Карикатура как жанр политического дискурса

Рассмотрим интерпретацию культурного кода на примере карикатуры №:

Люди на объявлении имеют лица Б. Березовского и В. Гусинского - "российских олигархов", которые (судя по изображению) являются бывалыми преступниками в розыске. Вербальный ряд подтверждает это предположение названием объявления "Новости прокуратуры" и дополнением "особо опасные олигархи", которое является отсылкой к устойчивому выражению "особо опасные преступники". Татуировки, похожие на элементы географических карт могут говорить о претензии их обладателей на мировое господство. Третий прохожий имеет лицо президента России В.В. Путина, представленного в виде среднестатистического гражданина страны, интересующегося криминальной хроникой. Можно сделать вывод о том, что действие происходит на улице России, так как фон карикатуры составляют российские марки автомобилей и верхняя часть христианского храма с куполами. Улица, скорее всего, городская. Об этом говорит ее ширина (ширина автодороги, в частности), сразу несколько движущихся автомобилей, а также наличие рядом с ней (или на ней) большого храма.

Чаще всего означающими визуального культурного кода являются означаемые иконографического кода (человек (ИК) + военный (ИГК) + Билл Клинтон (КК)). Однако в ряде случаев в этом качестве выступают означаемые иконического кода (образ слона (ИК) - представитель партии республиканцев (КК)), минуя иконографический код. Однако если реципиент не обладает достаточными знаниями, чтобы распредметить культурный код, обычно он ограничивается толкованием иконического кода. Данные эксперимента одновременно подтверждают и уточняют этот тезис - испытуемые называют осла ослом (а не представителем партии демократов), при этом, однако, большинство реципиентов выражают уверенность в том, что данное изображение является символом (то есть, отмечают наличие некоего культурного кода), хотя интерпретировать их не могут. По этой же причине (отсутствие фоновых знаний) реципиент может ограничиваться толкованием только иконографических кодов (так интерпретация карикатуры № культурный код, которой можно отобразить в виде цепочки "человек + мальчик играющийся с железной дорогой + политик + Тони Блэр ", обычно заканчивалась на "политике", не доходя до "Тони Блэра").

Таким образом, по причине отсутствия необходимых фоновых знаний реципиент может 1) ограничиваться толкованием только иконического кода; 2) ограничиваться толкованием иконографического кода.

Обычно отсутствие необходимых пресуппозиций отражается и на распредмечивании языкового культурного кода (в который органично включается знание собственно языкового кода) - реципиент переводит буквенный текст на родной язык, но не выявляет отсылок к прецедентным феноменам, что ведет к частичному пониманию текста или к его непониманию.

Эксперимент показал, что в большинстве случаев испытуемым удается выявить хотя бы одну отсылку (вербализованную или невераблизованную) к тому или иному прецедентному феномену. Расшифровка отсылки, создающей особую перцептивную трудность, создает у адресата иллюзию избранности, он как бы чувствует себя "своим человеком в определенном кругу" (Гюббенет, 1991:18). Установление аудиторией факта отсылки, однако, не всегда приводит к адекватному пониманию всего смысла креолизованного текста, поскольку от реципиента еще требуется и адекватная интерпретация отсылки. Неудача в выявлении значения отсылки лишает восприятие текста политической карикатуры глубины и полноты смысла.

Иконографический и культурный коды (языковой и визуальный) регулируются кодами репрезентации (Fiske J., 1987), которые представляют форму сочетания сюжета, персонажей, выполняемых ими действий с вербальной частью (монологом, диалогом). Так, на карикатуре № непосредственно само действие, отображенное на карикатуре (президент Путин на городской улице рассматривает объявление "Новости прокуратуры", где помещены изображения разыскиваемых преступников (Б. Березовского и В. Гусинского) как "особо опасных олигархов"), понимается как регулируемое кодом репрезентации.

Без соответствующей установки коды репрезентации интерпретируются редко, только в случае пристального внимания к ним художника, интересующегося непосредственно композицией текста.

Иконографический и культурный коды (языковой и визуальный) регулируются в соответствии со стилистическим, идеологическим кодами.

Стилистический код, делящийся на языковой и визуальный, фиксирует сатирический характер карикатуры, который, как правило, опирается на эффект обманутого ожидания. Стилистический языковой код, используемый в политической карикатуре, представлен различными словесными стилистическими приемам (метафорой, антитезой, гиперболой, иронией).

Стилистический визуальный код включает индивидуальный код, обусловленный самой личностью художника, его манерой исполнения. Иконические коды намного слабее кодов языковых, автор может полностью изменять одни коды в пределах невербальной части карикатуры и даже создавать новые. В рамках вербальной части политической карикатуры автор обязан придерживаться определенного языкового кода (кодов). Визуальный индивидуальный код всегда имеет как характер бессознательного, так и характер сознательного. Первый обусловлен неповторимостью человеческий личности, второй является результатом обучения и практики. Стилистический визуальный код предполагает визуализацию некоторых словесных приемов (метафоры, антитезы и т.д.).

Эксперимент показал, что испытуемые в большинстве случаев осознают суть приема, но, не имея особой на то установки, терминологически не обозначают его. Стилистические приемы, представленные визуально, адекватно понимаются чаще, чем словесные языковые приемы.

Идеологический код реализуется одновременно в вербальном и невербальном компонентах карикатуры, он "организует" сюжет карикатуры в целом. Однако нельзя сказать, что идеологический код основывается на сумме вербальных и невербальных элементов карикатуры, поэтому собственно разложение идеологического кода на языковой и визуальный не представляется разумным.

