Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Типология элементов убранства костюма кара-абызской культуры эпохи раннего железа (IV в. до н.э. - IV в. н.э.)

Специальность 07.00.06 - Археология

Воробьёва Светлана Леонидовна

Ижевск - 2012

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном учреждении науки Институт этнологических исследований им.Р.Г. Кузеева

Уфимского научного центра РАН

Научный руководитель: Савельев Никита Сергеевич

кандидат исторических наук, доцент

Официальные оппоненты:

Крыласова Наталья Борисовна доктор исторических наук, Пермский филиал Института истории и археологии УРО РАН, ведущий научный сотрудник

Красноперов Александр Анатольевич кандидат исторических наук, ФГБОУ ВПО "Удмуртский государственный университет", доцент

Ведущая организация:

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН

Защита состоится 25 апреля 2012 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.275.01 при ФГБОУ ВПО "Удмуртский государственный университет" по адресу: 426034, г. Ижевск, ул. Университетская 1, корпус 2, ауд.407

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке Удмуртского государственного университета, на сайте УдГУ: http://udsu.ru и на сайте ВАК: http://vak. ed.gov.ru

Автореферат разослан " " марта 2012 г.

Учёный секретарь

диссертационного совета Г.Н. Журавлёва

Общая характеристика работы

1. Для характеристики и последующего анализа костюмного комплекса по материалам погребальных памятников наиболее эффективным является комплексное сочетание типологического и формализовано-статистического методов, которые позволяют выделить элементы убранства, характерные для определенного периода и этнокультурной группы.

2. Убранство костюма кара-абызского населения формировалось на основе трех компонентов: ананьинского, гафурийского и восточного. К гафурийскому компоненту относятся: гривны в полтора оборота, височные восьмерковидные подвески, поясные бронзовые крючки с изображением зверя, пряжки с изображением оленей, лировидные подвески и котловидные подвески. Ананьинский компонент: колоколовидные подвески, нашивные и умбоновидные бляшки, трапециевидные подвески. Восточный компонент: пряжки со "сценами терзания" и с треугольниками, поясной набор, состоящий из дисковидных блях и накладок в виде голов грифонов, обоймы с вырезом на обороте. Элементы убранства, присущие ананьинскому, гафурийскому и восточному компонентам появляются в костюме кара-абызского населения в IV-II вв. до н.э. При этом, восточный компонент связан с кочевниками, оставившими памятники круга Филипповских курганов, с одной стороны, и центральноазиатских некрополей (курганы Иссык, Почта-3), с другой.

кара абызская культура погребальный костюм

3. В ассортименте убранства костюма кара-абызского населения присутствуют локальные различия, проявляющиеся в каждом могильнике. Однако, при всем многообразии, женский костюмный комплекс на протяжении всех хронологических периодов состоял из двух обязательных элементов: пояса и нагрудных украшений.

Апробация работы. Положения и выводы диссертационного исследования были изложены в докладах на научных конференциях: III, IV, V Всероссийских научных конференциях молодых ученых "Этносы и культуры Урало-Поволжья: история и современность" (Уфа, 2009, 2010, 2011), XVIII Уральском археологическом совещании (Уфа, 2010), региональной научной конференции "Археология в БашГУ: итоги и перспективы", посвященной 50-летию археологической экспедиции БашГУ (Уфа, 2011). Основные результаты работы получили отражение в 7 научных статьях, в том числе три в изданиях, рекомендованных ВАК.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложений (карты, планы, таблицы, рисунки и глоссарий).

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, ее научная новизна, хронологические и территориальные рамки исследования, цели и задачи работы, определен круг привлекаемых источников, сформулированы объект и предмет исследования, указана научно-практическая значимость работы.

В первой главе "История изучения предметного комплекса и элементов убранства костюма кара-абызской культуры" рассматривается понятие костюма как археологического источника и анализируется степень изученности темы. В параграфе 1.1 "История изучения материальной культуры кара-абызского населения" на основе проблемно-хронологического принципа выделены три этапа в изучении предметного комплекса, в том числе и элементов убранства костюма.

Первый этап исследований связан с XIX - началом ХХ вв. Сведения об археологических памятниках, относимых к кара-абызской культуре, встречаются в путевых записках Н.П. Рычкова. Им были описаны городища Кара-абыз близ г. Благовещенска, Уфимское (Чертово), Бирское. Первые раскопки на городище Кара-абыз были предприняты Ф.Д. Нефедовым в 1894 г.

