слушания в Конгрессе США.

Эти данные наглядно свидетельствуют, что от коррупции не защищены никакие силовые структуры ни одной страны. Следует признать, что проблема коррупции среди военных чиновников и проникновения организованной преступности в армию действительно превратилась в транснациональную. В то же время очевидно, что состояние преступности, прежде всего в Вооруженных Силах РФ, продолжает вызывать серьезную тревогу. Так, в 2000 г. было зарегистрировано на 11% больше уголовных дел, чем в 1999 г. При этом на 42% увеличилось число должностных преступлений. Возросло на 15% число умышленных убийств. И хотя преступления в группе военнослужащими в 2000 г. совершались на 7,6% реже, чем в 1999 г., очевидно, что проникновение организованных преступных сообществ в Вооруженные Силы приобретает значительные масштабы.

В ходе проведенного нами опроса военнослужащих (опрашивались в том числе офицеры и прапорщики) 20% ответили, что на сегодняшний день имеются элементы слияния организованной преступности и преступности военнослужащих, в частности на уровне близкого знакомства. 8% опрашиваемых ответили, что подобное слияние замечено ими на уровне совершения совместных коммерческих сделок, законность которых весьма сомнительна. 4% заявили, что военнослужащие и представители организованной преступности совершают преступления, причем как корыстные, так и насильственные, в соучастии. Еще 4% ответили, что военнослужащие и члены преступных сообществ совместно похищают оружие из войсковых частей. В то же время 60% опрашиваемых в категоричной форме заявили, что Вооруженные Силы надежно защищены от проникновения организованной преступности. Впрочем, согласно данным, полученным нами в ходе опроса офицеров-слушателей Военного университета, около 37% из них признали, что военнослужащие и представители организованной преступности совместно совершают преступления. Представляется, что в настоящий момент нет сомнения в том, что лидеры организованной преступности пытаются активно внедриться в Вооруженные Силы.

При этом под организованной преступностью нами понимается преступная деятельность определенного законспирированного формирования, состоящего из нескольких лиц, объединившихся с целью криминального обогащения и защищенных от быстрого разоблачения наличием коррумпированных связей, действующего самостоятельно или в составе еще более сложной структуры на региональном или межгосударственном уровне, связанного с совершением значительного числа преступлений большей частью корыстной направленности на криминально-профессиональной основе в виде постоянного промысла для извлечения максимальной незаконной прибыли.

Представителей организованной преступности применительно к Вооруженным Силам интересуют:

1. Оружие, в том числе взрывчатые вещества. Количество хищений оружия и боеприпасов из Вооруженных Сил в 2000 г. увеличилось на 11%. Следствием этого явилось то, что на 49,3% чаще военнослужащими стали совершаться преступления с применением оружия. В настоящее время в розыске находится более 31 тыс. единиц оружия, в основном стрелкового. Много оружия пропало во время первых боевых действий в Чечне, причем пропажа оружия постоянно возрастала в геометрической прогрессии.

2. Значительные материальные ценности, находящиеся на армейских складах. Согласно данным, полученным в результате проведенного нами среди офицеров Северного флота опроса, 12% из них признают, что в части, где они проходят службу офицерами и прапорщиками, совершаются хищения военного имущества, которое в большинстве случаев имеет достаточно высокую рыночную стоимость (80% ответили отрицательно и 8% затруднились с ответом). Еще более показательны данные другого опроса, который был проведен нами среди офицеров Дальневосточного военного округа: 14% заявили, что офицеры и прапорщики причастны к хищениям воинского имущества (62% ответили отрицательно, 24% затруднились с ответом). В результате проведенного нами опроса офицеров-слушателей Военного университета, которые не находились в части и поэтому в своих ответах были более свободны, мы получили следующие данные. На вопрос, проявляют ли криминальные структуры интерес к имуществу Вооруженных Сил, 87% ответили утвердительно, 6,5% -- отрицательно и 6,5% затруднились с ответом. На вопрос, совершаются ли хищения имущества в части, где они проходят службу, 69% ответили утвердительно, 31% затруднились с ответом и ни один офицер (!) не смог ответить, что хищения в части, где они проходят службу, не совершаются. О том, кто причастен к хищениям воинского имущества, офицеры-слушатели ответили так: военнослужащие срочной службы (56%), офицеры и прапорщики (69%), служащие Вооруженных Сил (6,5%), гражданские лица (6,5%), затруднились с ответом 19%. Поскольку опрашиваемые выбирали несколько вариантов ответов, итоговое процентное соотношение превысило 100%. Тем не менее показательно, что большинство офицеров-слушателей признало, что к хищениям в основном причастны офицеры.

