История демократии

Элементы демократии в истории Украины. Политическое наследство Киевской Руси. Демократическая традиция украинцев в XIV-XVI вв. Выборы как форма непосредственного участия граждан в управлении государством. Элементы демократии в казацко-гетманское время.

Рубрика Государство и право
Вид контрольная работа
Язык русский
Дата добавления 17.01.2010
Размер файла 68,9 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

С. Ореховский (1513-1566) один из первых в Европе начал разработку идеи естественного права. В "Наставлении" важное место занимали проблемы эффективного функционирования государственной власти: функции сената, полномочие судебной власти, нормирование отношений между светской и духовной Влад, очерчивалась идея распределения владений, которая в западноевропейской политеко-управленческой литературе на полную силу зазвучала лишь через одно-два столетия. С. Ореховский стал первым отечественным теоретиком гуманистической политики и свободы: он указал на главный стрежень, которым считал закон, законопослушность и правопорядок. Однако вообще его концепция была теоретическим обоснованием принципов родовитой сословной демократии, которая не предусматривала гражданских прав и свобод для низших состояний, а тем более их участия в управлении государством.

Берестецкая уния (1596), воспринятая основной частью украинцев как новое наступление Польской Короны на духовную свободу, послужила причиной активизации религиозной борьбы. Идеи Реформации в Украине отражены в остро полемической (X. Филалет, И. Вишенский, В. Суразский и др.) и культурно-образовательный (С. и Л. Зизании, Ю. Рогатинець, К.-Т. Ставровецкий) течениях политической мысли XVII ст. - удивительного плетения консервативно-традиционалистических и демократических идей, среди которых самой большой демократичностью отличались произведения X. Филалета.

Вторым течением украинской политической мысли периода Реформации была культурно-образовательная (братская). Братства фактически закладывали основы украинского просвещения, выступали активными субъектами в организации дела национального и духовного возрождения во второй половине XVI - в XVII ст.

В конце XV в. была заведена первая типография в Кракове, печатавшая церковнославянские книги. Первой книгой, напечатанной в Краковской типографии Швайпольта Фиоля в 1491 году на белорусской редакции(изводе) церковнославянского языка (или, под другой версии, на церковном стиле старобелорусского языка), была православная церковная книга "Октоих". Первый ее экземпляр 1491 года содержит, например, такой текст: "То есть личба до той книгы, якой мають тетради быти от початкоу азь до конца, одна тетрадь подля единое и тыжь одинь листь подля дроугого азь до конца". "Докончана быс сия книга у великомь граде оу Кракове при державе великаго короля полскаго Казимира. И докончана быс мещанином краковьскымь Шваиполтомь Феоль, из немець немецкого родоу франкь. И скончашас по Божием нарожениемь 14 съть девятьдесят и 1 лето".

С 1517 г. печатанием книг занимается доктор медицины Франциск Скорина из Полоцка. В 1517 г. он напечатал в Праге чешский псалтырь, затем 22 священные книги в переводе на белорусскую редакцию(извод) церковнославянского языка (или, по другой версии, на церковном стиле старобелорусского языка), проверив предварительно переводы по греческому и еврейскому текстам и по Вульгате. Перенеся свою деятельность в Вильно, Скорина напечатал в 1526 г. Апостол и Следованный псалтырь.

В Литве свою деятельность печатников после бегства из Москвы продолжили и известные русские первопечатники Иван Фёдоров и Пётр Мстиславец. Они работали у гетмана Ходкевича, который основал типографию в своём имении Заблудове. Первой книгой, отпечатанной в Заблудовской типографии силами Ивана Фёдорова и Петра Мстиславцева, было «Учительное евангелие» (1568) -- сборник бесед и поучений с толкованием евангельских текстов. В 1570 Иван Фёдоров издал «Псалтырь с Часословцем», широко использовавшуюся также и для обучения грамоте.

О распространении грамотности в Литве за это время нет сведений, хотя обилие дошедших письменных актов показывает, что грамотных было немало. Об особых школах для православных не слышно; учились они, вероятно, домашним способом. Для католиков с XVI в. учреждались школы, и даже обязательно, при церквах. Ядвига учредила коллегию из 12 литовцев при пражской академии; затем была восстановлена академия краковская, где окончило курс немало литовских бояр.

