Структура ранних китайских иероглифов: образ и семантика

«Любой иероглифический знак, - отмечает А.Ф. Кондрашевский, - как сложный, так и простой - является графическим построением, состоящим из некоторого числа минимальных стандартных графических элементов - черт иероглифа» [25:7]. Автор «Практического курса китайского языка. Пособия по иероглифике» выделяет четыре типа графических элементов или черт, а также около 10 их основных разновидностей и вариантов.

1) Простые черты: горизонтальная, вертикальная, наклонная влево или вправо, а также специальные иероглифические точки.

2) Черты с крюком: горизонтальная, вертикальная (крюк вправо или влево), откидная вправо.

3) Углы: непрерывные линии, направление написания которых изменяется один раз.

4) Сложные или ломаные черты: начертания которых предполагает, что линия изменяет направления более двух раз и имеет сложную конфигурацию [25:7].

Сами по себе черты не имеют лексического значения.

Простейшими иероглифическими знаками, то есть минимальными графическими построениями, которые обладают устойчивыми лексическими значениями, являются графемы. Графемы - это базовые знаковые единицы китайской иероглифики. Понятно, что именно графемы имеют наиболее древнее происхождение и часто восходят к изобразительным знакам и древним рисункам. В китайской письменности насчитывается около 300 графем. Все остальные иероглифы - это сложные знаки, которые состоят из двух и более графем. Традиционно выделяются две категории сложных знаков: идеографические знаки и фоноидеографические знаки [25:9].

Иероглифы, составленные из 2-х и более графем, значение которых является производным от семантики входящих в него графем, а чтение не связано с чтениями этих графем - относятся к категории идеографических знаков.

Знаки фоноидеографической категории имеют две части, каждая из которых имеет свою функцию. Значение такого сложного знака является производным от семантики входящих в него графем, а чтение - никак не связано с чтениями составляющих его графем [25:9]. Одна из частей - семантический множитель или иероглифический ключ - отсылает иероглиф к группе знаков, связанных значением (указывает на классы предметов, свойств или явлений). Например, ключ «дерево» означает, что содержащие его знаки обозначают либо различные породы деревьев, либо виды древесины и изделий из нее; знак «вода» - соответственно обозначает различные виды водоемов - от океана до капли воды - а также все, что ассоциируется в китайском языке с понятием жидкости). Вторая часть - фонетик - указывает на чтение фоноидеограммы. С точки зрения структуры фонетики - это в большинстве случаев сложные идеографические или фоноидеографические знаки, гораздо реже - простые графемы [25:9].

Чтение фоноидеограммы и ее фонетика могут различаться не только по тональному рисунку, но и по звуковому составу. С точки зрения структуры фонетики - это в большинстве случаев сложные идеографические или фоноидеографические знаки, гораздо реже - простые графемы.

История китайской письменности начинается с середины второго тысячелетия до нашей эры - именно к этому времени относятся древнейшие схематизированные изображения предметов - пиктограммы. Любая письменность начинается со списка ее отдельных знаков. В алфавитных письменностях это - алфавит, в китайском языке алфавит эквивалентен словарю, который постоянно пополняется. Как отмечает исследователь А.А. Пруцких, огромным шагом на пути систематизации китайской письменности стало создание Сюй Шенем словаря «Шовэнь цзезы» [41].

Сюй Шэнь расположил иероглифы, общее количество которых было 9353, по ключам, всего он выделил 540 ключей. В этой работе он дал и определения каждой категории ключей. Как отмечает исследователь, различные словари содержат разное количество иероглифов, поэтому назвать их точное количество не представляется возможным. Словарь Сюй Шеня - 9353 иероглифа, словарь «Гуанюнь» (составлен в 1011 году) - 26194 иероглифа; «Цзыхуй» («Свод иероглифов», закончен в 1615) - 33179 иероглифов; из современных словарей - «Чжунхуацзыхай» («Море иероглифов») - содержит более 86 тысяч иероглифов. Количество иероглифов действительно огромно. Количество иероглифов наиболее употребимых - 4-5 тысяч. В 1983 году вышел в свет Большой китайско-русский словарь под редакцией И.М. Ошанина, он является одним из наиболее полных переводных словарей китайского языка в мире. Словарь включает около 16 тысяч гнездовых иероглифов и свыше 250 тысяч производных слов и выражений.

Знаки китайского письма делятся на шесть видов или категорий, которые были выделены, мы уже говорили об этом, Сюй Шенем в словаре «Шовэнь цзецзы». Это разделение считается традиционным, и именно на нем основывается большинство подходов, касающихся структуры иероглифа.

Шесть категорий знаков китайского письма - это шесть правил их образования, которые были выведены путем анализа структуры китайского письма. Исследователь А.А. Пруцких в диссертации «Структурно-семантический анализ иероглифов с ключом «женщина»» отмечает, что названия категорий стали известны со времени восточной династии Хань. Лян Дунхань приводит три списка категорий, сделанных различными авторами, однако их названия и последовательность различны [32]. Бань Гу в «Истории династии Хань» выделяет следующие категории: пиктографическая, указательная, идеографическая, фонетическая, видоизмененная, категория заимствованных знаков. Другой автор Чжен Чжун в труде «Чжоу Ли (Чжоуские установления)» указывает на существование пиктографической, идеографической,видоизмененной, заимствованной, указательной и фонетической категорий. Окончательно шесть категорий образования иероглифов оформились во времена Сюй Шеня: указательная, изобразительная, фонетическая, идеографическая, видоизмененная и заимствованная категория. Теория Сюй Шеня, как отмечает исследователь А.А. Пруцких, оказалась самой влиятельной на протяжении более тысячи лет, особенно со временем последней династии Цин, и была самой влиятельной среди теорий шести категорий, созданных учеными последующих поколений. Верное отнесение того или иного иероглифа к определенной категории является определением способа его образования и позволит представить его внутреннюю структуру.

1. Изобразительная или пиктографическая категория. В «Шовэне» говорится [52:314]: «Знаки изобразительной категории являются рисунками тех предметов, которые они обозначают, а их начертание соответствует форме предмета. К таковым относятся, например, “ъrм «солнце» и ЊЋyue «луна». Иероглифы изобразительной категории это знаки-образы. Образы всегда ориентированы на предметный мир и воспроизводят объект в его целостности, базовым для возникновения образов является зрительное восприятие - он зрим [2:315].

