Содержание ценностной сферы лиц, совершивших сексуальное насилие

Оглавление

1. Ценностные ориентации личности как предмет психологического анализа

1.1 Современные представления о ценностных ориентациях личности, их классификация

1.2 Функции ценностей

2. Современные психологические представления о насилии

2.1 Определение насилия. Сексуальное насилие как особый вид насилия

2.2 Личностные факторы насилия

Введение

Одна из тенденций, характеризующих в настоящее время развитие психологической науки -- возрастающий интерес к исследованию содержательных особенностей индивидуального сознания личности как интегрированного и многомерного отражения реальности. Всё шире обсуждается вопрос о необходимости исследования индивидуальной специфики внутренней жизни, реконструкции субъективной картины мира аномальной личности. В ситуации ломки социальных стереотипов и набирающих силу новых социокультурных тенденций вопросы неблагоприятного формирования структур индивидуального сознания приобретают особую важность.

В последнее время уделяется много внимания психологическому изучению личности, совершившее сексуальное изнасилование в контексте криминальной патопсихологии. Изучается специфика их личностных особенностей, даётся методологическая оценка криминогенной роли и значения в жизнедеятельности. Знание механизмов формирования этих особенностей позволяет выявить объективные и субъективные причины и условия, способствующие правонарушению.

Исследования, проводимые в данном направлении, ориентированы на изучение уровней личностного функционирования, которые определяют возможности саморегуляции. В ряде работ раскрываются специфические для людей, совершивших сексуальное насилие, особенности структурно-иерархической организации смысловой сферы в виде незрелости, недостаточной сформированности иерархии, внутренней конфликтности и повышенной лабильности у них смысловых образований.

Одним из основных понятий, используемых при построении психологических концепций личностной регуляции поведения, являются ценностные ориентации. В современных исследованиях они рассматриваются в контексте проблем психологической адаптации личности и процессов её саморегуляции.

Рассматривая данную проблему, мы выделили объект и предмет:

Объект: Ценностная сфера личности.

Предмет: Ценностная сфера личности, совершившая сексуальное насилие.

В связи с вышесказанным, целью данного исследования явилось выявить содержание ценностных ориентаций лиц, совершивших сексуальное насилие.

В качестве исходной гипотезы исследования было выдвинуто предположение, что ценностные ориентации сексуальных насильников имеют содержательное отличие от ценностных ориентаций правопослушных граждан.

Исходя из гипотезы, мы выделили задачи:

1. Формирование концептуальных основ исследования на основе анализа психологической литературе.

2. Измерить содержание ценностных ориентаций лиц, совершивших сексуальное насилие.

3. Особенности лиц, совершивших сексуальное насилие.

1. Ценностные ориентации личности как предмет психологического анализа

1.1 Современные представления о ценностных ориентациях личности, их классификация

Еще с давних пор ценности и ценностные ориентации человека являлись одним из наиболее важных объектов исследования философии, этики, социологии, антропологии на всех этапах их становления и развития как отдельных отраслей знания. Эти ученые рассматривали ценности как критерии, которые используются людьми для выбора и обоснования своих действий, а также для оценки других людей, себя и событий Таким образом, ценности представляют собой в большей степени критерии оценки, чем качества, присущие самим объектам. Психологи же считают, что именно ценности являются основным фактором, влияющим на становления личности [16].

В психологии проблема ценностей личности и общества с самого начала заняла важное место, став предметом «высшей» (в терминологии В. Вундта) ее области. По словам В. Дильтея, главным предметом анализа «описательной» или «понимающей» психологии является «душевная жизненная связь», включающая «как основные отношения наших представлений, так и постоянные определения ценностей, навыки нашей воли и господствующие целевые идеи» и содержащая, таким образом, «правила, которым, хотя мы часто это и не сознаем, наши действия подчиняются» [15]. Содержанием душевной жизни, по В. Дильтею, являются эмоции, чувства, представляющие собой личностное выражение ценности: «для нас имеет ценность лишь пережитое в чувствах... ценность не отделима от чувства». Критикуя это положение, Э. Шпрангер подчеркивает, что содержание человеческой души не может быть сведено к субъективным ценностям, определяемым как таковые посредством эмоциональной регуляции. По его словам, душа человека отражает и объективные ценности -- «эти ценности, возникшие в исторической жизни, которые по своему смыслу и значению выходят за пределы индивидуальной жизни, мы называем духом, духовной жизнью или объективной культурой» [41]. Ценностная сфера личности, таким образом, в психологии духа имеет двойственный характер, включая как субъективные оценки, так и существующие в общественном сознании нормы и представления.

Для большинства теорий, которые можно отнести к «биологическому», или «естественнонаучному», «этажу» психологии, ценности не являются научными, т. е. эмпирически верифицируемыми категориями. Наиболее ярко это формулируется в теории К. Левина, который сознательно исключает ценностные суждения из системы научных психологических понятий. Он справедливо подчеркивает, что «психология выходит за пределы классификации только по ценностному основанию» [21]. Однако, отстаивая применительно к психологии принцип объективности в том же смысле, что и М. Вебер, выдвинувший в социологии тезис «ценностной нейтральности», К. Левин переносит критическое отношение к оценочным суждениям на ценностные представления в целом. Главное преимущество так называемого «галилеевского», эмпирического способа мышления перед спекулятивным «аристотелевским» видится ему в том, что в нем не прослеживается «никаких ценностных концепций» [8].