Братства и культурная жизнь в 14-16 веках

Польско-католическая агрессия на Украину-Русь и сопровождавшие ее изменения социальных взаимоотношений (крепостное право, привилегии католикам) задавали со стороны населения отпор, который вылился в организации т. наз. “братств”. Уже в XV в во Львове, а позднее в Киеве возникли среди городских жителей “православные братства”, первоначально имевшие целью только оказание материальной помощи своей приходской церкви.

Но вскоре, в результате наступления реакционной католико-польской культуры, меняется и состав, и цели, и деятельность братств. В них начинает вступать низшее духовенство и православная шляхта и они становятся общественными организациями, объединяющими все элементы, недовольные политикой Польши и существующим социально-политическим порядком. Братства содействуют книгопечатанию, преимущественно церковных книг и полемических антикатолических изданий, открывают свои школы, типографии, организованно ведут борьбу с наступающим на православие католицизмом. Увидев это и понимая все значение организованной силы, поднявшейся в защиту православия, восточные патриархи начали оказывать братствам всемерную помощь. В 1585 г. патриарх Антиохийский утвердил устав Львовского братства и подчинил ему все остальные братства. Вскоре затем Львовское братство было непосредственно подчинено Константинопольскому патриарху и получило право контроля над моральной жизнью, как светских, так и духовных лиц, не исключая и епископов.

Это усиление авторитета братств вызывало недовольство высшего православного духовенства, тесно связанного с магнатско-шляхетскими кругами и пользовавшегося многими привилегиями при вводимом Польшей социальном порядке, при котором высшее духовенство имело много феодальных прав, владело населенными местами, пользовалось бесплатным принудительным трудом. Его классовые интересы совпадали с интересами не народных масс, а с польско-католическими.

Не удивительно поэтому, что весь 15 и 16 век не дали ни одного борца за народные права из среды высшего православного духовенства. А между тем это были века созревания национального сознания населения Украины-Руси и зарождения близких и родственных культуре русской, -- культур -- украинской и белорусской, несколько отличных от первой.

Для развития культуры века 15 и 16 для Украины-Руси были исключительно неблагоприятными. Оторванная от Москвы, под непрерывным, все усиливающимся давлением католическо-польского наступления, Украина-Русь не имела возможности нормально развивать свою национальную культуру. Ее правящий класс, через который обычно распространяется культура на широкие народные массы, с поднятием своего культурного уровня, терял национальный характер и постепенно полонизировался, отрываясь от народа и воспринимая культуру польскую.

Только православная церковь в своей оборонительной борьбе с наступающим католицизмом сохраняла традиции древнерусской культуры, богослужебный язык, сознание своей отчужденности от прививаемой сверху польской культуры. А церковные братства эти традиции всячески оберегали, являясь центрами не только православия, но и национального русского (украинского) самосознания.

Появившееся в эту эпоху книгопечатание эту деятельность церкви и братств значительно облегчило, давая населению не только богослужебные книги но и ряд острых церковно-полемических произведений и книг исторического содержания, в которых населению Украины-Руси напоминалось о единстве древнерусского государства и народа его населявшего.

Вышедшая в Москве в 16-м веке “Степенная книга”,-- попытка систематического изложения российской истории, пользовалась огромным успехом на Украине-Руси и немало содействовала сохранению и усилению сознания единства всей Руси. А весьма распространенная в то время церковно-полемическая литература не только полемизировала в вопросах церковных и католических, но и вела борьбу с социально-политическим укладом внедряемым Польшей на Руси.

В вышедшей в конце 16-го века книге “Апокрисис”, автор, скрывавшийся под псевдонимом “Христофор Филалет”, протестуя против польско-католической агрессии и угнетения населения Украины-Руси, угрожает проводникам этой политики -- магнатам восстанием народных масс.

