Социальная деятельность Русской православной церкви на Урале во второй половине XIX – начале XX в.

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Социальная деятельность Русской православной церкви на Урале во второй половине XIX - начале XX в.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Власова Анна Владимировна

Ижевск 2011

Работа выполнена в Уральском социально-экономическом институте (филиал) Образовательного учреждения профсоюзов «Академия труда и социальных отношений»

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Смирнов Сергей Сергеевич

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Конюченко Андрей Иванович

доктор исторических наук, профессор Егорова Мария Васильевна

доктор филологических наук, профессор Атаманов Михаил Гаврилович

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Челябинская государственная академия культуры и искусств»

Защита состоится 20 декабря 2011 г. в 10⁰⁰ часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.275.01 при ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, ул. Университетская, 1, корп. 2

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке Удмуртского государственного университета и на сайте ВАК http://vak.ed.gov.ru/ru/dissertation/

Автореферат разослан «___» ноября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета канд. ист. наук, доцент Г.Н. Журавлева

социальный православный благотворительный

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В дореволюционной России Русская православная церковь (далее РПЦ) оказывала значительное влияние на становление государственности и национальной культуры. Активно занимаясь социальной деятельностью в области миссионерства, просвещения, воспитания нравственности, РПЦ накопила значительный опыт, который может быть использован для решения современных задач социальной направленности.

На протяжении советского периода благотворительность, в том числе социальная деятельность РПЦ, рассматривались как явление классового общества, которое было направлено на ограждение господствующих классов от социальных потрясений.

В результате рыночных реформ 90-х гг. в России в настоящее время наблюдается социально-экономическая ситуация, в основных чертах, адекватная той, что имела место в исследуемый в диссертации хронологический период. Как и тогда, в обществе возникла объективная потребность в возрождении института социальной деятельности РПЦ. В последние два десятилетия в России появились многочисленные благотворительные организации и фонды, проводятся акции в поддержку различных социальных и культурных программ. Заметно активизируется социальная, образовательная и культурная деятельность РПЦ, происходит взаимодействие институтов церкви и государства, возрождаются и крепнут традиции церковного социального служения.

Для более эффективной совместной деятельности государства, общества и церкви необходимо изучение форм организации церковно-государственных и церковно-общественных отношений второй половины XIX - начала XX в.

Значимость изучения истории деятельности РПЦ на Урале заключается и в том, что анализируемый в диссертации материал позволяет выйти на теоретические и практические выводы и обобщения, которые затрагивают не только прошлое, но и современное состояние социального служения церкви в Уральском регионе и во всей России. В этих условиях получение объективного представления об истории социальной деятельности РПЦ Урала и ее современных перспективах представляется важным, как в теоретическом, так и в прикладном отношениях.

Объектом исследования является социальная деятельность РПЦ.

Предмет исследования составляют мотивы, основные направления, конкретные формы и результаты социальной деятельности РПЦ в исследуемый период на Урале.

Хронологические рамки диссертации охватывают вторую половину XIX - начало XX в., когда в России, и в частности на Урале, осуществлялся переход от традиционной организации общественных отношений к индустриальной. В этот период быстро менялась социальная структура общества; рушились сословные границы, формировались основные классы индустриального общества - пролетариат и буржуазия; возрастала социальная и территориальная мобильность населения; старые формы социальной поддержки, рассчитанные на малоподвижное население, становились неэффективными. Все это влекло за собой необходимость в расширении и принципиальном изменении форм социальной помощи, с одной стороны, и активного осуществления социальной политики всеми ее субъектами, в том числе и религиозными институтами и организациями, с другой.

Вторая половина XIX в. и особенно начало XX в. характеризуется кризисом традиционных институтов государственного социального призрения и одновременно подъёмом общественной благотворительной активности, массовым возникновением благотворительных обществ и организаций. Возрождение церковноприходской благотворительности во многом определялось с «Положением о приходских попечительствах при православных церквах», утвержденным 2 августа 1864 г. Социальная роль церкви в этот период существенно изменилась, поскольку теперь она становилась своеобразным посредником между государством и гражданским обществом в деле социального служения.

Верхней хронологической границей исследования является 1917 год, поскольку с этого момента РПЦ перестала быть государственным институтом. Ее благотворительная, миссионерская деятельность была существенно сокращена и протекала в иных социальных и политических условиях.

Территориальные рамки исследования охватывают Уральский регион, на территории которого в рассматриваемый период находились пять епархий: Вятская, Пермская, Екатеринбургская (выделилась из Пермской в 1885 г.), Оренбургская и Уфимская (выделилась из Оренбургской в 1859 г.). В административном, экономическом и культурном отношении - это была относительно единая территория, куда первоначально входили Вятская, Пермская и Оренбургская, а затем добавились выделившиеся из двух последних Екатеринбургская и Уфимская губернии. Регион заметно отличался от центральной России сосредоточением на его территории горнозаводского населения; пестрым религиозным и этническим составом, наличием больших изолированных сословных этнических и религиозных групп. Все это дает основание выделить его в отдельный исследовательский комплекс.

