Политический скандал как лингвокультурный феномен

Выбираемые авторами текстов художественного дискурса прецедентные тексты порой помогают понять их представление о политическом скандале. Вот как запутанную ситуацию вокруг телеканала НТВ образца 2001-го года, холдинга «Медиа-Мост», Кремля и других заинтересованных сторон выразил посетитель интернет-форума rbc.ru по имени Юрий.

В нигилистическом восприятии автора этого произведения присутствует только один нейтральный персонаж - народ, чьи интересы крайне далеки от затей интриганов-политиков, журналистов и олигархов. Все же есть Гусь (бывший владелец телеканала НТВ и холдинга «Медиа-Мост» В.А. Гусинский), который построил Мост, и в других грехах автором не уличен, кроме того, что «Мост» не нравится неприметному Володе (президенту В.В. Путину). Однако в русском языке слово гусь применяется для обозначения малознакомого и малосимпатичного человека (выражения - А это что за гусь? Что-то мне этот гусь не нравится...). Пренебрежительные оценки автора поверхностны и основаны лишь на впечатлении о внешности персонажей (весьма неприятные Кох и Доренко, совсем неприметный Володя). Действующие лица скандала настолько не симпатичны автору, что он избегает любой их характеристики, более глубокой, чем скупые физиогномические данные. Интересно, что автор использовал структуру английского стихотворения «Дом, который построил Джек» с его нарастающими повторами предыдущих фраз перед каждым следующим развитием сюжета. Особенностью подобного текстопостроения является несвертываемость темы. Думается, что это в какой-то степени отражает восприятие политических скандалов, характерное для так называемого «наивного коммуниканта» - человека, не связанного с политикой или СМИ. Он не держит в голове перипетии каждого скандала, и для того, чтобы понять, о чем идет речь, ему необходим контекст - события, предшествовавшие текущей стадии. Учитывая, что многие скандалы длятся неделями, а иногда месяцами, такое навязчивое, изо дня в день повторение одних и тех же подробностей не может не раздражать рядового пользователя телевизора - он вконец обалдел и ничего не поймет.

Интересный вид пародийного текста представила в Интернете в самый разгар скандала вокруг НТВ дизайн-студия А.Лебедева. В дни, непосредственно предшествовавшие смене руководства и силовому захвату телеканала, журналисты поместили логотип своей телекомпании, находящийся в левом нижнем углу экрана, в красный перечеркнутый круг со словом протест на перечеркивающей аббревиатуру «НТВ» линии. А.Лебедев, популярный веб-дизайнер, отличающийся склонностью к эпатажу, разместил через несколько дней рекламный баннер своей дизайн-студии, выполненный в форме такого же круга с линией, перечеркивающей фразу «Дизайн-студия А.Лебедева». На линии вместо слова протест была фраза все супер! Рекламируя таким образом успешность своего проекта (по контрасту с «протестующими неудачниками») и высмеивая «истериков и плакс» с НТВ, А.Лебедев подчеркнуто игнорировал позицию подавляющего большинства русскоязычных пользователей Интернета, которые, судя по опросам, были склонны всерьез воспринимать медиа-кризис и, в основном, поддерживали протестную позицию журналистов НТВ. Интересно, что этот прием можно рассматривать как своеобразную косвенную рекламу стабильного положения дизайн-студии («Наши дела идут так хорошо, что нам все равно, как вы о нас подумаете»). В такого рода рекламе также можно усмотреть функцию смехового снижения идеологического фетиша (Слышкин, 2000 : 53), представленного мифологемой, к тому времени сложившейся среди части российского общества (в особенности - интернет-сообщества) вокруг опального телеканала («НТВ - последний оплот свободы слова в России»).

В области комических жанров политического дискурса политическая карикатура выделяется графической составляющей, и, как следствие этого - особенно наглядным совмещением разных типов дискурса в одном тексте. Данный жанр представляет сюжеты скандала в образах гротеска и фарса. Как отмечает Е.А. Артемова, «существование жанра политической карикатуры и специфика его жанрообразующих признаков обусловлена конструктивным взаимодействием вербального и изобразительного компонентов сообщения, а также принадлежностью жанра к разным типам дискурса (институционального и неинституционального)» (Артемова, 2002).

В качестве примера карикатуры на тему политического скандала рассмотрим карикатуру из рубрики «Балабасня недели», снабженную сразу тремя комментариями, один их которых имеет стихотворную форму («Комсомольская правда», 25.01.2002). Взаимодействие статусно-ролевых и личностных смыслов (а соответственно - институциональных и неинституциональных дискурсов) здесь представлено наиболее наглядно. Левая новостная колонка представляет информативный аспект события, рисунок художника - авторское восприятие темы в произведении художественного дискурса, а поэма Д.Народного, стилизованная под «народный отклик», в силу этого отражает в некоторой степени и бытовой дискурс с настроениями обывателя.

Отдельным направлением наивного языкового творчества стали разнообразные интерпретации аббревиатуры «НТВ», такие, как Не Твоё, Вова! В этом примере ярко высвечивается ролевая амбивалентность политического скандала в зависимости от оценки событий наблюдателем - под Вовой, стремящимся захватить (или удержать) то, что ему не принадлежит, может подразумеваться как В.В. Путин, олицетворяющий власть, так и его (телеканала) первоначальный собственник В.А. Гусинский, обвинявшийся в хищении кредитов «Газпрома». Трансформации подверглось и название американской корпорации «Enron», чей финансовый крах спровоцировал политический скандал. Так, серия статей, посвященных этим событиям, была озаглавлена авторским неологизмом Enwrong (ChronWatch.com, лето-осень 2002 г.). Возможно, автором, в частности, имелся в виду фразеологизм английского языка «to go wrong», значения которого хорошо подходят для описания ситуации. Так, его первое значение: «сбиться с пути истинного, согрешить, опуститься (морально)», а второе - «не удаваться, выйти из строя» (Lingvo 8.0).

