РЕФЕРАТ

«Основные правовые системы современности»

Понятие и классификация правовых систем современности

Правовая система того или иного государства включает в себя право как совокупность нормативно-правовых предписаний, сформулированных и санкционированных государством, его источники, акты применения норм права, правоотношения, права, свободы и обязанности субъектов правоотношений, цели и принципы регулирования, системообразующие связи и т.д.

Одной из наиболее важных составляющих при рассмотрении вопроса классификации правовых систем является определение складывающегося в том или ином обществе типа отношения к праву. Воспользовавшись географической терминологией, типы отношения к праву можно условно определить как:

1. Восточный тип отношения к праву. В наиболее концентрированном виде он проявляется в Китае, странах Юго-Восточной Азии и в значительной степени -- в Японии, а потому точнее назвать его дальневосточным типом отношения к праву. Основной его чертой является стремление субъектов правоотношений по возможности избежать применения мер правового регулирования. Отличие подобного игнорирования правовых механизмов от правового нигилизма состоит в том, что оно вызвано не негативным отношением к правовым механизмам, не сомнениями в их эффективности, а сложившимися в обществе традициями разрешения спорных вопросов посредством иных механизмов. Это, прежде всего, использование различных примирительных процедур, ориентированных на достижение консенсуса. Идеологическим обоснованием этого типа отношения к праву в Китае, например, служит конфуцианская философия.

2. Южный тип, которому свойственно всемерное почитание права. Однако здесь право воспринимается скорее как недостижимый идеал справедливого общества, как нечто трансцендентальное, нежели как формируемый государством свод поведенческих требований. Наиболее полно и четко эта позиция выражена в концепции исламского (мусульманского) права. Исламское право в своей совокупности формируется адатом как сводом обычаев и традиций, шариатом, а также заимствованными у Европы механизмами правовой кодификации. Поэтому среди источников мусульманского права особо выделяются: Коран как священная книга, представляющая собой собрание высказываний пророка Магомета, сунны как священное жизнеописание пророка, закрепляющие нормы поведения правоверного мусульманина в обществе, и иджма как форма доктринального права, а лишь затем -- кодифицированное право.

3. Западный тип отношения к праву. Здесь право воспринимается как наиболее эффективный из выработанных в ходе исторического развития общества регуляторов складывающихся между его субъектами отношений, как инструмент преодоления возникающих противоречий и споров. Имеющее в своей основе христианские установки право при подобном отношении к нему лишается божественного происхождения и “низводится” на уровень государственного инструмента. Именно при господстве подобного отношения к праву можно говорить о формировании правового государства в том его понимании, в каковом оно предстает в современном правоведении.

4. Нигилистическое отношение к праву. Этот тип является скорее не отношением к праву, а отрицанием права. Поэтому следует отказать ему в географической привязке, которая и так более чем условна. Правовой нигилизм проявляется, прежде всего, в отрицании необходимости самого правового регулирования и в стремлении при наличии такового избежать его применения. Во многом правовой нигилизм обусловлен неверием граждан в государственные механизмы, в их способность защитить законные интересы субъектов правоотношений и эффективно разрешить спорные ситуации. Опасность утверждения правового нигилизма в обществе состоит, прежде всего, в замене нормативно-правовых регуляторов внеправовыми, а зачастую и неправовыми.

В зависимости от преобладания в обществе одного из перечисленных типов отношения к праву, правовая система того или иного государства предстает не просто как совокупность неких юридических установлений, а как система, характеризующая это общество и государство. По сути, речь идет о формировании правовых цивилизаций и разделе мира между ними.

В научной литературе наибольшую поддержку получила следующая классификация правовых систем:

1. Правовые системы, использующие в качестве основы каноническое право и непосредственно оперирующие его категориями. Ряд современных государств применяют в своей правовой практике канонические установки, в частности системы мусульманского, иудейского, индусского права.

2. Традиционалистские правовые системы. Чаще всего они присущи обществам с восточным типом отношения к праву. В частности, Китаю, Таиланду, Вьетнаму, Японии, государствам Центральной Африки и другим странам, на общественную и государственную жизнь которых преобладающее воздействие оказывают обычаи и традиции населяющих их территории народов.

