Государственная власть Римской империи, в свою очередь, рассматривала христианство как одну из сект иудаизма, причем наиболее антигосударственную и злонамеренную из всех. Несмотря на постепенное распространение христианских идей за пределы первоначального ядра секты, представленного, действительно, преимущественно евреями, христианство продолжало вызывать неприязнь и противодействие, периодически выливавшиеся в жестокие преследования с массовыми пытками и казнями. Перелом произошел после принятия христианства императором Константином, с которого начинается период превращения христианской религии из гонимой и презираемой в государственную, «византийская эра» ее истории. Мухаев, Р.Т. Политология [Текст]: учебник для студентов вузов / Р.Т. Мухаев. Изд.3-е.- М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005.- C/ 495

Византийский период можно охарактеризовать как чисто теократический. Это эпоха возникновения и расцвета на практике системы так называемого «цезаропапизма» - влияния светской и церковной власти. Христианство, вопреки своим первоначальным представлениям о противоположности «божьего» и «кесарева», стало развиваться в русле апологетики государства, приняв на вооружение древнюю идею о божественном происхождении светской власти. Символическим выражением этой идеи стала церемония коронования и миропомазания императора.[3. С. 89]

Унаследованная от Византийской империи Россией концепция христианского монарха как воплощения «власти от Бога» служила теоретическим обоснованием необходимости в обществе института монархии. Монархия обеспечивала единовластие и преемственность стратегии управления государством, а церковь укрепляла и освящала ее своим сакральным авторитетом. Однако эта гармония в отношениях церкви и государства оставалась внутренне противоречивой, поскольку в ней подспудно и явно постоянно происходило смещение равновесия то в одну, то в другую сторону. Усиление государственной власти сопровождалось подчинением и оттеснением на второй план церкви. Мухаев, Р.Т. Политология [Текст]: учебник для студентов вузов / Р.Т. Мухаев. Изд.3-е.- М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005.- C/ 495

В римском католицизме взаимопроникновение государства и церкви проявилось особенно наглядно. Политические лидеры занимали в церкви важнейшие посты. Вопреки принципам нестяжания, исповедуемым первоначальным христианством, церковь все более обрастала разнообразным движимым и недвижимым имуществом, превратившись в крупнейшего землевладельца и работодателя. По меньшей мере, со времен обращения в христианство императора Константина в 312 г. н.э. и примерно до 1870 г. католическая церковь была бесспорной частью европейского социополитического порядка. Хотя доктрина церкви подчеркивала превосходство духовного над мирским, в действительности сама религиозная власть церкви испытывала постоянное вмешательство со стороны светских властей. Крупнейшие католические государства Европы оказывали серьезное влияние не только на политику Папы, но даже на его избрание. Франция, Испания и Австрия обладали даже официально признанным церковью правом вето на любую кандидатуру во время анклавов по избранию нового папы. Это продолжалось до 1903 г., когда папа Пий Х (1903--1914) объявил вето не имеющим силы.

В 19 в. папство имело репутацию самой реакционной силы в европейской политике. Папы определяли и провозглашали официальное мнение церкви по таким либеральным принципам как свобода прессы, отделение церкви от государства и свобода религии. Это мнение было бескомпромиссно отрицательным. Папы прилагали все усилия для отстаивания своего положения правителя в собственном мирском королевстве как залога своей религиозной независимости. Церковь вступала в союз с авторитарными государствами, и до 1859 г. сам папа являлся абсолютным монархом не только в церкви, но ив своем мирском государстве, известном как Папская область в центре Италии.[4. С.120]

Однако, уже начиная с 17 века, проявляется тенденция к пересмотру сложившихся отношений между церковью и государством. В основе нового паттерна отношений «церковь -- государство» лежит концепция «естественного закона». В странах, где доминирующей религией стал победивший протестантизм, особый упор делается на укрепление суверенитета светской власти. Диалогичное развитие наблюдается и в католическом мире. Русская православная церковь также оказывается вовлеченной в этот процесс при Петре I. Каутафин, О.Е. Конституционное право Российской Федерации [Текст]: сборник конституционно - правовых актов (т.2) / О.Е. Кутафин.- М.: Юристъ, 1999. - C580

