Исторический опыт педагогического сопровождения несовершеннолетних осужденных в России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Исторический опыт педагогического сопровождения несовершеннолетних осужденных в России

Т.В. Калашникова,

М.М. Калашникова

Аннотации

Традиционно практические работники исправительных учреждений России для несовершеннолетних осужденных опираются на психолого-педагогические идеи и практический опыт исправления трудных подростков А.С. Макаренко, С.Т. Шацкого, В.Н. Сорока-Росинского. Однако в России был и другой исторический опыт работы с несовершеннолетними осужденными, о котором, к сожалению, мало упоминается. Это система педагогического сопровождения несовершеннолетних осужденных, представленная в работе исправительного учреждения, организованного братьями Николаем и Константином Рукавишниковыми. В Рукавишниковском приюте предлагались и внедрялись передовые идеи для реализации поставленной цели - нравственного исправления, духовного перерождения подростков, совершивших преступления и помещенных в приют по судебным приговорам. Историческое познание опыта работы с воспитанниками в Рукавишниковском приюте необходимо для дальнейшего развития и совершенствования современных психолого-педагогических инноваций в работе с несовершеннолетними осуждёнными. Особенно это касается реализации задач по преобразованию воспитательных колоний в воспитательные центры. несовершеннолетний осужденный исправительный

Ключевые слова: несовершеннолетние осужденные; педагогическое сопровождение; исправление; ресоциализация; классификация осужденных.

T. V. Kalashnikova, M. M. Kalashnikova

The historical experience of pedagogical support of juvenile offenders in Russia

The article indicated that, traditionally, practical workers of Russia's penal institutions for juvenile offenders based on psychological and pedagogical ideas and practical experience in the repair of troubled Teens of A. S. Makarenko, S. T. Shatsky, V. N. Forty-Rosinskaya. However, in Russia there was another historical experience with juvenile criminals, which, unfortunately, is little mentioned. It is a system of pedagogical support of juvenile offenders represented in correctional institutions by the brothers Nikolai and Konstantin Rukavishnikov. In Rukavishnikovs the shelter was proposed and implemented innovative ideas to achieve the goal of moral improvement, spiritual rebirth adolescents who have committed crimes and are placed in a shelter by court sentences. Historical knowledge of the experience of working with pupils in Rukavishnikovs the shelter necessary for the further development and improvement of modern psychological and pedagogical innovations in the work with juvenile criminals. This is especially true of tasks for the transformation of colonies into educational centres.

Key words: juvenile offenders; pedagogical support; correction; re-socialization; classification of prisoners.

Наиболее эффективным и целесообразным способом "изменения психики" несовершеннолетних осужденных представляется психолого-педагогическое сопровождение. В отличие от психолого-педагогической коррекции оно предполагает не "исправление недостатков и переделку", а поиск скрытых ресурсов развития подростка, опору на его собственные возможности в реализации процесса его исправления и ресоциализации.

Особенность работы пенитенциарного педагога, психолога по психолого-педагогическому сопровождению несовершеннолетних осужденных заключается в том, что она не прекращается после исполнения наказания, а предполагает дальнейшее содействие в ресоциализации и адаптации подростка к внешнему миру [6; 8].

Психолого-педагогическое сопровождение несовершеннолетних осужденных в нашей стране строится в соответствии с прогрессивными идеям отечественной психологии, педагогики и социальной работы, на позициях гуманистического подхода, проявлениями которого являются: 1) психологическоесопровождениеосужденныхнапротяжениивсегосроказаключения; 2) субъект-субъектный подход к осужденным, который обеспечивает немеханическое воздействие на них, а личностное соучаствующее сотрудничество; 3) принцип конъюнктивности взаимоотношений (при условии правдивости осужденного) и активное участие в его судьбе как человека; 4) развитие психологической культуры осужденного, которая обеспечивает ему осознание себя и окружающих [2, с. 244].

Исторически при этом практики опираются на психолого-педагогические идеи и практический опыт исправления трудных подростков А.С. Макаренко [4, 5]. Нередко обращаются к работам С.Т. Шацкого, В.Н. Сорока-Росинского. Созданные ими воспитательные учреждения имели цель не наказания, а помощи детям, подросткам, попавшим в сложную жизненную ситуацию.

Так, целью педагогической системы В.Н. Сорока-Росинского была работа по предупреждению и преодолению трудновоспитуемости на основе развития детского творчества в процессе учебной и внеучебной деятельности.

