Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени

Интерферентные явления в речи эрзянских дошкольников и младших школьников

10.02.22. - Языки народов зарубежных стран Европы,

Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии

(финно-угорские и самодийские)

кандидата филологических наук

Щемерова Надежда Николаевна

Йошкар-Ола, 2007

Работа выполнена в отделе языкознания ГУ «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор О.Е. Поляков

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор З.Г. Зорина

кандидат филологических наук, доцент И.Н. Рябов

Ведущее учреждение: Государственное гуманитарное научное учреждение при Правительстве Республики Марий Эл «Марийский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории им. В.М. Васильева»

Защита состоится «29» мая 2007 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.116.01 в ГОУ ВПО «Марийский государственный университет» по адресу: 424001, г. Йошкар-Ола, ул. Пушкина, 30.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ГОУ ВПО «Марийский государственный университет»

Автореферат разослан «28» апреля 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Д 212.116.01 кандидат филологических наук доцент Г.Н. Валитов

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. В настоящее время как в отечественной, так и зарубежной лингвистике весьма важное значение придается изучению детского двуязычия (билингвизма). Детский билингвизм с лингвистической точки зрения представляет широкое поле для исследования: функционирование различных языков, их взаимодействие; формирование системы (её усвоение детьми), а также соотношение и взаимоотношение между знаками языка (языков), значениями знаков. Изучение проблемы овладения детьми родным и вторым языками особенно актуальной становится в ситуации двуязычной среды, возникшей в Республике Мордовия, когда ребенок одновременно сталкивается с бытованием двух языков: родного (мокшанского или эрзянского) и второго (русского). При взаимодействии мордовских и русского языков в условиях двуязычия наблюдается проникновение элементов родного языка во второй язык, выражающееся в русской речи носителей мордовских. В связи с этим необходимым и интересным является рассмотрение соотношения структур одного из мордовских (эрзянского) и русского языков, взаимовлияния, взаимопроникновения, их специфических проявлений в языке и речи ребенка мордовской национальности (в данном случае - носителя эрзянского языка).

В процессе изучения закономерностей взаимодействия эрзянского и русского языков, особенностей эрзянско-русского детского билингвизма существенными являются и вопросы, связанные с функционированием каждого языка (статус, степень практического использования, коммуникативная значимость) и влиянием двуязычия на умственное и интеллектуальное развитие ребенка.

Актуальность проблематики исследования связана с отсутствием в мордовском языкознании комплексного изучения особенностей проявления интерференции в речи детей дошкольного и младшего школьного возраста.

Цель и задачи исследования. Цель исследования состоит в описании и анализе грамматических (морфологических, синтаксических), лексико-семантических особенностей, ненормативных вариантов, возникающих в результате взаимодействия контактирующих языков и прослеживающихся в родной и неродной речи двуязычного индивида (ребенка) в ситуации естественного межъязыкового контакта. В связи с поставленной целью определены основные задачи исследования:

1) описание механизма параллельного функционирования эрзянского (национального) и русского (межнационального) языков;

2) рассмотрение особенностей становления и развития детского билингвизма;

3) проведение системного сбора языкового материала эрзянской и русской речи детей дошкольного и младшего школьного возраста;

4) анализ структурно-типологических черт грамматической и лексико-семантической систем эрзянского и русского языков;

5) выявление наиболее распространенных и устойчивых нарушений грамматических и лексико-семантических норм в родной и русской речи детей на основе результатов экспериментального исследования.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на большом фактическом материале сделана попытка системного описания межъязыковой интерференции, взаимодействия эрзянского и русского языков на грамматическом (морфологическом, синтаксическом), лексико-семантическом уровнях.

На основе данных экспериментального исследования детской речи описываются особенности проявления интерференции в речи детей-эрзя дошкольного и младшего школьного возраста.

Методы исследования. При описании результатов контактирования эрзянского и русского языков, использовались сравнительно-исторический и сопоставительный методы исследования. Изучение эрзянской и русской речи двуязычных детей дошкольного и младшего школьного возраста проводилось методом синхронно-описательного анализа.

Источники и материалы исследования. В теоретическом отношении работа опирается на исследования отечественных и зарубежных языковедов: А.Е. Карлинского, У. Вайнрайха, Д.В. Бубриха, Д.В. Цыганкина, Ф.Ф. Советкина, М.Н. Коляденкова, О.Е. Полякова, В.Д. Объедкина, Т.А. Исаевой, Н.М. Мосиной и др.

Материал данного исследования представляет собой: 1) магнитофонные записи эрзянской и русской речи детей-эрзя дошкольного и младшего школьного возраста, сделанные в период с 1996 по 2005 гг. в сёлах: Андреевка, Алово, Козловка (Атяшевского района), Дубенки, Пуркаево, Поводимово (Дубенского района), Паракино (Большеберезниковского района), Большое Маресево (Чамзинского района), Кочкурово, Сабаево (Кочкуровского района) Республики Мордовия. Магнитофонная запись основана на беседах с информантами на заданную тему и рассказах по картинкам (серии сюжетных картин); 2) письменные работы (списки слов для перевода, упражнения, диктанты, изложения, сочинения) учащихся начальных классов национальных (мордовских) школ.

