Конструирование гендерных стереотипов в дискурсе

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОУ ВПО «Тверской государственный университет»

Факультет иностранных языков и международной коммуникации

Кафедра теории языка и перевода

Специальность «Теория и практика межкультурной коммуникации»

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

на тему: Конструирование гендерных стереотипов в дискурсе

Тверь 2010

ОГЛАВЛЕНИЕ

• ВВЕДЕНИЕ
• ГЛАВА 1. ДИСКУРСИВНЫЕ МЕТОДЫ АНАЛИЗА. СТРУКТУРИРОВАНИЕ ДИСКУРСА
• 1.1 ДИСКУРС - РЕЧЬ - ТЕКСТ. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ДИСКУРСА
• 1.2 СТРУКТУРИРОВАНИЕ ДИАЛОГА В ДИСКУРСЕ
• 1.3 СТРУКТУРА РЕЧЕВОГО АКТА
• 1.4 СМЫСЛОВЫЕ КОМПОНЕНТЫ И КАТЕГОРИИ В ДИСКУРСЕ
• ГЛАВА 2. ПРОЯВЛЕНИЕ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ
• 2.1 ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ
• 2.2 ФУНКЦИИ СТЕРЕОТИПОВ В МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ
• 2.3 ЗНАЧЕНИЕ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ
• 2.4 ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ. МЕТОДЫ РЕАЛИЗАЦИИ
• 2.5 КЛАССИФИКАЦИЯ ГЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ
• ЗАКЛЮЧЕНИЕ
• ЛИТЕРАТУРА
• ВВЕДЕНИЕ
• Настоящая дипломная работа посвящена дискурсивному анализу высказываний, отражающих гендерные стереотипы. Актуальность исследования определяется следующими факторами. Во-первых, дискурсивный анализ является относительно новой научной дисциплиной. Во-вторых, актуальность данной темы состоит и в выборе материала для анализа. В последнее время резко возрос интерес к межкультурной коммуникации как дискурсивному взаимодействию представителей не только различных культур, субкультур, но и взаимоотношению между полами. В этой связи возрастает и важность проблематики, связанной со стереотипами. Стереотипы, с одной стороны, помогают структурировать знания о мире, а с другой стороны, могут оказывать негативное влияние на успех коммуникации. Поэтому все большее число исследований как собственно культурологических, так и в рамках ряда других дисциплин и, в частности, в лингвистике, посвящено стереотипам.
• Объектом исследования являются высказывания, отражающие гендерные стереотипы в дискурсе. За многовековую историю возникли многие стереотипы, одни из которых уже перестали существовать, другие существуют до сих пор, а третьи только зарождаются. Объектом исследования выступают стереотипные ситуации, взятые из произведения английского писателя Терри Пратчетта.
• Предметом исследования выступают лингвистические механизмы, реализующие и сопровождающие высказывания, отражающие стереотипы, в дискурсе.
• Целью исследования является анализ стереотипов в художественном произведении с позиций дискурсивного анализа. Другими словами, цель исследования заключается в том, чтобы выявить, с помощью каких дискурсивных средств гендерные стереотипы реализуются в дискурсе.
• Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:
• - проанализировать, какое лингвистическое воплощение получают стереотипы: имплицитное или эксплицитное, с помощью каких языковых средств ментальная сущность, идея, которой и является стереотип, оказывается зафиксированной материально в юмористическом дискурсе;
• - описать, какое место стереотипы занимают в дискурсе;
• - проследить способы реализации гендерных стереотипов в художественных текстах.
• Материалом для исследования послужило произведение Терри Пратчетта «Вещие сестрички». Такой выбор материала для исследования не случаен: произведения Терри Пратчетта простроены на выявлениях стереотипов и своего рода «раскрытия» таковых.
• В работе использовались методы дискурсивного анализа - для выявления способов имплицитной подачи стереотипа в тексте, описания дискурсивных стратегий, дескриптивный метод (анализ тематической принадлежности стереотипов, создание классификаций).
• Научная новизна данного исследования заключается в использовании метода дискурсивного анализа для выявления стереотипов в художественном тексте. В настоящем исследовании высказывания, отражающие стереотипы, рассматриваются как предмет лингвистического анализа. Метод дискурсивного анализа позволяет не только выявить сами стереотипы, но и показать, как они реализуются в тексте. Другими словами, он позволяет ответить на вопрос о том, почему и каким образом читатель, прочитав и восприняв некоторый художественный текст, получил то или иное представление о женщинах или мужчинах

Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения. Во Введении обосновывается новизна и актуальность работы, ее теоретическая и практическая значимость, формулируется цель исследования и задачи, дается представление о структуре работы. Первая глава посвящена теоретическим аспектам дискурсивного анализа стереотипов. Вторая глава строится по принципу «от дискурсивных стратегий к стереотипам» и представляет собой подробную классификацию и анализ дискурсивных стратегий, используемых для подачи стереотипов в дискурсе, и представляет собой комплексный анализ высказываний, отражающих стереотипы. В заключении обобщаются основные выводы и возможные развития.

художественный дискурс лингвистический стереотип

ГЛАВА 1. ДИСКУРСИВНЫЕ МЕТОДЫ АНАЛИЗА. СТРУКТУРИРОВАНИЕ ДИСКУРСА

Изучение понятия дискурс получило широкое распространение за последние десятилетия. Четкого и общепризнанного определения дискурса, охватывающего все случаи его употребления, не существует, и не исключено, что именно это способствовало широкой популярности, приобретенной этим термином за последнее время: связанные нетривиальными отношениями различные понимания удачно удовлетворяют различные понятийные потребности, модифицируя более традиционные представления о речи, тексте, диалоге, стиле и даже языке.

Многие термины, используемые в лингвистике речи, прагмалингвистике, психолингвистике, социолингвистике и лингвокультурологии, трактуются неоднозначно. К их числу несомненно относится такое понятие, как дискурс.