Трактат “Предостережение” неизвестного автора, “Плач” Мелетия Смотрицкого и ряд других изданий -- это яркие публицистические обличительные произведения, направленные против как религиозного, так и социально-политического давления со стороны Польши на население Украины-Руси.

Ярким национально-социальным протестом звучат обличения Ивана Вишенскога, который, переселившись на Афон, в течение четверти столетия вел оттуда борьбу против порабощения Руси-Украины.

В своем произведении “Писание до всех обще в Лядской земле живущих” Вишенский пишет: “Где ж ныне в Лядской земле вера, где надежда, где любовь, где правда и справедливость суда? Несть места целого от греховного недуга: все струп, все рана, все пухлина, все гнилство, все огнь пекельный, все болезнь, все грex, все неправда, все лукавство, все кознь, все лжа, все мечтание, все пары, все дым, все суета, все одета, все привидение, сущее ж есть ничто же! Несть где пастыря приложите на исцеление некоея части!”....

Настроения и мысли Вышенского, надо полагать, не были одинокими и находили отклик у тех, кто их читал, будя людей и создавая предпосылки для будущей освободительной борьбы.

Широким народным массам, поголовно неграмотным, конечно литература была недоступна. Ее заменяло устное народное творчества: песни, сказания. В этот период зарождаются так называемые “думы”, песни-сказания исторического содержания, в которых воспевается борьба Народа с татарско-турецкими и польско-католическими агрессорами.

Возникновение известных украинских “дум”: “Самийло Кишка”, “Байда”, “Маруся Богуславка”, и других, относятся именно к этому периоду.

Упоминая об исторических песнях-сказаниях Украины- Руси нельзя не отметить одно явление: отсутствие в них тем из жизни древнерусского государства -- Киевской Руси. И в то же время обилие этих тем в великорусских былинах. Это явление, о котором уже упоминалось выше и которое еще ждет своего беспристрастного исследователя, ставит под сомнение утверждения украинских шовинистов-сепаратистов, что украинский народ ничего общего с великороссами не имеет и является единственным наследником Киевской Руси. Почему же тогда былины о князе Владимире, о богатырях Киевских мы находим на севере, а не в окрестностях Киева. Если князь Владимир был “украинский” князь, то почему украинцы о нем забыли, а “москали” помнят?

Украинские шовинисты-сепаратисты этого щекотливого вопроса стараются не касаться и его замалчивают. Можно предполагать что углубление и всестороннее объективное его исследование могло бы привести к нежелательным для сепаратистов выводам. Почему не допустить, например, как это утверждает Ключевский, что территории древнерусского Государства, прилегающие к Киеву, после татарских нашествий совершенно опустели, а уцелевшие прямые наследники Киевской Руси ушли на север, унося с собой в виде былин воспоминания о жизни в Киеве. Начавшееся же с ослаблением татар заселение Киевского района шло с Запада -- потомками славян, живущими на далеких западных окраинах Киевской Руси, поэтому, естественно, не сохранившими воспоминаний о жизни в Киеве, его князьях и богатырях. Но при таком допущении опровергаются утверждения сепаратистической исторической литературы о том, что прямыми и при том единственными наследниками Киевской Руси являются современные украинцы и становится неизбежным признание общности происхождения и ранней истории украинцев и великороссов.

Подсознательно это опущение общности происхождения, надо полагать, все же сохранилось в народных массах и сыграла огромную роль в оборонительной борьбе против ополячивания. Наряду с православием, оно было той силой, о которую разбился польско-католический вал.

В бедной культурной жизни Украины-Руси того периода (15-16 века) нельзя обойти молчанием одно интересное явление -- попытку замены церковнославянского языка богослужебных книг языком более близким к народному. Это так называемое “Пересопницкое Евангелие (1556-61 г.), в котором многие древнеславянские, вышедшие из употребления слова заменены словами из народного языка. В дальнейшем попытки в этом направлении, не встретив одобрения высших церковных иерархов, не были продолжены и “Пресопницкое Евнгелие'' осталось редчайшим и драгоценным для филологов памятником культуры того периода.

