Концептуальные метафоры времени в современном английском языке

Размещено на http://www.allbest.ru/

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ МЕТАФОРЫ ВРЕМЕНИ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.04. - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

КОННОВА Мария Николаевна

Москва - 2007

Работа выполнена на кафедре английской филологии факультета лингвистики и межкультурной коммуникации ГОУ ВПО «Российский государственный университет имени Иммануила Канта»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Заботкина Вера Ивановна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Молчанова Галина Георгиевна

кандидат филологических наук, старший научный сотрудник

Лузина Лариса Григорьевна

Ведущая организация: Московский педагогический

государственный университет

Защита состоится 24 апреля 2007 г. в 15.20 часов на заседании диссертационного совета Д 501.001.04 при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова по адресу: 119192, Москва, Ломоносовский проспект, дом 31, корпус 1, факультет иностранных языков и регионоведения.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке 1-го корпуса гуманитарных факультетов МГУ им. М.В. Ломоносова.

Автореферат разослан « » _________ 2007 г.

Ученый секретарь

диссертационного Совета Е.В. Маринина

Реферируемая диссертация посвящена изучению концептуальных метафор времени и их языковых реализаций в английском языке. Проблематика работы лежит в русле когнитивной лингвистики. В рамках когнитивного направления, возникшего на стыке разных дисциплин, исследование представлений о времени является чрезвычайно плодотворным, так как категория времени в силу своей универсальности обладает интегрирующей функцией и может рассматриваться только с учетом данных различных наук.

Категория времени принадлежит к ряду самых сложных явлений действительности, это «понятие большой степени общности и абстрактности, одно из базовых понятий науки, философии и культуры» [Степанов 1997, 171]. В каждой культуре существует своя собственная, исконная или заимствованная, система временных понятий [Carlstein 1978, 2], значимая в контексте внутрикультурной и межкультурной коммуникации.

Онтологическая категория времени имеет свое вербальное воплощение; благодаря языку калейдоскоп субъективных репрезентаций времени организуется в «стройную, но сложную, разноуровневую систему времени» [Руберт 1997, 123]. Одним из способов раскрытия содержания концепта времени являются метафоры, в которых временные представления оформлены с помощью образного содержания [Спицына 2001, 8; см. также Красухин 1997; Плунгян 1997; Лебедько 2002; Evans 2004 и др.]. Метафора и метонимия структурируют реальный временной опыт человека, позволяя понимать события окружающего мира, истории, естественные процессы.

Сила концептуальных метафор заключается в их постоянном бессознательном использовании: «все, на чем мы основываемся постоянно, неосознанно и автоматически, настолько сжилось с нами, стало частью нас самих, что мы не можем этому противостоять, часто просто потому, что это проходит незамеченным» [Lakoff, Turner 1989]. Характерной чертой метафор является то, что они не исчезают, но остаются в человеческом сознании. Логические следствия их действия проявляются в особенностях нашего понимания мира [Lakoff and Johnson 1999, 137, 166-168].

Концептуальные метафоры системны, что проявляется как на синхронном, так и на диахронном уровне. Выявление метафоры не возможно без сколько-нибудь диахронного рассмотрения лексемы: буквальное значение слова должно уже существовать в языке определенный период времени, чтобы можно было говорить о наличии метафорического переноса из одной области в другую в новом значении. Поэтому любая теория метафоры должна в определенной мере включать историко-диахронный компонент [Jaekel 1997, 51-55]. Историческое изменение значения на основе концептуальной метафоры проявляется не в отдельных изолированных выражениях, но имеет системный характер концептуальных метафорических переносов между понятийными областями. Благодаря историческому анализу «корней» семантического изменения становится возможным более отчетливое представление синхронных семантических связей между лексическими доменами; синхронные связи могут способствовать прояснению причин изменения значения в прошлом истории языка [Sweetser 1990, 45].

Актуальность темы исследования определяется необходимостью комплексного осмысления категории времени с позиций когнитивной парадигмы как одного из ключевых концептов для англо-американского менталитета. Актуальность и значимость настоящего исследования обусловлена также необходимостью изучения изменений в концептосфере времени. Значимость работы определяется потребностью в междисциплинарном исследовании недостаточно изученных в отечественном и зарубежном языкознании концептуальных метафор времени.

Целью настоящего диссертационного исследования является изучение изменения концепта времени в английском языке сквозь призму концептуальных метафор времени и их языковых реализаций.

Проблематика исследования предопределила постановку основных задач работы:

- рассмотреть процесс становления концепта времени в рамках картины мира англоязычного социума;

- проследить диахронные изменения в концепте времени носителей английского языка сквозь призму концептуальных метафор;

- выявить специфику концептуализации времени в синхронном ракурсе; выяснить источниковые зоны концептуальных метафор времени; определить источниковые домены, которые имеют тенденцию участвовать в построении метафор с осложненной концептуальной структурой;

- выявить основные характеристики темпоральности, свойственные анализируемым концептуальным метафорам; установить, какие характеристики коррелируют в отдельных концептуальных метафорах и в рамках метафорического микроконтекста;

- рассмотреть особенности взаимодействия метафоры и метонимии в процессе концептуализации времени;

- проанализировать лексико-семантические особенности языковых реализаций концептуальных метафор.