Изучению дискурса посвящено множество исследований, авторы которых трактуют это явление в столь различных научных системах, что само понятие "дискурс" стало шире понятия "язык".

Дискурс рассматривается в широком и узком смысле.

Дискурс в широком смысле квалифицируется как коммуникативное событие, происходящее между говорящим, слушающим (наблюдателем и др.) в процессе коммуникативного действия в определенном временном, пространственном контексте. Это коммуникативное действие может быть речевым, письменным, иметь вербальные и невербальные составляющие. Типичные примеры - обыденный разговор с другом, диалог между врачом и пациентом, чтение газеты, т.е. это наш любой ежедневный разговор.

Дискурс в узком смысле - это текст или разговор, при таком подходе, как правило, выделяют только вербальную составляющую и говорят о ней далее как о “тексте” или “разговоре”. Дискурс следует рассматривать как одно целое.

И широкое и узкое понимание дискурса подразумевает, что это всегда конкретная обстановка и в конкретный контекст: “этот дискурс”, “его дискурс”, “эти дискурсы” [Карасик 2002:168].

М.Стаббс выделяет три основные характеристики дискурса:

- в формальном отношении это - единица языка, превосходящая по объему предложение,

- в содержательном плане дискурс связан с использованием языка в социальном контексте,

- по своей организации дискурс интерактивен, т.е. диалогичен. ("It refers to attempts to study the organisation of language above the sentence or above the clause, and therefore to study larger linguistic units, such as conversational exchanges or written texts. It follows that discourse analysis is also concerned with language use in social contexts, and in particular with interaction or dialogue between speakers"[Stubbs 1983: 1].

П.Серио подчеркивает, что дискурс понимается как:

- эквивалент понятия "речь" (по Ф.Соссюру), т.е. любое конкретное высказывание;

- единица, по размерам превосходящая фразу;

- воздействие высказывания на его получателя с учетом ситуации высказывания;

-беседу как основной тип высказывания;

- речь с позиций говорящего в противоположность повествованию, которое не учитывает такой позицию (по Э.Бенвенисту);

- употребление единиц языка, их речевую актуализацию;

- социально или идеологически ограниченный тип высказываний, например, феминистский дискурс;

-теоретический конструкт, предназначенный для исследований условий производства текста [Серио 1999: 26-27].

Суммируя различные понимания дискурса, можно выявить основные координаты, с помощью которых определяется дискурс: формальная, функциональная, ситуативная интерпретация. Формальная интерпретация - это понимание дискурса как образования выше уровня предложения. Речь идет о сверхфразовом единстве, сложном синтаксическом целом, выражаемом как абзац или кортеж реплик в диалоге, на первый план здесь выдвигается система коннекторов, обеспечивающая целостность этого образования. Функциональная интерпретация в самом широком понимании - это понимание дискурса как использования (употребления) языка, т.е. речи во всех ее разновидностях. Компромиссным (более узким) вариантом функционального понимания дискурса является установление корреляции "текст и предложение" - "дискурс и высказывание", т.е. понимание дискурса как целостной совокупности функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка. Такая трактовка дискурса встраивается в противопоставление дискурса как процесса и текста как продукта речи либо текста как виртуальной абстрактной сущности и дискурса как актуализации этой сущности (отметим принципиальное единство в понимании дискурса как динамического промежуточного речевого образования в отличие от полярно различных трактовок текста - от предельно абстрактного конструкта до предельно конкретной материальной данности). Контекст как признак дискурса акцентирует внимание исследователей на противопоставлении того, что сказано, и того, что имелось в виду (локуции и иллокуции), а отсюда - на ситуации общения. Ситуативная интерпретация дискурса - это учет социально, психологически и культурно значимых условий и обстоятельств общения, т.е. поле прагмалингвистического исследования.

1.1 ДИСКУРС - РЕЧЬ - ТЕКСТ. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ДИСКУРСА

Другой способ решения проблемы, причем довольно распространенный, сформулировал В. В. Богданов, рассматривая речь и текст как две неравнозначные стороны, два аспекта дискурса. He всякая речь поддается текстовому перекодированию, и далеко не любой текст можно «озвучить» [Богданов 1990: 3; Горелов 1987: 225-227]. Вследствие этого дискурс понимается широко - как все, что говорится и пишется, другими словами, как речевая деятельность, являющаяся «в то же время и языковым материалом» [Щерба 1974: 29], причем в любой его репрезентации - звуковой или графической. Текст (в узком смысле) понимается как «языковой материал, фиксированный на том или ином материальном носителе с помощью начертательного письма (обычно фонографического или идеографического). Таким образом, термины речь и текст будут видовыми по отношению к объединяющему их родовому термину дискурс» [Богданов 1993: 5-6].

Эта точка зрения, безусловно, заслуживает внимания, хотя бы уже потому, что здесь подчеркивается обобщающий характер понятия дискурс, снимается всякая ограниченность признаками монологический/диалогический, устный/письменный. Широкое употребление дискурса как родовой категории по отношению к понятиям речь, текст, диалог сегодня все чаще встречается в лингвистической литературе, в то время как в философской, социологической или психологической терминологии оно уже стало нормой. На выбор термина дискурс в качестве центрального понятия, определяющего специфику парадигмы, влияют также метанаучные традиции: дискурс-анализ воспринимается как «открытая» теория и практика в отличие от европейской школы лингвистики текста, занимающейся практически только письменными текстами, и американского конверсационного анализа, интересующегося изучением лишь повседневной речи [Макаров 2003:89].

1.2 СТРУКТУРИРОВАНИЕ ДИАЛОГА В ДИСКУРСЕ

Среди некоторых языковедов бытует мнение, что на уровне дискурса, т.e. выше предложения, отсутствует какая-то ни было лингвистическая (структурная) организация. Возможно, что эти ученые, по выражению М. Стабза, просто не искали в дискурсе признаков такой организации [Stubbs 1983: 15]. Если принять эту точку зрения, то придется признать, что любая устная беседа, любой разговор состоят из беспорядочной совокупности предложений. Однако все нормальные носители языка интуитивно, а порой и осознанно (например, в процессе обучения или анализа) определяют замечательное свойство дискурса, заключающееся в том, что далеко не любое высказывание можно поместить после какого-то другого высказывания.