В начале ХХ в. В.В. Гольмстен подробно описала результаты исследований Уфимского могильника, проведенных ей в 1911-1912 гг. (Гольмстен, 1913). Исследователь попыталась определить датировку погребений относительно Ананьинского могильника, который по ее мнению функционировал в IV-III вв. до н.э. Уфимский же могильник датирован В.В. Гольмстен I-III в. н.э.

Второй этап исследований связан с 20-30-ми гг. - серединой ХХ вв. В двадцатые годы прошлого столетия на территории Башкортостана Уральской археологической экспедицией под руководством А.В. Шмидта были открыты новые памятники эпохи раннего железа на горе Курмантау, селище Воронки в г. Уфе и т.д. Изучение этих объектов позволило исследователю объединить их в уфимскую культуру.

В 1952 г. выходит работа А.В. Збруевой, в которой Уфимский могильник был отнесен к позднему этапу ананьинской культуры (Збруева, 1952). Исследователь впервые анализирует костюм носителей ананьинской культуры, в том числе и населения, оставившего Уфимский могильник. Автор выделяет мужские и женские комплексы, подчеркивая единичность поясного набора и уникальность изделий в зверином стиле. Несомненной заслугой А.В. Збруевой является определение даты Уфимского могильника IV-III вв. до н.э.

Термин "кара-абызская культура" впервые появляется в работе А.П. Смирнова, который шишет об уфимской или кара-абызской культуре, представляющийся ему как вариант ананьинской (Смирнов А.П., 1957, с.28). Точку зрения А.П. Смирнова поддержал и Р.Б. Ахмеров, отметивший генетическую связь памятников правобережья р. Белая и ананьинских памятников Прикамья, но считавший, что первые можно выделить в самостоятельную бельско-уфимскую культуру (Ахмеров, 1959).

Таким образом, второй этап исследований памятников и предметного комплекса кара-абызского населения связан с появлением дискуссий по поводу его этнической интерпретации и выделения в самостоятельную культуру. Как правило, исследователи находили аналогии предметному комплексу в степных (савроматских и сарматских) памятниках.

Третий этап исследований продолжается по настоящее время и его начало связано, в первую очередь, с научной деятельностью А.Х. Пшеничнюка, который не только исследовал основные погребальные памятники кара-абызской культуры, но и обосновал ее выделение в особую культуру, определил ее хронологические и территориальные рамки.

В обобщающей работе А.Х. Пшеничнюк анализирует материалы 7 могильников и 24 поселений кара-абызской культуры и выделяет следующие этапы развития: I - IV-III вв. до н.э., 2 - III-II вв. до н.э., 3 - II в. до н.э. - II в. н.э. Исследователь сравнивает женские костюмы носителей кара-абызской культуры и населения пьяноборской общности, выделяя как общие элементы убранства (например, дисковидные бляхи), так и украшения, присутствующие только в погребениях одной из культур.

Попытка комплексного анализа памятников Западного Приуралья была предпринята В.Ф. Генингом, среди которых исследователем выделены гафурийско-убаларская и кара-абызская культуры. Автор, считая гафурийско-убаларские памятники отдельной археологической культурой, отделяет на основе статистического анализа погребения из Охлебининского и Шиповского могильников, рассматривая их отдельно (Генинг, 1988). Несомненной заслугой В.Ф. Генинга является обращение внимания на различие погребального обряда и инвентаря комплексов, как в каждом отдельно взятом могильнике, так и между ними.

Новым в вопросе происхождения кара-абызской культуры стала работа В.А. Иванова, в которой впервые отмечается усиление связей с востоком (Западная и Южная Сибирь) населения кара-абызской культуры в IV-III вв. до н.э., проявившееся в появлении набора отдельных украшений костюма (подвески в виде скифского лука, подвески в виде котла, поясные зооморфные бляхи и пряжки) (Иванов, 1980, с.79).

В последнее время в связи с накоплением источниковой базы наблюдается возрастание интереса к памятникам кара-абызской культуры. В коллективной монографии, посвященной исследованию Шиповского могильника, были опубликованы материалы раскопок 1989-1994 гг. В работе представлен анализ инвентаря, типологизированы принадлежности костюма и украшения. Авторами была сделана попытка выделения типов украшений по способу их производства, определения архаичных типов (Овсянников и др., 2007).

