В выборке погребений II вв. до н.э. - II в. н.э. использовано 444 комплекса Биктимировского (5 погр.), Охлебининского (334 погр.), Ново-Уфимского (7 погр.), Шиповского грунтового (98 погр.) могильников. По аналогиям инвентарю в антропологически определенных погребениях удалось все комплексы разделить на женские, мужские, подростковые и детские. Учитывая, что значительное количество погребений этого времени происходит из Охлебининского и Шиповского могильников, статистический анализ был проведен только для этих памятников. Вероятнее всего, по каким-то причинам природного характера, на северной периферии кара-абызской культуры население становится очень малочисленным.

Общие в женском костюме признаки II в. до н.э. - II в. н.э. для Охлебининского и Шиповского могильников: дисковидные поясные бляхи и бляшки, изготовленные из зеркал, поясные накладки с изображением голов грифонов, бронзовые прямоугольные с вырезанными треугольниками и костяные накладки, пряжки с неподвижным язычком, бронзовые трубочки, проволочные многовитковые перстни. При этом в распределении инвентаря между могильниками наблюдаются существенные различия: лировидные подвески присутствуют только в Охлебининских комплексах, процентное соотношение дисковидных блях больше в Охлебининском могильнике, чем в Шиповском, в поясных наборах из Охлебининского могильника встречено 17 поясов с двумя дисковидными бляхами, в то время как в Шиповском - только один. Традиция ношения пояса с одной бляхой была распространена в II в. до н.э. - II в. н.э. на южном ареале обитания кара-абызского населения (Охлебининский и Шиповский могильники). Преобладание в Охлебинино дисковидных блях, сделанных из зеркал без валика, связано с тем, что население, оставившее оба могильника, вероятнее всего, имели разный источник поступления зеркал, из которых изготавливались поясные бляхи.

Перечисленные общие признаки в женском костюме II в. до н.э. - II в. н.э. сводятся к тому, что население Охлебининского и Шиповского могильников не имело тесных контактов в это время, ограничившись лишь редкими брачными связями. Однако, и для Охлебининского и для Шиповского могильников характерны общие этнические признаки (определенный набор элементов убранства костюма), выделенные на предыдущем этапе.

В выборке погребений II-III вв. н.э. использовано 125 комплексов Охлебининского (32 погр.) и Шиповского грунтового (98 погр.) могильников.

Погребения не разделены по половому признаку. На этом этапе наблюдается минимальная культурная связь между группами населения, оставившего оба могильника. В Охлебининском могильнике появляются гривны, состоящие из нескольких дротов, очковидные височные подвески и трансформируется поясной набор - уходят из обихода накладки с изображением голов грифонов и вместо них на поясе появляются маленькие бляшки, сделанные из зеркаловидной бронзы, получившие распространение на последующем этапе развития культуры в Шиповском могильнике. Также здесь появляются трапециевидные и петлевидные височные подвески, получившие распространение в Шиповском могильнике в III-IV вв. н.э. В Охлебининском могильнике появляются отдельные импортные вещи (фибулы, ручка римского ковша, серебряная бляшка, вырезанная из импортной чаши) (Овсянников, 2009, с.147). Если статистический анализ погребений Охлебининского могильника показал наличие четко фиксируемых групп, то в Шиповском могильнике в это время происходит противоположная ситуация - вещи хоть и коррелируют друг с другом, но общей целостной картины нет. Здесь появляются разнообразные типы височных подвесок, поясные накладки, обоймы, бляшки, браслеты.