2. Указательная категория. Знаки указательной категории, говорится в «Шовене» отличаются тем, что их значение различимо с первого взгляда. Внимательно приглядевшись к ним, можно понять, что они значат, например, shang «верх», xia «низ». При таком определении, как отмечает исследователь, их отличие от знаков пиктографической и идеографической категорий очень нечетко. Указательные знаки нельзя смешивать с идеограммами, потому что всякая идеограмма - это сочетание двух графических элементов, а раз знаки указательной категории состоят из одного графического элемента, они должны считаться изобразительными. Среди шести категорий эта категория самая малочисленная.

3. Идеограммы. Об идеограммах в «Шовэне» говорится, что это «объединение сходных значений таким образом, чтобы было видно, на что они вместе указывают». Например, wu «военный» иђMxin «верить». Так же, как и знаки изобразительной категории, идеограммы представляют собой знаки-образы, но их отличие состоит в том, что изобразительные знаки - это простые, а идеограммы - это сложные изображения. Лян Дунхань выделяет несколько разновидностей идеографических знаков [32:110-112].

1) Объединение нескольких одинаковых графических элементов -—С«лес» - два знака «дерево»; 2) объединение двух и более различных пиктографических элементов: «пение птиц». «Шовэнь»: Пение стаи птиц состоит из «три рта» на знаке –Ш«дерево»; 3) объединение двух и более иероглифов, поясняющих значение иероглифов в целом: «слабый» (мало силы); 4) ђл «острый» (сверху маленький, внизу большой); 5) добавление или исключение черт: «бросать» - графический вариант знака ? «бросать». Знак означает «выбрасывать ненужные вещи». Создатели этого знака в знаке «пользоваться, нужный» продлили и отогнули вправо центральную вертикальную черту, чтобы изобразить значение «ненужный, бросить, выбросить»; 6) обратное написание знака –R «недостаток» является обратным начертанием знака ђі«правильный»; 7) образование производных знаков “К «выпуклый» и‰љ«вогнутый» образованы от знака Њы. Идеография является одним из главных способов создания иероглифов.

4. О заимствованных знаках цинский филолог Сунь Ижан писал: «Число предметов в Поднебесной неисчислимо. Если бы в самом начале создания письменности не было бы заимствованных знаков, то они создавались бы для каждого предмета в отдельности и тогда число знаков тоже было бы бесконечным». Сюй Шэнь пишет следующее: «Когда нет собственного иероглифа - обозначить предмет по его звучанию». Например, ling«приказ», chang «длинный». Отличие заимствованных знаков от иероглифов других категорий состоит в том, что заимствование не создает новой единицы китайского письма - речь идет о том, чтобы «заимствовать знак с целью использовать его для какого-либо слова, чтение которого совпадает с чтением заимствованного знака» [52].

5. О знаках фонетической категории в «Шовэне» сказано: «Фонетические знаки - это такие, где словом называется предмет и оно сочетается с указанием на его чтение». Об этой формулировке Дуань Юйцай говорит [11]: «Ее первая часть означает, что одна половина этих знаков указывает на их значение, а вторая - их примерное звучание. Знаки jiang и he - это названия рек. Ключевой знак «вода» в обоих знаках - это «слово», а их звучание сходно со словами и, поэтому gong и ke взяты в качестве фонетической части этих знаков. В отличие от простых знаков указательной и изобразительной категорий, фонетические знаки являются сложными». Для современного китайского языка вряд ли будет правильным, что звучание jiang имеет общее происхождение с gong, но, вероятно, во времена Сюй Шэня оба этих иероглифа были схожи по произношению. Звуки фонетической категории состоят из двух частей - смысловой и звуковой. Смысловая часть либо выражает принадлежность обозначаемого слова к определенной категории, либо выражает непосредственно его значение.

6. Видоизмененные знаки. Сюй Шэнь в предисловии к «Шовэню» говорит: «Видоизмененные знаки образуются таким образом, что они похожи друг на друга и принадлежат одному и тому же смысловому классу, они одинаковы по значению и поэтому взаимозаменяемы. Например, ˜Vlao «старый» и kao«предок».

Целью нашей работы является исследование образа и семантики ранних китайских иероглифов, поэтому в область изучения попадают иероглифы первых двух категорий - изобразительной или пиктографической и указательной, поскольку именно иероглифы этих категорий считаются наиболее древними.

2.2 Начало китайской письменной культуры: триграммы, кинеграммы и знаки на керамических сосудах

При изучении китайских иероглифов, анализе особенностей их семантики необходимо учитывать, что в китайской традиции существует как бы два самостоятельных вида национального письма - триграммы и собственно иероглифика.

Первая знаковая система в истории китайской культуры, как считают исследователи, состояла из двух элементарных знаков, из которых один представлял собой целую, а второй - прерванную прямую линию. Эти знаки объединялись в триграммы - гуа - с неповторяющейся комбинацией целых и прерванных линий. Таких триграмм было восемь. Каждая из них имела некоторое значение, которое могло меняться в зависимости от той цели, с которой эти триграммы использовались. Триграммы могли сочетаться друг с другом попарно. Результатом такого сочетания в неповторяющиеся пары были 64 гексаграммы, которые представляли собой знаки не предметов, а ситуаций, изложенных в прилагаемых двустишиях, смысл которых истолковывал прорицатель. Эта простейшая знаковая система не могла быть использована для записи сообщения, но она имела принципиальное значение, потому что с ее помощью было усвоено представление о том, что всякое сообщение может быть закодировано с помощью письменных знаков. Задача состояла только в том, чтобы вместо знаков, имеющих множество ситуативных значений, создать такие знаки, которые имели бы одно постоянное значение. Отсюда оставался лишь один шаг до создания знаков для отдельных слов китайского языка. Связь триграмм с древней историей китайской иероглифической письменности была понятна ранним филологам. В послесловии к словарю «Шовэнь Цзецзы» Сюй Шэнь писал: «Когда Фу Си стал правителем Вселенной, он первым создал восемь триграмм, а Шень Нун для нужд правления и передачи приказаний пользовался узелками на шнурах». Триграммы не применялись в письменной практике, но, несмотря на это, именно с ними связывается начало китайской письменной культуры. На рисунке 1: триграммы включают в себя восемь графических комбинаций, состоящих из трех сплошных и прерывистых черт и полагаемых обозначением следующих восьми природных реалий и явлений: «небо», «земля», «огонь», «вода», «гром», «ветер», «гора» и «болото».