3. Идеологизированные правовые системы, где правовые механизмы и инструменты обязательно дополняются некими идеологическими требованиями. Прежде всего, речь идет о правовой семье социалистического права, еще в недалеком прошлом включавшей в себя правовые системы значительного числа европейских и азиатских государств.

4. Европейская континентальная правовая система, более известная как романо-германская правовая система.

5. Англосаксонская правовая система, которую за пределами Великобритании предпочитают именовать системой общего права.

Приведенная схема не является общепризнанной. В работах по теории права встречаются и иные, более или менее дробные классификации. Германский правовед К. Цвайгерт выделяет семь ведущих “правовых кругов” -- романcкий, германский, скандинавский, англо-американский, социалистический, право ислама, индусское право. Причем классифицирующим признаком выделения типов правовых систем выступает критерий правового стиля, представляющий собой единство пяти факторов:

а) происхождение и эволюция правовой системы;

б) своеобразие юридического мышления;

в) специфические юридические институты;

г) природа источников права и способы их толкования;

д) идеологические факторы См.: Саидов А.Х. Юридическая типология и основные правовые системы современности // Под общ. ред. А.К. Бабаева. Нижний Новгород, 1993. С. 56..

Французский ученый Р. Давид выделяет три главных вида правовых систем (правовые семьи) -- романо-германская правовая система, социалистическое право и общее право, -- относя к “другим видам общественного строя и права” мусульманское право, индусское право, китайское право, японское право, правовые системы Африки и Мадагаскара. Он утверждает, что “различия между правом разных стран уменьшаются, если исходить не из содержания их конкретных норм, а из более постоянных элементов, используемых для создания, толкования и оценки норм”, при этом главными критериями классификации правовых систем указываются юридическая техника и правовая философия Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М.: Международные отношения, 1998. С. 20..

Создание универсальной схемы невозможно не в силу правовых разногласий, а скорее из-за воздействия на процесс типологии правовых систем политических интересов и внеправовых моментов, носящих как объективный, так и конъюнктурный характер. Очевидно и то, что любая правовая система включает в себя и некоторые составляющие религиозного, идеологического толка, учитывает особенности традиций и обычаев народов, проживающих в государстве. Отнесение той или иной национальной правовой системы к одному из вышеперечисленных типов зависит от характеристики основных ее составляющих. Таким образом, анализ правовой системы предполагает определение:

1) способа выработки правовых норм;

2) способа систематизации правовых норм;

3) способа толкования правовых норм;

4) способа использования юридических норм в правоприменительной практике;

5) способа преодоления коллизий между нормами.

Приведенные пять основных характеристик позволяют с юридически корректных позиций рассматривать правовую систему того или иного государства и определять тип по общемировой классификации. Очевидно, что философы, политологи, культурологи и другие представители неюридических дисциплин могут использовать иные подходы и значительно отличающиеся друг от друга классификации правовых систем.

Наиболее емко суть философского понимания национальных правовых систем выразил А.Б. Зубов, по которому “национальный правопорядок -- это частный вариант общего мироустрояющего закона, присущий определенному народу, данной земле. Общечеловеческие принципы отношений человека с человеком, власти с обществом, учреждений друг с другом национальный закон проявляет соответственно конкретному народу, движущемуся в истории, но всегда сохраняющему собственное лицо, собственную личность. Национальное право несовершенно, так как несовершенен, грешен любой народ, но оно мерно народу, оно создает рамку народной жизни, переводит и приспосабливает истины Божьи к конкретному историческому и национальному бытию” Зубов А.Б. Может ли стать традиционный правопорядок основанием новой российской государственности? // Полития. 1998. № 1. С. 82. Японский правовед И. Нода вводит понятие “правовой ментальности” и утверждает: “Каждая правовая система является неотъемлемым элементом культуры, детерминирована историческими и географическими факторами. Отсюда и проистекают ее специфические черты. Эта ментальность столь же стабильна, как и гены. Поэтому правопонимание трудно (чтобы не сказать невозможно) изменить” Нода И. Сравнительное правоведение в Японии: Прошлое и настоящее // Очерки сравнительно права: сборник. М., 1981. С. 247.