Под идеологией понимается система идей, представлений, понятий, выраженная в различных формах общественного сознания (в философии, политических взглядах, праве, морали, искусстве, религии). Идеология является отражением общественного бытия в сознании людей (Тер-Минасова, 2000). Таким образом, идеологический код органически включает в себя код политический (политические убеждения и приоритеты, бытующие в той или иной культуре). Рассмотрим, как реализуется политический код (как часть идеологического кода) в одной из американских карикатур.

Сюжет карикатуры отражает события, связанные с военными действиями США в Афганистане. Дядя Сэм с колотушкой в руках подстерегает нечто под названием Афганистан, которое очевидно живет в норе, рядом с которой он стоит. В ожидании момента, когда "Афганистан" выползет из норы, Дядя Сэм не замечает драки, которую за его спиной затеяли две кошки, одна из которых изображена с головным убором, который носит Ясер Арафат, а вторая имеет на спине изображение пятиконечной звезды (символ Израиля). Таким образом, политический код основан на событиях, демонстрирующих внешнюю политику США, которая заключается в наказании виновных за террористический акт 11 октября 2001 года. Однако в карикатуре подчеркивается недальновидность такой политики, которая способствует разжиганию войны на востоке в целом и практически поощряет к насилию собственным примером.

Большинство испытуемых лишь частично понимают политический код данной карикатуры. Частичное понимание заключается в адекватной интерпретации той части карикатуры, где изображается Дядя Сэм и нора с надписью " Афганистан". Символ Израиля и головной убор Ясира Арафата в большинстве случаев не получают никакой интерпретации, либо толкуются неверно, а именно как элемент войны США в Афганистане. Такой результат эксперимента связан, вероятно, с незнанием реалий Израиля и Палестины, но с другой стороны, он подтверждает тезис о том, что события мирового масштаба (в данном случае военные действия США в Афганистане) являются известными и представителям других культур (в нашем случае российской культуры).

3.3 Уровни понимания американской и английской политической карикатуры представителями российской культуры

В ходе проведения эксперимента были выявлены следующие уровни понимания политической карикатуры одной культуры носителями другой культуры:

адекватное понимание,

частичное понимание: а) узнавание только лиц или других деталей и непонимание общего смысла карикатуры; б) понимание общего смысла без узнавания лиц,

неадекватное или ложное понимание,

полное непонимание текста карикатуры.

А.В. Карасик рассматривает непонимание как "неспособность выделить релевантные признаки окружающей действительности и соотнести их с личным опытом, неспособность увидеть когнитивное и коммуникативное затруднение и успешно преодолеть его" (Карасик, 2001:163). Как понимание, так и непонимание происходят в общении. Между полным пониманием и полным непониманием располагается шкала частичного и неполного понимания, большей частью достаточного для коммуникативного взаимодействия.

Говоря о полном понимании или полном непонимании, мы учитывали, что и то, и другое понятие являются идеальными конструктами, поскольку при общении индивидов ни то, ни другое не может осуществляться в чистом виде. "Даже во взаимодействии людей, принадлежащих к разным цивилизационным типам и не знающих языка друг друга, все равно хотя бы малая часть коммуникативных сигналов будет расшифрована верно, благодаря наличию универсальных человеческих свойств и реакций на окружающий мир" (Леонтович, 2002:101).

Результаты эксперимента показали, что наиболее частотным является частичное понимание, реже встречается неадекватное толкование смысла карикатуры, еще реже наблюдается полное непонимание текста. Случаи адекватного понимания карикатуры в процентном соотношении являются наиболее редкими.

Анализируя данные эксперимента, мы опирались на тезис о том, что все воспринимаемое подвергается интерпретации, для чего оно должно быть включено в некоторую когнитивную схему (структуру) - определенный набор представлений о мире, включающий ценностное отношение к ним (Залевская, 2001). Когнитивные структуры, являясь неделимыми и нечленимыми когнитивными единицами, хранящими "свернутое" знание или представление, распадаются на два класса феноменологические и лингвистические (Красных, 1998). Феноменологические когнитивные структуры формируют совокупность знаний и представлений о феноменах экстралингвистической и лингвистической природы (исторических событиях, реальных личностях, законах природы, произведениях искусства и литературы), а лингвистические когнитивные структуры формируют совокупность знаний и представлений о законах языка (Красных, 1998).

Адекватное и частичное понимание карикатуры достигается в том случае, если текст карикатуры включает в себя прецедентные феномены, которые формируются когнитивными структурами, входящими в "универсальное" когнитивное пространство (базу) (Красных, 1998:96). Под "универсальной" когнитивной базой понимается некоторая часть когнитивной базы, которой владеют представители разных культурных сообществ в мировом масштабе. Напомним, что когнитивная база представляет собой определенным образом структурированную совокупность необходимо обязательных знаний и национально-детерминированных и минимизированных представлений того или иного культурного сообщества, которым обладают все носители того или иного культурного менталитета, все говорящие на том или ином языке (Красных, 1998:45).

Адекватное понимание карикатуры понимается как толкование текста максимально приближенное к той интерпретации смысла текста карикатуры, которую предлагали представители американской культуры, осведомленные в политике, то есть контрольная группа. Примерами адекватного понимания послужили карикатуры №, критикующие отношения Б. Клинтона и М. Левински, высмеивающие работу Сената в США (депутаты либо спят, либо играют, либо пересчитывают деньги), содержащие сатиру на работу президента Буша-младшего в области экономики (экономика изображается в виде издохшей лошади). Данные карикатуры не содержат никакой символики или ссылки на прецедентные тексты американской культуры, что облегчает понимание.