В разгоревшейся дискуссии о конверсационной структуре [Searle 1992] можно было встретить временами прямо противоположные суждения. С одной стороны, существование социокультурно идентифицируемых типов дискурса и ощущений по поводу их структуры позволяют говорить о структурности разговоров, рассказов, уроков и т. п., хотя бы потому, что в них можно выделить начало, середину и конец, пусть это и не столь четкая структурность по сравнению с низшими уровнями языка. Дискурс - диалог

Чрезвычайно близко к понятию дискурса и понятие «диалог». Дискурс, как и любой коммуникативный акт, предполагает наличие двух фундаментальных ролей - говорящего (автора) и адресата. При этом роли говорящего и адресата могут поочередно перераспределяться между лицами - участниками дискурса; в этом случае говорят о диалоге. Если же на протяжении дискурса (или значительной части дискурса) роль говорящего закреплена за одним и тем же лицом, такой дискурс называют монологом. Неверно считать, что монолог - это дискурс с единственным участником: при монологе адресат также необходим. В сущности, монолог - это просто частный случай диалога, хотя традиционно диалог и монолог резко противопоставлялись.

Вообще говоря, термины «текст» и «диалог» как более традиционные обросли большим количеством коннотаций, которые мешают их свободному употреблению. Поэтому термин «дискурс» удобен как родовой термин, объединяющий все виды использования языка. Некоторые направления исследовательской мысли и некоторые результаты, связанные с более традиционными понятиями «текст» и «диалог», рассматриваются в соответствующих статьях. Большинство общих и наиболее актуальных вопросов рассматривается в рамках данной статьи.

Поскольку структура дискурса предполагает наличие двух коренным образом противопоставленных ролей - говорящего и адресата, постольку сам процесс языкового общения может рассматриваться в этих двух перспективах. Моделирование процессов построения (порождения, синтеза) дискурса - не то же самое, что моделирование процессов понимания (анализа) дискурса.

При изучении дискурса, структуры нельзя не обратиться к понятиям речевого акта, которые тесно связаны с дискурсом.

1.3 СТРУКТУРА РЕЧЕВОГО АКТА

Речевой акт как научный концепт обязан своей известностью аналитическому по методам, логико-философскому по изначальным интересам и лингвистическому по результатам учению об элементарной единице языковой коммуникации - теории речевых актов. Основу теории речевых актов составили идеи, зародившиеся в 30-х гг. и позже изложенные английским логиком Дж. Остином в лекциях, прочитанных в 1955 г. в Гарвардском университете (США) и опубликованных в 1962 г. под названием How To Do Things With Words [Остин 1986]. Впоследствии эти идеи получили развитие в трудах американского логика Дж. Сёрля: монографии Speech Acts [Searle 1969].

Главная идея теории речевых актов сводится к тому, что мы, произнося предложение в ситуации общения, совершаем некоторое действие или, точнее, действия: приводим в движение артикуляционный аппарат, упоминаем людей, места, объекты, сообщаем что-то собеседнику, веселим или раздражаем его/ее, просим, обещаем, приказываем, извиняемся, порицаем; причем эти действия обусловлены намерением или интенцией говорящего. Отметим, что интенциональность здесь понимается в далеком от феноменологии смысле [Макаров 2003].

В структуре речевого акта с минимальными вариациями выделяются локутивный, иллокутивный и перлокутивный акты, и только локутивный акт трактуется по-разному.

Локутивный акт сводится к речепроизводству как таковому. Уточняя это размытое определение, Дж. Сёрль [Searle 1969: 23-24] выделяет собственно акт произнесения или «акт высказывания» (utterance act) и «пропозициональный акт» (propositional act), включающий референцию и предикацию. Кент Бах и Роберт Харниш [Bach, Harnish 1979] в своей модели речевого акта в похожей функции также выделяют «акт высказывания» и «локутивный акт». Акт референции - акт обозначения лиц или объектов, участвующих в ситуации [Кобозева 2002: 258].

Иллокутивный акт является центральным понятием теории речевых актов. Он соотносится с коммуникативным намерением или интенцией говорящего (communicative intention), совмещая целеполагание с выражением пропозиционального содержания высказывания. Речевой акт в его отношении к манифестируемой в нем цели и условиям его осуществления называется иллокутивный актом (ИА). ИА не имеет строго определения. Если на уровне пропозиционального акта мы выделяем такой компонент семантики предложения, как пропозиция, то на уровне ИА к этому компоненту содержания добавляется новый компонент, называемый иллокутивной силой, или иллокутивной функцией [Кобозева 2002: 259]

Сюда же включается ряд компонентов: иллокутивная цель, способ достижения цели, интенсивность иллокутивной силы, предварительные условия, условия пропозиционального содержания, условия эффективности и успешности, определяемые правилами социального поведения, нормального входа и выхода, условиями искренности для говорящего и слушающего [Сёрль 1986]. Все они поддаются формализации методом иллокутивной логики, что позволяет на базе теории множеств представить разные типы иллокутивных актов как логические формулы [Сёрль, Вандервекен 1986;].

Индикаторы иллокутивной силы указывают на то, как именно должна приниматься и пониматься пропозиция в высказывании, с какой иллокутивной силой. Дж. Сёрль [Searle 1969: 30] в английском языке к таким индикаторам относит среди прочих ударение, интонацию, наклонение глагола, порядок слов и перформативные глаголы.

Перлокутивный акт выражает результат речевого воздействия, которого говорящий интенционально [Bach, Harnish 1979: 17- 18] достигает, выполняя локутивный и иллокутивный акты: поздравляет, убеждает, угрожает, обещает, заключает пари, выносит приговор и т. д. Перлокутивный акт шире иллокутивного эффекта, т. e. понимания высказывания адресатом в функции, предписанной говорящим: перлокуция не столь жестко связана с самим высказыванием и обусловлена прагматическим контекстом.