Известен анекдот про В.В. Путина, в котором тот, отвечая на вопрос журналиста, Что случилось с Останкинской телебашней? отвечает: Она сгорела, на следующий вопрос: Что случилось с телеканалом НТВ? отвечает: Его закрыли. Здесь использована аллюзия на прецедентный текст (знаменитое интервью В.В. Путина американскому репортеру Л. Кингу), в котором Путин сходным образом ответил на вопрос о судьбе подводной лодки «Курск» (Она утонула). Прецедентный текст подвергся диктумной трансформации (Крейдлин, 1989, цит. по: Слышкин, 2000 : 53) методом добавления (Слышкин, 2000 : 55) изложенных в аналогичной форме вопросов о двух других прецедентных феноменах. Мишенью сатиры здесь становится неинформативность ответа президента, его пренебрежение к спрашивающему собеседнику, а также и к небезразличному к этим вопросам общественному мнению.

Традиционно развиты комические жанры политического дискурса в США, чему способствовала достаточно продолжительная история демократического выборного процесса в этой стране. Особенно активизируется американский политический юмор в периоды политических скандалов. Так, в форме короткой юморески были представлены события, предшествовавшие краху корпорации «Энрон» (в нечистоплотных связях с которой обвиняется администрация Буша):

Feudalism: You have two cows. Your lord takes some of the milk.

Fascism: You have two cows. The government takes both, hires you to take care of them and sells you the milk.

Communism: You have two cows. You must take care of them, but the government takes all the milk.

Capitalism: You have two cows. You sell one and buy a bull. Your herd multiplies, and the economy grows. You sell them and retire on the income.

Enron Capitalism: You have two cows. You sell three of them to your publicly listed company, using letters of credit opened by your brother-in-law at the bank, then execute a debt-equity swap with an associated general offer so that you get all four cows back, with a tax exemption for five cows. The milk rights of the six cows are transferred through an intermediary to a Cayman Island company secretly owned by the majority shareholder who sells the rights to all seven cows back to your listed company. The Enron annual report says the company owns eight cows, with an option on one more (sprinks.about.com)Объектом сатиры здесь становится политика приписок, которая оказалась присуща не только плановой социалистической экономике, но и капиталистической корпоративной экономике США с ее культом роста прибыли. Юмореска сводит сложную и не всегда понятную обывателю историю краха корпорации «Энрон» к примеру из школьного учебника, иллюстрирующему особенности той или иной экономической формации. Упрощая реальную ситуацию и объясняя ее «на коровах», автор использует прием гиперболизации в описании масштаба приписок и их технологии - количество коров произвольно прибавляется на одну при каждой финансовой операции и в итоге с двух доходит до девяти. Любопытным приемом политической сатиры является метод сравнения реальных высказываний политика с вымышленными высказываниями внутренней речи по тому же поводу. Автор приема Д. Куртцман (D. Curtzman) дал ему название Decoding Enronspeak - What They Said Vs. What They Meant.

What he said: «What I'm outraged about is that shareholders and employees didn't know all the facts about Enron» -- President Bush

What he meant: «I knew all the facts about Enron. Where are my Cheez Doodles?»

What he said: «My own mother-in-law bought stock last summer, and it's not worth anything now» -- President Bush

What he meant: «My mother-in-law was the only member of the family who couldn't figure out how to profit from Enron, and she's not worth anything now» (sprinks.about.com).

Проявляющий заботу об американском народе и отрицая свою осведомленность о грядущем крахе «Энрона» в публичных речах, во внутренней речи президент Буш, напротив, предстает эгоистичным и мелочным субъектом, делившим прибыли с мошенниками и причастным к «разорению» собственной тёщи. Резкий контраст между этими двумя «ипостасями» Дж. Буша здесь используется автором как сатирический прием.

Таким образом, жанровая структура политического скандала включает в себя тексты разных жанров, которые темпорально и содержательно развиваются вокруг центрального события, что свидетельствует о полевой структуре сверхтекста скандала. Полевый принцип организации жанровой структуры скандала проявляется также в убывании признаков институциональности по мере развития скандала как сверхтекста: ядро скандала состоит из жанров институциональных дискурсов (информационное сообщение, политический комментарий), околоядерная зона - как из институциональных, так и неинституциональных жанров, периферия - только из текстов неинституциональных жанров. Жанровая структура политического скандала как сверхтекста представлена в следующей схеме:

Ядром дискурсивного образования является новостной вброс скандальной информации, представленный жанром информационного сообщения, а также первая дискурс-реакция, представленная жанром политического комментария. Критериями прототипности мы считаем обязательность присутствия текстов этих жанров в любых политических скандалах, а также темпоральное предшествование другим жанрам. Вокруг ядра полевой структуры располагается околоядерная зона, куда входят более частотные жанры: разговоры о политике, слухи, публичное выступление, интервью. На периферии располагаются маргинальные жанры, которые реже присутствуют в политических скандалах: политическая карикатура, анекдот, поэтический фольклор, эпиграмма, пародия. Как правило, политический скандал включает в себя лишь часть маргинальных жанров. Наличие полного набора жанров свидетельствует о высокой степени общественного резонанса, и, соответственно - развития скандала.

Таким образом, политический скандал, являясь сложным дискурсивным образованием, принадлежит разным типам дискурсов и реализуется на их пересечении. Это взаимодействие дискурсов представлено в следующей схеме:

Политический скандал включает в себя жанры, принадлежащие как институциональным (политическому и масс-медиа) дискурсам: информационное сообщение, политический комментарий, публичное выступление, интервью, публичное выступление, открытое письмо, так и неинституциональным дискурсам (художественному и бытовому): разговоры о политике, слухи, комические, фольклорные жанры.

2.2 Ролевая структура политического скандала

Взгляд на политический скандал как сложное коммуникативное событие предполагает, в частности, изучение прагматической стороны его функционирования в дискурсе. Для этого необходимо описание ролевой структуры скандала в рамках политического дискурса и дискурса масс-медиа.

Центром нашего внимания является институциональный дискурс с его статусно-ролевыми разграничениями агент-клиент. В качестве агента в данном случае будут выступать политические институты, главная задача которых - установление, поддержание и укрепление политической власти. Специфика политического дискурса заключается в том, что клиентом являются массы, участвующие в политическом процессе. Каждое высказывание политика направлено не только прямому адресату (например, оппоненту на теледебатах), но также и миллионам потенциальных избирателей. С прогрессом в сфере коммуникаций на политический дискурс все большее влияние оказывает дискурс масс-медиа, причем канал передачи информации зачастую влияет на коммуникативное поведение и риторические стратегии политиков. Так, аудитория в глобальной сети Интернет и у радиостанции «Маяк» будет разной (в одном случае - представители более молодого, технически «продвинутого» поколения, с более высоким уровнем жизни, в другом - представители более старшего поколения, с, вероятно, более консервативными политическими взглядами). Разными будут и ролевые стратегии общения политика со своей аудиторией.