Право как регулятор общественной жизни выступает в качестве не только фактора отражения в том или ином народе, в том или ином государстве моральных, этических ценностей, но и как фактор обеспечения государственной и общественной стабильности. То есть в территориальных пределах действия национальной правовой системы складывается тот правовой режим, который призван обеспечить воспроизводство государства, общества и его граждан.

Однако право, позитивное право, выработанное государством и его органами, право как совокупность нормативных предписаний не является единственным показателем, позволяющим охарактеризовать состояние правовой системы той или иной страны, ее правовой порядок. Следует согласиться с Ю.И. Гревцовым, утверждающим: “Нормы гири в праве Японии, религиозные установления в других странах способны превратить официальное законодательство в ширму, за которой жизнь протекает по правилам, резко расходящимся с обозначенными в официальном законодательстве” Гревцов Ю.И. Очерки теории и социологии права. СПб.: Знание, 1996. С. 22.

При формально-юридическом анализе современных национальных правовых систем можно с высокой долей уверенности утверждать, что в современном мире преобладают две основные правовые системы: романо-германская и англосаксонская. Те, кто, используя данные определения, испытывают чувство ущемления национального самолюбия, могут употреблять более нейтральные, однако вполне удовлетворяющие требованиям elegantia juris. Так, романо-германская система может без особого для себя ущерба называться “европейской континентальной” правовой системой, а англосаксонская -- “системой общего права”.

Религиозные, традиционалистские и идеологизированные составляющие правовых систем в современном мире выступают как значимые явления, определяющие специфику права того или иного государства. Однако все государства вынуждены в качестве основ своих правовых систем использовать механизмы, свойственные двум ведущим правовым семьям. Даже советское право, будучи наиболее ярким примером идеологизированной правовой системы, по своим базисным характеристикам отвечало критериям романо-германской правовой семьи. Наличие культурных, исторических, этнических особенностей не только не отрицает упомянутой общности, но, напротив, подтверждает принципиальное единство. Канонические правовые системы следует отличать от собственно религиозного (канонического) права. С формированием светских государств религиозная составляющая, продолжающая оказывать свое воздействие на уровне правовой идеологии и философии права, утрачивает свое юрисдикционное значение. Охарактеризовать правовую систему как каноническую можно лишь в том случае, если все государственно-правовое устройство страны строится на религиозных основах. В противном случае, если каноническое право выступает лишь как регулятор внутрицерковной жизни, можно говорить о существовании в государстве канонического права, но не о канонической государственной правовой системе.

Особое внимание к каноническому праву при рассмотрении вопроса о правовых системах обусловлено тем обстоятельством, что ведущие правовые семьи так или иначе создавались на фундаментальных положениях римского права и моральных ценностях христианства. Национальные правовые системы большинства европейских государств формировались на основе христианского миропонимания, свойственных ему представлений о справедливости, добре и зле. В значительной степени религиозное каноническое единство обеспечивало сходство правовых систем в различных европейских государствах. До отделения в 1054 г. Римско-католической церкви от Вселенского Православия ее канонической территорией являлась Западная Римская империя, в то время как территория Восточной Римской империи находилась под контролем Византии и в управлении Константинопольского патриархата. При этом обеспечивалась общность основополагающих подходов и взглядов на государство, общество и право.

Как католичество и православие порождены единой общей христианской культурой, так и правовые системы европейских государств имеют общие основы. Отсутствие канонического общения между римско-католической церковью, объявившей своей канонической территорией весь мир, и православными церквами, не признающими подобной территориальной юрисдикции Рима, не означает их канонического антагонизма. А существование и самостоятельное функционирование 15 патриархатов православной церкви не отрицает их канонического единства.

Аналогичная ситуация складывается и при классификации правовых систем в Европе. Можно привести следующую, хотя и несколько условную схему. Правовые системы стран католического мира, безусловно, входят в романо-германскую правовую семью. Страны протестантского мира относятся к англосаксонской правовой системе. Однако в той же степени, в какой мы говорим об исторической общности православия и католицизма, объединенных общехристианскими канонами, в такой же степени мы можем утверждать наличие единства правовых систем западноевропейских и восточноевропейских стран. В своей совокупности эти системы образуют единую европейскую континентальную правовую семью.

