Кодификация отечественного гражданского законодательства: отдельные страницы истории

Размещено на http://www.allbest.ru/

Кодификация отечественного гражданского законодательства: отдельные страницы истории

Габов А.В

Аннотация

Основу отечественного гражданского законодательства на протяжении уже довольно длительного периода времени составляет отраслевой кодифицированный акт - Гражданский кодекс (с 1922 года). Между тем и в теории права в целом, и в теоретических исследованиях по проблемам гражданского права нет единства в том, что такое кодекс, по какому принципу должна осуществляться кодификация, какой охват нормативных положений должен быть при кодификации и т.д. Многие из этих проблем возникали в период проведения последней по времени реформы гражданского законодательств (с 2008 года). При оценке кодификации гражданского законодательства надо также учитывать дискуссии относительно отдельных кодификаций норм торгового и хозяйственного права (в советское время), норм торгового и предпринимательского права (в постсоветский период). Принимая во внимание знаменательную дату - 100-летие Гражданского кодекса РСФСР 1922 года, автор полагает правильным обратиться к основным этапам и событиям и идеям, которые сопровождали кодификацию отечественного гражданского законодательства, чему и посвящена настоящая работа.

Ключевые слова: кодификация, кодекс, гражданское право, гражданское законодательство, Гражданский кодекс

Codification of Domestic Civil Legislation: Some Pages of History

Andrey V. Gabov

Abstract. The basis of domestic civil legislation for quite a long period of time has been an industry codified act - the Civil Code (since 1922). Meanwhile, both in the theory of law in general and in theoretical studies on the problems of civil law, there is no unity on what a code is, on what principle codification should be carried out, what coverage of normative provisions should be in codification, etc. Many of these problems also arose during the period of the most recent civil law reform (since 2008). When assessing the codification of civil legislation, one should also take into account the discussions regarding the separate codification of the norms of commercial and economic law (in the Soviet era), as well as the norms of business law (in the post-Soviet period). Taking into account the significant date - the 100th anniversary of the Civil Code of the RSFSR of 1922, the author believes it is right to refer to the main stages and events and ideas that accompanied the codification of domestic civil legislation, which is the subject of this work.

Keywords: codification, code, civil law, civil law, Civil Code

Введение

Нормы гражданского права имеют исключительно важное значение для эффективной реализации множества интересов граждан и иных субъектов; прежде всего, конечно, они имеют определяющее значение для реализации экономических интересов; они способствуют наиболее полной реализации конституционных принципов свободы экономической деятельности, неприкосновенности собственности и иных конституционных положений, направленных на регулирование поведения участников разнообразных экономических отношений. Экономическими отношениями регулирующая роль гражданского права не ограничивается. В настоящее время значительную роль нормы гражданского права оказывают и применительно к охране различных нематериальных благ, и тем не менее именно нормы гражданского права в совокупности с иными частями нашего законодательства, прежде всего административного права, создают фундамент экономики российского государства, в силу чего о Гражданском кодексе иногда и несколько претенциозно говорят как об «экономической конституции».

Эффективная реализация норм гражданского права во многом связана с состоянием гражданского законодательства. Системность, логичность структуры изложения норм, построения отдельных нормативных предписаний и институтов, отсутствие противоречий между нормативными положениями, своевременное обновление актов гражданского законодательства и проч. - все это обеспечивает в конечном итоге субъектам гражданского права и правоприменительным органам возможность использовать и применять необходимый нормативный материал наиболее эффективным образом. Качественные характеристики гражданского законодательства в первую очередь обеспечиваются его системой и структурой. В нашей стране в основе всей системы гражданского законодательства находится кодифицированный отраслевой акт - Гражданский кодекс, структурирование нормативного материала в котором происходит путем выделения обширной общей части и особенной части, т.е. Кодекс построен по пандектной системе «Исторически, - отмечал О.С. Иоффе, - образование общей части представляло собой результат разработки пандектной системы расположения частно-правовых норм в немецкой юриспруденции XVII в., противопоставляемой институционной системе, которая запечатлена в источниках римского права» [Иоффе, 1957, С. 30], использованной ранее при кодификации немецкого гражданского права. Выделение общей части - это, по мнению О.С. Иоффе, технический прием, который сводится к тому, что «как бы выносятся за скобки общие положения, свойственные всем или подавляющему большинству норм, которые объединены в данном кодексе или своде» [Иоффе, 1957, с. 31]. Наличие общей части позволяет логично структурировать нормативный материл, избегая повторов; в виде общей части появляется своего рода «фильтр», позволяющий оценивать корректность и целесообразность включения в кодекс новых положений (расширение предмета регулирования и др.).

Задача Кодекса - системное нормативное регулирование частных (имущественных и личных неимущественных) отношений, составляющих предмет гражданского законодательства. Кодекс - результат кодификации, т.е. не просто соединения в одном нормативном акте схожих по предмету и методу регулирования уже действующих (существующих) норм, но систематизации норм, существенно переработанных в соответствии с политикоправовыми установками, лежащими в основе кодификации. Кодекс определяет правовое положение участников гражданского оборота, устанавливает принципы (основные начала) гражданского законодательства, основания возникновения и порядок осуществления прав гражданских прав, в том числе права собственности и других вещных прав, прав на результаты интеллектуальной деятельности; регулирует различные договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, в том числе отношения, осложненные иностранным элементом. При этом Гражданский кодекс не является единственным местом, в котором размещены нормы гражданского законодательства. Кодекс, собственно, не может и не должен включать все нормативные предписания, необходимые для регулирования отношений, составляющих предмет гражданского законодательства. Однако Кодекс включает основную массу таких нормативных предписаний с указанием того, где и в каких случаях могут еще находиться нормы, направленные на развитие его положений, а также устанавливает соотношение норм, которые содержатся в различных актах гражданского законодательства.