Таким образом, адекватное понимание текста карикатуры имеет место в случае, если смыслоразличительные элементы карикатуры основаны на узнавании:

крупных политических деятелей (Дж. Буш, Б. Клинтон, В.В. Путин, Тони Блэр),

реальных ситуаций, которые обсуждались мировой общественностью длительное время (крупные военные конфликты; скандалы, связанные с личное жизнью известных политиков),

проблемных ситуаций, свойственных любой стране (коррупция в правительстве, планирование бюджета или экологические проблемы),

государственной символики, либо символов некоторых государств (цветовая палитра флага США, Статуя Свободы, панда или дракон - как символы Китая, борец-сумоист - как символ Японии),

некоторых библейских аллюзий (сотворение мира), аллюзий на греческие мифы (миф об Атланте), аллюзий на известные мультфильмы (Белоснежка и семь гномов, Бэмби)

Условием, обеспечивающим адекватное понимание, является отсутствие сложной игры слов (Federal Gump) и прецедентных высказываний (Stupid is as stupid does). Адекватное понимание текста карикатуры также имеет место, если сюжет карикатуры связан с российской политической жизнью, например изображение Б.Н. Ельцина в бутылке водки или критика сельского хозяйства в России.

Частичное понимание текста карикатуры подразумевает неспособность реципиента соотнести карикатуру с реальной политической ситуацией, и неспособность выявить цель критики. Смыслоразличительные элементы карикатуры, включающие символику политических партий и различные политические аббревиатуры, остаются не узнанными, реципиент не может представить цельную картину собственной интерпретации карикатуры, однако при этом сохраняется:

узнавание лиц крупных политических деятелей,

узнавание государственной символики, либо символов некоторых государств,

адекватное прочтение некоторых библейских аллюзий, аллюзий на греческие мифы и на известные мультфильмы.

Способность интерпретировать общий смысл карикатур (например, критика экологических программ) без узнавания деталей или отдельных символов (не являющихся смысловым ядром текста, а лишь дополняющих его) также следует рассматривать как частичное понимание текста политической карикатуры. Таким символом, в частности, явился Медвежонок Smokey - символ здоровой экологии и персонаж мультфильмов, прототипом которого был настоящий медвежонок, спасенный от пожара (№).

Частичное понимание также может означать, что реципиент не может выявить некоторые сатирические элементы текста карикатуры. Например, некоторые изображения Буша младшего содержат букву W, что можно передать на русский язык как "дубль Буш" (№).

Частичное понимание может быть следствием незнания устойчивых выражений и идиом свойственных английскому языку (например, выражение Cooking the books, означающее "убеждать кого-то в том, что ситуация лучше, чем есть на самом деле") (№).

Неадекватное понимание политической карикатуры обусловлено незнанием имен политиков, неспособностью определить лица политиков, неофициальную символику некоторых стран и прочтением лишь части содержательно-фактуальной информации текста без понимания подтекста. Неадекватное понимание также происходит вследствие приписывание тексту карикатуры дополнительного смысла. Искажение информации часто становится результатом вмешательства факторов родной культуры в интерпретацию сведений о чужой культуре: "неноситель лингвокультуры, упорядочивший "свой мир" на основе предшествующего опыта, неохотно отказывается от первичного устройства мира и избегает сложностей, вступающих в противоречие с устоявшимися представлениями", и "он интуитивно старается свести новую информацию к минимальному числу знакомых стимулов, с тем, чтобы она подтверждала его видение мира, и избежать всего того, что нарушает это равновесие" (Леонтович, 2002:46). Результатом подобной переработки информации является схематичное восприятие и примитивизация чужой культуры, а также недооценка составляющей ее основу сложной совокупности причинно-следственных, вероятностных и корреляционых связей (Леонтович, 2002).

В качестве примера рассмотрим карикатуру (№) с изображением Хиллари Клинтон (в качестве сенатора) и экс-спикера Ньюта Гингрича. Большинство реципиентов интерпретировали данных персонажей как супружескую чету Клинтон, очевидно, под влиянием надписи на двери кабинета, где происходит все действие (Office of senator-elect Clinton), а также по причине портретной схожести Билла Клинтона и Ньюта Гингрича. В качестве предмета критики был обозначен уход Билла Клинтона с поста президента США. Надпись на пиджаке мужчины (Newt) испытуемые игнорировали, а при повторном обращении к ней затруднялись как-либо интерпретировать ее. Понимание данной карикатуры определяется как неадекватное также потому, что никто из реципиентов не увидел аллюзии на прецедентный текст, а значит, на смог прочесть подтекст карикатуры. В карикатуре содержится аллюзия на историю о жадном человеке Скрудже и Призраке Рождества, которое являлось ему, чтобы напомнить о совершенных грехах. Ньют Гингрич говорит о себе: I'm the ghost of book deals past. Фраза "the ghost of book deals past" является квазицитацией прецедентного имени "the ghost of Christmas". Таким образом, в карикатуре содержится сатира на общее политическое прошлое Миссис Клинтон и Мистера Гингрича, в котором, вероятно, было немало "грехов". Без выявления данной аллюзии возможно прочтение лишь содержательно-фактуальной информации.

Еще одним примером неадекватного понимания является интерпретация карикатуры (№), критикующей объединение экстремистов США с мировым терроризмом. Данная карикатура была напечатана в связи с террористическим актом в Оклахоме в девяностые годы. Однако большинство испытуемых связало текст с недавними событиями (11 октября 2001) в США, когда были взорваны здания Торгового Центра и Пентагона.

