Методики исследований международных отношений и внешней политики буржуазными специалистами

Переходя к более конкретному описанию "силы", отдельные "реалисты", как правило, раскладывают ее на то или иное число составных частей, “элементов силы”. Моргентау включал в понятие "национальной силы" следующие элементы: 1) географию; 2) природные ресурсы; 3) производственные мощности; 4) военную подготовленность; 5) население; 6) характер нации; 7) ее моральный дух; 8) искусство дипломатии.

С этого периода взгляды центра школы "политического реализма" стали несколько больше отличаться от концепций ее откровенно правого, "военно-стратегического" течения, представляемого Р. Страус-Хюпе, Р. Кинтнером, С. Поссони, Г. Каном и другими специалистами, главным образом из Пенсильванского, Джорджтаунского и Стэнфордского университетов, Гудзоновского института и Института оборонного анализа.

б) Развитие идей "политического реализма" в Западной Европе

Согласно схеме Белоффа, сегодняшняя Англия - держава среднего ранга, и потому ее правящим кругам следует расстаться с претензиями на великодержавную политику, унаследованными от прошлого, стремиться к реалистической внешней политике страны с целью найти новое место в изменившейся системе международных отношений.

Несколько особое положение среди исследователей, примыкающих к традиционному направлению, занимает Ф. Норсидж - профессор Лондонской школы экономики и сотрудник Королевского института международных отношении.

Говоря о целях внешней политики, Норсидж обращает внимание на мотивационную основу внешней политики, связанную со структурой и приоритетами национальных интересов данного государства. Норсидж считает важнейшей задачей политического руководителя определение внешнеполитических интересов своей страны и расположение их по значимости.

К числу факторов, постоянно воздействующих на характер внешней политики государств и международных отношений, Норсидж относит изменения мирового соотношения сил, дипломатических союзов и соглашений; сдвиги в развитии основных противоречий, разделяющих международную систему на "подсистемы"; влияние научно-технического прогресса на вооружения, международную торговлю и капиталовложения; перемены в идеологических воззрениях народов, в их социальной структуре, обычаях и психологии.

Заметную роль в развитии теоретических исследований в области международных отношений в Англии сыграла работа известного английского исследователя международной политики и права Дж. Шварценбергера "Политика силы". Международная система, согласно его взглядам, развивается на основе взаимодействия трех объективных и постоянно действующих факторов: силы, взаимности и сотрудничества, из которых последняя категория приобретает в современных условиях все возрастающее значение. Шварценбергер рассматривает специфику международных конфликтов, исходя из концепции монопольного использования силы государственной властью в условиях, когда внешняя политика одной страны приходит в столкновение с внешней политикой другой. По мнению Шварценбергера, специфическим признаком остроты международного конфликта является тяготение государств к насильственным средствам разрешения противоречий.

Работы профессора политических наук Саутгемптонского университета Дж. Френкела “Международные отношения” и "Национальный интерес" по структуре, терминологии и методам описания предмета могут быть охарактеризованы как политико-социологические.

Френкел считает, что национальные интересы и национальные цели определяют особенности и направления внешней политики различных государств. Он разработал классификацию национальных интересов, подразделяя их на "аспирациональные" (связанные с основными идеалами и духовными ценностями данного народа), "операциональные" (практические интересы, являющиеся непосредственной целью повседневной политики правительства) и "дескриптивные", которые охватывают все споры и дискуссии в парламентах, прессе, общественном мнении по вопросам внешней политики. Френкел не анализирует классового и политического содержания понятия национального интереса. С его точки зрения, скорее можно говорить о соперничестве отдельных политических "групп давления" в определении структуры и приоритетов национальных интересов.

Согласно оценкам Френкела, отношения между государствами развиваются одновременно по трем взаимопереплетающимся направлениям: конфликт, конкуренция и сотрудничество. При этом особое значение придается уровню ресурсов каждого государства: населения, географического положения, экономики, национальной психологии, административной и военной системы и т.д. От анализа национального государства как элемента современной системы международных отношений Френкел переходит к изучению самой системы в ее наиболее общих аспектах. Р. Арон, наиболее крупная фигура среди французских исследователей международных отношений, близок к "политическому реализму" вследствие общего характера его концепций, хотя сам он этого не признает. В книге "Мир и война среди нации" он критикует общие теоретические положения работ Г.Моргентау и формально не присоединяется к основному тезису "реалистов" о том, что движущей силой международных отношений является "борьба за власть". Арон подчеркивает: "Для того чтобы дать "рациональное объяснение" дипломатическо -стратегическому поведению, чтобы выработать общую теорию международных отношений, сравнимую с экономической теорией, многие авторы выдвинули концепцию "пауэр", или "махт", в качестве основополагающей концепции, которая соответствовала бы концепции стоимости. Но в действительности эта концепция не может выполнять такую функцию".

Однако толкование Ароном сущности международных отношений, заключающееся в утверждении законности применения насилия, вплотную подводит его к концепции "политических реалистов". Он прямо заявляет, что "внешняя политика-это, собственно говоря, политика силы". Арон относит "могущество" и "силу" к категории средств внешней политики, указывая, что в международных отношениях стремление к силе возникает не ради самой силы, а "ради выполнения определенной задачи", иначе говоря, для достижения цели внешней политики. Критикуя определение "силы", данное в работах Моргентау, Арон не отбрасывает его целиком, а подправляет, указывая, что составляющие его элементы должны быть однотипными, и выдвигает три основных элемента "мощи государства": территорию и материальные ресурсы, людские ресурсы и “способность к коллективному действию”. Подход Арона означает разрыв с реальными процессами международных отношений, делает его пленником "силовых схем".

