Концепт "хлеб" в дискурсе диалектной языковой личности

Анализ концепта "хлеб" в лингвоперсонологическом аспекте, с опорой на дискурсивные данные диалектной языковой личности сибирской крестьянки. Рассмотрены основные смысловые области, связанные с представлениями о хлебе, и средства их вербализации.

Рубрика Иностранные языки и языкознание
Вид статья
Язык русский
Дата добавления 21.10.2020
Размер файла 77,8 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

КОНЦЕПТ ХЛЕБ В ДИСКУРСЕ ДИАЛЕКТНОЙ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ

Е.В. Иванцова

Предпринят анализ концепта ХЛЕБ в лингвоперсонологическом аспекте, с опорой на дискурсивные данные диалектной языковой личности сибирской крестьянки. Рассмотрены основные смысловые области, связанные с представлениями о хлебе, и средства их вербализации, особенности отдельных слоев концепта и его связи с другими единицами концептосферы. Выявлены отраженные в дискурсе носителя традиционной народно-речевой культуры черты пралогического сознания и в то же время переход некоторых ранее актуальных признаков концепта в исторические.

Ключевые слова: концепт, хлеб, диалектная языковая личность, дискурс, русские говоры Сибири.

концепт хлеб диалектный языковый сибирский

Концепт ХЛЕБ, занимающий важное место в культуре многих народов, входит в число базовых культурных констант, репрезентирующих черты национальной ментальности. Он анализировался исследователями в различных лингвокультурных общностях - русской, английской, немецкой, американской, таджикской и др. [1-4], в том числе в сопоставительном аспекте. Пристальное внимание уделяется данному концепту при описании русской концептосферы, поскольку «хлеб» рассматривается как одно из центральных понятий отечественной материальной и духовной этнокультуры.

Особенно ярко сущность национально-специфичных по своей природе концептов отражается в народно-речевой среде, являющейся первоосновой национальных языков. При анализе концепта ХЛЕБ в традиционной русской культуре источником служил прежде всего «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля; привлекались также некоторые другие областные словари и данные говоров Среднего Прииртышья [3, 5, 6].

В настоящей статье этот концепт рассматривается в лингвоперсонологическом аспекте. Исследование является частью масштабного проекта по изучению феномена диалектной языковой личности, выполняемого учеными томской диалектологической школы (подробнее см. [7]). Ранее в идиолектной системе концептов сибирского старожила Л.Г. Гынгазовой были описаны ЗЕМЛЯ, ВОЛЯ, ЖИЗНЬ и СМЕРТЬ, БОГ, ГРЕХ, ПУТЬ [813] и ряд других.

Материалом для анализа послужили тексты сибирской крестьянки Веры Прокофьевны Вершининой (1909-2004), отраженные в «Полном словаре диалектной языковой личности» [14] и авторском архиве записей речи информанта (около 10 000 страниц), производившихся в условиях включения в языковое существование говорящего в течение 24 лет.

Концепт понимается вслед за С.Г. Воркачевым как «культурно отмеченный вербализованный смысл, представленный в плане выражения целым рядом своих языковых реализаций, образующих соответствующую лексико-семантическую парадигму» [15. С. 47-48]. Хотя он рассматривается как отмеченная этнокультурной спецификой «единица коллективного знания / сознания» [Там же], однако в концептосфере языковой личности концепты существуют в индивидуальном варианте, в то же время отражая типические черты социума и его культуры.

Как и другие элементы концептосферы в традиционных сообществах, концепт ХЛЕБ имеет глубокие исторические корни. Он сформировался на раннем этапе развития нашей культуры в среде, где в экономике преобладал аграрный уклад, а в условиях прямой зависимости человека от природы остро стояла проблема выживания. В числе ментальных особенностей его представителей отмечают направленность зон актуального внимания на свою семью и хозяйство, сельские промыслы и природу; особую значимость фольклора и верований, принципиальную ориентированность на традицию, доминирование мифологического характера миропонимания [16]. Этапу существования таких сообществ соответствовало пралогическое (дологическое) мышление (по Л. Леви-Брюлю), которому свойственны комплексность, диффузность, конкретность и образность [17. С. 30].

Многие из перечисленных черт находят отражение в концепте ХЛЕБ как компоненте концептосферы исследуемой языковой личности.