3. Армейские склады -- для незаконного хранения, например, наркотиков, угнанных автомашин и т. п. Более того, известны многократные случаи, когда арендуемые складские армейские помещения использовались представителями организованных преступных группировок для подпольного изготовления спиртсодержащих напитков, автослесарных работ по сокрытию угнанных машин, изготовлению фальшивых документов и т. д. Причем во всех этих случаях командование соответствующей воинской части либо знало об этом, либо предпочитало делать вид, что не знает (скорее всего, и в первом, и во втором случае за соответствующее вознаграждение). Например, налоговой полиции удалось разоблачить деятельность подпольного цеха, изготавливающего фальшивую водку из спирта. Цех располагался на территории Летно-исследовательского центра им. Громова в Жуковском (Московская область) и выпускал за смену столько же водки, сколько выпускал водочный завод "Топаз". При этом особенно привлекательным для организованной преступности является то, что на территорию, где расположены склады, без специального разрешения не могут проникнуть представители "гражданских" (невоенных) правоохранительных и контролирующих органов.

4. Радиоактивные вещества, имеющие высокую рыночную стоимость. Организованная преступность в последнее время активно интересуется и оружием массового поражения. Неоднократные случаи попыток продажи радиоактивных веществ как в пределах стран СНГ, так и за рубежом наглядно подтверждают это.

5. Финансовые средства Министерства обороны. Так называемая "прокрутка" бюджетных денег, как показывают события последнего десятилетия, весьма доходна для преступных группировок. Кроме того, серьезную проблему представляет легализация денег, добытых преступным путем. С помощью кредитно-финансовой системы Министерства обороны криминальные сообщества вкладывают деньги во всевозможные околоармейские ветеранские фонды, обладающие рядом налоговых льгот, а также в строительство жилья, часть которого затем переходит к ним в собственность. Существует и множество других способов легализации "грязных" денег с помощью | военных чиновников. Например, в 1994 г. у Министерства обороны пропало 300 млн. долларов США. Длительное расследование, проводимое Главной военной прокуратурой, привело к выводу, что бюджетные деньги, предназначенные для военных, в результате оказались в активах коммерческих организаций, связанных с добычей алмазов в Архангельской и других северных областях России. В то же время в 1996 г. Министерство обороны перевело еще 400 млн. долларов США в лондонскую фирму "United Energa International Ltd." на закупку строительных материалов. Никаких строительных материалов в войска не поступило. Зато в 2001 г. стало известно, что в указанной фирме более 80% акций принадлежит Министерству обороны, а выделенные из бюджета деньги вкладывались в I добычу алмазов в Ломоносовское и Верхотинское месторождения в Архангельской области. Подобные финансовые операции проводились как минимум через 100 банков в 15 странах.

6. Жилье. Здесь следует сказать о махинациях, которые проводятся с квартирами военнослужащих и приняли по-настоящему массовый характер. Очевидно, что без активного участия в этих преступлениях лидеров криминальных сообществ вряд ли они были бы столь распространены. Так, в подмосковном городе Железнодорожном на бюджетные деньги был построен дом, в котором 67 квартир должно принадлежать офицерам ВВС. В 1999 г. дом был торжественно сдан в эксплуатацию, но ни в одну квартиру офицер не въехал. Квартиры были проданы лицам, не имеющим никакого отношения к Вооруженным Силам. Выручка только от 30% проданных квартир составила более 1 млн. долларов США. Схема махинаций выглядела следующим образом. Строительная организация (кстати, акционированная бывшая воинская часть) во время производства работ значительно завышала ее объемы, в результате чего заказчик (т. е. Министерство обороны) вынужден был в счет погашения указанного долга отдавать часть квартир. К моменту сдачи дома практически все квартиры были переданы строительной организации, и военнослужащим ничего не досталось. Самое главное, квартиры в счет мифического долга передавались по себестоимости, а не по рыночным ценам.

