Конституционное право

29

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ВЛАДИВОСТОКСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ЭКОНОМИКИ И СЕРВИСА

Институт заочного и дистанционного обучения

Кафедра государственного, трудового и административного права

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине “Конституционное право России”

Конституционное право в российском праве: понятие,

система, место в системе отраслей российского права

Студент: Усков А.Н.

группы ЗЮП 04-01

ИЗДО ВГУЭС ФЗО

Преподаватель: Поташов А.В.

с. Камень-Рыболов

2007

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3

§1. Понятие конституционного права как отрасли права 6

§2. Место конституционного права в системе отраслей 17

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 26

СПИСОК НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫХ АКТОВ И

ЛИТЕРАТУРЫ 29

ВВЕДЕНИЕ

Отечественное государственное (конституционное) право является неотъемлемой отраслью права нашего государства, которую в литературе нередко называют важнейшей или ведущей. Столь высокая оценка обусловлена исключительно базовым характером регулируемых ею общественных отношений. В то же время, в силу системного характера права, эта отрасль может эффективно осуществлять функцию социального регулирования не сама по себе, а лишь во взаимосвязи с другими отраслями российского права, которые важны не в меньшей степени.

В последние годы государственное (конституционное) право называют элементом национального российского права. Такой подход требует уточнения, поскольку содержание термина “национальный” в науке интерпретируется неоднозначно. В англосаксонской и романо-германской языковой традициях, в духе статического понимания, отчасти проникшего и в русский язык, данный термин может использоваться в значении “присущий государству”. Однако значительно чаще, традиционно для русского языка прилагательное “национальный” в отечественной научной литературе применяется для совокупного обозначения этнической принадлежности или этнических признаков. Право не является этническим признаком. Оно может иметь национальный оттенок в силу влияния обычаев, традиций, особенностей исторического развития конкретных этнических общностей, но как явление общественного бытия выступает признаком государственной организации общества, возникая там и тогда, где и когда появляется государство. Этнические же общности способны рождаться и развиваться без собственной государственности. Поэтому, несмотря на то, что в отечественной международной правовой лексике сочетание “национальное право” в последние годы используется для обозначения права отдельных государств, юридически более корректным было бы говорить о “внутреннем” или “внутригосударственном” российском праве, отраслью которого и является государственное (конституционное) право.

Государственное (конституционное) право есть неотъемлемая отрасль права каждого цивилизованного государства, о чем пойдет речь во второй главе. В то же время по отношению к Англии еще в конце XIX - начале XX веков отраслевой юридический характер конституционного права подвергался сомнению. А.В. Дайси, полемизируя с теми, кто полагал, что “конституционное право ни в коем смысле не есть право”, усмотрел корень разногласий в том, что считать источниками данной отрасли в Великобритании. Как известно, к их числу наряду с законами (в отличие от континентальных правовых систем) причисляют большое количество принципов и обычаев (конституционных соглашений), не являющихся законами и не подлежащих судебной защите.

Отстаивая юридический характер британского конституционного права, А.В, Дайси полагал, что его определяют только нормы, содержащиеся в конституционных законах, как писаных, так и неписаных. В отличие от конституционных соглашений, они пользуются судебной защитой и непосредственно определяют состав высших органов власти в государстве, распределение властных полномочий, положение церкви и армии. Именно эти законы “составляют конституционное право в собственном смысле”, ставя его в один ряд с другими отраслями права.

Практически все современные отечественные исследователи характеризуют государственное (конституционное) право России как взаимосвязанную совокупность (систему) юридических норм, или правил поведения, регулирующую обособленную группу общественных отношений. Различия заключаются лишь содержании конкретных определений, сделанных теми или иными авторами. Так, профессор В.А. Рянжин говорил о совокупности правовых норм, регулирующих определенную область общественных отношений и составляющих отрасль советского права. По мнению В.Г. Стрекозова, государственное право - не что иное, как совокупность установленных (санкционированных) государством правовых норм, в которых закреплены основы конституционного строя Российской Федерации, взаимоотношений между государством и личностью, федеративного устройства России, организации и деятельности системы органов государственной власти. Согласно позиции М.В.Баглая, конституционное право сводится к совокупности правовых норм, охраняющих основные права и свободы человека и утверждающих в этих пределах определенную систему государственной власти.

Аналогичный подход к определению права и его отраслей, называемый позитивистско-нормативистским, распространен и в общей теории права. Однако в литературе, особенно в последнее десятилетие, появился ряд критических высказываний, в которых отмечалась его ограниченность, затруднявшая познание диалектики формы и содержания права и его отраслей, логики и эффективности правового регулирования. Отдельные авторы оценивают критикуемую концепцию как не отвечающую новому правопониманию и идущую “от известного совещания научных работников права 1938г.”.

