Дипломатия Вудро Вильсона как шаг к мировому глобальному доминированию

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Камчатский государственный университет имени Витуса Беринга»

Кафедра истории России и зарубежных стран

Контрольная работа

Дипломатия Вудро Вильсона как шаг к мировому глобальному доминированию.

Выполнил студент

социально-экономического факультета

специальность «История»

заочной формы обучения

4 курса, гр. Из-09

Кисиленко Александр Дмитриевич

Проверил преподаватель:

Кириллова Алина Игоревна,

ассистент кафедры европейских языков и кафедры истории России и зарубежных стран

Петропавловск-Камчатский

2013

ПЛАН

Введение

I. Историография дипломатии Вудро Вильсона в периодах

1.1 Первый период - ревизионистский

1.2 Второй период - реалистический

1.3 Третий период - интернационалистский

2. Американская дипломатия под руководством Вудро Вильсона

2.1 Первые шаги вильсоновской дипломатии

2.2 Дипломатия Вильсона после избрания его Президентом США

2.3 Европейский «тайфун»

Заключение

Список источников и литературы

Введение

В развитии каждой страны бывают переломные периоды. В истории США один из них приходится на 10-е годы XX в., когда страна оказалась в исключительно выигрышном положении: политический и индустриальный центр мира -- Европа вступила в период внутренней империалистической борьбы, тем самым давая возможность усиления неевропейских империалистических держав. Первая мировая война явилась, по словам В. И. Ленина, великим, могучим «режиссером», ускорившим в громадных размерах течение всемирной истории и породившим всемирные кризисы невиданной силы Разгерметизация. [Электронный ресурс]: http://dotu.ru/files/20020928-Razgermetizacia.fb2.- 07.01.2013 -- экономические, политические, национальные, международные. Война превратила США из должника европейских держав в кредитора, способствовала быстрому индустриальному развитию североамериканского колосса. Прежде незначительные вооруженные силы США достигли уровня сил наиболее мощных европейских держав. В ходе войны Великобритания лишилась безусловного превосходства на морях, Америка сравнялась с ней по военно-морской мощи. В эти годы в Соединенных Штатах произошла беспрецедентная концентрация власти. Складывалась новая традиция - впервые в Белом доме стали рассматривать глобальные политические вопросы. И всё это - благодаря Вудро Вильсону.

Актуальность данной проблемы на сегодняшний день достаточно высока, ведь именно в период нахождения у власти этого человека сложился тот дипломатический менталитет США, который и сегодня используется этой страной во всём мире. Речь идёт о том, что Соединённые Штаты стали арбитром мировых стран всего земного шара и так остаётся и доселе.

Цель работы: рассмотреть дипломатию Вудро Вильсона и проследить, как постепенно слабые в политическом отношение Соединённые Штаты превращаются в лидера мировой дипломатии.

Для этого необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть историографию дипломатии Вудро Вильсона в 3-х периодах;

- проанализировать прогрессивное развитие Американской дипломатии под руководством Вудро Вильсона от первых робких шагов до более уверенных в период президентства Вильсона.

Рассмотрим основную литературу, которую мы использовали для написания данного исследования.

В книге Гершова 3.М. «Вудро Вильсон» рассматриваются главные вехи жизни Вудро Вильсона в период, когда США превращались в ведущую империалистическую державу. Показана острая политическая борьба классов, партий по вопросам внутренней и внешней политики страны. Автор подробно анализирует деятельность президента Вильсона, даёт чёткую характеристику вильсонизма как доктрины, служившей критерием агрессивных замыслов американских монополий.

«Документы внешней политики» представляют собой подборку широкого спектра документов, раскрывающих внешнеполитическую деятельность СССР в исключительно сложной обстановке в мире накануне различных переломных моментов истории. Во многих томах имеются сведения о деятельности Вудро Вильсона и его последователей. Основную часть книги составляют документы, хранящиеся в архиве МИД РФ. В подавляющем большинстве (818 из 905) они были опубликованы впервые.

Лойд Джордж в своих мемуарах неоднократно упоминает о деятельности В. Вильсона и его администрации, так как и сам писатель проводил политику, которая полностью отвечала интересам английского империализма. «Правда о мирных договорах» отнюдь не беспристрастный рассказ о делах минувших. Содержание мемуаров определяется классовой принадлежностью их автора, и перо мемуариста ? это, прежде всего оружие политической борьбы.

Книга Гарольда Никольсона «Как делался мир в 1919 г.», одного из известнейших парламентариев и писателей современной Англии, посвящена той международной конференции, на которой произошла ликвидация первой мировой войны и где довольно плодотворно поработала команда В. Вильсона. Это своеобразная амальгама впечатлений, воспоминаний, размышлений о Парижской конференции.

В книге А.И. Уткина «Дипломатия Вудро Вильсона» освещена внешнеполитическая деятельность президента В. Вильсона (1912-1920 гг.). В сложной дипломатической игре Вильсон, стремясь достичь для Соединенных Штатов мировой гегемонии, толкает страну к участию в первой мировой войне, к антисоветской интервенции. Сквозь переплетение субъективного и объективного раскрыты перипетии взаимоотношений трёх лидеров мировой дипломатии -- В. Вильсона, Д. Ллойд Джорджа и Ж. Клемансо, история Версальской мирной конференции. Дан психологический портрет Вильсона и его ближайшего окружения, других крупнейших дипломатов начала XX века.

I. Историография дипломатии Вудро Вильсона в периодах

1.1 Первый период - ревизионистский

О В. Вильсоне создана обширная историческая литература. Его внешняя политика становилась предметом всестороннего анализа по мере того, как высказывались очевидцы и участники, по мере того, как печатные прессы сделали достоянием масс главные документы его эпохи. Явственно прослеживаются три периода интерпретации американскими историками внешней политики Вильсона.