Теоретической базой для написания диссертации послужили работы отечественных и зарубежных ученых по проблеме взаимоотношения языка и культуры (Ю. С. Степанова, Н. Д. Арутюновой, С.Г. Тер-Минасовой, Г.Г. Молчановой, М.Г. Лебедько, Л.Н. Михеевой), по общей теории метафоры (В. Н. Телия, Н. Д. Арутюновой, В. Г. Гака, Заботкиной В.И., Е. О. Опариной, М. В. Никитина, Е. М. Вольф, Л. О. Чернейко, Г. Н. Скляревской, Л.В. Балашовой), концептуальной метафоре и метонимии (Дж. Лакоффа, М. Тернера, М. Джонсона, Ж. Фоконье, О. Екеля, Д. Эдвардса, Г. Раддена, Б. Индуркия, Е.В. Падучевой, В.Г. Гака, Л.А.Липилиной, Г. Раддена, Л. Гуссенса, А. Барселоны, Б. Уоррен), языковому времени (А. В. Бондарко, М.Ю. Рябовой, Е.В. Тарасовой, О. П. Ножниной, В.В. Тихоновой, В. Е. Глызиной, Н. А. Стариковой, Н.В. Сороколетовой, О.Ю. Медведевой), концептуализации времени (Н.Д. Арутюновой, Ю. С. Степанова, Т. В. Булыгиной, А. Д. Шмелева, Е. С. Яковлевой, М.Г. Лебедько, Е.В. Падучевой, В.А. Плунгяна, Л.Н. Михеевой, О.В. Забродиной, Е.И. Сухиной, Р.Н. Верхошанской, В. Эванс, Э. Трауготт, Дж. Лакоффа, М. Джонсона, У. Булла, Г. Раддена, И. Нордландера, Д. Вундерлиха), социальному времени (Д.С. Лихачева, Д.Г. Горина, Ж. ЛёГоффа, Э. Тоффлера, Э. Кэллермана, Р. Вендорффа, С. Керна, Х.-В. Хона, Х. Гансландта, Э. Гидденса, Дж. Рифкина, М. Кастелса).

Новизна работы определяется выбором поставленных задач и самого объекта исследования. Впервые предпринята попытка анализа трансформации концепта времени у носителей английского языка на основе концептуальных метафор, отражающих понимание категории времени в обыденном сознании. Делается попытка выявить не только традиционные, но и формирующиеся элементы концепта времени англо-говорящего социума. Новизна работы заключается также в комплексном, междисциплинарном подходе к проблеме концептуализации времени в английском языке.

Теоретическая значимость проведенного исследования связана с использованием когнитивного лингвокультурологического подхода к изучению времени как универсальной категории бытия и сознания; теоретическая значимость состоит также в дальнейшей разработке проблемы концептуализации времени.

Практическая ценность исследования заключается в том, что материалы данной работы могут найти применение при написании учебных пособий, в лекционных курсах по общему языкознанию, лексикологии и лексической семантике английского языка, лингвокультурологии, спецкурсах по современному состоянию теории метафоры, в практике преподавания английского языка на факультетах иностранных языков и филологических факультетах.

Методологической базой исследования стало положение о тесной взаимосвязи гуманитарных наук при изучении ключевых концептов культуры, к которым относится время. Ведущими в работе стали принципы целостности и системности, лежащие в основе лингвокультурологического анализа концепта времени. В ходе многоступенчатого анализа метафорических выражений использовался комплекс методов: метод концептуального, контекстуального анализа, культурологического анализа, метод когнитивного моделирования, метод анализа словарных дефиниций.

Материалом для диахронического исследования послужили тексты Библии (Псалтирь, Новый Завет), «Исповеди» Аврелия Августина, избранных молитв 18-20 веков, фрагменты литературных произведений и частной корреспонденции 15-20 веков, современные статьи богословской, литературоведческой, исторической, социологической, культурологической тематики. Материалы для синхронического анализа были почерпнуты из английского журнала «The Economist» за 1999-2005 годы. В совокупности выборка составила около 9700 языковых реализаций концептуальных метафор времени.

Исходя из результатов исследования, на защиту выносятся следующие положения:

1. Концептосфера времени не является статичной, но подвергается трансформациям. На изменение представлений о времени оказывает влияние человеческий опыт, общий культурный фон, ценностные ориентации общества.

2. Единое понимание времени у представителей англоязычного социума сложилось под влиянием христианского вероисповедания. Универсальное, инвариантное содержание концепта времени, раскрытое для всей христианской лингвокультуры в канонических христианских текстах Священного Писания и Священного Предания, находит в английском языке свое национально-культурное выражение и получает субъективную, аксиологически маркированную интерпретацию в реализациях концептуальных метафор TIME IS A GIFT OF THE GOD, TIME IS GOD'S CREATURE.

3. В процессе существования англо-американского языкового сообщества, под влиянием экстралингвистических факторов происходят изменения в понимании времени: содержательная структура концепта времени подвергается ментальным трансформациям, которые затрагивают фундаментальные основы концепта времени. Возникают концептуальные метафоры TIME IS A RESOURCE, TIME IS A COMMODITY, TIME IS MONEY. Стремительное распространение в современную эпоху телекоммуникаций и компьютерных технологий приводит к возникновению новой техноцентричной концептуальной метафоры времени TIME IS A VIRTUAL ENTITY.

4. Наряду с макрометафорами времени в создании неоднородного и многогранного образа времени в современном английском языке участвуют многочисленные концептуальные проецирования, в рамках которых время уподобляется двухмерному и трехмерному пространству, движущемуся предмету, живому существу, природному явлению, процессу. Среди них наиболее продуктивными являются пространственные метафоры времени, что свидетельствует о взаимообусловленности категорий пространства и времени, о неразрывной связи между отдельными аспектами концептуализации времени и пространства в сознании человека.

5. Основными характеристиками темпоральности, свойственными концепту `Время', являются: плоскостность, «пространственная» ориентированность относительно наблюдателя, линейная протяженность, двойственность позиции наблюдателя, объемность, динамичность/ цикличность, необратимость/обратимость, субстанциональность, одушевленность, дискретность.

6. Наряду с метафорой в концептуализации времени важную роль играет процесс метонимического переноса. Взаимодействие метафоры и метонимии осуществляется как на концептуальном уровне (когда метафора мотивированна метонимией или является её обобщением), так и на языковом.