Анализ отдельных образов звериного стиля был проведен В.В. Овсянниковым и Н.С. Савельевым (Овсянников, 2006; Савельев, 2008).Н.С. Савельевым также был проанализирован материал гафурийского комплекса Шиповского могильника, керамический импорт Биктимировского городища (Савельев, 2008, 2010, 2011).

Несмотря на пополнение в последние годы источниковой базы, после работ А.Х. Пшеничнюка не предпринимались попытки комплексного анализа погребальных памятников. Существующие типологии элементов убранства костюма кара-абызского населения, разработанные предыдущими исследователями (Пшеничнюк, 1973, 1976; Овсянников и др., 2007), оказались применимы только к набору конкретных погребальных комплексов. Они были сделаны для систематизации и хронологической интерпретации описываемого материала. Отличительной особенностью этих типологических схем является то, что их авторы пользовались уже имеющимися типологиями в степных и оседлых культурах (Мошкова, 1963; Скрипкин, 1990; Агеев, 1992 и др.). Это было связано, прежде всего, с присутствием в кара-абызской культуре элементов убранства, аналогичных кочевническим и пьяноборским. Такой подход ведет к нивелировке отличительных черт самой кара-абызской культуры.

Таким образом, в исследованиях по кара-абызской культуре, хотя и содержатся сведения об элементах убранства костюма, но системного анализа всех памятников (в основном были изучены только Охлебининский и Шиповские могильники) в контексте изучения эволюции, типологии и пространственного распределения предметного комплекса убранства костюма не проводилось.

В рамках параграфа 1.2 "Костюм как археологический источник" на основе применения проблемно-хронологического принципа выделены три направления археологического изучения костюма, отличающиеся особенностями методологического подхода:

К первому направлению относятся исследования по реконструкции костюмных комплексов на основе изучения археологических, письменных и этнографических источников. В данном случае объектом исследования является костюмный комплекс, а не отдельные его составляющие элементы. К этому направлению относятся работы Т.Д. Равдоникас (1990), З.В. Доде (2005), А.А. Красноперова (2006), С.Я. Яценко (2005), А.И. Павловой (2008) и др.

Ко второму направлению относятся сугубо вещеведческие работы по изучению отдельных украшений и элементов убранства костюма. Этот метод не предполагает изучение костюмных комплексов. Как правило, подобный анализ отдельных вещей проводится в рамках изучения инвентаря конкретного погребального памятника или культуры (Б.Б. Агеев (1992), А.С. Скрипкин (1990), В.С. Патрушев (1984), В.М. Клепиков (2002) и др.). Отдельные работы по украшениям или элементам убранства костюма принадлежат В.Г. Петренко (1978), Е.И. Савченко (2005) и С.В. Трифановой (2006). Основой таких исследований является типологический и сравнительно-исторический методы.

К третьему направлению относятся работы, в которых использовался системный подход, предполагающий анализ и систематизацию данных, создание списка признаков костюма, обработку данных с помощью статистических методов и программ. Отличительная особенность этого метода в том, что костюм рассматривается через призму изучения отдельных элементов убранства, выделения общих признаков, характерных для определенных групп населения и реконструкции конкретных костюмных комплексов. К этому направлению относятся работы В.Ф. Генинга (1988), В.А. Иванова (2000), Н.Б. Крыласовой (2001, 2007), Е.В. Куприяновой (2007), А.В. Мастыковой (2009), Р.Р. Каримовой (2010) и др.

Во второй главе "Типология элементов убранства костюма кара-абызского населения" рассматриваются элементы убранства, разделенные на следующие группы:

1) личные украшения (гривны, браслеты, перстни, височные подвески);

2) пряжки и застежки (пряжки, крючки, фибулы, сюльгамы);

3) элементы убранства поясного набора (поясные дисковидные бляхи, поясные накладки, наконечники ремней);

4) универсальные элементы убранства костюма (бляшки, подвески, обоймы);

5) изделия в зверином стиле.

В основе представленных типологий в диссертационном исследовании лежат методологические принципы, разработанные для предметного комплекса синхронных культур эпохи раннего железа (Петренко, 1978; Патрушев, 1984; Скрипкин, 1990; Агеев, 1992). При выделении отделов учитывались, прежде всего, материал и количество составных частей предмета, при выделении типов - общая форма самого изделия и его частей, при выделении вариантов - орнаментация. Сочетание признаков по отделу, типу и варианту определяет тот или иной тип. За каждым признаком закреплен порядковый номер или буква. Например, А.2.1 б означает изделие, относящееся к отделу А, типу 2, подтипу 1 и варианту б. Отсутствие среди известных предметов одного из признаков, не означает, отсутствие типа как такового. Такая типология является "открытой", т.к. при появлении новых материалов они могут быть включены в существующую типологическую схему.

