Особенности перевода английских и русских пословиц и загадок
Определение понятий "пословицы" и "загадки" в современной лингвистике. Пословичная картина мира. Перевод пословиц и загадок как интерференция двух различных культур. Структурные особенности и приемы перевода английских пословиц и загадок на русский язык.
| Рубрика | Иностранные языки и языкознание |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 17.06.2017 |
| Размер файла | 77,2 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Особенности перевода английских и русских пословиц и загадок
Содержание
Введение
Глава I. Пословицы и загадки: их роль в языковой картине мира
1.1 Определение понятий «пословицы» и «загадки» в современной лингвистике
1.2 Пословичная картина мира
1.3 Структурные особенности английских и русских пословиц и загадок
Глава 2. Способы достижения максимально адекватного перевода пословиц и загадок
2.1 Сущность и адекватность перевода пословиц и загадок
2.2 Прагматический аспект перевода
2.3 Перевод пословиц и загадок как интерференция двух различных культур
Глава 3. Приемы перевода английских пословиц и загадок на русский язык
Заключение
Список использованной литературы
Введение
На современном этапе общественного развития очевидна потребность в фиксации и исследовании тех или иных синтаксических конструкций с точки зрения семантики, прагматики, социолингвистики, лингвокультурологии, теории перевода. В этой связи предмет настоящего исследования, пословицы и загадки, остается еще недостаточно исследованной областью.
О фразеологических единицах и их переводе написано множество книг и статей. Вместе с тем даже по вопросу об определении и составу фразеологизмов до сих пор не существует единого мнения. За два последних десятилетия написано значительное число статей по фразеологии русского и английского языков, защищены диссертации, изданы монографии, фразеология языка находит сейчас свое место в курсах по общему языкознанию, а также в грамматических сочинениях и исследованиях по истории литературного языка и языка писателя. Намечены самые различные аспекты изучения фразеологизмов, предложены различные схемы классификации фразеологизмов, к которым не все ученые относят пословицы и загадки. Мы же в нашей работе вслед за А.В. Куниным рассматриваем последние в качестве особой разновидности фразеологизмов.
Актуальность данного исследования обусловлена неослабевающим интересом лингвистов к пословицам и поговоркам, стремлением обеспечить максимально точный перевод пословиц и загадок без семантических потерь и разработать новые словари пословиц и загадок и учебно-методические издания.
Целью настоящей работы является сравнение и сопоставление пословиц и загадок английского и русского языков с учетом их семантического значения и прагматической направленности, которые могут послужить гарантией адекватного перевода пословиц и загадок в наибольшей степени.
Мы формулируем задачи работы следующим образом:
· охарактеризовать пословицы и загадки в сопоставлении с фразеологическими оборотами;
· определить особенности пословичной картины мира,
· рассмотреть различные точки по поводу достижения максимально адекватного перевода и применить их в отношении английских пословиц и загадок,
· сопоставить пословицы и загадки в английском и русском языках, сходные по своему значению с целью выяснения правомерности различных эквивалентов и выявления, наиболее часто использующихся приемов перевода.
В качестве теоретической основы работы мы опираемся на статьи и монографии ведущих российских лингвистов, посвященные проблеме значения, употребления и перевода фразеологизмов, пословиц и загадок. Среди последних особо следует выделить исследования А.В. Кунина, О.Т. Дубровской, Е.В. Ивановой, В.Н. Комисарова, В.В. Виноградова, Н.Н. Амосовой, И.В. Арнольд, В.Г. Гака, А.И. Молоткова, Л.П. Ступина, Н.Л. Шадрина и многих других авторов.
Глава I. Пословицы и загадки: их роль в языковой картине мира
1.1 Определение понятий «пословицы» и «загадки» в современной лингвистике
Фразеологизмы нельзя путать с пословицами и поговорками, которые, как правило, не относят к отдельной группе фразеологических единиц. Пословицы и загадки - это маленькие, состоящие из одного предложения литературные (фольклорные) произведения. Основное лингвистическое различие между пословицей и поговоркой сводится к следующему: «Пословица, будучи законченным высказыванием, структурно организована как предложение (разного типа)» [Кунин, 2005, с. 213]. Пословица выделяется из общей системы предложений языка не своей структурной организацией, а своим содержанием. Классическое предложение-пословица по своему смыслу всегда двупланово: оно имеет одновременно прямой план содержания высказывания, точно соответствующий значению слов, образующих его и иносказательный план содержания высказывания, совсем не соответствующий значению слов, образующих такое предложение-пословицу.
Как верно отмечает П.Л. Коробка, пословицы всегда выражают в образной форме какую-либо законченную мысль, фразеологизм же служит для наименования явлений и понятий окружающего нас мира, их признаков, и, вследствие этого, является раздельнооформленным аналогом слова.
В пословицах и поговорках различных языков часто находит свое отражение компонент числа: «семь раз отмерь - один раз отрежь» (Score twice before you cut once), «лук семь недугов лечит» (An apple a day keeps the doctor away), «за двумя зайцами погонишься - ни одного не поймаешь» (If you run after two hares you'll catch none) и др.
Пословицы и загадки, которые большинство отечественных лингвистов не относят к отдельной группе фразеологических единиц, объединяет с бесспорными ФЕ постоянство их состава, недопустимость перефразирования. Пословицы в отличие от фразеологизмов выражают законченную мысль, организованы по типу предложения.
В основе целостного содержания пословиц и загадок лежат не понятия, а суждения. Они обладают смысловой и интонационной завершенностью, синтаксической членимостью, категориями предикативности и модальности. Важной особенностью пословиц является то, что они сохраняют два типа интерпретации: буквальный и переносный, имеют народное, а не книжное происхождение
Под пословицей обычно понимают «образное выражение назидательного характера», а под поговоркой - «краткое образное изречение, отличающееся от пословицы незавершенностью умозаключения».
Для пословиц и загадок, как и других фразеологизмов, характерна повышенная экспрессивность, которая, как отмечает Н.Л. Щадрин, можно рассматривать и в синтагматическом, и в парадигматическом плане, причем «во втором случае она, как и эмоциональность, является компонентом содержательной структуры слова и фразеологизма» [Шадрин , 1990: c. 100].
