Игра слов в произведениях Джоан Роулинг

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Перевод, как устный, так и письменный (включая перевод художественных текстов)- процесс довольно сложный и многогранный. Перевод - это не просто замена одного языка другим. В переводе сталкиваются различные культуры, личности, уровни развития, традиции и установки. И основная задача переводчика - помнить про все сложности перевода и постараться как можно точнее выразить мысль автора, при этом не забывая передавать различные авторские художественные приемы.

Данная работа посвящена наиболее сложному элементу для перевода художественного текста - игре слов.

Основная цель данной работы - изучить явление игры слов на примере одного произведения. В связи с этой целью, поставлены основные задачи работы:

1. рассмотреть понятие игры слов;

2. выявить игру слов в произведении Джоан К. Роулинг «Гарри Поттер»;

3. сравнить различные переводы с текстом оригинала, выбрать из них наиболее адекватный.

Для решения поставленных задач в данной работе используются следующие методы: сравнительный анализ сопоставления текста перевода с текстом оригинала, сопоставление переводов разных переводчиков одного и того же текста (произведение Джоан К. Роулинг «Гарри Поттер»), обобщение материала, его систематизация и анализ.

Объектом данного исследования является текст произведения «Гарри Поттер» на английском языке и в переводах.

Предметом исследования является игра слов и варианты перевода игры слов, предлагаемые различными переводчиками.

Материалом исследования является текст произведения Джоан К. Роулинг «Гарри Поттер» в оригинале и на русском языке.

Эта тема сегодня является довольно актуальной. В нашей стране можно найти не один перевод этого произведения. Помимо так называемого «народного» перевода и официального, выполненного издательством «РОСМЭН», отдельные переводчики тоже предпринимали попытки его перевести на русский язык, но часто эти попытки приводили к искажению смысла.

Гипотеза: прием компенсации, восполняющий потери, связанные с невозможностью передать в полном объеме функциональную нагрузку каламбура, является лучшим способом его передачи.

Актуальность исследования определяется необходимостью более полного выявления и всестороннего изучения переводческих трансформаций, использованных в переводе для достижения адекватности, а также необходимостью дальнейшей разработки одного из важнейших аспектов теории перевода - проблемы перевода.

Теоретическая значимость работы заключается в комплексном исследовании теории переводческих трансформаций и каламбура, и главное - системное рассмотрение различных средств их передачи с одного языка на другой.

Практическая значимость работы состоит в возможности применения ее положений в курсах стилистики, интерпретации художественного текста, теории перевода, типологической стилистики, и, главное, в переводческой практике.

Структура данной работы: Работа состоит из введения, теоретической главы (где рассматривается явление игры слов в общем), практической главы (где рассматриваются сложности, связанные с переводом каламбуров и анализируются примеры игры слов в переводах одного и того же произведения) и заключения. В заключении содержатся выводы по исследуемой теме, исходя из целей и задач, которые были поставлены во введении.

1 Понятие перевод с точки зрения различных лингвистов

Перевод имеет долгую историю. Своими корнями он восходит к тем далеким временам, когда праязык начал распадаться на отдельные языки и возникла необходимость в людях, знавших несколько языков и способных выступать в роли посредников при общении представителей разных языковых общин.

Тем не менее, по ряду причин, в частности в силу его междисциплинарного характера, перевод оформился в самостоятельную науку лишь в начале ХХ столетия. В условиях расширения международных связей и обмена информацией переводоведение стремительно развивалось и в настоящее время пользуется статусом самостоятельной научной дисциплины со своей теоретической базой, концептуальным аппаратом и терминосистемой.

Интерес к проблеме переводческих трансформаций со стороны лингвистов и их всестороннее изучение являются в курсе теории и практики перевода уже традиционными. Такие широко известные лингвисты, как: Швейцер А.Д., Рецкер Я.И., Бархударов Л.С., Комиссаров В.Н., Федоров А.В. и многие другие посвятили исследованию переводческих трансформаций свои многочисленные статьи и монографии.

Тем не менее, проблема межъязыковых преобразований вообще и грамматических в частности продолжает оставаться актуальной. Точный перевод, по определению, невозможен уже в силу того, что разные языки отличаются как по грамматическому строю, так и по простому количеству слов, не говоря уже о различии культур [10, 7].

В процессе перевода часто оказывается невозможным использовать соответствие слов и выражений, которые нам дает словарь. В подобных случаях мы прибегаем к трансформационному переводу, который заключается в преобразовании внутренней формы слова или словосочетания или же ее полной замене для адекватной передачи содержания высказывания.

Достижение адекватности в переводе связано с умением грамотно идентифицировать переводческую проблему и осуществлять необходимые переводческие трансформации. Исследование переводческих трансформаций при переводе художественного текста и является главной целью данной работы. А также целью исследования является установление наиболее адекватных соответствий и возможных вариантов передачи игры слов (каламбура) на другие языки.

1.1 Каламбур как лингвистическое понятие

В лингвистике до сих пор нет единого понимания сущности каламбура, что отражается и в терминологическом разнобое. Этот прием еще часто называют “игрой слов”, “словесной остротой”, “двойным смыслом” и т.д.

Происхождение слова «каламбур» (calembour) не выяснено до конца. Существует лишь ряд предположений. Некоторые исследователи связывают это слово то с названием города Калемберга (в котором будто бы жил во времена Лютера немецкий пастор Вейганд фон Тебен, славившийся шутками), то с различными анекдотическими личностями. Высказывается мнение, что словом каламбур мы обязаны вестфальскому барону Каленбергу, прославившемуся при дворе Людовика 15 постоянными двусмысленными, невольными остротами: не владея в достаточной мере языком, он безбожно коверкал французскую речь. Французы жестоко отомстили барону, исковеркав его фамилию и завещав в таком виде поколениям.

