Концепт "толерантность" в дискурсе масс-медиа

Размещено на http://www.allbest.ru/

48

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Актуальность темы дипломной работы определяется особым исследовательским интересом к концепту, как единице сознания, развивающимся в рамках антропоцентрического подхода к языку, малоизученностью лингвокультурологических концептов и спецификой материала. Концепт «толерантность» является универсальным концептом в любой лингвокультуре, что, однако, не дает оснований полагать, что он самый легкий для исследования. Данный концепт является одним из наименее изученных и однозначно определенных, в то время как его значимость и ценность достаточно высоки. Понимание концепта «толерантность» может дать ответы на многие вопросы, связанные с образом мышления носителя языка, с его пониманием картины мира и отношение к происходящему.

Объектом настоящего исследования является концепт «толерантность», описываемый лингвистическими средствами английского и русского языков.

Предметом исследования являются линговокультурологические особенности языковой концептуализации толерантности как одного из ключевых лингвокультурологических концептов и вербальное воплощение данного концепта в английском и русском языковом сознании и коммуникативном поведении.

Целью исследования является определение специфики англоязычной и русской лингвокультур, связанных с толерантностью, посредством анализа литературных источников преимущественно американского варианта английского языка и русского языка. Материалом исследования послужили новостные и аналитические медиатексты, представляющие массово- информационный дискурс идеологической направленности. Тексты взяты из американских и английских печатных СМИ и их электронных аналогов: The Christian Science Monitor, The New York Times, The Washington Post; The Times; www.MSNBC.com, www.washingtonpost.com, www.usatoday.com и др.

В соответствии с целью исследования в работе ставится задача: дать определение концепту «толерантность», рассмотреть возможности проявления толерантности в медиатекстах различных жанров.

Структура работы определяется целями и задачами. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографии.

Во введении формулируется основная цель и задачи работы, описывается объем материала исследования и методология исследования, структура работы.

В первой главе рассматриваются основные теоретические вопросы - отражение культуры в языке, взаимосвязь языка и культуры в рамках лингвокультурологии, определение концепта, его характеристики, типология концептов.

Вторая глава ставит своей целью проиллюстрировать и проанализировать концепт «толерантность» в английской и русской лингвокультурах.

В третьей главе рассматривается реализация данного концепта в массово-информационном дискурсе.

В заключении подводятся суммарные итоги исследования.

1. Языковой концепт как базовое понятие лингвокультурологии

1.1 Основные подходы к определению концепта

В российской лингвистической литературе с начала 90-х годов прошлого века столкнулись термины «концепт» [Ляпин 1997: 40-76]; «мифологема» [Базылев 2000: 130-134], «логоэпистема» [Бурвикова, Костомаров 2001: 32-65], «лингвокультурема» [Воробьев 1997: 44-56]. Однако на сегодняшний день становится очевидным, что наиболее жизнеспособным оказался термин «концепт», по частоте употребления значительно опередивший все прочие терминологические новообразования.

Термин «концепт» широко применяется в различных научных дисциплинах, что приводит к его множественному пониманию. Часто «концепт» употребляется в качестве синонима «понятия», хотя термин «понятие» употребляется в логике и философии, а «концепт» закрепился также в культурологии.

В философии за основу принимается онтологическая сторона концепта: «концепт - содержание понятия в отвлечении от языковой формы его выражения. Концепт актуализирует отраженную в понятии онтологическую его составляющую» [Фурс 1998: 331]. Концепт понимается как онтологизированный комплекс субъективных представлений о действительности - смыслов, актуализирующийся в языке в контакте с существующими в культурном контексте комплексами представлений о способах воплощения и рецепции этих смыслов. Актуализация посредством языка предполагает целенаправленную реализацию концептов в текстах, в том числе художественных.

Каждый концепт всегда отсылает к другим: «Каждый концепт отсылает к некоторой проблеме, к проблемам, без которых он не имел бы смысла…». Авторы выделяют следующие признаки концепта:

абсолютность;

относительность;

непоследовательность;

недискурсивность;

бесконечность;

событийность [Делез 1998: 26].

Отечественную традицию в изучении концептов заложил в своей знаменитой работе С.А. Аскольдов (Алексеев) (1928). Исследователь предлагает психологический подход к данному феномену, подчеркивая его субъективную природу: концепт - это «мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [Аскольдов, 1997. С. 269]. Автор различает познавательные («почки сложнейших соцветий мысленных конкретностей») и художественные концепты («сочетание понятий, представлений, чувств, эмоций, волевых проявлений»). Наличие «чуждой логике и реальной прагматике художественной ассоциативности» признаётся самым существенным отличием художественного концепта от познавательного [Там же. С. 272, 275].

В понимании концепта как заместителя понятия за Аскольдовым следует Д.С. Лихачёв. Одной из самых важных мыслей в работе Д.С. Лихачева «Концептосфера русского языка» является мысль о том, что концепт существует для каждого отдельного словарного значения слова. То, какое из значений актуализируется в концепте, зависит, прежде всего, от контекста. Концепт по Лихачеву есть результат столкновения словарного значения с опытом человека, и концепт тем шире и тем богаче, чем богаче и шире опыт. Особое внимание ученый уделяет соотношению данного феномена со значением слова. «Концепт не только подменяет собой значение слова и тем самым снимает разногласия в понимании значения слова, он в известной мере и расширяет значение, оставляя возможности для сотворчества, домысливания, для эмоциональной ауры слова» [Лихачев, 1993. С. 4]. Заслугой Д.С. Лихачева является также то, что он подчеркивает взаимосвязь концептов и вводит понятие концептосферы. Помимо личной концептосферы, автор выделяет концептосферу национального языка, соотносимую «со всем историческим опытом нации и религией особенно» [Там же. С. 5].