В структуре каждой правовой семьи выделяются группы правовых систем. В рамках европейской континентальной правовой семьи надлежит выделить следующие группы: а) группа германского права; б) группа романского права; в) группа славянского права; г) группа северного права.

Общая характеристика отдельных правовых систем

Виды правовых систем находятся в зависимости от ряда обстоятельств, в числе которых ведущее место занимает строение системы права, генезис права и государства, система источников права и иные критерии.

Классификация Р. Давида построена на сочетании следующих оснований: идеология (факторы религии, философии, экономической и социальной структуры) и юридическая техника. Виды: романо-германская, англосаксонская, социалистическая, религиозная и традиционная.

Классификация К. Цвайгерта имеет основанием правовой стиль, учитывающий следующие факторы:

1) происхождение и эволюцию правовой системы;

2) своеобразие юридического мышления;

3) специфические правовые институты;

4) природа источников права и способы их толкования;

5) идеологические факторы.

Виды: романская, германская, скандинавская, англо-американская, социалистическая, право ислама, индусское право.

В ходе самостоятельной работы слушатель продолжает поиск иных оснований и, соответственно, результатов классификации правовых систем. В результате подготовки к данной теме слушателю необходимо уяснить основные признаки правовых систем. Обязательными к изучению являются такие системы как романо-германская, англосаксонская, религиозно-общинная. Отметим основополагающие свойства названных систем.

а) романо-германская правовая система характеризуется высоким уровнем нормативных обобщений, который достигается при помощи кодифицированных законодательных актов и выражен в абстрактно формулируемых нормах, в формировании логически завершенной, структурно замкнутой нормативной системы.

Государства романо-германской правовой системы имеют писанные конституции, за нормами которых признается высшая юридическая сила. В большинстве стран действуют гражданские, уголовные, гражданские процессуальные, уголовно-процессуальные и некоторые другие кодексы.

Система текущих законов разветвлена и регулирует все важнейшие сферы общественных отношений. Среди источников романо-германского права велика роль подзаконных актов. Обычай практически утратил роль источника права. Данная система придает определенное значение судебной практике, результаты которой оформляются актами толкования права.

Существенную роль при отправлении правосудия играют зафиксированные в законе общие принципы права, которые при определенных условиях могут быть основанием для решения дел.

б) англосаксонская правовая система характеризуется тем, что правовое регулирование строится на юридической практике, прецедентах. Такой подход делает нормы права более гибкими и менее абстрактными, чем нормы права романо-германской системы, придает праву большую казуистичность и меньшую определенность. Деление права на частное и публичное отсутствует, нет кодексов европейского типа. Отрасли права выражены не столь четко, как в континентальных правовых системах.

Прецедентное право сочетается со статутным (в Англии), при этом роль последнего возрастает. Английский суд обладает широкими возможностями усмотрения в отношении законов. Акты делегированного законодательства и акты исполнительной власти могут отменяться судом.

в) особенностью религиознообщинной правовой системы является то, что в них юридические элементы не получили обособленного функционирования. Они характеризуются связанностью с религиозными и обычно-общинными нормами. Примерами такого типа систем являются мусульманская, индусская и др. Рассмотрим особенности данного типа на примере мусульманской правовой семьи. Данная система берет свое начало в Коране и считается плодом божественных установлений. Право дано человечеству раз и навсегда, поэтому общество должно руководствоваться этим правом, а не создавать свое под влиянием тех иных условий и обстоятельств. Развитие права осуществляется посредством толкований мусульманских юристов. Закон в современном понимании как акт, изданный компетентной властью, не существует в мусульманским праве. Мусульманское право - это единая исламская система социально-культурного регулирования, которая включает как собственно юридические нормы, так и религиозные и нравственные постулаты, а также обычаи.