В параграфе 2.1 "Личные украшения" описывается типология гривен, браслетов, перстней и височных подвесок.

Гривны кара-абызской культуры представлены 46 изделиями, которые по количеству дротов, использующихся в кольцеобразной части, делятся на два отдела (однодротовые и изделия, состоящие из нескольких дротов) и пять типов (изделия в полтора оборота, с несомкнутыми концами, гривны с коническими навершиями на концах и т.д.), различающихся оформлением концов. Они получили распространение в IV в. до н.э. - III в. н.э. Среди выделенных типов гривен нет одного типоообразующего изделия. Кроме того, они не получили широкого распространения в более поздних памятниках.

Браслеты кара-абызской культуры представлены 37 экземплярами, среди которых выделяются два отдела (пластинчатые и дротовые) и типы по форме кольцеобразной части (многовитковые, закрученные в полтора оборота, в два с половиной оборота и т.д.). Дротовые браслеты появились в III в. до н.э. в результате контактов с кочевниками Южного Урала, а пластинчатые браслеты имеют ананьинские истоки происхождения. Антропологические данные по материалам Шиповского могильника позволяют сделать выводы, что браслеты, закрученные в полтора оборота диметром кольцеобразной части 2-3 см были атрибутом подросткового костюма.

В древностях кара-абызской культуры известно 150 перстней из 106 погребений. Среди них выделено два отдела (дротовые и пластинчатые) и 6 типов по форме кольцеобразной части (многивитковые, с заходящими концами, закрученные в полтора оборота, в два с половиной оборота и т.д.). Они были распространены во все периоды существования кара-абызской культуры, но наибольшей популярностью пользовались во II в. до н.э. - II в. н.э. Многовитковые перстни имеют ананьинское происхождение, а щитковые - кочевническое.

В исследовании составлена типология для 346 височных подвесок из 187 комплексов. Все изделия по наличию привески разделены на два отдела (односоставные и двухсоставные), а по внешнему виду на 11 типов (с цилиндрическим блоком, с витой трубицей, в виде знака вопроса и т.д.). Восьмерковидные подвески и подвески с цилиндрическим блоком связаны с гафурийским компонентом в кара-абызской культуре.

Височные подвески с витой трубицей появляются в костюме кара-абызского населения в III-II вв. до н.э. и, постепенно видоизменяясь, становятся атрибутом мазунинского костюма. Это, по мнению ряда исследователей, свидетельствует о существовании у позднекара-абызского и раннемазунинского населений брачных связей (Овсянников и др., 2007, с.68).

В параграфе 2.2 "Пряжки, застежки" дана типология пряжек, крючков и наконечников ремней. Пряжки кара-абызской культуры - наиболее массовый элемент убранства костюма. Всего найдено найдено 589 изделий в 371 погребении, что составляет 41% от общего количества погребений с элементами убранства костюма. Они разделены на три отдела по способу крепления: односоставные, двухсоставные и трехсоставные. К односоставным изделиям относятся предметы с неподвижным крючком/язычком, к двухсоставным - с подвижным язычком, к трехсоставным - с подвижным язычком и щитком. По способу крепления и форме рамки украшения разделены на типы. Для пряжек с зооморфным изображением оленей в стоячей позе и изделий со сценами терзания разработана отдельная типология. Они появляются в кара-абызском костюме в IV-III вв. до н.э. в результате культурных контактов с кочевниками Южного Урала. Застежки с неподвижным крючком были атрибутом как поясного набора, так и использовались в качестве обувных украшений. Они были атрибутом костюма кара-абызского населения во II в. до н. - II в. н.э.

В I-II вв. н.э. появляются бронзовые и железные пряжки с подвижным язычком. Они характерны только для населения, оставившего Шиповский грунтовый и Охлебининский могильники. Появление этих изделий в среде кара-абызского населения связано, вероятнее всего, с постоянными контактами с сарматами Южного Приуралья. Застежки с подвижным язычком были атрибутом мужского (воинского) костюма.