Арон дает следующее определение “могущества” применительно к международным отношениям: "способность политической единицы навязать свою волю другим единицам". Арон различает мощь оборонительную - способность не поддаваться воле других и мощь наступательную - способность навязывать волю другим, указывая при этом на разницу в понятиях "могущество" и "сила". Он определяет "силу" как совокупность способов принуждения находящихся в распоряжении государства.

Концепцию сохранения мира Арон также основывает на применении силы. Он утверждает, что гонка вооружений происходит как следствие поисков безопасности “гарантируемой силой”. В будущем технический прогресс, возможно, стабилизирует "взаимное устрашение и позволит разрешить противоречия мировой политики. Пока же гонка вооружений - основной гарант мира". Так Арон ставит на голову всю проблему разоружения в современной мировой политике.

Арон призывает к разумному поведению в политике и к главенству политики при решении острых международных вопросов. Однако при этом он утверждает, что агрессивны страны социалистического мира, западные же страны только вынуждены принимать меры "оборонительного" характера.

Арон рассматривает также категорию "национальный интерес", полностью лишая ее, однако, классового содержания. Условно, по его мнению, "национальный интерес" сводится к частным и частно-коллективным интересам. Множественность конкретных и конечных целей сделала невозможным, по мнению Арона, рациональное определение этого понятия.

Отмечая множественность целей внешней политики, Арон, указывает среди них в первую очередь на "безопасность", а также на "мощь", "славу" и "идею". Кроме того, Арон говорит о целях "исторических", отрицая, что революционные преобразования коренным образом меняют также цели государства во внешнеполитической сфере.

Арона сближает с "политическими реалистами" и его позиция активного сторонника доктрины "сдерживания". Мир, основанный на страхе, который он называет "не худшей из хитростей разума", существует, по его мнению, благодаря применению этой стратегии. Арон-непримиримый противник социалистического общества, марксистской идеологии.

Весьма близок к школе "политического реализма" и генерал А. Бофр, занимающийся исследованиями в области военной стратегии. Бофр введет разработки в духе школы американских "профессиональных стратегов", в частности Т.Шеллинга, основываясь на концепции силы. На этой идее основана и стратегическая концепция Бофра. Он видит в стратегии "искусство использования "силы для достижения политической цели" и "искусство диалектики стремлений, использующих силу для разрешения их конфликта". Идея силы положена им в основу понятий "действия" и "сдерживание". "Тотальная стратегия" Бофра, как "прямая", так и "косвенная", также основана на применении насилия в самых различных формах. Он чрезвычайно подробно рассматривает "стратегическое действие" различных видов - от прямого применения военной силы до психологического воздействия.

Как указывает Бофр, вначале необходимо изучить политические цели своего государства и других стран, затем можно определять "поле свободы решения" и действия. Анализ этих вопросов приводит к "политическому диагнозу" осуществления намеченной цели. На базе политического диагноза определяются конкретные стратегические цели, изучение которых приводит к "стратегическому диагнозу, который в свою очередь диктует "стратегическую линию действий". Сопоставление этих исследований позволяет разработать окончательный план действий, представляющих собой последовательный ряд акций.

В целом концепция Бофра - апология насилия, призыв к решению международных вопросов с "позиции силы".

Наиболее агрессивную позицию среди сторонников школы "политического реализма" во Франции занимает генерал П. Галлуа. В книге "Стратегия в ядерный век" Галлуа рассматривает особенность стратегии "сдерживания" на современном этапе, повторяя в основном рассуждения американских геополитиков. Позиции Галлуа зиждутся на представлениях о решающем влиянии силы в международной политике, ставших традиционными для буржуазной теории международных отношений. Его стратегическая концепция построена на утверждении необходимости использования военной силы во внешней политиике. Галлуа считал, по крайней мере в пору написания “Стратегии”, что всякое ослабление напряженности и переговоры создают благоприятную обстановку для внезапной агрессии.

Психологические и социально-психологические теории внешней политики и "поведения государства"

Все попытки буржуазной науки подойти к исследованию международных отношений и внешней политики с позиций психологии и социальной психологии можно условно разделить на три основных направления, тесно переплетающиеся друг с другом. В качестве критерия классификации целесообразно выбрать предмет изучения, а не теоретическое направление, поскольку в каждом из этих направлений сочетаются и бихейвиористский, и фрейдистский подходы (или их модификации). На этом основании можно выделить следующие основные направления:

а) исследование международных отношений в целом как процесса взаимодействия национальных государств, причем каждое из них рассматривается как единый целостный организм, реагирующий на поведение других государств-организмов и на изменения в общей системе международных отношений и (или) в отдельных ее параметрах (концепции "национального характера" и "национального поведения");

б) попытки проследить влияние психологических и социально-психологических факторов на процессы формирования и осуществления внешней политики государства на различных стадиях этих процессов и на различных уровнях (личность руководителя, группа высших официальных лиц, массовый уровень);

в) выделившееся в самостоятельное направление изучение конфликта как наиболее опасной и актуальной области международных отношений.

а) Концепции национального характера" и "национального поведения"

в исследовании международных отношений.

Одной из первых попыток применения концепции "национального характера" на основе работ В.Вундта и Г. Лебона к анализу внешней политики явилась написанная в 1938 г. книга английского дипломата Г. Никольсона "Национальный характер и национальная политика". Его старания увязать национальный характер с политикой государства страдали описательностью, субъективностью и предвзятостью, а главное, отражали стремление затушевать классовый характер внешнеполитической деятельности буржуазного государства.