Основные положения диссертации прошли апробацию в виде докладов и сообщений на международных конференциях: «Германистика: состояние и перспективы развития», посвященной памяти профессора Ольги Ивановны Москальской (Москва, 2004); «Ломоносов-2004» (Москва, 2004); «Когнитивные стили коммуникации» (Симферополь, 2004); «Третьи Пелевинские чтения» (Калининград 2005); «Инновации в науке и образовании» (Калининград 2004, 2005, 2006); «Языки и межкультурная коммуникация: актуальные проблемы филологической науки» (Санкт-Петербург, Пушкин, 2006); «Межкультурное взаимодействие: проблемы и перспективы» (Кострома, 2006); «Феномен русской духовности: словесность, история, культура» (Калининград, 2006); на межрегиональной научной конференции «Лингводидактические проблемы преподавания иностранных языков в школе и в вузе» (Краснодар, 2006); на межвузовских конференциях молодых ученых Российского государственного университета им. И. Канта (Калининград 2004, 2006); отражены в шестнадцати публикациях автора.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка цитируемой литературы, списка источников выборки, приложения.

метафора концептуальный язык английский

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность, формулируются цели и задачи диссертационного исследования, указывается новизна, научная значимость и практическая ценность диссертации, характеризуются методические приемы и материал исследования.

В первой главе раскрывается понятие концепта времени, прослеживаются основные линии формирования современного концепта времени в рамках картины мира англоязычного социума, освещаются теоретические проблемы и понятия теории метафоры, систематизируются результаты исследований метафоры времени в английском языке.

В когнитивных исследованиях метафора понимается как концептуальный феномен, способ концептуализации абстрактной или незнакомой сферы сквозь призму конкретной или интуитивно понятной сферы [Кубрякова 2004; Липилина 1998; Спицына 2001; Красухин 1997; Плунгян 1997; Лебедько 2002; Lakoff 1987, 288; Barcelona 2000, 32-33; Feyaerts 2000, 61; Kovecses 2000, 90; Rakova 2003, 21]. Метафорические утверждения, по мнению Дж. Лакоффа и М. Джонсона, могут столь же правдиво отражать реальность, как и неметафорические, буквальные выражения [Lakoff, Johnson 1999, 164]. Метафоризируемый предмет или событие представляет собой концептуальную область (домен) цели, тогда как концепты, используемые для его осмысления, относятся к области источника; цель и источник принадлежат либо к различным таксономическим доменам и не связаны прагматической функцией, либо принадлежат к различным функциональным доменам [Barcelona 2003, 246; Jaekel 1997, 27]. Метафора возникает в результате системного проецирования структуры концептуальной области источника на структуру области цели; при этом концептуальные области источника вмещают различные типы событий и сцен, ассоциируемых с определенным типом опыта. Они отличаются друг от друга по степени разработанности (elaboration): существуют как достаточно детально структурированные концептуальные области, например, область путешествий в метафоре LIFE IS A JOURNEY, так и относительно схематичные, одномерные области, например, домен вертикального подъёма в метафоре MORE IS UP [ср. Grady and Johnson 2003, 547].

Культура играет центральную роль, как в процессе понимания метафоры, так и при выборе той или иной метафоры: по мнению Н. Куинн, именно культурная модель, существующая в обществе и разделяемая всеми его членами, обуславливает особенности и частотность использования метафорических выражений. Причина распространенности и высокой степени конвенционализации отдельных метафор заключается в том, что именно эти метафоры содержат адекватные проекции на уже существующие культурные модели: проекция происходит только при высокой степени подобия между элементами и связывающими их отношениями из области цели и элементами и связями в культурной модели. Концептуальная метафора способствует более полному уяснению сущности культурной модели, приводит к появлению логических следований и сложных умозаключений [Quinn 1991, 57, 65].

Концептуальные метафоры возникают в рамках общепринятой системы ценностей, опираются на традиционные для данного общества понятия и правила [Charteris-Black 2004, 12]. Они представляют значительный интерес при изучении культуры определенного языкового сообщества, так как зачастую передают наиболее существенную культурную информацию. Наиболее важные концептуальные метафоры рождаются из некоего преобладающего чувства; они имеют сквозной характер, составляя в совокупности «тезаурус культуры», и очерчивают пространство информационного взаимодействия членов данного сообщества. Метафора, став общекультурным символом и зафиксировав важное на определенном этапе для языкового сообщества явление, не исчезает, но продолжает существовать, видоизменяться, обрастать контекстом. С течением времени подобные метафоры могут стать общими для целого ряда языковых сообществ, представляя собой «мотив эпохи» [Свирепо 2001, 13, 76-79].

Концептуальная метафора тесно связана с явлением концептуальной метонимии. Общим в определении метафоры и метонимии в когнитивной лингвистике является понятие концептуального домена - для метафоры в проецировании участвуют две независимых концептуальных области, в метонимии - одна концептуальная область. Неопределенность границ между отдельными концептуальными доменами приводит к взаимопроникновению метафоры и метонимии [Goossens 2003, 352]. Несмотря на существование непрерывного континуума метафорико-метонимических отношений, процессы метафорического и метонимического переносов отличаются друг о друга.

Во второй главе рассматриваются основные когнитивные модели метафорического переноса, лежащие в основе метафорических значений и предопределяющие характер метафорического проецирования, анализируются источниковые домены, участвующие в построении метафорических проекций, выявляются основные характеристики структурной модели времени в английском языке, анализируются случаи взаимодействия когнитивных механизмов метафоры и метонимии в процессе концептуализации времени.

В первом разделе второй главы анализируются категориальные сдвиги по линии источниковых доменов в зависимости от эпохи, ценностных ориентаций и общего культурного фона с целью выявления трансформаций, произошедших в процессе становления современного концепта времени.

На концептуализацию времени оказывает влияние историческое развитие социума, культурные традиции, нравственные приоритеты.

Фундаментальные концептуальные метафоры TIME IS GOD'S CREATURE, TIME IS A GIFT OF THE GOD, структурирующие христианскую модель времени, находят отражение в системе английского языка и лежат в основе англо-американской языковой картины мира. Рассмотрим основные концептуальные составляющие метафоры TIME IS A GIFT OF THE GOD и отдельные способы их реализации в английском языке.

Центральное положение во фрейме `Дар' занимает концепт `Grantor [of the Gift]'. Для христиан Подателем всех даров материальных и духовных, самой жизни является Творец всей вселенной, Господь: “Creator… who gives time and takes it again” [Interpreter's Dictionary of the Bible 1962, 647]; “Their springs and summers came to me // As love-gifts from an unseen Giver /.../ What shall I render to my God //For fifty years of loving-kindness?” [Fartingham 1907, 270].