Пряжки с подвижным язычком и щитком широко распространяются в III в. н.э. и становятся атрибутом мужского костюма. Они встречены только в Шиповском грунтовом могильнике в комплексах с "бедным набором" инвентаря (1-3 костяных наконечника стрел).

Крючки в количестве 147 экз. происходят из 142 погребений кара-абызской культуры. Разное расположение изделий в погребениях указывает на использование их в качестве поясных застежек и колчанных крючков. Изделия по способу изготовления разделены на отделы (с орнаментированным щитком, изготовленные из круглого или подквадратного в сечении стержня и изготовленные из пластины), по форме - и способу крепления на типы и подтипы (щитковые, закрученные в петлю и т.д.). Бронзовые зооморфные крючки были непосредственным атрибутом поясного набора и существовали в IV-II вв. до н.э. Среди изображений на щитках выделяются три основные сюжетные линии: стилизованное изображение раскрытой пасти, стилизованное изображение свернувшегося оленя и стилизованное изображение медведя. Прототипом для изображений на крючках судя по имеющимся данным, были образцы звериного стиля, имевшие распространение на Южном Урале в кочевнических комплексах круга Филипповских курганов. Железные крючки использовались и в качестве поясных застежек и в качестве колчанных крючков. Колчанные изделия, в свою очередь, являлись атрибутом мужского костюма. Они были заимствованы у сарматов, живших на противоположном берегу р. Белая.

Фибулы (3 экз.) и сюльгамы (1 экз.) - наименее распространенные элементы убранства костюма. Все фибулы являются четким датирующим репером (II - середина III вв. н.э.) и их появление, особенно в воинских погребениях, связано с влиянием сарматского населения.

В параграфе 2.3 "Элементы убранства поясного набора" представлена типология поясных дисковидных блях, поясных накладок и наконечников ремней.

Поясные дисковидные бляхи (279 экз.) являются одним из этнокультурных маркеров кара-абызского населения. Для их анализа использовались статистические методы, позволившие выделить главные признаки, которые в свою очередь, легли в основу типологии изделий. Бляхи разделены на два отдела по способу изготовления (сделаны из зеркал или отлиты в форме) и на четыре типа по форме изделий (с валиком по краю, с обрубленной ручкой, с орнаментом и т.д.). В поясном наборе бляхи, сделанные из зеркал появляются в IV-III вв. до н.э. Источником поступления зеркал для изготовления изделий было кочевническое население (носители прохоровской культуры), кочевавшее на противоположном (левом) берегу р. Белой.

Анализ поясных накладок из бронзы и кости (около 3000 экз.) показал, что они в массовом количестве встречены как в мужском, так и в женском костюмах. Все поясные накладки разделены по материалу на отделы (бронзовые и костяные), а по форме - на типы. Костяные украшения встречены, в основном в мужском взрослом или подростковом костюме. Поясные накладки появляются в костюме кара-абызского населения на рубеже IV-III вв. до н.э. и наибольшее распространение получили на рубеже эр. Ромбовидные, прямоугольные и двусоставные бронзовые изделия имеют ананьинское происхождение, а бронзовые изделия с заклепками, привесками и согнутые из пластины - позднесарматское. Накладки с изображением оленей были стилизованной трансформацией пряжек подобного типа.

Дискуссионным является вопрос о появлении накладок с изображением голов грифонов. Наиболее близкие аналогии изделиям с реалистичными изображениями найдены в Ордосе, Китае, Монголии и в Барабе. Имеются стилизованные накладки на Алтае, в Сибири, Минусинской котловине, в Семиречье и Забайкалье. Но здесь не известно более или менее реалистичного образа. К тому же, китайские, монгольские и ордосские древности не имеют четких датировок. Известно лишь, что "бабочковидные накладки" со стилизованным изображением грифонов найдены в памятниках доциньского времени и датируются IV-III вв. до н.э. В связи с этим, на данный момент вопрос о времени и путях проникновения накладок с изображением голов грифонов остается открытым.

Ременные наконечники, в отличие от накладок и блях, не были распространенным элементом убранства костюма в древностях кара-абызской культуры. Всего найдено 11 наконечников ремней, имеющих, как правило, кочевническое происхождение.

В параграфе 2.3 "Универсальные элементы убранства костюма" представлена типология наиболее массовых изделий - бляшек, накладок и обойм.