Это нежелание вносить хоть и чисто внешнее различие между православием Украины-Руси и православием Москвы, ставшей после падения Византии центром и опорой православия, совершенно понятию, если принять во внимание расцвет православия в то время в Москве и его тяжелое положение на Украине-Руси.

Из Москвы в то время шли и традиции иконописи гениального Андрея Рублева, и образцы церковного зодчества и, в значительной части, церковные книги. Из Москвы прибыл первопечатник Иван Федоров, сначала в Белоруссию, а потом на Украину, во Львов.

Неудивительно поэтому, что Москва тогда в вопросах православия была для Руси-Украины непререкаемым авторитетом.

Заселяясь быстрыми темпами и продвигаясь на восток и юго-восток, Украина-Русь превращалась в богатейшую, но в то же время и в бесправнейшую польскую колонию.

Утверждения шовинистов-сепаратистов что Украина-Русь того периода была “Украинско-Литовской”, резко расходится с исторической действительностью. Правами и привилегиями в этой “державе” пользовались только или поляки-католики или, изменившая своему народу, ополяченная и окатоличенная шляхта и магнаты. И чем теснее сливалась Литва с Польшей, тем тяжелее становилось положение народных масс Украины-Руси.

Слияние же это, инспирируемое и сопровождаемое католичеством, вызывалось, как желанием бедной Польши обладать богатейшей Украиной-Русью, входившей в состав Великого Княжества Литовского, так и стремлением распространить католичество на восток.

Почти два столетия длились эти попытки слить Литву и Польшу, начиная с Кревской унии и брака между Ягайлом и Ядвигой (в 1386) и кончая Люблинской унией 1569 года. В течениe всего этого периода связь Литвы и Польши была непрочной, ибо каждый раз после смерти общего главы двух, соединенных только личностью главы, государств, каждая из них отдельно выбрала себе нового главу: Польша -- короля; Литва -- Великого Князя Литовского.

Правящим кругам и Литвы и Польши, при активном участии заинтересованной в этом католической церкви, всегда удавалось провести выборы так, что выбранным оказывалось одно и та же лицо и тем сохранялась персональная уния двух государств. Только сравнительно короткие периоды за эти два века Великим Князем Литовским и Королем Польши были разные лица, но и то всегда ближайшие родственники: двоюродные или родные братья (Витовт и Ягайло, Александр и Ян-Альбрехт).

Люблинская уния в корне изменила взаимоотношение Литвы и Польши. Совместный выбор Короля-Великого Князя на совместном сейме фактически сливал два государства в одно, делал связь между ними прочной и постоянной.

Слияние это облегчило проникновение польско-католических элементов на Украину-Русь и введение в ней тех порядков, которые в свою очередь пробудили национальное самосознание православного русского (украинского) элемента и нарастание сил для освободительной борьбы.

Чем больше был, быстро усилившийся после Люблинской унии религиозный, и социальный гнет на Украине-Руси, тем крепче становились силы сопротивления.

4. Элементы демократии в казацко-гетманское время

После татарского нашествия и разорения Киевской Руси в XIII в., богатейшие ее области к югу и к юго-востоку от Киева, по обеим сторонам Днепра, почти совершенно опустели. Постоянные набеги на эти области, обосновавшиеся в Крыму, части растаявшей татарской Орды, делали нормальную мирную жизнь на этих землях почти невозможной. Разоренные татарами, цветущие когда то города Киевской Руси не отстраивались, пустели и приходили в полный упадок. Вне городов лишь кое-где существовали разрозненные поселения под постоянной опасностью татарских набегов.

Земли эти в течение XIV века, как уже упомянуто, перешли под власть Великого Княжества Литовского. Но практически, оно не могло освоить и использовать эти богатые, но пустынные земли. Потому что не могло обеспечить от “татарских набегов и охранять свои юго-восточные границы.

Возможность жить на этих землях охотой, рыбной ловлей и случайными грабежами, как русских (украинских) так и татарских скотоводов, редких купцов и, вообще, мирных жителей, привлекала не мало людей, как с литовской и русской), так и с татарской стороны. Небольшими группами-отрядами бродили они по, этим землям, нередко имея в одном отряде и татар и славян, и делая еще более трудной и опасной и без того нелегкую жизнь редкого и малочисленного населения. Назывались они казаками.