Произнося (т.e. совершая акт высказывания) банальную фразу John has a wonderful car 'У Джона прекрасная машина', говорящий осуществляет акт референции, соотнося имя Джон с конкретным человеком, приписывая ему (акт предикации) владение прекрасным автомобилем. При этом он сообщает (иллокутивный акт) адресату этот факт; посредством данного сообщения осуществляется перлокутивный акт, в нашем случае это может быть простая оценка (если машина и впрямь прекрасна) или комплимент (если автомобиль на самом деле не заслуживает такой высокой оценки), или даже упрек (будучи сказанным другому человеку, чья машина недостаточна хороша). Перлокуция, таким образом, характеризуется определенной относительностью и зависимостью от широкого контекста [Макаров 2003: 163]. Перлокуция - это воздействие на адресата.

1.4 СМЫСЛОВЫЕ КОМПОНЕНТЫ И КАТЕГОРИИ В ДИСКУРСЕ

Пропозиция - это термин, обозначавший в логике суждение, а в лингвистике - предложение. В настоящее время специфика его употребления определяется традицией, во многом обязанной идеям Готлоба Фреге [Frege 1918], отделившего мысль от акта ее утверждения говорящим.

{I} a. John gave me the book.

Джон дал мне (эту) книгу.

b. Will John give me the book?

Даст ли Джон мне (эту) книгу?

с. John, give me the book.

Джон, дай мне (эту) книгу.

d. I believe that John gave me the book.

Полагаю, что Джон дал мне (эту) книгу.

e. John must have given me the book.

Джон должно быть дал мне (эту) книгу.

Все эти высказывания содержат одну пропозицию, иначе - семантический инвариант, способный получать истинностное значение.

В состав пропозиции входят термы или актанты, способные к референции: книга, Джон и местоимение, указывающее на первое лицо, а также предикат дать, способный приобретать модальные и видо-временные характеристики. В общих чертах, все то, чем различаются дискурсивные реализации одной пропозиции {I-a}, {I-b}, {I-c}, {I-d} и {I-е}, называется коммуникативными или пропозициональными установками. Семантико-синтаксическая структура пропозиции, как правило, считается изоморфной структуре факта [ЛЭС 1990: 401].

Пропозиция актуализуется в высказывании, приобретая при этом логико-семантические значения истинности/ложности. Так в семантику дискурса включаются условия истинности данного высказывания [Макаров 2003: 130]. Этот подход к значению опирается на отношение «язык - действительность», что восходит к логикам Тарского и Монтегю. В наиболее общем смысле семантика естественных языков покоится на двух «китах»: истинность/ложность и интенция/конвенция; для последней пары определяющим является отношение «язык - сознание».

Ранние генеративные грамматики способствовали разработке третьего - трансляционного - подхода к семантике естественного языка. Его многообещающий синтез с требованиями принципа истинности/ложности привел к модели, широко используемой в логико-инференционных представлениях языкового общения, в частности, в теории релевантности. Нацеленная на анализ процесса интерпретации высказываний, эта модель включает психологический уровень логико-семантических репрезентаций в «языке мысли» и соответствующие им структуры естественного языка, причем данные репрезентации соотносятся с реальностью через условия истинности/ложности. Такая программа наиболее развернуто представлена работами Джерри Фодора по философии языка и сознания [Fodor 1987].

В рамках названных и некоторых других, преимущественно когнитивистских, подходов пропозиция признается особой формой репрезентации знаний, базовой когнитивной единицей хранения информации, играющей главную роль в порождении и интерпретации дискурса, в том числе в составе когнитивных схем, фреймов, сценариев и ситуационных моделей [Кубрякова 1996: 137-140; Панкрац 1992: 15, van Dijk 1995].

Отметим, что большинство этих подходов теоретически построено или на информационно-кодовой модели коммуникации, или, в лучшем случае, на ее поздней инференционной модификации, т. e. в паре информация vs. коммуникация отдают приоритет первой, в связи с чем в ряде случаев ощущается их методологическая ограниченность. Итак, пропозициональный компонент смысла предложения - отображение некоторой ситуации, некоторого фрагмента действительности. Такое отображение осуществляется благодаря тому, что основу пропозиции образует структура, изоморфная структуре ситуации [Кобозева 2000: 219].

Референция традиционно описывается в лингвистической литературе как «отнесенность актуализованных (включенных в речь) имен, именных выражений (именных групп) или их эквивалентов к объектам действительности (референтам или денотатам)» [ЛЭС 1990: 411]. Проблеме референции посвящено много работ, поскольку это без преувеличения важнейшее понятие для теории значения в лингвистике, логике, философии.

Традиционный взгляд на природу референции как на отношение между словами и объектами до сих пор используется в языкознании, например в лексической семантике. Но на смену ему уже относительно давно пришел интенциональный подход к референции: не слово, а говорящий намеренно указывает на объект, употребляя нужное языковое выражение, таким образом «он вкладывает референцию в это выражение, совершая акт референции» [Lyons 1977: 177]. Референтность не есть качество, присущее языковому выражению как таковому - это человек использует выражение, соотнося его с референтной ситуацией, реальным или возможным миром в соответствии со своей интенцией. Распознание этого намерения адресатом замыкает отношение интерсубъективности: адресат соотносит языковое выражение с теми же образами и объектами, что и говорящий. Просто прочитав {I-а}, мы еще не знаем, кто кому и какую именно книгу дал, - мы лишь знаем, что:

1) одного человека, о ком идет речь, зовут Джон;

2) ему предицируется действие дать (в прошедшем времени изъявительного наклонения, констатируя свершившийся факт);

3) объектом названного действия является один предмет, относящийся к классу книг;

4) предицируемое действие направлено на другого человека, который и сообщает об этом.