К универсальным украшениям относятся около 100 различных бляшек. Нашивные изделия существовали в узкий временной промежуток (III-II вв. до н.э.). Большая часть из них имеет кочевническое происхождение. Бляшки с ушками на обороте имеют ананьинские истоки и появляются еще на ранних этапах развития кара-абызской культуры (в IV-III вв. до н.э.). Но, если в ананьинском костюме они использовались в составе накосного и головного уборов, то в кара-абызской среде - в поясном и шейно-нагрудных наборах. Наибольшее распространение они получили в II в. до н.э. - II в. н.э.

Для обозначения изделий, сделанных из зеркал или из бронзы, использовавшихся для их изготовления, введено понятие "зеркаловидная бронза". "Зеркаловидная бронза" - это особый сплав бронзы, который придавал зеркалу характерный желтоватый блеск. Среди 166 бляшек кара-абызской культуры, сделанных из зеркаловидной бронзы выделяются средние (5-7,5 см) и мелкие (1-4,9 см) изделия, что также является хронологическим признаком: средние изделия были распространены в III-II вв. до н.э., а мелкие появляются в III-IV вв. н.э.

Кроме того, в кара-абызском костюме встречаются подвески и накладки, которые входили в состав поясных и шейно-нагрудных наборов. Известно 400 различных подвесок: трапециевидные, пекторали/лунницы, изделия в форме колокольчика и скифского котла, лировидные подвески, подвески в виде скифского лука и горита. Ряд украшений представлен единичными экземплярами: подвеска из конского нащечника, из ручек клепанных скифских котлов, из спаянных колец, с ушком и тремя округлыми выступами, арочной формы, из ручки римского ковша и т.д. Они, как правило, имели импортное происхождение.

В параграфе 2.4 "Накладки и подвески в зверином стиле" дается типология предметов, выполненных в зверином стиле. Главной особенностью кара-абызского звериного стиля, является наличие копий, которые имеют четкие отличия от оригиналов. Копии, как правило, тиражировались в массовом количестве, в то время как оригиналы изображаемых сюжетов известны в единичных экземплярах. Но копии, также, как и оригиналы, существовали относительно недолгое время, в III-II вв. до н.э. Вероятнее всего, накладки и подвески в зверином стиле изначально имели не местное происхождение и попали в кара-абызскую культуру под влиянием традиций отличного населения от носителей ананьинской культуры и, возможно, гафурийского типа. Среди изделий в зверином стиле выделяются несколько иконографических традиций:

1) кочевническая, связанная с памятниками типа Филипповских и Нагорненских курганов;

2) ананьинская (к этому же типу относятся поясные крючки, рассмотренные в параграфе 2.2);

3) восточная, связанная с ордосскими и хуннскими древностями и памятниками типа Иссык и Почта-3. При этом, кочевническая традиция имеет, вероятнее всего, восточное происхождение (Королькова, 2006, с.45; Савельев, 2007, с.134). Элементы убранства в зверином стиле (поясные накладки с противопоставленным изображением грифонов, пряжки с треугольниками и единичные украшения), имеют ближайшие аналогии на территории Центральной Азии (Алтай, Северный Китай, Монголия).

В третьей главе "Костюмные комплексы и их культурно-хронологическая интерпретация" проводится комплексный анализ этнокультурных и хронологических особенностей распределения элементов убранства костюма кара-абызского населения.

В параграфе 3.1 "Этнокультурные и хронологические особенности распределения элементов убранства костюма кара-абызского населения" на основе формализовано-статистического анализа элементов убранства костюма выделяется инвентарь, характерный для каждого хронологического периода.

Типологический анализ на основе периодизации, предложенной А.Х. Пшеничнюком, выявил характерные элементы убранства костюма для каждого хронологического периода кара-абызской культуры: IV-III вв. до н.э. - гривны в полтора оборота, пряжки с изображением оленей, поясные крючки с изображением раскрытой пасти, колоколовидные подвески; III-II вв. до н.э. - поясной набор, состоящий из противопоставленных голов грифонов и поясных дисковидных блях, пряжки со сценами терзания, лировидные подвески, портупейный набор из гофрированных обойм и обойм с вырезом, котловидные подвески; II в. до н.э. - II в. н.э. - поясной набор, состоящий из стилизованных накладок с изображением грифонов и поясных блях, набора украшений, уложенного в ногах погребенного, пряжки с неподвижным крючком и костяные накладки; II - середина III вв. н.э. - поясные бляшки из зеркаловидной бронзы, височные подвески с витой трубицей, пряжки с подвижным язычком, гривны в 1,5 оборота; середина III - начало IV в. н.э. - поясные накладки сарматского типа, височные подвески с привесками из витой спирали, фибулы, пряжки с подвижным язычком и щитком.