Часто приписывание дополнительного или ложного смысла происходит вследствие недостаточного знания языкового кода. Так, выражение "polling stations" (пункты сбора предварительных результатов голосования) получало различные интерпретации (избирательные участки, участки поддержки кандидатов в президенты), но ни разу не было интерпретировано верно. Подобное неадекватное понимание можно обозначить как "предметное непонимание", "связанное с отсутствием знания о конкретном предмете действительности, прежде всего с отсутствием знания о возможности использования этого предмета (непонимание артефакта) либо о возможных опасных характеристиках незнакомого предмета" (Карасик А.В., 2001:142). И хотя число абсолютно несовпадающих реалий в сравниваемых лингвокультурах невелико, существует значительное количество частично совпадающих объектов, и различие в их осмыслении и практическом использовании может оказаться решающим для ситуации межкультурного непонимания (Карасик А.В., 2001). Исследователь подчеркивает, что предметное понимание может представлять большие трудности, "поскольку предметные знания кажутся людям само собой разумеющимися, предметы трудно, а иногда и невозможно объяснить, их нужно показывать, демонстрировать манипуляцию с ними, в то время как абстрактные понятия подразумевают возможность непонимания и требуют предварительного объяснения" (Карасик А.В., 2001:142). Понимание рассматриваемой карикатуры (№) было осложнено тем, что в России (в отличие от Западного мира) такая реалия как, как пункты сбора предварительных результатов голосования, еще не получила широкого распространения, и, соответственно, российским гражданам в большинстве своем она не известна.

Полное непонимание встречается в случаях, когда критика направлена на некую проблему, касающуюся внутренних проблем страны и не получившую широкую огласку на мировом уровне, проблему, связанную с мало известными в мировом масштабе политиками. Примером выступает карикатура (№), высмеивающая любовные похождения сенатора Пэквуда (изображение лица сенатора, покрытого поцелуями, где он указывает на один из поцелуев, уточняя, что именно этот поцелуй был последним, который помог ему распрощаться с его карьерой).

Степень узнаваемости прецедентных имен, соответствующих в видеоряде карикатуры портретному изображению политиков, зависит от известности того или иного политического деятеля в планетарном масштабе. Но иногда неузнанными остаются президенты. Это имеет место в тех карикатурах, где гротескность изображаемого сочетается с критикой политических событий, которые не имели широкой мировой огласки. Примером может послужить карикатура (№), на которой Б. Клинтон изображается как всадник, окруженный толпой журналистов, один из которых, наступив в конский навоз, выражает свое недовольство. Большинство испытуемых интерпретировали данный текст как критику конной полиции. На самом же деле в карикатуре содержится сатира на внешнюю политику президента, а именно отношения с Мексикой (на всаднике широкополая шляпа типа сомбреро). Для представителей американской культуры сомбреро является одним из символов Мексики, а российские реципиенты рассматривают данный предмет как шляпу, защищающую от солнца, и не проводят никаких ассоциаций с Мексикой и ее гражданами. Такой вид понимания определяется как понятийное понимание, связанное с непониманием абстрактных сущностей либо ценностных характеристик предметов и явлений (Карасик, 2001:142). По мнению А.В. Карасика, понятийное непонимание играет гораздо более важную роль в межкультурном общении, чем предметное: "В межкультурном плане существенной является ценностная характеристика понятий для адекватного понимания того, что подразумевается применительно к различным явлениям, событиям, качествам вещей. В лингвострановедении именно эта характеристика понятий обозначается термином "фоновые знания" (Карасик, 2001). В рассматриваемом выше примере несколько разное ценностное осмысление американских и российских реципиентов получило изображение шляпы-сомбреро.

Полное непонимание имеет место в том случае, если в роли главных смыслоразличительных элементов выступают символы политических партий США (осел - демократы, слон - республиканцы), эмблемы (эмблемы журнала Плейбой - профиль головы кролика, например), аббревиатуры (GOP - Grand Old Party).

Так, большинство испытуемых оказались не способны интерпретировать как-либо карикатуру, на которой изображается слон, сидящий на скрипаче, олицетворяющем искусство. Часто такое полное непонимание обуславливается неспособностью определить аллюзии на некоторые фильмы ("Форрест Гамп", например). Данный фильм, являясь знаковым для любого среднего представителя американской культуры, в целом известен испытуемым студентам, однако сразу определить аллюзию на него удалось очень небольшому проценту реципиентов.

Интересной представляется форма интерпретации американских и английских политических карикатур российскими студентами. Вне зависимости от уровня понимания студенты, анализирующие текст карикатуры, часто прибегали к сравнениям и аллюзиям из родной культуры. Так, при интерпретации карикатуры (№), содержащей критику на действия агентов службы безопасности, участник эксперимента адекватно понял смысл текста, но добавил "от себя" следующую характеристику - "следствие ведут знатоки". Другой участник эксперимента, непонимания смысл карикатуры (№), тем не менее, провел ассоциацию со знакомым им текстом - "там за закрытыми дверями…"(цитата из произведения А.С.Пушкина). Таким образом, реципиент, обращаясь к реалиям родной культуры, интуитивно сделал попытку приблизиться к пониманию смысла текста. Однако, на наш взгляд, проведение подобных ассоциаций при полном непонимании текста еще больше отдаляет реципиента от истинного смысла текста.

В целом анализ результатов эксперимента показал, что трудности при интерпретации американских карикатур у российских студентов обусловлены тем, что авторы карикатур, будучи представителями определенной культуры, опираются на элементы, входящие в состав (как минимум в ядро) когнитивного пространства одной культуры, а соответственно малоизвестные, либо неизвестные представителям иных культур. Примерами служат аллюзии на:

прецедентные имена,

прецедентные высказывания и идиоматические выражения,

прецедентные политические имена и аббревиатуры,

прецедентные политические ситуации, не имевшие мировой огласки,

неофициальные символы страны.