Существует также предположение, что слово К. произошло от итальянского выражения "calamo burlare" - шутить пером. [12]

1.2 Определения каламбура и его стилистическая характеристика

Наиболее полное и четкое определение каламбура можно найти в Большой Советской энциклопедии: “каламбур - стилистический оборот речи или миниатюра определенного автора, основанные на комическом использовании одинакового звучания слов, имеющих разное значение, или сходно звучащих слов или групп слов, либо разных значений одного и того же слова и словосочетания”.

Сущность каламбура заключается в столкновении, или, напротив, в неожиданном объединении двух несовместимых значений в одной фонетической (графической) форме. То есть основными элементами каламбура являются, с одной стороны, одинаковое или близкое до омонимии звучание (в том числе и звуковая форма многозначного слова в его разных значениях), а с другой - несоответствие до антонимии между двумя значениями, компонентов фразеологических единиц и «свободных слов», слова и его компонентов, слова и произвольных кусков его, типа шарад, слова и его ложной, произвольной, «народной» этимологии, а также устойчивого и омонимического ему словосочетания.

Известно, что игра слов (каламбуры) создаются благодаря умелому использованию в целях достижения комического эффекта различных созвучий, полных и частичных омонимов, паронимов и таких языковых феноменов, как полисемия и видоизменение устойчивых лексических оборотов.

Стилистическая цель каламбура - создание комического эффекта, сосредоточения внимания читателя на определенном пункте текста - должна получить полноценное отражение и в переводе; при этом переводчик обязан держаться строго в рамках соответствующего «комического жанра» - от безобидной шутки до острой иронии и едкой сатиры. Замысел автора будет в корне разрушен, если вместо грубого зубоскальства в переводе появится изящная ирония, вместо искрометного остроумия - клоунада дурного вкуса.

Обычно каламбур бывает намеренным, целенаправленным. «Случайными», можно бы считать каламбуры, например, в речевой характеристике, но автор намеренно сделал их случайными, воспроизводя глупую, само цельную игру слов, раскрывающую образ мышления, привычную речь, ту или иную черту персонажа. [2;289]

Элементом, обеспечивающим каламбуру успех, является непредсказуемость того или иного звена в цепи речи, так называемый эффект неожиданности. «Появление каждого элемента речевой цепи как бы предопределяется всеми предшествующими элементами и предопределяет все последующие элементы»,- пишет С.А. Колесниченко, объясняя этот эффект: одновременно или последовательно, читатель воспринимает два значения, одного из которых не ожидал. Кстати, сказанное объясняет особенно ясно, почему авторы так охотно кладут в основу каламбуров фразеологизмы, т.е. такие сочетания слов, которые не создаются в момент говорения или писания, а воспроизводятся в готовом виде: фразеологизмы складывались веками, читатель знает точно, какой компонент за каким надо ожидать, а это делает особенно острым эффект обмана его ожиданий. [6;107]

1.3 Основные классификации каламбура

Существует множество классификаций каламбура. В их основу могут быть положены следующие критерии:

1) структура каламбура

2) функционирование в тексте

3) информативность

Далее данные классификации рассматриваются подробнее.

В.С. Виноградов предпринял попытку создать общую схему построения каламбура. По его мнению, каламбуры состоят из двух компонентов, каждый из которых может быть словом или словосочетанием.

Первый компонент такого двучленного образования является своеобразным лексическим основанием каламбура, опорным элементом, стимулятором начинающей игры слов, ведущей иногда к индивидуальному словотворчеству. Опорный компонент (стимулятор, основание) можно также рассматривать в качестве лексического эталона «игровой инструкции», который всегда соответствует существующим орфографическим, орфоэпическим и словоупотребительным нормам языка.

Второй член конструкции - слово (или словосочетание) - «перевертыш», результирующий компонент, или результанта, представляющая собой как бы вершину каламбура. Лишь после реализации в речи второго компонента и мысленного соотнесения его со словом-эталоном возникает комический эффект, игра слов.

Следует предупредить, что опорный компонент (стимулятор) каламбура необязательно находится в непосредственной близости от результирующего компонента. Он может появляться в более широком контексте, занимать постпозицию по отношению к результанте или подразумеваться. Многих лингвистов несколько смущает и термин “стимулятор” так как опорный компонент играет пассивную роль, являясь лишь посылкой в своеобразной “предкаламбурной ситуации”, где роль стимулятора принадлежит скорее второму компоненту, действующему наподобие пускового механизма, который активизирует опорный компонент, выводя его из состояния нейтральности. Также отмечается и еще один момент, очень важный: роль второго компонента нередко играет не одна точно определенная языковая единица, а контекст, и даже больше того - его подразумеваемые элементы.[1;202 ]

Однако в этой схеме, по мнению С.Н. Флорина и С.К. Влахова, неточно определена роль обыгрываемых элементов каламбура и полностью игнорируется роль контекста. Они приводят классификацию каламбура по функционированию в тексте. Каламбур может быть:

а) оборотом речи, т.е. элементом данного текста. Здесь он является частью целого, тесно связан с контекстом и зависит от него, что, с одной стороны, затрудняет перевод, а с другой, является основой для нахождения наиболее удачного решения;

б) самостоятельным произведением, миниатюрой, родственной эпиграмме.

Каламбур - миниатюра переводится как законченное целое, без учета иных соображений, что, возможно, предоставляет переводчику больше свободы в подборе средств.

в) Игра слов используется ещё в качестве заголовков (в особенности газетных заметок, фельетонов, юмористических рассказов). В каламбуре - заголовке, как в фокусе, собрано все идейное содержание данного произведения, выражен максимально точный замысел автора, а это, за отсутствием узкого контекста, чрезвычайно трудно передать при переводе. А также может содержаться в подписях к рисункам и карикатурам. Успех перевода подписи к карикатуре зависит от умения переводчика найти и передать связь между кистью и пером.