Первый приходится на период разочарования итогами первой мировой войны, последовавшей реакции и движения изоляционизма. Хронологически это 20--30-е годы. Возникла первая волна, посвященная вильсоновскому периоду, которую следует назвать ревизионистской. Объединительная идея этой историографической волны: президент Вильсон, вступая в мировую войну, сделал историческую ошибку. Ревизионисты утверждали, что цели Антанты были по своему характеру аналогичны целям Центральных держав, что обе коалиции виноваты в развертывании войны, что «крестовый поход, который возглавили Грей, Пуанкаре и Извольский, был фальшивым крестовым походом». Уткин А.И. Дипломатия Вудро Вильсона.- М.,1989. С.327. Америка вступила в войну в силу своих теснейших экономических связей с антантовской коалицией, из-за пробританских взглядов главных советников Вильсона, под давлением английской пропаганды. Президент неверно понял историческую реальность, его пресловутый идеализм сознательно или непреднамеренно прикрывал подлинный механизм вовлечения США в мировую войну. В этот период главными адвокатами Вильсона выступили его бывший военный министр Н. Бейкер и историк Ч. Сеймур, издавший обширный архив ведущего советника президента -- Э. Хауза. Но их апология Вильсона едва ли звучала убедительно. Президент был вовлечен в войну неограниченной подводной войной -- вот сомнительная высшая мудрость этой апологии. Ревизионисты без особого труда подвергали уничтожающей критике столь простые, почти наивные объяснения.

1.2 Второй период - реалистический

Второй период осмысления вильсоновского дипломатического наследия наступил перед второй мировой войной, и своего рода историографическим лоцманом в данном случае выступил прежний участник дипломатического планирования В. Вильсона -- У. Липпман. В статье «Атлантический океан и Америка», опубликованной в журнале «Лайф» в апреле 1941 года, У. Липпман показал Вильсона хладнокровным реалистом, который вступил в мировой конфликт не из-за неких благих пожеланий, а взвесив негативные последствия завоевания Германией Европы. Он подал Вильсона и его ведущих советников далекими от сентиментальности геополитиками. Возглавляемая Липпманом «реалистическая» школа интерпретации дипломатии Вильсона господствовала в 40--50-е годы, ее наиболее видными представителями были Р. Ван Олстин и Р. Осгуд. Реалисты выступили жесткими противниками ревизионистов, они осуждали тех «близоруких» политиков и косные массы, которые ограничили гениального президента в его крупномасштабной дипломатической игре. В эпоху расширения внешнеполитических притязаний США реалисты создали своего рода культ В. Вильсона как проницательного защитника подлинных американских интересов. Националистический мотив стал явно доминировать в книгах представителей этой школы.

Такие идеологи реализма, как Р. Осгуд, договорились до того, что национализм -- это «подлинная, настоящая религия» и Вильсон её первый жрец. И если ревизионисты «стыдливо» концентрировали внимание на объяснении причин американского вступления в войну, то реалисты периода «холодной войны» гордились президентом, включившимся в мировую схватку: «Вильсон избрал верный политический курс». Биографический указатель.Томас Вудро Вильсон. [Электронный ресурс]: http://hrono.ru/biograf/bio_we/vilson_tv.php .- 07.01.2013 В этот период имперского ажиотажа и упрощенного, «черно-белого» видения мира вильсонизм стал своего рода культом, получил широкое и в целом благоприятное освещение главенствующих американских буржуазных историков. Для них Вильсон был пророк, опередивший свое время, искавший устойчивое «мировое равновесие в сложном соотношении сил». Он поверг в прах британскую монополию на морях и германское посягательство на господство на суше, создал предпосылки для дальнейшего продвижения Америки к мировому могуществу.

А. Линк, написавший наиболее известную многотомную биографию В. Вильсона, также примыкает к идейному направлению реалистов. Ведь они считали наиболее благотворным для человечества вручить ключи истории Соединенным Штатам.

Линк объясняет решение президента Вильсона вмешаться в войну его глубоким убеждением в том, что американское участие в военных действиях «даст самое надежное основание для скорейшего заключения мира и реконструкции международного сообщества». А. Линк убеждает читателя, что президент восстал против реакционного прусского юнкерства в Германии и против доморощенных реакционеров в странах Антанты, «за мир и безопасность всех наций». Такая героизация вождя американского империализма оказывается несостоятельной при более внимательном изучении документов, свидетельствующих о «менее идеалистическом» курсе Вильсона в мировой политике. Уткин А.И. Дипломатия Вудро Вильсона.- М., 1989. С.310.

1.3 Третий период - интернационалистский

Третий период переосмысления дипломатии Вильсона наступил в США в 60-е годы XX века и продолжается поныне. Несколько новых обстоятельств жизни нации подорвало могущество школы реализма. Упрощённое видение «вечной правоты» пророка интервенционизма вступило в противоречие с реалиями бурно развивающегося мира, не желавшего быть в том или ином виде частью американской империи.

В работах Дж. Кеннана и У. Уильямса показана подлинная природа отношения Вильсона как идеолога американской буржуазии к социалистической революции в России. Национализм стал видеться не «единственной религией» (как таковая она могла вести в тупик в Корее, Вьетнаме и других местах), а как «преувеличенная, неоправданная тенденция выпячивания национальных интересов». Уткин А.И. Дипломатия Вудро Вильсона.- М., 1989. С.310. Возникла, если можно так выразиться, интернационалистская школа интерпретации вильсоновской дипломатии. Она отрицает и ревизионистскую школу как обращенную «на эпизоды» (кто начал войну и т.п.), и реалистическую, которая за реализм выдает американский национальный эгоизм.