§1. Понятие конституционного права как отрасли права

Позволю себе ограничиться двумя вполне характерными примерами определения конституционного права в современной отечественной литературе. Возьмем, к примеру, один из лучших учебников российского конституционного права, написанный профессором Е.И. Козловой и академиком РАН О.Е. Кутафиным, удостоенный Премии Президента Российской Федерации и вышедший в свет в 2006 году 4-м изданием. Е. И. Козлова. В этом учебнике характеризует конституционное право как ведущую отрасль права России, представляющую собой совокупность правовых норм, закрепляющих и регулирующих общественные отношения, которые определяют организационное и функциональное единство, целостность общества: основы конституционного строя Российской Федерации, основы правового статуса человека и гражданина, федеративное устройство, систему государственной власти и систему местного самоуправления Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2006. С. 8..

Другой видный российский исследователь профессор С.А. Авакьян в своем двухтомном учебном курсе также пишет, что конституционное право России как отрасль отечественного права имеет своим предметом фундаментальные общественные отношения, которыми характеризуются: основы конституционного (общественного) строя российского государства; сущность и формы власти народа; основы правового положения личности; государственное устройство России; система, порядок формирования, принципы организации и механизм деятельности органов государственной власти и местного самоуправления Авакъян С.А. Конституционное право России: Учебный курс: В 2 т. Т. 1. М., 2005. С. 20..

В других учебниках, включая учебники конституционного (государственного) права зарубежных стран (скажем, доцента В.А. Рыжова), мы видим примерно то же самое. Развитие теоретических представлений отечественных авторов о юридической природе, предмете, источниках государственного и позднее конституционного права обстоятельно исследовано в монографии О.Е. Кутафина, посвященной предмету конституционного права Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001. С. 9-22.. Из этого исследования между прочим вытекает, что современные представления российских авторов о юридической природе конституционного права и круге регулируемых им общественных отношений, по сути дела, продолжают схему, сложившуюся после принятия Конституции СССР 1936 г., хотя тогда речь шла не о конституционном, а государственном праве.

Интересно, что профессор В.Ф. Коток, один из авторов первого учебника советского государственного права, изданного в 1938 г. под редакцией А.Я. Вышинского, вспоминал, что на всесоюзном совещании, связанном с подготовкой этого учебника, развернулась дискуссия о названии учебной дисциплины. Руководивший совещанием А.Я. Вышинский заключил ее заявлением, что аргументы сторонников конституционного права во многом справедливы, однако название "государственное право" необходимо потому, что в сложившейся обстановке надо укреплять государство. С позиций сегодняшнего дня легко понять причины тогдашней неприемлемости термина "конституционное право": он по определению предполагает ограничение государственной власти, а коммунистическое руководство никогда не собиралось соблюдать советские конституции.

У нас же, по существу, получилось, что одно название было просто заменено другим без концептуального осмысления этой перемены. Комментируя дискуссии советского периода, О.Е. Кутафин констатировал, что спор носил терминологический характер и не мог закончиться чьей-либо победой, "поскольку предмет отрасли по своему содержанию действительно носит скорее конституционно-государственный характер, чем просто конституционный или просто государственный" Кутафин О.Е. Указ. соч. С. 33.

.

Из изложенного вытекает и понимание круга источников конституционного права. К их числу у нас относят наряду с конституцией и другими актами, содержащими в силу своей юридической природы собственно конституционные правоположения, также обычные законы, акты палат парламента, правительственные и даже порой ведомственные акты, акты местного самоуправления и нередко еще иные акты, если они содержат нормы, охватываемые вышеприведенным пониманием конституционного права Кутафин О.Е. Источники конституционного права Российской Федерации. М., 2002; Авакъян С. А. Указ, соч. С. 65-76..

Таким пониманием конституционного права мы руководствуемся и при изучении права зарубежных стран. Применительно к нему мы тоже говорим, что это отрасль права соответствующих стран, круг источников которого охватывает широкий спектр нормативных правовых актов вплоть до актов местного самоуправления Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2005. С. 13-18; Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Общая часть: Учебник для вузов / Рук. авт. кол л. и отв. ред. Б.А. Страшун. 4-е изд., обновл. и дораб. М., 2005. С. 39-40 (автор главы доцент В. А. Рыжов).. Отсюда, в частности, следует необходимость проводить различие между конституционной ответственностью, предусмотренной в собственно конституционных текстах, и ответственностью конституционно-правовой, которая устанавливается не только конституцией, но и другими источниками конституционного права, включая, в частности, обычные законы.