Показателен в этом отношении прецедентный текст о хлебе на собачью долю, широко известный в разных вариантах у славян [18. Т. 5. С. 420] и усвоенный В.П. Вершининой еще в детстве от матери: А это мама говорила. А это... пошёл Ису'с Христос. И попросил под окошком: «Сотворите ми'лостинку ради Христа истинного!» - под окошко подошёл. Бродяга, ну, старичок. А одна женшына, гыт, ша'нъгу выташшыла, ша'нъга с начинкой, намазана, сметаной - как... ну, от как я пеку ша'нежки, - и подала ему в окошко. Он к другой пошёл. А у ей, гыт, ребёнок обмарался, она блин схватила, да говорит, это блином подтёрла ему задницу-то, да и подала, гыт. Ну и вот, оспо'дъ Бог, гыт, прогневался и голод созда'л. Хлеб, чтобы не... не было никого. Собаки, гыт, воют всё! - это мама рассказывала. Дак это ешо кода' там, кто-то будто бы говорил, не мама. Ну и, говорит, собаки воют, гыт, все, это... прям голод! А потом Бог, гыт, послал - со- ба'ччу долю. Мама всё говорила: «Собак коръмитъ -это на соба'ччу долю счас едим». Вот это говорила, я помню. [А что бог послал?]Ну, хлеб послал. Три года, гыт, хлеба не было. Не родился. А потом... выли собаки и просили. Просили хлеб В квадратных скобках отражены реплики или пояснения собирателя материала. Фрагменты связной речи информанта отделяются точкой с запятой. В отдельных случаях полужирным шрифтом маркируется эмфатическое ударение. При передаче диалога диалектоносителей указывались инициалы собеседников..

Легенда о хлебе, пересказанная крестьянкой, отражает типичные для народно-речевой культуры способы сохранения культурных знаний через мифологический текст, репрезентацию в нем образного мировосприятия (базовые представления о ценностях переданы через сюжетный рассказ в лицах) и пралогического мышления: хлеб представлен в синтезе не вполне расчлененных смыслов, соотносимых и с продуктом питания из муки зерновых культур (к нему в рассказе отнесены и шаньги, и блины), и с растениями, дающими пищу (наказание за неуважение к хлебу - лишение урожая), и, наконец, с субстанцией, без которой невозможна жизнь. Нераздельно слиты в древнем мифе бытовое и бытийное; передается отношение к хлебу как сакральной сущности, дарованной человеку высшей божественной силой.

Анализ бытового дискурса диалектоносительницы, по существу, отражает уже намеченные в мифе основные особенности концепта ХЛЕБ, в то же время позволяя рассмотреть более детально их вербализацию. В каждой из выявленных смысловых областей концепта вычленяются элементы различных его слоев, которые в сумме дают общую картину представлений о хлебе как культурно отмеченной единице коллективного сознания / знания (по С.Г. Воркачеву) в дискурсе конкретного носителя народной культуры.