При толковании пословиц в первую очередь учитывается степень их смысловой мотивированности.
Основное лингвистическое различие между пословицей и поговоркой сводится к следующему: «Пословица, будучи законченным высказыванием, структурно организована как предложение (разного типа)» [Жуков, 2004: c. 13]. Пословица выделяется из общей системы предложений языка не своей структурной организацией, а своим содержанием. Классическое предложение-пословица по своему смыслу всегда двупланово: оно имеет одновременно прямой план содержания высказывания, точно соответствующий значению слов, образующих его и иносказательный план содержания высказывания, совсем не соответствующий значению слов, образующих такое предложение-пословицу.
Пословицы всегда выражают в образной форме какую-либо законченную мысль, фразеологизм же служит для наименования явлений и понятий окружающего нас мира, их признаков, и, вследствие этого, является раздельнооформленным аналогом слова.
английский пословица загадка русский
1.2 Пословичная картина мира
Специфике каждой отдельной языковой картины мира посвящено немало работ, среди которых можно особо выделить исследования Г.А. Брутян, Г.А. Гачева, А.В. Головачевой, Г.В. Колшанского, Б.А. Серебренникова, В.Н. Топорова, А.А. Уфимцевой, И.П. Шишкиной. Г.А. Гачев, например, в монографии «Национальные образы мира» концентрирует свое внимание на особенностях национального воображения.
Говоря о том, что, овладевая другими языками, человек расширяет «диапазон человеческого существования» и вводя понятие языковой картины мира, В. фон Гумбольдт имел в виду именно постижение при помощи языка через «языковое мировидение» -- картины мира другого народа.
Порождение языка, по В. фон Гумбольдту, представляет собой синтетический процесс соединения понятия со звуком, превращающий символ в живое выражение мысли.
С понятиями языкового синтеза и порождения тесно связано понятие формы языка, под которой В. фон Гумбольдт понимает постоянное и единообразное начало в созидательной деятельности духа по выражению мысли с помощью звука, взятое во всей совокупности своих связей и систематичности.
Языковая картина мира -- это факт национально-культурного наследия, сознательное представление человека о мире, которое формируется не столько языком, сколько повседневным опытом. Языковая картина мира позволяет установить какие-то свойства предметов, а их отношения находят отражение в языке, т.е. тем самым выявляется своеобразие мировидения, национально-культурная специфика языка, его связь с материальной и духовной жизнью народа.
В трактовке В. фон Гумбольдта язык не представляет собой прямого отражения мира. В нем осуществляются акты интерпретации мира человеком. Различные языки, по В. фон Гумбольдту, являются различными мировидениями. Они представляют собой не различные обозначения одной и той же вещи, а дают различные видения ее. Слово -- это отпечаток не предмета самого по себе, а его чувств, образа, созданного этим предметом в нашей душе в результате языкотворческого процесса.
Языковая картина мира, по мнению В. фон Гумбольдта, выполняет две функции: номинацию основных элементов концептуальной картины мира и ее экспликацию средствами языка. Языковая картина мира -- это всегда «интерпретация мира, а не зеркальное его отражение».
Она обладает национальной, исторической и социальной детерминированностью. «Язык окрашивает через систему своих значений и их ассоциаций концептуальную модель мира в национально-культурные цвета, придавая ей и собственно человеческую -- антропоцентрическую интерпретацию».
Каждый язык отражает определенный способ восприятия и организации мира. В языковой картине мира отражается тип отношения человека к миру (природе, животным, самому себе как элементу мира), задаются нормы поведения человека в мире. Языковая картина мира как совокупность знаний о мире запечатлена не только в лексике, фразеологии, грамматике, но и в народных приметах.
Если принять концепцию «языковой картины мира», то надо признать и то, что язык доминирует над индивидуальным сознанием и своей формой навязывает всем говорящим на нем общие контуры устройства объективного мира. В этой связи, не случайно, что в языковых картинах мира народов, исповедующих христианство, религиозное переосмысление мира находит свое место на самых различных уровнях языка, среди которых не последнее место занимают различные устойчивые выражения идиоматического характера.
Механизмы переосмысления столь же многообразны -- от моделированных и регулярных до частных и окказиональных. В их перечень входят идиоматизация выражений и семантическое варьирование слов в метафорическом и метонимическом полях.
«Поскольку то, что называют языковой картиной мира, существует, строго говоря, не в языке, а в голове говорящих, то как всякий идеальный образ действительного мира он должен быть в конечном счете объективно обусловлен и практически оправдан в той части, в какой это касается отражения действительного, непреложною мира» [Никитин, 1999: c. 38]. Идеальный образ не может быть простой игрой ума, он может быть сколь угодно вариативен, но только в тех пределах, пока он не лишается главного и необходимого своего достоинства -- быть практически полезным человеку, т.е. так или иначе, с тем или иным допуском правильно ориентировать человека относительно действительного мира. Образ мира может следовать за формой языка лишь постольку, поскольку эта форма не искажает непреложный мир непоправимо и гибельно для человека.
В последнее время все чаще говорят о правомерности выделения фразеологической и пословичной картин мира.
Логично предположить, по мнению О.Т. Дубровской, что в сознании человека пословичная картина мира репрезентирована в виде определенных структур -- «фреймов, которые формируются для отражения ситуаций в предметно-познавательной деятельности человека» [Дубровская, 2002: c. 4], причем за каждым фреймом стоит существенный пласт знания.
Во фразеологической картине мира, меняющейся с течением времени, проявляется менталитет народа. Этот менталитет слагается из устойчивых, глубинных черт народного менталитета.
Большая часть фразеологизмов, включая пословицы и загадки, - исконно-национального происхождения, хотя есть, конечно, и фразеологизмы-интернационализмы, фразеологизмы-заимствования, в определенное время появившиеся в языке благодаря буквальному переводу (калькированию) фразеологизмов другого языка, например: from under one's very nose - из-под самого носа; from A to Z - от а до я, от альфы до омеги; half and half - пополам, поровну; in large measure -- в значительной мере. Большинство же пословиц и загадок, в отличие от фразеологизмов, еще более уникальны и отличаются как по своему лексическому составу, так и семантике, например: a good husband makes a good wife (~все девушки хороши, откуда же берутся плохие жёны?); first thrive and then wife (~сначала капитал наживи, а уж потом жену ищи); need makes the old wife trot (~нужда многому научит; нужда научит горшки обжигать); there is one good wife in the country, and every man thinks he has her (~каждый муж думает, что лучше его жены нет).