С точки зрения интернационалистской школы, Вильсон был продуктом и достойным представителем той среды и эпохи, когда формировался современный мир. Вильсон не был ни слепым моралистом, ни хладнокровным макиавеллистом своего времени. Краски несколько приглушены на этой новой фазе буржуазного переосмысления политики Вильсона. И здесь больше сбалансированности. В оценках этой школы определенно ощущается озабоченность тем, как бы прямолинейный национализм не подвел страну к ядерной катастрофе. В этом плане полезными видятся опыт 1914--1918 годов и осторожность Вильсона в первые два с половиной года своего президентства. Главной фигурой интернационалистской интерпретации дипломатии Вильсона выступает А. Мейер, который в своих трудах стремится поставить Америку того периода в контекст общего мирового развития. Этот буржуазный историк полагал, что Вильсон был охранителем старого мира и его политика в отношении новой России выдает его функцию наиболее наглядно.

Интернационалистская интерпретация дипломатии Вильсона считает прежний спор реалистов и ревизионистов отвлеченным. Цели США в войне были определены социальным подъемом в Европе, а не перипетиями классической дипломатии. Будь Вильсон просто реалистом, он бы просто заключил с Антантой еще один тайный договор. Будь Вильсон просто моралистом, он должен был бы отвернуться от бойни в Европе вообще. Будь Вильсон «апостолом свободы», он никогда бы не связал свою судьбу с империалистами Антанты. Такова тенденция развития американской историографии. Идет более зрелый разговор о политическом лидере, который был сыном своего класса, исполнял определенную классовую функцию. Разумеется, классовая ограниченность препятствует объективному анализу, но здесь следует сказать, что и предмет исследования действительно сложен.

Одной из главных слабостей третьего периода осмысления дипломатии Вильсона является то, что, стараясь определить баланс революционных и реакционных сил в Европе, интерпретаторы этого периода не обращают должного внимания на политическую и социальную борьбу внутри самих Соединенных Штатов. Оторванной от реальности представляется оценка американской политической арены, которая якобы «была свободна от агитации и позволяла Вильсону, в отличие от двух его европейских коллег, выступать в качестве независимого государственного деятеля». Даже если обратиться лишь к борьбе внутри американской буржуазии по вопросу о целях войны на выборах в ноябре 1918 года, станет ясно, что версии, защищаемые такими лидерами текущего третьего периода, как А. Мейер, не подтверждены реальными фактами. Наблюдая за историографической судьбой президента, следует сказать о ее переменчивости.

В. Вильсона поднимали на щит иделоги «Pax Americana» (Внешнеполитическая идеология США, высшей целью которой является идея "Американского Мира") Яковлев А.Н. Pax Americana. Имперская идеология: истоки, доктрины. М., 1969. С. 57. в 50-е годы, он был главным героем президента Никсона, когда тот сделал несколько шагов к реализму в американской внешней политике. И столкновение взглядов по поводу этого деятеля американской истории продолжается. Американская историография в общем и целом изображает его своим героем, исходя из того, что выход Америки на мировую арену должен, с её точки зрения, считаться благодеянием для человечества. Мы же, рассматривая сложную политическую судьбу двадцать восьмого президента США, видим в его деятельности проявление имперской дипломатии периода первого броска США в борьбе за передел политического и экономического влияния в мире. И то, что казалось благом для правящего класса Америки, оборачивалось трагедией для тех народов, чью судьбу американский империализм пытался решить в своих собственных интересах.

В американской литературе, испытавшей заметный новый подъем, с 60-х годов нет единства, характерного для 20--30-х и 40--50-х годов. Частично это объясняется общим разбродом в американской историографии. Бихевиористы, вышедшие на первый план исторических исследований, сторонники теории игр, системного анализа и прочих модернистских нововведений, постарались дискредитировать «примитивизм» своих предшественников. Отдельной полосой прошла историография «новых левых», много почерпнувших у таких ранних критиков политики Вильсона, как Дж. К. Тернер (который в 20-е годы протестовал против политики США в отношении Советского Союза) и Дж. Кеннан, Уткин А.И. Дипломатия Вудро Вильсона.- М., 1989. С.312. старавшийся показать, что истоки современной американской политики в отношении СССР берут свое начало во временах Вильсона. Несомненно влияние вьетнамского фиаско Америки, корни которого ряд историков и публицистов усмотрели в интервенционизме Вильсона. Такая пестрота взглядов привела к тому, что относительно исчерпывающей оценки дипломатии Вильсона, характерной для периода и 20--30-х, и 40--50-х годов, нет и поныне.

Итак, очевидным стал тот факт, что современный историк или дипломат может получить сведения о том или ином аспекте деятельности Вильсона, но попытка понять личность президента и его политику в целом для него осложнена массой различных интерпретаций.

2. Американская дипломатия под руководством Вудро Вильсона

2.1 Первые шаги Вильсоновской дипломатии

На президентство Вудро Вильсона (1912--1920 гг.) выпадает переход США со второстепенных на передовые роли в мировой политике. Когда президент Вильсон принимал присягу, в зоне видения американской дипломатии были Латинская Америка и Филиппины как «предполье» Азии. Когда же он покидал Белый дом, американская государственная машина активно участвовала в дипломатических процессах на пяти континентах. Когда президент принимал присягу, Америка не смела потеснить соперников в Китае, не помышляла об участии в делах тогдашнего политического центра мира ? Европы, её дипломаты и военные были заняты Центральноамериканскими делами. Когда же В. Вильсон «сдавал» свой пост, никто в мире уже не сомневался в статусе США как мировой державы, развернувшей миллионную армию, чей флот превзошел британский, чья экономическая мощь получила адекватное политическое выражение.

Это был период перехода от провинциализма к попыткам мирового самоутверждения. Американский империализм нуждался в ослаблении европейской системы, и мировая война дала такую возможность. При президенте В. Вильсоне дипломатия США вторглась в европейский конфликт на его решающей стадии и попыталась возглавить одерживающую победу коалицию. При заключении Версальского мира дипломатия Вильсона активно вмешивалась в те вопросы, касаться которых еще в начале правления Вильсона ему никто бы не позволил. На Парижской мирной конференции президент посредством создания Лиги наций решил обеспечить лидирующие позиции США. При любых оценках тех или иных действий Вильсона невозможно не признать исключительного значения его эпохи в истории американской дипломатии.