Таким образом, непонимание карикатур обусловлено несовпадением системы ценностей и несовпадением когнитивных баз представителей разных культур. Понимание может быть достигнуто лишь в том случае, если сюжет карикатуры основан полностью на элементах, входящих в "универсальную" когнитивную базу, а именно знание:

крупных политических деятелей, чаще всего президентов стран;

реальных политических ситуаций, которые обсуждались мировой общественностью длительное время;

проблемных политических ситуаций, свойственных любой стране в любое время;

государственной символики, либо неофициальных, но хорошо известных всему миру символов государств;

аллюзий на литературные, художественные и музыкальные произведения, входящие в мировую классику.

Выводы по третьей главе

Понимание политической карикатуры, определяемое как когнитивная деятельность, результатом которой является установление смысла текста карикатуры, представляют собой сложный и многомерный процесс.

Всякое понимание интерпретативно, и любому тексту присуща множественность смыслов.

Различные типы непонимания представляют дополнительную иллюстрацию уровней понимания.

Базу для понимания текста реципиентом составляет совпадение концептуальных систем автора и адресата, но полное совпадение таких систем невозможно, соответственно полного совпадения проекций текста у автора и адресата не может быть. Коды писателя и читателя совпадать не могут, тем более, что тезаурусы и коды читателей меняются, а само произведение остается неизменным во времени, поэтому читатель должен многое угадывать, основываясь на собственном опыте и понимании нормы текста.

Вероятность неадекватного или ложного восприятия политической карикатуры носителями "своей" культуры достаточно высока. Проблема понимания смысла текста в значительной степени возрастает в процессе межкультурной коммуникации. Эта проблема обусловлена культурно-языковыми различиями, характеризующими межкультурную коммуникацию. Это объясняется тем, что в основе мировидения и миропонимания каждого народа лежит своя система социальных стереотипов и когнитивных структур.

К межкультурным сбоям приводят несовпадения семиотических систем на разных уровнях языка и культуры. Значимыми для межкультурной коммуникации являются все виды знаков, употребляющиеся на вербальном и невербальном уровнях, то есть все разновидности кодификации в контактирующих культурах.

В ходе эксперимента, нацеленного на выявление специфики понимания политической карикатуры в межкультурном аспекте, и при анализе его результатов учитывалось, что понимание креолизованного текста в межкультурном аспекте отлично от понимания буквенного текста, что связано с актуализацией феноменологических когнитивных структур не только через языковую проекцию, но и через визуально-пространственные образы. Словесный ряд карикатуры кодируется языком, а видеоряд кодируется визуальными кодами.

Кроме чисто языкового кода и ряда визуальных кодов (технического репрезентативного, иконического и иконографического) в пространстве политической карикатуры (и вербальной, и в изобразительной части) также действуют социальный, культурный, стилистический и идеологический коды. Их сочетание создает текст карикатуры, при этом между некоторыми кодами действует механизм включения, где один код использует в качестве означающих означаемые другого кода более простого уровня.

В ходе проведения эксперимента с учетом сложной системы кодирования текста были выявлены следующие уровни понимания политической карикатуры одной культуры носителями другой культуры:

адекватное понимание,

частичное понимание: а) узнавание только лиц или других деталей и непонимание общего смысла карикатуры; б) понимание общего смысла без узнавания лиц,

неадекватное или ложное понимание,

полное непонимание текста карикатуры.

В целом анализ результатов эксперимента показал, что трудности при интерпретации американских карикатур у российских студентов обусловлены тем, что авторы карикатур, будучи представителями определенной культуры, опираются на элементы, входящие в состав (как минимум в ядро) когнитивного пространства одной культуры, а соответственно малоизвестные, либо неизвестные представителям иных культур. Примерами служат аллюзии на:

прецедентные имена,

прецедентные высказывания и идиоматические выражения,

прецедентные политические имена и аббревиатуры,

прецедентные политические ситуации, не имевшие мировой огласки,

неофициальные символы страны.

Непонимание карикатур обусловлено несовпадением системы ценностей и несовпадением когнитивных баз представителей разных культур. Понимание может быть достигнуто лишь в том случае, если сюжет карикатуры основан полностью на элементах, входящих в "универсальную" когнитивную базу, а именно знание:

крупных политических деятелей, чаще всего президентов стран;

реальных политических ситуаций, которые обсуждались мировой общественностью длительное время;

проблемных политических ситуаций, свойственных любой стране в любое время;

государственной символики, либо неофициальных, но хорошо известных всему миру символов государств;

аллюзий на литературные, художественные и музыкальные произведения, входящие в мировую классику.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Использование различных знаковых систем приводит к семиотически неоднородному характеру текстов массовой информации. Специфика политической карикатуры как текста обусловлена, в частности, ее включением в сферу текстов политической коммуникации, опосредованной массовой информацией.

Политическая карикатура определяется как частично или полностью креолизованный текст, поскольку ее вербальный и изобразительный компоненты образуют одно визуальное, структурное и смысловое целое.

Содержательно-концептуальная информация в карикатуре носит сатирический характер, связана с критикой мира политики и отражает позицию автора. Для понимания имплицитной информации читателем необходимо наличие у него определенных фоновых знаний. Важную роль при интерпретации карикатур играют культурные смысловые импликатуры.

Категория референциональности в текстовом пространстве политической карикатуры соотносится с актуальными политическими событиями, политическими деятелями.

Коммуникативное намерение автора политической карикатуры состоит в острой сатирической критике известных политических деятелей и значимых событий в сфере политики, а также в манипулировании общественным сознанием.

Вербальный ряд карикатуры представлен буквенным текстом, под которым понимается все речевое единство в рамках карикатуры, включая авторскую речь и речь персонажей. К авторской речи относятся заголовки/подписи и краткие комментарии к карикатуре за ее пределами или непосредственно в кадре. Речь персонажей обычно располагается непосредственно в кадре (кадрах) карикатуры и часто помещается в филактер (ballon-text).