Перевод же их удобно рассматривать в общих чертах на трех уровнях, лексическом и фразеологическом.

Для фонетического уровня характерно преобладания звуковой стороны над смысловой и иногда настолько, что становится сомнительным отнесение оборота к категории каламбура. В связи с этим С. Влахов и С. Флорин предпочитают говорить о переводе каламбуров только двух типов: лексических и фразеологических.

В составе группы лексических каламбуров рассматриваются единицы, построенные на основных лексических категориях: обыгрывание многозначных слов, омонимов, антонимов, каламбуры построенные на частях слов, а также некоторые особые случаи, такие как термины, имена собственные и аббревиатуры.

На многозначности слова строятся наиболее типичные и многочисленные из лексических каламбуров. Основой для подобной игры нередко бывают не многозначные слова в прямом смысле, а единицы, содержащие один и тот же корень.

Лексический каламбур может быть осложнен введением авторского неологизма - действительно нового слова, окказионализма, подходящего и употребленного только в данном случае, - или же приданием нового значения существующему слову на основе лишь близости созвучий. Иногда игру слов переводят калькированием.

Об омонимичном каламбуре (в отличие от игры на многозначности) говорят в тех случаях, когда не существует (или оборвана) семантическая связь между значениями, связь, которую автор теми или иными средствами намеренно создает (или восстанавливает) для данного текста.

Нередко каламбуры строят на “частях слов”, точнее - на осмыслении немотивированно расчлененных, “состыкованных” или измененных слов.

Лексическая единица расщепляется (без учета ее морфологической структуры) и “щепки” осмысляются на подобие шарад; или в слово вклиниваются слоги или буквы (также морфологически не мотивированно) с тем, чтобы придать ему новое значение, не лишив первоначального; или лексема видоизменяется при помощи неприсущих ей суффиксов или иными средствами, чтобы придать ей значение, присущее другим словам и т.п. Таким образом строго в каламбурных целях создаются своеобразные “неологизмы”, нередко обремененные ассоциациями и намеками.[2;294]

На основе антонимии, обычно в сочетании с омонимическими элементами и семантическими сдвигами, многие авторы строят весьма удачные каламбуры. Для переводчика этот вид игры слов представляет особый интерес: она воспроизводится относительно легко и удобна в качестве замены других, труднее поддающихся переводу единиц - где не придумывается ничего другого, можно ввести (если контекст позволяет) антонимический каламбур, по мере возможности с добавлением фонетических средств (рифмы и т.п.).

К лексическим относятся и каламбуры, построенные на особых лексических единицах, таких как термины, имена собственные и аббревиатуры.

Говоря о терминах, было отмечено, что многие созданы на основе общеязыковых слов, откуда, с одной стороны, смешение терминологического значения с нетерминологическим, а с другой - возможность их каламбурного обыгрывания.

Но, в общем, перевод каламбуров, основанных на терминологии, ничем существенным не отличается от перевода обычного каламбура на основе многозначного слова. Важно не упускать из виду возможность натолкнуться на такую игру слов.

Имена собственные, в первую очередь антропонимы и топонимы, которые причисляются к говорящим (значащим, смысловым) именам, представляют группу чрезвычайно активных и своеобразных компонентов игры слов. В принципе, каждое говорящее имя можно считать если не выраженным, оформленным каламбуром, то потенциальным каламбуром или заготовкой для него. каламбур игра слово роулинг

В.С. Виноградов считает, что когда основанием каламбура является имя собственное, называющее одного из действующих лиц переводимого произведения, историческую личность, мифологический или литературный персонаж, географическое название и т.п., у переводчика, передающего такой каламбур, возникает зависимость не только от функционально-смыслового содержания игры слов, но и от формы, от созвучия опорного компонента, который уже задан, и который в большинстве случаев изменить нельзя. В русском каламбуре место стимулятора оказывается заранее замещенным именем собственным иностранного происхождения или транскрибированным именем, очень часто появляющимся в русском написании впервые именно в данном переводном произведении. Второй компонент игровой конструкции перевода, естественно, оказывается в парадоксальной зависимости от чужеродной, иноязычной формы, что, конечно, делает решение переводческой задачи особенно трудным. Именно как зависимость от иноязычной формы опорного компонента и следует понимать формальную обусловленность перевода подобной игры слов, а не как зависимость от формы стимулятора вообще.

Рассматриваемый вид каламбуров начинается с имени собственного, и результирующий компонент часто (но не всегда) бывает созвучным ему именем собственным, которое найдено или придумано автором с таким расчетом, чтобы внутренняя форма этого слова содержала комический намек на сущность, облик, положение или поступок названного опорным компонентом персонажа. Часто подыскивается не целое слово, а какой-либо русский корень (или основа, тема).

Он может быть созвучен стимулятору или же нет, но обязательно семантическое значение этого корня должно ясно осознаваться, т.к. оно составит содержание (смысл) внутренней формы создаваемого переводчиком слова. Затем придумывается конечный формант (суффикс и окончание), рифмующийся с опорным компонентом.

