Здесь уже нет стереотипов или предрассудков, нет намеренного приукрашивания или наоборот очернения культуры, бэйли скорее предупреждает главного героя о том, с чем ему предстоит столкнуться.

Далеебэйлидобавляеточереднойкомментарий, описывающийлюбовьшотландцакроднойстране: «we speak little o' thae things, because they are familiar to oursells; and where's the use o' vilifying ane's country, and bringing a discredit on ane's kin, before southrons and strangers? It'sanillbirdthatfilesitsainnest» [26, с. 112]- «[мы] мало говорим об этих вещах, потому что нам они и так хорошо известны. А что проку хулить свою родину и порочить своих соплеменников перед южанами и чужестранцами? Только дурная птица гадит в собственном гнезде» [45]).

Из уст образованного и отлично понимающего ситуацию в стране шотландца это звучит гордо и достойно. Так, Скотт показывает еще одну черту шотландцев: эта нация предпочитает не выносить сор из избы, они понимают, какие существуют проблемы на территории их государства, однако они все равно стараются сохранять лицо перед иностранцами и стойко бороться со своими проблемами.

Далеебэйли продолжает рисовать неутешительную картину жизни в Хайленде, утверждая, что единственно возможные честные занятия в горной области: рыболовство, земледелие и скотоводство, могут занять лишь половину населения Хайленда, остальная же половина вынуждена выживать на подножном корме или же, что вероятнее, становиться на путь беззакония ради минимальных средств к существованию. И если изначально это вынужденная необходимость неприятная для шотландцев, то со временем для них это становится делом чести, они гордятся тем, кто больше украл, увел скота и так далее. Для бэйли эта информация в лучшем случае неприятна, возможно, потому что с этими же разбойниками он так или иначе ассоциирует и своего сородича, Кэмбела, Роб Рояили МакГрегора - все три имени подразумевают одного человека.

Однако, обнаруживается заметная и интересная несостыковка: в тюрьме Глазго при встрече с Роб Роем, бэйли показывает ему словесно, как сильно он осуждает занятия родственника и даже якобы стыдится родства с ним. Сейчас же, за глаза, в его словах слышится гордость за сородича, какое беззаконие он бы не творил. К примеру, это чувствуется в тот момент, когда мистер Джарви описывает события, сделавшие из мирного и даже благородного торговца скотом одного из самых разыскиваемых разбойников страны. Рассказывая, как закон не смог обеспечить Роб Рою помощь в его беде и безопасность его и его семьи, он, по словам бэйли, «saehee'enpu'dthebonnetowerhisbrow, beltedthebroadswordtohisside, tooktothebrae-side, andbecameabrokenman» [26, с. 118]- («Надвинул он шляпу на лоб, заткнул за пояс обоюдоострый меч и подался в горы, стал жить «своим законом»»[45]).

Любой обладающий состраданием читатель на этом моменте тоже не стал бы осуждать жизненные выборы Роб Роя после такой истории, но бэйли же, искренне его уважаети отмечает, что даже в том пути, что он избрал - пути собирателя черной дани, Роб Рой стал мастером и профессионалом. Также можно услышать фразы следующего рода из уст уважаемого бэйли: «он всегда держит слово, не могу отрицать, всегда держит слово,  -- каждый скажет, что Роб свое слово держит» [45] - («heayekeepithisword--Icannadenybuthekeepithisword--a' menallowRobkeepshisword» [26, с. 119-120]) или «Он хорош со всяким, кто хорош с ним; но если вы с ним в ссоре... лучше ввяжитесь в ссору с дьяволом» [45] -(«He'seasywi' a' bodythatwillbeeasywi' him; butifyethrawhim, yehadbetterthrawthedeevil» [26, с. 120]).

Так, автор дает читателю лучше понять персонажа, в честь которого назван роман и, к тому же, указывает на то, что даже образованные и противоположные Роб Рою по взглядам шотландцы все равно питают к нему уважение и могут его оправдать в своих глазах, пусть и не могут полностью понять и принять тот путь, который себе избрал Роб Рой. К тому же, речь тут идет, пожалуй, еще и о вышеупомянутой каледонскойантисигизии, то есть о характере и мышлении шотландцев, строящихся на противоположностях. Так, персонаж, обладающий наиболее незавидной, противной людским, государственным и божьим законампрофессией, является при этом одним из самых уважаемых людей. В себе он совмещает аморальность, необходимую человеку, преступающему закон, с высокими моральным принципами, позволяющими ему иметь столько последователей и друзей по всей Великобритании.