Степень изученности темы. Социальная деятельность РПЦ попала в область активного изучения историками, чиновниками и представителями общественности во второй половине XIX в. Целенаправленное исследование становления церковно-общественного социального служения в широком плане активизировалось в начале XX в. Многие известные исследователи, понимая место и значение деятельности РПЦ в общей системе государственного и общественного призрения, пытались осмыслить процессы, происходившие в этой области. Выдвинутые на первый план дореволюционными историками такие вопросы истории социального призрения как духовные истоки православной благотворительности, православное воспитание и социальная поддержка, призрение приходских попечительств, борьба церкви с социальными патологиями, влияние РПЦ на духовно-нравственную жизнь общества в дальнейшем изучались советскими и особенно постсоветскими исследователями. Полная характеристика социальной деятельности РПЦ, особенно её региональных аспектов, ещё не обрела завершённой формы; налицо целый пласт малоисследованных проблем, которые, вместе взятые, составляют содержание большой научной темы - социальная деятельность РПЦ на Урале. Подробно историография проблемы рассматривается в первой главе диссертации.

Цель диссертации - создать целостное представление об основных тенденциях развития, общих закономерностях и региональных особенностях социальной деятельности РПЦ.

В связи с этим определены следующие задачи:

- определить степень научной разработки проблемы социального служения РПЦ во второй половине XIX - начале XX в. в отечественной историографии;

- выявить направления и масштабы социальной деятельности РПЦ на Урале;

- рассмотреть организационные формы социальной деятельности РПЦ в исследуемый период;

- охарактеризовать внутрицерковную борьбу по вопросам целей и направлений социального служения.

- показать роль приходской и монастырской благотворительной деятельности как составной части общественной деятельности, направленной на поддержание экономически неактивных и социально ущемленных групп населения края, а также на развитие социально значимых общественных институтов (социального призрения, здравоохранения, образования, воспитания).

Источниковая база диссертации по происхождению информации разделена на четыре основные группы.

Первую группу составляют официальные документы - законодательные акты и распоряжения правительства и церковных властей по вопросам призрения и иной социальной деятельности церкви. В первую очередь, к ним относятся указы императора и Сената, нормативные акты Синода, правящих архипастырей, епархиальных должностных лиц. Большая часть нормативно-правовой базы РПЦ была опубликована в церковных журналах, епархиальных ведомостях, которые являлись официальным источником информации для всех православных организаций региона и дискуссионной площадкой для обсуждения проблем церковных преобразований.

В эту группу источников входят «нормальные» и примерные уставы, разработанные Министерством внутренних дел для отдельных типов благотворительных организаций, а также многочисленные правила, в том числе для церковноприходских попечительств, обществ, школ, регулирующие различные стороны социальной деятельности РПЦ в России во второй половине XIX - начале XX в. Положения о частных обществах, учреждаемых с разрешения министров, губернаторов и градоначальников : сб. / сост. К.Г. фон Плато. Рига, 1903. Основным правовым актом, регулирующим социальную и благотворительную деятельность в стране в это время, был Устав об общественном призрении Свод законов Российской империи. Т. XIII. Изд. 1892 г.. В эту группу также включены опубликованные документы центральных благотворительных учреждений, труды двух съездов по общественному призрению и благотворительности, носившие преимущественно рекомендательно-методический характер. Их анализ позволил выявить основные принципы церковно-государственной политики по организации и развитию социальной деятельности РПЦ в России во второй половине XIX - начале XX вв.

Вторая группа источников представлена материалами делопроизводства, которые составляют значимую долю привлеченных к исследованию материалов. К ним относятся годовые отчеты обер-прокурора Синода по ведомству православного исповедания, епархиальных архиереев, специальных епархиальных комитетов (например, Екатеринбургского епархиального комитета для оказания помощи пострадавшим от неурожая); списки членов и журналы протоколов заседаний епархиальных и приходских обществ и комитетов; приходно-расходные книги; документы благотворительных церковных заведений (уставы, отчеты, протоколы заседаний правлений и общих собраний членов); прошения, ходатайства, письма. К этой группе отнесены также юбилейные обзоры и очерки деятельности, издаваемые епархиями Урала. Этот комплекс источников дает представление о содержании и характере деятельности церковных заведений, монастырей, церковноприходских попечительств, попечительств о бедных церковного звания, социальном и ином составе их членов, видах и размерах, направлениях их деятельности, источниках финансовых поступлений. Опубликованные сведения о работе благотворительных заведений содержатся в различных справочниках, адрес-календарях, уставах и отчетах. Материалы, касающиеся социальной деятельности РПЦ, публиковались, в первую очередь, в церковной периодической печати.

Третья группа источников представлена материалами статистических обследований общероссийских и местных социально-благотворительных заведений, позволяющих проследить динамику их роста, участие различных сил в благотворительном движении, выявить приоритетные направления деятельности. К статистическим источникам относятся издания Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. - 28 : Оренбургская губерния. СПБ., 1904. . Важное место в работе занимают источники историко-этнографического характера по уральскому региону См.: Рогов Н. Материалы для описания быта пермяков // Пермский сборник. Т. 2. М., 1860. С. 657-663; Токмаков И.Ф. Историко-статистическое и археологическое описание города Верхотурья с уездом (Пермской губернии), в связи с историческим сказанием о житии св. праведного Симеона Верхотурского чудотворца, с приложением свидетельств о благодатных знамениях, явленных им страждущему человечеству и краткой истории Верхотурского Николаевского монастыря. М., 1899. 287с.; Жуковский И.В. Краткое географическое и статистическое описание Оренбургской губернии. Уфа, 1880; Православные русские обители. Полное илл. описание всех православных русских монастырей в Российской империи и на Афоне / сост. П.П. Сойкин. СПБ., 1910. 92с.; Полное географическое описание нашего отечества. СПб., 1914. Т. V. Урал и Приуралье. С. 587; Статистическое описание Вятской губернии и справочные сведения / сост. Н. Спасским. Вятка, 1875. 375с. . В эту группу также включены справочные издания, выходившие, как правило, большими тиражами на Урале. К ним относятся Адрес-календари, памятные книжки, календари отдельно по каждой губернии.