Е.С. Кубрякова предлагает следующее определение концепта: «Концепт - оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, квант знания. Самые важные концепты выражены в языке». В своем «Кратком словаре когнитивных терминов» она утверждает, что концепт содержит в себе не только представления концептоносителя об объективном положении вещей в мире, но и «сведения о воображаемых мирах и возможном положении дел в этих мирах» [Кубрякова 1996: 90]. Концепт позволяет хранить знания о мире, это как бы «спрессованные» представления субъекта о действительности.

В.И. Карасик в своих работах обобщил точки зрения некоторых ученых. Для него лингвокультурный концепт - условная ментальная единица, направленная на комплексное изучение языка, сознания и культуры. Соотношение лингвокультурного концепта с тремя вышеуказанными сферами может быть сформулировано следующим образом:

1) сознание - область пребывания концепта (концепт лежит в сознании);

2) культура детерминирует концепт (т.е. концепт - ментальная проекция элементов культуры);

3) язык и / или речь - сферы, в которых концепт опредмечивается.

Разумеется, эта схема относительна в силу: сложности соотнесения феноменов «язык» и «культура» (язык является одновременно и частью культуры, и внешним для нее фактором), а также наличия двусторонней связи между языком и сознанием (категории сознания реализуются в языковых категориях и одновременно детерминируются ими).

Лингвокультурный концепт отличается от других единиц, используемых в лингвокультурологии (науке о взаимосвязях языка и культуры), своей ментальной природой. Если предлагаемая Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым логоэпистема является, по сути, элементом значения слова и локализуется в языке, а введенная В.В. Воробьевым лингвокультурема [Воробьев 1997: 33] определяется как единица межуровневая, т.е. не имеющая определенной локализации, то концепт находится в сознании. Именно в сознании осуществляется взаимодействие языка и культуры, поэтому любое лингвокультурологическое исследование есть одновременно и когнитивное исследование.

Лингвокультурный концепт отличается от других ментальных единиц, используемых в различных областях науки (например, когнитивный концепт, фрейм, сценарий, скрипт, понятие, образ, архетип, гештальт, мнема, стереотип), акцентуацией ценностного элемента. Центром концепта всегда является ценность, поскольку концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип. Чистая когнитивистика может рассматривать потенциальные концепты (так, например, З.Д. Попова и И.А. Стернин пишут [Попова, Стернин 1999: 26]: «в парадигме «специалист по исследованию животных» есть кролиководы, животноводы, овцеводы и др., но нет лексем для обозначения специалистов по разведению воробьев, носорогов, крыс и т.д., поскольку эти профессии не востребованы. Соответствующие концепты есть, но нет семем и лексем»). Для лингвокультурологии концепты «носороговод» и «крысовод» не существуют, но не потому, что для них нет языкового обозначения, а потому, что в сознании носителей языка нет ценностного отношения к подобным феноменам. Показателем наличия ценностного отношения является применимость оценочных предикатов. Если о каком-либо феномене носители культуры могут сказать «это хорошо» (плохо, интересно, утомительно и т.д.), этот феномен формирует в данной культуре концепт.

Лингвокультурный концепт - это условная единица в том смысле, что сознание синкретично и его членение производится в исследовательских целях. Концепт группируется вокруг некой «сильной» (т.е. ценностно акцентуированной) точки сознания, от которой расходятся ассоциативные векторы. Наиболее актуальные для носителей языка ассоциации составляют ядро концепта, менее значимые - периферию. Четких границ концепт не имеет, по мере удаления от ядра происходит постепенное затухание ассоциаций. Языковая или речевая единица, которой актуализируется центральная точка концепта, служит именем концепта.

Структура лингвокультурного концепта трехкомпонентна. Помимо уже названного ценностного элемента, в ее составе могут быть выделены понятийный и образный элементы [Карасик 1997: 30]. Понятийный элемент концепта хранится в сознании в вербальной форме и поэтому может воспроизводиться в речи непосредственно, образный же элемент невербален и поддается лишь описанию.

Существует множество способов языковой апелляции к любому лингвокультурному концепту («входов в концепт»). К одному и тому же концепту можно апеллировать при помощи языковых единиц различных уровней: лексем, фразеологизмов, свободных словосочетаний, предложений. Апелляция к некоторым концептам может осуществляться при помощи морфем (уменьшительно-ласкательные суффиксы > концепт «нежность») или словоформ (глагольная форма «ложить» > концепт «безграмотность»). В различных коммуникативных контекстах одна и та же единица языка может стать входом в различные концепты. В связи со всем вышесказанным для лингвокультурологии нерелевантно отождествление концепта с отдельным словом или словозначением, а также классификация концептов по лексико-фразеологическому основанию [Бабушкин 1996: 25].

Лингвокультурный концепт многомерен. Традиционные единицы когнитивистики (фрейм, сценарий, скрипт и т.д.), обладая более четкой, нежели концепт, структурой, могут использоваться исследователями для моделирования концепта (например, использование фрейма для моделирования концепта «приватность».

Основными признаками лингвокультурного концепта С.Г. Воркачёв считает вербализованность и этнокультурную маркированность. «Концепт - это единица коллективного знания / сознания, отправляющая к высшим духовным ценностям, имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой» [Воркачёв, 2001а. С. 70].