Под изобразительным рядом карикатуры понимается графика, представляющая собой один или реже несколько рисунков, обрамленных рамкой/рамками и образующих отдельный кадр/кадры. Кадр отмечает границы семиотического пространства текста и отличает текст от внетекстовой реальности.

Между вербальным и изобразительным компонентами в карикатуре существуют различные виды связей и отношений, которые реализуются 1) автосемантически (прямая денотативная соотнесенность, опосредованная денотативная соотнесенность, разная смысловая соотнесенность) и 2) синсемантически (структурная связь, дейктическая связь, идентифицирующая связь; полная содержательная зависимость вербального ряда, частичная содержательная зависимость вербального ряда, связь, основанная на смысловом противоречии между вербальным и изобразительным компонентами).

Роль двух компонентов карикатуры при передаче информации различна. Видеоряд представляет место действия, собственно действие, действующих лиц. Вербальный ряд дублирует изображение, дополняет информацию, представленную рисунком, представляя фрагмент коммуникации персонажей карикатуры, играет роль «смыслового ядра» карикатуры. При всех возможных комбинациях изобразительный компонент всегда содержит элементы темы, чего нельзя сказать о вербальной части, что говорит о ведущей роли изобразительного компонента при подаче известной информации.

Категория хронотопа в текстовом пространстве политической карикатуры конкретизирует в пространстве и времени образы персонажей, одновременно определяя тип и характер героя.

Существует два типа карикатур: однокадровые и многокадровые. Преобладающим типом в России является однокадровая карикатура, на Западе и в США соотношение однокадровых и многокадровых политических карикатур примерно одинаковое. Специфика категории дискретности заключается в том, что как разновидности креолизованного текста оба типа карикатур различают в себе вербальный компонент и изобразительный. Дискретной единицей целого текста могут выступать вербальные высказывания, дополненные изобразительным компонентом. Однокадровая карикатура отличается небольшим объемом информации, заключенном в единые рамки, где развитие сюжета очень ограничено.

Формальное деление на кадры в многокадровой карикатуре делает ее подобной тексту комикса, где именно последовательность кадров, показывающая изменение сюжетной линии, обеспечивает специфику реализации категории дискретности.

Специфика категории системности в текстовом пространстве политической карикатуры обусловлена тесной интеграцией вербального и изобразительного элементов (которые взятые самостоятельно, отдельно друг от друга, теряют информативность) и четкими пространственными рамками.

Модальность политической карикатуры начинается с выбора автором темы и сюжета произведения. Наличие сатиры в карикатуре выступает как авторское видение мира, сатира отражает критическое отношение автора к героям сюжета. Наличие подписи, как заявки на авторство, также рассматривается как проявление модальности.

Специфика реализации категории интертекстуальности в рамках политической карикатуры обусловлена отсылкой к прецедентным феноменам, в частности политического характера. Будучи креолизованным текстом, политическая карикатура включает отсылки не только к вербальным, но и к невербальным прецедентным феноменам. К вербальным феноменам относятся прецедентное имя, текст и высказывание. Прецедентная ситуация и ценностно-значимый артефакт определяются как невербальные феномены.

В политической карикатуре используется четыре основных способа отсылки к прецедентным феноменам: прямая отсылка (точная цитация, квазицитация, упоминание или изображение и квазиупоминание) и косвенная отсылка (аллюзия и квазиалюзия). Все они являются маркерами категории интертекстуальности и способствуют порождению комического эффекта.

Отсылка ко всем прецедентным феноменам может иметь место, как в вербальном, так и изобразительном компоненте карикатуры, при этом нередко происходит дублирование. Достижение комического эффекта при отсылке к прецедентным феноменам в политической карикатуре чаще обусловлено комичностью изобразительной части карикатуры, либо характером соотношения вербальной и изобразительной частей, нежели собственно вербальным компонентом. Комичность изобразительной части политической карикатуры может дополняться соположением реального персонажа (события) с прецедентными феноменами, сопоставлением прецедентных феноменов между собой, искажением прецедентного феномена или реального персонажа (ситуации), цитации слов-паразитов, свойственных тому или иному политику.

Креолизованный текст карикатуры отличается от текстов плаката и комикса и фильма, также обладающих креолизованностью. Текст фильма включает вербальный, паралингвистический и звуковой ряды, в то время как большинство текстов плаката, карикатуры и комикса не имеют звукового компонента в качестве своей составляющей.

Политическая карикатура и политический плакат различаются по своим коммуникативным целям: карикатура имеет целью критиковать и высмеивать неадекватные качества и неадекватные действия политиков, а плакат создается в рекламных, агитационных или учебных целях.

Различие между карикатурой и комиксом заключается в ориентации на разную аудиторию, характере членимости, роли вымысла в сюжете и коммуникативной цели (развлекательная направленность комикса и сатирическая направленность карикатуры).

Карикатура может включаться в текст плаката или комикса, выступая как элемент общего текстового пространства, подчиняясь его правилам и утрачивая свои основные функции. В то же время в политической карикатуре могут использоваться аллюзии на известные плакаты.

Жанр политической карикатуры находится на стыке нескольких типов дискурса (политического, художественного и дискурса масс-медиа). Политическая карикатура также входит в пространство смехового (комического или юмористического) дискурса.