Развитие правовой системы России

Российская правовая система входит в единую европейскую правовую цивилизацию, что ни в коей степени не позволяет квалифицировать ее как рудиментарную по отношению к романо-германской правовой системе. Г.В. Мальцев отмечает: “Свой путь к праву Россия искала вместе с другими странами, в первую очередь европейскими, на общем поле, в едином пространстве. В целом этот путь -- позитивистский, на нем лежат все свершения отечественной юридической науки, все ее трудности и заблуждения... общий тон правовой культуры России был европейским. В романо-германскую правовую семью она была втянута объективно, силою собственных экономических, социальных и культурных проблем, но держалась она там достаточно обособленно, приглядываясь и к другим правовым моделям” Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 17.

Письменное закрепление древнерусских обычаев и рецепция византийского права, влияние которого было подтверждено принятием от Византии христианства, привели к первым примерам инкорпорации русского права, наиболее известным из которых является “Русская Правда”. Причем русское право ХI-XIV вв. признается исследователями более развитым, нежели правовые предписания германских или северных народов того времени.

Всю свою тысячелетнюю историю Русская Церковь руководствовалась именно византийским правом, закрепленным в так называемых Кормчих Книгах. В постмонгольский период право России в наиболее концентрированном виде представлено в Судебниках 1497 и 1550 гг. и в Соборном Уложении 1649 г., принятом в правление царя Алексея Михайловича, отца Петра I. Этот этап, в наибольшей степени обусловивший оригинальность и самобытность русского права, тем не менее, подтвердил принципиальную преемственность последнего по отношению к византийскому праву.

Воцарение Петра I и его деятельность в качестве первого российского императора привели к построению государственно-правовой системы России по европейскому образцу. Кодификация права Российской империи, осуществленная при Николае I и Александре II, в определенной степени завершила формирование правовой системы России в рамках европейского (романо-германского) права. И здесь следует согласиться с утверждением, что “в России не было другой правовой науки, кроме романской. Категории русского права -- это категории романской системы. Концепцией права, принятой в университетах и юристами, была романская концепция. Русское право отошло от казуистического типа права; русский юрист не считал право продуктом судебной практики; норму права он, так же как немецкий и французский юристы, рассматривал как норму поведения, предписываемого индивидам, формулировать которую надлежит доктрине или законодателю, а не судье” Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 118.

Таким образом, за исключением периода монгольского ига, не оказавшего, кстати, сколько-нибудь существенного влияния на русское право, развитие русского права находилось в рамках общих для всей Европы принципов. Эта общность, с одной стороны, обусловлена восприятием византийского права, с другой -- модернизацией русского права на основе германского права, его рецепции в петровское и постпетровское время. Рецепции подлежали преимущественно те правовые нормы и правовые институты, которые регулировали отношения между частными собственниками. При этом рецептированные правовые институты и нормы были вынуждены сосуществовать с основанными на православных традициях представлениями о должном и справедливом, что определяется в литературе как “русское право”. Подобное взаимопроникновение не могло быть простым, во многом оно не осуществлено и сегодня, что находит свое выражение в феномене правового нигилизма. При этом нигилизм проявляется прежде всего в отношении нормативистских привнесений в российскую правовую культуру.

В сложном состоянии не окончательно преодоленного противоречия между традиционными представлениями и рецептированным правом российское право подошло к этапу своего революционного перевода из семьи романо-германских правовых систем в новую правовую семью -- семью социалистического права.

Утвердившаяся Советская власть, не имевшая четких представлений о перспективах правового развития страны, начала проповедовать правовой нигилизм на уровне государственного подхода. Но, довольно скоро убедившись в неспособности предложить обществу более эффективные, нежели правовые, регуляторы общественных отношений, Советская власть стала культивировать нормативизм в его самом элементарном понимании.

Социалистическое право может быть выделено как обособленная правовая семья. Но эта обособленность, если воспользоваться марксистской терминологией, носит надстроечный характер, выражающийся в дополнении вполне позитивистских по правовой форме нормативных установлений идеологической составляющей. В своей же основе марксистско-ленинская правовая доктрина имеет позитивистскую теорию об обязательном санкционировании правил поведения государственно-правовыми институтами. Надстроечный характер социалистического права подтверждается тем, что к этой правовой семье относились страны, досоциалистическое развитие правовых систем которых осуществлялось как в рамках романо-германской правовой семьи (речь идет о восточноевропейских государствах: Россия--СССР, Восточная Германия, Югославия, Польша, Венгрия, Румыния, Болгария, Чехословакия, а также о первом социалистическом государстве в западном полушарии -- Кубе), так и в рамках семьи традиционного права (это правовые системы Китая, Вьетнама, Лаоса, Монголии, Северной Кореи).