7. Возможность использования государственно-чиновничьего аппарата. Должностные полномочия, предоставленные чиновникам Министерства обороны, весьма широки, особенно если учесть то обстоятельство, что на период введения, например, чрезвычайного положения большинство чиновников гражданских ведомств автоматически переходит в подчинение к военным. Кстати, не следует забывать, что даже в обычные дни военные могут призвать едва ли не любого военнообязанного гражданина на так называемые военные сборы. Указанные, а также иные весьма широкие возможности военных чиновников зачастую используются в противоправных целях. Так, в свое время к уголовной ответственности были привлечены высокопоставленные должностные лица Главного штаба ВВС, которые в период с января 1993 по декабрь 1994 г. незаконно внесли в списки, представляемые в МИД РФ, на получение так называемых "синих" служебных загранпаспортов только 22 военнослужащих, но зато 248 гражданских лиц. Более того, некоторые паспорта были выданы на вымышленные фамилии. В ходе предварительного следствия было установлено, что "синие" паспорта достались, в том числе, известным предпринимателям, не имевшим право на их получение, а также знаменитым деятелям культуры и даже уголовным "авторитетам". Кроме того, не следует забывать, что представители организованной преступности нуждаются в освобождении от призыва в армию своих родственников и знакомых, а также "боевиков", что также невозможно без коррумпированного военно-чиновничьего аппарата.

8. Транспорт. В первую очередь, речь, разумеется, идет о том, что военный транспорт, как правило, освобожден от обычного досмотра и маршруты его движения нередко проходят в стороне от транспортных магистралей. Например, военными самолетами из Каспийского региона в Москву переправлялась добытая незаконным путем черная икра. Только в 1997 г. таким образом было переправлено 42 т черной икры, добытой преступным путем. Прямые убытки от этой незаконной операции составили около 3 млрд. рублей.

9. Государственная граница, охраняемая военнослужащими. Представителей организованной преступности весьма интересуют вопросы прохождения через границу контрабандного товара, незаконно добытой валюты и, особенно в последнее время, наркотиков. Кстати, именно при перевозке наркотиков наблюдаются элементы слияния отечественной организованной преступности и международной. Например, выходцы из Нигерии, доставляющие в Россию так называемый коричневый героин (низшая степень очистки наркотиков), заботливо опекаются представителями "солнцевской" и "ореховской" преступных группировок. В последнее время организованная преступность все больший интерес проявляет к контрабанде культурно-исторических ценностей. Так, по данным Главного управления уголовного розыска МВД РФ, из крупнейших музеев, архивов, библиотек Москвы, Санкт-Петербурга, Вологды, Сочи и других городов России похищены и, возможно, уже вывезены из страны произведения Айвазовского, Поленова, Саврасова, Васнецова, мозаичная икона Ломоносова, археологические коллекции, древнейшие книги и рукописи.

10. Что касается наркотиков, то а) связанные с ними преступления имеют устойчивую негативную динамику роста; б) оказывают разрушающее воздействие на здоровье населения, причем это в первую очередь касается здоровья подрастающего поколения; в) в результате их совершения преступники получают максимальную незаконную прибыль; г) в настоящее время указанные преступления контролируются организованной преступностью; д) широко распространены среди военнослужащих (например, 44 курсанта Военного университета, в том числе будущие военные юристы, были замечены в употреблении наркотиков),

11. Новейшие образцы военной российской техники, которая высоко котируется на международном рынке вооружения, а также секретные военные разработки и материалы, представляющие доходный товар для иностранных спецслужб.

Что касается секретных материалов и разработок, то в последнее время их продажа иностранным спецслужбам конспирируется борьбой за экологию, участием в мероприятиях, проводимых под эгидой международных общественных организаций типа "Greenpeace".

12. Высокопрофессиональные специалисты, хорошо владеющие огнестрельным оружием, имеющие навыки рукопашного боя и умеющие обращаться со взрывчатыми веществами. Активное рекрутирование наиболее подготовленных военных специалистов в сферу организованной преступности стало очевидным и исключительно опасным социально-негативным явлением. Это касается привлечения бывших (реже действующих) военных в качестве наемных убийц (киллеров), специалистов в области радиоэлектроники для обеспечения в интересах организованной преступности всех видов прослушивания конкурентов (иногда и государственных служащих) и "взлома" чужих компьютерных паролей.

