Реальность угрозы, как преступления, предусмотренного ст. 119 УК РФ

Реальность угрозы, как признак преступления, предусмотренного ст. 119 УК РФ

Борьба с угрозой убийством и причинением тяжкого вреда здоровью является не только средством защиты здоровья граждан и их свободы, но и средством предупреждения тяжких, особо тяжких насильственных преступлений против личности.

Пределы совершенствования юридической конструкции данного состава еще далеко не исчерпаны. Об этом свидетельствуют ошибки при его квалификации со стороны представителей судебно-следственной практики и отсутствие единства мнений при его анализе со стороны представителей уголовно-правовой науки.

В УК РФ отсутствует легальное определение угрозы, что говорит о ее ярко выраженном оценочном характере. До сих пор не выработана единая дефиниция угрозы и уголовно-правовая доктрина. Одни ученые трактуют ее как принуждение, другие подразумевают под «угрозой» запугивание. [Гаухман Л.Д. Насилие как средство совершения преступления. - М., 1974. С. 24.]. Некоторые ученые считают, что угроза - это психическое воздействие. [Сердюк Л.В. Насилие. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. - М., 2002. С. 38-40.].

На наш взгляд следует согласиться с теми авторами, которые определяют угрозу именно как вид психического насилия. Сущность угрозы заключается в воздействии на психическую сторону угрожаемого, в возбуждении в нем страха и в принуждении его, хотя и косвенно, к какой-либо деятельности или бездействию. Как правило, высказывая угрозу, виновный желает воздействовать на психику человека, его душевное состояние и, таким образом, не только подавить свободу волеизъявления лица, но и причинить психическую травму. Так как такое воздействие возможно не только выражением угрозы, но и, например, оскорблением, клеветой, то, соответственно, угроза является лишь разновидностью психического насилия.

Отсутствие законодательной трактовки формулировки «если имелись основания опасаться осуществление этой угрозы», как это было в УК РСФСР 1960 г., привело к появлению у ряда юристов мнения о том, что не только практически трудно установить наличие в деянии виновного признака «реальной опасности угрозы», но даже теоретически истолковать данный признак предоставляется сложным.

Реальность угрозы как обязательный признак состава рассматриваемого преступления выделяется практически всеми исследователями. [Костров Г.К. Уголовно-правовое значение угрозы. - М., 1970. С. 5].

Систематизируя признаки реальности угроз, разделим их на три группы:

1) обстоятельства, сопутствующие совершению угрозы;

2) обстоятельства, вытекающие из предыдущего поведения виновного;

3)обстоятельства, характеризующие личность угрожающего и его последующее поведение.

Из сказанного выше, можно сделать вывод, что любая уголовно наказуемая угроза имеет два признака. Первый признак - наличие угрозы. Это означает, что угроза действительно должна быть выражена виновным вовне и существовать как явление объективного мира. Этот признак обязательный.

Второй признак состоит в том, что всякая из предусмотренных уголовным законодательством угроз может быть формой обнаружения умысла на совершение того деяния, которым угрожает виновный. Этот признак факультативный. С его выделением мы не согласны, потому что угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью общественно опасна, так как является внешней формой выражения намерения лишить жизни потерпевшего или причинить тяжкий вред его здоровью вне зависимости от действительного наличия таких намерений.

Большинство исследователей и правоприменителей считают уголовно наказуемой лишь такую угрозу, которая сопряжена с реальным насилием. [Петин И.А. Механизм преступного насилия. - СПб., 2004. С. 44.]. В таком понимании реальности угрозы исчезают грани между собственно угрозой и покушением на убийство или покушением на причинение тяжкого вреда здоровью. Ведь для покушения на убийство характерно осуществление действий, направленных на причинение смерти. Если лицо совершает реальные действия, направленные на осуществление угрозы, то они выходят за пределы данного состава и должны быть квалифицированы по соответствующим статьям (например, как покушение на убийство). Иногда органы расследования и суды рассматривают в качестве обстоятельств, дающих основания опасаться осуществления угроз, такие действия, которые представляют собой приготовление или покушение на совершение других преступлений. Это происходит от нечеткости формулировки состава угрозы убийством.

По нашему мнению, угрозы, связанные с насилием, можно рассмотреть в двух направлениях:

1) если насилие применяется с целью убийства или причинением тяжкого вреда здоровью, то это покушение;

2) если насилие применяется в целях подтверждения реальности угрозы совершения в будущем убийства или причинения тяжкого вреда здоровью, то это деяние, предусмотренное ст. 119 УК РФ.

При обнаружении умысла виновный и субъективно, и объективно стремится к совершению убийства, причинения тяжкого вреда здоровью, хотя и не реализует его в преступном деянии. При угрозе, напротив, виновный, объективируя ее, стремится вызвать страх, боязнь, при этом все его действия не направлены непосредственно на реализацию угрозы в убийство либо причинение тяжкого вреда здоровью.

В рамках ст. 119 УК РФ речь идет об угрозе без принуждения. Но это не означает, что угроза не влечет за собой вообще никаких последствий. Последние, не влияя на квалификацию содеянного, имеют важное значение для индивидуализации наказания. Так оценка реальности угрозы, по нашему мнению, должна отталкиваться, прежде всего, от возникновения в результате действий угрожающего таких неблагоприятных последствий, как состояния страха, беспокойства и тревоги у потерпевшего.

В результате угроз криминального характера происходит нарушение психологической безопасности индивида. Поэтому в рамках ст. 119 УК РФ следует говорить о нематериальных последствиях преступного деяния, которые охватываются категорией психического вреда.

Почему угроза, в том числе и угроза убийством, которая может являться средством совершения других преступлений, в принципе не должна сопровождаться основаниями опасаться осуществления выраженной угрозы? Дело в том, что угроза в этих случаях выступает в качестве средства подавления воли потерпевшего, а эта цель подавления воли может быть достигнута и угрозой, объективно не осуществимой. Главное, чтобы потерпевший был убежден в реальности осуществления угрозы, независимо от того, действительно ли она осуществима. Конечно, степень общественной опасности преступления, совершаемого посредством реальной угрозы, выше, чем у аналогичного преступления, совершаемого посредством нереальной угрозы, но данное различие должно иметь значение только при назначении наказания, а не при квалификации преступных действий.

Представляется, что имеющиеся теоретические противоречия по данному вопросы могли бы быть разрешены, а возможные ошибки в судебно-следственной практике предотвращены, если бы законодатель дополнил ст. 119 УК РФ примечанием о понятии угрозы: «Угроза - это вид психического насилия, состоящего в выражении виновным вовне обещания нанести существенный вред охраняемым законом интересам личности способом, характеризующим действительность намерения виновного на его причинение и вследствие этого наносящего психическую травму потерпевшему, независимо от наличия умысла на реализацию угрозы».