В бихевиоризме ценности также оказываются полностью исключенными из сферы научного изучения человеческой природы. По словам Б. Скиннера, «ценностные суждения лишь там выходят на верный след, где этот след оставила наука. А когда мы научимся планировать и измерять мелкие социальные взаимодействия и другие явления культуры с такой же точностью, какой мы располагаем в физической технологии, то вопрос о ценностях отпадет сам собой» [39]. Для бихевиористов «этика, мораль и ценности -- не более чем результат ассоциативного научения» [12]. Поведение человека в классическом бихевиоризме сводится к совокупности реакций, выраженность которых определяется силой подкрепления на стимулы внешней среды. Однако уже Э. Толмен для характеристики силы и направленности реакций человека использует понятие ценности, которую он определяет как привлекательность целевого объекта, наряду с потребностью, определяющей нужность цели [37]. Дж. Роттер в своей теории социального научения использует термин «ценность подкрепления», понимающую им как степень, с которой человек при равной вероятности получения предпочитает одно подкрепление другому. Наряду с «ценностью подкрепления» поведение человека определяется и «ценностью потребности», представляющей собой среднюю ценность набора подкреплений, относящихся к основным категориям потребностей. Ожидаемая ценность подкрепления зависит от субъективной оценки внешней социальной ситуации [38].

Классический психоанализ 3. Фрейда концентрирует внимание на внутренних биологических факторах развития личности. Как пишут Дж. Фейдимен и Р. Фрейгер, «все мышление Фрейда покоится на предпосылке, что тело -- единственный источник душевного опыта. Он предполагал, что придет время, когда все душевные феномены смогут быть объяснены прямыми ссылками на физиологию мозга» [35]. В основу поведения человека психоанализ ставит неосознаваемые инстинктивные влечения Ид, которые служат импульсом к удовлетворению биологических потребностей в соответствии с принципом удовольствия. По словам Фрейда, «естественно, Ид не знает ценностей, добра и зла, морали» [12]. Однако, вопреки распространенному мнению, теория 3. Фрейда все-таки подразумевает определенную ценностно-нормативную регуляцию поведения человека. «Суперэго» Фрейда представляет собой, по существу, хранилище как бессознательных, так и социально обусловленных моральных установлений, этических ценностей и норм поведения, которые служат своего рода судьей или цензором деятельности и мыслей Эго, устанавливая для него определенные границы. Фрейд в своих работах указывает на три функции Суперэго: совесть, самонаблюдение и формирование идеалов. По его мнению, задачей совести является ограничение, запрещение сознательной деятельности; задачей самонаблюдения -- оценка деятельности независимо от побуждений и потребностей Ид и Эго. Формирование идеалов связано с развитием самого Суперэго, обусловленного социальными факторами. По словам Фрейда, «Суперэго ребенка в действительности конструируется... По модели Суперэго его родителей: оно наполнено тем же содержанием и становится носителем традиции и переживающих время суждений ценности, которые передаются, таким образом, от поколения к поколению» [39;2].

По словам Э. Фромма, главной функцией классического психоанализа было «развенчать ценностные суждения и этические нормы, продемонстрировав, что они представляют собой рационализацию иррациональных -- и часто неосознаваемых -- желаний и страхов и, следовательно, не могут претендовать на объективную значимость» [36]. Фромм совершенно справедливо замечает, что нельзя игнорировать тот факт, что человеку присуща потребность искать ответы на вопрос о смысле жизни и определять те нормы и ценности, в соответствии с которыми он должен жить. Главным отличием его теории от теории Фрейда было то, что основа характера виделась им не в либидо, а в специфических формах отношения человека к миру. По мнению Фромма, человек оказывается связанным с миром посредством процессов ассимиляции (приобретая и потребляя вещи) и социализации (устанавливая отношения с другими людьми). Особенности проявления и соотношения этих процессов формируют тот или иной тип социального характера, принадлежность к которому и определяет направленность личности на соответствующую систему ценностей.

Центральным понятием теории личности К. Роджерс является «самость», которая им определяется как «организованная, подвижная, но последовательная концептуальная модель восприятия характеристик и взаимоотношений «Я», или самого себя, и вместе с тем система ценностей, применяемых к этому понятию» [30]. По его мнению, в структуру самости входят как «непосредственно переживаемые организмом», так и заимствованные, «интроецируемые» ценности, которые человеком ошибочно интерпретируются как собственные. Как пишет Роджерс, «именно организм поставляет данные, на основе которых формируются ценностные суждения» [10]. Он полагает, что и внутренние и внешние ценности формируются или принимаются, если воспринимаются «физиологическим аппаратом» как способствующие сохранению и укреплению организма -- «именно на этом основании усваиваются взятые из культуры социальные ценности» [11]. Однако Роджерс упоминает все же и о необходимости осознания возникающих переживаний как основе ценностных представлений.

Как справедливо отмечает А. Маслоу, «здоровые люди наверняка делают «правильный выбор» в биологическом смысле, но также, вероятно, и в других смыслах» [25]. По его меткому выражению, «выбранные ценности и есть ценности», при этом действительно правильный выбор -- это тот, который ведет к самоактуализации. Выбор человеком высших ценностей предопределен самой его природой, а не божественным началом или чем-либо другим, находящимся за пределом человеческой сущности. При наличии свободного выбора человек сам «инстинктивно выбирает истину, а не ложь, добро, а не зло» и т.п. Говоря о природности, естественности внутренних «психобиологических» ценностей, Маслоу подчеркивает, тем не менее, что «любые инстинктивные склонности человека гораздо слабее сил цивилизации» [42]. При этом он также, как и К. Роджерс, видит «жизненно необходимую» роль психолога в актуализации, «пробуждении» внутренних ценностей человека.