Низкая раскрываемость заказных убийств, помимо известных причин (неумение правоохранительных органов расследовать такие преступления, боязнь дачи свидетелями показаний и т. п.), объясняется еще и высокой профессиональной подготовкой исполнителей.

Показательно, что в результате нашего опроса офицеров трое из них ответили, что в случае увольнения из Вооруженных Сил они пойдут работать в охранные структуры, связанные с организованной преступностью. При этом даже в условиях анонимного опроса такие ответы офицеров, находящихся на действительной военной службе, говорят о многом. Но еще более настораживает, что еще 8% опрашиваемых офицеров затруднились ответить, пойдут ли они работать в подобные структуры или нет. Другими словами, у офицеров уже не наблюдается активного устойчивого социально-негативного отношения к самой возможности контактирования с криминальным миром.

Определенные качества офицеров, такие, как дисциплинированность, хорошая физическая подготовка, навыки рукопашного боя и владения оружием, позволяют им успешно конкурировать при выборе такой специфической работы, как сотрудник охранного предприятия. Не всегда офицер стремится расстаться с воинской службой, так как ему необходимы гарантированная государственная пенсия и иные социальные льготы. В то же время многие из них надеются на изменения в лучшую сторону и искренне верят в свой патриотический долг. Следовательно, предлагаемую работу в охранном предприятии офицеры рассматривают как временную, дающую возможность дополнительного заработка. К сожалению, недобросовестные руководители таких предприятий, пользуясь тем, что офицер вынужден скрывать свои дополнительные заработки, поскольку согласно действующему законодательству он не имеет права заниматься предпринимательской деятельностью, поручают им всякого рода сомнительные задания и постепенно подталкивают их к совершению противоправных проступков, обещая за выполнение порученных заданий солидное денежное вознаграждение. При этом необходимо отметить, что значительная часть охранных предприятий либо действует с нарушением установленных правил, либо вообще связана с криминальным миром. Так, в ходе проведенных проверок их деятельности было выявлено 700 охранных фирм (всего их насчитывается около 3 тыс.), нигде не зарегистрированных либо работающих без лицензии. Было изъято незарегистрированных: 917 единиц огнестрельного оружия (в том числе и автоматы), 38 ручных гранат, 4 гранатомета. Сверх этого, за нарушение правил хранения было изъято зарегистрированных: 5 тыс. пистолетов (ПМ, Иж-71, Dog-1). По результатам проверок было возбуждено 270 уголовных дел в отношении частных охранников, причастных к различного рода преступлениям, 621 охранное предприятие было лишено соответствующей лицензии, 535 руководителей охранных предприятий строго предупреждены. Весьма показательно, что в одном из самых известных охранных предприятий "Родон" насчитывается до 300 бывших спецназовцев.

Определить основные причины всё возрастающего проникновения организованной преступности в Вооруженные Силы -- задача отнюдь не простая. Тем не менее среди основных и главных следует выделить следующие крупные блоки социально негативных проблем.

1. Проведение реформ в армии, как уже говорилось, сопряжено с серьезными трудностями, которые усугубляются тем, что реформирование проводит устаревший организационно-управленческий аппарат. При таких условиях возможны различные злоупотребления, приводящие к совершению корыстных преступлений при активном участии организованной преступности. При этом совершаемые преступления, помимо материального и морального вреда, еще и причиняют вред непосредственно обороноспособности страны. Например, один из командиров батальона материально-технического обеспечения дивизии РВСН откачивал из специального резервуара десятки тысяч тонн топлива и продавал его сторонним организациям, причем довольно часто посредником в организации подобных сделок выступали представители преступных сообществ. Один директор государственного предприятия хотел даже направить благодарственное письмо на имя министра обороны и рассказать о действенной помощи армии народу, но его опередили работники военной прокуратуры. В результате проведенной проверки было установлено, что ущерб от его "коммерческой" деятельности составил 2 млн. рублей.