«Концепты, которые управляют нашим мышлением, -- пишут Джордж Лакофф и Марк Джонсон, - не просто порождения ума. Они влияют на нашу повседневную деятельность, вплоть до самых тривиальных деталей. Наши концепты структурируют наши ощущения, поведение, наше отношение к другим людям. Тем самым наша концептуальная система играет центральную роль в определении реалий повседневной жизни». [Лакофф, 2004: c. 26]
Концепты, находящие свое отражение и в пословицах и поговорках, образуют «своего рода культурный слой, посредничающий между человеком и миром» [Арутюнова, 1993: c. 3].
Основной единицей пословичной картины мира является пословица (клишированное предложение, имеющее прямое, прямое и переносное или только переносное значение).
Логично предположить, что в сознании человека пословичная картина мира репрезентирована в виде определенных структур -- «фреймов, которые формируются для отражения ситуаций в предметно-познавательной деятельности человека» [Дубровская, 2002: c. 4], причем за каждым фреймом стоит существенный пласт знания.
Систематизация пословиц по фреймам позволяет взглянуть на универсальное и культурно-национальное в пословичном фонде того или иного языка. Национальное в лингвокультурных обществах -- «явление естественное, так как обусловлено специфическим ходом развития истории, общества и нации в целом» [Дубровская, 2002: c. 5]
«При рассмотрении схемы репрезентации знания, соотнесенной с группой пословиц или всем пословичным фондом, используется понятие когнитивной структуры, при анализе схемы репрезентации знания, связанной с одной пословицей, - понятие «когнитивная модель». Это связано с тем, что при рассмотрении когнитивного пространства одной пословицы, производится более четкая и формализованная градация его составляющих (выделение уровней, подуровней) и определение характера взаимодействия между ними, чем при моделировании когнитивной структуры группы пословиц» [Иванова, 2003: c. 11].
В пословичной картине мира, меняющейся с течением времени, проявляется менталитет народа. Пословичный менталитет слагается из устойчивых, глубинных черт народного менталитета. Современное прочтение пословицы, обусловленное изменениями в языковой и концептуальных картинах мира, может отличаться от исходного.
На объективно национальное, по словам О.Т. Дубровской, «указывают пословицы, в образном основании которых объективируется экстралингвистическая информация» [Дубровская, 2004: c. 6]. Так, пословицы, например, Take heed of a fool in a narrow place (букв.«остерегайся глупого в узких проходах» или «Глупому в поле не давай воли»), иллюстрируют, как идентичная объективная реальность по-разному преломляется в двух языках. Объективно национальное находит выражение в различном означивании и экспликации того или иного отрезка действительности средствами двух типологически различных языков: аналитического и синтетического.
«Когнитивная модель пословицы, - пишет Е.В. Иванова, - состоит из двух дескриптивно-когнитивных уровней - значения и внутренней формы, образующих двойной фрейм. На уровне значения содержится знание о принятых в социуме нормах морали, стереотипах поведения, об опыте существования в мире, накопленном поколениями, иными словами, то знание, которое является важным для языкового коллектива и поэтому закрепляется с помощью языкового знака. Уровень внутренней формы отражает бытовые представления, выступает как своего рода «картинка» повседневной жизни» [Иванова, 2003: c. 13].
Пословица, как считает Е.В. Иванова, «представляет собой не только фрейм, но и сценарий, в большинстве случаев имплицитную рекомендацию, как надо действовать, исходя из ситуации-фрейма» [Иванова, 2003: c. 13]. «Будучи фреймом, пословица суммирует опыт и подводит итог прошлому, будучи сценарием, она выполняет моралистически-дидактическую функцию и тем самым обращена в будущее» [Иванова, 2003: c. 15].
Расположение пословиц русского и английского языков по фреймам позволяет проследить универсальное и культурно-национальное не только на уровне концепта, но и на уровне языка. Так, например, лексика, отражающая реалии, быт, характерна как для русских, так и для английских пословиц.
Сходство и различие в английской и русской концептуализации мира, по мнению Е.В.Ивановой, проявляются в том,
1. какое знание о мира подвергается пословичной концептуализации,
2. как это знание воспринимается и отражается в пословичном знаке [Иванова, 2003: c. 31].
Обратим внимание, например, на концепт «пьянство». В русской пословичной картине мира данный концепт оказывается реализуемым в составе большого числа пословиц и загадок, причем для многих из них в английской пословичной картине мира не удается подобрать более или менее близкий аналог, предписывающий определенный тип поведения на основании той или иной ситуации.
По отношению к пьянству предписываемый сценарий поведения недостаточно категоричен: пьянство позволительно, но в разумном масштабе:
1. Ешь вволю, а пей в меру. (Eat at pleasure, drink with measure)
2. Пить будем, гулять будем, а смерть придет - помирать будем. (Eat, drink and be marry, for tomorrow you die)
3. Кто празднику рад тот до света/свету пьян.
4. Кто пьян да умен, два угодья в нем.
Пьянство рассматривается как своего рода национальная традиция: недаром концепт «праздник», в сознании русского человека не мыслимый без употребления спиртных напитков, также часто упоминается в пословицах и поговорках:
5. Будет и на нашей улице праздник. (To every dog his day; Fortune knocks at least once at every man's gate)
6. Доведется и нам свою песенку спеть. (To every dog his day)
7. Каждому свое. (Every bullet has its billet)
8. Кто опоздает, тот воду хлебает. (First come, first served)
9. Начал за здравие, а кончил/свел за упокой.
10. Начатое дело доведи до конца. (Never do things by half)/
Однако пьяный человек и пьяница осуждается в русской пословичной картине мира, основанием для осуждения является неразумное поведение, потеря контроля за собственным поведением, храбрость, взращенная на винных парах:
11. Заяц во хмелю (pot valour) [Модестов, 2003]
12. Лыка не вяжет (As drunk as a lord / a fiddler / a fish)
13. Мужик год не пьет и два не пьет, а как черт прорвет, так и все пропьет. (The devil may get in by the keyhole, but the door win't let him.)