Выход Америки на мировую арену в 1917 году был масштабным явлением новейшей истории, и современные американские историки согласны между собой в том, что «главные контуры современной американской внешней политики были решающим образом определены идеологией и международной программой, разработанной администрацией Вильсона в 1917--1919 годах». Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-3/ .- 08.01.2013 Интересно суждение о Вильсоне широко известного буржуазного политика и отнюдь не его апологета -- У. Черчилля: «Не будет преувеличением сказать, что действия Соединенных Штатов, изменившие мировую историю, зависели в страшный период Армагеддона от работы ума и духа этого человека до такой степени, что по сравнению с ним другие факторы теряли значение». Черчилль У. Мировой кризис. [Электронный ресурс]: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/cherch/18.php.- 08.01.2013 Черчилль не обошёлся без преувеличений, но в его оценке есть доля истины - значение деятельности американского президента в этот период было чрезвычайно велико. И идейные противники дипломатии Вильсона, и её апологеты отмечают в качестве главной черты этого периода «интенсификацию моральной и экономической экспансии Америки», то есть ясное и определенное стремление к глобальному доминированию.

Политическое наследие Вильсона исключительно своеобразно и значительно. Время подтвердило этот факт. Вудро Вильсон был первым президентом страны, которая, выйдя на первое в капиталистическом мире место по индустриальной мощи, решила бросить ее на весы мировой истории и добиться лидирующих позиций. Успехи и неудачи этой стратегии зависели не только от «голого» факта мощи, но и от реакции других центров силы, степени успешности стратегического расчета, искусства координаторов американской дипломатии. Объективный фактор теснейшим образом переплетается с субъективным.

Для США и для остального мира эта первая попытка представляет не только академический интерес. Необходимо видеть истоки явления, которое сегодня определяет ситуацию в капиталистическом мире. Нам важно знать о начале мировой активности противостоящей нам главной капиталистической державы. Этим и интересен Вудро Вильсон, профессор с американского Юга, ставший главным идеологом и практиком первого глобального внешнеполитического броска американского империализма. Этого президента В. И. Ленин считал «всемирно опытным, всемирно искусным» защитником американского «демократического» капитализма. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 37. М., С. 513.

Вильсон как политик сформировался в исключительных условиях, и степень его личного воздействия на политический процесс внутри США не имеет аналогов. Его политическая философия не была простым продолжением примитивной послелинкольновской традиции.

Приверженность Вильсона патриархальным устоям мира детства и юности, воспитание в условиях сегрегированного общества, протест против примитивного и грубого культа силы, присущего Северо-Востоку, -- все это имело глубокие последствия для психологии человека, которому по американской конституции была дана вся полнота исполнительной власти. Горечь поражения, понесённого Югом в гражданской войне 1861 --1865 годов, сублимировалась у Вильсона в оригинальное видение процесса развития американского общества. Был потерян принцип, на котором Север сокрушил Юг и осуществил индустриальную революцию. Игнорирование классовых противоречий могло поднять давление в социальном котле Америки до опасной отметки. Вильсон пришел в Вашингтон как необходимый американскому капитализму представитель альтернативного курса. И он немало преуспел, следуя по пути буржуазного реформизма. Реформы Вильсона позволили американскому капитализму консолидировать свои силы и выйти в решающий момент на мировую арену с новыми идеями, породить которые не были способны «герои» предшествующего «позолоченного» (по оценке Марка Твена) полувека - Вандербильты, Дж. Рокфеллер и Дж. П. Морган. Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-5/.- 08.01.2013

Приход Вильсона к власти совпал с изменениями в международной обстановке, прежде определявшей основы американской дипломатии. Кайзеровская Германия укрепила свое положение в мире в последнюю треть XIX века, а в первое десятилетие XX века утвердилась в роли одной из ведущих мировых держав. Германия стремительно обошла Англию в качестве мастерской мира, германский индустриальный центр первенствовал на Евразийском континенте и стал главным потенциальным конкурентом американского центра. Такие перемены в мировой расстановке сил повлияли на геополитическое окружение США и соответственно на задачи американской внешней политики.

На протяжении всего XIX века основной политической задачей Соединенных Штатов были реализация «доктрины Монро», обеспечение влияния в Западном полушарии, что требовало нахождения приемлемых отношений с Великобританией, владеющей могущественным военном-морским флотом. Но к тому времени, когда в Белом доме президентом стал Вильсон, Британия оказалась не в состоянии исполнять ту роль, которую она исполняла по отношению к США на протяжении прошлого столетия. На континенте у Британии появился мощный соперник -- кайзеровская Германия, которая приступила к разрушению существовавшего статус-кво путем укрепления своих промышленных и военных позиций в Европе, а затем бросила вызов военно-морской мощи Британии. Система «Пакс Британика» стала уходить в прошлое. Англо-германская конкуренция, как отмечал в свое время В. И. Ленин, становится основным фронтом мирового соперничества. Ощущая, что без его вмешательства европейские соперники Германии не смогут сдержать германской мощи, Лондон покидает позиции «блестящей изоляции», занимаемые им многие десятилетия. Необходимость активного вторжения в европейское коалиционное соперничество превращается для Лондона в вопрос жизни и смерти, и англичане вступают в «антант кордиаль». А. Громыко. Образы России и Великобритании: реальность и предрассудки. [Электронный ресурс]: http://uchebnik-besplatno.com/uchebnik-mejdunarodnie-otnosheniya/paks-britanika.html.- 08.01.2013 Они становятся союзниками Франции и России против коалиции Центральных держав, возглавляемых Германией. Лондон, сближаясь с Парижем и Петербургом, постарался с помощью дипломатии компенсировать отставание индустрии и отсутствие полевой армии. Между Антантой и союзом срединных европейских держав начало складываться динамичное равновесие. При этом все стороны видели зыбкость ситуации, в которую были включены ведущие мировые державы.