В 60-х годах американские ученые У. Платт, Хеннесси, О. Клайнберг и ряд других авторов ставят вопрос о месте и роли национального характера в динамике международных отношений и внешней политики государства.

У. Платт предложил формулу зависимости между национальным характером и внешней политикой ("поведением") государства, где вероятное "поведение" государства определялось в зависимости от его объективных ресурсов, национального характера и конкретной обстановки.

Терюн доказывает, что народные массы оказывают влияние на формирование политики, служа как бы фундаментом, на основе которого формулируются политические решения. Эти решения должны "укладываться в рамках восприятий, установок" верований и ценностей данной нации", а определение этих рамок и тенденций и темпов их изменения дает возможность прогнозировать "поведение" государства - нации.

Видный специалист А. Д'Амато в 1967 г. предложил объединить все четыре модели в одну, создав “куб решений”: по его сторонам откладываются "отношения" принимающего решение (рациональность, склонность к использованию власти или силы и готовность к реформации политики), а объем куба указывает на больший или меньший элемент тактической гибкости в реализации политики. Д'Амато полагает, что, построив такие "кубы" для ряда принятых индивидом решений, можно, прежде всего, установить склонность индивида к принятию определенного типа решений, его способность и готовность действовать установленным образом в известной ситуации. Сравнение "кубов" между собой позволит определить возможные изменения в поведении индивидов по учитываемым параметрам. Д'Амато считает, что его модель может быть распространена и на группу принимающих решение, и на государство в целом.

б) Социально-психологические концепции формирования и осуществления внешней политики

К. Дойч и Л. Эдингер не претендовали в данном случае на создание какой-то теории внешней политики. Скорее они ставили перед собой задачу наиболее полно и точно выявить те силы, которые практически воздействовали на окончательное формирование внешней политики Западной Германии, их особенности, наиболее существенные с точки зрения значимости для внешней политики страны. Ценность этой работы состоит именно в отказе от искусственного теоретизирования, в накоплении огромного фактического материала, в предложении метода его систематизации и оценки.

Со второй половины 60-х годов предпринимались попытки свести все перечисленные направления воедино, создав общую концепцию "внутриполитических истоков внешней политики".

Наибольший вклад в разработку этого направления был сделан Дж. Розенау, который одним из первых в буржуазной науке предположил, что собственно внешняя политика начинается с того момента, когда по конкретному внешнеполитическому вопросу или проблеме достигнуто "согласие" внутри государства.

При этом одни авторы, например, Г. Алмонд, рассматривают "национальных лидеров" как совокупность группировок с противоположными, непримиримыми интересами, а другие - как образованную элиту, различия между отдельными частями которой стираются, а степень взаимозависимости и, следовательно, взаимной заинтересованности увеличивается по мере развития общества и усложнения его структуры.

Попытки создания "общей теории" внешней политики на основе социологических схем и кибернетического подхода

а) "Теория внешней политики" Джорджа Модельского

Внешнеполитический процесс, по Модельскому, состоит из следующих четырех основных этапов: формулирование интересов, приобретение "силы на входе", определение целей и размещение "силы на выходе". По концепции Модельского, интересы - это желания и требования, относящиеся к поведению других государств. Определение желаний и требований субъекта - одно из наиболее сомнительных положений этой теории.

Модельски считает, что цель политического деятеля - воздействовать на поведение других государств, именно государств, а не "сообществ". Вопрос о том, почему же все-таки государство, а не "сообщество" является основным субъектом на международной арене, остается без ответа.

По Модельскому, существует три типа интересов, которые должен учитывать политический деятель: требования "сообщества", т. е. интересы, являющиеся результатом осуществления политическими деятелями прошлых целей; требования временных “сотрудников”, т.е. интересы, которые относятся к достижению текущих целей; требования врагов или противников, т. е. интересы, которыми пренебрегают во имя будущих целей.

"Сила на входе" - это средства, предоставляемые "сообществом" в распоряжение политического деятеля. Машина внешней политики питается "силой на входе" и превращает ее в "силу на выходе", которая размещается в соответствии с целями, определяемыми политическими деятелями. Именно политический деятель служит тем центром, в котором "сила на входе" превращается в "силу на выходе".

Модельски рисует следующую схему: "сила на входе" - политические деятели - "сила на выходе".

б) "Предтеория" внешней политики Джеймса Розенау

Розенау подразделяет эти факторы на независимые переменные (физический размер, политическая структура, экономическое развитие, "национальный интерес", сила идеологии) и зависимые переменные (например, такая наиболее легко поддающаяся измерению переменная, как продолжительность "внешнеполитического действия"), или другая группа, также представляющая, как думает Розенау, минимум измерительных трудностей - потенциал внешнеполитических действий (число внешнеполитических действий, которые общество способно начать и поддерживать одновременно), направление внешнеполитических действий, размах их (воздействуют ли они на индивидуумов, на группы, государства или на регионы), их стабильность или постоянство (проявляется ли в них неизменность целей), их стоимость (насколько широки человеческие и материальные ресурсы, которые при этом пускаются в ход) и их содержание (относятся ли они к территории, статусу, благосостоянию и т. д.). Употребляя термин "внешнеполитическое действие", Розенау стремится подчеркнуть, что "под внешней политикой подразумевается значительно больше, чем простое провозглашение настоящей или будущей линии действия, т. е. фактически реально проводимая, осуществляемая внешняя политика".