14. Не лезь в бутылку! (Keep your hair on)
15. Пьян в стельку (As drunk as a lord / a fiddler / a fish)
16. Пьян как сапожник/свинья (As drunk as a lord / a fiddler / a fish)
17. Пьян - храбрится, а проспится - свиньи боится. (Drunken days all have their tomorrow)
18. Пьяному (и) море по колено. (pot valour) [Модестов, 2003]
19. Пьяный скачет, а проспался плачет. (Drunken days all have their tomorrow)
20. Пьяный, что малый: что на уме, то и на языке. (Drunkenness reveals what soberness conceals / What soberness conceals drunkenness reveals)
21. Трезвого дума, да пьяного речь. (Drunkenness reveals what soberness conceals / What soberness conceals drunkenness reveals)
22. Хлеб на ноги ставит, а вино (с ног) валит.
23. Что у трезвого на уме, (то) у пьяного на языке. (Drunkenness reveals what soberness conceals / What soberness conceals drunkenness reveals)
Однако пьянство, с точки зрения народной мудрости, - не самый страшный порок - глупый человек еще хуже пьяного:
24. С дураком пива не сваришь.
25. Пьяница проспится, (а) дурак никогда.
Тема употребления спиртных напитков настолько привычна для народного сознания, что находит свое отражение в пословицах и поговорках, никаким образом не связанных с негативным отношением к пьянству и стремлением его реабилитировать:
26. Вливать молодое вино в старые меха (put new wine into old bottles)
27. Где сусло хорошо, там пиво дурно не бывает. (Good can never grow out of evil)
28. Не хвали пива в сусле, а ржи в озими.
В следующих двух пословицах отсутствует негативное отношение к пьянству, которое рассматривается как своего рода свобода, расточительство:
29. Где пьется, там и льется.
30. Где пьют, там и льют.
В английской пословичной картине мира отношение к алкоголизму - несколько иное. Алкоголизм не рассматривается как привычка характерная для большинства представителей мужского пола.
Пьянство/ хорошее вино рассматривается как наслаждение, от которого не следует отказываться по причине скоротечности человеческой жизни:
1. Eat, drink and be mеrry, for tomorrow you die.
2. Good wine needs no (ivy) bush. (Хороший товар в рекламе не нуждается / сам себя хвалит)
3. Drunken days all have their tomorrow.
4. As drunk as a lord / a fiddler / a fish
Однако умеренность в пьянстве желательна по причине того, что пьяный человек может разговориться и рассказать то, о чем следовало бы молчать:
5. Eat at pleasure, drink with measure.
6. Drunkenness reveals what soberness conceals / What soberness conceals drunkenness reveals.
Вино рассматривается как ценный товар, к которому нужно быть осторожным, ведь оно может испортиться и потерять свои ценные качества:
7. put new wine into old bottles
По отношению к праздникам и приходам в гости английская национальная традиция предписывает пунктуальность:
8. First come, first served.
Таким образом, мы можем констатировать, что концепт пьянство представлен в русской пословичной картине мира более широко и богато, что можно объяснить трудностью жизни в России, необходимостью пьянства как своего рода освобождения от пессимистичных мыслей, связанных с невозможностью самореализации.
Для русской пословичной картины мира характерно более благожелательное отношение к пьянству, что объясняется пониманием пьянства как своего рода национальной традиции.
О необходимости трезвого образа жизни говорится и в английских, и в русских пословицах, однако если, во-первых, эта необходимость связана с рациональностью, то в последних поведение пьяного приравнивается к поведению дурака.
1.3 Структурные особенности английских и русских пословиц и загадок
Различие английских и русских пословиц по своей грамматической структуре бросается в глаза даже при самом поверхностном сопоставлении. Рассмотрим пословицы и загадки с точки зрения использующихся грамматических, семантических и прагматических категорий. Как нам представляется, удобнее всего будет начать их анализ, опираясь на учет задействованных грамматических и прагматических категорий.
Наиболее частотным, на наш взгляд, в пословицах и поговорках является использование различных побудительных конструкций. Начнем, с запретов или прохибитивов, предписывающих воздержание от определенных действий. Данная прагматическая категория представлена в следующих английских пословицах и поговорках [Дубровин, 1993]:
1. Do not cry till you are out of the wood;
2. Do not spur a willing horse;
3. Do not wash your dirty linen in public;
4. Don't bite off more than you can chew;
5. Don't carry coals to Newcastle;
6. Never buy a pig in a poke;
7. Never do things by halves;
8. Never fish in troubled water;
9. Never put off till tomorrow what you can do today. [Дубровин, 1993]
Достаточно большое число и русских пословиц и загадок имеют прохибитивную иллокутивную направленность, находя выражение в использовании повелительного наклонения и безличных конструкций, указывающих на то, как не принято в рамках конкретной культуры выполнять те или иные действия:
1. В Тулу со своим самоваром не ездят;
2. Дареному коню в зубы не смотрят;
3. Лежачего не бьют;
4. Лошадей на переправе не меняют;
5. На послушного коня и кнута не надо;
6. Не бойся собаки брехливой, а бойся молчаливой;
7. Не верь чужим речам, а верь своим очам;
8. Не выноси сор из избы;
9. Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь;
10. Не шути с огнем: обожжешься [Жуков, 2004].
Достаточно большое число английских и русских пословиц и загадок имеют директивную направленность, опять таки опираясь на использование повелительного наклонения и безличных конструкций (в русском языке):
1. Keep your breath to cool your porridge;
2. Keep your mouth shut and your ears open;
3. Learn to walk before you run;
4. Love me, love my dog;
5. Make hay while the sun shines;
6. Всему свой черед;
7. Держи уши пошире, а рот поуже;
8. Ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами;
9. Коси, коса, пока роса;
10. Меня любишь, так и собаку мою не бей [[Дубровин, 1993]].