Со второй половины XV века общее положение на этих землях начинается быстро и резко меняться. Польско-католическое национальное, религиозное и социальное давление на православное население Укрины-Руси вызывает бегство на южные и юго-восточные окраины всех, не мирившихся с этим давлением. Были эти люди активные, волевые, способные к борьбе.

Уйдя от власти часто целыми семьями, они оседают целыми селениями на тогда еще «вольных землях» и начинают заниматься привычным для них земледелием, охотой, рыболовством, бортничеством (добыванием меда и воска).

Но их мирному труду мешают нападения и набеги, как татар, так и бродячих шаек отрядов, так называемых «казаков». Для отражения этих набегов и нападений население вооружается и начинает с ними успешную борьбу.

Организованные по военному, с выборными командирами, они быстро ликвидируют слабо организованные шайки «казаков» и отбрасывают татар на юг, обеспечивая этим относительно мирную жизнь в своих поселениях. Сами себя начинают называть -- казаками.

К концу XV века, это, самотеком возникшее, казачество уже представляет из себя реальную силу и является центром пока что не организационным, а только идейным), национально-религиозно-социальных устремлений населения Украины-Руси.

Формально, как и все население Украины-Руси, казаки были подданными Великого Князя Литовского, но фактически никаких обязанностей в начале своего существования по отношению к государству, чьими они были подданными, казачество не несло, ограничиваясь защитой своих поселений от набегов и грабежей татар. Но, фактически, косвенно, оно было для Литвы весьма полезно, ибо, охраняя себя, охраняло также и границы государства. Поэтому правительство Польско-Литовского государства созданию и усилению казачества не только не препятствовало, но даже и содействовало.

И постепенно казачество росло. Не только количественно, но и качественно.

Соседство с татарами и беспрестанная борьба с ними не только нередко давала казакам богатую военную добычу, но и держала их в постоянном военном напряжении, что делало из них опытных воинов, хорошо знакомых с военным делом вообще, и с особенностями войны с татарами в частности. Польско-Литовскому государству это было на пользу. А так как войны с татарами были войны с «нехристами», и с «бусурманами», то борьба с татарами приобретала религиозную окраску, была «богоугодным» делом.

Никем и ничем в начале казаки не стеснялись. Пока феодалы (шляхта, магнаты) не обратили внимания на эти богатые земли и не начали постепенно накладывать на них руку. И казаки устраивали свою жизнь по своему вкусу и усмотрению. Полная личная свобода, неограниченное и не отягощенное никакими налогами владение землей и ее плодами, свободно выбранное самоуправление, суд, полная равноправность всех казаков, -- вот те принципы, на которых казаки устроили свою жизнь в ранний период своего существования.

Вскоре, уже в начале XVI столетия, началось классовое разделение в рядах самого казачества, а также и попытки феодалов, начавших продвижение на юго-восток превратить казаков в своих крепостных крестьян.

Создались классы зажиточных казаков, казаков-середняков и казачьей голотьбы. Выборные военные и административные должности все больше и больше захватывали более состоятельные казаки, чьи классовые интересы вовсе не были интересами и всего казачества. К тому же эта казачья верхушка все время пополнялась выходцами из православной шляхты с запада, бежавшей от национально-религиозного давления польско-католической агрессии. Казачьи же низы также быстра пополнялись бегущими от тяжелого гнета крепостничества крестьянами западных областей Украины-Руси.

К половине XVI века население и социальный строй южных и юго-западных окраин Великого Княжества Литовскогo уже окончательно теряет характер бесклассово-демократической, каковыми они были в конце XV века, и, получит свое разделение на классы, с разными, свойственными каждому классу интересами.

Так как несмотря на то, что они был« уже заселены, земли на окраинах Великого Княжества Литовского формально считались «пустопорожними», то ими распоряжалось государство. От его имени Великий Князь щедро раздавал эти земли в вечное владение магнатам, шляхте и монастырям. Найдя на этих «пустопорожних» землях население, новые владельцы начали постепенно накладывать на них разные обязательства, стремясь ввести тот крепостнический гнет, который был в Польше, Галиции, Западной Волыни и Подолии.