Постоянное наличие этнокультурного компонента в структуре концепта отмечает и Н.Ф. Алефиренко (под концептом он понимает «когнитивную (мыслительную) категорию, оперативную единицу «памяти культуры», квант знания, сложное, жестко неструктурированное смысловое образование описательно-образного характера» [Алефиренко, 2002. С. 17].). Учёный объясняет этот факт тем, что различные этнокультуры обладают специфическими этнокультурными концептами («дача» - у русских, «фазенда» - у латиноамериканцев), а об общекультурных концептах (мир, свобода, жизнь, любовь, смерть, вечность), отражающих общечеловеческие ценности они сформировали «своё» представление. Специфическое восприятие общекультурных концептов - следствие существования ментальности - сердцевины этнокультуры, системы типичных проявлений миропонимания, духовных и волевых качеств национального характера.

С.Г. Воркачев определяет концепт как культурно отмеченный вербализованный смысл, представленный в плане выражения целым рядом своих языковых реализаций, образующих соответствующую лексико-семантическую парадигму. План содержания лингвокультурного концепта включает, как минимум, два ряда семантических признаков. Во-первых, в него входят семы, общие для всех его языковых реализаций, которые `скрепляют' лексико-семантическую парадигму и образуют его понятийную либо прототипическую основу. Во-вторых, туда входят семантические признаки, общие хотя бы для части его реализаций, которые отмечены лингвокультурной, этносемантической спецификой и связаны с ментальностью носителей языка либо с менталитетом национальной языковой личности.

Итак, в лингвистическом понимании концепта наметилось три основных подхода. Во-первых, в самом широком смысле в число концептов включаются лексемы, значения которых составляют содержание национального языкового сознания и формируют `наивную картину мира' носителей языка. Совокупность таких концептов образует концептосферу языка [Лихачев 1993: 18], в которой концентрируется культура нации. Определяющим в таком подходе является способ концептуализации мира в лексической семантике, основным исследовательским средством - концептуальная модель, с помощью которой выделяются базовые компоненты семантики концепта и выявляются устойчивые связи между ними [Михальчук 1999: 29]. В число подобных концептов попадает любая лексическая единица, в значении которой просматривается способ (форма) семантического представления. В более узком понимании к числу концептов относят семантические образования, отмеченные лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующие носителей определенной этнокультуры. Совокупность таких концептов не образует концептосферы как некого целостного и структурированного семантического пространства, но занимает в ней определенную часть - концептуальную область. И, наконец, к числу концептов относят лишь семантические образования, список которых в достаточной мере ограничен [Снитко 1999: 46] и которые являются ключевыми для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру его носителей. Метафизические концепты (душа, истина, свобода, счастье, жизнь, любовь и пр.) - ментальные сущности высокой либо предельной степени абстрактности, они отправляют к `невидимому миру' духовных ценностей, смысл которых может быть явлен лишь через символ - знак, предполагающий использование своего образного предметного содержания для выражения содержания абстрактного. Вот, очевидно, почему концепты последнего типа относительно легко «синонимизируются», образуя «концептуализированную область» [Степанов 1997: 69], где устанавливаются семантические ассоциации между метафизическими смыслами и явлениями предметного мира, отраженными в слове, где сопрягаются духовная и материальная культуры.

Как представляется, обобщение точек зрения на концепт и его определения в лингвистике позволяет прийти к следующему заключению: концепт - это единица коллективного знания / сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой. Как можно видеть, общим в этом определении и в определениях понятия, представления и значения остается родовой признак - принадлежность к области идеального, видовые же отличия (форма знания / сознания - логическая / рациональная, психологическая / образная, языковая) нейтрализуются, а их место занимают вербализованнность и этнокультурная маркированность. По существу, термин `концепт' отвечает потребности в этнокультурной авторизации семантических единиц - соотнесении их с языковой личностью.

Итак, в данной работе концепт будет рассматриваться как единица коллективного знания / сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой. Это определение, данное С.Г. Воркачевым, мы берем за основу исследования, так как для нас значимыми являются следующие положения:

1. Концепт - мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода [Д.С. Лихачев].

2. Концепт содержит в себе не только представления концептоносителя об объективном положении вещей в мире, но и сведения о неких «воображаемых мирах» и возможном положении дел в этих «мирах» [Е.С. Кубрякова].

3. Центром концепта всегда является ценность, поскольку концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип. [В.И. Карасик].

4. Четких границ концепт не имеет, по мере удаления от ядра происходит постепенное затухание ассоциаций. Языковая или речевая единица, которой актуализируется центральная точка концепта, служит именем концепта. [В.И. Карасик].

1.2 Базовые характеристики концепта

Как уже отмечалось, концепт более широкая, чем понятие, категория. По словарному значению «концепт» и «понятие» - слова близкие, но исследования показывают, что концепт является семантически глубже, богаче понятия. Концепт приближен к ментальному миру человека, следовательно, к культуре и истории, поэтому имеет специфический характер. «Концепты представляют собой коллективное наследие в сознании народа, его духовную культуру, культуру духовной жизни народа. Именно коллективное сознание является хранителем констант, то есть концептов, существующих постоянно или очень долгое время» [Степанов 1997: 76].

Концепт расширяет значение слова, оставляя возможности для домысливания, дофантазирования, создания эмоциональной ауры слова.

Слово и концепт материализуются в одном и том же звуковом / буквенном комплексе, и это обстоятельство порождает дополнительную научную интригу, обусловливая целый ряд вопросов.