Разновидностью карикатуры является коллаж, определяемый как способ художественной типизации, использование средств шаржа, гротеска и фотографии для преувеличения и критической оценки каким-либо общественно-политическим и бытовым явлениям или конкретным лицам и событиям. Политической коллаж совпадает с рисованной политической карикатурой по теме (политика), по коммуникативной цели (сатирическое осмеяние политических деятелей и событий) и имеет того же адресата, что и рисованная политическая карикатура. Коллаж отличается от карикатуры по фактуре. Рисованная карикатура отличается от коллажа большей степенью абстрактности.

Как и другие смеховые жанры политического дискурса (частушка, анекдот, памфлет, пародия) политическая карикатура способствует утверждению или разрушению существующих в обществе стереотипов, разоблачению социально-политических мифов, критическому осмыслению прошлого с учетом настоящего. Сходство политической карикатуры с частушкой, анекдотом и пародией обусловлено общей коммуникативной целью, заключающейся в сатирическом осмеянии политических событий и политических деятелей, а также в манипулировании общественным сознанием, например, путем создания или развенчивания определенного образа политика.

Политическая частушка в отличие от карикатуры обладает национальным характером, она входит только в сферу российского политического дискурса. Частушка может выступать как часть креолизованного текста карикатуры.

Персонажами политической карикатуры не обязательно выступают конкретные политические деятели (ее героем может быть и стереотипный образ политика или же некая политическая ситуация), что отличает ее от политической пародии.

Важной составляющей всех четырех рассматриваемых жанров выступает развлекающий компонент, который также может выполнять убеждающие функции. Респонсивный характер политической карикатуры определяется как один из ее жанрообразующих признаков (фактор коммуникативного пошлого) и сближает ее со смеховыми жанрами политической частушки, пародии и анекдота. Все рассматриваемые смеховые жанры являются вторичными, периферийными жанрами политического дискурса. Общим для произведений данных жанров является их недолговечность, поскольку они являются реакцией на актуальные злободневные события.

Важной общей чертой также выступает отсылка к прецедентным феноменам (своей или мировой культуры) и дексакрализация принятых в культуре норм и ценностей, поэтому для понимания произведений этих жанров требуется наличие у реципиентов необходимых фоновых знаний.

Краткость текста политической карикатуры сближает ее с политическим анекдотом и частушкой, но отличает ее от жанра политической пародии.

Отличие политической карикатуры от жанров политической частушки, пародии и анекдота заключается в несовпадение канала передачи информации. Совпадение по каналу передачи информации возможно только в пространстве Интернета.

Основной функцией политической карикатуры является сатирическая функция, заключающаяся в способности создавать сатирический эффект посредством развенчания, разоблачения и осмеяния значимых для представителей определенной культуры общественно-политических явлений.

Политическая карикатура также выполняет социальную, творческую, эмотивную функции, функцию культурной памяти и иногда иллюстративную функцию. Все функции, выполняемые политической карикатурой, являются частным проявлением основных функций политического дискурса, рассмотренных выше. Социальная функция политической карикатуры отражает контролирующую и побудительную функции политического дискурса. Функция культурной памяти, творческая, и иллюстративная функции политической карикатуры входят в поле таких функций политического дискурса, как функции интерпретации и ориентации. Сатирическая и эмотивная функции политической карикатуры являются отражением агональной, контролирующей и побудительной функций, а также функций интерпретации и ориентации.

Концепция автора политической карикатуры предполагает критическое или негативное отношение художника (или газеты/журнала, заказывающего работу) к изображаемым на карикатуре политическим событиям и их участникам, а также его желание представить персонажей в комической манере.

Концепция адресата политической карикатуры подразумевает, что адресат владеет необходимым фоновыми знаниями, в том числе информацией о политических событиях "текущего дня", знает основных действующих политиков, как в своей стране, так и в мировом масштабе.

Событийное содержание представляет собой сообщение (в комической форме) о текущем политическом событие, или об уже произошедшем (чаще всего художник обращается к недавним событиям, так как общество еще не успело их забыть, а также к прецедентным феноменам). Событийное содержание политической карикатуры предполагает воздействие на эмоции адресата, представленного массовой аудиторией и на эмоции адресата - объекта осмеяния политической карикатуры.

Предметом жанра политической карикатуры является злободневное общественно-политическое событие (например, избирательная кампания или политический скандал, связанный с личной жизнью политика), отраженное в сатирическом изображении объектов, к нему причастных, а также в умышленно искаженном представлении их высказываний.

Фактор коммуникативного будущего (как один из жанроообразующих признаков политической карикатуры) предполагает возникновение у адресата, представленного массовой аудиторией, критического или негативного отношения к персонажам и событиям карикатуры (подобного отношению автора карикатуры к героям своего произведения). Данное отношение ведет к попаданию среднего обывателя, интересующегося политикой, под манипулятивное влияние сторонников одних политических сил, с одной стороны, и освобождению его от воздействия сторонников других политических сил на его мировоззрение, с другой стороны.

Языковое воплощение данного жанра находит свое место в использовании разнообразных стилистических средств в рамках карикатуры: цитации, квазицитации, аллюзии, авторского преобразования фразеологического оборота, каламбура, метафоры, иронии и антитезы.

Портретное изображение, аллюзия и квазиаллюзия на известных политических деятелей, а также аллюзия (квазиаллюзия) на события, происходящие на политической арене, представляют собой графическое воплощение жанра политической карикатуры. Изобразительный компонент политической карикатуры часто содержит такие стилистические приемы, как метонимия, синекдоха, метафора, ирония, антитеза, анимализация, персонификация.

Анализ карикатур показывает, что креолизованный текст нисколько не уступает вербальному художественному произведению с точки зрения использования в нем разнообразных стилистических приемов, которые имеют место, как в вербальном ряде, так и в видеоряде, что ведет к усилению подразумеваемого и прямо не выраженного смысла.