Представление о времени, как даре Божием, впервые возникает в Священном Писании и Предании, как, например: 1). В Псалтири: “He asked life of thee; thou gavest it to him, length of days for ever and ever” [Ps. 21, 4]; 2). В Новом Завете: “Nevertheless he…gave us rain from heaven and fruitful seasons” [Acts 14, 17]; 3). В «Исповеди» Аврелия Августина: “At your nod the moments fly by. From them grant us space for our meditations on the secret recesses of your law” [Saint Augustine 1991, 222].

Однако образ времени-дара не ограничивается произведениями сугубо религиозного дискурса. Он характерен для оригинальных англоязычных текстов, среди которых строки частной корреспонденции, стихотворения, современные работы социологической и даже языковедческой тематики: “May God bless her and you and grant you many years of peace and love” [D.Wordsworth to Ch. Wordsworth, 27 February 1805; Wordsworth 1967, 550]; “God speed you, ancient father, // And give you a good daye” [`Plain Truth and Blind Ignorance', ci.1500; Reliques 1857, 308]; “...time was still understood as being `God given'” [`Nonstop Acceleration' (социология), Held 1998, 211], “One of our major cultural models of life is that each of us is allotted a certain fixed time on earth” [`More than Cool Reason' (лингвистика), Lakoff, Turner 1989, 34-35].

В аксиологических концептах раскрываются представления о том, что христианин понимает время как бесценный дар, данный для борьбы с грехом, для развития талантов и творчества, для любви и добра.

Среди аксиологических концептов фрейма `Gift' первостепенное значение имеет концепт `Value [of the Gift]'. «Время осознается как ценность, когнитивным основанием которой являются пропозиции, связанные с этическими убеждениями в культуре какого-либо социума» [Лебедько 2002, 187]. Этот концепт выражается в языке преимущественно экспрессивно и эмоционально окрашенными лексемами с общей антропоцентричной ассоциативной семой `то, чем дорожат', например: “To-day the last Sunday of the Church's year and her services all tend to remind us of the preciousness of time” [Ribblesday 1930, 99-100]; “A religious outlook meditates on the sacramental value of each moment for eternity” [New Catholic Encyclopedia 2003, 79].

С пониманием ценности времени неразрывно связано представление о том, для чего даруется человеку время на земле, которое составляет концепт `Purpose [of the Gift]'. В христианской модели времени в основании этого концепта лежит стремление христианина к святости и память о смерти, ибо по слову Евангелия, только очищенное покаянием сердце способно воспринять дар жизни вечной: “The time is fulfilled, and the kingdom of God is at hand: repent ye, and believe the gospel” [St. Mark 1, 15]. Наиболее ярко среди оригинальных англоязычных произведений эта мысль отражена в молитвах, напр.: “Honour and praise be given to thee, O Lord God Almighty, ...for sparing us so long, and giving us so large a time of repentance” [The Book of Common Prayer 1735].

Истинное покаяние всегда приводит к изменению образа жизни, поэтому существуют различные возможности реализации концепта `Purpose [of the Gift]': 1). Труд во славу Божию: “Thus, most gracious prince, I beseech uor good Lord God to send your majesty long life and good health, to God's glory…and the wealth of this noble realm” [Anne of Cleves to Henry VIII, 11 July 1540; Letters of Queens of England 1994, 204]; 2). Дела на благо ближнего: “I pray God to give me life to finish these works which I trust will live and do good” [W. Wordsworth to R. Sharp, 29 April 1804; Wordsworth 1967, 470]; 3). Спасение души: “It [time] is given to man so that he can seize the opportunity and not pass up salvation” [Interpreter's Dictionary of the Bible 1962, 648].

С пониманием истинного предназначения времени неразрывно связано желание правильно его использовать. Основанием для возникновения концепта `Use [of the Gift]' стали слова св. апостола Павла в Послании к Ефесянам: “See then that ye walk circumspectly, not as fools, but as wise, Redeeming the time because the days are evil” [Ephesians 5, 15-16]. Христиане осознают, что за каждый прожитый день они должны будут дать отчет Богу. Здесь мотивом бережного и осторожного отношения ко времени является опасение напрасно потратить часть полученного драгоценного дара: “duty…to manage it [time] with the utmost diligence” [Adam 1990, 113].

Понимание того, что время жизни является непрерывной милостью Божией, рождает чувство благодарности к Творцу, которое можно обозначить концептом `Attitude [towards the Grantor]'. В анализируемых источниках этот концепт выражен посредством слов семантического поля «благодарность»: “We shall do nothing but eat and make good cheer, // And praise God for the merry year...” [Henry IV, Act V, sc.3, l.18; cit. from The Folger Book of Shakespeare Quotations 1979, 183]; “The motivation given by the canons and their commentators is gratitude towards a benevolent God, and joyful celebration of Christ's Resurrection. The modality is gift: the Sabbath was made for man” [Baun 2003, 4].

Наряду с вышеперечисленными концептами в структуре источникового фрейма `Дар' был выделен находящийся на периферии концепт `Recepient [of the Gift]', в роли которого выступает мир/человек: “Human beings are allotted their appointed span of life” [Bromiley 1988, 853]; “Temporality is the God-given form of existence for the creature world” [Interpreter's Dictionary of the Bible 1962, 647].

В концептуальной метафоре LIFETIME IS A JOURNEY TO THE KINGDOM OF HEAVEN человеческая жизнь уподобляется странствию, а время - пути, по которому человек идет к Царствию Небесному - своему подлинному отечеству. В процессе метафорической проекции концептосфера времени структурируется по образу концептуальной области странствия (`Journey'), в результате чего в область времени переносятся пространственные и динамические понятия, характерные для области пути:

1). Концепт `Motion': “Brethren, I count not myself to have apprehended: but this one thing I do, forgetting those things which are behind, and reaching forth unto those things which are before, I press toward the mark for the prize of the calling of God in Christ Jesus” [Philippians 3, 13-14];

2). Концепт `Guide': подобно тому, как странник в незнакомой стране нуждается в проводнике, прохождение пути к Царствию Небесному не возможно без Божией помощи: “The Lord is my shepherd, I shall not want” [Ps. 23, 1].