Попробуем обосновать позицию относительно того целесообразно ли такое понимание конституционного права. Речь не о том, правильно такое понимание или нет. Вопрос этот доктринальный, а следовательно, допускает различные решения, включая вышеизложенное

Прежде всего, целесообразно ли считать конституционное право отраслью права? Слово "отрасль" изначально означало "побег", "ветвь", да и сейчас на некоторые языки переводится термином, буквально означающим "ветвь" (например, немецкий "der Zweig", португальский "о ramo" означают и ветвь, например, дерева, и отрасль чего-либо). Играет ли конституционное право роль лишь одной из ветвей национального права? Если уж пользоваться образами из растительного мира, то скорее это не ветвь, а ствол национального права, из которого растут ветви-отрасли, чьи основные принципы коренятся в конституционном праве. Применяемый Е. И. Козловой эпитет "ведущая" не спасает положения: ветвь по определению не может быть ведущей по отношению к другим ветвям. Еще в 1976 г. профессор И. П. Ильинский и доцент В. А. Кикоть предлагали считать конституционное право не отраслью, а ядром системы права Ильинский И. П. О разработке некоторых вопросов теории социалистической конституции // Актуальные теоретические проблемы развития государственного права и советского строительства. М., 1976. С. 53; Кикотъ В.А. О предмете и методологии науки конституционного права // Там же. С. 216-219.

. При этом имелось в виду включать в понятие конституционного права именно и только конституционные нормы. Это позволило бы уйти от бесплодных споров об обобщенной характеристике содержания предмета конституционного права, но потребовало бы признания самостоятельного существования входящих в состав государственного права в его буквальном понимании нескольких новых отраслей или даже сверхотраслей права, таких как парламентское право, право народных голосований, судебное право, включающее судоустройственное право и судебно-процессуальные нормы, и т. д.

Иногда предлагается вообще отказаться от категории "отрасль права", которая в доктрине западных стран, как правило, не встречается Бержелъ Ж. - Л. Общая теория права / Пер. с фр. Под общ. ред. В.И. Даниленко. М., 2000.. Сейчас, когда структура права в огромной степени усложнилась, появились разного рода "комплексные отрасли" (информационное право, земельное право, экологическое право, банковское право, предпринимательское право и др.), содержащие каждая материальные и нередко также процессуальные нормы из нескольких традиционных отраслей. Думается, в этих условиях практичнее классифицировать правовые нормы, не составляющие конституцию, по отраслям не права, а законодательства. Можно было бы, например, воспользоваться опытом США, где каждые несколько лет выпускается Кодекс Соединенных Штатов (The United States Code), в котором все нормы федерального законодательства разделены по 50 титулам, представляющим собой, по сути дела, те же отрасли; ежегодно выпускаются дополнения к Кодексу (Supplements), в которых кодифицированы изданные за минувший год федеральные законодательные нормы и содержание которых вводится в очередное издание Кодекса. Федеральные акты исполнительной власти кодифицируются сходным образом в многотомном Кодексе федеральных предписаний (The Code of Federal Regulations).. Германский исследователь профессор К. Хессе отмечал, что для понимания действующего конституционного права необходима ясность относительно его предмета - конституции. И если для теории конституции важно общее определение ее абстрактного понятия, основанное на историческом опыте всех или множества конституций, то для теории конституционного права такое определение лишено смысла, поскольку при изложении основных его черт необходимо опираться лишь на современную индивидуально-конкретную конституцию, ибо только так можно решать возникающие конституционно-правовые проблемы Хессе К. Основы конституционного права ФРГ / Пер. с нем. Е.А. Сидоровой. Под ред. и с вступ. ст. Н.А. Сидорова. М., 1981. С. 18. Этот перевод сделан с 11-го издания книги, вышедшего в 1978 г. Мы располагаем дополненным 18-м изданием, которым и пользуемся: Hesse К. Grundzuge des Verfassungsrechts der Bundesrepublik Deutschland. 18., erg. Aufl. Heidelberg: Miiller, Jur. Verl., 1991. S. 3.. Примечателен анализ этим автором соотношения понятий конституционного и государственного права: "Как правовое основное устройство общежития конституция не ограничивается устройством государственной жизни. Ее регулированием охватываются также основы устройства негосударственной жизни, что особенно очевидно в таких ее гарантиях, которые относятся к браку и семье, собственности, образованию и действиям социальных групп или свободе искусства и науки. Поэтому "конституционное" право, с одной стороны, имеет более широкое поле действия, чем "государственное" право, которое по смыслу слов и по существу обозначает только право государства; с другой стороны, конституционное право более ограниченно, поскольку государственное право может охватывать также право государства, которое нельзя отнести к основному устройству общежития. Эти понятия, следовательно, идентичны лишь отчасти" Хессе К. Основы конституционного права ФРГ / Пер. с нем. Е.А. Сидоровой. Под ред. и с вступ. ст. Н.А. Сидорова. М., 1981. .

Подобный взгляд можно встретить и у другого немецкого автора - профессора П. Бадуры, который пишет: "Под конституцией государства понимают собранные в одном конституционном законе ("конституционной хартии") основополагающие правовые предписания относительно организации и осуществления государственной власти, государственных задач и основных прав. Включенные в конституционный закон правовые предписания образуют конституционное право, которое отличается от прочих норм правопорядка усложненной изменяемостью, связывает публичную власть во всех формах ее проявления и обладает приоритетом по отношению к другим правовым предписаниям, особенно законам" Badura P. Staatsrecht. Systematische Erlauterung des Grundgesetzes fur die Bundesrepublik Deutschland. Munchen: С. Н. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1986. S. 6 f..

