Судебное красноречие и его представители

Содержание

Введение

1. Из истории судебного красноречия

2. Судебное красноречие России

3. Композиция судебной речи

Слово «красноречие» -- русского происхождения, означает умение говорить красно, т. е. красиво, убедительно и увлекательно. Красноречие представляет собой речь содержательную, общественно полезную и нужную в отличие от краснобайства, пустословия или болтовни.

Русское судебное красноречие начинает развиваться во второй половине 19 века, после судебной реформы 1864 с введения суда присяжных и присяжной адвокатуры. Этому способствует провозглашение новых принципов судоустройства и судопроизводства - гласности, устности, состязательности и др. Именно правильно, логично, доказательно построенное “слово” обвинения и защиты нередко могло служить основанием для того или иного приговора.

Бурный расцвет судебного красноречия был порожден под влиянием не только внутренних факторов, но и внешних -- имеется в виду воздействие специфических черт судебного красноречия других стран, среди которых первое место занимает Франция.

Русское судебное красноречие многое переняло из традиции французского судебного ораторского искусства, и это является объективным процессом, так как вплоть до конца XIX в. в России не было ни одного комплексного исследования, которое могло бы использоваться как практическое пособие построения судебных речей. Россия XIX в. не имела деятелей русской филологии, занимавшихся именно проблемами русского судебного красноречия и стилистики судебного слова.

И только в 1910 г. выходит в свет работа судебного деятеля, теоретика судебного красноречия П. Сергеича (П. С. Пороховщикова) «Искусство речи на суде», представляющая собой первое подробное, высокоуровневое исследование судебного красноречия, его условий, методов и сущности.

Среди русских обвинителей и защитников выдвинулось несколько даровитых ораторов, успели сложиться некоторые типичные особенности, позволяющие говорить о русском судебном красноречии. Речи лучших русских ораторов отличаются простотой и искренним тоном, отсутствием риторики и театральных приемов, уважением к участвующим в процессе.

В характеристиках нет стремления представить личность противника в дурном свете и тем дискредитировать его; целью характеристики ставится выяснение характера и образа действий данного лица, насколько это необходимо для процесса. Простота стиля, однако, не делает судебные речи русских ораторов сухими и бесцветными докладами; это живая и продуманная оценка практического материала, творческая работа над ним, умелое проведение главной мысли оратора.

К концу XIX в. русское судебное красноречие, представленное этими талантливыми и высокообразованными русскими юристами, начинает закономерно порождать свои самостоятельные, оригинальные черты -- это яркая художественность, гуманность, психологизм и эмоциональность, идейно-нравственный анализ речей. Кроме того, прослеживается тенденция очищения языка от иностранных элементов, использования в судебных речах простых языковых формулировок, рассчитанных на воздействие и подчинение широкой аудитории. Таким образом, начинает складываться теория русского судебного красноречия.

Судебные речи талантливых русских юристов с полным правом можно назвать блестящими образцами судебного ораторского искусства. Речи лучших судебных ораторов характеризуют такие черты, как глубокое знание предмета, содержательность и оригинальность мысли, отказ и от вычурности, и от банальности.

Выдающиеся судебные ораторы не только защищали и обвиняли, они вскрывали общественно-политические корни преступлений, открыто говорили о язвах и пороках общества, отстаивали высокие моральные принципы. Характерен в этом отношении следующий пример. В процессе по обвинению Веры Засулич в покушении на петербургского градоначальника Ф. Трепова защитник П.А. Александров произнес настолько убедительную и эмоциональную защитительную речь, что в зале судебного заседания многие плакали, а решение присяжных заседателей о невиновности В. Засулич было встречено овацией. Публика на руках вынесла адвоката из зала заседания суда, и на улице его приветствовала тысячная толпа ликующих людей.

3. Композиция судебной речи

Среди профессионально значимых речевых умений, о необходимости владения которыми пишут риторы судебного русского красноречия, можно выделить следующие.

Во-первых, “следует основательно продумать будущую речь, наметить план, записать тезисы, фактические данные (по необходимости), но не следует ее заучивать наизусть, надо учиться говорить без бумажки, творя речь в процессе ее произнесения”.