Поскольку политический скандал как сложное коммуникативное событие реализуется сразу во многих СМИ, и проявляется в разных жанрах, его ролевая структура отличается подвижностью. Опосредованность политики СМИ в современном обществе и необходимость завоевания медийной аудитории способствует также «увеличению значения «символической политики», «политики театра», основанных на образах, или имиджах, политических деятелей, специально сконструированных на потребу господствующим умонастроениям и вкусам» (Гаджиев, 1995 : 389). Как отмечает Е.В. Бакумова, «в связи с тем, что клиенты политического дискурса преимущественно выполняют роль адресата-наблюдателя, перед которым политики разыгрывают спектакли в надежде на успех, можно говорить о театрализации политической коммуникации» (Бакумова, 2002).

Политические новости в периоды острых коммуникативных противостояний напоминают театральное действо, спортивный репортаж, или даже военную сводку - активные участники процесса не могут проявляться лишь в одной роли, потому что часто меняется ситуация общения, аудитория, а также политическая обстановка. Особенность крупных политических медийных скандалов последних лет в России заключается в том, что в них заметную роль играли не только политики, но и журналисты, выступавшие в политическом амплуа. Для анализа ролевой структуры современного политического скандала в качестве языкового материала мы воспользовались текстами, сконцентрированными вокруг конфликтной ситуации с телеканалом НТВ и холдингом «Медиа-Мост» 2000-2001 годов. Основными участниками событий стали: российские политики (В.Путин, М.Лесин, Г.Явлинский и др.), бизнесмены (В.Гусинский, А.Кох, Б.Йордан и др.), журналисты (Е.Киселев, А.Венедиктов, А.Черкизов, В.Кара-Мурза и др.), известные юристы (Ю.Баграев, Г.Резник), наконец - население России в целом, выразившее свое отношение к происходящему в интернет-форумах, митингах, опросах, и т.д. Надо отметить, что под участниками скандала мы имеем в виду не только (и не столько) значимых фигур политики, экономики и права, принимавших решения по смене руководства телеканала, но шире - всех участников коммуникации, вовлеченных в общественную дискуссию, авторов текстов разнообразных жанров, написанных и сказанных по этому поводу.

И.А. Стернин под коммуникативной ролью понимает «образ, который человек создает для достижения определенной цели» (Стернин, 2001). Традиционный взгляд на ролевую структуру предполагает взаимодействие двух основных ролей: субъекта/адресанта и объекта/адресата. Тем не менее, «в различных сферах и ситуациях общения эти роли имеют свою специфику и воплощаются во множестве вариантов» (Бакумова, 2002). В частности, для политического скандала как разновидности конфликтного общения, такими прототипными ролями в наиболее общем виде будут роли Обвинителя и Обвиняемого. Такой вывод мы делаем потому, что коммуниканты, разделенные на два противоборствующие лагеря (в примере с НТВ - сторонники и противники смены руководства канала и его национализации) почти всегда выступают в одной из этих двух ролей, даже когда ими напрямую не произносится никаких обвинений в чьей-то адрес. Причина такого явления кроется, на наш взгляд, в самой природе политического дискурса. По замечанию Е.И. Шейгал, это «дискурс участия: вступая в него, неизбежно вступаешь и в поле политики. Высказывая ту или иную точку зрения, неизбежно поддерживаешь одну из сторон, помогая ей выиграть борьбу с неприятелем» (Шейгал: 2000, 313). Для скандала эта ситуация усугубляется тем, что фоном для высказывания служит открытый конфликт. Поэтому любой текст, сказанный по его поводу, служит либо одной, либо другой стороне. Так, по форме нейтральные высказывания типа надо дождаться решения компетентных органов и не вымешиваться в ситуацию на деле принижают общественную значимость происходящего и являются косвенным обвинением горлопанам-журналистам, раскачивающим лодку (Г.Райков). Другой пример - заявление Р.Аушева (в ответ на вопрос журналиста, как можно объяснить отсутствие реакции президента на идущий полным ходом процесс фактической ликвидации общенационального телеканала) Президент должен быть выше всех предполагает, что президент не является заинтересованным лицом и в конфликте никак не задействован. Здесь Р.Аушев выступает за президента в роли Обвиняемого, косвенно отвечая на обвинения, предъявленные

В.В. Путину в организации масштабного заговора против частного телеканала. Все коммуникативные стратегии политического дискурса в конечном счете служат цели захвата и удержания политической власти (Водак, 1997), так же и ролевая структура политического скандала во всем своем многообразии является производной от двух главных ролей - Обвиняемого и Обвинителя (или, в терминах нарративных функций волшебной сказки по В.Я. Проппу (Пропп, 1928) - Героя и Злодея), которые в динамичном пространстве скандального нарратива часто меняются местами. Такая ролевая амбивалентность обусловлена множеством повествователей и разницей их точек зрения: одни и те же главные персонажи в текстах разных авторов предстают то в одной, то в другой роли. В примере со скандалом вокруг «Медиа-Моста» главными политическими персонажами (не в области публичной политики, а в области Realpolitik - обладания реальной властью, в частности, полномочиями на принятие основных решений по судьбе холдинга) были президент В.В. Путин и владелец холдинга медиа-магнат В.А. Гусинский. Их высказывания в СМИ по теме скандала были скупы, и, оставаясь все время на заднем плане, они являлись кем-то вроде незримых в скандальной суете демиургов. «Демиурги» проявляли себя публично только в случае необходимости (в частности, активизировавшись во время кульминации скандала и непосредственно после нее) и, в основном, предпочитали действовать через своих эмиссаров: А.Р. Коха и Е.А. Киселева, соответственно.