Далее бэйли предстает перед читателем еще более достойным человеком, когда он отчитывает Эндрю Ферсервиса, списывающего все свои невзгоды на объединение Англии и Шотландии. Бэйлиговорит: «Whisht, sir!--whisht! it's ill-scraped tongues like yours, that make mischief atweenneighbourhoods and nations. There'snaethingsaegude on this side o' time but it might hae been better, and that may be said o' the Union. Nane were keener against it than the Glasgow folk, wi' their rabblings and their risings, and their mobs, as they ca' them now-a-days. But it's an ill wind blawsnaebodygude» [26, с. 134]-(«Полегче, сэр, полегче! Вот такие длинные языки, как ваш, сеют вражду между соседями и между народами. Так уж, видно, повелось на свете: как ни хорошо, а мы всё недовольны, всё хотим лучшего. То же можно сказать и о соединении королевств. Нигде народ так против него не восставал, как у нас в Глазго: роптали, возмущались, собирали сходки. Но плох тот ветер, который никому не навеет добра»[45]).

Таким образом, бэйли, сразу невзлюбивший слугу Фрэнка Осбалдистона, будет и далее по ходу романа пытаться преподать Эндрю урок, переубедить его и научить мыслить так же, как сам мистер Джарви. Вальтер Скотт, как будтопытаясь урезонить ту часть своей аудитории, котораявсе так же не согласна принять объединение государств, пусть и 100 лет спустя, выступает переводчиком этих политических действий для людей. К сожалению, бэйли так и не сумеет переубедить упрямого слугу, который, казалось бы, просто из принципа отказывается внимать господам.

Уже въехав в Хайленд, главный герой удивляется обычаям местных жителей. Онсудивлениемзамечает, что «Noonebadeuswelcome, nordidanyoneoffertotakeourhorses, fromwhichwehadalighted» [26, с. 146] - («Никто с нами не здоровался, никто не предлагал взять наших лошадей, когда мы спешились» [45]). Но подобную негостеприимность следует скорее списать на недоверие к городским жителям и отличия в менталитете, нежели на грубость. К тому же, как известно, горцы с опаской относятся к образованным и «прилично» одетым людям, так как ничего хорошего эти люди их месту жительства не принесли.

Здесь опять встречается гэльский язык, на котором отвечали на любой вопрос местные жители, а точнее одна единственная фраза «HanielSassenach» [26, с. 146]. В своем переводе Вольпина, оставляет эту фразу заимствованной, а не переведенной, и переписывает ее как «Ганиельсассенах»[45], однако в сноске указано, что переводится это как «Не понимаю по-английски». Но как только бэйли предлагает одному мальчишке 10 лет монету с вопросом «ты будешь тогда понимать по-английски?» («willyouunderstandSassenach?» [26, с. 147]), мальчик сразу же на «приличном английском» отвечает «Эге! Тогда буду»[45] - («Ay, ay, thatwillI» [26, с. 147]).

На примере этого мальчика видно, что горцы с детства приучают своих отпрысков не верить жителям равнинной Шотландии или любым другим людям не из их местности и уж тем более не помогать им просто так. Так, даже 10-летний ребенок понимает, что деньги лишними не будут, и что он может их получить легко, если станет манипулировать приезжими. И еще это дает читателю понять, что так или иначе, но все горцы способны понимать и даже говорить на английском, что показывает их в хорошем свете.

Далеегероивстречаютхозяйкупостоялогодвора, итакглавныйгеройзнакомитсясженскимперсонажемизХайлендаиберетсяописатьеевнешность:«On this occasion such a torch illuminated the wild and anxious features of a female, pale, thin, and rather above the usual size, whose soiled and ragged dress, though aided by a plaid or tartan screen, barely served the purposes of decency, and certainly not those of comfort. Her black hair, which escaped in uncombed elf-locks from under her coif, as well as the strange and embarrassed look with which she regarded us, gave me the idea of a witch disturbed in the midst of her unlawful rites. Sheplainlyrefusedtoadmitusintothehouse» [26, с. 147] - («Факел осветил хмурое и встревоженное лицо женщины, бледной, худой и довольно рослой, в грязном, рваном платье, которое даже вместе с пледом, или клетчатой шалью, с трудом могло отвечать требованиям приличия и уж никак не согревало. Черные волосы женщины, выбивавшиеся из-под чепца нечесаными прядями, и странный, растерянный взгляд, который она на нас остановила,  -- все это вызывало в уме представление о ведьме, потревоженной при свершении бесовских обрядов. Она наотрез отказалась впустить нас в дом»[45]).