1. Один из наиболее значимых смыслов, связанных с представлением о хлебе, соотносится с обозначениями зерновых на корню. Денотативный слой этой смысловой области концепта вербализуется в первую очередь через упоминаемые информантом наименования выращиваемых злаков. Чаще всего к ним относятся рожь, пшеница / пашени'ца, овёс, ячмень. Реже наряду с ними в контекстах в качестве зерновых хлебных культур называются про'са «просо» и не являющаяся злаком горечу'ха / гречка «гречиха», поскольку из гречневой и просяной муки в прошлом тоже пекли хлеб и блины: Мы раньше тоже жали в войну, рожь жнём; Ячмень сеяли раньше. А теперь чё-то не стали сеять. Ну всё равно - пшеница, овёс - сеют; Хлеб сеяли. Пашени'цу, гречу'ху, овёс сеяли. Ну, хлеб сеют, там овёс, пашени'цу там, рожь, или там горечу'ху сеяли, про'су сеяли, горох сеяли...; Про'су жали, пашени'цу. Отмечена также устаревающая лексема весно'вка, обозначающая яровую рожь или пшеницу: Ранней весной сеяли, и жнут рано. Она «весновка» называлась. У ей ма'ленько зёрнышко, под вид ржи. <...> Ну и ростом она поменьше была. В идиолексиконе имеются также низкочастотные названия культур, различающихся временем посева, - яровые и зимовы'е «озимые»: А раньше сеяли. Зимова' пшеница, я помню; А яровы' хлеба выгорели уже. Однако наиболее частотна обобщенная номинация хлеб или хлеба', в контекстных реализациях которой акцентируется то семантика «произрастающие зерновые» (Хлеба растут, да; Стригу'н напал на траву да на хлеб. Состриг; Запрягут пару лошадей и косят хлеб), то «срезанные злаки» (Так-то лито'вкой если косить, он будет рассыпаться хлеб-то везде это, колосья-то - а тут, как это грабка'ми - вроде как собира'т), то «зерно как посевной материал» (Хлеб сеяли; На ём [мысе] хлеб сеют, ко'сют) или «зерно как полученный урожай» (Вим? Машина это. Хлеб подрабатывали раньше. <... > Хлеб сортируют; Он [тракторист] там хлеб получил - тонну ли сколько им, мельницу купили). В ряде контекстов наблюдается совмещение обозначения растущих зерновых и зерна нового урожая: А потом на зало 'ге хлеб хороший родился на этих местах; А передавали по радио, в Коже'вниковой рожь ши'бко хоро'ша, траву, это, заливало, это одно место там, луга - заливало водой; Кто-то говорил, [нынче] хоро'ши вобшэ'хлеба'.

Объединяет эти смежные значения, очевидно, не всегда эксплицированная в дискурсе, но всегда подразумеваемая прагматическая задача труда хлебопашцев - получение нового высокого урожая. Для крестьянского социума культивирование зерновых - основа традиционной аграрной культуры, а от полученного урожая зависит жизнь и общины в целом, и каждой из входящих в нее семей.

Значимость момента созревания злаков маркируется образной диалектной лексемой хлебозо'р для обозначения ночных зарниц, по народным представлениям указывающих на место, где начинают колоситься хлеба (Хлебозор называли. Хлеб зо'рят, говорят), и паремией, в которой объединены примета и поговорка: Рожь на колос идёт кода', ячмень, ли овёс, ли эта, пшеница - «кукушка, гыт, подавилась». Приведенный текст транслирует установление связи между временем выхода зерновых на колос и за- молканием кукушки, активно издающей характерные звуки в первой половине лета. Эта связь, отражающая эмпирические наблюдения в крестьянском социуме, тоже получает образное выражение: птица перестает куковать, потому что подавилась колосом (поговорка зафиксирована в ряде регионов: «Вост. Сиб., Беломор., Онеж., КАССР, Арх.» [19. С. 48]).

В дискурсе языковой личности отражен полный цикл сельскохозяйственных работ по выращиванию хлеба: подготовка новых земельных участков с раскорчевыванием лесного массива для расширения посевных площадей, сеяние, жатва, связывание в снопы, обмолот, просушивание зерна до нужной кондиции: Да и корьчевали, зало'г копали, всё руками - ой, как тяжело-то! А потом на зало'ге хлеб хороший родился на этих местах; Хлеб сеяли... Руками обрабатывали, серпами жали. <...> Помного жали. Про'су жали, пашени'цу; Запрягут пару лошадей и косят хлеб; По тысяче двести снопов навязывала! Только загребаю! <... > Коля говорит: «Вязала-то! Люди-то говорят, по тысяче двести». А Валя гыт: «Это за сколько, за месяц ли чё ли?» -Валя наша гыт. [В день?]В день, конешно. В день; Это, рано-рано ставали до' свету, рано, и начинали молотить; Его [хлеб] надо... скосить и связать в снопы, снопы постоят - скирдовать надо, потом скирды станут молотить; А я на сушилке работала - сколь годо'в на сушилке работала! От лесенки [ступеньки] - от так идёшь, лесенки, сколь ле'сенков, пять-шесь, да туды ле'сенков, наверно, восемь. Наверьх туды' таска'шь пашени'цу. Ведра по' три, там по сколько, всю ночь и ходишь, и ходишь... Таска'шь, да опуска'шь, да туды', да суды' да... Ой! Любопытно, что в идиолексиконе информанта для обозначения земледельческого труда не зафиксировано слово хлебопашество; отмечен нелитературный синоним к нему - крестьянство «земледелие» (Крестьянством занимались, и скотина была), указывающий на основной род занятий сельских жителей.