Все восемь символов соотносятся с целым ассоциативным рядом свойств и образов. Вопреки нормам китайского письма триграммы пишутся снизу вверх («от земли»). Возможно, триграммами передавались целые фразы. Не исключено, что триграммы восходят к трещинам на бараньих лопатках (бу) и волокнам тысячелистника (ши), по которым гадали предки китайцев эпохи Шан-Инь и Чжоу. Геометрические знаки произошли от «бу» а числовая символика от «ши». Триграммы представляют собой символы, в которых в трех вертикальных позициях располагаются в разных комбинациях сплошные и прерывистые черты. Сплошные черты обозначают янские (световые, мужские, сильные и т.д.), а прерывистые - иньские (теневые, женские, слабые и т.д.) силы или стороны того, что символизируется триграммами. Для удобства в китаеведении принято выражать триграммы с помощью троичных комплексов цифр 1 и 0, по порядку слева направо соответствующих позициям триграмм, считываемых сверху вниз.

Происхождение триграмм самым тесным образом связано с западночжоуским ритуалом гадания на стеблях тысячелистника. При гадании задавалась серия вопросов, на которые можно было дать только односложный ответ - «да» или «нет». Со временем сложился стандартный список форм вопросов, который затем и был запечатлен в структуре триграмм. Таким образом, триграммы возникают как символы, которые позволяют фиксировать три магических ответа по принципу «да-нет». В «Книге перемен» еще имеются символы-гуа из шести позиций - гексаграммы, которые можно рассматривать как удвоенные триграммы [27].

Собственно китайское иероглифическое письмо восходит к росписям на неолитической керамике, где можно увидеть особые единицы - кинеграммы (круг, спираль, зигзаг, волнообразная линия), имевшие семантический смысл. Кинеграммы сохранились в иньском письме. К ним относятся почти все цифры, а также ряд диффузионных, нерасчлененных конкретно-абстрактных понятий, например, «верх», «низ», которые передаются точкой или короткой линией над и под горизонталью (т.е. нечто под и над горизонтом) [37:316].

На рисунке 2: древнейшие китайские протописьменные знаки.

Некоторые из них можно сравнить с современными иероглифами, обозначающими числа: €к один, “с два, ЋO три, Ћl четыре, ЊЬ пять, ˜Z шесть, Ћµ семь, ”Є восемь, ‹г девять, Џ\ [shн] - десять.

А.А. Маслов отмечает, что ключевой признак становления цивилизации - возникновение осознания «многослойности» мира, и прежде всего обитаемого мира мертвых, вера в наличие невидимых, но, тем не менее, действенных сил, влияющих на жизнь человека, в частности, воздействия духов предков и т. д. Именно это показывает, что человек начинает осознавать, что он не равен лишь физической оболочке, в которую обряжена его душа. И, чтобы «обслужить» этот духовный мир, он и начинает создавать культуру и цивилизацию, выделяет класс специальных жрецов или шаманов, постепенно становящихся административными лидерами, строит алтари и дворцы. Он отделяет свое духовное пространство от «не своего», духов-защитников - от вредоносных духов и окружает это «свое» пространство крепостной стеной городов.

Возникновение этого духовного измерения жизни можно проследить, прежде всего, в символике росписей на керамике, а позже и на бронзовых изделиях. Мы не всегда можем восстановить суть этих представлений, но можем определенно сказать, что возникло само осознание духовного пространства существования, вокруг которого и строится материальная жизнь [39:62]. В этом смысле китайская цивилизация началась весьма рано, расписная керамика с символическими мотивами духовного мира встречается уже в VI тыс. до н.э., хотя смысл мотивов остается во многом неясным [39:62].

Вслед за исследователями, мы считаем, что ранняя история китайской письменности начинается с насечек на керамических сосудах, обнаруженных при раскопках всех неолитических культур Китая. Насечки на керамике неолитических культур по форме представляют собой линии, пересекающиеся под разными углами. По технике исполнения это черты, нанесенные заостренным предметом на необожженные, иногда на обожженные керамические изделия. Их форма варьирует от одной неолитической культуры к другой, и только небольшое число простых знаков можно считать общими для нескольких культур одновременно[9:301-307].

На рисунке 3: изображения насечек со стоянок Баньпо, Цзянчжай, Линкоу, Яньтоу, Улоу, Синье, Лицзягоу. 4.770 г. до н.э.

Различия графической формы и состава насечек на керамике разных неолитических культур говорят о том, что каждая из них имела собственный набор насечек. А ограниченность числа знаков позволила некоторым исследователям предположить, что письменности неолитических культур Китая были алфавитными [44:451]. Но это достаточно спорное предположение.

Связь между различными культурами Китая в эпоху раннего неолита далеко не очевидна, и порою складывается впечатление, что на территории Китая существовали десятки независимых культур, объединявшие тысячи поселений людей с разными культурными и, вероятно, языковыми традициями. В частности, не очень ясен «мост» между культурами северного и центрального Китая, с одной стороны, и культурами юга Китая и вдоль Янцзы - с другой. Даже две самые крупные культуры - древняя Яншао и последовавшая за ней Луншань - не только не во всех регионах могут считаться преемницами, но в некоторых случаях существовали параллельно на одном временном отрезке. Разумеется, одна культура не заменяет собой другую, как бы «сдвигая» ее и занимая все пространство, поэтому «чистой» смены культур мы не можем наблюдать нигде [44:451].

Продолжительное сосуществование на территории Центральной равнины различных поселений с многообразными типами керамики, ритуалов и погребальных обрядов говорит о параллельном развитии нескольких типов культур и цивилизаций и, следовательно, о полицентричности развития китайского этноса, что, в свою очередь формирует разные центры локального развития письменности. Тем не менее, частично преемственность культур прослеживается на восточном побережье Китая.