Первое, на что следует обратить внимание - это, конечно же, нелестное описание женщины. Несомненно, для главного героя такой образ непонятен и непривычен, раньше он даже служанок наблюдал ухоженными и аккуратными. Тут же он встречается с хозяйкой гостиницы, которая, по его представлению, должна выглядеть прилично и располагающе к себе, но его ожидания не совпадают с реальностью. Ее образ показывает читателю настоящее положение дел в Хайленде, ту бедность, которую описывалась до этого, то недоверие, испытываемого горцами по отношению к городскому жителю.

Второй важный момент - тревога и негостеприимность в глазах женщины, показывающие, что подобным гостям в ее заведении не рады. И как хозяин английского постоялого дома в начале романа с опаской сообщал постояльцам-англичанам, что к их обеду присоединится шотландец, такая же ситуация и здесь, только направленная в обратную сторону и сильнее проявляющаяся. Таким образом, хозяйка пытается объяснить, что она не может впустить в дом гостей, отлично изъясняясь на равнинном скотс, так как родом она, как уточнил главный герой, из Леннокса, что «Herhousewastaenupwi' themwadnaliketobeintrudedonwi' strangers» [26, с. 148]- («Ее дом занят постояльцами, которым не понравится, если их потревожат посторонние»[45]).

Также, речи этой женщины раскрывают халйлендеров еще лучше, чем описания главного героя, параллельно подтверждая его мысли и догадки. Так, когда хозяйка пытается отказать им в ночлеге, она предлагает им заночевать прямо на улице: «Вы можете лечь не раздеваясь, как спят многие джентльмены в походе; в кустах, если выбрать хорошее местечко, право, не так уж сыро» [45] - («wemightsleepinourclaes, asmony a gudebladedoesinthescabbard--therewasnamuckleflowmossintheshaw»[26, с. 148]). Так, она подтверждает бедную жизнь в Хайленде не только своим видом, но и привычками и непритязательностью местных жителей, когда дело касается ночлега.

Далееонадажедополняетэтотописательныйобразотношениемстольразныхнародовкеде «To see thae English belly-gods! he has had aefu' meal the day already, and he'll venture life and liberty, rather than he'll want a het supper! Set roasted beef and pudding on the opposite side o' the pit o' Tophet, and an Englishman will mak a spang at it» [26, с. 148] - («Икакиежеоничревоугодники, этиангличане! Он съел сегодня полный обед, а готов скорее поступиться жизнью и свободой, чем остаться без горячего ужина! Поставьте жаркое и пудинг по ту сторону Тофетской ямы, и англичанин прыгнет через нее, чтоб достать их»[45]).

Таким образом, всем: и англичанам, и шотландцам, свойственно сравнивать свой народ с другим, конечно же, ревностно защищая достоинство своей нации. Но если позиция англичан, уверенных в своем превосходстве, еще может быть логически объяснена: они действительно живут в лучших условиях, в королевстве больше денег, уровень образованности населения выше, то с шотландцами, особенно горцами, все сложнее. Они основываются в своих суждениях на чувстве гордости и желании защищать свои устои и свой образ жизни. По меркам современного человека, как и в глазах образованного и обеспеченного представителя любой, в принципе, национальности, горцам, казалось бы, нечего противопоставить англичанам. Однако читатель раз за разом сталкивается с неприступным самолюбием шотландцев и их уважением к собственной культуре. Так, они гордятся своей небогатой жизнью, объясняя это тем, что они не стремятся поскорее набить себе брюхо. Плохие условия жизни они подменяют на непритязательность, неизбалованность и безразличие к таким малозначимым вещам.

Заходя в этот постоялый дом и удивляясь параллельно его обветшалости, главный герой встречает трех шотландцев с типичным для них обликом, который он уже характеризовал ранее. Эти люди, как утверждал Фрэнк, «говорили между собой громко и страстно, когда по-гэльски, а когда и по-английски» [45] - («Thesemenspokeloudlyandeagerlytogether, sometimesinGaelic, atothertimesinEnglish» [26, с. 150]). Далееодин из героев объяснит такое соседство языков тем, что в особо эмоциональной речи, когда горец хочет звучать убедительно и возвышенно, он то специально, то невзначай может переходить с родного языка на английский, и его собеседники имеют привычку над этим подшучивать.