Фрагменты дискурса отражают большой объем работ, направленных на выращивание хлеба (помного жали; по тысяче двести снопов навязывала); их длительность в период страды с восхода солнца до поздней ночи (Рано- рано ставали до' свету, рано, и начинали молотить; Конба'йн пойдёт хлеб косить, жать, убирать - только шум стоит. Ночью выйдешь на' берег - косят допоздна; Всю ночь и ходишь, и ходишь [таская пшеницу на сушилке]). Подчеркивается изнуряющая энергозатратность физического ручного труда (...зало'г копали, всё руками - ой, как тяжело-то!; Хлеб сеяли... Руками обрабатывали), на смену которому поэтапно пришли сначала примитивные орудия, а потом механизмы. Еще один воспроизводимый диа- лектоносительницей прецедентный текст, услышанный из речи матери, повествует об архаическом способе уборки зерновых в древности (хлеб руками дёргали) и появлении у земледельцев серпа, облегчившего сбор злаков: Руками дёргали [раньше хлеб], и всё. Сколько родится там - выдергают его хозя 'вы свои. Все свой хлеб дёргали. Ну это, может, перьво- бытно, может, правда, я всё думаю. А потом, гыт, это, серьпы появились. <...> А там, гыт, пришла женшына, ли кто ли, и нажала - сырой был, она так ку'чкими накла'ла его, не в снопы связала, а ку'чкими накла'ла. А там пришёл, гыт, хозяин - «О, батюшки мои, червяк какой появился! Надо его куды'-то избывать! Червяка этого». <... > Взял, гыт, на серьпу' камень, привязал, гыт, его туды', и в реку утопил.

Осознание представителем традиционной народной культуры тяжести вложенного в выращивание хлеба труда, базирующееся на личном опыте индивида, свидетельствует о тесной связи концептов ХЛЕБ и ТРУД.

Оценки растущих зерновых культур вызревающего в них зерна) носят исключительно прагматический характер: хорошим считается еще не убранный хлеб, который свидетельствует о высоком урожае: А передавали по радио, в Кожевниковой рожь ши'бко хоро'ша, траву, это, заливало, это одно место там, луга - заливало водой; Н.Н. Хоро'ша пшеница ози'ма така'! В.П. Кто-то говорил, хоро'ши вобшэ хлеба'. Антонимичные отрицательные оценки (*плохой хлеб /хлеба' и под.) не отмечены, констатируется только отсутствие урожая (Три года, гыт, не было хлеба) или его причины (А яровы' хлеба' выгорели уже. Выгорело, нечего, гыт, рашшытывать на хлеб; Стригу'н напал на траву да на хлеб. Состриг). Эстетические оценки злаковых растений отсутствуют.

От урожая зерновых, составлявших основу аграрной культуры, во многом зависела жизнь крестьянской семьи. Выращивание хлеба как первоочередную жизненную необходимость отражает поговорка умирать собирайся, а рожь сей. Не случайно в обрядовом слое концепта диалектоносителя важное место занимают христианские и языческие обряды, обычаи и мифологические образы, связанные с хлебопашеством.

Начало сева, как всякое важное дело, сопровождалось молитвой: Зажгут свечку, помо'лются, [когда родители] первый раз сеять поедут, пшеничку. <...> Всё было это всё, конешно. От я помню, свечку зажгут, помо'лются богу, и пойдут баслов'ясь, сеять.

Связь народного славянского календаря и христианских праздников отражает паремия Рожь в землю, а лук из земли, соотносимая с Фроловым днем, до которого старались закончить посев озимых: Вот рожь сеют её осенью. <...> Вот был Фро'лов день, это осенью. До Фролова дня сеют рожь. Рожь в землю, а лук из земли. <...> А уж после Фролова дня не сеяли рожь.