В четвёртую группу выделены материалы периодической печати. В ходе исследования были изучены как местные уральские, так и общероссийские издания газет и журналов: «Зауральский край», «Уральская жизнь», «Колокол», «Голос Церкви», «Богословский вестник», «Русский паломник», «Церковный вестник», «Трезвая жизнь», «Всероссийский вестник трезвости» и др. На рубеже XIX - XX вв. выходили специальные журналы общероссийского масштаба, посвященные социальной деятельности и ее различным видам: «Детская помощь» (1885-1894), «Вестник благотворительности» (1897-1902), «Трудовая помощь» (1897-1917), «Призрение и благотворительность в России» (1912-1917). Новостные социальные вопросы неизменно были представлены на страницах газет. Статьи обзорного, аналитического характера по проблеме печатались в журналах «Вестник благотворительности», «Вестник Оренбургского учебного округа», «Трудовая помощь», «Уральское хозяйство», «Русская школа», «Пермские губернские ведомости», «Оренбургские губернские ведомости». Исторические очерки о социальном служении, благотворительности в уральском крае находили отражение в газетах: «Екатеринбургская неделя», «Пермская земская неделя», «Уральская жизнь», «Уральский край», «Зауральский край», «Наш Урал», «Урал».

Деятельность РПЦ в решении социальных проблем региона раскрывали «Вятские епархиальные ведомости» (стали издаваться с 1863 г.), «Пермские епархиальные ведомости» (с 1867 г.), «Оренбургские епархиальные ведомости» (с 1873 г.), «Уфимские епархиальные ведомости» (с 1879 г.), «Екатеринбургские епархиальные ведомости» (с 1886 г.).

Структура ведомостей включала два отдела - официальный и неофициальный. В официальной части публиковались, как правило, Высочайшие манифесты и распоряжения по ведомству Св. Синода, епархиального начальства, ежегодные отчеты епархиальных православных общественных организаций, которые включали сведения о численности членов, финансовых средствах и основных статьях их прихода и расхода, об основных направлениях деятельности и мероприятиях, отзывы об имеющихся проблемах. В разделе «Хроника» и «Из епархиальной жизни» помещались заметки об открытии новых православных организаций на епархиальном и приходском уровнях, об ежегодных собраниях членов епархиальных обществ. В неофициальном отделе публиковались отчеты епархиальных и приходских организаций, публицистические заметки о проблемах церковной жизни, выписки из творений святых отцов, проповеди, назидательные и душеполезные чтения, а также местные исторические, биографические и др. материалы.

Редакторы этих газет стремились сделать их актуальными, поэтому не стремились подать информацию только в благожелательном для церкви духе, охотно публиковали дискуссионные статьи и отзывы о церковных проблемах. Местная светская пресса лишь эпизодически обращалась к деятельности православных общественных организаций, оставляя эту тему для освещения в епархиальных ведомостях. Поэтому одним из основных источников изучения выбранной темы являются именно епархиальные ведомости, а материалы светской прессы привлечены в качестве дополнительных материалов.

Документальную основу исследования составили документы, хранящиеся в центральных и местных архивах. В диссертации использованы материалы Российского государственного исторического архива в Санкт-Петербурге: Ф. 796 - «Канцелярия Святейшего Синода», Ф. 797 - «Канцелярия обер-прокурора Синода», Ф. 804 - «Присутствие по делам православного духовенства при Синоде», Ф. 1282 - Канцелярия министра внутренних дел. В эту группу источников входят журналы Синода, комитетов, управлений, материалы совещаний по церковным вопросам.

Большой массив документов содержится в фондах Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), Государственного архива Свердловской области (ГАСО), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО).

Особенно важные для раскрытия темы документы областных архивов находятся в фондах губернских духовных правлений, духовных консисторий, уездных отделений епархиальных училищных советов. Среди «светских» фондов местных архивов следует выделить фонды губернских правлений, содержащие сведения о деятельности приказов общественного призрения, а затем и о деятельности губернских, уездных и городских земств, ставших «правоприемниками» приказов в области социального призрения.

Документы ряда фондов, освещая в основном деятельность светских учреждений, тем не менее, содержат ценный материал, позволяющий судить о взаимодействии церковных структур с государственными и общественными учреждениями в сфере социальной деятельности, например, Ф. 93 (ГАСО) - Уральское горное училище Министерства земледелия и государственных имуществ, Ф. 528 - Правление Екатеринбургского комитета судебного ведомства для оказания помощи больным и раненым воинам, Ф. 603 - Верхотурский Николаевский мужской монастырь, Ф. 659 - Ирбитский уездный комитет попечительства о народной трезвости, Ф. 662 - Ирбитское попечительское общество о бедных и др.

Архивные материалы ОГАЧО: Ф. И-11 - Еткульское станичное правление Оренбургского казачьего войска, Ф. И-33 - Челябинское Духовное правление Оренбургской Духовной Консистории, Ф. И-35 - Челябинский уездный наблюдатель церковноприходских школ, Ф. И-69 - Канцелярия Челябинского викарного епископа, Ф. И-70 - Благочиние 9 округа, пос. Адамовский Кустанайского уезда Тургайской области, Ф. И-73 - Благочиние Челябинских городских церквей, Ф. И-76 - Благочиние Троицкого округа Оренбургской епархии, Ф. И-131 - Благочиние 4-го округа Екатеринбургской епархии, с. Бродокалмакское Шадринского уезда и др. позволяют вскрыть особенности социальной деятельности церкви на казачьих территориях и отчасти в инородческой среде.