По речи этих горцев, обращенной к Фрэнку, можно заметить, что они говорят на том же языке, что и Дугал - горном скотс, и делают в нем те же самые ошибки. Этодоказывает, кпримеруфразаодногоизгорцев «Anddidshenasee<…>bythewhitewandatthedoor, thatgentlemanshadtakenupthepublic-houseontheirainbusiness» [26, с. 152] -(«А она не видаль  <…> по белому посоху на пороге, что дом заняли шентльмены для себя»[45]). Как и в речи Дугала, привратника тюрьмы Глазго, этот горец так же заменяет все местоимения на «она» и неправильно использует множественное число словаgentleman, что в русском переводе дано как «шентльмен».

Между компаниями завязывается драка, так как Фрэнк и бэйли отказываются уступить хайлендерам их же территорию, а горные жители не готовы прощать неуважение к их правилам и обычаям, что опять же указывает на их отношение и к чужеземцам, и к своим устоям. В этой драке горцы показывают себя справедливыми людьми: они не хотели битвы насмерть, они лишь желали преподать урок неуважительным пришельцам, чтобы отстоять честь и достоинство своего народа и своей страны. После драки жеони мирно предложили чужеземцам сесть за их стол и продолжить вечер уже всем вместе.

Бэйли, не уступая в благоразумии горцам, обещает своему противнику возместить ущерб, нанесенный им во время драки. Таким образом, между представителями таких разных культур завязывается спокойная дружественная беседа.

Неизвестный главному герою язык, оказавшийся гэльским, был знаком его слуге, Эндрю, и тот характеризует его нелестным словом «gibberish» [26, с. 165], что на русский язык переводится как «тарабарщина». Однако нельзя делать выводы о звучании языка, основываясь на этом комментарии, так как Эндрю, слушая гэльскую речь, был не на шутку испуган, во-первых, дракой, от которой он убежал, а во-вторых тем, что на гэльском сообщалось, что компания должна держать путь дальше на север в «страну Роб Роя»[45] - («intoRobRoy`scountry»[26, c. 164]), которого Эндрю боялся, как огня, и считал «свирепейшим грабителем и разбойником»[45] - («therevivinglifterthatheis» [26, с. 165]). Так что его восприятие языка можно объясняться его эмоциональным фоном.

Еще одним проявлением, или, может быть, объяснением, почему в менталитете шотландцев проявляется такая черта как каледонская антисизигия, заключается в ярком контрасте самом пейзажа Шотландии. Описывая свой путь к Роб Рою, главный герой характеризует незабываемой красоты природу Хайленда, однако, в следующем же абзаце он удивляется, как безобразно выглядят дома местных жителей. Еслипроприродуглавныйгеройговорит «ascenewherealltheordinaryfeaturesofnaturewereraisedandexalted» [26, с. 181] - («каждая обыденная черта природы дышала величием»[45]), тодомаонхарактеризуеткак «miserabledwellings» [26, с. 181] - («убогие жилища»[45]).

Одна из важнейших сцен в романе - эпизод, когда Елена МакГрегор собирается казнить главного героя вместе с бэйли и Эндрю, однако за них успевает вступиться Дугал, тот самый привратник тюрьмы Глазго. ОбращаяськЕлене, онговоритнародномязыке - гэльском, иФрэнкотмечает, что «… in his own language, which he spoke with a fluency and rapidity strongly contrasted by the slow, imperfect, and idiot-like manner in which he expressed himself in English…» [26, с. 204] -(«заговорив на родном языке в быстрой и плавной манере, резко отличавшейся от его английского разговора, замедленного, неправильного, смешного, выступил с горячей речью»[45]).

Напомним, что до этого момента ДугалГрегор представлялся читателю глуповатым шутом, учитывая его неправильную речь и забавный метод принятия решений, а также комментарии Роб Роя и бэйли, которые называли его бездельником и пустоголовым. В этой же сцене автор дает понять, что сложности Дугала с местоимениями, произношением и скоростью речи объяснялись тем, что это неродной язык персонажа, и у него не было необходимости, как, скажем, у Роб Роя, идеально знать несколько языков.

Выше уже было упомянуто, что Вальтер Скотт старался сохранить серьезный образ Роб Роя, не вкладывая в его уста речь на горном скотс, и далее, ближе к концу книги, главный герой снова комментирует манеру речи известного разбойника и благодетеля. И если до этого, главный герой комментировал храбрость и силу духа этого шотландца, основываясь на его внешнем облике и манере держать себя, то сейчас он отдает должное его говору:«… I never heard him speak but that it seemed to thrill my blood.The intonation of the mountaineers gives a habitual depth and hollowness to the sound of their words, owing to the guttural expression so common in their native language, and they usually speak with a good deal of emphasis. To these national peculiarities Rob Roy added a sort of hard indifference of accent and manner, expressive of a mind neither to be daunted, nor surprised, nor affected by what passed before him, however dreadful, however sudden, however afflicting» [26, с. 246]- («призвукеегоголосауменявсегдахолоделакровь. Говор горцев звучит глухо благодаря преобладанию в их языке гортанных согласных, и они обычно сильно подчеркивают ударения. В эту национальную особенность речи Роб Рой вкладывал какую-то жесткую бесстрастность интонации, свойственную человеку, который ни перед чем не содрогнется, ничему не удивится, ничем не взволнуется, хотя бы перед ним происходили события самые страшные, самые неожиданные, самые горестные»[45]).