Возраст выбранных нами детей на момент экспериментального исследования составил от 6 до 11 лет включительно.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут способствовать, с одной стороны, дальнейшему изучению интерферентных явлений в детской речи, с другой - выработке научно-методических рекомендаций по обучению родному и русскому языкам детей дошкольного и младшего школьного возраста. Выводы и основные положения диссертации могут быть использованы при составлении специальных программ, учебных пособий для преподавания в дошкольных и школьных образовательных учреждениях.

На защиту выносятся следующие положения:

1) Лингвистический аспект рассмотрения двуязычия представляет собою анализ соотношения структур и структурных элементов эрзянского и русского языков, их взаимодействия, взаимовлияния и взаимопроникновения на разных уровнях языка (фонологическом, морфологическом, синтаксическом и т.д.). Изменения в структуре или элементах структуры одного языка, нарушение билингвом правил соотнесения контактирующих языков, проявляющиеся в его речи в виде отклонений от норм, могут наблюдаться как в родном (исконном для говорящего языке), так и во втором, усвоенном позднее русском языке.

2) Грамматическая система одного языка испытывает прямое и скрытое воздействие другого языка независимо от генетической, структурной близости контактирующих языков. Сопоставительный анализ эрзянского и русского языков показывает сферы потенциальной интерференции, обнаруживаемые при употреблении: категории рода, числа, падежа имени существительного и имени прилагательного; категории наклонения, времени, числа, вида, залога глагола. На синтаксическом уровне отмечаются самые различные интерферентные явления, связанные с согласованием (в числе, роде, падеже), приглагольным управлением (выражение прямого и косвенного дополнения), особенностями несогласованного определения, предлогов, приставок, послелогов. При построении сложных предложений в русской речи детей-билингвов наблюдается замена русских союзов (союзных слов) эрзянскими и, наоборот, эрзянских - русскими.

3) К непосредственным причинам возникновения лексико-семантической интерференции относятся межъязыковая полисемия, омонимия, наличие универбов и соответствующих им перифраз в контактирующих языках. Лексико-семантическая интерференция в русской речи детей-эрзя является сильной, устойчивой и многогранной.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования докладывались на Международной юбилейной научно-практической конференции, посвященной 95-летию со дня рождения А.В. Запорожца, и 40-летию со дня основания Института дошкольного воспитания (Москва, 2000), II-ой Всероссийской конференции финно-угроведов «Финно-угристика на пороге III тысячелетия» (Саранск, 2000), научно-практической конференции «Стратегии дошкольного образования в 21 веке: проблемы и перспективы» (Москва, 2001), Рябовских научных чтениях (Саранск, 2002) и т.д., заседаниях отдела языкознания ГУ «НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ». Результаты исследования отражены в 10 публикациях, в том числе в программе «Эйкакшонь кужосо тиринь кель-валонь кастомань методиканть коряс программась» для студентов факультета дошкольного воспитания МГПИ им. М.Е. Евсевьева.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из предисловия, введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложения. Каждая глава обобщается краткими выводами. Общий объем диссертации составляет 195 страниц компьютерного текста.

Основное содержание работы

В предисловии обоснованы выбор темы, ее актуальность; показаны научная новизна и практическая значимость; определены цель и задачи исследования; указаны источники, материалы и методы исследования, на основе которых написана работа.

Во введении содержится постановка проблемы, освещается состояние ее изученности, даётся определение основных понятий и соответствующих им терминов: «билингвизм» и «билингв» («детский билингвизм»), «первый» и «второй» язык, «родной» и «неродной» язык, «интерференция». Приводятся разные теоретические положения и концепции ученых по проблеме двуязычия и интерференции; анализируются отношения систем контактирующих эрзянского и русского языков, исследуются условия развития и формирования детского билингвизма в условиях Республики Мордовия. Как известно, центр тяжести лингвистики всё больше переносится на типологическое сравнение языков и на поиски общих универсальных законов, лежащих в основе такой типологии и регулирующих, как функционирование языков мира, так и процессы их усвоения детьми. Проблема детского билингвизма с лингвистической точки зрения представляет широкое поле для исследований.

В первой главе «Интерферентные явления на грамматическом (морфологическом и синтаксическом) уровне» дается общелингвистический анализ грамматической интерференции, способов ее изучения. Первые наблюдения интерференции на грамматическом уровне контактирующих языков были сделаны отечественными лингвистами (Л.В. Щерба 1958, В.А. Богородицкий 1972). Систематизированный анализ грамматической интерференции (наряду с фонетической и лексической) был предпринят У. Вайнрайхом (1979), который наметил общие направления в исследовании данного явления. На материале ряда языков автор рассмотрел случаи морфологической интерференции в связи с различной функцией морфем и вероятностью их перенесения из одного языка в другой.

Проблема взаимопроницаемости грамматических явлений в условиях двуязычия является предметом давних дискуссий среди языковедов. Основным пунктом существующих разногласий является морфологический инвентарь языка, точнее возможность его переноса из языка-донора в заимствующий язык. Контактирование разноструктурных эрзянского и русского языков, которое продолжалось в течение нескольких столетий, привело к значительным изменениям грамматической структуры эрзянского языка. Изучение грамматических инноваций в морфологии и синтаксисе эрзянского языка, возникших в условиях массового двуязычия за последние годы, дает нам возможность реально наблюдать механизм языкового переустройства, начиная с отдельных отклонений от нормы в речи детей дошкольного и младшего школьного возраста.