Американские авторы вообще не пользуются термином "государственное право" и обычно не вдаются и в дефиниции конституционного права, а начинают изложение этой дисциплины с функций и полномочий Верховного суда США по толкованию и применению Конституции США Stone G. R., Seidman L. M., Sunstein C. R., Tushnet M. V. Constitutional Law. Second Edition. Boston; Toronto; L.: Little, Brown and Company, 1991.. "Важно... понять, - отмечается в этом учебнике, - что конституционное право касается не только судебного контроля и роли Верховного суда в американском правительстве. Конституция устанавливает схему отношений, которые часто имеют мало общего или не имеют ничего общего с федеральной судебной системой. Более того, многое в конституционном "праве" состоит из неформальных соглашений и исторических практик среди различных частей национального правительства и между федеральным правительством и штатами. Приведем в качестве примера объем, в котором распределяются полномочия в отношении иностранных дел: это распределение происходит не в силу конституционного текста, а в силу традиций, сложившихся между Конгрессом и исполнительной ветвью. Эти соглашения и практики, в свою очередь, играют важную роль в решениях Верховного суда, когда и если это становится предметом спора" Stone G. R., Seidman L. M., Sunstein С. R., Tushnet M. V. Op. cit. P. 1.

. Слово "право" взято в кавычки: неформальные соглашения и практики - обычаи, обыкновения, традиции, не входят в понятие конституционного права в строгом его значении, то есть не сформулированы в документальных источниках права и не защищаются в судебном порядке, хотя зачастую реализуются не менее обязательно, чем писаные конституционные нормы.

Таким образом, в очень многих зарубежных странах под конституционным правом понимают систему норм, либо содержащихся только в конституции (как мы видели это у К. Хессе и П. Бадуры), либо еще и других, которые обладают высшей юридической силой или по крайней мере более высокой, чем юридическая сила обыкновенного закона, а в англосаксонских странах, как можем заключить при чтении американской и английской литературы, также и норм, даже не обладающих формальной юридической силой, но тем не менее имеющих конституционное значение. Соответственно источниками конституционного права считают те источники права, в которых содержатся писаные нормы указанного выше характера. Это, как правило, национальные конституции, наднациональные нормы в странах, участвующих в наднациональных объединениях, решения органов конституционной (в редких случаях - также административной) юстиции, конституционные акты субъектов федераций и территориальных единиц, пользующихся государственной автономией, международные и внутригосударственные договоры, конституционные (дополняющие, органические) законы и приравненные к ним акты исполнительной власти, а субсидиарно также иногда общие принципы права, характеризуемые подчас как надконституционное право, конституционные обычаи и доктрины, но никоим образом не обычные законы (кроме стран с неписаной конституцией и некоторых других), не обычные акты исполнительной власти и не акты местного самоуправления, хотя бы и учредительные. Предмет конституционного права может, таким образом, различаться весьма сильно от страны к стране, поскольку границы здесь решающим образом зависят от субъективного фактора - усмотрения учредительной власти и не так уж редко судебной власти, однако относительно инвариантное его содержание включает такие конституционно-правовые институты, как основные права и свободы человека и гражданина, ограничивающие публичную власть, основные принципы территориального устройства и системы государственных органов и органов местного самоуправления, распределяющие публичную власть, и в большей или меньшей степени некоторые принципы общественного строя, обязывающие публичную власть.

Этот подход находит отклик и в современной российской литературе. Представляются обоснованными суждения профессора Н. В. Витрука, много лет работавшего судьей Конституционного Суда РФ, о том, что предмет и содержание конституционного права в нашей науке неоправданно расширены за счет государственного права, включающего парламентское право, административное (регулятивное) и судебное право, которые регулируют отношения, связанные с организацией и функционированием законодательной, исполнительной и судебной власти. Источниками конституционного права в России он считает, кроме, естественно, Конституции РФ, внутригосударственные договоры, конституции и уставы субъектов Федерации, федеральные конституционные законы и конституционные обычаи, а также решения и содержащиеся в них правовые позиции органов судебного конституционного контроля, за которыми справедливо признает юридическую силу, равную юридической силе самой конституции. "Конституция и конституционное право носят надотраслевой характер... ", - подчеркивает Н. В. Витрук Витрук Н.В. Конституционная ответственность: вопросы теории и практики // Конституционно-правовая ответственность: проблемы России, опыт зарубежных стран / Под ред. С.А. Авакъяна. М., 2001. С. 34..