Во-вторых, как подчеркивает П.С. Пороховщиков, для публичного выступления следует подготовить речь так, чтобы ее могли понять и неспециалисты, “… каждое слово оратора должно быть понимаемо слушателями совершенно так, как понимает он”. Петров О.В. Основы судебного красноречия: учебное пособие. - М.: Издательство «Проспект», 2007.-С. 45-48

Эти положения актуальны для современной методики обучения: будущему специалисту предстоит общаться не только с коллегами, но и с неспециалистами, не имеющими четкого представления о лексическом наполнении каких-либо терминов, тем более профессиональных. Об этой установке всегда должны помнить будущие профессионалы, которым предстоит общаться на деловые темы не только со специалистами.

В-третьих, как никогда актуально положение, выдвинутое в свое время Н.Ф. Кони, о том, что любой специалист должен с любовью и уважением относиться к родному языку “…завет Тургенева о бережном отношении к родному языку забывается до очевидности, происходит какая-то ожесточенная порча языка”. Предостерегает Н.Ф. Кони и от чрезмерного увлечения употреблением новых слов и выражений, заимствованных слов. Естественно, речь не идет о тех профессиональных выражениях и терминах иноязычного происхождения, без которых невозможно представить речь профессионала-юриста или экономиста. Речь идет о тенденциях к специальному усложнению, “модернизации” языка, за которой порою скрывается пустота содержания. Судебное красноречие русских юристов прошлого /Сост. Костанов Ю.А. - М.: МГП Фемида, 1992- С. 189.

Наконец, следует особо отметить еще одно положение, без которого речь юриста, как и экономиста, вряд ли достигнет желаемой цели: эмоциональность, нужная тональность, громкость, темп. Именно речь, в которой учтены ее такие качества, способна вызвать настроение и расположение к излагаемым фактам.

Судебное красноречие - часть ораторского искусства, общие правила которого приложимы и к нему; но вместе с тем существуют некоторые особенности, создаваемые условиями судебного состязания.

В видах удобства их можно рассмотреть, применяясь к аристотелевскому делению речей на 5 частей (вступление, программа речи, изложение, доказательства и заключение). Само собою, разумеется, что сообразно с обстоятельствами дела и объемом речи число ее частей и их расположение могут и должны меняться. В этом отношении оратор должен руководиться единственно началом целесообразности.

Вступление речи служит для подготовки слушателей, для введения их в предмет речи; неудачные первые фразы могут ослабить впечатление всей речи. Вступление произносится обыкновенно в спокойном тоне; исключение составляют реплики, вызванные несдержанными речами противников, и речи в процессах, в которых оратор обращается преимущественно к чувству судей, рассчитывая добиться таким способом снисхождения.

Темой вступления бывает интерес дела, его общественное значение, обращение к судьям, выяснение спорных вопросов, предварительное разрешение которых необходимо для успешной аргументации оратора, устранение предубеждения судей, слабые места речи противника и, наконец, краткое описание самого события, дающее возможность сразу перейти к разбору отдельных деталей дела и т. д.

Программа речи устанавливает порядок изложения и намечает отделы речи, последовательность их, значение и взаимную связь. В программе С. речи намечаются как юридические, так и бытовые и психологические особенности данного случая.

Изложение слагается из описания события и характеристики участвующих в деле. В современном процессе на суде присяжных, оценивающем не только деяние, но и деятеля, характеристики имеют важное значение, так как образ действий лица, вероятность совершения им преступления зависит от его свойств, привычек и взглядов. Исследование личности на суде не должно, однако, идти дальше необходимого для выяснения истины.

Отступление от этого правила, допускаемое иногда в речах французских адвокатов, создает на суде ложную атмосферу, без надобности вводит судей в область интимной жизни подсудимого или других лиц. Описание события в сложных делах должно быть не только простым пересказом или повторением обстоятельств дела, но последовательной и полной картиной, в которой все установленные судебным следствием обстоятельства оценены и поставлены на свое место.

Доказательства составляют чрезвычайно важный отдел судебной речи; в иных случаях она может состоять только из этого отдела с прибавкой нескольких вступительных или заключительных фраз. Оратор должен для убеждения суда достигнуть своею речью, так называемой процессуальной достоверности, исключающей разумные основания для сомнения в правильности выводов.