Уход Англии с позиций «блестящей изоляции» менял мировую обстановку для Америки. Для Соединенных Штатов это означало, что прежний буфер между Европой и Америкой в лице британского флота стал исчезать. Теперь заградительные функции океана ослабли. В большей степени, чем прежде, открылись каналы воздействия Европы на Америку и Америки на Европу. Именно на правительство В. Вильсона пала задача выбора нового курса в отношении Европы, что сулило и увеличение уязвимости страны и в то же время открывало новые возможности. США могли пойти по пути поддержки германской попытки потеснить мощь Великобритании в мире. Возможно, это означало бы, в конечном счете, формирование мирового кондоминиума Соединенных Штатов и кайзеровской Германии. Но такой путь был слишком рискован. Нужно было одним махом отказаться от тесных связей с Англией, культивировавшихся многие десятилетия XIX и начала XX века, нужно было противопоставить себя англосаксонскому миру, и это чисто психологическое препятствие не следует приуменьшать. Но помимо психологического фактора, разумеется, важную роль играли экономические соображения. В мире, где британские колонии и доминионы составляли четверть мировой суши, в мире, где британский флот представлял огромную силу, во многом дружественную Соединенным Штатам, обрыв связей с благожелательным кредитором -- Англией означал в определенной мере новую экономическую ориентацию, своего рода бросок в неизвестность. В этом случае ставились под вопрос позиции США в Западном полушарии, в Латинской Америке. Канада становилась враждебной, Панамский канал ставился под удар. Всё говорило в пользу предпочтения первого пути. Союз с определенно враждебной Германией (помогавшей воевать с США Испании в 1898 г.) мог оказаться рискованной авантюрой. В то же время выбор первого пути -- союза с Англией -- многое давал Соединенным Штатам. Англия теряла свою мощь в мире. Это делало её предрасположенной к сближению с США на льготных для Вашингтона условиях. Еще 50, 40, 30 лет назад могущественный, высокомерный Лондон и не подумал бы о неких особых связях со своей прежней североамериканской колонией. Но в мире начала XX века слабость дипломатии Лондона было фактором, который можно было использовать в Вашингтоне. Теперь уже с Лондоном можно было говорить на равных.

Следовало учитывать, что основные показатели промышленного производства были теперь уже на стороне бывшей британской колонии. Соединенные Штаты могли уже не опасаться военно-морского флота Англии -- в случае необходимости верфи Соединенных Штатов могли бы создать не менее грозное оружие. Итак, в споре двух гигантов, приведшем к первой мировой войне, -- в англогерманском споре -- Соединенные Штаты стали медленно, но верно клониться в сторону союза с Англией.

К моменту, когда Англия и Германия решили силовым образом выяснить свои отношения, многое было сделано для того, чтобы США более благожелательно относились к Англии, чем к ее сопернику. Ощущая могущество Америки, Англия сочла за благо выступить на американской стороне во время территориальных споров с Венесуэлой в конце XIX века. В конечном счете, Англия перестала настаивать на своих правах при создании канала, соединяющего Тихий и Атлантический океаны. Важно было то обстоятельство, что в начале XX века Англия увела свои главные военно-морские силы из района Карибского моря. Соперничество в Европе было слишком важно для Англии, чтобы пожертвовать превосходством в Северном море, решая такие вопросы, как достижение преобладания в Карибском бассейне. В Лондоне осознали и уязвимость Канады. После окончания гражданской войны в США Канада, главный проводник влияния Великобритании на континенте, стала самоуправляемым доминионом и вследствие своего географического положения фактически превратилась в заложника Америки. В случае если бы Англия заняла неблагоприятную или враждебную по отношению к Америке позицию, судьба Канады могла бы быть решена довольно быстро.

Чтобы не провоцировать США, имперские войска Великобритании были в 1871 году выведены из Канады, лишь небольшой гарнизон остался на военно-морской базе в Галифаксе. В начале XX века англичане убрали свои военно-морские силы с Вест-Индских островов и сознательно уменьшили свое военное присутствие в Северной Америке. Это увеличило возможности для США сблизиться с Лондоном, доминирующим в соседней Канаде и на Вест-Индских островах.

Более того, американская сторона стала как бы замещать мощь Великобритании в Северной Америке. Встав на путь быстрого экономического развития, Соединенные Штаты приступили к строительству современного военно-морского флота в 80-х годах XIX в. Идейному обоснованию этого строительства послужила вышедшая в 1890 году книга «Влияние морской мощи на историю, 1660-1783 годы» А. Мэхэна, который отстаивал необходимость для Соединенных Штатов вступить в борьбу за влияние на морях. В противном случае, утверждал автор, Соединенные Штаты потеряют возможность ускоренного развития, а вместе с ней -- реальную возможность занять то место под солнцем, которое позволяет их новое экономическое могущество. Военная мысль. [Электронный ресурс]: http://militera.lib.ru/science/mahan1/pre.html.- 08.01.2013 Мэхэн с большой убедительностью показывал, что основой успеха Британии в XVIII--XIX веках было достижение морского могущества именно на нужном историческом этапе -- в период резкого расширения торговли. С точки зрения Мэхэна, и для Америки наступает такое критическое время, когда мощный военно-морской рычаг должен послужить возвышению Соединенных Штатов среди других держав мира.

Опираясь на свой новый военно-морской флот, США активизировали в конце XIX века свою внешнюю политику. Двумя крупными шагами в деле подключения Соединенных Штатов к событиям на мировой политической арене были война с Испанией, в результате которой США получили Филиппины и Пуэрто-Рико, и вовлечение Соединенных Штатов в развитие событий на Дальнем Востоке, начавшееся с выдвижения в 1900 году госсекретарем Хэем доктрины «открытых дверей», которая представляла попытку потеснить европейцев в огромном Китае. Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-10/.- 08.01.2013 Но главные вопросы мировой политики решались в Европе. К моменту избрания Вильсона президентом США Вашингтон должен был уже определить свое отношение к противостоящим друг другу в Европе группировкам.