Одно из самых существенных различий слова и концепта связано с их внутренним содержанием. Внутреннее содержание слова - это его семантика плюс коннотации, то есть совокупность сем и лексико-семантических вариантов плюс экспрессивная / эмоциональная / стилистическая окрашенность, оценочность и т.п. Внутреннее же содержание концепта - это своего рода совокупность смыслов, организация которых существенно отличается от структуризации сем и лексико-семантических вариантов слова.

Другое заметное отличие концепта от слова заключено в его, концепта, антиномичности. Под антиномией традиционно понимается сочетание двух взаимопротиворечащих суждений об одном и том же объекте, каждое из которых истинно относительно этого объекта и каждое из которых допускает одинаково убедительное логическое обоснование.

В формировании концептов весьма велика роль субъектного начала, что для слова нехарактерно. Субъектный фактор выполняет в концепте нестандартную функцию - он является одним из импульсов изменения (движения) концепта и сообщает концепту еще одну отличительную черту: концепт - явление более динамичное, более стремительно меняющееся сравнительно со словом.

Когнитивный статус концепта в настоящее время сводится к его функции быть носителем и одновременно способом передачи смысла, к возможности «хранить знания о мире, помогая обработке субъективного опыта путем подведения информации под определенные, выработанные обществом, категории и классы» [Кубрякова 1996: 153]. Это свойство сближает концепт с такими формами отражения смысла, как знак, образ, архетип, гештальт, при всём очевидном различии этих категорий, которые концепт может в себя вмещать и в которых одновременно способен реализовываться. Главное в концепте - это многомерность и дискретная целостность смысла, существующая, тем не менее, в непрерывном культурно-историческом пространстве и поэтому предрасполагающая к культурной трансляции из одной предметной области в другую, что позволяет называть концепт основным способом культурной трансляции. Концепт, таким образом, является средством преодоления дискретного характера представлений о действительности и онтологизированным комплексом этих представлений. Именно он и является средством, делающим возможным «сгущение» поля культуры.

Концепты иерархичны, их системные отношения образуют «образ мира», «картину мира». Быть может, самыми удачными терминами, выражающими системные связи концептов и как когнитивных структур, и как языковых воплощений, являются термины «лингвориторическая картина мира» и «языковой образ мира» поскольку утверждается, что «Систему и структуру лингвориторической картины мира образуют культурные концепты» (Ворожбитова 2000: 30).

Бесконечность концепта определена его бытием как явлением культуры: он постоянно существует, совершая движение от центра к периферии и от периферии к центру, его содержательное наполнение также безгранично.

Событийность концепта определена его функцией в человеческом сознании, его участием в мыслительном процессе.

Для того чтобы концепт укоренился как эвристическая категория, необходимо разделять системный, языковой концепт и его речевые, контекстуальные воплощения.

Концепт и речевые, контекстуальные воплощения находятся в отношениях, аналогичных отношениям фонемы и звука, морфемы и морфа. Языковой концепт абстрактен, нематериален, в то время как речевые, контекстуальные воплощения материальны и конкретны. Через речевые, контекстуальные воплощения осуществляется бытие концепта.

Концепт может рассматриваться как совокупность его «внешней», категориальной отнесенности и внутренней, смысловой структуры, имеющей строгую логическую организацию. В основе концепта лежит исходная, прототипическая модель основного значения слова (т.е. инвариант всех значений слова). В связи с этим можно говорить о центральной и периферийной зонах концепта. Причем последняя способна к дивергенции, т.е. вызывает удаление новых производных значений от центрального.

Концепт тем богаче, чем богаче национальный, сословный, классовый, профессиональный, семейный и личный опыт человека, пользующегося концептом. В совокупности потенции, открываемые в словарном запасе отдельного человека, как и всего языка в целом, можно называть концептосферами. Концептосфера национального языка тем богаче, чем богаче вся культура нации - ее литература, фольклор, наука, изобразительное искусство (оно также имеет непосредственное отношение к языку и, следовательно, к национальной концептосфере), она соотносима со всем историческим опытом нации и религией особенно.

В настоящее время общепринятым является мнение о том, что как в культуре, так и в языке каждого народа присутствует универсальное (общечеловеческое) и национально-специфическое. В то же время в любой культуре имеются присущие только ей культурные значения, закрепленные в языке, моральных нормах, убеждениях, особенностях поведения и т.п.

Среди источников, дающих объективные сведения о национальном характере того или иного народа, С.Г. Тер-Минасова выделяет набор стереотипов, ассоциирующихся с данным народом. В.А. Маслова определяет стереотип как «тип, существующий в мире, он измеряет деятельность, поведение и т.д.» [Маслова 2001: 147]. Наиболее популярным источником стереотипных представлений по С.Г. Тер-Минасовой являются 1) международные анекдоты и шутки разных видов; 2) национальная классическая и художественная литература; 3) фольклор, устное народное творчество; 4) национальный язык [Тер-Минасова 2000: 147].

Концепт - это универсальный феномен, поэтому его использование помогает установить особенности национальной картины мира. Подход к концепту как к «алгебраическому выражению значения» [Лихачев 1997: 280] свидетельствует об объёмности данного термина, о его скрытых, потенциальных ресурсах. В недрах человеческого сознания зарождается и формируется концептуальный взгляд на мир, но необходимо обратить внимание и на зарождение этого взгляда в коллективном сознании, определить в связи с этим в пространстве термина «концепт» роль и место мировоззренческим национальным позициям, менталитету. О значимости этого компонента говорит и высокий интерес к языковой личности как носителю ментальности языковой, а, следовательно, и социокультурной.