Функции частей нового слова разграничены: основа, - прежде всего для смысловой игры, а конечный элемент для каламбурного созвучия. 1;203]

Любой фразеологический каламбур строится на основе трансформаций, заключающихся в разрушении формы и/или содержания исходных фразеологических единиц, причем достигается параллельное восприятие как фразеологического значения фразеологических единиц, так и прямого значения компонентов или двойная актуализация. Показателями фразеологического каламбура можно считать двуплановое его восприятие и возникновение юмористического эффекта, обычно связанного с эффектом неожиданности. Именно это должен переводчик довести до сознания читателя при переводе фразеологических каламбуров. Что касается переводов фразеологических каламбуров, то наиболее общим положением, связанным, впрочем, с переводом каламбуров вообще, будет консультация, что теоретически идеалом можно считать буквальный перевод, даже кальку - калькирование содержания и формы соответствующей трансформированной единицы, то есть, в принципе приём, которым воспользовался автор подлинника. Прием копирования подлинника возможен только в тех случаях, когда в языке, на который происходит перевод, имеются полные эквиваленты-фразеологизмы, позволяющие калькировать словосочетание, передавая максимально близко к оригиналу и отдельные компоненты.[2;310]

Каламбур, как и любой стилистический прием, является носителем определенной информации. Его информативная структура представляет собой сложное образование. В состав каламбура входят, по крайней мере, две языковые единицы, имеющие в свою очередь сложную семантическую структуру, элементы которой в определенной степени влияют на формирование содержания всего приема.

В семантической структуре каламбура выделяется четыре постоянных и два переменных компонента:

а) предметно-логическая;

б) экспрессивно-стилистическая;

в) ассоциативно-образная;

г) функциональная;

д) фоновая

е) социально-локальная.

В основе создания любого каламбура лежит предметно-логическая информация, в качестве которой могут служить:

а) экстралингвистическая действительность;

б) языковой материал.

Предметно-логическая информация - это фактическая тема каламбура, события, факты, которые легли в основу создания этого приема и явились толчком к его появлению.

В любом языке имеется определенный набор языковых средств для создания каламбуров. В том случае, когда этот прием создается не для описания экстралингвистической ситуации, его предметно-логической основой является сам языковой материал.

Использование каламбура, как и любого стилистического приема, имеет конкретное назначение и подчинено определенной цели. Сведения о назначении этого приема и составляют основу его функциональной информации.

В произведениях для детей обязательным компонентом функциональной информации является образовательный так как каламбур для ребенка - своеобразная умственная гимнастика, развивающая его мыслительные способности, культуру речи, воспитывающая чутье языка.

Помимо этого, функция каламбура -- привлечь читателя к описываемым событиям и заставить его не только посмеяться над ними, но и изменить их ход.

Социолокальная информация, содержащаяся в каламбуре, может указывать на социальную, территориальную, профессиональную, возрастную и прочие коммуникации. Носителем этого вида информации являются элементы ядра каламбура. Они могут включать единицы разных словарных пластов английского языка: американизмы, диалектизмы, термины, просторечия, профессионализмы и т.д.

Каламбур может нести также социолокальную информацию об отправителе и получателе речи (то есть об авторе и потенциальных читателях).

Следовательно, можно утверждать, что и при создании каламбура в него заранее закладывается информация, обусловленная многими историческими и социальными факторами.

1.4 Фоновый компонент при изучении игры слов

В последнее десятилетие внимание лингвистов привлекает так называемый фоновый компонент семантической структуры языковых единиц.

С точки зрения принадлежности фонового компонента к той или иной категории культурных сведений каламбуры подразделяются на два вида:

а) каламбуры, опирающиеся на факты, составляющие основной фонд сведения социальной культуры общества;

б) каламбуры, содержание которых связано с текущими событиями и явлениями массовой культуры.

Вторая категория фоновых каламбуров отличается недолговечностью фоновых знаний, входящих в их информативную структуру. Каламбуры подобного рода строятся на именах государственных и общественных деятелей разного ранга, и содержат фоновые знания, долговечность которых зависит от той роли, которую эти лица играли в общественной текучесть политической жизни страны, и важности событий, отраженных в каламбуре. С течением времени фоновые знания, необходимые для их адекватного декодирования, могут сохраниться лишь в памяти узкого круга читателей. Учитывая характер взаимосвязи каламбура и текста произведения, а также роль этого прима в развитии структурно-семантической организации произведения, контекстуальные каламбуры можно подразделить на два основных вида:

а) доминантные,

б) ограниченного действия.

В зависимости от того, вводят ли каламбуры последующий за ними контекст или резюмируют содержание предшествующего, они подразделяются на интродуктивные и резюмирующие.

Доминантные каламбуры играют ведущую роль в формировании главенствующей темы произведения. Они служат ключом к пониманию авторского замысла и в предельно сжатой форме отражают ведущий мотив произведения.

2. Перевод игры слов

2.1 Сложности при переводе игры слов

Переводчик, воссоздающий каламбур, подчиняется сверхзадаче, которую хорошо определил Н.М. Любимов: «Если каламбур имеет совершенно определенный социально - политический адрес, если он имеет идейное значение, переводчику надлежит напрячь все усилия и передать его с художественной точностью. Там, где присутствует чисто звуковая игра, переводчик вправе отступить от буквы оригинала, если иначе ему не создать того самого комического эффекта, которого добивался автор». Это сложно, но по словам того же Н.М. Любимова “непереводимой игры слов” почти не существует. Дело мастера боится».[7;245].

В подтверждение этих слов можно привести мнение по этому же вопросу Н.И. Галь, которая считает, что подстрочное примечание “непереводимая игра слов”- это “расписка переводчика в собственном бессилии”. «Конечно, - пишет она дальше, - порой ты и впрямь бессилен перед какой - то уж очень головоломной задачей. Тогда вернее совсем пожертвовать игрою слов здесь и, может быть, взамен сыграть в другом месте, где у автора ничего и нет, а переводчику что-то придумалось. Но чем меньше потерь, тем, понятно, лучше, и отступать без боя стыдно».

Одной из ошибок переводчиков при переводе каламбура является нечаянное столкновение или совмещение в одном тексте слов. Н. Галь приводит пример: влюбленный говорит что-то женщине, «целуя ее в шею и теряя при этом голову».