Вышеприведенный пример характерен, помимо криминальной стороны, еще и тем, что командир батальона обеспечения принял решение продавать ракетное топливо для того, чтобы добыть средства на лечение дочери, которой требовалась дорогостоящая операция на сердце, а положенное ему жалованье он не получал уже несколько месяцев. Кстати, будучи втянутым в криминальный бизнес, он уже не мог не совершать преступления, поскольку в противном случае лидеры преступного сообщества угрожали ему и его семье физической расправой. Представляется, что в этом есть определенная устоявшаяся закономерность. Криминальный мир исподволь навязывает собственные "правила игры", в какой-то момент даже проявляя элементы видимого участия, зато потом спровоцированного ими на совершение преступления офицера они уже от себя не отпускают. Другими словами, так или иначе, но организованная преступность имеет возможность проникновения в Вооруженные Силы прежде всего через коррумпированных чиновников, умело используя старые связи в чиновничьем аппарате.

2. Справедливо говорится о росте социального расслоения среди военнослужащих. Некоторые должностные лица -- военнослужащие пользуются значительными материальными благами (имеют несколько квартир, дачи, дорогие автомашины), другие военнослужащие месяцами не получают денежное довольствие и вынуждены либо жить в общежитиях, либо снимать комнаты или квартиры, тратя на это львиную долю получаемых денег. При этом существовавшая система распределения и продвижения офицеров, когда выпускник военного училища начинал службу с отдаленных гарнизонов, а затем постепенно переводился в центральные регионы, во многом разрушена. Как показывают данные социологических опросов, наиболее ущербно офицеры чувствуют себя во Владивостоке, Москве, Хабаровске, Южно-Сахалинске. Более-менее социально приемлемые условия службы в Ульяновске и Казани. Уровень жизни офицеров прежде всего среднего звена падает, и это вызывает рост недовольства среди них. В 1998 г. около 70% офицеров не смогли выкупить положенные им курортные путевки. Согласно проведенному опросу, 28% офицеров намерены служить до пенсии, 28% продолжают служить в надежде на улучшение жилищных условий и после этого готовы немедленно уволиться, 23% ждут окончания срока действующего контракта. Только в 1999 г. досрочно из армии уволились 35 тыс. лейтенантов, еще 13 тыс. офицеров не стали продлевать контракт. За последние 3 года к месту службы прибыли 58 тыс. лейтенантов -- выпускников военных училищ, но за этот же период времени из армии уволились 120 тыс. офицеров (из них 50 тыс. лейтенантов-капитанов), и это при том, что укомплектованность лейтенантами войсковых частей составляет не более 82%. В этой связи совершенно естественно предположить, что какая-то часть увольняемых квалифицированных офицеров будет активно рекрутироваться организованной преступностью. Более того, вполне возможно, что и само увольнение офицеров проходит под давлением представителей криминальных сообществ.

3. О неблагоприятном развитии социально-психологических факторов, довлеющих над военнослужащими, говорят следующие данные: 1/3 офицеров готовы при дальнейшем ухудшении обстановки в армии к активному противодействию. При этом такое противодействие, помимо политического контекста, может выражаться и в криминальном поведении. Кстати, в нежелании наведения какого-либо порядка в части со стороны некоторых офицеров видится стремление противопоставить росту числа корыстных преступлений демонстративно-пассивное поведение. Косвенно этому способствует то обстоятельство, что высшие должностные лица Вооруженных Сил, которые должны подавать пример своим подчиненным, только за три года в различных перелетах съели и выпили продуктов питания на общую сумму в 7 млн. рублей (для сравнения можно сказать, что указанная сумма составляет денежное довольствие примерно 1 тыс. лейтенантов ВВС). При этом ассортимент продуктов питания отличался изыском: икра, балык, крабы, креветки -- все закупалось в ресторанах. Разумеется, подобная обстановка самым негативным образом сказывается на отношении рядовых офицеров к исполнению своих служебных обязанностей. В этих условиях "агитаторам" преступных сообществ не составляет труда склонить военнослужащих к нарушениям закона. Характерно, что в одном из интервью, которое мы проводили, было высказано следующее знаменательное суждение: офицеры не хотят служить, поскольку не удовлетворены условиями службы, но все кардинальным образом меняется, как только офицеры занимают какие-либо должности, связанные с распределением материально-финансовых ресурсов. Подобного исследования мы не проводили, но рискнем предположить, что определенная часть курсантов поступает в военные училища в надежде занять именно такие должности, которых в Вооруженных Силах немало. Из этого вполне логично вытекает последующее суждение, что направлением именно таких курсантов в училища могут заниматься представители организованной преступности. Во всяком случае, известны факты, когда лидеры криминальных сообществ спонсировали учебу своих представителей в учебных заведениях, занимающихся подготовкой будущих сотрудников правоохранительных и контролирующих органов.