Только исполнитель данного контекстуально обусловленного акта речи/ письма, опираясь на «общее знание» коммуникантов, может соотнести дескрипции Джон и мне с двумя конкретными людьми, равно как и книга при-обретает реальность единственной книги только в акте референции, совершаемом говорящим или пишущим. В том случае, если слушающему объекты референции остаются неизвестны, а интерсубъективность не достигается, то все это действие оказывается неудачным. Заметим, что даже самая несложная идентифицирующая референция трех объектов в {I} осуществляется по-разному: книга выполняет денотативную функцию, Джон - номинативную, а местоимение первого лица мне - дейктическую [Макаров 2003: 121].

Современное состояние теории референции характеризуется ее растущей прагматизацией: помимо категории общего фонда знаний сюда вошли коммуникативные установки говорящего, его интенции, отношение высказывания к контексту и т. д. Так, в случае идентифицирующей референции и говорящий, и адресат предварительно знают обо всех объектах референции. По отношению к фонду знаний коммуникантов также выделяются интродуктивная (вводит известный говорящему, но новый для адресата объект, например: Есть у меня книга) и неопределенная референция (когда объект неизвестен ни говорящему, ни слушающему: Возьми какую-нибудь книгу).

Чтобы как-то совместить прагматическую, т. e. интенциональную концепцию референции с традиционной, логик Сол Аарон Крипке предложил различать референцию говорящего и семантическую референцию [Kripke 1979]. Первая определяется факторами, имеющими прагматическую природу: интенцией и контекстом, вторая - языковой конвенцией. Но и этот подход не решил проблем, так и не выйдя за рамки отношения «субъект - языковой знак - объект», игнорируя межсубъектность языкового общения.

Инференции - это широкий класс когнитивных операций, в ходе которых и слушающим, и нам, интерпретаторам дискурса, лишенным непосредственного доступа к процессам порождения речи в голове или «душе» говорящего, приходится «додумывать за него». Такое выводное знание мы можем получить разными способами [Макаров 2003:124].

Формально-логические инференции - инференции в узком смысле - составляют один класс выводного знания. Дедуктивные инференции, основанные на том или ином типе умозаключения, встречаются в речи довольно редко. Для двух высказываний, образующих две посылки классического силлогизма, логическая инференция совпадает с дедуктивным выводом

Порой логической инференции подлежит отсутствующая в экспликатуре первая или вторая посылка силлогизма, хотя в этом случае сам вывод может и не быть дедуктивным. Так, для приведенного Грайсом [1986: 221; Grice 1975: 44]

К формальным инференциям относят логическое следствие, семантическую пресуппозицию и близкую им конвенциональную импликатуру по Г. П. Грайсу. Логические инференции обладают свойством неустранимости под действием контекста [Макаров 2003: 125].

Вероятностно-индуктивные инференции, в отличие от формально-логических, легко устранимы добавлением нового высказывания, т. e. расширением контекста. Основаниями для таких прагматических инференций служат различные аспекты внешнего и внутреннего контекста, знания социокультурного характера, когнитивные структуры всех уровней, отображающие опыт деятельности в аналогичных ситуациях, элементы перцепции, нормы, правила и принципы языкового общения и взаимодействия в группах того или иного типа. Важную роль в данных процессах играют социально-когнитивные механизмы

Говоря о связи инференции и импликатуры, большинство авторов подчеркивает отличия вероятностных инференций, с помощью которых «извлекаются» речевые неконвенциональные импликатуры, от формально-логических инференций, простых семантических следствий: «Implicatures appear to be quite unlike logical inferences, and cannot be directly modelled in terms of some semantic relation like entailment» [Levinson 1983: 115-116]. Такого рода инференции недедуктивны, они выводятся по направлению к самому «вероятному» или «наиболее правдоподобному» объяснению [Макаров 2003:126].

ГЛАВА 2. ПРОЯВЛЕНИЕ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ

Восприятие людьми друг друга осуществляется сквозь призму сложившихся стереотипов. Встречаясь с представителями других народов и культур, люди обычно имеют естественную склонность воспринимать их поведение с позиций своей культуры, мерить их на свой аршин. Непонимание чужого языка, символики жестов, мимики и других элементов поведения часто ведет к искаженному истолкованию смысла их действий, что легко порождает целый ряд негативных чувств: настороженность, презрение, враждебность. В результате такого рода межкультурных или межэтнических контактов обнаруживаются наиболее типичные черты, характерные для того или иного народа или культуры, и в зависимости от этих характерных признаков и качеств данные представители подразделяются на различные группы (категории). Так постепенно складываются этнокультурные стереотипы, представляющие собой обобщенные представления о типичных чертах, характерных для какого-либо народа или его культуры.

Корни возникновения стереотипов лежат в объективных условиях жизни людей, для которых характерно многократное повторение однообразных жизненных ситуаций. Это однообразие закрепляется в сознании человека в виде стандартных схем и модели мышления. Эти однородные объекты фиксируются в образах, оценках.

Психологический механизм возникновения стереотипов основывается на принципе экономии усилий, свойственном для повседневного человеческого мышления. Данный принцип означает, что люди не стремятся реагировать на окружающие их явления каждый раз по-новому, а подводят их под имеющиеся у них категории. Постоянно меняющийся мир просто перегружает человека новой информацией и психологически вынуждает его классифицировать эту информацию в наиболее удобные и привычные модели, которые и получили название стереотипов. В этих случаях познавательный процесс остается на уровне обыденного сознания, ограничиваясь житейским опытом, основанным на обобщении типичных для данной области представлений. В то же время окружающий человека мир обладает известными элементами единообразия и повторяемости, на которые вырабатываются устойчивые реакции и способы действия, носящие также стереотипный характер. Отказ от стереотипов потребовал бы от человека постоянного напряжения внимания и превратил бы весь процесс его жизни в бесконечную череду проб и ошибок. Они помогают человеку дифференцировать и упрощать окружающий мир.

