Метакоммуникация в русской устной спонтанной речи

133) сии столь оклеветАнные см<…> а! оклевЕтанные <…> нет <…> оклевЕтанные с<…> ладно / оклевЕтанные смотрители вообще суть мирные <…> люди от природы услужливые / склонные к общежитию / скромные в притязаниях на почЕсти и не слишком сердо<…> сребролюбивые [И7, м., 24,студ., низкий УРК, чтение несюж.];

134) далее высились красивые // осокОри (спрашивая) // и величавые сосны // осОкори наверно // (вздыхая) в одном месте на вырубке белели клади досок свежие брёвна и срубы а в нескольких сАженях… [И4, м., 21, студ., средний УРК, экстр., чтение несюж.].

Выражение сомнений в ходе построения речи позволяет информанту снизить категоричность своих оценок и суждений, снять с себя ответственность за произносимое, размыть значение фразы (ср. функции маркера неуверенности как бы в устной речи). В диалогической речи эти функции иногда более заметны (подробнее об этом см.: Якубова 2016), однако и в монологической речи говорящий часто использует метакоммуникативные единицы, выражающие сомнение в постулируемой информации, со сходными коммуникативными намерениями.

1) Экспликация забывания и припоминания (45/5 %)

Метакоммуникативные единицы, выражающие тот факт, что говорящий забыл какой-либо факт или слово, структурно связаны с такими МЕ, которые выражают припоминание этой информации или лексемы; это типичный пример парных элементов метакоммуникации. В спонтанных монологических текстах неизбежно возникают моменты забывания информантом слова или факта текста, сталкиваясь с которыми говорящий может эксплицировать свои ментальные затруднения или свое отношение к ним. Экспликация забывания и припоминания обычно демонстрируется информантом с помощью типичных конструкций, которые рассмотрены ниже.

Основная функция МЕ, выражающих забывание, - это указание информантом на утрату необходимого для построения текста элемента с интенцией его восстановить. Все типы экпликации забывания можно разделить на две смысловые группы: забывание какого-либо слова, необходимого для построения речи (135), или забывание факта предтекста (136) (предтекста в широком смысле - пересказываемого текста, описываемого изображения, жизненного события):

135) ну я конечно люблю очень я уже не помню / когда так здорово / ходила я гулять к Петро… / к Петропа… /// к Петропавловской /// крепости // забыла как это называется надо пройтись по музеям // <смех> и ходила я / ну там же эта река Нева типа / все дела [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ];

136) позвали / соседнего / парнишку / Лёньку // кем он был // сыном / не помню кого уже <смех> Лёнька с удовольствием пришёл [И12, ж., 45, мед., высокий УРК, пересказ сюж.].

Экспликация забывания слова (24/53 %) встретилась в спонтанных монологах разного типа чуть чаще, чем выражение забывания факта (21/47 %).

Существует несколько основных метакоммуникативных конструкций, с помощью которых говорящие показывают забывание слова или факта в тексте.

1. МЕ, эксплицирующие забывание, могут быть выражены глаголами со значением забывания - забыл(-а) или не помню:

137) мы не знали как поймать рыжего кота который каждую ночь нас обворовывал // вот забыла // [ну что помните] последний раз он украл значит колбасу [И25, ж., 45, мед., низкий УРК, пересказ сюж.];

138) я *П пробу... я про-бы-ла(:) э-м *П пельмени(:) *П борщ *П водка *П пиво *С *П блины *П не помню [ЭЖ, ж., франц., ТРКИ B1, экстр., рассказ].

Этот тип конструкций, служащих для экспликации забывания, является самым частотным в устной монологической речи (16/43 %).

2. Конструкция как его называют / это называется также может эксплицировать забывание в устной речи (4/11 %). Такого типа МЕ может иметь как максимально сжатый вид - до одного слова как (139), так и максимально развернутый - как же они называются (140), ср. также просторечный вариант реализации конструкции - как его/ее/их звать (141):

139) э-э приметы бывают простые и сложные и наибольшее / э-э более / э-э пожалуй к более сложным относятся / м-м как в тексте // конец // и к наиболее сложным относятся пожалуй наш взор / э-э окружающую / природу [И12, ж., 45, мед., высокий УРК, пересказ сюж.];

140) вообще я люблю конечно такие игровые семинары / где интересно проводить время / всякие у нас / э-э-э / игры / же как они называются / ой ролевые игры / ролевые игры всякие оч интересно [И1, ж, 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ];

141) не знаю / психотерапевт / или кто он / но по крайней мере ведёт себя / явно не как / *П врач / который там / *П как его звать / который выслушивает / прислушивается и прописывает что-то [И3А, преп.-филос., высокий УРК, описание сюж.].

В диалогах конструкции как это, как его/ее/их встречаются чаще, чем в монологах (Верховцева 2016). Функция этой конструкции не ограничивается только демонстрацией забывания, говорящие используют ее также для поиска слова (о поисковых МЕ см. ниже). Разграничение этих тесно взаимосвязанных функций данных конструкций в реальном материале живой речи, по-видимому, невозможно.

3. Второй по распространенности в монологическом материале является контаминация двух вышеописанных конструкций: не помню/забыл(а), как (это) называется (9/24 %), которая является сложноподчиненным «предложением»:

142) Лёнька был э… сыном деревенского сапожника / и славился своим бесстрашием / э… Лёнька прибежал / привяз… э… / притащил с собой лазку / леску или лазку / не помню как это называется / и привязал к ней маленькую плотвицу / рыбку [И7, ж., 26, преп. РКИ, высокий УРК, пересказ сюж.];

143) (э) я бы(:)л была в Танжи(:)н и(:) в(:) / (а-а) / я забыла как называется / но (э-э) недалеко от Приморской / метро (эм-м) это суши бар [И5b, ж., амер., ТРКИ А2, рассказ].