Таким образом, можно наблюдать, как меняется отношение главного героя как минимум к одному конкретному шотландцу. Если вначале он пренебрегал его компанией и называл его шотландский акцент грубым и неприятным, то теперь он видит в нем не жестокость, а голос его больше не звучит так уж неприятно, он звучит повелительно и бесстрашно. Очевидно, на восприятие подобных вещейвлияет и общее мнение о говорящем. Тем не менее, Роб МакГрегор, как неоднократно упоминалось, был мастером над своим языком и речью.Чуть дальше в романеон легко меняет свою интонацию с холодной и уверенной на ласковую и заботливую, когда говорит, что Фрэнк пережил слишком много за один день. Таким Роб Рой еще не появлялся в романе.

Далее происходит ключевой эпизод романа: Роб Рой впервые представляется главному герою своим настоящим именем, будучи на своей земле. Имя МакГрегоров преследовали несчастья, и по закону Роб МакГрегор не мог представляться своим настоящим именем, так же, как и носить одежды горца [29]. Поэтому Фрэнк изначально знал его как мистера Кэмбела, потом соотнес речи других шотландцев, и понял, что также его зовут Роб Рой, но теперь, после их первой настолько длительной и откровенной беседы, Роб МакГрегор представляется своим настоящим именем: «donotMaisterorCampbellme--myfootisonmynativeheath, andmynameisMacGregor!» [26, с. 251]- («не зовите меня ни мистером, ни Кэмбелом: я на своей родной земле, имя мое  -- Мак-Грегор»[45]).

Далеедействие возвращается к Елене МакГрегор, которая в моменты ярости или праведного гнева, как при их первой встрече, звучала высокомерно и жестоко, чего стоит один ее комментарий, обращенный к бэйли, пытавшемуся убедить ее в их родстве: «Ifastreamofrushingwateracknowledgedanyrelationwiththeportionwithdrawnfromitforthemeandomesticusesofthosewhodweltonitsbanks?» [26, с. 202]- («Неужели бурному потоку признавать родство с жалкой струйкой воды, отведенной от него прибрежными жителями на низкие домашние нужды?»[45]). Даже ее муж, Роб МакГрегор, описывал гнев своей жены следующими словами: «моя Елена  -- воплощенный дьявол, когда в ней кровь закипит»[45] - («myHelen'sanincarnatedevilwhenherbluid'sup» [26, с. 230]).

Сейчас же, когда опасность миновала, а присутствие мужа сделало ее более благосклонной, Елена, тем не менее, не теряет в своих речах величественности и достоинства. Однако, теперь она признает их родство и обнимает бэйли при их второй встрече. Теперьжеееречьзвучитсовсеминаче: «Kinsman,<…>youarewelcome. <…>You came to our unhappy country, when our bloods were chafed, and our hands were red. Excuse the rudeness that gave you a rough welcome, and lay it upon the evil times, and not upon us» [26, с. 281] - («<…>Выявилисьвнашунесчастнуюстрану, когдакровьунасбылараспаленаирукиобагрены. Извините же простых людей, оказавших вам суровый прием, и вините в этом дурные времена  -- не нас»[45]). Как можно заметить, ее речь не теряет величия, и не даром ее уважают и даже боятся как жители Лоуленда, так и жители Хайленда.

Кэтойжепоследнейфразе, главныйгеройпредоставляетсвойкомментарий: «All this was said with the manners of a princess, and in the tone and style of a court. Nor was there the least tincture of that vulgarity, which we naturally attach to the Lowland Scottish. There was a strong provincial accentuation, but, otherwise, the language rendered by Helen MacGregor, out of the native and poetical Gaelic, into English, which she had acquired as we do learned tongues, but had probably never heard applied to the mean purposes of ordinary life, was graceful, flowing, and declamatory» [26, с. 281] - («Словаэтисказаныбылисосанкойкоролевыитономпридворнойучтивости.В них не было ни тени той простонародности, которая, естественно, слышится англичанину в нижнешотландском наречии. Правда, Елена Мак-Грегор говорила с сильным местным акцентом, но тем не менее ее речь, мысленно переводимая ею с ее родного поэтического гэльского языка на английский, который она усвоила, как мы усваиваем иностранные языки, и едва ли когда-либо слышала в применении к будничным предметам обихода,  -- ее речь была красива и плавна, точно декламация»[45]).