Что касается конституционных обычаев, то специально их исследовавший югославский профессор М. Йовичич делит их на три группы. Первая - это конституционные обычаи, которые вытекают из конституции; по существу, это обычаи ее толкования и реализации (secundum constitutionem). Вторая группа - обычаи, действующие наряду с конституцией, то есть, по существу, восполняющие ее пробелы (praeter constitutionem). Наконец, третья группа - это обычаи, противоречащие конституции (contra constitutionem), которые существуют вне правового поля в силу чисто политических причин. Конституционные обычаи первых двух групп можно обнаружить практически в каждой стране, где имеется реализуемая конституция. Но чаще, чем хотелось бы, можно встретить и обычаи третьей группы. К сожалению, Россия не избежала этого. Очевидный и всем известный пример - обычай голосования в Государственной Думе Федерального Собрания, когда депутаты голосуют за множество своих отсутствующих на заседании коллег, используя их карточки для электронного голосования. Конституционный Суд России дважды указывал на неприемлемость такой практики, однако ни разу не решился признать закон неконституционным по порядку его принятия. Неконституционные обычаи не только не образуют источников конституционного права, но, напротив, суть его прямое нарушение. Впрочем, М. Йовичич считал, что конституционные обычаи независимо от того, к какой группе принадлежат, не имеют правового характера и не могут служить источниками конституционного права, солидаризируясь с мнениями таких выдающихся французских исследователей, как Ж. де Местр, Ж. Ведель, Р. Кар-ре де Мальбер. Вопрос представляется более сложным и заслуживающим более тонкого анализа.

Поскольку конституционные обычаи юридической силой не обладают, их и нельзя ставить в один ряд с писаными нормами, подлежащими обязательному применению судом. Правовые позиции, содержащиеся в мотивировочных частях решений органов конституционной юстиции и квазиюстиции (конституционных советов), как и постановления резолютивных частей этих решений, представляют собой, по существу, писаные правовые нормы, выраженные в специфической форме. Ссылка в судебных и квазисудебных решениях на те или иные конституционные обычаи может служить средством их легитимации, однако вряд ли обязывает другие суды к признанию их легитимным источником права, если это не сделано в решении конституционного суда или совета, поскольку лишь последнее имеет общеобязательное значение. К вопросу о понятии конституционного права // Журнал Российского права; 31.10.2006.

Независимо от национальных наименований мы можем говорить о наличии конституционного права только в тех странах, которые отвечают критерию ст. 16 Декларации прав человека и гражданина 1789 г., входящей и ныне во Франции в конституционный блок. Идеи этой Декларации, как и ряда других документов, например Декларации независимости США 1776 г., образуют фундамент идеологии конституционализма, ставшей достоянием, по крайней мере, западной цивилизации и признанной уже в мировом масштабе. Упомянутая статья французской Декларации гласит: "Общество, в котором не обеспечена гарантия прав и не установлено разделение властей, не имеет конституции". Не имеет оно, следовательно, и конституционного права.

§2. Место конституционного права в системе отраслей

Итак, конституционное право является многоплановой отраслью, оно рассматривается наукой в трех аспектах: отрасль права, существующая в любом государстве и являющаяся частью правовой системы; юридическая наука, изучающая одноименную отрасль права, составляющие ее нормы и формирующиеся на их основе конституционно-правовые отношения; учебная дисциплина.

Российское право принято делить на частное и публичное. Как известно, под публичным правом понимается совокупность отраслей, регламентирующих отношения, связанные с обеспечением общего (публичного) интереса, в то время как частное право обеспечивает защиту частных, индивидуальных интересов физических и юридических лиц. С.С. Алексеев отмечал: “При делении российской правовой системы на публичное и частное право обычно принято считать, что конституционное право относится к публичному праву” Алексеев С.С. Теория права. М., 1995. С.195., существует и другое мнение, высказанное О.Е. Кутафиным: “…учитывая специфику конституционного права, его место в системе права Российской Федерации, можно утверждать, что конституционное право сочетает в себе элементы как частного, так и публичного права, с преобладанием характерных черт последнего, поскольку оно в большей мере связано со спецификой общих государственных интересов, чем со сферой частных, индивидуальных. В то же время нормы конституционного права являются базовыми как для публичного, так и для частного права, и в этом смысле конституционное право является публично-частным” Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М.: Юристъ, 2001.С.44..

Так как отрасли российского права сведены в определенную систему, то и конституционное право представляет собой логически построенную систему норм. Система конституционного права - это объединение конституционно-правовых норм в группы (правовые институты), в зависимости от их содержания, характера регулируемых ими общественных отношений и значения норм, которые являются структурными элементами системы. Но на систему конституционного права оказывают влияние многие факторы, связанные с особенностями политического и социально-экономического развития страны. В системе проявляются тип экономических отношений, политический режим, а также характер самого права, зависящий от степени реализации на практике принципов правового государства Кутафин О.Е. Указ соч. С.54-55.

.

Следует обратить внимание, что критерием для образования системы конституционного права являются не его источники, а институты, т.е. группы норм, регулирующие относительно самостоятельные сферы конституционно-правовых отношений. Каждый конституционно-правовой институт включает несколько различных источников. Например, институт президентства состоит из норм, закрепленных в Конституции, законах, постановлениях Конституционного Суда, а институт исполнительной власти - из тех же источников плюс указы Президента и т.д.