Г. Олпорт, полагая, что источником большинства ценностей личности является мораль общества, выделяет также ряд ценностных ориентации, не продиктованных моральными нормами, например, любознательность, эрудиция, общение и т.д. Моральные нормы и ценности формируются и поддерживаются посредством внешнего подкрепления. Они выступают скорее в качестве средств, условий достижения внутренних ценностей, являющихся целями личности. Преобразование средств в цели, превращение внешних ценностей в ценности внутренние Оллпорт называет «функциональной автономией», понимаемой им как процесс трансформации «категорий знания» в «категории значимости». «Категории значимости» возникают при самостоятельном осознании смысла полученных извне «категорий знания». Как пишет Оллпорт, «ценность, в моем понимании, -- это некий личностный смысл. Ребенок осознает ценность всякий раз, когда смысл имеет для него принципиальную важность» [28].

В отечественной психологии, созвучной по многим позициям западной гуманистической традиции и, можно сказать, во многом ее опередившей, аналогичные подходы к пониманию ценностей рассматриваются в различных аспектах изучения свойств личности. По словам Б. Ф. Ломова, несмотря на различие трактовок понятия «личность», во всех отечественных подходах в качестве ее ведущей характеристики выделяется направленность. Направленность, по-разному раскрываемая в работах С.Л. Рубинштейна, А.Н. Леонтьева, Б.Г. Ананьева, Д.Н. Узнадзе, Л.И. Божович и других классиков отечественной психологии, выступает как системообразующее свойство личности, определяющее весь ее психический склад. Б.Ф. Ломов определяет направленность как «отношение того, что личность получает и берет от общества (имеются в виду и материальные, и духовные ценности), к тому, что она ему дает, вносит в его развитие» [24]. Таким образом, в направленности выражаются субъективные ценностные отношения личности к различным сторонам действительности. Подчеркивая психологический характер ценностей как объекта направленности личности, В.П. Тугаринов использует понятие «ценностные ориентации», определяемые им как направленность личности на те или иные ценности [32]. Е.И. Головаха отмечает что личностные ценности и ценностные ориентации индивида тесно связаны с его целями и видением собственных жизненных перспектив. "Планируя свое будущее, намечая конкретные события -- планы и цели, человек исходит, прежде всего, из определенной иерархии ценностей, представленной в его сознании. Ориентируясь в широком спектре социальных ценностей, индивид выбирает те из них, которые наиболее тесно увязаны с его доминирующими потребностями. Предметы этих потребностей, будучи осознанными личностью, становятся ее ведущими жизненными ценностями. Избирательная направленность на эти ценности отражается в иерархии ценностных ориентаций личности. Ценностные ориентации не имеют той определенности, которая присуща сформированным на должном уровне целям и планам. Благодаря этому они выполняют более гибкую регулятивную функцию. Их предмет -- определенная сфера жизнедеятельности, линия поведения, рассчитанная на период времени, который заранее трудно установить для непосредственной реализации ожиданий, соответствующих сложившейся иерархии ценностей". В данной связи стоит особо отметить, что индивидуальные ценностные ориентации играют роль механизма, повышающего "фрустрационную толерантность" личности, поскольку "если жизненные цели и планы не реализуются, наличие ценностных регуляторов обеспечивает устойчивость личности в момент “кризиса нереализованности”". С другой стороны, "если ... намеченные цели достигнуты и утрачивают побудительную силу, ценностные ориентации стимулируют к постановке новых целей [13].

Социально-психологический подход к определению ценностей заключается не в рассмотрении ценностной системы общества как внешней по отношению к человеку совокупности норм и правил, а в анализе социально обусловленного характера принятия ценностей личностью. Так, С.Л. Рубинштейн видел задачу психологии в том, чтобы «преодолеть отчуждение ценностей от человека» [43]. В данном контексте как основное средство принятия личностью ценностей общества может рассматриваться понятие «деятельность», занимающее ключевое место в теории А.Н. Леонтьева. По его словам, реальным базисом личности человека выступает совокупность общественных по своей природе отношений к миру, которые реализуются его деятельностью [22]. Становление личности заключается в закономерной перестройке системы отношений и иерархии смыслообразующих мотивов в процессе общения и деятельности, в становлении, тем самым, «связной системы личностных смыслов». Основываясь на концепции А.Н. Леонтьева, В.Ф. Сержантов делает вывод, что всякая ценность характеризуется двумя свойствами -- значением и личностным смыслом. Значение ценности представляет собой совокупность общественно значимых свойств, функций предмета или идей, которые делают их ценностями в обществе, а личностный смысл ценностей определяется самим человеком [18].

Как пишет Д.Н. Узнадзе, человек реагирует на воздействия внешней действительности в большинстве случаев «лишь после того, как он преломил их в своем сознании, лишь после того, как он осмыслил их» [34]. Осмысление, «объективация» явлений внешнего мира в процессе индивидуального опыта, приводит, по словам Д.Н. Узнадзе, к постоянному расширению области установок человека. Аналогичная роль смысловых образований в формировании собственно ценностей личности раскрывается в работах Ф.Е. Василюка, Б.С. Братуся, Б.В. Зейгарник, А.Г. Асмолова, В.Э. Чудновского, В.И. Слободчикова, Д.А. Леонтьева, других отечественных авторов.

Представление о системе ценностей личности как иерархии ее убеждений получило распространение также в американской социальной психологии. Так, М. Рокич определяет ценности как «устойчивое убеждение в том, что определенный способ поведения или конечная цель существования предпочтительнее с личной или социальной точек зрения, чем противоположный или обратный способ поведения, либо конечная цель существования» [29]. По его мнению, ценности личности характеризуются следующими признаками:

· истоки ценностей прослеживаются в культуре, обществе и личности;

· влияние ценностей прослеживается практически во всех социальных феноменах, заслуживающих изучения;

· общее число ценностей, являющихся достоянием человека, сравнительно невелико;

· все люди обладают одними и теми же ценностями, хотя и в различной степени;

· ценности организованы в системы.