В этом комментарии также есть два момента, на которых стоит обратить внимание: описание Елены МакГрегор и равнинный скотс. Касательно второго, нарратор отмечает, что равнинный скотс звучит для англичанина простонародно, как упрощенная версия английского, что можно соотнести с изменением статуса скотс после объединения Англии и Шотландии - с превращением его в «диалект английского» (а диалектная речь зачастую оценивается носителями нормы, как субстандартная).

Также этот пассаж может дать читателю, имеющему представление о гэльском языке, понять, что речь Елены оказывается настолько величественной и высокопарной скорее не из-за ее ораторского мастерства, а просто потому, что гэльский язык считается поэтичным [29], и в дословном переводе на английский (а именно этим и занимается Елена, так как знает английский лишь по книгам, без практики) он речь сохраняет свою высокопарность.

Конечно же, нельзя не процитировать комментарий Фрэнка Осбалдистона, объясняющий такую удивительную для носителя гэльскогочистоту речи на английском. ФрэнкпишетсначалапроРобРоя: «Her husband, who had in his time played many parts, used a much less elevated and emphatic dialect;--but even  his  language rose in purity of expression, as you may have remarked, if I have been accurate in recording it, when the affairs which he discussed were of an agitating and important nature; and it appears to me in his case, and in that of some other Highlanders whom I have known, that, when familiar and facetious, they used the Lowland Scottish dialect,--when serious and impassioned, their thoughts arranged themselves in the idiom of their native language; and in the latter case, as they uttered the corresponding ideas in English, the expressions sounded wild, elevated, and poetical. In fact, the language of passion is almost always pure as well as vehement…» [26, с. 282]- («Муж ее, выступавший на своем веку во всяких ролях, говорил далеко не так возвышенно и выразительно. Но и его речь отличалась большей чистотой выражений (как вы могли заметить, если я правильно ее передал), когда он заговаривал о предметах волнующих и важных. И вообще, насколько я знаю горцев, мне кажется, что все они в дружеском и шутливом разговоре употребляют нижнешотландское наречие; когда же они серьезны и взволнованны, тогда их мысли складываются на родном гэльском языке; и в таком случае, если горец выражает эти мысли по-английски, речь его становится страстной, возвышенной и поэтической. В самом деле, язык страсти почти всегда чист и силен»[45]).

Вероятно, автор описывает речь Елены более выразительной, нежели у ее мужа, потому что, как уже говорилось, Елена МакГрегор имела представление об английском лишь из книг, никогда не сталкиваясь с его применением к бытовым предметам. Поэтому единственный язык, который она себе представляет - литературный. Ее муж же имел много практики в общении на английском на самые разные темы, таким образом его речь более привычна английскому уху, нежели возвышенный язык Елены.

Касательно чистоты выражений Роб МакГрегора, можно предположить, что этот персонаж относится уважительно к компании, в которой он находится. Как несложно вспомнить, одним из первых примеров в этой главебыла первая встреча главного героя и Роб Роя на территории Англии, и главный герой отметил, как старательно шотландец контролирует свою речь, чтобы избежать диалектизмов или случайных слов на родном языке.

Наконец, речь шотландца становится возвышенной, как тоже было отмечено выше в работе, когда они мысленно переводят на английский гэльские фразы, поскольку Скотт представлял гэльский, которым, впрочем, он не владел, как язык очень поэтичный и метафоричный сам по себе.

Итак, чаще всего в романе используется английский язык:это язык нарратора, на нем главный герой комментирует шотландскую идентичность, внешность, культуру, страну и, конечно же, язык. Равнинный скотс (в терминах Тоды) стоит на втором месте по частоте использования: на нем говорят такие важные персонажи романа как Никол Джарви и Эндрю Ферсервис. Несколько реже используется горный скотс, который показывает необразованность персонажа вкупе с его комичностью, на нем в основном говорит ДугалГрегор или другие второстепенные персонажи. Реже всего фигурирует гэльский язык: на нем в романе приведена всего пара отрывочных фраз, однако в некоторых случаях автор, не передавая содержания речи, напрямую указывал, что речь идет на гэльском или же переводил основное содержание речи на английский.