Интересно, что сходную конструкцию я забыл(-а) как (это) (будет) по-русски, с помощью которой говорящий на неродном языке экплицирует забывание и поиск слова, иногда используют не только инофоны (144), но и носители русского языка (145). В последнем примере (145) (для сравнения использовался подкорпус «Истории о подарках и катании на лыжах» из коллекции «Рассказы о сновидениях и другие корпуса звучащей речи» А. А. Кибрика, В.И. Подлесской и др.; отсюда и несколько иные принципы расшифровки материала) это явно мотивировано отсутствием односложного глагола в русском языке для выражения процесса катания на лыжах:

144) *В (ам) (м) *П *ц я была в *П Дубае / *П и(:) *П *ц (а(:)) *П это ресторан *П *ц Невский проспект / *П (ам) *П называется / я забыла как по-русски / *В но(:) по-английски называется Welby bar *П очень вкусны(:)й (ээ) *П вс... штейк [И5b, ж., амер., ТРКИ А2, рассказ];

145) Мужчина просыпается утром. Такой прям, правильный у него день, он проснулся, решил пойти (м-м) покататься там-м == Ски. Я забыла как это по-русски будет. {СМЕХ} A, решил короче на лыжах покататься! [И7, ж., 24].

4. Последний, наименее распространенный, способ экспликации забывания в речи осуществляется с помощью конструкций (я забыл(-а)) что там было дальше (5/13 %), которые помогают информанту, например, возобновить пересказ, не упуская деталей сюжета, сконцентрироваться на ключевых событиях предтекста:

146) такое действие наше // и / что дальше // что было // так что там было дальше // про кота // (нрзб.) то что позвали Лёньку / то что он / посоветовал по… / вытащить его [И33, ж., 42, мед., низкий УРК, пересказ сюж.].

Существуют и устойчивые метакоммуникативные единицы, служащие для экспликации припоминания того, что было забыто. Однако в 70 % проанализированных примеров такое припоминание никак не маркируется, кроме паузы:

147) з-зелень всяческая приятно дышать очень хорошо // и-и-и деревянная / э-э-э я забыла как называется / беседка деревянная [И1, ж., 20, низкий УРК, студ., экстр., описание несюж.];

148) э-э приметы бывают простые и сложные и наибольшее / э-э более / э_э пожалуй к более сложным относятся / м-м как в тексте // конец // и к наиболее сложным относятся пожалуй наш взор / э-э окружающую / природу [И18, ж., 42, высокий УРК, мед., пересказ несюж.].

В спонтанной монологической речи встретились два маркера, сопровождающие припоминание элемента. Один из них реактивный глагол вспомнил(-а), а также помню в переносном употреблении:

149) словам [...] ? слово предпоследнее //_// самая хорошая погода для земледельца <смех> это я помню! [И38, ж., 36, юр., низкий УРК, экстр., пересказ несюж.];

150) оправдать желания моих родственников и близких тоже в плане моего / э-э-э / само… / ой / са-амо… / ой ой / слово забыла / само_о_о… / ну в общем ладно / вспомню скажу [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ];

и спустя страницу расшифровки монолога информант все-таки вспоминает слово, обрабатывающееся в его оперативной памяти на протяжении всего процесса говорения:

151) но конечно и добиваться хочется / самореализация / я вспомнила это слово / очень хочется самореализоваться [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ].

Говорящий (в последнем примере), рассказывая о своих мечтах, забывает слово самореализация и обещает себе (и экспериментатору) сказать его, когда вспомнит (вспомню - скажу). Это происходит, но спустя уже 1,5 минуты развития монолога, что демонстрирует скорее большой объем оперативной памяти информанта, позволяющий обрабатывать сигнал «вспомнить слово» в течение долгого времени, параллельно с процессом порождения речи, чем о плохом ее качестве, что могло бы показаться при первичном анализе причин забывания слова.

Восклицательное междометие а! также позволяет маркировать наше неожиданное припоминание. Восклицание позволяет прервать текущее построение речи, оставить незаконченным или приостановленным предыдущее высказывание и произнести то, что вспомнилось, именно сейчас, не помещая его снова в фоновый фокус кратковременной памяти:

152) ну а так вот в Тауэр я не попал / потому что надо было куда-то ещё ? идти… я уж не п… а_а! был праздник / был праздник / м_м Успенья Божьей матери [И27, м., 43, юр., высокий УРК, интр., рассказ];

153) весь день / весь день погода производит ощущение кротости / спокойствия / ласковости // э-э // лёгкости / светлости // куча подобных прилагательных разбросанных по тексту // э-э иногда / в такой де... / а! // там / ещё серебристый дождик там падал [И8, м., 34, комп., средний УРК, амб., пересказ несюж.].

Принято говорить об успешности того или иного речевого акта, о достижении говорящим изначальной коммуникативной установки. Сходным образом и процесс припоминания может завершиться по-разному, в соответствии с изначальной интенцией говорящего вспомнить слово или факт. Может быть совершен эксплицитный отказ от припоминания:

154) собачка почувствовала (э-э) ? какой-то тошнотворный сладкий запах // всё в голове закрутилось / перемешалось // всё! не помню! ведь это мое любимое кино между прочим / и не читайте советских газет [И23, ж., 35, низкий УРК, юр., экстр., пересказ сюж.].

Интересно, что в примере (154), несмотря на формальный отказ от припоминания, есть сопровождающие его аргументы в пользу компетентности информанта, некоторая защита успешности речевого акта. Так, вводящееся с помощью между прочим замечание о том, что «Собачье сердце» является любимым фильмом информанта и цитирование фразы из него («Не читайте за завтраком советских газет!») позволяют говорящему, несмотря на своеобразную коммуникативную невозможность успешного припоминания, не позволяющую полностью выполнить речевое задание пересказа, удачно завершить свой монолог.

На рис. 9 представлено количество случаев в спонтанных монологах, когда забытое слово восстанавливается. На рис. 10 показано количество припомненных фактов из предтекста. Как видно из рисунков, в монологической речи гораздо чаще вспоминается забытое говорящим слово, чем эксплицированный как забытый факт предтекста.

Рис. 9. Количество забытых и припомненных слов в спонтанных монологах

Рис. 10. Количество забытых и припомненных фактов в спонтанных монологах

Припоминание в речи может быть точным и неточным. Оценка точности восстановления слова может производиться путем сравнения исходного текста для пересказа и той лексемы, которая была употреблена во вторичном тексте информанта:

155) привёз печальную / печальное известие печальную новость о том что около могилы Арины Петровны был найден // <смех> труп холодный / гоголевский персонаж этот <смех> // убей не помню как же его там ещё раз называли / Порфирий // Владимирович // Порфирий Владимирович был найден около могилы [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., пересказ сюж.].

В случаях неточного припоминания чаще всего вместо забытого слова используется описательный оборот, ср.:

156) о таком дне ? (а_а) ? может мечтать только (…) забыла кто может мечтать / тот <смех> который убирает хлеб [И21, ж., 28, юр., низкий УРК, амб., пересказ сюж.].