Стереотипы являются определенными убеждениями и «привычными знаниями» людей относительно качеств и черт характера других индивидов, а также событий, явлений, вещей. По этой причине стереотипы существуют и широко используются людьми. В зависимости от характера объекта и его места в социальной структуре существуют различные виды стереотипов, например групповые, профессиональные, этнические, возрастные и т.д. В качестве объектов стереотипизации выступают чаще всего обобщение и упрощенные образы этих групп. Основой этнического стереотипа обычно является какая-либо заметная черта внешности (цвет кожи, разрез глаз, форма губ, тип волос, рост и т.д.). Основой стереотипа может также служить и какая-либо черта в характере и поведении человека.

Реальным носителем стереотипов является группа, и поэтому именно в опыте группы следует искать корни стереотипа.

Несмотря на обоснованность или необоснованность, истинность или ложность стереотипов, все они являются неотъемлемым элементом любой культуры и уже самим фактом своего существования оказывают воздействие на психологию и поведение людей, влияют на их сознание и межнациональные контакты.

В полном соответствии с исследованиями предрассудков, психологические исследования показали, что опора на стереотипы - это нормальный и всеобщий процесс для любой культуры. Стереотипы, как и другие обобщения, обычно служат упрощению мыслительной деятельности и особенно часто используются в ситуациях, когда люди заняты или чем-то отвлечены [Gilbert 1991]. Стереотипы могут даже быть активизированы за гранью сознательного восприятия - мимолетной картинкой или словом, относящимся к стереотипируемой группе; однажды активированные, стереотипы могут влиять на наши отношения и наше поведение [Greenwald , Banaji 1995].

2.1 ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ

Стереотипами определяется около двух третей форм человеческого поведения. Усвоение человеком стереотипов происходит в процессе социализации и инкультурации. Во-вторых, стереотипы главным образом приобретаются в процессе общения с теми людьми, с которыми чаще всего приходится сталкиваться. Стереотипы могут возникать через ограниченные личные контакты. Особое место в образовании стереотипов занимают средства массовой информации. Возможности формирования стереотипов средствами массовой информации не ограничены как по своему масштабу, так и по своей силе. Для большинства людей пресса, радио и телевидение являются авторитетами. Для многих людей средства массовой информации являются авторитетным мнением, которое не переоценивается критически. Это происходит в том случае, когда индивид не обладает достаточными знаниями для формирования собственного мнения или установки.

Большое значение имеет статус источника информации. Например, совершенно очевиден результат информационного воздействия на людей, проводимого известным политиком или общественным деятелем. Здесь играет роль фактор авторитета источника информации.

Феномен авторитета средств массовой информации заключайся также и в способности снять ответственность за принятое решение.

2.2 ФУНКЦИИ СТЕРЕОТИПОВ В МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Стереотипы представляют собой чувственно окрашенные образы, аккумулирующие в себе социальный и психологический опыт общения и взаимодействий индивидов. Стереотипы обладают целым рядом качеств: целостностью, ценностной окраской, устойчивостью, консерватизмом, эмоциональностью, рациональностью и др. Функции стереотипов:

- передача относительно достоверной информации;

- ориентирующая функция;

- влияние на создание реальности.

Функция передачи относительно достоверной информации заключается в том, что уже с первых контактов с чужой культурой всегда начинается классификация новой информациии формируется относительно четкая модель этой культуры. Это достигается, как правило, путем упрощения и генерализации реальности, выделения наиболее характерных черт данной культуры. Поэтому на основе всего многообразия впечатлений создаются четкие контуры чужой культуры и дается характеристика ее представителей по определенным признакам.

Стереотипы помогают распределить социальное окружение на обозримые и понятные группы и тем самым позволяют упростить сложность незнакомого культурного окружения.

Стереотипизация позволяет дать оценочное сравнение чужой и своей групп и тем самым защитить традиции, взгляды, ценности своей группы. В связи с этим стереотипы являются своего рода защитным механизмом, служащим для сохранения позитивной идентичности собственной культурной группы.

Этнические стереотипы - представления о членах одних этнических групп с точки зрения других. Поэтому стереотипы проецируются в основном на большие социальные группы. Личный опыт общения с представителями чужой культуры, как правило, не приводит к корректировке стереотипа, даже в том случае, если отклонение от уже имеющегося представления очевидно. В таких обстоятельствах наш опыт интерпретируется как исключение, а существующий стереотип продолжает рассматриваться как норма.

2.3 ЗНАЧЕНИЕ СТЕРЕОТИПОВ В ДИСКУРСЕ

Стереотипы позволяют строить предположения о причинах и возможных последствиях своих и чужих поступков. С помощью стереотипов человек наделяется теми или иными качествами, и на этой основе можно прогнозировать его поведение. Таким образом, как в коммуникации вообще, таки в ситуации межкультурных контактов стереотипы играют очень важную роль.

Как уже подчеркивалось, эффективная стереотипизация помогает людям понимать ситуацию и действовать в соответствии с новыми обстоятельствами. Поэтому стереотип может не только быть препятствием в коммуникации, но и приносить определенную пользу в следующих случаях:

- если его сознательно придерживаются. Индивид должен понимать, что стереотип отражает групповые нормы и ценности, групповые черты и признаки, а не специфические качества, свойственные отдельно взятому индивиду из данной группы;

- если стереотип является описательным, а не оценочным. Это предполагает отражение в стереотипах реальных и объективны качеств и свойств людей данной группы, но не их оценку хороших или плохих;

- если стереотип точен. Это означает, что стереотип должен адекватно выражать признаки и черты группы, к которой принадлежит человек;

- если стереотип является лишь догадкой о группе, но не прямой информацией о ней. Это означает, что первое впечатление о группе не всегда является достоверным знанием обо всех индивидах данной группы;

- если стереотип модифицирован, то есть основан на дальнейших наблюдениях и опыте общения с реальными людьми или исходит из опыта реальной ситуации.