Многие английские пословицы и загадки опираются на бытийную конструкцию there is/are:
1. There are as good fish in the sea as ever came out of it;
2. There is a black sheep in every flock;
3. There is no garden without its weeds;
4. There is no place like home;
5. There is no rose without a thorn;
6. There is no smoke without fire;
7. There is nothing new under the sun;
8. There is small choice in rotten apples [Жуков, 2004].
Пословичная картина мира представлена предложениями различной синтаксической структуры: пословицы и загадки, представленные простыми, сложными бессоюзными, сложносочиненными и сложноподчиненными предложениями. В последних достаточно часто встречаются, например, придаточные условия и времени:
1. If the cap fits, wear it;
2. If the mountain will not come to Mahomet, Mahomet must go to the mountain;
3. If the sky falls, we shall catch larks;
4. If you lie down with dogs, you will get up with fleas;
5. If you ran after two hares, you'll catch none;
6. If you want a pretence to whip a dog, say that he ate the frying-pan;
7. When in Rome, do as the Romans do;
8. When the cat is away, the mice will play;
9. Если бы да кабы, да во рту росли грибы, тогда был бы не рот, а целый огород;
10. Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.
Грамматические (структурно-грамматические) расхождения пословиц и загадок могут быть не только частичными, но и полными. В основе грамматических расхождений пословиц и загадок чаще всего лежат особенности употребления грамматических форм и конструкций, свойственных данным языкам.
Одной из наиболее распространенных причин структурных расхождений является различие в приемах, способах передачи синтаксических отношений и неодинаковая продуктивность, а значит и роль разных средств синтаксической связи.
Многие пословицы содержат положительную оценку: a great ship asks deep waters -- большому кораблю большое плавание; good health is above wealth -- здоровье дороже денег [Дубровин, 1993].
В современном английском языке имеется значительное число пословиц с компаративным значением: blood is thicker than water -- кровь не вода; a miss is as good as a mile -- «чуть-чуть» не считается; раз промахнулся, то уже все равно на сколько; промах есть промах.
В значительно большем числе пословиц подлежащее встречается с различными определениями: hungry bellies have no ears -- у голодного брюха нет уха; соловья баснями не кормят; a fool's bolt is soon shot -- у дурака деньги долго не держатся; birds of a feather flock together - рыбак рыбака видит издалека; too many cooks spoil the broth - у семи нянек дитя без глаза.
Таким образом, можно заключить, что вопрос о пословицах и поговорках является открытым, поскольку по многим вопросам существует различные точки зрения, другие же вопросы, например, экспрессивно-эмотивная окраска, прагматические аспекты их использования, особенности их интерпретации и т.п. остаются недостаточно исследованными, как существуют разногласия относительно правомерности отнесения пословиц и загадок к фразеологии.
Поскольку состав и специфика пословиц и загадок обусловлены языковой и концептуальной картин мира, правомерно говорить о существовании пословичной картины мира.
В пословичных картинах мира различных языков существуют различия касательно частоты использования тех или иных концептов и особенностей фреймового сценария, в котором данные концепты фигурируют, отражая особенности национально-культурного восприятия действительности и отношения к миру.
Глава 2. Способы достижения максимально адекватного перевода пословиц и загадок
2.1 Сущность и адекватность перевода пословиц и загадок
Главная цель перевода - достижение адекватности. Адекватный, или как его еще называют, эквивалентный перевод - это такая интерпретация «чужого слова», которая осуществляется на уровне, необходимом и достаточном для передачи неизменного плана содержания при соблюдении соответствующего плана выражения, т.е. норм переводящего языка.
По определению А.В. Федорова, адекватность - это «исчерпывающая передача смыслового содержания подлинника и полное функционально-стилистическое соответствие ему» [Федоров, 1983: c. 64]. Другими словами, адекватность состоит в передаче единства содержания и формы подлинника средствами переводящего языка.
С точки зрения В.Н. Комиссарова, «адекватный перевод» имеет более широкий смысл, чем «эквивалентный перевод» и, по существу, означает «хороший» перевод, обеспечивающий «необходимую полноту межъязыковой коммуникации в конкретных условиях». В то же время под эквивалентностью подразумевается «смысловая общность приравниваемых друг к другу единиц языка или речи» [Комиссаров, 1990: c. 152].
Основная задача переводчика при достижении адекватности - умело произвести различные переводческие трансформации, для того чтобы текст перевода как можно более точно передавал всю информацию, заключенную в тексте оригинала, при соблюдении соответствующих норм переводящего языка.
В процессе перевода часто оказывается так, что невозможно использовать соответствие слов и выражений, которые нам дает словарь. В подобных случаях мы прибегаем к трансформационному переводу, который заключается в преобразовании внутренней формы слова или словосочетания или же ее полной замене для адекватной передачи содержания высказывания.
По определению Л.С. Бархударова, при переводческих трансформациях «происходит замена отдельных лексических единиц (слов и устойчивых словосочетаний) исходного языка лексическими единицами переводящего языка, которые не являются их словарными эквивалентами, т.е. взятыми изолированно, имеют иное референциальное значение, нежели передаваемые ими в переводе единицы исходного языка».
Лексические трансформации вызываются главным образом тем, что объем значений лексических единиц исходного и переводящего языков не совпадает. Нет таких двух языков, чьи смысловые единицы - морфемы, слова и устойчивые словосочетания - полностью совпадали бы во всем объеме своих значений.
Говоря о значении тех или иных слов в тексте иностранного языка и о передаче их определенными словами языка перевода, естественно, нельзя отвлекаться от того контекста, в каком они находятся в оригинале или должны находиться в переводе. Именно контекст - более узкий (т.е. одно определенное предложение, в котором найдут свое место слова, отражающие те или иные слова оригинала), и контекст более широкий (т.е. ближайшие соседние предложения, целый абзац, глава, и т.д.) - играет решающую роль при передаче значения иноязычных слов, т.е. при выборе нужных слов родного языка, из которых сложится фраза.
При этом, однако, необходимо иметь ввиду, что словарный состав языка представляет не просто совокупность слов, а систему, допускающую бесконечно разнообразные, но не любые сочетания слов в любом контексте: отдельные элементы словаря связаны друг с другом определенными смысловыми и стилистическими отношениями. Это обстоятельство дает о себе знать при переводе и часто не позволяет использовать ближайшее словарное соответствие слову подлинника.
При передаче значения слова в переводе обычно приходится произвести выбор между несколькими представляющимися возможностями перевода. По определению А.В. Федорова, существует три наиболее характерных случая:
1. В языке перевода нет словарного соответствия тому или иному слову подлинника (вообще или в данном его значении).