Выбор, перед которым встала дипломатия В. Вильсона, -- выбор между Великобританией и Германией -- был во многом предопределен событиями и процессами, имевшими место до его прихода в Белый дом. Мы уже говорили о том, что Англия, видя неизбежность потери влияния в Северной Америке, убрала оттуда свои войска. Практически существовало тайное американо-английское соглашение о том, что Великобритания не будет крупными силами присутствовать в этом регионе. Великобритания признала преобладание Соединенных Штатов в Новом Свете, в Западном полушарии. В то же время Германия отнюдь не действовала с подобной осторожностью. Амбиции германской политики в Карибском бассейне и в Тихом океане изначально сделали эту политику предметом растущей озабоченности Соединенных Штатов. Существовали и более значительные моменты расхождения в других частях мира.

Нужно отметить, что создаваемые примерно в одно и то же время военно-морские силы США и кайзеровской Германии воспринимались друг другом как потенциальные противники. Можно отметить в качестве первых сигналов растущего антагонизма США и Германии спор по поводу Самоа в 1889 году, конфликт из-за островов на Тихом океане после поражения Испании в 1898 году. В последующем американские историки пришли к заключению, что представители военно-морской элиты США и Германии внесли существенный вклад в приведение политики двух стран к состоянию несовместимости.

Довольно любопытно сейчас читать рассуждения специалистов того времени о том, каким бы мог быть конфликт Соединенных Штатов и Германии в начале XX века. Большинство тех, кто не исключал подобной возможности, считало, что итогом такого конфликта была бы германская военная экспедиция в Северную Америку, и буквально никто не мог предположить противоположное -- американскую экспедицию в Европу. (Даже в 1916 г. адмирал фон Капелле, германский министр военно-морского флота, оценивал опасность посылки Соединенными Штатами вооруженных сил в Европу как «ноль-ноль».) Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-11/.- 08.01.2013 Характерной чертой кайзеровской дипломатии было исключение возможности американского вовлечения в конфликт с цент-ральноевропейскими державами. При этом в Берлине допускали вероятие военного конфликта Соединенных Штатов и Англии. Когда посол кайзеровской Германии в Лондоне князь фон Меттерних доложил кайзеру мнение министра иностранных дел Англии сэра Эдуарда Грея, что война между США и Англией является «немыслимой», кайзер Вильгельм II скептически оценил это замечание Грея и отметил на полях донесения Меттерниха: «Очень поверхностно. Такая война могла и может произойти между США и Британией или Японией». Там же.

Германские правящие круги хотели бы видеть Великобританию занятой политически в других частях света помимо Европы. Только в этом случае Германия могла надеяться на превосходство над британским флотом в Северном море. Кайзер в то же время искал на политической карте мира того, кто мог бы противостоять Великобритании на морях. Необходимым потенциалом для такого противостояния обладали, с точки зрения кайзера, Соединенные Штаты и Япония.

Но если Германия видела в британском военно-морском могуществе препятствие на пути к мировому господству, то Соединенные Штаты видели в нем силу, которая показала способности к компромиссу, в частности, в Северной Америке. Вашингтон опасался, что в зону политического вакуума в Вест-Индии, Канаде и Южной Америке могут ринуться враждебные США силы.

Таким образом, ко времени избрания Вильсона в 1912 году на пост президента США Соединенные Штаты получили возможность вмешательства в европейскую политику.

2.2 Дипломатия Вильсона после избрания его Президентом США

В ноябре 1912 года Вильсон стал президентом США. А в 1913 году Соединенные Штаты уже занимали особое положение в мировой иерархии наций. Освоение континентальных границ завершилось, и американцы, с их предприимчивостью и хваткой, вышли за пределы страны. Идеология «очевидного предназначения» Америки как будущего центра мира господствовала в американском обществе. Частью общественного сознания стали идеи необходимости переноса американских ценностей в «менее счастливые» страны. Торговцы и миссионеры уже более столетия прокладывали маршруты к этим странам. Теперь беспримерная индустрия Америки давала в руки обращающегося к внешнему миру правящего класса страны новые, невиданные прежде возможности.

Долгие годы Вильсон проводит за изучением международных дел. Оценить мировые проблемы президенту помогал его главный советник последних лет -- «маленький мудрец» из Техаса полковник Эдвард Хауз. Уткин А.И. Дипломатия Вудро Вильсона.- М., 1989. С.317.

Ни одну из сфер государственной политики Вильсон не считал окончательно зафиксированной. Везде было место эксперименту и маневру, особенно это касалось внешней политики, где американцы, по его мнению, еще не проявили себя. Сосредоточенные на своих мелких нуждах конгрессмены, полагал он, должны ощутить величие момента, мощь молодой Америки, ее новые безграничные возможности в мире. Те историки, которые считают, что Вильсон лишь позднее, сам того не желая, автоматически ввязался в мировой конфликт, должны познакомиться с документами этого периода, когда Вильсон, еще не принявший присягу, думал о своих возможностях как президента, о своем месте в истории, о положении Соединенных Штатов как крупнейшей мировой державы.