Такая структура отечественного гражданского законодательства - когда в ее главе (основе) находится кодифицированный акт, - сформировалась не сразу. Российское право прошло долгий путь, прежде чем идеи кодификации норм гражданского права были воплощены. Путь этот был неровен и тернист, наполнен иногда противоборством различных идей, подходов, концепций, а потому, учитывая, что в 2022 году мы отмечаем примечательную дату для нашего права - 100-летие ГК РФСФР 1922 г., целесообразно этот путь проанализировать. Это тем более важно, что многие дискуссии вокруг потенциальных направлений совершенствования и развития гражданского законодательства упираются именно в общие вопросы: что такое кодификация, каковы должны быть подходы к ней, что можно называть кодексом, а что нецелесообразно и т.д.

Систематизация отечественного гражданского законодательства до 1922 г

Точку отсчета для истории кодификации норм отечественного гражданского права определить непросто.

Попытки систематизации российского права (в целом) предпринимались в различные периоды истории и хорошо известны по своим названиям (Русская правда, судебники). В период царствования Алексея Михайловича было принято Соборное уложение 1649 г. [Соборное уложение 1649 года, 2011], которое отдельные исследователи уже называют кодификационным актом; этот акт заменил многие имеющиеся акты [Юртаева, 2012], однако в полном смысле этого слова кодификацией не стал, поскольку после его принятия продолжалась практика принятия отдельных законов, не встроенных в общую систему. Соборное уложение, кроме того, нельзя относить к попыткам не то что кодификации, но даже систематизации норм гражданского права, поскольку в тот период известное нам сегодня отраслевое деление просто отсутствовало.

В последующем попытки систематизации продолжились уже в период правления Петра I, которым создавались специальные комиссии по созданию нового свода правовых норм [Шершеневич, 1898], однако успехом они не закончились. Попытки начать систематизацию законодательства (всего) предпринимались и далее: в период царствования Петра II, Анны Иоановны и Елизаветы Петровны [Числов, 1896; Шершеневич, 1898; Латкин, 1909], Петра III [Юртаева, 2012], но и они не завершились результатом (краткий обзор деятельности всех комиссий с 1700 г. дан в следующей работе: [Обозрение исторических сведений о Своде законов, 1837, С. 12-41]). Следует отметить, что ни в одном случае речь не шла о какой-либо кодификации норм гражданского права (соответствующие нормы еще не выделялось структурно среди других нормативных предписаний).

Интересна попытка кодификации законодательства (создания уложения), предпринятая в период царствования Екатерины II, от которой остался весьма любопытный документ - Наказ, содержащий идеи, которые следует положить в основу создаваемого уложения.

В части норм гражданского права, впрочем, этот документ беден; в нем нормы гражданского права не выделены от других; не содержит этот документ сколь-нибудь внятных общих положений, концентрируясь на отдельных проблемах («рукоделие и торговля», «о наследствах» [Наказ, 1770, с. 202, 270-288 и др.]). Такое отношение к нормам гражданского права как в самом Наказе, так и в процессе работы комиссии по составлению нового уложения исследователи (Г.Ф. Шершеневич) комментировали так: «Гражданское право менее всего занимало внимание как императрицы, так и комиссии. В Наказе встречается весьма мало замечаний относительно этой области права и это объясняется очень просто тем, что Монтескье и Беккариа, которых Екатерина II, по ее собственным словам, так ловко "обобрала", не касаются почти вовсе этой сферы. В депутатских наказах также встречается сравнительно не много заявлений, относящихся к гражданскому праву, хотя и были высказаны некоторые соображения о большей свободе оборота недвижимостей, о завещаниях, о законном наследовании, об уничтожении ограничений права собственности, о находке, кладе и нек. др. Вопросам гражданского права уделено было весьма мало заседаний и то уже под самый конец, перед закрытием комиссии. Да и сами депутаты сравнительно мало высказывались по вопросам гражданского права» [Шершеневич, 1898, с. 63].

Первая продуктивная попытка кодификации собственно норм гражданского права была предпринята в начале XIX в. в виде проекта Гражданского уложения [Проект Гражданского Уложения Российской Империи, 1809; Проект Гражданского уложения Российской империи, 1814; Пахман, 1876, С. 391-469; Шершеневич, 1898, С. 64-76 и др.], основную роль в подготовке которого (с 1808 г.) сыграл выдающийся российский государственный деятель М.М. Сперанский.

«Продуктивной» ее можно назвать по двум причинам: во-первых, в силу того, что нормы гражданского права наконец-то начали обособляться от иных законоположений; во-вторых, в результате кодификационных работ был создан самый первый проект гражданского уложения. Недаром авторитетные исследователи вопросов кодификации отечественного гражданского права прямо пишут, что «современная история российского гражданского права» началась именно с кодификационных работ начала XIX в. [Маковский, 2005, с. 115-116].

Структура проекта Гражданского уложения, опубликованная в 1814 г., включала: части (первая посвящена гражданскому состоянию, вопросам брака, семьи; вторая - имуществу, включая вопросы наследования; третья касалась способов приобретения имущества («О договорах»)), главы (в первой части 14 глав, во второй - 29 глав, в третьей - 19); сквозная нумерация параграфов (статей) в тексте отсутствовала, каждая часть имела собственную нумерацию.