Если такое сомнение не устранено, судебная речь не достигла цели. Бремя доказательств в процессе лежит на обвинении; поэтому в защитительной речи можно ограничиться опровержением доводов противника. Доказательства должны располагаться так, чтобы слабые не заслоняли сильных; лучше, поэтому избегать нагромождения доводов или, по крайней мере, указывать, какие из них имеют главное, какие - второстепенное значение.

Достоинство судебного состязания требует также, чтобы противник не пользовался неловкостью оппонента в ущерб истине и против своего убеждения. Расположение доказательств в судебных речах определяется особенностями данного дела; общепринятое правило, установленное Цицероном и Квинтилианом, - не начинать со слабых доказательств, приберегая их к концу, когда на судей уже произведено должное впечатление; наоборот, при опровержении доводов противника считается выгодным начинать с его самых слабых доказательств. Если речь длинна, считается полезным в конце кратко резюмировать приведенные доказательства и восстановить в памяти судей ход аргументации.

Заключение судебных речей служит для выражения окончательных требований и выводов оратора: здесь подводятся итоги сказанному, наносятся последние удары противнику, оратор в последний раз старается укрепить в сознании судей поддерживаемые им положения.

Заключение бывает нужно только в больших судебных речах, но и в таком случае оно должно отличаться краткостью, так как иначе судьи могут не уловить главного вывода и требования. Заключение часто произносится в повышенном тоне: настроение оратора естественно достигает наибольшего подъема в решительный момент судебного состязания, он делает последнее усилие убедить судей в правильности своих взглядов и воздействовать на их чувство, для чего и прибегает к такому сильному средству, как пафос. Основы судебного красноречия (риторика для юристов). Учебное пособие / Ивакина Н.Н. - М.: Юристъ, 2006.

4. Выдающиеся русские ораторы судебного красноречия

Анатолий Федорович Кони (1844-1927) - выдающийся российский юрист. Внес значительный вклад в развитие юридической психологии. Его труды, где рассматриваются вопросы юридической психологии, качественно отличаются от трудов других авторов тем, что обобщив свой громадный опыт, он подходит к оценке каждого явления с точки зрения его применимости в практической деятельности юриста. Больше всего внимания А.Ф. Кони уделял психологии судебной деятельности, психологии свидетелей, потерпевших и их показаниям.

А.Ф. Кони принадлежит, несомненно, особое место в разработке русского типа обвинителя и вообще образа русского оратора, в соответствии с требованиями отечественного речевого идеала, Так, его отдельная работа («Советы лекторам») посвящена рассмотрению образа русского оратора вообще, а также анализу основных речевых приемов и способов воздействия на русскую аудиторию.

В ряде теоретических работ («Нравственные начала в уголовном процессе», «Приемы и задачи прокуратуры» и др.), исследуя проблемы нравственности судебного процесса, идею гуманного суда «по справедливости», «по совести», который более всего соответствует русскому национальному характеру, автор большое внимание уделяет характеристике образа русского судебного оратора, призванного реализовывать в практике судебных выступлений идеи гуманности и человеколюбия.

Он неоднократно подчеркивает необходимость учитывать особенности «русского народного характера», «добрые душевные свойства русского человека», называет такие черты слагающегося русского типа обвинителя, как «спокойствие, отсутствие личного озлобления против подсудимого, опрятность приемов обвинения, чуждая и возбуждению страстей, и искажению данных дела, отсутствие лицедейства в голосе, в жесте и в способе держать себя на суде, простоту языка, свободного от вычурности или от громких и «жалких» слов…». В судебных выступлениях А.Ф. Кони на практике реализует названные им черты русского типа обвинителя.

Судебный оратор А.Ф. Кони в аспекте концептов русской культуры предстает как высоконравственная личность, которая сверяет все свои поступки, свое поведение и поведение окружающих с совестью. Как судья и человек, для которого особый возвышенный смысл творимого дела заключается в задаче разбудить совесть в человеке виновном и установить справедливость на суде на основе отвлеченной правды закона юридического и настоящей правды жизни. В целом А.Ф. Кони представляет собой русскую языковую личность, в которой ярко проявляются доминантные черты национального характера: религиозность; всемирная отзывчивость (человеколюбие и совестливость, доброта, терпение, неприятие равнодушия и беспринципности); оптимизм, проявляющийся в вере в способности человека, в его опыт, мастерство и умение преодолевать жизненные трудности.