На территории Шаньдуна в 1959 г. была открыта культура Давэнькоу (4500-2500 гг. до н.э.), которая распространялась и на часть соседних провинций, в Аньхое, Цзянсу и Хэнани. Культура Давэнькоу принадлежит к группе культур, которые развивались в глубокой древности в нижнем течении Хуанхэ и к северу от Янцзы. Эта культура предположительно и служила связующим звеном между северными и южными центрами развития Китая [39:65].

Поэтому китайские исследователям достаточно сложно идентифицировать насечки со своими видами письменности - поскольку находки датированы гораздо более ранними периодами, чем начало зарождения китайской иероглифики. Описывая эти находки, Гао Мин в своей статье «Китай. Знаки неолита» сообщает: «далее, в эпоху Инь, несмотря на начавшийся процесс активного складывания иероглифических знаков, насечки на керамике все еще продолжают появляться». А также делает предположение и выводы: «Существуют экспериментальные исследования, в которых предлагается трактовать насечки как иероглифы. Вопрос остается открытым. Во-первых, ранние иероглифы, доступные науке, появляются в позднем слое культуры Давэнькоу. На стоянке Линъянхэ (2.690 г. до н.э.) обнаружены четыре погребальные керамические урны, на каждой из которых процарапано по одному иероглифическому знаку. Во-вторых, на керамике периода Инь, кроме знаков-насечек, имеются выполненные в той же, что и насечки, технике (т.е. процарапыванием) иероглифические знаки».

То есть, на особом месте насечки культуры Давенькоу, Провинция Шаньдун (3-е, по некоторым данным - 5-е тысячелетие до н.э.). Знаки этой культуры более сложны, если сравнивать их со знаками других культур, как этого же периода времени, так и более поздних. Некоторые знаки представляют собой рисунки, схожие с изображаемым предметом. Из этого можно сделать вывод о том, что именно они являются ранними пиктограммами китайского письма - «вэнь». Таким образом, как отмечают исследователи, китайская письменность - «вэньцзы» - имеет истоки, относящиеся не к середине второго, а к середине пятого тысячелетия до нашей эры.

Археологические исследования истории материальной культуры Китая более поздних эпох показали, что в начале второго тысячелетия до нашей эры на керамике можно увидеть не одиночные знаки, а группы знаков, которые по своей графике напоминают более поздние знаки на гадательных костях. Так, на неолитической стоянке Учэн в провинции Цзянси, которая датируется началом второго тысячелетия до нашей эры, была обнаружена керамика с насечками, расположенными группами по 5-7 знаков. В отдельных случаях число насечек достигало двенадцати. Насечки на керамике оставались одним из характерных признаков керамики и более позднего времени, вплоть до конца правления династии Чжоу [34].

Таким образом, можно сделать вывод о том, что китайская письменность - «вэньзцы» - начала формироваться в середине пятого тысячелетия до нашей эры. Вне сомнения, собственно китайское иероглифическое письмо восходит к росписям на неолитической керамике, где можно увидеть особые единицы - кинеграммы (круг, спираль, зигзаг, волнообразная линия), имевшие семантический смысл. Известно, что простейшими иероглифическими знаками, т.е. минимальными графическими построениями, обладающими устойчивыми лексическими значениями, являются графемы. Как мы уже говорили, графемы - это базовые знаковые единицы китайской иероглифики. Естественно, что среди всего множества иероглифов графемы имеют наиболее древнее происхождение и как раз восходят к изобразительным знакам и далее - к еще более древним рисункам, в частности некоторые из них восходят и к росписям на неолитической керамике. В китайской письменности насчитывается около 300 графем. Все остальные иероглифы - это сложные знаки, состоящие из сочетаний 2-х и более графем. На наш взгляд, графемы, состоящие из одного-двух элементов, восходят непосредственно к росписям на неолитической керамике.

2.3 Знаки периода Шан-Инь: надписи на гадательных костях

Традицию начертания знаков-насечек на сосудах можно рассматривать как объективацию развития системы китайской письменности. Свое дальнейшее развитие эта традиция получила в надписях на гадательных костях, а также на бронзовых изделиях, относящихся к периоду правления династии Шан. С этого периода возникает новый этап формирования письменности, в котором она представлена уже в своей развитой форме [34]. Письмена активно использовались в ритуале гадания для связи с предками шанских правителей - "ди" и "шан-ди", к которым обращались за советом и содействием. Как свидетельствуют археологические материалы, ритуал скапулимантии, гадания на костях, существовал и раньше, но во времена правления Шан он был дополнен традицией нанесения на костях "вэнь" и "цзы". В шанском культовом центре в районе Аньяна обнаружен огромный гадательный архив из тысяч записей, сделанных на щитках черепах, лопаточных костях крупных млекопитающих, а также порой на фрагментах человеческих черепов.

Характер этих надписей - культовые формы гаданий. Сами надписи достаточно лаконичны и строились по принципу вопрос - ответ - предсказание. Также обозначалась дата гадания и иногда информация о том, сбылось ли гадание. Надписи делались на кости острым предметом, а затем для большей четкости натирались краской. Эта система письма представлена помимо гадательных надписей также и короткими текстами на керамических и бронзовых сосудах. «Кости периода Шан изобилуют надписями, различными знаками, которые, в конечном счете, и сложились в особый язык надписей на костях - цзягувэнъ. Эти надписи представляют в первоначальном понимании некие записи или «вести» из потустороннего мира, записанные людьми, которые обладали способностью непосредственно общаться с миром мертвых и духов» [39:106]. А.А. Маслов отмечает, что о содержании верований эти надписи говорят мало, но очевидно, что «человек страстно стремился установить связь с миром духов, с Небом, видя в этом залог своей безопасной жизни. О чем вопрошали надписи на костях? Чаще всего об урожае, о благоприятном времени для посевов и походов. То есть, несмотря на свою гадательно-оккультную подоплеку, они носили исключительно прикладной характер, это был мир не испуганных людей, но жестких прагматиков, старавшихся тем или иным способом договориться с духами о каких-то полезных для себя вещах» [39:149].