3). Концепт `Traveller': “Dearly beloved, I beseech you as strangers and pilgrims, abstain from fleshly lusts, which war against the soul; Having your conversation honest among the Gentils” [I Peter 2, 11];

4). Концепт `Goal': “For they that say such things declare plainly that they seek a country. And truly, if they had been mindful of that country from whence they came out, they might have had an opportunity to have returned. But now they desire a better country, that is a heavenly: wherefore God is not ashamed to be called their God: for he hath prepared for them a city” [Hebrews 11, 14-16].

Можно заключить, что в христианском понимании отношение человека ко времени определяют ценностные приоритеты. Восприятие земного мира как ступеньки к миру небесному вызывает стремление христианизировать все стороны жизни, сделать веру определяющей в отношении к людям, труду, богатству. Земное подчиняется небесному, временный земной отрезок бытия воспитывает душу для Вечной Жизни [Сурова 2000, 147].

На процесс концептуализации времени оказывает влияние человеческий опыт, научные открытия и знания, общий культурный фон, ценностные ориентации [Вальковская 1999, 49]. Отход Западной Европы от христианства, начавшийся с церковным расколом 1054 года и усилившийся в эпоху Возрождения, приводит к постепенному забвению духовной ценности времени, как данного человеку Богом.

С отходом от христианства постепенно изменяется понятие о цели человеческого существования. Новое, эгоцентричное отношение к жизни предлагает вместо блаженства вечного «блаженство» временное, земное, быстро преходящее. Центром становится человек, стремящийся к самоутверждению, которое возможно, прежде всего, за счет «правильного» использования времени. И если первоначально рачительное использование времени имеет моральный смысл, то впоследствии на первый план выдвигаются экономические соображения, которые стимулируют увеличение ценности времени сугубо в денежном эквиваленте на производстве, а вскоре и во всем сообществе.

Изменение в образе мыслей приводит к постепенному категориальному сдвигу в сфере источника концептуальной метафоры времени. Из фрейма области источника `Gift' удаляется центральный концепт `Grantor [of the Gift]'. Как следствие, происходит нарушение всех отношений внутри сферы источника: в центр фрейма выдвигается периферический концепт `Recepient [of the Gift]', который становится ключевым концептом нового источникового фрейма - концептом `Owner'. Концепт `Possession', присутствовавший во фрейме `Gift', становится переходным звеном в процессе образования новой концептуальной метафоры TIME IS A RESOURCE, для которой характерен иной набор концептов.

В центре находится концепт `Owner', которым становится человек/общество: “the school bell structures secular time, a time that no longer belongs to God but to a human collective” [Adam 1990, 106]; “privatization (personalization) of time was a major stimulus to the individualizm” [Landes 1983, 88-89]; “The time which used to belong to God alone was the property of man” [Le Goff 1980, 51].

Человек распоряжается `Ресурсом' времени: “…in a businessman's civilization believing `time is money', social time is like raw material to be harnessed by capital” [New Catholic Encyclopedia 2003, 79]; “Time, unlike other economic resources, cannot be accumulated” [Linder 1970, 2].

Центральное место занимает также концепт `Cost', пришедший на смену концепту `Ценность': “money is made by providing the most output per unit of input and that includes the input of time” [Stalk 1990, 149].

На область времени проецируется целый ряд концептов, связанных с областью `Resource': 1). Концепт `Scarcity', указывающий на ограниченное или недостаточное количество времени для достижения цели, ословливается лексемами со значением ограниченного количества ресурса или его отсутствия: “Time…is perceived as…a rare resource” [Rifkin 1987, 4]. Анализ показывает, что время осмысляется как большая редкость, так как количество его ограничено и потому его, преимущественно, недостаточно; 2). Концепт `Sufficiency', обозначающий достаточное или большее количество времени, чем необходимо для достижения цели, передается единицами лексико-семантического поля `Plenty': “Society became time hungry rather than `time affluent'” [Kellerman 1989, 43]. Контекстуальный анализ показывает, что, в представлении носителя английского языка, достаточным количеством времени обладают лишь жители неразвитых экономически стран, безработные или люди с медлительным характером; 3). Концепт `Effectiveness', обозначающий наиболее успешное и рациональное использование ресурса, вербализируется лексемами: а) со значением «продуктивность использования (ресурса)»: “The social demand for more efficient time-use brought about technological innovations to satisfy this demand” [Kellerman 1989, 42]; б) со значением полноты использования: “To make the best use of time, you have to make a habit of using it flat out” [McCormac 1991, 14]. Целью эффективного использования времени является достижение экономической выгоды; 4). Концепт `Waste', обозначающий разницу между фактическим потреблением и идеальным потреблением времени, передается лексемами, эксплицитно или имплицитно обозначающими утрату ресурса или неправильное его использование: “Do you mean to squander the time you do?” [McCormac 1991, 16]; “wasted time does not litter the floor like wasted material” [Stalk 1990, 149-150]; 5). Концепт `Savings' обозначает разницу между фактическим потреблением времени и большим потреблением времени, которое могло бы иметь место. При описании сокращения потребления времени используются лексемы: а) семантики уменьшения количества: “Sceptics...argue for a `tempo diet'” [Hoerning 1999, 299]; б) семантики производства: “Time is something of which...we cannot manufacture more” [Farmer 2004, 265]; в) семантики накопления: “`time off' which can be accumulated within one year in the form of holidays” [Adam 1990, 114]; г) семантики приобретения: “Time gained is always reused” [Hoerning 1999, 298]. Как показывает анализ, время можно сберечь, используя его правильно и сокращая временные затраты, его можно накопить. Человек, однако, бессилен создать или произвести большее количество времени; 6). Концепт `Control', объединяющий представления об управлении ресурсом, передается посредством слов, эксплицитно или имплицитно содержащих сему `наблюдение': “technology dictated temporality modes to a large degree, it was turned into `applied time control'” [Kellerman 1989, 42]; “...you ration your minutes...” [McCormac 1991, 30].