Сравнение предметного комплекса первых двух этапов показало, что комплексы между собой различаются очень условно. В погребениях первого этапа присутствуют вещи из погребений второго этапа (несколько поясов состояли из накладок с противопоставленным изображением грифонов и пряжками со сценой терзания или пряжками с изображением оленей, а "портупеи", состоящие из гофрированных обойм, твердо датируемых А.Х. Пшеничнюком III-II вв. до н.э., встречаются вместе с оленными бляхами IV-III вв. до н.э.). Кроме того, набор вооружения в погребениях, как правило, идентичен - бронзовые наконечники стрел (трехлопастные с внутренней или выступающей втулкой). Поэтому, деление комплексов IV-II в. до н.э. на два хронологических периода достаточно условно. В дальнейшем они будут рассмотрены вместе.

Анализ происхождения элементов убранства костюма IV-II вв. до н.э. выявил украшения, имевшие кочевническое (восточное) происхождение: пряжки со сценами терзания, различные зооморфные привески, поясные накладки с противопоставленным изображением голов грифонов, котловидные подвески, лировидные подвески. При этом выделяется и набор украшений, имеющих прямые аналогии в ананьинской культуре: умбоновидные бляшки с ушком на обороте, поясные крючки со стилизованным изображением раскрытой пасти, штампованные накладки и обоймы, колоколовидные подвески, поясные ромбовидные и прямоугольные накладки и т.д. Сама структура поясов, с одной стороны имеет восточное происхождение его составных элементов и прямые аналогии в восточных кочевнических памятниках типа Иссык, Почта-3, Фирсово, Холаш, Догээ-Баары и др., с другой - повторяет головные наборы ананьинской культуры. Эта достаточно противоречивая картина поставила задачу выделения элементов убранства костюма, характерных для всего ареала обитания и всех хронологических периодов кара-абызской культуры.

Для решения задачи использовался формализовано-статистический метод, разработанный В.Ф. Генингом (Генинг, 1988). Первоначально все погребения разделены на четыре хронологических периода, выделенных в соответствии со схемой разработанной А.Х. Пшеничнюком (Пшеничнюк, 1993) и дополненный В.В. Овсянниковым (Овсянников, 2007) и автором диссертационного исследования (IV-III вв. до н.э., II в. до н.э. - II в. н.э., II - середина III вв. н.э., середина III - начало IV вв. н.э.). Далее в каждом хронологическом периоде вычислен коэффициент взаимовстречаемости типов элементов убранства костюма и составлены соответствующие графы. Для анализа не использовались разграбленные и нарушенные комплексы с единичными элементами убранства костюма (1-2 предмета).

Статистическая обработка проводилась поэтапно:

1. Отбор признаков, соответствующих типам. При этом, не учитывались типы, представленные одним предметом, так как они не статистически значимые.

2. Вычисление коэффициента корреляции Пирсона в статистической программе SPSS.

3. Обработка полученных данных и составление графов - моделей общей структуры взаимосвязи признаков. Учитывая большой объем выборки, при составлении графов использовались лишь те признаки, которые показали взаимосвязь друг с другом больше 0,2. При коэффициенте взаимовстречаемости меньше 0,2 признак может иметь значение, только лишь если это уникальные вещи, имеющие аналогии в других культурах и говорящие о связях с этими культурами.

В выборке погребений IV-II вв. до н.э. использовано 126 погребений Уфимского (8 погр.), Биктимировского (17 погр.), Охлебининского (57 погр.), Ново-Уфимского (2 погр.), Шиповского курганного (40 погр.) и грунтового (2 погр.) могильников.

В ходе статистического анализа погребений IV-II вв. до н.э. выделяется три группы коррелирующих между собой элементов убранства костюма:

1) гривны в полтора оборота, височные восьмерковидные подвески, поясные бронзовые крючки с изображением раскрытой пасти, поясные пряжки с изображением оленей; присутствие "портупей" с гофрированными обоймами 2) поясной набор с накладками из противопоставленных голов грифонов и дисковидных блях, пряжки с изображением сцены терзания, пояс, уложенный вдоль тела умершего и лировидные подвески, присутствие "портупей" с обоймами с вырезом;

3) колоколовидные подвески, трапециевидные подвески, присутствие накосников, поясные крючки с изображение раскрытой пасти. Происхождение именно этих наборов убранства костюма и может ответить на вопрос о происхождении и этническом составе кара-абызского населения.