А.Ф. Кони обладал богатым словарным запасом, совершенным знанием языка, тонким языковым чутьем. Его судебные выступления демонстрируют умение целенаправленно использовать в процессе общения все лексические ресурсы национального языка, то есть осуществлять такой выбор и такую организацию языковых средств, которые в ситуации судебной речи позволяют обеспечить максимальную эффективность коммуникации.

Плевако Федор Никифорович - известный адвокат родился в 1843 г.; окончил курс на юридическом факультете Московского университета.

Состоял в Москве кандидатом на судебные должности. В 1870 г. Плевако поступил в сословие присяжных поверенных округа московской судебной палаты. Адвокатская деятельность Плевако прошла в Москве, которая наложила на него свой отпечаток. И звон колоколов в московских храмах, и религиозное настроение московского населения, и богатое событиями прошлое Москвы, и нынешние ее обычаи находят отклик в судебных речах Плевако. Они изобилуют текстами Святого писания и ссылками на учение святых отцов. Природа наделила Плевако чудесным даром слова. Нет в России оратора более своеобразного. Первые судебные речи Плевако сразу обнаружили огромный ораторский талант.

В процессе полковника Кострубо-Корицкого, слушавшемся в рязанском окружном суде (1871), противником Плевако выступил присяжный поверенный князь А.И. Урусов, страстная речь которого взволновала слушателей. Плевако предстояло изгладить неблагоприятное для подсудимого впечатление. Резким нападкам он противопоставил обоснованные возражения, спокойствие тона и строгий анализ улик. Во всем блеске и самобытной силе сказалось ораторское дарование Плевако в деле игуменьи Митрофании, обвинявшейся в московском окружном суде (1874) в подлогах, мошенничестве и присвоении чужого имущества. В этом процессе Плевако выступил гражданским истцом, обличая лицемерие, честолюбие, преступные наклонности под монашеской рясой. Обращает на себя также внимание речь Плевако по слушавшемуся в том же суде, в 1880 г., делу 19-летней девушки, Качки, обвинявшейся в убийстве студента Байрошевского, с которым она находилась в любовной связи. Плевако Ф. Н.. Нашумевшие уголовные процессы (Аудиокнига). -М.: «Ардис-Консалт», 2006

Плевако выступал нередко в делах о фабричных беспорядках и в речах своих в защиту рабочих, обвинявшихся в сопротивлении властям, в буйстве и истреблении фабричного имущества, будил чувство сострадания к несчастным людям, "обессиленным физическим трудом, с обмершими от бездействия духовными силами, в противоположность нам, баловням судьбы, воспитываемым с пеленок в понятии добра и в полном достатке". В своих судебных речах Плевако избегает эксцессов, полемизирует с тактом, требуя и от противников "равноправия в борьбе и битве на равном оружии".

Будучи оратором-импровизатором, полагаясь на силу вдохновения, Плевако произносил наряду с великолепными речами и относительно слабые. Иногда в одном и том же процессе одна речь его была сильна, другая - слаба (например, по делу Меранвиля). В молодые годы Плевако занимался и научными работами: в 1874 г. он перевел на русский язык и издал курс римского гражданского права Пухты.

Скончался Ф.Плевако 5 января 1909 года в Москве. На памятнике его могилы высечено: "Не с ненавистью, а с любовью судите".

Владимир Данилович Спасович (1829-1906) - выпускник, а впоследствии - профессор юридического факультета Санкт-Петербургского университета, крупный русский юрист, выдающийся судебный оратор. Его перу принадлежат многочисленные труды по цивилистике, международному, уголовному праву и процессу. Лекции, прочитанные и опубликованные В.Д. Спасовичем, - образец публицистики, свидетельствующий о широкой эрудиции и общей высокой культуре их автора.

В.Д. Спасович известен также как глубокий знаток психологии и психиатрии в их приложении к судопроизводству, он являлся членом психиатрического общества при Императорской военно-медицинской академии.

Особое внимание он уделял исследованию процесса доказывания. В публичных лекциях «О теории судебно-уголовных доказательств», прочитанных им в 1860 году, содержатся положения, по сей день не теряющие своей актуальности для криминалистов. Здесь автор также уделил немалое внимание деятельности и организации суда присяжных в России.