Отголосками языческих верований можно считать архаизирующуюся лексему болу'дница (первоначально полу'дница - дух в женском облике, персонификация полдня как опасного времени суток [18. Т. 4. С. 154]) и бытовавший в сибирском селе еще в начале ХХ в. обряд «оставления бороды» из несжатых колосьев на убранном поле В славянской мифологии полудница «...регламентирует поведение человека в полдень, особенно в поле в период уборки урожая, не давая в это время жать <...>. Она мучает и жестоко наказывает тех жнецов, которые, пренебрегая запретом, в полдень работают в поле или спят на меже...» [18. Т. 4. С. 155]. «Борода» из части оставленных на поле по окончании жатвы колосьев, связанных особым образом, осмыслялась как жертва Богу или божествам либо полевым животным и птицам [Там же. Т. 1. С. 233].. Такие фрагменты идиолектного дискурса демонстрируют связи концепта ХЛЕБ с концептом ТРАДИЦИЯ. Показательно, что свидетельства информанта и в том и в другом случае указывают на переход обрядовой семантики из актуального признака концепта в пассивный, исторический (по Ю.С. Степанову [20. С. 48]): Ну, всегда плету [косы]. А то рассыплются, я хожу как болудница. <...> [Это нечистая сила?] Ну конечно, чё-то тако'. Худо' чё-то. [Воспроизводит речь матери:] «Болу'дница. Заплети хоть расчеши голову-то, как болудница А кака' болу'дница - я не знаю; [Родители, заканчивая жатву, говорили:] «Бороду, гыт, оставить надо». А чё, на чё - не знаю.

2. Еще более значимое место в сознании диалектоносителя занимают представления о хлебе как продукте питания.

В речи сибирской крестьянки отмечены единичные контексты, где лексема хлеб в цепочке «зерновые на корню» - «созревающее в колосьях зерно» - «зерно как собранный урожай» - «вид / виды пищи из этого продукта» приобретает также контекстное значение «продукты переработки зерна как основа для изготовления пищи», промежуточное между двумя последними: Высушат [колоски], да в ступке истолкут, да кашу варят, с их. Ну это же хлеб, всё равно; Ну хлеб-то не ута'скывали [при пожаре]. Муку- то там не'кода было. С этой семантической составляющей представлений о хлебе соотносятся некоторые виды традиционных народных блюд, впоследствии устаревших. В их число входили заваруха «мучная каша, завариваемая на молоке или воде» (Заваруху сварила, так ес из кастрюли. [Заваруха из чего?] Из муки. [Мука и вода?]Молоко. Она как каша, масла положишь кода'), а также кисели на основе зерновых продуктов (Кисели варили ра'зны - кра'сны кисели, из аржано'й муки варили, делали). Очевидно, смысловой компонент «мука» следует отнести к периферии рассматриваемого концепта, тогда как в ядерную зону входит представление о хлебе как о готовом к употреблению изделии из муки.

Для обозначения этого продукта используется прежде всего лексема, совпадающая с именем концепта. В речевой практике индивида зафиксированы гипонимические связи слова хлеб с единицами выпечка (Нехо- ро'ша у ей получилась... Хлеб, выпечка) и стряпаное (Угу, хлеб любит он [ребёнок]. Стряпано любит тако', мя'гко ест, ага). В метатекстовом высказывании упоминается архаизировавшийся синоним к нему, функционировавший еще в начале ХХ в. в детской речи: [А папой хлеб звали?] Ага. Ребятишки звали «папа». [Только ребятишки?] Угу. Угу. Ребятишки. А так-то не звали. Папа. «Кусочек [хлеба]» - счас-то говорим, а раньше: «Дай папы! Папы дай!».

В работах, где в рамках анализа концепта ХЛЕБ рассматривается хлеб как пища, круг входящих в него продуктов очерчивается по-разному, иногда - очень широко. Так, З.Д. Мирзоевой в состав хлеба включаются изделия из муки с начинкой и без начинки, из пресного и сдобного теста, изготавливаемые выпеканием, жаркой на масле и варением в кипящей воде - от собственно хлеба до чебуреков, пельменей и пирожных [3. С. 58-64]. Вообще границы денотативной области мучных изделий, относящихся к хлебу, нельзя считать четкими, как нечетки и границы областей «хлеб как растение» и «хлеб как пища» с переходными участками. Однако данные идиолекта сибирской крестьянки позволяют сделать вывод, что у исследуемой языковой личности представления о хлебе в качестве продукта питания отражают довольно узкий круг денотатов. Под ним подразумевается, как правило, вид несладкой выпечки из дрожжевого теста на основе пшеничной или ржаной муки. Такая выпечка, входящая в рацион крестьянской семьи, повседневно использовалась и в дополнение к другим блюдам, и как отдельный пищевой продукт.