Перечисленные группы источников предоставили возможность при всестороннем и глубоком их изучении с достаточной полнотой, точностью и достоверностью выявить основные аспекты темы и сделать ряд новых выводов. А привлечение разнохарактерных документов и материалов позволило осветить основные вопросы диссертации более полно и разносторонне.

Методологическая основа диссертации. Общетеоретической основой диссертации являются: теория социальной модернизации, позволившая определить главные направления социального развития в переходный период от традиционного типа общества к индустриальному и рассматривать и оценивать роль и значение социальной деятельности РПЦ с позиций модернизационных изменений; а также цивилизационная теория, согласно которой было сосредоточено внимание на социокультурных особенностях модернизационного процесса в России и на Урале. Такой подход позволил исследовать процессы взаимодействия церкви и общества в контексте политических, социально-экономических и социокультурных процессов, происходивших в России во второй половине XIX - начале XX в. Использование категорий и понятий теории социальной модернизации позволяет осуществить монистический подход к этим разнородным, а иногда и разнонаправленным процессам, без чего сложно рассматривать трансформирующееся общество как систему. Модернизация, понимаемая не просто как абстрактная трансформация, а как развитие социальной системы, её «осовременивание», продвижение по пути социального прогресса, должна и характеризоваться с позиций критериев этого прогресса. Наиболее часто к таким критериям относят «расширяющуюся автономию индивидуума вследствие разрушения традиционных связей», особенно религиозных Алексеев В.В. Модернизационная перспектива: проблемы и подходы // Опыт российских модернизаций XVIII-XX веков. М., 2000. С. 16., а также становление и развитие институтов гражданского общества, идущих на смену традиционным институтам. В этих условиях общественная роль церковных институтов меняется. С одной стороны, на смену религиозной мотивации и церковной организации социальной деятельности идут рационалистические мотивы и светские гражданские структуры, вследствие чего значение церковной организации падает. Но с другой, как убедительно показал Э. Дюркгейм, - «расширяющаяся автономия» ведёт к потере социального контроля и, как следствие, росту социально негативного поведения отдельных личностей и «социальной» аномии общества в целом. В таких условиях социально и нравственно ориентирующая роль церкви усиливалась. В этом и заключалось главное противоречие, от понимания которого зависели и позиция РПЦ, и политика государства в исследуемой в данной диссертации сфере.

До недавнего времени отождествление модернизации России с её европеизацией было присуще большинству западных социологических концепций Там же. С. 11-12. и практически безальтернативно поддерживалось отечественными историками. Поэтому под прогрессом понималось движение модернизируемых неевропейских стран в сторону освоения западных ценностей и институтов. Такой «бинарный» подход слишком прямолинеен и не учитывает всего качественного разнообразия модернизирующихся систем.

Своеобразие протекания трансформационных процессов в России более адекватно раскрывает цивилизационный подход, качественно отличающийся от модернизационного тем, что вместо социальных организаций и институтов он на первое место ставит общественное сознание, социальные ценности. В частности, это позволяет гораздо глубже проникнуть в социально-психологические особенности русского общества, постигнуть его менталитет и тем самым понять мотивационную состаляювщую светской и церковной социальной деятельности.

Применительно к российской исторической действительности в рамках цивилизационной парадигмы важное методологическое значение имеет модель российского общества, разработанная А.С. Ахиезером, согласно которой Россия представляла и представляет собой цивилизацию промежуточного типа, характеризующуюся расколом между традиционным и инновационным, государственным и общественным, религиозным и светским. По этой причине Россия всегда представляет собой «расколотое общество», в котором стратегия развития подвержена значительным колебаниям либо в сторону традиционализма, либо в сторону инноваций Ахиезер А.С. Самобытность России как научная проблема // Отечественная история. 1994. С. 3-25; Ахиезер А.С. // Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Новосибирск, 1997. Т. 1. С. 159..

Наиболее традиционно ориентированной силой в исследуемых в диссертации процессах проявляла себя церковь, а «инновационными» представлялись в этом плане общественные организации, в частности земства, как наиболее адекватно соответствовавший инновационному типу развитый гражданский институт.

Своеобразной «попыткой» примирить два, во многом взаимоисключающих, подхода явилась культурологическая концепция Г. Терборна, сочетающая в себе обе парадигмы на основе признания модернизационных принципов, но без переноса их в сферу общественного сознания. Согласно Терборну, модернизацию следует понимать не столько как процесс становления новых социально-экономических и политических институтов, сколько как изменение «ориентации времени», связанное с перестройкой общественного сознания с ориентированности на прошлое на ориентированность в будущее. В частности, наряду с другими компонентами желаемого будущего общества конструируется и желательная духовная модель социальной сферы Ахиезер А.С. Принадлежность к культуре, местоположение в структуре и человеческая деятельность: объяснение в социологии и социальной науке // Теория и история экономических и социальных институтов и систем. 1994. № 4. С. 105; Therborn G. Entangled Modernities // European Journal of Social Theory. London, 2003. P. 293..

С учетом данной интерпретации нами был сформулирован вывод, что при сочетании церковное и светское начала в исследуемой сфере не исключали, а дополняли друг друга.