В наиболее двусмысленном, если можно так выразиться, положении оказалось право Германской Демократической Республики. Однако та органичность, с какой в 50-е годы XX в. на базисе романо-германской правовой системы была возведена социалистическая надстройка, и та же органичность, с какой она была демонтирована сорок лет спустя, свидетельствуют о том, что социалистическое право восточноевропейских стран в своих основных чертах сохранило позитивистский характер романо-германского права.

Кстати, именно позитивистская основа позволяла ряду ученых характеризовать социалистическое право СССР и восточноевропейских государств как частный случай романо-германской правовой системы, осложненной идеологическим фактором.

С подобным утверждением нельзя не согласиться, учитывая одно кардинальное отличие европейского континентального права от социалистического. Оно заключается в отказе последнего от ключевого признака романо-германского права: выделение в нем публичного и частного права. Причем исторически более разработанным всегда было именно частное право. Позиция социалистического права по данному вопросу наиболее четко была выражена в знаменитой формулировке основателя советского государства В.И. Ульянова (Ленина): «Мы ничего “частного” не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное» Ленин В.И. Письмо к Курскому. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 398.

Именно отрицание частного права выступало в качестве признака, позволяющего классифицировать семью социалистического права как самостоятельную и обособленную, а также обусловившего своеобразие экономического и государственного уклада стран социалистического мира.

Разрушение Союза ССР и распад мировой системы социализма поставили на повестку дня вопрос о новой классификации национальных правовых систем стран прежнего социалистического содружества. По сути речь шла о ликвидации всей системы социалистического права. Социалистический характер правовых систем Кубы, Китая и КНДР представляется как частный случай, не оказывающий существенного влияния на типологию мировых правовых систем. Вполне естественно было бы предположить возвращение стран Восточной Европы в романо-германскую правовую семью, тем более что с признанием ими деления права на частное и публичное было снято основополагающее отличие.

В противовес концепции “возвращения” была выдвинута идея о формировании на основе правовых систем постсоциалистических стран новой правовой семьи -- семьи славянского права. Известный современный российский юрист Ю.А. Тихомиров в своей работе “Курс сравнительного правоведения”, анализируя возможные перспективы развития правовых систем постсоциалистических стран, заключает, что “усиление интеграции славянских народов и государств усиливает данную тенденцию, и она заслуживает дальнейшего изучения” Тихомиров Ю.А. Указ. соч. С. 129. В указанной работе приводятся и иные варианты, среди которых возможность “постепенного формирования на постсоциалистическом пространстве двух-трех правовых семей: прибалтийской с тяготением к северной (скандинавской) правовой семье, славянской правовой семьи в сочетании с азиатско-мусульманской правовой семьей, центрально-европейской с тяготением к романо-германской семье” Там же.

Концепция самобытности славянских правовых и государственных институтов разрабатывалась еще в российской дореволюционной литературе, прежде всего в книгах Н.Я. Данилевского “Россия и Европа”, М.Ф. Владимирского-Буданова “Обзор русского права”, Ю.Ф. Самарина “Окраины России”. Среди современных исследований, развивающих эту концепцию, особо следует отметить монографии Синюкова В.Н. “Российская правовая система” и “Правовая система: Вопросы правореализации”. Но для обоснования коренного отличия славянской правовой семьи и прежде всего правовой системы России как ведущего государства славянской цивилизации необходимо привести вполне конкретные доказательства.

В.Н. Синюков, один из авторов современной концепции формирования славянского права, в качестве самодостаточной правовой семьи, к началам, обладающим сущностным значением для определения места российской правовой системы в мировой классификации, относит:

“1. Самобытность русской государственности, не поддающейся элиминации даже после длительных и массированных включений иностранных управленческих и конституционных форм.