В.Д. Спасович являл собой образец и пример для лиц, решивших посвятить себя адвокатской деятельности. Его живая речь, основанная на глубоком знании материалов дела и блестящей правовой эрудиции, была простой и доходчивой, всегда производила впечатление на присяжных и привлекала к себе особое внимание.

5. Практика судебного красноречия (на примере А.Ф. Конни)

Необходимой предпосылкой для построения теории современного русского судебного красноречия является изучение образцов мастерского владения словом. Особое значение в этом отношении приобретает изучение языковой личности А.Ф. Кони - первоклассного оратора, непревзойденного художника слова, умелого аналитика, полемиста, психолога, знатока человеческих душ. Баишева З. В. Языковая личность судебного оратора А.Ф. Кони. //Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. - Уфа, 2007.

Его выступления служат для судебных деятелей наших дней образцом эффективного речевого поведения и творчества. Изучение языковой личности такого масштаба позволяет не только выделить особый тип судебного оратора, но и представить своеобразный эталон, к которому необходимо стремиться.

Особо следует отметить отношение А.Ф. Кони к русскому языку. Будучи почетным академиком по Разряду изящной словесности при Отделении русского языка и словесности Академии наук, он вел активную борьбу против искажений и порчи русского языка, против его засорения «иностранщиной». Для самого оратора было характерно бережное отношение к родному слову, безошибочность чувства «соразмерности и сообразности» при использовании иноязычных и исконно русских наименований в общем потоке речи. Относительно невысокая доля заимствованных слов (специальных и неспециальных) в его речи - доказательство прекрасного владения языком специальности (в подавляющем большинстве международный язык права - это слова с латинской основой) и хорошей ориентации в общечеловеческом культурном пространстве. Речь А.Ф. Кони всегда чиста, правильна, доступна и эффективна.

«Русскость» его языковой личности проявляется и в том, что он использует в своих речевых произведениях пословицы и поговорки, которые ярко и образно выражают отношение оратора к определенным жизненным обстоятельствам, к другим людям, убедительно оценивают их действия, поведение и т.п. Вместе с тем набор пословиц и поговорок свидетельствует о хорошем знании народного творчества.

Как важнейшее свойство языковой личности в сознании А.Ф. Кони присутствует концепт «Вера», отражающий его религиозность и признание приоритета нравственных законов в жизни человека. Религиозность является глубинной чертой русского национального характера. И в языке А.Ф. Кони широко используются пословицы и поговорки, фразеологические единицы, связанные с именем Бога, упоминанием понятий греха, ада, рая, которые применяются для характеристики людей и оценки их поведения в различных житейских ситуациях.

Для русского языка самоочевидно и существенно противопоставление формальному, юридическому закону правды - внутренней справедливости, ощущаемой и осознаваемой в душе, совести. Иными словами, закон формальный, юридический противопоставляется в русской культуре закону нравственному.

Концепт «Нравственный закон» неразрывно связан с концептом «Совесть». Концепт «совесть» в обвинительных речах А.Ф. Кони / З.В. Баишева // Вестник Башкирского государственного университета. - Уфа: БГУ, 2002. - №1. - С. 80-82 Разграничивая закон нравственный и юридический, А.Ф. Кони объединяет понятие нравственности с понятием совести. Судить «по совести» - значит руководствоваться не только законами юридическими, но и нравственными, отдавая предпочтение именно им. Таким образом, совесть для русского юриста стала нравственной основой всего судебного процесса.

Он различает совесть общественную, представителями которой являются присяжные заседатели, и совесть, понимаемую как способность индивида давать нравственную оценку своим поступкам и на основании этой оценки выносить себе приговор. В человеке виновном должен зазвучать голос совести - в этом заключается великая гуманистическая задача суда. Услышать в себе голос совести, пережить суд своей совести - в интересах самого подсудимого, так как только таким образом можно очиститься от греха и примириться с собой. Именно в приговоре совести заключается подлинное возмездие за преступление.

А.Ф. Кони постоянно напоминает своим слушателям о карающей силе совести, о бессилии человека перед ней. Юриста больше всего интересует действие совести на человека виновного, причем акцент делается на её неумолимой карающей силе. Искупить содеянное человек может лишь полным признанием вины. Совесть - это суд, на котором говорят только правду и приговор которого справедлив. Судит себя сам человек.