Особенности грамматической структуры эрзянского языка в сравнении с русским языком частично рассмотрены мордовскими учеными-языковедами Н.С. Адушкиной, М.М. Давыдовым, Р.А. Заводовой, М.Д. Имайкиной, П.Г. Матюшкиным и др. в «Сопоставительной грамматике русского и мордовских языков» (1980). Сопоставительный анализ в области грамматики (морфологии и синтаксиса) выявил сферы потенциальной интерференции.

Сопоставление эрзянского и русского языков на морфологическом уровне позволило выявить следующее: значение предметности имен существительных в русском языке выражается грамматическими категориями рода, числа, падежа; в эрзянском - числа, падежа, определенности и притяжательности. Трудности в усвоении категории рода и ошибки в русской (устной и письменной) речи мордвы, в том числе и школьников, анализировались многими лингвистами (Т.А. Исаева (1963; 1965), Д.В. Бубрих (1985), М.Н. Коляденков (1938; 1947; 1960), Ф.Ф. Советкин (1959; 1962) и др.). Наблюдения за русской устной (дошкольный возраст) и устной и письменной (младший школьный возраст) речью позволили выявить ряд грамматических ошибок, связанных с неправильным употреблением категории рода: а) мужского рода вместо женского: Я одевалась в мордовском одежде (вм. в мордовскую одежду) и пела мордовскую песню. (Мш: 11); Дед Мороз дал книжку девочку (вм. девочке). (Дш: 6); б) женского рода вместо мужского: У нас теленка (вм. теленок) есть. (Дш: 6,7); Медвежонка (вм. медвежонок) убежал в лес от пчел. (Мш: 9); Молоткой (вм. молотком) забивают гвоздь. (Мш: 8); в) женского рода вместо среднего: Я люблю животную (вм. животное) - обезьяну. (Мш: 7); Солнышкой (вм. солнышком) любуюсь. (Мш: 9); Под окошкой (вм. под окошком) сидит собака. (Дш: 7).

В речи детей дошкольного и школьного возраста нами выявлены типичные ошибки, а именно: употребление среднего рода вместо мужского в словосочетаниях типа: Сегодня мое день рождение (вм. мой день рождения). Использование среднего рода вместо женского в сочетании: Ваше фамилие? (вм. ваша фамилия?). Ошибочное употребление слова фамилия в среднем роде иногда встречается и в речи взрослых, причем даже в речи представителей русской национальности.

На русскую речь детей (особенно дошкольного возраста) оказывает влияние фонетическая форма русских заимствований, русская речь представителей старшего поколения, т.е. окружающая речевая среда. Русские заимствования, имеющие нулевую флексию (существительные мужского рода II склонения), получили в эрзянском языке в именительном падеже единственного числа окончание -а(-я): луга, рога, молотка, комбайна, бока, тигра, бинокля, корабля и другие, а это, в свою очередь, приводит к тому, что слова подобного рода детьми воспринимаются как слова женского рода. Например: У теленка нашего рога (вм. рог) растет. (Мш: 7); Дай мне молотку (вм. молоток), гвозди и буду ремонтировать. (Дш: 6).

В детской речи наблюдаются отклонения в произношении существительных среднего рода с флексией -о, -е (дети вместо них произносят гласный -а): болота (вм. болота), дежурства (вм. дежурство), лекарства (вм. лекарство), лезвия (вм. лезвие), задания (вм. задание), ведра (вм. ведро), пива (вм. пиво).

В обоих мордовских языках переход аффикса -о в -а при заимствовании слов на -о наблюдается во всех заимствованиях: и в ранних, и в новых, иными словами этот переход действует как закон. Видимо, этим объясняется и употребление имен существительных среднего рода с окончаниями женского рода, т.е. переход имен существительных среднего рода в имена существительные женского рода, а также замена окончаний -ие на -ия (лезвия, задания и т.д.): Вот эта задания. (Мш: 9); Лезвия ножа. (Мш: 9).

С другой стороны, в речи детей нами зафиксированы случаи, когда усекается конечный гласный: Обезьян заблудился. (Дш: 7); Принесли мне газет. (Мш: 9); Была здесь секунд и ушла домой. (Мш: 10).

Переход существительных одного рода в другой закрепляется и синтаксически: эта задания, в мордовском одежде, другому овцу, на красивом лошаде, моя животная, любимой сандаль, хорош морковь, едет комбайна и др. эрзянский русский грамматический билингвизм

Ошибки интерферентного характера в устной и письменной речи детей встречаются при использовании субстантивированных прилагательных на -ая (-яя) (вм. русских окончаний -ой (-ай), -ей): Люблю есть мороженой (вм. мороженое) (Дш: 6; Мш: 8); В школе есть столовой (вм. столовая), библиотека, классы. (Дш: 7; Мш: 7).

Сильное влияние русской морфологической системы привело к появлению в мордовских языках тенденции различения имен существительных мужского и женского рода в названиях лиц и профессий (тракторист - трактористка, пенсионер - пенсионерка), в фамилиях (Шумбасов - Шумбасова). В речи эрзянских детей встречаются ошибки типа: бригадир - бригадирка, инженер - инженерка (инженерша в значении женщина-инженер). Например: Мамам - бригадирка (вм. бригадир) колхозсо. (Мш: 8) - «Мама - бригадир в колхозе»; Сон - доктор, а сон - докторша (вм. доктор). (Мш: 9) - «Он - доктор, а она - доктор».