Мы разделяем точку зрения Е.В. Бакумовой о том, что главными факторами для конкретизации ролевой структуры коммуникации служат «многоплановость дискурса и языковой личности как участника дискурса» (Бакумова, 2002). Исследователем выделяются такие подходы к анализу ролевой структуры, как институциональный, семиотический, психологический, нарративный, драматургический и риторический.

В применении к материалу политического скандала наиболее релевантным нам представляется сочетание нарративного подхода (рассмотрение агентов политики как типовых персонажей, выполняющих определенные функции в развитии сюжета (Пропп, 1928): герой, лжегерой, злодей, жертва, помощник, искатель, даритель волшебного средства и др.) и драматургического подхода (Burke, 1966), который рассматривает политиков как актеров на сцене с узнаваемыми масками. Характер таких масок обусловлен ситуацией коммуникативного противоборства, поэтому для их классификации хорошо подходит использование метафор спорта (из-за стремления персонажей достичь победы любой ценой, подобно олимпийским спортсменам), театра (из-за лицедейства главных действующих лиц, маскировки истинных намерений, необходимости звучать убедительно перед многомиллионной аудиторией избирателей), репрессивных общественных институтов, таких как школа, тюрьма, суд (что релевантно для ситуаций открытого противостояния по статусному признаку). Анализ текстов, сконцентрированных вокруг захвата НТВ, позволил выделить несколько основных, наиболее часто повторяющихся коммуникативных ролей. Критериями для их выделения послужили тональность общения, языковые средства, применяемые коммуникантами, а также их функции в развитии скандального нарратива. Выделенная нами структура не является жестким образованием - роли участников коммуникации могут варьироваться и меняться на противоположные в зависимости от ситуации общения и от характеристик конкретных языковых личностей. Однако само наличие подобного набора ролей в коммуникации представляется нам важным в процессе развития политического скандала как нарратива и сложного коммуникативного события.

«Строгий учитель»

Эта роль характерна, в частности, для ведущих телевизионных ток-шоу, часто применяется по отношению к политическим оппонентам. Специфика этой роли обусловлена задачей ведущего дискуссионной телепередачи в прямом эфире, в чем-то схожей с задачей школьного учителя: дать высказаться всем желающим, «вызывая на разговор» молчаливых и приструнивая чересчур активных, сохранять дисциплину.

Ну чего вы все время встреваете, вы же и слова не даете сказать Венедиктову. И чего вы вообще развалились, как барин на обухе? (С. Сорокина, обращаясь к А. Коху во время передачи «Глас народа»)

Однако другим фактором использования такой роли является ощущение слабости своего статуса и бессилия что-то изменить, и это находит компенсацию в агрессивном тоне. Так, председатель совета директоров «Газпром-Медиа» А. Кох находился в более высоком статусе, чем журналист НТВ С. Сорокина, и, в отличие от последней, обладал возможностью (по крайней мере, видимостью такой возможности) решать дальнейшую судьбу частной телекомпании. В то же время роль «Строгого Учителя» используется также и основными игроками - олигархами и представителями власти, когда они отчитывают своих подчиненных, словно нерадивых школьников.

Знаете, когда, даже по самым-самым таким прямым телефонам каким-то образом периодически прорываются не вполне эмоционально уравновешенные телезрители и начинают, что этот не прав, тот не прав, тот повел себя не так. У меня всегда есть ответ - все, вы меня убедили, это последняя капля, я его увольняю. Вы знаете, в данном случае, я серьезно говорю, что я буду уже не в порядке шутки, а очень серьезно я буду вот такие вещи пресекать. Это я говорю сейчас серьезно, а не шучу. (Б.А. Березовский на встрече с коллективом телеканала ТВ-6, 18.04.2001)

«Стратег»

Эта роль наиболее характерна для главных действующих лиц событий, дающих указания подчиненным, рассуждающих вслух о расстановке сил. СМИ не публикует текстов совещаний в Администрации президента, поэтому мы можем представить в этой роли только одного из двух главных действующих лиц (В.А. Гусинского).

Я бы пока по тем или иным причинам не хотел бы говорить подробности. Но поверьте, давайте скажем так, мягко скажем, борьба еще не закончена, она как бы в такой очень жесткой, агрессивной стадии. Но еще раз, все зависит только от вас. (В.А. Гусинский, встреча с коллективом НТВ, 04.04.2001, газета «Коммерсантъ»)

Однако и менее значимые фигуры, поддавшись азарту борьбы, могут выступать в такой роли.

Может быть, мы примем сегодня решение, что мы становимся военной организацией и никто не совершает поступка, несогласованного с руководством. И второе. Они хотят Прагу, они ее получат. Но тогда вы должны продумать возможность экстренного телевещания. Это я говорю вам, Владимир Александрович, вам, Евгений Алексеевич, всем, кто за это отвечает. Мы должны решить, мы готовы на Прагу? И мы готовы совершать поступки только по согласованию. Только вы должны всегда знать, в какой момент вы можете включить камеру, как охранять эфирную зону, как снимать, как проводить голодовку, где будут матрацы, кровати, вода и так далее (А. Черкизов, дискуссия коллектива НТВ, 4.04.2001, «Коммерсантъ»).

Если он опять скажет, что подписи и телеграммы в нашу поддержку поддельные, сразу спускаемся в студию и опровергаем его слова (шеф-редактор НТВ М. Цыпина).

Роль «Стратега» обусловлена, с одной стороны, накалом страстей, напоминающим военное сражение, а с другой стороны - большим количеством деталей и обстоятельств (юридических, политических, экономических и т.д.), играющих роль в происходящем. Для того, чтобы их «разложить по полочкам» и представить возможные варианты развития событий, необходима риторика стратега. В лингвориторическом плане эта роль характеризуется обилием директив, модальностью убежденности, акцентом на причинно-следственные связи, призванные прояснить логику действий.

«Увещеватель-Миротворец»

Эту роль в событиях вокруг НТВ играли бывшие или действующие члены коллектива телеканала, пытавшиеся погасить конфликт, убедив творческий состав продолжить работу при новом руководстве.

Если мы очень постараемся, то Олега Борисовича можно уговорить стать главным редактором НТВ вместо Кулистикова (Т. Миткова)

О. Добродеев (корреспонденту А. Юсупову): Алим, лично тебе, я считаю, еще рано вообще-то уходить из профессии...