Анализ речей А.Ф. Кони позволяет говорить о возможности разной степени приближения событий и фактов к правде, то есть для известного юриста правда является «градуированным» понятием. Показательно в этом смысле употребление им слов, производных от «правда»: правдоподобный / неправдоподобный. Частое использование А.Ф. Кони-прокурором этих слов свидетельствует о неустанном стремлении к обнаружению полной правды и установлению на ее основе истины. Любой факт, событие, показание свидетеля, подсудимого подвергаются сомнению, устанавливается их соответствие правде.

А.Ф. Кони оценивает показания, объяснения как менее правдивые, правдивые, вполне правдивые, более правдивые, наиболее правдивые; показания могут содержать достаточно правдивости или много правдивости. Поиски правды юристом имеют своей целью оправдание или обвинение подсудимого. В этой связи обращает на себя внимание частое звучание в обвинительных речах А.Ф. Кони слова «оправдывать» и производных от него. Оратор говорит об оправдательных документах, материалах, а не об обвинительных; о данных, которые могут или не могут служить к оправданию подсудимого, но не к обвинению; о наличии или отсутствии данных для оправдания, но не для обвинения подсудимого и т.п.

По-видимому, здесь проявляется не столько особенность речи оратора, сколько особенность русского суда, связанная с русским национальным характером, решающая дела «по совести», «по правде», а также учет презумпции невиновности.

А.Ф. Кони, учитывая фактор адресата, старался не загружать свою речь разнообразными юридическими терминами, используя в основном общеизвестные, доступные для правильного понимания даже при небольшой осведомленности в правовых вопросах и не требующие специальных комментариев. Он применяет юридические термины в обвинительных речах и руководящих напутствиях присяжным с определенной долей осторожности, разъясняя каждое слово, которое может быть не понято его слушателем. И наоборот, произнося кассационные заключения в узкопрофессиональной сфере - перед опытными юристами, оратор свободно употребляет терминологическую лексику.

Для речей А.Ф. Кони характерен классический «гомеров порядок» расположения аргументов: сначала сильные доводы, затем средней силы, в конце - один наиболее мощный. Оратор редко ограничивается 3 - 4 аргументами. В некоторых обвинительных речах им рассматривается до 6 - 8 доводов для обоснования только одного положения. В каждом случае, выбирая количество аргументов, юрист строго следует закону достаточного основания: их должно быть не больше и не меньше, чем нужно для обоснования тезиса.

Характерным и весьма эффективным в судебной практике А.Ф. Кони стал прием повторения доказательств в заключительной части обвинительной речи, который обычно совмещался с приемом «ораторского распространения». Краткое и последовательное перечисление всех аргументов в конце речи с добавлением новых соображений, выделяющих и подчеркивающих наиболее надежные доводы оратора, способствовало значительному увеличению силы доказательства.

Характерной особенностью обвинительных речей А.Ф. Кони можно считать то, что они представляют собой цепь вопросов, на которые слушатели получают ответы. Логические вопросы в его выступлениях служат своеобразными вехами, указывают на переход от одной мысли к другой, определяют содержание последующего изложения. Оратор использует вопросительные конструкции, во-первых, в композиционной функции, когда вопрос отграничивает одну часть ораторской речи от другой, оттеняет план изложения и определяет содержание последующей части. Во-вторых, для усиления впечатления, чтобы заострить внимание аудитории на отдельных, наиболее важных сторонах обсуждаемого дела, А.Ф. Кони довольно часто не только сообщает, о чем он будет говорить дальше, но и уточняет, детализирует предмет разговора, используя для этого не одно, а несколько вопросительных предложений. В-третьих, вопросы, придавая четкость построению текста, отражают последовательное движение мысли автора, тем самым помогают не только привлечь внимание слушателей, но и включить их в активную мыслительную деятельность.

Выразительность есть важнейшее коммуникативное качество обвинительных речей А.Ф. Кони. Умело использованные в речи средства выразительности обеспечивают судебному оратору эффективное решение всех задач, связанных с процессом убеждения.

А.Ф. Кони в каждой судебной речи конструирует, создает нужный ему «образ», впечатление о себе как о субъекте речи. Эти роли могут быть разделены на три группы: 1) «социальные» (гражданин, моральный проповедник); 2) «судебные» (беспристрастный исследователь, юрист-ученый, судья, обвинитель); 3) «мастера слова» (полемист, рассказчик-психолог).