Методология диссертационного исследования включает в себя элементы как теоретического, так и эмпирического плана. Из теоретических подходов наиболее универсальным является аксиоматический, позволивший на основе эмпирической информации сформулировать категориальный и понятийный аппарат диссертации. В частности диссертантом были сформулированы категории «социальное служение», «социальная деятельность РПЦ», понятия «церковная благотворительность», «социальное призрение» и др.

В рамках структурно-функционального подхода результативность социальной деятельности церкви рассматривалась как следствие органической связи между структурой церковных институтов и их функциями. Было, в частности, выявлено, что перемещение функций по сбору благотворительных средств с епархиального уровня на приходской существенно изменило результаты этой деятельности, расширило связи церковной организации с обществом.

Актуализационный (парадигмальный) подход, используемый в диссертационном исследовании, позволил рассмотреть исторический опыт социальной деятельности РПЦ сквозь призму его применимости в современных социальных условиях и предложить рекомендации по его творческому применению.

На эмпирическом уровне использовались общенаучные подходы к сбору информации из нормативных, описательных и других источников, их обработке и группировке. В частности, широко использовались интерпретационные возможности нарративного метода, адаптированного к историческому исследованию. Обилие фактического материала ещё не означает возможности объяснения каждого факта в отдельности, тем более, когда речь идёт о диалектике общего и частного, об общих закономерностях социальной деятельности и её региональных особенностях. Незаслуженно иногда отвергаемый, метод получил теоретическое обоснование в трудах Ф.Р. Анкерсмита, разработавшего шесть тезисов нарративной философии истории Анкерсмит Ф.Р. История и тропология: взлёт и падение метафоры. М., 2003. С. 25-26, 117, 252..

Интерпретируя события, мы опирались и на идею Б.А. Успенского, показавшего, что объективная реконструкция прошлого не исключает, а часто и предполагает «апелляцию к внутренней точке зрения самих участников исторического процесса» Успенский Б.А. История и семиотика (Восприятие времени как семиотическая проблема) // Избранные труды. М., 1994. Т. 9. С. 9.. С этих позиций мы подходили и к цитированию представителей различных взглядов на цели и методы социальной деятельности РПЦ.

Основой диссертации выступают принципы историзма, научной объективности и диалектического подхода к явлениям социальной жизни, обусловливающие построение исследования в соответствии с признанием объективной закономерности исторического процесса и требующие рассмотрения фактов и явлений в их взаимосвязи, взаимообусловленности и развитии, безотносительно к существующей идеологической и политической конъюнктуре, личным симпатиям и антипатиям исследователя.

Из специальных методов исторической науки в работе над диссертацией наиболее часто использовались следующие: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный, исторической экстраполяции. Первый из них позволил рассмотреть социальную деятельность РПЦ не только как явление, но и как процесс, протяжённый во времени, изменяющийся под воздействием внешних и внутренних факторов. Второй использовался для сопоставления общероссийских закономерностей и региональных особенностей реализации социальных целей церкви. Третий дал возможность осуществить распределение исследуемых явлений и процессов на однотипные группы и выделить качественно различные периоды в истории социального служения. Четвёртый способствовал реализации системного подхода к оценке исторических фактов, представлению государственной и церковной политики, иерархических звеньев управления, благотворительных институтов и организаций в виде элементов общей системы помощи и поддержки социально ущербных слоёв населения. Пятый, основанный на логическом методе аналогии, использовался в целях исторической реконструкции отдельных элементов системы социальной деятельности.

Научная новизна диссертации заключается в том, что она является первым монографическим комплексным исследованием социальной деятельности РПЦ на территории Уральского региона во второй половине XIX - начале XX в. Вводится понятие социальной деятельности как особого направления материальной и нематериальной деятельности, направленной на помощь в трудных жизненных ситуациях, вызванных экономическими, нравственными или поведенческими проблемами индивида или социальной группы На материалах уральских епархий впервые комплексно рассматривается институт социального служения как совокупность ценностей, норм и организационных форм, обеспечивающих предотвращение или преодоление обозначенных ситуаций.

Такое широкое определение социального служения позволило на основании существенного сходства целей и конечных результатов распространить его и на светские формы социальной деятельности (государственной и общественной) и тем самым точнее показать роль и место церкви в решении социальных проблем общества. В частности, дана сравнительная характеристика светских и церковных организационных форм и направлений социальной деятельности, выделена специфика целей, мотивов и результатов социального служения церкви в исследуемый период на Урале. Показано изменение роли церкви как института социальной помощи в связи с реформами второй половины XIX в. и усиление светских мотивов этой помощи в периоды чрезвычайных ситуаций.

Впервые глубоко изучены наиболее массовые церковно-светские организации социальной направленности - приходские попечительства и путём анализа отношения к их уставным функциям, организационным формам и приоритетам расходования финансовых средств со стороны различных групп и слоёв духовенства выявлены противоречия между корпоративными и земскими началами в их деятельности.

Новым является вывод о том, что церковные и светские формы социального служения следует не противопоставлять, а рассматривать как две составляющие объективно единого процесса разрешения социальных проблем общества.

Научно-практическая значимость состоит в том, что в исследовании подводятся итоги изучения социальной деятельности РПЦ на Урале во второй половине XIX - начале ХХ в. Материалы диссертации могут быть использованы в обобщающих исторических трудах, комплексных исследованиях по истории культуры, религии, истории РПЦ, в публикациях по краеведению. Полученные результаты найдут применение при чтении курсов отечественной истории и истории Урала в вузах, а также в музейном деле и на уроках истории в школах.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Вопросы историографии социального служения РПЦ в исследуемый период разработаны недостаточно. Полная и объективная характеристика социальной деятельности РПЦ, особенно её региональных аспектов, с одной стороны, весьма актуальная задача современной исторической науки, а с другой стороны, она ещё очень далека от окончательного решения.