Для роли «Увещевателя» характерна неагрессивная тональность, вежливые и дружеские формы обращения, ее главная функция - сбить накал страстей.

«Герой»

В политике «героический дискурс» встречается достаточно часто. В скандале с НТВ роль «Героя» в благожелательной к НТВ интерпретации выполнял коллектив телеканала во главе с гендиректором Е.А. Киселевым и собственником В.А. Гусинским, или же, в противоположной интерпретации, работники «Газпром-Медиа», Генеральный прокурор и Президент РФ. Для героев всегда было характерно самопожертвование ради других людей, либо неких идей.

У меня нет никаких иллюзий. Я свой путь выбрал летом прошлого года, когда отказался выполнять договор с властью. Когда они мне предложили деньги, я отказался их взять, потому что посчитал, что не всё продаётся. С этого момента путь был выбран. А когда выбираешь путь, то с него нельзя сворачивать. Иначе рано или поздно просто попадёшь в овраг. (В.А. Гусинский, интервью радио «Немецкая волна», 26.04.2001)

А.Юсупов (в ответ на реплику О.Добродеева: Алим, лично тебе, я считаю, еще рано уходить из профессии): Знаете, Олег Борисович, есть вещи поважнее профессии.

В наш меркантильный век в заявлении о вторичности материальных ориентиров уже содержится что-то героическое, почти мученическое: я отказался их взять (деньги), потому что не все продается, с этого момента путь был выбран, есть вещи поважнее профессии. Для рядового телезрителя на роль героев больше подходили журналисты - несмотря на неоднозначное отношение широких масс к телеканалу, все же для многих коллектив НТВ выглядел жертвой заведомо сильнейшего противника в лице Генпрокуратуры, Администрации Президента и «Газпрома». Однако и в действиях властей некоторые видели героическую составляющую: Пора уже назвать имя героя - генерала КГБ Кулистикова, сыгравшего решающую роль в уничтожении гадины, присосавшейся к телу нашей Родины (А. Проханов, «Завтра», апрель 2001; под гадиной имеется в виду НТВ). Этот пример со сказочной метафорой гадины заставляет вспомнить в дополнение к «Герою» другие термины нарратива волшебной сказки из В.Я. Проппа и попытаться представить себе интригу скандала вокруг НТВ с их помощью. Курсивом выделены нарративные функции, обозначенные В.Я. Проппом (Пропп, 1998 : 26). Учитывая уже упоминавшуюся амбивалентность позиций Обвиняемого и Обвинителя, характерную для политического скандала, отмечаем, что возможны две версии: версия НТВ и версия властей. Различаться они будут исключительно в модальности отношения к действующим лицам - в версии НТВ Героем будет коллектив «Медиа-Моста», НТВ и В.А. Гусинский, а антагонистом, то есть, Злодеем - соответственно, российская власть, «Газпром-Медиа» и лично А.Р. Кох. Согласно этой версии, Герой (телеканал) нарушает запрет (критика действий властей), после чего антагонист («Газпром») пытается обмануть свою жертву, чтобы овладеть ею или ее имуществом (схожий мотив - ложный герой предъявляет необоснованные притязания, в данном случае - на права контроля за телеканалом). Антагонист получает волшебное средство (российская судебная система), которой он успешно пользуется. Герой и антагонист вступают в непосредственную борьбу (судебные перипетии вокруг права распоряжаться 19% процентами акций «Медиа-Моста» были похожи на волшебное состязание, где антагонист при помощи хитрости одерживает победу). Жертва поддается обману и тем невольно помогает врагу (часть коллектива НТВ - Т. Миткова, Л. Парфенов и др., согласившаяся работать при новом руководстве). И, наконец, Герой покидает дом - оставшаяся верной прежнему руководству часть команды Е.А. Киселева переходит на ТВ-6 (неожиданное использование ресурса этого канала для вещания можно также рассматривать как появление у Героя волшебного средства в самый последний критический момент).

Вторая версия сюжета вокруг НТВ, изложенная в нарративных функциях волшебной сказки (с представителем «Газпрома» А.Р. Кохом в качестве Героя, и командой журналистов во главе с олигархом - в качестве коллективного Злодея) может выглядеть следующим образом. Одному из членов семьи чего-либо не хватает, ему хочется иметь что-либо (государству захотелось получить в собственность лакомый кусочек - медиа-империю В.А. Гусинского. Известная трактовка слова «семья» в российском политическом дискурсе здесь тоже может быть уместна). Герою предлагается трудная задача (А.Р. Кох назначается председателем совета директоров «Газпром-Медиа» с тем, чтобы подчинить СМИ, входящие в структуры холдинга «Медиа-Мост», государственному управлению). Далее антагонист изгоняется (В.А. Гусинский - в Испанию, а большая часть коллектива журналистов - на телеканал ТВ-6, подконтрольный другому Злодею - Б.А. Березовскому). Начальная беда или недостача ликвидируется (общенациональный канал НТВ благополучно переходит под контроль «Газпрома», т.е. государства). Отнюдь не считая, что выделенные В.Я. Проппом нарративные функции являются универсальными для любого материала, мы все же полагаем, что во многих случаях они подходят для структурирования политического нарратива.

«Боец»

Более агрессивным вариантом роли «Героя» является роль «Бойца». Если «Герой» подчеркивает свое самопожертвование ради идеи, то «Боец» подчеркивает стремление к безжалостной схватке, полон решимости и убежденности в конечной победе. Роль эта реализовывалась в речи основных фигурантов скандала вокруг НТВ, а также радикальных сторонников двух противоборствующих лагерей.

Но удивляет одно: неужели эти люди в Кремле, в «Газпроме», считают, что кто-нибудь из журналистов НТВ с этим смирится? Тогда за какое же быдло они нас держат! Я хочу, чтобы всем было предельно ясно: журналисты НТВ никогда не смирятся с тем, что один мародер, жулик и негодяй пытается назначить нам в фельдфебели другого, себе подобного. Мы дадим им отпор (Е.А. Киселев, «Итоги», 1.04.200).