Исполняя социальные роли, А.Ф. Кони преследовал цель оказать воздействие на все русское общество, но с разных позиций - гражданина и морального проповедника. Проповедничество как особенность ораторского стиля А.Ф. Кони / З.В. Баишева // Вестник Оренбургского государственного университета. - Оренбург: ОГУ, 2004. - №10. - С.29-33 Роль гражданина позволяла оратору обратить внимание общества на социальные или морально-нравственные проблемы; обличить темные стороны русской действительности; дать характеристику современного ему общественного уклада России. При этом А.Ф. Кони-гражданин не только информировал слушателей о том или ином явлении действительности, но и оценивал ее (обычно это негативная, критичная оценка), а также воздействовал на слушателей, стараясь пробудить в них гражданские чувства.

«Судебные» роли помогают дать оценку событий происшествия с позиций юриста - беспристрастного исследователя, юриста-ученого, судьи, обвинителя. В судебной речи юридическая оценка должна быть решена прежде этической, и делать это имеет право только специалист-юрист в соответствии со своими знаниями в области права, - это его основная функция в суде.

В роли исследователя А.Ф. Кони анализирует все материалы рассматриваемого дела с целью установления истины. При этом он основывается исключительно на фактических данных (показаниях свидетелей, потерпевшего; документах; данных экспертизы), бесстрастно излагает и разбирает все обстоятельства дела, подробно исследует, как, когда, кем и при каких условиях совершено преступление, скрупулезно анализирует все доказательства по делу, показывает, что события должны были развиваться именно так, а не иначе. Эта роль позволяет оратору не только продемонстрировать беспристрастное и объективное отношение к делу, но и расположить к себе слушателей.

В роли юриста-ученого А.Ф. Кони разъясняет положения уголовно-правовых и уголовно-процессуальных законов, чтобы доказать свою позицию по конкретному делу и способствовать уяснению правовых положений юристами Сената (кассационные заключения) либо присяжными заседателями (обвинительные речи). В обвинительной речи оратор выступает в этой роли при квалификации уголовно наказуемого деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый. В таких случаях он дает развернутое определение преступления, охватывающее все признаки деяния, объективно описывающее его сущность. Как правило, это определение сопровождается комментарием оратора.

В роли судьи А.Ф. Кони дает юридическую и нравственную оценку деяния подсудимого. Юридическая оценка дается обычно в конце основной части обвинительной речи после того, как изложены все обстоятельства дела, проанализированы все доказательства по делу. Нравственная оценка следует сразу после юридической и включается, как правило, в заключительную часть речи.

Со стороны формы речь говорящего публично судьи представляет собой рассуждение, в котором явно преобладают логический анализ, логические формы развертывания, в то время как средства эмоционально-психологического воздействия используются мало. Спокойный тон и подчеркнутая логичность создают впечатление объективности оратора и увеличивают убедительность речи.

Нравственная оценка деяния, в отличие от юридической, дается с опорой на моральные устои общества. Требование нравственности всякий понимает по-своему, поэтому убедить слушателей, склонить их на свою сторону судебный оратор может, лишь затрагивая чувства. Следовательно, особое значение приобретают средства эмоционального воздействия. Нравственная оценка деяния оформляется А.Ф. Кони очень эмоционально. Он широко применяет средства эмоционально-психологического воздействия (вопросно-ответные единства; серии риторических вопросов; повторы и др.). В текстах А.Ф. Кони-судьи используется в основном нейтральная и книжная лексика с незначительными вкраплениями разговорной и элементов высокого стиля.

В роли обвинителя оратор выступает в заключение обвинительной речи после юридической оценки деяния. А.Ф. Кони-обвинитель предельно лаконичен, конкретен и категоричен. Он четко называет лицо и действия, за которые это лицо должно понести наказание. Категоричность обвинителя подчеркивается обязательным личным местоимением я в сочетании с глаголом в форме 1 лица (я обвиняю). Речь оратора беспристрастна, объективна, он констатирует факты.