Пироги и пирожки как вид выпечного изделия из пшеничной муки с начинкой, судя по контекстам, не считаются разновидностью хлеба: хлеб раньше резали или ломали?] Резали. <...> На поминках пирожки ломали. [Только пирожки?] Ну, а хлеб-то там и не было. Очевидно, и наличие начинки, и иной способ приготовления (варка в отличие от выпекания) оставляют за пределами концепта ХЛЕБ пельмени. Хотя батон носителями литературного языка относится к хлебу в широком смысле слова, эта непривычная для деревенского жителя выпечка уподобляется ему по некоторым вкусовым качествам, но не воспринимается как собственно хлеб: [Как вам батон?] Ничё. Он как вроде бы постноватый такой. Как хлеб, под вид хлеба.

За пределами ядра некоторые виды выпечки обычно противопоставляются хлебу, но в отдельных высказываниях идентифицируются с ним. Ср. два контекста о ша'ньгах - небольших сдобных, но несладких булочках домашнего изготовления: а) И чёрный хлеб этот был. А я хлеб-то наре 'зала на стол, да булочки были поставила (хлеб и булочки перечисляются как разные продукты питания) и б) А.М. Куда это ты? Н.Н. Говори! В.П. По хлеб пошла [на веранду]) (для обозначения этих же булочек используется номинация хлеб).

Не относятся к хлебу и несладкие блюда из муки, приготовленные на сковороде с использованием масла, - лепёшки, оладьи / ола'дни, блины. Вместе с тем они в какой-то степени близки к хлебу по составу, готовятся также выпеканием и могут выступать в качестве заменителей хлеба при его отсутствии: А хлеба у меня просит [пьющая односельчанка], пойдёт там: «Ты мне, Прокофьевна, дай грамм двести хлеба». А мне тот раз - правда, я ола'дни напекла, не было хлеба. А я говорю: «У меня у самой нету». А она это... потом ей хто-то дал лепёшки; А ты муку покупала? Хоть лепёшки бы стряпала. А то де, хлеба ра'зе наберёсся? Он зачерст- ве'т, да запли'сневет. А тут уж можно лепёшку каку' состряпать; Я ола'дни напекла, не было хлеба.

На близость хлеба и блинов указывает также рассказ информанта о прошлом, в котором производимая в начале ХХ в. полужидкая выпечка из гречневой, просяной или овсяной муки называется то блинами, то хлебом [21. С. 27]: Я помню, мама дак... ну, я-то не пекла. Мама наливала... про'твени таки' были, она их, так не ши'бко густы' - хороший хлеб был, вкусный [из гречневой муки]. Блины пекли от таки' толшыной. <...> [Икак-то назывался по-другому гречневый хлеб?] У-у. Хлеб, всё равно. Гречневый. Блины гре'чневы. <...> Про'су обдирали, я помню, мололи, ободрали про'су, да мололи, прося'ный был - жё-олтый такой! [Хлеб?] Не хлеб, а тоже блины пекли. Прося'ны. Овся'ны пекли. <...> Тоже жиденький пекли. Не так, чтобы хлеб, а таки'... или он не получался, ли чё ли? пошто'-то жидкий. Заведут таку'. ну, как на густы' ола'дни, - стряпают.

Разновидности хлеба в зависимости от вида муки ранее обозначались по типу зерновых (ржаной / аржано'й и пашени'чный /пшеничный) и имели также синонимичные им цветовые обозначения (из ржи - чёрный, из пшеницы - белый). При этом в сибирском селе выращивалась преимущественно рожь и наиболее типичным было повседневное потребление чёрного хлеба, хотя покупалась и пшеничная привозная мука: А изо всякой [муки стряпали]. Иржану' стряпали и пшени'шну стряпали. А белой-то не было муки. Выше приведен также контекст, в котором упоминаются выпекавшийся еще в первой половине ХХ в. гречневый, прося'ный, овсяный хлеб / блины.