"Вэнь" и "цзы" данной системы письма стала прообразом "вэньцзы" - системы китайской иероглифической письменности, что, собственно, и позволило впоследствии осуществить их дешифровку.

Знаки периода Шан имели пиктографический характер и сохраняли значительное сходство с предметом, который изображали на письме. В их конструкции и графике часто встречаются варианты одного и того же знака, нередки и совмещенные написания двух-трех знаков в одном. Эти знаки наглядно передают контуры изображаемых предметов либо содержат в себе их наиболее характерные черты. И хотя графические изображения, к примеру, солнца, луны, колесницы, лошади, дерева с течением времени менялись, все же многие из тех древнейших рисунков дошли до наших дней и, в известной степени, сохранились в схематизированной современной иероглифике . Анализ знаков на гадательных костях позволяет с уверенностью говорить о том, что в те времена существовала уже довольно развитая иероглифическая система письма, возникновению и формированию которой предшествовал длительный исторический период. Этот период формирования письменности, возможно, и приходился на период бытования знаков в качестве ритуальной раскраски и татуировки на телах людей и лишь до некоторой степени он объективируется в насечках и орнаментальных мотивах на древнейшей керамике [39:149].

Практически надписи на гадательных костях представляют собой древнейшие китайские тексты, написанные иероглифами, явственно сохранившими черты пиктографии, рисуночного письма, а то и являющимися не более чем пиктограммами. Имеют они ритуальное предназначение, а также касаются самых различных сторон жизни и деятельности общества и в совокупности дают репрезентативную подборку материалов. Наряду с археологическими находками эти надписи являются важнейшим историческим источником об обществе Шан-Инь.

Всего за счет случайных находок и - с 1929 г. - целенаправленных раскопок обнаружено и в значительной степени изучено и введено в научный оборот несколько более 100 тыс. фрагментов надписей на шанских костях (бычьи и чаще всего бараньи лопатки) и панцирях черепах. За долгие десятилетия с ними была проделана огромная исследовательская работа. Обломки тщательно изучались, сопоставлялись друг с другом, соединялись - после испробования многочисленных вариантов - в цельные первоначальные лопаточные кости. Еще более тщательно изучались знаки. Вырабатывалась методика палеографического анализа, составлялись словари. И, наконец, тексты записей начали говорить. Их публикация стала событием не только в китайской палеографии, но и в научном изучении ранних страниц истории страны - той самой истории, которая традиционно занимала столь высокое и престижное место в китайской культуре [7:13].

О чем же говорится в надписях? О жертвах, приносимых в честь предков, как близких, только что умерших, но уже обожествленных предшественников живущего правителя, так и более отдаленных боготворимых предков-правителей ди (иногдашанди -- «верхние ди»). Подробно сообщалось о военных кампаниях и соответствующих намерениях, с упоминанием возможных союзников, численности войска, конкретных планов действий и т.п. В том же стиле говорилось об охотничьих экспедициях или об инспекционных поездках правителя: предки должны заранее знать о намерениях их потомка и позаботиться о том, чтобы с ним не случилось неприятностей в пути. Много надписей о календаре и погоде, о дожде и урожае, о болезнях правителя и его окружения, о том, чтобы никто из них не подвергся неприятным случайностям. Есть надписи с просьбой облегчить роды и обеспечить рождение желанного сына, с сообщением о виденном правителем сне и т.п. В ряде надписей говорится об организации работ на поле, о строительстве различных сооружений, о получении от соседних правителей подарков или дани (лошади, собаки, бычьи и бараньи лопатки или панцири черепах и др.). Есть записи о приказах различного рода чиновникам выполнить то или иное задание, апелляции к небесным силам, ведающим дождями, урожаем и обеспечивающим плодоношение, прямые просьбы к ним и к ди о помощи.

Несколько слов о технике гадания. На предварительно подготовленную поверхность наносились знаки. Если это был вопрос, он ставился альтернативно («Будет дождь? Не будет дождя?»). Каждая часть текста сопровождалась специально выдолбленными выбоинами (обычно не более пяти). Затем, после нагревания и появления трещин на тексте, правитель-ван или действовавший по его поручению специалист-гадатель делал - изучив характер трещин - свой прогноз, который фиксировался здесь же. Не всегда, но иногда была и верификация, начертанная некоторое время спустя: «Да, дождь был тогда-то».

Словом, все говорит о том, что обряд был основательно разработан (гадания нередко повторялись, дублировались) и что правители, да и все шанцы относились к нему очень серьезно. Видимо, в их ритуальной практике гадание было наиболее сакральным моментом общения с потусторонними силами. Естественно поэтому сделать вывод, что сюжеты и темы надписей соответствовали тому, что сами шанцы считали наиболее важным для их жизнедеятельности и стабильного существования.

Таким образом, согласно сделанным в Китае в 20 веке археологическим находкам, ученые относят к древнейшим китайским иероглифическим текстам иньские гадательные надписи (государство Шан-Инь - 16 - 11 века до н.э.), выполненные с помощью острого предмета на специально отполированных пластинах, изготовленных из черепашьих панцирей.

Эти «самые первые иероглифы», по сути, являются обычными простыми рисунчатыми изображениями обычных предметов. Естественно, они по виду значительно отличаются от современных. Однако графическую структуру и значение некоторых иньских «иероглифов» вполне можно соотнести со знаками современной китайской письменности.

Эта система письма представлена помимо гадательных надписей также и короткими текстами на керамических и бронзовых сосудах. "Вэнь" и "цзы" данной системы письма стала прообразом "вэньцзы" - системы китайской иероглифической письменности, что, собственно, и позволило впоследствии осуществить их дешифровку.