2. Соответствие является неполным, т.е. лишь частично покрывает значение слова языка оригинала.
3. Различным значениям многозначного слова оригинала соответствуют разные слова в языке перевода, в той или иной степени точно передающие их [Федоров, 1983].
Чтобы избежать неясности, необходимо четко оговорить, что даже знаменательное слово, не говоря уже о словах служебных, не является постоянной самостоятельной единицей перевода. Смысл слова не автономен, он зависит как в оригинале, так и в переводе от контекста, проясняется в контексте (иногда - достаточно широком), и это всегда учитывается переводчиком. Нередки случаи, когда одно слово оригинала передается на другом языке сочетанием одного или нескольких слов или когда сочетание двух или нескольких знаменательных слов передается одним словом, или когда слово подлинника (притом полнозначное - даже термин) в переводе опускается, будучи ясным из предыдущего контекста, или передается местоимением или, наконец, когда местоимение передается полнозначным существительным.
Но постоянной самостоятельной единицей перевода не может быть признан и гораздо больший по объему и формально законченный отрезок текста, каким является предложение. Смысл предложения далеко не всегда абсолютно автономен, а часто зависит от содержания окружающих предложений, целого абзаца, а иногда и от текста в целом. Нередки случаи, когда одно предложение разбивается при переводе на несколько меньших или, наоборот, несколько предложений оригинального текста сливаются в одно большое в тексте перевода.
Строго говоря, не только слово, не только предложение, но иногда и более крупный отрезок текста (цепь предложений или даже абзац) нельзя считать постоянной единицей перевода, так как слишком переменный характер имеют смысловые отношения между всеми этими отрезками текста (и не обязательно в произведениях художественной литературы). Иногда слова, повторяющиеся в подлиннике на значительном расстоянии друг от друга в различных контекстах, требуют воспроизведения одним и тем же словом в переводе, чему контекст может оказать и сопротивление, а это в свою очередь может вызвать необходимость для переводчика искать среди слов своего языка такое, которое одинаково подходило бы для разных контекстов.
Задача перевода, определяемого как процесс перевода текста на одном языке в текст на другом языке при сохранении неизменного плана содержания, т.е. значения [Бархударов, 1975: c. 11], заключается в максимально точной и адекватной передаче содержания текста оригинала. В идеале переводчик должен стремиться к «воспроизведению всего глобального содержания исходного текста, который возник в определенном историко-культурном контексте» [Catford, 1965], учет которого имеет огромное значение при переводе художественной литературы.
Термин «план содержания» или «значение», - как утверждает Л.С. Бархударов, - следует понимать максимально широко, имея в виду все виды отношений, в которых находится знаковая (в данном случае, языковая) единица [Бархударов, 1975: c. 11].
Сейчас все уже признают, что языковое содержание оригинала практически никогда не воссоздается в переводе в полном объеме, и добиться здесь тождества невозможно, но, тем не менее, следует пытаться отразить содержание оригинала максимально точно и выразительно. Попытки передать в переводе абсолютно все, что можно обнаружить в оригинале, как правило, приводят к совершенно неприемлемым результатам.
Важно отметить, что игнорирование, например, прагматического аспекта перевода (несохранение цели коммуникации) делает перевод неэквивалентным, даже если в нем сохранены все остальные части содержания оригинала.
Трудные проблемы могут возникать при передаче внутриязыковых значений, наличие которых в семантике слова указывает на связь слова со значениями или формами других слов, причем, как правило, внутриязыковые значения нерелевантные для коммуникации и в переводе не передаются [Комиссаров, 2000: c. 135].
О «сохранении неизменного плана содержания» можно говорить только в относительном, смысле, поскольку при межъязыковом преобразовании неизбежны потери (неполная передача значений, выражаемых текстом подлинника).
Желание добиться максимальной точности вынуждает переводчика определить те компоненты смысла, которые нужно выразить максимально точно и полно, и те, которыми можно пожертвовать в процессе перевода.
Так, по мнению Л.С. Бархударова, «семантические расхождения между языками не могут служить непреодолимым препятствием для перевода в силу того обстоятельства, что перевод имеет дело не с языками как абстрактными системами, а с конкретными речевыми произведениями (текстами), в пределах которых осуществляется сложное переплетение и взаимодействие качественно разнородных языковых средств, являющихся выразителями значений -- слов, грамматических форм, синтаксических и «супрасегментных» средств и пр., в своей совокупности передающих ту или иную семантическую информацию» [Бархударов, 1975: c. 17].
Согласно Ю.В. Ванникову, в рамках концепции адекватности перевода 50-х -- начала 60-х годов, базировавшейся на концепции перевода как полного смыслового аналога оригинала текст перевода рассматривался как языковой продукт, идентичный оригинальному тексту в плане содержания, но имеющий свой отличный от оригинала план выражения. «При этом общее смысловое равенство (адекватность) текста перевода тексту оригинала обеспечивается семантической, а в более строгом понимании -- и стилистической эквивалентностью языковых единиц, составляющих эти тексты, процесс перевода трактовался как перевыражение средствами языка перевода, т.е. второго языка, того содержания, которое уже было выражено средствами оригинала, т.е. первого, исходного языка» [Жуков, 2004: c. 18].
На настоящий момент существуют различные концепции эквивалентности (Я.И. Рецкер, Дж. Кэтфорд, Ю. Найда, Г.Йегер, В. Коллер, В.Н. Комиссаров, А.Д. Швейцер, В.Г. Гак, К. Раис, Г. Фермеер, Л.С. Бархударов, А. Нойберт и др.), соответствующие различным этапам развития науки о переводе и отражающие эволюцию взглядов на сущность перевода; выделяются различные аспекты, становящиеся предметом особого рассмотрения и определяющие взгляды на адекватность и эквивалентность отождествляемых объектов, в связи с чем говорят о семантико-стилистической, функционально-прагматической, дезидеративной адекватности и волюнтативной адекватности перевода.
Современная норма перевода пословиц и загадок, которые следует рассматривать как самостоятельные (нечленимые на компоненты) единицы перевода, во многих случаев указывает на недопустимость буквального перевода пословиц и загадок, теряющих в данном случае свое своеобразие, становящихся непонятными для носителей другого языка, в котором аналогичные пословицы и загадки отсутствуют.