Мощный размах государственного вмешательства в дела церкви -- одна из основных черт этого периода ее истории. В учении Феофана Прокоповича (главного советника Петра I по религиозным вопросам) соединились теократические представления об абсолютизме в его протестантском выражении с византийских пониманием государственной власти; согласно этой новой концепции властитель является высшим хранителем и защитником догматов Церкви. Свою задачу Петр I видел в более тесном сращивании церкви и государства и превращении первой в инструмент морали. Уничтожение патриаршества преподносилось как выражение заботы, политической целью этого акта было устранение конкурента в лице церковной власти (как при Никоне). Задачей Духовной коллегии стало создание гарантированной организованной подконтрольности церковного аппарата государственной власти. Секуляризация церковных владений, сокращение числа монастырей -- все это было результатом рационалистических представлении об общественной пользе.

Для исполнения этих замыслов и была создана Духовная коллегия, впоследствии Священный Синод, члены которого были слугами царя и государства. Юридическим основанием для создания этого института стал «Духовный регламент» -- важнейший церковный документов истории России, в течение двух последующих веков определявший жизнь православной русской церкви. Составленный (по заказу царя) Феофаном Прокоповичем, этот документ имел целью привести в соответствие церковную реформу и государственные законы с тем, чтобы созданная Духовная коллегия влилась в систему коллегий. Священный Синод стал высшим арбитром в духовных и светских делах. Обер-прокурор Синода (по закону лицо светского звания), который при Петре I был исключительно шефом синодальной канцелярии, поднялся в 19 в. до высшего чина в империи, управляя внутренней жизнью церкви («обер-прокурор -- глаза властителя»).

После смерти Петра I Священный Синод был подразделен на два департамента: первый состоял из иерархов и занимался духовными делами, второй включал лиц светского звания (практически это была администрация церкви, занимающаяся финансами, экономикой, судом). В отношении религиозных сект политика была сложной; государство рассматривало церковь как часть себя самого и вплоть до 19 в. религиозная оппозиция воспринималась, прежде всего, как политическая и соответственно преследовалась. Каутафин, О.Е. Конституционное право Российской Федерации [Текст]: сборник конституционно - правовых актов (т.2) / О.Е. Кутафин.- М.: Юристъ, 1999. - C.580

Церковь к концу синодального периода окончательно утратила способность функционировать как независимый институт, церковное руководство стало частью высшей министерской бюрократии. Церковь оказалась в изоляции и в пучине реакции. Синод официально санкционировал сотрудничество духовенства с правоэкстремистскими политическими организациями после 1905 г.

3. Тенденции отделения церкви от государства

Провозглашенный во время Великой Французской революции принцип разделения церкви и государства был порождением мировоззрения эпохи Просвещения. Этот принцип утверждался также и основателями американской демократии, в данном случае вместе с комплексом идей, сформировавшихся в борьбе пуритан против британской епископальной системы. Во Франции революционное государство приняло на себя функции, прежде выполнявшиеся церковью, -- воспитание, заключение брака и т.д., заменив традиционную религию секуляризированным «культом разума» -- практическим эквивалентом «гражданской религии» Руссо. Аваньян, С.А. Государство и право [Текст]: Учебник / С.А. Аваньян.- М.: Норма, 2001. - С. 688

С конца 18 века берут начало две фундаментальные тенденции, связанные с разделением церкви и государства. Первая тенденция, наиболее отчетливое проявление, которой многие исследователи находят в Конституции США, заключается в предоставлении церкви, независимой от светских властей, максимальной свободы в реализации ее духовных, моральных и воспитательных задач. В Соединенных Штатах благодаря этому была создана система общедоступных церковных школ и воспитательных учреждений, религиозными организациями открыто множество университетов.