Исследователь А.А. Серкина в своей работе «Опыт дешифровки древнейшего китайского письма. Надписи на гадательных костях» отмечает, что «как и древние наскальные рисунки в период своего зарождения пиктограммы гадательных надписей могли быть только точным и конструктивным отражением реального мира. Поэтому правильное понимание стилизованных и схематических изображений может быть достигнуто только путем сравнения с реалистическими прототипами» [42:23]. Автор отмечает также, что при попытках отождествления древних пиктограмм со знаками современной письменности исследователи в качестве промежуточного этапа сопоставляют древнейшие знаки со знаками надписей на бронзе, датируемой I тысячелетием до н.э. и сохранившейся в словаре «Шовэнь» (100 г. до н.э.). Лишь сравнительная часть древних знаков перешла в более поздние формы письма, многие же, семантика которых утратила свою социальную значимость и была забыта, были заменены новыми, обозначавшими понятия, возникшие позднее. Письменность сяочжуань, в которой знаки уже делились на фонетические и ключевые, по отношению к письму гадательных надписей представляет позднейшую стадию в развитии письма, значительно отличающуюся от древних пиктограмм не только по содержанию, но и по форме. Исследователи отмечают, что знаки древнейшего письма, вошедшие впоследствии в письменность сяочжуань, на предшествующих этапах отличались не только формой рисунка, но и числом графем в композиции [42:25]. Отсутствие биллингв (параллельных текстов на разных языках) в гадательных надписях возмещается многообразием разнописей пиктограмм, обозначающих тождественные и родственные понятия. Знак может считаться расшифрованным, если во всех случаях предложенное исследователем значение дает возможность понять смысл надписи [13:94]. А.А. Серкина отмечает, что трактовка значения графики пиктограмм гадательных надписей является основным методом в дешифровке знаков. Такого рода исследование помогает правильнее понять значение пиктограмм в конкретных надписях и способствует более правильному пониманию конкретных явлений исторической эпохи.

Исследователь Софронов в работе «Китайский язык и китайская письменность» говорит о том, что формирование графических образов для передачи речи на языке иньских надписей основано на символах традиционной культуры империи Шан. Автор отмечает, что знаки-символы, присущие определенной культуре, могут быть самыми обычными предметами как, например, лавровый венок - символ победы, а оливковая ветвь - символ мира и т.д. [44:465]. Мы уже отмечали, что в шанском обществе отношения между людьми были основаны на ритуалах. Поэтому жест и материальный символ были составными частями ритуала, на котором была основана вся жизнь шанцев. Большинство исследователей считает, что знак иньского письма, как и знак современного китайского письма, передает слоговую морфему или односложное слово. По своей графической структуре знак иньского письма связан с образом означаемого соответствующей лингвистической единицы. Образ лежит в основе символа [2:22]. Семиотическая функция иньского письма состоит в том, что он является зримым символом этого означаемого. Символ - это упрощенное отображение истинного образа означающего. По своей семантической структуре знаки иньское письмо в основном состояло из простых пиктографических и сложных идеографических знаков. Пиктограммы иньского письма представляли собой схематизированное изображение предмета: горы, солнца, луны, воды и т.д. Рисуночные знаки создавались прежде всего для изображения предметов с явно выраженной внешней формой. Обычно в пиктограмме непосредственно передавался образ предмета. Иньские иероглифы были достаточно развитым средством письма [44:466]. По данным на конец 60-х годов XX века иньская письменность состояла из 4672 разных знаков, многие из которых являются не самостоятельными знаками, а графическими вариантами. В настоящее время насчитывается не менее 2 тысяч достоверно дешифрованных знаков.

Знаки иньского письма состоят из графических элементов, которые достаточно четко выделяются в их составе. Пиктограммы состоят из одного графического элемента, который выступает как графический символ какого-либо предмета. Идеограммы - из двух и более графических элементов. Фонограммы - не менее чем из двух графических элементов.

Пиктограммой могло быть любое изображение предмета из того мира, который окружал иньцев. Пиктограммы тяготеют к передаче слова, которое обозначает какой-либо единичный предмет. Знаки-пиктограммы могли выступать в тексте как самостоятельно, так и в составе идеограммы или фонограммы.

Значительная часть знаков иньского письма представляет собой идеограммы, состоящие из нескольких простых изображений. Это простое изображение могло быть как пиктограммой, которая имела постоянное значение во всех вхождениях в сложные знаки, так и геометрической фигурой, не имеющей постоянного значения. С помощью простых изображений идеограммы описывали ситуацию путем сложения их значений [44:476]. Семиотически в идеограмме происходил синтез знака-символа путем соединения нескольких изображений, каждое из которых имело собственный смысл. Так появлялся своего рода «текст». Знак «видеть», например, представляет собой изображение глаза и сидящего человека.

Как и во всех иероглифических письменностях в иньской заметны признаки фонетизации [44:476]: в надписях на гадательных костях имеется небольшое число знаков, которые используются как слоговые. Фонетическим называется использование знака иероглифической письменности не как значимой, а как звучащей единицы письма. В китайской филологической традиции использование иероглифа как звучащей единицы письма называется заимствованием, а иероглиф, используемый как слоговой знак, считается заимствованным. Примером фонетического знака иньского письма является иероглиф «жилое помещение» - изображение идеограммы «достигнуть» под крышей. В этом знаке идеограмма «достигнуть» является его фонетической частью, а «крыша» указывает на то, что его значение связано со строениями или жилыми помещениями.

На наш взгляд, именно в семантике пиктограмм иньского периода и отражены базисные смысловые структуры, выражаемые в древних текстах. В китайской культуре эти рисунки и выражаемые ими смысловые структуры обозначались иероглифом «Вэнь». Поэтому для адекватного понимания и перевода древнейших китайских текстов необходимо в первую очередь изучение «Вэнь». Изучение именно древних форм написания иероглифов и реконструкция выражаемых ими смысловых структур позволяют выявить смысловые пласты древнейших текстов, анализ которых невозможен при изучении только лексических значений иероглифов, описанных в словарных статьях.

Исходя из всего вышесказанного, понятно, что чем древнее знаки китайской письменности, тем более они изобразительны, т.е. содержат зрительную информацию. Как отмечает исследователь Н.П. Мартыненко в связи с этим, «после реформирования знаков древнего письма, которыми первоначально были записаны древнейшие философские тексты, возникли затруднения в их прочтении и этимологии знаков, достаточно различимые в ранних стилях записи иероглифов визуально они стали не столь очевидны при переходе к кодифицированному письму» [37].