В отличие от перевода обычного текста, при котором его содержание (в том числе образы, коннотации, фон, авторский стиль) нужно влить в новую языковую форму, здесь, при переводе, каламбура, перевыражению подлежит и сама форма подлинника - фонетическая и/или графическая. Более того, нередко приходится менять содержание в угоду форме - на новое, если невозможно сохранить старое.

Это необходимо потому, что для полноценного перевода художественного или публицистического произведения план выражения может оказаться важнее плана содержания. Нетрудно понять, что добиться при этом стопроцентно верного перевода, т.е. передать неизменным содержание, не меняя при этом и форму, удается сравнительно редко, так как между обыгрываемыми словами/фразеологизмами языком оригинала и соотносительными единицами языка перевода должны существовать не просто эквивалентные отношения, но полная эквивалентность с охватом двух (или более) значений.

Однако даже при таком положении не всегда можно рассчитывать на стопроцентно удачный перевод: между эквивалентами часто совсем неожиданно обнаруживаются незаметные при других обстоятельствах расхождения, - в сочетаемости.

Частности или употребительности, в стилистической окрашенности или эмоциональном заряде, в наборе синонимов или антонимов, в этимологии или словообразовательных возможностях, в вызываемых ассоциациях или коварных намеках и т.п. А иногда даже незначительного с виду отличия достаточно, чтобы помешать правильному воспроизведению игры слов на язык перевода и заставить переводчика искать для этого новых путей.

Следовательно, можно сделать вывод: буквального перевода (т.е. передачи не только содержания, но и формы), к которому переводчик стремится как к идеалу при переводе каламбура, можно добиться скорее в виде исключения; как правило же, здесь не обходится без потерь. Вот почему перед ним всегда стоит основной вопрос: чем пожертвовать? Можно передать содержание, отказавшись от игры слов, или же сохранить каламбур за счет замены образа, отклонения от точного значения, затушевки идейного замысла, даже вообще сосредоточиться только на игре, полностью абстрагировавшись от содержания, надо только решить что будет меньшим злом. Решение данной задачи зависит от ряда предпосылок, но в первую очередь от требований контекста, главным образом широкого контекста, а нередко и всего произведения в целом. Жертвовать содержанием при переводе каламбура приходится не так уж редко. Это происходит, например, при целенаправленном обыгрывании звуковой формы, когда внимание читателя сосредотачивается на неожиданной или ожидаемой рифме, аллитерации или новых «звуковых эффектах».[6;290]

К наиболее трудно переводимым на многие языки следует отнести такие каламбуры, в которых обыгрываются языковые средства, отсутствующие в других языках, например, авторские неологизмы на основе глаголов движения. Когда переводчик не имеет возможность путем «пословного» каламбура достаточно четко передать «каламбурность» сочетания, тогда он не переводит тот оборот, который дается ему автором подлинника, а создает свою игру слов, близко напоминающую по тем или иным показателям авторский каламбур, но созданную иногда на совсем иной основе и проводимую совсем другими средствами. Даже термин «перевод» здесь часто неуместен, поскольку от данности оригинала не осталось ничего; тем не менее, в рамках переводимого произведения такую «интерпретацию» следует считать правильной. Вывод простой: взвесив внимательно все возможности передачи каламбура, переводчик должен остановиться на той, которая предоставляет наибольшие преимущества, независимо от употребленного автором приема. Когда передать каламбур нужно во что бы то ни стало, а текст не поддается, то можно постараться отыскать рифму, сочетать ее с антонимическим употреблением (если этого требует оригинал). Или даже ограничиться рифмой, но хоть как-нибудь подсказать читателю каламбурную сущность подлинника.

Практически непереводимыми в узком контексте следует считать каламбуры, опирающиеся на осмысление кусков немотивированно расчлененных и иногда измененных в некоторой степени слов. Получается игра, напоминающая шараду и основанная на созвучиях. [2; 300]

2.2 Основные подходы и способы передачи игры слов

На примере Библии Росс МакКерас, консультант в проекте по переводу Библии на язык урипв в Тихоокеанском регионе, выделяющий шесть основных функций игры слов: обеспечение связности повествования, выделение кульминационного момента, выявление скрытой мысли, указание на шутливость тона, придание выразительности письменному стилю, достижение поэтического настроения; рассматривает три основных подхода перевода игры слов.

Первый заключается в том, чтобы переводить достаточно буквально и объяснять игру слов кратко в сноске и более подробно в комментарии. Большое количество библейских переводов полагалось на данный метод и Библия шла нарасхват. Этот метод продолжает находить своих сторонников.

Второй метод - подбирать игру слов в целевом языке и использовать ее, даже если она не содержит точно таких же слов как оригинал, а другие слова в близком контексте.

Третий метод состоит в подборе других средств в целевом языке, которые смогли бы передать переводу дух оригинала. На решение переводчика, как передавать игру слов, влияет также и то, насколько широко она используется в целевом языке. Известно, что к ней часто прибегают африканские языки; языки Вануату, напротив, используют игру слов только для передачи шуток и анекдотов. Необходимо также подчеркнуть, что применять второй или третий методы можно лишь при условии тщательного контроля как за языком оригинала, так и за целевым языком. Поскольку в этом случае переводчик будет в значительной мере отступать от оригинала, он должен быть готов к критике. Однако это не в коей мере не должно заставить его опустить руки. [10]

Основными приёмами перевода каламбура являются: опущение, компенсация и калькирование. При приеме опущения игра слов опускается вовсе, передача текста на другой язык осуществляется путем простого перевода.

Компенсация - это замена не переданного элемента подлинника аналогичным или каким-либо иным элементом, восполняющим потерю информации и способны оказать аналогичное (или подобное) воздействие на читателя. При воссоздании каламбуров компенсация аналогичным приемом (полная компенсация) используется в другом месте перевода по отношению к позиции этого приема в оригинале и наиболее полно обеспечивает эквивалентность перевода. Компенсация иными приемами (частичная компенсация) чаще применяется на месте не переданного приема подлинника и восполняет потерю лишь частично. В частичной компенсации наиболее часто используется рифма, аллитерация и графическое выделение.