В первой главе приводилась классификация многоязычной речи, которая позволяет определить функцию конкретнойиноязычной вставки.Из пяти упомянутых функций (комическая, сатирическая, реалистическая, выразительная и повествовательная) в «Роб Рое» можно проследить использование четырех: комической (на примере «бездельника Дугала»), реалистической (все персонажи просто говорят на родном языке), выразительная (на примере горного скотса) и повествовательная (развитие текста позволяет главному герою встретиться сначала с равнинным скотс, затем с горным скотс и далее с гэльским).

Заключение

:

1. Asif, A. The Social Life of Cultural Value. / Language and Communication. // University of Pennsylvania, 2003. - 231-273p.

2. Bleichenbacher, L. Linguistic Replacement in the Movies. / Poznan Studies in Conteporary Linguistics // Adam Mickiewicz University, 2008. - 179-196p.

3. Delabasita, D. &Grutman, R. Introduction: Fictional Representations of Multilingualism and Translation /LinguisticaAntverpiensia, Special Issue // Namur, Ottawa, 2005. - 11-34p.

4. Devine, T.M. Scotland and the Union 1707-2007 /Edinburgh: Edinburgh University Press Ltd. - 2008. - 23-74p.

5. Douglas, F.M. Scottish Newspapers, Language and Identity / Edinburgh: Edinburgh University Press. - 2009. - 1-49p.

6. Eckert, P. Variation and the indexical field / JournalofSociolinguistics, StanfordUniversity // Stanford, 2008. - 453-455p.

7. Edinburgh University Library Rob Roy / First Edition, First Impression, 2011. - URL:http://www.walterscott.lib.ed.ac.uk/works/novels/robroy.html

8. Foster, L.W. The Poets Tongues: Multilingualism in Literature / L.W. Foster. - Edinburgh: Cambridge University Press, 1970. - 1-8p.

9. Hale, J.K. Milton`s Languages: the Impact of Multilingualism on Style / Cambridge: Cambridge University Press. - 1997. - 27-51p.

10. Hamilton,D.J. Jacobitism, Enlightment and Empire, 1680-1820 / D.J. Hamilton. -Limited ed. - New York: Routledge, 2016. - 109-123p.

11. Haynes, K. English Literature and Ancient Languages / New York: Oxford University Press Inc. - 2003. - 1-74p.

12. Hayton,D. &CruickshanksE. &HandleyS.Packington, Sir John, 4^th Bt. (1671-1727), ofWestwoodPark, Worcs / TheHistoryofParliament - 2002. URL:https://www.historyofparliamentonline.org/volume/1690-1715/member/pakington-sir-john-1671-1727

13. Johansson, C. Rob Roy`s Contribution to Contemporary Understandings of British National Identity. University of Hawai`i at Hilo, Vol. 14.- Hilo, 2016. -28-30p.

14. Knauth, K.A. Literary Multilingualism i: General Outlines and Western World. / In K. A. Knauth Comparative Literature: Sharing Knowledges for Preserving Cultural Diversity // Oxford: EOLSS Publishers. - 2007. - 23p.

15. Lamb, W. Scottish Gaelic / Second Edition // Munich:Lincom Europa. - 2003. -120p.

16. Locher, M. A. Multilingualism in Fiction / In M. A. Locher& A. H. Jucker. PragmaticsofFiction /Berlin: DeGruyterMouton. - 2017. - 297-320p.

17. Lockhart, J. G. Memoirs of the Life of Sir Walter Scott, Bart / London, R. Cadell // Edinburgh: Houlston&Stoneman. - 1839. - 229-290p.

18. Lyall, S.HughMacDiarmid and Scottish Identity / International Review of Scottish Studies. Volume 29 // Edinburgh: Edinburgh University Press. - 2004. -28p.

19. Machaт, V. History and Present Position of English in Scotland. Brno: Masaryk University. - 2013. - 13p.

20. Maguire, W. English and Scots in Scotland / Areal Features of the Anglophone World // Berlin/Boston: Hubert & Co. GmbH. - 2012. - 53-79p.

21. Matheson, C. & Matheson D. Languages of Scotland: Culture and the classroom / Comparative Education, Volume 36, № 2. - 2000. - 211-221p.

22. Robertson, F.WalterScott /The Edinburgh History of Scottish Literature, volume 2 // Edinburgh: Edinburgh University Press. - 2007. - 183-191p.

23. Ross, D. The first Jacobite Rebellion, 1715. Britain Express URL: https://www.britainexpress.com/scotland/history/first-jacobite-rebellion.htm

24. Rossich, A. An Overview of Literary Multilingualism / Comparative Critical Studies // Edinburgh: Edinburgh University Press. - 2018, - 47-67p.