Он считал, что особую значимость в предупреждении и преодолении трудновоспитуемости играют семья, школа, личность педагога, педагогический коллектив [3].

С.Т. Шацкий в созданных им обществах "Сетлемент", "Детский труд и отдых", а также в детской летней колонии "Бодрая жизнь" исследовал влияние микросредовых условий на социализацию ребенка. Его педагогическая система была направлена на создание условий, которые помогли бы детям жить богатой эмоционaльной и умственной жизнью [11].

Описание заслуг данных ученых в разработке психолого-педагогических систем работы с трудными подростками, с несовершеннолетними осужденными стало, по сути, хрестоматийным.

В России был и другой исторический опыт работы с несовершеннолетними осужденными, о котором, к сожалению, мало упоминается. Исторический опыт актуализирует прошлое для настоящего, именно поэтому стоит обратиться к опыту психолого-педагогического сопровождения несовершеннолетних осужденных в России, который представлен в работе исправительного учреждения, организованного братьями Николаем и Константином Рукавишниковыми. Ими в 1864 г. в Москве был открыт приют для малолетних преступников, который располагался в усадьбе, ранее принадлежавшей дворянам Желябужским. В 1879 г. к заднему фасаду приюта была пристроена церковь в русско-византийском стиле и освященная во имя св. Николая.

Как осуществлялось психолого-педагогическое сопровождение малолетних преступников, представлено в сообщении К.В. Рукавишникова студентам юридического факультета

Императорского Московского университета от 31 января 1891 г.

Целью функционирования приютабыло"нравственное исправление, духовное перерождение тех несчастных преступных детей, которые помещены в приют по судебным приговорам".

В Рукавишниковском приюте предлагались и внедрялись передовые идеи для реализации поставленной цели. В сообщении указывается, что было произведено "много подобных опытов, некоторые из них были неудачны, многие же до крайности удачны, и к числу сих последних надо несомненно отнести устройство при нашем приюте отделения для подследственных малолетних".

Таким образом, сопровождение малолетних преступников начиналось не с момента их осуждения, а с момента совершения ими преступления.

К.В. Рукавишников поднял проблему пребывания несовершеннолетних подследственных в камерах совместно с взрослыми осужденными. Он обращал внимание общественности на то, что "малолетние содержались под арестом при частях, где нет отдельного помещения для детей. Трудно и представить себе, насколько они развращались во время этого ареста, находясь часто подолгу в одной камере с взрослыми арестантами, и насколько, следовательно, затруднялась дальнейшая задача приюта" [10].

В приюте по разрешению правительства было создано подследственное отделение, в котором не допускалось общение подследственных подростков с уже осужденными. При этом предварительно арестованные малолетние обучались грамоте и работали.

Подобное сопровождение подростков давало положительные результаты. К.В. Рукавишников сообщает, что "развращение малолетних во всяком случае не увеличивается, скорее замечается обратное. Сидят они у нас, в большинстве случаев, лишь крайне короткое время; у нас некому подговаривать их подавать апелляционные и кассационные жалобы, напротив, нам удается почти всегда вызвать чистосердечное сознание и тем облегчить и задачу суда. Только тогда, когда в деле замешан взрослый, старающийся затянуть дело, и наш малолетний сидит у нас долго" [10].

В подследственном отделении малолетний ожидает приговора, если его оправдывают, то он выходит на свободу, если признается виновным, то, как правило, направляется в приют.

В Рукавишниковском приюте был поставлен и решен вопрос о том, как избежать "крайне вредной, губительной для нравственности детей, этапной пересылки вместе с партией взрослых арестантов" [10]. К.В. Руковишников обратился к правительству с просьбой "совсем уничтожить для малолетних этапную пересылку", но на уровне правительства этот вопрос не был решен. Это не помешало разработать и применить на практике в Руковишниковском приюте следующую схему: если суд над несовершеннолетним проходил вне Москвы, то информация об этом поставлялась в приют, и, когда приговор вступал в законную силу, служащий приюта выезжал в тот или иной город и привозил несовершеннолетнего осужденного. Таким образом, осужденные в Рукавишниковском приюте миновали этапирование к месту отбывания наказания совместно с взрослыми осужденными.