4. Правовой нигилизм. Удельный вес незаконных приказов в Вооруженных Силах весьма высок. Ежегодно органами военной прокуратуры выявляется и отменяется около 7 тыс. приказов, изданных в нарушение действующего законодательства. Объясняется это, с одной стороны, незнанием командирами воинских частей законов и подзаконных актов, а с другой стороны -- так называемым эффектом "правового нарциссизма", когда командир части настолько чувствует себя своего рода "царьком", что полагает, что именно его воля -- это и есть закон. Таким образом, необходимый армейский принцип единоначалия постепенно перерастает в беззаконие и произвол. Но самое печальное заключается в том, что 66% опрошенных офицеров среднего звена заявили, что от своих непосредственных начальников они регулярно получают противоречащие друг другу указания. Иными словами, мало того, что командиры не знают законов, они еще и не могут грамотно отдавать приказы и распоряжения. Рассматриваемые обстоятельства очень удобно использовать представителям организованной преступности, причем заведомо незаконный приказ, изданный в их интересах, всегда можно объяснить не корыстным умыслом, а безграмотностью командиров.

5. Более подробно, в силу значительной общественной значимости, следует остановиться на причинах хищения армейского оружия. Не претендуя на исчерпывающий перечень, хотелось бы среди прочих сказать о нижеследующих: а) отсутствие надлежащих хранилищ. С 1993 г. Вооруженные Силы не получают в достаточном объеме ассигнований на строительство и содержание оружейных складов; б) плохой учет оружия. Еще в 1994--1995 гг. планировалось провести инвентаризацию всего стрелкового оружия, но до настоящего времени учтено только оружие, находящееся в войсковых частях и соединениях. Кстати, достаточно широко распространено хищение оружия непосредственно с заводов; в) недостатки в подборе кадров и хроническое безденежье офицеров. Так, один из начальников войскового оружейного склада, не получая в течение длительного времени денежного довольствия, одолжил у знакомого коммерсанта 2,5 тыс. рублей, но вернуть в назначенный срок указанную сумму не смог. В результате криминальные структуры, с которыми был связан коммерсант, потребовали от военнослужащего 50 тыс. рублей или 3 пистолета, 1 автомат с боеприпасами и 10 гранат. Финал этой истории печален. Начальник склада под предлогом проверки боеспособности оружия завел коммерсанта в лес и убил его из взятого со склада пистолета, после чего заявил о случившемся в милицию.

6. Организованная преступность всегда стремится проникнуть во властные структуры, а через Вооруженные Силы это осуществить наиболее удобно. Кроме того, организованная преступность всячески способствует тому, чтобы должностные лица Вооруженных Сил были вовлечены в коррумпированные взаимоотношения, чтобы затем, шантажируя этими отношениями, лидеры криминальных сообществ могли манипулировать скомпрометированными ими людьми. На протяжении ряда лет о фактах злоупотреблений со стороны должностных лиц - военнослужащих говорили практически все средства массовой информации. При этом нельзя сказать, что органы военной юстиции бездействовали и не предпринимали никаких адекватных мер. По подавляющему большинству сигналов проводились прокурорские проверки, которые не выявили нарушений, влекущих за собой возбуждение уголовных дел. Однако особенность нынешней правовой системы, в том числе сложившейся в Вооруженных Силах, заключается в том, что одни и те же факты в зависимости от контекста околоправовых событий трактуются правоохранительными органами совершенно по-разному. В данном случае речь может идти о следующем: а) Вооруженные Силы в целом и многие должностные лица Вооруженных Сил оказались не готовы к работе в условиях переходного этапа развития общества и не смогли устоять перед определенными соблазнами, которые искусно "подавались" им эмиссарами криминального мира; б) органы военной юстиции не всегда свободны при принятии того или иного правового решения (не следует забывать, что практически все довольствие работники военной юстиции получают в армии, воинские звания -- тоже); в) не существует никаких правовых норм, регламентирующих социально-нравственное поведение должностных лиц.