2. Во второй половине XIX - начале XX в. в уральских епархиях, как и в целом по стране, основными направлениями социальной деятельности РПЦ являлись просветительство, организация социального призрения и борьба с асоциальным поведением. Масштабы этой деятельности определялись, главным образом, экономическими возможностями приходов, а также взглядами епархиального руководства на то, каким должно быть соотношение расходов на «церковное благолепие», религиозное просвещение и социальную поддержку прихожан. Как правило, в первую очередь, удовлетворялись церковные нужды, а социальное призрение стояло на последнем месте. Вместе с тем масштабы социального призрения определялись общей социальной и политической ситуацией в стране и крае. В условиях чрезвычайных ситуаций (неурожаи, войны) масштабы и значение социальной деятельности РПЦ существенно возрастали.

3. Главными организационными формами в сфере просветительства было создание сети церковно-приходских школ; в сфере социального призрения - деятельность приходских попечительств и «богоугодных заведений» в виде богаделен и церковных больниц; в сфере борьбы с асоциальным поведением - поддержка и прямое участие в трезвенническом движении. Вместе с тем имелись существенные различия в социальной деятельности приходских попечительств и монастырей: если первые осуществляли преимущественно её «открытые формы», то вторые - «закрытые».

4. В рассматриваемый период происходило активное развитие институтов гражданского общества и потеснение церковной организации социальной деятельности светской. Это выражалось, прежде всего, в массовом появлении светских общественных организаций социальной направленности, что потребовало перестройки всей системы социальной деятельности церкви в направлении её большей «открытости» и приближённости к «народным нуждам». В частности, произошёл переход от сословного принципа поддержки нуждающихся священно-и церковнослужителей и их семей к широкой внесословной социальной помощи через благотворительную деятельность приходских попечительств. Смещение функций по сбору благотворительных средств с епархиального уровня на приходской существенно изменило результаты этой деятельности в положительную сторону, расширяя связи церковной организации с обществом.

5. Адаптация к изменившимся социальным условиям в стране происходила на фоне дискуссий по вопросу о предназначении церковной благотворительности. В ходе дискуссии выявились два направления. Представители первого отстаивали традиционный взгляд на церковь как основной объект приходской благотворительности. Главной её целью считали повышение авторитета церкви путём строительства новых и придания большего «благолепия» старым храмам, повышения экономического статуса церковных причтов. Генератором этих идей являлись преимущественно представители высшей церковной иерархии. Представители второго направления выступали за смещение акцента на борьбу с бедностью и девиантным поведением и в этом видели способ повышения авторитета церкви. Этот взгляд разделяло большинство приходских священников. Наиболее авторитетным и известным из которых являлся И.И. Сергиев (Иоанн Кронштадтский). В уральских епархиях имелись представители обеих точек зрения.

6. Церковное и светское начала в сфере социального призрения не исключали, а дополняли друг друга и соответственно должны рассматриваться как две составляющие объективно единого процесса разрешения социальных проблем общества.

Апробация результатов исследования. Материалы исследования докладывались на: десяти международных научно-практических конференциях в гг. Москве (2009 г.), Санкт-Петербурге (2008 г.), Казани (2010 г.), Владивостоке (2008 г.), Нижневартовске (2008 г.), Челябинске (2005-2010 гг.), Иваново (2011 г.); четырех Всероссийских конференциях в гг. Москве (2007 г.), Екатеринбурге (2002 г.), Пензе (2008 г.), Челябинске (2001 г.); пяти межрегиональных и межвузовских конференциях (2004-2009). В 2006 г. диссертант выступила с докладом на международной научно-богословской конференции в Челябинском государственном университете; в 2007 г. на V Славянском научном соборе (г. Челябинск). В 2008 г. был сделан доклад на всероссийской научно-богословской конференции «На ниве Христовой: Памяти Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II» в г. Москве.

В январе 2009 г. Советом ректоров вузов Санкт-Петербурга и Санкт-Петербургской епархии диссертант была награждена Почетным знаком Св. Татьяны и тремя дипломами за книги по истории церковной благотворительности, признанные в числе лучших в номинациях «Поэзия и проза» и «Благотворительность».

В 2009 г. в IV Открытом конкурсе изданий «Просвещение через книгу» (г. Москва) соискателем получен диплом III степени в номинации «Лучшая историческая книга» за монографию «Церковная благотворительность на Урале: 1861-1917». Кроме того, все монографии и научные статьи были отмечены поощрительными премиями в ежегодных конкурсах научных публикаций преподавателей Уральского социально-экономического института (филиала) Образовательного учреждения профсоюзов «Академия труда и социальных отношений».

В 2008 и 2011 гг. диссертантом получены молодежные гранты губернатора Челябинской области на продолжение научных исследований по проблеме церковного социального служения на Урале.

Основное содержание диссертационной работы отражено в 46 работах общим объемом 78,1 п.л. (авторских - 58,8 п.л.).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также документального приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет, территориальные и хронологические рамки исследования, формулируются цель и задачи исследования, характеризуются его методологические основы, показывается научная новизна и практическая значимость работы, приводятся общие сведения об апробации полученных результатов в научных публикациях.