2. Особые условия экономического прогресса, для которых характерна опора на коллективные формы хозяйствования: крестьянскую общину, артель, сельскохозяйственный кооператив, -- которые основывались на специфической трудовой этике, взаимопомощи, трудовой демократии, традициях местного самоуправления.

3. Формирование особого типа социального статуса личности, для которого свойственно преобладание коллективистских элементов правосознания и нежесткость линий дифференциации личности и государства...

4. Тесная связь традиционной основы права и государства со спецификой православной ветви христианства с ее акцентами не на мирском жизнепонимании Бога и человека (католицизм) и тем более благословения стяжательства (протестантизм), а духовной жизни человека с соответствующими этическими нормами (нестяжание, благочестие и т.д.)” Синюков В.Н. Российская правовая система: Введение в общую теорию. Саратов: Полиграфист, 1994.С. 176.

Однако все вышеперечисленное не имеет юридической доказательной базы и сводится к ставшим традиционными заявлениям о славянской культурной самобытности. Данная самобытность абсолютно бесспорна, как бесспорна культурная самобытность любого народа мира, тем более столь крупного, как русский, сформировавшего государство, признававшееся еще в недалеком прошлом сверхдержавой. Р. Давид охарактеризовал стремление объявить правовой опыт того или иного народа при всей уникальности истории любого государства самодостаточным и оторванным от общего правового развития емким термином - “юридический национализм”, который предстает как провинционализм, не совместимый с настоящей наукой; он обедняет и создает опасность для развития самого национального законодательства. Наука права не должна опускаться, «как грустно говорил Иеринг, до уровня “местной судебной практики”» Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 18.

Имеющиеся культурные различия и даже особенности юридической техники могут считаться достаточными для образования самостоятельной правовой системы только при приведении доказательств в отличиях по пяти ранее перечисленным юридическим признакам. Ссылки на культурные, исторические особенности развития того или иного государства нельзя признать достаточными. В противном случае, удовлетворяя претензии на культурную самобытность, мы не сможем объективно оценивать юридические аспекты рассматриваемой проблемы. С этим вынужден согласиться и сам В.Н. Синюков, признавая, что “самобытность славянской правовой семьи и прежде всего российской правовой системы обусловлена не столько технико-юридическими, формальными признаками, сколько глубокими социальными, культурными, государственными началами жизни славянских народов” Там же. С. 175. Однако подобная самобытность свойственна правовой системе любого государства, осуществлявшего в тот или иной период своего развития рецепцию иностранного права. “Когда нация воспринимает в широком масштабе иностранное право, то не имеет значения, насколько точно воспроизведена модель, ибо сложившееся право, чтобы вписаться в национальную ментальность, подвергается определенной ассимиляции и трансформации”, - пишет И. Нода Нода И. Указ соч. С. 247.

Вместе с тем крайне опасными для развития правовой культуры российского общества являются попытки обосновать неразвитость индивидуалистических ценностей извечным преобладанием коллективистских ценностей над интересами конкретного гражданина, интересами личности. Примат коллективистских ценностей - вполне четко выраженная черта российской культурной цивилизационной модели. Имеющая как позитивные, так и негативные последствия (среди последних достаточно привести такой феномен общинной жизни, как круговая порука), это явление российской жизни нашло свое яркое выражение в полной мере соответствующей требованиям крепостного права крестьянской общине, было официально поддержано российским самодержавием и усиленно культивировалось коммунистической идеологией.

Вместе с тем необходимо видеть современные трудности формирования правовой системы страны, основными из которых представляются глубинные, исторически объясняемые тенденции отторжения права, стремление избежать правового регулирования, воспользоваться иными регуляторами для разрешения возникающих вопросов. Представления о праве как исходящей “сверху” государственной воле способствуют утверждению правового нигилизма и объясняют обращение к внеправовым общественным регуляторам. Полностью соответствуя канонам романо-германской правовой системы по своим формально-юридическим характеристикам, современная российская правовая система выказывает значительные отличия от нее, когда рассмотрению подвергаются вопросы правоприменения.