Заниматься предупреждением дальнейшего проникновения организованной преступности в Вооруженные Силы -- задача даже не сегодняшнего, а вчерашнего дня. При этом следует совершенно отчетливо понимать, что организованная преступность действует не только посредством угроз и насилия, но прежде всего через подкуп должностных лиц -- военнослужащих с последующим их втягиванием в коррупционные взаимоотношения. Разумеется, мы отчетливо понимаем, что реальные возможности противодействия проникновению организованной преступности в армию зависят прежде всего от материально-финансовых ресурсов, которые государство готово выделить на борьбу с рассматриваемым социальным злом, а эти ресурсы, как это хорошо известно, у государства весьма ограничены.

В то же время профилактика дальнейшего влияния организованной преступности на армию и предупреждение отдельных видов коррупционных преступлений зависят все-таки от отношения офицеров к той среде, которая подпитывает готовых к совершению преступлений людей. Для того чтобы искоренить эти социально-негативные проявления, необязательно тратить большие финансовые средства. Главное, что этой проблемой следует заниматься безотлагательно. Научно-методологической базой, опорной конструкцией системы профилактики должна стать идеология правового государства, в которой должны найти место различные социальные структуры обновляемого общества. В организационном плане профилактическая система мыслится как целостная и многоуровневая, где каждое звено решает определенные функциональные задачи. Могут быть и другие альтернативные варианты, важно приступить к делу. Разработка современной концепции криминологической профилактики возможна лишь в привязке к многоплановым ситуациям, характеризующим качественные признаки, особенно организованной преступности. Это позволяет донести до будущих специалистов неординарность, многообразие тактических приемов, обеспечивающих оптимальный эффект упреждающих и блокирующих мер. Исходя из изложенного, необходимо, на наш взгляд, остановиться на следующих главных направлениях профилактической деятельности.

1. Без принципиального изменения отношения высших должностных лиц Вооруженных Сил и офицеров среднего звена, в том числе, к фактам коррупции и хищения воинского имущества, немедленного увольнения из армии офицеров и прапорщиков, замеченных в злоупотреблениях такого рода, а также уличенных в неформальных контактах с представителями криминальных сообществ, а в случае достаточных оснований -- и привлечения их к уголовной ответственности -- в настоящее время не обойтись. Пришло время, когда следовало бы продумать систему мер, позволяющих увольнять из армии офицеров, замеченных в грубом нарушении социально-этических норм. И это должно также касаться и других военнослужащих-контрактников. Очевидно, что речь прежде всего должна идти о таких нарушениях, когда доказать совершение преступления невозможно, но всем понятно, что военнослужащий преступил закон, либо само поведение военнослужащего, демонстративно нарушающего элементарные социально-этические нормы, показывает его пренебрежительное отношение к основным устоям общественной жизни. Например, в период боевых действий в Чечне некоторые военнослужащие-контрактники, получив деньги, старались тут же уволиться из армии под надуманными предлогами, причиняя существенный ущерб и государству, и армии. При этом они старались прихватить с собой и закрепленное за ними оружие, и явно не для того, чтобы повесить его на стенку в качестве сувенира на память. Не следует забывать и о морально-этической стороне проблемы. Представляется, что среди прочих общепревентивных мер можно было бы продумать наше предложение, например, о возможности в случае допущенных социально-этических нарушений досрочного увольнения из армии офицеров по негативным основаниям, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для них. Например, увольнение из Вооруженных сил США по негативным основаниям может повлечь для военнослужащего даже лишение американского гражданства.

2. Кардинальным образом следует улучшить работу органов военной юстиции, и прежде всего работу военных дознавателей, поскольку именно от них во многом зависит, насколько своевременно о фактах коррупции, хищения, проникновения в армию организованной преступности будет известно военному прокурору. С этой целью необходимо принять законодательный акт о военных дознавателях, задачи которых должны сводиться к выполнению оперативно-милицейских функций в условиях Вооруженных Сил (вполне приемлем, с нашей точки зрения, термин "военный полицейский"). Военный дознаватель должен: а) иметь высшее юридическое образование (лучше специальное, по примеру не так давно организованных милицейских училищ, в которых готовятся специалисты по борьбе с организованной преступностью); б) обладать специфическими навыками оперативной работы; в) обязательно быть выведенным за штат военной части и соответственно из подчинения командира части; г) действовать в строгом соответствии с направлением деятельности военной прокуратуры и выполнять все указания и требования прокурора и следователя. В этой связи представляется, что концепция проекта Закона о военной полиции изначально порочна, поскольку предполагает главным образом осуществление полицейскими патрульных, а не оперативных функций, в чем прежде всего нуждаются органы военной юстиции для борьбы с коррупцией и организованной преступностью.