Система конституционного права объективно обусловлена характером этого права, она разделяет нормы по институтам, но не устанавливает непроницаемые перегородки между институтами - напротив, создает принципы их взаимодействия, чем обеспечивается единство конституционно-правового регулирования.

Вообще говоря, система конституционного права в целом совпадает со структурой Конституции РФ, так как важнейшие конституционно-правовые институты, находят выражение именно в Конституции. Ее разделы - это первооснова для создания системы конституционного права. Это нормы, закрепляющие основы конституционного строя, основы правового статуса личности, федеративного устройства и др., т.е. нормы, совокупность которых образует конституционно-правовые институты. Внутри же основных институтов образуются подсистемы, состоящие из еще более узких институтов.

Вместе с тем некоторые элементы системы конституционного права, имея начала в конституционных нормах, могут выходить за рамки структуры Конституции. Так, избирательное право и избирательная система - самостоятельный элемент системы конституционного права, который отсутствует в структуре Конституции.

Таким образом, конституционное право РФ является сложной системой, состоящей из различных правовых образований (институтов), обладающих признаками элемента системы. Элементы системы конституционного права обусловлены в своей основе предметом регулирования, т.е. той сферой общественных отношений, на которые они воздействуют.

Система конституционного права включает следующие основные правовые институты с их основными внутренними подразделениями (подинститутами): основы конституционного строя (демократическое, правовое, светское, социальное, суверенное государство, разделение властей и т.д.); основные права и свободы человека и гражданина (классификация прав и свобод, обязанностей); федеративное устройство (субъекты РФ, предметы ведения и т.д.); избирательное право и избирательная система; органы государственной власти: президентская власть; законодательная власть (Федеральное Собрание РФ); исполнительная власть (Правительство РФ); судебная власть и прокуратура; местное самоуправление; порядок внесения поправок и пересмотр Конституции.

Итак, мы выяснили, что под конституционно-правовым институтом понимается упорядоченная совокупность юридических норм, регулирующих определенный вид (группу) однородных и взаимосвязанных общественных отношений.

Конституционно-правовые институты можно подразделить на простые м сложные. Простые не подразделяются на другие составляющие их институты (например, институт депутатского запроса, институт депутатского обращения). В составе сложных конституционно-правовых институтов объединяются ряд однородных по предмету регулирования институтов (например, институт правового положения граждан включает: институт гражданства, институт основных прав и свобод граждан, институт основных обязанностей граждан, институт президентства, парламентаризма, исполнительной власти, судебной власти, выступающие как самостоятельные, но рассматриваемые в рамках такого основного института, как система государственной власти).

Правовой институт нельзя четко определить, поскольку границы между институтами условны и весьма подвижны, одна и та же норма может рассматриваться как часть двух и более правовых институтов. Например, норма ст. 111 Конституции РФ: “ Председатель Правительства РФ назначается Президентом РФ с согласия Государственной Думы” - является обязательной составляющей института президентских прерогатив, института парламентских полномочий и института исполнительной власти. Следовательно, правовой институт в большей мере операционалистское понятие, хотя и основан на объективно существующей внутренней структуре права.

Следует заметить, что конституционно-правовой институт, нормы которого закрепляют федеративное устройство государства, создает предпосылки для организационного построения системы органов государственной власти. Нормы этого института устанавливают существующие в России национально-государственные и государственно-территориальные образования. Вот почему этот институт предшествует институту, закрепляющему систему органов государственной власти и систему органов местного самоуправления. Вопрос о соотношении конституционного права с системой конституции, являющейся основным источником отрасли - часть более общей проблемы - о соотношении системы права и системы законодательства. Они связаны между собой, но полностью не совпадают.

Система отрасли конституционного права предопределяется объективными факторами. Однако она выявляется и формулируется путем теоретических исследований, а потому субъективный фактор играет главенствующую роль при характеристике ее составных элементов. Система конституции - категория субъективная, поскольку систематизация конституционных норм осуществляется законодателем. Однако последний осуществляет ее не произвольно, а с учетом и на основе воспринятых им объективных связей, существующих в сфере регулируемых конституционно-правовыми нормами общественных отношений, их системности. Исходя из этого, сама группировка норм в институты, содержащаяся в конституции, имеет нормативное значение, и ее нельзя произвольно сбрасывать при определении системы отрасли, хотя и не каждый элемент системы конституции выступает как самостоятельный элемент системы отрасли. Принятая в конституции группировка норм не может полностью совпадать со структурой отрасли, хотя основы систем общие, но закономерности их формирования имеют особенности.

Система отрасли охватывает всю совокупность конституционно-правовых норм, а система конституции - лишь часть этих норм, составляющую основу всего конституционно-правового регулирования.