Национальная концептосфера складывается из совокупности индивидуальных, групповых, классовых, национальных и универсальных концептов, то есть концептов, имеющих общечеловеческую ценность. К числу универсальных относятся такие базовые концепты как родина, жизнь, мать, семья, свобода, любовь, вера, дружба, на основе которых формируются национальные культурные ценности, а также такие фундаментальные универсальные как время, пространство, причинность и т.д. Именно наличие общих, универсальных концептов обеспечивает возможность взаимопонимания между народами. В тоже время каждая нация имеет собственную шкалу мировоззрения, собственную шкалу ценностей. Каждая культура формирует свои стереотипы сознания и поведения, опирающиеся на собственное видение мира.

Для Воркачева основной собственно лингвистической характеристикой концепта является закрепленность за определенным способом языковой реализации. Из признания концепта планом содержания языкового знака следует, что он включает в себя помимо предметной (понятийной) и психологической (образной и ценностной) отнесенности всю коммуникативно значимую информацию: внутрисистемную, прагматическую и этимологическую.

2. Языковая реализация концепта «толерантность»

Слово толерантность этимологически восходит к латинскому tolerantia - «терпение, терпимость», связанному с многозначным глаголом tolerare с тем же значением, что и в современном английском языке, - «выносить, переносить, сносить». В русском языке данная лексическая единица не зафиксирована ни в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля, ни в других толковых словарях XVIII-XIX веков, то есть слово толерантность в его «ментальном», а не «биологическом, медицинском» значении является сравнительно недавним заимствованием. В современных словарях толерантность (со значением «терпимость, снисходительность к кому-либо, чему-либо») встречается лишь в семнадцати томном академическом «Словаре современного русского литературного языка» [БАС, 1950-1965] и в разных изданиях «Словаря иностранных слов». В других толковых словарях слово «толерантность» в интересующем нас значении отсутствует. В «Словаре синонимов русского языка» З.Е. Александровой [1971] это существительное представлено как стилистически маркированное (с пометкой «книжное») в синонимическом ряду с доминантой снисходительность. Производящее прилагательное толерантный («терпимый») зафиксировано впервые в четырёхтомном «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова [1935-1940].

Появление концепта толерантность отражает смену культурно значимых ориентиров в современном обществе. Будучи философским понятием, толерантность является также и лингвокультурологической категорией, поскольку получает различное осмысление в разных языках, и каждый язык привносит с собой множество специфических исторических и культурных коннотаций, а культурная интерпретация языковых знаков меняется в зависимости от установок ментальности. В русском языке толерантность можно рассматривать в двух аспектах: она понимается, во-первых, как отношение и соотносится со словом терпимость, а во-вторых, понимается как деятельность, поведение, и соотносится со словом ненасилие. Таким образом, толерантность является ядром лингвокультурологического поля, в которое входят все слова, семантически и ассоциативно связанные с терпимостью и ненасилием.

Наиболее близко толерантности в русском языке, как уже говорилось, понятие терпимость. В русских толковых словарях терпимость определяется, во-первых, как «способность мириться с кем-либо, чем-либо, во-вторых, как «терпимое отношение». Другими словами, мы имеем дело с двумя лексико-семантическими вариантами, один из которых принадлежит полю «свойство, качество», а другой - полю «отношение».

Терпимость и терпение входят в систему культурных ценностей русской нации, то есть в такую систему, которая является социально детерминированным типом программирования поведения: это наш способ делать дело, наш способ существования в мире. Значимость терпимости как добродетели зафиксирована разными «культурными кодами» [Телия 1996], в частности в религиозных (сакральных) текстах и пословицах. Так, в Нагорной проповеди Иисус Христос сформулировал требование не противиться злому и любить врагов своих. Национально - культурное мировидение воплощено в пословицах, закрепивших прескрипции народной мудрости: За терпенье дает Бог спасенье; Терпенье дает уменье. Терпимость и терпенье выступают признаками кротости, смирения, укрощения в себе гордыни, и в них же проявляются сила и величие духа. Однако в последнее время вышли работы, опровергающие «распространенный миф об извечной терпеливости русских» (см., например: [Горянин 2002]). Некоторые современные концепции толерантности определяют ее также как основную добродетель. Это понимание идет еще от Сенеки, который считал толерантность главной добродетелью души. Однако большинство исследователей сходятся в том, что толерантность «не эмоция, это осознанная и трезвая позиция, которая обуздывает эмоции. Толерантный человек лишь в той мере способен взять в шоры свои агрессивные эмоции, в какой способен сделать это с эмоциями вообще» [Соловьев 2001: 68]. Второе понимание терпимости, как мы уже сказали, сводится не к внутреннему свойству личности, а представляет собой отношение. Согласно словарям, это «терпимое, мягкое отношение к слабостям и недостаткам другого». В самом толковании при указании на объект отношения - к слабостям и недостаткам другого - уже заложен признак амбивалентности: терпимость может быть со знаком «плюс» (терпимость к чужому мнению, к неудобствам) и со знаком «минус» (терпимость к беспорядкам, к нарушению норм общественной морали).

Как ранее уже было отмечено, толерантность - готовность благосклонно признавать, принимать поведение, убеждения и взгляды других людей, которые отличаются от собственных. При этом даже в том случае, когда эти убеждения / взгляды тобою не разделяются и не одобряются. (Merriam-Webster's Online Dictionary, Cambridge International Dictionary of English, Encarta World English Dictionary). Смысловая разница очевидна: «терплю» с трудом, в ущерб себе что-то неприятное; «отношусь толерантно» - сам так делать не буду, но признаю право других поступать так, как среди них принято, понимаю их традиции, их культуру и т.п.