Тот вариант разделения церкви и государства, который сложился во Франции периода революции 1789--1794 гг. и позже -- после победы большевизма -- в России, представляет собой результат развития противоположной тенденции. В обоих этих случаях отделение церкви от государства практически означало полное вытеснение ее из всех значимых сфер социальной жизни, лишение ее возможности влиять на воспитание новых поколений, заниматься традиционной благотворительной деятельностью, пропагандировать религиозные идеалы, издавать соответствующую литературу. Религия -- во Франции на несколько лет, а в России на долгие годы стала объектом преследований и репрессий. Ввиду того что марксистская идеология (как в свое время концепция «естественного права» Ж.-Ж. Руссо) представлялась совершенно новым, небывалым в истории и самым прогрессивным мировоззрением, способным полностью вытеснить все старые формы духовной жизни, революционеры-большевики искренне верили в возможность полного уничтожения религии. Теоретическим основанием этой веры служила марксистская концепция религии как иллюзорно-компенсаторного духовного образования, порожденного эксплуатацией и социальным отчуждением. Религия была главным препятствием установлению монополии марксизма в идейно-культурной области.[11. С. 112]

В. Беркен, рассматривая место, и назначение атеизма в большевистской идеологии и обществе, отмечает, что советский атеизм по своему характеру коренным образом отличается от западных форм атеизма. Он противостоит не только теизму, но также идеологической индифферентности и философскому агностицизму в религиозной сфере. Государство терпит церковь как культовое учреждение и официально признает свободу совершения религиозных обрядов. В то же время посредством своей системы образования, монополии в сфере культуры оно наступает на религию как мировоззрение. Аннерс, Э. Теория государства и права [Текст]: учебник / Э. Аннерс.- М. Наука, 1996. - С. 395

Беркен характеризует марксистскую идеологическую монокультуру как «современный мирской вариант теократии». Советская идеология, считает Беркен, это уникальное сочетание философских и религиозных воззрений: «Квазирелигиозный характер советской коммунистической идеологии становится главным общим знаменателем в процессе многих критических исследований коммунизма. Действительно, основные сходства являются слишком поразительными, чтобы пройти незамеченными; почтя механически используется язык теологии и феномена религии для описания коммунистического мышления -- догматический, гностический, эсхатологический, манихейский, сотериологический, мессианский, миссионерский и ритуальный».

В 1922 г. при Политбюро ЦК РКП (б) была создана специальная «Комиссия по проведению отделения церкви от государства», позже переименованная более откровенною «Антирелигиозную комиссию». Целью комиссии была организация не только антирелигиозной пропаганды, но и репрессий. В числе постоянных сотрудников Комиссии основную массу работников составляли люди с самым низким уровнем культуры, многие не имели и среднего образования. Комиссия сыграла заметную роль не только непосредственно в удушении религии, но и в подавлении религиозной и идеалистической мысли.

В журнале «Красный библиотекарь» № 1 за 1924 год были опубликованы списки изымаемой из обращения литературы, куда входили книги Платона и Канта, Шопенгауэра и Вл. Соловьева, Ницше, Лескова, Л. Толстого и многих других авторов. Ряд запрещенных книг из этого списки был предназначен к уничтожению. Образовавшийся культурный вакуум заполнялся учебными пособиями по марксизму-ленинизму и атеизму.

Было организовано движение «воинствующих безбожников» -- юных и взрослых. В массовом количестве закрывались церкви, начались карательно-пропагандистские антирелигиозные акции. 23 февраля 1922 года ВЦИК издал декрет о принудительном изъятии церковных ценностей. Прошли судебные процессы над - священнослужителями и иерархами церкви, над патриархом Тихоном, массовые зверские расправы без суда над священниками и рядовыми верующими. В результате репрессивной антирелигиозной и антицерковной политики религия на десятилетия стала уделом только тех людей, которые во имя веры отказывались от любой карьеры и сколько-нибудь серьезного повышения социального статуса. Религиозность стала рассматриваться как разновидность гражданской неблагонадежности и неполноценности. Периодически на верующих обрушивались волны репрессий, аресты, отправка в лагеря.