В выборке погребений середины III - IV вв. н.э. использовано 54 комплекса Шиповского грунтового могильника. Этот период отмечен обеднением погребений и появлением предметов позднесарматской материальной культуры - поясные накладки, единичные типы пряжек и подвесок-зеркал с боковым выступом. Все комплексы сосредоточены в VII и XIII раскопах.В. В. Овсянников, проведя картографирование на XIII раскопе, пришел к выводу о наличии на раскопе определенных родовых групп, которые были объяснены чересполосным проживанием с имендяшевским населением и семейно-брачными связями между кара-абызским населением и носителями мазунинской культуры с одной стороны, и с позднесарматским населением с другой (Овсянников, 2006, с.91). Проведенное исследование подтвердило существование на позднем этапе кара-абызской культуры разных родовых групп, имеющих не только связи с мазунинским, но и, прежде всего, с позднесарматским населением. В это время выделяются поясные наборы, имеющие аналогии с позднесарматскими поясными накладками (Малашев, 2008).

Таким образом, анализ погребений последующих хронологических периодов показал на примере Охлебининского и Шиповского грунтового могильников, что при общности происхождения, с начала рубежа эр группы населения, оставившие эти некрополи, не имели постоянных контактов, и поэтому развитие костюмных комплексов шло автономно. Если в Охлебининском могильнике поясные накладки с грифонами выходят из употребления в II в. н.э., то в Шиповском они используются в костюме вплоть до середины III в. н.э. К тому же, в обоих могильниках были разные источники поступления зеркал, из которых делали поясные дисковидные бляхи, а в Шиповском могильнике появилась традиция отливать изделия.

В параграфе 2.3 "Убранство костюма" выделены отдельные типы костюмных элементов - поясные наборы, головные, шейно-нагрудные, обувные украшения и обшивка одежды. Для каждого элемента определены свои типы, имеющие, прежде всего, различия по полу. Женский кара-абызский костюм наиболее информативен, он состоял из нагрудного и поясного наборов, для него была характерна расшивка одежды. В разное время и в зависимости от пола, социального положения или принадлежности к определенному роду, костюм дополнялся височными подвесками, пряжками, браслетами, гривнами и другими элементами.

В комплекс мужского костюма из достоверно реконструируемых элементов убранства входили поясной набор и украшения обуви в виде пряжек. Они, в отличие от женских элементов убранства, имели больше рациональное значение, нежели декоративное или обрядовое.

В диссертационном исследовании приводятся реконструкции костюмных комплексов из разных могильников, основанные на изучении планов и описаний конкретных погребений и этнографических параллелей.

В заключении сделаны основные выводы и подведены итоги исследования. Благодаря типологическому и формализовано-статистическому анализу массового набора элементов убранства костюма в рамках данного исследования удалось выявить комплексы, характерные для каждого хронологического периода и определить их происхождение.

Кара-абызский костюм начал формироваться на самых ранних стадиях развития культуры - в IV в. до н.э. В каждый из выделенных хронологических периодов существовали определенные типы костюмов:

1) IV-II вв. до н.э. В это время бытовали еще головные уборы, сохранившие ананьинские традиции, появляются гривны в полтора оборота, височные восьмеркообразные подвески и поясные бронзовые крючки со стилизованным изображением животных. В этот период появляются пояса, состоящие из накладок с изображением голов грифонов и пряжек с изображением оленей. В Шиповском курганном могильнике встречаются нагрудные украшения из гофрированных накладок. С одной стороны, кара-абызский костюм имеет ананьинские черты, с другой, уже в состав населения влился новый компонент - гафурийский. Кроме того, период отмечен появлением новых элементов убранства костюма, связанных с т. н. "восточным импульсом": пояса из накладок в виде голов грифонов, различные подвески в зверином стиле, пряжки с треугольниками и обоймы с вырезом на обороте. В это время формируются основные этнические признаки кара-абызского костюма. Это дает основания говорить о существовании третьего, "восточного" компонента в кара-абызской культуре.