Адекватность пословиц и загадок -- это особый тип адекватности (волюнтативный), при которой переводчик стоит в определенной степени перед выбором найти приблизительное соответствие пословиц и загадок в языке перевода либо передать нравоучительный смысл пословицы, пытаясь при этом выразить его максимально экспрессивно.
При переводе план содержания пословиц и загадок может варьироваться в разной степени, и соответственно будет изменяться и сохраняемый инвариант смысла, если в языке перевода удается найти аналог, содержащий сходные по своей семантике лексемы.
Причиной семантических трансформаций является избирательность языка по отношению к явлениям внеязыкового мира, различная семантическая интерпретация мыслительного содержания, несовпадение объёмов значений пословиц и загадок в языке оригинала и языке перевода.
Таким образом, каждая пословица и поговорка, как в оригинале, так и в переводе соотносится с огромной массой других по структуре и семантике пословиц и загадок, и поэтому, даже говоря о переводе отдельно взятой пословицы или загадки, всегда приходится учитывать прагматический контекст, прежде всего, указание на необходимость выполнить то или иное действие при определенных обстоятельствах или же воздержаться от его выполнения.
Закономерности перевода как пословиц и загадок, так и фразеологии в целом, к которой пословицы и загадки относятся А.В. Куниным и рядом других отечественных лингвистов, определяются различными системно-языковыми факторами, к числу которых, помимо рассмотренных выше структурно-семантических и стилистических, относятся также факторы генетические. Они не столь существенны и всеобъемлющи, как первые и вторые, но их роль заметно скромнее: если передача значения и стилистической характеристики фразеологизма составляет саму цель перевода, то генетические особенности абсолютного большинства фразеологизмов переводчески не релевантны и воспроизведению на другом языке не подлежат. Переводчику требуется лишь точное знание содержательной и стилистической стороны переводимого выражения, и он отнюдь не всегда должен заниматься этимологизированием или даже просто учитывать происхождение исходной пословицы или загадки.
Помимо смысловой точности, непременным атрибутом полноценного перевода является его стилистическая верность оригиналу. Это означает, что качественно соизмеримым с подлинником может считаться лишь такой перевод, который правильно отражает основные содержательные и стилистические особенности исходного текста, в этой связи возникает необходимость учета той ситуации/контекста, в которой та или иная пословица или поговорка используется.
2.2 Прагматический аспект перевода
Высказывание, как подчеркивает Л.П. Чахоян, «не имеет целью номинацию ситуации, хотя оно и номинирует ее; его назначение заключается в том, чтобы отразить ситуацию в актуальном для говорящего аспекте; высказывание осуществляет номинацию, но это номинация с определенной коммуникативной установкой».
Человек, как правило, говорит не ради самого процесса говорения: не для того, чтобы насладиться звуками собственного голоса, не для того, чтобы составить из слов предложение и даже не просто для того, чтобы упомянуть в предложении какие-то объекты и приписать им те или иные свойства, отражая тем самым некоторое положение дел в мире. В процессе говорения человек одновременно совершает еще и некоторое действие, имеющее какую-то внеязыковую цель: он спрашивает или отвечает, информирует, уверяет или предупреждает, назначает кого-то кем-то, критикует кого-то за что-то и т. п.
Каждое конкретное высказывание может быть употреблено говорящим только с целью довести до сознания адресата, что ситуация, описанная в предложении (т.е. являющаяся денотатом этого предложения), имеет место в действительности. С другой целью, например, с целью выяснить у адресата, имеет ли место в действительности ситуация, описанная в высказывании, оно уже не может быть использовано, а вместо него должно быть использовано соответствующее предложение другого синтаксического типа, а именно вопросительное.
В значении каждого высказывания есть прагматический слой, или компонент, несущий информацию о том, для достижения каких коммуникативных целей оно предназначено, с какой ситуацией (пропозицией) связано.
Осуществление прагматического воздействия на получателя информации, по мнению В.Н. Комиссарова, составляет важнейшую часть любой коммуникации, в том числе и межъязыковой. «Установление необходимого прагматического отношения Рецептора перевода к передаваемому сообщению в значительной степени зависит от выбора переводчиком языковых средств при создании им текста перевода. Влияние на ход и результат переводческого процесса необходимости воспроизвести прагматический потенциал оригинала и стремления обеспечить желаемое воздействие на Рецептора перевода называется прагматическим аспектом или прагматикой перевода» [Комиссаров, 1990: c. 210].
Задача перевода, определяемого как «процесс перевода текста на одном языке в текст на другом языке при сохранении неизменного плана содержания, то есть значения» [Бархударов, 1975: c.75], заключается в максимально точной и адекватной передаче содержания текста оригинала. В идеале переводчик должен стремиться к воспроизведению всего глобального содержания исходного текста, который возник в определенном историко-культурном контексте, учет которого имеет огромное значение при переводе художественной литературы.
«Термин «план содержания» или «значение», - как утверждает Л.С. Бархударов, - следует понимать максимально широко, имея в виду все виды отношений, в которых находится знаковая (в данном случае, языковая) единица».
Прагматический потенциал текста, по словам В.Н. Комиссарова, является «результатом выбора, источником содержания сообщения и способа его языкового выражения» [Комиссаров, 1990: c.209] .
Необходимость обеспечить адекватное понимание передаваемого сообщения для Рецептора перевода во многих случаях может «вынудить переводчика заменить непонятный элемент исходного сообщения добавочной информацией, которая лишь подразумевалась в оригинале, но была вполне очевидна для Рецептора оригинала» [Комиссаров, 1990: c.212].
Сейчас все уже признают, что языковое содержание оригинала практически никогда не воссоздается в переводе в полном объеме, и добиться здесь тождества невозможно, но, тем не менее, следует пытаться отразить содержание оригинала максимально точно и выразительно. Попытки передать в переводе абсолютно все, что можно обнаружить в оригинале, как правило, приводят к совершенно неприемлемым результатам.
Трудные проблемы, по мнению В.Н. Комисарова, могут возникать при «передаче внутриязыковых значений, наличие которых в семантике слова указывает на связь слова со значениями или формами других слов, причем, как правило, внутриязыковые значения нерелевантные для коммуникации и в переводе не передаются» [Комиссаров, 1990: c.135].