Оценивая идейную составляющую этого проекта, следует указать на несомненное влияние французского опыта кодификации; оно признается всеми исследователями [Пахман, 1876, с. 392; Кодан, Тараборин, 2002; Маковский, 2005, С. 115-116; Томсинов, 2008; Ружицкая, 2011, с. 8-9; Ружицкая, 2012, с. 132; Захарова, 2016; Райников, 2016, с. 41]. Г.Ф. Шершеневич даже отмечал, что «самая мысль о выделении гражданского права из общей системы не выработалась у нас самостоятельно, а заимствована и особенно укрепилась под влиянием французского кодекса» [Шершеневич, 1898, с. 68]. Однако оценки того, насколько глубоко и основательно французский опыт был заимствован при подготовке проекта уложения, разнятся. А.Л. Маковский отмечает, что будущее Гражданское уложение должно было стать «насколько возможно, копией Гражданского кодекса Наполеона»; он отмечает далее: «система проекта Гражданского уложения была приведена в соответствие с системой Code Civil: оно должно было состоять из трех книг - о лицах (I), об имуществе (II) и о договорах (III). Со структурой первой книги Code Civil почти полностью совпадала и внутренняя структура первой книги проекта Уложения. Из Code Civil было заимствовано (хотя далеко не всегда дословно) и большинство текстов конкретных норм» [Маковский, 2005, с. 116]. Несколько иную общую оценку можно встретить у В.А. Томсинова: «Проект Гражданского уложения Российской империи 1809 г. делился, подобно Гражданскому кодексу французов на три части. Некоторые его нормы были внешне похожи на аналогичные нормы французского кодекса, однако в целом - и общей системой своей, и содержанием норм, а самое главное смыслом правовых институтов - произведение Сперанского весьма сильно отличалось от Кодекса Наполеона» [Томсинов, 2008, с. 31].

Оценки «глубины» заимствования могут быть различны; скорее всего, как и в отношении множества фактов и событий прошлого достигнуть какого-то компромисса здесь не удастся. Однако, оценивая влияние французского опыта кодификации гражданского права на авторов проекта, надо помнить в целом о французском влиянии на русское общество в тот период, воздействии на него, как бы мы сейчас сказали, французской «мягкой» силы (философии, культуры и т.д.). Надо учитывать и то, что опыт французской кодификации гражданского законодательства был на тот момент наиболее «свежим» - Code Civil был принят в 1804 г. Этот кодекс Актуальный текст см.: https://www.legifrance.gouv.fr/codes/texte lc/LEGITEXT000006070721/ (дата обращения - 04.05.2022 г.). и в современный период считается одним из образцовых примеров кодификаций как с точки зрения структуры (институционная), так и с точки зрения формулировок конкретных законоположений; кодекс, как отмечают исследователи, «отличается рядом несомненных достоинств и с точки зрения законодательной и юридической техники. В нем охвачены все основные институты гражданского права, изложенные в четкой логической последовательности... Язык кодекса предельно ясен, точен, прост понятен не только ученым-юристам, но и лицам, недостаточно сведущим в юриспруденции» [Гражданское и торговое право капиталистических государств, 1993, с. 37]. Указывать - как на негативный факт - на заимствование французского опыта, с нашей точки зрения, нельзя и по той причине, что на тот момент отсутствовал собственный отечественный пример подобного рода систематизации гражданского законодательства, а кроме того, не имелось и системно изложенных доктрин, идей, которые могли бы стать основой для самобытной, основанной только и исключительно на собственном опыте систематизации гражданского законодательства.

В силу различных, прежде всего политического характера причин данная кодификация осталась незавершенной. Г.Ф. Шершеневич писал: «Не содержание, не юридические недостатки проекта, не доказанная неприменимость его к русскому быту помешали осуществиться в то время предприятию Сперанского, а исключительно неблагоприятные политические обстоятельства и личная вражда.» [Шершеневич, 1898, с. 74]. Тем не менее опыт составления проекта Гражданского уложения оказался весьма востребованным. Как справедливо пишет В.А. Томсинов, «составленный М.М. Сперанским в 1809 г. проект Гражданского уложения сыграл немаловажную роль в развитии русского права. Не принимая его во внимание, трудно понять, каким образом учрежденному Николаем I в начале 1826 г. Второму отделению Собственной Его Императорского Величества Канцелярии удалось всего за шесть лет создать Свод законов Российской Империи» [Томсинов, 2008, с. 31]. И.В. Ружицкая полагает: «Можно утверждать, что последующая успешная деятельность Второго отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии в деле систематизации российского законодательства предопределена была большой предварительной работой, проделанной Комиссией составления законов» [Ружицкая, 2011, с. 12]. П.В. Крашенниников полагает, что «осуществлявшуюся во главе с Михаилом Михайловичем Сперанским в начале XIX в. подготовку проекта Гражданского уложения, а затем и

Свода законов, в частности ч. 1 т. X.» можно считать (в совокупности) первым этапом кодификации отечественного гражданского законодательства [Крашенинников, 2019, с. 31].

Свод законов Российской Империи (о своде, его составлении и проблемах см.: [Корку- нов, 1894; Кассо, 1904, с. 53-89; Майков, 1905; Кодан, 2010, с. 89-95 и др. работы]) стал собственно первым официальным действующим актом, в котором (т. X) были систематизированы нормы отечественного гражданского законодательства. При создании Свода именно вопросы систематизации, как отмечается исследователями, были целью Верховной власти [Обозрение исторических сведений о Своде законов, 1837, с. 70; Тараборин, 2015, с. 194]; исходя из этого (и с учетом подхода к классификации различных сводов) формулировались установки в части видения сущности Свода: «очевидно, что наше Сводное Уложение в начатках его, и состав Юстинианов в действительном исполнении, одни представляют дело Законодательное; все прочие виды, -- выписки, сборники, указатели, книги учебные и ученые, -- суть дело частное. Сим определено было существо Свода. Он должен быть Corpus juris, общим составом Законов, и в сем понятии должен обнимать все части Законодательства во всей их совокупности» [Обозрение исторических сведений о Своде законов, 1837, с. 81].