В результате отделения от государства церковь приобрела столь желанную внутреннюю духовную свободу, но ее внешнему институционному существованию угрожало разрушение. Все аспекты церковной реформы отступили на задний план перед главным вопросом: удастся ли церкви выжить как институту. [см.приложение А]

После смерти патриарха Тихона в 1925 г. советское правительство запретило выборы нового патриарха. Приблизительно в это же время перестали существовать церковные кафедры; последние монастыри были закрыты в 1929 году. Послание митрополита Сергия (Страгородского) от 27 июля 1927 г. определило отношение церкви к государству. Она окончательно подпала под власть государства. К началу второй мировой войны церковная организация была практически полностью ликвидирована повсеместно. На конец 30-х годов известны лишь 4 епископа, справлявшие службу (для сравнения: в 1914 г. -- 163 епископа). Аннерс, Э. Теория государства и права [Текст]: учебник / Э. Аннерс.- М. Наука, 1996. - С. 395

Начало войны с фашистской Германией открыло новый этап в истории церкрвногосударственных отношений. Советское правительство пересмотрело сбою антицерковную политику, а Русская православная церковь вступила в период существенного восстановления. В CCCР была приостановлена антирелигиозная пропаганда. «Союз воинствующих безбожников» был распущен; антирелигиозные публикации запрещались, а музеи атеизма закрывались. Вновь открывались старые бездействующие церкви, в которые были назначены священники.

Поворот в сталинской политике в отношении церкви приходится на 1943 г., когда состоялась его встреча с духовенством. Церковь как институт получила возможность восстановления (хотя и в строго определенных пределах). Впервые после 1926 г. церковному (Синоду было разрешено выбрать патриарха. В то же самое время СНК СССР учредил новый Совет по делам Русской православной церкви, который должен был представлять в правительстве интересы церкви. Был разрешен выпуск «Журнала Московской патриархии», хотя его распространение было ограничено, а содержание подвергалось цензуре. В январе 1945 г. был принят новый устав, восстанавливающий организационную основу Русской православной церкви. В 1946 г. вновь были открыты семинарии.

Однако при этом Русская православная церковь должна была, безусловно, поддерживать внутреннюю и внешнюю политику правительства. Руководители церкви даже присвоили Сталину титул «духовного вождя» и «истинного защитника церкви».

В 1945 г. был созван Поместный Собор, на котором был избран новый патриарх Алексий (Симанский), и Русская православная церковь вновь вернулась в лоно мирового православия. Дальнейшая деятельность Русской православной церкви тесно связана с «борьбой" за мир». Ко времени смерти Сталина церковь вновь обрела в обществе и государстве духовную силу, но затем последовали новые испытания.

Эпоха умеренного ослабления напряжения в отношениях между государством и церковью окончилась с развертыванием Хрущевым в 1959 г. антирелигиозной кампании, которая длилась до конца 1964 г. Курс на победу коммунизма, провозглашенный Н. С. Хрущевым, предполагал ликвидацию религии; Московская патриархия, как и вся Русская православная церковь, рассматривалась в известном смысле как пережиток сталинизма, который должен быть устранен.

За пять лет церковь потеряла большинство прав, полученных во время войны. Начавшееся с 1959 г. преследование церкви привело к утрате ею 2/3 ее институтов (из 22 тыс. храмов и 69 монастырей, существовавших к 1958 г., осталось 10 тыс. храмов и 16--17 монастырей); в брежневское время число храмов уменьшилось до 7 тыс.). Воинственным положительным моментом было лишь возобновление в этот период международных контактов Русской православной церкви с другими церквами.

Конец 70-х годов -- время «религиозного ренессанса», усиление интереса к русскому православию в интеллектуальных кругах, видевших в церкви хранителя русской культуры и носителя, национальных традиций.