Как для системы отрасли конституционного права, так и для системы конституции отправным, исходным началом является группировка норм на основе единства их содержания, специфики регулируемых ими общественных отношений, а следовательно, и своеобразного круга субъектов. Однако соотношение этих начал систематизации в конституции и в отрасли полностью не совпадает. Для системы отрасли характерен более высокий, чем для системы конституции, уровень обобщения норм по их содержанию. Так, элемент системы отрасли составляет вся совокупность конституционно-правовых норм, определяющих систему органов государственной власти, принципы их организации, основы их взаимоотношения и компетенции. В системе конституции эти нормы рассредоточены по конституциям как по Российской Федерации, так и республик в ее составе, по уставам других субъектов Федерации.

И система отрасли конституционного права, и система конституции не есть нечто застывшее, раз и навсегда данное. Они развиваются, отражая уровень правового воздействия на общественные отношения, объективно обусловленный потребностями социальной реальности.

На каком-то этапе конституция и отрасль конституционного права могут отставать от объективно меняющихся потребностей. При создании необходимых условий происходит существенная перестройка систем отрасли и конституции. Это находит свое отражение в принятии новой конституции, изменении ее системы. Претерпевает изменения и система отрасли. Такой процесс произошел на данном этапе развития конституционного права России с принятием Конституции 1993 года. Она определила новые концепции общественного развития, заложила новые принципы констититуционно-правового регулирования, ввела иные правовые институты. Это, естественно, отразилось и на системе конституционного права как отрасли в целом и, особенно на внутреннем строении каждого из ее правовых институтов.

Не могу не отметить, что поскольку система органов местного самоуправления в настоящее время в целом регулируется и закрепляется муниципальным правом, то аналогичным образом правовой статус индивида во всех аспектах явно выходит за рамки конституционного регулирования. В предмет этой отрасли права целесообразно включить лишь основы правового статуса, или конституционно-правовой статус индивида в нашем государстве.

В Конституции Российской Федерации 1993г. (ст.2) права и свободы человека и гражданина наделены статусом высшей ценности, а их признание, соблюдение и защита провозглашены обязанностью государства, таким образом, подчеркивается охранительная функция конституционного права, направленная на обеспечение прав и свобод индивида.

Нельзя не учитывать целостный системный характер нашего общества, в силу которого отдельные элементы системы также способны влиять на общество, определяя в той или иной степени его развитие, особенно если этот элемент - государство, появление которого было вызвано именно потребностями эффективного управления обществом, тем более, что в современных условиях России на повестку дня поставлен вопрос не об отмирании государства, а, напротив, об укреплении его роли как управляющей подсистемы. Годы руководства страной М.С. Горбачева и Б.Н. Ельцина наглядно продемонстрировали, что ослабление руководящих государственных начал приводит к хаосу во всех сферах жизни общества и как результат - к незащищенности индивида. Поэтому о приоритете и высшей ценности прав и свобод человека реально можно говорить лишь при прочих равных условиях, т.е. при обеспечении значимости и роли всех элементов общества как целостной социальной системы, в том числе и государства, призванного в конечном итоге выражать интересы общества в целом и являющегося сегодня одним из основных организационно-политических гарантов гражданского общества.

В данной курсовой работе уже приведен подход М.В. Баглая, по мнению которого “конституционное право - совокупность правовых норм, охраняющих основные права и свободы человека и учреждающих в этих целях определенную систему государственной власти”. Так вот использование категории “права человека”, очевидно, имеет целью подчеркнуть связь конституционного и международного права и ценность правового положения в государственных границах не только граждан, но и иностранцев, и лиц без гражданства. Однако не все авторы разделяют такую позицию. Значительное количество исследователей, как в прошлом, так и в настоящее время используют термин “права личности”, целесообразность применения которого в данном случае вызывает сомнения. Это термин не юридический, а психологический, означающий не всех людей, а лишь индивидов, осознающих себя в обществе, общество вокруг себя, свои действия, их последствия и ответственность за содеянное. Следовательно, те, кто не обладает этими качествами (а это малолетние и душевнобольные), не вписываются в конституционно-правовое поле и не вправе претендовать на конституционно-правовые гарантии и защиту.

Термин “права человека” в этой связи удачен, но, несмотря на солидарность с законодателем (ст. 2 Конституции), также не выглядит универсальным. Во-первых, он имеет международно-правовое происхождение, где является единственно целесообразным и необходимым. Использование термина “права граждан” могло бы истолковываться как попытка вмешательства во внутренние дела государств. Применение во внутригосударственном праве в качестве основной категории термина “права человека” не менее дискуссионно. Международно-правовые термины содержатся в международно-правовых актах, к числу которых внутригосударственные источники права не относятся и подменять их не могут. Во-вторых, понятие “человек”, помимо международно-правового, имеет и узкоспециальный, биологический смысл, обозначая млекопитающее существо, способное к высшей нервной деятельности. В подобном значении у человека как у представителя фауны можно отметить лишь право на жизнь, на охрану здоровья и сохранение своей популяции. В то же время государство призвано, прежде всего, охранять права и свободы своих граждан, которые, в свою очередь, обязаны защищать собственное Отечество вплоть до защиты с оружием в руках в условиях войны, рискуя при этом жизнью. Поэтому, определяя предмет государственного (конституционного) права, уместнее было бы вслед за Конституцией говорить о правах человека и гражданина либо о правовом статусе индивида с последующим пояснением содержания данного термина. Последнее кажется более предпочтительным, ибо охватывает не только граждан, но также иностранцев и лиц без гражданства. Таким образом, система конституционного права - это его устройство, деление на подотрасли, институты и их целостное соединение. В науке нет единого взгляда на указанную систему. Соглашусь с автором одного из наиболее развернутых понятий системы конституционного права О.Е. Кутафиным, который полагает, что она складывается из институтов основ конституционного строя, гражданства, основ правового статуса человека и гражданина, федеративного устройства, избирательного права, системы государственной власти и системы местного самоуправления Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001. С. 57..