Концепт `Cost', занимающий центральное место в структуре фрейма `Resource', становится переходным звеном в процессе возникновения двух, связанных отношением метонимии, концептуальных метафор времени: метафоры TIME IS A COMMODITY и метафоры TIME IS MONEY.

Центральным концептом области источника в концептуальной метафоре TIME IS A COMMODITY является концепт `Trade'. Впервые представление о времени как о товаре возникает в Европе в связи с вопросом о ростовщичестве, которое длительное время понималось как торговля временем [Noonan 1957]. Об этом убеждении свидетельствуют, в частности, слова Джона Дунса Скота (ум. 1308), профессора теологии в Оксфорде: “Other rationales for the usury prohibition are indicated in two rules by which usury may always be determined. The first is that any sale of time is usury” [Noonan 1957, 61]. Широкое распространение концепт времени-товара получает в 18-19 вв. в США, где, в связи со сложившейся системой работорговли, время человеческой жизни, онтологически не имеющее денежного эквивалента, продавалось и покупалось: ср. “I have for a sale a very likely yellow woman, ... [with] between five or six years to serve. The balance of her time will be sold very low” (1843 Missouri Rep. 28 January); “He was a slave to a gentleman who allowed him to buy his time” (1865 Atlantic Mo. April 509/I) [Mathews 1951, 1735]. В современном английском языке ценность использованного времени уподобляется стоимости товара, что на языковом уровне отражают слова и словосочетания, эксплицитно/имплицитно содержащие сему цены: “…time of some members of such a society may be deemed more …costly than that of others” [Adam 1990, 113]; “The ability to interact with welfare services electronically rather than through time-expensive modes of present organization can release time for single mothers...” [Turner 2000, 134]. Понимаемое как товар, время становится стандартным, заменимым, покупаемым: “Linear time is commodified time, because time is money” [Oian 2004, 191].

Концептуальная метафора TIME IS MONEY лежит в основе осмысления времени как денег, одного из видов материальных ресурсов. В английском языке выражение Time is money впервые встречается в 1572 году в произведении английского автора Уилсона “Discourse upon Usuary” [Mieder 1992, 599], и в дальнейшем получает широкое распространение. В 19 веке слово time начинает использоваться для обозначения финансовых операций: time bill (1831) - «вексель, содержащий установленную для его оплаты дату»; time deposit (1853) - «временной вклад»; time draft (1863) - «временной чек». В этот же период выражение on time приобретает новое значение - «в кредит» [Mathews 1951, 1735]. В современном английском языке уподобление времени деньгам происходит посредством использования единиц лексико-семантического поля `Money': “Time Cents: The monetization of the Workday in Comparative perspective” [Biernacki 1994, title]; “Time-keeping passed into time-saving and time-accounting and time-rationing” [Matthews 2000, 59]. Обращение человека со временем уподобляется трате денег, капиталовложению: “...time-budget studies were…only studying how much time was allocated for the family, work, and leisure” [Adam 1990, 94]. Довольствование меньшим количеством времени, чем обычно необходимо, понимается как экономия: “prosperity has intensified the problem of `budgeting' the day” [Cross 1993, 1]; “The idea of saving and compressing time has been stamped into the psyche of Western civilization” [Rifkin 1989, 3-4]. Использование слишком большого количества времени (нередко вследствие невнимательного отношения) уподобляется расточительности, незаконному завладению деньгами: “`I value time and …it's so easy to just fritter it away'” [Southerton 2003, 12]. Наличие времени уподобляется богатству, а отсутствие времени - бедности: “different situations and time constrains would likely to impact on those who predominantly feel `time rich' or `time poor' so that they feel somewhat `richer' or `poorer'” [Kaufman-Scarborough 2003, 350]. Оказание помощи, для которой требуется время, уподобляется займу: “women often joined forces and exchanged time favours. In order to enable a neighbour...to undertake her shopping, one woman would take care of the children of two households. When she in turn needed to `borrow time'...she would call in the `time debt'” [Turner 2000, 129].

Время, концептуализируемое как ресурс и товар, приобретает характеристики материального объекта. Возникает концептуальная метафора TIME IS A SOLID OBJECT [см. Липилина 1998, 99], в которой наполненное событиями время понимается в виде физического тела, обладающего плотностью. Время осмысляется как имеющее конкретные очертания и формы, некий жесткий каркас, структурирующий существование человека и общества. На лексическом уровне на временные понятия проецируются значения существительных лексико-семантического поля `Shape': “Organisation within a time-grid of calendars and clocks facilitates precision” [Adam 1990, 106]. Время приобретает плотность и определенное физическое строение. На значение темпоральных лексем переносятся значения языковых единиц, вербализирующих концепт `Constitution': “one of the fastest-spreading innovations during the 1970's was `flextime'” [Toffler 1981, 246]. Метафорическое строение времени неоднозначно: оно однородно, структурировано, состоит из многих слоев, имеет четкие очертания, но может быть гибким.

Время, обладающее плотностью, может, подобно материальному объекту, подвергаться внешнему воздействию: а) время может быть разделено на более мелкие фрагменты: “What time we do have is chopped up into tiny segments” [Rifkin 1989, 11]; б) во временной материи могут быть проделаны отверстия: “Men more commonly expressed a right to leisure and created time slots for leisure outside the home” [Steward 2000, 67]; в) время может быть сжато или деформировано: “the compression in both time and space that result...” [Taylor 2003, 3]; г) время может быть вытянуто или расширено: “The metropolis gives the appearance of stretching time, lengthening and expanding it” [Paolucci 1998, 271]. Как показывает анализ, время, осмысляемое как твердое тело, может быть разделено на кусочки, расширено или растянуто, сжато, деформировано.