Рокич различает два класса ценностей: терминальные и инструментальные. Терминальные ценности он определяет как убеждения в том, что какая-то конечная цель индивидуального существования с личной и общественной точек зрения заслуживает того, чтобы к ней стремиться; инструментальные ценности - как убеждения в том, что определенный образ действий (например, честность, рационализм) с личной и общественной точек зрения является предпочтительным в любых ситуациях. Для диагностики индивидуальных иерархий ценностей Рокич разработал ставший весьма популярным метод прямого ранжирования ценностей, сгруппированных в два списка - терминальных и инструментальных ценностей. Масштабные исследования, проведенные им с помощью этого метода на общенациональной американской выборке, позволили выявить и проанализировать связь декларируемой значимости (ранга) различных ценностей с такими переменными, как пол, возраст, социальное положение, доход, образование, расовая принадлежность, политические убеждения. Результаты исследований других авторов показали связь ценностей с некоторыми личностными особенностями, а также их кросскультурную специфику. [23]

В 80-е годы С. Шварц и В. Билски предприняли попытку создания более дифференцированной и обоснованной, чем у Рокича, классификации ценностей и разработали свою диагностическую методику. Они дают аналогичное концептуальное определение ценностей, включающее следующие формальные признаки:

· ценности -- это понятия или убеждения;

· ценности имеют отношение к желательным конечным состояниям или поведению;

· ценности имеют надситуативный характер;

· ценности управляют выбором или оценкой поведения и событий;

· ценности упорядочены по относительной важности.

Из этого следует что, ценностные ориентации представляют собой особые психологические образования, всегда составляющие иерархическую систему и существующие в структуре личности только в качестве ее элементов. Невозможно представить себе ориентацию личности на ту или иную ценность как некое изолированное образование, не учитывающее ее приоритетность, субъективную важность относительно других ценностей, то есть не включенное в систему.

По словам Б.Ф. Ломова, «ценностные ориентации, как и любую психологическую систему, можно представить как многомерное динамическое пространство, каждое измерение которого соответствует определенному виду общественных отношений и имеет у каждой личности различные веса» [24]. Таким образом систему ценностных ориентации личности можно рассматривать как подсистему более широкой системы, описываемой различными авторами как «жизненный мир человека», «образ мира» и т.п., имеющую, в свою очередь, сложный и многоуровневый характер. В нашем дальнейшем исследовании мы будем отталкиваться от точки зрения Шварца, который рассматривал ценностные ориентации как отражение в сознании человека ценностей, признаваемых им в качестве стратегических жизненных целей и общих мировоззренческих ориентиров.

1.2 Функции ценностей

Изучая ценностные ориентации ученые выделяют их функции, которые влияют на становление ценностных приоритетов у личности. Фрейд в своих работах указывает на три функции Суперэго: совесть, самонаблюдение и формирование идеалов. По его мнению, задачей совести является ограничение, запрещение сознательной деятельности; задачей самонаблюдения -- оценка деятельности независимо от побуждений и потребностей Ид и Эго. Формирование идеалов связано с развитием самого Суперэго, обусловленного социальными факторами. По словам Фрейда, «Суперэго ребенка в действительности конструируется... По модели Суперэго его родителей: оно наполнено тем же содержанием и становится носителем традиции и переживающих время суждений ценности, которые передаются, таким образом, от поколения к поколению» [39;3].

По словам Э. Фромма, главной функцией классического психоанализа было «развенчать ценностные суждения и этические нормы, продемонстрировав, что они представляют собой рационализацию иррациональных -- и часто неосознаваемых -- желаний и страхов и, следовательно, не могут претендовать на объективную значимость» [36].

Олпорт выделяет моральные нормы как средство, условие достижения внутренних ценностей, являющихся целями личности. Преобразование средств в цели, превращение внешних ценностей в ценности внутренние Оллпорт называет «функциональной автономией», понимаемой им как процесс трансформации «категорий знания» в «категории значимости». «Категории значимости» возникают при самостоятельном осознании смысла полученных извне «категорий знания».

Ценностные ориентации не имеют той определенности, которая присуща сформированным на должном уровне целям и планам. Благодаря этому они выполняют более гибкую регулятивную функцию.

Е.В.Соколов утверждал, что ценностные ориентации и нравственную активность нужно рассматривать в тесной зависимости.

Выделяя функции ценностных ориентаций: экспрессия, способствующая самоутверждению и самовыражению индивида. Человек стремится принятые ценности передать другим; адаптивная, выражающая способность личности удовлетворять свои основные потребности теми способами и посредством тех ценностей, которое располагает данное общество; защиты личности - личностные ориентации выступают своего рада «фильтрами», пропускающими лишь ту информацию, которая не требует существенной перестройки всей системы личности; познавательная, направленная на объекты и поиск информации, необходимой для поддержания внутренней целостности личности; координации внутренней психической жизни, гармонизации внутренних психических процессов, согласовании их во времени и применительно к условиям деятельности. [63], Соколов говорил, что таким образом, в ценностях, с одной стороны, систематизируется, кодируется нравственное значение общественных явлений, а, с другой стороны, те ориентиры поведения, которые определяют его нравственность и выступают конечными образованиями моральных оценок. Изменения в системе ценностей, а это, прежде всего, смена ведущей, основной ценностной ориентации, задающую нормативную определенность таким ценностно-мировоззренческим представлениям, как смысл жизни, назначение человека, нравственный идеал и др., играют роль «пружины», передающей свою активность всем остальным звеньям системы [44]

Отечественные психологи выделяют две основные функции ценностей и ценностных ориентаций.