2) II в. до н.э. - II в. н.э. В этот период происходит наибольший демографический всплеск кара-абызского населения и именно в это время кара-абызский костюм наиболее унифицирован. При всем многообразии, четко выделяются женские и мужские поясные наборы, обувные украшения. Доминирующим этническим признаком становятся пояса и украшения, свернутые в ногах. В качестве родового и социального маркера выступают височные подвески и состав пояса. Выделяются бедные погребения с одной дисковидной бляхой и погребения с золотыми височными подвесками, кореллирующими с двумя дисковидными бляхами в составе богатого поясного набора. Картографирование этих погребений выявило их расположение на тех же участках, где располагались комплексы, связанные с "восточным компонентом", что свидетельствует о преемственности между родовыми группами.

3) II - середина III вв. н.э. В этот период наиболее ярко проявляются отличия материальной культуры Шиповского и Охлебининского могильников, что связано с отсутствием постоянных тесных контактов между населением, оставившим эти памятники. Если в Охлебининском могильнике четко выделяются костюмные комплексы, то в Шиповском происходит размывание этнических традиций, связанное с внешним влиянием.

4) середина III - начало IV вв. н.э. Этот хронологический период представлен только Шиповским могильником, где выделяются комплексы, имеющие позднесарматские и мазунинские черты при сохранении элементов убранства, характерных для предыдущего периода. Это говорит о наличии брачных связей с поздними сарматами, мазунинцами, а также о постепенном превращении остатков кара-абызского населения в немногочисленный реликт.

Перспективными направлениями, заданными диссертационной работой являются: анализ погребального обряда, оружия и бытового инвентаря кара-абызской культуры, включающий его классификацию, типологию и хронологию; более детальное картографирование всего набора инвентаря в рамках Охлебининского и Шиповского могильников и в рамках ареала обитания кара-абызского населения.

По теме диссертации опубликованы следующие работы

В реферируемых журналах из списка ВАК:

1. Воробьёва С.Л. Происхождение и время появления в лесостепи Приуралья поясных накладок с изображением голов грифонов [Текст] / С.Л. Воробьёва // Проблемы истории, филологии и культуры. - № 2 (28). - 2010 г. - Москва-Магнитогорск-Новосибирск. - С.52-60.

2. Воробьёва С.Л. К вопросу о типологии и происхождении браслетов кара-абызской культуры [Текст] / С.Л. Воробьёва // Вестник Челябинского государственного университета. Истрия. - Вып.46. - №22 (237), 2011. - С.5-9.

3. Воробьёва С.Л. Гривны кара-абызского населения эпохи раннего железа (к вопросу о типологии и происхождении) [Текст] / С.Л. Воробьёва // Вестник фархеологии, антропологии и этнографии. - Тюмень. - №2. - 2011. - С.108-115.

В других изданиях:

4. Воробьёва С.Л. Типология поясных накладок с изображением грифона эпохи раннего железа (Текст) / С.Л. Воробьёва // Этносы и культуры Урало-Поволжья: история и современность: материалы III Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых. - Уфа, 2009. - С.84-90.

5. Воробьёва С.Л. Использование статистических методов для разработки типологии предметов (на примере изучения поясных дисковидных блях костюма кара-абызской культуры эпохи раннего железа) [Текст] / С.Л. Воробьёва // XVIII Уральское археологическое совещание: культурные области, археологические культуры, археологические культуры, хронология: материалы XVIII Уральского археологического совещания. - Уфа, 2010. - С. 194-198.

6. Воробьёва С.Л. К вопросу об особенностях восьмеркообразных височных подвесок кара-абызского населения Южного Приуралья эпохи раннего железа [Текст] / С.Л. Воробьёва // Этносы и культуры Урало-Поволжья: история и современность: материалы IV Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых. - Уфа, 2010. - С.48-51.

7. Воробьёва С.Л. К вопросу о происхождении колоколовидных и котловидных подвесок кара-абызской культуры [Текст] / С.Л. Воробьёва // Этносы и культуры Урало-Поволжья: история и современность: материалы V Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых. - Уфа, 2011. - С.44-49.

Размещено на Allbest.ru