Рис. 11 показывает частотность точного и неточного припоминания слова в монологической речи.

Рис. 11. Соотношение типов припоминания слова в устных монологах

В монологической речи забытое слово восстанавливается точно несколько чаще, чем с помощью описательного оборота. Припоминание факта в исследуемых спонтанных текстах всегда было точным, поскольку в ином случае говорящий просто отказывался от припоминания и констатировал собственное забывание.

5) Экспликация затруднений в построении речи (41/4 %).

Метакоммуникативные единицы, с помощью которых информант выражает затруднения, возникающие у него в ходе построения речи, чаще всего представляют собой комментарии по поводу сложности речевого сценария (пересказа или описания, особенно несюжетных текстов и изображений), лежащего в основе монолога:

157) э-э в городе приметы нам заменяют / э_э назв… / э-э огненную рябину нам заменяют синие эмалированные таблички с названием улицы // приметы передаются по радио // э-э господи // как / <смех> сложный текст // приметы передаются по радио [И20, ж., 32, мед., высокий УРК, пересказ несюж.];

158) что это? это наверно отдельный домик / это скорее всего / это не деревня / я так понимаю // это как ? небольшой уезд / своего рода //-// ну ? в принципе / да / тяжеловато конечно / описывать такую картину // ну скажем так / ещё неглубокая осень / не совсем глубокая осень / скаж… нам… может быть / даже начало осени [И38, ж., 36, юр., средний УРК, описание несюж.].

Сюжетные тексты также рождают неуверенность информанта в собственных силах в отношении пересказа:

159) ну этот текст рассказывать посложнее / потому что с одной стороны вроде бы м… здесь (э) описание действий таких (э) активных со стороны кота // (э) вот (э) // но с другой стороны / они описаны настолько подробно что уже казалось бы / кажется что и пересказывать нечего // хотя ситуация очень конечно забавная // (м) (э) где-то по всей вероятности за городом значит / вероятно у дачников / (м) поселился / или жил там всё время (э) рыжий кот [И4, ж., 52, преп. РКИ, высокий УРК, пересказ сюж.];

160) затем распахнулась дверь //_// (а_а) ? засиял свет и_и ? (м_м) / да! сложновато так! значит (а_а) ? засиял свет и_и (э_э) [И3, ж., 29, юр., высокий УРК, амб., пересказ сюж.].

Отметим, что основными маркерами экспликации затруднений являются характеризующие текст лексемы с семантикой трудности: трудно (описывать), сложно(-ый) (текст), тяжелое (задание):

161) трудно рассказывать когда не помнишь чья картина / стыдно // так (э) на картине (э) изображён пейзаж // (э) центральная часть пейзажа / водное пространство // какой-то видимо не очень не очень большой / но довольно глубокий водоём видимо // или большое озеро / или залив [И2, м., 25, преп. РКИ, высокий УРК, описание несюж.];

162) ну существует ещё ряд очень / более / про природу мне конечно сложно очень // м-м очень сложных / примет [И4, ж., 44, мед., низкий УРК, пересказ несюж.];

163) иногда ему удаётся удачно скатиться с горы // иногда его постигает большая неудача // что отражается на его эмоциональном поведении / и самочувствии в конце концов он / тяжело извините пожалуйста // так в конце концов настроение испорчено окончательно / похоже что несмотря на то что он находится один он кричит [И28, ж., 36, мед., средний УРК, описание сюж.].

Помимо этого, для выражения затруднений в речи используются конструкции не знаю, не понимаю / не понятно, не могу (пере-)сказать или описать:

164) ам мм три дерева // трою / трава // слушай я не знаю что говорить просто [И7, ж., 21, студ., средний УРК, описание несюж.];

165) ну например по костру можно / определить погоду видимо // потому что так написано немножко очень между прочим не очень понятно написано когда не знаешь примет то читать это не запоминается / а это когда ты их знаешь то это между прочим легче [И25, ж., 45, мед., низкий УРК, пересказ несюж.];

166) честно говоря / я очень плохо / воспринимаю такого рода искусство // *П вот / поэтому кроме / так сказать / *П для меня / относительно бессмысленных / (э) рисунков / этого белого человечка // *П вот / который видимо / катается на лыжах // *П я / особо / ничего про этот рисунок / сказать не могу [И5А, филос., высокий УРК, описание сюж.];

167) после того как кот получил великолепный ужин / даже не могу пересказать // <смех> он был сытый / и заснул около печки // и с тех пор он больше никогда / не воровал [И1, ж., 41, мед., средний УРК, пересказ сюж.];

168) занудство какое / я не могу пересказывать / реально // у меня пересказ две секунды займет наверное / серьёзно // я не знаю с чего начать / честно говоря /// могу вот так слова подряд все рассказать / ну не все / конечно /// <смех> в общем [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., пересказ несюж.].

МЕ, выражающие трудности при (вос-)произведении текста, встретились и в монологах-чтениях, при прочтении вслух длинных синтаксических построений исходного текста или в ситуации столкновения информанта с незнакомым словом или новым для него употреблением известного слова:

169) Муромский не мог отказа<…>ться / ибо чувствовал себя обязанным / и таким образом Берестов возвратился домою за <…> со славою / затравив зайца и ведя своего противника раненым и почти <…> военнопленным // мать моя [И21, ж., 23, студ., средний УРК, чтение сюж.];

170) велел оседлать куцую свою <…> кобылку и русью а-а <…> и рысью поехал сквозь <…> блин! // и рысью поехал около своих [И20, ж., 24, студ., средний УРК, чтение сюж.].

В примере (169) информанта могли смутить как длина предложения и сложность его синтаксического построения, так и необычное, переносное употребление лексемы военнопленный в сочетании с наречием почти. В примере (170) жаргонный эвфемизм блин включается в речь по нескольким причинам: во-первых, информант только с третьего раза смог правильно прочесть слово рысью (это устаревающая лексема с ограниченной фразеологической связанностью), во-вторых, имело место иное коммуникативное ожидание информанта при прочтении сочетания глагола с предлогом: поехал сквозь вместо поехал около. Эти факторы и побудили говорящего использовать экспрессивное междометие при чтении отрывка из повести А. С. Пушкина.