Так создался высший класс -- магнаты, шляхта, католические и православные монастыри.

Горожане: мещане и ремесленники начали облагаться разными повинностями, преимущественно денежными, в пользу тех, в сферу чьих владений попадали их городки и местечки. А кроме того на них не был наложен ряд обязательств, подлежащих непосредственно государству. Посредниками при взыскании всяких повинностей все чаще и чаще начали выступать евреи, прибывшие вслед за магнатами и шляхтой. Желая и удовлетворить владельцев, и уделять побольше для себя за свою посредническую деятельность, они изощрялись в изыскании способов увеличить свои доходы, чем озлобляли городское население. К тому же они еще успешно конкурировали с городскими торговцами и ремесленниками и, также и по этой причине вызывали их недовольство.

Крестьян землевладельцев, тех которые еще не были крепко организованы в казачестве, новые владельцы попросту обращали в крепостных, сначала накладывали на них разные натуральные повинности: поставку владельцу-помещику разных продуктов крестьянского хозяйства (птица, мясо, зерно, сено, полотно). А потом, постепенно, начали вводить барщину («панщину») -- обязательный труд в хозяйстве помещика. С ростом этих хозяйств, вызванных ростом спроса на сельскохозяйственные продукты, как на внутреннем, так и на внешнем рынке, росло и количество дней барщины; начиналось оно с нескольких дней в году, и возрастая постепенно, к концу XVI и к началу XVII века, в некоторых помещичьих усадьбах доходило до двухсот и больше.

Если прибавить к этому то обстоятельство, что крестьянин «находился в юрисдикции» магната, шляхтича или монастыря, то есть, они творили над ним суд и расправу (до смертной казни включительно), то легко представить себе то положение, в котором очутилось православное крестьянское население Украины-Руси в результате национальной, религиозной и социальной польско-католической агрессии.

Казачество уже с начала XVI века представляло собой организованную военную силу, к тому же полезную и нужную государству для защиты границ. Поэтому, полностью наложить на него свою руку и превратить их в крепостных для магнатов и шляхты не было возможным, а для государства нецелесообразным. Да и казачество, как указано выше, вовсе не было однородной массой. Наряду с казачьей беднотой, были и казаки, происходящие из православной шляхты, которые владели сравнительна крупными имениями, селами, хуторами, хозяйство в которых мало чем отличалось от хозяйств остальных помещиков. Кроме того беднейшие и средние казаки имели разные обязательства по отношению тех казаков, которые занимали разные должности -- “ранги”. Они должны были нести разные повинности «нa ранг” (полковников, сотников, есаулов), причем граница, отделявшая .повинности «на ранг» от повинностей по отношению к носителям “ранга» лично, были очень неопределенны и туманны.

Это вело к тому, что и среди казаков было не мало недовольных существующим содиальным порядком, в то время как казачья верхушка, в основном, была ими удавлетворенa и стремилась только к уравнению своих прав с правами католической (униатской) шляхты.

Положение же крестьян на монастырских владениях как католических, так и православных монастырей мало чем отличалось от положения остальных крестьян. Единственно, что монастыри не имели своими посредниками при реализации повинностей с крестьян евреев, в то время, как очень многие помещики или сдавали в аренду (или на откуп) евреям свои права по отношению к крестьянам или в деловых сношениях с крестьянами прибегали к евреям, как к помощникам.

В результате так сложившихся социальных и национально-религиозных взаимоотношений на Украине-Руси появляется стремление сначала от них освободиться, а потом против них и бороться.

Стремление -- освободиться -- привело к бегству за пределы достижения ненавистного строя и создания Запорожского Казачества; а желание этот строй изменить на всей Украине-Руси -- к освободительной борьбе, начавшейся в конце XVI века.