Калькирование- построение лексических единиц по образцу соответствующих слов иностранного языка путем точного перевода их значимых частей или заимствование отдельных значений слов.[8;69]

Перевод каламбуров относится к области узкоспециальных переводческих вопросов, однако изучение этой проблемы, по справедливому замечанию А.В. Федорова, представляет принципиальный интерес «в практической плоскости по особой трудности задачи, а в плоскости теоретической - по чрезвычайной яркости соотношения между нормальной категорией (омонимическое тождество или близость слова) и ее смысловым, в конечном счете образным использованием в контексте».[9;326]

Главная цель перевода - достижение адекватности. Адекватный, или как его еще называют, эквивалентный перевод - это такой перевод, который осуществляется на уровне, необходимом и достаточном для передачи неизменного плана содержания при соблюдении соответствующего плана выражения, т.е. норм переводящего языка.

По определению А.В. Федорова, адекватность - это "исчерпывающая передача смыслового содержания подлинника и полное функционально-стилистическое соответствие ему" [15, 175].

Основная задача переводчика при достижении адекватности - умело произвести различные переводческие трансформации, для того, чтобы текст перевода как можно более точно передавал всю информацию, заключенную в тексте оригинала, при соблюдении соответствующих норм переводящего языка.

Трансформация - основа большинства приемов перевода. Заключается в изменении формальных (лексические или грамматические трансформации) или семантических (семантические трансформации) компонентов исходного текста при сохранении информации, предназначенной для передачи", [16, 145]. Я.И. Рецкер определяет трансформации как "приемы логического мышления, с помощью которых мы раскрываем значение иноязычного слова в контексте и находим ему русское соответствие, не совпадающее с словарным" [17, 38].

В настоящее время существует множество классификаций переводческих трансформаций (далее ПТ) предложенных различными авторами. Рассмотрим некоторые из них.

Л.К. Латышев дает классификацию ПТ по характеру отклонения от межъязыковых соответствий, в которой все ПТ подразделяются на [18,131-137]:

Морфологические - замена одной категориальной формы другой или несколькими;

Синтаксические - изменение синтаксической функции слов и словосочетаний;

Стилистические - изменение стилистической окраски отрезка текста;

Семантические - изменение не только формы выражения содержания, но и самого содержания, а именно, тех признаков, с помощью которых описана ситуация;

Смешанные - лексико-семантические и синтактико-морфологические.

В классификации Л.С Бархударова ПТ различаются по формальным признакам: перестановки, добавления, замены, опущения [19, 190-231]. При этом Л.С. Бархударов подчеркивает, что подобное деление является в значительной мере приблизительным и условным. Перестановками называются изменения расположения (порядка следования) языковых элементов в тексте перевода по сравнению с текстом оригинала. Под заменами имеются в виду как изменения при переводе слов, частей речи, членов предложения, типов синтаксической связи, так и лексические замены (конкретизация, генерализация, антонимический перевод, компенсация). Добавления подразумевают использование в переводе дополнительных слов, не имеющих соответствий в оригинале. Под опущением имеется в виду опущение тех или иных слов при переводе.

Я.И. Рецкер [20, 38] пишет, что "хотя не всегда можно классифицировать каждый пример перевода из-за переплетения категорий, в общем можно выделить 7 разновидностей лексических трансформаций:

дифференциация значений;

конкретизация значений;

генерализация значений;

смысловое развитие;

антонимический перевод;

целостное преобразование;

компенсация потерь в процессе перевода.

Л.С. Бархударов (1973), Л.К. Латышев (1988), Т.Р. Левицкая, А.М. Фитерман (1973), В.Н. Комиссаров (1994), Я.И. Рецкер (1974) подразделяют ПТ на лексические, грамматические, стилистические. Трансформации могут сочетаться друг с другом, принимая характер сложных комплексных трансформаций. Например, З.Д. Львовская (1985) считает, что между разными типами трансформаций нет глухой стены, одни и те же трансформации могут иногда представлять собой спорный случай, их можно отнести к разным типам [21, 75].

2.3 Игра слов в произведении Джоан Роулинг «Гарри Поттер»

Произведение Джоан Роулинг «Гарри Поттер» пленяет сердца читателей по всему миру. Неожиданные повороты сюжета, симпатичные герои и непримиримая борьба добра и зла, забавные говорящие имена, игра слов и волшебные неологизмы продолжают привлекать читателей к миру Роулинг.

Книги о маленьком волшебнике были переведены более, чем на 40 языков, причем каждая новая книга о Гарри Поттере открывает читателям новые имена талантливых переводчиков. Нивз Мартин и ее муж Адольфо Мунос - новички в переводческом деле, без какого-либо специального образования они смогли прорваться в мир перевода.

Когда вторая книга о Гарри Поттере в их переводе стала бестселлером, они почувствовали такой прилив сил, которого хватит для перевода всех семи томов. С этого самого момента «Гарри Поттер» вышел за пределы детской литературы, Поттеромания охватила весь мир. Серия книг о маленьком волшебнике покорила воображение миллионов и прочно заняла место в рейтинге лучших книг Британии.

Издательства за пределами Великобритании конкурировали за право первыми выпустить перевод «Гарри Поттера». Но перевод для лингвистов казался просто минным полем. Сложности добавляли придуманные Роулинг миры, магические заклинания, местные акценты, говорящие имена, неизвестные науке существа.