Первая функция является регулятивной, а именно регулирование поведением личности в определенных социальных условиях: личность, чтобы чувствовать себя полноправным членом общества, должна оценивать себя свою деятельность и свое поведение с позиций соответствия их требованиям культуры. Соответствие жизни и деятельности личности принятым в обществе нормам и правилам создает у нее ощущение собственной социальной полноценности, которая является условием нормального социального самочувствия, и напротив, ощущение несоответствия поведения требованиям общества погружает человека в состояние дискомфорта, может стать причиной тяжелых переживаний личности. Таким образом, человек нуждается в постоянном контроле за степенью своей социальной полноценности. Внешний контроль за степенью социальной полноценности осуществляется благодаря институту общественного мнения, правовым органам и т.д. Внутренний контроль осуществляется самим индивидом с позиций норм и требований общества, усвоенных им в процессе социализациии, и выступает как самоконтроль. Самоконтроль является действенным механизмом развития личности, так как предполагает последующую корректировку поведения ее в соответствии с указанными нормами.

Ценности выступают критериями оценки, как всей жизни личности, так и отдельных ее поступков и действий; так как они дают основания для выбора альтернативных способов действия, для отбора и оценки этих альтернатив. Эта деятельность оценивания осуществляется личностью не с точки зрения полезности или нужности, а с точки зрения представлений о хорошем и плохом, с точки зрения должного. Ценности являются критериями оценки и окружающей действительности: через систему ценностей как бы фильтруется вся воспринимаемая и перерабатываемая личностью информация. "Призма ценностей" [26] усиливает одну информацию и, наоборот, ослабляет или игнорирует другую. Все явления и события, происходящие в мире, представляются ей в различном свете, согласно той позиции, с которой она смотрит на них. Поэтому ценности определяют как "локаторы нравственного сознания личности" [26], главной функцией которых является создание упорядоченной, стабильной, имеющей для человека значение картины мира [27].

Другой важной функцией ценностей является прогностическая функция, так как на их основе осуществляется выработка жизненной позиции и программ жизнедеятельности, создание образа будущего, перспективы развития личности. Следовательно, ценности регулируют не только настоящее состояние личности, но и будущее ее состояние; они определяют не только принципы ее жизни, но и ее цели, задачи, идеалы. Ценности, выступающие как представления личности о должном, мобилизуют жизненные силы и способности личности на достижение определенной цели.

Исходя из разных подходов можно утверждать, что ценностные ориентации имеют широкий перечень выполняемых функций. Мы склоняемся к тому, что основной функцией ценностных ориентаций является регулирование поведением личности в определенных социальных условиях: личность, чтобы чувствовать себя полноправным членом общества, должна оценивать себя свою деятельность и свое поведение с позиций соответствия их требованиям культуры.

2. Современные психологические представления о насилии

2.1 Определение насилия. Сексуальное насилие как особый вид насилия

Под насилием в широком смысле принято понимать:

- какое-либо воздействие одного человека на другого физического или психологического характера, помимо или вопреки воле последнего.

Под насилием в узком смысле понимают:

-(англ. violence) - применение или угроза применения силы с целью принуждения объекта насилия к желаемому поведению. В целом насилие можно представить в виде присущей любому человеческому сообществу ценностной ориентации, состоящей в подавлении (в т.ч. физическом) соперника и подчинении его своей воле. Различаются открытые (связаны с физической угрозой жизни) и косвенные (угроза важным для обеспечения жизни условиям, напр., достоинству и правам человека) формы насилия. В современном обществе открытое насилие утрачивает значение основного способа принуждения к определенному поведению и постепенно заменяется высокотехнологичными латентными (скрытыми) формами, лучше обеспечивающими социальный и политический контроль (манипулирование информацией, сознанием). Но открытое насилие не может быть полностью упразднено, ибо связано с устойчивыми элементами психологии человека. [1]

Насилие имеет место только во взаимоотношениях между людьми, поскольку они обладают свободной волей; оно в этом смысле есть общественное отношение. Насилие разрывает общественную коммуникацию, разрушает ее общепризнанные основания, получившие выражение в традициях, обычаях, праве, иных формах культуры. В этом смысле оно всегда представляет собой нарушение некоего договора, нормы, правила, односторонний выход за принятые рамки коммуникации. Совершающий насилие в отношениях с теми, на кого направлены его насильственные действия, преступает некую черту, которую они ранее обязались не преступать (вопрос о форме обязательств, которая может быть неявной, унаследованной и т. д., мы сейчас не рассматриваем); насилие есть преступление. Осуществляемое в форме насилия разрушение человеческой коммуникации не является тотальным. В процессе насилия одни индивиды (группы людей, сообщества) навязывают себя, свои цели и нормы другим, стремятся подчинить их себе. При этом предполагается, что первые лучше вторых, что они имеют право так поступать. Насилие - не просто разрыв интерсубъективной коммуникации, а такой разрыв, который осуществляется как бы по ее собственным законам; оно оправдывает себя тем, что якобы задает более высокую коммуникативную основу. В этом смысле насилие есть феномен культуры и истории. Так, например, оно, как правило, выступает под флагом идей общего блага и справедливости, так как именно эти идеи являются цементирующей основой человеческих отношений в рамках социальных и политических союзов.

Насилие представляет собой такой тип человеческих, общественных отношений, в ходе которого одни индивиды и группы людей подчиняют себе других, узурпируют их свободную волю. Но как такое возможно? Ведь, говоря словами Гегеля, "свободная воля в себе и для себя принуждена быть не может". Нельзя принудить того, кто не хочет, чтобы его принудили. Здесь мы подходим к следующему аспекту понятия насилия.