Грамматическая категория рода детьми-эрзя усваивается с трудом, особенно на начальном этапе изучения русского языка, когда влияние родного языка бывает очень сильным и вызывает многочисленные и разнообразные отклонения. Некоторые из них постепенно исчезают, но какая-то часть неточностей, отклонений от норм русского языка остается в их речи и в более старшем возрасте. Однако, для речи двуязычной интеллигенции такого рода ошибки не характерны.

Исследование устной (дошкольный возраст) и устной и письменной русской речи (младший школьный возраст) детей-эрзя выявило ряд отклонений в употреблении категории числа имен существительных. В целом для детей-билингвов эта категория представляет значительно меньшую трудность, чем категория рода или употребление предлогов. В русской речи детей-эрзя встречаются ошибки, связанные с тенденцией выравнивания форм числа. Так, имена существительные, имеющие в русском языке форму только одного числа, получают формы обоих чисел: С деревьев опадают листвы (вм. листва). (Мш: 9); В комнате есть мебели (вм. мебель). (Дш: 7); Маугли живет в джунгли (вм. в джунглях). (Мш: 7); В поле созрели давно уже ягоды (вм. созрела ягода). (Мш: 8; Дш: 7).

Форму единственного числа получают некоторые конкретные существительные, обозначающие так называемые «парные» и составные предметы. В русском языке форма множественного числа таких существительных может выражать как один предмет в ряду однородных, так и их раздельное множество (Ср.: Мальчик снял лыжи. В магазине продают разнообразные лыжи.). Например: У меня в руках грабля (вм. грабли). (Мш: 11); Мальчик катает девочку на санке (вм. на санках). (Мш: 7); Она взяла у меня ножницу (вм. ножницы). (Мш: 8).

Употребление формы единственного числа вместо множественного у имен существительных, обозначающих составные предметы (в том числе и парные), наблюдается и при употреблении исконных слов: васоньпеельть (ножницы), сокст (лыжи), саласкеть (салазки, сани). Данное явление связано с тем, что существительные, используемые в русском языке только во множественном числе, в эрзянском языке могут быть как в единственном, так и во множественном числе. Например: Те граблят. (Мш: 8). - «Это грабли»; Максык граблянть Игорьнень. (Дш: 7). - «Отдай граблю Игорю»; Тень лемезэ носилка, минек истямо ули кудосо. (Дш: 7). - «Это называется носилка, у нас такая есть дома»; Футболистэсь ашти воротасо, сон вратарь. (Мш: 10). - «Футболист стоит на вороте, он вратарь».

В русской речи детей-эрзя встречаются в единственном числе и некоторые вещественные существительные, не имеющие форму единственного числа: Кошка слизала сливку (вм. сливки) с банки. (Мш: 8); Мальчик ест макарон (вм. макароны). (Мш: 7); Это консерва (вм. консервы) с рыбой, а бывают и с мясом. (Мш: 9).

Вещественные существительные, употребляемые в русском языке только в единственном числе, также как и некоторые собирательные, не имеющие множественного числа, в русской речи детей-билингвов могут принимать и форму множественного числа: Скотины (вм. скотину) выгнали в стадо уже. (Дш: 6); В поле уж горохи (вм. горох) есть. (Мш: 9); На картине девочка моет посуды (вм. посуду). (Дш: 6); Картошки (вм. картошка) лежат в ящике. (Дш: 6,7; Мш: 9). Форму множественного числа получают некоторые существительные с отвлеченным значением: Зимой и летом бывают разные погоды. (Мш: 8); Погоды бывают разные. (Дш: 6,7); Много любови к птицам. (Мш: 7).

В речи детей (чаще в речи дошкольников) встречается ошибка, характерная и для речи русских детей, а именно: на неправильное образование супплетивных форм числа: Я буду деть (вм. ребенок), а ты воспитательница. (Дш: 6); Это людь. (Дш: 6, 7).

Большинство отклонений на употребление форм числа в русской речи детей эрзянской национальности связано, с одной стороны, с тем, что в эрзянском языке почти все имена существительные имеют форму единственного и множественного числа; множественное число образуется в основном при помощи одного аффикса -т(-ть). С другой стороны, с тем, что в русском языке некоторые имена существительные могут иметь только единственное или только множественное число, которое у русских имен существительных образуется различными способами. Затруднения вызывают имена существительные, заимствованные из русского языка, употребляемые в эрзянском как в единственном, так и во множественном числе.

Анализ русской речи детей-эрзя относительно употребления падежных форм русского языка показывает, что основной причиной отклонений интерферентного характера являются различия в системах склонений русского и эрзянского языков. Так, существительные женского рода с основой на шипящие (ночь, дочь, печь, рожь и другие) склоняются часто как существительные мужского рода II склонения (нож, ключ, луч и другие), и в именительном падеже единственного числа все эти слова произносятся одинаково - с твердым шипящим на конце: ноч, доч, печ, рош, луч и др. В русской речи детей проявляется тенденция к единообразию, выравниванию, унификации падежных окончаний существительных: На печэ (вм. на печи) сидит Баба Яга. (Дш: 7); Кошка мыша (вм. мышку) поймала. (Мш: 7).

Окончания ряда имен существительных, изменяющихся по III типу склонения, в речи эрзянских детей в отдельных падежных формах совпадают с окончаниями существительных II типа склонения: Книга лежала на постеле (вм. на постели). (Мш: 8); В комнате нет мебеля (вм. мебели). (Дш: 7); Под елем (вм. под елью) растут грибы. (Мш: 9).