Бежавшие с Украины-Руси начали группироваться на нижнем течении Днепра, за порогами, и вскоре аформились в своеобразную военную организацию -- «Запорожская Сечь». В отличие от казаков, живших в пределах Литовско-Польского государства их называли, «Запорожскими казаками» или «Запорожцами», а все войско -- «Малороссийским Запорожским».

Сечь по существу была рядом укреплений («засек») с центром на одном из островов Днепра. В 80-х годах XVI века центр этот был на острове Томаковке; в 90-х годах он: был перенесен на остров Базавлук.

Вся Сечь представляла собой некоего рода вооруженный лагерь («Кош»), с выборным «кошевым атаманом». Кош делился на «курени», с выборными «куренными атаманами»; еще ниже шли «сотни» с выборными сотниками. Иногда же, в некоторые периоды, подразделений ниже «куреня» не было и куренный атаман единолично руководил всем куренем непосредственно.

Дисциплина во время походов была строжайшая и подчинение своему выборному начальству беспрекословное. Женщины в Сечь ее допускались совершенно.

Источниками существования запорожцев были: война, охота и рыбная ловля, скотоводство и, только отчасти, земледелие.

Запорожцы нападали на татарские кочевья, грабили их и уводили скот, лошадей и пленных. Нередко на своих cудах-«чайках» они спускались по Днепру в море и разоряли не только татарские города в Крыму, но и города турецкие на берегах Черного Моря, доходя иногда до самого Константинополя.

В мирные периоды они занимались мирными промыслами в окрестностях Сечи (близких и более отдаленных). Начали возникать сначала временные поселения запорожских казаков, а потом и постоянные, в которых уже появились женщины, и казаки жили там семейной жизнью, не теряя однако связи с Сечью.

“Постепенно становилось прибежищем и центром для каждого, кому была невыносима жизнь на родине, для всех обиженных, которые переселялись туда с жаждой мести за себя и своих братьев на родине» пишет летописец того времени.

Ничьей власти над собою Сечь не признавала, хотя Польско-Литовское государство и считало их своей территорией, и запорожцы считали себя борцами и защитниками «веры православной» против всех, кто на нее покушался. Поэтому их врагами были и «бусурмане» -- татары и турки, и поляки-католики, стремившиеся ополячить и окатоличить их народ, население Украины-Руси.

Формально все запорожцы были совершенно равноправны и на основании этого чисто формального признака, украинские шовинисты -- сепаратисты изображают Сечь как идеальное бесклассовое общество. Они приписывают ему не только идеальные стремления бороться «за веру православную» и справедливый в их понимании социальный порядок (что действительно было), но также и конкретные планы создания независимого «Украинского» государства (о чем никаких исторических доказательств в богатейшей литературе и в исторических памятниках нет никакого следа).

Что же касается утверждения о «бесклассовом» обществе в Сечи, то это утверждение шовинистов-сепаратистов опровергают многочисленные исторические документы, неопровержимо доказывающие, что отдельные запорожские казаки были владельцами не малых имений вне пределов Сечи. Так, например, сохранилась грамота польского короля, который в 1574 году отдал в вечное и потомственное владение запорожскому «шляхетному» (т.е., дворянского происхождения) казаку Ивану Омеляновичу большие земельные владения в районе Черкасс. Сохранились и документы о больших земельных владениях, которыми владели и запорожские казаки не-«шляхетского» происхождения. Например, Григорий Лобода, купивший целое село, казак Волевач, имевший земли на Левобережьи и много других.

Сохранились доказательства, что зажиточные казаки имели и зависимых крестьян. Так, в 1568 году шляхтич Белозор обязался вернуть казаку Богдану Звенигородскому, владельцу села Куриловки, его беглых людей «кметов Ивашка и Иванка,» как стоит в обязательстве.

Сам состав Сечи не был постоянным, а, в значительной своей части, текучий. Не только казаки, но и православная шляхта шли на более или менее продолжительные сроки в Сечь, учились там военному делу, принимали участие в набегах и походах, а потом возвращались к мирной семейной жизни.