Кочевнические истоки имеют первые два набора. Но, если часть этих украшений можно точно связать с гафурийским компонентом в кара-абызской культуре и памятниками круга Филипповских курганов, Сибай I и Переволочан (гривны в полтора оборота, височные восьмерковидные подвески, поясные бронзовые крючки с изображением медведей, поясные пряжки с изображением оленей), то остальные (сам поясной набор и "портупеи") уходят корнями на Восток к памятникам круга Иссык, Почта-3, Фирсово, Холаш и др., а также в Ордос и ареал обитания хуннов (Центральная Азия). Набор, состоящий из колоколовидных и трапециевидных подвесок, накосников и поясных крючков с изображением раскрытой пасти находят аналогии в ананьинской культуре.

Появление поясного набора именно в женском костюме - вопрос достаточно сложный и не имеющий однозначного решения. С одной стороны, схема расположения предметов повторяет ананьинский женский головной набор: в центре круглая бляха с четырьмя отверстиями, от которой в разные стороны отходят накладки. При этом, в Охлебининском могильнике найдена дисковидная бляха с четырьмя отверстиями, а также на поясном наборе найдены две бляшки, аналогичные ананьинским. С другой стороны, традиция украшения поясов бляхами типа зеркал с двумя отверстиями распространена в лесостепной тагарской культуре, где погребения с ними датированы III в. до н.э. (Мартынов, 1979). Сами поясные накладки с грифонами также имеют восточное происхождение, как и традиция укладывания поясов вдоль костяка: в Дэрестуйском могильнике именно в женских погребениях пояса найдены уложенными вдоль ног (Давыдова, Миняев, 1993). Таким образом, кара-абызский поясной набор сформировался как на местной, ананьинской основе, так и под влиянием восточного компонента кара-абызской культуры.

Дискуссионным вопросом является и появление нагрудных украшений в кара-абызском костюме, получивших название "портупеи" (Пшеничнюк, 1973, с.183). Они состояли из широких ремней с круглыми бляшками и обоймами (гофрированными и с вырезом на обороте). При этом на костяке они фиксируются идущими от плеч к поясу. Стоит согласиться с мнением А.А. Красноперова о том, что эти украшения, вероятнее всего были накосниками (Красноперов, 2010, с.127). Сами обоймы с вырезом имеют прямые аналогии в кулайской культуре (Троицкая, 1979; Ковалев, 1992).

Таким образом, общим для всего ареала обитания кара-абызского населения в IV-II вв. до н.э. является следующий набор инвентаря: пряжки со сценами терзания, лировидные подвески, трапециевидные подвески, "портупеи", поясной набор, состоящий из дисковидных блях и накладок в виде голов грифонов. Этот набор элементов убранства на последующем этапе является этническим маркером изучаемого населения.

В IV-II вв. до н.э. в кара-абызской материальной культуре появляется определенный набор инвентаря, имеющий восточное происхождение (пряжки со сценами терзания и треугольниками, различные накладки и подвески в зверином стиле, поясной набор, портупейные обоймы). При этом они существенно изменили облик материальной культуры изучаемого населения. Такое возможно лишь в одном случае - в результате вливания в этнос части населения, имеющего сложившуюся материальную культуру. Оно должно быть привилегированным, так как распространило свои традиции, проявившиеся в костюмном комплексе, на весь ареал обитания кара-абызской культуры. Можно было бы предположить, что данные вещи появились в результате торгового обмена, но одномоментность их появления не подтверждает эту точку зрения.

В связи со всем вышесказанным, в работе предлагается принять в качестве рабочего названия определение "восточный импульс /вектор /компонент в кара-абызской культуре и рассматривать происхождение самой культуры через призму трех составляющих: ананьинского, гафурийского и "восточного". "Восточный компонент" также имеет кочевническое происхождение. На Южном Урале на данный момент известны только отголоски этого импульса, проявляющиеся в памятниках круга Филипповских курганов, в то время как истоки самого звериного стиля могильника уходят корнями на Восток (Королькова, 2006, с.45; Савельев, 2007, с.134). Поясные наборы кара-абызской культуры также имеют восточное происхождение.