Эта проблема понималась и мыслителями древнего Китая, которых интересовало не только современное им значение иероглифов, но и их этимология. В трудах древних философов часто встречаются примеры объяснения значения терминов через их этимологию. Этот метод играл значительную роль как метод философского анализа понятий. Его можно встретить в трудах Конфуция, Мэн-цзы и многих других китайских мыслителей. Наиболее авторитетным китайским трудом, обобщившим все достижения китайских мыслителей в области этимологии, был словарь Сюй Шэня - «Шовэнь цзецзы», изданный в 121 г.

При чтении и переводе древнекитайских текстов можно выделить как минимум три плоскости представления смыслов [37]. Первый - на уровне сочетания значимых элементов иероглифического знака. Данный уровень специфичен именно для пиктографических (от лат.: pictus - нарисованный и греч. grafo - пишу) и идеографических (от греч. йдеб - вид, идея, образ и гсбммб - черта, буква, написание) текстов. Второй - на уровне сочетания значимых элементов текста, который общезначим при изучении любого текста как осмысленной упорядоченности знаков. И, наконец, метауровень - культурно-исторический и/или социальный контекст, в котором существует любой текст.

Таким образом, как нам кажется после всего вышесказанного, при анализе образа и семантики ранних китайских иероглифовследует выделить следующие этапы:

1. Исследование начертания иероглифов с целью восстановления и понимания того, что они изображают. Важно, на наш взгляд, воссоздать рисунок, лежащий в его основании.

2. Обнаружение смысла знака в определенном социальном контексте.

3. Изучение упорядоченности знаков в конкретном тексте для понимания присущего ему контекста и смысла.

Важнейшим условием на всех этапах анализа образа и семантики ранних китайских иероглифов является рассмотрение культурно-исторического контекста, в котором существует составляющий его знак.

Таблицы, составленные исследователями из наиболее часто встречающихся и расшифрованных пиктограмм, доказывают, что знаки надписей на гадательных костях эпохи Шань-Инь сохранились в современных китайских иероглифах. Графическую структуру и значения некоторых шань-иньских «иероглифов» вполне можно соотнести со знаками современной китайской письменности.

Попробуем проанализировать образ и семантику некоторых иероглифов, которые мы считаем наиболее концептуально значимыми для китайской культуры, в соответствии с разработанными этапами.

Например, иероглиф «небо» “V tiвn состоит из двух частей: человек (с расставленными в сторону руками и ногами), а над ним горизонтальная планка, что и означает превышающее человека и находящееся над ним «небо» .

Образ неба является одной из важнейших составляющих культуры Китая, что определило и название страны - «Поднебесная». Для китайских правителей отождествление с Небом означало принятие на себя ответственности за весь мир, в который они включали собственно Китай и окружающую его варварскую периферию, явно тяготеющую, по их представлениям, к центру - к китайскому властителю Поднебесной, сыну Неба [1]. При таком представлении образа Неба усиливалась антропологическая линия: боги словно спускались на землю, а человек, осознавший свою мировую ответственность, свою нравственную природу, вознесся над миром духов. А.А. Маслов в своей работе «Китай: укрощение драконов. Духовные поиски и сакральный экстаз» отмечает, что этот иероглиф изображался как человек с широко расставленными ногами, разведенными в сторону руками и большой головой.

Представляется, что в этом случае речь также идет о человеке в большой маске, а собственно само священное Небо здесь дано в виде его «земного представителя» - медиума.

Ученый говорит о том, что «В этой символико-сакральной культуре лишь правитель-медиум рассматривался как человек воистину. Не случайно, как видно из гадательных надписей, правители говорили о себе: «я - единственный из людей» или «я - единственный человек» (у и жэнъ), что указывает на то, что само понятие ђl «человек» (жэнъ) по своему смыслу заметно отличалось от современного значения. «Человеком» считался тот, кто опосредует связь между Небом и землей, и таким образом перед нами в виде правителя выступает знакомый образ медиума. Не случайно во всех иероглифах, связанных с обозначениями магов, медиумов, Неба и правителя присутствует компонент «человек»» [39:117]. Попутно автор замечает, что на древних надписях люди как таковые, не изображались - достойными зарисовывания или записывания считались только духи и их земные представители. В древних письменных памятниках человека изображали как человека:

В принципе, иероглиф «человек» - один из тех иероглифов, который почти не изменился со времени шанских пиктограмм, и мало отличается от современного.

Посмотрим на современные значения слов «небо» и «человек» и сочетаний слов с ними, зная первоначальные сакральные значения иероглифов: [tiвn] (Большой китайско-русский словарь (по русской графической системе). Под ред. проф. И. М. Ошанина).

I сущ.

1) небо, небосвод, небеса; (в древней космогонии противопоставлено ’n земле как мужская сила природы —z, ассоциируемая с солнцем, светом, теплом); небесный, астрономический; под (открытым) небом; наружный

ќ«“Є–]“V поднять голову и смотреть на небо

“V–Ъ очи неба (обр. о солнце и луне)

“V’n небо и земля

“V•sњ†,’n•sњ†,‘ьњ† погов. не боюсь ни неба, ни земли, боюсь только (того-то)

2) рел. небо (как местопребывание бога); бог, божество (первоначально: обожествлённый предок); божественный

“VЌ‚Ќc’鉓 до неба -- высоко, до царя -- далеко

“Vќъ“ѕ! бог весть!

“VЏЖњд! слава богу!

3) незыблемое начало; верховная власть; непререкаемый авторитет; твёрдая основа

•ѓЋТЋq”V“V–з, •vЋТЌИ”V“V–з отец -- высший авторитет для сына, муж -- для жены

‰¤ЋТ€И–Ї€Ч“V, Ћ§–Ї€ИђH€Ч для государя основой является народ, для народа - пища

4) день; сутки

—L€к“V однажды

‰Я™_“V€ИЊг через пару дней

ђї—№Џ\“V˜п попросить десять дней отпуска

5) время; пора; вовремя; своевременный

“VЉТ‘Ѓ? ещё рано

“V‰J своевременный (нужный) дождь

6) сезон, время года

ЏH“V осень

7) погода

“V‘еќМ—№ погода сильно изменилась

“V—в—№ похолодало

8) небесные явления

Ћi“V наблюдать за небесными явлениями

9) природа; высшие (естественные) законы природы; природный, естественный; соответствующий законам природы, правильный

ђl’иЏџ“V решение человека побеждает природу

“Vдo•sЋж, •KЋу‘ґ‰Р если не используешь то, что посылает небо (природа), - непременно быть беде!