Представление о времени как способном подвергаться внешнему воздействию, прежде всего, уплотнению и деформации, становится концептуальным основанием для формирования во второй половине 20 века нового техноцентричного образа времени. Использование множества компьютерных систем приводит к резкому сокращению, «сжатию», компрессии времени и пространства [Urry 2003, 115]. Процесс виртуализации времени усиливается растущей глобализацией сетевого сообщества, в котором происходит преодоление реального времени. Глобальные сети безвременны, время в них отрицается, поскольку отрицается само прошлое, настоящее и будущее. Сущность современного глобального хронотопа состоит в «ускорении» времени и «сжатии» пространства [Горин 2003, 126].

Возникает новая концептуальная метафора TIME IS A VIRTUAL ENTITY, в которой на концептуальную область времени проецируются свойства и характеристики, присущие области компьютерных технологий.

Как источник времени воспринимаются заложенные в компьютер программы: “...computer…can represent time symbolically, communicate a sense of time that is not necessarily the time, and thereby produce virtual time” [Strate 1996, 359]. Время уподобляется явлению технического порядка: “Digital time is…time as a sequence of numbers” [Strate 1996, 356]. Возникают новые темпоральные концепты компьютерного времени: “Many people first experience the difference between the worlds of computime and clock time when playing video games...” [Rifkin 1989, 16]; “...the cyberspace that is associated with computing and computer-mediated communication has a counterpart: cybertime” [Strate 1996, 352].

На область времени из сферы источника `Virtual Entity' проецируются следующие характеристики: 1) `абстрактность' (оторванность виртуального времени от природных ритмов и человеческого существования): “The new `computime' represents the final abstraction of time and its complete separation from human experience and the rythms of nature” [Rifkin 1989, 15]; 2) `высокая скорость': “cybertime is quicktime, based on the hyperspeed of the nanosecond” [Strate 1996, 359]; 3) `одновременность': “The meter of our day is more likely to be synchronized to the network and its internal asynchronicity” [Hassan 2003, 235]; 4) `мгновенность': “Timeless time...may take form of compressing the occurrence of phenomena, aiming at instantaneity...” [Castells 2004, 125]; 5) `фрагментарность': “Each involves novel ways in which different times, of intensively commodified future, nanosecond instantaneity, the hyper-fragmentation of time” [Urry 2002, 21]. Под влиянием компьютерных технологий меняется понимание сущности времени - высказывания носителей языка свидетельствуют об изменении и даже исчезновении времени: “Network time constitutes a new and powerful temporality that is beginning to displace, neutralize, sublimate…other temporal relationships” [Hassan 2003, 235]; “cybertime is nontime” [Strate 1996, 357]; “The instantaneity of electronic speed is commonly said to annihilate distance...but it also annihilates duration…” [Strate 1996, 357].

Анализ концептуальных изменений в метафорах времени в английском языке позволяет сделать вывод о том, что движение концептов осуществляется как по вертикали - из одной источниковой зоны в другую, так и по горизонтали - в результате проецирования новых концептов источниковой зоны на целевую зону времени. В результате проецирования меняющихся концептов источниковой зоны на целевую зону время происходит отход от христианской метафоры TIME IS GIFT OF THE GOD к экономическим метафорам TIME IS RESOURCE/COMMODITY/MONEY/SOLID OBJECT и техноцентричной метафоре TIME IS A VIRTUAL ENTITY. Таким образом, концептуальные сдвиги в метафорах времени отражают смену ценностных установок членов языкового сообщества.

Второй раздел второй главы посвящен синхронному анализу концептуальных метафор времени на материале англоязычной публицистики (1999-2005). Общее количество языковых реализаций концептуальных метафор времени составило около 9500.

В ходе проведенного синхронного исследования было установлено, что наряду с ключевыми макрометафорами образ времени в современном английском языке структурируют несколько групп продуктивных концептуальных метафор, а именно:

1). Пространственные: группа пространственных метафор под общим названием TIME IS SPACE / TIME ORIENTATION является основной частью концептуальной системы, одной из самых «вездесущих» (ubiquitous) метафор [Lakoff, Johnson 1999, 140]. Концептуальная связь между временем и пространством имеет не только языковые проявления. Среди неязыковых примеров пространственного изображения времени можно отметить графическое представление времени на диаграммах, графиках, схемах; у механических часов ход времени символизирует движение стрелок пространству циферблата [Dabrowska 1996, 489]. Пространственные метафоры времени, вероятно, универсальны [Radden 1997; Lakoff, Johnson 1999; Boroditsky 2000; Haspelmath 1997], хотя существуют различные варианты концептуализации времени в рамках пространственной модели, поскольку на ассоциируемые со временем структуры влияют национально-специфичные особенности восприятия, обусловленные развитием культуры.

В процессе концептуализации времени сквозь призму пространства время уподобляется:

а). Двухмерному пространству в концептуальной метафоре TIME IS A LANDSCAPE WE MOVE THROUGH (42,3% выборки): напр., Galileo Galilei, a Pisan scholar born more than halfway though the millenium; Britain was setting into a century of political stability; the idea of a united Europe stretches back thousands of years; в рамках этой метафоры субъект осмысляет время как неподвижное и постоянное пространство, по которому или мимо которого он идет по направлению от прошлого к будущему. Осмысляемое в образе пространства время - это время жизни [Ермакова 2000, 292], по которому «движется» мир и отдельный человек. Ориентирами во временном пространстве для человека являются события. Основными характеристиками метафоры «пути» являются направленность и поступательность [Филипенко 2000, 309];

б). Трехмерному пространству в метафоре TIME IS A CONTAINER (33,5% выборки): напр., The two countries…have emerged very different from their past; presidency...which fills the first half of this year; время представляется наблюдателю как «вместилище», заполненное событиями, действиями. Объемные характеристики ассоциативно связаны с временной длительностью, когда размер тождественен продолжительности временного срока. Объемность времени неразрывно связана с его антропометричным осмыслением. Наполненное событиями, «объемное» время воспринимается как единица измерения человеческой жизни [Грушина 2002, 70];

в). Движущемуся предмету в динамических метафорах (6,48% выборки):

- с пассивным субъектом - TIME IS A MOVING OBJECT (6,4% выборки): напр., as election day nears; will the good times keep rolling;

- с активным субъектом - WE MOVE WITH TIME (0,07%): напр., Palmstruck was ahead of his time; race against time;

г). Дискретному процессу с точками начала и конца в метафоре TIME IS A PROCESS (2% выборки): напр., the millenium began; the good times would never end.