В первой главе «Историографические аспекты социальной деятельности Русской православной церкви» были использованы литература и источники по темам, охватывающим целый комплекс вопросов, связанных с историей развития и деятельности РПЦ, уральских епархий, церковно-общественного взаимодействия, благотворительности. В историографии изучаемой темы выделяются три основных этапа, в основном совпадающих с политическими и идеологическими установками времени.

Первый параграф - «Дореволюционная историография социальной деятельности Русской православной церкви (1860-е гг. - 1917 г.)» - посвящен анализу историографии проблемы на первом этапе (1860-е гг. - 1917 г.). Научный интерес к проблемам социального призрения в этот период был значителен в силу высокой степени социальной роли общественного призрения для российского общества того периода. Однако в печати выступали преимущественно государственные чиновники, имевшие профессиональный интерес в данной сфере и отражавшие официальную точку зрения, представители общественности, различавшиеся степенью радикальности взглядов на пути решения «социального вопроса» в России, служители церкви, среди которых также не было единства в данном вопросе.

Что касается профессиональных историков, то в условиях господства государственной и юридической исторических школ тема «жаждущих и страждущих» современной им эпохи не являлась популярной. Однако в широком плане история церковной организации как института нравственного воспитания и социальной поддержки ими, конечно, изучалась. Характерным примером является работа В.О. Ключевского «Добрые люди Древней Руси», в которой автор исследовал особенности частной и преимущества общественной форм призрения. По мнению ученого, милостыня имеет ряд существенных недостатков, главный из которых бессистемность. Общественная благотворительность надежнее и качественнее по результатам. В.О. Ключевский, как и большинство современников, не идеализировал существовавшую систему социального призрения и хорошо видел присущие ей недостатки. Ему принадлежит замечание, что «благотворительность больше родит потребностей, чем устраняет нужд».

Если работа В.О. Ключевского посвящена духовным истокам православной благотворительности и касается, прежде всего, прихожан, то исследование П.В. Знаменского Знаменский П.В. Приходское духовенство на Руси. Приходское духовенство в России со времени реформы Петра. - СПб.: Издательский дом «Коло»., 2003. 800 с., переизданное в начале нынешнего столетия, содержит наиболее полную на тот период информацию о проблемах низшего слоя духовного сословия. В нём рассмотрен широкий круг вопросов: формирования сословия, служения, обеспечения, образования.

В среде духовенства существовало мнение о том, что при помощи нуждающимся приоритетным должно быть не количество вложенных средств, а формирование личности. На это указывал И. Лабутин, считая, что благотворительность, кроме предоставления материальной помощи, должна включать образование ума и воспитание души Лабутин И.К. Характер христианской благотворительности. СПб., 1899. С. 8..

Ряд исследований был посвящён специфике крестьянского, городского, церковноприходского призрения, что даёт возможность более детального изучения мотивов и механизма помощи. Так, виды общинной помощи, преобладавшей у крестьян, исследовал В. Дерюжинский Дерюжинский В.Ф. Общественное призрение у крестьян. СПб., 1899. С. 158.. Социальную деятельность приходских попечительств наиболее подробно исследовали А. Кудрявцев и Д. Всесвятский. Авторы выделили наиболее распространенные её формы: материальную и медицинскую помощь, школьное попечительство, особенно материальную поддержку учащихся. В условиях падения авторитета церковного школьного образования И.Н. Корсунский защищал необходимость возрождения приходской школы, называя её «древнерусской народной школой». По его мнению, такая школа представляла собой «полное и прочное ручательство за благоуспешность «дела начального образования и воспитания»; она училище для всех сословий без различия и более защищена от «неудачных учителей и уродливых явлений, нежели начальная школа светская» Корсунский И.Н. Государственное значение церковно-приходской школы. М., 1888. С. 83-85..

Среди дореволюционных исследований по истории социального призрения, выполненных государственными или земскими чиновниками, особое значение имеют труды П.И. Георгиевского, П.И. Лыкошина, Е.Д. Максимова, Г.Г. Швиттау, В. Ильинского и других См.: Георгиевский П.И. О призрении бедных. СПб., 1897. 86с.; Призрение бедных и благотворительность. СПб., 1894. 117с. ; Лыкошин П.И. Благотворительная Россия: история государственной, общественной и частной благотворительности. СПб., 1901. 62с.; Максимов Е.Д. Общественная помощь нуждающимся в историческом ее развитии. Благотворительность в России. Т. 1. СПб., 1907. С. 1-77; Ильинский В. Благотворительность в России: история, настоящее положение и задачи. СПб., 1908. 84с.. В этих работах рассматриваются исторические этапы общественного призрения в России и перспективы его развития, дается оценка деятельности приказов общественного призрения, земской благотворительности и основных благотворительных ведомств и учреждений XIX - начала XX в. Так, П.И. Георгиевский, в работе «Призрение бедных и благотворительность» анализировал деятельность церковноприходских попечительств в городах. В частности, он считал, что при отсутствии в тот период организованной благотворительности, попечительства могли бы выступать основными проводниками государственной политики в сфере оказания социальной помощи экономически неактивным и социально ущемленным группам населения, особенно проживающим в городах, «где труднее представляется выяснить истинное положение просителей». П. Георгиевский отмечал близость попечительства к просителю, что позволяло собрать полные и точные сведения об истинном положении просящего. Будучи сторонником государственного регулирования социальной деятельности всех более или менее масштабных благотворительных институтов, Георгиевский с сожалением отмечал несостоявшееся включение церковноприходских попечительств в общую систему органов по призрению бедных.