Согласно Розенау, существуют три основных "фазы", или "стадии", внешнеполитического процесса. "Первоначальная фаза" включает деятельность, условия и влияния, которые побуждают национальных "действующих лиц" к тому, чтобы предпринять усилия, направленные на изменение внешней обстановки. “Стадия осуществления” или выполнения состоит, как пишет Розенау, из действий, условий и влияний, посредством которых стимулы первоначальной фазы переводятся в целевые действия, направленные на изменение "объектов во внешнем окружении". Третья, или "ответная", фаза охватывает ответные реакции объектов, подвергающихся воздействию.

Конструируя свой вариант некоей "предтеории", Розенау пытается дать пример, как организовать многочисленные разрозненные факторы, влияющие на внешнюю политику, в единую систему. По его убеждению, эти факторы сводятся к пяти группам. "Любая предтеория, - доказывает в своей работе Розенау,- имеет пять измерений или может быть сведена к этим пяти измерениям. То есть всякий исследователь внешней политики либо объясняет внешнее поведение общества в терминах пяти групп переменных, либо действует таким образом, что его толкование может быть перестроено в терминах этих пяти групп измерений".

Такими основными "измерениями", группами факторов, или переменных, автор считает:

· индивидуальные факторы, включающие качества, таланты, предшествующий опыт политических деятелей, которые отличают их внешнеполитические выборы (решения) от внешнеполитических выборов других политических деятелей;

· ролевые факторы, т. е. факторы, имеющие отношение к внешнему поведению государственных деятелей, обусловленному исключительно ролями, которые они выполняют, и осуществляемому независимо от индивидуальных характеристик этих деятелей;

· правительственные факторы, касающиеся тех аспектов правительственной структуры, которые ограничивают, или, напротив, расширяют диапазон внешнеполитического выбора политических деятелей;

· общественные переменные, которые включают в себя неправительственные аспекты общества, влияющие на его внешнее поведение: основные ценности общества, степень его национального единства, степень промышленного развития и т. д.;

· системные переменные, охватывающие те аспекты внешнего окружения общества или любых действий, происходящих за рубежом, которые влияют на внешнеполитические выборы политических деятелей (географические реальности, "идеологические" вызовы со стороны потенциальных агрессоров, стабильность правительств в странах-объектах внешней политики данного государства) и т. д.

Пытаясь проследить относительное влияние этих пяти групп факторов (переменных), Розенау комбинирует их в особой таблице, в которой эти группы, по его словам, расположены в соответствии с их значением и "каузальной силой" в рассматриваемых им основных типах обществ.

в) "Кибернетический подход" Карла Дойча

Дойч изображает страну в качестве многостороннего "рынка" товаров и ресурсов, основанного на рынке факторов производства. Это определение включает, в частности, согласованность в рынке труда, рынке земли (посредством механизма миграции), рынке материалов и услуг (включая управление и технологию), в многостороннем рынке кредита, многостороннем рынке государственных служб, который иногда называют "социальной инфраструктурой". Граница между рассматриваемой системой, в данном случае страной, и внешней средой определяется Дойчем как нарушение "непрерывности в потоке деловых контактов и согласованности действий.

Исходя из такого определения страны и границы, Дойч дает весьма спорные определения автономии н суверенитета. Автономия определяется им как отсутствие возможности предсказания извне реакции системы даже при самом полном знании окружающей обстановки. С "внутренней точки зрения" автономность системы характеризуется наличием у нее комбинации приема и запоминания информации. Суверенитет, по Дойчу, всего лишь ярко выраженный тип автономности. Страна может быть признана суверенной, уверяет Дойч, если, "рассматривая ее извне, можно увидеть, что ее решения не могут диктоваться или изменяться в (однозначном) соответствии с окружающей средой". Это, по мнению Дойча, не свидетельствует о том, что у решений нет реальных пределов и что их не приходится принимать с учетом ограничений окружающей обстановки. Рассматривая систему изнутри, можно, говорит Дойч, называть страну суверенной, если она обладает в пределах своих границ устойчивым и согласованным механизмом по принятию решений. Исходя из данных им определений, Дойч отмечает, что влияние зарубежных событий должно падать по мере ослабления связи между внешней средой и внутренней системой принятия решений.

г) "Концепция транснациональных отношений"

Определенный интерес представляет сравнительно новое направление в буржуазной политологии, связанное с именами Г. Алмонда, К. Дойча, Дж. Розенау, Р. Киэйна, Дж. Ная, Ч. Олджера и некоторых других исследователей. Это направление с известной долей условности можно считать одним из ответвлений социологическо-функционального подхода в применении к анализу внешней политики государств.

Неудовлетворенные примитивными схемами "политических реалистов", игнорирующими взаимосвязи между внутриполитической ситуацией и внешней политикой государств, представители этого направления ставят вопрос о необходимости тщательного научного анализа места и роли каждой социальной группы в процессе формирования и осуществления внешней политики. Более того, в исследованиях, отражающих взгляды такого направления, разрабатывается проблема социальных групп и некоторых социальных институтов как самостоятельных или относительно самостоятельных субъектов международных отношений.

Концепция Алмонда, изложенная в вышедшей в 1950 г. книге "Американский народ и внешняя политика", сама по себе интересна как попытка выявить и описать некоторые элементы социальной структуры государств, воздействующие на формирование и осуществление внешней политики. В этой концепции впервые, хотя в искаженном и выхолощенном виде, была поставлена буржуазной наукой проблема влияния отдельных социальных слоев на внешнеполитическую деятельность государства.