Насилие есть внешнее воздействие на человека, по преимуществу его физическое принуждение. Оно связано со специфическими средствами, представляющими собой прямую или косвенную угрозу жизни, предназначенными для ее разрушения и уничтожения. В известном смысле его даже можно отождествить с такими средствами, в частности и прежде всего с орудиями убийства. Ножом, конечно, можно убить не только человека, тем не менее изобретено и существует все оружие, именно для убийства людей; в этом смысле оно является воплощенным насилием.

Соглашаясь, что есть средства, которые сами по себе являются знаком насилия и в определенных случаях достаточны для его идентификации, следует подчеркнуть, что в целом без соотнесения с мотивами, целями определить насилие невозможно. Боль от скальпеля хирурга и боль от удара милицейской дубинкой - разные боли.

Мотивы и цели в понятии насилия играют настолько большую роль, что в определенных случаях в качестве насильственных могут выступать даже действия, направленные на поддержание жизни, например, принудительное кормление человека, объявившего голодовку, (в дальнейшем мы подробнее познакомимся с целями и мотивами насилия).

Насилие - внешнее, силовое воздействие на человека или группу людей с целью подчинить их воле того (или тех), кто осуществляет такое воздействие. Оно представляет собой узурпацию человеческой свободы в ее наличном бытии, внешнем выражении. Собственно говоря, механизм, технология насилия и состоят в том, что люди принуждаются к определенным поступкам или чаще всего удерживаются от определенных поступков с помощью прямого физического воздействия.

Будучи навязыванием воли одних другим, насилие может быть интерпретировано как разновидность отношений господства, власти. Власть есть господство одной воли над другой, применительно к человеческим отношениям ее можно определить как принятие решения за другого. Она может иметь, по крайней мере, три существенно различных основания. Она может базироваться на реальном различии воль и тогда более зрелая воля естественным образом господствует над незрелой волей; такова власть родителей над детьми или образованных сословий над необразованными. Она может иметь своим источником предварительный более или менее ясно выраженный договор, когда индивиды сознательно и в целях общей выгоды отказываются от некоторых прав, передают решения по определенным вопросам определенным лицам: такова власть полководца, законно избранного правителя. Наконец, власть может основываться на прямом физическом принуждении - и тогда она выступает как насилие; такова власть оккупанта, насильника. Рассмотрение насилия как разновидности властных отношений позволяет отличать его от других форм принуждения - патерналистского и правового. Патерналистское и правовое принуждение характеризуются тем, что на них получено (или предполагается, что могло бы быть получено) согласие тех, против кого оно направлено. Поэтому сопряженное с ними внешнее воздействие (а оно неизбежно присутствует и в том и в другом случае) считается легитимным насилием; это своего рода частичное насилие, полунасилие. В отличие от них, насилие в собственном смысле слова есть действие, на которое в принципе не может быть получено согласие тех, против кого оно направлено.

Насилие следует отличать от природной агрессивности, воинственности, представленных в человеке в виде определенных инстинктов. Эти инстинкты, как и противоположные им инстинкты страха, могут играть свою роль и даже изощренно использоваться в практике насилия. Тем не менее само насилие есть нечто иное и отличается от них тем, что оно заявляет себя как акт сознательной воли, ищет для себя оправдывающие основания.

От других форм общественного принуждения насилие отличается тем, что оно доходит до пределов жестокости, характерных для природной борьбы за существование. А от собственно природной агрессивности оно отличается тем, что апеллирует к праву, справедливости, человеческим целям и ценностям. В этом смысле насилие можно охарактеризовать как право сильного или как возведение силы в закон человеческих отношений. Оно не является элементом естественного состояния, понимаемого вслед за Гоббсом в качестве гипотетической природной предпосылки общественной жизни. Его нельзя также считать элементом цивилизационно - нравственного существования.[2]

Типологизация насилия

Д. Галтунгом также было введено понятие "культурное насилие", под которым понимается "любой аспект культуры, который может использоваться для легализации насилия в его прямой и структурной форме". Суть культурного насилия состоит в том, чтобы придать прямому и структурному насилию легитимную форму, чтобы насилие воспринималось как справедливое или, по крайней мере, необходимое средство в достижении цели и в решении возникающих проблем. Психологическим механизмом внедрения культурного насилия в массовое сознание являются интериоризация -- формирование внутренних структур человеческой психики благодаря усвоению структур внешней социальной деятельности.[3]

Типология насилия весьма обширна и многообразна. Можно классифицировать насилие по видам причиняемого ущерба, например, выделяют следующие виды насилия:

- Физическое насилие.

- Психологическое насилие.

- Сексуальное насилие.

- Экономическое насилие.

- Политическое насилие

Физическое насилие.

Это намеренное использование физической силы или орудий для причинения человеку повреждений или травм. Жестокость и другие целенаправленные антигуманные действия, препятствующие его развитию, и причиняющие физическую боль, которая включает в себя: шлепки, битье, удары, ножевые ранения, укусы, прижигания, преднамеренное удушение или утопление человека, а также ситуации, когда жертве дают яды и неадекватные лекарства, приводящие к долговременному вреду, или к смерти. Это наиболее распространенный вид насилия, разрушительно влияющий на физическое и психическое состояние человека.[1]

Психологическое насилие.