Понимание политической карикатуры, определяемое как когнитивная деятельность, результатом которой является установление смысла текста карикатуры, представляют собой сложный и многомерный процесс. Базу для понимания текста реципиентом составляет совпадение концептуальных систем автора и адресата, но полное совпадение таких систем невозможно, соответственно полного совпадения проекций текста у автора и адресата не может быть.

Вероятность неадекватного или ложного восприятия политической карикатуры носителями "своей" культуры достаточно высока. Проблема понимания смысла текста в значительной степени возрастает в процессе межкультурной коммуникации. Эта проблема обусловлена культурно-языковыми различиями, характеризующими межкультурную коммуникацию. Это объясняется тем, что в основе мировидения и миропонимания каждого народа лежит своя система социальных стереотипов и когнитивных структур.

В ходе эксперимента, нацеленного на выявление специфики понимания политической карикатуры в межкультурном аспекте, и при анализе его результатов учитывалось, что понимание креолизованного текста в межкультурном аспекте отлично от понимания буквенного текста, что связано с актуализацией феноменологических когнитивных структур не только через языковую проекцию, но и через визуально-пространственные образы. Словесный ряд карикатуры кодируется языком, а видеоряд кодируется визуальными кодами. Кроме чисто языкового кода и ряда визуальных кодов (технического репрезентативного, иконического и иконографического) в пространстве политической карикатуры (и вербальной, и в изобразительной части) также действуют социальный, культурный, стилистический и идеологический коды. Их сочетание создает текст карикатуры, при этом между некоторыми кодами действует механизм включения, где один код использует в качестве означающих означаемые другого кода более простого уровня.

В ходе проведения эксперимента с учетом сложной системы кодирования текста были выявлены следующие уровни понимания политической карикатуры одной культуры носителями другой культуры: 1) адекватное понимание, 2) частичное понимание (узнавание только лиц или других деталей и непонимание общего смысла карикатуры; или понимание общего смысла без узнавания лиц), 3) неадекватное или ложное понимание, 4) полное непонимание текста карикатуры.

Анализ результатов эксперимента показал, что трудности при интерпретации американских карикатур у российских студентов обусловлены тем, что авторы карикатур, будучи представителями определенной культуры, опираются на элементы, входящие в состав (как минимум в ядро) когнитивного пространства одной культуры, а соответственно малоизвестные, либо неизвестные представителям иных культур. Примерами служат аллюзии на прецедентные имена, прецедентные высказывания и идиоматические выражения, прецедентные политические имена и аббревиатуры, прецедентные политические ситуации, не имевшие мировой огласки, неофициальные символы страны.

Непонимание карикатур обусловлено несовпадением системы ценностей и несовпадением когнитивных баз представителей разных культур. Понимание может быть достигнуто лишь в том случае, если сюжет карикатуры основан полностью на элементах, входящих в "универсальную" когнитивную базу, а именно знание: 1) крупных политических деятелей, 2) реальных политических ситуаций (которые обсуждались мировой общественностью длительное время), 3) проблемных политических ситуаций (свойственных любой стране в любое время), 4) государственной символики, либо неофициальных, но хорошо известных всему миру символов государств, 5) аллюзий на литературные, художественные и музыкальные произведения, входящие в мировую классику.

Библиография

Алексеев Ю.Г. Вербальный и иконический компоненты креолизованного текста в интракультурной и интеркультурной коммуникации (экспериментальное исследование)//Диссертация на соискание степени кандидата филологических наук, Ульяновск, 2002

Анисимова Е.Е. Паралингвистика и текст (к проблеме креолизованных и гибридных текстов)// Вопросы языкознания, №1, 1992.

Анисимова Е.Е. О цельности и связности креолизованного текста (к постановке проблемы)//Филологические науки. - 1996. - №5. - с.74-84

Антипов Г.А. и др. Текст как явление культуры, - Новосибирск: Наука, 1989, (с. 196).

Арнольд И.В. Стилистика декодирования. Курс лекций, - Ленинград [ЛГПИ], 1974.

Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Стилистика декодирования, - М.: Просвещение, 1990.

Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: СБ. статей - СПб.: Изд-во С.- Петерб. Ун-та, 1999. - 444 с.

Арнольд И.В. Импликация как прием построения текста и предмет филологического изучения// Вопросы языкознания, №4, 1982.

Арнсон О. Слова и репродукции (комментарии к поэзии Льва Рубинштейна) (144-157)//Логос # 6 (1999) 16, Изд-во Дом интеллектуальной книги.

Арутюнова Н.Д. Жанры общения// Язык и мир человека - М.: Языки русской культуры, 1999. (с. 649-653).

Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Сов. энциклопедия, 1990. - С.136-137.

Аспекты общей и частной лингвистической теории текста/ Редкол.: Н.А. Слюсарева (отв. ред.) и др. - М.: Наука, 1982, (с. 192).

Баранов А.Н., Казакевич Е.Г. Парламентские дебаты: традиции и новации, - М.: Знание, 1991.

Баранов А.Н. Очерк когнитивной теории метафоры// Баранов А.Н. Караулов Ю.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю),…1991, (184 - 192).

Барт Р. От произведения к тексту // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - Г.К. Косинова - М.: Прогресс, 1994, - 413-424 с.

Барт Р. Удовольствие от текста // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - Г.К. Косинова - М.: Прогресс, 1994, - 462-519 с.

Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Собрание сочинений, 5 т., М.: Русские словари, 1996, - 159-207 с.

Бахтин М.М. Из архивных записей к "Проблеме речевых жанров" // Собрание сочинений, 5 т., М.: Русские словари, 1996, - 207-240 с.

Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // Эстетика словесного творчества, - М.: Искусство, 1986 - 9-192 с.