В приюте осуществлялось комплексное сопровождение несовершеннолетних осужденных. Первоначально каждый поступающий осужденный подвергался медицинскому осмотру.

Затем осужденный проходил "предварительное испытание", которое было не чем иным, как психолого-педагогическим изучением подростка с целью выявления его личностных особенностей для распределения в определенное отделение. К.В. Рукавишников обосновывал распределение подростков именно по отделениям, критикуя европейский опыт, где объединения осужденных называли семьей. Он так аргументировал свою точку зрения: "Мы высоко ставим значение семьи, мы сознаем, что лишь из-за отсутствия семьи, в хорошем значении этого слова, большинство наших воспитанников погибло, мы стараемся им внушить понятие о семье как об идеале, к которому и они должны стремиться. А потому нам представляется чем-то неправильным, фальшивым, даже вредным в педагогическом отношении называть семьей группу случайно собранных малолетних. Мы называем эти группы отделениями и не позволяем себе называть их семьями, как то делает большинство исправительных заведений. В этом отношении мы резко отличаемся не только от русских, но и от большинства исправительных заведений Европы" [10].

По какому критерию распределять несовершеннолетних осужденных по отделениям? Примеров подобных испытаний в России было много. Были примеры деления детей по росту, по сроку отбывания наказания, по возрасту.

Так, по данным К.В. Рукавишникова, в Нижегородской колонии директор колонии приглашал новичка в свою квартиру, кормил его обедом и за этим обедом старался хоть как-то узнать его.

Был опыт Студзенецкой колонии, близ Варшавы, суть которого была в том, что вновь прибывший осужденный проходил предварительное испытание. Его помещали в карцер от 3 до 5 дней. Это было одиночное заключение. К.В. Рукавишников указывает, что "в это время воспитатели всех отделений навещают его и беседуют с ним. Затем, кому из воспитателей он наиболее симпатичен и кто из воспитателей в свою очередь ему более всех понравился, к тому в отделение он и поступает" [10].

Однако эта система была подвергнута критике в Рукавишниковском приюте, так как считалось, что за столь короткое время ни осужденный, ни сотрудники не смогут сделать объективные выводы.

В приюте был предложен свой подход к распределению осужденных по отделениям. Он основан на теоретических и практических знаниях об особенностях психологии воспитанников, данных наблюдения за поведением осужденных. Рукавишниковская система состояла в том, "чтобы делить воспитанников по личным их свойствам на то число отделений, которое вызывается самыми этими свойствами для каждого отдельного заведения" [10].

Использовалась классификация несовершеннолетних осужденных на группы по психолого-педагогическим характеристикам. Было выделено 4 группы воспитанников.

1. Группа случайных преступников: "дети заброшенные, невоспитанные, совершившие преступление не потому, что они были развращены, а потому, что их заставляли совершать преступления с самого раннего детства; они видели лишь одно дурное; удалите от них это дурное, замените его хорошим, поставьте их в надлежащую обстановку, воспитайте их правильно, и это - простые дети, которых мы всюду встретим в любой школе" [10].

2. Подростки, которые "хотя и значительно развращены, но главный недостаток их в непризнавании закона и каких-либо для себя обязанностей; они до крайности вспыльчивы, легко увлекаются, их можно подбить и на очень дурное, и на очень хорошее; они смелы, откровенны, легко поддаются чужому влиянию; в них нет отличительного недостатка третьей группы, это - хитрости и скрытности" [10].

3. Группа подростков, "глубоко испорченных, пронырливых, трусливых, стремящихся угодить начальству и обмануть его, взвалить свой дурной поступок на других" [10].

4. Группа подростков, "требующая почти индивидуального воспитания", состоящая "из малолетних, глубоко испорченных, нахальных в пороке, преступников - наследственных, почти психически больных и т. п." [10].

Итак, несовершеннолетний осужденный согласно своим личностным особенностям помещался в отделение, за которым закреплялся воспитатель. С этого момента начинался основной этап его психолого-педагогического сопровождения в приюте, который содержательно включал в себя следующее.

1. Трудовой воспитание. Каждый осужденный должен был получить знания и умения по определенной профессии. Вначале он направлялся в портняжную мастерскую, его обучали простым умениям - пришить пуговицу, крючок, починить собственную одежду. После предварительного обучения воспитанник согласно его физическим данным, состоянию здоровья, имевшемуся опыту и личному желанию направлялся в одну из мастерских приюта - футлярную, малярную, портняжную, сапожную, токарную, столярную, слесарную, кузнечную.