Вывод

Демократия имеет превосходства и недостатки, сильные и слабые стороны. Своими широчайшими возможностями и перспективами демократия как будто бы вызвала ожидания, которые она не в силах удовлетворить. А своим духом терпимости и приятия всех мнений она открыла простор в том числе и для направлений, стремящихся ее уничтожить. Другой она быть не может, ибо это - ее природа, ее преимущество. Но этим она могла удовлетворить лишь некоторых, но никак не всех. У людей всегда остается потребность продолжать совершенствование до бесконечности призрачного абсолютного идеала и никакой политической системой их не удовлетворить. Поэтому вопрос о том, может ли демократия смениться другими формами имеет ясный ответ: это случалось ранее, происходит сейчас и, в принципе, может произойти в будущем.

Демократия всегда есть «распутье», так как она есть система свободы, система релятивизма, для которого нет ничего абсолютного. Демократия есть пустое пространство («опушка»), в котором могут развиваться самые разнообразные политические стремления («тропинки»). Проявляемое недовольство демократией в принципе можно трактовать, как усталость людей от неопределенности, желание выбрать конкретный манящий путь, «тропинку» развития. Однако трудно дать однозначный ответ на вопрос «а не вернемся ли мы в конце концов снова на опушку?». На данный момент мы более всего склонны соглашаться с известным высказыванием Черчилля: «демократия - плохая форма правления, однако ничего лучшего человечество пока не придумало».


Подобные документы

  • Природа и происхождение социал-демократии. Разработка основополагающих установок демократического социализма. Христианская демократия как политическое движение, идейные положения. Исторические и политологические аспекты христианской демократии Беларуси.

    контрольная работа [27,4 K], добавлен 16.05.2013

  • Демократия — это идеальный тип общественного устройства. Особенности осуществлении демократии в России и происходящие изменения. Формы осуществления демократии. Анализ местного самоуправления как формы народовластия и важным условием демократии.

    курсовая работа [40,4 K], добавлен 14.05.2008

  • Зарождение и развитие афинской демократии как самой развитой, законченной и совершенной формой демократического строя античных государств. Расцвет демократии в Афинах, краткая характеристика её основных органов. Важнейшие уроки афинской демократии.

    реферат [69,5 K], добавлен 24.09.2011

  • Понятие и формы прямой или непосредственной демократии. Становление и развитие форм непосредственной демократии в системе местного самоуправления. Негативные качества политической культуры граждан. Закономерностей развития гражданского общества в России.

    курсовая работа [29,5 K], добавлен 10.06.2014

  • Характерные черты субъекта непосредственной демократии. Народовластие и его нормативно-правовая основа. Основное отличие процедуры выборов от процедуры референдума. Местное самоуправление как форма народовластия. Политический режим современной России.

    курсовая работа [957,3 K], добавлен 03.09.2015

  • Взаимодействие на местном уровне институтов прямой и представительной демократии. Признаки демократического режима. Основные формы демократии. Референдумы, сходы, собрания и другие формы непосредственной демократии. Народная правотворческая инициатива.

    курс лекций [62,4 K], добавлен 11.02.2009

  • Единство представительной и прямой демократии. Нормативно-правовая база прямой (непосредственной) демократии в России, ее основные гарантии. Общероссийский референдум и другие институты прямой демократии. Референдумы в субъектах Российской Федерации.

    контрольная работа [50,7 K], добавлен 12.03.2012

  • Характеристика правового государства: его понятие, принципы, основные черты и свойства. Признаки и виды демократии. Законность как метод достижения правопорядка в обществе, ее элементы. Правовое регулирование общественных отношений в государстве.

    курсовая работа [28,4 K], добавлен 20.04.2010

  • Понятие и основные виды референдума. Соотношение референдума со смежными институтами непосредственной демократии. Референдум как форма осуществления непосредственной демократии. Конституционно-правовое содержание права граждан РФ на референдум.

    курсовая работа [38,6 K], добавлен 18.10.2013

  • Понятие демократии, ее сущность и значение в современном обществе. Специфика участия в демократическом осуществлении власти. Общая характеристика главных принципов демократии. Сравнительный анализ недостатков и пороков этого государственного режима.

    курсовая работа [60,7 K], добавлен 26.11.2010

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.