Существуют различные подходы к определению толерантности. В философских и политических исследованиях часто отмечается идеализированный подход к рассмотрению данного феномена. Так, Л.М. Романенко, говоря о зарождении этого явления в эпоху античности, описывает его как «признание и уважение прав и свобод человека, которые, несмотря на все различия, должны быть одинаковыми для всех». Л.М. Дробижева видит в толерантности «готовность принять «других» такими, как они есть, и взаимодействовать с ними на основе понимания и согласия». Другой позиции придерживается С.Г. Ильинская: «Я считаю, что политическая практика терпимости - порождение Нового времени, неразрывно связанное с «изобретением» приватности, и определяю её как способ взаимоотношений…»

Таким образом, в современных гуманитарных науках толерантность рассматривается в соотношении с феноменом политического насилия, что снимает противоречия при уточнении её дефиниции. Этот подход впервые был отмечен в работах Ю. Хабермаса и Ж. Дерриды.

Сложность концептуальной природы толерантности предполагает и неоднозначность семантической структуры концепта.

Известно, что лингвокультурный концепт представляет собой сегментное образование, в котором базовый чувственный слой окружен несколькими сегментами, равноправными по степени абстракции. В «Очерках по когнитивной лингвистике» [2001] И.А. Стернин подробно описал модель сегментного концепта толерантность, выделив в нём кодирующий образ в чувственно-образном ядре как единицу универсального предметного кода.

Такие когнитивные признаки, как терпимость, сдержанность, бесконфликтность наслаиваются на базовый, кодирующий образ и составляют вместе с ним базовый слой концепта.

Этот базовый чувственный слой окружён несколькими сегментами, равноправными по степени абстракции и различающимися по своему содержанию в соответствии с характером человеческой деятельности. Так, И.А. Стерниным была отмечена, прежде всего, «политическая толерантность как терпимость к людям других политических взглядов, уважение к иным политическим позициям, признание права каждого на свои политические убеждения». Концептуальное поле включает в себя, по мнению ученого, несколько концептуальных слоёв-сегментов, которые отражают развитие концепта и его связи с другими концептами: научная, бытовая, административная, спортивная, медицинская, экономическая толерантность. Каждый из выделенных сегментов представляет собой систему концептуальных признаков, или «дискретных элементов».

Например, научная толерантность определяется как терпимость к другим точкам зрения в науке, допущение разных теорий и научных школ в рамках одной науки, в рамках одного научного направления. Религиозная толерантность - терпимость к людям иной веры, уважение к чужим религиозным убеждениям.

Анализ коммуникативного содержания основных видов толерантности позволяет сделать вывод о том, что базовым, эмпирическим уровнем для её формирования является межличностная толерантность. Это подтверждается результатами многих культурологических и психолингвистических исследований, направленных на отражение описываемого концепта в русском сознании.

Являясь концептом межличностной коммуникации, толерантность как важная социокультурная характеристика определяет коммуникативное поведение человека. Понятие толерантность, по мнению И.А. Долговой, относится к числу концептов-регулятивов, определяющих нормы поведения в обществе, и сопоставимо с такими единицами дискурса, как, например, «честь», «приватность», «пунктуальность», но в отличие от названных концептов разворачивается, прежде всего, в политическом дискурсе.

Актуализация концепта толерантность, действительно, проходит достаточно полно в политических текстах.

Следует отметить, что вторая половина XX века была для мирового сообщества периодом больших научных достижений и открытий. Обмен информацией, широкие контакты в международном сотрудничестве, развитие научных идей сближали людей, однако этот прогресс не снимал многих политических противоречий. Наш мир, как отмечают ученые, стал более конфликтным, чем раньше. Этот факт приводит научное сообщество к поиску путей решения конфликтов и мирной организации нашей жизни.

Как любой концепт, толерантность представлена в разных языках и культурах неоднозначно.

Анализ англоязычных толковых словарей показывает, что центральная часть концепта толерантность представляет собой два взаимосвязанных признака: 1) способность определять различия между своей позицией и позицией другого человека или группы людей; 2) способность уважать другого человека или группу других людей, занимающих иную позицию по сравнению с позицией субъекта. Например: tolerance, - n. 1. a fair, objecive, and permissive attitude toward those whose opinions, practices, race, religion, nationality, etc., differ from one's own; freedom from bigotry; 2. a fair, objective, and permissive attitude toward opinions and practiсеs that differ from one's own; 3. interest in and concern for ideas, opinions, practices, etc., foreign to one's own; a liberal, undogmatic viewpoint; 4. the act or capacity of enduring; endurance: My tolerance of noise is limited [Random House Unabridged Dictionary of the English Language] - СD Rom Version [22].

Словарные статьи лексемы tolerance дают различные формы прилагательных, глагола, существительного (tolerant, tolerable, tolerate, tolerates, tolerated, tolerance, toleration), показывая все возможные словообразовательные модели.

Итак, в английском языковом сознании толерантность представлена как психологический процесс восприятия чужих мнений и ситуаций, который состоит из двух частей: с одной стороны, определять и понимать чужие мнения и позиции, а с другой - оценивать и уважать их. Как известно, в западной культуре высоко ценят человека, который умеет выразить своё мнение и держать свою позицию до конца. Это считается лучшим качеством человека и гарантирует ему успех. И поэтому для европейцев и американцев толерантность - пытаться увидеть и услышать чужие позиции и голоса, то есть признавать существование чужих мнений, чтобы, в конце концов, определить и уважать их.