Номинации видов хлеба, в которых мотивировочным признаком являлся вид злака, в настоящее время устарели. В повседневной речевой практике в конце ХХ - начале ХХІ в. для обозначения сортов хлеба информантом использовалась триада чёрный / серый / белый, в которой средний компонент является поздним образованием. Серым называется хлеб, произведенный из смеси ржаной и пшеничной муки и представляющий собой только заводскую выпечку: Кея от этот раз привозила, дала мне - бо'ле полбулки, такой... такой серый хлеб. <...> Наши родне] были, подчи- сту'ю всё подмели. Чёрный, белый, серый - всякый пойдёт. Заметим, что онимические наименования сортов хлебобулочной продукции, бытующие в областном центре («Бородинский», «Дарницкий» и пр.), в лексиконе крестьянки отсутствуют, не отмечены они и в речи ее собеседников: в магазине села Вершинино продается просто хлеб. Преобладающим продуктом в сельской среде стал белый хлеб «Черный ржаной хлеб имел стойкую репутацию еды для бедняков, поэтому по мере роста благосостояния европейского населения люди предпочитали переходить на более «престижный» белый хлеб. К слову, в СССР массовый переход колхозов с ржи на пшеницу произошел в 40-50-х годах, когда Сталин прямо заявил, что советский человек должен питаться белым, а не черным хлебом» [22]..

Единичный продукт несладкой выпечки из муки, изготавливаемой в русской печи, обозначался лексемой булка. Он имел только округлую форму раньше кру'глы только булки [были]) и довольно значительный размер, поскольку хлеб выпекался на большую семью. Косвенно эти признаки подтверждает сравнение как булка «о большой округлой опухоли» и одно из значений лексемы булка «большой, округлый ком (теста)» [14. Т. 1. С. 88].

К устаревшим видам выпечки относятся упоминаемые крестьянкой калачи, отличавшиеся от булки формой, но не величиной: Мы калачи таки' стряпали - от таки', так закрутишь их да... хоро-оши, то'лсты таки'! калачи. <...> А Тамара говорит: «Ой, Вера, ты-то по целому калачу брала [на работу]!» Я говорю: «А чё? В день калач съись - ничё, не страшно, я съедала». [Калач какой величины?] Ну хороший [т.е. большой] такой калачик. Поди, килограмм-то будет. К перешедшим в пассивный словарный запас названиям разновидностей хлеба можно отнести также слово поскрёбыш: [Как назывался хлеб из остатков теста?] Поскрёбыш. Поскрёбыш. Раньше деревя'нны были ква'шни-то - кадочки таки' деревя'нны. Поскрёбыш, наскребут. Такой хлеб считался второсортным, поскольку он не обладал необходимой мягкостью: От есть поскрёбыши, как раньше называли - ква'шню выскребут, да поскрёбный калачик испекётся - раскусить нельзя!

С появлением в продаже привозимого из города формового хлеба в употребление входит лексема кирпич, но иногда он по-прежнему называется булкой независимо от формы: Крошко' привезли два кирпича [хлеба из города]; «Баба Вера, тебе хлеб надо?» Я говорю: «Нет, не надо. У меня ешо тот живой, говорю, кирпич, всё охота мяконький пои'сь»; Ну булка, кирпич ли [хлеба], булочка. Ну как их назовёшь?; Я говорю [односельчанину]: «Сколько хлеба берёте? - «Пять, булок беру на' два дня». <...> Да ешо, мне кажется, и не хватит пять булок. На четверых. Два мужука', да они обо'е [в]он каки'. По булке-то съедят в день.

В числе обозначений частей испеченного хлеба отмечены корка, мя'кош, ломоть, ломти'на, ломотик, кусок, кусочек. Одни из них (корка / мя 'кош) маркируют разные требования, предъявляемые к его компонентам, другие (ломоть, кусок) связаны с правилами порционного съедания продукта, который резали или ломали руками. Лексема ломоть и ее экспрессивно-эмоциональные дериваты употребляются только при упоминании хлеба: Ну я сама поела [хлеб], сама один ломоть так отре'зала целый тоненький, да ешо отре'зала, это, себе - вчара' да сёдня; Щас Шарику два ломтя больших отломила [хлеба]; Ну, булку-то надо, наверно [купить]. А кого там-ка? Отрежешь, Георгиевна, ломотик-два, а там уж чё, половина. Каки' булочки-то [маленькие], о'споди. Слово кусок может использоваться и по отношению к другим продуктам питания, однако наиболее прочны его синтагматические связи со словом хлеб: А это... приедем [работать в поле], сразу наедимся - ну, кусок съешь хлеба, а в обед опе'ть, там опе'ть кусок съешь. Эта лексема часто употребляется без дополнения, «вбирая» в себя сему «хлеб»: Куском макали прямо в то'плено масло; Я с кусочком их [огурцы], с хлебом, ем; Хлеб всегда просит [односельчанка]: «Ты мне кусочек дай».