В русской речи детей встречаются случаи, когда имена существительные мужского рода II склонения (с нулевой флексией) изменяются как имена существительные женского рода III склонения: Дети нарядились медведью (вм. медведем). (Мш: 8); Мальчик стреляет в гусю (вм. в гуся). (Дш: 6).

В современном русском языке существительные мужского рода II склонения в некоторых падежах имеют варианты падежных окончаний. В единственном числе родительный падеж имеет окончания -у(-ю) наряду с основным окончанием -а (-я), а предложный падеж - окончание -у наряду с основным окончанием -е. В русской речи детей-эрзя как бы происходит выравнивание форм. Например: Мальчик рисует волк (вм. волка). (Дш: 6); Кубик лежит на столу (вм. на столе). (Дш: 7); Это стихотворение о новом году (вм. о новом годе). (Мш:8); Красивый хвост у петухи (вм. у петуха). (Дш:7).

Дошкольники и младшие школьники допускают ошибки в употреблении падежей при склонении существительных женского рода I склонения (с флексиями на -а, -я): Может о горькой доли или о братце Иванушке думает Аленушка (род. пад. вм. предл. пад.: о горькой доле). (Мш: 11); Клесты выводят птенцов в зимней стуже (предл. пад. вм. вин.: в зимнюю стужу). (Мш: 10); В землю нужно оставлять грибные гнезда (вин. пад. вм. предл. пад.: в земле). (Мш:11), то есть они реализуют их как в русском языке при склонении слов типа лоб, мох, рот, мёд и др., наблюдается выпадение гласных (беглые гласные). В русской речи детей-эрзян очень часто и в косвенных падежах эти гласные не выпадают, а сохраняются: лобу, по роту, по леду и т.д. Примеры: В роту (вм. во рту) держит дед трубку. (Дш: 6, 7); По леду (вм. по льду) бегают дети. (Мш: 7, 8); Как быстро идут дени (вм. дни) на каникулах. (Мш: 9).

В русской речи детей-эрзя несклоняемые существительные изменяются по падежам. Особенно часто встречается эта ошибка в речи детей дошкольного возраста в период устного практического усвоения русского языка: У куклы нет пальта (вм. пальто), только куртка. (Дш: 6); На пианине (вм. на пианино) лежит кот. (Дш: 7).

Имена существительные женского рода и большинство существительных мужского рода образуют форму множественного числа именительного падежа с помощью флексии -ы(-и). Это окончание является основным в современном русском языке. Некоторые существительные мужского рода, имеющие в русском языке флексию -а(-я) в русской речи детей-эрзя получают окончание -ы(-и): На полях лежат снеги (вм. снега). (Мш: 9); У реки есть береги (вм. берега). (Дш: 7)

Окончание -ы(-и) вместо -а(-я) встречается у существительных среднего рода: Медведь смотрит в окны (вм. в окна). (Дш: 7); Бараны застучалы вороты (вм. в ворота). (Мш: 8). Иногда наблюдается замена детьми-эрзя окончания -ы(-и) под ударением на -а(-я): Весной зацветают сада (вм. сады). (Мш: 9); Подули холодные ветра (вм. ветры). (Мш: 10).

Суффикс -онок, обозначающий названия детенышей животных и человека, реализуется в речи детей имен существительных мужского рода с суффиксом множественного числае: теленки, поросенки, утенки, котенки, ребенки и другие (вм.: телята, поросята, утята, котята, ребята): Цыпленки (вм. цыплята) на улице ходят. (Дш: 6); На картинке поросенки (вм. поросята), козы. (Дш: 7); Летом ходим за теленками (вм. телятами). (Мш: 8); У кошки есть котенки (вм. котята). (Дш: 7).

Широко распространена реализация в русской речи детей флексии -ов в родительном падеже множественного числа вместо формы без окончания и вместо флексии -ей: Сколько тарелков (вм. тарелок) нужно взять? (Дш: 7); Яички появляются у курицев (вм. у куриц). (Мш: 7,8).

Отмечаются случаи, когда происходят отклонения в формах других падежей: Обезьяны по деревьям лазают, прыгают, едят они бананов (вм. бананы), хлеба (вм. хлеб). (Мш: 9); Котята стукнулись об лоб (вм. лбами). (Мш: 11); Птичка летит в гнезды (вм. в гнезда). (Мш: 8). При реализации винительного падежа множественного числа иногда сохраняется беглый гласный: На картине вижу огурецы (вм. огурцы), помидоры. (Дш: 6); Дуют холодные ветеры (вм. ветры). (Мш: 9).

Неправильное употребление окончаний падежей русского языка (особенно дошкольниками) объясняется не только тем, что в родном языке детей один и тот же падеж имеет всегда одно и то же окончание, различаются лишь глухие и звонкие, мягкие и твердые варианты падежных окончаний. По этой причине дети проявляют тенденцию к своеобразной «унификации» русских падежных окончаний.

В ходе анализа реализации имени прилагательного выявлено, что дети используют окончание -ой(-ей), свойственные русским прилагательным, вошедшим в эрзянский язык с окончаниями -ой(-ей). Так, в именительном падеже единственного числа имен прилагательных мужского рода употребляется окончание -ей вместо -ий: утренней мороз, старшей брат, свежей воздух, зимней лес, весенней праздник, горячей чай. Такая корка называется весеннем (вм. весенним) настом. (Мш: 7; 8; 10).