Тем не менее применительно к Своду может быть поставлен вопрос: можно ли говорить о нем, как о результате кодификации? С одной стороны, в нем лишь систематизирован имевшийся нормативный материал (как и планировалось), однако нельзя не обратить внимание и на мнения исследователей, которые указывали на помещение в него норм, не имевших никакой исторической основы, по существу норм новых [Шершеневич, 1898, с. 94-97]. Именно это дало выдающемуся российскому правоведу Г.Ф. Шершеневичу основание для вывода о том, что в части норм гражданского законодательства Свод «представляет собой ничто иное, как кодекс, весьма, правда, несовершенный» [Шершеневич, 1898, с. 97]. Подчеркнем, что ответ на поставленный вопрос во многом зависит от того, что конкретный исследователь вкладывает в понятие «кодификация» (а здесь довольно много различных точек зрения), и при этом следует учитывать одно обстоятельство, на которое нечасто обращают внимание при оценке Свода: он был не единственным источником гражданского права; помимо норм общеимперских, которые были систематизирован в т. X Свода, в отдельных частях Российской Империи действовали собственные гражданские законы, сосредоточенные в отдельных кодексах и сводах (узаконениях), причем их содержание могло отличаться весьма значительно.

Свод законов на довольно продолжительный период времени обеспечил регулирование гражданских отношений в Российской Империи, однако его недостатки привели к решению о начале подготовки нового проекта Гражданского уложения, история которой занимает период с конца XIX - начале XX вв. (1882-1917).

Основания для начала кодификации были понятны: существовавшая система актов гражданского законодательства представляла лишь внешнее единство, в реальности же содержавшиеся в них нормы не представляли стройной системы, имелось много устаревших норм, пробелов (что приводило к интересному явлению - формулированию многих значимых норм гражданским кассационным департаментом Правительствующего Сената). Как отмечал И.М. Тютрюмов, «неудовлетворительность всей системы наших гражданских законов, препятствующая правильному развитию этой важнейшей отрасли законодательства и установлению единства общих гражданских норм для всех местностей государства, послужила основанием к изданию Высочайших повелений 12 и 26 мая 1882 г. о начале общего пересмотра действующих гражданских законов и о составлении гражданского уложения» [Гражданское уложение. Кн. 1. Положения общие, 2007, с. IX]. Также к моменту начала кодификационных работ значительно изменились социальноэкономические отношения.

При оценке проекта надо отметить следующие важные положения.

Во-первых, его структура - это результат влияния немецкого права, поскольку мы видим выделение довольно значительных по объему общих положений (Книга 1). Сама структура была сложной, статьи группировались по следующим структурным единицам: книги (всего пять книг: «Положения общие», «Семейственное право», «Вотчинное право», «Наследственное право», «Обязательственное право»), разделы, главы, отделения, которые объединяли статьи со сквозной нумерацией.

Во-вторых, положения Гражданского уложения включали в себя нормы семейного права и нормы, регулирующие иные отношения, которые в настоящее время регулируются отдельными кодифицированными актами.

В-третьих, создатели проекта Гражданского уложения не планировали, как минимум, первоначально, отказа от сложного регулирования гражданских отношений на территориях Российской Империи, т. е. регулирования гражданских отношений в губерниях Царства Польского и Прибалтийских губерниях иными актами. Такой подход вызывал сомнения и даже существенные возражения у некоторых современников, которые можно проиллюстрировать следующими словами А.М. Гуляева: «Местные особенности, вызываемые условиями климатическими и топографическими, всегда будут существовать, несмотря на политическую ассимиляцию окраин с коренными частями Империи; но местные особенности, составляющие наследие прежнего самобытного политического существования окраин, конечно, подлежат устранению и замене их единым общим гражданским законом, что наилучшим образом обеспечит слияние всех частей государства. Создание единообразных юридических условий жизни, без сомнения, составляет сознательную цель законодательной политики, и нужно иметь серьезные основания для того, чтобы отказываться от достижения этой цели, завещая разрешение этой задачи неопределенному будущему» [Гуляев, 1903, с. 29].

Долгая и кропотливая работа отечественных юристов над указанным проектом хорошо известна и может быть легко отслежена в связи с неоднократным изданием в дореволюционный период имевшихся проектов с редакционными материалами, объясняющими существо предлагавшихся правовых решений. Данная кодификация не закончилась принятием нового Гражданского уложения; причин тому можно назвать множество, однако стоит вспомнить пророческие слова Г.Ф. Шершеневича, сказанные им в 1906 г. о влиянии революции в России на процесс принятия нового уложения: «В разгар революции, за насилием и потоками крови, еще не видны и не скоро будут видны начала, на которых способно было бы примириться все русское общество. Строить гражданский кодекс без выяснения начал - все равно, что возводить дом без фундамента», «необходимо признать - добавлял он, - что пока революция не совершит свой полный оборот, не может быть и речи о проекте гражданского уложения» [Шершеневич, 1906, с. 10-11]. Похожую, хотя и чуть в более мягкой форме мысль можно встретить в заключении по итогам одного из обсуждений Санкт-Петербургского юридического общества, прошедших в 1907 г.: «Настоящее время является неподходящим для завершения этой работы [пересмотр проекта - прим авт.], ибо теперь переходная пора; уложение же должно служить полным выражением сложившегося уклада» [СПб. юридическое общество, 1907, с. 2922].

При том, что ни одна из пяти книг проекта гражданского уложения так и не стала законом, в полной мере неудачной признать эту попытку кодификации нельзя - общепризнанно, что многие положения проекта стали основой для положений первой советской кодификации гражданского законодательства - ГК РСФСР (1922).