В свободном рассказе затруднения по поводу построения речи встретились чаще всего у иностранцев, для которых русский язык не является родным, однако в монологе двух женщин-медиков также встретилась такого рода МЕ:

171) [расскажите о Ваших впечатлениях о Санкт-Петербурге] // (э-эм) *Ц ну это трудно по-русски но(:) *С // мне очень нравится Петербург / и (э-эм) // я раньше была в Москве / и но думаю что я (э-эм) / мне больше нравится (эм) здесь да *С [И9, ж., 21, нидерл., ТРКИ B1, экстр., рассказ];

172) *С (а_ам) / *П как / *П (а-а) / как не все здания / как Спас Спас-на-Крови // *С *В (а-а) / *П (и-и) / даже переделали многих () зданий / в аптеках / аптеки // *П и так далее // *П (ам) / *П и / *П ну я не знаю / это / сложно / *П сказать / и чт... / я не(:) *П надо *П / *П надо подумать / чтобы сказать точно / но / тоже // *В просто / может быть / темп / жизни или / *П но(:) / например / *П (а-а) / так много движения на улице / *П я просто / этого не представляла [И3a, ж., амер., ТРКИ B1-B2, рассказ].

173) за ягодами ходим в лес // за грибами / ну так по дому / де… / по дому / в общем-то // вот / ну так / <смех> так это сразу / не это самое / (нрзб.) [не сообразишь] / сразу как-то вот / не связать // вот // потом значит / на рыбалку / так ходи… / на рыбалку ходим [И5, ж., 43, низкий УРК, мед., рассказ].

Рефлексия говорящего обычно проявляется после возникновения затруднений в речи, в примере (174) информант (преподаватель РКИ) компетентно связывает сложности, возникшие при продуцировании монолога, с его спонтанным характером, оценивая свою речь как неподготовленную (об оценивании соей речи как метакоммуникативе см. далее):

174) князь Андрей увидел на: / краю дороги дуб / такой старый дуб / огромный // (э) с длинными (м-м) // не-не я я / я не могу // так и будет / да / так и будет // спонтанно / это спонтанно // так / это был огромный дуб / м-(м) / с корявыми / (м-м) / с несимметричными ветками [И1, ж., 40, преп. РКИ, высокий УРК, пересказ несюж.].

Оценивая свою способность к построению связного монологического текста-описания, информант может связывать ее с собствеными когнитивными умениями:

175) что здесь написано? «Золотой сентябрь» / я его даже / не прочитала <смех> больше не могу моего вооб… воображения не хватает [И34, ж., 35, юр., низкий УРК, экстр., описание несюж.].

Одной из стратегий информанта при экспликации трудностей может служить юмористический комментарий по поводу невозможности продолжения речи:

176) так / картинка в общем она не фотография / хотя очень похоже / нарисовано Шишкиным / очень красиво я бы хотел там сейчас оказаться // ну большое количество фрактальных объектов // с нашей зимой такое лето // ну что красиво и всё // я много не умею говорить / могу красиво молчать // удивительно / людей нет [И14, м., 20, студ., низкий УРК, описание несюж.].

Такой метакомментарий позволяет снизить коммуникативное напряжение, возникшее в результате совершения ошибки при выборе лексемы, передаче факта текста, запинки и т. п.

Экспликация трудностей часто встречается в текстах информантов, использующих также экспликацию сомнений и забывания слова или факта текста. Допуская ошибки в речи, человек может проговорить ту трудность, которая возникает, тем самым взяв время для обдумывания последующих мыслей и избежав заминки или неловкости в трактовке того или иного факта текста. Эксплицирующие МЕ образуют цепочки, которые, с одной стороны, прерывают текущий тематический фрагмент в монологе, а с другой, помогают информанту выстроить текст, подобрать нужное слово или уточнить свое отношение к высказываемому.

6)Оценивание собственной речи (35/4 %).

Прототипический случай метакоммуникации в устной речи - это оценивание различных элементов своего монолога, от фонетических и лексических до синтаксических и стилистических. Такие МЕ демонстрируют языковой вкус говорящего, его представления о речевой норме, его собственную оценку своей речи с точки зрения грамотности, вариативности, лексического и синтаксического разнообразия:

177) но ещё Чимклин / Чиклимн Чимклин / Чиклимн / мне так больше нравится / но ещё Чиклимн и Елисей [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., чтение сюж.];

178) так вкусно / самые вкусные овощи это своерощенные / вот // какое интересное словцо [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ];

179) а можно воспринимать совершенно иначе // как возможность / и это не высокие слова / а возможность общения с природой [И12, ж., 45, мед., высокий УРК, рассказ];

180) на картине изображены дубы // глубокомысленная мысль [И9, ж., 19, студ., средний УРК, описание несюж.].

Рефлексия говорящего по поводу своей речи выражается также с помощью конструкций, комментирующих уже подобранное слово и оценивающих его как уместное в данном контексте, однако выражающих и сомнение говорящего в правильности такого употребления лексемы. Эти конструкции связаны с поисковой функцией (о которой см. далее), но располагаются они не до искомого элемента, а уже после найденного. Это своеобразный речевой рефлексив скажем так (15 контекстов / 43 % всех оценок речи):

181) но приобретением своим / скажем так / этим прудом / уже воспользоваться не смог / в итоге [И6, м., 40, юр., высокий УРК, амб., описание сюж.];

182) потому что она вся в таком жёлто-зелёном тоне / когда / зелень уже не яркая а довольно / ну не первой свежести скажем // а / такая / пожухлые листочки немножечко [И23, ж., 43, мед., средний УРК, описание несюж.];

183) то есть ? отдохнули душой / и телом в бане так скажем [И20, м., 35, юр., низкий УРК, экстр., рассказ].

МЕ скажем так является одним из средств, которым говорящий маркирует совершенный выбор слова или выражения, оценивая его семантический и стилистический потенциал. Разрешая сомнения информанта и завершая процесс подбора слова, оценивающие МЕ позволяют человеку продвинуться далее в построении своей речи (см. подробнее об этой единице: Богданова 2012в; Звуковой корпус… 2013).

7) Оценивание соответствия собственной речи коммуникативному сценарию монолога (26/3 %).