Мы вместе с Кремлем перейдем в контрнаступление на информационном поле и прилюдно размажем каждую значимую фигуру из «Медиа - Моста», по очереди или скопом («Завтра», 26.09.2000).Психика «Бойца» неуравновешенна в силу пережитых испытаний, он находится «на взводе» и готов ринуться в бой, отчаянно ненавидя неприятеля. Отсюда и широкое употребление инвективов: мародер, жулик, негодяй, а также военных метафор: назначить в фельдфебели, перейти в контрнаступление. Для ослабления морального духа противника употребляются угрозы и призывы к сопротивлению: прилюдно размажем, дадим отпор. В этой роли, помимо непосредственных участников скандала, выступали и наивные коммуниканты, в частности, в дискуссиях на интернет-форумах. Помимо угроз, «Боец» способен и на конкретные «предложения» по проблеме:

Вот и ВСЕ!!!!! НЕТ ТВ6!!!!!!!!! Предложение: Объединиться и всем, кто хоть как-то способен изуродовать правительственные сайты, сделать это... (rbc.eprst.ru, 08.04.2001)

«Следователь»

Эта роль представляет собой более агрессивный вариант «Строгого учителя» и отличается от него тем, что носитель роли прибегает к речевым актам выпытывания.

В. Кара-Мурза: Почему председатель ВГТРК полшестого утра в страстную субботу находится на этаже телекомпании НТВ?

О. Добродеев: Потому что я уже не председатель ВГТРК, Володь.

В. Кара-Мурза: Пошли дальше. А какую должность вы занимаете?

О. Добродеев: Никакую..

Г. Кричевский: Как ты сюда попала на работу-то? Два дня ты отдыхаешь. Как вы оказались на работе-то? Должен работать Гузуев. Почему вы не в свою смену выходите? А? Нет, ну скажи. Голову поверни на меня. Почему ты выходишь?

О. Белова: Я пока еще в эфир не вышла.

Г. Кричевский: Куда ты денешься-то? А что, еще возможно передумать?

О. Белова: Я не знаю.

Реализующий эту роль лишь делает вид, что пытается что-то узнать, так как ответы известны ему заранее (О. Добродеев пришел на НТВ ночью, чтобы оказать «мягкую поддержку» убеждением силовому захвату телеканала, О. Белова оказалась на работе, потому что ей стало известно о готовящемся захвате, новые начальники договорились с ней о выходе в эфир вместо строптивых НТВ-шников). Спрашивающий лишь хочет поставить партнера по коммуникации в неловкое положение (фактически, публично уличить и опозорить) при включенной камере и прямом эфире на всю страну. Реализующих эту роль, таким образом, роднит со следователями коммуникативная цель: «выбить» публичные признательные показания. Обращают на себя внимание неожиданные в речи журналистов обороты, характерные для речевого жанра допроса: Так, пошли дальше. Голову поверни на меня.

«Прокурор»

Роль «Прокурора» является, пожалуй, наиболее близкой прототипной для ролевой структуры политического скандала роли Обвинителя. В ней на разных этапах развития сюжета выступили практически все участники событий. С речевым актом вынесения обвинения в суде эту роль объединяет высокая степень модальности убежденности, а также содержательный стержень - перечисление преступлений обвиняемого.

Господин Гусинский получил почти миллиард и не отдал, и не собирается. Бегает между Израилем и Вашингтоном и чувствует себя хорошо, и покупает группы влияния в Соединенных Штатах с тем, чтобы осуществлять, разворачивать деятельность против нас. Деньги пусть отдаст. (В.В. Путин, «Коммерсантъ», 20.06.2001)

Мне даже не интересно, по приказу ли ты, уходя, сжигаешь деревню до последнего дома или действуешь самостоятельно. Ты добиваешься, чтобы «маски-шоу» случились у нас в «Останкино», ты всеми средствами это провоцируешь. (Л. Парфенов, «Коммерсантъ», 07.04.2001)

Putin is destroying NTV to prevent the major problems facing his administration from being highlighted by the station. I know that every major decision, including the night-time takeover of NTV was sanctioned by the president. The so-called «Operation NTV» is really like a special operation of the KGB which Putin represents. (В.А. Гусинский, cnn.com, 20.04.2001)

Власть сегодня продемонстрировала, что у нее стоит одна задача - заткнуть нам рот. (Е.А. Киселев, ntv.ru, 22.01.2002)

Интересен вполне юридический статус, который приобретает местоимение «мы»: разворачивает деятельность против нас, добиваешься, чтобы маски шоу случились у нас, одна задача - заткнуть нам рот. «Прокурор» (как и положено государственному обвинителю) говорит не от своего собственного лица, а от имени и по полномочию некоей легитимизирующей его заявления группы. Таким образом, «Прокурор» фактически произносит обвинительное заключение оппоненту в преступлении против «мы», не особенно заботясь о более рациональных доказательствах вины. Такой тоталитарный язык напоминает печально известное квазиюридическое клеймо тридцатых годов «враг народа», которое также не требовало подробной экспликации доказательной базы. Коротко взаимные обвинения сторон можно свести к неприятию критики и удушению свободы слова (сторона НТВ), и к хищению государственных кредитов (в адрес В.А. Гусинского), истерике, плохом вкусе, излишней политизированности, потере профессионализма, провокации власти на силовые действия (в адрес журналистов НТВ).

«Ироничный наблюдатель»

Эта роль характерна для тех участников общения, чьи политические убеждения и симпатии далеки от мотивов противостояния. Часто эти мотивы кажутся определенной части аудитории не стоящими и выеденного яйца, а весь скандал сущей нелепицей. Так, российская пресса в целом с недоумением восприняла скандал вокруг отношений Б. Клинтона и М. Левински. Характерный заголовок того периода в «Комсомольской правде» - С кем хотите спите, только не бомбите (ноябрь 1998 г., по поводу неожиданных бомбардировок сразу трех стран - Судана, Афганистана и Ирака накануне дня обсуждения вопроса об импичменте в Конгрессе США). С похожим ироничным недоумением оппозиционная левая пресса («Правда», «Советская Россия» и др.) воспринимала баталии вокруг свободы слова и прав собственности на телеканале НТВ. Вот отрывки из заметки, посвященной скандальной смене руководства на телеканале:

Немало удивлены были сегодня утром постоянные зрители телеканала НТВ (если такие, конечно, еще остались). Телеканал начал свою работу на 40 минут позже положенного срока с показа телесериала. Причем фильм начали демонстрировать с середины. В это время в офисе НТВ в Останкино разгорались страсти - то, что представители «Медиа-Моста» уже назвали «силовым захватом телекомпании». Обмолвимся сразу - жертв, пострадавших и разрушений в результате акции нет. («Правда», 14.04.2001)

Ирония призвана дискредитировать для данного информационного контекста протестный пафос, для чего, в частности, активно применяются кавычки («силовой захват», «подвиг», «непримиримые»). Протест журналистов описывается как фарс: Расстроенные НТВ-шники, так и не совершившие «подвига» во славу «Медиа-Моста», подали заявления об уходе.