Советские кодификации гражданского законодательства
(период до начала 1990-х гг.)

ГК РСФСР 1922 г. (о разработке, содержании и влиянии этого кодекса см.: [Бахчиса- райцев, 1948; Развитие кодификации советского законодательства, 1968; Новицкая, 2002;

Рузанова, 2016, и мн. др. работы]) в создании которого большую роль сыграл выдающийся юрист того времени А.Г. Гойхбарг И.С. Перетерский писал в части персонального вклада в разработку проекта, со ссылками на Раеви- ча, что «основная работа по составлению Гр. кодекса является делом двух человек (Гойхбарга и Бернштей-на) и заняла, менее двух месяцев» [Перетерский,1927, № 6, С. 50]. [Крашенинников, 2018, с. 60; Шилохвост, 2020, с. 259-295] был результатом изменения политической и экономической ситуации в РФСФР - введения НЭПа и связанного с этим расширения имущественного оборота в стране [Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 102]. Как писал В.И. Серебровский, «в эпоху военного коммунизма, за отсутствием гражданского оборота и за отмиранием денежного обращения, гражданское законодательство являлось, в сущности, совершенно излишним», однако «потребность в гражданском законодательстве стала настоятельно ощущаться только со времени перехода к новой экономической политике, когда оживилось денежное и товарное обращение и в известных пределах развязался частный оборот» [Серебровский, 1927, с. 21].

Особенности исторического момента - времени разработки принятия этого кодекса (переход к НЭПу) предопределили как его юридико-технические особенности, так и особенности его содержания.

Кодекс (первоначально) включал 435 статей (причем отдельные статьи были сопровождены примечаниями), разделенные на четыре части: Общая часть, Вещное право, Обязательственное право, Наследственное право; его составной частью стал и вводный закон (постановление ВЦИК РСФСР от 11 ноября 1922 г. «О введении в действие Гражданского кодекса Р.С.Ф.С.Р.»). С.И. Раевич в части юридико-технических особенностей Кодекса (его структура, прежде всего) указывал, что кодекс готовился с «исключительной быстротой», а потому «навряд ли можно было бы желать от авторов его, чтоб они создали для этого Кодекса особую систему, отличную которые выработаны были ранее буржуазнофеодальным и чисто-буржуазным правом»; также им отмечалось новизна задач - ГК «явился одним из первых этапов развития советского гражданского законодательства, а не завершением длительной истории его и не результатом долгого и дающего богатый опыт развития»; «самое содержание гражданского законодательства, - отмечал он, - имевшееся в наличии в момент утверждения Кодекса, предъявляло тогда меньше требований к своеобразию внешней оболочки, в которую оно должно было быть облечено. В нашем праве было тогда меньше оформившихся, в достаточной мере своеобразных институтов, отличающих его от других законодательств»; именно это, по его мнению, объясняет «почему от авторов ГК навряд ли возможно было бы ожидать, чтоб они построили Кодекс по своеобразной системе, отличной в своей основе от всех типов систематики, выработанных историей буржуазных кодификаций» [Раевич, 1926, с. 48-49].

При анализе структуры Кодекса - наличие общей части - явно видно влияние немецкой правовой традиции, что исследователями объясняется и сквозь призму образования большинства ученых-правоведов того времени. А.С. Райников отмечает, что «превращение российской системы частного права в пандектную состоялось скорее в советский, нежели в дореволюционный период, и произошло это не под влиянием системы отечественного гражданского законодательства или же практики его применения, но в силу научных предпочтений цивилистов, стоявших у истоков советской науки гражданского права..., которым было суждено определить черты отечественной системы частного права, получили юридическое образование в начале XX в., когда в российских университетах установилось «безраздельное властвование» пандектной теории. Ее фундамент, воспринятый учеными, на долгие десятилетия определил вектор развития отечественной цивилистики» [Райников, 2016, с. 43].

В части содержания можно отметить, что с одной стороны целью Кодекса было урегулировать частные отношения, а с другой - сделать это таким образом, чтобы не нарушались основы нового строя, среди которых была непримиримая борьба с частными элементами в экономике. При этом при создании нового кодекса были использованы прежние наработки - материалы проекта Гражданского уложения, причём в весьма значительном объеме: как отмечает А.Л. Маковский, проект Кодекса был «больше, чем наполовину, а то и не две трети» наполнен за счёт переработанных норм проекта Гражданского уложения [Маковский, 2010, с. 22]. Влияние дореволюционного права при создании этого документа признавалось и в период, когда кодекс принимался - И.В. Славин писал, что «создание Гражданского Кодекса первоначально в комиссии юристов происходило под знаком реставрации дореволюционного гражданского права» [Славин, 1922, с. 2].

Еще один важный момент в части содержания заключается в том, что Кодекс не включал регулирование ряда отношений, которые предполагалось регулировать проектом Гражданского уложения (к примеру, вопросы брака и семьи). Как справедливо отмечает А.С. Райников, «в отличие от проекта Гражданского уложения Российской империи, который включал в себя нормы о трудовых, семейных отношениях и поземельной собственности, ГК РСФСР 1922 г. устанавливал необходимость регулирования этих отношений «особыми кодексами» (ст. 3). В результате с 1922 г. в нашем государстве стали формироваться три самостоятельные отрасли права, исторически находившиеся в лоне права гражданского, -- семейное, трудовое и земельное» [Райников, 2016, с. 44].

Значение кодификации гражданского законодательства 1922 г. далеко выходит только за пределы территории РСФСР. По образцу Кодекса были приняты гражданские в других союзных республиках. Некоторые из союзных республик ввели Кодекс в действие на определенное время на своих территориях; в 1940 г. было разрешено временное применение этого кодекса на территории присоединившихся республик Прибалтики [Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 110-111].