Безударные окончания -ый и -ий в именительном падеже единственного числа прилагательных мужского рода заменяются на -ой: Сделал он из урожая такой вкусной (вм. вкусный) хлеб. (Мш: 10); Холодной (вм. холодный) день был. (Мш: 8).

Имена прилагательные женского и среднего рода могут иметь следующую реализацию: Хороша и чиста березовой (вм. березовая) роща. (Мш: 11); Деревья стоят голыми (вм. голые). (Мш: 10).

Окончание прилагательных, числительных и местоимений в родительном падеже единственного числа детьми-эрзя реализуется как -го, и -во: в речи дошкольников чаще -во, например: У маленькова щинка кругленькие глаза. (Дш: 6); У нево болит зуб. (Дш: 6, 7), а в речи учащихся - чаще -го (на письме встречается -во и -ва), например: У моего деда есть сабака. (Мш 7). Реализация учащимися окончания -го, по-видимому, связана с овладением навыками чтения на русском языке.

В целом, большинство отклонений от нормы в русской речи детей при реализации русских глагольных форм - это ошибки, связанные с наличием и отсутствием в рассматриваемых языках тех или иных способов или средств выражения некоторых грамматических значений. Кроме того в русской речи детей проявляется тенденция к унификации, единообразию грамматических форм. Так, при употреблении русских глаголов дети часто допускают следующие реализации: Часы ходют (вм. ходят). (Дш: 6; 7; Мш: 7; 8). Машины водют (вм. водят) водители. (Дш: 6; 7).

При реализации глаголов с -овать, -евать в инфинитиве дети-эрзя сохраняют суффиксы -ова, -ева (по аналогии с формами). Например: Не командовай (вм. не командуй). (Дш: 7; Мш: 8); Дети радоваются (вм. радуются) празднику. (Дш: 6; 7). Глаголы в третьем лице множественного числа настоящего времени по аналогии с формами глаголов в первом или во втором лице единственного числа настоящего времени, то есть без чередования согласных: Кошки хочут (вм. хотят) молоко. (Дш: 7); Лисята хочут (вм. хотят) к маме. (Дш: 6, 7).

Допускаются ошибки в речи детей дошкольного возраста при реализации глагольных форм: а) повелительного наклонения - искай (вм. ищи) меня; спей (вм. спой) мне песню; б) изменения основы глагола - плакаю (вм. плачу), плескаю (вм. плещу); в) спряжения глаголов - хотишь (вм. хочешь), едишь (вм. ешь).

В эрзянском языке единой морфологической формы, соответствующей русским возвратным глаголам на -ся, нет. Поэтому в русской речи детей наблюдается неправильное употребление возвратной частицы -ся(-сь), что выражается в следующем: а) частица -ся(-сь) опускается там, где она необходима: Санки перевернули (вм. перевернулись) и мальчик упал. (Мш: 7, 8); Мы мчали (вм. мчались) по дороге. (Дш: 7); б) прибавляется возвратная частица там, где ее нет в литературном русском языке: Мальчик играется на самолетике (вм. играет с самолетиком). (Дш: 6); Бабушки стираются (вм. стирают). (Мш: 8).

Довольно распространенными в русской речи детей (как в устной, так и письменной) являются ошибки по реализации видо-временных форм глагола. Исследование позволило выявить случаи, когда вместо глаголов совершенного вида употреблялся глагол несовершенного вида и, наоборот, глагол несовершенного вида вместо глагола совершенного вида: На картинке мальчик встал и сделает (вм. делает) зарядку. (Мш: 9); Дети долго засмеялись (вм. смеялись) над зайцем. (Дш: 6; Мш: 8); Зайчик ела (вм. съел) морковку. (Дш: 6; 7); Девочка моет руки, девочка мыла (вм. помыла) руки. (Дш: 6, 7).

Отсутствие категории рода в эрзя-мордовском языке создает дополнительные трудности в употреблении глаголов прошедшего времени в русской речи детей, выражающиеся в несоблюдении различия в родах. Например: Мой пес захотела покупаться в речке (вм. захотел искупаться). (Мш: 8); Я шел по дороге и увидела очень красивую машину (вм. шла). (Дш: 7).

Агглютинативный строй эрзянского языка обусловливает отсутствие предлогов. Между тем большая часть приставок русского языка имеет общее происхождение и общий звуковой состав с предлогами, поэтому в известных пределах они выполняют общую роль. Все это затрудняет усвоение детьми как значения русских приставочных глаголов, так и их реализацию; иногда ими совершенно игнорируются приставки. Например: Дружок видел (вм. увидел) кошку и бросился к нему. (Мш: 7); Мело большой сугроб (вм. намело). (Мш: 8).