Это социально-психологическое воздействие, принуждающее другого человека к поступкам или поведению, которые не входили в его намерения. Нарушающее индивидуальные границы личности, осуществляемое без информированного согласия и без обеспечения социальной и психологической безопасности индивида, всех его законных прав, приводящее к социальному, психологическому, физическому или материальному вреду (ущербу). Выражается в постоянной критике, вербальных оскорблениях, унижении, шантаже, угрозах насилия по отношению к себе, жертве, другим лицам, домашним животным или разрушении предметов собственности. Ещё это выражается в преследовании, контроле над деятельностью жертвы, контроле над кругом общения жертвы. В контроле над доступом жертвы к различным ресурсам (получению социальной и медицинской помощи, медикаментам, автотранспорту, общению с друзьями, получению образования, работе и т.п.), эмоциональном насилии, принуждении жертвы к исполнению унижающих ее действий, контроле над распорядком дня жертвы и т.п.[1]

Экономическое насилие.

Это отказ человеку, в доступе к средствам к существованию и контроль над ним. Проявляется в отказе в содержании человека, утаивании доходов, трате его денег, самостоятельном принятии большинства финансовых решений - это, например, может выражаться также и в том, что при покупке продуктов не учитываются потребности жертвы насилия. Экономическое давление является, одним из самых распространенных видов насилия эта форма насилия не подпадает под определение правонарушения и очень опасна. Она создает предпосылки к безнаказанному совершению психического, физического и сексуального насилия, так как жертва становится зависимой от своего обидчика.[1]

Виды политического насилия.

-- коллективное структурированное насилие, которое осуществляется государственными институтами (армией, милицией, спецслужбами) во имя интересов страны или правящей элиты;

-- коллективное неструктурированное насилие (восстания, бунты и другие массовые действия, идентифицирующие себя не с государством, а с народом или с какой-то его частью);

-- индивидуальное структурированное насилие, которое в наибольшей степени характерно для феодальных отношений между вассалом и сюзереном, но такие отношения можно наблюдать и в современной политике.

-- неструктурированное индивидуальное насилие. Это наиболее личностно детерминированный вид насилия, охватывающий широкий круг явлений -- от бытового хулиганства до служебных злоупотреблений чиновника.

Любая власть стремится легитимизировать (узаконить) применяемые ею виды насилия, сделать насилие необходимым (естественным) элементом культуры. Для этого используются различные средства: убеждение, принуждение, авторитет вождя, стимулирование, манипулирование и др.

Однако легитимность носит взаимопереходящий характер. Например, вчерашние повстанцы, носители коллективного неструктурированного и нелигитимного насилия, в случае прихода к власти могут преобразоваться в регулярную армию и приобрести статус законной силы (коллективного структурированного насилия). А потерпевшая поражение бывшая законная власть становится нелигитимной.

Главной целью политического экстремизма является власть, обладание которой дает возможность распоряжаться людьми и ресурсами и легально применять насилие. И чем большей властью обладают правящие элиты, чем в меньшей мере эта власть подконтрольна структурам гражданского общества, тем больше у нее (правящей элиты) возможностей применять различные типы насилия.

Наиболее радикальными формами насилия в обществе являются гражданская война и геноцид против собственного народа.[3]

Однако для исследования проблемы более продуктивным является иной подход к классификации насилия. В основе его лежит разграничение насилия на два основных вида: прямое насилие и структурное насилие. Прямое насилие предполагает непосредственное воздействие субъекта на объект (убийство, телесные повреждения, задержание, изгнание и.т.д.). Структурное насилие -- это создание определенных условий (структуры), ущемляющих потребности и интересы людей, например эксплуатация человека человеком в обществе. Значительный интерес для исследования проблемы представляет типологизация насилия, предложенная Д. Галтунгом (см. табл.).

В таблице прямое и структурное насилие сочетаются с четырьмя классами основных потребностей (выживание, благополучие, идентификация, свобода), в результате получается восемь типов насилия. Эксплуатация типа А предполагает ущемление базовых потребностей человека до такой степени, что вопрос стоит о его биологическом выживании. Эксплуатация типа В предполагает нищенское состояние эксплуатируемого человека. Десоциализация означает вытеснение из собственной культуры. Ресоциализация -- вынужденная интеграция с другой культурой.

Сексуальное насилие - это насильственный половой акт, заставляющий жертву насилия вступить в сексуальный контакт без ее согласия, или половой акт под давлением, или под влиянием алкогольного или наркотического опьянения. Сексуальная агрессия, крайним случаем которой является изнасилование, сложное и многоуровневое явление. Она проявляется в трех основных формах: сексуального домогательства, принуждения и насилия.

Самое мягкое и распространенное из них - сексуальное домогательство, навязчивое приставание в форме физического контакта или словесных замечаний и предложений, вопреки ясно выраженному нежеланию лица, к которому проявляется домогательство. В какой-то степени это касается и сексуального принуждения, когда человек добивается сексуальной близости с другим вопреки его воле, но, не прибегая к насилию. Крайняя форма принуждения - сексуальное насилие: изнасилование, то есть половое сношение с применением физического насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам, либо с использованием беспомощного положения потерпевшего (потерпевшей). Или другие насильственные действия сексуального характера, такие как оральный или анальный секс, взаимную мастурбацию, или другие телесные контакты с половыми органами. К сексуальному развращению относятся также вовлечение жертвы насилия в проституцию, порнобизнес, обнажение перед ним половых органов и ягодиц, подглядывание за ним, когда он этого не подозревает: во время раздевания, отправления естественных нужд.[1]

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что сексуальное насилие - это насильственный половой акт, заставляющий жертву насилия вступить в сексуальный контакт без ее согласия, или половой акт под давлением, или под влиянием алкогольного или наркотического опьянения.