ГК РСФСР 1922 г. был документом, созданным ещё до образования Союза Советский Социалистических Республик (декабрь 1922, Союз ССР). В соответствии с первой Конституцией СССР (1924 г.) к ведению Союза ССР (п. «п» ст. 1) относилось установление основ гражданского законодательства. Это изменение, равно как и отношение к ГК РФСФСР как акту временному, который требовал пересмотра [Раевич, 1929, с. 100 и др.], вызвало необходимость обсуждения новой кодификации, а именно - создания основ союзного гражданского законодательства (о работе над этим документом, а также о дискуссиях, которые его сопровождали см.: [Гойхбарг, 1927, с. 1044-1046; Раевич, 1929, с. 100-102; Доклад тов. Стучка о выработке основ гражданского права Союза ССР и переработке ГК РСФСР, 1930, с. 20-22; Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 111-114 и др. работы].

Работа над проектом основ гражданского законодательства велась с 1923 по 1931 гг. Проект был опубликован в 1931 г., он насчитывал 169 статей, в большинстве которых содержались нормы, непосредственно регулирующие имущественные отношения [Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 111, 113]. По оценке А.Л. Маковского, «этот проект представлял собой попытку практического воплощения теории двухсекторного права П.И. Стучки, который в предисловии, определял гражданское право как «установленные формы для имущественных хозяйственных взаимоотношений, вытекающих из необходимого для существования товарообмена, т.е. обмена продуктов на основе права частной собственности». Поэтому в основном проект был рассчитан на регулирование отношений между «частными лицами» и между ними и социалистическими организациями» [Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 113-114].

Конституционные изменения в 1930-е гг. (Конституция СССР 1936 г.) привели к изменению в кодификационных работах: была предпринята попытка разработки единого ГК СССР (об этой кодификации, дискуссиях, которые ее сопровождали см.: [Проект Гражданского кодекса Союза ССР, 1940, с. 1-2; Генкин, 1946, с. 30-34; Братусь, 1947, с. 47-51; Венедиктов, 1947, с. 7-11; Братусь, 1948, с. 10-23; Венедиктов, 1954, с. 26-40; Дозорцев, 1954, с. 104-108; Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 114-116] и др. работы).

Подготовка такой кодификации была начата перед Великой Отечественной Войной в ВИЮН (Всесоюзном Институт Юридических наук (ныне - Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ)) в 1938 г., и уже к 1940 г. был подготовлен для обсуждения второй вариант, состоящий из 8 разделов (основной структурный элемент), 45 глав, объединявших 822 статьи, включая положения о браке и семье [Проект Гражданского кодекса Союза ССР (второй предварительный вариант), 1940]. Работу над этим документом прервала Великая Отечественная Война, после которой она была возобновлена и были подготовлены обновленные проекты кодекса в 1947, 1948 и 1951 гг. [Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 115-116].

Идеи, заложенные при разработке этого проекта, предельно ясны из тех комментариев, которые давались его разработчиками: если ГК РСФСР был кодексом переходного периода (как и все подобные кодексы союзных республик), то этот кодекс должен был стать «кодексом победившего социализма» [Братусь, 1948, с. 10; Генкин, 1946, с. 30]. Эта кодификация осталась незавершенной, и единый союзный кодифицированный акт в области гражданского законодательства принят не был, хотя имеющиеся материалы послужили для следующих кодификационных проектов, которые были реализованы в 1960-е гг.

Кодификация гражданского законодательства 1960-х гг. представлена двумя документами - Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 (Основы) и ГК РСФСР 1964 г. (об этом этапе кодификации отечественного гражданского законодательства см.: [Братусь, 1962, с. 8-23; Иоффе, Толстой, 1962; Иоффе, Толстой, 1965; Развитие кодификации советского законодательства, 1968, с. 116-141; Толстой, 1970; Иоффе, 1975; Маковский, 2010, с. 191-226 и др. работы]).

Основы были довольно компактным документом (129 статей в первоначальной редакции), в котором содержались основные нормы гражданского законодательства, единые для всего СССР, на основании которых в союзных республиках принимались собственные гражданские кодексы. ГК РСФСР 1964 г.

За принятием Основ гражданского законодательства последовало принятие ГК РСФСР 1964 г., состоящего из 8 разделов («Общие положения», «Право собственности», «Обязательственное право», «Авторское право», «Право на открытие», «Право на изобретение, рационализаторское предложение и промышленный образец», «Наследственное право», «Правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства. Применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров»), объединяющих (первоначально) 569 статей.

Содержание ГК РСФСР 1964 г. интересно тем, что он не только включал результаты ранее состоявшихся работ по кодификации (проект ГК СССР), но и отражал результаты дискуссий о системе советского права и предмете регулирования гражданского права. Так, положительный итог первой из таких дискуссий (1938-1955) состоял в том, что при исследовании отраслей советского права (соответственно и при конструировании новых нормативных актов) необходимо различать предмет регулирования и метод регулирования [Иоффе, 1975, с. 59]. В ГК РСФСР 1964 г. был закреплен принцип единства гражданско-правового регулирования социалистических имущественных отношений вне зависимости от их субъектного состава [Иоффе, 1975, с. 88]. Таким образом при создании нового регулирования отказались от идеи дихотомии или дуализма в регулировании имущественных отношений (двухсекторная концепция), когда нормам гражданского кодекса было необходимо охватывать «только отношения между гражданами или с участием граждан» [Иоффе, 1975, С. 79], которую отстаивали сторонники хозяйственного права. В соответствии со ст. 2 ГК РСФСР 1964 г. кодекс регулировал отношения: государственных, кооперативных и других общественных организаций между собой; граждан с государственными, кооперативными и другими общественными организациями; граждан между собой. Как отмечал М.И. Брагинский, принятие ГК РСФСР 1964 г. можно рассматривать как «победу «монизма», т. е. взглядов тех ученых, которые выступали за единство гражданского права [Брагинский, 2000, с. 60, 62].