В современном языкознании литература по интерференции на синтаксическом уровне немногочисленна. Авторы большинства работ уделяют, в основном, внимание взаимодействию конкретных языков на уровне отдельных синтаксических категорий - синтаксиса словосочетаний, порядка слов, различных типов придаточных компонентов в составе сложноподчиненных предложений и пр. Попытка комплексного подхода к проблеме синтаксической интерференции и способам ее изучения принадлежит Л.Н. Ковылиной (1983). На синтаксическом уровне нами отмечены самые различные интерферентные явления, связанные с: согласованием в числе, роде, падеже. Например: Вдруг поднялась (вм. поднялся) вихрь. (Мш: 9); Наступил (вм. наступила) ночь на улице. (Мш: 8); Новая здания школы светлая (вм. новое здание школы светлое). (Мш: 7); Родным селом стал (вм. стало) для папы мамино село. (Мш: 9); Опустели птичий (вм. птичьи) гнезда. (Мш: 9); Дедушка встал и показал, как с краев крышей (вм. крыш) капают сосульки. (Мш: 9); приглагольным управлением (выражение прямого и косвенного дополнения): Задумали они внучка (вм. внучку) лепить. (Дш: 7); Бабушка почистила вымола грибов (вм. вымыла грибы) и сварила вкусный суп. (Мш: 10); Машенька забоялась от медведей (вм. медведей) и убежала в окно. (Дш: 6); Бабушка мне говорила, что она обувалась лаптями (вм. в лапти) когда была маленькая. (Мш: 9); Зернышки в землю (вм. в земле) набухают и прорастают. (Мш: 8); особенностями несогласованного определения, предлогов, приставок, послелогов: Мне нужны таблетки головной боли (вм. от головной боли). (Мш: 8); Зайца дом (вм. дом зайца) деревянный, а у лисы ледяной. (Мш: 9); Подошел ученику (вм. к ученику). (Мш: 8); Один мальчик на вороте (вм. в воротах) стоит. (Мш: 7); В дремучем в лесу живет Баба-Яга. (Дш: 6).

Дети-эрзя при построении русских словосочетаний и предложений нарушают порядок слов, выстраивая их по аналогии порядка слов в эрзянском языке. Например: Петя дедушка (вм. дедушка Петя) дал Мише маленького зайца. (Мш: 10).

В сложных предложениях дети-эрзя заменяют русские союзы (союзные слова) эрзянскими и, наоборот, эрзянские - русскими. Например: Катя ды (вм. и) Антон вышли на улицу. (Мш: 8); Вася, Юля и (вм. ды) Коля ютыть школав тонавтнеме. (Мш: 8). - «Вася, Юля и Коля идут в школу учиться»; Учительница сказала, штобу (вм. чтобы) завтра пришли в нарядной одежде. (Мш: 8). Другие отклонения в речи детей-эрзя, при построении сложных предложений, связаны с особенностями изменения русских личных местоимений: Рябину и калину называют нарядными деревьями, потому что у их (вм. у них) красивые листья и плоды. (Мш: 11); Саша учится в третьем классе, в дневнике у его (вм. у него) одни пятерки. (Мш: 10).

Во второй главе «Лексико-семантическая интерференция в речи эрзянских детей-билингвов» анализируется лингвистическая литература по рассматриваемой проблеме, дается понятие о лексико-семантической интерференции и раскрываются основные причины ее возникновения.

Вопросы русско-мордовских языковых отношений на уровне лексики рассматривались в мордовской лингвистической науке Д.В. Цыганкиным (1962; 1983), Т.М. Шеяновой (1983), О.Е. Поляковым (1993), Т.А. Исаевой (1965) и др. Некоторые важные аспекты этих отношений со времени зарождения мордовской письменности поднимались в трудах А.П. Феоктистова (1968; 1976).

Результаты анализа исследуемого материала позволили выделить 3 основных типа межъязыковой интерференции в области лексики:

1) перенос слов родного языка в русский контекст: Когда печешь хлеб, пряки (вм. пироги), то идет дым. (Дш: 6); Розь (вм. рожь) косят комбайнами (Мш: 9);

2) субституция слов русского языка в случае, когда в родном языке с ними коррелирует одна лексема. Следует, однако, отметить, что речевые ошибки данного типа не являются однородными. В зависимости от характера отношений между словами русского языка, подвергшимися субституции в русской речи эрзяноязычных билингвов в рамках рассматриваемого типа интерферентных явлений, нами выделено несколько групп:

а) субституция однокоренных слов русского языка, различающихся префиксами. Данное нарушение лексических норм русского языка - весьма распространенное явление на всех ступенях эрзянско-русского билингвизма. Для эрзянского языка не характерен префиксальный способ словообразования, поэтому вполне закономерным явлением в русской речи детей-эрзя можно считать недодифференциацию значений однокоренных слов русского языка, различающихся префиксами. Примеры: Ёж завернулся (вм. свернулся) в клубок (Дш: 7). В данном предложении имеет место субституция глаголов завернуться «обернуть что-нибудь вокруг себя; вертясь закрыться, завинтиться и т.д.» и свернуться «сложиться, скрутиться; лечь согнувшись…» (Ожегов 1990: 202, 699). В эрзянском языке данные значения рассматриваемых лексем входят в лексико-семантическую структуру глагола тапардавомс «свернуться, завернуться и т.д.». Далее: Земля от холода вся примерзла (вм. промерзла) (Мш: 10). В приведенном примере глагол промерзнуть «затвердеть от мороза; сильно замерзнуть» заменен глаголом примерзнуть «прилипнуть под действием холода, мороза» (Ожегов 1990: 592, 613). В эрзянском языке с ними соотносится глагольная лексема кельмемс «замерзнуть, промерзнуть и т.д.»;