Обратимся к слову толерантность в русской лексикографической интерпретации. Уже в «Толковом словаре русского языка» Д.Н. Ушакова находим основное значение толерантности, как способность и умение терпеть что-нибудь чужое, мириться с чужим мнением или характером. Этот семантический компонент вербализуется в синонимической цепочке с доминантой «терпимость», что подтверждается материалами, как толковых словарей, так и других лексикографических произведений, отражающих парадигматический потенциал исследуемого слова. Как показывает лексикографический анализ, в семантической структуре толерантности есть чёткий понятийный компонент: «отсутствие или ослабление реакции на какой-либо неблагоприятный фактор», который в словарях последнего десятилетия под влиянием экстралингвистических факторов стал фиксироваться с социальной характеристикой. Надо отметить, что при описании культурных концептов в современной практике словарных интерпретаций всё заметнее становится процесс семантического сдвига, т.е. смещение акцента с личностного компонента на социальный и наоборот. Таким образом, денотативное значение слова толерантность, по данным современных лингвистических и энциклопедических словарей, «состоит из нескольких компонентов, которые соотнесены с признаками выражаемого в слове понятия и связаны между собой отношениями семантической производности».

Понятийная составляющая, по терминологии В.И. Карасика, в концепте толерантность соотносится с образной (заметим, толерантность - это всегда конструктивный диалог) и ценностной категориями. Важной для современного гражданского общества является актуализация ценностного компонента, определяющего активную и позитивную жизненную позицию личности, которая с уважением относится к позициям и интересам людей другой культурной, национальной, религиозной или социальной среды.

Толерантность - это не только милосердие, терпимость, главное, это уважение прав человека. Это признание того, что люди по своей природе различаются по внешнему виду, положению, речи, поведению и ценностям и обладают правом жить в мире и сохранять свою индивидуальность.

В Преамбуле Устава ЮНЕСКО, принятого 16 ноября 1945 года, подчеркивается, что «мир должен базироваться на интеллектуальной и нравственной солидарности человечества». Исходя из этого, основной ценностью гражданского общества должен стать принцип толерантности, закрепленный в 1995 году в Декларации принципов толерантности ЮНЕСКО. Согласно этому документу толерантность определяется как социальная норма гражданского общества, проявляющаяся в праве всех индивидов гражданского общества быть различными, обеспечении устойчивой гармонии между конфессиями, этническими и другими социальными группами, готовности к пониманию и сотрудничеству с людьми, различающимися по внешности, языку, убеждениям, обычаям и верованиям.

» Мы, народы Объединенных Наций, преисполненные решимости избавить грядущие поколения от бедствий войны… вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности… и в этих целях проявлять толерантность и жить вместе, в мире с друг с другом, как добрые соседи», - записано в Уставе Организации Объединенных Наций.

В жизни мы ценим тех, кто уверен в себе и держит свою позицию до конца. Однако при этом нельзя забывать и о других, не слышать и не уважать их. Эгоизм губит, но толерантность помогает нам избавиться от конфликтов, именно этот принцип нашей деятельности укрепляет взаимопонимание, тёплые отношения между людьми и сохраняет культуру каждой нации.

«I used to think anyone doing anything weird was weird. Now I know that it is the people that call others weird that are weird» [Пол Маккартни].

«Раньше я думал, что чудаки это те, кто делают странные вещи. Теперь я знаю, что это те, кто называют других странными».

Толерантность в данном случае рассматривается как «признание и уважение прав и свобод человека, которые, несмотря на все различия, должны быть одинаковыми для всех». Подобная идеализация характерна и для других отечественных исследователей. Л.М. Дробижева видит в толерантности «готовность принять «других» такими, как они есть, и взаимодействовать с ними на основе понимания и согласия».

«Monsieur l'abbe, I detest what you write, but I would give my life to make it possible for you to continue to write» [Вольтер].

«Я не согласен с тем, что вы говорите, но пожертвую своей жизнью, защищая ваше право высказывать собственное мнение», - афоризм, в котором выражена классическая теория толерантности.

«Наша жизнь как океан - течет и соприкасается, в одном месте тронешь - в другом конце мира отдается» [Ф.М. Достоевский].

«If it is true that there is always more than one way of construing a text, it is not true that all interpretations are equal» [Поль Рикер].

«Стремление ставить на первое место интересы других людей есть самое высшее, какое мы только можем иметь» [П. Рутт].

«Think for yourselves and let others enjoy the privilege to do so too» [Вольтер].

В данных высказываниях толерантность предполагает готовность принять других такими, какие они есть, и взаимодействовать с ними на основе согласия. В первую очередь она предполагает взаимность и активную позицию всех заинтересованных сторон. Толерантность является важным компонентом жизненной позиции зрелой личности, имеющей свои ценности и интересы, готовой, если потребуется, их защищать, но одновременно с уважением относящейся к позициям и ценностям других людей.