25. Scott, W. Waverly Novels: with Introductory Essay and Notes by Andrew Lang / Volume 1 // Boston: Boston Estes and Lauriat. - 1893-1984. - 372p.

26. Scott, W. Waverly Novels: with Introductory Essay and Notes by Andrew Lang / Volume 2 //Boston: Boston Estes and Lauriat. - 1893-1984. 431p.

27. Scott, W. Manners, Customs and History of the Highlanders of Scotland / New York: Barnes & Noble Books. - 2004. - 1-16p.

28. Smith, G.G. Scottish Literature: Character and Influence / Limited // London: MacmillanandCo. - 1919. - 248-276p.

29. Toda, F. Multilingualism, language contact and translation in Walter Scott's Scottish novels /LinguisticaAntverpiensia, New Series - Themes in Translation Studies // Salamanca: University of Salamanca. - 2005. - 123-138p.

30. Бахтин, М.М. Проблемы Поэтики Достоевского [Текст] / М.М. Бахтин - Москва-Аугсбург: Im-Werden-Verlag, 2002. - 1-13с.

31. Венгерова, З.А. Скотт Вальтер [Текст] / Энциклопедический словарь Бракгауза и Ефрона. 1907. URL: www.azlib.ru/w/wengerowa_z_a/text_0140.shtml

32. Воробьева, Н.М. TerraLinguaeetReliquiae [Текст] / Н.М. Воробьева, Д.Р. Сабирова // ОсобенностиЯзыковойСитуации в Современной Шотландии. - Казань, 2014. - 122-124с.

33. Долинин, А. История Одетая в Роман: Вальтер Скотт и Его Читатели [Текст] / А. Долинин. - М.: Книга, 1988. - 316с.

34. Золина, Е.Н. От «Исторического» Романа к Роману Историческому: о немецких корнях исторического романа В. Скотта [Текст] / Ивановский государственный химико-технологический университет. - Иваново. - 245-256с.

35. Ивонина, Л. Драма Династии Стюартов [Текст] / Л. Ивонина. - М.: Ломоносов, 2016. - 320с.

36. Игнатова, Е.С. Языковая Ситуация в Великобритании как Отражение Национального Самосознания [Текст] / Е.С Игнатова. // Экология Языка и Коммуникативная Практика. - Новосибирск, 2019. - 5с.

37. А.А. Вальтер Скотт как Историк [Текст] / ВКР. // Уральский гос. пед. ун. - Екатеринбург, 2018. - 64с.

38. Лазарева, Т.Г. Историзм в раннем творчестве Вальтера Скотта [Текст] / Литературоведение, 2008. - 8с.

39. Малкин, С.Г. Великобритания и Умиротворение Горной Шотландии в 1715-1745 годах (Система Лор-Лейтенантов) [Текст] / Новая и Новейшая История, ISSN:  0029-5124. 2009. - 163-176с.

40. Малкин, С.Г. Горная Шотландия Конца XVII - Первой Половины XVIII Века и Исторические Романы Вальтера Скотта [Текст] / Новая и Новейшая История. №2, 2010. - 59-71с.

41. Павленко, А.Е. Региональный Язык Равнинной Шотландии (Лингвистический и Социолингвистический Аспекты) [Текст] / дис. на соиск. учен. степ. док. фил. наук: 10.02.04 // Российская акад. наук. - СПб., 2004. - 411л.

42. Россинская, С.В. Сэр Вальтер Скотт и его Романы [Текст] / Библиотека «Фолиант» МБУК ТБК., 2016. - 4с.

43. Русецкая, В.И. Трансформация Процесса Идентичности в Современном Социокультурном Пространстве / Социология Идентичностей // Институт социологии НАН Белоруси. - Минск, 2011. - 279-284с.

44. Саломатин, А.Ю. Многосоставные государства: опыт и перспективы развития [Текст] / Е.С.Андрияшкина, М.А. Лощина, М.Г. Егорычев. // Уния между Англией и Шотландией к Истории Вопроса. - Пенза, 2019. - 40-44с.

45. Скотт, В. Роб Рой [Текст] / В. Скотт; пер. с англ. Н.Д. Вольпиной. - М.: Правда, Огонек 1990

46. Шохина, А.Н. Художественное Воплощение Исторического Процесса в Романах В. Скотта и М.Н. Загоскина, автореферат. [Текст] / дис. на соиск. учен. степ. канд. фил. наук: 10.01.01 // Нижегородский гос. пед. ун-т. - Нижний Новгород, 2010. - 20с.

Размещено на Allbest.ru