Наряду с правительством, по мнению Дойча и Розенау, в каждом государстве существуют различные группы, выступающие в качестве субъектов международных отношений, поддерживающие более пли менее постоянные отношения с соответствующими группами в других странах, минуя правительства. Эти группы, названные Дойчем "связующими группами", формируются, как правило, по профессиональному признаку, часто используют в виде каналов связи международные организации, отражают точку зрения социальных сил и групп, оказывают определенное влияние на правительство своей страны. Появление такого рода "связующих групп", как утверждает Ч. Олджер, обусловлено тем, что "они все больше обнаруживают, что не могут достигать своих целей, изолируясь от аналогичных интересов в других странах".

Эти взгляды впоследствии были развиты в работах Р. Энджелла, Р. Киэйна и Дж. Ная и Ч. Олджера, оформившись в виде концепции "транснациональных отношений". Согласно этой концепции в качестве субъектов международных (конкретно, "транснациональных") отношений выступают в той или иной мере якобы все социальные группы и слои и профессиональные организации. По мнению этих ученых, отношения, которые поддерживают между собой религиозные, профессиональные, профсоюзные, спортивные, деловые и другие круги, существуют наравне с межправительственными отношениями и находятся с ними в довольно сложных взаимосвязях. Киэйн и Най подчеркивают, что в некоторых случаях правительство может использовать эти взаимосвязи для воздействия в желательном направлении на правительство другой страны.

Экономические подходы к теоретическим исследованиям внешней политики и международных отношений

Первая книга, вышедшая в этой серии - "Сила и богатство. Политическая экономия международной силы". Знаменательно, что ее автор K. Hopp известен как ученый, интересы которого на протяжении всей его научной жизни были связаны с исследованием военно-политических проблем в трех их аспектах: природы и особенностей военной мощи, закономерностей се формирования, условий и факторов использования. Норр - автор двух книг по вопросам военного потенциала государства, широко известных и признанных в США: "Военный потенциал государства" (вышла в 1955 г.) и "Военная мощь и военный потенциал" (вышла в 1970 г.).

В отличие от прежних работ, в новой книге Норра анализируется природа силы современного капиталистического государства, прежде всего в ее экономических аспектах. При этом автор исходит из традиционной, хотя и несколько модифицированной им концепции силы. Он с самого начала оговаривается, что полное рассмотрение этого крайне сложного феномена потребует издания более широкой работы.

Норр определяет понятие "силы" не совсем традиционным образом и не вполне однозначно. Он полагает, что "сила может быть использована либо для установления влияния посредством принуждения, либо для защиты или изменения статус-кво между действующими лицами без намерений к принуждению". Сила, таким образом, представляется как средство для приобретения и использования "влияния" на другие государства и их политику.

Но тут же, разграничивая "влияние" на две большое группы принудительное, связанное с использованием каких-либо санкций, и не принудительное, с негативными санкциями не связанное, - Норр указывает, что в его работе под термином "сила" надо "понимать только принудительное влияние". Несколько далее автор останавливается на различиях между "силой и влиянием в международных отношениях".

Главное внимание в работе Норра уделяется различным формам силы в международных отношениях, соотношению и эволюции соотношения различных видов или, по выражению автора, "оснований" силы - военного, экономического, квалификационного (умения вести переговоры, организовать и использовать ресурсы, культурной и этнической близости и т. д.). Неоднократно на протяжении работы Норр отмечает, что если в прошлом доминировали, прежде всего, военная сила, а также сила грубого экономического давления (лишение каких-то ресурсов, возможностей для торговли и т. д.), то теперь им на смену приходят новые виды силы, и, прежде всего такая ее разновидность, как умение использовать возможности, т. е. профессиональная квалификация руководства внешней "политикой. Именно тут лежат основные выводы автора, которые в общих чертах сводятся к следующему. В наиболее острых конфликтных ситуациях возможно и практически происходит, по мнению Норра, применение военной и экономической силы либо для принуждения или сохранения существующего порядка вещей, либо для военного или экономического укрепления позиций более слабых государств их более сильными "патронами" в собственных интересах как часть общей силовой игры между великими державами.

Норр прав, когда отмечает ограниченные возможности внешнеполитического шантажа в современном мире. Он прав и тогда, когда пишет, что "размеры и богатство государства не обеспечивают ему автоматически военной или экономической силы".

Один из примеров таких подходов предлагается в вышедшей под редакцией Б. Рассетта в 1968 г. книге "Экономические теории международной политики". Составляя свой сборник, Рассетт исходил из того, что "теории международных отношений являются междисциплинарными" и что экономическая теория может внести и свой вклад в науку международных отношений, предоставив в ее распоряжение свои данные, концепции и методы. При этом собственно экономику Рассетт понимает как "набор предположений и дедукций относительно того, чем является рациональный выбор со стороны индивидов и организаций". 0н предлагает строить модель международных отношений по аналогии с моделями "рационального выбора", считая, что такие модели позволят сделать ряд предварительных заключений и провести их эмпирическую проверку.

В соответствии с этими установками формирование политических союзов, ход политической борьбы и прочие явления из области международных отношений должны рассматриваться но аналогии с образованием экономических объединений, конкурентной борьбой и т. п. Один из авторов сборника - М. Олсон полагает, что группа формируется тогда, когда каждый из членов группы, сотрудничая в ней, может получить большую долю "коллективного блага", чем если бы он пытался сделать это самостоятельно. Чем больше группа, тем "меньшая часть суммарного "блага" приходится на долю каждого из ее членов. Каждый член группы стремится максимизировать свою долю. Все это накладывает ограничения на максимально и минимально допустимые размеры группы (организации). Б. Рассетт, используя модель М. Шубика, говорит об аналогии между рынком сигарет и системой государств, где, подобно борьбе фирм различных размеров, разные по величине и возможностям государства ведут идеологическую борьбу, военные же действия приравниваются к изменениям цен.