Слово крошка (крошечка) имеет в идиолекте широкую сочетаемость, обозначая очень небольшую часть вещества (в том числе жидкого) и самое малое количество чего-либо [14. Т. 2. С. 99], однако в контекстах о хлебе почти не используется.

Отдельной номинацией обозначается особая разновидность разрезанного на части и высушенного хлеба - сухари, сухарики, значимая не столько как вид угощения к столу, сколько как способ сохранения черствеющей или недоеденной выпечки для последующего использования: Раньше-то на сухарях делали котлеты; Ну сухари были от - я сухари намочила да наелась [когда дома не было хлеба].

Синтагматика ЛСВ хлеб при обозначении продукта питания отражает его качественные признаки, оцениваемые как нормативные или ненормативные.


Подобные документы

  • Предпосылки создания теории языковой личности. Лексемы "мать" и "отец" как универсальные доминанты в дискурсе Н.А. Дуровой. Лексико-семантическое поле "мать" в дискурсе мемуарной прозы "Записки кавалерист-девицы". Особенности идиостиля писательницы.

    курсовая работа [57,5 K], добавлен 15.05.2014

  • Понятие и содержание понятия "концепт", его типология, свойства, структура, элементы. Сопоставительный анализ концепта "воля"/"soul"/"ame" в английском, русском, французском языке. Соответствие значений слов, используемых для вербализации концепта "душа".

    курсовая работа [61,4 K], добавлен 25.04.2011

  • История появления и общее понятие языкового портрета личности. Анализ способов речевых манипуляций. Разработка концепции языковой личности в отечественном языкознании. Реконструирование портрета личности. Роль речевых особенностей в языковой личности.

    реферат [22,0 K], добавлен 10.04.2015

  • Понятие "концепт" в современной науке языка. Структура концепта и его классификации. Концепт "труд" в русской и английской лингвокультурах. Концептуализация мира и проявление менталитета языковой личности в паремиях русского и английского языков.

    дипломная работа [105,5 K], добавлен 29.06.2012

  • Соотношение понятий "текст" и "дискурс". Особенности неформального общения в военной среде. Примеры проявления языковой личности военнослужащего в дискурсе на примерах диалогов между курсантами, в рамках "курсант-офицер" и через монологическую речь.

    дипломная работа [188,9 K], добавлен 13.05.2015

  • Основные параметры концепта "дом" в русской языковой и концептуальной картине мира. Семантика слова дом и толкование его внутренней формы. Лексическая мотивированность русских наименований жилых построек. Концепт "дом" в русской культурной традиции.

    магистерская работа [149,4 K], добавлен 07.11.2010

  • Изучение фразеологии – материала, наиболее ментально содержательного с точки зрения воспроизведения языковой картины, и который ярко отражает национальную культуру народа. Влияние на фразеосемантическое поле психического, физического состояния человека.

    статья [21,9 K], добавлен 14.04.2010

  • Категориальный аппарат "концепта", как центрального понятия отрасли языкознания – лингвокультурологии. Особенности концепта "женщина", который с одной стороны универсален, но с другой - включает в себя национальную специфику русской языковой картины мира.

    статья [18,7 K], добавлен 23.03.2011

  • Понятие и структура языковой личности, ее мировоззренческий и культурологический компоненты. Конструирование модели и анализ коммуникативных знаний языковой личности. Исследование прагматической направленности "конфликтного" дипломатического дискурса.

    реферат [34,9 K], добавлен 08.01.2017

  • Языковой портрет музыканта на примере певицы Adele, ее семантико-синтаксические, лексические и морфологические особенности. Отражение языковой личности в музыке. Анализ языковых особенностей современного музыканта в рамках воздействия на общество.

    реферат [21,6 K], добавлен 21.05.2013

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.