Пространственные метафоры времени являются наиболее продуктивными, значительное количество реализаций которых (в совокупности 82,7%) указывает на неразрывную связь и взаимообусловленность в сознании человека категорий пространства и времени, свидетельствует о глубоком проникновении пространственной метафоры в сознание в результате конвенционализации пространственных лексем в их темпоральном значении.

2). Предметные (подробно процесс возникновения основных метафор данной группы рассматривался в первом разделе настоящей главы). В предметных метафорах время конкретизировано, представляется языковой личности неким веществом, которое существует в мире объективно, независимо от сознания человека [Берестнев 2002, 177]. В конкретном, вещественном восприятии времени отражается процесс его антропологизации, наделение его понятными человеку, предметными свойствами. Специфика образа определяется как субъективным видением мира, так и культурными национальными традициями, в частности уровнем технического развития.

3). Персонифицирующие, где время подобно живому существу (1,1% выборки); метафоры этой группы имеют иерархическую организацию: метафора TIME IS A CREATURE является макрометафорой, представляя суперординантный уровень; к метафорам базисного и субординантного уровня относятся: TIME IS A CHANGER (the 18th century...had changed the world of books), TIME IS A WITNESS (the next few months will also see the start of...arguments), TIME IS A TEACHER (do the past 100 years offer any lesson for less-gifted investors?), TIME IS A RULER (the next 60 days will decide the Democratic nomination), TIME IS A DESTROYER (the two biggest threats the Internet's second era poses to the firm), TIME IS A CHILD (Dr Baker and Dr Rodriguez...may come to be seen as the father and mother of the hydrogen age), TIME IS AN ENEMY (“Time and scale” are the enemies), TIME IS A HEALER (it will be the next millenium's task to cure that), TIME IS A MASTER (a time-serving apparatchik), TIME IS A PARENT (a child of of the swinging sixties).

В персонифицирующих метафорах время представлено как живое существо. Это некая сила, являющаяся каузатором изменений, происходящих в результате хода времени, т. е. «процессов, которые воздействуют на предметы в мире как бы сами собой, не будучи каузированы или направлены человеком» [Падучева 1999, 773]. Осмысляя время в терминах человеческого мира, языковая личность осознает абстрактную категорию времени как созданную и существующую по его подобию. В этом - антропометричность человеческого сознания вообще, о котором Ш. Балли писал: «человек всегда стремится одухотворить все, что его окружает… его воображение постоянно наделяет жизнью неодушевленные предметы… приписывает предметам внешнего мира черты и стремления, свойственные его личности» [Балли 1961, 121].

В ходе исследования был выявлен спектр основных характеристик темпоральности, свойственных концепту `Время' [ср. Берестнев 2002]: в метафоре TIME IS A LANDSCAPE плоскостность, «пространственная» ориентированность относительно наблюдателя, линейная протяженность, двойственность позиции наблюдателя; в метафоре TIME IS A BOUNDED CONTAINER объемность; в метафоре TIME IS A MOVING OBJECT динамичность / цикличность, необратимость/обратимость; в метафорах TIME IS A RESOURCE/ MONEY/ COMMODITY субстанциональность; в метафорах группы TIME IS A CREATURE одушевленность; в метафоре TIME IS A PROCESS дискретность.

В пределах минимального метафорического контекста нередко коррелируют различные концептуальные характеристики времени. В ходе анализа были выявлены следующие возможности сочетания характеристик темпоральности:

1) концептуальные характеристики сочетаются и неразрывно связаны внутри одной концептуальной метафоры: в метафорах группы TIME IS A MOVING OBJECT сочетаются характеристики динамичность + «пространственная» ориентированность относительно наблюдателя (ср., Palmstruck was ahead of his time (ahead - движение впереди); динамичность + обратимость / необратимость: even these drastic measures cannot so swiftly reverse years of neglect;

2) концептуальные характеристики сочетаются в пределах единого микроконтекста, который содержит реализации нескольких концептуальных метафор времени, характеризующие различные аспекты категории времени как сферы цели в метафорическом проецировании; каждая проекция используется фрагментарно, благодаря чему последовательно совмещаются части метафор, которые как отдельное целое были бы несовместимы (ср. принцип дуализма [Lakoff 1998, 218-219; Lakoff, Turner 1989, 67-72]); возникающая метафора имеет, таким образом, осложненную концептуальную структуру. Тенденцию сочетания имеют следующие концептуальные метафоры: TIME IS A LANDSCAPE + TIME IS A MOVING OBJECT (сочетание характеристик: «одномерное/двухмерное» восприятие времени + динамичность: a road map of the coming millenium; «пространственная» ориентированность относительно наблюдателя + динамичность: an extraordinary period …which may yet lead it to do a stable…future by not leading it back to its …past); TIME IS A LANDSCAPE + TIME IS A BOUNDED CONTAINER (сочетание характеристик «одно/двухмерное» + «объемное» восприятие времени: in the not-too-distant future); TIME IS A BOUNDED CONTAINER + TIME IS A MOVING OBJECT (соединение характеристик динамичность + «объемное» восприятие времени: in the current age; in years to come); TIME IS A LANDSCAPE + TIME IS A BOUNDED CONTAINER + TIME IS A MOVING OBJECT (сосуществование характеристик «одномерное» + «трехмерное» восприятие времени + динамика: in the middle of next year); TIME IS A CREATURE + TIME IS A MOVING OBJECT (сочетание характеристик одушевленность + динамичность: The past 25 years have seen an unprecedented burst of agonising in Western society); TIME IS A RESOURCE + TIME IS A LANDSCAPE (сочетание характеристик субстанциональность + «одномерное» восприятие времени/ пространственная ориентация относительно наблюдателя: it will take as long as 30 years); TIME IS A RESOURCE + TIME IS A MOVING OBJECT (сочетаются характеристики субстанциональность + динамичность: it took most of the past ten centuries).