3. Общепризнанным сегодня является тезис о том, что никакое повышение материального поощрения работников силовых структур не может служить надежной защитой их от коррупции, если у них отсутствует государственно-патриотический и высокопрофессиональный "стержень", психологически внутренне препятствующий поддаваться всевозможным соблазнам и искушениям на уровне сугубо индивидуального сознания. Поиском таких "идеалистов" и должны быть всемерно озабочены кадровые службы, используя для этого как современные, так и опробованные методики профессионального отбора кандидатов на исключительно сложную, опасную, далеко не благодарную и ответственную службу во благо народа и государства.

4. Отдельно в рассматриваемом контексте мы должны сказать о проблеме перехода Вооруженных Сил на профессиональную основу, поскольку многие ученые и практики видят панацею от всех бед, связанных с коррупцией и проникновением в армию организованной преступности, именно в этом. Представляется, что существует некоторая путаница в терминах, поскольку профессиональная и наемная армии -- это не одно и то же. Например, Великобритания только в XX веке несколько раз принимала решение о переходе на наемную службу, то есть службу исключительно добровольную и контрактную, и несколько раз отказывалась от этой идеи. Окончательный переход на наемный принцип комплектования Вооруженных сил был завершен только в 1960--63 гг. Процесс перехода Вооруженных сил США на наемную систему комплектования занял; на флоте -- 7 лет, в ВВС -- около 10 лет, в сухопутных войсках -- 13 лет.

С нашей точки зрения, оптимальный вариант -- создание профессиональной, но не наемной армии. Во-первых, не следует забывать исторические традиции: воинская повинность в России была введена в 1874 г. и рассматривалась как одно из величайших преобразований Александра II. Во-вторых, полностью наемная армия не сможет содержаться государством (в отличие, например, от Ирландии, где существует наемная армия, Россия находится в таких геополитических условиях, что не может обойтись относительно небольшими по численности Вооруженными Силами). В-третьих, подавляющее большинство европейских стран (например, Бельгия, Дания, Испания, Нидерланды, Норвегия, Португалия, ФРГ, Франция, Швеция и др.), которые, видимо, могли бы при желании перейти на добровольно-контрактный способ комплектования своих Вооруженных сил, тем не менее, этого не делают, в том числе и потому, что армия -- это всегда вооруженный резерв государства для отражения не только внешней, но и внутренней угрозы. Кстати, в большинстве этих стран принцип комплектования Вооруженных сил смешанный, то есть часть военнослужащих призывается, а часть идет служить добровольно по контракту.

Таким образом, организованная преступность активно проникает в Вооруженные Силы Российской Федерации. При этом применяются как старые испытанные приемы и способы (насилие, угрозы), так и новые (рекрутирование недовольных сложившейся ситуацией офицеров, внедрение своих членов путем направления их в военные училища). Однако наиболее действенным способом остается подкуп должностных лиц в Вооруженных Силах и коррупционные сети, которыми пытаются буквально опутать армию.

Опасность подобного развития событий трудно переоценить. В какой-то степени торможение проводимых в Вооруженных Силах реформ может быть объяснено и сопротивлением им со стороны представителей организованной преступности, которых безусловно устраивает архаичный бюрократический армейский аппарат.

Исходя из этого, следует в возможно более короткие сроки: во-первых, провести объективный криминологический мониторинг с целью выяснения складывающейся ситуации в войсках и уточнения степени их поражения преступностью, связанной с криминальными сообществами; во-вторых, приступить к серьезной борьбе с социально негативными проявлениями, явившимися следствием коррупции, насаждаемой организованной преступностью, и, наконец, в-третьих, довести до логического завершения формирование правоохранительных органов, ведущих борьбу с преступностью непосредственно в войсках.