Выделяют ряд причин, согласно которым стереотипы могут препятствовать межкультурной коммуникации:

- за стереотипами не удается выявить индивидуальные особенности людей. Стереотипизация предполагает, что все члены группы обладают одинаковыми чертами. Такой подход применяется ко всей группе и к отдельному индивиду на протяжении определенного промежутка времени, несмотря на индивидуальные вариации;

- стереотипы повторяют и усиливают определенные ошибочные убеждения и верования до тех пор, пока люди не начинают их принимать за истинные;

- стереотипы основываются на полуправде и искажениях. Сохраняя в себе реальные характеристики стереотипизируемой группы, стереотипы при этом искажают действительность и дают неточные представления о людях, с которыми происходят межкультурные контакты.

Воздействие массовой информации на сознание людей нередко достигается с помощью стереотипов и имиджей. Несмотря на большое количество научных работ, посвященных проблеме формирования стереотипов, она остается одной из самых малоизученных в психологии журналистики.

«Стереотип однозначен; он делит мир на две категории - на «знакомое» и «незнакомое». Знакомое становится синонимом «хорошо», а незнакомое - синонимом «плохо»».

Стереотип содержит в себе оценочный элемент. Липпман считал, что стереотип нейтрален. Оценочный элемент выступает в виде установки, эмоционального общения. Стереотип - не просто упрощение. Он «в высшей степени заряжен чувствами» [Липпман 1993]. Оценочный элемент стереотипа (установка) всегда сознательно детерминирован, поскольку стереотип, выражая чувства личности, ее систему ценностей, всегда соотнесен с групповыми чувствами и групповыми действиями. Отсюда следовал вывод о возможном единстве стереотипов у тех или иных социальных институтов и социальных систем. Стереотип, размышлял далее У. Липпман, неадекватен. Стереотипы («предрассудки») эффективно управляют всем процессом восприятия, являясь эталоном оценки и соответственно защиты личности, входящей в данную группу. В конечном счете стереотипы способствуют процессу толкования социально-политического единства группы.

Вначале, вслед за У. Липпманом, проблемы стереотипа рассматривались как ложные, алогичные и несовершенные образования или предвзятые мнения: «картинки в голове», «эмоциональный символ», «фиксированный образ». Позднее стереотипизация стала рассматриваться как необходимый и важнейший когнитивный процесс, опосредующий поведение человека, помогающий его ориентации. Стереотип стали считать атрибутом реальной человеческой психики, а «стереотипизированные» понятия, оценки, категории - как закрепленные в общественном сознании «сгустки» общественного опыта, как повторяющиеся свойства и явления. «Большинство исследователей едины во мнении, что стереотипы можно «навязывать» через средства массовой информации. При этом формирование стереотипа проходит три этапа, в результате чего сложный объект сводится к схеме и хорошо известным признакам.

В книге «Средство для миллионов» Р. О'Хара называет эти три этапа: первый - «выравнивание» (leveling), второй - «усиление» (sparpening), третий - «ассимиляция» (assimilation). Вначале сложный дифференцированный объект сводится к нескольким готовым, хорошо известным формам (признакам), а затем выделенным характеристикам объекта придается особая значимость в сравнении с той, которую они имели, будучи составными элементами целого. Наконец, выбираются «выравненные» и «усиленные» черты объекта для построения образа, близкого и значимого для данного индивида. Человек, привыкший к ситуации, реагирует автоматически. «Интенсивность реакции, - по мнению О'Хара, - будет зависеть от интенсивности эмоционального воздействия, от искусства манипулирования стереотипами».

В начале 60-х годов в контексте новой исследовательской волны формируются новые проблемы изучения стереотипа. Изучается влияние индивидуально-психологических особенностей, личных характеристик на механизмы стереотипизации; анализируются основные структурно-динамические особенности стереотипов социальных объектов и ситуаций; способы формирования стереотипов.

У исследователей нет однозначного взгляда на природу и сущность стереотипа. Одни находят, что стереотип общественного сознания всегда специально организован и функционирует на основе какого-то определенного социального заказа. Он зависит от задач социализации, а не от стихии чувственной природы восприятия. Другие в формировании стереотипа придают значение чувственному опыту. Третьи, соглашаясь с тем, что стереотипное мышление образовалось стихийно, подчеркивают, что стереотипы поддерживаются сознательно, с помощью специально и исторически внедряемых в обыденное сознание априорных суждений, постепенно пронизывающих все области жизни, включая политику и искусство, и в конечном счете приобретающих силу нравственного закона или правила общежития, которые имеют историческое значение. Последнее мнение французского социолога П. Рикера представляется нам наиболее перспективным при изучении феноменов стереотипа.

Несмотря на «живучесть», стереотип не вечен. Он формируется под воздействием двух факторов: бессознательной коллективной переработки и индивидуально-социокультурной среды, а также при целенаправленном идеологическом воздействии с помощью СМИ. Среди условий первого порядка выделяют уровень образования, интеллект, личный опыт, а также нормы, привычки, социальные роли, среду обитания.

Стереотип рассматривается как механизм взаимодействия, простейшая форма коммуникации, результат взаимного тяготения и культурного напряжения, одновременно характеризующий степень социализации людей. Сила стереотипов, по мнению А. А. Тертычного, в том, что они автоматизируют наше мышление, помогают без всяких затруднений давать оценку тем явлениям, которых касаются стереотипные суждения. Большинство исследователей указывает на связь стереотипов в сознании людей с гигантским влиянием средств массовой информации, формирующих отношение к миру; на поведение, воспроизводящее поступки «героев» печати, радио, телевидения; на привязку определенных принципов поведения к тем местам жизнедеятельности человека, на которые указывают средства коммуникации [Тертычный 1997].

Изучив опыт западной пропаганды и рекламы, В. Л. Артемов обнаружил эффективные приемы воздействия, на сознание людей, помогающие формированию стереотипов. Это использование совпадения интересов, внешнее сходство события с внушением, увязка новых стереотипов со старыми; прием подмены стереотипов; смещение фокуса внимания; выпячивание чувств отдельных групп, стимулирование столкновений.