Из трех очевидных для США направлений мировой политики -- европейского, латиноамериканского и азиатского -- пока Вильсон мог всерьез обсуждать лишь два последних. Шесть великих держав Европы держали двери в свой мир закрытыми. Но президент считал изоляционизм по отношению к Европе устаревшей концепцией. Он был убежден, что в предстоящие годы Соединенные Штаты должны войти в контакт с ведущими европейскими странами, войти в этот контакт смело, полагаясь на свою мощь, принимая собственные решения и тем самым участвуя в определении судеб мира. В этом проявились определенная смелость президента, его готовность к риску, отсутствие у него комплекса неполноценности по отношению к европейским странам, установка на обрыв традиции, существовавшей в Соединенных Штатах уже более 100 лет. Президент Вильсон решительно не мог разделить точку зрения, которая так ясно была выражена в прощальном послании Джорджа Вашингтона: «Европа определила для себя ряд первостепенных интересов, которые либо не касаются нас, либо имеют к нам весьма отдаленное отношение. Поэтому ей приходится ввязываться в частые конфликты, причины которых, по сути, далеки от наших забот. Следовательно, неразумно для нас связывать себя искусственными узами с заурядными превратностями её политики или со столь же заурядными коллизиями её дружественных либо враждебных отношений». Джордж Вашингтон. Прощальное послание. [Электронный ресурс]: http://www.grinchevskiy.ru/17-18/g-v-proschalnoe-poslanie.php.- 14.01.2013 Именно пришествием в Европу, по мнению Вильсона, Америка должна была завоевать контрольные рычаги, которые позволили бы ей быть не объектом, а субъектом всех основных мировых решений. По существу, это означало, что вековая традиция американской дипломатии попала под прицел энергичного президента, полного решимости с ней покончить. Но исторический шанс для Америки мог возникнуть лишь в одном случае -- если мощь Европы как центра мирового притяжения резко ослабнет.

Основой «великого проекта» была идея о «трехстороннем согласии» между главными силовыми центрами мира -- Соединенными Штатами, Англией и Германией. Вильсон полагал, что подобный союз решил бы самые острые проблемы XX века -- привел бы в соответствие политическую и военную мощь в мире. Владычица морей, хозяйка четверти мировой суши Британия, вступившая в пору выхода из изоляции и поисков союзников, нашла бы такового в США. Только обеспечив реальный противовес Германии путем привлечения США в качестве контрбаланса, она могла бы пойти на примирение с растущей германской мощью. Таким образом, США, чемпион индустриального развития, благодаря сохранению равновесия между Британией и кайзеровской Германией нашли бы адекватное своей мощи место в мировой иерархии. Выгоды: для США -- вхождение в круг трех величайших политических сил, для Британии -- подстраховка в соперничестве с Германией, для Германии -- сужение круга лидеров, оставление «за бортом» мирового могущества старого противника -- Франции, а также растущей России. Предполагалось, что дружественность Англии и Германии укрепит «доктрину Монро» и германская индустрия получит рынки, которые пока блокированы англичанами. Вильсон лелеял эту схему: она обещала достижение мирового значения буквально одним росчерком пера.

Вильсон в январские дни 1913 года думает о глобальном переустройстве мира, о новом блокостроительстве. С точки зрения президента, в Европе сложилось определенное равновесие между Антантой и союзом Центральных держав (Германией и Австро-Венгрией) и между возглавляющими обе коалиции Германией и Англией. Столкновение этих двух коалиций могло иметь непредсказуемые последствия. Вильсон полагал, что возможности для перераспределения сил есть, он верил в способность Соединенных Штатов возглавить коалицию трех великих держав.

Вильсон считал, что согласия можно было бы достичь, убедив Англию позволить Германии проникнуть на новые рынки. Нужно сделать Англию более терпимой к экспансионистским устремлениям Германии. Ради создания сверхкоалиции, которая была бы самой мощной в мире и решала бы все основные проблемы, сами Соединенные Штаты были готовы пойти на уступки в нескольких районах мира и расширить рынки для Англии. Речь шла также о содействии германской промышленности в эксплуатации Латинской Америки, разработке богатств этого континента, переселении туда «избыточного» германского населения. Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-04/.- 08.01.2013

Всякий, кто сближался с ним, знал, что Вильсон в совершенстве владеет искусством «очаровывать», но может быть несгибаемым и нечеловечески упрямым. В раздольном море американской карикатуры есть множество его изображений, но никогда -- с улыбкой. Ему очень несвойственна была «покоряющая болтовня» ни о чем, которую позволяли себе другие президенты XX века, скажем, Франклин Рузвельт. Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-06/.- 08.01.2013 Он не был пессимистом, но его отличительной чертой всегда была неистребимая, ни на минуту не изменяющая ему серьезность.

В те времена еще не было четко обозначенного понятия «национальная безопасность», не было соответственно и помощника президента по этим вопросам. Но если бы такой пост существовал, его, несомненно, занял бы полковник Хауз, фактически игравший при Вильсоне эту роль. Выходец из Техаса, Хауз имел самый «нетехасский» облик. Его манеры горожанина, хрупкая конституция, нервность и любовь к нюансам были вовсе не типичны для жителей самого крупного американского штата. Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-07/.- 08.01.2013

У Хауза был талант привлекать к себе людей. И в нью-йоркской квартире, и на своей массачусетской вилле «Магнолия» он неутомимо принимал политиков и журналистов: это помогало ему следить за процессами, происходящими в политической жизни. И там и тут телефон связывал его с ключевыми центрами страны. Его приемный сын Г. Очинклос служил в государственном департаменте и держал Хауза в курсе забот этого ведомства. Хауз импонировал Вильсону еще и тем, что был своеобразным политиком-одиночкой, несклонным отождествлять себя с той или иной группировкой демократической партии, но при этом он являлся своеобразным фокусом, центром взаимодействия различных фракций этой партии. Известный американский историк Р. Хофштедтер весьма убедительно доказал, что полковник Хауз был своего рода связующим звеном между крупнейшими американскими корпорациями и президентом.

Полковник Хауз не любил толпу и во время инаугурации сидел у себя в клубе. Э. Вильсон, напротив, не могла пропустить момент триумфа, она даже сошла со своего места на трибуне и встала прямо перед мужем и председателем Верховного суда Уайтом, который принимал присягу президента. Речь Вильсона была многозначительна: «США, -- говорил президент, -- вступили в наиболее важный со времен гражданской войны период, наступает переломное время».От Рузвельта до Рузвельта. [Электронный ресурс]: http://archive.russia-today.ru/2003/no_22/22_parallels_1.htm.- 08.01.2013 Он характеризовал свои задачи не как узкопартийные, а как вовлекающие «силы всего человечества». Выступая через некоторое время в Филадельфии, Вильсон призвал присутствующих «посмотреть за рубежи, за горизонт». Он публично провозгласил, что сам несет ответственность за внешнюю политику США и «бремя» важных решений и задачи выработки стратегии не передоверит никому. 11 марта 1913 г. на заседании кабинета министров президент зачитал заранее подготовленный текст заявления, из которого явствовало, что внешняя политика -- сфера его персонального интереса и ответственности.