Жан Франсуа Менар, известный переводчик из Франции, сделал перевод 4 части книги «Гарри Поттер и кубок огня» всего за 2 месяца, работая над текстом 10 часов в сутки 63 дня подряд, что привело к полному упадку сил. Желание донести перевод до читателя как можно быстрее можно понять: промедление с переводом в Китае вызвало поток нелегальных переводов на книжный рынок. В связи с этим ставится вопрос о качестве перевода.

По словам Нивза Мартина, достойный перевод одного изобретенного Роулинг слова, сохраняющий при этом не только юмор автора, но и тонкость ассоциаций с оригиналом, должен занять не меньше месяца кропотливой работы. "Мы перевели `skrewts` (вид магических существ) как `escregutos`, что на наш взгляд звучит более устрашающе". У них было всего 4 месяца, на то, чтобы перевести 180 000 слов в книге, и неудивительно, что большинство придуманных Роулинг волшебных явлений они оставили без перевода - большая потеря для испано-говорящей аудитории.

У Британской аудитории слова и имена, придуманные Роулинг, вызывают определенные ассоциации. 'Privet Drive', где живет Гарри вместе со своими родственниками - типичная окраина города, где живет средний класс, при упоминании имени 'Severus Snape', перед глазами возникает гадкий, лицемерный человек, а 'Muggle', слово, обозначающее человека, не связанного с магией, по звучанию схоже со словом muddled, которое можно применить по отношению к довольно глупому человеку, запутавшемуся в жизни. Для Менара было важно, чтобы эти имена собственные значили что-нибудь и в переводе на французский язык, так как крайне нежелательно было терять ассоциации. Таким образом, он перевел слово muggle как moldu, от французского mol, что означает мягкий, то есть moldu- это «люди, обладающие мягким мозгом», не очень умные.

Серия книг о Гарри Поттере основана на английской литературной традиции. Для Менара было довольно проблематично подобрать аналог во французском языке, придерживаясь при этом литературных традиций Британии. «Кошку Филча зовут Миссис Норис, по аналогии с героиней книги «Минсфилд Парк». В оригинале чувствуется юмор, но во Франции никто не знает героев Джейн Остин. Миссис Норрис ужасна, поэтому я дал ей французское имя Miss Teigne, что в переводе означает «скверная, гадкая».

Школа для юных волшебников 'Hogwarts' имеет много общего со старыми учебными учреждениями Британии, именно эту традицию Джоан Роулинг передаёт при помощи аллитерации, во многих именах и названиях повторяется звук [h]: Hagrid, Hermione, Hogwarts, Harry, Hewdwig. Аллитерацию попробовал передать и Менар в своем переводе: «Я старался найти в языке наиболее похожие звуки - объясняет переводчик - одна из глав называется 'Weasleys' Wizard Wheezes', которую я перевел как farces pour sorciers facetieux, вместо оригинального звука [z] появляется звук [s]. Во втором томе книги Фред и Джорж изобрели 'ton tongue toffee', конфету, из-за которой опух язык Дадли, двоюродного брата Гарри. Я перевел это средство как Praline longue langue, в данном случае звуки 'lin- long-long' заменили 'ton-ton-to'.

Также при переводе просто необходимо передать акценты. «Сложно передать сильный французский акцент и не казаться глупым при этом. Акцент простоватого, дружелюбного великана Хагрида, довольно сложно определить, скорее всего, он ближе к северно-английскому». В то же время, когда в книге «Гарри Поттер и кубок огня» по сюжету в Хогвартс приезжает делегация из французской школы Beauxbatons, у переводчиков возникают новые проблемы. Менар говорит: «Самым сложным для меня казалось писать по-французски с французским акцентом». В связи с этим, Менар наделил каждого героя определенной манерой говорения. «Мадам Максин - высокомерная француженка с очень изысканной речью, Флёр обладает традиционным французским снобизмом, поэтому в переводе мы должны передать их специфические интонации».

Что касается передачи текста в целом, в переводах этой книги часто приходится объяснять читателям из других стран, что означает то или иное явление.

Например, читателям из Испании, не всегда ясно, что такое crackers, prefects и Halloween. Во французской версии Рон объясняет Гарри, что учебное заведение Хогвартс делится на 4 факультета (в др. версии - колледжа) - houses - хотя, на самом деле, это переводчик объясняет французскому читателю некоторые особенности Британского образования. И даже в англо-американском переводе слово 'spellotape' меняется на 'scotchtape', а 'cracking' - на 'spanking good', что было явной попыткой придерживаться старинной английской атмосферы текста.

Довольно часто в переводах Менарда теряется смысл шуток, игр со словами: он переводит 'Hogwarts' как `Poudlard dice of pig' так как `Hogwarts' анаграмма на 'warthog'", но ассоциации, которые возникают у британских читателей, намного сложнее.

У немецкого переводчика Клауса Фритца, по его собственному призванию, вызвал наибольшее затруднение перевод каламбура Роулинг. Волшебная улица `Diagon Alley` становится Winklegasse, что переводится как `угловая аллея`, словосочетание теряет при этом игру слов. Таким образом, у Фритца был более широкий взгляд на книги; воспроизводя тот же самый поток шуток, он иногда терял игру слов.

Большинство из переводов, где не удалось адекватным образом перевести имена и слова, а также сохранить словесные приёмы, акценты, аллитерацию и каламбур, теряют юмор и глубину оригинала. Возможно стоит подождать, пока выйдет последняя книга и переводчики будут работать в свой удовольствие, прежде чем читатели увидят на своих полках те книги, про которые можно было бы сказать, что они достигли верха переводческого мастерства. [11]

2.4 Примеры каламбура в произведении Дж. Роулинг Гарри Поттер

Для анализа каламбура в рассматриваемом произведении были взяты 4 текста: оригинал на английском языке и три его перевода на русский язык. Для начала рассмотрим прием калькирования при передаче игры слов в данном тексте.