б) субституция слов, имеющих близкие значения, разграничение которых в русском языке может быть осуществлено лишь с помощью выявления особенностей их сочетаемости. Так, лексемы изучать, выучить, учить, учиться, заниматься обозначают «приобретать знания» и все они соотносимы с лексемой эрзянского языка тонавтнемс. В качестве примера ошибочного выбора данных слов в русской речи детей-билингвов можно привести следующее предложение: Я изучил (вм. выучил) стихотворение. (Дш: 7);

в) субституция лексем русского языка в результате отождествления их семантических структур, имеющих в своем составе лишь один или несколько синонимичных лексико-семантических вариантов. Например: лексемы русского языка потеплеть и согреться синонимичны в значении «стать теплым». Помимо этого значения, глагол русского языка согреться имеет еще оттенок значения «согреть себя, свое тело (о ком-либо озябшем)» (СРЯ 1981-1984, т.4: 180). В данном значении рассматриваемые лексемы не являются синонимами. В эрзянском языке оба эти значения входят в лексико-семантическую структуру глагола эжемс, что означает «потеплеть, согреться», поэтому в русской речи эрзянских дошкольников и младших школьников встречаются следующие высказывания: Собачка потеплела (вм. согрелась) на солнце. (Мш: 7). Деревья, потеплевшие (вм. согревшиеся) от холода зимы, стоят и словно пляшут. (Мш: 10). Когда у деревьев начинают появляться почки, значит, земля теплеет (вм. согревается) (Мш: 11);

г) субституция стилистических синонимов. Примеры: Наречия сильно и очень, используемые для передачи высшей степени, меры, интенсивности какого-либо признака, состояния, дифференцируются по сфере употребления. Слово сильно в рассматриваемом значении чаще употребляется в обиходно-разговорной речи. В эрзянском языке с ними соотносится наречие пек «очень, сильно». Примеры ошибочного употребления: Катя сильно (вм. очень) любит читать. (Мш: 8); Те книги, которые сильно (вм. очень) нравятся моему братику, он заставляет много раз читать. (Мш: 9); Зайцу сильно (вм. очень) больно. (Дш: 6);

д) субституция слов русского языка, не являющихся синонимами, в результате семантического сдвига, обусловленного унифицированным обозначением соответствующих понятий в эрзянском языке. Например, эрзянские глаголы движения указывают направление движения безотносительно к средствам, с помощью которых оно совершается, например: приехать и прийти - в эрз. языке самс; въехать и войти - совамс; выйти, выехать - лисемс; уехать, улететь, уйти - туемс и др. В связи с этим в русской речи детей-эрзя встречаются следующие реализации: Сестра пришла из Саранска. (Дш: 7); Мой брат в Саранск ушел учиться. (Мш: 8); Летом мы ходили на экскурсию в Ульяновск. (Мш: 8; 9).

В устной и письменной речи детей встречаются следующие сочетания с русскими прилагательными новый и молодой, свежий: У нас опять молодой (вм. новый) учитель. (Мш: 8); Почтальон несет новые (вм. свежие) газеты. (Мш: 8; 9); Сегодня мама испекла новый (вм. свежий) хлеб. (Мш: 7, 9). Интерференция вызвана тем, что в русском языке понятия, которые передаются словами новый и молодой, в эрзянском языке унифицируются и выражаются одним словом од (од ломань, од кудо). Отсюда и: дом новый и человек новый (вм. молодой). Субституция лексем новый и свежий вызвана особенностями их употребления в русском языке.

С интерферентным влиянием родного языка связано ошибочное употребление русских глаголов, обозначающих действие, направленное на объект (положить, поставить). Так, в эрзянском языке глаголом путомс обозначаются одновременно несколько действий: «ставить» (куда-либо), «класть», «положить» (кого, что), «надеть» (шапку). Поэтому в русской речи детей встречаются такие выражения: Мама положила (вм. поставила) большую ложку для папы. (Мш: 8); Я положил (вм. поставил) вазу с цветами на стол. (Дш: 6; 7; Мш: 8; 9).

При исследовании выявлено, что слова русского и эрзянского языков по своему семантическому объему не совпадают в основном по переносному значению, и, как следствие этого, дети не употребляют такие семантические варианты слов, как, например: высокая - низкая (температура); высокий - низкий (урожай, голос, лоб, поступок); легкий - тяжелый (воздух, завтрак, характер);

3) третий тип межъязыковой лексико-семантической интерференции представлен несвойственными для русского языка глагольными и именными словосочетаниями. Известно, что в русском языке употребляются словосочетания карие глаза, но не коричневые глаза (хотя чисто фактически, если учитывать качество цвета, эти сочетания могли бы претендовать на существование). Дети-эрзя в своей русской речи чаще используют законы словосочетания своего родного языка, например: Мне купили куклу с коричневыми (вм. с карими) глазами. (Дш: : 6; 7).

В русском языке крик домашних и диких животных, пение многих птиц передаются посредством особых глаголов: кричать, орать, реветь, блеять, петь, пищать, мяукать и т.д. Не все перечисленные глаголы имеют соответствия в эрзянском языке. В связи с этим дети-эрзя употребляют в своей русской речи: овца кричит, мышка кричит, медведь кричит, петух кричит и т.д. Беседы с детьми показывают, что очень часто они не улавливают смыслового различия между подобными словами.

Все эти примеры позволяют выразить мнение, что лексико-семантическая интерференция в русской речи эрзянских дошкольников и младших школьников является очень сильной, устойчивой и порой настолько многогранной, что трудно рассмотреть ее частные проявления вне связи с синтаксической и морфологической интерференцией.