Олсон подразделяет все виды групповой организации на три типа: чистые монополии (одна компания на рынке), олигополии (несколько фирм, действие каждой из которых заметно влияет на другие фирмы или группы фирм) и "атомистическая конкуренция" (любая отдельно взятая фирма не может оказывать заметного влияния на положение на рынке). Это позволяет Рассетту сравнивать олигополию на рынке с "ядерным клубом великих держав". Точно так же предлагается аналогия между процессом концентрации производства и стабильностью раздела рынка конкурирующими монополиями и процессами концентрации мощи у нескольких крупных держав, влиянием этого процесса на стабильность международной системы, особенно в период значительных социальных и технологических изменений.

Исследование процесса формирования внешней политики и принятия внешнеполитических решений в буржуазных государствах

Теории "элит" и "групп давления", их роль в формировании внешней политики

В книге "Американский народ и внешняя политика" профессор политических наук Стэнфордского университета Г. Алмонд писал: "Роль индивидуумов как участников формирования политики в реальном мире не является равной, одинаковой; и только крайняя концепция демократической доктрины требует, чтобы она была таковой". Опровергая представления демократических критиков "элитаризма" об "активном демосе", Г. Алмонд указывал на то, что "любая социальная форма деятельности влечет за собой разделение труда и разделение влияния", которое является функцией элиты. Большинству работ по проблеме общественного мнения и внешней политики, отмечал он, свойственна "ошибочная тенденция ставить проблему в терминах взаимодействия между официальным, демократически избранным руководством и недифференцированной публикой. ...Проблемы общественного мнения, и внешней политики намного сложнее...

Можно говорить о "публике вообще"; во-вторых, о "внимательной публике", которая информирована и интересуется внешнеполитическими проблемами и которая составляет аудиторию для внешнеполитических дискуссий между элитами; в-третьих, о политических элитах и элитах общественного мнения, отчетливо выраженном слое населения, создающем политику, который придает общественности структуру и обеспечивает эффективные средства доступа к различным группировкам".

Тот, кто сумеет мобилизовать лидеров общественного мнения, тот мобилизует и само общественное мнение, утверждал автор. Алмонд предложил и классификацию "внешнеполитических элит": политическая; административная, или бюрократическая; элита групп интересов; элита средств матовой информации.

Алмонд политической элитой называет выборных должностных официальных лиц, высокопоставленных чиновников, а также партийных лидеров. Политическая элита подразделяется в соответствии с ее положением в процессе формирования политики (например, законодательная, исполнительная, судебная), а также в соответствии с политическими функциями (например, государственный департамент или комиссии по иностранным делам палаты представителей и сената).

Тесно переплетающаяся с первой административная, или бюрократическая, элита - профессиональный аппарат исполнительной власти, который пользуется особым влиянием в силу своего близкого знакомства и непосредственного контакта с отдельными политическими проблемами.

Элита "групп интересов" включает представителей частных, политически ориентированных ассоциаций, от высших, организованных в национальном масштабе, до локальных образований, организованных вокруг целей и задач, разнообразие которых отражает экономическую, этническую, религиозную и идеологическую сложность состава населения. Сюда относятся как выборная элита, выражающая политические интересы, так и бюрократический персонал, значение которого в области деятельности групп интересов сравнимо со значением правительственной бюрократии в официальном осуществлении политики.

Наиболее очевидными представителями элиты средств массовой информации являются собственники, лица, контролирующие средства массовой информации, и лица, принимающие активное участие в работе средств массовой информации. Сюда же относятся и известные, пользующиеся доверием у граждан церковные служители, лидеры клубов и братств, учителя с их последователями и приверженцами.

Другим распространенным вариантом теоретических представлений о "диффузии", "дисперсии", "рассеянии" власти, якобы практическом осуществлении демократии масс в капиталистическом государстве, представлений, призванных замаскировать всевластие монополистического капитала, являются теории "групп давления" (или, как их еще именуют, "групп интересов", "заинтересованных групп", "ходатайствующих групп", "организованных групп" и. т. п.).

По определению политолога из Гарвардского университета В. Кея, "группы давления" представляют собой частные ассоциации, которые "добиваются осуществления своих интересов, пытаясь повлиять на правительство, а не выдвигая кандидатов и не добиваясь ответственности в делах правительства".

Деятельность "групп давления" в основном связывают с внутренней политикой, в которой сосредоточены главные интересы большей части этих групп. Однако и во внешней политике, как пишет Б. Рассетт, "в действительности нет единого национального интереса для всех слоев и элементов населения. Есть некоторые интересы, такие, как простое выживание государства, которые разделяются всеми, но особые цели будут занимать различное место у различных подгрупп".

Обстоятельному анализу подверг влияние "заинтересованных групп" на внешнюю политику буржуазного государства профессор политических наук университета штата Нью-Йорк Р. Милбрэт в посвященном "группе интересов" разделе сборника "Внутренние истоки внешней политики", изданного под редакцией Дж. Розенау. Подобно некоторым другим буржуазным социологам и политологам Милбрэт рассматривает "группы давления" слишком расширительно, включая в них и правительственные группы, в том числе специальные внешнеполитические, и даже иностранные правительства и неправительственные группы в зарубежных странах. Однако практически он имеет в виду прежде всего внутренние неправительственные группировки. Основной вывод, который делается автором, состоит в том, что влияние "групп давления" на внешнюю политику более слабое, чем на внутреннюю политику. Важным для успеха такого воздействия по Милбрэту, является то, чтобы лидеры "групп давления" знали "место и время" принятия решения, иначе говоря, знали, кто именно в данном случае вовлечен в процесс принятия решений, от кого оно зависит, на кого они должны влиять. "Заинтересованные группы нуждаются в "открытом канале" влияния, что очень трудно достигнуть. Их требования должны выглядеть обоснованными и "законными".