В 1985 г. в Советском Союзе начались важные изменения, в том числе и в области идеологии. Советские писатели и ученые подвергли критике догматизм в различных идеологических областях, в частности, в области атеизма. Новая политика руководителя партии и государства М.С. Горбачева привела к более терпимому отношению к религии и существенно улучшила взаимосвязи между государством и Русской православной церковью.

4. Соотношение церкви и семьи

Изучая соотношение государства и церкви, необходимо обратить внимание и на воздействие церкви на семью, так как семья является ячейкой общества, и само государство, прежде всего, опирается на благосостояние семьи.

Христианское понимание сексуальности, брака и семьи в значительной мере находилось под влиянием ветхозаветных представлений о браке как институте, предназначенном прежде всего для продолжения рода, а не для личного счастья партнеров. До самого периода Реформации патриархальная структура семьи сохранялась и отстаивалась от нападок сектантских групп. Невзирая на это, христианские представления были в корне иными, чем ветхозаветные.

Трансформация прежних представлений о семье в Новом Завете была обусловлена тем, что в христианстве, народу с иудейской традицией, содержатся и элементы эллинистического мировоззрения, в котором важную роль играет половая любовь и гармония. Классическое понимание любви, выраженное в платоническом понятии эроса, противостоит в христианстве ее библейскому, иудейскому пониманию. Хотя эротическая любовь часто понималась прежде всего как сексуальное влечение и страсть, в классическом религиозном и философском смысле она интерпретировалась как идеалистическое стремление подняться к высшим интеллектуальным и. духовным ценностям. Христианская концепция любви рассматривала как образец человеческой взаимности и самоотдачи совершенную и безграничную любовь Бога. Вообще любовь рассматривается как высшая ценность и добродетель. [см.приложение Б]

Таким образом, христианство тяготеет к спиритуализации брака и семьи, к углубленной трактовке личных отношений между супругами, между родителями и детьми. Брак можно назвать разновидностью теснейшего товарищества верующих. В раннехристианских общинах дети были включены в это товарищество. Они крестились и причащались вместе со своими родителями. В этот период молитвенные собрания христиан проводились в семейных домах верующих. Брак, в котором один из партнеров был христианином, а другой принадлежал к другому вероисповеданию, рассматривался как вероятное средство обращения второго супруга в христианство. Но если партнер - нехристианин не желает состоять в таком браке, церковь рекомендовала развод. Батыр, К.И. Всеобщая история государства и права [Текст]: учебник / К.И. Батыр.- М: Юристъ, 1999. - С. 465

В Посланиях апостола Павла подчеркивается отличие христианского брака от супружеских союзов, заключаемых верующими других конфессий. Христианский брак характеризуется более высокими этическими требованиями к обоим супругам. Семейно-брачные отношения той эпохи, нормами какой религии они бы ни регулировались, строились на дискриминации женщины, которая обязана была во всем подчиняться мужу, не имела права расторгнуть брак но собственной инициативе, а в случае развода по инициативе мужа (такой развод осуществлялся беспрепятственно) должна была покинуть его дом и оставить родившихся от этого брака детей.

Христианство не произвело революционных перемен в социальном положении женщины; оно лишь дало ей возможность занять новое положение в семье и религиозном сообществе. Бели бракоразводная практика иудаизма оставляла женщину на полный произвол мужа, то Христос, запретив своим последователям, расторжение брака, тем самым резко изменил статус женщины в семье.

Изменилось также и положение женщины в сообществе единоверцев. В иудаизме все религиозные обязанности, совершение большинства ритуалов, даже ежедневные молитвы были делом мужчины. Женщина настолько не принималась в расчет, что имелась даже особая молитвенная формула, которую мужчина должен был повторять каждый день среди обычных молитв и которая содержала благодарность Богу за то, что Он не создал молящегося женщиной. Роль женщины сводилась к рождению детей и соблюдению святости домашнего очага. Она Должна была только выполнять предписанные Законом запреты, но не могла быть равноправным членом религиозного сообщества. Для богослужения необходимо было присутствие десяти мужчин, женщины в счет не шли. В синагоге женщины должны были сидеть отдельно от мужчин, отгороженные плотной завесой.