В «Словаре философских терминов» толерантность определяется как «нравственное качество, характеризующее отношение к человеку, принадлежащему к другой расе, национальности, культурной традиции, религиозной концессии как к равно достойной личности» [СФТ 2004: 590]. Основу данного понятия составляет противопоставление «свой - чужой», поэтому в его пресуппозицию входит негативное отношение к «чужому», что объясняется особенностями человеческой психологии. Однако принцип толерантности, относящийся к области этики, регулирующей взаимоотношения людей в обществе, не позволяет индивиду в полной мере эксплицировать свое негативное отношение к «чужому». Тем не менее, толерантность не относится к области морали, т. к. философия определяет толерантность как инструментальную ценность и подчеркивает, таким образом, ее прагматическую направленность. Подобная многоплановость рассматриваемого понятия позволяет дифференцировать его от таких понятий, как терпимость, политическая корректность, вежливость: а) понятие терпимость относится к сфере нравственности и морали, в понятиях толерантность и политическая корректность акцентируется прагматическая и социальная составляющие, направленность на бесконфликтное существование в обществе; б) идея политической корректности основана на пресуппозиции существования дискриминации относительно некоторых групп людей, выделяемых по внешнему признаку, поэтому проявления политической корректности ограничиваются ретушированием внешних особенностей субъекта (пол, возраст, раса, социальный статус и т.д.), что должно свидетельствовать о ликвидации дискриминации по вышеперечисленным признакам и способствовать равноправному бесконфликтному общению членов социума; в) толерантность - более широкое понятие, затрагивающее не только внешние особенности индивидуума, но и его мнения, убеждения, ценностные ориентации. В пресуппозицию понятия толерантность входят: 1) негативное отношение к «чужому», обусловленное психологическими особенностями индивида; 2) требование относиться к «чужому» «как к равно достойной личности». Вежливость и толерантность также не являются идентичными понятиями. Вежливость относится к сфере этикета и не акцентирует внимание на отношении коммуникантов друг к другу. Толерантность же, напротив, предполагает наличие отрицательной оценки, возможность выражения которой ограничивается этическим требованиями снижения градуса эксплицируемого негатива. По мнению психологов, проявление толерантности предполагает отсутствие или «приглушение» эмоций субъекта, а отрицательные эмоции, напротив, являются неотъемлемой частью агрессии, входят в структуру агрессивного поведения, агрессивных действий.

3. Реализация концепта «толерантность» в дискурсе масс-медиа.

Для рассмотрения реализации концепта «толерантность» в дискурсе масс-медиа мы исследовали несколько статей из журналов на английском и русском языках.

В исследованиях функционирования концепта «толерантность» в англоязычных текстах нами были исследованы статьи журналов и их электронных аналогов The Christian Science Monitor, The New York Times, The Washington Post; The Times; The Newsweek, www.MSNBC.com, www.washingtonpost.com, www.usatoday.com, www.newsweek.com и др.

1. «For the last six months, events have been in the saddle of the world economy, and they might ride us for quite a while. Every day seems to bring bad news, with more on the way. Will commercial real estate crash next? Is General Motors toast? Dow 5000, anyone?

When President Obama was sworn in, the stock market dropped. When he signed the largest economic-recovery package in American history last week, the Dow plunged nearly 300 points. His widely panned bank-rescue plan and even his better received housing-rescue plan both laid eggs on the Street.

Obama says he doesn`t worry too much about short-term market swoons, and his right not to. Who elected greedy gamblers to represent us? But the market is no based less of assessments of specific companies than on reaction to the federal government. And that reaction, cascading down to Main Street, is a fair reflection of the nation`s pessimistic mood. The new president is popular and refreshing, but still well short of transformative. For all of the legislative achievements of his first month in office, Americans have not yet had their faith in the future restored […]

Conservatives smell blood. Columnist Charles Krauthammer called the $787 billion stimulus package a legislative abomination, and Karl Rove wrote that «the more Americans learn about the bill, the less they like it».

Polls say otherwise. The public likes the sign of action, respects that the new president is willing to admit error and appreciates his constant reminders that there are no easy cures to what ails us.

Too much confidence makes people and nation hubristic, while those on the receiving end feel conned. Too little confidence breeds timidity and uncertainty, which can be fatal. It doesn`t take a shrink to know that finding the right balance is the key to a rounded life, private or public».

В данном тексте мы находим следующие выражения концепта «толерантность». Сочетание сonservatives smell blood отражает аспект концепта «насилие, отсутствие толерантности»; The public likes the sign of action, respects that the new president is willing to admit error and appreciates his constant reminders that there are no easy cures to what ails us: здесь есть несколько лексем, определяющих функционирование концепта (respects, the new president is willing to admit error, appreciates, no easy cures to what ails us). В данном случае понятие «толерантность» употреблено в значении «понимание, принятие прав другого человека или группы людей, разделение интересов».

В предложениях Too much confidence makes people and nation hubristic, while those on the receiving end feel conned. Too little confidence breeds timidity and uncertainty, which can be fatal. It doesn`t take a shrink to know that finding the right balance is the key to a rounded life, private or public также можно проследить использование концепта «толерантность»: the receiving, finding the right balance.

(The Newsweek, March, 2009).

2. «It's amazing what a few kind words can do. In his comments since taking office, and as he strode through Europe last week, President Barack Obama has made a point of explicitly and very publicly praising other nations. Greece's illustrious history «inspired» the United States, and the two NATO members fought on behalf of these shared values «shoulder to shoulder». Modern Turkey had an «extraordinary founder» in Ataturk, and Turkey's culture has «beauty», its history «richness» and its democracy «strength». As he met with Russian President Dmitry Medvedev in one of a handful of bilateral talks in London, Obama expressed his own gratitude for the meeting, and talked four times in a brief statement of the nation's «mutual interests», saying the Russian president's leadership has already «been critical» in helping U.S.-Russian relations progress.