Другой тип оценивающих МЕ направлен на соотнесение текста монолога информанта с тем коммуникативным сценарием, который лежит в его основе. Говорящий в процессе построения устного монолога оценивает его соответствие «идеалу», нормативному образцу, отражающему его собственные представления о структурированном монологическом тексте, о том, что нужно осветить в монологе, а что можно было опустить:

184) юноша очень / порывист // очень / темпераментен // что я ещё могу сказать об этом // а пожалуй и всё // всё Оленька // нечего мне больше сказать // описывать их не надо было наверное [И1, ж., 40, преп. РКИ, высокий УРК, описание сюж.];

185) сначала я общалась с какой-то / ну ни какой-то / девочкой общалась она такая интересная была / колоритная дама / ну вообще-то я должна рассказывать про учёбу / я так понимаю / а рассказываю всё не про учёбу [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ];

186) даже видим часть пруда / и неба / ну конечно / так как / описать картины наверное / описывается (неразб.) сначала передний план / за… / задний план / эээ передний фон [И13, м., 20, студ., низкий УРК, описание сюж.].

Так, можно заметить, что говорящие стремятся следовать теме, предложенной для рассказа (185), не отклоняться от основной сюжетной линии, их монолог должен отвечать представлениям о том, как, по их мнению, необходимо выстраивать описание изображения - (184), (186). Более того, информанты могут квалифицировать такой тип речевого сценария, как описание, как по большей части тренировочное задание, выполнение которого типично для учащихся (школьников). Такое заключение позволяет информанту снизить степень ответственности за нестройность своей речи либо за употребление слишком простых лексики и синтаксиса:

187) здесь какой-то ручеёк / это в общем-то больше для / детей которые пишут сочинение // но вот на меня вот это картина / вот это полотно / произвело именно такое вот впечатление [И7, ж., 39, мед., средний УРК, описание несюж.].

Монолог-рассказ как наименее мотивированный предтекстом (вопросом экспериментатора) тип монолога позволяет информантам чаще отвлекаться от основной темы, что находит отражение в их рефлексивных комментариях об отступлениях в речи (в примере (188) они сопровождаются МЕ с оценкой особых конструкций языка информанта, т. е. синтаксического построения речи):

188) а меня вот как-то устраивает мой университет почему-то / я наверное одна-единственная кто им довольна / кто им доволен льна / но не так всё совсем / в общем мне единственной кому // о господи зачем я начала это говорить / вот и мои особенные конструкции <вздох> / моего языка [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ].

С помощью такого рода МЕ говорящие оценивают то, в какой степени тот или иной отрывок их монолога соотносится с основной темой, является ли он значимым для структуры и смысла текста:

189) лыжи были куплены / палки к ним / правда лыжные ботинки / по-моему он не приобрёл // ну да это детали // так / солнце на том же уровне / над горизонтом [И12, ж., 45, мед., высокий УРК, пересказ сюж.];

190) вот не забывать конечно прошлое / ну_у э_э и не делать ошибок там какие ты делала ранее / ну это мы уже полезли там в дебри / отпуск (?) меня не касается <смех> [И28, ж., 29, юр., низкий УРК, экстр., рассказ];

191) лежать на солнце / потом не знаю там / выпить заку... закусить / да / в общем мысли уже такие какие-то пошли [И13, м., 20, студ., низкий УРК, описание несюж.].

Среди оценивающих метаединиц частотны те, которые завершают текст, с помощью которых говорящие осмысляют степень успешности выполнения того или иного коммуникативного сценария монолога, т. е. рефлексируют над уровнем своей речевой компетенции, реализующимся во владении нормами построения монологической речи:

192) э-э по вечерам же таких дней / как правило не сыро / пахнет // неубранной рожью /абсен... тьфу / полынью // э-э сам... такие дни // чертовски подходят кре... крестьянам / крестьянам / желающим убрать / хлеб // всё // меня прёт [И0, м., 21, комп., низкий УРК, амб., пересказ несюж.];

193) кошка прыгнула прямо под машину / вот такая кошка невезучая / пойдёт [И2, м., 22, студ., средний УРК, описание сюж.];

194) потом стало всё гораздо хуже он выехал на склон и помчался / с огромной ско… скорости с горы явно не умея кататься на лыжах и кончилось это всё / естественно / переломом // ну вот в двух словах [И2Б, смеш. группа, средний УРК, описание сюж.];

195) он теперь не может / свободно проводить время / за рыбалкой // надеюсь я был не скуп [И26, м., 29, юр., высокий УРК, экстр., описание сюж.].

Оценка своего текста с точки зрения соответствия его коммуникативному сценарию пересказа, описания или рассказа представляется важным для информантов. Через метаязыковой уровень текста можно проследить, какие представления говорящего о структуре монолога нашли отражение в его речи: идея наличия нормы реализации коммуникативного сценария, степень детализации пересказа или описания предтекста, наличие или количество отступлений от основной темы, оценка идеальной длины монологического текста и т. п.

8) Поиск слова (84/9 %).

Структурирование, выстраивание спонтанной речи происходит в сам момент ее порождения. В связи с этим в устных текстах встречаются фрагменты, формирование которых в конкретный момент времени не завершено. К ним можно отнести случаи затруднения говорящего в подборе слова. Метакоммуникативные единицы, отображающие поиск говорящим подходящего по контексту слова или выражения, являются вторыми по распространенности в монологическом материале после дискурсивных маркеров (в частности, после финальных ДМ). Они представляют собой эксплицитный (вербализованный) поиск говорящим последующего в линейной коммуникации слова или выражения, т. е. выполняют хезитативную и метакоммуникативную функции, заполняя паузы хезитации при обдумывании высказывания и отображая рефлексию говорящего. Поисковые единицы в монологической спонтанной речи обычно представляют собой конструкции как (это) (сказать/называется) с вопросительной интонацией:

196) достал оттуда ? какую-то жидкость которая (…) не очень хорошо пахла // повлияла на собаку / что у собаки / в голове всё / закружилось / завертелось // и он […] как? отключился [И22, ж., 22, юр., низкий УРК, экстр., пересказ сюж.];

197) эта работа трудная в основном / вероятно всё-таки из-за своей психологической специфики / потому что мы работаем / с людьми разных национальностей / и важно учитывать / вот этот н… / как сказать / национальный фактор да [И3, ж., 39, преп. РКИ, высокий УРК, рассказ];

198) был прекрасный июльский день / такой день который ? (э_м) ? называют ? (э_э) <вздох> когда погода / как это сказать / устанавливается [И18, м., 25, юр., низкий УРК, экстр., пересказ несюж.];

199) а я всё время сидела / наблюдала / за / э_э как это называется // за тем кто объявляет все эти номера и ведёт само представление потому что у него были накрашены глаза и приклеены ресницы [И15, ж., 36, мед., высокий УРК, рассказ].