2. Обучение в школе. Несмотря на объективные трудности организации обучения в школе (осужденные могут начинать и заканчивать обучение в любом месяце учебного года), в приюте было организовано классное обучение. Классы делились на полугодичные курсы, сдавались экзамены. Вновь прибывшие осужденные направлялись в "особую сборную группу". Из школы исключались те воспитанники, срок отбывания наказания которых заканчивался раньше очередного экзамена. Эти подростки до конца срока работали в мастерских. К.В. Рукавишников указывает, что "хотя и сократили для каждого воспитанника время его школьного обучения, но, в общем, мы достигли лучших результатов в обучении, ибо при такой системе удалось достигнуть вполне правильной постановки классного обучения" [10].

3. Умственное и духовное развитие воспитанниковосуществлялось в процессе чтения и бесед. Однако сотрудники приюта столкнулись с тем, что нет книг для чтения на русском языке, соответствующих возрасту воспитанников. К.В. Рукавишников учредил премию за написание лучших книг для чтения в исправительных заведениях. Беседы проводились индивидуальные и групповые воспитателями, священниками и директором. Причиной первых были недостатки в поведении воспитанника. Групповые беседы проводились по праздникам по определенной заранее программе с целью нравственного воспитания.

4. Религиозно-нравственное воспитание считалось сильным способом исправления воспитанников и осуществлялось священниками в помещениях, построенного в Рукавишниковском приюте храма. Лучшим воспитанникам разрешалось прислуживать при богослужении.

5. Наличие режима отбывания наказания - строгое расписание жизни воспитанников в будни и праздники. К.В. Рукавишников сообщает: "Это точное и правильно составленное расписание всего времени представляется очень существенным условием приучения наших воспитанников к порядку и к исполнению обязанностей; хотя в расписании есть достаточное время для отдыха, и занятия, сменяясь, не могут утомлять воспитанников однообразием, тем не менее точное соблюдение его является, в особенности для новичков, крайне тяжелым, оно и понятно, вся прежняя жизнь их полна была распущенности" [10]. В приюте велась книга записи допущенных нарушений режима. Эта информация использовалась как дополнительная для характеристики каждого воспитанника.

Была создана своя система наказаний за допущенные нарушения - от незначительных до серьезных. За лень в мастерской, порчу заказа, небрежность в работе, т. е. за то, что на воле привело бы к уменьшению заработка, наказывалось уменьшением пищи, начиная с лишения чая. За драки и т. п., что на воле наказывается ограничение свободы, наказывалось также ограничением свободы воспитанника (начиная с постановки его к стене и кончая карцером). При этом приюте не было телесных наказаний.

В приюте была создана и своя система поощрений. Общие награды - прогулки за город летом дня на два, осмотр достопримечательностей Москвы и т. п., устройство в приюте какого-либо праздника. Награды частные - постепенное увеличение свободы, предоставляемой воспитаннику (отпуск на срок до 3-х дней, условное освобождение). Отпуск считался сильной педагогической мерой. Условное освобождение проходило по разрешению министра юстиции согласно закону от 05.12.1866. Персонал приюта при этом следил за поведением воспитанника на свободе, и если он допускал нарушения, то его опять забирали в приют.

6. Работа с родителями и родственниками. Персонал приюта хорошо знал родителей, родственников, знакомых воспитанников. Иногда во время отпуска запрещалось общаться с некоторыми из них.

7. Сопровождение воспитанника после освобождения из приюта. При освобождении воспитанника фотографировали (первый раз это делали при приеме его в приют) и приклеивали это фото в альбом рядом с первым фото. Это позволяло визуально увидеть результаты работы по исправлению подростков. Ведение альбома - это новация. Альбом был показан на конгрессе в Риме и Петербурге, вызвал интерес и был "изучен особой комиссией с участием профессора Ломброзо" [10].

При освобождении воспитанник снабжался инструментом в рамках приобретенной профессии, одеждой, денежным пособием, размер которого устанавливался от результатов его работы в приюте. В течение 3-х лет выпускник был под патронированием персонала приюта согласно закону 05.12.1866. В Рукавишниковском приюте требование о патронате выполнялось ответственно.