Особенностью Основ гражданского законодательства и ГК РСФСР 1964 г. было то, что они представляли собой уже не кодифицированный документ переходного периода, каким отчасти был ГК РСФСР 1922 г., а были нормативными актами, принимавшимися в условиях полного огосударствления экономики, что отразилось, к примеру, в развернутой и обстоятельной преамбуле Основ. В связи со спецификой условий принятия указанных документов исследователи обращают внимание на значительное «опрощение» и примитивизацию норм отечественного гражданского права [Маковский, 2010, с. 36-38]. В большей степени это были документы, рассчитанные на регулирование отношений между советскими гражданами, чем социалистическими организациями.

Кодификации 1990 гг

Эти кодификации представлены Основами гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (ОГЗ СССР 1991 г.) и действующим Гражданским Кодексом Российской Федерации (ГК РФ).

Новые кодификации осуществлялись в условиях радикального изменения политических и экономических основ отечественной государственности. И если это ещё менее выражено применительно к условиям создания ОГЗ СССР 1991 г., то в полной мере относимо ко времени создания ГК РФ - первого кодифицированного документа постсоветской эпохи.

ОГЗ СССР 1991 г. создавался в условиях заявленного перехода к рыночной экономике, а также действия целого ряда нормативных актов, которыми были легализованы ранее невозможные формы частной экономической деятельности. Структурно Основы состояли из 7 разделов («Общие положения», «Право собственности. Другие вещные права», «Обязательственное право», «Авторское право. Право на изобретение и другие результаты творчества, используемые в производстве», «Наследственное право», «Правоспособность иностранных граждан и юридических лиц. Применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров»), объединивших 170 статей.

Как отмечали исследователи, главное назначение Основ - «стать центром правовой регламентации складывающихся рыночных отношений» [Суханов, 2008, с. 74]. Однако таким центром указанный документ стал ненадолго и вовсе не по причинам качества самого документа, а в силу прекращения существования Советского Союза. ОГЗ СССР 1991 г. применялся лишь в тот период новейшей российской истории, пока не было создано новое российское гражданское законодательство.

Действующий ГК РФ принимался в очень непростых условиях постсоветского экономического развития начала 1990-х гг., который характеризовался полным распадом прежней экономической и социальной системы. Работа над проектом первой части Гражданского кодекса осуществлялась в период отказа от ведущей роли государства в экономике, «ухода» государства из целого ряда сфер, приватизации, признания частной собственности основой современной экономики.

Эта работа осуществлялась на фоне конституционного кризиса (закончившегося принятием Конституции Российской Федерации в 1993), а также отсутствия системного регулирования множества новых отношений. Часть таких отношений регулировалась новыми актами (нормативное регулирование приватизации, о предприятиях и предпринимательской деятельности, о собственности и др.); часть экономических отношений регулировалась указами Президента РФ (например, Указ Президента РФ от 7 октября 1993 г. № 1598 «О правовом регулировании в период поэтапной конституционной реформы в Российской Федерации»). Отдельные группы отношений регулировались актами бывшего

СССР (ГК РСФСР 1964 г., ОГЗ СССР 1991 г.), которые применялись на территории РФ с отдельными оговорками: нормы ОГЗ СССР 1991 г. применялись за исключением положений, устанавливающих полномочия Союза ССР в области гражданского законодательства, и в части, не противоречащей Конституции РФ и законодательным актам РФ, принятым после 12 июня 1990 г. (дата принятия Декларации Съезда Народных Депутатов РСФСР «О государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики»), а нормы ГК РСФСР 1964 г. применялись, если они не противоречили законодательным актам РФ, принятым после 12 июня 1990 г., и иным актам, действующим в установленном порядке на территории РФ (постановления Верховного Совета РФ: от 14 июля 1992 г. № 3301-1 «О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы» и от 3 марта 1993 г. № 4604-1 «О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации»).

Соответственно, встал вопрос о подготовке новой кодификации, которая, как справедливо указывал Е.А. Суханов, должна была «вобрать в себя и снова ввести в действие на российской территории все основные гражданско-правовые категории и конструкции, созданные для регулирования имущественного оборота, проверенные многолетней практикой и отвечающие здравому смыслу и мировому коммерческому опыту. Тем самым отпадет необходимость в ряде действующих законов-декретов «революционного типа» [Суханов, 2008, с. 89].

Проект первой части ГК РФ был подготовлен в Исследовательском центре с привлечением ведущих отечественных ученых (С.С. Алексеева, М.И. Брагинского, Г.Д. Голубова, Ю.Х. Калмыкова, А.Л. Маковского, Е.А. Суханова, С.А. Хохлова и др. [Гражданский кодекс Российской Федерации: Проект. Часть I, 1993, с. 2]). Такой подход - участие в разработке ведущих отечественных ученых-правоведов - был реализован и при создании проектов всех последующих частей ГК РФ.