В христианской общине женщина наделялась всеми правами на, общих основаниях; из Посланий апостола Павла явствует, что женщина рассматривалась как полноценная христианка. Римские критики христианства (например, Порфирий) утверждали, что христианскими общинами управляют женщины. В периоды гонений женщины-христианки проявляли стойкость и приверженность религиозным идеалам наравне с мужчинами. Тот факт, что женщин почитали как святых и мучениц, демонстрирует их активную роль в общинах и высокий религиозный статус.

Одновременно в христианстве сохраняется я восходящая к иудейской традиции тенденция оттеснения женщины на второстепенные позиции в религиозной практике. В Посланиях апостола Павла подчеркивается, что женщине не дозволяется «учить», то есть выступать с проповедями и заниматься теологической интерпретацией Писания. Женщине запрещено входить в алтарное помещение церкви, она не может принять сан священнослужителя (за исключением некоторых протестантских конфессий).

Христианство характеризуется также особой -- не свойственной в такой мере другим религиям -- тенденцией к половому аскетизму и безбрачию. Идеалом верующего считается личность, целиком, преданная Христу и сохраняющая во имя него целомудрие. Отсюда обязательное требование целибата, то есть безбрачия и абсолютного воздержания от половых отношений, предъявляемое к священнослужителям Римской католической церкви. Отсюда и та особая роль, которая в христианстве отводится монашеству и отшельничеству, как мужскому, так и женскому. В отличие от иудаизма, предписывавшего обязательное вступление в брак всем половозрелым мужчинам и женщинам, христианство превыше всякого другого состояния оценивает девственность; брак рассматривается как вынужденная уступка влечениям плоти, предназначенная для тех, кто не в силах подавить их усилиями воли. Но наивысшей доблестью для христианина является сохранение целомудрия. Вне всякого сомнения, первоначально сильная аскетическая тенденция, преобладающая в христианстве, была направлена против гиперсексуализма эллинистической культуры, против широко распространенной в ней и открыто признанной педерастии, культовой и обычной проституции, содомии и т.п.

В свете скорого и неизбежного наступления царствия Божия брак рассматривался как принадлежность старого миропорядка, которая прекратит свое существование вместе с ним. Обитатели нового мира «не женятся и не выходят замуж, а живут подобно ангелам на небесах», как утверждает Евангелие от Марка (12:25). Поскольку старый миропорядок доживает последние дни, уже нет необходимости вступать в брак; это только приносит ненужные страдания, и потому, согласно апостолу Павлу, неженатым и незамужним «лучше оставаться как есть».

Аскетические тенденции, присущие христианству, особенно отчетливо проявились в мировоззрении гностических сект, видевших в сексуальном влечении выражение демонического начала. Сознательное отвержение христианами, половой морали окружающего их общества эллинистической эпохи поддерживало первоначальный аскетизм и способствовало его дальнейшему закреплению в качестве официальной позиции христианской церкви по отношению к сексуальности.

Реформация смягчила аскетический подход римско-католической церкви к половым вопросам. Прежде всего, это выразилось в отмене целибата для лиц духовного звания, даже для высшего духовенства. Восточные православные церкви остановились на компромиссном решении проблемы: рядовым священнослужителям разрешается вступление в брак, тогда как представители высшей иерархии обязаны соблюдать целибат.

Отдельную проблему составляет отношение к контролю над деторождением. Раннее христианство, как и иудаизм, видело главную рациональную цель брака в деторождении. Для христианства всех времен принципиальный подход к вопросам деторождения всегда состоял в отрицании какого-либо ограничения рождаемости. Христианство всегда критически относилось к использованию контрацептивов и любых методов предохранения. Прерывание беременности на любых сроках без веских медицинских оснований рассматривается как смертный грех. Церковь строго запрещает аборты.