Теории "бюрократического" процесса внешней политики. Общим для всех исследований влияния бюрократии на внешнюю политику в США является и метод анализа - структурный функционализм, при котором организация рассматривается как иерархическая структура. Между ее различными "этажами" и элементами существуют как формальные отношения специализации, разделения функций и взаимодополнения, так и неформальные отношения межгруппового и межличностного соперничества и конфликтов. Государство в целом предстает при этом как совокупность большего или меньшего числа организаций, отношения между которыми, как формальные, так и неформальные, строятся по тому же принципу.

Общей является и целевая установка исследований - надежда добиться большей последовательности внешнеполитических курсов правительств империалистических государств, их способности полнее и быстрее приспосабливаться к изменяющимся условиям международного общения, своевременно разрабатывать и вводить в практику новые формы и средства внешней политики, добиваясь ее большей управляемости, рациональности и эффективности. Практически ориентированные политические исследования помогают господствующему классу отыскивать более изощренные средства манипулирования массовым сознанием и контроля над государственным аппаратом, известная самостоятельность которого оказывается в определенных условиях нежелательной и даже опасной для правящей верхушки.

Д.Дейвис в работе "Как бюрократия формирует внешнюю, политику" ставит цель "проверить, в какой степени микроэкономические теории обмена могут быть использованы для понимания процесса формулирования внешней политики федеральной бюрократией" США.

С позиций теории конфликта подходит к анализу бюрократического процесса формирования политики Р. Аксельрод. В основу своего анализа Аксельрод кладет категорию интересов, а объектом исследования делает конфликт интересов, возникающий в организации. По мнению Аксельрода, "сила конфликта интересов в ситуации стратегического взаимодействия может быть использована для предсказания определенных аспектов поведения действующих лиц в этой ситуации". Термин "стратегический" в данном случае следует, видимо, воспринимать как "долговременный", "длительный".

Под "конфликтом интересов" Аксельрод понимает "состояние несовместимости целей двух или более действующих лиц", причем в этом качестве конфликт интересов выступает как "производное от преференций участников и от структуры ситуации, в которой они находятся". Автор различает три пары типов конфликтов интересов: а) относительный, при котором наряду с различием в одних целях участников существует совпадение в других, и абсолютный, когда цели различаются во всех областях; б) информированный, участники которого способны представить себе все или многие возможные исходы столкновений вокруг конфликта интересов, и неинформированный; в) тотальный, если конфликт интересов распространяется на всю ситуацию в целом, и ограниченный, если он захватывает лишь часть ситуации.

Бюрократии, по определению Аксельрода, "не монолитные организации, рационально преследующие единую цель". Они строятся по принципу разделения труда и расчленения проблем, которое редко бывает идеальным. Порождая необходимость координации, бюрократическое разделение труда вследствие своей нечеткости ведет также и к неизбежности как внутри, так и межведомственных столкновений, в ходе которых ведомства, их руководители и сотрудники ведут торг друг с другом.

Аллисон выделяет три "модели" формирования внешней политики. Модель I, в его определении, это классическая модель, долгое время господствовавшая в политической науке. Существо этой модели состоит в том, что внешняя политика представляется как результат вполне сознательной и более или менее целенаправленной деятельности некоего лица, которым может быть как государство в целом, так и его правительство или руководитель. В любом случае это "действующее лицо" является внутренне единым, сплоченным, а главное, рациональным. Такое представление о международных отношениях стало, по мнению Аллисона, "настолько фундаментальным для мышления об этих проблемах, что мало кто задумывается о следующем: объяснить происходящее в международных отношениях - значит показать, каким образом правительство могло бы рационально выбрать именно данное действие".

Модель II - это представление о внешней политике как о результате определенного комплекса организационных процессов. То, что в модели I было просто "актами" и "действиями", в модели II предстает как "выходы" из "черного ящика", каким является государство в целом или его правительство. В центре внимания модели II оказываются, таким образом, процессы, происходящие внутри этого "ящика". Упрощение, каким является модель I, "не должно скрывать тот факт, что правительство состоит из конгломерата полуфеодальных, слабо связанных между собой организаций, каждая из которых живет в значительной мере собственной жизнью". Руководитель управляет этим конгломератом лишь формально, через установленные каналы и процедуры. Восприятие проблем правительством осуществляется через "организационные сенсоры". Поэтому внешнюю политику, или, как называет ее Аллисон, "поведение правительства" можно понимать "не столько как добровольный выбор, сколько как "выходы" больших организаций, функционирующих привычным для них образом".

Модель III прослеживает внутриструктурные отношения еще дальше и рассматривает внешнюю политику правительства не как результат выбора или "выхода", а как результирующую политического торга, происходящего между различными "действующими лицами" внутри правительства. "Лидеры, стоящие над организациями, - пишет Аллисон, - не являются монолитной группой. Скорее каждый участник такой группы сам игрок в некоторой центральной игре..., политике, торге между упорядоченными рядами игроков, располагающихся в правительстве в иерархическом порядке. Поэтому поведение правительства можно понимать как... результат этих торгов". При этом участниками политического торга движут "не просто доводы в поддержку того или иного курса действий, и не порядок работы различных организаций... но власть и мастерство сторонников и противников данного курса".