Желание добиться максимальной точности вынуждает переводчика определить те компоненты смысла, которые нужно выразить максимально точно и полно, и те, которыми можно пожертвовать в процессе перевода. В этой связи прагматическая норма перевода обязывает переводчика к осуществлению широкого ряда синтаксических и лексико-семантических трансформаций, поскольку задачей адекватного перевода является не воспроизведение высказывания в той форме, в которой оно было представлено в оригинале, а реализации при помощи тех или иных средств языка перевода сходной прагматической или иллокутивной цели.
Воспроизведение прагматического потенциала пословиц и загадок оригинала, в большинстве случаев не имеющих аналога в языке перевода, во многих случаях связано с экспликацией, поскольку достижение аналогичной прагматической цели в разных языках имеет свои особенности, искажающиеся и не находящие отражения при буквальном переводе текста.
Как указывает В.Н. Комиссаров, «переводчик, выступая на первом этапе переводческого процесса в роли Рецептора оригинала, старается, как можно полнее извлечь содержащуюся в нем информацию, для чего он должен обладать теми же фоновыми знаниями, которыми располагают «носители» исходного языка. На втором этапе процесса перевода переводчик стремится обеспечить понимание исходного сообщения Рецептором перевода. Он учитывает, что Рецептор перевода принадлежит к иному языковому коллективу, чем Рецептор оригинала, обладает иными знаниями и жизненным опытом, имеет иную историю и культуру. В тех случаях, когда подобные расхождения могут воспрепятствовать полноценному пониманию исходного сообщения, переводчик устраняет эти препятствия, внося в текст перевода необходимые изменения».
Вполне обычной является ситуация, при которой пословицы или загадки двух разных языков, в известной степени совпадая по своему референциальному значению, расходятся в отношении прагматических значений, то есть по стилистической характеристике, регистру или эмоциональной окраске.
Одним из способов передачи прагматических значений в тех случаях, когда исходные пословицы и загадки не имеют прямых прагматических соответствий в языке перевода, является применение описательного перевода, который основан на том, что в любом языке существуют слова, обозначающие по своему лексическому значению эмоциональное отношение говорящего к тем или иным предметам или явлениям -- положительное или отрицательное.
С рассматриваемой проблемой передачи прагматических значений тесно связан вопрос о передаче при переводе метафорических значений слов, входящих в состав пословицы или загадки. Как известно, эти значения часто возникают в результате метафорического переноса названия с одного предмета на другой, основанного на эмоционально-оценочной характеристике данного слова. Исходным пунктом такого переноса нередко служат эмоционально окрашенные сравнительные обороты, богато представленные в фразеологии: глуп как пробка -- stupid as an ass, пьян как сапожник -- drunk as a fiddler (as a lord), спать как убитый - to sleep like a rock (a log), слепой как крот -- blind as a bat (as a beetle) и т.д.
Переводчик должен разъяснить читателю непонятные или незнакомые ему явления, понятия, речевые стереотипы, используя те слова и выражения, которые стандартно используются носителями языка перевода для достижения аналогичной прагматической цели (например, выражения предложения, просьбы, приветствия, извинения, благодарности, признательности, негодования, привлечения внимания и т.п.), но ни в коем случае не используя буквальный перевод там, где при его использовании происходит нарушение или неточное выражение прагматической направленности пословицы и загадки.
Подобные документы
Определение и фольклорная специфика пословицы, ее отграничение от афоризмов, цитат, крылатых выражений и поговорок. Изучение первоисточников, многообразия и функций английских пословиц. Рассмотрение правил перевода английских пословиц на русский язык.
курсовая работа [44,2 K], добавлен 23.09.2014Пословицы и поговорки как жанр устного народного творчества. Первоисточники английских пословиц и поговорок, их многообразие, функции, значение и проблемы перевода. Классификация английских пословиц и поговорок в соотношении с их русскими эквивалентами.
реферат [53,5 K], добавлен 05.03.2011Пословицы и поговорки как жанр устного народного творчества. Классификация английских пословиц и поговорок по отношению к русским, их категории по значению. Трудности перевода (полного или частичного) английских пословиц и поговорок на русский язык.
курсовая работа [25,7 K], добавлен 21.05.2016Фольклорная специфика определения пословицы. Первоисточники английских пословиц, их функции и значение. Соотношение английских и русских пословиц. Правила перевода фразеологизмов в целом и пословиц в частности. Практическое применение правил перевода.
реферат [63,1 K], добавлен 22.09.2014Пословицы и поговорки как объект изучения в лингвистике. Национальная культура через призму пословиц. Выражение модальности на материале пословиц английского языка. Трудности перевода английских пословиц на другие языки. Типы и виды деформации пословиц.
курсовая работа [69,6 K], добавлен 03.06.2011Пословицы и поговорки как жанр устного народного творчества. Проблемы дефиниции пословиц и поговорок. Правила перевода фразеологизмов в целом и пословиц-поговорок в частности. Практическое применение правил перевода английских пословиц и поговорок.
курсовая работа [54,2 K], добавлен 11.01.2008Подходы к изучению паремического творчества народа. Различия в изображении женщин в английских и русских пословицах. Анализ полного или частичного сходства некоторых пословиц. Тематические группы пословиц о женщине. Словари пословиц и поговорок.
курсовая работа [41,8 K], добавлен 27.07.2010Лингвокультурное исследование пословиц, особенности представления образа женщины и ее социальной роли на примере английских и российских пословиц. Личностные характеристики женщины в английских и русских антипословицах и общее описание ее образа.
дипломная работа [72,0 K], добавлен 17.05.2014Изучение структурно-семантической характеристики фразеологизмов, отличий пословиц от поговорок. Исследование наиболее часто употребляемых пословиц и поговорок английского языка, основных трудностей перевода на русский язык и способов их преодоления.
курсовая работа [61,8 K], добавлен 31.03.2012Понятия о пословицах; выражение отношения человека к труду в русской и английской пословичных картинах мира: сопоставительный анализ, семантическое и грамматическое осмысление, структурная организация русских и английских пословиц и поговорок о труде.
дипломная работа [66,1 K], добавлен 13.05.2013