Наиболее приемлемым переводом является перевод Марии Спивак (№3), так как здесь легче всего провести параллели с оригиналом.

1. Whomping willow. Драчливое дерево на территории Хогвартса.

Дословно переводится -гремучая ива- явно проводятся параллели с wheeping willow- плакучая ива

Well, you know the Whomping Willow. It doesn't like being hit/.

Если рассматривать этот каламбур с точки зрения теории Виноградова, то можно заметить, что первый компонент только подразумевается. Это происходит практически во всех примерах игры слов в рассматриваемом произведении. Это пример лексического каламбура, основанного на обыгрывании частей слов.

Перевод данного каламбура следующий: Гремучая Ива // Драчливый Дуб // Дракучая ива

2. The deathday party - название восьмой главы второй книги в переводе юбилей смерти, Смертенины. Для калькирования переводчики воспользовались антонимией с birthday party. Лексический каламбур осложнен введением авторского неологизма deathday. Но, надо отметить, что в первом случае передача каламбура на русский язык была основана на приеме опущения. Здесь теряется полностью каламбур, несмотря на то, что количество слов осталось тем же, что и было в оригинале. Во втором случае мы наблюдаем прием калькирования (birthday party - именины; deathday party - смертенины).

В переводе №2 сохраняется игра слов, и читатель чувствует юмор.

3. Slytherin Слайзерин - Слизерин - Слайверин // Слитерин // Слизерин

1) Один из четырех колледжей, составляющих школу Хогвартс. Цвета: зеленый и серебро. Символ: змея. Качества: честолюбие, хитрость, жажда власти, целеустремленность

2) Его основатель, Салазар Слизерин (Salazar Slytherin). Презирал маглов,

считал, что в Хогвартсе должны обучаться только чистокровные волшебники.

Slither- скользить, соскальзывать, скатываться.

Sly- коварный, ловкий, скрытный.

Salazar - фамилия португальского диктатора Антониу Салазара. Некоторые

предполагают, что это намек на этнические чистки. Salazar Slytherin любимый трюк Роулинг -- аллитерация (Helga Hufflepuff, Godric Gryffindor, Rowena Ravenclaw)

Игра слов передана на русский язык при помощи транскрипции. В русском игра слов сохраняется только при переводе словом «Слизерин», т.к. сохраняется ассоциация с существительным «слизь», который как-то отображает сущность этого факультета.

4. Animagus Волшебник, способный превращаться в какое-либо животное. Сложное искусство. Овладевший им подлежит обязательной регистрации.

Наблюдается обыгрывание частей слова: animal животное. magus маг

анимаг // Зверомаг // анимаг «anima» -- без одной буквы animal, но также с латыни anima - душа. В подлиннике сразу понятно, что имеется в виду. Анимаг по-русски -- совсем не так прозрачно и вообще больше похоже на «а не маг». «Зверомаг» -- обыкновенное составное слово, а в подлиннике тоньше -- там два слова с общей частью.

При переводе каламбуров на русский язык переводчики довольно часто используют прием опущения.

5. Knight Bus- Экстренный автобус для волшебников, попавших в трудное положение.

Интересно, что в некоторых городах Великобритании, например, Лондоне, автобусы не перестают совсем ходить по ночам. В ночное время по специальным ночным маршрутам ходит небольшое число «ночных автобусов» -- Night Buses.

В первую очередь необходимо отметить, что этот каламбур основан на приёме омонимии. Игра слов night-knight встречается, например, у О'Генри - oдин из его рассказов называется "A midsummer knight's dream", отсылая читателя к "A midsummer night's dream" Шекспира ("Сон в летнюю ночь") .

автобус «Ночной рыцарь» // автобус «Ночной рыцарь» // ГрандУлет.

В переводе Марины Литвиновой (издательство РОСМЭН) и в «народном переводе» игра слов была опущена, в связи с этим, пожертвовав формой, с этим им удалось сохранить содержание. Мария Спивак, в свою очередь, постаралась сохранить каламбур, но при этом совершенно ничего не осталось от исходного слова.

6. Кnockturn alley - небольшая улочка неподалеку от Диагон-аллеи (Diagon Alley), где расположены магазины, торгующие предметами, связанными с темной магией. Knockturn alley произносится также как и nocturnally - ночью (англ.); knock - ударять, бить (англ.); turn - огибать, обходить (англ.). knock-kneed - 1) с вывернутыми внутрь коленями; 2) трусливый (англ.); turnback - трус(англ.);

Использован прием омонимии.

7. Лютный переулок // Аллея Мрака // Дрянналлея

Волшебная улица, где продаются всякие мрачные вещи. Там есть лавки, которые торгуют магическими предметами, связанными с Темными Искусствами. Выходит к банку Гринготтс на Diagon Alley.

8. Knock- удар

9. Turn- поворот

10. nocturnal- ночной (отсюда ноктюрн); (о животном) ведущий ночной образ жизни.

11. Knut -мелкая монета, достоинством около 1 пенни. Омонимия, возможно, этимология. Слова KNUT и NUT (в переводе орех)- омофоны, а орехи несколько веков назад часто использовались в качестве денег.

12. Muggle - Человек, не обладающий магическими способностями.

магл, простец // Магл // мугл muddled запутавшийся, находящийся в замешательстве mug кружка; (разг.) морда, лицо; гримаса; (slang) дурак, балбес, простофиля;

Возможно, приём этимологии. Эта игра слов может сохраниться только в английском языке, в других же языках переводчики придумывают что-то своё. Так или иначе, во всех русских переводах каламбур был потерян, так как muggle они передали транскрипцией.

При приеме компенсации происходит замена непереданного элемента подлинника аналогичным или каким-либо иным элементом, восполняющим потерю информации и способны оказать аналогичное (или подобное) воздействие на читателя.