Во всех случаях информант находит искомое слово, его аналог или заменяет его описательным оборотом (199). Спонтанный монолог не может продолжаться, если слово не найдено, поэтому говорящий старается как можно быстрее его подобрать. В диалогической речи искомое слово иногда может подсказать собеседник (такие примеры встречаются в корпусе ОРД), что облегчает процесс построения речи. При построении монолога отбор всех языковых средств полностью лежит на говорящем, и поисковые МЕ помогают информанту достраивать речь, заполняя паузы колебания и указывая (потенциальным) слушателям или экспериментатору, что монолог будет продолжен.

Наиболее частотная поисковая конструкция в монологической речи - как сказать (13/45 %), на втором месте по частотности - как это называется / называют (8/28 %), далее следует сочетание как это сказать (4/14 %), наиболее «свернутая» конструкция - как (3/10 %) и единичный случай употребления - как называются (3 %).

Интересно, что поисковая конструкция как можно сказать встретилась только в речи инофонов, отражая и поиск слова, и колебания говорящего относительно его формы, и незнание иформантом точной формулировки высказывания:

200) (а-ам-м) и теперь я живу на Бухарестской улица и там <смех> там (а) (э) это наоборот / нет садов / ничего // [угу] // (а) ну мне тоже нравится (ам-м) это (ам-м) *Ц / как можно сказать / эта сторона (а) Питера потому что / теперь я тоже (ам-м) могу видеть (ам-м) как () жизнь для (ам-м) простых (э) жителей (а) Питера [И1, ж., 21, нидерл., ТРКИ B1, амб., рассказ];

201) я очень рада что я м… могу здесь быть / ну / долго // [угу] // вот это всё // [угу] // и я не знаю как *П как можно сказать вот это вот // (эм-м) // Москва мне больше нравится я думаю // (эм) но Петербург очень красиво [И10, ж., 20, нидерл., ТРКИ B1, интр., рассказ].

Специфическая поисковая конструкция в речи инофонов - как (это) (будет/называется) по-русски - встретилась в материале исследования лишь один раз:

202) *В (ам) наша кухня / *П слишком маленькая / это просто (э) не кухня / у нас / *П неть / (м) *П не знаю / как называется по-русски / как вещь / в которой можно // *П готовит / духовка / да / нет духовки / это мне нуужно // *П (ам) особенно потому что / я как строгая веге... вегетарианка / и я не ем ничего / из животных [И8a, ж., амер., ТРКИ B1-B2, рассказ].

МЕ что называется, как говорится, так скажем/скажем так и так сказать сочетают поисковые функции и функции маркера нетривиальности, вводящего в текст слово или выражение, которое осмысляется информантом как неожиданное в данном контексте. Поисковые конструкции, описываемые выше, употребляются в тот момент, когда информант понимает, что найденное им слово не соответствует контексту и его невозможно оставить без метакомментария. Например, метакоммуникацию может провоцировать стилистическая окрашенность слова (принадлежность высокому стилю (поселить в себе мечты) (203), официально-деловому (задержан) (206), его жаргонность или разговорность (на убой, до упора) (204), (208), а также переносное или неверное (порождающее грамматическую ошибку) употребление выражения, которое может производить юмористический эффект (специалист по этим делам, деревья средней старости) (205), (207):

203) когда он должен был сам для себя (м) понять / как ему действовать / что ему делать в его жизни / либо ему (эм) что называется поселить в себе мечты / и постараться (м) жить по-прежнему [И4, ж., 52, преп. РКИ, высокий УРК, пересказ сюж.]; преп. РКИ, высокий УРК, пересказ сюж. преп. РКИ, высокий УРК, пересказ сюж.];

204) значит люди работают пять лет на себя / э_э работают / э_э ну наверно это называется на убой // потому что они начинаются / начинают работу в семь часов утра [И20, ж., 32, мед., высокий УРК, рассказ];

205) позвали / парнишку / Лёньку / деревенского парнишку / сына / сапожника // он <смех> как говорится специалист по этим делам / вот Лёнька что придумал [И25, ж., 45, мед., низкий УРК, пересказ сюж.];

206) в этом отрывке / рассказывается о том как ? пса который впоследствии стал Полигра… ? Полиграф Полиграфом Полиграфовичем Шариковым <смех> впервые заманили к профессору Преображенскому ? колбасой // и впоследствии был ? так скажем ? задержан [И26, м., 29, юр., высокий УРК, экстр., пересказ сюж.];

207) а деревья скажем так / средней старости / покрыты мхом [И12, м., 21, студ., низкий УРК, описание сюж.];

208) из последних сил доползли до телевизора ? и так сказать ? до упора // смотрели // пока не пришло время спать // всё [И39, м., 23, юр., низкий УРК, рассказ].

Частотность поисковых конструкций различного типа, выступающих также в функции маркеров нетривиальности, представлена на рис. 12.

Видно, что чаще всего информанты используют в функции маркера поиска и маркера нетривиальности устойчивые конструкции скажем так и так сказать, чуть реже - как (это/там) говорится и что называется. Реализации конструкции скажем так с меной компонентов (так скажем) и без местоименного компонента (скажем) встречаются в монологической речи достаточно редко. Еще реже в функции поиска используются выражения грубо говоря и так называемый(-ая/-ые), предваряющие и характеризующие найденное информантом слово или выражение.

Рис. 12. Количество поисковых метакоммуникативных единиц (с функцией маркера нетривиальности) в спонтанных монологах

Эксплицитный поиск следующего слова является неотъемлемой составляющей спонтанного монологического текста. Однако в монологах информанты сталкиваются не только с вопросом как говорить, но и с незнанием, что говорить дальше.

9) Поиск что ещё сказать (58/6 %).