Проблема контроля рождаемости перешла в новую фазу благодаря изобретению и массовому распространению средств контрацепции. Вторым важнейшим фактором стало формирование в послевоенном мире нового свободного отношения к сексу, получившее название сексуальной революции. В этой ситуации в христианстве возникло расхождение взглядов: протестантские церкви (за исключением мормонов) рассматривают сознательное планирование семьи в пределах христианской социальной этики как жизненную необходимость. В противоположность им Римская католическая церковь в специальных энцикликах Пия XI (1930) и Павла VI (1968) полностью запрещает все способы контрацепции. Современные экономические и демографические проблемы, новые возможности» предоставляемые социальным и технологическим прогрессом, требуют более глубокого осмысления в контексте христианской культуры проблем планирования семьи.

Заключение

Список использованных источников

1. Российская Федерация. Конституция (1993). Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. - М.: Маркетинг, 2001. - 39 с.?- ISBN 5-94462-025-0.

2. Аваньян С.А. Государство и право [Текст]: Учебник / С.А. Аваньян.- М.: Норма, 2001. - 688 с. - ISBN 5-8912-409-2

3. Аннерс Э. Теория государства и права [Текст]: учебник / Э. Аннерс.- М. Наука, 1996. - 395 с. - ISBN 5-02-012255-6

4. Батыр, К.И. Всеобщая история государства и права [Текст]: учебник / К.И. Батыр.- М: Юристъ, 1999. - 465 с. - ISBN 5-7975-0067-1.

5. Василик М. А. Общее учение о государстве [Текст]: учебник для вузов / М.А. Василик.- М.: Юристъ, 1999. - 600 с. - ISBN 5-7975-0142-2.

6. Ирхин Ю.В История государства и права России [Текст]: учебник / Ю.В. Ирхин.- М.: Экзамен, 2006. - 686 с. - ISBN 5-47201137-Х.

7. Косарев А.И. Теория государства и права [Текст]: учебник для вузов / А. И. Косарев.- М.: Норма, 2002. - 464 с. - ISBN 5-89123-581-1.

8. Крутских В.Е. Энциклопедический юридический словарь [Текст] / В.Е. Крутских. Изд.2-е- М.: Инфра - М, 1998. - 368 с. - ISBN 5-86225-708-Х.

9. Куликов Л.М. Общая теория государства и права [Текст]: учебное пособие / Л.М. Куликов.- М.: 1999. - 336 с. - ISBN 5-279-01836-8.

10. Кутафин О.Е. Общая теория государства и права [Текст]: сборник конституционно - правовых актов (т.1) / О.Е. Кутафин.- М.: Юристъ, 1999. - 816 с. - ISBN 5-7975-0034-5.

11. Каутафин О.Е. Конституционное право Российской Федерации [Текст]: сборник конституционно - правовых актов (т.2) / О.Е. Кутафин.- М.: Юристъ, 1999. - 580 с. - ISBN 5-7975-0035-3

12. Мальцев В.А. Основы политологии [Текст]: учебник для вузов / В.А. Мальцев.- М.: ИТРК РСПП, 1998. - 480 с. - ISBN 5-88010-030-8

13. Мухаев Р.Т. Политология [Текст]: учебник для студентов вузов / Р.Т. Мухаев. Изд.3-е.- М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005.- 495 с. - ISBN 5-238-00931-3.

14. Пугачев В.П. Введение в политологию [Текст]: учебник для студентов вузов / В.П. Пугачев, А.И.Соловьев. Изд. 3-е.- М.: Аспект Пресс, 1999. - 447 с. ISBN 5- 7567-0228-8

15. Смоленский М.Б. Хрестоматия по всеобщей истории государства и прав [Текст]: учебник / М.Б. Смоленский, Л.Ю. Колюшкина. - Ростов-на - Дону.: Феникс, 2001. - 352 с. - ISBN 5-222-01696-Х.