«Нигилист»

Близкой к роли «Ироничного наблюдателя» по отсутствию выраженных симпатий в скандальном противостоянии является роль «Нигилиста». Она, однако, отличается агрессивностью и проявляется в утверждениях о тотальной продажности и непорядочности всех фигурантов скандала (а часто - всех представителей политических и медийных институтов как таковых). Роль типична для участников бытовых дискуссий о политических скандалах, в Интернете - посетителей новостных форумов. «Нигилисты» с гордостью заявляют о своей неосведомленности деталями происходящего, однако не колеблются в выводах. Судя по ошибкам орфографии и синтаксиса, а также количеству сленга, эта роль в основном распространена среди люмпенизированной и малообразованной аудитории, тотальный нигилизм которой часто основан на банальной зависти к успешным знаменитостям - неважно, политикам или тележурналистам.

Команда Киселева возвращается сегодня - кричали дауны ура и в воздух чепчики бросали! (top.rbc.ru, 01.06.2002, отправитель Эх)

НТВ не смотрела ни минуты, не интересно мне это. А про ТВ-6 мне просто не нравится вся эта возня. Якобы независимость, но возвращается уже который раз, и всё время находятся бабки немеряные (форум top. rbc.ru, 31.05.2002, отправитель Лиза).

Это все очередная грызня олигархов и власти. Не нужно поддаваться на провокации.. я иду спать! (top.rbc.ru, 01.06.2002, отправитель Штирлиц)

«Трибун»

Роль «Трибуна» является, пожалуй, одной из наиболее эффектных ролей в политическом скандале. Ее выгодно использовать политикам для поднятия рейтинга, как это сделал Г.А. Явлинский, неожиданно для своего интеллектуального и спокойного имиджа школьного учителя вдруг резко и эмоционально выступив на митинге в защиту НТВ. Как отмечает А.К. Михальская, «весьма эффективным риторическим средством для завоевания симпатий масс является «применение так называемых идентификационных формул, т.е. языковых оборотов, которые как бы приглашают слушателей или читателей идентифицировать себя с говорящим (пишущим), с группой, к которой он принадлежит, его партией…» (Михальская, 1996 : 66) Так, в частности, Г.А. Явлинский в роли «Трибуна» широко использует подобные идентификационные формулы (такие, как многократный, почти навязчивый повтор местоимения «мы»), с целью еще большей идентификации адресата (т.е. участников митинга и телезрителей) с группой, протестующей против захвата НТВ.

Мы здесь сегодня в своем праве. Мы здесь сегодня потому, что мы хотим правого и справедливого суда. Мы хотим защищать то, что нам дорого. Мы уважаем акционеров, мы признаем их право. Но будь у них 151 процент, мы не позволим глумиться над нами, мы не позволим унижать нас, мы не позволим разрушать творчество. Мы свободные люди, мы свободу не отдадим! Мы вместе победим!

(Г.А. Явлинский, выступление на митинге 7.04.2001)

В.А. Гусинский использовал эту роль, обращаясь к коллективу НТВ из испанской тюрьмы по спутниковому телефону.

Я очень рассчитываю на то, что вы в этом нуждаетесь, вы нуждаетесь быть самими собой. По этому поводу я считаю, что мы выиграем. Вот смешно это звучит после неоптимистических моих заявлений, но давайте подождем чуть-чуть. И вообще, будьте сильными, потому что есть у меня ощущение, что мы выиграем. Это не только ощущение, оно базируется на определенных результатах. Мы обязательно выиграем. И вы об этом узнаете в ближайшее время. (В.А. Гусинский)

Для речи В.А. Гусинского характерны постоянные апелляции к неким определенным результатам, запасным аэродромам, и другие случаи употребления кванторов неопределенности (У нас существуют здесь некоторые небольшие сюрпризы для этих негодяев, и я думаю, что они будут реализованы в полном объеме). Отсутствие реальных рычагов воздействия на проблему заставляет его мистифицировать ситуацию вокруг своих возможностей для поддержания духа своей команды (по этому поводу вспоминается риторика Гитлера об оружии возмездия в последние два года Второй мировой войны).

«Эксперт»

В роли экспертов выступали, как правило, узкие специалисты - адвокаты и экономисты. Однако некоторые деятели более широкого профиля (В.В. Путин и В.А. Гусинский) также пользовались этой ролью. Для роли «Эксперта» характерно употребление малопонятных широкой публике экономических и юридических терминов (депозитарий), упор на подробности, которые, в конечном счете, могут не иметь никакого значения. Главное - заявить в конце четко и ясно о своей позиции, и представить ее как нечто само собой разумеющееся, вытекающее из сказанного ранее (Естественно, банк не имел на это никакого права). Другой вариант использует В.В. Гусинский - он сначала четко постулирует свой тезис (НТВ деньги не нужны) а затем уже пытается его расшифровать, избегая узкопрофессиональной лексики.

Юристы Capital Research говорят, что доверенность на голосование принадлежащими им акциями НТВ выдал Bank of New York, в депозитарии которого хранились эти ценные бумаги, - заявил «Известиям» Александр Березин. - Естественно, банк не имел на это никакого права.