Концептуальные представления о процессе принятия внешнеполитических решений

а) Основные черты исследования процесса принятия решений в буржуазной науке США

Американских авторов, занимающихся исследованием процесса принятия внешнеполитических решений, можно разделить примерно на три группы: ученые, непосредственно связанные, регулярно или эпизодически, с выполнением практических внешнеполитических задач (Г. Киссинджер, Т. Шеллинг, Р. Хилсмен и многие другие, в том числе и те, кто систематически сотрудничает в учреждениях типа РЭНД); академические круги официальной ориентации (Р. Снайдер, Г. Гетцков, Дж. Розенау, Р. Броди, Ч. Германн и др.); ученые либерального направления, представляющие американские "исследования мира" (К. Дойч, А. Рапопорт, К. Боулдинг, П. Смоукер и др.).

Сущность теории принятия решений, как она излагается в работах американских авторов, может состоять, с одной стороны, в исследовании тех принципов, законов, которые объясняют выбор той или иной линии поведения сложными общественными организмами (дескриптивный аспект теории принятия решений), и, с другой стороны, в нахождении методик, которые могли бы рационально улучшить процесс принятия решения, позволить найти наиболее выгодные пути достижения поставленных целей (нормативный аспект). Заключенная в этом двоякость часто приводит к путанице, вызывает спор между исследователями, которые склонны впадать в одну из крайностей, отдавая предпочтение одному аспекту теории принятия решений перед другим.

Дескриптивный аспект, связанный с описанием реального поведения, дает характеристику состояния системы с точки зрения наблюдателя или исследователя и включает в себя, в частности, степень осознания или не осознания своих выгод, определяемую исследователем принятия решений как приближение или отклонение от рациональности. Вопрос о том, является ли это отклонение от рациональности реальным или кажущимся ввиду неполноты знаний о ценностной ориентации и возможностях системы, может быть решен лишь путем дальнейших наблюдений.

Нормативный же аспект теории принятия решений направлен на раскрытие, на осознание своих выгод, на нахождение оптимальных вариантов достижения целей, выполняемых в интересах системы обычно ее же собственными представителями. Математический раздел теории принятия решения в ее нормативном аспекте получит название "теория операций".

Теория принятия решений возникла на стыке нескольких наук: математики математической экономики, социологии и психологии. Западные ученые рассматривают теорию принятия решений как важную часть комплекса бихейвиоральных наук. Буржуазные социологи и политологи привлекают к исследованиям международных отношений понятия и терминологию трех школ теории принятия решений: теории рациональных решении, социально-психологической школы мотивации, а также бихейвиорализма с его подходом по схеме "стимул-реакция".

В развитие этих теорий внесли свой вклад математики и эконометрики. Принцип рациональности в этих теориях оформляется в виде требования максимизации некоторого критерия эффективности системы. Недостаток теорий - большая степень схематизма, а также то, что в них обходятся вопросы сбора и оценок информации, на которых основываются решения. К этим теориям, в частности, относится классическая "теория игр" Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна.

Под влиянием буржуазной эмпирической социологии буржуазные политологи "сайентистского" направления избирают три основные методики исследования процесса принятия внешнеполитических решений: 1) интервьюирование государственных деятелей, правительственных чиновников, участвовавших в процессе принятия внешнеполитических решений, с целью выяснения их ощущений, переживаний, взаимоотношений и восприятия события в той или иной ситуации, требовавшей принятия решения (поскольку этим методом исследуется главным образом принятие решений в ситуациях прошлого, этот метод получил название ретроспективного анализа); 2) имитации различных конфликтных ситуаций; 3) контентный анализ, в котором исследуются различные официальные документы, как показатели принятых решений, изменение содержания периодических изданий, книг и других печатных источников.

б) "Подход" Ричарда Снайдера

"Подход к исследованию процесса принятия решений", сформулированный Р. Снайдером в 1954 г., означал введение социально-психологической теории мотивации. Снайдер перенес на сферу международных отношений идеи известного буржуазного социолога М. Вебера, а также структурно-функционального направления в социологии, развитого Т. Парсонсом на основе идей М. Вебера и В. Парето. Заимствовав у М. Вебера идею о необходимости анализа ситуации через восприятие исследуемого индивидуума, Снайдер довел ее до крайней степени субъективизма, "сосредоточив внимание на детальном описании и анализе восприятия и ощущения чиновников в период, критических ситуаций, требующих принятия ответственных - решений. "Один из наших основных методологических пунктов, - заявляет Снайдер,- состоит в определении государства как его официальных деятелей, принимающих решения, а именно тех, чьи авторитетные дела во всех отношениях являются делами государства. Государственная акция-это акция, предпринятая теми, кто действует от имени государства".

Согласно мнению Дж. Догерти и Р. Пфальцграффа, "подход к исследованию принятия решений" в основном представляет такую концептуальную схему, которая обеспечивает полный и полезный контрольный список факторов, необходимых для учета при любой попытке анализа процесса разработки политики. Представители этой школы предполагают, что решения в области международной политики являются продуктом взаимодействия трех главных факторов, определяющих "действие", названных ими "сферой компетенции", "коммуникацией и информацией" и "мотивацией". Принятие решений происходит только в определенного вида ситуациях, которые требуют этого. Г. Лассуэлл выделил в них семь функциональных этапов: информацию, рекомендацию, предписание, вступление в силу, применение, оценку и окончание