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

По меткому замечанию Б. А. Кистяковского, "ни в какой другой науке нет столько противоречащих друг другу теории, как в науке о праве Кистяковский Б. А. Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права. М., 1916. С. 374. Не является исключением в этом смысле и предмет конституционного права, да и содержание отрасли права в целом.

Изложенное в курсовой работе позволяет констатировать, что в зависимости от поставленных целей можно дать различные определения понятия и предмета отрасли отечественного государственного (конституционного) права. В самой краткой интерпретации ее следует рассматривать как ведущую отрасль отечественного права, регулирующую и защищающую отношения фактической конституции общества в рамках российской государственности.

В более развернутом значении российское государственное право есть ведущая отрасль отечественного права, регулирующая и защищающая общественные отношения в сферах основ народовластия (народного суверенитета), правового статуса индивида, суверенитета государства и закрепляющая в этих целях систему специальных органов и институтов.

Наконец, в наиболее пространной и полной интерпретации российское государственное (конституционное) право - ведущая отрасль отечественного права, которая в интересах правящей политической силы и через их посредство - в интересах всего общества устанавливает основы конституционного строя, регулирует и защищает отношения конституционно-правового статуса индивида, территориально-политического (федеративного) устройства государства, реализации воли народа в прямой и опосредованной формах, структуру, порядок формирования и полномочия государственных органов.

Конституционное право как обычная отрасль права имеет собственный предмет правового регулирования. Воздействует на него оно с помощью не только общерегулятивных средств (цели, принципы, исходные ценности), но и методов детальной регламентации, не передоверяя эту задачу другим отраслям права. Здесь и конкретизация по субъектам, объектам, содержанию запретов, обязываний, дозволений, и оснащение материальных норм процессуальными нормами, и установление мер конституционного принуждения, в том числе ответственности, и введение юридически значимых сроков, документальных форм. В итоге набор источников конституционного права не ограничивается только конституционными актами.

Предмет конституционного права как обычной отрасли права составляют публичные властеотношения. Однако названные отношения регулируются нормами и иных отраслей публичного права: административного, уголовного, финансового. Исключительно нормами конституционного права регулируются отношения по формированию и деятельности верховной государственной власти, понимаемой как народовластие в формах представительной и непосредственной демократии.

Феномен власти присутствует буквально во всех ячейках общества, однако логика социального взаимодействия приводит к складыванию в масштабах всего общества совершенно особого вида власти - власти верховной, призванной обеспечить устойчивое управление делами общества, выразить общие интересы всех социальных субъектов, ввести все виды существующих в обществе властеотношения в правовое русло. Именно верховная власть определяет устройство общества и государства, учреждая их основные институты. При этом устройство самой верховной власти вправе определять только она сама. То есть она в отличие о иных видов публичной власти (исполнительной государственной власти, муниципальной власти, власти в общественных и религиозных объединениях) выводима из самой себя. Правовое упорядочение верховной государственной власти традиционно характеризовалось как государственно-правовое и служило для выделения в качестве самостоятельной отрасли государственного права, что вполне логично. Нет смысла и сегодня отказываться о выделения государственного права в качестве комплексной составной части конституционного права, а не в роли отдельной отрасли права. Такое поглощение объективно предопределено как минимум тремя обстоятельствами.

Во-первых, становление конституционного законодательства привело к тому, что власть народа получила выражение не просто в государственной воле, а в Конституции, вставшей над иными государственными институтами, сковавшей государственную волю юридическими императивами должного. Возвышение Конституции над государственной волей призвано учредить государство в качестве средства жизнедеятельности общества, а не цели.

Во-вторых, общество встало перед необходимостью лишения государства монополии на регулирование и защиту прав и обязанностей индивидов, их объединений. Для этого потребовался совершенно иной способ закрепления основополагающих гражданских прав и обязанностей, исходящий из их негосударственной природы.

В-третьих, конституционно-правовое регулирование в силу своей универсальности расширило рамки регламентации верховной власти за счет дополнительного упорядочения отношений по вхождению разных социальных сил в ее поле деятельности.

СПИСОК НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫХ АКТОВ И ЛИТЕРАТУРЫ