В целом задача специалистов в области пропаганды сводится не к созданию в аудитории новых нужд и потребностей, а к приспособлению настроений масс к своим целям. Отдельные исследователи считают, что средства массовой информации должны упрощать действительность. Из-за ограниченности времени и пространства коммуникатор должен сводить большую часть информации к ее простейшим элементам. Аудитория также не имеет достаточного времени и энергии, чтобы «переварить» все в деталях, поэтому она требует упрощенной версии [Р. Хиберт, Д. Ангарайт, И. Борн]. Простое решение какой-либо повседневной проблемы состоит из стандартно исполняемого действия, сконструированного при помощи некоторого «ключа», получаемого в результате социального научения, в особенности через систему средств массовой информации.

Однако нужно учитывать и другие факторы. Человек (читатель, слушатель, зритель) хочет, чтобы его уважали, доверяли его интеллекту, предоставляли возможность самому делать выводы из сообщенных фактов. Поэтому сознательно или неосознанно он сопротивляется попытке навязать ему готовую, окончательно сформулированную точку зрения. С одной стороны, человек воспринимает прямолинейные заявления как покушения на его право выбора из нескольких возможностей. Специалисты в области пропаганды всегда должны оставлять объекту воздействия иллюзию выбора. С другой стороны, есть еще одно психологическое обстоятельство. Реальный мир сложен и многообразен. Плоская, одномерная трактовка событий и явлений вступает в противоречие со свойственным человеку ощущением сложности и многомерности мира, вызывая у него сопротивление и недоверие.

За три четверти века исследований стереотипов было предложено много теорий.

Прежде всего, следует различать теории, в которых стереотипизация объясняется существованием стереотипов на уровне культуры в целом, и теории, в которых делается упор на индивидуальных особенностях личности. Сторонники последних видят пути возможного преодоления стереотипов не в изменении культурных стандартов или реального статуса группы, подвергающейся стереотипизации, как приверженцы культурного подхода, а скорее в изменении взглядов личности - субъекта стереотипизации. Когнитивные подходы выводят стереотипизацию из закономерностей процесса познания: акцент делается на процессах восприятия и категоризации. Человек не имеет возможности рассматривать каждую группу как уникальную, поэтому вынужден полагаться на стереотипы, в которых уже содержится необходимая информация. Категоризация обусловлена потребностью личности в создании именно тех представлений, которые были бы приемлемы в ее физическом и социальном окружении и которые являлись бы проекцией ценностей этой личности. С этой точки зрения, стереотипы не могут считаться иррациональными, так как они отражают рациональную избирательность воспринимающего. Признается и возможность неточности стереотипов - процесс познания сам по себе несовершенен, и в нем возможны ошибки [Рябова 2004: 17 ].

В разных концепциях в рамках когнитивного подхода подчеркиваются различные аспекты стереотипизации - значимость индивидуального восприятия и социальной репродукции стереотипов, роль ценностей, знания, опыта, экспектаций в восприятии аутгрупп.

Отдельного упоминания заслуживает позиция Г. Тэджфела, который, с одной стороны, был приверженцем когнитивного подхода, а, с другой, трактовал стереотипы в рамках межгрупповых отношений и теории конфликта. Стереотипы, по Г. Тэджфелу, определяются восприятием людей в терминах их групповой принадлежности. В результате процесса категоризации происходит акцентирование групповых различий между Я и Другим, и уже затем, на основании этого - дискриминация аутгрупп. Таким образом, стереотипы представляют собой функцию взаимодействия между Я и Другим; они подвижны, ситуативны и зависят от контекста межгрупповых отношений; следовательно, полагает Г. Тэджфел, изменение стереотипов возможно лишь через изменение межгрупповых отношений. [Тэджфел, Фиске 1990: 381].

Проблему мотивов стереотипизации Г. Тэджфел решал исходя из теории конфликта. Однако, если в теории конфликта М. Шерифа и Д. Кембелла стереотипы рассматриваются как результат группового соревнования за ресурсы, то Г. Тэджфел считает, что мотивом стереотипизации является стремление к позитивной социальной идентичности, которая достигается путем сравнения своей группы с аутгруппами. Индивиды стремятся достичь позитивной социальной идентичности, дифференцируясь от других групп. При этом аутгруппам атрибутируются негативные качества, в то время как ингруппам - позитивные, что и обеспечивает состояние конфликта. Этот механизм работает, по мнению Г. Тэджфела, прежде всего в тех группах, которые воспринимают как нелегитимное свое положение относительно других. Если же отношения между группами воспринимаются как легитимные, то конфликта возможно избежать (если гендерная иерархия, к примеру, не воспринимается как несправедливость, а воспринимается как норма, то возможно достичь позитивной социальной идентичности вне конфликта) [Фиске 1990: 384-385].

Одним из оснований стереотипизации являются когнитивные факторы: недостаток информации о конкретном объекте стереотипизации, а также неизбежность упрощения картины мира в условиях ограниченности возможностей (как отдельных индивидов, так и человечества в целом) познать реальность во всем ее многообразии и сложности. Однако исчерпывающим такое объяснение мешают признать ряд причин. Во-первых, нельзя не заметить, что даже в условиях возрастания общения между стереотипизирующей и стереотипизируемой группами стереотипы не исчезают; необходимая же для корректировки образа Другого информация просто не воспринимается. К примеру, совместное существование мужчин и женщин не элиминирует гендерные стереотипы. Согласно же "контактной гипотезе", стереотипы разрушаются при получения информации от другой группы, от позитивного межперсональнoго контакта. [Allport 2003:73] Далее, любая группа (этническая, расовая, гендерная) конструирует Другого сходным образом; следовательно, дело не в реальных качествах объекта стереотипизации (которые различны), а в общих закономерностях конструирования Своих и Чужих. Наконец, свойства, приписываемые Своим и Чужим, асимметричны и неравноценны.