Новому президенту предстояло сделать важнейшие дипломатические назначения. Политик с авантюрной жилкой, с амбициями и претензиями на место в истории, Вильсон был менее всего склонен отдать кому бы то ни было лавры руководителя выхода Америки в мир.

Дипломатический корпус в 1913 году был очень немногочисленный и чрезвычайно консервативный по своим взглядам. Зарплата дипломатов была столь низка, что позволить себе служить в госдепартаменте мог лишь очень обеспеченный человек. Из мемуаров этого времени: «Существует целая категория важных постов, которые могут занимать лишь люди особого сорта, имеющие большие личные состояния». Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-11/.- 08.01.2013 Эта элита сформировалась в предшествующий 16-летний период господства республиканцев и была политически и идейно далека В. Вильсону. Между 1913 и 1918 годами президент Вильсон сменил 37 американских послов из 41, и нужно заметить, что из новой плеяды дипломатов лишь двое имели некоторый дипломатический опыт. Уткин А.И. Дипломатия Вудро Вильсона.- М.,1989. С.23.

Вильсон поставил задачу обновления всей дипломатической службы. Он хотел отойти от существовавшей до него практики назначений на решающие посты тех, чья заслуга заключалась в крупных чеках, выписанных кандидату на президентский пост. Нужно было отказаться от услуг целой когорты миллионеров, уверенных, что их «финансовые жертвы» гарантируют дипломатические миссии в самых крупных из столиц. В закулисной тени полковник Хауз начинает создавать сеть доверенных лиц, задача которых -- напрямую связать Вашингтон с силовыми центрами мира. Дело осложняла необходимость тактично обойти сторонника традиционных методов -- Брайана с громоздким и неуклюжим аппаратом его госдепартамента. Следовало наладить каналы связи с главными столицами, минуя закостенелую дипломатическую службу.

В результате небывалой активности президента за шесть месяцев его первого срока смененными оказалось более половины глав миссий США в разных странах мира. Америка выдвигала на дипломатические посты более способных, более современно мыслящих и готовых эффективно работать кандидатов. Вильсон жаловался Ч. Элиоту, что дипломаты старой школы «просто не понимают нашей точки зрения и наших целей» и что заминка с заграничными назначениями происходит «из-за нехватки способных людей». В результате послами оказались Уолтер Пейдж и Томас Пейдж, занявшие посты соответственно в Лондоне и Риме. Но все же в ряде случаев и Вильсону не удалось расшатать традицию: щедрый в отношении нужд демократической партии предприниматель из Огайо У. Шарп получил назначение в Париж, по тем же мотивам Г. Моргентау оказался в Стамбуле. Дипломатическая практика. [Электронный ресурс]: http://diprakt.ru/evrta/glava-11/.- 08.01.2013 Главой посольства США в Берлине был назначен ставленник политической мафии Нью-Йорка Дж. Джерард. Там же Он черпал политическую значимость из своих связей с «Таммани-холлом», организацией политиканов-демократов в Нью-Йорке. Чек, выписанный им в ходе кампании 1912 года, не был забыт. Там же

Вильсон, по существу, первым из американских президентов создал у себя мини-госдепартамент, с помощью Хауза установив прямые связи с послами США в ключевых странах. Это было ему тем более несложно, что он, как уже говорилось, способствовал назначениям на эти посты и послы отчасти были обязаны ему лично. Находясь в Вашингтоне, Хауз путем переписки мог получать те сведения, которые не всегда попадали в государственный департамент и которыми не всегда могли оперировать американские дипломаты. Наиболее важным каналом получения информации стала тесная и регулярная переписка с послом Джерардом в Берлине и послом Пейджем в Лондоне. В частности, полковник Хауз обязал Джерарда писать ему каждые 10 дней. В своих письмах Хауз требовал от посла меньше осуществлять типичные дипломатические функции, меньше встречаться с второразрядными германскими чиновниками, а пытаться найти личные отношения с кайзером и канцлером. Хауз создавал для президента Вильсона эффективную внешнеполитическую службу. Посредством связи с посольской службой через Хауза президент Вильсон, как это ясно сейчас, был весьма точно осведомлен о тех процессах, которые происходили в еропейских столицах.

Политика США вершилась прежде всего в двух европейских столицах -- в Берлине и Лондоне. Как оказалось, кайзер Вильгельм весьма отчетливо представлял себе новую значимость Америки в мировых делах. Он принял американского посла без промедления. В присланной за ним придворной карете с лакеями в напудренных париках и форейторами Джерард, одетый в цивильный костюм, являл собой довольно нелепое зрелище. Кайзер долго расспрашивал посла о состоянии дел в Вашингтоне, о взглядах нового президента. Канцлера Бетмана-Гольвега, с его бородой и рублеными чертами лица, Джерард нашел похожим на президента Линкольна. Канцлер не говорил по-английски, и ознакомительная беседа велась на французском языке. Довольно тесные отношения завязались вскоре у американского посла с Циммерманом, заместителем Бетмана-Гольвега.

Во-первых, стало ясно: в Вашингтоне набирает силу фракция сторонников более энергичной внешней политики. Во-вторых, выяснилось, что президент Вильсон не имеет принципиальных возражений в отношении силовых решений. В-третьих, на текущем этапе участие в тихоокеанском конфликте не отвечало стратегическим целям Вильсона. То же можно сказать о действиях на периферийном -- латиноамериканском -- направлении. На протяжении года президент США посылал войска в Мексику, Никарагуа, на Гаити, в Доминиканскую республику. Но не здесь просматривался центр тяжести вильсоновской дипломатии, не здесь решались судьбы мира. Перспективные планы президента были связаны с Европой.