Для понимания теоретических дискуссий, которые сопровождали разработку проекта части первой ГК РФ, весьма любопытны материалы Международной научнопрактической конференции «Гражданское законодательство Российской Федерации: состояние, проблемы, перспективы», организованной Высшим Арбитражным Судом РФ и Институтом законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, состоявшейся 17-19 мая 1994 г.; на этом мероприятии обсуждался целый ряд «развилок», которые предопределяли вид будущего ГК. Основная развилка, которая обсуждалась многими докладчиками - это необходимость отдельной кодификации норм предпринимательского и/или торгового права. Для такого обсуждения был не только исторические основания (известные дискуссии в части необходимости отдельной кодификации хозяйственного права в советский период), но и вполне явные политико-правовые предпосылки: во- первых, в Заявлении Правительства РФ и Банка России от 24 мая 1993 г. «Об экономической политике Правительства и Центрального Банка России» ¹ в качестве базовых структурных изменений было заявлено, что Правительство РФ внесет в Верховный Совет РФ и новый Гражданский кодекс, и Торговый кодекс, «включающие усиление правовой защиты контрактов»; во-вторых, Основные направления исследовательской программы «Пути формы укрепления российского государства», утвержденные Указом Президента РФ от 29 апреля 1994 г. № 848 Российские вести, 1993. № 103. СЗ РФ. 1994. № 2. Ст. 84., предусматривали разработку и принятие и Гражданского кодекса, и Предпринимательского кодекса. По итогам обсуждения были приняты рекомендации, в которых было высказано отрицательное отношение к идее принятия Предпринимательского кодекса, поскольку «такой подход не позволит создать единую эффективную систему гражданского законодательства, приведет к дублированию одних и тех же положений в разных законах, значительно усложнит применение соответствующих норм права»; было отмечено, что принятие такого кодекса также «противоречит историческому опыту России и современным тенденциям развития правовых систем»; при этом в данных рекомендациях не исключалась «возможность подготовки Торгового (коммерческого) кодекса на основе Гражданского кодекса как акта, детализирующего и дополняющего его основные положения применительно к сфере коммерческих отношений» [Материалы Международной научно-практической конференции «Гражданское законодательство Российской Федерации: состояние, проблемы, перспективы», 1994, с. 146]. Однако реализации эта идея - отдельного торгового кодекса - не нашла (интересно, что целесообразность существования гражданского и торгового кодексов обсуждалась (как один из вопросов, на которые необходимо дать ответ при кодификации гражданского законодательства) еще в дореволюционный период [Шершеневич, 1898, с. 122]; имела место дискуссия и после революции (1920-е гг.) ). Когда позднее обсуждался документ с похожим названием, но применительно к регулированию торговых отношений на евразийском пространстве, было высказано мнение о нецелесообразности его принятия: как отмечено в заключении Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства на проект торгового кодекса ЕврАзЭС, «традиция дуализма частного права не имела места ни в Российской империи, ни в СССР, ни в современной России. Исторических корней для признания или «восстановления» особого торгового (коммерческого) права у нас не существует. Особенностью российского государственнополитического строя всегда было отсутствие в нем сколько-нибудь серьезной сословной автономии. Поэтому дуализма частного права в России не существовало и до революции 1917 г.». Совет также отмечал «выявившуюся в XX в. в государствах с развитой рыночной экономикой тенденцию постепенного отказа от дуализма кодексов частного права (Швейцария, Италия, Нидерланды)» [Из практики Совета по кодификации, 2010, с. 174-181].

Для понимания основных идей, которые были реализованы при создании ГК РФ, необходимо учитывать положения еще одного документа, принятого в 1994 г., - Программы «Становление и развитие частного права в России», утверждённой Указом Президента РФ от 7 июля 1994 г. № 1473 (Программа).

Сущность политико-правовых установок, указанных в этом документе, может быть выражена следующим образом: российское гражданское право - частное право. Как отмечалось в Программе, «частное право в России, исходя из ее исторических правовых традиций, должно иметь в качестве своего основного источника гражданский кодекс...» (абз. 1 раздел 2). Создание нового гражданского законодательства оценивалось как преодоление тоталитарного прошлого: «Переход России к новым экономическим и социальным отношениям, принятие новой Конституции Российской Федерации, реформаторские законы о собственности и предпринимательстве существенно преобразовали правовую систему тоталитарного прошлого, где основой было огосударствление экономики, подавление самостоятельности участников имущественных отношений. Открылась сфера для регулирования отношений граждан и юридических лиц на основе общепризнанных в мире принципов частного права: независимости и автономии личности, признания и защиты частной собственности, свободы договора. Но подлинные частноправовые отношения в России еще не установились. Не устранены остатки узаконений, рассчитанных на плановокомандную экономику и делающих правовую систему нестабильной. Не заменено устаревшее гражданское законодательство. В юридическом образовании частное право до сегодняшнего дня осталось предметом изучения российской истории и зарубежных правовых систем. Частное право не стало обычным для юридической практики и не вошло в сознание участников экономических отношений» (абз. 2 раздел 1).

Важным в указанном документе является указание на то, что одним ГК РФ система норм гражданского права не исчерпывается. Как отмечено в Программе, помимо ГК РФ, «ключевое значение в гражданском законодательстве должны занять законы, принятие которых будет предусмотрено в самом Кодексе (законы о регистрации юридических лиц, регистрации недвижимости и сделок с ней, об акционерных обществах, об ипотеке и другие). Важное значение имеет также отражение частноправовых начал в новом земельном и жилищном законодательстве, которые должны в части регулирования оборота земли и рынка жилья соответствовать положениям Гражданского кодекса Российской Федерации о собственности, договорах, наследовании» (абз. 3 раздел 2). Таким образом, изначально закладывалась ограниченность кодификации гражданско-правовых норм в одном документе - ГК РФ и предполагалось, что будет принят ряд отдельных федеральных законов, но, что важно, только в тех случаях, когда об этом будет указывать непосредственно сам ГК РФ. Также не предполагалось полностью уйти от частичной кодификации отдельных (близких по функции) норм в иных кодифицированных актах (нормы жилищного и земельного права к тому времени также были кодифицированы).