Вместе с тем А.Ф. Кони в роли обвинителя достаточно экспрессивен. Его негативное отношение к констатируемому факту передается довольно четко с помощью определенных лексических средств (экспрессивов, оценочной лексики) и средств выразительности (прежде всего эпитетов, содержащих явно негативную оценку). Использование же нейтральной лексики и книжной в значительной мере способствует созданию впечатления беспристрастности и объективности оратора. Отличительной особенностью обвинительных речей А.Ф. Кони является их «художественность», то есть «живое изображение действительности». Субъект обвинительных речей А.Ф. Кони / З.В. Баишева // Уголовное право. - М., 2003. - №3. - С.76-78

В роли рассказчика (повествователя и психолога) оратор излагает обстоятельства рассматриваемого дела, создает характеристики подсудимого, потерпевшего, описывает их психическое состояние. В его речи преобладают не логические формы, а изобразительно-выразительные, риторические, создающие высокую эмоциональность: широко вовлекаются экспрессивно-стилистические краски художественной речи.

Создавая характеристики подсудимого, потерпевшего, А.Ф. Кони проявляет себя не только как художник слова, но и как психолог, умело выдвигающий основные черты личности на первый план и находящий в них объяснение совершенного преступления. Глубокий психологический анализ личности подсудимого, потерпевшего, их действий, помогающий понять этих людей, позволяет оратору продемонстрировать объективность и беспристрастность, стремление установить истину, внимательное отношение к подсудимому и потерпевшему и тем самым расположить слушателей к себе.

В этом, а также в умении использовать факты для создания соответствующей психологической атмосферы, способствующей убеждению адресата, проявляется свойственное А.Ф. Кони-психологу мастерство управления аудиторией. Стиль речи рассказчика-психолога меняется в зависимости от ее содержания.

Так, если при характеристике личности упоминаются факты биографии, выбирается повествовательный стиль изложения, то при описании отдельных сторон характера, свойств личности, ее психического состояния речь становится более эмоциональной. Выступая в роли рассказчика-психолога, А.Ф. Кони шире, чем в других ролях, использует языковые средства выразительности, и его стиль приближается к художественному. Вместе с тем, выразительность речи - это выразительность особого рода, которая создается не столько образностью, сколько меткостью словоупотребления. Оратор заставляет «говорить» сами факты, используя и их рациональное зерно, и эмоциональный аспект. Активно задействуется и нейтральная лексика наряду с элементами, характерными для разговорного стиля (в частности, фразеологизмы).

Следует отметить, что, выступая в других ролях, известный юрист практически не употребляет экспрессивные элементы разговорного стиля.

Исполняя различные роли, А.Ф. Кони-судебный оратор проявляет себя как человек, нацеленный на взаимодействие и сотрудничество с аудиторией, как личность творчески активная и способная к многообразным типам коммуникативной деятельности, обладающая онтологическим типом мышления. Его волнует состояние современного общества, он занимает активную гражданскую позицию, видит свой гражданский долг в правовом и нравственном воспитании общества, в распространении в обществе идей человеколюбия и справедливости.

А.Ф. Кони максимально продумывал каждую речь, систему аргументации, учитывая как доводы в пользу своей точки зрения, так и доводы своего процессуального противника, и использовал в обвинительном выступлении все возможные приемы и методы доказательства главного тезиса: прямое и косвенное доказательство; дедуктивный, индуктивный методы и умозаключения по аналогии.

Прямое доказательство широко применяется в тех случаях, когда роль аргументов выполняют показания свидетелей, письменные документы, вещественные доказательства.

Для прямого обоснования утверждений им используются различные логические схемы: дедуктивная, индуктивная и по аналогии. При помощи косвенного способа доказательства обвинитель предупреждал возможные возражения оппонента. Использование косвенного доказательства свидетельствует о том, насколько глубоко талантливый юрист продумывал каждую обвинительную речь, систему аргументации, стараясь учесть все «за» и «против», тем самым обезоруживая своего процессуального противника. Культура судебной речи. Уч. пособие. / Ивакина Н.Н.- М.: БЕК, 1995. -С. 34

Заключение

Цель курсового исследования достигнута путём реализации поставленных задач. В результате проведённого исследования по теме: «Судебное красноречие и его представители» можно сделать ряд выводов:

Русское судебное красноречие, испытавшее в период своего становления известное влияние других традиций, но не потерявшее своей самобытной культуры, заслуженно может считаться самостоятельной теорией судебного красноречия, оно есть важная и неотделимая составляющая языка в целом, ставящее своей задачей глубокое, осмысленное, разностороннее и разноуровневое познание русского языка.