Еще раз. НТВ деньги не нужны. Постарайтесь это понять. Я попробую вам еще раз вам объяснить экономическую ситуацию, чтобы вы реально понимали. Значит, первое. НТВ имеет кредит у Газпромбанка после 1998 года и мы поддерживали НТВ до момента того, как она в прошлом году вышла на самоокупаемость. Существует два кредита. Они приблизительно одинакового размера, который дал Медиа-Мост НТВ и Газпром НТВ. Понятно, да? Ничего больше не существует. Поэтому деньги Тернера никаким образом не связаны с функционированием НТВ. (В.А. Гусинский)

Мы полагаем, что данная ролевая структура, хотя и была проиллюстрирована на примере одного скандала, является релевантной для явления в целом. Причина такой универсальности - в исторических, психологических, экономических закономерностях развития демократических обществ и коммуникации в них. Так, в сюжете любого политического скандала присутствует юридическая и экономическая подоплека, либо другая фактологическая специфика, не доступная непрофессионалам. Поэтому появляется «Эксперт», авторитетно говорящий «умные слова» в пользу одной из сторон. Так, например, в скандале Клинтон-Левински были задействованы сексологи и юристы, «авторитетно» делавшие подобные заявления, призванные оправдать ложь президента под присягой:

Let me remind you, sir, I read this carefully: in the President's view, «any person, reasonable person» would recognize that oral sex performed on the deponent falls outside the definition. The President refused to answer whether Ms. Lewinsky in fact had performed oral sex on him. He did testify that direct contact with Ms. Lewinsky's breasts or genitalia would fall within the definition, and he denied having had any such contact (cnn.com, October 1998).

Приведенный выше пример является одним из редких случаев реализации прототипной роли Обвиняемого. Она встречается гораздо реже, чем реализация прототипной роли Обвинителя из-за преимуществ позиции обвиняющего перед оправдывающимся. Вот роль «Миротворца» в исполнении Дж.Буша-младшего:

Corporate scandals are the actions of a few, but even a few is too many. Let's restore trust in big American companies. We have a duty to every worker, shareholder and investor in America to punish the guilty, to close loopholes and protect employee pensions, and we will (cnn.com, G.Bush, 09.07.02).

Стремление притушить страсти вокруг корпоративных скандалов объясняется тем, что Дж.Буш и его администрация являются главным объектом обвинения. Такое «миротворчество» и «борьба с отдельными недостатками» на деле является примером реализации роли Обвиняемого.

Пока влияние на сознание массы людей, вышедших на улицы, будет важно в политическом скандале, неизбежна роль «Трибуна». Пытающиеся тонко играть на конфликте двух сторон, а также сбить накал страстей, придав происходящему форму цивилизованного диалога, коммуниканты выступают в роли «Увещевателя-Миротворца». Политический скандал не может состояться без эксплицитного произнесения обвинений, и роль «Прокурора» также важна в любых условиях. Так, во время предвыборной кампании в США Дж. Буш-младший выступил в роли «Прокурора», обвинив соперника в нечистоплотных сделках:

In June 1995, Vice President Al Gore against American strategic interests signed a secret agreement with Viktor S. Chernomyrdin, then the Russian prime minister, legalizing Russian sales of conventional weapons to Iran (Дж.Буш,smi.ru; 17.10.2000).

Со скандальными обвинениями в адрес американского руководства выступал, в частности, известный публицист Джерри Браун (Jerry Brown):

Up until last year, money was flowing to the tune of a million dollars to these same monsters in Guatemala. When money of that magnitude is given to groups that kill and torture, what does that make the people who give that money? We're talking about the president, about oversight people in Congress! Or are their hands so bloody that they can't talk about it? (Brown, 1996)

Всегда будут присутствовать люди, дистанцированно относящиеся к ситуации, иронично воспринимающие сюжеты скандалов и разгар страстей вокруг них. Поэтому роль «Ироничного наблюдателя» также представляется нам перманентной в ролевой структуре скандала. Так, в частности, Г.А. Явлинский, оценил спортивный скандал вокруг судейских решений на Олимпиаде в Солт-Лейк Сити:

Российская политическая элита продемонстрировала поведение подростков в период полового созревания, которое все не наступает: представление, которое хотелось бы иметь о собственной стране, никак не может состояться («Эхо Москвы», 25.02.02).

Перманентные признаки политических скандалов: накал страстей, напоминающий военное сражение, и большое количество деталей, имеющих значение в происходящем, обуславливают универсальную релевантность роли «Стратега». Столкновение оппозиций этических ценностей и идеологий, происходящее в пространстве политического нарратива, предполагает наличие фигур, являющихся символами борьбы за некие ценности, т.е. выступающих в роли «Героя». Универсальные психологические закономерности эмоциогенных ситуаций, подобных скандалу, порождает коммуникантов, выступающих в роли «Бойца». Всегда будут находиться люди, отвергающие ценности обеих противоборствующих сторон в скандале и реализующих, таким образом, роль «Нигилиста»:

At a fundamental level, letting Clinton and Dole, the New York Times, the three networks, and all the other little networks get away with this theater of delusion is to forfeit your power as a free person. Unless you reclaim your power as a free person, don't call yourself a citizen, don't call yourself serious-just accept the label of the Unabomber that you're a domestic animal for this controlling master system that is taking us to the brink (Brown, 1996).

Таким образом, в описании ролевой структуры мы акцентировали свое внимание на тех ролях, которые в той или иной степени будут релевантны для любого политического скандала. Остается открытым крайне интересный вопрос о соотношении этнокультурной специфики разных лингвокультур и ролевой структуры политического скандала.

2.3 Темпоральная структура политического скандала

Являясь примером нарратива и сложного коммуникативного события, политический скандал обладает своей темпоральной структурой.

Т. ван Дейк выделил следующие нарративные категории текстов теленовостей: Главное событие, Фон (социально-политический контекст, предшествующие события, исторический контекст), Развязка (разрешение конфликта), Последствия (последующие события и вербальные реакции), Комментарии (предположения и оценки) (ван Дейк, 1989) Как отмечает Е.И. Шейгал, эти категории могут быть применены и к политическим нарративам в целом, так как политический дискурс и дискурс теленовостей обнаруживает некоторые сходные черты (Шейгал, 2000). В скандале можно выделить такие темпоральные фазы, как завязка (первое упоминание о скандале, «вброс» компрометирующей информации), затем некоторый период роста интереса к событию, кульминация, затухание. Такой подход представляет взгляд наблюдателя извне, со стороны экстралингвистики, который оценивает динамику развития скандала, его интенсивность, и т.д.