Четвертая по распространенности группа метакоммуникативных единиц - это метаэлементы, направленные на поиск последующих мыслей для озвучивания, так называемый поиск что ещё сказать. Группа МЕ получила это название по типичной конструкции, выражающей этот поиск в речи, - что ещё (можно) (сказать):

209) вода голубая / но что ещё сказать / река // какой-то замок виднеется / вполне такой средневековый какой-то пейзаж [И5, ж., 24, преп. РКИ, высокий УРК, описание несюж.];

210) пёс вывернулся и выскочил на чёрную лес.. лестницу / где он попытался найти выход // (тихо) что там ещё / появилась вторая личность мужского пола / но она бросилась не ко псу / а к шкафу [И5, ж., 40, комп., средний УРК, экстр., пересказ сюж.];

211) самое главное вот такие искренние чувства / все чувства / должны быть искренними // вот // что ещё / а ещё мне всегда хотелось / я как-то думала / видимо мне наверное этого не хватает / любви наверно какой-то [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ];

212) через которое проникало солнышко //_// (а_а) ? что ещё б сказать? (…) (э_э) ? ну такая погода нравится / земледельцу / возделывать что-то на земле // скорее всего / всё [И22, ж., 22, юр., низкий УРК, экстр, пересказ несюж.];

213) очень хорошие там бытовые условия / гиды очень хорошо ведут группу / ну что там ещё можно сказать // программа хорошая [И30, ж., 43, мед., низкий УРК, рассказ];

214) вот // что ещё / можно так рассказать? здесь же / здесь же рядом / с домом никакого ? присутствия человека [И12, м., 43, юр., высокий УРК, интр., описание несюж.].

Некоторые информанты употребили в своей монологической речи просторечный вариант МЕ что ещё - чего ещё (правда, он сопровождается самокоррекцией и рефлексивным смехом информанта, что можно связать с его высоким УРК):

215) солнце светит сквозь листья / красивый лес / не знаю чего ещё / <смех> что ещё [И14, ж., 30, мед., высокий УРК, описание несюж.];

216) а вот тут ещё лужа какая-то / или не лужа а пру… черт знает торчит просто из-за угла ну вот / а чего ещё там / кусты какие-то прямо за деревьями [И3, м., 21, студ., средний УРК, описание несюж.].

Что в составе данной конструкции в спонтанной монологической речи может редуцироваться:

217) в общем / чё ещё /// бабушка всегда мне готовила всякие вкусности [И1, ж., 20, студ., низкий УРК, экстр., рассказ].

Конструкция что ещё (можно) (сказать), как видно из приведенных примеров, в спонтанной речи может иметь разные реализации, от наиболее короткого вопросительного «предложения» с опущением что ещё до самой развернутой реализации - что ещё можно сказать. Количество различных видов рассматриваемой конструкции представлено на рис. 13.

Видно, что в большинстве случаев в роли маркера поиска продолжения речи в материале исследования используется конструкция что ещё, в два раза реже - что ещё сказать и что ещё можно/могу сказать. Наименее частотны такие реализации без наречного компонента ещё, как что сказать и что можно сказать.

Рис. 13. Частотность различных реализаций поисковой конструкции что ещё

МЕ поиска что ещё часто встречается в конце текста монолога, который затем завершается дискурсивным маркером финала всё. Таким образом, информант вербализует поиск путей продолжения речи, и, не найдя их, завершает свой монолог:

218) ручей течёт // мостик через ручей // (нрзб.) ну что ещё // всё [И24, ж., 49, мед., низкий УРК, пересказ сюж.];

219) лужа какая-то / подорожники цветочки беленькие // ну что тут можно сказать // больше тут сказать и нечего [И19, ж., 21, студ., низкий УРК, описание несюж.];

Встретились и обратные случаи, когда информант сначала завершает монолог с помощью ДМ финала всё или МЕ, служащей в качестве ДМ финала и оценивающей соответствие порожденного монолога коммуникативному сценарию, а затем аргументирует окончание монолога тем, что сказать больше нечего (с помощью МЕ что ещё):

220) вот нужно думать / прежде чем что-то делать // всё // что ещё можно сказать <смех> [И6, м., 40, юр., высокий УРК, амб., описание несюж.];

221) скорее всего наверно / прославиться / в большей степени / нежели порыбачить // вот и всё // не знаю что ёще тут [И16, ж., 46, юр., высокий УРК, экстр., описание сюж.];

222) а зелёные листья / а как бы просвечивают от солнечных лучей и создается ощущение / что это даже не картина а фотография / столько хватит / хорошо / не знаю что ещё сказать [И2, м., 21, студ., средний УРК, описание несюж.].

В монологах иностранцев, изучающих русский язык, встретилась интересная ненормативная конструкция как больше сказать в значении что ещё сказать, чем дополнить свою речь:

223) и мне так … тогда очень нравится этот сторона Питера тоже // (ам-м) и / как … / как много (…) можно ска… / как больше сказать // (м-м) // ну // в Пи… моё в… / (а-а) первое впечатление о Пите… Пите… // очень хорошо! [И1, ж., 21, нидерл., ТРКИ B1, амб., рассказ].

Поисковые единицы, отражающие рефлексию говорящего относительно того, как продолжить свой текст, распространены во всех типах спонтанных монологов и, как видно из описания, характерны в большей степени для монологических текстов, в силу их большей линейной протяженности, чем для реплик диалога. В диалоге стандартным коммуникативным ходом является смена ролей говорящего и слушающего, если один из них не знает, что говорить дальше. Таким образом, речевой сценарий монолога может провоцировать появление метакоммуникативных единиц с функцией поиска.

Иные метакоммуникативные единицы.

В материале исследования встретились отдельные МЕ, которые не укладываются в приведенную классификацию. Некоторые из них являются спорными, пограничными случаями между коммуникацией и метаязыком. Разберем подробнее каждый из таких примеров.

Первый тип метакоммуникации, который можно рассмотреть в данном разделе, это конструкции с модальным глаголом и глаголом говорения, в которых модальный глагол характеризует возможность, с которой реализуется высказывание с глаголом говорения (можно сказать, надо сказать, нельзя сказать). МЕ с модальным глаголом связаны с функцией поиска слова, рефлексии над подобранным словом, однако направлены не только на оценивание высказывания, но и на заполнение паузы хезитации, разрешение колебания говорящего:

224) надо сказать что таксы / они / вообще очень / э_э внимательны к противоположному полу / и / э_э ну даже можно сказать озабочены по отношению к противоположному полу / поэтому для него было великим счастьем что у него были жёны [И19, ж., 32, мед., высокий УРК, рассказ];

225) то есть отдых и отпуск для меня можно сказать / КЛАССНО! [И28, ж., 29, юр., низкий УРК, экстр., рассказ];

226) как считают что (э) здесь больше (э-эм) *Ц / ну (эм) / *Ц надо сказать / с русскими (э-э) *Ц не так очень быстро дружится / но если дружится тогда хорошо и глубоко / это да / эт… это мне нравится [И13, м., 21, нидерл., ТРКИ B1, амб., рассказ];

227) лес такой достаточно разреженный / нельзя сказать что это совсем лес / нечто такое / скопище деревьев [И12, м., 21, студ., низкий УРК, описание несюж.].