8. Подготовка персонала для работы в приюте. Была разработана собственная методика этой работы. Принимали "двух молодых людей, желающих быть потом воспитателями", обеспечивали их жильем, платили небольшое жалование, подготавливали "к должности воспитателя как в свой, так и в другие приюты" [10]. Курс обучения продолжался шесть месяцев.

Историк отечественной пенитенциарной психологии В.М. Поздняков указывает, что "по многим позициям отечественная дореволюционная научная мысль (особенно "опытничество" в исправительной и превентивной практике с несовершеннолетними правонарушителями) опережали зарубежные пенитенциарные новации" [9]. Доказательством этому служит деятельность Рукавишниковского приюта, который до революции 1917 г. был передовым воспитательным учреждением в России.

Психолого-педагогическое сопровождение несовершеннолетних осужденных в Рукавишниковском приюте являлось целостным и непрерывным процессом их изучения, развития и коррекции. Оно осуществлялось в целях оптимизации всего воспитательного процесса, укрепления здоровья и работоспособности воспитанников для наиболее полной реализации их творческого потенциала и поддержания комфортного психического состояния. В приюте были созданы условия для изменения личности, персонал приюта стремился сформировать воспитанников как активных, способных самостоятельно преодолевать жизненные препятствия, брать на себя ответственность за собственные поступки.

Историческое познание опыта работы с воспитанниками в Рукавишниковском приюте необходимо для дальнейшего развития и совершенствования современных психолого-педагогических инноваций в работе с несовершеннолетними осужденными. Особенно это касается реализации задач по преобразованию воспитательных колоний в воспитательные центры. [1; 6; 7]. Анализ исторического опыта позволяет надеяться, что в работе воспитательных центров для несовершеннолетних осужденных он будет обязательно востребован.

Литература

1. Аналитические материалы работы по преобразованию воспитательных колоний в воспитательные центры: учеб.-метод. пособие / под общ. ред. А.В. Быкова. - М., 2013. - 130 с.

2. Бабурин С.В. Гуманистический подход к психологической помощи осужденному // Энциклопедия юридической психологии / под общ. ред. А.М. Столяренко. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2003. - С. 244.

3. Вендровская Р.Б.,Сорока-Росинский В.Н. Проблемы русской национальной школы // Педагогика. - 1996. - № 3. - С. 75-81.

4. Калашникова Т.В. Жизненно значимые перспективы несовершеннолетних осужденных женского пола (к 80-летию со дня рождения педагога-пенитенциариста Н.А. Деевой) / Т.В. Калашникова, М.М. Калашникова // Уголовно-исполнительное право. - 2015. - № 1. - С. 110-117.

5. Калашникова Т.В. Социально значимые перспективы и смысложизненные ориентации несовершеннолетних осужденных женского пола (к 80-летию со дня рождения педагога-пенитенциариста Н.А. Деевой) / Т.В. Калашникова, М.М. Калашникова // Прикладная юридическая психология. - 2015. - № 2. - С. 82-90.

6. Калашникова Т.В. О воспитательных центрах для несовершеннолетних осужденных женского пола / Т.В. Калашникова, М.М. Калашникова // Сб. науч. трудов "Актуальные вопросы права, образования и психологии".-- Могилев, 2015.-- Вып. 3. - С. 149-156.

7. Калашникова Т.В. Ценностные ориентации несовершеннолетних осужденных женского пола / Т.В. Калашникова, М.М. Калашникова // Прикладная юридическая психология. - 2012. - № 3. - С. 63-70.

8. Леус Э.В. Обоснование необходимости психологического сопровождения лиц, находящихся в местах лишения свободы [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.rusnauka.com/7_NND_2009/Psihologia/42819.doc.htm (дата обращения: 07.08.2015).

9. Поздняков В.М. Пенитенциарная психология в России: генезис и перспективы: автореф. дис. … д-ра психол. наук. - М., 2000.

10. Сообщение, сделанное 31 января 1891 года Почетным попечителем Приюта К.В. Рукавишниковым в здании Императорского Московского Университета господам студентам 8 семестра Юридического факультета [Электронный ресурс].-- Режим доступа:muzeum.me/subj/subj7-5.pdf (дата обращения: 05.06.2016).

11. Шацкая В.Н. Бодрая жизнь. Из опыта детской трудовой колонии / В.Н. Шацкая, С.Т. Шацкий. - М.: Госиздат, 1924. - 180 с.

Размещено на Allbest.ru