Вопросы организации сельских приходов, имущественного положения низового духовенства в России были в центре внимания и церковных исследователей: И.С. Беллюстина, Н. Сушкова и Д.И. Ростиславова Беллюстин И.С. Описание сельского духовенства. Берлин-Париж-Лондон., 1858. 4.1.Тетрадь IV. 74с..; Сушков Н. О бедности православного духовенства и о средствах восстановить его нравственное влияние на народ. СПб., 1863. 20с.; Ростиславов Д.И. О православном белом и черном духовенстве в России. Т. I-II. Лейпциг, 1866. стр. 377, 240.. Ими, преимущественно за рубежом, были опубликованы работы с призывом к проведению радикальных реформ церковной организации, включая и социальное призрение бедного духовенства.

П.И. Поляков в 1900 г. акцентировал внимание на непререкаемом авторитете у народа не просто социального института - церкви, а конкретно приходских священников: «…Прежде всего, резко бросается в глаза… зависимость народа от своего батюшки, указывающая на преданность церкви. И действительно, без батюшки у народа ничего не делается, особенно, что касается его важнейшей духовно-нравственной стороны жизни» Поляков П.И. Православное духовенство в борьбе с народным пьянством. СПб., 1900. С. 10..

Отдельным предметом интереса ряда исследователей являлись различные формы социально-негативного поведения: нищенство, самоубийства, проституция, пьянство и алкоголизм, социальная патология детства. Особенно много было написано о профессиональном нищенстве, о его причинах и негативном воздействии на нравственность. Начало исследованиям в области социальных патологий и значения социально-церковной помощи положили труды дореволюционных ученых: А. Стог, И.Г. Прыжов, В. Межов, Н.И. Григорьев, Я.О. Михайловский, А. Горовцев, В. Бензин, А. Папков, С. Рункевич и др. Пьянство и алкоголизм как социальная проблема, не менее драматичная для русского общества, чем нищенство, также нашла отражение в работах тех лет. Были исследованы социально-исторические корни отечественного алкоголизма, его особенности в городах и деревнях, формы и методы борьбы с этим социальным недугом (И.Г. Прыжов, Я.О. Михайловский). Особое значение проблеме пьянства и его влияния на духовное и телесное здоровье человека придавал И.И. Сергиев.

В целом, большинство исследователей имели близкие взгляды на перспективы развития приходской социальной деятельности. Они были едины во мнении, что церковное призрение требует к себе гораздо большего внимания как государства, так и общества.

Дореволюционная историография, посвященная Урало-Сибирскому региону, также характеризует различные аспекты социальной деятельности РПЦ. Основной проблемой, освещаемой в региональной литературе, являлась христианизация коренного населения, подробно исследованная Н.А. Абрамовым. История Оренбургской епархии отражена в работе Н. Чернавского, затрагивающего вопросы влияния государственной политики на социальную и миссионерскую работу епархии. Исследованиями церковной деятельности Уральского края занимались: И.Ф. Токмаков, И.В. Шестаков, С.Г. Рыбаков, И.В. Жуковский, однако вопросы социальной деятельности уральских епархий ими затрагивались лишь косвенно.

Изучив дореволюционную литературу по вопросу церковной социальной деятельности, можно обозначить ее основную тематику: осмысление идеологии и практики милосердия в христианском мире; выявление тенденций и форм частной христианской благотворительности; формулирование и описание отдельных этапов благотворительности в России.

В целом, дореволюционная историография содержит ограниченный объём фактического материала, раскрывающего региональные особенности социального служения РПЦ. Основная часть трудов дореволюционных авторов отличалась излишней описательностью. Была проведена частичная систематизация материалов по вопросам общественного призрения и благотворительности РПЦ, однако социальная деятельность церкви на Урале в этот период специально не изучалась.

Во втором параграфе «Историография социального служения Русской православной церкви в советский период» дается характеристика второго этапа историографии (1918 - конец 1980-х гг. XX в.). На этом этапе РПЦ осуществляла свою деятельность в условиях, когда господствовало материалистическое понимание исторического процесса и атеистическое отношение к религии и церкви. Благотворительность на этом этапе рассматривалась как институт эксплуататорского (преимущественно буржуазного) общества и противопоставлялась социальному обеспечению социалистического типа. Этими методологическими принципами и определялись тематика и оценки благотворительной деятельности церкви в советской историографии. В целом количество публикаций на данную тему заметно сократилось, а сама проблема из плоскости оценок современной многим авторам практической деятельности окончательно перешла в разряд исторических тем.

В начале периода социальная деятельность церкви ещё оставалась относительно самостоятельным предметом изучения. Так, в конце 1920-х гг. вышли в свет работы Б. Кандидова и И. Эльвина, посвященные социальной деятельности РПЦ в период Первой мировой войны, однако, в отличие от дореволюционных исследователей, авторы давали ей в основном отрицательную оценку.

В дальнейшем вопросы церковной благотворительности рассматривались лишь попутно, в общем контексте истории РПЦ. Подтверждением этому являются наиболее фундаментальные монографии Н.М.Никольского «История русской церкви» и работа под тем же названием Н. Тальберга. Кроме того, церковное призрение рассматривалась в рамках истории дореволюционных общественных организаций. Наиболее показательной в этом отношении является исследование А.Д. Степанского См.: Степанский А.Д. История общественных организаций дореволюционной России. М., 1979. 81с.; Он же. Самодержавие и общественные организации России на рубеже ЧЙЧ - ЧЧ вв. М., 1980. 91с., в котором наряду с экономическими, кооперативными, научными, литературно-художественными организациями, показана и деятельность объединений социальной направленности в качестве составной части общественного движения в целом.