10) природа, естество, характер, качества; от природы, врождённый

•s€Иђl€Х“V нельзя с помощью человека изменить характер (чего-л.)

11) рок, удел, судьба

ћЩ“V’m–Ѕ радоваться судьбе, знать веления неба

12) уст. император; императорский, высший; вежл. просвещённый, божественный, добродетельный (в применении к императору)

“V€К императорский трон

“V‘‚ чиновники императорских (высших) учреждений

“Vгг божественный слух (о слухе императора)

“VЊЙ императорская казна

II гл.

1) клеймить лоб

“VЋ§? заклеймить лоб и отрезать нос

2) считать высшим авторитетом (властью)

•wЏ—ЌЭЋє‘Ґ“V•ѓ,Џo‘Ґ“V•v женщина до замужества считает высшим авторитетом отца, после замужества - мужа.

[tiвn] (А. В. Котов. Новый китайско-русский словарь).

1) небо; небесный

ђВ“V qоngtiвn -- синее [голубое] небо

2) день; сутки

?“V liang tiвn -- два дня

3) время

4) сезон, пора

—в“V lмngtiвn -- холодная пора

5) погода; климат

“V—в tiвn lмng -- погода холодная

6) природа; природный; естественный

7) рел. небо; небесный.

[rйn] (Большой китайско-русский словарь (по русской графической системе). Под ред. проф. И. М. Ошанина).

I сущ.

1) человек; род человеческий; человечество; человеческий

?˜м“sђҐђl все мы - люди

ђl‰ќЌ‚™|‹Ћ человечество идёт вверх (вперёд)

ђlЉѕ человеческий пот

ђlЋ§–іђM, •s’m‘ґ‰В не знаю, на что годен человек, которому нельзя верить (Конфуций)

2) каждый человек; все (данные) люди (часто безлично)

ђlкЋ—№ все прибыли полностью

ђlђа (все) говорят

ђlЋи€к™e у каждого на руках экземпляр (книги)

ђl‹‹(ji)‰Ж‘« каждому человеку хватает, в каждой семье достаток

3) люди, другие (не я); некоторые; кто-то

ђl•s”Ж‰д, ‰д•s”Жђl (если) другие меня не задевают - и я не задеваю никого

б¶—Н?Џ•ђl всеми силами помогать другим

ђl€Ч“Ѓ˜Ч, ‰д€Ч‹›“ч посл. люди - нож и кухонная доска, а мы - рыба и мясо

4) взрослый; солидный (достойный, способный) человек; персона, особа

‘ј’·ђ¬(zhangchйng)ђl—№ он стал взрослым

Ћq–і€ађ`–іђl не говорите, сударь, что в царстве Цинь нет достойных людей

–Rђl не хватает достойных (способных) людей

5) человек, уроженец (данной местности); люди (страны; также родовая морфема, см. ниже, III)

‘јђҐЏгЉCђl он уроженец Шанхая, он - шанхаец

ЌE‹u, ˜Dђl–з Кун Цю (Конфуций) был уроженцем княжества Лу

6) гражданин; граждане; народ, население

’n‘еђl‘Ѕ“I’†љ  Китай с его большой территорией и многочисленным населением

7) человек, подчинённый; посыльный; мелкий чиновник

”h(Ћg)ђl послать посыльного (посланца)

‘јђҐ’N“Iђl? чей он человек?, чей он подчинённый?

8) работник, рабочие руки

”‡ЊВЌHЏ±ђігћђl на этом заводе как раз не хватает рабочих рук

ђlђ^•s—e€ХќQ“ћ работников действительно трудно найти

9) лучшие стороны человеческой натуры; таланты, способности; человеческое достоинство (лицо), честь

?—№ђl—№ потерять человеческое достоинство, покрыть себя позором

”‡€К“ЇЋu, ђl”сЏнЌD этот товарищ обладает исключительными качествами

椑ґ•¶, ‘Ґ‘ґђl‰В’m читая его сочинения, легко видишь его талант

10) человеческий труд (в противоположность природе); сделанное руками человека

‹Ќ”nЋъ‘«, ђҐ€Ч“V; —Ћ”nЋс, ђъ‹Ќ•@, ђҐ€Чђl у быка и лошади по четыре ноги - и это от природы; но взнуздывание лошади и продевание кольца в нос быка - это дело рук человека

11) вм. ђm (ядро ореха, сердцевина косточки плода)

II собств.

Жэнь (фамилия, редко; входит также в состав сложных фамилий, напр. Ќ¶ђl)

III словообр.

1) родовая морфема в названиях различных национальностей

’†љ ђl китаец

ъє(љ )ђl немец

“ъ–{ђl японец

2) родовая морфема в названиях лиц и профессий

–@ђl юридическое лицо

‹{ђl чиновная персона, чиновник

”ѓжМђl торговец, купец

ЊRђl военный.

[rйn] (А. В. Котов. Новый китайско-русский словарь).

1) человек; люди

ЋO˜ўђl sвnge rйn - три человека

”Nзjђlniбnqоngrйn - молодой человек

Ћ©ЊИђl zмjirйn - свой человек; свои люди

2) словообразовательный элемент существительных, обозначающих национальность, профессию и т.п.

–k‹ћђl bмijоngrйn - пекинец

’†Ќ‘ђl zhфngguуrйn - китаец

jыnrйn - военный

nуngrйn - крестьянин

bмngrйn - больной

5) черты характера; человеческие свойства

‘јђlњkЌD tв rйn hмn hao - он очень хороший человек

Таким образом, графический образ иероглифов «небо» и «человек» дошел до наших дней почти в неизмененном виде, тем не менее, первоначальный, сакральный смысл иероглифов во многом утрачен.

По одному из предположений, иероглиф «ван» ‰¤, ныне означающий «правитель, император», изображался как человек с широко стоящими на земле ногами (это подчеркивала нижняя горизонтальная черта), головой упирающийся в Небо [39:186].

В современных словарях мы увидим следующие значения иероглифа: