"Раздавите гадину!": две жизни вольтеровского лозунга
Рассмотрение происхождения и бытования лозунга "Ecrasez l’infame!" и его русского эквивалента "Раздавите гадину!". Причины отказа Вольтера от боевого антицерковного лозунга. Использование лозунга "Раздавите гадину!" в борьбе против самодержавия в России.
| Рубрика | История и исторические личности |
| Вид | статья |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 16.11.2021 |
| Размер файла | 3,3 M |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Институт научной информации по общественным наукам РАН
«Раздавите гадину!»: две жизни вольтеровского лозунга
К.В. Душенко
Москва
Аннотация
В статье рассматриваются происхождение и бытование лозунга «Ecrasez l'infame!», а также его русского эквивалента «Раздавите гадину!» Слово l'infame в его специфическом значении появилось в начале 1750-х годов в Потсдамском кружке философов. Девиз «Ecrasez l'infame!», возможно, восходит к высказыванию Спинозы «Долой это пагубное суеверие!»
Этот девиз Вольтер использовал в переписке 1761--1768 гг.
У Вольтера и его корреспондентов понятие l'infame нередко связано с символикой змеи, гидры или дракона. Позднейший отказ Вольтера от боевого антицерковного лозунга мог быть вызван двумя причинами: 1) ощутимыми результатами кампании против I'infame; 2) опасением перед слишком радикальным истолкованием лозунга. В Европе XIX в. вольтеровский девиз не использовался в качестве актуального политического лозунга. Его русская форма («Раздавите гадину!») принадлежит Константину Бальмонту. В России и СССР лозунг обрел совершенно самостоятельное существование; в разное время он использовался в борьбе против самодержавия, большевизма, «врагов народа» 1930-х годов, гитлеризма и постсоветской «красно-коричневой» оппозиции. Вербальному образу «раздавленной гадины» сопутствовал ее визуальный образ на плакатах и карикатурах. вольтер лозунг гадина борьба
Ключевые слова: Вольтер, Фридрих II Великий, К. Д. Бальмонт, Просвещение, католицизм, антиклерикализм, советские лозунги, метафорика змеи/гидры
Annotation
K. V. Dushenko
Institute of Scientific Information for Sot of the Russian Academy of Sciences (Russia, Moscow)
Ecrasez l,infame!: Two lives of Voltaire's slogan
The article discusses the origin and modes of being of Voltaire's slogan Ecrasez I'infame! and of its Russian equivalent “Crush the Reptile!”. The word I'infame in its specific meaning appeared in the early 1750s in the Potsdam circle of philosophers.
The motto Ecrasez I'infame! perhaps dates back to Spinoza's statement, “Down with this pernicious superstition!” Voltaire used the motto in his correspondence of 1761--1768. For Voltaire and his correspondents the concept of I'infame is often associated with the symbolism of a snake, hydra or dragon. Voltaire's later abandonment of the militant anticlerical slogan may have been caused by two reasons: 1) the tangible results of the campaign against I'infame; 2) a fear of too radical an interpretation of the slogan. In 19th century Europe Voltaire's motto did not play a significant role as an actual political slogan. Its Russian form (lit. “Crush the Reptile!”) was created by Konstantin Balmont.
In Russia and the USSR the slogan gained a completely independent existence; at different times it was used in the struggle against autocracy, Bolshevism, the “enemies of the people” of the 1930s, Hitlerism and the post-Soviet “red-brown” opposition. The verbal image of the “crushed reptile” was accompanied by a corresponding visual image on posters and caricatures.
Keywords: Voltaire, Frederick II the Great, K. Balmont, Enlightenment, Catholicism, anti-clericalism, Soviet slogans, metaphorics of snake/hydra
Основная часть
Раздавите гадину!» -- русская форма лозунга (или девиза) «Ecrasez l'infame!» Этими словами Вольтер нередко заканчивал письма к друзьям в 1760-е годы. В большинстве европейских языков нет устойчивого эквивалента этого оборота, и обычно он цитируется в оригинале. Его перевод наталкивается на значительные трудности.
Ecraser здесь может означать `раздавить', `удушить', `сокрушить', `уничтожить'. Infame -- прилагательное со значениями `позорный', `постыдный', `гнусный', `подлый', `мерзкий'; однако в лозунге оно дано без определяемого существительного и с артиклем. В немецком справочнике Г. Бюхмана «Крылатые слова» (изд. 1868 г. и позднейшие) «Ecrasez l'infame» понимается как неполное предложение, в котором опущено существительное la superstition (ж. р.) `суеверие' [Btichmann 1868: 96]; а значит, I'infame -- прилагательное женского рода.
Однако французские филологи понимают I'infame как субстантивированное существительное. В пользу такой трактовки говорит то, что в переписке Вольтера I'infame нередко используется без глагола ecraser, как самостоятельное слово. Далее мы будем переводить I'infame как «мерзость»1, а infame в роли прилагательного -- словом «гнусный».
Вольтеровский лозунг в эпоху Просвещения
В качестве самостоятельного слова I'infame впервые встречается в двух письмах Фридриха Великого. Первое из них адресовано маркизу Жану Батисту д'Аржану. Этот французский писатель и философ с 1740 по 1768 г. служил при прусском дворе, а во время пребывания в Потсдаме Вольтера (1751-1753) вместе с ним принадлежал к придворному кружку философов и ученых, приглашенных Фридрихом II. В 1759 г. маркиз д'Аржан сообщил королю о своем намерении написать «памфлет против всех религий, имеющих священников» [Btichmann 1868: 98]. 2 мая 1759 г. Фридрих отвечает на это:
Давайте, давайте; хороший памфлет против мерзости -- дело благое; тем самым вы будете сражаться под нашими знаменами. Уж не знаю, какую шапочку папа дал Дауну; он действует против меня совершенно безобразно. То, что происходит в Лиссабоне, ужасно. Лукреций был прав:
Tantum religio potuit suadere malorum.
[Сколько зол могла внушить религия! (лат.)] Infame в роли существительного без определения обычно выделяется курсивом в публикации писем Вольтера и Фридриха Великого. Лукреций, «О природе вещей», I.102. Ту же строку цитировал Франческо Альгаротти в письме к Фридриху II от 17 сентября 1742 г [Frederic 1851: 55].
[Frederic 1852: 72]
Граф Леопольд фон Даун командовал австрийскими войсками в Семилетней войне; при вторжениях в прусские области австрийцы придерживались тактики выжженной земли. Под «шапочкой» Фридрих имеет в виду головной убор епископа или кардинала. Португальские иезуиты были обвинены (по всей вероятности, ложно) в причастности к покушению на короля Жозе I. Как видим, Фридрих, говоря о мерзости и «зле, внушенном религией», имел в виду прежде всего католическую церковь в лице папы и иезуитов.
Вскоре затем, 18 мая, Фридрих пишет Вольтеру: «Вы по-прежнему будете ласкать мерзость одной рукой и царапать ее другой» [Voltaire 1828-1834 (73): 800] Далее ссылки на это издание приводятся с указанием тома (в круглых скобках) и номеров страниц.. Вольтер отвечал: «Ваше Величество упрекает меня в том, что иногда я ласкаю мерзость; ба! да нет же, бога ради; я тружусь для того лишь, чтобы искоренить (extirper) ее, и мне удается добиться успеха среди порядочных людей» [(73): 804].
Оба корреспондента не поясняют, о какой именно мерзости идет речь; вероятно, словечко I'infame в его специфическом, «кружковом» значении было знакомо Вольтеру со времени пребывания в Потсдаме (1751-1753). Можно предположить, что там оно впервые и появилось, поначалу в устном общении.
Уже в следующем месяце Вольтер создает первые варианты формулы «ecraser I'infame» -- «сокрушить мерзость»:
Следует искоренить мерзость (extirper Г infame), по крайней мере среди порядочных людей. Она достойна глупцов, оставим же ее глупцам» (письмо к Луизе д'Эпине от 1 июня 1759 г. [(75): 106]).
Я желал бы, чтобы ты сокрушил мерзость (ecrasassiez Г infame); это главное. Она должна быть сведена к тому состоянию, в каком она находится в Англии...» (письмо к Ж. Л. Даламберу от 23 июня 1760 г.) [(78): 182].
В обоих случаях после I'infame следует местоимение ж. р. elle `она', т е. I'infame понимается как слово женского рода. Кроме того, во втором из этих писем косвенно раскрывается значение слова I'infame: речь идет об официальной религии и церкви, прежде всего католической, нетерпимой ко всякому инакомыслию.
Уже в 1733 г. Вольтер с похвалой отзывался о веротерпимости, существующей в Англии:
Англичанин <.> отправляется на небо тем путем, какой он сам себе избирает <.> Если бы в Англии была только одна религия, следовало бы опасаться ее деспотизма; если бы их было две, представители каждой перерезали бы друг другу горло; но их там тридцать, а потому они живут в благодатном мире («Философские письма», V, VI [Вольтер 1988: 84, 88]).
Вероятно, к «Философским письмам» Вольтера восходит широко известное высказывание Фридриха Великого: «.Здесь [в Пруссии] каждый волен достигать блаженства на свой манер» (запись 22 июня 1740 г. на полях записки о католических школах в Пруссии [Gefltigelte Worte 2001: 430-431]). Тогда же Фридрих писал:
Все религии равны и хороши, если их приверженцы честные люди, и если бы турки и язычники прибыли и захотели поселиться в нашей стране, мы бы желали построить для них мечети и храмы (резолюция на полях доклада правительства от 15 июня 1740 г. [Lehmann 1881: 3]).
Неудивительно, что Вольтер превозносит Фридриха как государя, «который попирает гнусное суеверие и видит в религии добродетель не папистскую или кальвинистскую, но человеческую» (письмо к Малле дю Пану от 24 апреля 1772 г. [(71): 389]).
В форме «ecraser l'infame» девиз появился в письме Вольтера к Даламберу от 7 или 8 мая 1761 г. [Voltaire 1980: 377] В прежних изданиях было: «Ecrasez le fanatism...» («Сокрушите фанатизм...»)..
В письме Даламбера Вольтеру от 4 мая 1762 г. изложена, хотя и в ироническом тоне, целая программа «сокрушения мерзости». Главный ее пункт -- установление веротерпимости, а кроме того, реформа католической церкви в направлении протестантизма: «терпимость установлена, протестанты возвращены, священники женаты, исповедь упразднена» [(81): 276].
10 марта 1762 г. в Тулузе был казнен протестант Жан Калас по ложному обвинению в убийстве сына, будто бы собиравшегося перейти в католичество. Вольтер начал кампанию за отмену приговора, и три года спустя Калас был признан невиновным. В письмах Вольтера появляются сокращения лозунга: Ecrlinf (впервые -- в письме к Дамилавилю от 23 мая 1763 г.), ecrasez I'inf..., Ecr. I'inf, а также ecra. I'inf, E. L., Nous I'ecra. («Мы ее сокр[ушим]»). Именно в это время призыв «Ecrasez l'infame!» с необычайной настойчивостью повторяется в переписке Вольтера, иногда по пяти-шести раз в одном письме:
Я заканчиваю все свои письма словами: Сокр. мерз... (Ecr. I'inf...), подобно Катону, повторявшему: «Таково мое мнение, и пусть Карфаген будет разрушен» (Э. Н. Дамилавилю, 26 июля 1762 г. [(67): 459]).
Что бы Вы ни делали, сокрушайте мерзость и любите тех, кто вас любит (Даламберу, 28 ноября 1762 г. [(75): 208]).
Брат Протагор (т. е. Даламбер. -- К. Д.) удовлетворяется тем, что смеется над мерзостью. Он не сокрушает ее, а она должна быть сокрушена (Дамилавилю, 29 октября 1763 г. [(83): 29]).
Дорогой друг, сокр. мерз. Я занят только тем, что сокр. мерз. Это утешение моих последних дней. Повторяйте сокр. мерз. всем, кого вы встречаете (Дамилавилю, 5 февраля 1765 г. [(75): 445]).
В те же годы Вольтер выступил в защиту протестанта П. П. Сирвена, обвиненного в смерти дочери; в конце концов Сирвен был оправдан. В 1766 г. Вольтер развернул кампанию против судей г. Абвиль, приговоривших к казни молодого протестанта Ж. Ф. Ла Барра по обвинению в святотатстве, и добился прекращения разбирательства против других обвиняемых по этому делу. Смертная казнь за святотатство была во Франции отменена.
После 1768 г. Вольтер уже не использует девиз «Ecrasez l'infame», а выражение I'infame (в сокращенной форме l'inf...) в последний раз встречается в его письме к графу д'Аржанталю от 6 февраля 1771 г. [(75): 209].
Отказ от боевого антицерковного лозунга мог быть вызван двумя причинами. Первая из них -- ощутимые результаты кампании против мерзости. «Вот мы и достигли века разума -- от Петербурга до Кадиса», -- писал Вольтер Д. Одиберу 9 марта 1770 г. [Вольтер 1961: 346]. Второй причиной могло стать опасение перед слишком радикальным истолкованием лозунга.
22 сентября 1767 г. Даламбер пишет Вольтеру: «Здесь, в Голландии, нас заливает поток книг против мерзости: “Карманное богословие”, “Дух духовенства”, “Разоблаченные пастыри”, “Воин-философ”, “Картина человеческого разума”, и т д., и т д.» [Voltaire 1828-1834 (75): 408]. «Карманное богословие» -- сочинение атеиста П. А. Гольбаха. «Дух духовенства» и «Разоблаченные пастыри» -- антиклерикальные памфлеты, переведенные Гольбахом с английского. Атеистическое сочинение «Воин-философ» было написано Жаком Андре Нежоном при участии Гольбаха. «Картина человеческого разума в середине восемнадцатого века» -- сочинение самого Даламбера, в котором деятельность энциклопедистов оценивается как переломный момент в истории человеческой мысли.
Как видим, многие из перечисленных здесь книг против мерзости носили не только антиклерикальный, но и антирелигиозный характер; между тем Вольтер признавал «религию Разума». В его «Вопросах к Энциклопедии» (1770-1772) видное место занимает критика атеизма Гольбаха и Дидро и защита «естественной религии».
Вольтер дважды использовал I'infame как существительное женского рода (см. выше). Если считать его прилагательным, то из возможных подразумеваемых существительных следует рассматривать прежде всего слова женского рода la superstition `предрассудок', la religion `религия', I'eglise `церковь'. Позднейшие критики Вольтера считали, что I'infame относилось к религии и церкви и даже, как увидим, к Иисусу Христу.
Слово infame в качестве определения многократно встречается в корпусе сочинений Вольтера. При этом устойчиво -- не менее 11 раз -- повторяется только одно его сочетание с существительным в ед. ч.: «infame superstition» (гнусное суеверие). Кроме того, не менее пяти раз встречается близкое по смыслу сочетание во мн. ч. «les infames prejuges» (гнусные предрассудки). Поэтому есть все основания считать I'infame «свернутой» формой выражения «infame superstition». Как уже говорилось выше, оно, вероятно, возникло в потсдамском кружке философов в начале 1750-х годов.
Еще в 1752 г., находясь при дворе Фридриха Великого, Вольтер написал антицерковный памфлет «Проповедь пятидесяти» (датировка по [Lee 2009: 68]). Опубликовать «Проповедь.» (разумеется, анонимно) он решился лишь в 1762 г., в разгар кампании против мерзости5. Здесь говорилось: «Избавьте нас от любых суеверий, <.> упраздните эти постыдные таинства (abolissez ces infames mysteres)» [Voltaire 2010: 71].
Одна из публикаций помечена ложной датой (1749).
Это высказывание удивительно напоминает слова Спинозы о католицизме:
Долой это пагубное суеверие! [Apage hanc exitiabilem superstitionem (лат.)] <...> Перестаньте называть нелепые заблуждения тайнами (mysteria) и не смешивайте столь постыдно того, что нам неизвестно или еще не открыто, с тем, нелепость чего может быть доказана, -- каковы приводящие в трепет таинства (horribilia secreta) вашей церкви (письмо к Альберту Бургу, написанное в декабре 1675 г. и опубликованное в 1677 г. в томе посмертно изданных сочинений философа; пер. В. К. Брушлинского [Спиноза 1957: 640; Spinoza 1677: 663]).
Призыв «Долой это пагубное суеверие!» предвосхищал вольтеровский лозунг «Ecrasez l'infame!» «Пагубным суеверием» (exitiabilis superstitio) названо христианство у Тацита («Анналы», XV. 44); «infame superstition» у Вольтера нередко употребляется в том же значении.
Знакомство Вольтера с «Анналами» Тацита не подлежит сомнению, но его знакомство с письмом Спинозы А. Бургу можно только предполагать. В библиотеке Вольтера, хранящейся в Петербурге, нет сочинений Спинозы [Кривуля 1900: 220]. По-видимому, это объясняется тем, что она почти целиком состоит из книг, приобретенных в фернейский период, т е. не ранее 1759 г. Однако Вольтер неоднократно упоминал и цитировал Спинозу в своих трудах, сетовал на то, что во Франции его мало читают, а в письме от 24 июля 1773 г. просил Мармонтеля прислать ему письма Спинозы -- по-видимому, неопубликованные [(71): 592].
Значение слова «суеверие» у Вольтера и других просветителей не всегда одинаково и отнюдь не совпадает с его словарным значением. Прежде всего «суеверие» означает религиозную нетерпимость и фанатизм. Вот несколько примеров, начиная с 1740 г.
Низкое и гнусное суеверие, которое позорит столько государств, я ненавижу и презираю так же, как люблю истинную добродетель (президенту Парижского парламента Ш. Ж. Ф. Эно, 31 октября 1740 г. [(72): 295]).
Лицемеры преследовали Мольера, а фанатики восстали против меня. <...> Признаюсь, я не делаю ничего такого, что позорило бы мою страну больше, чем это гнусное суеверие, созданное для того, чтобы принизить природу человека (29 августа 1742 г., Фридриху II по поводу нападок на трагедию «Магомет» [(72): 563]).
[О деятельности Савонаролы:] Это плод самого гнусного суеверия, которое когда-либо отупляло умы людей («Опыт о нравах и духе народов» (1756), гл. 108 [(83): 19]).
Вы оказываете услугу человечеству, уничтожая, насколько это возможно, в своей стране самое гнусное суеверие, которое когда-либо оскверняло землю (маркизу д'Аржану 2 марта 1763 г. [(58): 335]).
Вольтер неоднократно подчеркивает, что «суеверие» не равнозначно религии:
Гнусное суеверие -- мать лицемерия, а добродетель -- дочь мудрой, просвещенной и снисходительной религии (памфлетное послание Вольтера к епископу Жану де Бове, 1774 [(68): 143]).
...Нет лучшего способа сокрушить суеверие, чем насмешки, которыми его осыпают. Я не путаю суеверие с религией, мой дорогой философ. Первое свойственно глупости и гордыни, вторая диктуется мудростью и разумом (пастору Эли Бертрану 8 января 1764 г. [(61): 567]).
Однако здесь под «религией» Вольтер подразумевает не христианство или какую-либо из исторически существовавших религий, а «естественную религию». В вольтеровском «Диалоге сомневающегося с идолопоклонником» (1763) говорится:
Я буду служить Богу, а не Халкидонскому или Трулльскому собору; я буду ненавидеть гнусное суеверие; и я до последнего вздоха буду искренне привязан к истинной религии [(49): 244].
28 ноября 1762 г. Вольтер пишет Даламберу, что во Франции «триста тысяч человек заняты поддержкой этого отвратительного колосса [суеверия]. <.> Вы хорошо понимаете, что я говорю лишь о суеверии, поскольку христианскую религию я уважаю и люблю, как и вы.» [(75): 207, 208]. Оговорка о любви к христианству носит, конечно, декларативный характер: триста тысяч, занятых «поддержкой суеверия», -- это католический клир.
В том же духе отвечал на это письмо Даламбер:
Я, как и вы, говорю о суеверии, а не о христианской религии, которую я чту так же, как постыдные женевские социниане чтут ее божественного основателя (письмо от 12 января 1763 г. [(82): 115].
Декларация о почитании христианства сводится на нет ироническим окончанием фразы: христология социниан, отвергавших догмат о Святой Троице, была еретической с точки зрения всех тогдашних официальных церквей; к тому же далее Даламбер пишет о нападках социниан на него самого и на Вольтера. Заметим, что Даламбер был не деистом (как Вольтер) и не атеистом (как Дидро), а скорее агностиком.
Итак, «гнусное суеверие» (оно же I'infame) у Вольтера и его друзей означает прежде всего религиозную нетерпимость и фанатизм, затем -- католичество как главный оплот нетерпимости и, в самом широком смысле, христианство и любую организованную религию.
«Суеверие», или мерзость, в письмах Вольтера и его корреспондентов нередко изображается метафорически, в виде некоего существа. Это может быть просто «чудовище» (le monstre, м. р.):
...Всегда старайтесь сокр. мерз.; нашим главным занятием в этой жизни должна быть борьба с этим чудовищем (Даламберу, 30 января 1764 г. [(83): 167].
Пора уже заковать в цепи чудовище суеверия (графу Шувалову, 3 декабря 1768 г. [(70): 325].
Иногда «суеверие» выступает в образе змеи (le serpent, м. р.). Ваша старость подобна младенчеству Геркулеса. Этот бог задушил (ecrasait) змей в своей колыбели; а вы, обремененный годами, -- вы сокрушаете мерз... (ecrasez l'Inf...)», -- пишет Фридрих II Вольтеру 25 февраля 1766 г. [(73): 851]. Ср. также:
Мы приносим искренние извинения разумным читателям за то, что говорим об экс-иезуите по имени Паулиан, и об экс-иезуите по имени Нонот, и об экс-иезуите по имени Патуйе; но, раздавив (ecrase) змей, разве нельзя давить блох? (Вольтер, «Философский словарь» (1767), статья «Юлиан» [(56): 352]).
Религия, говорите вы, была причиной миллионов злодеяний; скажите лучше: суеверие, царящее на нашем печальном земном шаре. Возненавидим же это чудовище, которое всегда раздирало грудь своей матери; те, кто борются против него, суть благодетели человечества; это змея, которая опутывает религию своими кольцами; нужно сокрушить ее голову (ecraser la tete), не повредив ту, кого она отравляет (Вольтер, «Вопросы к Энциклопедии», т. 2, статья «Бог» [(54): 55]).
В этих примерах змея прямо или косвенно ассоциируется с сюжетами из античной и библейской мифологии. «Змея, которая опутывает <...> своими кольцами», приводит на память миф о Лаокооне. Оборот «сокрушить голову (змеи)» восходит к библейскому рассказу о змее-искусителе, который в христианской традиции означал дьявола. В синодальном переводе: «Оно [потомство змея] будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту»; в некоторых современных переводах: «размозжит тебе голову», что соответствует традиционному французскому переводу «ecrasera la tete» (Быт. 3:15). Согласно французской богословской традиции (в том числе, например, у Боссюэ), этот стих содержал в себе пророчество о Мессии: потомок женщины (Христос) сокрушит голову змия (дьявола).
Еще чаще Вольтер изображает суеверие и фанатизм в виде гидры (I'hydre, ж. р.) -- существа со множеством змеиных голов, т. е. своего рода суперзмеи.
...Пользуйся силой Геракла, чтобы сокрушить гидру (ecraser l'hydre) (Дамилавилю, 23 марта 1765 г. [(68): 494]).
Полное оправдание Сирвена и этот мощный удар по фанатизму принесут мне больше пользы, чем все на свете лекарства. Меня погрузили в козье молоко, но мне больше нравится сокрушать гидру (аббату Жозефу Одра, 26 марта 1770 г. [(71): 52]).
В письме к Э. Дамилавилю от 28 ноября 1762 г. Вольтер выражает надежду, «что однажды один из наших достойных братьев сокрушит эту гидру» [(67): 522]. 17 марта 1765 г. Вольтер пишет графу д'Аржанталю по поводу дела Каласа: «И все-таки лишь философия, она одна одержала эту победу. Когда же она сможет сокрушить все головы гидры фанатизма?» [(68): 490].
Тот же образ использовал Фридрих Великий:
Вы, как я полагал, были так заняты сокрушением мерз..., что я не мог предположить, что вы думаете о чем-то еще. Удары, которые вы ей нанесли, давно бы поразили ее, если бы эта гидра не возрождалась снова и снова из недр суеверия, рассеявшегося по лицу всей земли (письмо Вольтеру от 1 января 1765 г. [(84): 156]).
Вольтер отвечал:
Ваше Величество окажет бессмертную услугу человечеству, уничтожив гнусное суеверие; я не говорю: среди черни, которая недостойна просвещения и для которой любое ярмо привычно; я говорю: среди порядочных людей, людей, которые мыслят и хотят мыслить. <...> Живите три человеческих века, чтобы сокрушить голову этой гидры (5 января 1767 г. [(73): 872]).
Здесь ветхозаветный оборот «сокрушить голову (змеи)» накладывается на миф о Геракле -- победителе гидры.
Забегая вперед, скажем, что этот метафорический ряд отчасти оправдывает русский перевод вольтеровского лозунга оборотом «Раздавите гадину!»
Символика сокрушаемой змеи (гидры, дракона), как мы видели выше, восходит к античной и библейской мифологии. В европейской культуре Нового времени гидра служила символом раздора и мятежа. Во французской печати середины XVIII в. были обычны обороты «гидра мятежа» и «удушить гидру мятежа» («d'etouffer l'hydre de la rebellion»). Отсюда после 1789 г. возникли выражения «гидра контрреволюции» и «гидра революции» («l'hydre contrerevolutionnaire», «hydre de la revolution»).
В монументе Петра I работы Фальконе конь попирает копытом голову издыхающей змеи. По толкованию Радищева, присутствовавшего при открытии памятника, попранная змея означает «коварство и злобу, искавшие кончины его [Петра] за введение новых нравов» [Радищев 1938: 297], а значит, змея монумента родственна гидре как символу раздора и мятежа. В дореволюционной русской культуре это едва ли не самый заметный визуальный образ «раздавленной гадины». Еще одна вариация этого образа -- ангел на вершине Александровской колонны, крестом попирающий змия, в соответствии со стихами Деян. 12:7-9: «Михаил и Ангелы его воевали против дракона <...>. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю.». Ангел на колонне изображен с лицом Александра I, а змий служил аллегорией поверженного Наполеона.
Толкование лозунга после Вольтера
Лозунг «Ecrasez l'infame!» использовался в течение неполных десяти лет, и только в переписке узкого круга единомышленников. В печати он появился в 1784 г., в т. 68 Кельского собрания сочинений Вольтера. Этот том содержал в себе переписку Вольтера с Даламбером за 1746-1768 гг.; сокращение Ecraser I'inf... («Раздавить мерз...») встречается здесь пятикратно [Voltaire 1784].
В несокращенном виде выражение «ecraser l'infame» содержалось в переписке Фридриха Великого с Вольтером, опубликованной в 1789 г. В издательском примечании I'infame толковалось как «условное слово, обозначавшее легковерие, суеверие, фанатизм» [Frederic 1789: 83]. Другое толкование предложил в разгар революции публицист-эмигрант граф д'Антрег: «И что же такое была эта мерзость? Это была, и он [Вольтер] этого не скрывает, религия наших отцов, католическая вера» [Antraigues 1791: 7].
Одной из задач революции было создание светского государства. Крайним выражением борьбы против церкви стала кампания «дехристианизации», развернутая леворадикалами в 1793 г., но -- это важно отметить -- лозунг «Ecrasez l'infame!» они не использовали.
Тем не менее христианские авторы, прежде всего католические и англиканские, цитируя вольтеровский лозунг, сближали его с идеологией радикального крыла революции. Французский иезуит Огюстен Баррюэль, автор первой развернутой концепции Французской революции как просветительско-масонского заговора, писал:
Формула, выбранная Вольтером <...>, состояла из двух слов: сокрушить мерзость; и эти слова <...> означали <...>: сокрушить Иисуса Христа, религию Иисуса Христа и любую религию, которая поклоняется Иисусу Христу [Barruel 1800: 19].
В 1798 г. англиканский пастор Генри Джордж Уоткинс заявляет:
Девиз, который они (Вольтер и его друзья. -- К. Д.) использовали, был «ecraser l'infame» -- «сокрушить негодяя» (crush the wretch), кощунственно намекая на Иисуса Христа, нашего Спасителя [Watkins 1798: 31].
Того же мнения держался Пьер Гуржу, председатель Отделения литературы Лионской академии: «Infame <...>. Это имя, которое Вольтер, Даламбер и другие философы дали Иисусу Христу и его религии» [Gourju 1816] (цит. по: [Voltaire n. d.]). Знаменитый католический проповедник Анри Доминик Ла- кордер в проповеди, прочитанной в Соборе Парижской Богоматери 29 ноября 1846 г., назвал Вольтера писателем, «который выбрал своим девизом, имея в виду Иисуса Христа: Сокрушите мерзость!» [Lacordaire 1847: 10]. Такое истолкование оказалось возможным потому, что слово I'infame лишено признаков грамматического рода.
В том же духе трактует вольтеровский лозунг Б. Лансак в «Рассуждении против духа времени» (1833): «Сокрушим Мерзость!!!.. Зловещий клич!!!
Он поистине стоит крика иудеев: Tolle, Tolle, Crucifige!! [Возьми, возьми, распни [его]!! (лат.)] А возможно, и превосходит его...» [Lansac 1833: 63]. Французскому автору вторит рецензент журнала «Эдинбургское обозрение»: «...нечестивый вопль “Ecrasez l'infame” -- кровожадный крик: “Распни его, распни его”!» [The Bible in Spain 1843: 112].
Аббат Ф. Р. де Ламенне в своих «Размышлениях о состоянии церкви во Франции» (1808) «поворачивает» вольтеровский лозунг против философии Просвещения:
Я, в свою очередь, обращаюсь к правительствам, наученным опытом; я обращаюсь ко всем, кому дороги спокойствие, порядок, нравственность, общество -- сокрушите мерзость! сокрушите эту пагубную философию, опустошившую Францию, <...> и, еще раз, сокрушите мерзость! [Lamennais 1808: 50].
В 1816 г. английский поэт-романтик Роберт Саути, хотя и перешедший к тому времени в лагерь консерваторов, оспаривал взгляд, согласно которому вольтеровский лозунг относился к католической церкви:
Никто не может питать более сильного отвращения к принципам Вольтера, чем я, но очистить его от этого чудовищного обвинения -- акт справедливости («Паломничество поэта в Ватерлоо» (1816), при- меч. 22 [Southey 1816: 223]).
Французские светские авторы в подавляющем большинстве сочувственно относились к кампании Вольтера против мерзости. «То, чего ему не прощают, -- писала парижская газета «La Presse» 23 февраля 1853 г., -- это славная война, которую он вел против мерзости, то есть фанатизма, нетерпимости, суеверия, тирании» (цит. по: [Macray 1855]). Этот подход решительно преобладал и в русской печати начиная с 1860-х годов.
30 мая 1878 г. в Париже широко отмечалось столетие со дня смерти Вольтера. На торжественном собрании в американском цирке Майерса студенты несли трехцветное знамя, на одной стороне которого было вышито золотом «Свобода, равенство, братство», а на другой -- «Ecrasons l'infame!» («Сокрушим мерзость!») [Хроника 1878: 115].
Отметим три случая «присвоения» вольтеровского девиза знаменитыми авторами XIX в.
В 1813 г. Шелли, убежденный атеист, опубликовал философскую поэму «Королева Маб», по своему духу революционную и антирелигиозную. Поэма открывается двумя эпиграфами: девизом «Ecrasez l'infame!» и фрагментом из IV книги поэмы Лукреция «О природе вещей», который заканчивается строкой «Religionum animos nodis exsolvere pergo» -- «Души хочу я избавить от тесных пут суеверий» [Шелли 1903: 282] (пер. К. Д. Бальмонта).
Прудон наставлял своего последователя: «Как бы то ни было, прежде всего нужно напасть на поповскую партию (le parti pretre). Delenda Carthago! [Карфаген должен быть разрушен! (лат.)] Разд. мерз.! (Ecr. l'inf.!)» (письмо к Альфреду Даримону от 3 сентября 1852 г. [Proudhon 1875: 8-9]).
Фридрих Ницше применил вольтеровский лозунг к христианской морали:
Понятие «Бог» выдумано как противоположность понятию жизни <...>. Понятие «греха» выдумано <...>. Наконец -- и это самое ужасное -- в понятие доброго человека включено все слабое, больное, неудачное, страдающее из-за самого себя, все, что должно погибнуть <...>. И всему этому верили как морали! -- Ecrasez l'infame! («Ecce homo», 1888, опубл. в 1908 г. [Ницше 1990: 768-769]).
С. Савицкий, автор статьи о судьбе вольтеровского лозунга в России, считает его первой русской версией формулу «Горе гонителям!», приведенную Е. Ф. Рознотовским в 1788 г. в предисловии к переводу вольтеровского «Трактата о веротерпимости» [Савицкий 2017: 632]. Но это не более чем недоразумение; Рознотовский прямо указывает: «сии перстами МАТЕРИ нашего отечества начертанные слова» [Вольтер 1788: 7]; прописные в оригинале.
Действительно, «Горе гонителям!» (фр. «Malheur aux persecuteurs») -- цитата из письма Екатерины II Вольтеру от 29 декабря 1766 / 9 января 1767 г. по поводу дела Каласа. Письмо было опубликовано в 1789 г. в составе переписки Вольтера, но фразу «Горе гонителям!» Вольтер стал цитировать немедленно. Она приведена в его письмах к Ж. Ф. Мармонтелю и к Эли де Бомону (16 и 20 марта 1767 г.), а также в «Анекдоте о Велизарии», опубликованном в 1768 г. [Voltaire 1768: 39]. «Эти великие слова», писал он Мармонтелю, должны быть выбиты на стенах Сорбонны [(69): 482]. По-русски письмо императрицы было опубликовано в 1802 г. [Екатерина 1802: 24]. Девиз «Ecrasez l'infame!» Екатерине, в отличие от Фридриха Великого, был неизвестен.
В 1805-1809 гг. вышел русский перевод упомянутых выше «Записок по истории якобинства» О. Баррюэля. Вероятно, здесь вольтеровский лозунг впервые появился по-русски -- в форме «подавить нечестие» [Баррюэль 1806: 236, 285]. Этот оборот повторен в книге московского протоирея И. М. Кандорского «Вольнодумец, убеждаемый в несправедливости его рассуждений» (1811). Кандорский, кроме того, предлагает формулы «попрание нечестия, т. е. истинной веры и благочестия христианского», «попрание нечестия, т. е. Христа» [Кандорский 1811: 82, 83].
В дореформенной России вольтеровский лозунг (известный, конечно, образованному читателю) пребывал под спудом. Стоит, однако, отметить высказывание Белинского, в котором предлагалось «давить» идеологического противника, именуемого «гадиной»:
Катать их, мерзавцев! И Бог Вам судья, что Вы отпустили живым одного из них, имея его под пятою своею. Верьте, когда удастся наступить на гадину, надо давить ее, непременно давить (письмо К. Д. Кавелину от 7 декабря 1847 г. [Белинский 1956: 457]).
Речь шла о славянофилах, хотя из числа «гадин» исключались братья Киреевские и братья Аксаковы.
Лозунг «Ecrasez l'infame!» стал свободно цитироваться лишь с 1860-х годов. В статье Серафима Шашкова «Вольтер» (1870) «знаменитый клик» Вольтера переведен оборотом «душите гадину» [Шашков 1870: 179].
В 1878 г. Виктор Жаклар, цитируя девиз «Ecrasez l'infame», уточняет: «“Гнусным”, само собою разумеется, по его [Вольтера] мнению, была теология» [Жаклар 1878: 144]. Следовательно, I'infame понимается как субстантивированное существительное «гнусное» (ср. р.). Жаклар, французский революционер-бланкист, писал на родном языке; статью перевела его жена Анна Жаклар (Корвин-Круковская) [Вольтер 2013: 349].
Академик А. Н. Веселовский в статье для энциклопедии Брокгауза (1892) писал: «Вольтер вел борьбу с нетерпимостью католичества и сделал из восклицания “Ecrasez l'infame” (раздавите подлую!) <...> лозунг для всех своих единомышленников» [Веселовский 1892: 154]. Здесь I'infame -- субстантивированное существительное «подлая» (ж. р.).
В те же годы православный богослов А. П. Лопухин перевел I'infame как «гадость», а сам лозунг -- оборотом «истребить эту гадость» [Лопухин 1895] (ццт. по: [Вольтер 2013: 367]).
Из авторов XIX в. ближе всего к формуле «Раздавите гадину!» подошел в 1884 г. анонимный обозреватель православного журнала «Странник»: «Дикий возглас Вольтера ecrasons l'infame (задавим гадину) был направлен против Церкви, которая поработила человеческий разум» [Иностранная 1884: 730].
«Раздавите гадину!» как лозунг новейшего времени
Нынешняя русская форма лозунга («Раздавите гадину!») принадлежит Константину Бальмонту. Так он в 1903 г. перевел французский эпиграф к поэме Шелли «Королева Маб» (у Бальмонта -- «Царица Маб») [Шелли 1903: 282]. Тут, возможно, сказалось влияние перевода песни Беранже «Старый бродяга», сделанного В. С. Курочкиным (1857): «Раздавите гадину ногою. / Что жалеть -- приплюсните скорей!» [Поэты 1987: 234]. В оригинале иначе: «Люди, почему вы не раздавили меня, / Как какое-нибудь вредное насекомое?» [Beranger 1839: 103].
С этого времени лозунг «Раздавите гадину!» зажил в России самостоятельной жизнью, приобретя чисто политический характер.
В годы первой русской революции этот призыв относился к самодержавию. «Речь шла о том, чтобы, по подлинному выражению социал-демократической публицистики того времени, “последним пинком раздавить гадину”» [Струве 1909: 137]. За пять лет до крушения монархии Ленин писал:
.Пролетариат пробьет себе дорогу к свободному союзу с социалистическими рабочими всех стран, раздавив ту гадину, царскую монархию, против которой Герцен первый поднял великое знамя борьбы. («Памяти Герцена» [Ленин 1968: 260]).
После 1917 г. лозунг эпизодически применялся к большевикам. Писатель- эмигрант Н. Н. Брешко-Брешковский в своей исторической хронике «Дикая дивизия» (1920) так передает слова Бориса Савинкова в разговоре с Лавром Корниловым накануне выступления последнего: «.От имени его, Александра Федоровича [Керенского], я приехал к вам и его именем говорю: давайте общими силами раздавим гадину!» [Брешко-Брешковский 1991: 41]. В 1921 г. основатель сменовеховства Н. В. Устрялов писал:
Теперь уже огромное большинство противников большевизма не возлагает никаких упований на старый метод борьбы с ним. <...> Дух живой отлетел от парижских Катонов, вопиющих в пустыне окружающего их равнодушия обтрепанный призыв на тему «раздавите гадину». [Устрялов 1927: 55].
В Советской России до конца 1920-х годов лозунг цитировался главным образом в связи с биографией Вольтера. В 1-м издании «Большой советской энциклопедии» (т. 3, 1926) «Ecrasez l'infame» переведено как «Раздавите гадину». В «Литературной энциклопедии» (т. 3, 1929) дан более верный перевод: «Уничтожьте подлую».
В качестве актуального лозунг «Раздавить гадину!» возродился в 1930-е годы. Он использовался в ходе всех крупных политических процессов над «врагами народа», начиная с процесса «Промпартии».
В брошюре Б. Изаксона «Раздавим гадину интервенции» (М., 1930) речь шла о деятельности мифической «Промпартии» в подготовке иностранной интервенции. 1-9 марта 1931 г. в Москве проходил процесс членов столь же мифического «Союзного бюро ЦК меньшевиков», которые также будто бы готовили иностранную интервенцию. 1 марта в «Правде» появилась заметка «Раздавить гадину! Усилить классовую бдительность». В заметке цитировалась резолюция конференции архангельских рабочих: «Мы <.> требуем <.> беспощадно раздавить меньшевистскую гадину».
В годы Большого террора метафора «гадины» становится средством рас- человечевания противника, подлежащего физическому уничтожению, -- или, вернее, любой группы лиц, которую власть объявляла противником. 19-26 августа 1936 г. в Москве проходил процесс по делу «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра». Передовица «Правды» от 20 августа вышла под заглавием «Раздавить гадину!» и заканчивалась призывом: «Смерть троцкистско-зиновьевским гадам! Расстрелять этих бешеных псов фашистских охранок!» Почти так же заканчивалась передовица «Литературной газеты», опубликованная в тот же день под тем же заглавием: «Гадина троцкистско-зиновьевской контрреволюции будет раздавлена!»
Вслед за тем последовали бесчисленные «письма трудящихся», «деятелей литературы и искусства», резолюции трудовых коллективов с теми же требованиями, например: «Какое счастье, что трижды проклятые фашистские гадины уничтожены. Честь и слава героической когорте большевиков -- чекистам, показавшим всему народу пример революционной бдительности» [Встретим VIII съезд 1936].
23-30 января 1937 г. проходил процесс «Параллельного антисоветского троцкистского центра». Раздавленная «троцкистская гадина» соседствует в печати с такими оборотами, как «троцкистская мразь» и «троцкистская нечисть», которая должна быть сметена с лица советской земли.
В письме, подписанном группой деятелей искусства, содержалось требование «беспощадно раздавить фашистскую гадину, очистить советскую землю от троцкистской нечисти» [Гнусные подонки 1937]. «Мы раздавили фашистскую гадину», -- заявлялось в обращении рабочих завода «Серп и молот» [Большевистской энергией 1937]. Как видим, лозунг «раздавить фашистскую гадину» появился за четыре с лишним года до начала Великой Отечественной войны.
Илл. 1 Д.Моор. «Смерть мировому империализму» (1919) Ill. 1. Dmitry Moor. "Death to world imperialism" (1919)
2-13 марта 1938 г. проходил процесс «правотроцкистского блока» (он же «троцкистско-бухаринский блок»). 4 марта газета «Советское искусство» опубликовала письмо за подписью народного артиста СССР Марка Рейзена под заглавием «Раздавить гадину», а передовая статья № 2 журнала «Искусство кино» за 1938 г. называлась «Фашистская гадина уничтожена».
Наконец, тот же оборот применялся к расстрелянным по делу «антисоветской троцкистской военной организации», приговор по которому был вынесен в закрытом режиме 11 июня 1937 г.:
Провалились подлые планы фашистов ослабить ее [Красной Армии] боевую мощь с помощью военно-фашистской банды Гамарников и Тухачевских. Фашистская гадина взята в «ежовые» рукавицы и раздавлена. Раздавив фашистскую гадину, беспощадно очищая себя от ее последышей, Красная Армия стала еще сильнее и неуязвимее [Единство 1938: 80].
Илл. 2 «1917 Октябрь 1920» (Саратов, 1920) Ш. 2. "1917 October 1920 ” (Saratov, 1920)
Эпизодический случай цитирования вольтеровского лозунга в значении, близком к исходному, встречается в заметке о Центральном антирелигиозном музее в Москве:
...Люди уносят в своем сердце пламенную ненависть к этому гнету религии и понимают Вольтера, восклицавшего:
-- Раздавите гадину! [Хандрос 1941].
Существенно реже образ «фашистской гадины» использовался в 1930-е годы по отношению к гитлеровской Германии и франкистской Испании, например: «.Если бы не явное преобладание вооружения у врага, фашистская гадина была бы раздавлена могучим наступлением народных масс» [Испанский народ 1939].
После заключения пакта Молотова -- Риббентропа образ «фашистской гадины» исчезает из пропаганды и появляется вновь лишь после 22 июня 1941 г. «Смять фашистскую гадину» призывает Алексей Сурков в стихотворении «Присягаем победой» («Правда», 23 июня 1941). «Раздавим фашистских гадов!» -- часть шапки номера «Правды» от 9 июля 1941 г. Военная риторика «священной ненависти» нередко буквально воспроизводила риторику ненависти к «врагам народа». Это относится и к образу «гадины»: «раздавить фашистскую гадину», «уничтожить фашистскую гадину», «стереть с лица земли фашистскую гадину».
Илл. 3 «За единую Россию». Плакат Добровольческой армии (1919) Ill. 3. "For a united Russia”. A placard of the Volunteer Army (1919)
Нам известен единственный случай упоминания о «фашистской гадине» в связи с вольтеровским лозунгом -- в заметке К. Г. Паустовского, опубликованной в начале войны: «“Раздавите гадину!” -- кричал когда-то в священной ярости Вольтер. И гадина будет раздавлена» [Паустовский 1941: 18].
Вообще же военно-патриотический лозунг «Раздавить (уничтожить) фашистскую гадину!», в сущности, не имел уже ничего общего с вольтеровским «Ecrasez Einfame!»; скорее он возобновлял риторику антифранцузских афишек графа Ростопчина 1812 г.: «Истребим гадину заморскую»; «Истребляйте сволочь мерзкую, нечистую гадину» [Ростопчин 1992: 219, 220].
Илл. 4 «К оружию! Вступайте в добровольческую армию!» Польский плакат (1920) Ш. 4. "To arms! Join the volunteer army!” A Polish placard (1920)
Илл. 5 А. Кейль. «Уничтожим гадину!» (Август 1936?) Ш. 5. AlexKeil. "We'll crush the reptile!" (August, 1936?)
стены, грозя удавить город в своих объятиях. В картине нет явных примет исторической эпохи, однако к тому времени Рерих выступил с рядом публицистических статей, в которых немцы представлены как вандалы, грозящие уничтожить мировую культуру.
Созданный Рерихом образ оказался востребован визуальной пропагандой времен Гражданской войны, причем по обе стороны фронта. На плакате Д. Мо- ора «Смерть мировому империализму» (1919) империализм изображен в виде чудовищной змеи, опутавшей фабрики и заводы (илл. 1). На плакате «1917 Октябрь 1920» (Саратов) этот образ сочетается с иконографическим мотивом Георгия Победоносца: красный всадник занес меч над драконом, опутавшим завод своим телом (илл. 2). На плакате Добровольческой армии «За единую Россию» (1919) небесный богатырь с национальным триколором занес меч над драконом, опутавшим Москву с куполами ее церквей, а копыта белого богатырского коня готовятся растоптать красного дракона. Текст плаката начинается словами: «Плотным змеиным кольцом охватил БОЛЬШЕВИЗМ сердце России» (илл. 3).
На польском плакате 1920 г. польский солдат готовится вонзить штык в трехглавого красного дракона («Do broni. Wstqpujcie do armji ochotniczej!» -- «К оружию! Вступайте в добровольческую армию!») (илл. 4).
Илл. 6 С. Игумнов. «Искореним шпионов и диверсантов, троцкистско-бухаринских агентов фашизма!» (1937)
Ill. 6 Sergei Igumnov. "We will eradicate the spies and saboteurs, Trotskyist-Bukharinist agents offascism!" (August, 1936?)
Вербальный образ уничтожаемой «фашистской гадины» в 1930-е годы подкреплялся ее визуальным образом в карикатурах и на плакатах. На плакате А. Кейля рабочий душит в кулаке четыреххвостую змею в виде свастики («Уничтожим гадину! Стереть с лица земли троцкистско-зиновьевскую банду убийц -- таков приговор трудового народа», лето 1936 г.) (илл. 5). На плакате С. Игумнова мощная рука рабочего сжимает за горло извивающуюся фашистскую змею («Искореним шпионов и диверсантов, троцкистско-бухаринских агентов фашизма!», 1937) (илл. 6).
Илл. 7 В. Дени. «Уничтожить гадину!» (1937) Ill. 7. Victor Deni. "Crush the reptile!" (1937)
Гадина в лице карикатурного Троцкого изображена на плакате В. Дени «Уничтожить гадину! Стереть с лица земли врага народа Троцкого и его кровавую фашистскую шайку!» (1937) (илл. 7). Этот плакат любопытно сравнить с плакатом того же Дени 1918 г. «Троцкий поражает дракона юmррeвoлюции». Троцкий изображен здесь в образе Георгия Победоносца на белом коне, поражающего копьем голову свернувшейся в клубок змеи. На голове у змеи черный котелок -- обычный символ капиталиста в визуальной пропаганде (илл. 8).
На плакате «Раздавим фашистскую гадину!» (М.; Л, 1941; худож. В. Власов, Т Певзнер и Т Шишмарева) огромная змея раздавлена советским танком. На плакате «Раздавить фашистское чудовище!» (худож. Д. Шмаринов, 1941) чудовище представлено в виде огромного спрута.
На плакате «Смерть фашистской гадине!» (М.; Л., 1941; худож. А. Кокоре- кин) красноармеец втыкает штык в горло змеи, изображенной в виде свастики, попирая ногой один из ее хвостов (илл. 9). Этот мотив, восходящий к иконографии Георгия Победоносца, повторен в ряде других плакатов, например: «Знищимо гадину!» (Харьков, 1941; худож. С. Нодельман); «Фашизм -- враг человечества. Смерть фашизму!» (Л., 1943). На одном из них «гадина» изображена в виде змеи с головой Гитлера («Розчавимо [укр. `раздавим'] фашистську гадину!» -- Киев, 1941; худож. А. Александров) (илл. 10).
Илл. 8 В. Дени. «Троцкий поражает дракона контрреволюции» (1918)
Ш. 8 Victor Deni. "Trotsky strikes down the dragon of counterrevolution" (1918)
На плакате Н. Быльева (Л., 1941) Добрыня Никитич срубает головы фашистского дракона; эта та же символика, что и в плакате 1914 г. о бое «русского богатыря с змеей немецкой».
* * *
Еще раз лозунг «Раздавите гадину!» возник уже в постсоветской России, в дни октябрьских событий 1993 г. Либерально-демократическая общественность выступила в поддержку президента Ельцина, коммунистические и националистические силы -- в поддержку Верховного Совета РФ. 3 октября сторонники Верховного Совета захватили здание мэрии и предприняли попытку захвата телецентра «Останкино». После полуночи на радиостанции «Эхо Москвы» выступил публицист Юрий Черниченко. В документальной хронике переворота его слова приведены со ссылкой на стенограмму видеоматериалов
ЦТ: «...Раздавите гадину!...Сейчас эти слова нельзя забывать по отношению к тем, кто ворвался в наш город как бешеная собака, с огнем и выстрелами. Ребята, хотите жить -- раздавите гадину!» [Иванов 1995: 306].
Илл. 9 А. Кокорекин «Смерть фашистской гадине!» (М.; Л.: Искусство, 1941)
Ill. 9 Alexei Kokorekin. "Death to the fascist reptile!" (Moscow; Leningrad: Iskusstvo, 1941)
В другой документальной книге цитируются слова Черниченко: «В ночь на 4 октября я твердил вольтеровское: “Раздавите гадину!”» [Андриянов, Черняк 1999: 236]. В действительности Черниченко, едва ли осознавая это, повторял советский политический лозунг, который мог ассоциироваться и с кампанией против «врагов народа» 1930-х годов, и с военной антифашистской пропагандой, поскольку противники либерально-демократического лагеря еще в 1991 г. получили наименование «красно-коричневых» (подробнее об этом см.: [Душенко 2018: 86-87]).
5 октября в «Известиях» появилось воззвание группы литераторов, поддержавших Ельцина -- так называемое «Письмо сорока двух». Одним из инициаторов воззвания был Черниченко. Среди подписавшихся были Алесь Адамович, Виктор Астафьев, Белла Ахмадулина, Григорий Бакланов, Василь Быков, академик Д. С. Лихачев, Булат Окуджава. Здесь предлагался ряд репрессивных мер против коммунистических и националистических организаций, в том числе:
Илл. 10 А. Александров. «Розчавимо фашистську гадину!» (Киев, 1941) Ill. 10 A. Aleksandrov. "We'll crush the fascist reptile!" (Kiev, 1941)
Подобные документы
Разрушительное влияние войны на Европу. Проблемы "новой" Европы в контексте Версальской системы международных отношений. Лига Наций и проблема европейского единства в постлокарнский период. Идейные предпосылки возникновения лозунга "Единой Европы".
реферат [136,3 K], добавлен 27.03.2012Характеристика политической ситуации в Российской империи на рубеже XIX-XX вв. Зарождение и идейно-политическое становление правомонархических движений. Роль "черных сотен" в борьбе против революционных организаций и демократических политических партий.
курсовая работа [49,4 K], добавлен 03.01.2014Бородино как символ несокрушимого духа русского солдата в борьбе против армии Наполеона. Значение сражения у острова Тендра 1790 г. для господства русского флота в Черном море. Роль ряда громких побед русского оружия для укрепления могущества России.
контрольная работа [16,3 K], добавлен 15.02.2010Истоки российского самодержавия. Черты, характерные для русского самодержавия, существовавшего как политический институт с XV века. Становление самодержавия в Московском государстве. Иван IV - первый русский царь. Основные принципы самодержавной власти.
реферат [48,2 K], добавлен 21.06.2012Бедствия русского народа, потерявшего в борьбе за независимость против монголо-татар тысячи своих сынов и дочерей. Проблемы административного и хозяйственного аппарата государственной власти в русских княжествах. Сбор дани, восстания против угнетателей.
контрольная работа [36,0 K], добавлен 04.08.2011Предпосылки и основные причины смуты. "Голодные бунты" и восстание Хлопка. Василий Шуйский и социальная смута. Первое и второе земские ополчения. Появление Лжедмитрия I и Лжедмитрия II. Освобождение Москвы и избрание на царство Михаила Романова.
реферат [53,6 K], добавлен 14.04.2011Ликвидация крепостного права и другие последствия реформ Александра II во второй половине XIX века. Восстание декабристов против самодержавия, его значение для последующего развития России. Правительственное решение крестьянского вопроса при Николае I.
контрольная работа [31,0 K], добавлен 28.08.2012Протест общественной мысли против крепостного прав. Причины революционного движения. Первые тайные общества. Общество "Союз спасения". Конституция Муравьева и "Русская Правда" Пестеля. Восстание 14 декабря 1825 года. Основные причины поражения.
реферат [36,1 K], добавлен 15.05.2012Изучение биографии вице-адмирала Степана Осиповича Макарова, имя которого неразрывно связано с историей развития русского флота. Основные вехи жизни Макарова как кораблестроителя, океанолога, изобретателя и боевого моряка; его роль в истории России.
реферат [24,6 K], добавлен 02.12.2010Исторические сведения о героической борьбе Руси против монголо-татарских захватчиков. Возникновение и развитие монгольского государства. Трагическое противостояние русского народа и татаро-монгольских полчищ. Этапы формирования русского государства.
реферат [29,4 K], добавлен 02.05.2010