2.2 Личностные факторы насилия

Насильник имеет ряд черт, характеризующих ее, как преступную личность. Личность преступника - это совокупность социально-демографических, социально-психологических, нравственных и правовых свойств, признаков, связей, отношений, характеризующих лицо, совершившее преступление, влияющих на его преступное поведение. Выделяют так же ряд специфических черт характеризующих насильника как особый вид преступной личности.

Отвечая на вопрос «Кто может стать насильником?», некоторые исследователи приводят следующий список лиц, которые могут быть, и часто бывают насильниками: сверстники, одноклассники, члены дворовой компании, старшие или младшие друзья; молодые люди, имеющие трудности в установлении контакта с противоположным полом; работодатель; тренер, руководитель кружка; медработники, учителя в школе, или частный репетитор, воспитатели, социальные работники; сотрудники органов власти и силовых структур; близкие родственники: отец, мать, бабушки, дедушки, братья, сестры; дальние родственники; отчим, мачеха; друг семьи; лица, имеющие близкий контакт с ребенком; соседи; незнакомые, посторонние, чужие люди; лица в состоянии алкогольного, наркотического опьянения; психически больные люди; педофилы; криминогенные элементы (освободившиеся из тюрьмы); представители религиозных организаций; «духовные» наставники; опекуны; люди, обладающие властью; эстрадные звезды (богема).

При этом они характеризуют человека, совершающего насилие следующим образом:

· большинство насильников не являются незнакомцами. Исследования показывают, что в девяти из десяти случаев насильник либо знаком с жертвой, либо связан с ней родством; чаще всего насильниками бывают представители мужского пола -- более чем в 90 процентах случаев;

· все данные по сексуальному насилию над детьми указывают на то, что именно насильник инициирует сексуальные действия, и ответственность за насилие целиком лежит на нем;

· насильники используют различные приемы для того, чтобы овладеть ребенком и заставить своих жертв молчать: угрозы, силу, подарки, жестокость и другие формы физического и психологического воздействия;

· совершающие инцест не отличаются от других людей ни уровнем образования, ни отношением к религии, ни родом занятий, ни уровнем интеллекта, ни психическим статусом. Возраст, экономическая группа и социальный класс также не имеют значения;

в большинстве случаев сексуальное насилие происходит в контексте сложившихся взаимоотношений между ребенком и насильником, который на самом деле эксплуатирует потребности и страхи ребенка. К примеру, отец, совершающий инцест, может предоставить своей дочери особые привилегии или дарить ей подарки, чтобы заставить ее молчать. [45]

Таким образом, из приведенного выше, можно сделать вывод, что насильником может быть любой человек.

Ряд ученых описали портрет личности насильника исходя из статистических данных.

Около 40 % изнасилований приходится на лиц, ранее уже совершавших преступления. Две трети изнасилований совершается в состоянии опьянения; как правило, лицами из числа местных жителей, половина из которых не имеет постоянного. Определенное своеобразие наблюдается и в возрастных характеристиках насильников. Наиболее высока преступная активность лиц в возрасте от 18 до 24 лет (их около 40 %); 22-23 % составляют несовершеннолетние; почти столько же - лица в возрасте 30 лет и старше, 17% приходится на долю лиц 25-29 лет. Указанные показатели 1994 - 1995 годов заметно отличаются от соответствующих показателей 1984 - 1985 годов. Тогда лица в возрасте до 21 года составляли среди насильников две трети; наибольшая преступная активность наблюдалась у несовершеннолетних 16 - 17 лет [46]

Таким образом, за десятилетний период насильник стал намного старше.

По образовательному уровню преступники, совершившие изнасилования, имеют среднее общее и среднее основное образование - 70 %, среднее профессиональное - 15 %, профессиональное высшее образование 2%. Следует заметить, что последний показатель в два раза ниже процента лиц, имеющих профессиональное высшее образование, в общей массе преступников . В действиях преступника находят отражение многие свойства его личности, а это, в свою очередь, позволяет создать модель наиболее вероятного типа насильника [87] -- мысленно представляемую систему, которая, отображая или воспроизводя объект поиска, способна замещать его таким образом, что исследование модели дает новую информацию об искомом преступнике.

Насильников можно условно разделить на две основные группы. В первую группу входят лица с различными аномалиями психики, а также патологическими проявлениями полового влечения (фетишизм, эксгибиционизм, садизм и т. д.). Дефекты их психики проявляются не только в определенной нелогичности, бросающейся в глаза странности поведения, но и в речи, что может быть подмечено потерпевшей и сообщено ею на допросе. К этой группе относятся и лица, страдающие психозом позднего возраста, развивающимся старческим слабоумием. Чаще всего ими совершаются половые посягательства в отношении малолетних и несовершеннолетних.

Вторую группу составляют лица, не имеющие патологических изменений в области психики и половой сферы. Их можно подразделить на три подгруппы. В первую входят хронические алкоголики, наркоманы, а также лица, ранее судимые за злостное хулиганство, разбои, половые и другие насильственные преступления. Их отличают грубость, жестокость в обращении с окружающими, моральная распущенность, извращенность в удовлетворении половой страсти. Ко второй подгруппе относятся лица, не имеющие резко выраженных признаков первой подгруппы. В большинстве своем они отличаются примитивными интересами, циничным отношением к женщине, злоупотреблением алкогольными напитками. Сюда же относятся и лица, которые совершили изнасилование при наличии сложных, специфических взаимоотношений с потерпевшей, в ситуации, когда ее поведение было опрометчивым, рискованным и даже провокационным.

В третью группу входят несовершеннолетние насильники. По данным статистики, несовершеннолетними совершается ежегодно треть изнасилований [46] . При этом процентное соотношение изнасилований, совершенных подростками, имеет стабильную тенденцию к росту.