Конструкции с модальным глаголом и глаголом говорения составляют 49 % (26 контекстов) в группе МЕ, которые выше обозначены как иные. Такие МЕ, с одной стороны, принадлежат к разряду типичных вводных словосочетаний, повторяются в текстах любых жанров, как устных, так и письменных, и являются речевыми автоматизмами (см.: Верхолетова 2010), устойчивыми фразеологическими сочетаниями. С другой стороны, нельзя не отметить их отчетливую метакоммуникативную природу. Вследствие этого в настоящей работе такие конструкции были выделены, несмотря на некоторую стертость их метаязыкового употребления.

Ко второй группе «иных» МЕ можно отнести комментирование предтекста, предложенного информантам для чтения и пересказа, или оценивание оговорок, совершенных информантом при чтении (15/23 %). С одной стороны, прочитываемый информантом текст представляет собой репродуцирование отдельного речевого произведения, автором которого не является сам говорящий, однако, с другой стороны, произнося этот текст, информант «присваивает» его себе - нередко изменяет его синтаксическую структуру, трансформирует слова исходного текста и реагирует на собственные ошибки:

228) будет она стираная и глаженая с двумя / пристежными воротничками // бред [И4, м., 21, студ., средний УРК, экстр., чтение сюж.];

229) то расставленные полукружиями и сложными кривыми фасады / сложными кривыми фасады / запятой не хватает / и сложными кривыми / фасады общественных зданий которыми / как пунктирными мазками обозначалось направление набережных или крупных магистралей [И1, ж., 20., студ., низкий УРК, экстр., чтение несюж.];

230) давно ли ты стала <…> так застенчива / или ты к ним питаешь наследственную ненависть / как романтическая героиня? // оу! // полно / не дурачься... // нет / папа / ни за что на свете / ни за какие сокровища не явлюсь я перед Берестовыми [И15, ж., 22, студ., низкий УРК, чтение сюж.];

231) Берестов проводил его до самого крыльца / а Мурестов <…> Мурестов! <смех> Муромский а-а-а <смех> уехал не прежде / как взяв с него честное слово на другой же день / и с Алексеем Ивановичем / приехать отобедать по-приятельски / в Прилучино [И19, ж., 22, студ., средний УРК, чтение сюж.].

Таким образом, если признать, что информант индивидуализирует читаемый им текст, становясь его «соавтором», тогда такие комментарии в его устном монологе можно считать условно метакоммуникативными.

Последний неоднородный тип метаединиц выражает различного рода пояснения информанта по поводу своей речи, своих знаний, своих когнитивных способностей, в форме комментариев:

232) можно определить на завтра будет хорошая или плохая погода / также можно по закату / лично знаю из своего опыта / если закат очень яркий то будет ветреная погода [И23, ж., 43, мед., средний УРК, пересказ несюж.];

233) эээ изображены три дерева / честно говоря конечно солгу что не знаю их названия / да / это дубы / там взади написано про них [И13, м., 20, студ., низкий УРК, описание несюж.];

234) у меня высокая [нрзб] // сам себя не похвалишь никто не похвалит естественно / с самокритикой у меня тоже хорошая поэтому (…) чувство юмора присутствует [И28, ж., 29, юр., низкий УРК, экстр., рассказ].

Такие пояснения (11 контекстов, 22 %), отсылающие к знаниям и умениям информанта, отражаются в речи в виде метакомментариев со значением экспликации ментальных процессов в речи (например, относящаяся к этому типу уточняющая конструкция я имею в виду), однако не всегда можно с точностью определить, является ли эта экспликация единицей метауровня языка.

Обращенные к другому метакоммуникативные единицы.

МЕ, ориентированные на слушателя монолога, в случае записи информантов для корпуса САТ, на экспериментатора, занимают небольшую долю (63 контекста / 7 % всех типов метаединиц) по сравнению с теми метакоммуникативными элементами, которые обращены говорящим к самому себе. Рассмотрим подробнее возможные типы «диалогической» метакоммуникации в спонтанных монологах.

Вопрос (31/3 %).

Метакоммуникативные вопросы, т. е. «предложения», оформленные как вопросительные, касаются различных аспектов, связанных с процессом говорения. В отличие от вопросно-ответной формы рассуждения, являющейся разновидностью метакоммуникации, обращенной к самому себе, реальные вопросы информантов адресованы записывающему их речь экспериментатору и подразумевают его ответ:

235) я здесь на второй раз // и (эм) (э) я думаю что (э) Питер очень красивый город / и (э) я себя здесь чувствую на (э) своей тарелке <усмешка> // можно сказать? // [угу // да] // и (эм) (э) архитектура мне очень (э) нравится / и (эм) (э) я люблю то / что здесь много парков и сАдов [И8, ж., 20, нидерл., ТРКИ B1, экстр., рассказ];

236) так как хочу так пересказываю / да? ну в данном произведении / автор описывает ? (э_э) июльский день с хорошей погодой [И29, м., 27, юр., низкий УРК, экстр., пересказ несюж.];

237) можно ? от_т ? первого лица / да? угу //-// однако сегодня / у меня удачная рыбалка [И1, м., 48, юр., низкий УРК, экстр., описание сюж.];

238) хотя когда я вот хотел / я не много говорю (спрашивает) // н-ну ну ладно хорошо просто н-наконец-то выговорился (смеется) сейчас всё тебе поведаю [И4, м., 21, студ., средний УРК, экстр., рассказ];

239) я бы хотела вам рассказать про свою собаку // можно // [конечно] у меня собака которая живёт уже / семь лет / это собака такса [И19, ж., 32, высокий УРК, мед., рассказ].

Вопросы информантов в монологе, адресованные экспериментатору, касаются как стратегий выполнения коммуникативного сценария (236)-(237), так и возможного тематического и лексического наполнения своего текста (235), (239). Кроме того, говорящие часто волнуются по поводу того, не слишком ли много/мало они говорят, что также отражается в их вопросах (238). И если для общительного студента-экстраверта, носителя русского языка, важно полюбопытствовать, не слишком ли длинным получается его монолог, то для подавляющего большинства инофонов - наоборот, не слишком ли он краток: